ПРАВИТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

ПРАВИТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ
УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
«САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»
(СПбГУ)
Институт Истории
Зав. Кафедрой
Председатель ГАК,
(Новейшей истории России)
профессор
М.В. Ходяков
Н.Д. Козловский
Дипломная работа на тему:
«ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ И ОБЩЕСТВЕННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ А.А.
БРУСИЛОВА В 1917 Г. В ОЦЕНКАХ СОВРЕМЕННИКОВ»
по направлению 030600 История
профиль: «Новейшая история России»
Рецензент:
к.и.н., доцент
А.С. Пученков
Выполнил:
Студент II курса
магистратура
Ф.Н. Бушманов
Рецензент:
к.и.н., доцент
Научный
руководитель
И.В. Меркулов
к.и.н., доцент
И.С. Ратьковский
Работа представлена в комиссию
«__»_________ 2014 г.
Секретарь комиссии:
Санкт-Петербург
2014
Оглавление
I. Введение...................................................................................................................................3
II. Военная и государственная деятельность А.А. Брусилова до назначения на пост
Верховного главнокомандующего.............................................................................................15
II.I. Карьера и военная служба А.А. Брусилова до 1916 г.....................................................15
II.II. Брусиловский прорыв и образ генерала...........................................................................26
II.III. Деятельность А.А. Брусилова в период с сентября 1916 г. по май 1917 г...................38
III. Брусилов во главе армии......................................................................................................60
III.I. Назначение на пост Верховного главнокомандующего..................................................60
III.II. Организация наступления, военные неудачи, отставка.................................................78
III.III. Деятельность А.А. Брусилова после отставки.............................................................102
IV. Заключение...........................................................................................................................117
V. Список использованных источников и литературы......................... .................................126
VI. Приложение..........................................................................................................................133
I. Введение
Диссертация
посвящена
изучению
военно-политической
деятельности
А.А. Брусилова в 1917 г. через призму ее оценок современниками. Новая революционная
реальность в тот важный для России год перевернула устои многовекового уклада жизни
общества и армии, заставила многих перестроить свою модель поведения и мышления,
взрастила новое поколение. В этой перекройке общества, во взаимодействии людей
старого режима и представителей новой России, в сложной связи свободной страны со
своим прошлым рождалась специфика рассматриваемого нами времени. В цепочку
революционных событий, как в водоворот был втянут и прославленный боевой генерал
А.А. Брусилов, имя которого у большинства ассоциировалось со старым режимом.
Алексей Алексеевич, потомственный военный, видел в затянувшейся на тот момент на два
с половиной года войне решающий поворот в судьбе Родины и поставил во главу угла
победу, как единственный путь к ее светлому будущему. В связи с этим он шел по пути
принятия любой власти, которая бы позволяла ему выполнять свои профессиональные
обязанности. Такая позиция неоднозначно оценивалась современниками, особенно на
фоне стремления А.А. Брусилова к революционной репутации, которая на тот момент
являлась единственной силой, способной двинуть армии в бой. Можно сказать, что его
имя стало ареной борьбы взглядов, позиций и трактовок.
Актуальность темы работы: В последние годы многие исследователи стали
отходить от традиционных рамок рассмотрения биографий военных деятелей в зеркале
военной истории. Интерес стали представлять проблемы восприятия военными изменений
в политической и социальной сферах. В 1917 г. каждый представитель военного
командования
столкнулся
с
необходимостью
переосмысления
основ
армейской
дисциплины и политических реалий страны. Исследование данной темы в преддверии
юбилея Февральской революции поможет раскрыть не только новые факты об этом
событии, но и предоставить материал для анализа некоторых проблем отечественной
истории, связанных с взаимоотношением власти и армии, общества и армии. Показателем
актуальности выбранной темы является появление исторических медийных проектов,
таких как «Имя России» и «Сто великих полководцев». Так же этот интерес
стимулировали популярные документальные и художественные фильмы.
Источники по этой теме можно разделить на три группы: военно-оперативные и
делопроизводственные источники, источники мемуарно-эпистолярного характера и
материалы периодической печати.
Важнейшим источником для написания магистерской диссертации стали материалы
Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) и Российского Государственного
военно-исторического архива (РГВИ). В работе задействованы материалы фонда №5972
ГАРФ (Брусиловы)1, в котором содержатся личные документы А.А. Брусилова и членов
его семьи, служебные телеграммы и официальные письма. Некоторые ранее не
опубликованные письма и телеграммы раскрывают тесные связи А.А. Брусилова с
деятелями зарубежной прессы, дипломатии и военного командования2.
Материалы личной и служебной переписки, тексты приказов и стенограммы
выступлений А.А. Брусилова находятся в фонде №162 РГВИ3. Использование материалов
этого
фонда
позволило
раскрыть
некоторые
подробности
взаимоотношений
А.А. Брусилова с организацией Союза офицеров, редакцией некоторых отечественных
газет, а так же рядом общественных деятелей.
В вышеперечисленных фондах хранится неопубликованная часть переписки
А.А. Брусилова, доступ к которой был ограничен в связи с плохой сохранностью
документов.
Среди эпистолярных источников следует отметить в первую очередь мемуары
А.А. Брусилова, которые из-за специфики советской цензуры имели сложную историю
издания. Впервые фрагменты воспоминаний увидели свет в 1927 г. сразу же после смерти
А.А. Брусилова в журнале «Война и революция». В 1929 г. первая часть мемуаров была
издана в виде отдельной книги4 в сокращенном варианте. В последующие годы она
претерпела ряд переизданий5. После войны в Пражском архиве была найдена вторая часть
мемуаров А.А. Брусилова, которую вывезла из Советского союза его жена Н.В. Брусилова.
Текст этой части имел явную антисоветскую направленность и по этой причине на
протяжении двух десятилетий подлинность рукописи и авторство А.А. Брусилова
проверялись экспертными комиссиями, последняя из которых, под председательством
ГАРФ Ф.5972 (Брусиловы)
ГАРФ Ф.5972. Оп.3. Д.83, 117, 163.
3
РГВИА Ф.162 (Брусилов А.А.)
4
Брусилов А.А. Мои воспоминания: Посмертное издание. — М., Л.: Гос. Издат-во, 1929. — 250 с.
5
Брусилов А.А. Мои воспоминания. — М.: Воениздат, 1941. — 246 с.; Брусилов А. А. Мои
воспоминания. — М.: Воениздат, 1943. — 263 с.; Брусилов А. А. Мои воспоминания. — М.: Воениздат, 1946.
— 264 с.; Брусилов А. А. Мои воспоминания. — М.: Воениздат, 1963. — 288 с.
1
2
С.И. Ожегова, пришла к выводу о том, что автором большей части мемуаров является сам
А.А. Брусилов, но имело место вмешательство в текст со стороны Н.В. Брусиловой и,
возможно, третьих лиц.
Не менее важным источником по данной теме служат мемуары современниковколлег
А.А. Брусилова.
Большой
интерес
в
изучении
предвоенной
биографии
А.А. Брусилова представляют мемуары начальника офицерской кавалерийской школы
В.А. Сухомлинова6, приемником которого стал Брусилов, а так же ученика этой школы
К.Г. Маннергейма7.
Свет на некоторые события, которые предшествовали Февральской революции,
могут пролить воспоминания генерала А.И. Спиридовича8. Он так же детально
рассматривал степень участия А.А. Брусилова в заговоре генералов. Для изучения данной
проблемы так же важны воспоминания сотрудников жандармерии А.Т. Васильева,
А.В. Герасимова, П.П. Заварзина, которые были опубликованы в сборнике «Охранка»
Воспоминания руководителей охранных отделений»9.
В
результате
Гражданской
войны
бывшие
сослуживцы
оказались
в
противоборствующих лагерях. А.А. Брусилов волей судьбы занял нейтральную позицию,
но к концу войны выступил на стороне большевиков, чем вызвал негативное к нему
отношение со стороны белоэмигрантов. Это, конечно, сказалось на оценках его
деятельности в 1917 г. в мемуарах А.Д. Бубнова10, А.И. Деникина11, Э.А. Верцинского12,
П.Н. Врангеля13,
Э.Н. Гиацинтова14,
В.Н. фон Дрейера15,
Н.А. Епанчина16,
П.А. Половцова17 и др.
Сухомлинов В.А. Воспоминания. - Берлин: Русское универс.из-во., 1924.
Маннергейм К.Г. Мемуары. - М.: Варгиус, 1999. - 512 с.
8
Спиридович А.И. Война и Февральская революция (1914-1917). - В 3т. - Нью-Йорк: Всеславянское
из-во, 1960.
9
«Охранка».
Воспоминания
руководителей охранных отделений.
В
2 т. Т.2. /
Под.общ.ред.З.И.Перегудова. -М.: Новое литературное обозрение, 2004. - 600 с.
10
Бубнов А.Д. В царской ставке. - СПб.: Облик, 1995. - 176 с.
11
Деникин А.И. Очерки русской смуты. - Минск.: Харвест, 2002. - В 4т. Т.1. - 464 с.; Деникин А.И.
Путь русского офицера. - М.: Вече, 2012. - 340 с.
12
Верцинский Э.А. Год революции. Воспоминания офицера Генерального штаба за 1917-1918 гг. Таллин-Ревель.: ERK, 1929. - 65 с.
13
Врангель П.Н.Записки.//Белое дело. Сборник под ред. А.А.Фон-Лампе. - Берлин., 1928.
14
Гиацинтов Э.Н. Записки белого офицера. - СПб.: «Интерполиграфцентр», 1992. - 267 с.
15
Дрейер В.Н., фон. На закате империи. - Мадрид, 1965. - 224 с.
16
Епанчин Н.А. На службе трех императоров. Воспоминания. - М.: «Полиграфресурсы», 1996. - 576 с.
17
Половцов П.А. Дни затмения. (Записки главнокомандующего войсками Петроградского военного
округа П.А. Половцова в 1917 г.). - М.: Гос.публ.ист.б-ка., 1999. - 273 с.
6
7
Более сдержанные и взвешенные оценки деятельности А.А. Брусилова давали
генералы Ю.Н. Данилов18, В.И. Гурко19, А.С. Лукомский20, Ф.Я. Ростковский21 и великий
князь Андрей Владимирович22.
Генералы, после октябрьского переворота перешедшие на сторону большевиков,
среди которых можно выделить воспоминания А.И. Верховского23, М.Д. Бонч-Бруевича24,
полковник Б.М. Шапошникова25, старались не углубляться в оценку деятельности
А.А. Брусилова, но более подробно разбирали обстановку в армии и восприятие ей
революции.
Дневниковые записи и сборники писем представляют большой интерес по причине
того, что содержание в них не оторвано от событий, в отличие от воспоминаний и
мемуаров, которые писались с высоты прошедших лет и с поправкой на переосмысление
пережитого. Среди дневников стоит выделить
опубликованные в сборнике «Русский
исторический архив» в Праге дневники генерала М.В. Алексеева26. В них содержится
важный для нас взгляд Верховного главнокомандующего в марте-апреле 1917 г. на
причины его отставки и последующие события. Для изучения дореволюционной
деятельности А.А. Брусилова представляют интерес дневники императора Николая II27, в
которых упоминания о генерале касаются поездок Царя по фронту, его заметок о военных
действиях и награждениях. Так же интерес представляют дневники военного цензора при
Ставке Верховного главнокомандующего в царское время М.К. Лемке28, который описывал
подробности всех, известных ему заговоров против Царя. Взгляд обывателя на войну и
революцию представлен в дневниках Л.А. Тихомирова29. Хорошим подспорьем является
так же сборник писем генерала А.Е. Снесарева30, в котором содержится его оценка
Данилов Ю.Н. Великий князь Николай Николаевич. - Париж.: Impr.de Navarra, 1930. - 390 с.
Гурко В.И. Война и революция. (Мемуары командующего западным фронтом. 1914-1917). - М.:
Центрполиграф, 2007. - 400 с.
20
Лукомский А.С. Очерки из моей жизни. Воспоминания. - М.: Айрис Пресс, 2012. - 762 с.
21
Ростковский Ф.Я. Дневник для записывания. (Год 1917-й: революция глазами отставного генерала). М.: Росспэн, 2001. - 496 с.
22
Военный дневник Великого князя Андрея Владимировича Романова (1914-1917). -М.: Из-во
им.Сабашниковых, 2008. -448 с.
23
Верховский А.И. На трудном перевале. - М.: Воениздат, 1959. - 447 с.
24
Бонч-Бруевич М.Д. Вся власть Советам! - М.: Воениздат, 1958. - 360 с.
25
Шапошников Б.М. Воспоминания. Военно-научные труды. - М.: Воениздат, 1983. - 584 с.
26
Из дневника генерала М.В. Алексеева. //Русский исторический архив. - Прага: Орбис, 1929.
27
Николай II. Дневник. - М.: «Захаров», 2007. - 512 с.
28
Лемке М.К. 250 дней в Царской ставке. - Минск: Харвест, 2003. - 446 с.
29
Тихомиров Л.А. Дневник (1914-1917). - М.: Росспэн, 2008. - 440 с.
30
Снесарев А.Е. Письма с фронта (1914-1917). -М.: Кучково поле, 2012. - 800 с.
18
19
некоторых мероприятий по созданию частей смерти и отставки А.А. Брусилова.
Отдельно стоит выделить мемуары общественных, религиозных и политических
деятелей. Особый интерес представляют воспоминания А.Ф. Керенского31, как ключевой
фигуры Временного правительства летом 1917 г. В них содержится важная информация о
мотивах назначения А.А. Брусилова на пост Верховного главнокомандующего и о
причинах его отставки. Важное место в этой группе мемуаров занимают воспоминания
протопресвитера Русской армии и флота Г.И. Шавельского32, который находился в Ставке
Верховного главнокомандующего и смог наиболее полно передать ту атмосферу, которая
царила в рядах генералитета. Взгляд на деятельность А.А. Брусилова с позиций
интеллигенции представлен достаточно широко, но в отдельных работах фрагментарно. В
этой
категории
М.В. Голицына35,
интересны
Ю.В. Готье36,
Л.В. Успенского40.
Для
мемуары
М.Я. Белевской33,
А.А. Кофода37,
изучения
событий,
М.М.
Г.А. Князева38,
Богословского34,
Ю.В. Ломоносова39,
предшествовавших
выступлению
Л.Г. Корнилова интересны полумемуарные работы Б.В. Савинкова41 и А.Ф. Керенского42.
Особняком стоят мемуары иностранных подданных. Р. Петибридж, известный
британский социолог, современник событий, объединил в своем сборнике «Русская
революция
глазами
современников:
мемуары
победителей
и
побежденных»43
свидетельства очевидцев и участников драматических событий, выдержки из писем,
выступлений, статей и воспоминаний, которые отражают обстановку царившую в
обществе в период революции. Абстрагированными от военной сферы, но важными с
Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте. - М.: «Республика», 1993. - 384 с.
Шавельский Г.И. Воспоминания последнего протопресвитера Русской армии и флота. В 2т. Т.1. - М.:
Крутицкое патриаршье подворье, 1996.
33
1.
Белевская М.Я. Ставка Верховного Главнокомандующего в Могилеве (1915-1918). -Вильно.,
1932. -52 с.
34
2.
Богословский М.М. Дневники (1913-1919). - М.: «Время», 2011. - 800 с.
35
3.
Голицын М.В. Мои воспоминания (1873-1917). - М.: «Русский мир», 2007. - 768 с.
36
4.
Готье Ю.В. Мои заметки. //Вопросы истории. 1991, №5.
37
5.
Кофод А.А. 50 лет в России. -СПб.: Лики России, 2009. - 456 с.
38
6.
Князев Г.А. Из записной книжки русского интеллигента за время войны и революции (19151922). // Русское прошлое. 1991. №2.
39
7.
Ломоносов Ю.В. Воспоминания о мартовской революции 1917г. - М.: Рос.гос.гумманит.унтет, 1994. - 84 с.
40
Успенский Л.В. Началось. // Год 1917. Россия. Петроград.- М., 1987.
41
Савинков Б.В. К делу Корнилова. - Париж: из-во Union, 1919. - 28 с.
42
Керенский А.Ф. Дело Корнилова. - М.: Задруга, 1918. - 199 с.
43
Петибридж Р. Русская революция глазами современников: мемуары победителей и побежденных
(1905-1917). -М.: Центрполиграф, 2006. - 320 с.
31
32
точки зрения политической борьбы являются воспоминания американского журналиста
А.Р. Вильямса44. Для выявления оценки летнего наступления 1917 г. со стороны немецкого
командования интересны воспоминания Э. Людендорфа45. Особое место занимают
воспоминания французского посла М. Палеолога46 и английского посла Д.У. Бьюкенена47.
Важная,
исследовании
информация
использованы
содержится
как
на
страницах
отечественные
газетной
газеты48,
так
периодики.
и
В
зарубежные
англоязычные49. Так, как акцент работы сделан на оценках деятельности и личности
генерала А.А. Брусилова, большой интерес представляет использование зарубежной
прессы разной направленности. Изучение крупных изданий и бульварной прессы,
столичных и провинциальных газет позволяет сделать некий срез зарубежной
общественности, выявить какие элементы деятельности А.А. Брусилова представляли для
нее интерес. Отечественная печать так же представлена широким спектром органов
различных партий и учреждений. Всего в работе задействованы материалы 17-ти
отечественных и 15-ти зарубежных периодических изданий.
Степень изученности темы: число работ, посвященных биографии А.А. Брусилова
достаточно велико, но в первую очередь они освещают боевую деятельность А.А.
Брусилова, концентрируя внимание на Брусиловском прорыве, в то время как
деятельности генерала в 1917 г. уделено меньшее внимание.
А.А. Брусилов, как полководец заинтересовал исследователей буквально сразу
после его побед. Одной из первых работ была брошюра П.М. Андрианова50, посвященная
Вильямс А.Р. Путешествие в революцию. Россия в огне Гражданской войны (1917-1918). -М.:
Центрполиграф, 2006. - 431 с.
45
Людендорф Э.Мои воспоминания о войне. Первая мировая в записках германского полководца
(1914-1918). -М.:Центрполиграф, 2007. - 352 с.
46
Палеолог М. Царская Россия накануне революции, Пер. с фр. — 2-е изд. — М.: Международные
отношения, 1991. — 336 с.
47
Бьюкенен Д.У. Моя миссия в России. Воспоминания английского дипломата. 1910—1918. — М.:
Центрполиграф, 2006. — 408 с.
48
Биржевые ведомости. Пг., 1917.; Газета для всех. Москва, 1917.; Газета-копейка. Пг., 1916-1917.;
Единство. Пг., 1917.; Копейка. Одесса, 1916.; Крымский вестник. Севастополь, 1917.; Отечество. Пг., 1917.;
Петербургская газета. Пг., 1917.; Правда. Москва, 1917.; Пролетарий. Москва, 1917.; Рабочий путь. Москва,
1917.; Речь. Пг., 1917.; Русская воля. Вечерний выпуск. Пг., 1917.; Русский инвалид. Пг., 1916-1917.; Русское
слово. Москва, 1917.; Трудовая копейка. Москва, 1916-1917.; Утро России. Пг., 1916.
49
Daily News. Нью-Йорк, 1917.; Honolulu Star-bulletin. Гонолулу, 1916-1918.; National Tidende.
Копенгаген, 1917.; Ogden standard. Огден, 1917.; The Bemidji daily pioneer. Бемиджи, 1917-1918.; The Cooper
era. Клифтон, Аризона, 1917.; The Day book. Чикаго, 1917.; The evening Missourian. Колумбия, Нижняя
Каролина, 1918.; The New-York Times. Нью-Йорк, 1916-1921, 1926.; The New-York tribune. Нью-Йорк, 19171919.; The Oklahoma city times. Оклахома, 1917.; The Tacoma times. Вашингтон, 1917.; The Times. Лондон.
1916-1921, 1926.;Washington herald. Вашингтон, 1917
50
Адрианов П.М. Генерал Брусилов. - Одесса.: Из-во Е.И. Фесенко, 1916. - 36 с.
44
успехам Юго-Западного фронта в 1916 г.
В 1920-е — 30-е гг. мы можем наблюдать спад исследовательской активности в
изучении деятельности А.А. Брусилова. Можно отметить лишь выход обобщающих работ
по истории Первой мировой войны, в которых имя А.А. Брусилова упоминалось лишь в
при рассмотрении наступательной операции 1916 г. Стоит выделить работу генерала в
эмиграции Н.Н. Головнина51, который принимал участие в разработке плана наступления
Юго-Западного фронта в 1916 г. Другой генерал царской армии, перешедший на службу в
Красную армию А.М. Зайончковский так же изучал историю Первой мировой войны. В
1938-1939 гг. увидел свет его трехтомник «Мировая война»52, в котором содержится
большой пласт фактического материала по истории войны.
В годы Великой Отечественной войны, по объективным причинам, интерес
исследователей к персоне А.А. Брусилова ожил. Как и прежде главным объектом
исследования становились страницы воинской славы полководца в дореволюционный
период. Выделим работы В.В. Мавродина53, Ф.Е. Кузнецова54, а так же ряд научнопопулярных статей в советских журналах 55, в которых кроме военной деятельности так же
рассматривались успехи А.А. Брусилова на поприще военного образования.
Послевоенный период ознаменовал собой продолжительную паузу в изучении
деятельности А.А. Брусилова. Первая монография, увидела свет лишь в 1964 г. Ее автором
был
историк
И.И. Ростунов56,
который
впервые
начал
изучение
общественно-
политической деятельности А.А. Брусилова, обходя сюжеты взаимоотношения генерала с
советской властью. Так же этот историк стал редактором сборника по истории Первой
мировой войны57. Параллельно с И.И. Ростуновым изучением внешней политики
Временного правительства и предпосылок Гражданской войны занимался советский
историк В.С. Васюков58. В своих работах он касался подготовки и проведения летнего
51
Головнин Н.Н. Военные усилия России в Мировой войне. В 2т. - Париж: т-во объедин. Издателей,
1939.
Зайончковский А.М. Мировая война 1914–1918. В 3т. — М.: Гос.военное из-во наркомата обороны
СССР, 1938–1939. - 700 с.
53
Мавродин В.В. А.А. Брусилов. - М.:Госполитиздат, 1942. - 48с.
54
Кузнецов Ф.Е. Брусиловский прорыв. -М.: ОГИЗ, Госполитиздат, 1944.;
55
См.: Кузнецов Ф.Е. Брусилов о воспитании и подготовке офицерских кадров.//Военная мысль. 1944.
№4; Таленский Н.А. Брусилов как командующий фронтом // Красная звезда. 1943. № 22.
56
Ростунов И.И. Генерал Брусилов. -М.:Военниздат, 1964. - 243 с.
57
История Первой мировой войны 1914—1918 гг. //Под ред. И.И. Ростунов. В 2т. - М.: Наука, 1975.
58
См.: Васюков В.С. Внешняя политика временного правительства. - М.: Мысль, 1966. - 497 с.;
Васюков В.С. Предыстория интервенции (февраль 1917 — март 1918). -М.:Политиздат, 1968. - 297 с.
52
наступления 1917 г. и не мог обойти стороной участие в этих мероприятиях
А.А. Брусилова. Изучением Корниловского выступления и его организации занимался
В.Я. Лаверычев59, который так же обращался к предшествовавшему периоду нахождения
во главе Русской армии А.А. Брусилова. В 1970-е годы вышел в свет сборник
Л.С. Гапоненко60, в котором содержались документы по истории революционного
движения в рядах Русской армии.
В 1980 г. в серии «Жизнь замечательных людей» вышла книга С.Н. Семанова61, в
которой биография А.А. Брусилова была изложена в художественно-публицистическом
стиле. Несмотря на это, работа оказалась полезна для рассмотрения событий в Москве в
период август-октябрь 1917 г. Интерес представляет работа А.П. Жилина62, в которой он
рассматривал обстановку, сложившуюся вокруг организации и проведения летнего
наступления Русской армии в 1917 г. В это же время свою работу над изучением
биографии А.А. Брусилова начал историк Ю.В. Соколов. В 1988 г. в журнале «Вопросы
истории» он опубликовал биографический очерк63. Затем, в 1994 г. свет увидела его книга
«Красная звезда или крест? Жизнь и судьба генерала Брусилова»64, в которой
А.А. Брусилов был представлен как тайный противник Советской власти, готовившийся к
выступлению против нее.
На современном этапе можно выделить работы историка М.В. Оськина65, в которых
прослеживается служба А.А. Брусилова в Царской и Красной армиях, а так же его
отношение к революции и последующих событиям. Так же следует выделить
биографическую работу историка С.Н. Базанова66, который кроме этого занимался
изданием сборника документов и материалов67 по вопросам антивоенных выступлений на
Русском фронте в 1917 г. Новый взгляд на последствия наступления Юго-Западного
Лаверычев В.Я. Русские монополисты и заговор Корнилова.//Вопросы истории. 1964, №4.
Революционное движение в Русской армии. (27 февраля — 24 октября 1917) / Под ред.Л.С.
Гапоненко. М.: Наука, 1968. - 622 с.
61
Семанов С.Н. Брусилов. - М.:Молодая гвардия, 1980. - 318 с.
62
Жилин А.П. Последнее наступление. Июнь 1917г. -М.: Наука, 1983. - 104 с.
63
Соколов Ю.В. Алексей Алексеевич Брусилов.//Вопросы истории. 1988, №11.
64
Соколов Ю.В. Красная звезда или крест? Жизнь и судьба генерала Брусилова. -М.: Россия молодая,
1994. - 167 с.
65
См.: Оськин М.В. Брусиловский прорыв. - М.:Яуза, Эксмо, 2010. - 416 с.; Оськин М.В. Брусилов.
Царский красный генерал. -М.: Вече, 2013. - 350 с.
66
Базанов С.Н. Алексей Алексеевич Брусилов. - М.: Цейхгауз, 2006. - 51 с.
67
Антивоенные выступления на русском фронте в 1917 году глазами современников (документы,
воспоминания, комментарии).//Под. ред. С.Н. Базанова. -М.:Издательство РАН, 2010. - 364 с.
59
60
фронта летом 1916 г. изложил историк С.Г. Нелипович68. Военно-политическую и
общественную деятельность рассматривал историк Б.Ю. Александров69, который стоит на
позициях причастности А.А. Брусилова к белому движению и настаивает на организации
им белого подполья в Москве в годы Гражданской войны. Внешняя политика Временного
правительства, Русская армия и революционные настроения в ней, а, следовательно,
внимание к военной и политической деятельности А.А. Брусилова в последние годы
привлекает внимание большого числа исследователей. Среди них можно выделить работы
Л.Ф. Васильевой70, Ф.А. Лапшина71, С.А. Солнцевой72, К.А. Тарасова73. Так же следует
отметить сборник статей
С.Н. Базанов.
В
«Генерал А.А. Брусилов»74, редактором которого стал
сборнике,
который
получил
хороший
отзыв
М.В. Ходякова75,
опубликовали свои статьи историки Е.В. Пчелов, Е.М. Болтунова, Е.В. Мезенцева,
А.П. Криворучко, А.И. Степанова, А.В. Смолин.
В
современной
отечественной
историографии
оценки
А.А. Брусилова
противоречивы, недостаточно освещены некоторые аспекты его военно-политической
деятельности, практически не рассмотрены оценки деятельности современниками. Более
того не рассмотрены вовсе оценки деятельности А.А. Брусилова через призму
отечественной и зарубежной газетной периодики.
Объект исследования: революционные процессы, проходившие в армии в период
февраля — октября 1917 г.; глубокий кризис революционной армии и концепции выхода из
него; изменение структуры военной власти и компетенции начальников, системы
взаимоотношений государственной и военной властей; реакция отечественной и
зарубежной общественности на процессы, происходившие в армии через призму
деятельности А.А. Брусилова.
См.: Нелипович С.Г. Брусиловский прорыв. Кампания 1916. — М.: Цейхгауз, 2006.
Александров Б.Ю. А.А.Брусилов. Военная и общественно-политическая деятельность (1877-1924).:
Диссер....канд.ист.наук. -М., 2009.
70
Васильева Л.Ф. Деятельность Временного правительства по сохранению боеспособности
вооруженных сил России. 1917г.: Диссер. … канд.ист.наук. -Самара, 2004.
71
Лапшин Ф.А. Армия и революционный процесс в провинции в 1917-1918гг. (На материалах
Верхнего Поволжья): Диссер....канд.ист.наук. -Кострома, 2001.
72
Солнцева С.А. Русская армия в период Временного правительства: попытки обновления.: Диссер. …
канд.ист.наук. -М., 2007.
73
Тарасов К.А. Проявление политического насилия
в Петроградском гарнизон в мае-июле
1917.//Новейшая история России. 2014, №1.
74
Генерал А.А. Брусилов (Очерки о выдающемся полководце) / под ред. С.Н. Базанова. - Тула: Гриф и
К, 2010. - 400 с.
75
Ходяков М.В. Рецензия на сборник «Генерал А.А. Брусилов (очерки о выдающемся русском
полководце)» // Вестник СПбГУ. 2011. №4.
68
69
Предмет
исследования:
оценки
военно-политической
и
общественной
деятельности А.А. Брусилова современниками, а так же оценки, представленные в
отечественной и зарубежной газетной периодике.
Целью данного исследования является как можно более точное воссоздание
общественного
мнения
на
военно-политическую
и
общественную
деятельность
А.А. Брусилова, выявление разных позиций и причин, определивших эту разницу.
Для достижения поставленных целей необходимо выполнить следующие задачи:
 Проследить биографию А.А. Брусилова, изучить процессы его воспитания,
образования и первые шаги на военной службе: участие в событиях Русскотурецкой войны, учеба в Офицерской кавалерийской школе, служба на командных
должностях.
 Исследовать участие А.А. Брусилова в военных действиях Первой мировой войны
до февраля 1917 г.; его карьерный рост и причины, которые способствовали его
продвижению по карьерной лестнице; проследить процесс формирования его
образа в газетной периодике; оценку его деятельности на командных постах его
сослуживцами и соотечественниками; исследовать степень участия А.А. Брусилова
в заговорах против Николая II через упоминания об этом в дневниковых записях,
письмах и мемуарных свидетельствах современников.
 Выявить причины принятия А.А. Брусиловым революционной смены власти в
феврале 1917 г.; изучить взгляд современников на участие генерала в
революционных событиях; выявить оценки его деятельности в первые месяцы
после революции, его борьбы за дисциплину в армии.
 Выявить
причины
назначения
А.А. Брусилова
на
пост
Верховного
главнокомандующего и реакцию общественности на это назначение; дать оценку
его деятельности на новой должности; дать характеристику его деятельности по
подготовке летнего наступления 1917 г., его участия в мероприятиях Временного
правительства по установлению революционной дисциплины в армии; выявить
причины провала наступления и последующей отставки, выявить реакцию
общественности
на
отставку
А.А. Брусилова
с
поста
Верховного
главнокомандующего.
 Исследовать деятельность А.А. Брусилова после отставки; его участие в
организации контрреволюционного движения; взгляд современников на Брусилова,
как на предводителя контрреволюционного движения; проследить деятельность
А.А. Брусилова
после
октябрьского
переворота
и
выявить
ее
оценки
современниками.
Методы, используемые для решения задач, поставленных в данном исследовании ,
опираются на принцип историзма и объективности.
Использование биографического метода позволит проследить процесс становления
личности А.А. Брусилова. Историко-сравнительный метод будет полезен для изучения
деятельности Брусилова на фоне тех, изменений, которые затронули всю Русскую армию и
ее командный состав. С помощью историко-генетического метода мы сможем проследить
эволюцию взглядов Брусилова на политику Временного правительства, а так же оценок
деятельности самого Брусилова со стороны общества и военного командования.
Обобщение будет полезно при рассмотрении совокупности факторов, которая определяла
оценки деятельности Брусилова. Историко-психологический метод позволит выявить
мотивы тех или иных шагов Брусилова на занимаемых им постах. Системный метод
позволит создать объективный портрет генерала в глазах общества и военных в контексте
их взаимоотношений с властью.
Хронологические рамки исследования определяет период с февраля по октябрь
1917 г. - период, когда у власти находилось Временное правительство. Нижняя
хронологическая граница определяется началом Февральской революции. Верхняя Октябрьским вооруженным переворотом большевиков в Москве, когда в результате
артобстрела Брусилов был тяжело ранен в своей квартире. Более того в исследовании
будут рассмотрены периоды предшествовавшие и последовавшие за означенными
временными рамками, так как они, во многом, определяют развитие оценок деятельности
А.А. Брусилова в искомом году.
Научная новизна: В данном исследовании будет проведено рассмотрение
деятельности А.А. Брусилова в оценках отечественной и зарубежной прессы. Так же будет
поднят обширный пласт свидетельств и мемуаров современников. Изученная в данном
контексте деятельность А.А. Брусилова, позволит глубже понять мотивы его поступков и
его позицию и объяснит многие причины событий 1917 г.
II. Военная и государственная деятельность А.А. Брусилова до назначения на пост
Верховного главнокомандующего.
II.I. Карьера и военная служба А.А. Брусилова до 1916 г.
9 (31) августа 1853 г. начался жизненный путь Алексея Алексеевича Брусилова. Он
родился в Тифлисе в семье генерала – участника Отечественной войны. Происходил
Алексей из старинного дворянского рода Орловской губернии, восходившего к концу XV
столетия. Его прадед и дед служили в армии при Петре I и Екатерине II. Карьера отца,
несмотря на его активное участие в военных действиях против Наполеона и множество
боевых наград, не сложилась. Он ушел из армии и одиннадцать лет, до 1835 г. состоял на
гражданской службе, после чего вернулся на военную, связав свою жизнь с Кавказом76.
76
Доливо-Добровольский А.В. Генералы великих войн (Кн.1). СПб., 2006. С.202.
У Алексея было два брата — Борис и Лев. Еще один, Александр, скончался в
младенчестве. В совсем раннем возрасте дети лишились отца, который умер от крупозного
воспаления легких в 1859 г. Вскоре умерла их молодая мать, Мария Антоновна. Сирот
Брусиловых передали на воспитание тетке Генриэте Антоновне Гагемейстер, которая не
жалела средств на воспитание мальчиков. Они обучались
иностранным языкам,
литературе, истории, музыке.
До 14 лет Алексей с братьями жил в Кутаиси, а затем его отвезли в Петербург в
Пажеский корпус, куда еще в возрасте четырех лет его определил отец. Учебная
программа заведения была достаточно разносторонней: кроме военных дисциплин пажи
осваивали математику, физику, географию, историю, естествознание, рисование и языки.
Дисциплина в заведении была строгой, а воспитание суровым.
Брусилов легко приспособился к новым условиям. Он не выделялся среди
сверстников и выдающихся результатов не показывал. В своих воспоминаниях Алексей
Алексеевич сам признавал, что его внимание приковывали только интересовавшие его
предметы, а по остальные он лишь подучивал, чтобы перейти в следующий класс77. Такое
отношение к учебе подвело Брусилова на экзаменах в пятый класс, и он, дабы не
оставаться на второй год, взял годовой отпуск и уехал на Кавказ. Вернувшись через год, он
поступил, минуя шестой класс, в специальный, где преподавались военные науки и велось
обучение кавалерийской езде.
В 1872 г. он определился в 15-й драгунский Тверской полк, стоявший в то время в
урочище Царские колодцы в Закавказском крае. На этом месте Брусилову было суждено
служить на протяжении пяти лет, с головой погрузившись в жизнь молодого праздного
офицера. «В отношении военного образования, любви к чтению и дальнейшего
самообразования мы сильно страдали,»78 - вспоминал он. Несмотря на то, что частые
офицерские праздники и посещения местной оперетки отнимали немалую долю времени
молодого офицера, Брусилов проявил себя как ответственный и исполнительный человек,
чем заслужил расположение начальства.
Началась русско-турецкая война 1877–78 гг. На долю поручика Брусилова,
полкового адъютанта Тверского драгунского полка выпал шанс успешно проявить себя в
боях и продвинуться по служебной лестнице. Дебют будущего полководца оказался весьма
77
78
Брусилов А.А. Мои воспоминания. М., 1946. С.14.
Брусилов А.А. Указ. Соч. С.17.
удачным: разоружение крупного турецкого отряда во главе с бригадным генералом прошло
без потерь — турки были застигнуты спящими врасплох. Брусилов принял активное
участие в осаде турецкой крепости Карс, а так же крепости Ардаган, за отличие при
штурме которой получил орден Святого Станислава III степени с мечом и бантом.
Несколько позже, 16 марта 1878 г., Алексея Алексеевича наградили орденом Святой Анны
III степени с мечом и бантом.
Русско-турецкая война оставила глубокий отпечаток в сознании будущего генерала.
Алексей Алексеевич, получив первый боевой опыт, попутно приобрел чувство
ответственности и, возможно, выработал свой взгляд на практику будущих войн.
После войны Брусилов вернулся к повседневной рутине казарменной жизни.
7 октября 1878 г. он вступил в заведование полковой учебной командой, планировал свое
участие в Ахалтекинской экспедиции79, но по состоянию здоровья не смог принять в ней
участие80.
Находясь в отпуске в Тифлисе, Брусилов познакомился с писательницей Верой
Петровной Желиховской, и ее дочерью Надеждой, будущей его супругой. Ее кузен
Ростислав Яхонтов, организовавший знакомство, стал другом Брусилова и его соратником
на многие годы. Родная сестра Веры Петровны, Елена Петровна Блаватская (1831-1891),
известная своими религиозно-мистическими сочинениями, привила Алексею увлечение
мистикой. Подчиненный Брусилова, В.Н. Фон Дрейер, считал, что «оккультные силы
Блаватской»81 помогли ему в карьере. «Что это — случайность, что у Брусилова
действительно имеются данные, которых нет, скажем, у Рузского и Гурко?...Основным его
качеством для этого является его вера с налетом мистицизма...»82 - говорится в газетной
вырезке из личного архива Брусиловых в РГВИА. Этот образ оккультиста и религиозного
человека в одном лице для многих стал визитной карточкой Алексея Алексеевича,
особенно в революционном 1917 г.
«Продолжение службы на Кавказе после войны… – как указывал исследовавший
биографию генерала Б.Ю. Александров, – из-за отсутствия перспектив служебного роста
В экспедиции принимал участие брат Брусилова — Борис, который проявил храбрость при взятии
крепости Геок-Тепе, за что был награжден орденами Св.Анны III степени, Св.Станислава II степени,
Св.Владимира IV степени.
80
Доливо-Добровольский А.В. Указ.Соч. С.227.
81
Дрейер В.Н.,фон. На закате Империи. Мадрид, 1965. С.105.
82
РГВИА. Ф.162. Оп.1. Д.4.ч.1. Л.110.
79
не удовлетворяло Брусилова»83. «До 1881 года я продолжал тянуть лямку в полку, –
вспоминал Алексей Алексеевич, – жизнь которого в мирное время с ее повседневными
сплетнями и дрязгами, конечно, была мало интересна»84. По этой причине он охотно
принял предложение пройти курс в только что открывшейся в Санкт-Петербурге
Офицерской кавалерийской школе.
Учебное заведение такого уровня было для многих офицеров уникальным шансом
сделать карьеру. Курс обучения длился два года. За это время ученики осваивали верховую
езду и дрессировку лошадей, изучали тактику, историю конницы, телеграфное, подрывное
и ветеринарное дело, ковку. После успешного окончания курса офицеры возвращались в
свои полки и брали командование освобождающимися эскадронами, независимо от того,
были ли в полку старшие кандидаты на должность командира эскадрона или нет. Делалось
это для того, чтобы недавно полученные знания незамедлительно
закреплялись на
практике.
Брусилов, освоив основной курс, окончил учебу по разряду «отлично», получил
чин ротмистра и решил остаться в школе педагогом. Начальник этого учебного заведения,
полковник Владимир Александрович Сухомлинов лестно отзывался о своем подчиненном.
В своих воспоминаниях он писал: «В лице ротмистра Брусилова я имел прекраснейшего
сотрудника... Своими выдающимися способностями и знанием техники кавалерийского
дела, при знании к тому же иностранных языков, он принес неоценимую пользу делу
создания в русской армии рассадника кавалерийской культуры»85. Алексей Алексеевич,
преподавая, продолжал совершенствовать свою теоретическую подготовку. В частности он
принимал деятельное участие в литературных трудах Сухомлинова и писал свои работы.
Активно действуя на поприще военного образования, Брусилов продвигался вперед
по карьерной лестнице, последовательно занимая должности старшего учителя верховой
езды и выездки лошадей, начальника драгунского отдела, помощника начальника школы.
В 1891 г., уже являясь подполковником, возглавил в кавалерийской школе отдел
эскадронных и сотенных командиров.
К.Г. Маннергейм, ученик кавалерийской школы, характеризовал Брусилова на
своем посту как внимательного, строгого и требовательного к подчиненным руководителя,
Александров Б.Ю. А.А.Брусилов: военная и общественно-политическая деятельность 1877–1924.
Автореф. дис… к. и. н. М., 2009.С.13.
84
Брусилов А.А. Указ.соч.С..33.
85
Сухомлинов В.А. Воспоминания. Берлин, 1924. С.75
83
который давал очень хорошие знания86. Л.В. Власов, изучавший биографию Маннергейма,
подчеркивал внимательность Алексея Алексеевича к подчиненным, утверждая, что тот
внимательно изучал каждого из них и знал кому какую работу поручить87. В.Н. фон
Дрейер, преподаватель Виленского военного училища, придерживался противоположного
мнения, считая, что Брусилов «черствый с подчиненными, был необыкновенно ласков с
начальством и (был) особенно в милости у самого инспектора кавалерии, великого князя
Николая Николаевича». Стоит отметить, что Владимир Николаевич много писал о
бессердечности и чрезмерной строгости к подчиненным, в сочетании с нескрываемой
чувствительности Брусилова к лести и низкопоклонству. Но все же в его сочинении можно
найти противоречия. Как же можно объяснить искреннюю радость Брусилова, который
узнал, что Владимира Николаевича отправляют в почетную командировку в качестве
военного
корреспондента
во
время
итало-турецкой
войны,
кроме
как
доброжелательностью и теплыми чувствами к своим коллегам?88
Деятельность Брусилова не ограничивалась стенами школы. Он посетил Францию,
Австро-Венгрию и Германию с целью изучения опыта кавалерийской подготовки и работы
конных заводов.
В 1900 г. Брусилова произвели в генерал-майоры, а через два года назначили
начальником школы89. Этому назначению во многом способствовал великий князь
Николай Николаевич старший.
При Брусилове кавалерийская школа заняла видное место в системе военного
образования благодаря его стремлению улучшить подготовку учеников в соответствии с
требованиями современного боя. К.В. Ворошилов в своей речи в память о генерале в
1926 г. говорил: «А.А. Брусилов известен не только как выдающийся войсковой начальник;
он вместе с тем был блестящим кавалеристом, выдающимся знатоком конницы и
кавалерии вообще»90. Алексей Алексеевич действительно снискал себе большую славу
знатока кавалерии и умелого всадника не только на Родине, но и за ее пределами. По
словам корреспондента В.Л. Самойлова, Брусилов на своем посту достиг таких успехов,
что «Вильгельм II, вообще не высоко ценивший русскую армию и ее офицерский состав,
86
87
88
89
90
Маннергейм К.Г. Мемуары. М., 1999. С.20.
Власов Л.В. Маннергейм. М., 2005. С.58.
Дрейер В.Н.,фон. Указ. Соч. С.105, 118.
Базанов С.Н. Алексей Алексеевич Брусилов М., 2006. С.13.
Памяти А.А. Брусилова // Правда. 1926, 18 марта. №63(3292).
не скрывал своих восторгов перед русской кавалерией»91. За достижения в кавалерийском
деле Брусилов был жалован бухарским орденом Золотой Звезды II степени в 1896 году,
французским орденом Почетного легиона Офицерского креста в 1897 году, а годом позже
— прусским орденом Красного Орла II степени92. Цитатой из газеты «The Times» можно
подытожить сказанное выше: «Известный наездник — репутация, которую не так то
просто получить в России...»93.
В 1906 г. Алексей Алексеевич стал начальником расквартированной в СанктПетербурге 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. По словам В.Н. фон Дрейера в этой
части его не любили и даже презирали по весьма нелепой причине: «он был единственным
офицером русской армии, который, однажды, в припадке верноподданнических чувств,
поцеловал руку не то у Государя, не то у самого инспектора кавалерии»94.
В начале 1909 г. Брусилов вступил в должность командующего 14-м армейским
корпусом, дислоцировавшимся под Люблином, а вскоре был произведен в генераллейтенанты. Историк-исследователь Б.Ю. Александров писал: «Брусилову пришлось
приложить максимум усилий для того, чтобы избавиться от репутации «лихого
кавалериста», резкого в обращении и плохо владеющего навыками общего военного
управления. Освободившись от некоторых привычек, приобретенных в кавалерийской
школе, он приступил к повседневной, систематической и всесторонней подготовке
вверенных ему военных частей к надвигающейся большой войне. Здесь он проявил себя
как горячий и искренний патриот России, нацеленный на грядущие военные победы»95.
Ф.Е. Кузнецов, изучавший роль Брусилова в подготовке офицерских кадров к войне,
отмечал, что новый командующий «контролировал весь ход боевой подготовки офицеров,
на месте исправляя недочеты и давая исчерпывающие тактические и методические
указания»96.
В мае 1912 г. Алексей Алексеевич стал помощником командующего Варшавским
военным округом, а в декабре получил высший чин русской армии – генерала от
кавалерии. Светская жизнь с театрами, балами и раутами окружила генерала. Обилие
Генерал свободной армии // Газета для всех. 1917, 24 июня.
Доливо-Добровольский А.В. Указ.соч. С.234.
93
General Brusiloff. A great Russian soldier // The New York Times. 1926, 18 марта.
94
Дрейер В.Н.,фон. Указ.Соч. С.103.
95
Александров Б.Ю. Указ. соч. С.13.
96
Кузнецов Ф.Е. Брусилов о воспитании и подготовке офицерских кадров. // Военная мысль. 1994.
№4. С.5.
91
92
новых знакомств, атмосфера сплетен и интриг мешали ему разобраться в отношениях с
подчиненными. Несмотря на быстрый карьерный рост, Брусилова не удовлетворяла
перспектива быть высокопоставленным военным чиновником. Он связывал свое будущее
со службой в рядах действующей армии. Более того генерала угнетала атмосфера,
царившая во властных и военных кругах Варшавы. В частности ему нелицеприятна была
распространенность германофильских настроений. Не найдя в себе силы смириться со
сложившейся ситуацией Брусилов написал военному министру В.А. Сухомлинову письмо
с просьбой о разжаловании его в командиры корпуса. Владимир Александрович ответил
на письмо положительно, сообщив ему, что будет настаивать на назначении Алексея
Алексеевича командиром 12-ого армейского корпуса, находившегося в Киевском военном
округе.
Перевод из шумной, кипящей жизнью Варшавы, которую Брусилов окрестил
«очагом всевозможных интриг и конфликтов»97, в более спокойный Киевский военный
округ был воспринят Алексеем Алексеевичем с энтузиазмом, несмотря на то, что смена
поста помощника командующего войсками Варшавского военного округа на должность
командующего корпусом считалась разжалованием. Дрейер считал, что такая смена
обстановки была обусловлена лишь одним: Брусилов «предпочел бы быть первым в
деревне, чем вторым в Риме»98.
Командование 12-м армейским корпусом Алексей Алексеевич получил в конце лета
1913 г. Этот корпус являлся одним из самых больших в России, так как в его составе были
две пехотные дивизии, одна стрелковая бригада, две конные дивизии и саперные части.
Особенно близка для полководца была 19-ая пехотная дивизия, в свое время
дислоцировавшаяся на Кавказе и знакомая ему по русско-турецкой войне 1877-78 гг.
Обстановка на новом месте службы Брусилова во многом отличалась от настроений
в Варшаве. Общим оставалось одно — мнение о невозможности скорой войны.
Сухомлинов вспоминал: «В начале 1914 года в русском военном министерстве войны не
ждали»99. Русское командование, хоть и имело планы мобилизации на случай конфликта,
рассматривало войну лишь как далекую перспективу. О возможности боевых действий в
кругу подчиненных Алексея Алексеевича никто не помышлял. Но Брусилов, основываясь
97
98
99
Брусилов А.А. Указ.соч. С.46.
Дрейер В.Н. фон. Указ.Соч. С.107.
Сухомлинов В.В. Указ.соч. С.283.
на успехах Германии в гонке вооружений, предполагал, что немцы воспользуются своим
преимуществом и нанесут упреждающий удар по неподготовленным противникам.
Генерал не раз выступал инициатором проведения военных игр, но его требования по
подготовке к ним воспринимались изначально неуместными. Однако вскоре большая часть
начальников с усердием приступила к занятиям, потому, что, по словам Карла
Маннергейма, игры, разработанные Брусиловым были «образцовыми и донельзя
интересными»100. Брусилов, по мнению Кузнецова, всегда стремился максимально
приблизить условия при проведении маневров к боевым101.
Новый 1914 г. чета Брусиловых встретила в маленьком провинциальном городке —
Виннице, где находился штаб корпуса. Это место стало пристанищем для его жены,
Надежды Владимировны, и сестры генерала в первую половину войны. Здесь
развернулась их деятельность по созданию госпиталей, лазаретов, приютов, которая не
осталась незамеченной отечественными и зарубежными корреспондентами газет в тот
момент, когда имя Брусилова было у всех на устах. В частности сотрудник «The New York
Times» Чарльз Джонстон хвалил Надежду Владимировну, жену полководца за неуемную
энергию и истинный патриотизм102.
Летом 1914 г. Брусилов с женой отдыхал на баварском курорте Киссингене.
Получив известия об убийстве наследника австро-венгерского престола эрц-герцога
Франца-Фердинанда и его жены в Сараеве, Брусилов поспешил покинуть Германию и
прибыть на место своей службы. Соотечественники, отдыхавшие на курорте отнеслись к
мнению генерала о скором начале войны легкомысленно, за что в скором времени
поплатились арестами и жестоким отношением немецких властей.
Кровопролитие
уже
нельзя
было
остановить.
Началось
общеевропейское
противостояние, на победу в котором работали уже не армии, а целые народы. С началом
войны Россия столкнулась с большими трудностями. Геополитическое положение страны
вынуждало ее вести войну на фронте огромной протяженности. Это требовало
эффективного командования многочисленными армиями и четкой координации действий
между
руководителями
вооруженных
масс.
Планы
мобилизации,
созданные
в
предвоенный период оказались несостоятельными — нужно было в гораздо более
100
101
102
Маннергейм К.Г. Указ.соч. С.17.
Кузнецов Ф.Е. Указ.соч. С.8.
General Brusiloff. A great Russian soldier // The New York Times. 1926, 18 марта.
короткие сроки развернуть войска. Вдобавок, в тяжелом положении оказались союзники:
через территорию Бельгии стремительно продвигались немецкие войска, угрожая Парижу.
Требовалось срочное наступление на восточном фронте. Решено было начать боевые
действия не дожидаясь окончания мобилизации, которая, даже при больших усилиях не
могла произойти в более сжатые сроки. Военный министр В.А. Сухомлинов, по словам
Великого
князя
Андрея
Владимировича,
положительно
отзывался
об
успехах
мобилизации, считал, что все проходило гладко и без задержек103. Брусилов, рассматривая
состояние армии до министерства Сухомлинова, отмечал, что с 1909 г. было проделано
много полезной работы, мобилизация прошла успешно, несмотря на плохо развитую сеть
железных дорог. Алексей Алексеевич считал военного министра виновным лишь в одном
— тот не смог решить в должной мере вопрос о боеприпасах104. Уместно будет сказать,
что пребывание Сухомлинова на своей должности к 1915 г. стало восприниматься
общественностью негативно. Его обвинили в срыве снабжения армии и ее подготовки к
войне. А.Д. Бубнов, начальник морского управления при Ставке, считал деятельность
военного министра легкомысленной, преступной и вредительской105. «Когда в дни
февральской революции в Таврический дворец привели бывшего военного министра, —
отмечал в своей работе исследователь Б.И. Колоницкий — то разъяренные солдаты,
считавшие его изменником, чуть не учинили самосуд»106.
По мнению Брусилова, решение начать боевые действия раньше запланированных
сроков
исходило
от
Верховного
главнокомандующего
Великого
князя
Николая
Николаевича, за что на него впоследствии обрушился шквал критики107.
Боевые действия открылись стремительным движение русских войск на Восточном
и Юго-Западном фронтах. 5 августа началась Галицийская битва. По воспоминаниям
В.И. Гурко, будущего командующего Западным фронтом, «в начале войны фамилия
Брусилова была в русской армии практически неизвестна, но его изобилующая победами
карьера на первом же месте боевой службы быстро выдвинула генерала в первые ряды
наиболее популярных личностей»108. Вторил Василию Ивановичу В.Н. фон Дрейер,
Военный дневник Великого князя Андрея Владимировича. С.51.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.55.
105
Бубнов А.Д. Указ.соч. С.20.
106
Колоницкий Б.И. Погоны и борьба за власть в 1917 году. СПб., С.7.
107
Брусилов А.А. Указ.соч. С.65.
108
Гурко В.И. Война и революция. Мемуары командующего западным фронтом. 1914-1917. М., 2007,
С. 28.
103
104
приводивший стих из известной поэмы А.С. Пушкина и считавший, что «судьба
благоволила» Брусилову больше чем кому-либо в течении войны109.
8-я армия, командование которой принял Брусилов в конце июля, занимала на
момент начала военных действий самый южный участок фронта от Проскурова до
румынской границы. 2-ого августа поступил приказ о наступлении 8-й армии на львовском
направлении с целью овладения восточной Галицией, и уже 7-ого числа русские части
перешли государственную границу. Через восемь дней войска подошли к Галичу, но
обстановка в районе расположения соседней 3-й армии потребовала изменить направление
наступления110. На реке Гнилая Липа Брусилов дал встречное сражение австро-венгерским
частям, вынудив их к отступлению, переросшему в паническое бегство. 3-я и 8-я армии
получили возможность соединиться и продолжить движение в сторону Львова. Южнее
города брусиловцы вели кровопролитные бои, в то время как части Рузского замедлили
свое продвижение. Противник, боясь окружения, без боя сдал город. Об этом было
доложено командующему 3-ей армии, который, поборов нерешительность, ввел войска в
город. Вскоре частями 8-й армии был взят Галич. В прессе появились ликующие
заголовки: «Доблестные войска генерала Рузского взяли Львов, армия Брусилова взяла
Галич!». По словам Алексея Алексеевича солдаты и офицеры были поражены такой
несправедливостью, а он предпочел закрыть на это глаза. Но в строках воспоминаний
генерала под словами: «Сгущать краски к лучшему в делах любимчиков своих ради
получения высших наград и умалять успехи других не считалось неприличным»111 легко
найти глубокую обиду.
Взятием Галича и Львова была завершена Галич-Львовская операция левого крыла
Юго-Западного фронта – составная часть Галицийской битвы, одной из крупнейших в
Первой мировой войне112. Признанием заслуг командующего 8-й армии было награждение
Брусилова боевыми орденами Св. Георгия 4-ой и 3-ей степеней.
Несмотря на успехи, первый год войны показал многим невозможность ее скорого
и победоносного завершения. По мнению историка П.В. Мультатули «высший русский
генералитет в своей массе психологически был готов войну проиграть»113. Усугублялась
109
110
111
112
113
Дрейер В.Н. фон. Указ. Соч. С.107.
Базанов С.Н. Указ.соч.С.22.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.69.
Базанов С.Н. Указ.соч.С.22.
Мультатули П.В. Господь да благословит решение мое… Император Николай II во главе
обстановка взаимными обвинениями Ставки, военного министерства и Земского союза, а
так же внутренней политической борьбой. Патриотический подъем, захвативший массы
интеллигенции
в
1914
г.,
сменился
сначала
недоверием,
а
потом
и
вовсе
оппозиционностью к власти.
Между тем, в начале 1915 г., «продолжая движение вперед, русские подошли к
крепости Перемышль в Галиции. Их авангарды появлялись в окрестностях Кракова... Но
немцы поспешили на помощь деморализованной Австрии… австрийцы начали
наступление. В этом сложном положении звезда Брусилова загорелась ярче»114. Противник
не смог деблокировать свои войска, осажденные в крепости, и потерпел крупное
поражение. Войска Брусилова достигли горных хребтов Карпат. «Под ними простирались
равнины Венгрии, и, казалось, последний удар решит судьбы империи Габсбургов»115.
Эта цитата из газеты «The New York Times» 1919 г. ярко передает настрой
иностранной прессы по поводу войны на русском фронте. Как мы впоследствии увидим,
англичане и американцы чутко следили за ситуацией на Востоке, с замиранием сердца
ожидая развязки той или иной операции. Победа казалась неизбежной.
Весной русскую армию ждала катастрофа. Горлицкий прорыв войск противника
вынудил командование начать планомерное отступление на всех фронтах. В одном из
интервью для газеты «The Times», которое было опубликовано в ряде русских газет,
Алексей Алексеевич, отзываясь о неудачах 1915 г., говорил: «Лично я никогда не падал
духом, глубоко веря в русские войска и в выносливость русского человека»116.
В течение лета 1915 г. русская армия оставила Галицию, Литву, Польшу. «Будь в то
время во главе наших войск самый великий военный гений, - писал Бубнов, - он бы был
бессилен остановить это отступление»117. Несмотря на это стратегический план полного
разгрома вооружённых сил России не удался. Павел Маркович Андрианов, современник
Алексея Алексеевича считал, что главной причиной Великого отступления 1915 г. являлся
недостаток боеприпасов118. С ним соглашался А.И. Деникин и многие представители
высшего командования, терявшие в эту тяжкую годину свой авторитет. Не коснулось это,
казалось, Брусилова. «При всей храбрости офицеров и нижних чинов, - вспоминал
действующей армии и заговор генералов. СПб, 2002. С.174
114
War leaders whose stars rose and faded quickly // The New York Times. 1919, 1 сентября.
115
Там же.
116
Русский инвалид.1916, 9 июня.
117
Бубнов А.Д. Указ.соч. С.45.
118
Андрианов П.М. Генерал Брусилов. Одесса, 1916. С.12.
Сухомлинов, - все же обратило на себя внимание донесение Брусилова, что не имея
возможности держаться против яростных атак немцев, он отдал приказ о переходе в
наступление»119. Вторил ему В.И. Гурко, приписывая генералу способность воодушевлять
свои войска, попавшие в тяжелое положение120. Даже в газете «Honolulu Star-bulletin»
Брусилов выделялся из рядов русского военного командования, как один из немногих,
сохранивших ясность ума и спокойствие духа121. В патовой ситуации командующий 8-й
армией мог сохранять хладнокровие, если не брать во внимание, что такой образ
поведения в бою многим генералам казался безумием. Это утверждение, как мы увидим
далее, шло в разрез с мнением многих участников событий 1917 г. о паникерстве
Брусилова.
Стоит упомянуть, что летом 1915 г., поддавшись антинемецким настроениям
большей части общества, Брусилов призывал расширить депортации местного немецкого
населения в прифронтовых зонах. Великое отступление сыграло огромную роль в
моральном состоянии армии и командования. В Ставке царила атмосфера растерянности и
паникерства.
23 августа, на фоне крупных поражений, Николай II принял на себя звание
Верховного главнокомандующего, заменив на этом посту Великого князя Николая
Николаевича, назначенного командующим Кавказским фронтом. Начальником штаба при
новом верховном стал М.В. Алексеев, бывший главнокомандующий Западным фронтом,
который после этого назначения, со слов генерала А.И. Спиридовича, «как бы
переродился, приобрел рассудительность и талант командира»122. Важным последствием
таких перемен, по мнению историка П.В. Мультатули: «стала атмосфера в Ставке, которая
пришла на смену нервной и импульсивной обстановке, царившей в ней при великом
князе»123. Многие винили царя за это решение, считая, что он, приняв на себя и военную
власть, обрек Россию на глубокий политический кризис.
Зимой 1915 г. фронт стабилизировался, началась стадия тяжелой позиционной
войны. Русское командование приступило к планированию боевых действий на
следующий 1916 г.
Сухомлинов В.А. Указ.Соч. С.315.
Гурко В.И. Указ.соч. С.28.
121
Hero on the East Front // Honolulu Star-bulletin. 1916, 12 июля.
122
Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция 1914-1917 гг. Нью-Йорк. Всеславянское
издательство, 1960. С. 213.
123
Мультатули П.В. Указ.соч. С. 131.
119
120
II.II. Брусиловский прорыв и образ генерала.
Привет генералу родному,
Начальнику русских солдат!
Все ближе австрийцы к разгрому,
Все дальше уходят назад!
(Николай Каменский. 9 июня 1916 г.)
17 марта 1916 г. главнокомандующий Юго-Западным фронтом Николай Иудович
Иванов был назначен Членом Государственного Совета и переведён в Ставку. Его место
занял Брусилов.
1 апреля состоялся военный совет в Могилеве, где он поднял вопрос о наступлении
ранее положенного срока124. Командование без энтузиазма восприняло предложение
новоиспеченного командующего фронтом и предупредило о личной ответственности
генерала за поражение. «Следует отметить, – писал С.Н. Базанов, – что в военной истории
не много найдется примеров, когда бы военачальник с таким упорством добивался
усложнения своей задачи, ставил на карту свой авторитет, свое благополучие, боролся за
престиж вверенных ему войск»125. Вернувшись обратно на фронт, Брусилов собрал
18 апреля в г. Волочинске всех четырех командующих армиями для обсуждения вопросов
наступления. Они так же высказали опасения и назвали предстоящую операцию
рискованной и нежелательной126.
Началась подготовка к наступлению. Двойное превосходство в силах севернее
Полесья на участке принадлежащем Западному фронту подчеркивало его первостепенную
важность. Юго-Западному фронту отводилась вспомогательная функция. Прорыв, вопреки
традиции, Брусилов приказал готовить не на одном участке фронта, а на нескольких.
Таким образом, противник не мог заранее предположить, где будет основной удар, чтобы
остановить ее плотным огнем. Традиционная военная школа не допускала такого
Летнее наступление русской армии являлось частью общего стратегического плана Антанты на
1916 г. Наступление на русском фронте планировалось начать 15 июня 1916 г. Основной удар
предполагалось провести силами Западного фронта под командованием А.Е. Эверта. Однако 15 мая
австрийские войска перешли в наступление на итальянском фронте в районе Трентино и нанесли тяжёлое
поражение итальянцам. Итальянская армия оказалась на грани катастрофы. Наступление Юго-Западного
фронта ранее намеченного срока стало актуальным.
125
Базанов С.Н. Указ.соч. С.29.
126
Кузнецов Ф.Е. Брусиловский прорыв. М., 1944. С.15.
124
рискованного распыления сил, было принято начинать прорыв на небольшом участке
фронта, заранее подготовленном для этого, усиленным резервами. И вовсе не удивительно,
что Брусилову пришлось «отстаивать замысел своей операции не только до ее начала, но и
в процессе выполнения»127.
Рано утром 22 мая началась масштабная артиллерийская подготовка, а затем все
четыре армии перешли в наступление, прорвав фронт. Прорыв был осуществлён сразу на
множестве участков с последующим развитием фланговых ударов. 8-я армия генерала
А.М. Каледина добилась крупных успехов и к 7-му июня уже находилась на подступах к
Луцку. 9-я армия генерала П.А. Лечицкого разгромила 7-ю австро-венгерскую армию и
глубоко продвинулась на территорию противника. 11-я и 7-я армии прорвали фронт, но
контрударами противника их продвижение было приостановлено.
Наступление развивалось успешно. «…Как лавина покатились вперед доблестные
полки на широком фронте от Припяти до Румынии»128. К 7 июня войсками был занят
Луцк. Русские части стояли на подступах к Ковелю и Владимир-Волынску. К 25 июня
Ставка определилась с направлением главного наступления Юго-Западного фронта и
поставила ему задачу: направление главного удара на Львов не менять, а по прежнему
наступать на северо-запад, на Ковель навстречу войскам Эверта. Наступление Западного
фронта на Барановичи, предпринятое 3-8 июля, было отбито. Так же не увенчалось
успехом
наступление
Северного
фронта
на
Рижском
направлении.
Германское
командование начало переброску сил на юг против армий Брусилова.
28 июля Юго-Западный фронт возобновил наступление. Начались ожесточенные
бои на реке Стоход. Прорвать оборону немцев на ней и взять Ковель не удалось. Более
успешными были действия 11-й армии, которая заняла Броды и, преследуя противника,
вышла на подступы к Львову. 7-я армия взяла Галич. На левом фланге фронта 9-я армия к
11 августа захватила Станислав.
В августе продвижение вглубь обороны противника было уже невозможным.
«Наступление Брусилова только помазало по усам, - писал бывший редактор «Московских
ведомостей», Л.А. Тихомиров, - а в рот не попадает»129. Такая нелестная оценка
грандиозной
127
128
129
операции,
к
слову
сказать,
распространенная
Там же. С.24.
Андрианов П.М Указ. соч. С.14.
Тихомиров Л.А. Дневник 1914-1917гг. М., 2008. С.238.
в
среде
русской
интеллигенции130, вовсе не была связана с ошибками Брусилова как командующего.
Упущенные возможности полного разгрома Австро-Венгрии
ставились в вину
Верховному командованию, которое оказалось не в состоянии должным образом
поддержать прорыв атакой на других направлениях. В конечном итоге победа не смогла в
корне изменить обстановку на русском фронте131.
Несмотря на это, операция имела глубокие внешнеполитические последствия.
Германия была лишена возможности осуществить свои планы по разгрому союзников на
Западном фронте в боях под Верденом. Был ослаблен натиск на Италию, которая смогла
спастись от полного поражения. 31 мая 1916 г. в статье «Итальянское контр-наступление»
журналист Н. Львов, рассуждая об обстановке на итальянском фронте, пришел к выводу:
«возможность переброски новых сил (австрийской армии на итальянский фронт), ставшей
более необходимой, чем когда-либо, совершенно уничтожена головокружительными
успехами генерала Брусилова. Никогда еще взаимодействие союзников не было столь
явным и ощутительным, как в настоящий момент, когда всякая победа в Италии является
плодом победы в Галиции»132. Благодаря успеху произошло пополнение и в рядах
союзников. «Демонстрация неудержимой мощи России... привела к вступлению в войну
за независимость Румынии на стороне Антанты»133 — писал в комментариях к интервью с
генералом Людовик Нэндью в сентябре 1916 г. в «The New York Times».
Результаты поразили и соотечественников и союзников. От русской армии,
потерпевшей сокрушительное поражение в 1915 г., никак не ждали такой победы. Уже
знакомый нам Л.А. Тихомиров в своем дневнике от 24 мая, когда операция только
начиналась, писал: «Разве есть малейшее сомнение, что это эфемерное движение, которое
тотчас сменится полным бездействием … если только не чем-нибудь хуже?»134. Он же в
июне назвал наступление единственным подвигом за все время с злополучного
отступления 1915 г.135. «Наше наступление нельзя считать неожиданностью, - велось
рассуждение на страницах газеты «Утро России», - то тем большее значение приобретают
его первые успехи. Само продвижение вперед уже есть крупнейший успех, независимо от
130
131
132
133
134
135
Там же. С.230.
Кузнецов Ф.Е. Указ. Соч. С.36.
Утро России. 31 мая, 1916. №151.
War end in 1917 – Brusiloff thinks // The New York Times. 1916, 27 августа.
Тихомиров Л.А. Указ.Соч. С.227.
Там же. С.246.
количества отвоеванных километров...»136.
Русские войска продвинулись на территорию противника на 80-150 км.
Противник понес огромные потери: более миллиона убитых и раненых. В плен было взято
450 тысяч солдат и офицеров. По словам Брусилова, количество пленных в конце
операции было таким же, как число войск врага, стоявших против него в начале.
«Брусиловцы» захватили 581 орудие, 1795 пулеметов, 448 бомбометов и минометов137.
«Если бы я гнался только за своей собственной славой, то я должен был быть спокоен и
доволен таким оборотом боевых действий 1916 года, ибо по всему миру пронеслась весть
о «Брусиловском наступлении»138, – писал впоследствии Брусилов.
Основным рупором вестей о наступлении была пресса. Рядовые граждане со
страниц газет узнавали о военных операциях и знакомились с их героями. Но освещение
войны на восточном фронте прессой имело свои особенности, связанные с рядом
цензурных ограничений. Дело в том, что «Положением о военных корреспондентах в
военное время» был предусмотрен допуск в русскую армию 20 корреспондентов (10 из
которых были иностранцы) и трех фотографов. Кандидаты должны были иметь
«безукоризненную
верноподданническую
репутацию
и
полную
политическую
благонадежность»139. Журналисты получали «звание» военного корреспондента лично от
начальника
Генерального
штаба.
Независимо
от
шансов
кандидата
редакция,
рекомендовавшая его, обязывалась вносить денежный залог (за русского корреспондента
вносилась сумма в 25 тысяч рублей, за иностранного – 75 тыс. и за фотокорреспондента 10 тыс.). Работа военных корреспондентов строго регламентировалась. Так они не могли
покидать пределов расположения главного штаба, а сведения, единственно возможные для
публикации, им давались офицером, ответственным за работу с прессой. Лишение
«звания» влекло за собой высылку из действующей армии. Корреспондент нес
административную (штрафы до 10 тыс. рублей) ответственность и в случае публикации
информации, не предназначавшейся для печати, мог быть выслан в одну из далеких от
фронта губерний до прекращения срока действия военной цензуры.
Публиковались так же «Перечни» сведений, запрещенных для публикации.
136
137
Утро России. 1916. 24 мая. №144.
История Первой мировой войны 1914—1918 гг. /под редакцией И.И. Ростунова М., 1975 Т. 2. С.
204.
138
139
Брусилов А.А. Указ.соч. С.218.
Бережной А.Ф. Русская легальная печать в годы Первой мировой войны. Л., 1975. С. 18.
20 июля 1914 г. было подписано «Временное положение о военной цензуре» согласно
которому «цензорскому досмотру подлежали не только произведения печати, но так же вся
почтовая
и
телеграфная
корреспонденция,
тексты
и
конспекты
публичных
выступлений»140. 16 июля 1914 г. Николай II подписал «Положение о полевом управлении
войск в военное время». Главнокомандующий и военное министерство теперь могли
прекращать деятельность органов печати без объяснения причин, ограничившись лишь
указанием на соответствующую статью «Положения». Как мы видим, «царское
главнокомандование было совершенно не заинтересовано в освещении хода военных
событий в печати»141.
В этих условиях в разное время наряду с русскими работниками прессы при
штабах находились английские и американские военные корреспонденты: Чарльз
Джонстон, Людовик Нэндью и Стэнли Уошберн, прославившийся своими статьями о
русско-японской войне.
Упомянуть стоит тот факт, что сам Брусилов не упустил возможность
воспользоваться своими полномочиями главнокомандующего фронтом, касающимися дел
прессы. «Так накануне наступления в Галиции Брусилов уволил всех корреспондентов
газет, которые находились в расположении его армий. С немалой долей юмора он
объяснил им, что о значительных движениях войск они смогут узнать из австрийских
листовок»142.
Многих смущало то, что грандиозную огласку получили победы над более
слабым чем немцы противником — австрийцами. Но, несмотря на широкомасштабную
переброску с трех фронтов почти трех с половиной десятков дивизий, Центральные
державы смогли остановить прорыв лишь к тому времени, когда исчерпался
наступательный потенциал русских войск. Как писал Ф.Е. Кузнецов:
«Жернова
брусиловского наступления перетирали как австро-венгерские, так и германские
дивизии»143. Сам Брусилов, в интервью газете «Таймс» признавал: «Успех, достигнутый
моими армиями, не просто счастливый случай, а применение на практике всех тех уроков,
которые были усвоены нами за два года тяжелого противостояния немецким армиям»144.
140
141
142
143
144
Там же. С.20.
Там же. С.21
Brusiloff as a chief under Czar and Republic // The New York Times. 1917, 23 июня.
Кузнецов Ф.Е. Указ.соч. С.33.
Brusiloff tells how he won the victory // The Times. 1916, 5 июня.
Иностранный корреспондент Стэнли Уошберн писал: «Наступление на русском и
западном фронтах, несомненно, показало, что немецкие войска могут быть теснены шаг за
шагом, но не могут быть сметены, как это было в случае с австрийцами»145. Он имел ввиду
уже завершающую стадию прорыва, когда австрийцев от разгрома поспешило спасать
немецкое командование переброской большой массы войск.
В первые дни с начала операции в отечественной прессе давались только
отрывочные сведения. Так в «Трудовой копейке» говорилось: «Газеты не вполне отражают
это общее ликование и не видно корреспонденций с мест, где отрадные, ободряющие
известия всколыхнули сердца людей. Не забывайте, что в минуты счастливого успеха, мы
из осторожности стараемся быть потише, не кричать и не шуметь, чтобы не спугнуть
счастья»146. Неопределенность в периодике была свойственна в первую неделю боев: «В
настоящих боях, может быть, ведется лишь завязка крупных боевых столкновений.
Наступательные действия генерала Данкеля и ответный удар генерала Брусилова
поколебали безразличное состояние на главных европейских фронтах, но за результатами
этих операций еще не определился силуэт грядущих побед и поражений»147. Считалось,
что наступление послужит началом грандиозной борьбы на всех фронтах и будет лишь
звеном «в начале решительных наступательных действий всех армий согласия»148.
10 июня журналист Т. Ардов в своем комментарии к интервью с Алексеем Алексеевичем
дал характеристику Брусиловскому наступлению, которое по его словам «как гром среди
ясного неба разразилось над Европой и разом изменило всю обстановку на театре
войны»149. Зарубежная пресса так же всерьез заговорила о наступлении в тот момент,
когда оно достигло своего апогея.
Масштаб и необратимость побед стали проясняться и общество, казалось,
возвратилось в свои настроения 1914 г. Волна патриотизма захлестнула его. На фоне побед
Брусилов стал национальным героем. Именно так его назвали рабочие завода Эльзерти в
телеграмме, адресованной А.И. Коновалову150. Иностранцы же могли похвастаться своим
красноречием. Так на страницах газеты «Таймс» Брусилов был назван «лучшим солдатом,
145
146
147
148
149
150
What Brusiloff has done // The Times. 1916, 25 июля.
Новые победы //Трудовая копейка. 1916, 28 мая. №122/1327.
Утро России. 1916, 26 мая. №146.
Утро России. 1916, 5 июня. №156.
Утро России. 1916, 10 июня. №161.
Газета-Копейка. Пг., 1916, 31 мая. №2831.
которого произвела на свет Россия в последнее время»151, а корреспондент Стэнли
Уошберн написал, что его «достижение стало самым ощутимым успехом в войне»152. В
одной из статей Брусилов был назван «спасителем России, главной опорой союзников»153.
Дополнением ко всему вышеперечисленному служат слова П.М. Андрианова: «Им
заинтересовался весь мир как поистине выдающимся человеком, как высоким талантом в
области труднейшего из искусств — искусства военного»154.
Обыватель, с легкой подачи работников прессы и общественных деятелей, взглянул
на Брусилова уже не как на генерала из числа десятков ему подобных, а как на личность,
человека с его особенностями. Его карьера, черты характера, внешность, поведение — все
это представляло особый интерес для современников.
Начнем прежде всего с карьеры. Как отмечалось выше, Брусилов получил широкую
известность еще до войны как знаток кавалерийского дела. Об этом говорили как
отечественные, так и иностранные современники. К сожалению, упоминаний в прессе о
заслугах Алексея Алексеевича на этом поприще до войны нам найти не удалось. Однако,
пусть и отрывочно, этот сюжет не раз поднимался в статьях после 1916 г.
Во время войны Брусилов сделал действительно головокружительную карьеру. За
два года от командования корпусом он перешел командованию фронтом. Такие успехи в
карьере, как уже было сказано выше, объясняли победами и удачным стечением
обстоятельств. Для одних это было подтверждением полководческого таланта, для других
поводом для зависти.
Причины военных побед находили так же в характере и поведении полководца.
Религиозность его причудливо сочеталась с мистицизмом и верой в свое Божественное
предопределение. «Нужно только отметить, что мистицизм Брусилова накладывает на него
особую печать. Печать вождя-пророка»155 - говорилось в одной из газетных вырезок из
личного архива Брусиловых. Эта война стала тяжелым испытанием и генерал видел в нем
свой решающий вклад. «С Божьей помощью мы начали большое дело и, Бог даст, доведем
его до успешного конца»156 - таков был его ответ на поздравления от корреспондента
газеты «Русское слово». «К своему высокому служению царю и Родине генерал Брусилов
151
152
153
154
155
156
A successful leader // The Times. 1916, 5 июля.
The Russian offensive. A succesfull leade r // The Times. 1916, 5 июля.
War leaders whose stars rose and faded quickly // The New York Times. 1919, 14 сентября.
Андрианов П.М. Указ.соч. С.14.
РГВИА. Ф.162. Оп.1. Д.4.ч.1. Л.110.
Копейка. 1916, 28 мая. №21.
относится как к священнодействию»157 — писал П.М. Андрианов.
Внешность полководца была так же интересна современникам. «Отличительные
черты его стали известны всему миру благодаря множеству фотографий, напечатанных в
газетах, и я не вижу необходимость описывать его»158 — написал в сентябре 1916 г.
Людовик Нэндью. Действительно, фотографии и портреты генерала вновь и вновь
появлялись на первых страницах прессы. Корреспонденты искали в особенностях
внешности генерала ключ к его успехам. Людовик Нэндью нашел сходство Алексея
Алексеевича в «поведении и силуэте»159 с британским фельдмаршалом, военным деятелем
XIX века, Фредериком Робертсом160. Взгляд Брусилова во время беседы поразил
корреспондента своей энергией и проницательностью161. То же увидел П.М. Андрианов162.
Стенли Уошберн же усмотрел в глазах генерала «задор и вечную молодость»163. «Он
невелик ростом, хорошо сложен, весьма подвижен и энергичен»164 - заметил
П.М. Андрианов. Эти же качества описывал корреспондент газеты «Утро России»
П. Бурский, называя генерала рожденным на коне165. Вторили им и иностранцы,
подчеркивая, что Брусилов «поддерживал себя в форме всю жизнь и сохранял вид
типичного офицера кавалерии»166. Этот образ, по всей видимости, был лейтмотивом во
всех многочисленных описаниях, созданных иностранными корреспондентами.
Огромное нервное и физическое напряжение во время наступления все же оставило
свой след на внешности командующего и это не могли не заметить современники.
«Брусилов сильно изменился с тех пор, как я видел его год назад в июле в Бродах. - писал
Стэнли Уошберн. - Он поседел и выглядит на десять лет старше. Его лицо покрылось
глубокими морщинами и приобрело задумчивое и серьезное выражение...»167.
Вокруг Брусилова стал создаваться образ великого полководца. В этом свете
Андрианов П.М Указ. соч. С.20.
War end in 1917 – Brusiloff thinks // The New York Times. 1916, 27 августа.
159
Ibid.
160
Фредерик Слей Робертc — один из самых известных английских полководцев конца XIX века.
Командующий английскими армиями в Южной Африке, Индии, Ирландии. Принимал участие в англобурской войне. (Trevor N. Dupuy, Curt Johnson, David L. Bongard. The Harper Encyclopedia of Military
Biography. // Castle Books. NY. 1995.)
161
“General Brusiloff, looking at me with his sparkling and scrutinizing eyes, said...” // Там же.
162
Адрианов П.М. Указ.соч. С.12.
163
The Russian offensive. A successful leader // The Times. 1916, 5 июля.
164
Андрианов П.М. Указ.Соч. С.12.
165
Трудовая копейка. 1916, 6 июня. №130/1335 /Утро России. 1916, 6 июня. №157.
166
General Brusiloff. A great Russian soldier //The New York Times. 1926, 18 марта.
167
The Russian offensive. A successful leader// The Times. 1916, 5 июля.
157
158
соотечественники окрестили командующего Юго-Западным фронтом преемником славных
боевых традиций предков. Генерал активно использовал кавалерию, казалось бы,
устаревший
и
потерявший
свою
силу
перед
пулеметами
и
оборонительными
сооружениями, род войск. Конница использовалась для преследования и окружения
отступавшего противника. В ее применении Алексей Алексеевич смог добиться больших
успехов. П. Бурский в газете «Утро России» писал: «наша конница, руководимая
генералом Брусиловым, снова воскресит на остриях своих пик и сабель старые традиции
боевых предков по оружию»168. Уместно будет сказать, что Брусилова считали
продолжателем боевых традиций Суворова. В одной газетной статье от 4 июня Г. Клерже
озвучил фразу Александра Васильевича: «Недорубленный лес скоро вырастет».
Корреспондент считал, что Суворов подразумевал под этим «...широкую эксплуатацию
доставшихся в наши руки побед. Так видимо, — полагал Клерже, — ведет дело наш
доблестный полководец, генерал Брусилов, имя которого с таким доверием и любовью
повторяет сейчас вся Россия»169. Корреспондент Т. Ардов, помимо Суворова упоминал
имя Петра Великого170.
Реакция зарубежной общественности на бытовом уровне была образно описана в
статье «Дни испытаний и радости» лондонским корреспондентом газеты «Утро России»
Е. Сазоновым. Статья представлена в виде дневниковых записей с 2 по 13 июня, в которых
повествуется о реакции лондонцев на события в мире. 12 июня Сазонов встретился со
своим давним знакомым «словоохотливым и остроумным» французом, лицо которого
сияло. Ответом на вопрос «в чем дело?» стали слова: «Да ваши успехи над австрийцами!
Молодец генерал Брусилов, задал он трепку бошам»171.
Схожий, но с некоторыми отличиями образ Брусилова создавался за рубежом.
Успехи летней наступательной операции позволили работникам иностранной прессы
ввести Брусилова в «пантеон» военных гениев. Так в сентябре Людовик Нэндью, как уже
указывалось ранее, сравнил его с английским фельдмаршалом Фредериком Робертсом172,
Утро России. 1916, 6 июня. №157.
Утро России. 1916, 4 июня. №155.
170
Утро России. 1916, 10 июня. №161.
171
Утро России. 1916, 15 июня. № 166.
172
Фредерик Слей Робертc — один из самых известных английских полководцев конца XIX века.
Командующий английскими армиями в Южной Африке, Индии, Ирландии. Принимал участие в англобурской войне. (Trevor N. Dupuy, Curt Johnson, David L. Bongard. Указ. Соч. С.633-634).
168
169
но сравнение было внешним. Сходства он нашел в силуэте и поведении173. Окончательно
закрепиться в круге избранных Брусилов смог лишь в конце войны.
14 сентября 1919 г. на страницах «Нью-Йорк Таймс» появилась противоречивая
статья «Полководцы, чьи звезды ярко озаряли небо и быстро меркли» 174. В ней Алексей
Алексеевич встал первым в ряду таких ярких командующих как Лавр Георгиевич
Корнилов, Александр фон Клюк175, Эрих фон Фалькенхайн176, Хельмут Иоганн Людвиг
фон Мольтке177, Джон Дентон Френч178, Горац Смит-Дориан, Робер Жорж Нивель179 и
Луиджи Кадорна180. Что общего между этими людьми? Каждый из них повлиял на ход
войны.
Действия,
предпринятые
ими,
не
достигали
поставленной
цели
из-за
попустительства и халатности окружающих, собственных просчетов и роковых
обстоятельств. Это были люди, вложившие в свое дело все силы, но оказавшиеся на краю
пропасти. Они становились знамениты и так же быстро забывались. О Брусилове в этой
статье было написано: «В свое время его величали спасителем России, главной надеждой
War end in 1917 – Brusiloff thinks //The New York Times. 1916, 27 августа.
War Leaders Whose Stars Rose and Faded Quickly; Meteors of the Battlefronts//The New York Times.
1919, 14 сентября.
175
Александр фон Клюк — немецкий генерал, участник Франко-прусской войны 1870-71 гг. и Первой
Мировой войны. Командовал 1-ой армией западного фронта, задачей которой было успешное
наступление на Бельгию и север Франции. Прославился своими действиями в битве у Монса и во время
сражения на Марне. (Trevor N. Dupuy, Curt Johnson, David L. Bongard. Указ. Соч. С.409).
176
Эрих фон Фалькенхайн — до 1914 г. военный министр Пруссии, после отстранения с поста
начальника полевого генерального штаба немецкой армии Людвига фон Мольтке занял его пост. По его
инициативе началось наступление на Верден, окончившееся, правда, поражением. В период с мая по
сентябрь 1915 г. под его руководством проведена успешная наступательная операция на русском фронте,
а с октября по декабрь по выработанному им плану были завоёваны Сербия и Черногория. (Trevor N.
Dupuy, Curt Johnson, David L. Bongard. Указ. Соч. С.246).
177
Хельмут Иоганн Людвиг фон Мольтке — начальник полевого генерального штаба немецкой армии.
При развертывании войск перед битвой на Марне допустил ряд грубых ошибок, приведщих к изменению
баланса сил на Западном фронте, и уже в сентябре 1914 года был отстранен с поста. (Trevor N. Dupuy,
Curt Johnson, David L. Bongard. Указ. Соч. С.512).
178
Джон Дентон Пинкстон Френч — командующий английским экспедиционным корпусом во
Франции. Во время битвы на Марне медлительность и нерешительность Френча не позволили достичь
решительной победы. В апреле 1915 г. его войска потерпели поражение у Ипра. С декабря 1915 года стал
Главнокомандующим войсками в метрополии. (Trevor N. Dupuy, Curt Johnson, David L. Bongard. Указ.
Соч. С.263).
179
Робер Жорж Нивель — французский генерал, главнокомандующий французской армией с 1916 года.
Проявил свой полководческий талант, командуя войсками при взятии форта Дуамон. Впоследствии
командующий Верденского сектора. Был сторонником активных наступательных действий. В апреле 1917
года французская армия начала наступление в районе Эна, которое впоследствии получила название
наступление Нивеля. Планируемых целей оно не достигло, а французская армия понесла большие
потери. 9 мая 1917 г. Нивеля на посту главнокомандующего сменил Петен. (Trevor N. Dupuy, Curt Johnson,
David L. Bongard. Указ. Соч. С.547-548).
180
Луиджи Кадорна — начальник Генштаба Италии, со вступления Италии в войну фактически
главнокомандующий итальянскими армиями. Успешно остановил австрийское наступление на Трентино,
но потерпел крупное поражение при Капоретто за что был снят с должности. (Trevor N. Dupuy, Curt
Johnson, David L. Bongard. Указ. Соч. С.120)
173
174
союзников, возмездием Германии. Сейчас же никто не знает жив ли он»181.
Командующего Юго-Западным фронтом некоторые обвиняли в чрезмерных
жертвах среди русских солдат. В частности, Главнокомандующий немецким Восточным
фронтом Пауль фон Гинденбург, по какой-то причине, считал, что «потоки русской крови
пролитые им в Галиции»182 стали причиной неудач полководца на посту Главковерха в
1917 году. Н.Н. Головин, в то время начальник штаба 7-й армии и непосредственный
участник разработки плана наступления, в своем исследовании обвинял Брусилова в том,
что он забыл «заветы Петра Великого, требовавшего от своих генералов, чтобы они
одерживали победы «малой кровью»183. В американской газете «New-York tribune»
картина боя в местах американского наступления в 1918 г. сравнивалась с полями,
«усыпанными трупами русских солдат во время Брусиловского наступления»184. Между
тем, корреспондент В.Л. Самойлов в 1917 г. написал статью, в которой говорил о
бережном отношении генерала к солдатским жизням и об особом его пристрастии к
пехоте185. Если верить подсчетам И.И. Ростунова, то соотношение потерь противника к
потерям русской армии можно представить как 3 к 1186, но, следуя постулатам военной
науки, картина должна быть противоположной для наступающей и обороняющейся армий.
С нескрываемым разочарованием об упущенных возможностях говорилось в газете
«New-York tribune»: «Если бы у Брусилова был шанс развить свою победу, то австрийцы и
немцы вынуждены бы были оставить Галицию и Польшу, так же как покинули бы
территорию Франции»187.
II.III.Деятельность А.А.Брусилова в период с сентября 1916г. по май 1917 г.
Несмотря на крупные победы союзников на полях Галиции и в битве на Сомме,
Центральные державы все же смогли устоять под натиском Антанты. Война не
181
War Leaders Whose Stars Rose and Faded Quickly; Meteors of the Battlefronts //The New York Times.
1919, 14 сентября.
182
Цит.по Деникин А.И. Указ.Соч. С.355.
183
Головин Н.Н. Военные усилия России в Мировой войне. М., 2001. С.139.
184
Americans keen on attack//New-York tribune. 1918, 16 июля. №26190. С.1.
185
Генерал свободной армии //Газета для всех. 1917, 24 июня. №308.
186
История Первой мировой войны, 1914-1918гг. / под ред.И.И.Ростунова. - М. - 1975. - Т.2. - С.204.
187
New-York tribune. 1917, 4 августа. С.8.
закончилась в 1916 г., как это предсказывали многие. Тяжелейшее противостояние
предстояло и в следующем году. Тем временем угас патриотический подъем,
будораживший общество
летом, а кризис в политической сфере разрастался. «Конец
шестнадцатого года..., - писал гимназист Л.В. Успенский, - это значит — задохнувшееся
брусиловское наступление, в которое все мы, интеллигенты-оборонцы, вложили столько
надежд...»188.
Активизировалась
оппозиция
власти,
волна
критики
захлестнула
самодержавный строй, многочисленные слухи о царе, его семье и окружении
дискредитировали Николая. Политическая элита все отчетливей видела единственный
путь из тупика в смене режима.
1917 г. представлялся многим решающим в ходе войны и, поэтому требовал
напряжения всех сил страны. В ответ на доклад Особого совещания о приближающемся
исчерпании людского запаса исполняющий обязанности Начальника Штаба Главковерха
В.И. Гурко в письме председателю Государственной Думы М.В. Родзянко сообщал:
«Единодушное заключение генерал-адъютантов Рузского, Эверта и Брусилова..., к коему
присоединяюсь и я, сводится к следующим положениям: отказ от дальнейшего увеличения
нашей армии... признается недопустимым. Несомненно самый важный год в этой войне
будет 1917-ый, и это требует полного напряжения сил государства именно в этот год»189.
Численность армии последние месяцы 1916 г., пусть не такими темпами как в предыдущие
годы, увеличивалась, но качество пребывавших пополнений заметно ухудшилось. Как
видно
из
рапорта
командующего
11-й
армией
генерал-лейтенанта
А.Е. Гутора,
отправленного Брусилову 24 апреля: «большую долю разложения внесли в армию
прибывшие укомплектования»190. Кроме того, все более актуальной была проблема
дезертирства.
Из многочисленных воспоминаний современников видно, что в обществе царила
атмосфера подозрительности, шпионофобии. Много говорилось о заговорах, о том, что в
них вовлечены разные лица и даже организации.
Отставной жандармский генерал А.В. Герасимов, ссылаясь на слова своего
неназванного знакомого из высших командных кругов, говорил о том, что недовольство
существующими порядками в армии было настолько сильно, что вылилось в форму
Успенский Л.В. Началось // Год 1917. Россия. Петроград: Сборник. - М., 1987. С.49.
Цит.по Головин Н.Н. Указ.соч. С.113.
190
Антивоенные выступления на русском фронте в 1917 году глазами современников (документы,
воспоминания, комментарии).//Под.ред. С.Н.Базанов. -М., 2010. С.68.
188
189
военных заговоров191.
Это
подтверждают
слова
военного
цензора
в
Ставке
Верховного
главнокомандующего, М.К. Лемке, который после объезда летом 1916 г. Юго-Западного
фронта был крайне обеспокоен возможностью заговора против Государя. Он считал, что в
одной из поездок Николая на фронт заговорщики могут принудить его к выполнению их
требований. Но почему Михаил Константинович говорил именно о Юго-Западном
фронте? Ответ можно найти на страницах его дневника: «ни Куропаткин, ни Эверт ни на
какие роли в заговоре не пойдут; на Брусилова тоже надежды мало, но он умнее и честнее
как гражданин, поэтому может быть убежден другими, что момент спасения страны
подошел...»192.
Упоминание о возможной причастности Брусилова к заговору можно найти и на
страницах воспоминаний генерала М.Д. Бонч-Бруевича, в то время начальника штаба
Северо-Западного фронта. «По многим намекам и высказываниям» он причислял Алексея
Алексеевича, наряду с Рузским и Алексеевым, к заговорщикам против Государя или к
людям, сочувствующим заговору. Так же он отмечал, что курсировали слухи о
причастности к зреющему заговору некоторых членов Государственной Думы и
зарубежных послов Мориса Палеолога и Джорджа Бьюкенена. «Довольно туманно
сообщалось о каких-то двух кружках, замышлявших насильственное отречение царя»193 подводил итог Михаил Дмитриевич.
О связи политических и военных деятелей с целью заговора против Государя
говорить сложно. В современной исторической науке не утихают споры по этому вопросу.
Стоит отметить предположение отечественного историка А.В. Доливо-Добровольского о
существовании некой военной ложи, созданной еще до войны А.И. Гучковым при
посредничестве деятелей либеральной оппозиции, к участию в которой привлекались
молодые карьеристы из Главного управления Генерального штаба. Соучредителями ложи,
по мнению Доливо-Добровольского, являлись так же генералы А.А. Поливанов,
В.И. Гурко, А.С. Лукомский и другие видные деятели военных штабов194. Историк,
А.И. Степанов, приписывал участие в заседаниях военной ложи куда как большему числу
Герасимов А.В. На лезвии с террористами. // «Охранка»: воспоминания руководителей охранных
отделений. Т.2. - М.,2004. С.336.
192
Лемке М.К. 250 дней в царской ставке. 1915-1916. - Минск., 2003. С.488.
193
Бонч-Бруевич М.Д. Вся власть Советам! - М., 1958. С.107.
194
Доливо-Добровольский А.В. Указ.соч. С.455-456.
191
военных, среди которых был и сам Брусилов195. Собрания, по его мнению, проводились на
квартире генерала от кавалерии В.И. Ромейко-Гурко с разрешения военного министра
генерала от инфантерии А.Ф. Редигера. То есть речь идет о промежутке времени между
июнем 1905 г. по март 1909 г. Если принять во внимание, что в это время Брусилов
командовал 2-й гвардейской кавалерийской дивизией, дислоцировавшейся в СанктПетербурге, то можно предположить возможность его участия в этой тайной организации.
Несмотря на то, что историки, в основном, относятся к вопросам масонских лож и тайных
организаций с недоверием, здесь есть почва для размышлений. Современник Брусилова,
занимавший в 1917 г. пост Главнокомандующего Войсками Петроградского округа,
П.А. Половцов не раз в своих записках упоминал о неких «младотурках» - организации
молодых офицеров-штабистов, организованной еще до войны196. Но все же, несмотря на
увлечения Брусилова мистикой, вопрос об участии генерала в тайных обществах остается
открытым, недоказанным и требующим глубокого изучения с привлечением новых
источников. Возможно, если бы причастность генерала была доказана, то это заставило
исследователей поменять взгляды на его деятельность в 1917 г.
Многие историки сходятся в мнении о том, что переворот готовился еще до войны.
Исследователь В.С. Кобылин утверждал, что еще задолго до февральской революции
верховное командование знало о готовящемся перевороте. «Лица, которые подготовляли
переворот, свободно говорили об этом с Алексеевым, а по словам последнего, так же с
Брусиловым и Рузским, имея, очевидно, полное основание быть уверенными, что их не
выдадут»197. Но реакцией Алексеева, по словам А.И. Деникина, был категорический отказ
из-за уверенности Михаила Васильевича в недопустимости каких-либо государственных
потрясений во время войны. Начальник Штаба Главковерха сообщал Деникину о том, что
«те же представители вслед за ним посетили Брусилова и Рузского и, получив от них ответ
противоположного свойства, изменили свое первоначальное решение»198.
В этом контексте становится интересным утверждение историка М.В. Оськина о
Кроме Брусилова указаны имена: Н.Н. Янушкевича, А.С. Лукомского, Д.Ф. Филатьева,
В.Д. Кузьмина-Караева, П.А. Половцова, Н.В. Рузского, М.В. Алексева, В.Н. Клембовского,
А.Н. Куропаткина, А.А. Поливанова и пр.
196
Половцов П.А. Дни затмения. (Записки Главнокомандующего Войсками Петроградского Военного
округа генерала П.А. Половцова в 1917 году). М.,1999. С.51,78,95.
197
Кобылин В.С. Император Николай II и заговор генералов. М., 2008. С.202.
198
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.38.
195
том, что «связи генерала Брусилова с деятелями оппозиции имеют давние корни»199.
Действительно многие политические и общественные деятели приезжали в штаб 8-й
армии, а затем Юго-Западного фронта и вели общение с генералом. Это был достаточно
осведомленный в чуждых военным вопросах человек. Из разговоров со своими гостями,
из переписки и общения со своей женой, из газет Брусилов получал информацию о том,
что творится за пределами его места службы, хотя сам за два года войны ни разу не
отлучался с фронта.
Отметим, что переписка Брусилова перлюстрировалась и, по мнению историка
Ю.В. Соколова, прочитывалась не только для сведений Министерства внутренних дел
империи, но и через цензоров-шпионов попадала в руки разведки Австро-Венгрии и
Германии200. Мы же не будем принимать это утверждение за истину, но все же отметим тот
факт, что чета Брусиловых старалась отправлять свои письма через надежных
пересыльных201.
Судя по всему, недовольство режимом было и в верхних эшелонах власти. Так, по
словам другого жандармского генерала, в то время начальника Варшавского жандармского
управления, П.П. Заварзина все доподлинно было известно министру внутренних дел, но
тот не принимал никаких мер и не доносил сведений до Государя202.
Возвращаясь к вопросу о вовлеченности Брусилова в заговор против Государя,
следует отметить еще один факт, говорящий в пользу этого. Считалось, что генерал
держал обиду на Николая II за то, что тот незаслуженно одаривал наградами одних и
обходил вниманием заслуги самого Алексея Алексеевича. Задело Брусилова то, что
жалован он был званием генерал-адъютанта в 1915 г. не за военные заслуги, а за хороший
прием во время поездки Государя на фронт. «Обиду эту, - писал дворцовый комендант
царя В.Н. Воейков, - генерал Брусилов сумел очень хорошо скрыть, так как на вид был
страшно взволнован благорасположением к нему Государя Императора, изливал свои
верноподданические чувства, целовал руку Царя, причем не забыл и великого князя,
которому тоже целовал руку»203. Оскорбился и Главнокомандующий Юго-Западным
Оськин М.В. Брусилов. Царский красный генерал. - М., 2013. С.274.
Соколов Ю.В. Красная звезда или крест? Жизнь и судьба генерала Брусилова. М., 1994, С.77.
201
ГАРФ. Ф.5972.Оп.3.Д.59.Л.29.
202
Заварзин П.П. Жандармы и революционеры // «Охранка»: воспоминания руководителей охранных
отделений. Т.2.М.,2004. С.115.
203
Воейков В.Н. С царем и без царя. (Воспоминания последнего дворцового коменданта). М., 1995.
С.77.
199
200
фронтом, за то, что Николай, несмотря на единогласное решение Георгиевской Думы при
Ставке жаловать Брусилову орден Св. Георгия II степени, решил наградить его, вместе с
А.И. Деникиным Георгиевским оружием с бриллиантами.
Из всего вышеперечисленного складывается впечатление, что Государь, как
выразился штабс-капитан Э.Н. Гиацинтов, «был окружен не генерал-адъютантами, а
генерал-предателями»204. Но все же причины недовольства режимом в обществе имели
глубокие корни. Для военных же было неприемлемо военное руководство Николая,
которое некоторые считали бездарным и безучастным.
Историк В.С. Васюков высказывал предположение об участии в заговорщической
деятельности также союзников. Он, считая, что правящие круги Антанты еще в 1916 г.
предвидели рост революционных настроений в России, указывал на их попытки
дипломатическим путем убедить Государя пойти на уступки. В случае неудачи в этом
направлении, союзники, по мнению Васюкова, рассматривали вариант привлечения
некоторых военных и политических деятелей, а так же своих послов к участию в
дворцовом перевороте205.
Государь взвалил на свои плечи огромную ответственность, взял командование в
критический для русской армии момент. Любимый многими, великий князь Николай
Николаевич допустил ряд крупных просчетов во время своего пребывания на посту
Главковерха, но все же добился благорасположения высшего командного состава и смог
организовать вокруг себя единомышленников. «За год войны он все же, несмотря на ряд
крупных неудач, - писал великий князь Андрей Владимирович, - пользовался большой
популярностью и честно исполнял возложенные на него обязанности»206. Основной
причиной поражений великий князь видел плохую работу штаба, который был «вручен»
Николаю Николаевичу.
С вступлением на пост Государь не стал производить в армии крупные
перестановки, тем самым получив окружение из скрытых недоброжелателей. Николай
нашел поддержку в лице М.В. Алексеева, Начальника Штаба при Николае Николаевиче.
Оценки этому человеку давали противоположные. Половцов считал его глубоко честным и
204
205
206
Гиацинтов Э.Н. Записки белого офицера. СПб, 1992. С.59.
Васюков В.С. Предыстория интервенции. Февраль 1917 — март 1918. М., 1968. С. 6-10.
Военный дневник Великого князя Андрея Владимировича. Указ.соч. С.170.
порядочным человеком207, в то время как Э.Н. Гиацинтов, отмечая его таланты стратега,
называл его абсолютно неверноподданым208.
Так или иначе, царь не имел нужных навыков управления многочисленной армией,
должного стратегического таланта и Алексеев, со слов А.И. Деникина, фактически
выполнял функции Главковерха, проводил свою личную стратегию ведения войны
и
«один несет ответственность за ее направление, успехи, неудачи»209.
В свете этого пассивность и апатия Николая II на декабрьском совещании в Ставке
не выглядит чем-то незаурядным. Созванные для обсуждения вопросов будущего
наступления, Главнокомандующие фронтов вели активную дискуссию и даже спорили, в
то время как Главковерх безучастно сидел на своем месте и наблюдал за происходящим.
Возможно, его заботили мысли о совершенно чуждых войне проблемах, но, когда
обсуждения еще продолжались, Николай поспешно покинул командующих. Как
выяснилось позже, он получил из Петрограда весть об убийстве Распутина.
Рассмотрим
кратко
ход
совещания
и
позиции,
на
которых
стояли
Главнокомандующие фронтов. Началось все по традиции с завтрака у Верховного.
Брусилов был расстроен тем, что Государь принял его сухо, хотя не видел генерала со
времени его наступления210.
После завтрака началось заседание. Председателем был исполняющий обязанности
Начальника Штаба Главковерха Гурко, взамен Алексеева, находившегося в то время на
лечении. Об этой временной замене с негодованием отзывался Тихомиров, считавший, что
«опытные и талантливые генералы — Рузский и Брусилов — ничего не могут сделать без
Гурко, который ничем себя не заявил, кроме того, что он сын своего отца»211. Да и сам
Алексей Алексеевич отмечал, что врио Наштаглавковерха, «несмотря на присущий ему
апломб, с трудом руководил заседанием, так как не имел достаточного авторитета»212.
Первый день совещания существенных результатов не принес. На следующий дискуссии
продолжились. Командующий Северным фронтом Рузский предлагал провести главный
удар на стыке Северного и Западного фронтов по направлению на Свеянцы. Эверт,
командующий Западным фронтом, в целом, был согласен с этим предположением. Если
207
208
209
210
211
212
Половцов П.А. Указ.соч. С.51.
Гиацинтов Э.Н. Указ.соч. С. 52.
Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С. 149.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.222.
Тихомиров Л.А.Указ.соч.С.312.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.223.
разбирать их тактику, то становится понятно, что они планировали собрать крупные силы
именно на стыке фронтов, чтобы, в случае немецкого наступления, иметь возможность
прикрыть путь к столицам. Брусилов же настаивал на проведении главного удара силами
его фронта213.
Совещание своей цели не достигло. Главнокомандующие приняли позицию
Брусилова, но конкретно ничего не обсудив, решили лишь передать Юго-Западному
фронту артиллерийский резерв (ТАОН), находившийся в распоряжении Верховного
главнокомандующего.
В этом свете кажется справедливым замечание председателя государственной Думы
М.В. Родзянко, который упрекал военное командование в отсутствии планов операций или
же в неумении им следовать. Так же он считал, что в деле назначения и смены командного
состава нет системы, назначения на высшие посты носят случайный характер, благодаря
чему на них оказываются лица, несоответствующие занимаемой должности214.
При изучении свидетельств современников и газетных статей конца 1916 г.
рисуется мрачная картина, апатичная и пессимистическая. На этом фоне, казалось один
Брусилов, несмотря на все те неурядицы, происходившие в стране, искренне верил в то,
что победа близка. Во время празднования Нового 1917 г. в штабе Юго-Западного фронта
он произносил речь: «Я лично, как по имеющимся в моем распоряжении сведениям, так и
по глубокой моей вере, вполне убежден, как вот в том, что я жив и стою здесь перед вами,
что в этом году враг будет окончательно наконец разбит»215. Надо ли добавлять, что тост
Брусилов поднимал за Государя, вождя земли русской, и за Святую Русь? Он же делился
своей уверенностью с корреспондентами газет: «Я не пророк, но могу сказать, что в 1917
году мы победим немцев». Л.А. Тихомиров, комментируя эти слова, писал в своем
дневнике: «Откуда такая зрящая болтовня у генерала, без сомнения умного? Для чего они
врут?»216.
Можно ли назвать эти слова Брусилова ложью? Дело в том, что армия к концу 1916
г. стала получать достаточное количество боеприпасов и техники, она имела достаточные
для наступления средства, но готова ли была наступать? Можно вспомнить слова
Л.Д. Троцкого: «Никто не верил в успех войны, офицеры так же мало, как и солдаты.
213
214
215
216
Оськин М.В. Указ.соч. С. 251-255, 261.
Цит. по Головин Н.Н. Указ.соч. С.329-330.
Речь генерала Брусилова // Русское слово. 1917. №3. С.3.
Тихомиров Л.А. Указ.соч.С.326.
Никто не хотел больше воевать, ни армия, ни народ»217.
Видимо, с мнением об успехе войны в 1917 г. Брусилов оказался в меньшинстве.
Нежелание дальнейшего продолжения военных действий иногда переходили рамки.
Брусилов в своих мемуарах упоминал: «Стал я получать письма, в большинстве случаев
анонимные, в которых заявлялось, что войска устали, драться больше не хотят и что если
не будет заключен мир, то меня убьют»218. Казалось бы, причем тут боевой генерал, только
исполняющий приказы? Брусилов был представителем власти, у обывателя его образ
крепко связывался с режимом, озлобление к которому достигло апогея. Поэтому генералу
пришлось приложить много усилий, чтобы избавиться от имиджа верноподданного
исполнителя.
Вернемся к событиям конца 1916 — начала 1917 г. Будучи человеком, хорошо
осведомленным в политической обстановке в стране Брусилов счел своим долгом
высказать Государю свою позицию по отношению к вопросам власти и сохранения
режима. Сделал он это через посредничество великого князя Георгия Михайловича, с
которым имел несколько встреч в конце года. Генерал сумел убедить великого князя в
правильности своей позиции. Последний решил 11 ноября отправить на имя Николая
письмо. На основании контент-анализа документа исследователи Е.Е. Петрова и
К.О. Битюков пришли к выводу о том, что идеи, изложенные в письме Георгия
Михайловича схожи с идеями А.А. Брусилова и о том, что письмо было составлено под
воздействием со стороны генерала219. Но, по мнению историка Оськина, Георгий
Михайлович исказил смысл, предложив царю создание не министерства, состоящего из
почетных общественных деятелей, как предполагал генерал, - а министерства,
ответственного перед Думой220. Это письмо совпало с демаршем великих князей Николая
Николаевича и Кирилла Владимировича. Н.В. Брусилова в письме Алексею Алексеевичу
от 23 апреля 1917 г. передавала слова доктора медицинских наук В.П. Филатова о том, что
Брусилов совершил ошибку, говорив с Государем через посредников, так как «он должен
был надеть мундир и ехать». Надежда Владимировна так оценила его слова: «Если это о
твоих поручениях Георгию Михайловичу и Михаилу Алексеевичу к Государю то, может
217
218
219
Цит.по Соколов Ю.В. Указ.соч. С.74.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.225.
Битюков К.О., Петрова Е.Е. Великокняжеская оппозиция в России. 1915-1917 гг. СПб., 2009. С.107-
108.
220
Оськин М.В. Указ.соч. С.275.
быть, он и прав»221. Если верить словам Н.В. Брусиловой, то получается, что утверждение
Е.Е. Петровой и К.О. Битюкова о том, что письмо Георгия Михайловича составлено под
влиянием А.А. Брусилова не точно, так как имело место прямое поручение Великому
князю.
По всей видимости, этот, весьма рискованный для карьеры Брусилова шаг, остался
не замечен высшим военным командованием и общественностью, так как приводился в
жизнь не лично генералом, а великим князем. Но все же это служит подтверждением
теории вышеупомянутых исследователей Е.Е. Петровой и К.О. Битюкова о существовании
связующего звена между великими князьями и политическими деятелями, по инициативе
которых они действовали, в лице генералитета222.
По мнению историка А.И. Степанова Брусилов поддерживал монарха до того
момента, пока тот контролировал высшее командование, включая начальника штаба
Верховного
главнокомандующего
генерал-адъютанта,
генерала
от
инфантерии
М.А. Алексеева, пока царь не оказался фактически под контролем командующего СевероЗападным фронтом генерал-адъютанта, генерала от инфантерии Н.В. Рузского223.
Между тем в Петрограде ситуация обострялась. В январе 1917 г. огромные
масштабы приобрело стачечное движение. 21 февраля волна недовольства вылилась на
улицы столицы манифестациями под лозунгами «Хлеба!». Позже в толпе появились
красные знамена и транспаранты «Долой самодержавие!» и «Долой войну!». Николай в
этой ситуации покинул Петроград, направившись в Могилев. 23 февраля произошли
первые стычки демонстрантов с полицией и казаками, но на следующий день последние
отказались принимать участие в разгонах. 26 февраля председатель формально
распущенной Государственной Думы М.В. Родзянко отправил первую телеграмму царю, в
которой панически описывал ситуацию в столице, вероятно, реагируя на первые бунты
воинских частей Петроградского гарнизона. От командующего Петроградским военным
округом на имя царя приходили телеграммы, в которых он уверял, что ситуацию держит
под контролем. Поздно вечером этого же дня М.В. Родзянко отправил Государю
телеграмму, в которой он призывал царя составить правительство народного доверия.
Копии телеграммы он разослал командующим фронтами с просьбой поддержать перед
221
222
223
РГВИА Ф.162.Оп.1.Д.16.Л.128.
Битюков К.О., Петрова Е.Е. Указ.соч. С.108.
Степанов А.И. Указ.соч. С.251.
царём его обращение. Ответ Брусилова был таков: «Телеграмму получил. Свой долг перед
Родиной и царем исполню»224. Причиной тому, что генерал без колебаний встал на сторону
Родзянко историк А.А. Керсновский считал глубокую обиду, которую Брусилов в душе
затаил на Государя, а по сему «заговорщикам не пришлось его долго упрашивать»225. По
нашему мнению Алексей Алексеевич действовал сообразно обстановке и охотно ответил
на телеграмму, в том числе и из-за того, что ее содержание совпадало с его собственными
взглядами.
27 февраля началось вооруженное восстание. К протестующим примкнули многие
части Петроградского гарнизона. Солдаты направились к Таврическому дворцу, в котором
располагалась Государственная Дума. Депутаты формально подчинились приказу о
роспуске Думы, опасаясь подхода к столице карательных войск. Служивший в
Министерстве путей сообщения, инженер Ю.В. Ломоносов высказывал беспокойство о
том, что «придет с фронта дикая дивизия с артиллерией и от всего восстания только мокро
останется»226. Кстати, по мнению исследователя М.В. Оськина, представители царской
власти среди претендентов на пост командующего карательным отрядом с диктаторскими
полномочиями рассматривали и Брусилова, но вскоре отказались от этой затеи, ссылаясь
на давнюю связь генерала с представителями Государственной Думы 227.
Думцы все же договорились собираться на частные совещания. Решением одного из
таких совещаний был образован Временный комитет Государственной Думы, возглавил
который Родзянко. Такой шаг был принят после того, как стало понято, что войска
гарнизона в подавляющем большинстве уже на стороне революции и карательным
отрядам, которые бы могли быть отправлены для подавления восстания, вряд ли удастся
водворить порядок. Там же, в Таврическом дворце, лидеры меньшевистской фракции,
социалисты, представители солдат и рабочих начали формирование другого органа власти,
Временного исполнительного комитета Петроградского совета рабочих и солдатских
депутатов.
Одновременно с этим Совет министров сообщил Николаю о том, что не в силах
справиться со своими обязанностями в этой обстановке и просит о роспуске с
последующим созданием ответственного министерства. Государь покинул Ставку и
224
225
226
227
Ответные телеграммы генералов Брусилова и Рузского./Русское слово. 1917. №48. С.1.
Керсновский А.А. История русской армии. М., 1994. С.240.
Ломоносов Ю.В. Воспоминания о мартовской революции. Т.4. М., 1994. С.223.
Оськин М.В. Указ.соч. С.280.
направился в Петроград. Вскоре направление его движения было изменено.
В ночь на 28 февраля Временный комитет объявил о том, что берет власть в свои
руки. Об этом было сообщено в телеграммах генералитету от имени председателя ВКГД
Родзянко.
Царский поезд тронулся в сторону Пскова, где находился штаб Северного фронта.
В ночь с 1-ого на 2-е марта состоялся телефонный разговор между Начальником штаба
Верховного
главнокомандующего
М.В. Алексеевым
и
председателем
Временного
комитета Государственной Думы Родзянко. Последний, ссылаясь на критическую
ситуацию в столице и распространение революционных настроений за ее пределы, указал,
что требование о даровании ответственного министерства уже не сможет успокоить
волнения в Петрограде и, что единственным выходом из сложившейся ситуации будет
лишь отречение Николая.
После получения новых сообщений из Петрограда генерал Алексеев разослал
командующим фронтами и флотами телеграммы с вопросом о желательности отречения.
Начался активный обмен сообщениями между командующими фронтов. Почему
приписывали Брусилову решающую роль в «заговоре генералов»? Дело в том, что перед
отправкой своих телеграмм командующий Западным фронтом А.Е. Эверт и Румынским
фронтом В.В. Сахаров запросили мнение и командующего Юго-Западным фронтом и
командующего Северным.
«Генерал Брусилов, — по словам В.И. Гурко, — верный своим оппортунистическим
взглядам, безоговорочно и как будто с одобрением принял происходящее за свершившийся
факт»228. Что такое «оппортунизм» в понимании Гурко и ряда других военных деятелей,
которые использовали этот термин применительно к деятельности Брусилова? Именно так
прозывались карьеристы, гибкие и легко приспосабливающиеся к необходимым условиям,
хитрые и изворотливые, способные ради своих благ переступать через моральные
принципы.
А.И. Деникин
даже
демагога,...старавшийся...на
фоне
выделил
«новый
революционного
тип
оппортуниста,
безвременья
слегка
открыть
себе
неограниченные возможности военно-общественной карьеры»229.
Командующий
5-й
армией
Ю.Н. Данилов
считал,
что
Брусилов
находил
«разразившуюся революцию непредотвратимой, а поэтому слишком тесно связал себя с
228
229
Гурко В.И. Указ.соч. С.329.
Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С.145.
ней»230. Исходя из его слов, поведение Брусилова в начале революции можно списать на
некий фатализм его характера, а вовсе не на оппортунизм.
В середине дня 2-ого марта царю стали поступать телеграммы от командующих
фронтами по этому вопросу. Все они, кроме
командующего Черноморским флотом
А.В. Колчака, высказались за отречение, предопределив судьбу монархии. Директор
Департамента Полиции А.Т. Васильев, однако, сообщал, что Государь лично не получал
телеграмм, но Рузский сам передал ему «ловко составленную подборку полученных
ответов»231.
На волне популярной в первые дни марта темы обсуждения событий революции в
газете «Крымский вестник» было высказано интересное мнение, которое частично
подтверждало слова Васильева. В статье «Николай II перед отречением» мы можем
прочитать: «Оказалось, что Государю не была доложена ни одна телеграмма Родзянко. Не
были доложены и телеграммы главнокомандующих, за исключением первой, посланной
генералом Алексеевым»232. Но тогда становится непонятно, почему Государь прислушался
к мнению одного лишь Михаила Васильевича. Историк М.В. Оськин склонен винить
именно Алексеева в том, что он сыграл решающую роль в отречении, однако добавляя, что
неверный шаг «сделали почти все»233.
Углубляться в рассмотрение степени участия Брусилова в событиях 1-2 марта мы не
будем, так как это не является основной задачей работы. Остановимся лишь на оценке
факта его причастности к произошедшему современниками. Такой поступок как
обращение к Государю, присягу которому принимали участники событий, с просьбой
оставить трон современниками расценивалось равноценно нарушению присяги и
предательству.
Неодобрение
поступка
Брусилова
можно
встретить
в
воспоминаниях
протопресвитера русской армии и флота Г.И. Шавельского: «Брусилов оказался
несравненно талантливее в военном деле, чем вообще в жизни и в области нравственных
качеств. Тут некоторые его поступки вызывали справедливое негодование и даже
Данилов Ю.Н. Великий князь Николай Николаевич. Париж. 1930. С.176.
Васильев А.Т. Охрана: русская секретная полиция. // «Охранка»: воспоминания руководителей
охранных отделений. Т.2. М.,2004. С.481.
232
Николай II перед отречением // Крымский вестник. №62(9047).
233
Оськин М.В. Указ.соч. С.278.
230
231
возмущение»234. Отец Георгий в своих оценках ставил акцент на контраст поведения
Брусилова, до революции, по его мнению, проявлявшего без меры верноподданические
настроения, а сразу после заявившего, что давно стал социал-революционером.
В.Н.фон Дрейер
отмечал: «Будучи в то время командующим Юго-Западного
фронта, он первый нацепил на себя громадный красный бант, сорвал генераладъютантские вензеля, пожалованные ему Государем, заявив, что он всегда был
революционером»235. В.И. Гучков приводил интересный сюжет, имевший место в
г.Бердичеве, где Брусилова и застала смена власти: «Там тоже проходила большая уличная
демонстрация, и так как он очень быстро проявил себя сторонником нового строя, то он в
этой демонстрации участвует: его на кресле в этой революционной толпе несут по улицам,
окруженного
красными
флагами
и
даже
под
красным
балдахином.
Тоже
он
распростирается на брюхе перед этой толпой»236.
Генерала Половцева так же удивляла перемена в Брусилове. Он вспоминал, что на
обеде с представителями французского посольства кто-то упомянул, что Брусилов, споров
вензеля, заявил, что он испытывает большое облегчение, так как вензеля всегда давили
ему плечи. Один из французов к этому прибавил: «И подумать, что год тому назад, когда я
был в Штабе Юго-Западного фронта и, поздравляя Брусилова с великими победами,
спросил его, в чем заключается секрет его успехов, он указал на висевшие против его
стола портреты царя и наследника, и заявил: «Вот что меня вдохновляет. Достаточно мне
посмотреть на эти два портрета, и я чувствую такой подъем духа, что никакой враг мне не
страшен»237.
Если разбирать этот сюжет с вензелями, то поступок Брусилова вполне можно
понять, не ставя его в категории заискивания перед новым режимом. Любые знаки
отличия,
а
особенно
генерал-адъютантские
вензеля,
в
глазах
современников
революционеров были воплощением свергнутого самодержавия. Солдаты нередко
срывали погоны с офицеров, тем самым оскорбляя их честь. Офицеры же со своей
стороны отнимали у солдат красные банты и значки. На уровне военных знаков отличия
велась борьба идейная. Брусилов все же пытался прекратить подобные столкновения.
После отмены погон борьба за их восстановление в армии, по словам историка
234
235
236
237
Шавельский Г.И. Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота. М.,Т.1. С.413.
Дрейер В.Н., фон. Указ.соч. С.104.
Историки о времени и о себе. А.И. Гучков рассказывает // Вопросы истории.1991, №11. С.190.
Половцов П.А. Указ.соч. С.95.
Б.И. Колоницкого,
демонстрировала
пределы
власти
генералов
и
офицеров
и
воспринималась ими как важный шаг в восстановлении дисциплины238.
Представляют интерес слова начальника связи штаба 8-й армии, переданные
Э.А. Верцинскому о том, что в связи с начавшейся революцией штаб армии «стал
принимать из штаба фронта телеграмму, начинавшуюся словами: «Кучка негодяев» и т. д.
с соответствующим текстом. Затем передача телеграммы была прервана, ленту приказано
было уничтожить и взамен генерал Брусилов торжественно объявлял войскам о
происшедшей революции и о том, что он лично всегда был убежденным революционером.
Дальнейшее двуличное поведение генерала Брусилова всем хорошо известно»239. В этом
отрывке перемена в поведении генерала рисуется чуть ли ни минутным решением.
Сам Брусилов, возможно, испытывал некоторое раскаяние, особенно в контексте
последующих событий. «Я вполне сознаю, что с самого начала революции я мог и
неизбежно делал промахи, - писал он, - При таких трудных обстоятельствах, как война и
революция в одно время, приходилось много думать о своей позиции, для того чтобы быть
полезным своему народу и родине»240.
Брусилов с первых дней революции выступал на митингах, давал интервью
представителям прессы. Его телеграммы и приказы публиковались на страницах газет.
Многое делалось им для того, чтобы создать себе образ революционера, избавиться от
имиджа старорежимного генерала. «Наивно было, - писал А.И. Деникин, - верить
заявлениям генерала Брусилова, что он с молодых лет социалист и республиканец. Он
воспитанный в традициях старой гвардии, близкий к придворным кругам, проникнутый
насквозь их мировоззрением, - «барин» по привычкам, вкусам, симпатиям и
окружению»241. Находившийся в распоряжении Главнокомандующего Юго-Западным
фронтом генерал Н.А. Епанчин отмечал, что не малую роль в создании революционного
образа А.А. Брусилова своим бестактным поведением сыграла его жена. Он писал, что
Надежда Владимировна, проживая в то время в Каменец-Подольске, на улицах вступала в
разговоры
с
офицерами
и
солдатами,
горячо
уверяя
их
в
том,
что
Колоницкий Б.И. Символы власти и борьба за власть: к изучению политической культуры
российской революции 1917 года. СПб., 2001. С. 214.
239
Верцинский Э.А. Год революции. Воспоминания офицера генерального штаба за 1917-1918 гг.
Таллин. 1929. С.17.
240
Брусилов А.А. Указ.соч. С.230.
241
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.8
238
«ваш
Главнокомандующий, старый революционер»242.
Для сослуживцев революционный порыв Брусилова казался чем-то нелепым,
наигранным и лживым. М.В. Алексеев писал: «Брусилов носился с революционными
лозунгами, говорил языком, приятным для тех, у кого впереди всего «революция»243. С
нескрываемым презрением писал о нем В.Н.фон Дрейер: «Как только грянула революция
Брусилов, как хамелеон, перекрасил свою кожу»244.
К реалиям новой обстановки все же вынуждены были приспосабливаться все.
Брусилов, создавая себе образ революционного генерала, возможно, переходил грани
дозволенного, но держался в рамках здравого смысла и целесообразности сохранения
армии. С первых дней революции он неоднократно призывал к сохранению твердой
дисциплины, основанной на единоначалии.
Прежде всего, генерал опасался, что известия о революции в Петрограде будут
иметь негативные последствия в тылу его фронта. 5 марта в газете «Русское слово» были
напечатаны первые приказы генерала, в которых он призывал войска и тыл к твердой
дисциплине и сознательному спокойствию245. В газете «New-York Tribune» в тот же день
сообщалось: «Генерал санкционировал в Киеве публикацию телеграмм, сообщающих о
революции»246. Несмотря на это разрешение, вести до киевлян доходили с задержкой, но
обыватели сохраняли спокойствие и приняли революцию, как свершившийся факт247, что
не скажешь о органах власти, которые не сразу пришли к согласию между собой. Со
страниц газет Брусилов призывал их всячески способствовать установлению порядка в
ввереных ему областях, тесно сотрудничать между собой и избегать конфликтов. В
частности, он обращался к начальнику Киевского военного округа генералу Ходоровичу и
председателю общественных организаций по охранению порядка Стародомскому с
призывом к единению и согласованности в поддержании порядка в городе248.
Еще один пример, когда генерал вынужден был вмешиваться в гражданские дела
можно найти в газете «Русская воля». В своей телеграмме он защищал арестованного
Епанчин Н.А. На службе трех императоров. С.471.
Алексеева-Борель М.В. 40 лет в рядах русской императорской армии: генерал М.В.Алексеев. СПб.,
2000. С.540.
244
Дрейер В.Н.,фон. Указ.соч. С.104.
245
Приказ генерала Брусилова // Русское слово. 1917. 5 марта. №51. С.1.
246
Gen.Brusiloff shows sympathy with revolt.//New-York Tribune. 1917, 3 марта. С.2.
247
Ковольчук М.А.Февральская революция в Киеве. [URL: http://info-library.com.ua/libs/stattya/4546ljutneva-revoljutsija-1917-r-u-kievi.html] (дата обращения:19.04.2014)
248
Телеграмма и просьба генерала Брусилова // Петроградская газета. 1917, 7 марта. №56. С.4.
242
243
коменданта города Кременчуга Смирнова от самосуда жителей. Завершал он словами:
«свобода дана в целях неприкосновенности личности»249. Известно так же, что Брусилов
оказывал помощь опальным генералам, которые были уволены с постов в результате
гучковской кадровой чистки генералитета, а так же отстранены от командования
солдатской массой подчиненных частей. Генерал давал прибежище таким изгнанникам, по
словам П.А. Половцова, в Каменец-Подольске250.
В вопросах дисциплины в армии генерал твердо отстаивал свою позицию. В той
обстановке он не мог абстрагироваться от политических вопросов. В заявлении Брусилова
во время присяги Временному правительству войск Юго-Западного фронта мы можем
найти призыв: «необходимо, чтобы другие партии объединились в одном стремлении
выполнить прежде всего боевые задачи, выпавшие на долю России в беспримерной войне,
и потом занялись разрешением прочих государственных задач»251.
Как видно из вышеприведенного отрывка, Брусилов главной задачей видел
сохранение боеспособности армии. Но бороться с основным источником разложения
армии — агитацией пришлось на поле политики. С самого начала революции, силясь
побороть разлагающую пропаганду большевиков, Брусилов настоятельно просил
Временное правительство присылать своих эмиссаров для разъяснительной работы в
войсках252.
Так же он искал помощи у представителей общественных организаций. Так он
писал в своем донесении военному министру Гучкову от 12 марта: «крайне желательно
нам на местах, в среде самой армии, помощь и содействие со стороны общественных
деятелей... Ввиду этого я приказал учредить в каждой из 4[-х] армий и при штабе
вверенного мне фронта по одному комитету с участием подходящих сотрудников Земгора
и других, работающих на фронте, общественных организаций, и в каждом корпусе будет
организован свой комитет из офицеров и солдат... К изложенному добавляю, что мною
принимаются все меры к сближению офицеров с солдатами»253.
Идейная борьба шла и по вопросам братания. Генерал не раз выступал в газетах,
сообщая, что братанием противник пользуется для целей разведки. Он говорил, что
Телеграмма генерала Брусилова // Русская воля. 1917, 11 марта. №11.С.2.
Половцов П.А. Указ.соч. С.65.
251
Русское слово. 1917, 12 марта. №58.
252
Соколов Ю.В. Указ.соч. С.84.
253
Антивоенные выступления на русском фронте в 1917 году глазами современников (документы,
воспоминания, комментарии). Под.ред. С.Н. Базанова. С.15.
249
250
немецкие и австрийские солдаты приносят фотоаппараты и под видом коллективных
снимков делают фотографии укреплений254. Союзники высказывали опасение, что
братание способно «прервать войну путем простого прекращения боевых действий»255.
В большевистской «Правде» в начале мая писалось: «Апостолы империализма на
столбцах газет, а рыцари империализма на листках военных приказов объявляют
смертельную борьбу товарищескому братанию в окопах»256. Понятно, что в число
«рыцарей империализма» в этой статье входил и Брусилов, как активный противник
братания. Но все же, мнение Брусилова о том, что противник может использовать
братание с целью разведки большевики не отвергали. В «Правде» звучал такой ответ на
его заявление: «Конечно мы против того, чтобы братание превращалось в ловушку. Мы не
допустим, чтобы братанием пользовались для выведывания военных тайн. Мы не станем и
сами, пользуясь братанием, выведывать чужие тайны»257.
Но к концу апреля эта проблема, к счастью генерала, решилась сама собой. Как
видно из рапорта командующего 11-й армией генерала А.Е. Гутора Брусилову от 24 апреля
австрийцы, усердно работая над разложением русской армии, «не убереглись сами от
заразы разложения и в данное время не смогут с полным правом называть свою армию
дееспособной»258. В связи с этим, немецкий Генштаб отказался от дальнейших вылазок
для проведения братания. Были и негативные последствия: союзники изменили свой
взгляд
на
боеспособность
Русской
армии,
что немало
беспокоило
Временное
правительство259.
При рассмотрении деятельности Брусилова в марте-мае 1917 г. нельзя обойти
стороной вопрос, который был остро поднят самим фактом выхода Приказа №1. Речь идет
о единоначалии в армии.
Как известно, Приказ №1 вышел 1 марта по инициативе Петроградского совета и
изначально относился лишь к войскам Петроградского военного Округа (см. Приложение
1). Но вскоре этот документ распространился далеко за пределы этого района и стал
популярен на всех фронтах. И дело даже не в его содержании, которое шло вразрез со всем
О братании // Правда. 1917, 21апреля. №37. С.2
Васюков С.В. Внешняя политика временного правительства. С.176.
256
Генералы против братания//Правда. 1917, 24 апреля. №41.С.2.
257
Цит.по.Соболев Г.Л. Тайный союзник. Русская революция и Германия. 1914-1918. -СПб.2009.,С.223.
258
Революционное движение в Русской армии. 27 февраля — 24 октября 1917.//сборник под ред.
Л.С. Гапоненко. М., 1968. С.72.
259
Заявление главнокомандующих // Крымский вестник. 1917, 7 мая. №108 (9093).С.2.
254
255
сводом воинских правил, а в его трактовке непосредственно солдатами и офицерами. В
связи с этим Брусилов 15 марта издал приказ №1097, запрещавший выборность
начальников в воинских частях (см. Приложение 2). Если оценивать этот приказ с позиции
левых партий, то смело можно утверждать, что это попытка генерала сделать шаг назад к
старым порядкам в армии. Но, вероятно, строки этого приказа были надиктованы
усугубившейся обстановкой в войсках и современниками, в большинстве, воспринимались
как должное.
Свидетели того времени признавали, что на первых порах войска Юго-Западного
фронта среди общей дезорганизации меньше чем другие подверглись разложению.
Заслугой этому газета «Русское слово» считала деятельность Брусилова на посту
комфронта260.
Как в тексте рассматриваемого нами приказа, так и в своих выступлениях на
собраниях и для прессы Брусилов проводил четкую грань между гарнизонными войсками
столиц и войсками действующей армии, подчеркивая превосходство последних. В своей
речи на съезде делегатов Юго-Западного фронта он заявил, что хотя Петроградский
гарнизон в три дня завоевал свободу, «то боевая армия уже три года проливает кровь за эту
свободу, но меньше говорит об этом»261. Как же можно трактовать эти слова? В них война
ассоциируется генералом с борьбой за свободу, а, значит, продолжение войны — дело
революции.
Приказ №1 отменял, кроме прочего, воинское приветствие в неслужебное время. От
коменданта штаба 8-й армии Верцинский узнал, что в начале войны бывали случаи, когда
«генерал Брусилов приводил встреченных им во время своих прогулок солдат и
приказывал их пороть за неотдание ему чести»262. После революции отношение генерала
к
воинскому приветствию
кардинально
поменялось.
Современники
становились
свидетелями того, как сам генерал протягивал руку простым солдатам263. Образ генералагражданина был для него важен. Брусилов всеми способами пытался подчеркнуть свое
единение с революционным народом.
Выход Приказа №1 ознаменовал собой начало периода двоевластия, когда
Временное правительство вынуждено было бороться за лояльность населения и армии с
260
261
262
263
Русское слово. 1917, 23 мая. №114. С.1.
Русское слово. 1917, 1 апреля . №73. С.5.
Верцинский Э.А. Указ.соч. С.17.
См.: Шавельский Г. Указ.соч. С.414.; Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С.172-173.
Петроградским советом. Хотя 7 марта Приказ №1 был отменен военным министром
Гучковым, сам факт его опубликования значил ни что иное, как появление второй власти.
Для того, чтобы восстановить свой авторитет, Временное правительство создало
Декларацию прав и обязанностей солдата (см. Приложение 3.), которая, образно говоря,
сглаживала некоторые острые углы Приказа №1. Этим документом гарантировалась
свобода религиозных и политических взглядов и были внесены некоторые поправки во
внутреннюю жизнь армии. Копии проекта Декларации были высланы представителям
верховного командования.
Отношение к Декларации среди командного состава было негативным. По сути,
часть идей Приказа №1 теперь была официально подтверждена положениями Декларации.
Особенное
негодование
вызывал
пункт
18,
разрешавший
выборным
военным
организациям заниматься вопросами самоуправления.
Реакция верховного командования была очень резкой264. М.В. Алексеев созвал в
Могилеве всех главнокомандующих фронтами для обсуждения сложившейся обстановки.
Рисуя мрачную картину совещания, Деникин отмечал выступление Брусилова, который
тихим голосом, в котором звучала искренняя, непритворная боль, закончил свою речь
словами: — «Но все это можно перенести, есть еще надежда спасти армию и даже двинуть
ее в наступление, если только не будет издана декларация... Но если ее объявят — нет
спасения. И я не считаю тогда возможным оставаться ни одного дня на своем посту»265.
К решению Брусилова уйти в отставку присоединились Гурко и Алексеев. Весть об
этом быстро стала достоянием читающей прессу общественности.
В начале мая в газете «Daily News» сообщалось, что в Петроград собирались
прибыть Алексеев, Драгомиров, Гурко и Брусилов и заявляли, что формирование
коалиционного правительства будет необходимым в том случае, если оно примет меры к
восстановлению дисциплины в армии266. 4 мая состоялось совместное заседание
командующих фронтами, членов Временного правительства и представителей исполкома
Петросовета. Взаимные обвинения стали основой всего заседания. Историк А.П. Жилин
писал об этом: «Генералы обвиняли Совет рабочих и солдатских депутатов в том, что он
способствовал своими приказами разложению армии. Настаивая на передаче всей полноты
264
265
266
Жилин А.П. Последнее наступление. Июнь 1917 года. М., 1983. С.47.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.162
Four famous generals arrive in Petrograd to report.//Daily News. 1917, 1 мая . С.3.
власти в руки верховного командования, генералы требовали дать им возможность
выполнить до конца свой долг и победно окончить войну. В свою очередь представители
Совета обвиняли генералитет в недоверии»267. Брусилов, в своем духе, утверждал, что
только наступление поможет сохранить армию, уберечь от прорыва фронта.
После совещания генералы пересмотрели свое решение уйти в отставку. В газете
«New-York Tribune» говорилось: «солдаты верят, что авторитет Керенского подвиг
генералов Брусилова и Гурко»268 сделать это.
Декларация прав солдата была лишь составной частью комплекса мероприятий по
реформированию старой армии, получившей название
«демократизация армии».
Исходившие из недр комиссии под председательством бывшего военного министра
Поливанова, постановления и указы во многом подрывали основы армии.
Дисциплинарная власть начальников была ликвидирована вовсе. Ее приняли
ротные и полевые суды. Не меньшую анархию в армию вносили стихийно возникавшие во
всех частях комитеты. В.Б Станкевич, упоминал об этом так: «Все «Румчероды»,
«Искомюзы», «Искомзапы», «Коборсевы», «Коморсевы», «Искосопы» стали крупнейшей
неотъемлемой силой в жизни армии, прежде чем Петроград или Ставка узнали об их
существовании»269.
Деникин, характеризуя комитеты, упоминал, что они были «составленными из
элементов, чуждых ей, большей частью случайно попавших в их ряды, представлявших
скорее партийные социалистические, нежели военные органы»270. По его словам, в
Могилеве были образованы два комитета: солдатский комитет Могилевского гарнизона и
солдатско-офицерский комитет Ставки, видимо, созданный для противодействия первому.
Солдатский комитет состоял из представителей мелких частей и «всякого рода
дезертиров». Его руководитель Гольман терроризировал местные власти, вымогал у них
деньги, но в конечном итоге был выслан из Ставки. Вернувшись из Петрограда с мандатом
от Петросовета, он был восстановлен в должности и с тех пор «вел себя еще более нагло
при Брусилове, оказывавшем ему всякие знаки внимания»271.
Мнение о том, что Брусилов шел на поводу у фронтовых организаций было
267
268
269
270
271
Жилин А.П. Указ.соч. С.47.
New-York Tribune. 1917, 5 мая . С.5
Станкевич В.Б. Воспоминания. 1914-1919. М., 1994. С.75.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.221.
Там же. С.153.
распространено у военного командования, особенно в период его пребывания на посту
Верховного главнокомандующего. Так П.А. Половцов, описывая сюжет отставки генерала
с поста Главковерха, упоминал, что заменивший его Корнилов быстро привел «к Иисусу
местный Совет, с которым Брусилов чрезмерно яшкался»272.
Со слов Деникина можно понять, что такое поведение было свойственно не только
генералу. Временное правительство вынуждено было приводить бледные и неясные
формулировки в отношении целей и задач войны для того, чтобы умиротворить
воинствующие органы революционной демократии273.
Но все же были сюжеты, в которых Брусилов выступал против комитетов и советов.
А.И. Деникин отмечал, что на заседании фронтового комитета Западного фронта при
назначении его командующим этого фронта один поручик, командированный для
расследования «контрреволюционности» генерала высказал свое недоверие новому
командующему. В ответ на это выступление Брусилов «вспылил и наговорил поручику и
комитету резкостей. Потом извинился и в конечном результате допустил в секретный
архив Ставки комиссию комитета»274.
Еще одно проявление революции в армии — институт военных комиссаров.
Негласной обязанностью этих лиц было наблюдение за частями и командованием с точки
зрения политической благонадежности. Права и обязанности комиссаров не были
законодательно оформлены, что, по мнению Деникина, неизбежно приводило к
недоразумениям и столкновениям комиссаров с командным составом275. Зачастую
комиссары вмешивались в чуждые их должности вопросы военного управления.
Институт военкомов был воспринят командным составом армии в штыки. И
Брусилов не являлся исключением. Отношения комиссаров, комитетов и генерала нашли
свое развитие в пору пребывания Алексея
Алексеевича на посту Верховного
главнокомандующего и подробней будут раскрыты в следующей главе.
Не стоит обходить вниманием еще одно проявление военной политики Временного
правительства, а именно чистку рядов генералитета по инициативе военного министра
Гучкова. Вопрос этот поднимался на заседаниях Государственной Думы еще в 1915 году. С
самого начала революции при одобрении Гучкова происходили смещения с постов ряда
272
273
274
275
Половцов П.А. Указ.соч. С. 185.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.189.
Там же. С.178.
Там же. С.157.
воинских и гарнизонных начальников, комендантов и военных губернаторов. Чуть позже
военный министр, не получив поддержку высшего военного командования, начал чистку
генералитета. Отстранялись от своих постов командиры, не принявшие позиций
Временного правительства, не поддержавшие революцию. Среди них был и командующий
8-й армией генерал А.М. Каледин, которого уволил Брусилов, объясняя это тем, что тот
«потерял сердце». По мнению Деникина это увольнение было сделано Главкоюзом в
грубой и обидной форме, который, сначала предложив ему другую армию, позже возбудил
вопрос о его удалении276.
Данные о количестве удаленных с постов генералов разнятся, но все же эти
мероприятия нанесли большой удар по армии. О том, какие масштабы приняла чистка
красноречиво говорят слова корреспондента Самойлова в «Газете для всех»: «Наша
революция расправилась со всеми почти боевыми генералами, занимавшими высокие
посты командующих и главнокомандующих, — писал он 24 июня 1917 года — Даже
выдвинутые революцией Драгомиров и Гурко, даже выбранные революционным флотом
Максимов и Колчак — и те вынуждены были уступить свой пост другим. Из всей этой
плеяды в нашей армии остался один только Брусилов»277.
Политика Временного правительства по отношению к армии была не продумана и
разрушительна. Идеи демократизации, может быть и имели позитивную основу, являлись
детищем революции, но их воплощение было пагубно для армии. Несмотря на это,
Брусилов воспринял их, что, возможно, стало причиной того, что он остался на своем
посту, а позже получил повышение. Для его сослуживцев, для многих современников
поведение генерала было непонятно, его действия осуждались и презирались. Но, по
нашему мнению, Брусилов надеялся на то, что идеи демократизации все же могут
получить достойное воплощение и возродить деморализованную армию.
III. Брусилов во главе армии.
III.I. Назначение на пост Верховного главнокомандующего.
Перед тем как приступить к рассмотрению деятельности Брусилова на посту
Верховного главнокомандующего, стоит
276
277
разобрать суть этой должности и некоторые
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.202.
Пролетарский генерал .// Газета для всех. 1917, 24 июня. № 308.
изменения, которые произошли с ней после революции.
Как нам известно, этот пост был учрежден незадолго до начала Перовой мировой
войны и занял его великий князь Николай Николаевич младший, несмотря на желание
Государя возглавить армию. Молодой офицер Гиацинтов называл великого князя «так
называемым» Верховным главнокомандующим, так как был искренне убежден, что «быть
Верховным мог только Государь и никакой великий князь не мог претендовать на это
звание»278. С ним соглашался генерал А.А. Свечин, который, рассуждая об определении
«Верховный главнокомандующий» отмечал некоторую несогласованность мнений на счет
полномочий, занимавшего этот пост деятеля:
«Мы связываем его с лицом, которому
подчиняются действующие армии и флот и которое соединяет всю власть на театре
военных действий. В действительности такой главнокомандующий не является
верховным, так как ему не подчинено руководство внешней и внутренней политикой и
всем тылом действующих армий, поскольку ему не принадлежит вся власть в государстве.
Стратег-главнокомандующий представляет лишь часть руководства страной»279. С
Гиацинтовым и Свечиным не соглашался генерал-квартирмейстер штаба Ставки
Верховного главнокомандующего Ю.Н. Данилов, считая, что название этого поста
подчеркивает, что лицо, его занимающее обличено в отношении командования армиями
особым доверием носителя Верховной власти280.
В руках Главковерха концентрировалась большая военная власть. Ни одно лицо и
учреждение в государстве не имело права давать указаний или требовать отчета от
Верховного
главнокомандующего281.
парадоксальное
положение,
когда
По
мнению
«Верховный
А.Ф. Керенского,
главнокомандующий,
возникало
не
являясь
правителем страны, приобрел, по сути дела неограниченную власть, за которую не нес
никакой ответственности даже перед правительством»282.
Однако полномочия Верховного все же ограничивались волей Государя. Неудачи на
фронте в 1915 году укрепили Николая II в его решимости принять на себя Верховное
командование армией и флотом. Николай Николаевич был смещен и назначен
наместником на Кавказе.
Гиацинтов Э.Н. Указ.соч. С.51.
Шапошников Б.М. Воспоминания. Военно-научные труды. М.: Военное издательство министерства
обороны СССР, 1983. С.391.
280
Данилов Ю.Н. Великий князь Николай Николаевич. С.5-6.
281
Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С.151.
282
Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте. М., 1993. С.96.
278
279
Во время революции свергнутый Государь восстановил на этом посту Николая
Николаевича, назначение которого, по словам Деникина, в офицерской и солдатской массе
было встречено благоприятно283. Однако Временное правительство не приняло этого
решения царя, назначив Верховным М.В. Алексеева. Новые власти посчитали, что Михаил
Викторович имел мягкий характер, а поэтому решили подпереть его боевым генералом
Деникиным в качестве начальника штаба.
Интересна система взаимоотношений Военного министерства и Верховного
главнокомандующего. В дореволюционной России первый орган подчинялся Главковерху,
хотя, со слов историка О.Р. Айрапетова, «положение о полевом управлении войск» не
регламентировало этого подчинения284. Все военные законы, указы и распоряжения перед
опубликованием в войсках приходили на рассмотрение Главнокомандующего. По словам
А.И. Деникина, после революции «важнейшие военные законы, в корне изменившие
условия комплектования, жизни и службы войск, издавались министерством без всякого
участия верховного командования, которое узнавало о выходе их только из газет»285. Суть
таких ненормальных взаимоотношений Деникин видел в том, что они не основывались на
каком-либо правительственном акте, а вытекали из смешения в лице Временного
правительства верховной и исполнительной власти, а так же из сочетания характеров
более сильного военного министра Гучкова и уступчивого Верховного Алексеева286.
Ситуация не изменилась при его приемнике Брусилове, а наоборот усугубилась.
Новый военный министр А.Ф. Керенский, несмотря на своеобразный, капризный
характер, имел большой авторитет, сравнимый с авторитетом Алексея Алексеевича. Но,
если последний себе сделал имя военными победами еще при старом режиме, то
Александр Федорович получил популярность в революционной обстановке, что в реалиях
того времени ценилось больше.
С самого начала войны Верховный главнокомандующий для большинства стал
символом готовности довести ее до конца287. Это значит, что популярность Верховного как
крупного военного деятеля в солдатской массе конфликтовала с воплощением в его лице
готовности вести империалистическую войну. Алексеев сделал многое, чтобы укрепить
Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С.137.
Айрапетов О.Р. Генералы, либералы и предприниматели: работа на фронт и революцию. М., 2003.
С.38.
285
Деникин А.И. Указ.соч. С.151-152.
286
Там же. С.151.
287
Айрапетов О.Р. Указ.соч. С.47.
283
284
это
противоречие.
Во
время
своего
пребывания
на
посту
Верховного
главнокомандующего, он, поняв неспособность командования и правительства загнать в
жесткие рамки революционизировавшуюся армию, стремился умерить этот процесс и
спасти ее от развала. Для этих целей по его инициативе на всех фронтах началось
повсеместное создание солдатско-офицерских организаций в противовес комитетам, а там,
где позиции последних были прочны, - введение в состав комитетов офицерских кадров.
Фактически с его подачи началось создание Союза офицеров армии и флота.
Несмотря на это, развал армии продолжался. Алексеев, как один из авторов плана
наступления 1917 года, оттягивал это мероприятие из-за неспособности армии к
наступательным действиям. Это противоречило планам Временного правительства.
Уместно будет сказать, что назначение Алексеева на пост Главковерха после
отстранения Николая Николаевича последовало не сразу. Временному правительству
потребовался почти месяц, чтобы обсудить все кандидатуры и выбрать Михаила
Васильевича, который к тому времени уже четко обозначил свою позицию противника
кадровой
чистки
верховного
командования
по
плану
А.И. Гучкова.
Среди
рассматриваемых претендентов на пост Верховного главнокомандующего был и Брусилов.
П.А. Половцов, как участник военной комиссии Временного правительства, вел
свое рассуждение так: «Тут сразу внимание сосредотачивается на Брусилове. Конечно,
умен, хитер как муха, но уж очень ненадежен как человек. Вообще нет в нем качеств,
которые ставили его очевидно выше Алексеева... Но у Керенского что-то на уме. Неужели
Брусилов с ним снюхался? Способен. Тогда создается комбинация Керенского с
Брусиловым
против
Гучкова
с
Алексеевым.
Посмотрим»288.
Но
что
касается
М.В. Алексеева, то он резко отрицательно относился в деятельности А.И. Гучкова и
сотрудничал с ним лишь только по тому, что занимал должность Главковерха289.
Со слов П.А. Половцова получается, что у А.Ф. Керенского планы на Брусилова
были еще задолго до его назначения и, что последний был пешкой в крупной
политической борьбе. В апреле, однако, А.Ф. Керенский не смог добиться своего.
А.И. Гучков отстоял своего кандидата, запросив всех командующих армиями и фронтами
их мнение о грядущем назначение, и большинство высказалось за Алексеева. «Этим
непобедимым козырем, - писал П.А. Половцов, - Гучков раздавил комбинацию Керенский
288
289
Половцов. П.А. Указ.соч. С.51.
Из дневника генерала М.В. Алексеева. //Русский исторический архив. - Прага, 1929. С.18.
— Брусилов. Ловко»290. Военный министр впоследствии обосновывал свой выбор тем, что
был очень плохого мнения о Брусилове, как о человек и как о стратеге291.
В
апреле
Временное
правительство
остро
почувствовало
необходимость
организации наступления. С одной стороны требования союзников, с другой —
внутренняя политическая нестабильность требовали начать подготовку операции. Уход
Гучкова в начале мая с поста военного министра и назначение на этот пост Керенского
говорило само за себя.
11 мая Александр Федорович был проездом в Могилеве. Начальника штаба
Верховного главнокомандующего А.И. Деникина удивляла спешность, с которой
Керенский старался продолжить свое путешествие на Юго-Западный фронт. Для встречи
он вызвал только начальника штаба, что дало Деникину повод впоследствии считать, что
военный министр избегал встречи с Алексеевым292. Военный министр направлялся на
фронт по приглашению Брусилова. Многим в то время казалось, что последний стремится
произвести впечатление на Керенского, добиться его расположения. Но сам Брусилов
писал: «Если я пригласил Керенского на фронт, то преимущественно для того, чтобы снять
ответственность с себя лично и с корпуса офицеров, будто бы не желающих служить
революции. Наконец это было последнее
средство, к
которому можно было
прибегнуть»293.
Керенский в то время был на пике своей популярности, особенно после того, как
стал военным министром. Ему требовалось поддерживать свой образ «рыцаря
революции» активными действиями, стремлением к защите революции. Опасность для
свободы виделась ему в лице внешнего врага, готовящегося перейти в наступление.
Требовалось предупредить его и нанести двойной удар, еще и по внутреннему врагу,
который в случае успеха был бы дискредитирован. Таким образом, по мнению историка
Жилина, планировалось разогнать Советы и солдатские комитеты294. Для воплощения
идей Керенского ему требовался идейный генерал, каким Алексеев в начале мая не
являлся.
По воспоминаниям Деникина к тому времени в Ставке «жизнь замирала»,
290
291
292
293
294
Половцов П.А. Указ.соч. С.55.
Историки о времени и о себе. А.И.Гучков рассказывает.//Вопросы истории. №7. Август 1991.С.201.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.358.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.241.
Жилин А.П. Указ.соч. С.12.
административная работа продолжалась, но из нее ушла душа 295. Алексеев терял веру в
благополучный исход дела.
Иную позицию занимал Брусилов, на фронт к которому в середине мая так спешил
Керенский. Из беседы с генералом В.Б. Станкевич вынес мнение, что «он смотрел на
положение в армии значительно более спокойнее и увереннее, чем мы в тылу и не
сомневался в ее оздоровлении и способности к боевым действиям»296.
Было ли это мнение полководца искренним? Впоследствии он писал: «Видя этот
полный развал армии и не имея ни сил, ни средств переменить ход событий, я поставил
себе целью хоть временно сохранить боеспособность армии и спасти офицеров от
истребления»297.
Схожего
мнения
придерживалась
жена
Брусилова
Надежда
Владимировна, которая на листке с текстом выступления генерала на съезде делегатов
Юго-Западного фронта оставила помету от руки: «Какой отчаянный и тяжкий лепет
измученной души. Он повторял все одно и то же, одно и то же «исполняя свой долг перед
Родиной», но сам уже отлично видел, что все погибло»298. Они написали эти слова по
прошествии многих лет, но, возможно, зная характер Брусилова и анализируя содержание
газетных статей, выдержек из его приказов и текстов выступлений стоит говорить о том,
что он действительно был оптимистом в вопросе восстановления дисциплины, искренне
верил в возможность наступления летом 1917 года. Этим он отлично подходил
Временному правительству. В.И. Гурко считал, что критерием выбора Брусилова стало его
крайне оппортунистическое поведение299. Активное стремление генерала к продолжению
войны нашло интересный отклик в солдатской массе, которая отреагировала на ноту П.Н.
Милюкова, как на попытку «вместе с Брусиловым завоевать весь мир»300.
Кандидатура Главкоюза в качестве замены Алексеева всерьез рассматривалась
рядом политических деятелей. В частности М.В. Родзянко видел в лице Брусилова как
предводителя армии, В.Н. Клембовского и А.С. Лукомского в качестве его помощников
ядро Верховного командования, которое единственно способно вывести страну и армию
из бедственного положения301. М.В. Алексеев, как видно из его письма генералу
295
296
297
298
299
300
301
Деникин А.И. Указ.соч. С.358.
Станкевич В.Б. Указ.соч. С.70.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.238.
РГВИА. Ф.162.Оп.1.Д.4.Ч.1.Л.24.
Гурко В.И. Указ.соч. С.28.
Оськин М.В. Указ.соч. С.295.
Красный архив. М., 1922.Т.2.С.285.
А.П. Скугаревскому, ощущал непрочность своего положения и отмечал, что замена его
может произойти при любом удобном случае302.
Историк Б.Ю. Александров считал, что в той ситуации Брусилов был необходим
как полководец, и одновременно он не был политически опасен, так как открыто он не
стремился к власти303. По мнению П.А. Половцова, А.Ф. Керенский боялся всякого
человека с популярностью304. Но авторитет Брусилова лежал не в политической сфере,
поэтому он не представлял опасности для Временного правительства. В газете «Русское
слово» можно найти такие слова: «генерал Брусилов сумел донести свою популярность в
обществе и глубокую любовь в армии до дней революции и революция только укрепила
эти чувства»305.
Интересную картину своей поездки на Юго-Западный фронт рисует Керенский.
Возвращаясь из поездки в закрытой машине он с Брусиловым попал в сильную грозу. «Не
знаю почему, - писал Александр Федорович, - но именно в том момент, когда в окна
машины барабанил дождь, а над головой сверкали молнии, мы ощутили какую-то
взаимную близость. Разговор наш приобрел неофициальный и непринужденный характер,
как водится у старых друзей»306.
В этой беседе Брусилов, по мнению Керенского как человек в высшей степени
амбициозный, излагал свои планы, упоминал какие-то детали, касающиеся других
генералов осторожно, старался не высказывать взглядов, слишком отличавшихся от
взглядов военного министра. Говоря об общности взглядов, Керенский особенно
подчеркивал, что они оба полностью отвергали господствовавшую в верхних эшелонах
власти идею о том, что «русской армии больше не существует». «Мы были оба убеждены,
- вспоминал он, - в бессмысленности бесконечных разглогольствований и критиканства, в
необходимости проявить, наконец, мужество взять на себя риск»307.
Таким образом, посредством беседы с генералом А.Ф. Керенский тогда уже решил
вопрос Верховного главнокомандования и планировал назначить на пост к моменту начала
наступления Брусилова, однако, не намекнув последнему об этом решении, ожидая
302
303
304
305
306
307
Из дневника генерала М.В. Алексеева. // Русский исторический архив. - Прага, 1929. С.16.
Александров Б.Ю. А.А. Указ.соч. С.127.
Половцов П.А. Указ.соч. С.100.
Русское слово. 1917, 23 мая. №114. С.1.
Керенский А.Ф. Указ.соч. С.194.
Там же. С.194-195.
решения председателя Временного правительства князя Львова308.
Дожидаться перемен к началу наступления не пришлось. По словам Деникина,
А.Ф. Керенский приехал с Юго-Западного
фронта в Могилев 20 мая в приподнятом
настроении, был полон впечатлений, с большой похвалой отзывался о Брусилове и
заявлял, что общее настроение и взаимоотношения на фронте не требуют желать
лучшего309.
Завершающим аккордом в пребывании Алексеева на посту Верховного стала
телеграмма Керенскому отправленная 21 мая. В ней, кроме полных отчаяния призывов к
восстановлению армии, звучали так же требования восстановления военных судов и
дисциплинарной власти начальников310.
Не заставила себя ждать реакция Военного министра. На имя Алексеева была
отправлена телеграмма, сообщавшая об отстранении его с поста с предписанием прибыть
в распоряжение Временного правительства. Деникин считал, что сильная оппозиция
демократизации армии стала причиной увольнения Алексеева 311. Комбинация «Керенский
— Брусилов», представленная Половцовым, в конечном итоге победила.
Общественности было сообщено, что Алексеев сам подал прошение об отставке в
связи со здоровьем312. По словам князя Львова просьба генерала Алексеева совпала с
событиями, которые диктовали необходимость, чтобы в Ставке боевая жизнь не
нарушалась, и настроение соответствовало настроению всего фронта. Назначение же его в
распоряжение Временного правительства объяснялось необходимостью использовать
богатые
технические
знания
и
боевые
качества
бывшего
Верховного
главнокомандующего313. «Два месяца каторжной работы, - подводил итог своего
сотрудничества с Алексеевым Деникин, - раздвинули широкий военный горизонт, но дали
ли они какие-либо результаты в области сохранения армии? Активных — решительно
никаких. Пассивные — может быть несколько умерили темп развала армии»314. На пост
Верховного главнокомандующего был назначен Брусилов, которому предстояло закончить
начатое Алексеевым дело и окончательно остановить развал армии.
Там же. С.195.
Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С. 171.
310
Революционное движение в русской армии. 27 февраля — 24 октября. Сборник. С.111.
311
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.202.
312
Русское слово. 1917, 24 мая. №115. С.2.
313
Романов А.В. Военный дневник великого князя Андрея Владимировича Романова. 1914-1917. М.,
2008. С.283.
314
Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С.174.
308
309
Мотивы перемены были ясны обывателю. Временное правительство, сменив
Верховного главнокомандующего, стремилось поднять тем самым свой авторитет в армии.
Со слов историка А.П. Жилина, реакционно настроенный генерал Алексеев был заменен
популярным в войсках, более либеральным, чем другие представители верховного
командования, генералом Брусиловым315. В газете «Пролетарий» сообщалось: «Министры
- «социалисты» смену военачальников, вызванную потребностями авантюры наступления,
объясняли на ухо революционным демократам тем, что монархиста Алексеева сменяет
истинный демократ Брусилов»316.
Иностранцы так же видели в переменах на посту Главковерха продолжение
гучковской чистки. Так корреспондент «Daily News» Артур Рэнсом писал: «Замена
генералом Брусиловым на посту Верховного главнокомандующего генерала Алексеева
успокоит тех, кого беспокоит, что высшее военное командование в руках старорежимного
генерала»317. Газета «Русское слово» и вовсе считало перемену окончанием процесса
обновления высшего командного состава армии318.
Реакция на назначение среди генералитета была в основном негативной. В.И.Гурко
считал, что это повышение сыграло с Брусиловым злую шутку, окончательно уничтожив
авторитет генерала в глазах образованных слоев общества и, в первую очередь, в глазах
всего русского офицерства319. Близкий к кругам высшего командования Щавельский
считал, что низкопоклонничество, которое Брусилов проявлял до революции перед
высочайшими особами, он продолжил и перед новыми правителями, тем самым заслужив
себе их расположение320.
«Назначение генерала Брусилова знаменовало собой окончательное обезличение
ставки и перемену ее направления» - считал Деникин. Он так же указывал, что
оппортунизм Алексея Алексеевича, его погоня за революционной репутацией лишали
командующий состав моральной опоры, которую он видел в прежней Ставке321.
Стоит остановиться на утверждении Деникина о том, что Брусилов чрезмерно
старался создать себе образ революционера. Есть доля правды в его словах, но все же
315
316
317
318
319
320
321
Жилин А.П. Указ.соч. С. 51.
Армия в революции//Пролетарий. 1917, 2 сентября. №7.
Brusiloff task.//Daily News. 1917, 25 мая.
Русское слово. 1917, 23 мая. №114. С.1.
Гурко В.И. Указ.соч.. С.28.
Шавельский Г. Указ.соч. С.414.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.358.
основная часть того ажиотажа, создававшегося вокруг имени полководца, не была его
инициативой. Периодическая печать, размещая на своих страницах хвалебные памфлеты и
рассказы о революционном генерале, отдавала таким образом дань политической моде.
Ярким примером может послужить статья «Пролетарский генерал», размещенная в
«Газете для всех» корреспондентом Самойловым в конце июня. В ней Брусилов назван
«последним из могикан», на которого «возложена величайшая задача русской, а может
быть
и
всемирной
истории
—
разгромить
германский
милитаризм
и
спасти
революционную Россию»322. Самойлов считал назначение Брусилова последним шансом
новой России, приписывая ему, к тому же, немаловажную роль в общем для союзников
деле — разгроме немецкой военной машины. Журналист верил в то, что полководцу
удастся возродить утомленную и ослабленную войной армию, и полагал, что судьба дала
ему шанс, в отличие от ряда других командующих, даже тех, кому революция помогла
сделать имя. По мнению Самойлова, Брусилов обладал рядом качеств, которые
способствовали его успеху в командовании имперской армией, и, как он надеялся, помогут
руководить республиканской. Выделял он инициативность генерала, но особенно ценил
то, что «...он побуждает, заставляет и других проявлять инициативу. Брусилов верит в себя
и верит в то дело, которое он делает». Эта черта характера полководца, как полагал
корреспондент, сможет настроить окружение генерала, офицерский состав и армию на
победу. Еще одну весьма специфическую черту отметил Самойлов «для того, чтобы
наложить на его характеристику печать времени: у Брусилова нет не только ученого и
командного ценза, но и земельного. У него нет ни земли, ни орудий производства. Он в
буквальном смысле слова — бесцензовый, пролетарский генерал»323.
В памяти многих современников остался день приезда в Ставку нового Верховного
главнокомандующего и проводы его предшественника. «Могилев принял нового
Верховного главнокомандующего необычайно сухо и холодно, — вспоминал Деникин. —
Вместо обычных восторженных оваций, так привычных «революционному генералу» «...»
пустынный вокзал и строго уставная церемония. Хмурые лица, казенные фразы»324.
Протопресвитер Г. Шавельский писал об этом событии так: «У меня и теперь еще
стоит в глазах встреча на Могилевском вокзале прибывшего в Ставку нового Верховного
322
323
324
Газета для всех. 1917, 24 июня. № 308.
Газета для всех. 1917, 24 июня. № 308.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.172.
— генерала Брусилова. Выстроен почетный караул, тут же выстроились члены Штаба,
среди которых много генералов. Вышел из вагона Верховный, проходит мимо чинов
Штаба, лишь кивком головы отвечая на их приветствия. Дойдя же до почетного караула,
он начинает протягивать каждому солдату руку. Солдаты, с винтовками на плечах,
смущены, — не знают как подавать руку. Это была отвратительная картина»325.
Не скрывая возмущения, протопресвитер описывал эту, казалось бы,
нелепую
сцену. У него, конечно, была личная неприязнь к Алексею Алексеевичу, точнее выражаясь,
к его пребыванию на посту Верховного главнокомандующего, ведь Брусилов сменил
Алексеева, с которым Шавельский был в дружеских отношениях.
У Деникина так же имелся свой взгляд на это событие. Его удивил тот факт, что
новый Верховный главнокомандующий счел более важным поздороваться с рядовыми
посыльным и ординарцем, «у которых от неожиданности и неудобства такого приветствия
в строю выпали из рук ружья, взятые на караул», проигнорировав рукопожатие «с
доблестным израненным командиром георгиевцев Тимановским и офицерами»326.
Отбросив в сторону личные оценки, можно заметить в действиях нового
Верховного революционный символизм: рукопожатие с солдатами означало ни что иное,
как духовную близость, единение с простыми бойцами, бывшими крестьянами и
рабочими, а вместе с ними со всем революционным народом. Справедливости ради стоит
отметить, что подобные случаи нарушения субординации и воинского ритуала в это время
случались часто и имели глубокий политический смысл. Так, например, со слов историкаисследователя Б.И. Колоницкого, командиры частей во время военного парада в Иркутске,
демонстративно становились не рядом с командующим военным округом, а рядом с
членами Комитета общественных организаций. Казалось бы, безобидное нарушение
праздничного военного ритуала привело к последующей замене командующего327.
С презрением к новому Верховному главнокомандующему писала дочь генерала
Казановича, Е.Б. Каверинская: «С таким тяжелым чувством собрались в тот памятный
день на платформе Могилевского вокзала все офицеры старой Ставки, говорю «старой»,
потому, что в то же время уже прибыл в Могилев генерал Брусилов со своими
приспешниками, но ни у него самого, ни у кого-либо из них не хватило такта приехать на
325
326
327
Шавельский Г.И. Указ.соч. С.414.
Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С.172-173.
Колоницкий Б.И. Указ.соч. С.43.
вокзал проводить бывшего Верховного главнокомандующего»328.
А.И. Деникин же упоминал, что Брусилов был на прощании с Алексеевым и перед
чинами Ставки он произносил речь, в которой «оправдывался» перед ними. Антон
Иванович использовал именно это слово, так как считал, что иначе нельзя было назвать
«сбивчивые объяснения взятого им на душу греха»329.
Историк А.В. Доливо-Добровольский отмечал, что после назначения Верховным
Брусилов
не
смог
добиться
единения
со
своими
сослуживцами,
но
русская
общественность с радостью восприняла извести о назначении330. Надежда Владимировна
жаловалась: «Его никто не понял, не послушался, его только критиковали, но не
поддержали свои, чужие по духу извращали все его шаги и планы»331.
Вокруг нового Верховного стали ходить слухи о его причастности к заговорам и
интригам. П.А. Половцов, опираясь на сведения, полученные от телефонистов, утверждал,
что еще до своего назначения Брусилов скрыл часть телеграммы, в которой военный
министр А.И. Гучков приказывал Петру Александровичу принять в командование
Туземную дивизию. До этого дивизией командовал Д.П. Багратион, который попал в
списки лиц неблагонадежных и подверженных отречению от командования. По мнению
П.А. Половцова, Брусилов выждал отставку А.И. Гучкова и испросил нового военного
министра оставить Д.П. Багартиона на посту. При встрече с А.Ф. Керенским, назначенный
22 мая командующим войсками Петроградского военного округа, П.А. Половцов
поинтересовался судьбой Туземной дивизии, на что первый ответил: «решили оставить
Багратина. Уж очень за него просит Брусилов, надо же что-нибудь для него сделать»332.
Но историей с командующим Туземной дивизией «интриганство» Брусилова не
ограничивается. Далее П.А. Половцов указывал, что А.Ф. Керенский долго упирался
против его назначения командующим войсками Петроградского военного округа.
«Наверно, Брусилов ему напел про мое интриганство и честолюбие»333 - писал он. Петр
Александрович так же указывал, что Брусилова против него настроил Д.П.Багратион.
Таким образом, Алексей Алексеевич стал не только свидетелем конфликта двух генералов,
но, невольно, принял в нем участие, пользуясь своим положением.
328
329
330
331
332
333
Алексеева-Борель В.М. Указ.соч. С.523.
Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С.172.
Доливо-Добровольский А.В. Указ.соч. С.463.
Цит.по. Александров Б.Ю. Указ.соч.. С.151.
Половцов П.А. Указ.соч. С.65,67,69.
Там же. С.71.
Не менее занятную картину рисовал ординарец Л.Г. Корнилова прапорщик
В.С. Завойко. Из разговоров с первым он узнал, что прибытие Лавра Георгиевича на ЮгоЗападный фронт в качестве командира 8-й армии было встречено недружелюбно как
Брусиловым, так и командующим фронтом А.И. Гутором. Причиной этому В.С. Завойко
называл тот факт, что «они видят в генерале Корнилове сильного соперника и возможного
заместителя и, начиная с самых мелочей, стараются постоянно всунуть ему палки в
колеса»334. Как бы ни был Л.Г. Корнилов дальновиден, не стоит забывать, что назначение
его на пост командующего Юго-Западным фронтом произошло в том числе и по
инициативе Брусилова.
Если рассматривать реакцию военных кругов на назначение Брусилова на пост
Верховного главнокомандующего, то можно прийти к выводу, что генерал попал в
недружелюбную обстановку в Ставке. По словам Алексеева «командный и офицерский
состав без доверия встретили его назначение»335. Негативное отношение к его
пребыванию на посту выражалось не только в устных оценках, но и в поступках.
Примером того, как соратники по военной службе не приняли нового Главковерха
может послужить история, связанная с пребыванием на посту начальника штаба
Верховного главнокомандующего А.И. Деникина. Изначально планировалось оставить
последнего в этой должности, но он сам просил удаления с этого поста, объясняя свое
решение полным расхождением с Брусиловым во взглядах. «Теперь мне тяжело было
говорить с ним, — писал Деникин, — с другим Брусиловым, который так нерасчетливо не
только для себя — это не важно, — но и для армии терял обаяние своего имени»336.
Вопреки мнению многих о том, что Брусилов стремился всеми силами занять место
Алексеева, первый сообщал газетам после своего назначения следующее: «Назначение
мое Верховным главнокомандующим явилось для меня неожиданностью. Я никогда не
добивался поста верховного руководителя русскими армиями, но раз временному
правительству было угодно назначить меня, я приложу все свои силы, опыт и знание
военного дела, чтобы с честью выполнить возложенную на меня тяжелую задачу»337.
Знаковым событием для современников стал, проходивший в конце мая, фронтовой
съезд в Каменец-Подольске. На нем выступали многие военные и политические деятели,
334
335
336
337
Дело Л.Г.Корнилова. Т.2. С.81.
Красный архив. -М., 1925. Т.5. С.240.
Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С.174.
Русское слово. 1917, 23 мая . №114. С.2.
было устроено чествование Брусилова.
Он в своем выступлении в Пушкинском народном доме произнес «горячую,
полную оптимизма речь», которая вызвала у присутствовавших бурные овации338339.
Словам Брусилова действительно был свойственен оптимизм. Он говорил о том, что армия
больна, но, по его мнению, «болезнь несущественна. Можно быть уверенным, что армия с
честью выполнит свой долг»340. Именно тогда он обмолвился о том, что стал
революционером в 1915 году во время Великого отступления. «В настоящее время, —
писал в своем отклике на это выступление великий князь Андрей Владимирович, —
сознавая всю тяжелую ответственность , которую он берет на себя, становясь во главе всех
армий, он, тем не менее, высказывает глубокую уверенность в благоприятном исходе
компании»341.
Ожидался так же приезд А.Ф. Кереснкого. Так описывал реакцию аудитории на это
известие В.Б. Станкевич: «Само упоминание о том, что Керенский обещал приехать
вызвало такой взрыв восторга на съезде, который не уступал восторгу перед речью
Брусилова»342.
Военный министр выполнил свое обещание и удостоил своим посещением
фронтовой съезд. Он выступил с пламенной речью, в которой призывал армию к борьбе и
обещал сам с винтовкой в руках пойти впереди солдат. Закончил он свое выступление
обращением к Брусилову:
—Перед Вами, генерал, я преклоняюсь и благодарю!343
По окончании речи зал скандировал: «Да здравствует Керенский! Да здравствует
Брусилов! Да здравствует Свободная Россия!». А по воспоминаниям одного из делегатов
съезда, большевика М.Д. Ботоева Брусилова, А.Ф. Керенского и французского социалиста
Альберта Тома посадили на стулья и, подняв на руках, пронесли по улицам города344.
После торжественных мероприятий началась напряженная работа по подготовке
наступления. Первые приказы Брусилова скорее отдавали дань политической и военной
Керенский А.Ф. Указ.соч. С.194.
Русское слово. 1917, 26 мая. №.117. С.2.
340
Романов А.В. Указ.соч. С.292.
341
Там же. С.291.
342
Станкевич В.Б.Указ.соч. С.68.
343
Речь А.Ф. Керенского на Фронтовом съезде в Каменец-Подольске. С.1. [Электронный ресурс].
URL: http://leb.nlr.ru/edoc. (дата обращения: 04.05.2014)
344
Воспоминания. От февраля к октябрю. Говорят участники событий.//Вопросы истории. №5. Май
1967. С.99.
338
339
моде. Он при вступлении в должность Верховного главнокомандующего издал 25 мая
приказ, в котором он призывал «всех русских войнов всяких чинов и положений
сплотиться вокруг красного стяга с девизом «Свобода, равенство и братство» и ринуться
на врага, сломать его и разрушить навсегда германский милитаризм»345. Красный флаг как
символ революции использовали для укрепления своего авторитета в то время многие
командующие и Брусилов не стал исключением. В письме князю Г.Е. Львову от 10 июля
М.В. Алексеев писал: «С задором школьника взялся за дело приемник. Не зная основ
существования вооруженной силы, не зная русского человека и русского солдата, не
принимая во внимание психологии толпы и массы, игнорируя все то, что дал опыт почти
двух тысяч лет, он стал во время упорнейшей войны искать новых путей устройства и
воспитания армии»346.
Представляет интерес деятельность Брусилова по созданию частей смерти, женских
батальонов смерти и национальных частей.
Сложившаяся после революции обстановка в армии внесла новые коррективы в
военную структуру. Падение дисциплины сводило на нет обороноспособность армии, а о
масштабном наступлении в тот момент не могло быть и речи. Тем не менее, союзники
продолжали
давление
на
Временное
правительство
по
вопросам
наступления,
согласованного еще с царским правительством. Так как новая власть обязалась
продолжить свое участие в борьбе с немецким милитаризмом, единственным решением
проблемы было восстановление дисциплины и боеспособности армии.
Брусилов одним из методов борьбы с развалом армии видел создание ударных
волонтерских частей. Новые воинские отряды, по замыслу полководца, своим геройским
примером должны были подвигнуть остальных солдат идти в наступление.
Новые подразделения кроме функций прорыва должны были стать своего рода
агитационной платформой. Идея, над которой активно начал работу Алексей Алексеевич,
была не нова: еще в 1915 году командующий 5-й армией генерал от кавалерии П.А. Плеве
издал указ, предписывающий создание в частях особых команд бомбометателей, целью
которых был прорыв и уничтожение вражеской обороны; а к 1916 году этот опыт
распространился на всю армию347. Со временем обычные части стали именовать себя
345
346
347
Колоницкий Б.И. Символы власти и борьба за власть. С.275.
Из дневника генерала М.В. Алексеева // Русский исторический архив. - Прага, 1929. С.20.
Олейников А. В. Ударные батальоны в русской армии. Организация, тактика и подготовка
ударными, а функции прорыва уступили место желанию солдат выделить свои отряды
среди других в полках.
По воспоминаниям Деникина, Брусилов буквально на следующий день после
назначения на должность Верховного главнокомандующего, еще до приезда в Ставку
«утвердил план формирования революционных батальонов из волонтеров тыла»348.
Приказ № 561 по армиям Юго-Западного фронта, увидевший свет 23 мая 1917 г.,
предписывал создание новых воинских частей - «революционных батальонов тыла».
Проект этих преобразований Брусилов увидел в середине мая, а его авторы, подполковник
Манакин и капитан Муравьёв, были назначены руководителями новой военной
организации и позже направлены в Петроград для организации работы во всероссийском
масштабе. 13 июня Брусилов издал приказ №439 «План формирования революционных
батальонов из волонтёров тыла». Он фактически дублировал приказ № 561 по ЮгоЗападному фронту, но распространял его действие на общефронтовой уровень. Также в
приказах устанавливались знаки отличия для военнослужащих ударных частей: они
носили на рукаве черно-красную нашивку. По словам историка Б.И. Колоницкого, данная
цветовая символика объяснялась так: «красный — символ борьбы за свободу,
черный...указание на нежелание жить, если погибнет Россия»349. Форма ударных частей,
без погон, но с обшлагами рукавов во многом повторяла веяния военной моды моряков
Черноморского флота из рядов которого, по мнению историка Б.И. Колоницкого,
планировалось в значительной степени пополнять ряды350.
Что касается национальных частей, то их создание началось еще до революции.
Были созданы несколько батальонов латышских стрелков, кавказская Туземная дивизия,
Сербская дивизия, увеличенная в численности до корпуса, чехословацкая бригада. На
заседаниях Временного правительства 9 марта351 рассматривался вопрос о приостановке
призыва инородцев в ряды армии, но летом ситуация показала, что наибольшую
боеспособность и дисциплину показывали национальные части и их пополнение
продолжилось. Так чехословацкая бригада была увеличена до размеров корпуса. В июле
1917 г. началось формирование польского корпуса в составе Западного фронта. Но
штурмовых частей в Первую мировую войну (1915—1917 гг.) // Военно-исторический журнал ., 2010. —
№ 8.
348
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.345.
349
Колоницкий Б.И. Указ.соч. С.161-162.
350
Колоницкий Б.И. Погоны и борьба за власть в 1917 году. Спб., 2001. С.55-56.
351
Журналы заседаний Временного правительства // Под.ред.Б.Ф. Додонова. Т.1., 2001. С.65.
большой пользы от него добиться не удалось в том числе и из-за того, что поляки не
скрывали, что участвуют в создании этой части для того, чтобы иметь на будущей мирной
конференции опору в виде армии.
В частях с численным преобладанием украинцев (34 корпус под командованием
П.П. Скоропадского и другие). проводилась «украинизация». Так же шло создание
национальных украинских частей. Мнения генералитета о правильности данных
мероприятий разнились. Поддержку в этих начинаниях Главковерх получил от
Л.Г. Корнилова, а против них выступили генералы А.И. Деникин и С.Л. Марков352.
А.И. Деникиным деятельность по увеличению численности национальных частей было
воспринято как содействие центробежным стремлениям353, а значит было пагубным для
новой России.
В июне в Петрограде и Москве были образованы «Всероссийские женские
воинские союзы», началось формирование женских воинских частей смерти. Брусилов с
энтузиазмом принял идею создание таких частей и во многом способствовал этому354.
Но на фоне глубокой армейской дезорганизации и транспортного коллапса на
прифронтовых железно-дорожных линиях, организация революционных частей была
затруднена. А.Е. Снесарев упоминает один серьезный инцидент. В Киеве был организован
добровольческий полк, насчитывавший на момент погрузки на поезд 216 офицеров и
2 тысячи рядовых. Состоялись торжественные проводы под флагами при общем
энтузиазме. К месту назначения добрались лишь 216 офицеров и 18 рядовых355.
Оправдались ли надежды, возложенные на части смерти, революционные
батальоны тыла и женские батальоны смерти? Возможно, только частично. Как видно из
рапорта командующего 33 армейского корпуса М.К.Самойлова командующему 7-й армией
В.И. Селивачеву доложенного в самый разгар наступательной операции деятельность
ударных корпусов вызвала некоторый подъем и в остальной дивизии356. Меры по
созданию ударных частей высоко оценили иностранные послы: А. Бьюкенен, Ж. Садуль,
Пученков А.С. Украина и Крым в 1918 — начале 1919 г. Очерки политической истории. - М,, СПб.,
2013. С.8.
353
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.343.
354
Соколов Б.Ю. Указ.соч. С.89.
355
Снесарев А.Е. Письма с фронта. 1914-1917. -М., 2012. С.626.
356
Революционное движение в Русской армии. 27 февраля — 24октября 1917. Сборник под ред.:
Л.С.Гапоненко. С.160.
352
М. Палеолог357, а это многое значило для Временного правительства, всеми силами
стремившегося восстановить свой авторитет среди союзников.
Негативный отзыв можно найти в словах А.И. Деникина, который считал что план
формирования
революционных
батальонов
представлял
собой
смесь
наивной
регламентации, пафоса и еще более углубленной демократизации и демагогии 358. Если в
планах создание ударных частей и было одним из мероприятий демократизации, то в
самих войсках, по мнению историка Б.И. Колоницкого, военнослужащие ударных частей,
лихо приветствовавшие свое начальство и показывавшие примеры дисциплины и
боеспособности, воспринимались как сторонники «старого режима»359.
Непонимание
деятельности
Брусилова
по
формированию
революционных
батальонов было высказано в рапорте № 664 Главным комитетом Союза офицеров армии и
флота от 11 июня 1917г. Комитет сетовал на то, что создание батальонов из заведомо
ненадежных элементов внесет в армию вместо единения разлад. Так же представителям
этой организации была «непонятна идея формирования таких «революционных»
батальонов параллельно с формированием батальонов «ударных», составленных из
лучших и испытанных бойцов фронта. Зачем эта рознь, зачем эта двойственность?»360.
Во время наступления ударные части и батальоны смерти составили основную
часть безвозвратных потерь, но не смогли выполнить своих целей. Сформированный
первым, женский батальон Бочкаревой принял участие в наступлении в июле, на Западном
фронте. Но судьба женщин-войнов была трагична. Во время наступления они не были
поддержаны остальными частями и, понеся огромные потери, вынуждены были
отступить.
В связи с этим М.В. Алексеев сообщал председателю Временного комитета
Государственной думы: «считаю большой ошибкой генерала Брусилова и других
начальников, что бесполезно погубили лучших людей и массу офицеров, пустив ударные
батальоны вперед... Они должны были составить резерв и гнать перед собой малодушных,
забывших совесть»361.
Лапшин Ф.А. Армия и революционный процесс в провинции в 1917-1918гг. Диссертация к.и.н. Кострома., 2001. С.114.
358
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.345.
359
Колоницкий Б.И. Символы власти и борьба за власть. С.214.
360
РГВИА. Ф.162. Оп.1.Д.4.Ч.1.Л.71-73.
361
Цит.по: Солнцева С.А. Русская армия в период Временного правительства: попытки обновления.
Диссертация к.и.н. -М., 2007. С.159.
357
III.II. Организация наступления, военные неудачи, отставка.
В начале июня особенно остро встал вопрос о наступлении. Политический кризис,
продолжавшийся развал армии приняли критические масштабы. Союзники давили на
Временное правительство со сроками начала операции, угрожая прекращением займов и
военных поставок. Власти вынуждены были ускорить подготовку, рассчитывая в случае
успеха на восстановление армии и провал планов политических оппонентов.
Решение о совместной единовременной атаке на двух фронтах было принято на
очередном союзническом совещании в Шантальи еще в ноябре 1916 г. и закреплено в
январе 1917 г. на Петроградской союзнической конференции. После Февральской
революции новые власти неоднократно заявляли о своей готовности выполнять
союзнические обязательства. Более того наступление было выгодно новым властям.
А.И. Верховский вспоминал слова А.В. Колчака о том, что «наступление, к чему бы оно ни
привело, будет «водой на нашу мельницу». Если победа будет на нашей стороне, авторитет
командного состава поднимется в результате успешно проведенной операции. Если будет
поражение, все впадут в панику и обвинят в поражении большевиков, а нам дадут в руки
власть, чтобы остановить катастрофу»362.
Союзники требовали гарантий363 и одной из них со стороны Временного
правительства стало назначение Брусилова Верховным главнокомандующим. Его имя
было известно среди иностранцев и ассоциировалось с успехами прошлогоднего
наступления. Требовался именно такой генерал, в характере которого, по оценкам
зарубежных газет, были «настойчивость и неукротимая смелость»364.
По мнению историка М.В. Оськина «само назначение Брусилова...рассматривалось
СМИ, а, следовательно, и политическим руководством как «первый шаг к переходу в
наступление»365. Доказательством его утверждения служит статья «О наступлении»
корреспондента Б. Филатовича в газете «Крымский вестник». «Будет ли наступление? —
задавался вопросом журналист, — Это военная тайна. Но не тайна, что в Ставке теперь
362
363
364
365
Верховский А.И. На трудном перевале. М., 1959. С.276.
Васюков В.С. Предыстория интервенции. С.11-13.
Honolulu star-bulletin. 1917, 21 мая. C.1
Оськин М.В. Указ.соч. С.302.
сидит Брусилов, которому правительство доверило инициативу в вопросе наступления. А
Брусилов — гений наступления»366.
Остановимся на словах Б. Филатовича о том, что генералу была доверена
инициатива в подготовке операции. Подтверждение этому можно найти в работе
А.И. Деникина, который считал, что Временное правительство, всеми силами успокаивая
органы революционной демократии, однако, нисколько не стесняло
Ставку в выборе
стратегических способов для достижения победы. Поэтому командованию предстояло
решить вопрос о наступлении «независимо от существующих направлений политической
мысли»367.
Историк В.Н. Бредихин, проанализировав документы Ставки, пришел к выводу, что
Временное правительство использовало Ставку как орудие подавления нарастающего
революционного движения в армии368. Из данных, приведенных выше следует, что
Временное правительство двулично подходило к вопросу демократизации армии, с одной
стороны, задабривая ее сторонников, с другой, через Ставку ведя с ними борьбу .
Одним из доводов Временного правительства в пользу скорейшего наступления
была угроза вражеского прорыва фронта. Если еще в апреле в газете «Русское слово» была
помещена информация о том, что атаки не предвидится и, что на Юго-Западном фронте
противник лишь сосредотачивает артиллерию, опасаясь действий русской армии 369, то уже
в начале июня риторика прессы изменилась. Как немецкие, так и австрийские газеты
предсказывали неизбежное русское наступление. Венская «Reichpost» и пражская
«Tagenblatt» указывали на активность русских войск в прифронтовой линии в конце мая370.
В.Б. Станкевич указывал на то, что сам Брусилов настаивал на скорейшем
наступлении, так как располагал сведениями о переброске сил противника на Восточный
фронт и опасался, что сам противник предполагает перейти в наступление. Задачей Ставки
в этой ситуации он называл упреждающий удар371.
Призывало к наступлению и Итальянское верховное командование. На имя
Брусилова 31 мая пришло письмо, в котором сообщалось о том, что австрийцы отвели
О наступлении // Крымский вестник. 1917, 16 июня . №139 (9124).
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.189.
368
Бредихин В.Н. Из материалов Ставки Верховного главнокомандующего Русской армии. ФевральОктябрь 1917. // Советские архивы. №1.ред.Кузьмин С.И. -М.,1980. С.60.
369
Русское слово. 1917, 25 апреля. №.91.С.3.
370
German and austrian newspapers predict russian offensive // New-York tribune. 1917, 30 мая . С.1.
366
367
371
Станкевич В.Б. Указ.соч. С.77.
большую часть своих армий на итальянский фронт, считая, что русская армия
небоеспособна, и звучал такой призыв: «если реорганизованные русские войска
предприняли бы, в ближайшем будущем, энергичное наступление, то могли бы легко
спуститься в венгерскую равнину и, еще до наступления зимы, дойти до Вены»372.
Буквально на следующий день, 1 июня последовало другое письмо от Английской
военной миссии. Кроме поздравлений от имени генерала Робертсона в успехах
восстановления дисциплины в Русской армии, в письме содержался аналогичный призыв:
«Австро-Венгрия
чрезвычайно
ослаблена
войной,
что
является
благоприятной
предпосылкой для русского наступления»373.
В свою очередь Брусилов всеми силами стремился создать впечатление решимости.
Русской армии и военного командования продолжать борьбу. Газета «New-York Times» 17
июня, подводя итог поездки главы специальной миссии США в России Элиу Рут 374 и
министра иностранных дел М.И.Терещенко в Ставку Верховного главнокомандующего,
приводила слова выступления Брусилова, в котором он объявил, что «армия продолжит
борьбу в полную силу не только ради своих интересов — защиты недавно завоеванной
свободы — но так же, рука об руку с Америкой, — за права всех наций распоряжаться
своей судьбой по своему желанию»375.
Вскоре русское военное командование и политическая элита перешли от слов к
делу. Деятельность Верховного главнокомандующего, как и военного министра не
ограничилась стенами кабинетов и залов для совещаний.
Историк С.В. Васюков писал: «Особое внимание было уделено моральнополитической подготовке наступления, ибо Временное правительство понимало, что здесь
его ожидают самые большие трудности»376. Перед властями, как политическими так и
военными стояла сложная задача борьбы с антивоенной агитацией и они, видимо, решили
прибегнуть к указаниям русской пословицы «клин клином вышибают».
В первую очередь военные власти старались взять под контроль революционные
органы военной власти: комитеты, советы, съезды и делегации. Представляет интерес
ГАРФ. Ф.5972.Оп.3.Д.163.Л.4.
ГАРФ. Ф.5972.Оп.3.Д.163.Л.5.
374
Элиу Рут (1845-1937) — американский государственный и политический деятель. В 1899-1904 году
занимал пост Военного министра США. В 1917 году возглавил специальную миссию США в России.
(Иоффе А.Е..Миссия Рута в России в 1917 году // Вопросы истории. №9. 1958. С.87-100.).
375
Brusiloffs army welcomes Root//New-York Times. 1917, 17 июня .
376
Васюков С.В. Внешняя политика временного правительства. М., 1966. С.169.
372
373
приказ №506 от 21 июня 1917г. под названием «Положение об особом отделении при
Управлении генерал-квартирмейстера штаба Главнокомандующего армиями фронта и
армии, входящей в состав армий фронта». Этим приказом упразднялись военно-цензурные
отделения. Вместо них учреждались особые отделения, в которых кроме прежних военноцензурных функций, решался широкий спектр вопросов политической жизни армии377.
По словам меньшевика Н.Н. Суханова в тот момент «наступлением ведали не
Алексеевы и Брусиловы, а Милюковы и Керенские; не военные техники, а руководители
«демократической политики». Сейчас наступление было не стратегической операцией, а
центром политической конъюнктуры. Вокруг наступления сложилась коалиция; в
наступлении она видела свою центральную задачу, и только организацией наступления
проявляло себя новое правительство»378. Сложно не согласиться с его утверждением о том,
что Временное правительство уделяло большое внимание наступлению. Можно так же
понять позицию Н.Н. Суханова о чрезмерной политической подоплеке планировавшейся
операции, но оснований утверждать, что организацией ведали только политические
деятели нет. Подготовку операции взяли на себя и политики в идеологической сфере, и
военные в сфере технической. Обе стороны вмешивались в дела друг друга и это вызывало
конфликты, суть которых мы раскроем позже.
В поездку с целями инспекции войск, а так же для агитации, на фронт отправился
А.Ф. Керенский лично с новым Верховным главнокомандующим. Поездка эта состоялась
сразу же после фронтового съезда в Каменец-Подольске379 и целью ее стали Северный и
Западный фронты. Н.Н. Суханов, с свойственным ему сарказмом по этому случаю писал:
«боеспособность армий была удостоверена тогда же всеми Брусиловыми, Керенскими»380.
Стоит остановиться на характеристиках, данных Н.Н. Сухановым военным и
политическим деятелям. Он, критикуя Временное правительство, создавал некий
собирательный образ его участников, а так же членов военного командования, называя эти
группы именами собственными. Так на страницах его «Записок о революции» политики
стали «Керенскими» и «Милюковыми», а военные — «Алексеевыми» и «Брусиловыми».
Вернемся к поездке военного министра и Верховного главнокомандующего в
войска. Зарубежная пресса с радостью восприняла эту поездку, считая ее завершающим
377
378
379
380
Солнцева С.А. Русская армия в период Временного правительства: попытки обновления. С.80.
Суханов Н.Н. Записки о революции. М., 1991. Т.2. Ч.3. С.198.
Керенский А.Ф. Указ.соч. С.194.
Суханов Н.Н. Указ.соч. Т.2. Ч.3. С.208.
этапом восстановления дисциплины в Русской армии. Обратимся к словам газеты «The
Sun»: «Красноречие генерала Брусилова и слава его прошлых заслуг творят чудеса в
разъяснении солдатам их долга»381. А в газете «The Cooper era» чудодейственное влияние
на дисциплину в армии приписывалось А.Ф. Керенскому, «честному гражданину с
редкими талантами», а в назначении Брусилова виделось счастливое предзнаменование382.
Брусилов отмечал, что положение на этих фронтах значительно хуже, чем на ЮгоЗападном. Главковерху пришлось приводить к повиновению некоторые части. В
частности, в своих воспоминаниях он приводит сюжет, когда лично поехал в
расположение 2-й Кавказской гренадерской дивизии, которая вышла из повиновения и
выгнала весь свои командный состав. «В то время солдатская масса верила, что я друг
народа и солдата»383 - писал генерал. Брусилов, в присутствии командующего Западным
фронтом Деникина, вел прения с выбранными представителями дивизии и, в конечном
итоге, договорился с ними о том, чтобы дивизия приняла обратно свое начальство.
Единственное, чего Брусилову добиться не удалось — обещания дивизии наступать.
Солдаты согласились держать оборону, но от наступления наотрез отказались.
Вся эта ситуация говорит о том, что командующие фронтами, не говоря уже о
командующих армиями были не в силах водворять порядок в своих частях. А.И.Деникин
был склонен винить в некой нерасчетливости и мягкости Главковерха. Подводя итог
вышеприведенному сюжету, он указывал, что Брусилов из своих бесед с комитетами и
выборными взбунтовавшихся частей вынес впечатление, что «солдаты хороши, а
начальники испугались и растерялись»384. Более того, он считал действия Главковерха
ничем иным как «уговариванием солдат».
Далее он приводил еще один сюжет: «С приездом Брусилова вышло недоразумение:
штаб армии ошибочно осведомил войска, что едет Керенский. Невольный подмен вызвал
сильное неудовольствие и брожение в войсках; многие части заявили, что их обманывают,
и, если сам товарищ Керенский лично не велит им наступать, то они наступать не
будут»385. Кроме нескрываемой иронии Деникина в этом отрывке можно найти первые
признаки падения авторитета Брусилова. Но только ли Главковерх терял популярность в
381
382
383
384
385
Marked improvement of troops taken place//The Sun. 1917, 11 июня. С.2.
The hardest job//The Cooper era and Morenci leader. 1917, 2 июня. С.4.
Брусилов А.А, Указ.соч. С.241.
Дело Л.Г.Корнилова. Сборник.под.ред.Г.Н.Севастьянова. -М., 2003. Т.1.С.259.
Деникин А.И. Путь русского офицера. М., 2012. С.182.
войсках?
13
июня
военный
министр
А.Ф. Керенский,
заручившись
поддержкой
I Всероссийского съезда Советов, повторно выехал на фронт для непосредственного
«корректирования» и наблюдения за операциями»386. По воспоминаниям Брусилова:
«солдатская масса встречала его восторженно, обещала все, что угодно, и нигде не
исполнила своего обещания»387.
Показательны так же настроения в Петроградском гарнизоне. В конце июня
солдатами одного из пехотных полков было совершено нападение на манифестацию
юнкеров
Ораниенбаумских
и
Петергофских
школ
прапорщиков,
шедшую
с
транспоратнами «Да здравствуют Керенский и Брусилов»388. Итогом нападения было
уничтожение этих плакатов. Но все же сложно утверждать, что недовольство солдат
пехотного полка было вызвано упоминанием фамилий военного министра и Главковерха.
Скорее всего, нападение было вызвано
антивоенной позицией солдат этого полка, а
фамилии Керенского и Брусилова у них давно ассоциировались с желанием Временного
правительства продолжить войну.
А.Ф. Керенский в это время получил прозвище «главноуговаривающий» и можно
утверждать, что авторитет он терял, но оставался некий шарм его имени. По мнению
историка Б.Ю. Александрова, и Брусилов вскоре ощутил перемену в своем статусе. Он
понял, что из «главнокомандующего быстро превращается в пленника солдатских
настроений»389.
По всей видимости, ослабление влияния командного состава летом 1917 г. стало
чертой времени. Командиры, в угоду солдатским настроениям вынуждены были идти на
поводу у масс. Г.А. Князев писал в своем дневнике такие слова: «Солдаты бесчинствуют,
над ними нет управы, а им потакают и потакают»390. Растерянность командного состава в
купе с нерешительностью властей так же отмечал В.Б. Станкевич, считая, что такая
ситуация не «предвещала ничего доброго»391. Причиной этого В.Б. Станкевич называл ту
духовную атмосферу генералитета, которая укоренилась в его рядах после гучковской
Васюков С.В. Внешняя политика временного правительства. С.189.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.241.
388
Тарасов К.А. Проявление политического насилия в Петроградском гарнизон в мае-июле 1917. //
Новейшая история России. №1. 2014. С.33.
389
Александров Б.Ю. Указ.соч. С.119.
390
Князев Г.А. Из записной книжки русского интеллигента за время войны и революции. 1915-1922 //
Русское прошлое. №2. С.157.
391
Станкевич В.Б. Указ.соч. С.79.
386
387
чистки, вредно отражалась на деле и отнимала у командиров последние остатки мужества
и энергии392. Е.Б. Каверинская считала, что апатия командования была делом рук
Брусилова и А.Ф. Керенского, которые посредством углубления революции в армии,
внесли дезорганизацию в работу Ставки и превратили ее жизнь в «вакханалию процессий,
митингов и всего подобного»393.
Тем не менее, в Ставке кипела работа по организации наступления. Основная роль,
как и в прошлом году, отводилась войскам Юго-Западного фронта под командованием
А.Е. Гутора. Планировалось наступление 7-й и 11-й армий по направлению на г.Львов, а 8й армии предписывалось начать атаку на г.Калуш. Северный, Западный и Румынский
фронт в этой операции имели вспомогательную функцию.
Планы наступления были грандиозны. Современники высоко оценивали его
потенциал. Даже немецкий командующий Э. Людендорф давал высокую оценку операции,
отмечая, что она «спланирована с размахом»394. В газете «The Tacoma times» от 21 июня
было напечатано: «Большое восхищение среди военных экспертов вызвала работа
Брусилова»395.
Зарубежная периодика возлагала большие надежды на наступление. Так в журнале
«The Day Book» 10 июня было напечатано следующее: «Внимание сосредоточено на
Брусилове. Когда он начнет наступление на этот раз армия будет в полной мере снабжена
боеприпасами. Россия приходит в себя. Когда Брусилов начнет наступление, когда
центральные державы почувствуют давление со всех сторон, кайзер уже не сможет
перебрасывать войска с фронта на фронт»396.
Начало наступления было запланировано на 16 июня. Эта дата была выбрана не
случайно. По мнению историка С.В. Васюкова, «Временное правительство хотело тем
самым «упредить» антивоенную демонстрацию трудящихся, назначенную большевиками
на 10 июня и перенесенную затем на 18 июня»397.
16 июня артиллерия Юго-Западного фронта открыла огонь по позициям войск
противника. Через два дня 11-я и 7-я армии начали наступление по направлению на
Там же. С.93.
Алексеева-Борель В.М. Указ.соч. С.523.
394
Людендорф Э. Мои воспоминания о войне. Первая мировая в записках германского полководца.
1914-1918. -М., 2007. С.197.
395
The Tacoma times. 1917, 21 июня . С.2.
396
The Day book. 1917, 10 июня. С.2.
397
Васюков С.В. Внешняя политика временного правительства. С.191.
392
393
г. Львов. Изначально успех сопутствовал Русской армии.
Начальник штаба Итальянской армии Л. Кадорна, сразу же после начала
наступления передал через Итальянскую военную миссию в России письмо, в котором
содержались следующие слова: «Шлю Вашему Высокопревосходительству мой личный
горячий привет и пожелания — чтобы Генералиссимус Свободной России в
начинающейся наступательной компании увенчался победами и лаврами, которые в
прошлом году пожал доблестный командующий Юго-Западным фронтом»398.
Несмотря на то, что наступление не было секретом, а немецкое командование
заранее знало, где готовится для него плацдарм, для многих начало операции было
неожиданностью. Так описывает реакцию английских газет на это известие «Русское
слово»: «Россия всегда была странной неожиданностей, но последний сюрприз имел такой
характер, что даже люди, обладающие очень большим воображением не могли его
предсказать»399. В газете «Русский инвалид» 23 июня раскрывался взгляд иностранной
прессы на причины первых побед: «National Tidende» ставила успехи русских в заслугу
колоссальной энергии Керенского и Брусилова, а «New York Times» называла только имя
А.Ф. Керенского, считая, что почва для побед была подготовлена трудами командного
состава армий400.
Реакция противников наступления была предсказуема. 19 июня большевик
М.Я. Лацис написал в своем дневнике: «это наступление может разрушить все наши
планы. Чего доброго, при удаче поднимается еще шовинистический угар, а тогда не скоро
настанет наш час401». Власти пытались спровоцировать патриотический подъем. Статьи
газет запестрили ликующими заголовками, портреты Брусилова и А.Ф. Керенского стали
украшением титульных страниц. А.И. Деникин писал, что «Разнесенное телеграфом по
всей России, известие о нашей победе вызвало всеобщее ликование, и подняло надежды на
возрождение былой мощи русской армии»402.
18 июня в Могилеве проходила манифестация. В газете «Русский инвалид» по
поводу этого события были напечатаны следующие слова: «До своего максимума
настроение манифестации дошло при появлении Верховного главнокомандующего
398
399
400
401
402
ГАРФ. Ф.5972.Оп.3.Д.163.Л.7.
Отклики в Англии // Русское слово. 1917, 22 июня. №140.С.2.
Иностранная печать о русском наступлении//Русский инвалид. 1917, 23 июня. №145. С.2.
Лацис М.Я. Из дневника агитатора // Год 1917. Россия. Петроград: Сборник. М., 1987. С.94.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002.С.370.
генерала Брусилова». После оглашения телеграммы о первых победах публика ликовала, а
генерала подхватили на руки и понесли. Позже он произнес речь: «У меня сейчас два
врага: первого я не боюсь — это приверженцы старого правительства; их так мало, что о
них не стоит говорить. Второй враг - германское правительство»403. Последнее, как и
германский милитаризм и реваншизм, по традиции, высмеивались в прессе. В газете
«Отечество» 16 июня в обзоре немецкой газеты «Локал Анцейтер» можно найти:
«Брусилов поймет, что начальство, располагающее лучшими в мире войсками, всегда
успеет воспользоваться всякими обстоятельствами, могущими привести к окончательной
победе и никогда не сделает стратегических ошибок. Брусилов и его союзники поймут
скоро, что они очень ошибались, думая, что обессилев Германию, им удастся в близком
будущем заставить ее подписать мир»404.
О некотором политическом сдвиге в Германии говорилось в газете «Единство»405.
Пресса в те дни с энтузиазмом подхватила идею о том, что русское наступление способно
вызвать революции в странах-оппонентах, тем самым приблизив мир.
Тем временем наступление 11-й и 7-й армий приостановилось. Ударные части
понесли большие потери, а обычные перестали выполнять приказы. 23 июня в бой
двинулись части 8-й армии под командованием генерала Л.Г. Корнилова. Прорвав фронт
на линии Галич-Станислав, армия захватила свыше 7 тысяч пленных и 48 орудий. Вскоре
были заняты гг. Галич, Калуш и Станислав. «Это типично для наступлений Брусилова: было напечатано в газете «Washington herald», - без передышек, без счета жертв, только
одна мысль, одна команда «вперед»406.
В свете побед 8-й армии в прессе невольно стали возникать параллели с
прошлогодним наступлением армий Юго-Западного фронта. В статье «Падение Галича»
газеты «Русская воля» мы можем прочитать следующее: «Галич, — грозный мол, о
который разбилась волна прошлогоднего наступления Брусилова, - пал под беззаветным,
чисто стихийным натиском революционных полков 8-й армии, шедших под руководством
генерала Корнилова»407.
Наряду с образами Брусиловского прорыва в зарубежных газетах появлялись
403
404
405
406
407
Русский инвалид. 1917, 22 июня. №144. С.1.
Отечество. 1917, 16 июня. №1. С.1.
Единство. 1917, 29 июня. №77. С.1.
Washington herald. 1917, 20 июня. С.1.
Падение Галича // Русская воля. 1917, 28 июня. №152. С.1.
отсылки к самому началу войны. В газете «New-York Tribune» от 27 июня была напечатано
следующее: «Последние новости дают понять, какое направление в наступлении выбрал
Брусилов. Очевидно, что войска не остановятся, пока не достигнут Львова... Теперь он
пытается повторить то, что осуществил в 1914 году, когда командовал одной армией и
смог, разбив противника с фланга у Гнилой Липы, выйти к Львову»408. Мысль о
стремлении Брусилова наверстать упущенные возможности прошлых лет стала важной
темой для прессы409. Характер Брусилова, его образ полководца-победителя трактовался
по-разному.
Иногда интерес к персоне Брусилова принимал своеобразные формы. Верховный
главнокомандующий становился героем невероятных легенд и сплетен. Из газеты «The
Sun» мы можем узнать, что Брусилов вовсе не тот человек, который известен как русский
полководец. По мнению корреспондента, немецкие солдаты и офицеры верят, что он
шотландец, возможно широко известный в английской армии, а Брусилов — его
псевдоним. «Мы знаем, кто такой Брусилов» - говорят немецкие пленные, - «Он Гектор
Макдональд»410. Кем же был этот шотландец?
Он — офицер британской армии,
воевавший в Судане и в англо-бурской войне, служивший главнокомандующим
колониальными войсками на о. Цейлон. В 1903 году он был отозван в Лондон, где
предстал перед судом и был разжалован. По слухам он покончил жизнь самоубийством.
Легенда гласит, что его дух воплотился в теле японского генерала Ноги и пошел
странствовать дальше. С легкой руки Оскара Уайльда, предположившего, что Гектор
переселился в Брусилова, видимо, и пошли слухи о «шотландском происхождении»
генерала.
Не менее забавный сюжет был помещен в газете «The Washington Times», которая
утверждала, что Германия заслала в Россию 700 шпионов с целью убийства Верховного
главнокомандующего Брусилова и военного министра А.Ф. Керенского411. Не удивительно,
что эта сенсационная новость имела крупный успех у более мелких изданий. В газете «The
Bemidji daily pioneer», копируя это сообщение, по ошибке «сделали» А.Ф. Керенского
генералом412.
408
409
410
411
412
Brusiloff’s new advance // New-York Tribune. 1917, 27 июня. С.1.
New-York Tribune. 1917, 19 июня. С.1.; The Sun. 1917, 11 июня. С.2.
General Brusiloff is subject of fantastic story of reincarnation//The Sun. 1917, 7 мая. С.3.
The Washington times. 1917, 3 июля. С.1.
Teutons sends spies to slay Russians // The Bemidji daily pioneer. 1917, 3 июня. С.1.
Такие упущения сложно обосновать недостатком информации, но скорее всего они
были обусловлены погоней прессы за сенсационностью. В отличие от царских времен,
иностранная пресса теперь имела широкий доступ к освещению событий на русском
фронте. Для примера приведем обыденную просьбу давнего знакомого Брусилова
корреспондента Стенли Уошберна, который в то время работал в дипломатической миссии
США в Петрограде. Он просил Верховного главнокомандующего снабдить всеми
необходимыми для проезда в войска документами корреспондента газеты «Chicago daily
news» Л.Е. Брауна413.
К началу июля наступательный порыв Русских армий иссяк. Движение войск
прекратилось. Потери, понесенные армиями в этой компании были невелики, если
рассматривать
потери
в
предыдущих
кампаниях,
но
процентное
соотношение
невозвратных потерь и взятых в плен(см. Приложение 4.) было самым большим за время
войны.
Выявился ряд серьезных проблем в организации наступления. Ее уровень, по
мнению В.Б. Станкевича, был «ниже всякой критики»414. Так же начались конфликты
между командующими и комиссарами. По этому поводу Брусилов отправил 3 июля
военному министру телеграмму, в которой указывал на недопустимость вмешательства
комиссаров в боевые операции. Он требовал, чтобы последним были разъяснены их права
и обязанности, в противном случае в командовании произошла бы путаница415.
На истории взаимоотношений командного состава и военкомов через призму
деятельности Брусилова стоит остановиться отдельно. Появление института комиссаров в
начале революции было воспринято командным составом армии в штыки. Брусилов не
явился исключением. Он пытался продвинуть идею создания института помощников
командиров путем трансформации института комиссаров. Последних, по его мнению,
стоило приписывать не к штабам армий, а к соответствующим главнокомандующим и
командующим армий с целью оказания им помощи в проведении бытовых и военнополитических мероприятий416.
Наиболее ярко проявился конфликт командования и комиссаров в истории со
смещением А.Е. Гутора с поста командующего Юго-Западным фронтом и назначением
413
414
415
416
ГАРФ.Ф.5972.Оп.3.Д.117.Л.1.
Станкевич В.Б. Указ.соч. С.81.
Дело Л.Г.Корнилова. Сборник под ред.Севастьянова Г.Н. С.192.
Солнцева С.А. Указ.соч. С.54.
7 июля Л.Г. Корнилова на этот пост. Конфликт был между А.Е. Гутором и комиссаром 8-й
армии Б.В. Савинковым, позже назначенным комиссаром Юго-Западного фронта.
Командующий
Юго-Западным
фронтом
отправил
Верховному
главнокомандующему телеграмму с протестом против вмешательства в оперативные дела
указанного комиссара, а так же М.М. Филоненко417.
Б.В. Савинков в свою очередь отправил военному министру телеграмму, в которой
сообщал, что, по мнению исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов ЮгоЗападного фронта, А.Е. Гутор негоден для своей должности, и предлагал заменить его
Л.Г. Корниловым. А.Ф. Керенский принял это предложение и испросил мнения Брусилова.
В своих воспоминаниях последний обосновал свой начальный отказ такими словами:
«смена командного состава, в особенности в таких крупных должностях, как
главнокомандующие фронтами, по требованию солдатских депутатов, чревата дурными
последствиями»418. Но военный министр, идя против мнения высших военных
авторитетов Брусилова и М.В. Алексеева, все же настоял на назначении Л.Г. Корнилова419.
Верховный главнокомандующий вынужден был лично явиться на фронт к
А.Е. Гутору и уволить его, объяснив причину тем, что последний «потерял сердце и не
пошел навстречу демократизации армии»420. Со стороны казалось, что Брусилов сам
принял это решение. Так же создавалась видимость того, что к институту комиссаров он
относится благожелательно. В приказе №628 от 18 июля 1917г. Главковерх указывал:
«Отдавая должное командному составу и офицерскому корпусу, я не могу не отметить
полезную
самоотверженную
деятельность
комиссаров».
По
мнению
историка
С.А. Солнцевой, этот приказ не символ признания комиссаров, как показалось многим
современникам, а дань политической моде421.
История
с
удалением
с
должности
А.Е. Гутора
получила
продолжение.
Л.Г. Корнилов выдвинул ряд условий своего принятия поста командующего ЮгоЗападным фронтом. Брусилов ответил твердым отказом, говоря, что «высший командный
состав подает в данном случае плохой пример отсутствия дисциплины, торгуясь при
417
418
419
420
421
Васильева Л.Ф. Указ.соч. С.118.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.242.
Дело Л.Г.Корнилова Сборник под ред.Г.Н. Севастьянова. С.267.
Солнцева С.А. Указ.соч. С.92.
Там же. С.66.
назначении в военное время чуть ли не на поле сражения»422. В тот момент Л.Г. Корнилов
согласился с доводами Главковерха.
Боролся Брусилов и с недоверием к корпусу офицеров, и, по всей видимости, задача
реабилитации офицеров и их защиты стала главной в его деятельности. В конце июня
Верховный главнокомандующий присутствовал на заседании Могилевского совета
солдатских и рабочих депутатов. Обращаясь к Брусилову, член этого совета заявил: «Вы
— залетная ласточка, которая своим присутствием подчеркнула свою солидарность с
нами, но 88% офицеров Ставки думают иначе и мешают нашей работе».
Ответ
Брусилова
был
таков:
«В
присутствии
министра,
я,
Верховный
главнокомандующий, принесший присягу служить русской демократии, заявляю, что
контр-революции
не
может
быть...Опасаться
ее
со
стороны
офицеров
Ставки
нельзя...Больше доверия, больше спокойствия»423.
Свидетелем этой ситуации и, видимо, других, связанных с взаимоотношениями
Могилевского совета и Брусилова, стал начальник штаба Верховного главнокомандующего
А.С. Лукомский. Он отмечал, что Алексей Алексеевич не раз собирал у себя членов этого
Совета и уверял их в том, что не допустит контрреволюционных настроений в Ставке. Он
требовал от Совета конкретных доказательств
в отношении своих подчиненных,
отказываясь удалять кого-либо с должностей на основании голословных обвинений. Это
были достаточно твердые требования, но, несмотря на это, А.С. Лукомский утверждал, что
Брусилов принял заискивающий и недостойный тон в отношениях с Могилевским
советом, который при М.В. Алексееве не осмеливался выдвигать требования, а при новом
Главковерхе выбился из рук424.
Интересный сюжет описывал генерал Н.А. Епанчин, находившийся в распоряжении
Верховного главнокомандующего. На съезде в Каменец-Подольске присутствовал
бельгийский министр-социалист Вандервельде, с которым А.А. Брусилов, а так же
Л.Г. Корнилов имели беседу. Оба они заявляли бельгийцу о том, что вмешательство
советов в дела армии имело положительные последствия. Н.А. Епанчин не поверил этим
заявлениям, назвав их самообольщениями, самообманом или намерениями не сказать всей
422
423
424
Брусилов А.А. Указ.соч. С.242.
Керенский и Брусилов в Могилеве // Русская воля. 1917, 28 июня. №152. С.3.
Лукомский А.С. Указ.соч. С.342.
правды бельгийцам425.
6 июля немецкая армия перешла в контрнаступление. На Юго-Западном фронте
начался коллапс. Силясь восстановить положение, высшее командование бросило в бой
10-ю армию Западного фронта. Так же 8 июля перешли в наступление часть Северного
фронта. Попытка провалилась. Как и на Юго-Западном фронте батальоны смерти несли
огромные потери без поддержки пехотных частей. Комитет 11-й армии телеграфировал
ЦИК и Временному правительству следующее: «В настроении частей, продвинутых
недавно вперед героическим усилием сознательного меньшинства, определился резкий и
гибельный перелом. Наступательный порыв быстро исчерпался...Члены армейского и
фронтового комитетов и комиссары единодушно признают, что положение требует самых
крайних мер и усилий»426.
Учитывая обстановку на фронте и в тылу, А.Ф. Керенский от имени Временного
правительства выступил с инициативой о приостановке наступления на всех фронтах с
целью сохранения боеспособности армии427.
На вести о провале наступления скоро откликнулась пресса. «Авторитетные лица,
— велось рассуждение на страницах газеты «Речь», — даже не берутся объяснять
причины, которые могли побудить войска, только что успешно наступавшие, через
некоторое время отходить назад»428.
Это наступление надолго отпечаталось в памяти иностранной прессы. О нем
вспоминали в последующие годы. В газете «New-York tribune» в 1918 г. было написано: «В
августе и сентябре блестящее, но обреченное на провал наступление Брусилова перешло в
необъяснимое и позорное бегство русских войск с победных полей в пучину безвластия и
распада»429. Ошибка в датировке событий в этом отрывке выглядит мелким упущением на
фоне статьи «Revolution in Russia», которую опубликовала эта же газета в следующем году.
В ней мы можем прочитать следующее: «Керенский начал неэффективное и быстротечное
Корниловское наступление»430. Возможно, такая ошибка была допущена вследствие того,
что наибольшую огласку в 1917 г. получила та часть наступательной операции, в которой
успеха добился Л.Г. Корнилов.
425
426
427
428
429
430
Епанчин Н.А. На службе трех императоров. М., 1996. С.478.
Верховский А.И. Указ.соч. С.276-277.
Жилин А.П. Указ.соч. С.82.
Речь. 1917, 12 июля. №161. С.3.
New-York tribune. 1918, 15 июля . С.1.
Revolution in Russia // New-York tribune. 1919, 20 января. С.8.
Современники видели разные причины провала наступления и последовавшего за
ним прорыва войск противника под Тернополем. Брусилов виновным в прорыве считал
командующего Юго-Западным фронтом А.Е. Гутора, считая, что он не проявил должной
стойкости в организации сопротивления контратакам431. Но, как мы уже знаем, это не
явилось главной причиной его смещения с поста.
А.Ф. Керенский называл главной причиной провала тот факт, что «перед русской
армией стояли отборные германские части, поддержанные мощной артиллерией», в
отличие от наступления 1916 г., когда войскам Брусилова противостояли австрийские
полки, укомплектованные военнослужащими из славян, «мечтавших сдаться русским в
плен»432.
В.Б. Станкевич считал, что военные восприняли вести о прорыве спокойнее,
указывая, что картина наступления не была необычной433. Подтверждение его мнению
можно найти в записке М.В. Алексеева на имя М.В. Родзянко: «Может быть прорыв на
Тернопольском направлении не без порядочного греха в смысле управления. Но для всех
это была только нравственного порядка катастрофа, — безудержное бегство развращенной
законами последних 4-х месяцев армии»434.
Не сложно понять, что военный элемент так же предвидел в армии серьезные
перестановки. По мнению историка М.В. Оськина, А.Ф. Керенский обращался к
Брусилову с предложением провести в армии чистку, на подобии проводившейся весной
Гучковым, но Главковерх ответил решительным отказом, предложив взамен карать
пропаганду большевизма в армии как государственную измену435.
С целью согласования дальнейших действий военный министр планировал созвать
16 июля в Ставке совещание военного командования и представителей временного
правительства. «Этому совещанию в военных кругах придается большое значение»436 —
сообщалось в газете «Русское слово». Брусилов, кроме главнокомандующих фронтами, а
так же отставных генералов М.В. Алексеева и Н.В. Рузского, волен был пригласить на
совещание тех, чье присутствие он счел желательным. Главнокомандующие Румынского и
Юго-Западного фронтов В.Н. Клембовский и Л.Г. Корнилов не могли присутствовать на
431
432
433
434
435
436
Доливо-Добровольский А.В. Указ.соч.С.465.
Керенский А.Ф. Указ.соч. С.199.
Станкевич В.Б. Указ.соч. С.82.
Красный архив. М., 1924. Т.5. С.240
Оськин М.В.Указ.соч. С.304.
Русское слово. 1917, 15 июля. №160. С.3.
совещании, так как на их фронтах в тот момент шли военные действия. Брусилов связался
с ними по телеграфу и записал их мнения, чтобы доложить их на заседании.
Присутствовавший на совещании комиссар Юго-Западного фронта Б.В. Савинков отмечал,
что содержание телеграммы А.Ф. Керенского437, в основном поддерживалась другими
командующими и Главковерхом, но имелись расхождения в сроках и путях ее
реализации438.
Прибывшего на совещание А.И. Деникина удивило обращение к нему Брусилова.
При встрече последний сказал: «я сознал ясно, что дальше идти некуда. Надо поставить
вопрос ребром. Все эти комиссары, комитеты и демократизации губят армию и Россию. Я
решил категорически потребовать от них прекращения дезорганизации армии»439. В этих
словах отчетливо обозначился поворот в позиции Брусилова, но это решение услышал
лишь А.И. Деникин и слишком поздно.
Верховный главнокомандующий решил пригласить так же В.И. Гурко, но члены
Временного правительства высказались строго против этого решения, пригрозив тем, что
не приедут на совещание, если там будет присутствовать этот генерал. В итоге В.И. Гурко
получил известие о нежелательности его участия в совещании когда уже был в пути440441.
Этим инциденты вокруг совещания не ограничились. Заседание было назначено на
3 часа, а приезд военного министра ожидался за полчаса до этого, но он прибыл на час
раньше. В тот момент Брусилов был занят с начальником его штаба А.С. Лукомским
оперативными распоряжениями и отлучиться не мог. А.Ф. Керенский, оскорбившись тем,
что ему не была устроена должная встреча, отправил к Главковерху своего адъютанта с
требованием явиться к нему. Брусилов вспоминал, что позже узнал, что на вокзале
военный министр «рвал и метал, грозно заявляя, что генералы разбаловались, что их надо
подтянуть, что я не желаю его знать, что он требует к себе внимания, ибо «прежних»
встречали, часами выстаивая во всякую погоду на вокзалах»442443. Этот инцидент не
нашел, да и не мог найти отражения в прессе. Так газета «Русское слово» сообщала:
Телеграмма содержала требования ограничения деятельности организаций в армии рамками
законов, восстановления дисциплинарной власти начальников и борьбы с пропагандой большевиков в
тыловых частях.
438
Савинков Б.В. К делу Корнилова. С.8.
439
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.385.
440
Гурко В.И. Указ.соч. С.377.
441
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.385.
442
Брусилов А.А. Указ.соч. С.244.
443
Лукомский А.С. Указ.соч. С.347.
437
«поезд министра был встречен главнокомандующим и всеми участниками совещания»444.
Эта информация была далеко от истины.
В
ходе
совещания
командующие
высказывали
свои
мнения
по
поводу
сложившегося положения. Слово держал и Брусилов, который со слов газеты «Русское
слово», сообщал о том, что «противник наступает неуверенно и часто выходит из
соприкосновения с нашими арьергардами»445. А.И.Деникин был разочарован речью
Брусилова, незадолго до этого просившего его поддержки в деле борьбы с
демократизацией, и считал, что последний выступил слишком обобщенно и ничего
определенного не сказал446.
С речью выступали по очереди другие командующие, но выделилась среди всех
речь А.И. Деникина, в которой он потребовал, чтобы вся полнота военной власти перешла
в руки Верховного главнокомандующего. Так же прозвучали обвинения в адрес
А.Ф. Керенского и Петроградского совета. Министр в свою очередь начал «резко
оправдываться, и вышло не совещание, а прямо руготня»447.
Интервью было взято по окончании заседания у А.Ф. Керенского, который сообщал
следующее: «Пока к определенным выводам мы еще не пришли, но нами уже выработан
основной план действий, который сейчас еще является тайной»448. Далее он признал, что
поворот к твердости и ряд репрессивных мер по отношению к отщепенцам Родины и
революции уже оказали свое благотворное воздействие.
О каком повороте идет речь? В момент вступления в должность командующего
Юго-Западным фронтом Л.Г. Корнилов отравил телеграмму, в которой излагал свой взгляд
на пути восстановления дисциплины в армии путем введения репрессивных мер:
смертной казни и полевых судов на фронте. А.Ф. Керенский с энтузиазмом воспринял эту
идею и приказал Брусилову воплотить ее в жизнь. Главковерх не противился этому, но
считал, что как бы эти начинания не были на первый взгляд правильными, все же их
невозможно осуществить в сложившихся условиях на практике449.
Начальник штаба Брусилова генерал Лукомский указывал в своих показаниях по
делу Л.Г. Корнилова, что Главковерх все же перешел к жестким мерам, как видно из того,
444
445
446
447
448
449
Русское слово. 1917, 18 июля. №162. С.2.
Там же.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.386.
Брусилов А.А. Воспоминания С.245.
Русское слово. 1917, 18 июля. №162. С.2.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.242.
насколько тверды и решительны были его приказы уже к концу своего пребывания на
посту450.
М.В. Алексеев придерживался противоположного мнения. 10 июля он отмечал, что
«Брусилов предоставил Керенскому полную свободу распоряжений и сам, даже в
оперативном отношении, поставил себя в полное ему подчинение451. Более того он считал,
что это подчинение Главковерха Военному министру произошло буквально в день
назначения А.А. Брусилова на пост, когда он «не нашел в себе силы воли сказать свое
слово подчиненным войскам без предварительной цензуры министра-социалиста»452.
А.С. Лукомский во многом соглашался с М.В. Алексеевым, считая, что причиной тому, что
Брусилов был не в силе резко изменить линию своего поведения, был тот тон, который он
принял с самого начала своего пребывания на посту. Он считал, однако, что Главковерх
постепенно
проводил
эту
перемену
путем
разговоров
с
посещавшим
Ставку
А.Ф. Керенским и путем подачи ему записок, таким способом пытаясь восстановить
прежнюю власть и авторитет командного состава453. Подтверждение мнениям этих
генералов, с первого взгляда, можно искать в прессе. В газетах в июле большая часть
военных приказов публиковалась от имени Военного министра и создавалось впечатление,
что Верховный главнокомандующий остался непричастен к военной жизни. 18 июля была
опубликована
телеграмма
Брусилова
А.Ф. Керенскому,
в
которой
он
признавал
необходимость введения смертной казни, считая, что «без этой крайней меры армия в
военное время существовать не может»454. Все это было выставлено в таком свете, что
казалось, что Брусилов расписывался в своей беспомощности. Как же сам Брусилов
объяснял такую ситуацию?
В письме редактору неустановленной нами газеты с жалобой на статью,
напечатанную там 21 июля Брусилов писал: «Все мои приказы и многочисленные
распоряжения по оздоровлению армии, которую не я разрушил, обществу не были
известны во-первых, потому, что некоторые из приказов я сам не хотел объявлять в прессе,
ввиду моего твердого решения всемерно поддерживать Временное правительство, а не
обесценивать его авторитета, а во вторых многое из того, что в интересах пользы дела
450
451
452
453
454
Дело Л.Г.Корнилова. Т.2.С.241.
Алексеева-Борель В.М. Указ.соч. С.530.
Из дневников М.В. Алексеева. С.26.
Лукомский А.С. Указ.соч. С.343.
Отечество. 1917, 18 июля. №2. С.1.// Речь. 1917, 18 июля. №166. С.4.
должно было бы быть широко известно, почему-то задерживалось и в печать не
попадало»455. Получается, что сам Брусилов принял решение действовать скрыто, чтобы
не нарушать авторитета Временного правительства. В газете «Русское слово» он выступал
с разъяснением своего образа действий и говорил: «Указанием ошибки правительства
боялся поколебать его положение, а в тот трудный момент счел нужным всячески
поддержать его, потому, что видел, что разруха в стране еще тяжелее, чем развал в
армии»456.
В личном архиве Брусилова в РГВИА хранится документ, который, по всей
видимости, либо являлся текстом планировавшегося генералом выступления, либо
создавался для передачи его кому-то из высокопоставленных лиц. В нем содержатся
следующие слова: «комитеты были созданы не для демократизации армии, а с
определенной целью контрреволюционным попыткам командного состава...вместо
несуществующей контрреволюции, она (революционная демократия) убила дисциплину, а
вместе с ней и армию... словом создание комитетов без полного подчинения их строевому
начальству для армии является организационным абсурдом...»457. Скорее всего, на
совещании в Ставке 16 июля Брусилов планировал резко изменить свою линию
взаимоотношений с Временным правительством и свое отношение к демократизации
армии, но не рискнул к таким разительным переменам.
С телеграммой Л.Г. Корнилова был связан еще один сюжет, случившийся, по
мнению прессы, на совещании. Брусилов выступил с требованием предать суду
корреспондента «Русского слова» М. Лембича за то, что тот опубликовал в газете приказ
Л.Г. Корнилова по Юго-Западному фронту о введении смертной казни. Были так же
опубликованы слова корреспондента о том, что Брусилов требовал у генералквартирмейстера Юго-Западного фронта, чтобы М. Лембич выдал лиц, сообщивших ему
текст документа, для предания их вместе с ним суду458.
Через два дня, 22 июля, Брусилов, приехав в Москву, дал разъяснение этого
инцидента московским газетам. Он говорил следующее: «Инициатива исходила не от меня
и не касалась определенного лица. Накануне совещания в Ставке я получил телеграмму
А.Ф. Керенского с прямым указанием найти лишь, способствовавших публикации приказа,
455
456
457
458
РГВИА. Ф.162.Оп.1.Д.4.Ч.1.Л.16.
Русское слово. 1917, 22 июля. №166. С.2.
РГВИА. Ф.162.Оп.1.Д.4.Ч.1.Л.53-54.
Речь. 1917, 20 июля. №168. С.3.//Русское слово. 1917, 20 июля. №164. С.2.
и предать их суду. Из расследования выяснилось, что никто в Ставке приказа генерала
Корнилова не выдавал, а был он получен из штаба Юго-Западного фронта, куда я и послал
соответствующую телеграмму. Во время обсуждения этого инцидента на совещании в
Ставке всю вину на себя взял комиссар Савинков, и этим все было ликвидировано»459.
Брусилов уже во время совещания, после того инцидента с встречей Военного
министра, предчувствовал скорую отставку. Более того, он вспоминал, что получал
частные извещения до совещания о том, что А.Ф. Керенский просил Временное
правительство о смене Главковерха, как человека борющегося с его распоряжениями460. В
своих мемуарах Брусилов писал, что был морально готов к отставке и для него не стала
сюрпризом телеграмма А.Ф. Керенского с требованием ему прибыть в распоряжение
Временного правительства в Петроград.
Ординарец Л.Г. Корнилова отмечал, что эта телеграмма по своему содержанию
была похожа на ту, что получил Лавр Георгиевич от А.Ф. Керенского позже: «Те же
неприличные, полные отсутствия сознания власти и человеческого достоинства жалкие и
трусливые
слова»461.
Свое
недоумение
по
поводу
произошедшего
высказывал
М.В. Алексеев в своей записке М.В. Родзянко: «За что так неделикатно убрали генерала
Брусилова?»462.
Стоит отметить, что в этой телеграмме было поручение отбыть из Ставки, не
дожидаясь нового Верховного главнокомандующего. Такая спешка поразила Брусилова, но
все же он был рад, что не пришлось видеться с Л.Г. Корниловым и комиссаром
Б.В. Савинковым.
Пресса быстро разнесла весть об уходе Брусилова. Информация, которую она
давала, вызвала негодование Брусилова, который вынужден был давать некоторые
разъяснения.
Во-первых, в газете «Русское слово» от 20 июля было написано следующее:
«выяснилось, что еще во время совещания в Ставке генерал Брусилов высказывал
преувеличенно пессимистические взгляды на положение вещей на фронте»463. В этом
сюжете, конечно, газета противоречила сама себе, ведь двумя днями ранее, описывая ход
459
460
461
462
463
Русское слово. 1917, 22 июля. №.166. С.2.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.243.
Дело Л.Г.Корнилова. Т.2.С.107.
Красный архив. Т.5.С.240.
Русское слово. 1917, 20 июля. №164. С.2.
совещания она передавала слова Брусилова, в которых скорее был оптимизм, чем
упаднические настроения464.
«Никаких пессимистических взглядов, как это было напечатано в газетах, я не
высказывал»465 — разъяснял обстоятельства Брусилов. Позже, в своих воспоминаниях он
писал: «я лишь определенно объяснил, каково было в то время действительное состояние
армии»466.
Во-вторых, «Русское слово» передавало, что Верховный главнокомандующий при
обсуждении вопросов, касающихся фронта остался в меньшинстве, и в результате заявил
Керенскому о желании подать в отставку467. Пожалуй эти предположения более всего
оскорбили Брусилова. «Я не хотел уходить в отставку, - писал генерал, - считая, что было
бы нечестно с моей стороны бросить фронт, когда гибнет Россия»468. Брусилов утверждал:
«(на совещании) ни слова не было сказано о моем уходе, и не было критики моих
действий»469.
Корреспондент газеты «Утро России» объяснил уход Алексея Алексеевича
слабостью его духа. «Генерал, — говорил он, — стал жертвой неумалимого рока. Когда в
его ставке оказалось нужным привести к порядку взбунтовавшегося председателя
гарнизонного совета, самозваного прапорщика Гольдмана, то Брусилов только и смог
сделать, что написать ему письмо, которое начиналось так: «Мой дорогой друг! Советую
Вам подчиниться Временному правительству». Говорят это письмо, найденное при обыске
у Гольдмана, послужило одной из причин отозвания генерала с высокого поста»470.
Зарубежная пресса в большинстве своем моментально отреагировала на вести из
России и так же быстро обосновала свои взгляды на ее причины. Исключением стала
газета «Ogden standard», на страницах которой 22 июля красовались портреты
А.Ф. Керенского и А.А. Брусилова с подписью: «От этих людей, больше чем от кого либо
зависит судьба России»471.
В американской газете «New-York tribune» 21 июля утверждалось: «генерал
464
465
466
467
468
469
470
471
Русское слово. 1917, 18 июля. №162. С.2.
Русское слово. 1917, 22 июля. №166. С.2.
Брусилов А.А.Указ.соч. С.244.
Русское слово. 1917, 20 июля. №164. С.2.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.245.
Русское слово. 1917, 22 июля. №166. С.2.
Газета-Копейка. 1917, 2 августа. №3244.
Ogden standard. 1917, 22 июля. С.4.
А.А. Брусилов подал в отставку несмотря на просьбы А.Ф. Керенского»472. По всей
видимости, эта первая часть этой новости была скопирована из одной из отечественных
газет, а вторая являлась плодом воображения автора статьи.
Некоторые газеты объясняли отставку причастностью генерала к старому режиму.
Свой взгляд на эту ситуацию имела газета «The Oklahoma city times», считавшая что
Брусилов был вынужден подать прошение об отставке ввиду сложных условий его работы
в Ставке. В добавок было написано следующее: «Брусилов командовал при царе. Понятно,
что бездушный радикализм, который Россия сейчас переживает не может смириться с чемлибо, напоминающим о Романовых»473. В газете «Tacoma times» Алексей Алексеевич
напрямую назывался «пережитком старого режима»474.
Военный элемент, в большинстве своем, воспринял отставку положительно.
«Увольнение
его
от
должности
Верховного
главнокомандующего,
протопресвитер Г.И. Шавельский, — вызвало в Ставке
—
писал
не просто радость, а
злорадство»475. Разделял его мнение А.Е. Снесарев, который радовался, что Брусилова
«прогнали»476.
Над выходками А.Ф. Керенского по отношению к Брусилову насмехались, сюжет
его отставки, по воспоминаниям П.А. Половцова стал достоянием анекдотов477. В.И. Гурко
писал: «его отставка с поста Главковерха никого не удивила и никто о нем особенно не
сожалел»478.
Но были и противники этой отставки. Уже знакомый нам ординарец Л.Г. Корнилова
В.С. Завойко сообщал о том, что свидетели не принятого увольнения Брусилова громко
заявляли: «Довольно армии получать пощечины от руки зазнавшегося адвокатишки!»479.
Историк-современник
М.М. Богословский
возмущался:
«Генералами-
главнокомандующими швыряют хуже, чем пешками, и даже Верховным. Брусилова
прогнали, не предупредив его даже»480. Другой историк, Ю.В. Готье писал в своем
дневнике: «Стремление г.Керенского создать особый батальон или эскадрон из уволенных
472
473
474
475
476
477
478
479
480
Brusiloff out as a Russian commander//New-York tribune. 1917, 21 июля. С.4.
The Oklahoma city times. 1917, 21 июля.
Russian general resigns//Tacoma times. 1917, 20 июля. С.2.
Шавельский Г.И. Указ.соч. С.414.
Снесарев А.Е. Указ.соч. С.694.
Половцов П.А. Указ.соч. С.185.
Гурко В.И. Указ.соч. С.28.
Дело Л.Г. Корнилова. Т2.С.109.
Богословский М.М. Дневники (1913-1917). М., 2011. С.392.
генералов
продолжается.
Увольнение Брусилова
оставляет
дикое
впечатление»481.
Болезненно приняли известия об отставке в основном близкие друзья и сослуживцы
Брусилова, в частности В.Н. Клембовский482.
В отставке Брусилова военные авторитеты видели большие перемены взглядов
Временного правительства. Так А.И. Деникин считал, что это увольнение нельзя считать
простым эпизодом административного порядка, так как оно знаменовало собой явное
признание правительства крушения всей его военной политики483. Поддерживал его
мнение П.Н. Врангель, считавший, что «перед лицом грозной опасности безвольное и
бездарное правительство, как будто прозрело, оно поняло, казалось, для армии
необходимость другой дисциплины, кроме «революционной»484 в период, когда произошло
назначение Л.Г. Корнилова на пост Главнокомандующего Юго-Западным фронтом, а,
следовательно, и в последующем его назначении. Менее резко звучали слова газеты
«Речь», в которой говорилось, что в военных кругах уход Брусилова объяснялся поворотом
в сторону более решительных действий, направленных на преобразование действующий
армии. «Генерал Брусилов, считающийся талантливым военным стратегом, в настоящую
тяжелую минуту, переживаемую армией, оказался более мягким, чем это требовалось
положением дел»485.
Тут мы подошли к тому, что современники называли главной причиной отставки
Брусилова. М.В. Алексеев писал, что «в армии хорошо знали сильные и слабые стороны
его (Брусилова); его способность теряться в тяжелые, критические минуты»486.
Ю.Н. Данилов, давая характеристику Брусилову, так же отмечал: «В деле ведения боевых
операций он отличался большим порывом и необыкновенной стремительностью, эти
качества удваивались при успехе. Но вместе с тем, под влиянием встречавшихся
затруднений и особенно при отсутствии немедленной поддержки, эти его качества имели
свойство довольно быстро падать». Так же Ю.Н. Данилов считал, что для должности
Верховного главнокомандующего Брусилов не имел необходимых данных487.
А.Ф. Керенский в своих показаниях по делу Л.Г. Корнилова сообщал: «Я видел, что
481
482
483
484
485
486
487
Готье Ю.В. Мои заметки. //Вопросы истории. №5. Июнь 1991. С.159.
Станкевич В.Б. Указ.соч. С.92.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.404.
Врангель П.Н.Записки.//Белое дело. Сборник под ред. А.А. Фон-Лампе. Берлин., 1928. С.29.
Речь.1917, 20 июля. №168. С.2.
Красный архив. Т.5.С.240.
Данилов Ю.Н. Указ.соч. С.175.
он ужасно не ориентировался в обстановке, но никаких данных к тому, чтобы я сказал, что
Брусилов контр-революционер, не было»488. Далее он говорил, что Брусилов больше на
посту оставаться не мог, так как он «совершенно растерялся и не знал, что ему дальше
делать, он, видимо, совершенно потерял возможность дальше весть курс, который он вел с
ориентацией на массу больше, чем на командный состав»489.
Если по мнению А.Ф. Керенского, профнепригодность Брусилова, стала причиной
его отставки, то М.В. Алексеев считал, что «не погром армий, не позорная неудача» были
этому причиной, а скандальность Военного министра490.
В день отставки, 19 июля 1917 г., в «Газете для всех» на главной странице была
напечатана фотография Алексея Алексеевича с подписью: «Он не сказал еще своего
последнего слова»491.
Подведем итог словами А.И. Деникина: «Отбросим личности. Алексеев, Брусилов,
Корнилов — это периоды, системы. Алексеев протестовал, Брусилов подчинялся,
Корнилов требовал»492.
III.III. Деятельность А.А. Брусилова после отставки.
После увольнения Брусилов без промедлений покинул Ставку, но попросил
разрешение ехать не в Петроград, а в Москву, где находилась семья его брата и где он имел
квартиру. 21 июля (3 августа) 1917 г. Брусилов приехал поездом в Москву. Москвичи
встретили полководца тепло: на улицах вокруг него суетились толпы людей, интерес
публики к нему не угасал, он был желанным гостем на всякого рода мероприятиях.
Между тем в Ставке происходили процессы, начало которым было заложено еще в
период пребывания Брусилов на посту Верховного главнокомандующего, а кульминацией
стали события конца августа. Речь идет о выступлении Л.Г. Корнилова и его
предпосылках.
Идея диктатуры витала в воздухе с самого начала революции. Когда масштабы
развала армии приобрели четкие очертания, часть общества и военного командования
всерьез задумалась о необходимости твердой руки в контроле над армией и политикой.
488
489
490
491
492
Дело Л.Г.Корнилова. Т.2. С.133.
Дело Л.Г.Корнилова. Т.2 .С.132.
Алексеева-Борель В.М. Указ.соч. С.540-541.
Газета для всех. 1917, 19 июля. №329
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.361.
Причиной этому, по мнению В.Б. Станкевича, явилось то, что армия уже не могла
контролироваться ни командным составом, избранным революцией, ни даже «средним
руководящим общественным мнением»493.
А.И. Деникин упоминал о том, что первые разговоры на тему диктатуры начали с
ним в июне приезжавшие в Ставку лица. «Никто не говорил о реставрации или о перемене
политического курса в сторону реакции, — писал он, — Называли имена Корнилова и
Брусилова. Я предостерегал от поспешного решения этого вопроса»494.
Военные, по всей видимости, знали больше о возможности установления
диктатуры, нежели представители Временного правительства. Начальник кабинета
Военного министра В.Б. Станкевич в своих воспоминаниях лишь передавал атмосферу,
царившую в обществе летом 1917г., считая, что в тот момент солдаты, руководствуясь
своим внутренним иррациональным порывом шли за комитетом. «Но кто поручится, —
задавался вопросом он, — что завтра они не пойдут за кем-нибудь иным, за каким-нибудь
бравым генералом, который сумеет скомандовать или увлечь иным способом за собой»495.
П.А. Половцов,
занявший
должность
Главнокомандующего
Петроградским
военным округом после Л.Г.Корнилова, в обществе своих знакомых-штабистов,
«младотурок», как он их называл, предрекал, что «Брусилов несомненно будет
подкапываться под Керенского, чтобы самому занять первое место и, что при его
хитроумии мало ли что может случиться, хотя петроградских настроений он учесть не
может»496.
Но в этом мнении он, скорее всего оставался в меньшинстве. Можем вспомнить
слова А.И. Деникина о том, что из всех Верховных главнокомандующих периода
Временного правительства Брусилов занимал самую подчиненную позицию и проявлял
полную лояльность правительству497. Да и в планах Брусилова, по всей видимости,
намерений стать диктатором не было.
Сам же П.А. Половцов, возможно имел какие-то, известные немногим планы и
Брусилов в них виделся ему соперником. Дело в том, что Павел Александрович, как он
писал в своих воспоминаниях, будучи Главкомом Петроградского округа планировал
493
494
495
496
497
Станкевич В.Б. Указ.соч. С.35-36.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.133.
Станкевич В.Б. Указ.соч. С.38.
Половцов П.А. Указ.соч. С.95.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.361,404.
свержение Петроградского совета и Временного правительства войсками гарнизона. Он
так же планировал получить поддержку у военного командования на фронте. Верховного
главнокомандующего он считал самым ненадежным подспорьем в этом деле, считая, что
последний скорее всего объявит его контрреволюционером и двинет на Петроград войска
с фронта498.
Но поведение Брусилова в случае переворота в Петрограде, предсказывавшееся
П.А. Половцовым, возможно, имело основой не безграничную преданность Временному
правительству, а желание генерала всеми силами сохранить равновесие во внутренних
делах государства на фоне проводившегося в то время наступления на фронте. Лучше
всего это предположение доказывает один сюжет, который был изложен Брусиловым в его
воспоминаниях. Полководец упоминал, что его келейно спрашивали о том, окажет ли он
поддержку А.Ф. Керенскому, если тот найдет необходимым возглавить революцию своей
диктатурой. На этот вопрос Брусилов ответил решительным отказом, считая, что Военный
министр не получил бы полной поддержки общества и армии. Тогда ему предложили
самому стать диктатором, на что он так же ответил решительным отказом, аргументируя
его словами: «кто же станет строить дамбу во время разлива реки, - ведь ее снесут
неминуемо прибывающие революционные волны»499.
Л.Г. Корнилов
после
революции
стал
Главнокомандующим
Петроградским
военным округом. Пребывание на этом посту было для него приемлемым до тех пор пока
Военным
министром
был
А.И. Гучков.
Дело
в
том,
что
Главнокомандующий
Петроградским округом был подчинен не Ставке, а Военному министру. Когда Гучков
ушел в отставку, Л.Г. Корнилов не пожелал быть в подчинении у А.Ф. Керенского и
обратился к Главковерху М.В. Алексееву с просьбой о содействии. Последний предложил
назначить
Лавра
Георгиевича
Главнокомандующего
М.В. Алексеева,
Северным
Временное
на
место
фронтом.
правительство
отстраненного
Но,
недавно
несмотря
выступило
против
на
Н.В. Рузского,
настойчивость
этого
назначения.
А.И. Деникин делился впечатлением о том, что вопрос в этом деле стоял шире, нежели
назначение главнокомандующего, и считал, что «здесь играло роль опасение получить
«будущего диктатора»500.
498
499
500
Половцов П.А. Указ.соч. С.175.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.246.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.407.
Получив в командование 8-ю армию, Л.Г. Корнилов проявил себя в летнем
наступлении. Вскоре его назначили Главнокомандующим Юго-Западным фронтом взамен
признанного негодным А.Е. Гутора. В этой смене сыграл большую роль комиссар ЮгоЗападного фронта Б.В. Савинков, имевший с бывшим командующим конфликт.
В последующем сотрудничество Л.Г. Корнилова с Б.В. Савинковым дало свои
плоды. Главкоюз приобрел большое влияние в войсках и имидж жесткого поборника
дисциплины. Его телеграммы с требованием введения смертной казни и других
репрессивных
мер
произвели
большое
впечатление
на
А.Ф. Керенского
и
дискредитировали на посту Брусилова, который, выполняя свою задачу, не смог совершить
резкий поворот в своей политике. Военный министр, видя в Л.Г. Корнилове, сильного
претендента на пост Верховного главнокомандующего, однако, опасался его.
«Настоятельные советы Савинкова, — писал А.И. Деникин, — Вот ряд причин,
которые заставили Керенского, ясно отдававшего себе отчет в неизбежности столкновения
в будущем с человеком, всеми фибрами души отрицавшем его военную политику,
решиться на назначение Верховным главнокомандующим Корнилова»501.
Назначение Л.Г. Корнилова было представлено публике как единственный выход.
Так в газете «Биржевые ведомости», кроме утверждений о том, что Брусилов не смог
проявить должную высоту во время событий на фронте, содержались следующие слова:
«На выручку явился генерал Корнилов, человек железной энергии, который был признан
Временным правительством единственным спасителем армии»502.
Новый Верховный главнокомандующий выставил ряд требований Временному
правительству, среди которых значилось: 1)Ответственность перед собственной совестью
и всем народом; 2)полное невмешательство в оперативные распоряжения и поэтому и в
назначение высшего командного состава; 3)распространение принятых за последнее время
мер на фронте и на все те местности тыла, где расположены пополнения армии;
4)принятие предложений Л.Г. Корнилова, переданных телеграфно на совещание в Ставку
16 июля503.
Если не брать во внимание размытую формулировку первого пункта, а обратиться
сразу к пункту №3, то становится ясно, что Л.Г. Корнилов, как это казалось со стороны,
501
502
503
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.409.
Биржевые ведомости. 1917, 21 июля.
Деникин А.И. Указ.соч. С.409.
продолжал
линию
главнокомандующего
Брусилова.
были
В
приняты
преддверии
перемен
распоряжения
о
на
посту
подавлении
Верховного
призывов
к
неисполнению боевых приказов, с возможностью применения оружия; о запрещении
собраний и митингов в районе боевых действий под угрозой вооруженного разгона; о
запрещении войсковым комитетам обсуждать боевые приказы и вмешиваться в них.
Можно так же вспомнить, что в прессе была опубликована телеграмма Брусилова
А.Ф. Керенскому, в которой он признавал целесообразность введения смертной казни504. В
глазах обывателя эти распоряжения и решения ассоциировались именно с предыдущим
Главковерхом, а новый являлся продолжателем начатого.
В начале августа в Москве планировалось Совещание общественных деятелей, в
котором принял участие Брусилов, наряду с М.В. Алексеевым, А.М. Калединым и
Н.Н. Юденичем505. Параллельно с ним в это же время проходило Государственное
совещание, на которое Алексея Алексеевича пригласил А.Ф. Керенский по окончании
заседаний в Ставке. Брусилов ничего Военному министру на это приглашение не ответил,
так как тогда осознавал непрочность своего положения.
Вокруг целей
Совещания общественных деятелей ходили разные слухи.
Начальнику Александровского военного училища приписывалось мнение о том, что
первостепенным вопросом на совещании будет вопрос о назначении одного из трех
генералов: М.В. Алексеева, Л.Г. Корнилова или А.А. Брусилова военным диктатором506.
Историк С.Н. Семанов указывал так же на беседу Брусилова с московским городским
главой кадетом Н.И. Астровым на предмет возможности захвата власти, государственного
переворота во время совещания. «Брусилов не советовал прибегать к захвату власти,
указав, что такие действия в Москве практически не будут поддержаны: даже Союз
георгиевских кавалеров (Брусилов был представителем отделения Союза в Москве), даже
московские юнкера и казачьи части не готовы к этому. Контрреволюционную авантюру
генерал Брусилов не поддержит.»507. На тот момент генерал старался оставаться в
стороне от политической борьбы.
Что касается кандидатуры Брусилова, то она не являлась сколько-нибудь
Речь. 1917, 18 июля. №166. С.4.//Отечество. 1917, 18 июля. №2.С.1.
Лаверычев В.Я. Русские монополисты и заговор Корнилова // Вопросы истории. №4. Апрель
1964.С.39.
506
Дело Л.Г.Корнилова. Т.1. С.192,269.
507
Семанов С.Н. Брусилов. - М., 1980. С.281.
504
505
оправданной, ведь совсем недавно была его отставка. Но упоминание его фамилии в этом
контексте говорит о том, что авторитет его имени был по-прежнему силен. Более того,
Брусилов жаловался на постоянную клевету вокруг его имени. Примером может
послужить письмо редактору газеты «Киевская мысль» с жалобой на статью в №170 этой
газеты от 3 августа, содержащей материал о якобы клевете Брусилова на генерала
В.Е. Скалона. Завершал это письмо Алексей Алексеевич словами: «На меня, в последнее
время особенно, врут как на мертвого? Но, хотя я и не у дел, но еще жив»508.
Совещание общественных деятелей нашло свое отражение даже в зарубежной
прессе. Газета «The Manning times» сообщала: «Смущенные угрозой Керенского навести
порядок железом и кровью, лидеры кадетской партии во главе с Милюковым,
крестьянские депутаты и генералы в отставке, включая Алексеева и Брусилова,
присоединились к ультиматуму: «Разберись с социалистами или уходи!»509. И
действительно, на совещании П.Н. Милюковым была предложена резолюция Временному
правительству и А.Ф. Керенскому, содержавшая жесткие требования восстановления
дисциплины в армии и противодействия деятельности социалистических партий.
10 августа совещание подходило к концу и его участники, выбрав Совет
общественных деятелей с председателем М.В. Родзянко, условились созвать еще одно
совещание.
Тем временем в Ставке, по словам А.И. Деникина, было приподнятое настроение, и
ничто не раскрывало «подземной» конспиративной ее работы510. Мы не будем разбираться
в перипетиях тех интриг, которые послужили причиной выступления Л.Г. Корнилова 2731 августа, а остановимся лишь на оценках его Брусиловым.
Алексей Алексеевич считал, что Л.Г. Корнилов был из тех, кто отвечал на вопросы
о диктаторстве А.Ф. Керенского положительно, но только «в последнюю минуту вместо
Керенского решился провозгласить диктатором себя»511. Более того, Брусилов настаивал,
что его выступление не имело никакого смысла, называл его выходкой, которой
Л.Г. Корнилов погубил множество офицеров512.
508
509
510
511
512
РГВИА.Ф.162.Оп.1.Д.4.Ч.1.Л.25.
The Manning time. 16 августа 1917.
Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т.1. Минск, 2002. С.413.
Брусилов А.А.Указ.соч. С.247.
Брусилов А.А. Указ.соч. С.248.
Как указывала руководитель Союза бежавших из плена солдат и офицеров513
М.А. Нестерович-Берг, в конце августа — начале сентября шла активная работа по
подготовке военного переворота, целью которого являлось установление диктатуры Л.Г.
Корнилова. Ключевым пунктом борьбы с Временным правительством по планам
заговорщиков должна была стать Москва, а руководство восстанием с общего согласия
решили предложить Брусилову.
24 августа делегация Союза прибыла в дом генерала. После объяснения целей
визита Брусилов дал такой ответ: «Вы не первые ко мне с таким предложением, но должен
вам сказать, как всем вашим предшественникам, что почитаю всю эту затею авантюрой, во
главе которой я, генерал Брусилов, стоять не намерен. Довольно того, что генерал
Корнилов оказался изменником и, собрав бунтовщиков, пошел против правительства.
Советую вам, господа офицеры, успокоиться. Существует правительство, которое стоит на
страже государства»514.
Из вышесказанного следует, что в роли руководителя переворота Брусилова видели
не только представители Союза бежавших из плена солдат и офицеров, который к тому
времени объединил усилия с несколькими офицерскими организациями, но и другие,
неназванные Брусиловым, организации. Все это свидетельствует о том, что в генерале
видели оплот противодействия политике Временного правительства и одного из немногих
военных, способного поднять в бой солдат и офицеров.
Тем не менее, со слов историка Ю.В. Соколова, в период после выступления и до
событий октября в Москве в позиции Брусилова произошла «эволюция от безусловного
признания и приветствования революции, Временного правительства и его политики — до
полного их отрицания и осуждения, до идеи наведения порядка силой»515. И, прежде
всего, задуматься генерала заставила возросшая активность общественных организаций.
Подтверждением этому служит второе совещание общественных деятелей, проходившее в
Москве 12-14 октября. Это совещание газета «Рабочий путь» окрестила «съездом
корниловцев»516.
Ю.В. Готье описывал заседание совещания 13 октября следующим образом:
Союз бежавших из плена солдат и офицеров (1915-1918) — благотворительная организация,
занимавшаяся помощью бывшим военно-пленным .
514
Нестерович-Берг М.А. В борьбе с большевиками. - Париж, 1930. С.24.
515
Соколов Ю.В. Красная звезда или крест? С.96.
516
Съезд корниловцев //Р абочий путь. 1917, 15 октября. №37.
513
«центральным моментом были речи Брусилова и Рузского; первый говорил резко по тону,
точно рубил, сухо, отчетливо, как сухи и отчетливы черты его лица; Рузский тянет, делает
паузы, но видно, что это говорит умный человек; он даже прослезился, говоря о
положении армии; впрочем, всплакнул и Брусилов. Они оба говорили, что Америки они не
открывают, и для меня они действительно существенно нового не сказали ничего - ясно,
что для воссоздания армии надо выгнать из нее политику, восстановить дисциплину, не
революционную, а единственную и единую, которая всегда существовала, и вернуть
власть командному составу. Но интересно было видеть их и слышать - этих тузов русской
армии, за которыми есть положительные деяния и за которыми останется слава»517. Как
мы видим из заметок Ю.В. Готье, Брусилов не призывал к борьбе, но другие источники
свидетельствуют иначе.
Идеолог национал-большевизма и сменовеховства Н.В. Устрялов отмечал, что
наибольшее впечатление на него произвело 13 октября именно выступление Брусилова.
«Во всей атмосфере тех дней, — писал он, — уже чувствовалось дыхание обреченности...
И вот Брусилов в своей речи бросил ясный и тогда еще новый лозунг «спасение страны
помимо и против правительства» путем организации самостоятельных вооруженных сил,
предназначенных для борьбы с внутренней разрухой»518. С величайшим внутренним
подъемом, вспоминал Н.В. Устрялов, говорил Брусилов о «Пожарском», который уже
приходил, уже являлся, но которого не поддержал народ и предала власть. «Но не должно
унывать, — говорил он. — Будет воля народа — Пожарские найдутся»519. Имел ли он
ввиду Л.Г. Корнилова или себя неизвестно, но можно утверждать, что от своих
проведенционалистских взглядов Брусилов не отрекся и в это сложное время.
Газета «Рабочий путь» так отреагировала на призыв Брусилова к выходу на улицу
контрреволюционных сил: «такой боевой генерал очень подходит конечно для «боевого»
курса бонапартистко-кадетского правительства»520. Обличенная в сугубо идеологическую
форму
формулировка
большевистской
газеты,
однако,
вызывает
ряд
вопросов.
Планировалось ли Брусиловым участие в борьбе с Временным правительством и
большевиками, а так же участие в командовании теми вооруженными отрядами , которые
он планировал создавать? Историк Ю.В. Соколов утверждал, что об этом не обнаружено
517
518
519
520
Готье Ю.В. Мои заметки. // Вопросы истории. №7. Август 1991.С.168.
Устрялов Н.В. Patriotica. // Н.В.Устрялов. Избранные труды. М., 2010. С.114.
Устрялов Н.В. Patriotica. // Н.В.Устрялов. Избранные труды. М., 2010. С.114.
Программа контр-революционного дерзания // Рабочий путь. 1917, 18 октября. №40.
ни малейшего сведения или даже намеков521. Другой историк Б.Ю. Александров
придерживался иной точки зрения, считая, что Брусилов не только оказывал поддержку
контр-революции, но и
стремился получить
средства
для организации
контр-
революционного подполья522.
18 октября в «Газете для всех» было напечатано короткое сообщение: «Из
достоверного источника сообщают о том, что предложено вернуть на военные посты к
активной деятельности генералов Рузского и Брусилова»523.
Но слухам не суждено было воплотиться в жизнь, как и возможным планам по
организации борьбы с большевиками. 25 октября в Москве начались уличные бои.
Э.Н. Гиацинтов, активный участник событий свидетельствовал о том, что противниками
большевиков был занят ряд домов вокруг Кремля524. В то время Брусилов жил на
Мансуровском переулке, как раз недалеко от этих мест.
Большевик К.В. Островитянов сообщал, что 31-ого октября начался обстрел штаба
Московского военного округа. «Один снаряд, — писал он, — случайно попал в дом, где
жил генерал Брусилов, пробил крышу, ранил Брусилова в ногу. Наши медицинские сестры
оказали ему первую помощь, и когда генерала спросили о его позиции, то он ответил, что
лояльно относится к революции, потому что всегда был за народ»525.
Мнения о том, что попадание снаряда было случайно придерживался историк
Ю.В. Соколов, указывавший на то, что большевики при обстреле использовали тяжелые
155-мм орудия французского производства и наводить их большевику П.Н. Штернбергу
пришлось без прицелов и таблицы стрельб. Попадание снаряда в дом Брусилова он списал
на первый выстрел для пристрелки526.
Совершенно другую информацию мы можем получить из газеты «New-York times»,
в которой сообщалось, что «перед взрывом в квартиру Брусилова ворвались солдаты,
объявившие, что из окон его дома по ним велась стрельба. Они вскоре покинули дом после
того, как генерал убедил их в том, что они ошиблись». Однако после этого снаряд все же
попал в дом и ранил осколком ногу Брусилова. Получается, что попадание в дом снаряда
было не случайным стечением обстоятельств, а намеренной попыткой большевиков
521
522
523
524
525
526
Соколов Ю.В. Указ.соч. С.105.
См: Александров Б.Ю. Указ.соч.
Газета для всех. 1917, 18 октября. №403.
Гиацинтов Э.Н. Указ.соч. С.64.
Воспоминания. Октябрь в Москве.//Вопросы истории. №7. Июль 1967. С.131.
Соколов Б.Ю. Указ.соч. С. 102.
подавить очаги сопротивления на Мансуровском переулке.
«Когда генерала доставляли в госпиталь, - продолжала повествование газета, носилки с ним окружили толпы солдат, студентов и женщин, и начали целовать его руки и
проявлять свою признательность»527. Получив такое серьезное ранение, генерал
«вынужден был находиться в кровати на протяжении восьми месяцев»528. Возможно,
многие представители зарубежной прессы узнали о ранении Брусилова не сразу. Так в
газете «The Tacoma times» от 13 ноября, на страницах которой велось обсуждение
стремления большевиков к миру, есть такая заметка: «Брусилов и Драгомиров, как говорят,
собираются восстанавливать старый режим»529.
В судьбе Брусилова произошел кардинальный переворот. «А ведь не будь я ранен,
— впоследствии вспоминал генерал, — я, вероятно бы уехал на юг, к Алексееву и все
приняло бы другой оборот в моей жизни»530. Он некоторое время спонсировал белое
движение на Юге России, но вскоре отказался от этой затеи, видя бесплодность
предпринимаемых им мер. «Справедливости ради, следует сказать, — писал историк А.С.
Пученков,
—
что
рана Брусилова была так мучительна и заживала с таким трудом, что сложно было
рассчитывать в те дни на «пассионарность» бывшего Главковерха. Вместе с тем нельзя не п
ризнать того, что имя Брусилова смогло бы привлечь
под знамена Белого движения немало противников большевизма»531.
Для иностранных корреспондентов Брусилов пропал из «поля зрения» в период с
конца 1917 года по 1920-й. Их интересовали совершенно другие события в России,
участником которых из-за ранения генерал так и не стал. Корреспондент газеты «The New
York Times» в 1919 году, размышляя о деятельности Алексея Алексеевича в войне,
отметил: «В свое время его величали спасителем России, главной надеждой союзников,
возмездием Германии. Сейчас же никто не знает жив ли он»532.
Слухи о том, что Брусилов погиб или был расстрелян часто фигурировали в
New-York times. 1917, 12 ноября.
General Brusiloff interwieved//The New York Times. 1921, 9 октября.
529
Peace offer mat cause new break//The Tacoma times. 1917, 13 ноября. С.3.
530
Брусилов А.А. Указ. Соч. С.261.
531
Пученков А.С. Указ.соч. С.179.
532
War Leaders Whose Stars Rose and Faded Quickly; Meteors of the Battlefronts //The New York Times.
1919, 14 сентября.
527
528
прессе533. Более того, они были восприняты зарубежной общественностью как
свершившийся факт. Красноречиво об этом свидетельствует книга Юджина Фрайера
«Book of boyhoods», выпущенная в Нью-Йорке в 1920 г. В книге мы находим
художественное описание детства ряда исторических лиц (Леонардо да Винчи, Ф. Дрейк,
Г. Нельсон, Т. Рузвельт и тд.), среди которых отмечен и Брусилов. В содержании книги
указаны имена и даты жизни, а напротив фамилии Брусилов значится «(1856 — 1918?)»534.
Иностранная пресса распространяла и другого рода слухи. Так например в «The
New York Times» с ссылкой на газету «Daily Telegraph» 19 мая 1920 года появилась
информация о том, что Брусилов принял на себя полномочия высшей власти,
«аналогичные той, которой обладали в советском правительстве Ленин и другие народные
комиссары»535. Дополняя выше сказанное сведениями, полученными от «Associated Press»,
корреспондент сообщает, что власть должна взять в руки военная элита, и, подводя итог,
говорит о том, что это все же слухи, которые «циркулируют уже несколько дней»536.
Зарубежные
журналисты
видели
в
Брусилове
реальную
силу,
которая
может
противостоять большевикам, и питали надежду на то, что он сможет прекратить эту
неразбериху, творившуюся в России.
В России фигура генерала была столь популярна, что даже находясь на больничной
койке, он получал множество сообщений о своей деятельности. «Иногда они делали меня
главнокомандующим красных армий, — поделился в своем интервью газете «Новый
путь», — иногда — белых»537. Нередко циркулировали слухи о том, что Брусилова
расстреляли,
и
о
том,
что
его
разыскивают
революционеры,
подозревая
в
контрреволюционной деятельности.
В Москве даже ходили слухи о том, что после ранения ногу Брусилова
ампутировали и он передвигался, опираясь на деревянную. В личном архиве Брусиловых в
ГАРФ имеется вырезка из неопределенной газеты, в которой был опубликован рассказ
Ивана Лукаша «Дождь». Сюжет его повествует о беседе престарелого генерала с
митрополитом и в нем упоминается о деревянной ноге. К этой статье Надежда
Владимировна сделала приписку: «Легенда о деревянной ноге пошла по Москве, но
533
534
535
536
537
См: The evening Missourian.1918, 31 августа.С.1.; The Bemidji daily pioneer. 1918, 31 августа.С.1.
Eugeinie M. Fryer. Book of boyhoods. Нью-Йорк, 1920. С.17.
Brusiloff Now Supreme in Moscow in Place of Lenin //The New York Times. 1920, 19 мая.
Там же.
General Brusiloff interwieved//The New York Times. 1921, 9 октября
правда в том, что до конца жизни она была очень слаба»538.
«В августе 1918 года я был арестован, — рассказывал в интервью газете «Новый
путь» Брусилов, — и доставлен в Кремль, где находился на протяжении двух месяцев, но
так как моя рана еще не зажила я добился разрешения жить с семьей» 539. Как видно из его
слов, советская власть достаточно мягко обходилась с ним, с генералом, подозреваемым в
организации заговора военных. Во время пребывания Брусилова в Кремле, по его словам,
у него не было причин жаловаться на свое лечение. После освобождения генерал был
заключен под домашний арест, но при этом «имел возможность свободно передвигаться и
без охраны покинуть дом»540. Такая снисходительность советской власти может быть
объяснена по-разному: возможно, обвинения Брусилова были безосновательными, или сам
генерал «подбирал слова» в интервью пробольшевистской газеты. Алексей Алексеевич, в
своем заявлении председателю Всероссийской Чрезвычайной Комиссии, Дзержинскому,
писал: «Я не чувствую за собой решительно никакой вины перед Советской Республикой и
никак не могу понять, за что я страдаю и в чем меня в действительности обвиняют»541.
Вскоре Брусилов был освобожден и начал спокойную жизнь. В это время
произошло знакомство генерала с Ю.В. Готье, который свои впечатления от встречи
описывал следующим образом: «Познакомился с генералом Брусиловым, который
доживает свой век в большевицкой Москве, держа себя достойно и в стороне от
большевиков. Он не получает ничего, нуждается и продает шкафы, которые Румянцевский
Музей у него покупает. Если бы мне сказали 5 лет назад под гром успехов 8-й армии и
позднее в 1916 году при успехах юго-западного фронта, что я когда-нибудь буду оказывать
мелкие услуги Брусилову, я бы не поверил. Он производит впечатление бодрого, умного и
твердого старика»542».
По сообщению «The Times», из-за голода Брусилов был вынужден «распродать свое
имущество, в то время как его жена занималась работой по дому»543. Бедственное
положение Брусилова в 1919 г. подтверждал историк Ю.В. Соколов, который указывал, что
в это время помощь генералу и его семье оказывал Ч.Крен, который буквально забрасывал
их подарками, благодаря чему, как писал Брусилов, они могли прокормить многих
538
539
540
541
542
543
ГАРФ.Ф.5972.Оп.1.Д.11.Л.31.
General Brusiloff interwieved//The New York Times. 1921, 9 октября
Там же.
Цит. По Брусилов А.А. Указ. Соч. С.272.
Готье Ю.В. Мои заметки. //Вопросы истории. Декабрь1993.С.145.
General Brusiloff. A great Russian soldier // The New York Times. March 18, 1926.
нуждающихся офицеров544.
В начале 1919 года разразилась советско-польская война. Прошел год тяжелого
противостояния и Советское руководство решило обратиться за помощью к опыту Первой
мировой войны. Ю.В. Готье писал 22 апреля 1920года: «Событие дня — образование
«особого
совещания»
для
принятия
военных
мер
против
поляков.
Во
главе
совещания Брусилов; в составе его Поливанов, Клембовский, Гутор и другие генеральские
ошметки великой войны»545. Через день он сообщал о предположениях, что Брусилов,
быть может, написал это письмо в ответ на предложение занять более ответственное
место, но что он таким образом спрятался за совещание. «Во всяком случае, большевики
теперь играют на этом громком имени, как они в то же время играют на патриотизме и
будут играть на чем угодно, только бы добиться целей, которые они себе ставят»546.
В комментариях газеты «The New York Times» к интервью, данному Брусиловым
газете «Новый путь» сообщалось о том, что генерал сам выступил с инициативой о
создании совета опытных военных деятелей. Алексей Алексеевич в своих мемуарах
отвергал
утверждение о том, что выступил инициатором создания совещания547. «Это
совершенно неправильное освещение, — писал он, — но, конечно, выгодное для
большевиков»548. Интервью было дано большевистской газете «Новый путь», но редакция
«The New York Times», по всей видимости, доверилась информации.
В мае 1920 г. Брусилов выступил с «Воззванием ко всем бывшим офицерам, где бы
они не находились». Текст «Воззвания» был опубликован в газете «Правда» 30 мая 1920
года549. Строки, наполненные патриотическими чувствами и призывами забыть старые
обиды ради защиты Родины, звучали в «Правде», но занимали небольшую часть
титульной страницы. Под «Воззванием» подписались члены совещания: А.А. Поливанов,
А.М.Зайончковский,
В.Н. Клембовский,
Д.П. Парский,
П.С. Валуев,
А.В. Гутор,
М.В. Акимов.
К.Е. Ворошилов так оценивал поступок Брусилова: «В грозную годину наступления
белополяков он возвысил свой голос и обратился к населению с просьбой и горячим
544
545
546
547
548
549
Соколов Ю.В. Указ.соч. С.137.
Готье Ю.В. Мои заметки.1920г. // Вопросы истории. 31.01.1993.С.75.
Готье Ю.В. Мои заметки.1920г. // Вопросы истории. 31.01.1993.С.76.
General Brusiloff interwieved//The New York Times. 1921, 9 октября.
Брусилов А.А. Указ. Соч. С. 289.
Правда. 1920, 30 мая. №116.
призывом помочь Красной Армии отразить врага»550. Но обращался генерал не к народу, а
к бывшим военным чинам, которые, по его мнению, могли способствовать возрождению
русской армии.
Осенью 1920 г., после окончания советско-польской войны, совещание было
расформировано, и Алексей Алексеевич был назначен председателем комиссии по
организации допризывной кавалерийской подготовки. В уже известном нам интервью
газете «Новый путь» Брусилов решил объяснить свое отношение к белым генералам. «Я
никогда не скрывал и не скрываю сейчас, — поведал он, — что их деятельность не имела
пользы для России, но была вредна для нее. Колчак, Деникин, Юденич совершили
достаточно стратегических, тактических и, ко всему этому, политических просчетов и не
могли рассчитывать на благополучный исход дела. В случае с Врангелем, ...он совершил
непатриотичный поступок: он помогал полякам. Я считаю это предательством России и не
вижу в нем оправдания»551. Алексей Алексеевич расскрыл так же свою позицию по поводу
нынешней власти: «Я отмечаю, что народ вправе иметь такое государство, которое хочет. Я
рад отдавать свои силы Родине»552. Брусилов умело «подбирал» слова, стараясь не задеть
Советское руководство и обозначить свои патриотические позиции.
Что касается осуждения позиции белых, то Брусилов готов был принять под
командование армию П.Н. Врангеля. Об этом нам сообщал историк Б.Ю. Соколов,
утверждая, что в начале сентября 1920 года в расположение 13-й армии Юго-Западного
фронта проник некий офицер белой армии, поручик Яковлев, который поведал военному
руководству большевиков о том, что против П.Н. Врангеля готовится заговор. Поручик
обещал, что армия будет переподчинена красным в том случае, если будет гарантирована
амнистия и публикация текста воззвания нового командующего.
Выбор в этой авантюре пал на Брусилова, который даже составил текст «Воззвания
к офицерам армии барона Врангеля», под которым подписались председатель ВЦИК
М.И. Калинин, председатель совнаркома В.И. Ленин, наркома по военным и морским
делам Л.Д. Троцкого и командующего всеми вооруженными силами республики
С.С. Каменева.
Ю.В.Соколовым Брусилову приписывается тайный план: «Поеду на юг с
550
551
552
Правда. 1926, 18 марта. №63(3292)
General Brusiloff interwieved//The New York Times. 1921, 9 октября.
General Brusiloff interwieved//The New York Times. 1921, 9 октября.
пентаграммой, а вернусь с крестом и свалю захватчиков или безумцев в лучшем
случае»553. По нашему же мнению, Брусилов руководствовался лишь целью спасти
офицеров белой армии от уничтожения и был крайне разочарован, когда узнал, что
врангелевцы были разбиты, а в Крыме началась резня.
В последующие годы Брусилов не занимал сколько-нибудь значимых постов. В
1923 году он состоял при Реввоенсовете для особо важных поручений. А в следующий
год, по словам К.Е. Ворошилова, занимал «высокую и ответственную должность
инспектора кавалерии»554.
В начале 1926 г., «во время одного из визитов к врачу, Брусилов простудился»555. Он
умер от воспаления легких в возрасте 72 лет. На следующий день, 18 марта во многих
газетах появились сообщения о его смерти, а так же некрологи. Ворошилов в статье
«Памяти А.А. Брусилова» писал: Рабочие и крестьяне Советского союза не забудут
Брусилова. В их памяти будет окружен светлым ореолом облик полководца старой армии,
сумевшего понять значение происшедшего социального сдвига, сумевшего возвыситься до
понимания пафоса революционной защиты Республики рабочих и крестьян»556.
553
554
555
556
Соколов Ю.В. Указ.соч. С.127.
Правда. 1926, 18 марта. №63(3292).
General Brusiloff dead //The New York Times. 1926, 18 марта.
Правда. 1926, 18 марта. №63(3292).
114
IV. Заключение.
А.А. Брусилов родился в семье потомственных военных, что, во многом,
определило его дальнейшую карьеру. Несмотря на то, что он и его братья в малом возрасте
стали сиротами, он получил хорошее воспитание и образование. А.А. Брусилов, кроме
основных предметов, изучал иностранные языки, что позволяло ему без затруднений
читать зарубежные газеты. В дальнейшем он совершенствовал свое знание языков, чем
заслужил похвалу начальника Офицерской кавалерийской школы В.А. Сухомлинова.
После окончания Пажеского корпуса А.А. Брусилов начал службу в кавалерии. Он принял
участие в русско-турецкой войне 1877-1878 гг., где проявил себя смелым и
исполнительным офицером. С 1883 г., начав обучение в Офицерской кавалерийской школе,
А.А. Брусилов на двадцать с лишним лет связал свою жизнь с педагогической
деятельностью. Он побывал в командировках в ряде европейских стран, где изучал опыт
зарубежных коллег. Алексей Алексеевич стал автором нескольких научных работ по
теории использования кавалерии в войне. В это время он получил широкую известность
как профессиональный кавалерист и знаток кавалерии.
Первая мировая война стала следующим этапом в карьере А.А. Брусилова.
Отечественная и зарубежная общественность внимательно следила за событиями на
Русском фронте и вскоре приметила А.А. Брусилова, ранее незаметного в рядах русского
генералитета. За два года войны генерал сделал рывок по карьерной лестнице от
командира полка до должности Главнокомандующего фронтом. Завистники обвиняли
А.А. Брусилова в угодничестве и карьеризме и считали, что эти качества помогли его
дальнейшему карьерному росту в 1917 г. Успех генерала на должности командующего
Юго-Западным фронтом летом 1916 г. поднял его репутацию до небывалых высот. За ним
закрепился образ победителя, сильного и волевого полководца. Репутация, которую он
получил в это время сыграла важную роль в дальнейших его назначениях. Можно сказать,
что до самой смерти А.А. Брусилова имя его связывалось в умах большинства с победами
1916 г. Не обошлось без критики со стороны сослуживцев, которые считали, что
Брусиловское наступление не достигло стратегической победы из-за недочетов
командования.
Конец 1916 г. - начало 1917 г. ознаменовались глубоким политическим кризисом.
Патриотический подъем, вызванный успехами наступления Юго-Западного фронта,
115
сменился недовольством существовавшим режимом. В обществе царила атмосфера
шпионофобии, ходили многочисленные слухи о заговорах разных политических и
военных сил против Императора, в которых так же фигурировало имя А.А. Брусилова. Это
свидетельствует о том, что популярность генерала связывали с надеждой на обновление
России. А.А. Брусилов принял участие в демарше великих князей в конце 1916 г. В
исторической науке сложилось мнение о том, что генерал лишь повлиял в беседе с
Георгием Михайловичем на его позицию, которую последний изложил в письме Государю.
Но как мы видим из письма жены А.А. Брусилова Надежды Владимировны имело место
прямое поручение генерала Великому князю.
По свидетельствам ряда лиц, находившихся в Ставке или имевших с ней контакты,
к высшему генералитету не раз обращались некие лица с предложением возглавить
переворот
против
Государя.
Начальник
Штаба
Верховного
главнокомандующего
М.В. Алексеев указывал на то, что он отвечал твердым отказом, а главнокомандующие
фронтов давали, возможно, ответы другого свойства. Но как показала ситуация конца
февраля — начала марта 1917 г. М.В. Алексеев был одним из активных сторонников
отречения Николая II.
Да и сам А.А. Брусилов уже не твердо стоял на позициях самодержавной власти,
считая, что в этот сложный для России момент важны любые политические перемены в
целях благополучного завершения войны. В многочисленных интервью и выступлениях
А.А. Брусилов с уверенностью говорил о том, что победа будет достигнута уже в 1917 г.
Эта позиция отличала его от большей части высшего военного командования, потерявшего
веру в успех, поддавшегося апатии и пессимизму, и выгодно выделяла Брусилова на его
фоне. В этот период в мировоззрении А.А. Брусилова произошла разительная перемена: от
неприятия любых перемен во власти во время войны до поддержки этих перемен во имя
продолжения войны. Можно сказать, что во все время противостояния с блоком
Центральных держав, будь то начало войны или август 1917 г., А.А. Брусилов видел одну
лишь цель: благополучное для России завершение этой борьбы. Менялся для него лишь
способ, пути достижения этой цели, которые в разное время скрывались под оболочками
верноподданости или же революционности генерала.
Февральская революция выявила эту перемену в генерале. Высший генералитет не
смог
разглядеть
стержень
военной
и
общественно-политической
деятельности
А.А. Брусилова, сделав акцент на его перемене, как на предательстве или же
116
приспособленчестве, прозвав генерала «хамелеоном» и оппортунистом. Подробнее
останавливаясь на этом сюжете, стоит упомянуть, что большая часть высшего военного
командования так же поспешила обозначить свою перемену, но другими путями, которые
не увенчались успехом и привели к их отстранению с занимаемых должностей.
Негативная оценка перемен в политической позиции А.А. Брусилова была свойственна
представителям белого движения, которые были в обиде на генерала за то, что он
отказался от участия в антибольшевистской борьбе. Они стремились очернить образ
А.А. Брусилова
буквально в самых его истоках. Если мы посмотрим реакцию на
революционную перемену генерала в дневниковых записях и газетных свидетельствах, то
увидим, что она не была воспринята в штыки, не порицалась.
Дальнейшая деятельность А.А. Брусилова в период с марта по май 1917 г. в
основном была связана с борьбой за сохранение дисциплины в армии, которая перешла в
то время так же в поле политики. Генерал не раз выступал с призывами к прекращению
братаний, как пагубного для фронта явления. С волной критики на него по понятной
причине обрушились большевистские газеты. Пресса других политических партий
восприняла данную информацию как факт, а многие современники и вовсе оставили этот
сюжет без внимания. Зато в их поле зрения попали действия А.А. Брусилова, которые
имели чисто символическое значение, будь то пожатие руки солдатам или же
демонстративно
срезанные
генералом
адъютантские
вензеля.
Причем
таким
второстепенным поступкам придавалось большее значение, чем значимым приказам
генерала. Стоит сказать, что вышеприведенное явление было свойственно для
белоэмигрантской мемуаристики. В дневниковых записях, письмах и свидетельствах,
нейтральных персонажей мы не находим подобного.
А.А. Брусилов активно ратовал за единоначалие в армии, как ее основу. Приказ №1,
предназначенный для войск Петроградского военного округа, содержал ряд положений,
которые противоречили идее единоначалия. Брусилов в роли Главнокомандующего ЮгоЗападным фронтом потратил немало сил, чтобы бороться с его последствиями. Он
проводил четкую грань между гарнизонными войсками столиц и войсками действующей
армии, подчеркивая превосходство последних. Но все же некоторые положения Приказа
№1 ставили генерала в двоякое положение. В частности это касается ритуала воинского
приветствия. Увидев, как А.А. Брусилов пожимал руку простым солдатам, некоторые
вспоминали чрезвычайную строгость генерала, который до революции приказывал пороть
117
солдат за неотдание чести.
Не менее серьезное противостояние велось и вокруг «Декларации прав и
обязанностей
солдата»,
которую
выпустило
Временное
правительство,
стремясь
нивелировать последствия Приказа №1. По сути, Декларация повторяла положение
Приказа, сглаживая некоторые его «острые углы». Высшее военное командование в штыки
восприняло известие о готовящейся публикации Декларации, считая, что законная власть
не должна легализовать положения Приказа. Главнокомандующие фронтов вместе с
Верховным главнокомандующим выразили протест, а А.А. Брусилов выступил с угрозой
подать в отставку, если Декларация будет опубликована. К нему присоединились
Верховный главнокомандующий и Главнокомандующий войсками Западного фронта. В
Петрограде состоялось совместное совещание представителей военного командования,
Временного правительства и членов Исполкома Петросовета, в результате которого
генералы пересмотрели свое решение уйти в отставку. Эти события нашли широкое
освещение в прессе. Примечательно, что в заголовках зарубежных газет, в большинстве
случаев, упоминалось имя А.А. Брусилова, а имена других генералов-участников событий
опускались.
Интересны заметки Начальника штаба Туземной конной дивизии П.А. Половцова о
том, что еще в конце марта у А.Ф. Керенского были планы по назначению А.А. Брусилова
на пост Верховного главнокомандующего вместо М.В. Алексеева. Мы считаем, что эта
версия
выглядит
правдоподобно,
несмотря
на
то,
что
министр
юстиции
и
Главнокомандующий Юго-Западным фронтом не были знакомы лично. Вполне возможно,
что А.Ф. Керенский был наслышан о деятельности А.А. Брусилова и выдвинул его
кандидатуру
в
тот
момент,
когда
решалась
судьба
должности
Верховного
главнокомандующего. В мае, когда стало понятно, что М.В. Алексеев не подходил видам
Временного правительства на этот пост, А.Ф. Керенский первым делом отправился в
поездку на Юго-Западный фронт для выяснения готовности А.А. Брусилова стать
приемником Михаила Васильевича. В этой ситуации часть военного командования
увидела некий сговор против М.В. Алексеева и, впоследствии, обвинила Алексея
Алексеевича в карьеризме и интриганстве.
Но, как мы видим, основным критерием в выборе А.А. Брусилова на пост
Верховного главнокомандующего было его стремление к наступательным действиям
Русской армии. Не удивительно, что поддерживали его зарубежные газеты, но
118
отрицательный отклик был в солдатской среде. Изучив реакцию зарубежной и
отечественной периодики на назначение А.А. Брусилова, мы можем прийти к выводу о
том, что в новой смене газетчики, потакая революционной моде, видели избавление от
генерала-монархиста и завершение гучковской чистки командного состава армии.
Назначение А.А. Брусилова на пост Верховного главнокомандующего, по мнению
ряда военных деятелей, явилось ступенью в трансформации положения Главковерха в
системе военной власти. До революции Верховному главнокомандующему негласно
подчинялось военное министерство, после — они поменялись местами. М.В. Алексеев
был нежелателен на посту Главковерха, так как не считал политику Временного
правительства в военной сфере правильной и, скорее всего, был неспособен к ее
осуществлению. Кандидатура А.А. Брусилова была самой подходящей по ряду причин:
его имя было популярно и он имел большой авторитет в войсках, он был политически
неопасен, он поддерживал некоторые начинания Временного правительства и был готов
воплотить их в жизнь. Так как смена на посту Верховного главнокомандующего затронула
М.В. Алексеева, одного из вождей белого движения, то ожидаемо, что реакция большей
части высшего командования на назначение А.А. Брусилова была негативной. Смущала
военных погоня А.А. Брусилова за революционной репутацией. Автор считает, что
основная часть того ажиотажа, создававшегося вокруг имени полководца, не была его
инициативой. Периодическая печать, размещая на своих страницах хвалебные памфлеты и
рассказы о революционном генерале, отдавала таким образом дань политической моде.
Если рассматривать реакцию военных кругов на назначение Брусилова на пост
Верховного главнокомандующего, то можно прийти к выводу, что генерал попал в
недружелюбную обстановку в Ставке. Негативное отношение к его пребыванию на посту
выражалось не только в устных оценках, но и в поступках.
Другую картину мы можем наблюдать в газетной периодике, для которой весть о
новом назначении А.А. Брусилова стала благим предзнаменованием и дала почву для
оптимистических суждений. В особенности это коснулось зарубежной прессы, для
которой имя Алексея Алексеевича стало именем нарицательным для побед на Русском
фронте. С нескрываемым восторгом зарубежная пресса восприняла вести о совместной
инспекционной поездке Военного министра и Верховного главнокомандующего, считая,
что она является завершающим этапом в восстановлении дисциплины в рядах Русской
армии.
119
В планах подготовки летнего наступления в 1917 г. значилось большое количество
мероприятий, выполнение которых, по мнению А.А. Брусилова, могло гарантировать
восстановление дисциплины в армии и благополучный исход наступательной кампании.
Часть его деятельности, выраженная в ряде приказов и выступлений генерала, не стала
достоянием общественности в те дни. По словам самого А.А. Брусилова, он старался
проводить какие-то решительные меры без огласки для общественности, стремясь
сохранить авторитет Временного правительства. И действительно, мы можем заметить,
что его деятельность по подготовке наступления в свидетельствах современников не была
обременена конкретикой. Критиковались только те мероприятия, которые были у всех на
виду. Оценки деятельности Брусилова по созданию частей смерти, женских батальонов
смерти и национальных частей в рядах военного командования были сходны. Большая
часть генералов и Союз офицеров армии и флота считали, что увеличение численности
национальных частей есть содействие центробежным стремлениям в новой России, а
части смерти не могут выполнить своих функций пропаганды и не способны к ведению
успешных боевых действий. Зарубежные послы А. Бьюкенен, Ж. Садуль, М. Палеолог
наоборот высоко оценили меры по созданию частей смерти.
В период с марта по май 1917 г. начиналось противостояние А.А. Брусилова и
выборных органов власти в армии. На этапах подготовки и проведения наступления этот
конфликт еще более обострился. Институт военных коммисаров был воспринят
командным составом армии в штыки. И Брусилов не являлся исключением. Известны
свидетельства современников о том, что генерал заигрывал с советами, комитетами и
съездами, но, как мы видим, он старался держать под контролем деятельность этих
организаций. Доказательством этой позиции может служить история взаимоотношений
А.А. Брусилова с Могилевским советом, которому он твердо отказывал в удалении
офицеров с должностей на основании голословных обвинений.
Намного хуже обстояли дела с управлением солдатскими массами. Власть
командного состава практически сошла на нет. Сам А.А. Брусилов не раз выступал перед
солдатской массой, но добиться своих условий не мог. На примере командующего
Западным фронтом А.И. Деникина мы можем видеть, что командный состав относился к
таким эпизодам, как к слабоволию и нерасчетливости Верховного главнокомандующего.
Если же судить объективно, то это не вина А.А. Брусилова, а вина начальников, которые
были уже не в силах восстановить дисциплину в армии. Стоит приметить тот факт, что
120
зарубежная пресса не знала о таких инцидентах и продолжала освещение событий по
выбранному сценарию, твердя о талантливом агитаторе А.Ф. Керенском и авторитетном
А.А. Брусилове.
Начало наступление было встречено ликованием в зарубежной и отечественной
прессе. Реакция противников наступления была предсказуема. На первых порах
наступление в полной мере выполнило свою агитационную функцию: был поднят
авторитет Временного правительства и разбита антивоенная пропаганда. В свете побед 8-й
армии в прессе невольно стали возникать параллели с прошлогодним наступлением армий
Юго-Западного фронта. В газетах появились идеи о том, что А.А. Брусилов пытается
достичь больших успехов в этом наступлении, чем в прошлогоднем. Наряду с образами
Брусиловского прорыва в зарубежных газетах появлялись отсылки к самому началу войны.
В это же время интерес зарубежной газетной периодики был обращен на командующего 8й армией Л.Г. Корнилова Со временем фигура А.А. Брусилова стала отходить на задний
план.
Первые поражения, а затем провал наступления, как бы это странно не звучало, не
явились поводом к огульным обвинениям Верховного главнокомандующего. Военный
элемент отмечал, что поражение — катастрофа нравственного порядка, не упуская из виду
так же некоторые недочеты в организации и проведении наступления. Пресса так же была
не склонна обвинять А.А. Брусилова, считая, что причиной поражений стало роковое
стечение обстоятельств и слабая дисциплина в армии. Позже в среде военного
командования появились обвинения в паникерстве А.А. Брусилова, который в самые
критические моменты боевых действий решение проблем отдал на откуп Военному
министру.
Совещание в Ставке в середине июля имело своей целью выход из критической
ситуации для армии. Ход этого мероприятия был омрачен рядом инцидентов, свидетелями
которых стали члены высшего командования. В скором времени А.А. Брусилов получил
телеграмму
об
отстранении
с
должности
Верховного
главнокомандующего
с
предписанием прибыть в Петроград в распоряжение Временного правительства. Через
несколько дней после Совещания события, происходившие в Ставке стали достоянием
отечественной прессы. Ряд газет, ссылаясь на газету «Русское слово», опубликовали
мнение о том, что А.А. Брусилов на Совещании был в пессимистическом настроении, в
обсуждениях не участвовал и сам просился в отставку. Позже был опубликован ряд
121
неточных сведений о других инцидентах на Совещании. А.А. Брусилов нашел
невозможным такое освещение событий и, приехав в Москву, дал свое разъяснение
московским газетам по поводу событий тех дней. Отметим, что это был не единичный
случай, когда А.А. Брусилов выступал с опровержением сведений о нем, публикуемых в
газетах.
Отставку с поста Верховного главнокомандующего военный элемент воспринял
неоднозначно. Сторонники А.А. Брусилова приняли эту весть с негодованием и очень
болезненно. Его оппоненты, по нескольким свидетельствам, - с ликованием. Но как мы
видим на самом деле, большая часть военного командования, одобряя отстранение
А.А. Брусилова, все же была возмущена бестактностью, которую проявило Временное
правительство к этому генералу. Отечественная интеллигенция была возмущена
увольнением А.А. Брусилова. Часть зарубежной прессы с сожалением отзывалась об
отстранении, считая, что этому способствовало то, что А.А. Брусилов оставался для
Временного правительства старорежимным генералом.
После увольнения имя А.А. Брусилова стало периодически появляться в статьях
зарубежной прессы. Основной тематикой этих статей были слухи об участии генерала в
борьбе против Временного правительства и возможности установления военной
диктатуры во главе с ним. Это свидетельствует о том, что авторитет А.А. Брусилова у
союзников был еще высок, а интерес общественности к его персоне не утихал. Внимание
отечественной прессы и общественности было приковано к деятельности А.А. Брусилова
в совещаниях общественных деятелей в Москве. Воспоминания ряда современников
свидетельствуют о том, что в лице А.А. Брусилова видели оплот противодействия
Временному правительству. Его имя называли при выборе руководителя восстания, на
него возлагались большие надежды. Ранение А.А. Брусилова во время уличных боев в
конце октября в Москве не осталось без внимания соотечественников и иностранцев. Если
первые увидели в нем закат карьеры генерала, то в зарубежной периодике и публицистике
еще долго муссировались слухи о возможной смерти А.А. Брусилова или его участии в
борьбе с большевиками и даже о захвате власти в стране.
Подводя общий итог, мы приходим к выводу о том, что свидетельства
современников в виде дневниковых записей и заметок, писем или материалов газетной
периодики имели нейтральный или даже положительный характер оценок деятельности
А.А. Брусилова. В большинстве мемуарных свидетельств мы находим более критические
122
оценки, с оглядкой на прошедшие события и опыт Гражданской войны. Суммируя
вышесказанное, можно предположить, что деятельность А.А. Брусилова в 1917 г. в тот
момент времени, с учетом революционных настроений и реалий, оценивалась
современниками как норма, в то время как в мемуаристике — как отклонение от нормы.
123
Список использованных источников и литературы
I. Архивные материалы
Государственный архив Российской федерации
1. Ф.5972 — Брусиловы: Брусилов Алексей Алексеевич, генерал от кавалерии,
главнокомандующий юго-западным фронтом в период первой мировой войны,
инспектор кавалерии Красной Армии. 1853-1926. Брусилова-Желиховская Надежда
Владимировна. 1864-1938.
Российский государственный военно-исторический архив
2. Ф.162 — Брусилов Алексей Алексеевич
II. Источники личного происхождения
1. Алексеева-Борель В.М. 40 лет в рядах Русской Императорской армии: генерал
М.В.Алексеев. -СПб., 2000.
2. Белевская М.Я. Ставка Верховного Главнокомандующего в Могилеве (1915-1918). Вильно., 1932.
3. Белое дело: летопись белой борьбы. / Под.ред.А.А.Фон-Лампе. Берлин, 1928.
4. Богословский М.М. Дневники (1913-1919). - М., 2011.
5. Бонч-Бруевич М.Д. Вся власть Советам! - М., 1958.
6. Бубнов А.Д. В царской Ставке. -СПб., 1995.
7. Брусилов А.А. Мои воспоминания. -М., 1946.
8. Бьюкенен Д.У. Моя миссия в России. Воспоминания английского дипломата
(1910—1918) — М., 2006.
9. Васильев А.Т. Охрана: русская секретная полиция. // «Охранка». Воспоминания
руководителей охранных отделений. В 2 т. Т.2. / Под.общ.ред.З.И.Перегудова. -М.,
2004.
10. Верховский А.И. На трудном перевале. -М., 1959.
11. Верцинский Э.А. Год революции. Воспоминания офицера генерального штаба за
1917-1918гг. - Таллин, 1929.
12. Вильямс А.Р. Путешествие в революцию. Россия в огне Гражданской войны (19171918). -М., 2006.
13. Воейков В.Н. С царем и без царя: воспоминания последнего дворцового коменданта
124
императора Николая II. -М., 1995.
14. Военный дневник Великого князя Андрея Владимировича Романова (1914-1917). М., 2008.
15. Воспоминания. Октябрь в Москве.//Вопросы истории. 1967, №7.
16. Воспоминания. От февраля к октябрю. Говорят участники событий.//Вопросы
истории. 1967, №5.
17. Врангель П.Н. Записки.//Белое дело./ Под ред. А.А.Фон-Лампе. - Берлин., 1928.
18. Герасимов А.В. На лезвии с террористами. // «Охранка». Воспоминания
руководителей охранных отделений. В 2 т. Т.2. / Под.общ.ред.З.И.Перегудова. -М.,
2004.
19. Гиацинтов Э.Н. Записки белого офицера. -СПб., 1992.
20. Голицын М.В. Мои воспоминания (1873-1917). - М., 2007.
21. Готье Ю.В. Мои заметки. //Вопросы истории. 1991, №5.
22. Гурко В.И. Война и революция. Мемуары командующего Западным фронтом (19141917). -М., 2007.
23. Данилов Ю.Н. Великий князь Николай Николаевич. - Париж, 1930.
24. Деникин А.И. Очерки русской смуты. В 4 т. Т.1. -Минск., 2002.
25. Деникин А.И. Путь русского офицера. -М., 2012.
26. Дрейер В.Н., фон. На закате империи. -Мадрид, 1965.
27. Епанчин Н.А. На службе трех императоров. - М., 1996.
28. Заварзин П.П. Жандармы и революционеры. // «Охранка». Воспоминания
руководителей охранных отделений. В 2 т. Т.2. / Под.общ.ред.З.И.Перегудова. -М.,
2004.
29. Из дневника генерала М.В. Алексеева. //Русский исторический архив. - Прага, 1929.
30. Историки о времени и о себе. А.И.Гучков рассказывает.//Вопросы истории. 1991,
№7, №11.
31. Керенский А.Ф. Дело Корилова. - М., 1918.
32. Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте. - М., 1993.
33. Кофод А.А. 50 лет в России. -СПб., 2009.
34. Князев Г.А. Из записной книжки русского интеллигента за время войны и
революции (1915-1922). // Русское прошлое. 1991. №2.
35. Курлов П.Г. Гибель императорской России. -М., 2002.
125
36. Лацис М.Я. Из дневника агитатора. // Год 1917. Россия. Петроград. - М., 1987.
37. Лемке М.К. 250 дней в Царской ставке. - Минск, 2003.
38. Ломоносов Ю.В. Воспоминания о мартовской революции 1917г. - М., 1994.
39. Лукомский А.С. Очерки из моей жизни. Воспоминания. - М., 2012.
40. Людендорф Э. Мои воспоминания о войне. Первая мировая в записках германского
полководца (1914-1918). -М., 2007.
41. Маннергейм К.Э. Мемуары. -М., 1999.
42. Нестерович-Берг М.А. В борьбе с большевиками. Париж, 1931.
43. Николай II. Дневник. - М., 2007.
44. Палеолог М. Царская Россия накануне революции. - М., 1991.
45. Подвойский Н.И. Октябрьские дни в Москве. // Год 1917. Россия. Петроград. - М.,
1987.
46. Половцов П.А. Дни затмения. -М., 1999.
47. Речь А.Ф. Керенского на Фронтовом съезде в Каменец-Подольске. С.1.
[Электронный ресурс]. URL: http://leb.nlr.ru/edoc. (дата обращения: 04.05.2014)
48. Ростковский Ф.Я. Дневник для записывания. -М., 2001.
49. Савинков Б.В. К делу Корнилова. - Париж, 1919.
50. Снесарев А.Е. Письма с фронта (1914-1917). -М., 2012.
51. Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция (1914-1917) - НьюЙорк, 1960.
52. Станкевич В.Б. Воспоминания (1914-1919). -М., 1994.
53. Суханов Н.Н. Записки о революции. В 2 т. Т.2.Ч.3. - М., 1991.
54. Сухомлинов В.А. Воспоминания. -Берлин, 1924.
55. Тихомиров Л.А. Дневник Л.А.Тихомирова (1914-1917). - М., 2008.
56. Успенский Л.В. Началось. // Год 1917. Россия. Петроград.- М., 1987. С.49.
57. Устрялов Н.В. Избранные труды. -М., 2010.
58. Шавельский Г.И. Воспоминания последнего протопресвитера Русской армии и
флота. В 2 т. Т.1. -М.,1996.
59. Шапошников Б.М. Воспоминания. Военно-научные труды. - М., 1983.
III. Периодическая печать
126
Журналы
1. The Sun. Нью-Йорк, 1917.
Газеты
1. Биржевые ведомости. Пг., 1917.
2. Газета для всех. Москва, 1917.
3. Газета-копейка. Пг., 1916-1917.
4. Единство. Пг., 1917.
5. Копейка. Одесса, 1916.
6. Крымский вестник. Севастополь, 1917.
7. Отечество. Пг., 1917.
8. Петербургская газета. Пг., 1917.
9. Правда. Москва, 1917.
10. Пролетарий. Москва, 1917.
11. Рабочий путь. Москва, 1917.
12. Речь. Пг., 1917.
13. Русская воля. Вечерний выпуск. Пг., 1917.
14. Русский инвалид. Пг., 1916-1917.
15. Русское слово. Москва, 1917.
16. Трудовая копейка. Москва, 1916-1917.
17. Утро России. Пг., 1916.
18. Daily News. Нью-Йорк, 1917.
19. Honolulu Star-bulletin. Гонолулу, 1916-1918.
20. National Tidende. Копенгаген, 1917.
21. Ogden standard. Огден, 1917.
22. The Bemidji daily pioneer. Бемиджи, 1917-1918.
23. The Cooper era. Клифтон, Аризона, 1917.
24. The Day book. Чикаго, 1917.
25. The evening Missourian. Колумбия, Нижняя Каролина, 1918.
26. The New-York Times. Нью-Йорк, 1916-1921, 1926.
27. The New-York tribune. Нью-Йорк, 1917-1919.
28. The Oklahoma city times. Оклахома, 1917.
29. The Tacoma times. Вашингтон, 1917.
127
30. The Times. Лондон. 1916-1921, 1926.
31. Washington herald. Вашингтон, 1917.
IV. Документальные публикации
1. Антивоенные выступления на русском фронте в 1917 году глазами современников
(документы, воспоминания, комментарии).//Под. ред. С.Н. Базанова. -М., 2010.
2. Дело Л.Г. Корнилова. Материалы ЧК по расследованию дела о бывшем Верховном
главнокомандующем генерале Л.Г. Корнилове и его соучастниках (август 1917июнь 1918). / Под. ред. Г.Н. Севастьянова. В 2 т. - М., 2003.
3. Журналы заседаний Временного правительства. /Под.ред. Б.Ф.Додонова. В 2т.
Т.1.(март-апрель 1917 г.), 2001.
4. История Первой мировой войны 1914—1918 гг. /Под ред. И.И. Ростунова. В 2т. Т.
2. - М., 1975
5. Красный архив. Т.5. М., 1924.
6. Революционное движение в Русской армии. (27 февраля — 24 октября 1917) / Под
ред.Л.С. Гапоненко. М., 1968.
V. Справочные издания
The Harper Encyclopedia of Military Biography. - Нью-Йорк, 1995.
Использованная литература
1. Айрапетов О.Р. Генералы, либералы и предприниматели: работа на фронт и на
революцию (1907-1917). -М., 2003.
2. Александров
Б.Ю.
А.А.Брусилов.
Военная
и
общественно-политическая
деятельность (1877-1924).: Диссер....канд.ист.наук. -М., 2009.
3. Андрианов П.М. Генерал Брусилов. - Одесса, 1916.
4. Базанов С.Н. Алексей Алексеевич Брусилов. - М., 2006.
5. Бережной А.Ф. Русская легальная печать в годы Первой мировой войны. - Л., 1975.
6. Битюков К.О., Петрова Е.Е. Великокняжеская оппозиция в России (1915-1917) Спб., 2009.
7. Бредихин В.Н. Из материалов Ставки Верховного главнокомандующего Русской
армией (февраль-октябрь 1917). // Советские архивы. 1980. №1.
128
8. Васильева
Л.Ф.
Деятельность
Временного
правительства
по
сохранению
боеспособности вооруженных сил России. 1917г.: Диссер. … канд.ист.наук. Самара, 2004.
9. Васюков В.С. Внешняя политика временного правительства. - М., 1966.
10. Васюков В.С. Предыстория интервенции (февраль 1917 — март 1918). -М., 1968.
11. Власов Л.В. Маннергейм. -М., 2005.
12. Волков С.В. Трагедия русского офицерства. -М., 1999.
13. Головин Н.Н. Военные усилия России в Мировой войне. -М., 2001.
14. Доливо-Добровольский А.В. Генералы великих войн. Кн.1. -СПб., 2006.
15. Жилин А.П. Последнее наступление. Июнь 1917г. -М., 1983.
16. Зайончковский А.М. Мировая война 1914–1918. В 3т. — М., 1938 — 1939.
17. Иоффе А.Е..Миссия Рута в России в 1917 году.//Вопросы истории. 1958, №9.
18. Керсновский А.А. История русской армии. - М., 1994.
19. Кобылин В.С. Император Николай II и заговор генералов. - М., 2008.
20. Ковольчук
М.А.
Февральская
революция
в
Киеве.
[URL:
http://info-
library.com.ua/libs/stattya/4546-ljutneva-revoljutsija-1917-r-u-kievi.html]
21. Колоницкий Б.И. Погоны и борьба за власть в 1917 году. -СПб., 2001.
22. Колоницкий Б.И. Символы власти и борьба за власть. - СПб., 2001.
23. Кузнецов Ф.Е. Брусилов о воспитании и подготовке офицерских кадров. // Военная
мысль. 1994. №4.
24. Кузнецов Ф.Е. Брусиловский прорыв. -М., 1944.
25. Лаверычев В.Я. Русские монополисты и заговор Корнилова.//Вопросы истории.
1964, №4.
26. Лапшин Ф.А. Армия и революционный процесс в провинции в 1917-1918гг. (На
материалах Верхнего Поволжья): Диссер....канд.ист.наук. -Кострома, 2001.
27. Мавродин В.В. А.А. Брусилов. - М., 1942.
28. Мультатули П.В. Господь да благословит решение мое… Император Николай II во
главе действующей армии и заговор генералов. - СПб, 2002.
29. Нелипович С.Г. Брусиловский прорыв. Кампания 1916. — М., 2006.
30. Олейников А. В. Ударные батальоны в русской армии. Организация, тактика и
подготовка штурмовых частей в Первую мировую войну (1915—1917) // Военноисторический журнал. 2010, № 8.
129
31. Оськин М.В. Брусиловский прорыв. - М., 2010.
32. Оськин М.В. Брусилов. Царский красный генерал. -М., 2013.
33. Петибридж Р. Русская революция глазами современников: мемуары победителей и
побежденных (1905-1917). -М., 2006.
34. Пученков А.С. Антибольшевистское движение на Юге и Юго-Западе (ноябрь 1917
— январь 1919): Идеология, политика, основы режима и власти. Диссертация на
соискание ученой степени д.и.н., СПб., 2014.
35. Пученков А.С. Украина и Крым в 1918-начале 1919 года. Очерки политической
истории. М., -СПб., 2013.
36. Ростунов И.И. Генерал Брусилов. -М., 1964.
37. Семанов С.Н. Брусилов. - М., 1980.
38. Соболев Г.Л. Тайный союзник. Русская революция и Германия (1914-1918). - СПб.,
2009.
39. Соколов Ю.В. Алексей Алексеевич Брусилов.//Вопросы истории. 1988, №11.
40. Соколов Ю.В. Красная звезда или крест? Жизнь и судьба генерала Брусилова. -М.,
1994.
41. Солнцева С.А. Русская армия в период Временного правительства: попытки
обновления.: Диссер. … канд.ист.наук. -М., 2007.
42. Степанов А.И. Роль А.А. Брусилова в геополитике в годы Первой мировой войны.//
Генерал А.А. Брусилов (очерки о выдающемся русском полководце). - Тула, 2010.
43. Таленский Н.А. Брусилов как командующий фронтом // Красная звезда. 1943. №
22.
44. Тарасов К.А. Проявление политического насилия в Петроградском гарнизон в маеиюле 1917.//Новейшая история России. 2014, №1.
45. Шендриков Е.А. Военно-государственная деятельность генерала А.С.Лукомского
(1885-1917).: Диссер....канд.ист.наук. -Воронеж, 2003.
130
Приложение.
Приложение 1.
Приказ№1.
1 марта 1917.
По гарнизону Петроградского Округа всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и
флота для немедленного и точного исполнения, и рабочим Петрограда для сведения.
Совет рабочих и солдатских депутатов постановил:
1) Во всех ротах, батальонах, полках, парках, батареях, эскадронах и отдельных
службах разного рода военных управлений и на судах военного флота немедленно выбрать
комитеты из выборных представителей от нижних чинов вышеуказанных воинских частей.
2) Во всех воинских частях, которые ещё не выбрали своих представителей в Совет
рабочих депутатов, избрать по одному представителю от рот, которым и явиться с
письменными удостоверениями в здание Государственной думы к 10 часам утра 2 сего
марта.
3) Во всех своих политических выступлениях воинская часть подчиняется Совету
рабочих и солдатских депутатов и своим комитетам.
4) Приказы военной комиссии Государственной думы следует исполнять, за
исключением тех случаев, когда они противоречат приказам и постановлениям Совета
рабочих и солдатских депутатов.
5) Всякого рода оружие, как-то: винтовки, пулеметы, бронированные автомобили и
прочее должны находиться в распоряжении и под контролем ротных и батальонных
комитетов и ни в коем случае не выдаваться офицерам даже по их требованиям.
6) В строю и при отправлении служебных обязанностей солдаты должны соблюдать
строжайшую воинскую дисциплину, но вне службы и строя в своей политической,
общегражданской и частной жизни солдаты ни в чём не могут быть умалены в тех правах,
коими пользуются все граждане. В частности, вставание во фронт и обязательное отдание
чести вне службы отменяется.
7) Равным образом отменяется титулование офицеров: ваше превосходительство,
благородие и т. п., и заменяется обращением: господин генерал, господин полковник и т. д.
Грубое обращение с солдатами всяких воинских чинов и, в частности, обращение к ним на
«ты» воспрещается, и о всяком нарушении сего, равно как и о всех недоразумениях между
офицерами и солдатами, последние обязаны доводить до сведения ротных комитетов.
Настоящий приказ прочесть во всех ротах, батальонах, полках, экипажах, батареях
и прочих строевых и нестроевых командах.
Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов.
Приложение 2.
15 марта, 1917. Приказ Главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта № 1097.
До сих пор продолжают поступать донесения, что солдатами некоторых частей
войск и команд, входящих в состав фронта, обсуждается вопрос о выборном начальстве,
по примеру частей Петроградского и Московского гарнизонов. Очевидно не везде
начальствующим лицах объяснены те исключительные условия, в которых имело место
осуществление выборного начала в частях названных двух гарнизонов, в самый период
государственного переворота, когда это было вызвано особенной обстановкой, и что
131
выборное начало при других, нормальных условиях, ни в коем случае не должно и не
может иметь места в войсках, а тем более оно недопустимо на театре военных действий,
где никто из начальствующих лиц не может быть смещен иначе, как распоряжением своего
начальства, и что оно является совершенно нетерпимым произволом, а виновные в том
лица подлежат по закону чрезвычайно строгой ответственности.
<....>
Приказываю всем начальствующим лицам разъяснить солдатам, что необходимо
строго исполнять все распоряжения начальника и что всякие самоуправства по
обязанности службы будут мною преследоваться самым строгим образом. Приказ этот
прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях и командах.
Генерал от кавалерии Брусилов.
Приложение 3.
Декларация прав солдата.
Приказываю ввести в жизнь армии и флота следующие, согласованные с п. 2 декларации
Временного правительства от 7 марта с. г., положения об основных правах
военнослужащих:
1) Все военнослужащие пользуются всеми правами граждан. Но при этом каждый
военнослужащий обязан строго согласовать свое поведение с требованиями военной
службы и воинской дисциплины.
2) Каждый военнослужащий имеет право быть членом любой политической,
национальной, религиозной, экономической или профессиональной организации,
общества или союза.
3) Каждый военнослужащий, во внеслужебное время, имеет право свободно и
открыто высказывать устно, письменно или печатно, свои политические, религиозные,
социальные и прочие взгляды.
4) Все военнослужащие пользуются свободой совести, а потому никто не может
быть преследуем за исповедуемое им верование, и принуждаем к присутствию при
богослужениях, и совершении религиозных обрядов какого-либо вероисповедания.
Участие в общей молитве необязательно.
5) Все военнослужащие, в отношении своей переписки, подчиняются правилам,
общим для всех граждан.
6) Все без исключения печатные издания (периодические или непериодические)
должны беспрепятственно передаваться адресатам.
7) Всем военнослужащим предоставляется право ношения гражданского платья вне
службы; но военная форма остается обязательною во всякое время для всех
военнослужащих, находящихся в действующей армии и в военных округах,
расположенных на театре военных действий.
Право разрешать ношение гражданского платья военнослужащим в некоторых крупных
городах, находящихся на театре военных действий, предоставляется главнокомандующим
армиями фронтов, или командующим флотами. Смешанная форма ни в каком случае не
допускается.
8) Взаимоотношения военнослужащих должны основываться при строгом
соблюдении воинской дисциплины, на чувстве достоинства граждан свободной России, и
на взаимном доверии, уважении и вежливости.
9) Особые выражения, употребляющиеся как обязательные для ответов одиночных
132
людей и команд вне строя и в строю, как, например, "так точно", "никак нет", "не могу
знать", "рады стараться", "здравия желаем", "покорно благодарю" и т. п. заменяются
общеупотребительными: "да", "нет", "не знаю", "постараемся", "здравствуйте" и т. п.
10) Назначение солдат в денщики отменяется. Как исключение, в действующей
армии и флоте, в крепостных районах, в лагерях, на кораблях и на маневрах, а также на
окраинах, в тех местностях, в которых нет возможности нанять прислугу (в последнем
случае невозможность этого определяется полковым комитетом) офицерам, военным
врачам, военным чиновникам и духовенству разрешается иметь вестового для личных
услуг, назначаемого по обоюдному соглашению вестового и лица, к которому он
назначается, с платой также по соглашению, но не более одного вестового на каждого из
упомянутых чинов.
Вестовые для ухода за собственными офицерскими лошадьми, положенными по
должности, сохраняются как в действующей армии, так и во внутренних округах, и
назначаются на тех же основаниях, как и вестовые для личных услуг.
11) Вестовые для личных услуг не освобождаются от боевой службы.
12) Обязательное отдание чести, как отдельными лицами, так и командами,
отменяется.
Для всех военнослужащих, взамен обязательного отдания воинской чести,
устанавливается взаимное добровольное приветствие.
Примечание: 1. Отдание воинских почестей командами и частями при церемониях,
похоронах и т.п. случаях сохраняется; 2. Команда "смирно" остается во всех случаях,
предусмотренных строевыми уставами.
13) В военных округах, не находящихся на театре военных действий, все
военнослужащие в свободное от занятий, службы и нарядов время, имеют право
отлучаться из казармы, и с кораблей в гавани, но лишь осведомив об этом
соответствующее начальство, и получив надлежащее удостоверение личности.
В каждой части должна оставаться рота, или вахта (или соответствующая ей часть) и
кроме того, в каждой роте, сотне, батарее и т. д. должна оставаться еще и ее дежурная
часть.
С кораблей, находящихся на рейдах, увольняется такая часть команды, какая не лишает
корабля возможности, в случаях крайней необходимости, немедленно сняться с якоря и
выйти в море.
14) Никто из военнослужащих не может быть подвергнут наказанию, или
взысканию без суда. Но в боевой обстановке начальник имеет право, под своей личной
ответственностью, принимать все меры, до применения вооруженной силы включительно,
против неисполняющих его приказания подчиненных. Эти меры не почитаются
дисциплинарными взысканиями.
15) Все наказания, оскорбительные для чести и достоинства военнослужащего, а
также мучительные и явно вредные для здоровья, не допускаются.
Примечание: из наказаний, упомянутых в уставе дисциплинарном, постановка под ружье
отменяется.
16) Применение наказаний, не упомянутых в уставе дисциплинарном, является
преступным деянием, и виновные в нем должны предаваться суду 1). Точно так же должен
быть предан суду всякий начальник, ударивший подчиненного в строю или вне строя.
17) Никто из военнослужащих не может быть подвергнут телесному наказанию, не
исключая и отбывающих наказания в военно-тюремных учреждениях.
18) Право назначения на должности и, в указанных законом случаях, временного
133
отстранения начальников всех степеней от должностей принадлежит исключительно
начальникам. Точно так же они одни имеют право отдавать распоряжения, касающиеся
боевой деятельности и боевой подготовки части, ее обучения, специальных ее работ,
инспекторской и хозяйственной частей. Право же внутреннего самоуправления, наложения
наказания и контроля в точно определенных случаях (приказы по воен. ведомству 16 апр.
№ 213 и 8 мая с. г. № 274) принадлежит выборным войсковым организациям.
Объявляя настоящее общее положение, предписываю принять его (как и правила,
установленные приказом по военному ведомству с. г. 114) в основание при пересмотре
уставов и законоположений, определяющих внутренний быт и служебную деятельность
военнослужащих, а равно дисциплинарную и уголовную их ответственность.
Военный и морской министр А. Керенский.
Приложение 4.
Кампания
Абсолютные величины
Кровавые Пленные
потери
Процентное взаимоотношение
Итоги
боевых
потерь
Кровавые
потери
Пленные
Итоги
боевых
потерь
Летняя
кампания 1914
г., зимняя
кампания 1914
—1915 гг.
1,2 млн.
764 тыс.
1,974 млн.
61
39
100
Летняя
кампания 1915 г.
1,4 млн.
976 тыс.
2,386 млн.
59
41
100
Зимняя
кампания 1915
— 1916 гг.
850 тыс.
156 тыс. 1, 006 млн.
84
16
100
Летняя
кампания 1916 г.
1,2 млн.
212 тыс. 1, 412 млн.
85
15
100
Зимняя
кампания 1916
— 1917 гг.
660 тыс.
96 тыс.
756 тыс.
87
13
100
Летняя
кампания 1917 г.
170 тыс.
213 тыс.
383 тыс.
45
55
100
Весь период
войны
5,5 млн.
2, 417
млн.
7, 917 млн.
69
31
100