Постановления Президиума, решения и
advertisement
Официальный Верховного Суда Российской Федерации Бюллетень № 9 2013 года ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ, СВЯЗАННЫМ С РАЗРЕШЕНИЕМ СПОРОВ ОБ ИСПОЛНЕНИИ КРЕДИТНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ Верховным Судом РФ проведен мониторинг практики разрешения судами споров, возникающих в сфере кредитных отношений с участием физических лиц. Анализ статистических данных, представленных судами по этой категории дел, позволяет сделать вывод о том, что стороны гражданско-правовых отношений стали все чаще прибегать к судебной защите нарушенных прав, свобод и охраняемых законом интересов. Количество дел по рассматриваемой проблематике за период с 2009 по 2012 год свидетельствует об устойчивой тенденции роста (более чем в три раза) обращений заинтересованных лиц в суды и к мировым судьям за разрешением спорных ситуаций в сфере кредитования граждан. При этом в 2011 году по сравнению с 2010 годом судами отмечено незначительное сокращение количества дел по отдельным видам споров. Это связано в первую очередь с тем, что сформировавшаяся по ряду правовых вопросов судебная практика позволила сторонам урегулировать их в досудебном порядке. Значительную часть гражданских дел по кредитным спорам составляют дела по искам о взыскании задолженности с заемщиков и поручителей - физических лиц, об обращении взыскания на имущество, заложенное в обеспечение возврата кредита, о досрочном возврате кредита, заявленным кредитными организациями. Физические лица, а также действующие в их интересах общественные организации потребителей и территориальные органы Роспотребнадзора, как правило, обращаются в суд или к мировым судьям с исками о признании недействительными отдельных условий кредитных договоров, взыскании в связи с этим убытков, прекращении залога либо поручительства. Целью настоящего обзора является рассмотрение вопросов применения судами законодательства, регулирующего отношения между банками, иными кредитными организациями и физическими лицами, связанные с исполнением кредитных обязательств. 1. Споры, возникающие из кредитных отношений, с участием физических лиц подведомственны судам общей юрисдикции. Верховный Суд РФ, реализуя конституционные полномочия по разъяснению вопросов судебной практики в целях обеспечения ее единства, в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за II квартал 2006 г., утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 27 сентября 2006 г., указал, что договор кредитования, поручителем по которому выступает физическое лицо, не являющееся предпринимателем без образования юридического лица, не связан с осуществлением им предпринимательской или иной экономической деятельности, поэтому требования, вытекающие из указанного договора, подведомственны суду общей юрисдикции. Несмотря на данное разъяснение, в судебной практике продолжают иметь место случаи неправильного применения правил о подведомственности названных споров. Так, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала незаконным определение суда, которым было прекращено производство по делу по иску банка к индивидуальному предпринимателю и к его поручителю (физическому лицу) о взыскании сайт задолженности по кредиту. Прекращая производство по делу, суд, в частности, исходил из того, что договором о предоставлении кредита, заключенным между банком и индивидуальным предпринимателем (ответчиком), предусматривалось условие о подведомственности спора арбитражному суду. Между тем подведомственность гражданских дел определяется законом и не может быть изменена по соглашению сторон (определение N 18-В10-66). В другом деле Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала незаконным прекращение производства по делу в части исковых требований банка к государственному унитарному предприятию (далее - ГУП) о взыскании задолженности по кредитному договору, об обращении взыскания на имущество, заложенное по договору о залоге оборудования и по договору о залоге товаров в обороте. Прекращая производство по делу в указанной части, судебные инстанции исходили из того, что рассмотрение требований, заявленных банком, в том числе и к поручителям - физическим лицам, возможно отдельно от рассмотрения исковых требований, предъявленных к основному должнику - ГУП; требования, предъявленные к ГУП, носят экономический характер, вытекают из предпринимательской деятельности. Кроме того, кредитными договорами, заключенными между банком и ГУП, предусмотрено рассмотрение споров арбитражным судом. Отменяя состоявшиеся по делу судебные постановления, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ указала, что иск кредитора, предъявленный одновременно и к должнику, и к поручителю, отвечающим перед кредитором солидарно, подлежит рассмотрению в рамках одного дела (п. 1 ст. 363 ГК РФ). Согласно п. 1 ч. 1 ст. 22 ГПК РФ суды рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан, организаций, органов государственной власти, органов местного самоуправления о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов по спорам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых, жилищных, земельных, экологических и иных правоотношений. На основании ч. 3 ст. 22 ГПК РФ суды рассматривают и разрешают дела, предусмотренные чч. 1 и 2 ст. 22 названного Кодекса, за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов. В соответствии с ч. 4 ст. 22 ГПК РФ при обращении в суд с заявлением, содержащим несколько связанных между собой требований, из которых одни подведомственны суду общей юрисдикции, другие арбитражному суду, если разделение требований невозможно, дело подлежит рассмотрению и разрешению в суде общей юрисдикции. По данному делу исковые требования банка о взыскании задолженности по кредитному договору от 29 апреля 2010 г. заявлены как к основному должнику - ГУП, так и к поручителям - физическим лицам (не имеющим статуса индивидуальных предпринимателей). При этом истец в ходе рассмотрения дела не отказался от требований в отношении кого-либо из ответчиков. Прекращая производство по делу в части требований, заявленных к должнику - ГУП, суд не принял во внимание, что солидарный характер ответственности должника (юридического лица) и поручителей (физических лиц), учитывая предъявление кредитором требования ко всем указанным солидарным должникам одновременно, не позволяет суду принимать решение о разъединении заявленных требований исходя из субъектного состава спора, и, следовательно, возникший спор подведомствен суду общей юрисдикции. Ссылка суда на наличие между сторонами экономического спора, вытекающего из предпринимательской деятельности, является необоснованной, поскольку заключение договора поручительства, суть которого состоит в обязательстве поручителя уплатить кредитору должника денежную сумму при неисполнении последним данной обязанности, не является предпринимательской деятельностью, т. е. самостоятельной, осуществляемой на свой риск деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг (п. 1 ст. 2 ГК РФ). То обстоятельство, что кредитным договором от 29 апреля 2010 г., заключенным между банком и ГУП, предусмотрено разрешение споров в арбитражном суде, правового значения не имеет, поскольку поручители (ответчики по делу) не являются сторонами кредитного договора. При таких обстоятельствах требования банка в части взыскания задолженности по данному кредитному договору, исполнение обязательств по которому обеспечено в том числе и договорами поручительства, подлежали рассмотрению в суде общей юрисдикции в отношении всех ответчиков и предусмотренных законом оснований для прекращения производства по делу в указанной части в отношении ГУП у суда не имелось (определение N 23-КГ12-5). 1.1. Введение процедуры наблюдения в отношении юридического лица, являющегося должником по кредитному обязательству, обеспеченному поручительством гражданина, не изменяет подведомственности рассмотрения судом общей юрисдикции искового требования кредитора о взыскании задолженности с поручителя. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала незаконным прекращение производства по делу по иску банка к обществу с ограниченной ответственностью и к поручителям (физическим лицам) о взыскании задолженности по кредиту. Прекращая производство по данному делу, суд исходил из того, что в отношении общества (ответчика) определением арбитражного суда была введена процедура наблюдения, утвержден временный управляющий, в связи с чем с учетом положений ст.ст. 63 и 71 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" рассмотрение исковых требований к данному ответчику о взыскании кредитной задолженности вне рамок дела о банкротстве, рассматриваемого арбитражным судом, невозможно и дело не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства. Между тем действующее законодательство не предусматривает нормы, в соответствии с которой спор о взыскании с поручителя задолженности по обеспеченному поручительством обязательству может быть рассмотрен арбитражным судом с участием физического лица. Не отнесена такая категория дел к подведомственности арбитражных судов и ст. 33 АПК РФ, которая предусматривает специальную подведомственность дел арбитражным судам независимо от субъектного состава правоотношений. Согласно п. 1 ст. 363 ГК РФ при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя. Судом по делу установлено, что договорами поручительства, заключенными банком с физическими лицами, предусмотрена солидарная ответственность поручителей за исполнение денежных обязательств заемщиком - обществом с ограниченной ответственностью. Таким образом, прекращая производство по делу в отношении поручителей, суд не учел, что указанные ответчики (поручители) являются физическими лицами, правоотношения между ними и банком находятся вне сферы правового регулирования Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", с учетом субъектного состава возникших правоотношений по договорам поручительства данный спор подведомствен суду общей юрисдикции (определение N 18-В10-27). 1.2. Процессуальной формой привлечения к участию в деле должника и поручителя как субъектов солидарной ответственности, возникшей для них одновременно и в равном объеме, является привлечение их в качестве соответчиков. В случаях предъявления банками требований к поручителю и заемщику в отдельности, основанных на положении п. 1 ст. 363 ГК РФ о солидарной ответственности поручителя и должника перед кредитором при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства, у судов возникают вопросы о необходимости привлечения к участию в деле других субъектов солидарной ответственности и об их процессуальном положении. По общему правилу при неделимости предмета обязательства, обеспеченного поручительством, солидарная ответственность должника и поручителя возникает для них одновременно и для каждого из них имеет равный объем. Материально-правовое требование банка или иной кредитной организации о взыскании задолженности при солидарной ответственности должника и поручителя может быть заявлено к каждому из них в отдельности, притом как полностью, так и в части долга. Процессуальной формой привлечения к участию в деле субъектов солидарной ответственности, возникшей для них одновременно и в равном объеме, является привлечение их в качестве соответчиков. В том случае, когда кредитор требует взыскания долга только с поручителя, суд вправе по своей инициативе привлечь к участию в деле основного должника (абз. 2 ч. 3 ст. 40, ч. 2 ст. 56 ГПК РФ). Вопрос о вступлении в дело соответчиков разрешается судом в ходе подготовки дела к судебному разбирательству (п. 4 ч. 1 ст. 150 ГПК РФ). При рассмотрении такого рода дел исковые требования к поручителям и заемщикам предъявляются банками в отдельности в различные суды: к поручителям (физическим лицам) - в суды общей юрисдикции, а к заемщикам (юридическим лицам) - в арбитражные суды. Если исковое заявление кредитора о взыскании долга подано в суд общей юрисдикции только к поручителю, то при вынесении решения по существу заявленного требования юридически значимыми обстоятельствами, которые входят в предмет доказывания, являются факт исполнения решения арбитражного суда о взыскании задолженности по данному кредитному договору с основного должника и объем удовлетворенных требований кредитора. Так, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала незаконными судебные постановления об удовлетворении требований банка о взыскании с должника (индивидуального предпринимателя) и его поручителей (физических лиц) в солидарном порядке суммы долга и обращение взыскания на заложенное в обеспечение возврата кредита имущество, принятые без установления и исследования указанных обстоятельств. Разрешая дело и удовлетворяя заявленные требования, судебные инстанции исходили из того, что принятые по кредитному договору обязательства ответчиком надлежащим образом не исполнены, договорами поручительства, заключенными между банком (истцом) и физическими лицами (ответчиками), предусмотрена солидарная ответственность поручителей, а потому сумма основного долга, проценты и неустойка подлежат взысканию с должника и поручителей солидарно. Между тем судами установлено, что ранее решением арбитражного суда с того же должника - индивидуального предпринимателя в пользу банка (истца по данному делу) взыскана сумма задолженности по тому же кредитному договору (основной долг, проценты за пользование кредитом, пеня за несвоевременную уплату процентов) и обращено взыскание на предмет залога с установлением его начальной продажной цены. Данное решение арбитражного суда вступило в законную силу, возбуждено исполнительное производство, судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о передаче арестованного имущества на реализацию. Этим обстоятельствам оценка дана не была (определение N 49-В09-16). 2. Анализ судебной практики свидетельствует о том, что применение положений законодательства о подсудности дел по спорам, возникающим из кредитных правоотношений, не является единообразным. Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" разъяснил, что предоставление физическому лицу кредитов (займов) является финансовой услугой, которая относится в том числе и к сфере регулирования Закона РФ от 7 февраля 1992 г. N 2300-I "О защите прав потребителей" (подп. "д" п. 3). В п. 26 указанного постановления также разъяснено, что, если исковое заявление подано в суд потребителем согласно условию заключенного сторонами соглашения о подсудности, судья не вправе возвратить такое исковое заявление со ссылкой на п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ. Однако судья не вправе, ссылаясь на ст. 32, п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ, возвратить исковое заявление потребителя, оспаривающего условие договора о территориальной подсудности спора, так как в силу чч. 7, 10 ст. 29 ГПК РФ и п. 2 ст. 17 Закона РФ "О защите прав потребителей" выбор между несколькими судами, которым подсудно дело, принадлежит истцу. Ранее аналогичная позиция нашла отражение в судебной практике Верховного Суда РФ в определении, вынесенном по делу со схожими фактическими обстоятельствами по иску гражданина к банку о признании недействительным условия договора банковского вклада о разрешении споров в суде по месту нахождения банка. Так, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, отменяя состоявшиеся по данному делу судебные постановления об отказе в удовлетворении исковых требований, исходила из положений ч. 7 ст. 29 ГПК РФ и п. 2 ст. 17 Закона РФ "О защите прав потребителей". При этом Судебная коллегия указала, что законодателем в целях защиты прав потребителей, в частности (по данному делу) граждан-вкладчиков как экономически слабой стороны в договоре, введены дополнительные механизмы правовой защиты, в том числе и в вопросе определения подсудности гражданских дел с их участием. Включение банком в договор присоединения (ст. 428 ГК РФ), в том числе в договор срочного банковского вклада, положения о подсудности спора конкретному суду (в частности, по месту нахождения банка) ущемляет установленные законом права потребителя (определение N 5-В11-46). Таким образом, судебная практика исходит из возможности оспаривания гражданином на основании ч. 7 ст. 29 ГПК РФ, п. 1 ст. 16 Закона РФ "О защите прав потребителей" условия договора о территориальной подсудности споров в тех случаях, когда оно включено контрагентом в типовую форму договора, что с учетом предусмотренного вышеназванными нормами правила об альтернативной подсудности, а также положений ст. 421 и п. 2 ст. 428 ГК РФ о его действительности и об условиях расторжения или изменения договора присоединения не нарушает прав заемщика - физического лица только тогда, когда он имел возможность заключить с банком кредитный договор и без названного условия. В то же время, если содержащееся в кредитном договоре условие, определяющее территориальную подсудность дел, возникающих между спорящими сторонами кредитных отношений, в установленном законом порядке не оспаривалось и является действительным, то это условие продолжает действовать и на день рассмотрения дела судом. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала незаконным судебное постановление о возвращении искового заявления банка о взыскании кредитной задолженности с заемщика на основании п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ, поданного в суд в соответствии с условием кредитного договора о территориальной подсудности спора, по следующим основаниям. В силу ст. 32 ГПК РФ, регулирующей договорную подсудность, стороны могут по соглашению между собой изменить территориальную подсудность для данного дела до принятия его судом к своему производству. Подсудность, установленная ст.ст. 26, 27 и 30 Кодекса, не может быть изменена соглашением сторон. Из названной нормы следует, что стороны вправе изменить соглашением между собой установленную законом территориальную подсудность дела до принятия судом заявления к своему производству. Стороны не вправе изменить исключительную и родовую (предметную) подсудность, которая определена законом. Соглашение о подсудности может быть включено в гражданско-правовой договор, в том числе и договор присоединения. Указание на то, что все споры, связанные с договором кредитования, подлежат рассмотрению в суде общей юрисдикции по месту нахождения банка или его обособленного подразделения, выдавшего кредит, содержится в пункте кредитного договора, заключенного между банком (истцом) и заемщиком - физическим лицом (ответчиком). Руководствуясь принципом диспозитивности гражданского процесса, стороны, воспользовавшись правом выбора между несколькими судами, определили подсудность для всех дел, связанных с исполнением кредитного договора, в том числе и для данного дела. Поскольку соглашение сторон об определении территориальной подсудности, достигнутое на основании ст. 32 ГПК РФ, обязательно не только для сторон, но и для суда, то предусмотренных законом оснований для возвращения искового заявления, поданного банком в суд в соответствии с договорной подсудностью, у суда не имелось. Соглашение об изменении территориальной подсудности было заключено между сторонами до подачи искового заявления в суд в установленном законом порядке, никем не оспаривалось и недействительным не признавалось (определение N 5-В09-115). 2.1. Правоприменительная практика свидетельствует, что в судах еще не сложился единообразный подход к решению вопроса о территориальной подсудности рассмотрения дел, связанных с обращением взыскания на недвижимое имущество, заложенное в обеспечение возврата кредита. В связи с этим у ряда судов возникает вопрос о правомерности применения к рассматриваемым отношениям правила об исключительной подсудности, предусмотренного ст. 30 ГПК РФ. Следует признать обоснованной сложившуюся судебную практику, которая исходит из того, что требование об обращении взыскания на заложенное в обеспечение возврата кредита недвижимое имущество не является самостоятельным спором о правах на это имущество. Материально-правовой предпосылкой такого рода спорных отношений является неисполнение должником кредитного обязательства, предполагающее удовлетворение требований кредитора за счет стоимости предмета залога, в связи с чем ст. 30 ГПК РФ к кредитным отношениям применению не подлежит. Данный подход к разрешению споров о подсудности однозначно установился в судах Республики Башкортостан, Кабардино-Балкарской Республики, Алтайского и Ставропольского краев, а также в судах Белгородской, Брянской, Волгоградской, Иркутской, Липецкой, Новосибирской, Орловской, Самарской, Свердловской, Ульяновской и Псковской областей (по материалам судебной практики). Так, определением районного суда было отказано в удовлетворении ходатайства представителя ответчика о передаче по подсудности в другой районный суд того же города гражданского дела по иску банка к заемщику (физическому лицу) о взыскании задолженности по кредитному договору и об обращении взыскания на заложенное имущество. Отказывая в удовлетворении ходатайства о передаче дела по подсудности по месту нахождения заложенного недвижимого имущества, суд первой инстанции исходил из того, что требование об обращении взыскания на предмет залога не является виндикационным, а является одним из способов удовлетворения денежных требований истца, поэтому на данный иск не распространяются положения ст. 30 ГПК РФ об исключительной подсудности. Судебная коллегия по гражданским делам областного суда при вынесении определения об оставлении указанного определения суда первой инстанции без изменения исходила из того, что иски об обращении взыскания на заложенное недвижимое имущество не относятся к искам о правах на такое имущество, а связаны с разрешением вопроса о преимущественном получении кредитором залогодателя удовлетворения из стоимости заложенного имущества перед другими кредиторами должника. Спор о праве на недвижимое имущество, с которым закон связывает правило об исключительной подсудности споров, в данном случае отсутствует (по материалам судебной практики Новосибирского областного суда). Определением судьи районного суда на основании п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ было возвращено исковое заявление кредитной организации к гражданину о взыскании задолженности по кредитному договору с обращением взыскания на заложенное имущество, поданное в суд по месту нахождения предмета залога. При определении подсудности истец сослался на ст. 30 ГПК РФ, указав, что иски о правах на жилые и нежилые помещения предъявляются в суд по месту нахождения этих объектов. Возвращая указанное заявление, как поданное с нарушением правил подсудности, суд исходил из того, что правило исключительной подсудности в данном случае неприменимо, поскольку заявленное в иске требование об обращении взыскания на заложенную квартиру путем ее реализации с публичных торгов не может расцениваться как спор о праве на недвижимое имущество (по материалам судебной практики Ульяновского областного суда). Определением Иркутского областного суда оставлено без изменения определение Ангарского городского суда Иркутской области о передаче дела по иску банка к заемщику об обращении взыскания на имущество, о взыскании суммы долга, процентов и пени по подсудности в Куйбышевский районный суд г. Санкт-Петербурга. При вынесении определения суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 32 ГПК РФ, согласно которым стороны могут по соглашению между собой изменить территориальную подсудность для данного дела до принятия его к своему производству. Соглашение о подсудности может быть включено в гражданско-правовой договор, в том числе и кредитный. Судом установлено, что согласно условиям кредитного договора при возникновении разногласий между кредитором и заемщиком по вопросам исполнения договора споры рассматриваются по месту нахождения кредитора - законного владельца закладной. Место нахождения кредитора, который является владельцем закладной, определено согласно его уставу в г. Санкт-Петербурге. Поскольку соглашение сторон об определении территориальной подсудности, достигнутое на основании указанной статьи, обязательно не только для сторон, но и для суда, то при указанных обстоятельствах данное дело не могло быть рассмотрено Ангарским городским судом. При этом суд не согласился с доводами истца о том, что в силу ст. 30 ГПК РФ данное дело подлежит рассмотрению в суде по месту нахождения недвижимого имущества, на которое должно быть обращено взыскание, так как правила исключительной подсудности на данное требование не распространяются. Иск об обращении взыскания на заложенное имущество не является спором о правах на такое имущество, а связан с разрешением вопроса о преимущественном получении кредиторами залогодателя удовлетворения из стоимости заложенного имущества перед другими кредиторами должника (по материалам судебной практики Иркутского областного суда). 2.2. Определенные трудности на практике вызывает вопрос о том, признается ли действующим условие кредитного договора (договора поручительства) о подсудности спора по месту нахождения банка, согласованное между кредитором и заемщиком (поручителем), в случае уступки требования по просроченной кредитной задолженности третьим лицам. Примером правильного применения законодательства по указанному вопросу является практика судов, которые, основываясь на положениях ст. 44 ГПК РФ, исходят из того, что правопреемство в материально-правовых отношениях влечет за собой и процессуальное правопреемство. При уступке права требования банком другому лицу сохраняют силу положения о договорной подсудности, согласованные в договоре первоначального кредитора с должником. Однако следует учитывать, что новый кредитор имеет право на предъявление иска по тем правилам о подсудности, которые согласованы в договоре. Например, если в кредитном договоре содержится условие о рассмотрении споров по месту нахождения банка с указанием его юридического адреса, то организация, в пользу которой была осуществлена уступка требования, имеет право на обращение в суд по месту нахождения первоначального кредитора (по материалам судебной практики Свердловского областного суда). 3. Как показывает практика, при разрешении вопросов о применении сроков исковой давности по делам анализируемой категории суды, принимая во внимание действующее законодательство, учитывают сохраняющие силу разъяснения, содержащиеся в совместных постановлениях Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, в том числе: - в постановлении от 28 февраля 1995 г. N 2/1 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", предусматривающем, что заявление о применении срока исковой давности не препятствует рассмотрению заявления истца-гражданина о признании уважительной причины пропуска срока исковой давности и его восстановлении, а также что срок исковой давности, пропущенный юридическим лицом, не подлежит восстановлению независимо от причин его пропуска (п. 12); - в постановлении от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" о сроках предъявления требований о признании недействительности ничтожной сделки (п. 32); - в постановлении от 12, 15 ноября 2001 г. N 15/18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" (в части, не противоречащей действующему законодательству). Судебная практика исходит из того, что по спорам, возникающим из кредитных правоотношений, требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности, который применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения им решения (ст. 199 ГК РФ). При исчислении сроков исковой давности по требованиям о взыскании просроченной задолженности по кредитному обязательству, предусматривающему исполнение в виде периодических платежей, суды применяют общий срок исковой давности (ст. 196 ГК РФ), который подлежит исчислению отдельно по каждому платежу со дня, когда кредитор узнал или должен был узнать о нарушении своего права. По требованиям о признании ничтожным того или иного условия кредитного договора суды, исходя из п. 1 ст. 181 ГК РФ, применяют трехлетний срок исковой давности, течение которого рассчитывается со дня, когда началось исполнение ничтожной части сделки. При наличии заявления стороны в споре о пропуске срока исковой давности, установив факт пропуска данного срока без уважительных причин (если истцом является физическое лицо), в соответствии с ч. 6 ст. 152 ГПК РФ суды принимают решения об отказе в иске без исследования иных фактических обстоятельств по делу. 3.1. Значительное количество вопросов в практике судов связано с применением сроков исковой давности по требованиям, связанным с последствиями недействительности ничтожной сделки. По делам анализируемой категории такого рода вопросы возникают, в частности, при рассмотрении исков граждан-заемщиков к банкам о взыскании сумм комиссии за открытие и ведение ссудного счета, уплаченных по условиям кредитных договоров в виде единовременных либо периодических платежей наряду с процентами за пользование кредитом. Сложившаяся судебная практика исходит из недействительности (ничтожности) данного условия кредитного обязательства. Так, при рассмотрении конкретного дела Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала законными выводы суда о недействительности (ничтожности) условия кредитного договора об уплате комиссионного вознаграждения за открытие и ведение ссудного счета заемщика-потребителя (определение N 53-В10-15). По общему правилу исковые требования заемщика, поданные по истечении срока исковой давности при отсутствии уважительных причин его пропуска, о чем заявлено кредитором (ответчиком), удовлетворению не подлежат. В силу п. 1 ст. 181 ГК РФ течение срока исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки, который составляет три года, начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки. Из данного правила исходит судебная практика в случаях заявления ответчика о пропуске срока для защиты нарушенного права по иску гражданина-заемщика о применении последствий недействительности ничтожного условия кредитного договора, предусматривающего уплату комиссии за открытие и ведение ссудного счета. Срок исковой давности при указанных обстоятельствах исчисляется со дня, когда заемщиком началось исполнение недействительной (ничтожной) части сделки, а именно со дня уплаты спорного платежа. При этом судами принимается во внимание требование гражданского законодательства о прекращении обязательства надлежащим исполнением (п. 1 ст. 408 ГК РФ). Изучение правоприменительной практики показало, что судами в целом правильно применяется законодательство о сроках исковой давности при рассмотрении дел, по которым обязательства по кредитным договорам исполнены (прекращены). Примером обоснованного отказа в удовлетворении иска должника к кредитору об обратном взыскании суммы комиссии, уплаченной за период действия кредитного договора, является следующее дело. 16 апреля 2011 г. заемщик обратился в районный суд с требованием к банку о признании недействительным условия кредитного договора, заключенного между ними 17 марта 2007 г., о взимании комиссии за открытие и ведение ссудного счета, как противоречащего положениям ст. 16 Закона РФ "О защите прав потребителей", применении последствий недействительности сделки, взыскании с ответчика уплаченной истцом комиссии, компенсации морального вреда. В процессе судебного разбирательства банк заявил о пропуске заявителем срока исковой давности, который, по мнению ответчика, должен исчисляться с момента начала исполнения кредитного договора. Разрешая спор и отказывая в удовлетворении иска, районный суд в решении указал, что в Гражданском кодексе РФ в порядке исключения из общего правила применительно к требованиям, связанным с недействительностью ничтожных сделок, предусмотрена специальная норма (п. 1 ст. 181 ГК РФ), в соответствии с которой течение срока давности по названным требованиям определяется не субъективным фактором (осведомленностью заинтересованного лица о нарушении его прав), а объективными обстоятельствами, характеризующими начало исполнения сделки. Такое правовое регулирование обусловлено характером соответствующих сделок как ничтожных, которые недействительны с момента совершения независимо от признания их таковыми судом (п. 1 ст. 166 ГК РФ), а значит, не имеют юридической силы, не создают каких-либо прав и обязанностей как для сторон по сделке, так и для третьих лиц. Следовательно, поскольку право на предъявление иска в данном случае связано с наступлением последствий исполнения ничтожной сделки и имеет своей целью их устранение, то именно момент начала исполнения такой сделки, когда возникает производный от нее тот или иной неправовой результат, в действующем гражданском законодательстве избран в качестве определяющего для исчисления срока давности. На основании изложенного суд пришел к выводу об истечении срока исковой давности по требованиям истца о признании недействительной части кредитного договора от 17 марта 2007 г., поскольку исполнение спорной сделки началось в момент внесения заемщиком первоначального платежа в счет уплаты названной комиссии 17 апреля 2007 г., тогда как с соответствующим требованием в суд он обратился по истечении срока исковой давности - 16 апреля 2011 г. Вывод суда о пропуске срока исковой давности по заявленному требованию основан на нормах действующего законодательства и разъяснениях, содержащихся в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", постановлении Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12, 15 ноября 2001 г. N 15/18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" (п. 8 в части определения момента исчисления срока) (по материалам судебной практики Белгородского областного суда). Аналогичным образом суды отказывают в удовлетворении исковых требований должников о взыскании комиссии за открытие и ведение ссудного счета, уплаченной по кредитному договору, обязательства по которому ими исполнены досрочно, а иск предъявлен за пределами срока давности. Так, решением суда в удовлетворении исковых требований заемщика к банку о применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде возврата уплаченной комиссии за открытие и ведение ссудного счета отказано со ссылкой на пропуск истцом трехлетнего срока исковой давности, так как судом было установлено, что кредитный договор, содержащий условие о такой комиссии, был заключен 15 ноября 2007 г., кредитное обязательство погашено заемщиком досрочно 15 ноября 2010 г., а иск в суд им подан 31 января 2011 г., т. е. с пропуском установленного п. 1 ст. 181 ГК РФ трехлетнего срока. При этом судом отклонены доводы истца о том, что поскольку кредитным договором предусмотрена уплата спорной суммы периодическими платежами, то срок исковой давности об обратном взыскании должен исчисляться отдельно по каждому платежу (комиссии). В решении суд указал, что п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 15/18, на который ссылался истец, толкуя положения ст. 181 ГК РФ, регламентирует правила применения срока исковой давности по искам о взыскании просроченных повременных платежей и не распространяется на правоотношения, связанные с требованиями о возврате исполненного по сделке, которые не регулируются положениями ст. 200 ГК РФ (по материалам судебной практики Калининградского областного суда). Вместе с тем неоднозначно складывается практика разрешения судами споров о применении последствий недействительности ничтожного условия кредитного договора об уплате комиссии за открытие и ведение ссудного счета (ничтожной части сделки) в тех случаях, когда срок исполнения кредитного обязательства не истек, а иск должником предъявлен по истечении трехлетнего срока с момента начала исполнения ничтожной части сделки. При рассмотрении такого рода дел суды не всегда учитывают, что исковые требования должника о взыскании уплаченных им кредитору комиссий, поданные по истечении срока исковой давности при отсутствии уважительных причин его пропуска, о чем заявлено кредитором (ответчиком), удовлетворению не подлежат (п. 2 ст. 199, ст. 205 ГК РФ). Суды также не всегда принимают во внимание, что специальный срок исковой давности по ничтожным сделкам предусмотрен в п. 1 ст. 181 ГК РФ для защиты нарушенного права путем применения последствий недействительности такой сделки (ст. 12 ГК РФ). При этом ничтожная сделка является недействительной с момента ее совершения независимо от признания ее таковой судом (п. 1 ст. 166, п. 1 ст. 167 ГК РФ). Правоприменительная практика свидетельствует, что кредитор не во всех случаях в добровольном порядке исключает из договора недействительное условие кредитного обязательства. По смыслу п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", в случае пропуска срока исковой давности должник не лишается права на предъявление иска о признании недействительной ничтожной сделки, которая не порождает юридических последствий и недействительна с момента ее совершения. В силу ст. 199 ГК РФ требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности, который применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Таким образом, в случае пропуска срока исковой давности должник утрачивает право взыскать с кредитора денежные средства, уплаченные им в виде комиссии за открытие и ведение ссудного счета наряду с процентами за пользование чужими денежными средствами (п. 1 ст. 395 ГК РФ). Однако, если отношения кредитора с должником являются длящимися и на момент рассмотрения дела действие заключенного между ними соглашения продолжается, то суд, отказывая в удовлетворении требований должника о применении последствий недействительности ничтожной части сделки в связи с истечением срока реализации им данного права, вправе проверить сделку в этой части на предмет ее действительности и в случае признания ее противоречащей закону указать в мотивировочной части решения, что сделка является ничтожной. В противном случае отказ суда в установлении ничтожности условия кредитного договора, не имеющего юридической силы, повлечет возникновение неправового результата в виде обязанности стороны в сделке исполнить ее в недействительной части. Пленум Верховного Суда РФ в п. 5 постановления от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" со ссылкой на ч. 3 ст. 196 ГПК РФ указал, что суд вправе выйти за пределы заявленных требований и по своей инициативе на основании п. 2 ст. 166 ГК РФ применить последствия недействительности ничтожной сделки (к ничтожным сделкам относятся сделки, о которых указано в ст.ст. 168-172 ГК РФ). Исходя из данного толкования, при разрешении споров между кредитором (истцом) и заемщиком (ответчиком), например о досрочном взыскании суммы задолженности по кредитному договору, возникших в пределах срока исковой давности, суды уменьшают размер взыскиваемой задолженности на сумму комиссии, уплаченную заемщиком за открытие, ведение и обслуживание ссудного счета, независимо от того, заявлялись ли встречные требования ответчиком по данному вопросу или нет. Так, заочным решением суда требования банка к должнику (заемщику-гражданину) о взыскании задолженности по кредитному договору удовлетворены частично. Учитывая, что в состав общей задолженности ответчика по кредиту была включена и задолженность по комиссии за выдачу денежных средств, комиссии за ведение счета и комиссии за расчетное обслуживание, суд отказал в удовлетворении требований банка о взыскании с заемщика задолженности по указанным комиссиям, взыскав с него задолженность по кредитному договору, состоящую из суммы основного долга и процентов за пользование кредитом (по материалам судебной практики Тверского областного суда). 3.2. Течение срока давности по требованию о взыскании задолженности по обеспеченному поручительством кредитному обязательству, подлежащему исполнению по частям, начинается со дня невнесения заемщиком очередного платежа и исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала незаконными судебные постановления об отказе в удовлетворении исковых требований банка о взыскании суммы задолженности с поручителя в связи с пропуском срока исковой давности, учитывая следующее. Судом установлено, что по условиям договора погашение кредита должно производиться заемщиком ежемесячно, не позднее определенного числа месяца, следующего за платежным, в соответствии со срочным обязательством, являющимся неотъемлемой частью кредитного договора. Таким образом, кредитным договором предусмотрено исполнение обязательства по частям (ст. 311 ГК РФ). Поскольку в установленный договором срок заемщик обязательства по внесению очередного платежа не исполнил, то именно с этой даты у банка, согласно условиям договора, возникло право требовать солидарного исполнения обязательства от заемщика и поручителя. Между тем по данному делу иск заявлен банком более чем через год после наступления срока исполнения соответствующей части обязательства и, как следствие, прекращения действия договора поручительства в части возврата денежных средств за пределами годичного срока в силу п. 4 ст. 367 ГК РФ. При этом Судебная коллегия указала, что договор, заключенный между банком и поручителем, нельзя считать прекращенным в той части, которая касается ответственности поручителя за невыполнение кредитного договора по погашению кредита до истечения одного года с момента возникновения права требования об исполнении соответствующей части обязательства (определение N 46-В09-27). 3.3. В целях формирования непротиворечивой правоприменительной практики при рассмотрении аналогичных дел, связанных с требованиями о недействительности (ничтожности) взимаемых банками дополнительных платежей с заемщиков-граждан при предоставлении им кредитов, судам в каждом конкретном деле следует выяснять, являются ли те или иные суммы платой за оказание самостоятельной финансовой услуги либо они предусмотрены за стандартные действия, без совершения которых банк не смог бы заключить и исполнить кредитный договор. В последнем случае судебная практика правильно признает такие условия кредитного договора не соответствующими взаимосвязанным положениям ст.ст. 819 и 845 ГК РФ, ст.ст. 5 и 29 Федерального закона от 2 декабря 1990 г. N 395-I "О банках и банковской деятельности", ст. 57 Федерального закона от 10 июля 2002 г. N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации", ст.ст. 166 и 167 ГК РФ и п. 1 ст. 16 Закона РФ "О защите прав потребителей", а денежные суммы, уплаченные банку в их исполнение, подлежащими возврату при разрешении требований о применении последствий недействительности ничтожной сделки (по материалам судебной практики). 4. В качестве дополнительного способа обеспечения исполнения кредитного обязательства допускается только добровольное страхование заемщиком риска своей ответственности. Так, судебная коллегия по гражданским делам областного суда, отменяя решение районного суда в части признания недействительным пункта кредитного договора, в соответствии с которым заемщик в течение пяти рабочих дней с момента выдачи кредита обязан заключить и предоставить банку полис и договор страхования жизни и здоровья на весь срок действия договора с указанием банка в качестве выгодоприобретателя, исходила из того, что положения действующего законодательства не исключают возможности включения в кредитные договоры условия о страховании заемщиком жизни и здоровья. Как указала судебная инстанция, ч. 2 ст. 935 ГК РФ предусматривает, что обязанность страховать свою жизнь или здоровье не может быть возложена на гражданина по закону. Вместе с тем такая обязанность может возникнуть у гражданина в силу договора. В соответствии со ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Согласно ст. 329 ГК РФ исполнение обязательств может обеспечиваться, помимо указанных в ней способов, и другими способами, предусмотренными законом или договором. Приведенные правовые нормы свидетельствуют о том, что в кредитных договорах может быть предусмотрена возможность заемщика застраховать свою жизнь и здоровье в качестве способа обеспечения исполнения обязательств и в этом случае в качестве выгодоприобретателя может быть указан банк. По данному делу судебная коллегия не установила оснований для признания оспариваемого пункта кредитного договора ущемляющим права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами Российской Федерации в области защиты прав потребителей, а потому недействительным. Несмотря на обеспечение обязательств договором страхования, заемщик от оформления кредитного договора и получения кредита не отказался, возражений против предложенных страховой компанией условий не заявил, иных страховых компаний не предложил (по материалам судебной практики Омского областного суда). В другом гражданском деле суд, отказывая в удовлетворении требований истца к банку о признании недействительным условия кредитного договора о необходимости страхования жизни и здоровья заемщика, также исходил из доказанности добровольного выбора заемщиком-гражданином условия обеспечения исполнения кредитного обязательства. Судом по делу установлено, что при выдаче потребительского кредита гражданам банк применял разработанные им правила выдачи кредитов физическим лицам, согласно которым страхование жизни и здоровья заемщика относится к мерам по снижению риска невозврата кредита. Данными правилами предусмотрено, что кредит может быть выдан заемщику и в отсутствие договора страхования, но в этом случае по кредиту устанавливается более высокая процентная ставка. Давая оценку представленным банком доказательствам, суд установил, что разница между двумя данными ставками не является дискриминационной. Кроме того, из упомянутых правил вытекает, что решение банка о предоставлении кредита не зависит от согласия заемщика застраховать свою жизнь и здоровье с указанием банка в качестве выгодоприобретателя. Суд также обратил внимание на то, что разница между процентными ставками при кредитовании со страхованием и без страхования являлась разумной. Согласно заявке на выдачу кредита, подписанной заемщиком, он выбрал вариант кредитования, предусматривающий в качестве одного из обязательных условий страхование жизни и здоровья, с более низкой процентной ставкой (по материалам судебной практики Архангельского областного суда). 4.1. Включение в кредитный договор условия об обязанности заемщика застраховать свою жизнь и здоровье, фактически являющееся условием получения кредита, свидетельствует о злоупотреблении свободой договора. Например, решением суда исковые требования заемщика к банку о признании недействительным условия кредитного договора, которое обусловливало получение заемщиком кредита необходимостью обязательного приобретения другой услуги - страхования жизни и здоровья заемщика, были удовлетворены. Свое решение суд мотивировал тем, что, поскольку кредитные договоры заключаются гражданами с банками в потребительских целях, данные правоотношения между ними именуются потребительскими и регулируются Законом РФ "О защите прав потребителей", п. 2 ст. 16 которого запрещает обусловливать предоставление одних услуг обязательным предоставлением других услуг. Данный запрет призван ограничить свободу договора в пользу экономически слабой стороны гражданина - и направлен на реализацию принципа равенства сторон. При этом указанный запрет является императивным, поскольку не сопровождается оговоркой "если иное не предусмотрено договором". Следовательно, его нарушение в виде обязательности заключения договора страхования, которым банк обусловил выдачу кредита, влечет за собой ничтожность данной части договора (ст. 16 Закона РФ "О защите прав потребителей", ст. 168 ГК РФ). Кроме того, в силу прямого указания п. 2 ст. 935 ГК РФ личное страхование жизни или здоровья является добровольным и не может никем быть возложено на гражданина в качестве обязательства, обусловливающего предоставление ему другой самостоятельной услуги. При разрешении данного спора суд установил, что у заемщика не было возможности заключить кредитный договор без данного условия, так как доказательством того, что предоставление банком услуги по ипотечному кредитованию обусловлено предоставлением другой услуги (страхование жизни и здоровья), являются положения пунктов кредитного договора, в соответствии с которыми при неисполнении или ненадлежащем исполнении заемщиком обязательств относительно заключения договора личного страхования кредитор вправе потребовать полного досрочного исполнения обязательства. В рассматриваемом случае включение банком в кредитный договор обязанности заемщика застраховать свою жизнь и здоровье фактически является условием получения кредита, без исполнения которого заемщик не приобретет право на получение необходимых ему денежных средств. Такие действия являются злоупотреблением свободой договора в форме навязывания контрагенту несправедливых условий договора (по материалам судебной практики Свердловского областного суда). 4.2. Требование банка о страховании заемщика в конкретной названной банком страховой компании и навязывание условий страхования при заключении кредитного договора не основано на законе. Например, решением районного суда требования заемщика о признании недействительным условия кредитного договора о страховании заемщика в определенной страховой компании удовлетворены. Суд пришел к выводу, что, устанавливая в договоре в качестве страховщика единственное юридическое лицо (указание конкретной страховой компании), ответчик обязывает заемщика застраховаться только в этой страховой компании, нарушая тем самым право физического лица - потребителя на предусмотренную ст. 421 ГК РФ свободу как в выборе стороны в договоре, так и в заключении самого договора. Указанное решение оставлено без изменения судом кассационной инстанции (по материалам судебной практики Свердловского областного суда). 4.3. Убытки, причиненные заемщику вследствие задержки страховой выплаты, обеспечивающей исполнение кредитного обязательства, подлежат возмещению страховщиком в полном объеме. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила судебные постановления, состоявшиеся по делу по иску гражданина к страховой организации о возмещении убытков и процентов за пользование чужими денежными средствами, в части отказа в возмещении убытков по следующим основаниям. Судом по делу установлено, что в день заключения между банком и гражданином кредитного договора (15 февраля 2008 г. на срок до 15 февраля 2012 г.) между тем же гражданином (должником) и страховой организацией заключен договор страхования, предметом которого являлось страхование его жизни и здоровья. На основании заключенного договора гражданину выдан страховой полис, из которого следует, что страховым риском является постоянная полная потеря застрахованным лицом трудоспособности (инвалидность I и II группы) в период действия договора страхования по любой причине. Выгодоприобретателем по договору указан банк. 23 января 2009 г. должнику установлена II группа инвалидности по общему заболеванию бессрочно. О наступлении страхового случая заявлено 20 февраля 2009 г. Страховщик отказал в выплате страхового возмещения. Сумма страхового возмещения была взыскана с ответчика решением суда от 10 июля 2009 г. Поскольку страховщик исполнил денежные обязательства несвоевременно, страхователь (гражданин) понес убытки в связи с переплатой процентов по кредиту. Разрешая спор, судебные инстанции исходили из того, что требование истца (гражданина) о взыскании с ответчика (страховщика) убытков не подлежит удовлетворению, поскольку задержкой выплаты страхового возмещения было нарушено право того лица, которому оно предназначалось, т. е. банка (выгодоприобретателя по кредитному договору). В такой ситуации взыскание процентов по кредитному договору со страховой организации в пользу должника означало бы подмену его обязанности оплачивать кредит (вносить проценты) на условиях, предусмотренных договором, и возложение этой обязанности на лицо, не являющееся участником обязательства. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не согласилась с выводами суда по следующим основаниям. Как указано в ст. 309 ГК РФ, обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями. В силу п. 2 ст. 314 ГК РФ обязательство, не исполненное в разумный срок, а равно обязательство, срок исполнения которого определен моментом востребования, должник обязан исполнить в семидневный срок со дня предъявления кредитором требования о его исполнении, если обязанность исполнения в другой срок не вытекает из закона, иных правовых актов, условий обязательства, обычаев делового оборота или существа обязательства. Как указано в ст. 393 ГК РФ, должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства. Убытки определяются в соответствии с правилами, предусмотренными ст. 15 названного Кодекса. На основании ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, то лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы. То обстоятельство, что банк являлся выгодоприобретателем по договору страхования и не отказывался от получения страховой выплаты, свидетельствует о его согласии на досрочное исполнение кредитного договора путем получения от страховщика страховой выплаты, которая обеспечивала его требование по кредитному договору в том объеме, какой оно имело к моменту удовлетворения. Соответственно, при досрочном исполнении обязательства страховщика путем своевременной (в течение семи банковских дней) выплаты страхового возмещения банку обязательства должника перед банком считались бы исполненными. Между тем страховщик от исполнения своих обязательств по договору страхования уклонялся, в связи с чем кредитные обязательства между банком и должником не были прекращены и заявитель, являясь добросовестной стороной кредитного договора, выплачивал банку задолженность по кредиту. Судами не было учтено, что при своевременном исполнении страховщиком обязанностей по договору страхования обязательства должника по кредитному договору были бы прекращены и платежи, которые он обязан был производить во исполнение кредитного договора, являлись бы его доходом. Таким образом, ввиду несвоевременного исполнения страховщиком своих обязательств убытки, причиненные гражданину (должнику по кредитному договору) подлежат возмещению в порядке ст. 15 ГК РФ (определение N 77-В10-7). 4.4. При предоставлении кредитов банки не вправе самостоятельно страховать риски заемщиков. Однако это не препятствует банкам заключать соответствующие договоры страхования от своего имени в интересах и с добровольного согласия заемщиков. Из указанной правовой позиции исходила судебная коллегия, оставляя без изменения решение районного суда об отказе в удовлетворении требований о признании ничтожным пункта кредитного договора в части включения в сумму кредита платежа за подключение к программе страхования. Судом по делу установлено, что в заявлении-анкете на выдачу кредита имеется графа о подключении к Программе добровольного страхования жизни и здоровья, при этом "согласен" или "не согласен" заемщик должен написать собственноручно, что и было им сделано. В заявлении на страхование заемщик был ознакомлен и согласен с тем, что за подключение к Программе страхования банк вправе взимать с него плату в соответствии с тарифами банка, состоящую из комиссии за подключение клиента к данной Программе и компенсации расходов банка на оплату страховых премий страховщику. Банком представлены доказательства заключения договора страхования и перечисления страховой премии страховщику. Заключая договор страхования заемщика и определяя плату за подключение к Программе страхования, банк действовал по поручению заемщика. Данная услуга, как и любой договор, является возмездной в силу положений п. 3 ст. 423, ст. 972 ГК РФ. Доказательств того, что отказ истца от подключения к Программе страхования мог повлечь отказ и в заключении кредитного договора, суду не представлено. В случае неприемлемости условий кредитного договора, в том числе в части подключения к Программе страхования, заемщик был вправе не принимать на себя вышеуказанные обязательства. Между тем собственноручные подписи в заявлении о страховании, заявлении-анкете подтверждают, что истец осознанно и добровольно принял на себя обязательства, в том числе и по уплате банку платы за оказание услуг по заключению договора страхования (по материалам судебной практики Алтайского краевого суда). 5. Условия кредитного договора, содержащие основания его досрочного расторжения, не предусмотренные законом, недействительны. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, признавая правильным решение суда первой инстанции о частичном удовлетворении требований заемщика о признании условий кредитного договора недействительными, указала следующее. Заемщик обратился в суд с исковым заявлением о признании недействительными условий кредитного договора, согласно которым кредитор вправе в одностороннем порядке потребовать от заемщика досрочного возврата суммы кредита, уплаты причитающихся процентов и комиссии в случае, если заемщик намерен изменить или уже изменил место жительства либо прекратил трудовые отношения со своим работодателем и не имеет другого постоянного источника дохода; независимо от причины ухудшилось техническое состояние закладываемого автомобиля, повлекшее уменьшение его залоговой стоимости на 40% и более; заемщик заявил о расторжении договора банковского вклада до востребования, заключенного с кредитором; заемщик в течение 10 календарных дней не представил по требованию кредитора справку о доходах за испрашиваемый период. Между тем к основаниям, влекущим возникновение права кредитора требовать досрочного исполнения обязательств заемщиком, Гражданский кодекс РФ относит, в частности, нарушение заемщиком срока, установленного для возврата очередной части кредита (п. 2 ст. 811 Кодекса), невыполнение предусмотренной договором обязанности по обеспечению возврата кредита, утрата (или ухудшение условий) обеспечения обязательства, за которые кредитор не отвечает (ст. 813 Кодекса), нарушение заемщиком обязанности по обеспечению возможности осуществления кредитором контроля за целевым использованием суммы кредита, а также невыполнение условия о целевом использовании кредита (пп. 1 и 2 ст. 814 Кодекса). Если заключенный с заемщиком (физическим лицом), который является экономически слабой стороной и нуждается в особой защите своих прав, кредитный договор является типовым, условия которого определены банком в стандартных формах, и заемщик лишен возможности повлиять на его содержание, то включение в такой договор оснований, не предусмотренных нормами Гражданского кодекса РФ, влекущих возникновение права кредитора требовать досрочного исполнения обязательств заемщиком, нарушает права потребителя (определение N 77-КГ12-2). 6. Если исполнение кредитного обязательства обеспечено несколькими способами (залог, поручительство), то недействительность или прекращение действия одного способа обеспечения само по себе не влечет аналогичные последствия в отношении другого способа обеспечения обязательства. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, рассматривая доводы жалобы о прекращении поручительства, указала, что залог и поручительство являются самостоятельными и независимыми друг от друга способами обеспечения исполнения обязательства. Основания прекращения поручительства предусмотрены ст. 367 ГК РФ. Судом по делу установлено, что согласно договору поручительства он действует с момента его подписания и прекращается после полного исполнения по нему обязательств, в том числе надлежащим исполнением обязательств заемщиком и (или) поручителем, и в других случаях, предусмотренных действующим законодательством. Такого основания прекращения поручительства, как изменение договора залога, заключенного в обеспечение кредитного договора, без согласия поручителя договор поручительства не называет. Изменение иных, помимо поручительства, способов обеспечения исполнения обязательства без согласия поручителя в качестве основания прекращения поручительства не предусмотрено. Договор залога, заключенный сторонами кредитного договора, также не содержит положений, обязывающих залогодателя и залогодержателя получить согласие поручителя на изменение залогового обязательства (определение N 39-B11-5). В силу п. 1 ст. 329 ГК РФ исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором. При этом обязательство может обеспечиваться как одним, так и несколькими способами. По отношению друг к другу способы обеспечения обязательств не носят взаимообусловливающего характера (определение N 11-В11-11). 7. В случае изменения кредитного обязательства, влекущего увеличение ответственности или иные неблагоприятные последствия для обеспечивающего его исполнение поручителя, поручительство прекращается с момента внесения изменений в основное обязательство, если на такое изменение не было получено согласия поручителя в форме, предусмотренной договором поручительства. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, отменяя состоявшиеся по гражданскому делу судебные постановления, указала, что исходя из п. 1 ст. 367 ГК РФ основанием прекращения поручительства является вся совокупность названных в нем условий, а именно изменение основного обязательства, влекущее увеличение ответственности поручителя, и отсутствие согласия поручителя на изменение условий. При этом в случае изменения основного обязательства, влекущего увеличение ответственности или иные неблагоприятные последствия для поручителя, без согласия последнего поручительство прекращается с момента внесения изменений в основное обязательство. Если поручитель дал свое согласие отвечать за исполнение перед кредитором другого лица изменившегося основного обязательства, влекущего увеличение его ответственности, то поручительство не прекращается. При этом согласие поручителя должно быть выражено прямо, недвусмысленно и таким способом, который исключал бы сомнения относительно намерения поручителя отвечать задолжника в связи с изменением обеспеченного обязательства. Под изменением обязательства, влекущего увеличение ответственности или иные неблагоприятные последствия для поручителя, без согласия последнего следует понимать в том числе случаи, когда имеет место увеличение размера процентной ставки по кредитному договору, на которое поручитель своего согласия не давал. Согласно п. 1 ст. 431 ГК РФ при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. Судом установлено, что на основании договоров поручительства от 13 октября 2008 г. физические лица (ответчики по делу) приняли на себя обязательство отвечать перед кредитором за исполнение должником обязательств по кредитному договору, заключенному в тот же день, в объеме, порядке и на условиях, предусмотренных им. Согласно общим условиям договоров поручительства, являющимся их приложением, любые изменения и дополнения к договорам поручительства действительны только в том случае, если они оформлены в письменном виде за надлежащими подписями обеих сторон. Таким образом, договорами поручительства и приложениями к ним установлен определенный объем ответственности поручителей в части уплаты процентов по кредитному договору, а именно 19,5% годовых за весь срок кредита, изменение которого возможно лишь в случае письменного согласия поручителей. В связи с этим увеличение кредитором процентной ставки по кредитному договору с 19,5 до 23,5% годовых с февраля 2009 г., изменившее обеспеченное поручительством обязательство и повлекшее увеличение ответственности поручителей, должно было быть согласовано с поручителями в письменной форме и подтверждаться подписями обеих сторон. Между тем суд, не установив, имело ли место согласование с поручителями в надлежащей форме изменений к кредитному договору в части увеличения процентной ставки, неправомерно сослался на то, что поручителям было направлено соответствующее уведомление и от них возражений относительно увеличения процентной ставки не поступало (определение N 77-В11-9). 8. Согласие поручителя отвечать перед банком за неисполнение кредитного обязательства заемщиком, в том числе и в случае изменения условий кредитного договора, должно быть явно выражено им в договоре поручительства. Так, судом установлено, что поручителем выражено согласие на любое изменение кредитного договора, в том числе в случае изменения банком процентной ставки за пользование кредитом. Воля поручителя отвечать за неисполнение заемщиком обязательства как по первоначальному обязательству, так и в случае его изменения определена в договоре поручительства. Данный договор свидетельствует о согласии поручителя с возможным изменением условий кредитного договора в будущем с учетом интересов кредитора и заемщика без каких-либо ограничений по сроку возврата кредита и размеру начисляемых процентов. Включение названного пункта в договор поручительства являлось заранее данным абстрактным согласием поручителя на любое изменение указанных условий кредитного договора и было обусловлено разумным стремлением сторон к снижению транзакционных издержек, достижению правовой определенности и баланса интересов сторон по управлению рисками, связанными с невозвратом кредита, снятию в связи с этим с кредитора излишнего бремени и риска по получению дополнительного согласия поручителя на изменение условий кредитного договора в случае возникновения соответствующих обстоятельств, в том числе препятствующих своевременному возврату кредитов заемщиком или связанных с изменением ставки рефинансирования. При таких обстоятельствах в силу п. 2 ст. 363 ГК РФ у сторон кредитного договора отсутствовала необходимость согласования с поручителем изменения условий кредитного договора в каждом конкретном случае (определение N 11-В10-16). 9. Смерть поручителя не относится к тем обстоятельствам, с которыми закон связывает возможность прекращения поручительства. В связи с возникающими в судебной практике вопросами о возможности правопреемства в случае смерти должника или поручителя по кредитному договору следует исходить из разъяснений, которые даны в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", в том числе пп. 5, 49, 59-62. Поручитель наследодателя становится поручителем наследника лишь в случае, если поручителем было дано согласие отвечать за неисполнение обязательств наследниками. При этом исходя из п. 1 ст. 367 и п. 1 ст. 416 ГК РФ поручительство прекращается в той части, в которой прекращается обеспеченное им обязательство, и поручитель несет ответственность по долгам наследодателя перед кредитором в пределах стоимости наследственного имущества. Наследники поручителя отвечают в пределах стоимости наследственного имущества по тем обязательствам поручителя, которые имелись на время открытия наследства. Так, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, отменяя определение суда о прекращении производства по делу в части исковых требований банка к поручителю о взыскании задолженности по кредитному договору в связи со смертью ответчика, указала следующее. Производство по делу в случае смерти гражданина, являвшегося одной из сторон по делу, подлежит прекращению лишь в том случае, если спорное правоотношение не допускает правопреемство (ст. 220 ГПК РФ). Между тем в случае смерти поручителя спорное правоотношение правопреемство допускает. Согласно ст.ст. 361 и 363 ГК РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательств полностью или в части. При неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором поручительства не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя. Основания прекращения поручительства установлены ст. 367 ГК РФ. Из содержания данной нормы следует, что смерть поручителя не относится к тем обстоятельствам, с которыми положения данной статьи связывают возможность прекращения поручительства. В силу ст. 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности. Не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается указанным Кодексом или другими законами. При этом в соответствии со ст. 1175 ГК РФ наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно (ст. 323 ГК РФ). Каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества. Кредиторы наследодателя вправе предъявить свои требования к принявшим наследство наследникам в пределах сроков исковой давности, установленных для соответствующих требований. До принятия наследства требования кредиторов могут быть предъявлены к исполнителю завещания или к наследственному имуществу. Таким образом, в случае смерти поручителя его наследники при условии принятия ими наследства солидарно отвечают перед кредитором другого лица за исполнение последним его обязательств полностью или в части, но каждый из таких наследников отвечает в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества (определение N 44-В11-11). 10. При изменении кредитного обязательства, обеспеченного залогом, залог обеспечивает обязательство должника в том размере, в каком оно существовало бы без такого изменения, если стороны договора о залоге не пришли к соглашению о том, что при увеличении размера требований по основному обязательству на согласованную залогодателем и залогодержателем сумму залог обеспечивает обязательство должника в увеличенном в согласованных пределах размере. Основания прекращения залога предусмотрены п. 1 ст. 352 ГК РФ. Согласно указанной норме залог прекращается: с прекращением обеспеченного залогом обязательства; по требованию залогодателя при наличии оснований, предусмотренных п. 3 ст. 343 ГК РФ; в случае гибели заложенной вещи или прекращения заложенного права, если залогодатель не воспользовался правом, предусмотренным п. 2 ст. 345 ГК РФ; в случае реализации (продажи) заложенного имущества в целях удовлетворения требований залогодержателя в порядке, установленном законом, а также в случае, если его реализация оказалась невозможной. Как установлено в п. 1 ст. 50 Федерального закона от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", при расхождении условий договора об ипотеке и условий обеспеченного ипотекой обязательства в отношении требований, которые могут быть удовлетворены путем обращения взыскания на заложенное имущество, предпочтение отдается условиям договора об ипотеке. Следовательно, изменение размера или срока исполнения обеспеченного залогом обязательства (например, вследствие изменения процентной ставки по кредиту либо изменения срока возврата кредита) по сравнению с тем, как такое условие определено в договоре о залоге, само по себе не является основанием прекращения залога (определение N 46-В10-27). 11. Применение судом ст. 333 ГК РФ по делам, возникающим из кредитных правоотношений, возможно в исключительных случаях и по заявлению ответчика с обязательным указанием мотивов, по которым суд полагает, что уменьшение размера неустойки является допустимым. Судебная практика свидетельствует о том, что при вынесении решений об удовлетворении требований банков о взыскании с заемщиков кредитной задолженности в случае заявления ответчика о применении ст. 333 ГК РФ суды исходят из п. 34 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", а также учитывают разъяснения в совместных постановлениях Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, содержащиеся в том числе: - в постановлении от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", предусматривающем, что при решении вопроса об уменьшении неустойки (ст. 333 Кодекса) необходимо иметь в виду, что размер неустойки может быть уменьшен судом только в том случае, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства. При оценке таких последствий судом могут приниматься во внимание в том числе обстоятельства, не имеющие прямого отношения к последствиям нарушения обязательства (цена товаров, работ, услуг; сумма договора и тому подобное) (п. 42); - в постановлении от 8 октября 1998 г. N 13/14 "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" (в ред. от 4 декабря 2000 г.), предусматривающем, что, если определенный в соответствии со ст. 395 ГК РФ размер (ставка) процентов, уплачиваемых при неисполнении или просрочке исполнения денежного обязательства, явно несоразмерен последствиям просрочки исполнения денежного обязательства, то суд, учитывая компенсационную природу процентов, применительно к ст. 333 Кодекса вправе уменьшить ставку процентов, взыскиваемых в связи с просрочкой исполнения денежного обязательства. При решении вопроса о возможности снижения применяемой ставки процентов суду следует учитывать изменение размера ставки рефинансирования Центрального банка РФ в период просрочки, а также иные обстоятельства, влияющие на размер процентных ставок (п. 7); - в постановлениях Европейского Суда по правам человека, в частности в постановлении от 13 мая 2008 г. по делу "Галич (Galich) против Российской Федерации". В силу диспозиции ст. 333 ГК РФ основанием для ее применения может служить только явная несоразмерность неустойки последствиям нарушения обязательств. Оценивая степень соразмерности неустойки при разрешении споров, суды правильно исходят из действительного (а не возможного) размера ущерба, причиненного в результате нарушения ответчиком (должником) взятых на себя обязательств, учитывая при этом, что сумма займа не является единственным критерием для определения размера заявленной истцом (банком) неустойки. На основании ч. 1 ст. 56 ГПК РФ бремя доказывания несоразмерности подлежащей уплате неустойки последствиям нарушения обязательства лежит на ответчике, заявившем об ее уменьшении. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков (п. 1 ст. 330 ГК РФ). Изучение судебной практики показало, что, решая вопрос об уменьшении размера подлежащей взысканию неустойки, суды принимают во внимание конкретные обстоятельства дела, учитывая в том числе: соотношение сумм неустойки и основного долга; длительность неисполнения обязательства; соотношение процентной ставки с размерами ставки рефинансирования; недобросовестность действий кредитора по принятию мер по взысканию задолженности; имущественное положение должника. При оценке степени соразмерности неустойки последствиям нарушения кредитного обязательства суды исходят из того, что ставка рефинансирования, являясь единой учетной ставкой Центрального банка РФ, по существу, представляет собой наименьший размер имущественной ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение денежного обязательства. В связи с этим уменьшение неустойки ниже ставки рефинансирования по общему правилу не может являться явно несоразмерным последствиям просрочки уплаты денежных средств. Так, при рассмотрении заявления ответчика (должника) о применении ст. 333 ГК РФ и уменьшении подлежащей уплате неустойки за нарушение сроков возврата кредита, исходя из анализа всех обстоятельств дела и оценки соразмерности заявленных сумм, из возможных финансовых последствий для каждой из сторон, суд пришел к выводу о том, что установленный в кредитном договоре размер неустойки - 0,9% в день при действующей на тот момент ставке рефинансирования Центрального банка РФ 8% годовых превышает средневзвешенные ставки процентов и штрафных санкций по коммерческим кредитам и гражданско-правовым обязательствам. Сумма заявленной истцом неустойки вследствие установления в договоре высокого ее процента явно завышена и несоразмерна последствиям нарушения обязательств (по материалам судебной практики Верховного Суда Республики Карелия). 11.1. Снижение размера неустойки не должно вести к необоснованному освобождению должника от ответственности за просрочку выполнения требований по кредитному договору. Так, по делу по иску банка о взыскании с гражданина кредитной задолженности, несмотря на заявленное стороной ответчика ходатайство о применении положений ст. 333 ГК РФ при определении размера неустойки, суд не нашел оснований для снижения заявленного банком размера неустойки. Судом не установлено наличия признаков несоразмерности между взыскиваемой неустойкой и последствиями нарушения обязательства (36 737 руб. + 8020,33 руб. = 44 757,33 руб.) при исчисленном размере пени в общей сумме 6770,02 руб. (4479,06 руб. (пеня по просроченному основному долгу) + 2290,96 руб. (пеня по просроченной плате за пользование кредитом). При этом суд принял во внимание грубое нарушение условий кредитного договора ответчиком, который внес единственный платеж при заключении договора и в дальнейшем уклонился от исполнения взятых на себя обязательств (по материалам судебной практики Верховного Суда Республики Коми). 11.2. Суд вправе по заявлению ответчика уменьшить размер подлежащей взысканию с заемщика в пользу банка неустойки в случае непринятия банком своевременных мер по взысканию кредитной задолженности. В частности, при рассмотрении дела по иску банка к заемщику и поручителям о взыскании задолженности по кредитному договору суд пришел к выводу, что банк не принял разумных мер к уменьшению убытков, причиненных ненадлежащим исполнением обязательств должником, а также своими неосторожными действиями способствовал увеличению размера задолженности, поскольку по предоставленному в сентябре 2007 г. кредиту уже в октябре 2007 г. имела место просрочка платежей, в марте 2008 г. банк направил уведомление заемщику о необходимости погашения задолженности, однако до августа 2010 г. никаких мер по принудительному взысканию долга в судебном порядке не принимал. В связи с бездействием истца в соответствии со ст.ст. 333 и 404 ГК РФ по заявлению ответчика суд уменьшил размер неустойки (по материалам судебной практики Верховного Суда Республики Коми). Поскольку суд не ограничен определенным кругом обстоятельств, которые он принимает во внимание при оценке последствий нарушения обязательства, то при решении вопроса о снижении размера неустойки ввиду ее явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства судами могут приниматься во внимание обстоятельства, не имеющие прямого отношения к последствиям нарушения кредитного обязательства. Например, районный суд, взыскивая в пользу банка с гражданина задолженность по кредитному договору, снизил размер заявленной ко взысканию неустойки, приняв во внимание в числе прочего наличие на иждивении ответчика неработающей супруги и малолетнего ребенка (по материалам судебной практики Самарского областного суда). Вместе с тем в судебной практике также имели место случаи необоснованного применения ст. 333 ГК РФ к исчислению процентов за пользование кредитом. Так, судебная коллегия областного суда изменила решение суда в части снижения размера подлежащих взысканию процентов за пользование кредитом в связи с их несоразмерностью последствиям нарушения обязательства, указав на неправильное применение судом норм материального права, так как суд первой инстанции не учел, что ст. 333 ГК РФ не подлежит применению к правоотношениям сторон по начислению процентов за пользование кредитом. С учетом того, что основанием возникновения обязанности по уплате процентов за пользование кредитом являются согласованные сторонами в договоре условия предоставления кредита, проценты за пользование кредитом не могут рассматриваться в качестве меры ответственности за нарушение обязательства. Проценты, уплачиваемые заемщиком на сумму кредита в размере и в порядке, определенных договором, являются платой за пользование денежными средствами и подлежат уплате должником по правилам об основном денежном долге (п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 октября 1998 г. N 13/14 "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами"). Поскольку нормы ст. 333 ГК РФ не подлежат применению к правоотношениям сторон по начислению процентов за пользование кредитом, правовые основания для снижения размера просроченных процентов у суда первой инстанции отсутствовали (по материалам судебной практики Ленинградского областного суда). 12. При разрешении судом требований об обращении взыскания на недвижимое имущество, заложенное в обеспечение возврата долга по кредитному обязательству, юридически значимым обстоятельством, которое входит в предмет доказывания и подлежит исследованию судом, является выяснение вопроса о существенности допущенного должником нарушения обеспеченного залогом обязательства, а также установление законных оснований для обращения взыскания на заложенное имущество. Так, отменяя судебные постановления, состоявшиеся по делу по иску банка к заемщику о взыскании задолженности по кредитному договору, страховой премии и обращении взыскания на заложенное имущество - квартиру, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ исходила из следующего. Судом по делу установлено, что между банком и заемщиком был заключен кредитный договор, согласно которому истец предоставил ответчику кредит на условиях срочности, возвратности и платности (13,5% годовых). Кредит был предоставлен путем перечисления денежных средств на счет заемщика. В обеспечение исполнения заемщиком обязательств по данному договору между банком и заемщиком заключен договор об ипотеке, по которому заемщик предоставил в залог недвижимое имущество (квартиру). Договор об ипотеке зарегистрирован Управлением Федеральной регистрационной службы. Права банка как залогодержателя по договору об ипотеке удостоверены закладной. Кроме того, во исполнение обязательств, предусмотренных кредитным договором, между заемщиком и страховой организацией заключен договор комплексного ипотечного страхования, по условиям которого заемщик обязан оплачивать страховщику страховую премию. Поскольку принятые заемщиком на себя кредитные обязательства по осуществлению ежемесячных платежей не исполнялись, образовалась задолженность по кредитному договору, которая на момент рассмотрения судом дела ответчиком не была погашена. Разрешая спор и удовлетворяя заявленные исковые требования, суд первой инстанции, с которым согласилась вышестоящая судебная инстанция, исходил из вывода о ненадлежащем исполнении должником обязательств, взятых на себя по кредитному договору, а также из отказа должника как залогодателя в добровольном порядке передать заложенное имущество залогодержателю (банку) для его внесудебной реализации с торгов. При этом, обращая взыскание на квартиру для удовлетворения за счет стоимости этого имущества требований банка, суд определил начальную продажную цену заложенного имущества, исходя из его цены, указанной в договоре об ипотеке, на день подписания этого договора. Оснований для определения иной начальной продажной цены заложенного имущества, по мнению суда, не имелось. Между тем согласно п. 1 ст. 348 ГК РФ взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя (кредитора) может быть обращено в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства по обстоятельствам, за которые он отвечает. По смыслу приведенной нормы, обращение взыскания на предмет залога возможно лишь при наличии оснований для ответственности должника по основному обязательству, т. е. в данном случае по кредитному договору. Аналогичное положение содержится в п. 3 ст. 50 Федерального закона от 16 июля 1998 г. N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", в котором указано, что по требованиям, вызванным неисполнением или ненадлежащим исполнением обеспеченного ипотекой обязательства, взыскание на заложенное имущество не может быть обращено, если в соответствии с условиями этого обязательства и применимыми к нему федеральными законами и иными правовыми актами Российской Федерации (пп. 3 и 4 ст. 3 ГК РФ) должник освобождается от ответственности за такое неисполнение или ненадлежащее исполнение. Наряду с закрепленным в п. 1 ст. 348 ГК РФ общим принципом обращения взыскания на предмет залога только при наступлении ответственности должника за нарушение основного обязательства, в пп. 2 и 3 той же статьи содержатся уточняющие правила, позволяющие определить степень нарушения основного обязательства, необходимую для предъявления требований залогодержателя. Поскольку залог выполняет функцию стимулирования должника к надлежащему исполнению основного обязательства и целью договора залога не является переход права собственности на предмет залога от залогодателя к другому лицу (в том числе к залогодержателю), обращение взыскания на предмет залога допустимо не во всяком случае ответственности должника за нарушение обязательства, а лишь при допущенном им существенном нарушении. Основания ответственности за нарушение обязательств установлены ст. 401 ГК РФ. Лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности (п. 1). Ответственность без вины наступает лишь у лиц, не исполнивших или ненадлежащим образом исполнивших обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности (п. 3). Из приведенных правовых норм следует, что для обращения взыскания на предмет залога необходимым условием является ответственность должника за допущенное существенное нарушение основного обязательства. Если обязательство не связано с осуществлением должником предпринимательской деятельности, то отсутствие вины должника в нарушении обязательства влечет невозможность обращения взыскания на заложенное имущество. Иное должно быть прямо предусмотрено законом или договором. По данному делу суд, исходя из заявленных истцом требований, при определении обстоятельств, имеющих значение для его правильного разрешения, не учел приведенные нормы права, подлежащие применению к отношениям сторон, и, соответственно, в предмет доказывания не вошло выяснение вопроса о существенности допущенного должником нарушения обеспеченного залогом основного обязательства (кредитного договора), а также установление основания для обращения взыскания на заложенное имущество, что связано с определением наличия или отсутствия вины ответчика в нарушении кредитного договора. Именно от выяснения данных обстоятельств зависит правильное разрешение иска банка к должнику о взыскании кредитной задолженности и обращении взыскания на заложенное имущество. При рассмотрении данного дела Судебная коллегия также признала незаконным вывод суда об определении начальной продажной цены заложенного имущества, указав при этом, что в случае спора начальная продажная цена заложенного имущества для цели его реализации устанавливается судом независимо от соглашения сторон договора ипотеки относительно стоимости заложенного имущества. Так, обращая взыскание на квартиру для удовлетворения за счет ее стоимости требований банка и определяя начальную продажную цену предмета залога, суд исходил из согласованной сторонами при заключении договора ипотеки стоимости заложенного имущества. Реализация (продажа) заложенного недвижимого имущества, на которое в соответствии со ст. 349 ГК РФ обращено взыскание, осуществляется в порядке, установленном законом об ипотеке, если иное не предусмотрено законом (п. 1 ст. 350 Кодекса). Имущество, заложенное по договору об ипотеке, на которое по решению суда обращено взыскание в соответствии с Федеральным законом "Об ипотеке (залоге недвижимости)", реализуется путем продажи с публичных торгов, за исключением случаев, предусмотренных названным Федеральным законом. Вопросы, разрешаемые судом при рассмотрении дела об обращении взыскания на заложенное имущество, определены ст. 54 названного Федерального закона. В частности, по смыслу подп. 4 п. 2 ст. 54, принимая решение об обращении взыскания на имущество, заложенное по договору об ипотеке, суд должен определить и указать в нем начальную продажную цену заложенного имущества при его реализации. Начальная продажная цена имущества на публичных торгах определяется на основе соглашения между залогодателем и залогодержателем, а в случае спора - самим судом. При этом начальная продажная стоимость квартиры, установленная судом, определена исходя из ее стоимости, указанной в заключенном между должником и банком договоре об ипотеке, которая не соответствует ее действительной цене (рыночной стоимости) на момент обращения на нее взыскания судом. Впоследствии это обстоятельство может привести к нарушению прав должника в ходе осуществления исполнительного производства. Суд при обращении взыскания на предмет залога и определении начальной продажной цены заложенного имущества, исходя из цены, согласованной сторонами в договоре об ипотеке квартиры, не учел значительный промежуток времени с момента заключения договора об ипотеке (2007 год) до момента обращения на него взыскания (2011 год), а также положения подп. 4 п. 2 ст. 54 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" (определение N 5-В11-31). 13. Заявление заинтересованной стороны (залогодателя, залогодержателя) об изменении первоначально установленной судом в решении начальной продажной цены заложенного в обеспечение исполнения кредитного обязательства имущества, реализуемого в ходе осуществления исполнительного производства в случае признания торгов по продаже данного имущества несостоявшимися подлежит рассмотрению судом исходя из аналогии процессуального закона (ч. 4 ст. 1 ГПК РФ) в порядке, предусмотренном ст. 434 ГПК РФ. Изменение порядка исполнения решения суда путем установления судом иной начальной продажной цены реализуемого на торгах имущества не означает изменения ранее принятого решения суда по существу заявленного кредитором иска об обращении взыскания на имущество должника, заложенное в обеспечение исполнения кредитного обязательства. Так, банк обратился в суд с заявлением об изменении способа и порядка исполнения решения суда об обращении взыскания во исполнение обязательств по кредитному договору на нежилое здание и земельный участок с определением продажной цены залогового имущества путем установления иной начальной продажной цены заложенного имущества. При этом заявителем было указано, что за время, прошедшее с момента признания торгов несостоявшимися по причине отсутствия заявок на участие в конкурсе, рыночная стоимость названного имущества значительно снизилась. Суд отказал в удовлетворении данного заявления по тому основанию, что установление иной продажной цены предмета залога в порядке исполнения решения суда об обращении на него взыскания изменит содержание вступившего в законную силу решения суда, которым установлена начальная продажная цена заложенного имущества. Отменяя определение суда первой инстанции об отказе в удовлетворении заявления банка, судебная коллегия указала следующее. Порядок реализации заложенного недвижимого имущества, на которое по решению суда обращено взыскание, определен в ст.ст. 56 и 58 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)". Указанные нормы регулируют в том числе ситуацию, когда установленная начальная продажная цена заложенного имущества существенно отличается от его рыночной стоимости на момент реализации. В силу приведенных статей после объявления публичных торгов по продаже недвижимого имущества несостоявшимися залогодатель или залогодержатель вправе до проведения повторных публичных торгов обратиться в суд, по решению которого обращено взыскание на предмет залога и установлена начальная продажная цена, с заявлением об изменении начальной продажной цены заложенного имущества при его реализации. При этом заявитель должен доказать, что рыночная цена предмета залога значительно уменьшилась после вступления в законную силу решения суда об обращении на него взыскания. Такое заявление подлежит рассмотрению на стадии исполнения решения суда в порядке, предусмотренном ст. 203 ГПК РФ (по материалам судебной практики Красноярского краевого суда). По другому делу, обосновывая решение об изменении ранее установленной начальной продажной цены заложенного имущества, суд указал следующее. Правовые нормы, регулирующие порядок реализации заложенного имущества, на которое по решению суда обращено взыскание, основаны в том числе на том, что установленная решением суда начальная продажная цена заложенного имущества, существенно отличающаяся от его рыночной стоимости на момент реализации, впоследствии может привести к нарушению прав кредитора или должника в ходе осуществления исполнительного производства. Поэтому, если по инициативе заинтересованной стороны будут представлены доказательства, свидетельствующие о том, что рыночная стоимость имущества, являющегося предметом залога, существенно отличается от его оценки, произведенной сторонами в договоре о залоге, а также в решении суда, суд в порядке ст. 203 ГПК РФ вправе решить вопрос об изменении начальной продажной цены такого имущества в соответствии с представленными доказательствами независимо от его оценки сторонами в договоре о залоге, что не свидетельствует о переоценке обстоятельств о стоимости имущества, установленных решением суда (по материалам судебной практики Ленинградского областного суда). 14. В целях недопущения ошибок при рассмотрении гражданских дел, возникающих между банками, иными кредитными организациями и физическими лицами по спорам об исполнении кредитных обязательств, рекомендовать председателям верховных судов республик, краевых, областных судов, Московского и Санкт-Петербургского городских судов, суда автономной области и судов автономных округов ознакомить судей с настоящим Обзором для учета содержащихся в нем правовых позиций в правоприменительной деятельности. Обзор утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22 мая 2013 г. ПЛЕНУМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 9 июля 2013 г. Пленум Верховного Суда Российской Федерации принял постановление "О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях", проект которого обсуждался на заседании Пленума, состоявшемся 13 июня 2013 г. под председательством В.М.Лебедева - Председателя Верховного Суда Российской Федерации. С докладом выступила судья Верховного Суда Российской Федерации Е.В.Пейсикова, которая отметила, что в течение последних пяти лет Верховный Суд Российской Федерации ежегодно проводит мониторинг практики разрешения судами уголовных дел о взяточничестве и иных коррупционных преступлениях. Внимание Верховного Суда Российской Федерации обращено к теме коррупции не только применительно к уголовно-правовым аспектам, но и к вопросам применения судами административного законодательства, что находит свое отражение в обзорах судебной практики, которые выпускаются высшим судебным органом. Последнее обобщение судебной практики по коррупционным преступлениям проведено с учетом рекомендаций, содержащихся в Указе Президента Российской Федерации от 13 марта 2012 г. N 297 "О Национальном плане противодействия коррупции на 2012-2013 годы и внесении изменений в некоторые акты Президента Российской Федерации по вопросам противодействия коррупции". В рабочую группу по разработке проекта постановления Пленума вошли представители Верховного Суда Российской Федерации, Государственно-правового управления Президента Российской Федерации, Генеральной прокуратуры Российской Федерации, Министерства юстиции Российской Федерации, Следственного комитета Российской Федерации, Министерства внутренних дел Российской Федерации и Федеральной службы безопасности. В целях подготовки представленного на обсуждение Пленума проекта постановления была разработана и направлена в регионы специальная программа изучения судебной практики по применению законодательства, предусматривающего ответственность за коррупционные преступления. Обобщенные материалы позволили выявить вопросы, которые нуждаются в разъяснении Пленума, и подготовить данный документ с учетом предложений и замечаний, высказанных верховными, областными и равными им судами, членами рабочей группы, ведущими научными учреждениями и учебными заведениями, а также с учетом международных обязательств Российской Федерации. Проект постановления обсуждался на научно-практической конференции, проведенной Верховным Судом с участием известных ученых-правоведов нашей страны, занимающихся исследованием в этой области, на заседании Научно-консультативного совета при Верховном Суде Российской Федерации, в Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации. Е.В.Пейсикова подчеркнула, что Верховный Суд данным проектом постановления не завершает свою работу по мониторингу судебной практики по коррупционным преступлениям. Планируется также изучение вопросов назначения наказания за коррупционные преступления, в особенности - применения кратных штрафов. Изучение и анализ судебной практики показали, что суды испытывают определенные затруднения при рассмотрении уголовных дел этой категории, причем большинство вопросов возникает именно при рассмотрении уголовных дел о взяточничестве и некоторых других коррупционных преступлениях, в частности предусмотренных ст.ст. 159, 204, 292 и 304 УК РФ. Собственно, по этой причине формат проекта в основном ограничен разъяснениями содержания именно названных норм. Авторы проекта постарались обеспечить его преемственность с постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2000 г. "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе" в той части, которая не противоречит действующему законодательству. Представленный на обсуждение Пленума документ значительно расширен по сравнению с разъяснениями 2000 года, что обусловлено существенной трансформацией норм, предусматривающих ответственность за получение и дачу взятки, а также дополнением уголовного закона нормой об ответственности за посредничество во взяточничестве. Выступивший в прениях по докладу судья Верховного Суда Республики Татарстан Р.Б.Давыдов отметил тщательность подготовки проекта постановления, актуальность и полноту содержащихся в нем разъяснений. По мнению судей Верховного Суда Республики Татарстан, проект содержит ответы на вопросы, которые уже возникли или могут возникнуть в деятельности судов, он минимизирует возможность неправильного применения правовых норм при рассмотрении дел о коррупционных преступлениях. Судья Саратовского областного суда С.И.Васейко отметил актуальность и своевременность обсуждения Пленумом Верховного Суда Российской Федерации проекта постановления о судебной практике по делам о взяточничестве и иных коррупционных преступлениях. С момента принятия последнего акта высшего судебного органа о судебной практике по делам данной категории, подчеркнул он, законодательство претерпело существенные изменения, в связи с чем постановление 2000 года уже не отвечает всем потребностям правоприменителя, который нуждается в выработке более четкого алгоритма действий, соответствующего не только измененному законодательству, но и тенденциям формировавшейся в последние годы судебной практики. Проект постановления был предметом тщательного обсуждения в судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда, в результате которого сформулированы замечания и предложения. Некоторые из них нашли отражение в представленном на обсуждение варианте проекта. Заместитель Министра юстиции Российской Федерации Д.В.Аристов отметил, что дальнейшая активизация всех возможных инструментов борьбы с коррупционными преступлениями - это насущная задача современной российской уголовной политики. Во многом этой проблеме сопутствует планомерный процесс восприятия международных обязательств Российской Федерации в сфере противодействия коррупции на уровне национального законодательства и правоприменения. Он подчеркнул, что российское законодательство в сфере противодействия коррупции развивается достаточно динамично и гармонично. Последние годы являются подтверждением серьезных правовых перемен в этой области. Рассматриваемый проект постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации выступает в качестве важного шага на пути развития правовых основ противодействия коррупции. Многие положения данного проекта носят новаторский, прогрессивный характер. Заместитель Генерального прокурора Российской Федерации С.Г.Кехлеров поддержал проект постановления, отметив, что представители Генеральной прокуратуры Российской Федерации с самого начала участвовали в его подготовке в качестве членов рабочей группы. В своем выступлении он остановился на нескольких спорных положениях и высказал замечания и предложения по существу ряда разъяснений, содержащихся в проекте. В прениях по докладу выступили также референт Государственно-правового управления Президента Российской Федерации В.И.Михайлов и профессор кафедры уголовного права и криминологии Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова, член Научно-консультативного совета при Верховном Суде Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор П.С.Яни. ____________ ПОСТАНОВЛЕНИЕ N 24 ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ от 9 июля 2013 г. О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях Международное сообщество, стремясь выработать эффективные меры по предупреждению и искоренению коррупции, приняло ряд документов, к которым относятся конвенции Организации Объединенных Наций (например, Конвенция против коррупции), Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию, Конвенция по борьбе с подкупом иностранных должностных лиц при осуществлении международных коммерческих сделок Организации экономического сотрудничества и развития и др. В этих документах отмечается, что коррупция превратилась в транснациональное явление, которое затрагивает все страны. Этим обусловлено исключительно важное значение международного сотрудничества в области предупреждения коррупции и борьбы с ней. В Российской Федерации правовую основу противодействия коррупции составляют Конституция Российской Федерации, общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры Российской Федерации, Федеральный закон от 25 декабря 2008 года N 273-ФЗ "О противодействии коррупции", Федеральный закон от 7 августа 2001 года N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" и другие нормативные правовые акты, направленные на противодействие коррупции. В целях уголовно-правового обеспечения противодействия коррупции и в интересах выполнения международных обязательств Уголовный кодекс Российской Федерации устанавливает ответственность за совершение коррупционных преступлений. Среди них наиболее распространенным и опасным является взяточничество. Оно посягает на основы государственной власти, нарушает нормальную управленческую деятельность государственных и муниципальных органов и учреждений, подрывает их авторитет, деформирует правосознание граждан, создавая у них представление о возможности удовлетворения личных и коллективных интересов путем подкупа должностных лиц, препятствует конкуренции, затрудняет экономическое развитие. Правосудие по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях должно осуществляться на основе соблюдения принципов независимости судебной власти, состязательности и равноправия сторон, соблюдения прав и свобод человека, в строгом соответствии с требованиями уголовного и уголовно-процессуального законодательства. В связи с вопросами, возникающими у судов при рассмотрении уголовных дел о взяточничестве (статьи 290, 291 и 291-1 УК РФ) и об иных связанных с ним преступлениях, в том числе коррупционных (в частности, предусмотренных статьями 159, 160, 204, 292, 304 УК РФ), и в целях обеспечения единства судебной практики Пленум Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьей 126 Конституции Российской Федерации, статьями 9, 14 Федерального конституционного закона от 7 февраля 2011 года N 1-ФКЗ "О судах общей юрисдикции в Российской Федерации", постановляет дать судам следующие разъяснения: 1. При разрешении вопроса о том, совершено ли коррупционное преступление должностным лицом, лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации либо государственную должность субъекта Российской Федерации, иностранным должностным лицом, должностным лицом публичной международной организации (далее должностное лицо), а равно лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, судам следует руководствоваться примечаниями 1, 2 и 3 к статье 285, примечанием 2 к статье 290, примечанием 1 к статье 201 УК РФ, учитывая при этом соответствующие разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 октября 2009 года N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий". Обратить внимание судов на то, что к иностранным должностным лицам и должностным лицам публичной международной организации в статьях 290, 291 и 291-1 УК РФ относятся лица, признаваемые таковыми международными договорами Российской Федерации в области противодействия коррупции. Под иностранным должностным лицом понимается любое назначаемое или избираемое лицо, занимающее какую-либо должность в законодательном, исполнительном, административном или судебном органе иностранного государства, и любое лицо, выполняющее какую-либо публичную функцию для иностранного государства, в том числе для публичного ведомства или публичного предприятия (например, министр, мэр, судья, прокурор). К должностным лицам публичной международной организации относятся, в частности, члены парламентских собраний международных организаций, участником которых является Российская Федерация, лица, занимающие судебные должности любого международного суда, юрисдикция которого признана Российской Федерацией. 2. При рассмотрении дел о преступлениях, предусмотренных статьей 290 УК РФ, судам необходимо иметь в виду, что в этой статье установлена ответственность за получение взятки: а) за совершение должностным лицом входящих в его служебные полномочия действий (бездействие) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, б) за способствование должностным лицом в силу своего должностного положения совершению указанных действий (бездействию), в) за общее покровительство или попустительство по службе, г) за совершение должностным лицом незаконных действий (бездействие). 3. Под входящими в служебные полномочия действиями (бездействием) должностного лица следует понимать такие действия (бездействие), которые оно имеет право и (или) обязано совершить в пределах его служебной компетенции (например, сокращение установленных законом сроков рассмотрения обращения взяткодателя, ускорение принятия должностным лицом соответствующего решения, выбор должностным лицом в пределах своей компетенции или установленного законом усмотрения наиболее благоприятного для взяткодателя или представляемых им лиц решения). 4. Способствование должностным лицом в силу своего должностного положения совершению действий (бездействию) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц выражается в использовании взяткополучателем авторитета и иных возможностей занимаемой должности для оказания воздействия на других должностных лиц в целях совершения ими указанных действий (бездействия) по службе. Такое воздействие заключается в склонении другого должностного лица к совершению соответствующих действий (бездействию) путем уговоров, обещаний, принуждения и др. При этом получение должностным лицом вознаграждения за использование исключительно личных, не связанных с его должностным положением, отношений не может квалифицироваться по статье 290 УК РФ. В этих случаях склонение должностного лица к совершению незаконных действий (бездействию) по службе может при наличии к тому оснований влечь уголовную ответственность за иные преступления (например, за подстрекательство к злоупотреблению должностными полномочиями или превышению должностных полномочий). 5. Судам следует иметь в виду, что при получении взятки за общее покровительство или попустительство по службе конкретные действия (бездействие), за которые она получена, на момент ее принятия не оговариваются взяткодателем и взяткополучателем, а лишь осознаются ими как вероятные, возможные в будущем. Общее покровительство по службе может проявляться, в частности, в необоснованном назначении подчиненного, в том числе в нарушение установленного порядка, на более высокую должность, во включении его в списки лиц, представляемых к поощрительным выплатам. К попустительству по службе относится, например, согласие должностного лица контролирующего органа не применять входящие в его полномочия меры ответственности в случае выявления совершенного взяткодателем нарушения. Относящиеся к общему покровительству или попустительству по службе действия (бездействие) могут быть совершены должностным лицом в пользу как подчиненных, так и иных лиц, на которых распространяются его надзорные, контрольные или иные функции представителя власти, а также его организационно-распорядительные функции. 6. Под незаконными действиями (бездействием), за совершение которых должностное лицо получило взятку (часть 3 статьи 290 УК РФ), следует понимать действия (бездействие), которые: совершены должностным лицом с использованием служебных полномочий, однако в отсутствие предусмотренных законом оснований или условий для их реализации; относятся к полномочиям другого должностного лица; совершаются должностным лицом единолично, однако могли быть осуществлены только коллегиально либо по согласованию с другим должностным лицом или органом; состоят в неисполнении служебных обязанностей; никто и ни при каких обстоятельствах не вправе совершать. К ним, в частности, относятся фальсификация доказательств по уголовному делу, неисполнение предусмотренной законом обязанности по составлению протокола об административном правонарушении, принятие незаконного решения на основании заведомо подложных документов, внесение в документы сведений, не соответствующих действительности. Получение должностным лицом взятки за использование должностного положения в целях способствования совершению другим должностным лицом незаконных действий (бездействию) по службе надлежит квалифицировать по части 3 статьи 290 УК РФ. 7. Не образует состав получения взятки принятие должностным лицом денег, услуг имущественного характера и т. п. за совершение действий (бездействие), хотя и связанных с исполнением его профессиональных обязанностей, но при этом не относящихся к полномочиям представителя власти, организационно-распорядительным либо административно-хозяйственным функциям. 8. Ответственность за получение, дачу взятки, посредничество во взяточничестве наступает независимо от времени получения должностным лицом взятки - до или после совершения им действий (бездействия) по службе в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, а также независимо от того, были ли указанные действия (бездействие) заранее обусловлены взяткой или договоренностью с должностным лицом о передаче за их совершение взятки. 9. Предметом взяточничества (статьи 290, 291 и 291-1 УК РФ) и коммерческого подкупа (статья 204 УК РФ), наряду с деньгами, ценными бумагами, иным имуществом, могут быть незаконные оказание услуг имущественного характера и предоставление имущественных прав. Под незаконным оказанием услуг имущественного характера судам следует понимать предоставление должностному лицу в качестве взятки любых имущественных выгод, в том числе освобождение его от имущественных обязательств (например, предоставление кредита с заниженной процентной ставкой за пользование им, бесплатные либо по заниженной стоимости предоставление туристических путевок, ремонт квартиры, строительство дачи, передача имущества, в частности автотранспорта, для его временного использования, прощение долга или исполнение обязательств перед другими лицами). Имущественные права включают в свой состав как право на имущество, в том числе право требования кредитора, так и иные права, имеющие денежное выражение, например исключительное право на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (статья 1225 ГК РФ). Получение взятки в виде незаконного предоставления должностному лицу имущественных прав предполагает возникновение у лица юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом как своим собственным, требовать от должника исполнения в его пользу имущественных обязательств и др. Переданное в качестве взятки или предмета коммерческого подкупа имущество, оказанные услуги имущественного характера или предоставленные имущественные права должны получить денежную оценку на основании представленных сторонами доказательств, в том числе при необходимости с учетом заключения эксперта. 10. Получение и дача взятки, а равно незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе, посредничество во взяточничестве в виде непосредственной передачи взятки считаются оконченными с момента принятия должностным лицом либо лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, хотя бы части передаваемых ему ценностей (например, с момента передачи их лично должностному лицу, зачисления с согласия должностного лица на счет, владельцем которого оно является). При этом не имеет значения, получили ли указанные лица реальную возможность пользоваться или распоряжаться переданными им ценностями по своему усмотрению. Если взяткодатель (посредник) намеревался передать, а должностное лицо - получить взятку в значительном или крупном либо в особо крупном размере, однако фактически принятое должностным лицом незаконное вознаграждение не образовало указанный размер, содеянное надлежит квалифицировать как оконченные дачу либо получение взятки или посредничество во взяточничестве соответственно в значительном, крупном или особо крупном размере. Например, когда взятку в крупном размере предполагалось передать в два приема, а взяткополучатель был задержан после передачи ему первой части взятки, не образующей такой размер, содеянное должно квалифицироваться по пункту "в" части 5 статьи 290 УК РФ. 11. В тех случаях, когда предметом получения или дачи взятки, посредничества во взяточничестве либо коммерческого подкупа является незаконное оказание услуг имущественного характера, преступление считается оконченным с начала выполнения с согласия должностного лица либо лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, действий, непосредственно направленных на приобретение ими имущественных выгод (например, с момента уничтожения или возврата долговой расписки, передачи другому лицу имущества в счет исполнения обязательств взяткополучателя, заключения кредитного договора с заведомо заниженной процентной ставкой за пользование им, с начала проведения ремонтных работ по заведомо заниженной стоимости). 12. В случае, если должностное лицо или лицо, осуществляющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, отказалось принять взятку или предмет коммерческого подкупа, действия лица, непосредственно направленные на их передачу, подлежат квалификации как покушение на преступление, предусмотренное статьей 291 или статьей 291-1 УК РФ, частью 1 или частью 2 статьи 204 УК РФ. Если условленная передача ценностей не состоялась по обстоятельствам, не зависящим от воли лиц, действия которых были непосредственно направлены на их передачу или получение, содеянное следует квалифицировать как покушение на дачу либо получение взятки, на посредничество во взяточничестве или коммерческий подкуп. 13. Получение или дача взятки, в том числе через посредника, а равно получение либо передача незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе, если указанные действия осуществлялись в условиях оперативно-розыскного мероприятия, должны квалифицироваться как оконченное преступление вне зависимости от того, были ли ценности изъяты сразу после их принятия должностным лицом либо лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации. 14. Обещание или предложение передать либо принять незаконное вознаграждение за совершение действий (бездействие) по службе необходимо рассматривать как умышленное создание условий для совершения соответствующих коррупционных преступлений в случае, когда высказанное лицом намерение передать или получить взятку либо предмет коммерческого подкупа было направлено на доведение его до сведения других лиц в целях дачи им либо получения от них ценностей, а также в случае достижения договоренности между указанными лицами. Если при этом иные действия, направленные на реализацию обещания или предложения, лица не смогли совершить по не зависящим от них обстоятельствам, содеянное следует квалифицировать как приготовление к даче взятки (часть 1 статьи 30 и соответственно части 3-5 статьи 291 УК РФ) или к получению взятки (часть 1 статьи 30 и соответственно части 2-6 статьи 290 УК РФ), а равно к коммерческому подкупу (часть 1 статьи 30 и соответственно части 2-4 статьи 204 УК РФ). 15. Взятку или предмет коммерческого подкупа надлежит считать полученными группой лиц по предварительному сговору, если в преступлении участвовали два и более должностных лица или два и более лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации, которые заранее договорились о совместном совершении данного преступления путем принятия каждым из членов группы части незаконного вознаграждения за совершение каждым из них действий (бездействие) по службе в пользу передавшего незаконное вознаграждение лица или представляемых им лиц. В таких случаях преступление признается оконченным с момента принятия взятки либо незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе хотя бы одним из входящих в преступную группу должностных лиц или лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческой или иной организации. При квалификации действий указанных лиц не имеет значения, какая сумма получена каждым из членов преступной группы, а также то, сознавал ли взяткодатель, что в получении взятки участвуют несколько должностных лиц. Действия лиц, не обладающих признаками специального субъекта, предусмотренными статьей 290 или статьей 204 УК РФ, участвующих в получении взятки или предмета коммерческого подкупа группой лиц по предварительному сговору, квалифицируются соответственно как посредничество во взяточничестве (статья 291-1 УК РФ) или соучастие в коммерческом подкупе (статья 204 УК РФ со ссылкой на статью 33 УК РФ). 16. Исходя из положений статьи 35 УК РФ организованная группа характеризуется устойчивостью, более высокой степенью организованности, распределением ролей, наличием организатора и (или) руководителя. В организованную группу (пункт "а" части 5 статьи 290 УК РФ и пункт "а" части 4 статьи 204 УК РФ), помимо одного или нескольких должностных лиц или лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческой или иной организации, могут входить лица, не обладающие признаками специального субъекта получения взятки или коммерческого подкупа. В случае признания получения взятки либо предмета коммерческого подкупа организованной группой действия всех ее членов, принимавших участие в подготовке и совершении этих преступлений, независимо от того, выполняли ли они функции исполнителя, организатора, подстрекателя или пособника, подлежат квалификации по соответствующей части статьи 290 или статьи 204 УК РФ без ссылки на статью 33 УК РФ. Преступление признается оконченным с момента принятия незаконного вознаграждения любым членом организованной группы. 17. Решая вопрос о квалификации получения взятки или предмета коммерческого подкупа в составе группы лиц по предварительному сговору либо организованной группы, следует исходить из общей стоимости ценностей (имущества, имущественных прав, услуг имущественного характера), предназначавшихся всем участникам преступной группы. 18. Под вымогательством взятки (пункт "б" части 5 статьи 290 УК РФ) или предмета коммерческого подкупа (пункт "б" части 4 статьи 204 УК РФ) следует понимать не только требование должностного лица или лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, дать взятку либо передать незаконное вознаграждение при коммерческом подкупе, сопряженное с угрозой совершить действия (бездействия), которые могут причинить вред законным интересам лица, но и заведомое создание условий, при которых лицо вынуждено передать указанные предметы с целью предотвращения вредных последствий для своих правоохраняемых интересов (например, умышленное нарушение установленных законом сроков рассмотрения обращений граждан). Для квалификации содеянного по пункту "б" части 5 статьи 290 УК РФ либо по пункту "б" части 4 статьи 204 УК РФ не имеет значения, была ли у должностного лица либо у лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, реальная возможность осуществить указанную угрозу, если у лица, передавшего взятку или предмет коммерческого подкупа, имелись основания опасаться осуществления этой угрозы (например, следователь, зная, что уголовное дело подлежит прекращению в связи с отсутствием в деянии состава преступления, угрожает обвиняемому направить дело с обвинительным заключением прокурору, а получив взятку, дело по предусмотренным законом основаниям прекращает). Если в процессе вымогательства взятки либо предмета коммерческого подкупа должностное лицо либо лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, совершило действия (бездействие), повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций, содеянное при наличии к тому оснований должно быть дополнительно квалифицировано по статье 285, 286 или 201 УК РФ. 19. По пункту "б" части 5 статьи 290 УК РФ либо по пункту "б" части 4 статьи 204 УК РФ следует квалифицировать получение взятки либо незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе и в том случае, когда вымогательство с согласия или по указанию должностного лица либо лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, осуществлялось другим лицом, не являющимся получателем взятки либо предмета коммерческого подкупа. Действия последнего при наличии оснований должны оцениваться как посредничество во взяточничестве по соответствующим частям статьи 291-1 УК РФ либо как пособничество в коммерческом подкупе по части 5 статьи 33 и пункту "б" части 4 статьи 204 УК РФ. 20. Квалифицирующие признаки, характеризующие повышенную общественную опасность взяточничества или коммерческого подкупа (вымогательство, совершение преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, получение взятки в значительном, крупном или особо крупном размере и др.), следует учитывать при юридической оценке действий соучастников соответствующих преступлений, если эти обстоятельства охватывались их умыслом. 21. От совокупности преступлений следует отличать продолжаемые дачу либо получение в несколько приемов взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе. Как единое продолжаемое преступление следует, в частности, квалифицировать систематическое получение взяток от одного и того же взяткодателя за общее покровительство или попустительство по службе, если указанные действия были объединены единым умыслом. Совокупность преступлений отсутствует и в случаях, когда взятка или незаконное вознаграждение при коммерческом подкупе получены или переданы от нескольких лиц, но за совершение одного действия (акта бездействия) в общих интересах этих лиц. Не может квалифицироваться как единое продолжаемое преступление одновременное получение, в том числе через посредника, взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе от нескольких лиц, если в интересах каждого из них должностным лицом или лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, совершается отдельное действие (акт бездействия). Содеянное при таких обстоятельствах образует совокупность преступлений. Если общая стоимость полученных должностным лицом имущества, имущественных прав, услуг имущественного характера превышает двадцать пять тысяч рублей, сто пятьдесят тысяч рублей либо один миллион рублей, то содеянное может быть квалифицировано как получение взятки соответственно в значительном, крупном либо особо крупном размере лишь в том случае, когда принятие всех ценностей представляло собой эпизоды единого продолжаемого преступления. 22. Обратить внимание судов на то, что совершение должностным лицом или лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, за взятку либо незаконное вознаграждение при коммерческом подкупе действий (бездействие), образующих самостоятельный состав преступления, не охватывается объективной стороной преступлений, предусмотренных статьей 290 и частями 3 и 4 статьи 204 УК РФ. В таких случаях содеянное взяткополучателем подлежит квалификации по совокупности преступлений как получение взятки за незаконные действия по службе и по соответствующей статье Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающей ответственность за злоупотребление должностными полномочиями, превышение должностных полномочий, служебный подлог, фальсификацию доказательств и т. п. 23. Если за совершение должностным лицом действий (бездействие) по службе имущество передается, имущественные права предоставляются, услуги имущественного характера оказываются не лично ему либо его родным или близким, а заведомо другим лицам, в том числе юридическим, и должностное лицо, его родные или близкие не извлекают из этого имущественную выгоду, содеянное не может быть квалифицировано как получение взятки (например, принятие руководителем государственного или муниципального учреждения спонсорской помощи для обеспечения деятельности данного учреждения за совершение им действий по службе в пользу лиц, оказавших такую помощь). При наличии к тому оснований действия должностного лица могут быть квалифицированы как злоупотребление должностными полномочиями либо как превышение должностных полномочий. Если лицо, передавшее имущество, предоставившее имущественные права, оказавшее услуги имущественного характера за совершение должностным лицом действий (бездействие) по службе, осознавало, что указанные ценности не предназначены для незаконного обогащения должностного лица либо его родных или близких, содеянное им не образует состав преступления, предусмотренный статьей 291 либо статьей 291-1 УК РФ. 24. Получение должностным лицом либо лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, ценностей за совершение действий (бездействие), которые входят в его полномочия либо которые оно могло совершить с использованием служебного положения, следует квалифицировать как получение взятки либо коммерческий подкуп вне зависимости от намерения совершить указанные действия (бездействие). В том случае, если указанное лицо получило ценности за совершение действий (бездействие), которые в действительности оно не может осуществить ввиду отсутствия служебных полномочий и невозможности использовать свое служебное положение, такие действия при наличии умысла на приобретение ценностей следует квалифицировать как мошенничество, совершенное лицом с использованием своего служебного положения. Как мошенничество следует квалифицировать действия лица, получившего ценности якобы для передачи должностному лицу или лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, в качестве взятки либо предмета коммерческого подкупа, однако заведомо не намеревавшегося исполнять свое обещание и обратившего эти ценности в свою пользу. Владелец переданных ему ценностей в указанных случаях несет ответственность за покушение на дачу взятки или коммерческий подкуп. 25. Если должностное лицо, выполняющее в государственном или муниципальном органе либо учреждении организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции, заключило от имени соответствующего органа (учреждения) договор, на основании которого перечислило вверенные ему средства в размере, заведомо превышающем рыночную стоимость указанных в договоре товаров, работ или услуг, получив за это незаконное вознаграждение, то содеянное им следует квалифицировать по совокупности преступлений как растрату вверенного ему имущества (статья 160 УК РФ) и как получение взятки (статья 290 УК РФ). Если же при указанных обстоятельствах стоимость товаров, работ или услуг завышена не была, содеянное должно квалифицироваться как получение взятки. 26. Обещание или предложение посредничества во взяточничестве считается оконченным преступлением с момента совершения лицом действий (бездействия), направленных на доведение до сведения взяткодателя и (или) взяткополучателя информации о своем намерении стать посредником во взяточничестве. По смыслу закона, если лицо, обещавшее либо предложившее посредничество во взяточничестве, впоследствии совершило преступление, предусмотренное частями 1-4 статьи 291-1 УК РФ, содеянное им квалифицируется по соответствующей части этой статьи как посредничество во взяточничестве без совокупности с частью 5 статьи 291-1 УК РФ. В случае, когда лицо, обещавшее либо предложившее посредничество во взяточничестве, заведомо не намеревалось передавать ценности в качестве взятки должностному лицу либо посреднику и, получив указанные ценности, обратило их в свою пользу, содеянное следует квалифицировать как мошенничество без совокупности с преступлением, предусмотренным частью 5 статьи 291-1 УК РФ. 27. При отграничении непосредственной передачи взятки по поручению взяткодателя (посредничество во взяточничестве) от дачи взятки должностному лицу за действия (бездействие) по службе в пользу представляемого взяткодателем физического либо юридического лица судам следует исходить из того, что посредник передает взятку, действуя от имени и за счет имущества взяткодателя. В отличие от посредника взяткодатель, передающий взятку за действия (бездействие) по службе в пользу представляемого им лица, использует в качестве взятки принадлежащее ему или незаконно приобретенное им имущество. 28. Должностное лицо либо лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, поручившее подчиненному по службе работнику для достижения желаемого действия (бездействия) в интересах своей организации передать взятку должностному лицу, несет ответственность по статье 291 УК РФ за дачу взятки, а работник, выполнивший его поручение, при наличии оснований, - по статье 291-1 УК РФ за посредничество во взяточничестве. Должностное лицо либо лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, поручившее подчиненному по службе работнику для достижения желаемого действия (бездействия) в интересах своей организации передать лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, незаконное вознаграждение, несет ответственность по части 1 или части 2 статьи 204 УК РФ, а работник, выполнивший его поручение, по части 5 статьи 33 и части 1 или части 2 статьи 204 УК РФ. Привлечение указанных лиц к уголовной ответственности за дачу взятки или незаконную передачу предмета коммерческого подкупа не освобождает юридическое лицо, от имени или в интересах которого совершены соответствующие коррупционные действия, от ответственности за незаконное вознаграждение от имени юридического лица, установленной статьей 19.28 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. 29. К числу обязательных условий освобождения от уголовной ответственности за совершение преступлений, предусмотренных статьями 291, 291-1 и частью 1 или частью 2 статьи 204 УК РФ, в силу примечаний к указанным статьям относятся добровольное сообщение после совершения преступления о даче взятки, посредничестве во взяточничестве либо коммерческом подкупе органу, имеющему право возбудить уголовное дело, а также активное способствование раскрытию и (или) расследованию преступления. Сообщение (письменное или устное) о преступлении должно признаваться добровольным независимо от мотивов, которыми руководствовался заявитель. При этом не может признаваться добровольным сообщение, сделанное в связи с тем, что о даче взятки, посредничестве во взяточничестве или коммерческом подкупе стало известно органам власти. Активное способствование раскрытию и (или) расследованию преступления должно состоять в совершении лицом действий, направленных на изобличение причастных к совершенному преступлению лиц (взяткодателя, взяткополучателя, посредника, лиц, принявших или передавших предмет коммерческого подкупа), обнаружение имущества, переданного в качестве взятки или предмета коммерческого подкупа, и др. 30. Освобождение от уголовной ответственности взяткодателя либо лица, совершившего коммерческий подкуп, которые активно способствовали раскрытию и (или) расследованию преступления и в отношении которых имело место вымогательство взятки или предмета коммерческого подкупа, не означает отсутствия в их действиях состава преступления. Поэтому такие лица не могут признаваться потерпевшими и не вправе претендовать на возвращение им ценностей, переданных в виде взятки или предмета коммерческого подкупа. От передачи взятки или предмета коммерческого подкупа под воздействием вымогательства следует отличать не являющиеся преступлением действия лица, вынужденного передать деньги, ценности, иное имущество, предоставить имущественные права, оказать услуги имущественного характера должностному лицу либо лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, в состоянии крайней необходимости или в результате психического принуждения (статья 39 и часть 2 статьи 40 УК РФ), когда отсутствовали иные законные средства для предотвращения причинения вреда правоохраняемым интересам владельца имущества либо представляемых им лиц. В таком случае имущество, полученное должностным лицом либо лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, подлежит возврату их владельцу. Не образуют состав преступления, предусмотренный статьей 291 либо частями 1 и 2 статьи 204 УК РФ, действия лица, в отношении которого были заявлены требования о даче взятки или коммерческом подкупе, если до передачи ценностей оно добровольно заявило об этом органу, имеющему право возбуждать уголовное дело либо осуществлять оперативно-розыскную деятельность, и передача имущества, предоставление имущественных прав, оказание услуг имущественного характера производились под контролем с целью задержания с поличным лица, заявившего такие требования. В этих случаях деньги и другие ценности, переданные в качестве взятки или предмета коммерческого подкупа, подлежат возвращению их владельцу. 31. При рассмотрении дел о преступлениях, предусмотренных статьей 204 УК РФ, судам следует иметь в виду, что на основании примечаний 2 и 3 к статье 201 УК РФ уголовное преследование за коммерческий подкуп, совершенный лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, может осуществляться лишь по заявлению либо с согласия руководителя данной организации. Если незаконное вознаграждение при коммерческом подкупе получено руководителем такой коммерческой организации, то его уголовное преследование осуществляется по заявлению или с согласия органа управления организации, в компетенцию которого входит избрание или назначение этого руководителя, а также с согласия члена органа управления организации или лиц, имеющих право принимать решения, определяющие деятельность юридического лица. Уголовное преследование осуществляется на общих основаниях в случаях, когда в результате коммерческого подкупа лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, вред причинен интересам иных организаций либо интересам граждан, общества или государства. В таком же порядке осуществляется уголовное преследование за коммерческий подкуп в отношении лица, выполняющего управленческие функции на государственном или муниципальном предприятии либо в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением. 32. Ответственность за провокацию взятки либо коммерческого подкупа (статья 304 УК РФ) наступает лишь в случае, когда попытка передачи денег, ценных бумаг, иного имущества или оказания услуг имущественного характера осуществлялась в целях искусственного формирования доказательств совершения преступления или шантажа и должностное лицо либо лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, заведомо для виновного не совершало действия, свидетельствующие о его согласии принять взятку либо предмет коммерческого подкупа, или отказалось их принять. Провокация взятки или коммерческого подкупа является оконченным преступлением с момента передачи имущества либо оказания услуг имущественного характера без ведома должностного лица или лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, либо вопреки их отказу принять незаконное вознаграждение. Передача в вышеуказанных целях должностному лицу либо лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, имущества, оказание им услуг имущественного характера, если указанные лица согласились принять это незаконное вознаграждение в качестве взятки или предмета коммерческого подкупа, исключают квалификацию содеянного по статье 304 УК РФ. 33. В связи с тем, что провокация взятки либо коммерческого подкупа совершается без ведома либо заведомо вопреки желанию должностного лица или лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, указанные лица не подлежат уголовной ответственности за получение взятки либо за коммерческий подкуп за отсутствием события преступления (пункт 1 части 1 статьи 24 УПК РФ). 34. От преступления, предусмотренного статьей 304 УК РФ, следует отграничивать подстрекательские действия сотрудников правоохранительных органов, спровоцировавших должностное лицо или лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, на принятие взятки или предмета коммерческого подкупа. Указанные действия совершаются в нарушение требований статьи 5 Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" и состоят в передаче взятки или предмета коммерческого подкупа с согласия или по предложению должностного лица либо лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, когда такое согласие либо предложение было получено в результате склонения этих лиц к получению ценностей при обстоятельствах, свидетельствующих о том, что без вмешательства сотрудников правоохранительных органов умысел на их получение не возник бы и преступление не было бы совершено. Принятие должностным лицом либо лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, при указанных обстоятельствах денег, ценных бумаг, иного имущества или имущественных прав, а равно услуг имущественного характера не может расцениваться как уголовно наказуемое деяние. В этом случае в содеянном отсутствует состав преступления (пункт 2 части 1 статьи 24 УПК РФ). 35. Разъяснить судам, что предметом преступления, предусмотренного статьей 292 УК РФ, является официальный документ, удостоверяющий факты, влекущие юридические последствия в виде предоставления или лишения прав, возложения или освобождения от обязанностей, изменения объема прав и обязанностей. К таким документам следует относить, в частности, листки временной нетрудоспособности, медицинские книжки, экзаменационные ведомости, зачетные книжки, справки о заработной плате, протоколы комиссий по осуществлению закупок, свидетельства о регистрации автомобиля. Под внесением в официальные документы заведомо ложных сведений, исправлений, искажающих действительное содержание указанных документов, необходимо понимать отражение и (или) заверение заведомо не соответствующих действительности фактов как в уже существующих официальных документах (подчистка, дописка и др.), так и путем изготовления нового документа, в том числе с использованием бланка соответствующего документа. Субъектами служебного подлога могут быть наделенные полномочиями на удостоверение указанных фактов должностные лица либо государственные служащие или служащие органа местного самоуправления, не являющиеся должностными лицами. 36. Обратить внимание судов на необходимость исполнять требования закона о строго индивидуальном подходе к назначению наказания лицам, совершившим коррупционные преступления с использованием своего служебного положения, учитывая при оценке степени общественной опасности содеянного содержание мотивов и целей, значимость обязанностей, которые были нарушены, продолжительность преступных действий (бездействия), характер и тяжесть причиненного вреда, другие фактические обстоятельства и данные о личности виновного. При наличии условий, указанных в части 3 статьи 47 УК РФ, судам следует обсуждать вопрос о необходимости назначения виновному в совершении коррупционного преступления лицу дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, имея в виду, что такой вид наказания может быть назначен независимо от того, предусмотрен ли он санкцией уголовного закона, по которому квалифицированы действия осужденного. 37. Рекомендовать судам при рассмотрении дел о коррупционных преступлениях устанавливать обстоятельства, способствовавшие совершению таких преступлений, особенно получению и даче взятки, посредничеству во взяточничестве, нарушения прав и свобод граждан, а также нарушения законодательства Российской Федерации и в соответствии с частью 4 статьи 29 УПК РФ в каждом конкретном случае выносить частные постановления (определения), обращая внимание соответствующих организаций и должностных лиц на данные обстоятельства и факты нарушений закона, требующие принятия необходимых мер для их устранения. 38. В связи с принятием настоящего постановления признать утратившими силу: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2000 года N 6 "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе" (с изменениями, внесенными постановлениями Пленума от 6 февраля 2007 года N 7, от 23 декабря 2010 года N 31 и от 22 мая 2012 года N 7); пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 6 февраля 2007 года N 7 "Об изменении и дополнении некоторых постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам"; пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2010 года N 31 "Об изменении и дополнении некоторых постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам"; постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 мая 2012 года N 7 "О внесении изменения в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2000 года N 6 "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе". Председатель Верховного Суда Российской Федерации В.М.ЛЕБЕДЕВ Секретарь Пленума, судья Верховного Суда Российской Федерации В.В.МOМОТОВ Вывод суда о том, что командиры воинских частей лишены права издавать приказы по строевой части, признан ошибочным Определение Военной коллегии Верховного Суда РФ от 28 февраля 2013 г. N 204-КГ13-1 (Извлечение) Екатеринбургский гарнизонный военный суд 16 мая 2012 г. отказал С. в удовлетворении заявления, в котором он просил признать незаконным приказ начальника штаба Центрального военного округа от 23 декабря 2011 г. в части его исключения из списков личного состава штаба военного округа. Уральский окружной военный суд 3 июля 2012 г., рассмотрев дело в апелляционном порядке, решение отменил и принял по делу новое решение, которым признал названный приказ незаконным в связи с тем, что он издан ненадлежащим должностным лицом, поскольку приказом Министра обороны РФ от 5 октября 2011 г. N 1818 "О приказах по личному составу" установлено, что проекты приказов по личному составу представляются на подпись Министру обороны РФ. В кассационной жалобе начальник штаба Центрального военного округа просил отменить апелляционное определение окружного военного суда и оставить в силе решение гарнизонного военного суда, указывая, что полномочиями по изданию приказов по строевой части он обладал вплоть до 28 января 2012 г. - даты доведения до него телеграммы статс-секретаря - заместителя Министра обороны РФ от 27 января 2012 г. N 173/2/1193, в которой предлагалось представлять на подпись Министру обороны РФ проекты приказов как по личному составу, так и по строевой части. Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы жалобы, Военная коллегия Верховного Суда РФ 28 февраля 2013 г. жалобу удовлетворила по следующим основаниям. Согласно ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального или процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов. Окружным военным судом при рассмотрении дела допущены существенные нарушения норм материального права, выразившиеся в следующем. Из материалов дела следует, что бывший заместитель начальника отдела разведывательного управления Приволжско-Уральского военного округа полковник С., уволенный с военной службы в запас по состоянию здоровья, приказом начальника штаба Центрального военного округа от 23 декабря 2011 г. исключен из списков личного состава штаба военного округа. На момент издания оспариваемого приказа заявитель был обеспечен положенным довольствием. Согласно ч. 3 ст. 11 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 16 сентября 1999 г. N 1237, перечень должностных лиц, имеющих право издавать приказы по личному составу, определяется руководителем федерального органа исполнительной власти, в котором предусмотрена военная служба. Приказом Министра обороны РФ от 5 октября 2011 г. N 1818 "О приказах по личному составу" установлено, что приказы по личному составу издаются Министром обороны РФ. Понятие и перечень приказов по личному составу определены в пп. 97, 98 Наставления по учету личного состава Вооруженных Сил РФ, утвержденного приказом Министра обороны РФ от 19 декабря 2005 г. N 085. Приказ, регламентирующий исключение военнослужащего из списков личного состава воинской части, в названном перечне отсутствует. Вместе с тем согласно ст. 95 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 10 ноября 2007 г. N 1495, командир воинской части уполномочен издавать приказы по строевой части. В соответствии с п. 24 Временной инструкции по делопроизводству в Вооруженных Силах РФ, утвержденной Министром обороны РФ 19 августа 2009 г. N 205/2/588, приказами командира (начальника) воинской части по строевой части в пределах предоставленных полномочий могут регламентироваться в том числе вопросы исключения из списков личного состава воинской части. Из изложенного следует, что издание начальником штаба Центрального военного округа 23 декабря 2011 г. приказа по строевой части об исключении С. из списков личного состава штаба военного округа было произведено в соответствии с его полномочиями и прав заявителя не нарушало. Вывод суда апелляционной инстанции о необходимости издания такого приказа с 5 октября 2011 г. только Министром обороны РФ основан на неправильном толковании закона. На основании изложенного Военная коллегия Верховного Суда РФ отменила апелляционное определение Уральского окружного военного суда от 3 июля 2012 г. по заявлению С. и оставила в силе решение Екатеринбургского гарнизонного военного суда от 16 мая 2012 г. _____________ Постановления Президиума, решения и определения Судебных коллегий Верховного Суда Российской Федерации по административным делам 1. Пункт 9.3 Административного регламента МВД России по предоставлению государственной услуги по выдаче гражданину Российской Федерации разрешения на хранение и ношение охотничьего огнестрельного длинноствольного оружия, спортивного огнестрельного длинноствольного гладкоствольного оружия, охотничьего пневматического оружия или огнестрельного оружия ограниченного поражения и патронов к нему, утвержденного приказом МВД России от 27 апреля 2012 г. N 373, в части, возлагающей на заявителя, обратившегося с заявлением о продлении срока действия разрешения на хранение и ношение огнестрельного оружия ограниченного поражения, обязанность представить документ о прохождении им подготовки в целях изучения правил безопасного обращения с оружием и приобретения навыков безопасного обращения с оружием, признан недействующим со дня вступления решения в силу Решение Верховного Суда РФ от 6 декабря 2012 г. N АКПИ12-1427, оставленное без изменения определением Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 14 февраля 2013 г. N АПЛ13-5 (Извлечение) Приказом МВД России от 27 апреля 2012 г. N 373 утвержден Административный регламент Министерства внутренних дел Российской Федерации по предоставлению государственной услуги по выдаче гражданину Российской Федерации разрешения на хранение и ношение охотничьего огнестрельного длинноствольного оружия, спортивного огнестрельного длинноствольного гладкоствольного оружия, охотничьего пневматического оружия или огнестрельного оружия ограниченного поражения и патронов к нему (далее - Административный регламент). Абзацами 1, 2, 5 и 9 Административного регламента предусмотрено, что для продления срока действия разрешения заявитель представляет паспорт и заявление (приложение N 4 к Административному регламенту). При продлении разрешения на хранение и ношение огнестрельного оружия ограниченного поражения к заявлению прилагаются копии документов о прохождении соответствующей подготовки и проверки знания правил безопасного обращения с оружием и наличия навыков безопасного обращения с оружием. Копии документов представляются вместе с подлинниками и заверяются подписью сотрудника. Согласно п. 2 Административного регламента заявителями являются граждане Российской Федерации, являющиеся собственниками охотничьего огнестрельного длинноствольного гладкоствольного оружия, охотничьего огнестрельного длинноствольного оружия с нарезным стволом (в целях охоты или занятия профессиональной деятельностью, связанной с охотой), спортивного огнестрельного гладкоствольного длинноствольного оружия (в целях охоты), охотничьего пневматического оружия или огнестрельного оружия ограниченного поражения (в целях самообороны) и патронов к нему. К., имеющий разрешение на хранение и ношение огнестрельного оружия ограниченного поражения, обратился в Верховный Суд РФ с заявлением о признании п. 9.3 Административного регламента недействующим со дня его принятия в части, возлагающей на заявителя, обратившегося с заявлением о продлении срока действия разрешения на хранение и ношение огнестрельного оружия ограниченного поражения, обязанность представить документ о прохождении им подготовки в целях изучения правил безопасного обращения с оружием и приобретения навыков безопасного обращения с оружием. В заявлении указал, что Административный регламент в оспариваемой части противоречит п. 1 ст. 4 ГК РФ, ст.ст. 9 и 13 Федерального закона от 13 декабря 1996 г. N 150-ФЗ "Об оружии", п. 2 ч. 1 ст. 7 Федерального закона от 27 июля 2010 г. N 210-ФЗ "Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг" и нарушает права и свободы заявителя при процедуре продления срока действия разрешения на хранение и ношение огнестрельного оружия ограниченного поражения и патронов к нему. Верховный Суд РФ 6 декабря 2012 г. заявление К. удовлетворил, указав следующее. Правоотношения, возникающие при обороте гражданского, служебного, а также боевого ручного стрелкового и холодного оружия на территории Российской Федерации, регулируются Федеральным законом "Об оружии" (далее - Закон об оружии), который в п. 8 ст. 10, ст. 13 закрепляет право граждан Российской Федерации на приобретение оружия на территории Российской Федерации. В соответствии с чч. 1-3 ст. 9 Закона об оружии приобретение оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации подлежит лицензированию, за исключением случаев, установленных ч. 6 данной статьи. Лицензии на приобретение оружия и патронов к нему выдаются органами внутренних дел на основании заявлений граждан Российской Федерации. В заявлении указываются сведения о видах оружия, которое планируется приобрести, и мерах, принятых для обеспечения учета и сохранности оружия. Заявитель также обязан представить документы, удостоверяющие личность гражданина, и другие предусмотренные Законом об оружии документы. Согласно ч. 17 ст. 13 Закона об оружии граждане Российской Федерации, впервые приобретающие гражданское огнестрельное оружие, гражданское огнестрельное оружие ограниченного поражения, газовые пистолеты, револьверы или охотничье пневматическое оружие, за исключением граждан, имеющих разрешение на хранение или хранение и ношение огнестрельного оружия, граждан, проходящих службу в государственных военизированных организациях и имеющих воинские звания либо специальные звания или классные чины либо уволенных из этих организаций с правом на пенсию, обязаны пройти подготовку в целях изучения правил безопасного обращения с оружием и приобретения навыков безопасного обращения с оружием. Из приведенной нормы следует, что одним из условий первичного приобретения гражданского огнестрельного оружия ограниченного поражения (пистолет, револьвер, огнестрельное бесствольное устройство отечественного производства) является прохождение гражданами подготовки в целях изучения правил безопасного обращения с оружием и приобретения навыков безопасного обращения с оружием (далее - соответствующая подготовка). При этом от обязанности пройти соответствующую подготовку федеральный законодатель освободил граждан, уже имеющих разрешение на хранение или хранение и ношение огнестрельного оружия, граждан, проходящих службу в государственных военизированных организациях и имеющих воинские звания либо специальные звания или классные чины либо уволенных из этих организаций с правом на пенсию. Не относящийся к указанным лицам гражданин Российской Федерации для получения лицензии на приобретение огнестрельного оружия ограниченного поражения обязан представить в орган внутренних дел по месту жительства заявление, составленное по установленной форме, документ, удостоверяющий гражданство Российской Федерации, документы о прохождении соответствующей подготовки и периодической проверки знания правил безопасного обращения с оружием и наличия навыков безопасного обращения с оружием, медицинское заключение об отсутствии противопоказаний к владению оружием, связанных с нарушением зрения, психическим заболеванием, алкоголизмом или наркоманией, и другие предусмотренные Законом об оружии документы (ч. 15 ст. 13 Закона об оружии). В силу ч. 14 указанной статьи гражданину Российской Федерации органом внутренних дел по месту жительства при регистрации огнестрельного оружия ограниченного поражения выдается разрешение на его хранение и ношение сроком на пять лет на основании документа, подтверждающего законность приобретения оружия. Продление срока действия разрешения осуществляется в порядке, предусмотренном ст. 9 данного Закона. Из приведенных положений ст.ст. 9 и 13 Закона об оружии видно, что граждане Российской Федерации при продлении срока действия разрешения на хранение и ношение огнестрельного оружия ограниченного поражения должны представлять в органы внутренних дел те же документы, что и для получения лицензии на приобретение оружия. Как уже отмечалось, для получения лицензии на приобретение огнестрельного оружия ограниченного поражения граждане, имеющие разрешение на хранение такого оружия, освобождены от обязанности прохождения соответствующей подготовки. Следовательно, эти граждане не должны представлять документ о прохождении соответствующей подготовки при подаче в органы внутренних дел заявления о продлении срока действия разрешения на хранение и ношение данного оружия и патронов к нему. Из системного толкования чч. 15, 17 и 18 ст. 13 Закона об оружии следует, что указанные граждане обязаны лишь не реже одного раза в пять лет проходить проверку знания правил безопасного обращения с оружием и наличия навыков безопасного обращения с оружием, но не соответствующую подготовку. Суд считает необходимым отметить, что положение Закона об оружии об освобождении граждан, имеющих разрешение на хранение или хранение и ношение огнестрельного оружия, от обязанности пройти соответствующую подготовку для получения лицензии на приобретение гражданского огнестрельного оружия закреплено и в нормативных правовых актах МВД России. Так, п. 9.1 Административного регламента Министерства внутренних дел Российской Федерации по предоставлению государственной услуги по выдаче гражданину Российской Федерации лицензии на приобретение спортивного или охотничьего огнестрельного гладкоствольного длинноствольного оружия, охотничьего пневматического оружия и спортивного пневматического оружия с дульной энергией свыше 7,5 Дж и патронов к нему, утвержденного приказом МВД России от 23 апреля 2012 г. N 355, предусмотрено, что документ о прохождении соответствующей подготовки для получения лицензии на приобретение оружия представляется заявителем лишь при первичном приобретении оружия. Заявитель, имеющий лицензию на приобретение или разрешение на хранение, хранение и ношение оружия и патронов к нему, в силу п. 9.3 данного нормативного правового акта для получения лицензии документ о прохождении соответствующей подготовки не представляет. Он представляет паспорт и заявление, к которому прилагаются: для приобретения оружия в целях коллекционирования, экспонирования, самообороны или охоты - копии разрешений на хранение, хранение и ношение оружия; для приобретения оружия в целях занятия спортом - копия спортивного паспорта либо приказа спортивной организации и соответствующее ходатайство общероссийской спортивной федерации. О наличии среди граждан, впервые приобретающих гражданское огнестрельное оружие, гражданское огнестрельное оружие ограниченного поражения, лиц, на которых не распространяется требование о прохождении соответствующей подготовки перед выдачей лицензии на приобретение оружия, говорится также в сноске к п. 7.1 Порядка проведения проверки у граждан Российской Федерации знания правил безопасного обращения с оружием и наличия навыков безопасного обращения с оружием в организациях, определяемых Правительством Российской Федерации, утвержденного приказом МВД России от 27 апреля 2012 г. N 372. Следует признать обоснованным довод заявителя о противоречии п. 9.3 Административного регламента п. 2 ч. 1 ст. 7 Федерального закона "Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг" о запрете органам, предоставляющим государственные услуги, требовать от заявителя представления документов и информации, которые находятся в распоряжении этих органов. Для первичного приобретения оружия заявитель обязан представить в орган внутренних дел документ о прохождении соответствующей подготовки, непредставление которого в силу п. 7 ч. 20 ст. 13 Закона об оружии является основанием для отказа в выдаче лицензии на приобретение оружия. В соответствии с п. 11 Инструкции о порядке учета и хранения лицензий и разрешений, выдаваемых органами внутренних дел при осуществлении государственного контроля за оборотом гражданского и служебного оружия и патронов к нему на территории Российской Федерации, утвержденной приказом МВД России от 14 октября 2009 г. N 775, на каждого владельца огнестрельного оружия заводится учетное дело, содержащее материалы, послужившие основанием для приобретения оружия, квитанция об оплате единовременного лицензионного сбора, проверочные материалы. Таким образом, при наличии в учетном деле владельца огнестрельного оружия ограниченного поражения документа о прохождении соответствующей подготовки (его копии), т. е. нахождении этого документа в распоряжении органа внутренних дел, возложение на заявителя обязанности представить данный документ для продления срока действия разрешения на хранение оружия не может быть признано соответствующим п. 2 ч. 1 ст. 7 Федерального закона "Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг". Учитывая удовлетворил. изложенные обстоятельства, суд заявление К. _______________ 2. Пункт "г" раздела III приказа Народного комиссариата здравоохранения СССР от 12 декабря 1940 г. N 584 "О продолжительности рабочего дня медицинских работников" признан недействующим и не подлежащим применению с 28 февраля 2003 г. Решение Верховного Суда РФ от 10 января 2013 г. N АКПИ12-1467 (Извлечение) Подпунктом 5.2.37 Положения о Министерстве труда и социальной защиты Российской Федерации, утвержденного постановлением Правительства РФ от 19 июня 2012 г. N 610 (далее - Положение), закреплены полномочия Минтруда России самостоятельно принимать нормативные правовые акты по установлению размеров компенсаций в зависимости от класса условий труда (сокращенная продолжительность рабочего времени, минимальная продолжительность ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска, минимальный размер повышения оплаты труда) работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными и иными особыми условиями труда, а также условия их предоставления. Пунктом "г" раздела III приказа Народного комиссариата здравоохранения СССР от 12 декабря 1940 г. N 584 "О продолжительности рабочего дня медицинских работников" (далее Приказ) установлен 6,5-часовой рабочий день для врачей и среднего медицинского персонала следующих медицинских учреждений: здравпунктов и медицинских пунктов первой помощи, станций и пунктов скорой помощи и неотложной медицинской помощи. К. обратился в Верховный Суд РФ с заявлением о признании недействующими указанных нормативных положений, полагая, что Правительство РФ, утверждая Положение, было не вправе делегировать полномочия по установлению размеров компенсаций работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными условиями труда, иным федеральным органам исполнительной власти. Указал, что Положение противоречит ч. 1 ст. 92, ч. 2 ст. 117, ч. 2 ст. 147, ч. 2 ст. 219 ТК РФ и нарушает его право как работника, занятого на работах с вредными условиями труда, на предоставление и установление гарантий и компенсаций в порядке и на условиях, предусмотренных федеральным законодателем. Заявитель также указал, что п. "г" раздела III Приказа, примененный Златоустовским городским судом Челябинской области при разрешении гражданского дела с его участием, устанавливает для медицинских работников, занятых на работах с вредными условиями труда, продолжительность рабочего времени более 36 часов в неделю и поэтому противоречит ч. 2 ст. 94 ТК РФ и п. 1 постановления Правительства РФ от 20 ноября 2008 г. N 870 "Об установлении сокращенной продолжительности рабочего времени, ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска, повышенной оплаты труда работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными и иными особыми условиями труда" (далее - Постановление N 870). Верховный Суд РФ 10 января 2013 г. требования заявителя удовлетворил частично, указав следующее. Трудовой кодекс РФ закрепляет, что в порядке, определяемом Правительством РФ с учетом мнения Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений, устанавливаются: сокращенная продолжительность рабочего времени для работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, не более 36 часов в неделю (ч. 1 ст. 92); минимальная продолжительность ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, и условия его предоставления (ч. 2 ст. 117); минимальные размеры повышения оплаты труда работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными и иными особыми условиями труда, и условия указанного повышения (ч. 2 ст. 147); размеры компенсаций работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными условиями труда, и условия их предоставления (ч. 2 ст. 219). Во исполнение данных положений Трудового кодекса РФ Правительство РФ приняло Постановление N 870, п. 1 которого установлены следующие компенсации работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными и иными особыми условиями труда, по результатам аттестации рабочих мест: сокращенная продолжительность рабочего времени - не более 36 часов в неделю в соответствии со ст. 92 ТК РФ; ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск - не менее 7 календарных дней; повышение оплаты труда - не менее 4% тарифной ставки (оклада), установленной для различных видов работ с нормальными условиями труда. Одновременно п. 2 Постановления N 870 Минздравсоцразвития России поручено установить в зависимости от класса условий труда и с учетом мнения Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными и иными особыми условиями труда, сокращенную продолжительность рабочего времени, минимальную продолжительность ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска, минимальный размер повышения оплаты труда, а также условия предоставления указанных компенсаций. Согласно п. 3 Указа Президента Российской Федерации от 21 мая 2012 г. N 636 "О структуре федеральных органов исполнительной власти" Минздравсоцразвития России было преобразовано в Минздрав России и Минтруд России. Положением в оспариваемой заявителем части, полномочиями самостоятельно принимать нормативные правовые акты по установлению размеров компенсаций в зависимости от класса условий труда работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными и иными особыми условиями труда, а также условий их предоставления наделен Минтруд России. Таким образом, Правительство РФ реализовало полномочия, предусмотренные Трудовым кодексом РФ, и, определив основное содержание нормативного регулирования отношений, связанных с правом работника на труд в условиях, отвечающих требованиям охраны труда, в свою очередь, уполномочило Минтруд России установить размеры компенсаций в зависимости от класса условий труда. Наделив Минтруд России указанным полномочием, Правительство РФ не вышло за пределы своей компетенции, установленной названным Кодексом, поскольку определило порядок, при котором реализация норм общего характера, предусмотренных п. 1 Постановления N 870, обеспечивается конкретизацией и детализацией в иных нормативных правовых актах, принимаемых федеральным органом исполнительной власти, руководство деятельностью которого оно осуществляет. С учетом изложенного суд установил, что оспариваемое в части Положение не противоречит приведенным нормам Трудового кодекса РФ и прав заявителя не нарушает. Оснований для удовлетворения требований заявителя о признании подп. 5.2.37 Положения недействующим не имеется. Статья 92 ТК РФ наряду с установлением сокращенной продолжительности рабочего времени для работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, предусматривает, что данным Кодексом и иными федеральными законами может устанавливаться сокращенная продолжительность рабочего времени для других категорий работников (педагогических, медицинских и других работников) (ч. 3). Следовательно, сокращенная продолжительность рабочего времени может устанавливаться медицинским работникам как по формальным основаниям в зависимости от занимаемой должности и (или) специальности, так и в связи с фактическими условиями труда, определяемыми по результатам аттестации рабочих мест. С учетом этого оспариваемый в части Приказ не образует противоречий с Постановлением N 870 и ч. 2 ст. 219 ТК РФ, на которые ссылается заявитель. Вместе с тем ч. 1 ст. 350 Кодекса устанавливает для медицинских работников сокращенную продолжительность рабочего времени не более 39 часов в неделю и предписывает, что продолжительность рабочего времени медицинских работников в зависимости от должности и (или) специальности определяется Правительством РФ. Во исполнение этой нормы Правительство РФ приняло постановление от 14 февраля 2003 г. N 101 "О продолжительности рабочего времени медицинских работников в зависимости от занимаемой ими должности и (или) специальности". В приложении N 1 к данному постановлению определен Перечень должностей и (или) специальностей медицинских работников, организаций, а также отделений, палат, кабинетов и условий труда, работа в которых дает право на сокращенную 36-часовую рабочую неделю. Оспариваемая норма Приказа противоречит разделу IX указанного Перечня, поскольку устанавливает 39-часовую рабочую неделю (6,5 часов х 6 дней = 39 часов) для должностей и (или) специальностей медицинских работников, имеющих право на 36-часовую рабочую неделю. Таким образом, федеральный законодатель, наделяя высший исполнительный орган государственной власти Российской Федерации полномочиями на установление продолжительности рабочего времени медицинских работников в зависимости от должности и (или) специальности, определил конкретный орган и уровень власти, на который возлагается реализация полномочий, предусмотренных ст. 350 ТК РФ. Оспариваемое положение Приказа - нормативного правового акта бывшего Союза ССР - регулирует вопросы, относящиеся к полномочиям Правительства РФ, осуществившего их правовую регламентацию в соответствии с требованиями данного Кодекса, противоречит ему и в силу ст. 423 этого Кодекса не подлежит применению с 28 февраля 2003 г., т. е. с момента вступления в силу названного постановления Правительства РФ от 14 февраля 2003 г. N 101. Принимая во внимание наличие практики применения оспариваемого в части Приказа (решение Златоустовского городского суда Челябинской области от 5 апреля 2012 г., вступившее в законную силу 2 июля 2012 г.), суд решил, что п. "г" раздела III Приказа следует признать недействующим с 28 февраля 2003 г. В признании недействующим п. 5.2.37 Положения о Министерстве труда и социальной защиты Российской Федерации, утвержденного постановлением Правительства РФ от 19 июня 2012 г. N 610, суд отказал. ______________ 3. Положения Инструкции о порядке применения Правил допуска к управлению самоходными машинами и выдачи удостоверений тракториста-машиниста (тракториста), утвержденной приказом Минсельхозпрода России от 29 ноября 1999 г. N 807: абз. 15 п. 19 в части, предусматривающей представление лицом, желающим сдать экзамены на право управления самоходными машинами соответствующей категории, документа об уплате сбора за выдачу временного разрешения к удостоверению тракториста-машиниста (тракториста); п. 37 и абз. 1 п. 43 - в части, закрепляющей выдачу кандидатам, сдавшим экзамены, временного разрешения (приложение N 5), признаны недействующими со дня вступления решения суда в законную силу Решение Верховного Суда РФ от 17 января 2013 г. N АКПИ12-1583 (Извлечение) Приказом Минсельхозпрода России от 29 ноября 1999 г. N 807 утверждена Инструкция о порядке применения Правил допуска к управлению самоходными машинами и выдачи удостоверений тракториста-машиниста (тракториста) (далее Инструкция), устанавливающая порядок сдачи гражданами экзаменов, допуска их к управлению самоходными машинами, оформления и выдачи удостоверений тракториста-машиниста (тракториста), заполнения учетных форм и производства иных действий, осуществляемых государственными инспекциями гостехнадзора (далее именуются - органы гостехнадзора) в соответствии с Правилами допуска к управлению самоходными машинами и выдачи удостоверений тракториста-машиниста (тракториста), утвержденными постановлением Правительства РФ от 12 июля 1999 г. N 796. Абзацем 15 п. 19 Инструкции определено, что лицо, желающее сдать экзамены на право управления самоходными машинами соответствующей категории (далее именуется кандидат), представляет в органы гостехнадзора документы об уплате сборов, взимаемых органами гостехнадзора за прием экзаменов на право управления самоходными машинами, выдачу (замену) удостоверений тракториста-машиниста (тракториста) и временных разрешений к ним, а также об оплате расходов, связанных с приобретением, транспортировкой и хранением специальной продукции. Согласно п. 37 Инструкции кандидатам, сдавшим экзамены, оформляются на основании протокола и выдаются соответствующие удостоверения тракториста-машиниста (тракториста) (приложение N 4) и временное разрешение (приложение N 5), серии и номера которых заносятся в реестр выдачи (приложение N 6). В силу абз. 1 п. 43 Инструкции удостоверение тракториста-машиниста (тракториста) и временное разрешение выдаются владельцу под личную роспись в реестре выдачи удостоверений тракториста-машиниста (тракториста) и временных разрешений и в заявлении. Ч. обратился в Верховный Суд РФ с заявлением, в котором просил признать недействующими абз. 15 п. 19, п. 37, абз. 1 п. 43 Инструкции в части, касающейся выдачи кандидатам временного разрешения на право управления самоходными машинами. В заявлении было указано, что оспариваемые положения противоречат ч. 3 ст. 27.10 КоАП РФ и Правилам допуска к управлению самоходными машинами и выдачи удостоверений тракториста-машиниста (тракториста), утвержденным постановлением Правительства РФ от 12 июля 1999 г. N 796 (далее Правила допуска к управлению самоходными машинами), которые не предусматривают обязательную выдачу временных разрешений кандидатам при их обращении за получением удостоверения тракториста-машиниста (тракториста). Инструкция незаконно возлагает на граждан обязанность получить документ, не имеющий юридического значения, с оплатой государственной пошлины за его выдачу. Верховный Суд РФ 17 января 2013 г. заявление Ч. удовлетворил, указав следующее. В соответствии с п. 3 Правил допуска к управлению самоходными машинами право на управление самоходными машинами подтверждается одним из следующих документов: удостоверение тракториста-машиниста (тракториста); временное удостоверение на право управления самоходными машинами; временное разрешение на право управления самоходными машинами (далее - временное разрешение). Пунктом 9(1) Правил допуска к управлению самоходными машинами, введенного постановлением Правительства РФ от 6 мая 2011 г. N 351, закреплено, что при совершении административного правонарушения, влекущего лишение права управления самоходными машинами, протокол о совершении которого уполномочен составлять государственный инженер-инспектор гостехнадзора, удостоверение тракториста-машиниста (тракториста) изымается и выдается временное разрешение на срок до вступления в законную силу постановления по делу об административном правонарушении, но не более чем на два месяца. Срок действия временного разрешения может быть продлен в случаях и порядке, которые предусмотрены Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях. Других случаев выдачи временного разрешения Правилами допуска к управлению самоходными машинами не установлено. Согласно ч. 3 ст. 27.10 КоАП РФ при совершении административного правонарушения, влекущего лишение права управления транспортным средством соответствующего вида, у водителя, судоводителя, пилота изымается водительское удостоверение, удостоверение тракториста-машиниста (тракториста), удостоверение судоводителя, удостоверение пилота и выдается временное разрешение на право управления транспортным средством соответствующего вида на срок до вступления в законную силу постановления по делу об административном правонарушении, но не более чем на два месяца. В случае если дело об административном правонарушении не рассмотрено в течение двух месяцев, срок действия временного разрешения на право управления транспортным средством соответствующего вида по ходатайству лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, продлевается судьей, органом, должностным лицом, правомочными рассматривать дело об административном правонарушении, на срок не более одного месяца при каждом обращении. При подаче жалобы на постановление по делу об административном правонарушении срок действия временного разрешения на право управления транспортным средством соответствующего вида продлевается судьей, должностным лицом, правомочными рассматривать жалобу, до вынесения решения по жалобе на постановление по делу об административном правонарушении. Из содержания приведенных норм следует однозначный вывод о том, что временное разрешение выдается лишь в случае изъятия удостоверения тракториста-машиниста (тракториста) при совершении административного правонарушения, влекущего лишение права управления самоходными машинами. Одновременного нахождения у лица удостоверения тракториста-машиниста (тракториста) и временного разрешения нормативные правовые акты, имеющие большую юридическую силу, не предусматривают. Однако абз. 15 п. 19 Инструкции обязывает лицо, желающее сдать экзамены на право управления самоходными машинами соответствующей категории, представить документ об уплате сбора за выдачу временного разрешения к удостоверению тракториста-машиниста (тракториста), а п. 37 и абз. 1 п. 43 Инструкции закрепляют выдачу кандидатам, сдавшим экзамены, временного разрешения (приложение N 5). Таким образом, вопреки правовым нормам большей юридической силы Инструкция в оспариваемой части вводит выдачу временного разрешения лицам, сдавшим экзамены на право управления самоходными машинами, а также устанавливает одновременное нахождение у лица как этого разрешения, так и удостоверения тракториста-машиниста (тракториста). Поскольку положение о выдаче кандидатам, сдавшим экзамены, временного разрешения является неправомерным, нельзя признать законным и требование Инструкции о представлении кандидатом документа об уплате сбора за выдачу временного разрешения. Требования заявителя удовлетворены судом в полном объеме. _____________ 4. Приказ Минздрава СССР от 12 сентября 1988 г. N 704 "О сроках диспансерного наблюдения больных алкоголизмом, наркоманиями и токсикоманиями" и утвержденная этим приказом Инструкция о порядке диспансерного учета больных хроническим алкоголизмом, наркоманиями, токсикоманиями и профилактического наблюдения лиц, злоупотребляющих алкоголем, замеченных в немедицинском потреблении наркотических и других одурманивающих средств без клинических проявлений заболевания, признаны не противоречащими федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 19 ноября 2012 г. N АКПИ12-1306, оставленное без изменения определением Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 28 февраля 2013 г. N АПЛ13-29 _____________ 5. Подпункт "а" п. 2 постановления Правительства РФ от 9 июня 2006 г. N 363 "Об информационном обеспечении градостроительной деятельности" и п. 14 Положения об информационном обеспечении градостроительной деятельности, утвержденного названным постановлением, признаны не противоречащими федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 26 ноября 2012 г. N АКПИ12-1493, оставленное без изменения определением Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 5 марта 2013 г. N АПЛ13-44 _____________ 6. Пункты 40, 41 Порядка выдачи листков нетрудоспособности, утвержденного приказом Минздравсоцразвития России от 29 июня 2011 г. N 624н, в части, не предусматривающей выдачу листка нетрудоспособности по уходу при заболевании ребенка в период, когда мать (иной член семьи, фактически осуществляющий уход за ребенком) находится в ежегодном оплачиваемом отпуске, признаны не противоречащими федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 3 декабря 2012 г. N АКПИ12-1459, оставленное без изменения определением Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 28 февраля 2013 г. N АПЛ13-18 _____________ 7. Пункт 107 Административного регламента по предоставлению Федеральной миграционной службой государственной услуги по выдаче иностранным гражданам и лицам без гражданства вида на жительство в Российской Федерации, утвержденного приказом ФМС России от 29 февраля 2008 г. N 41, в части установления шестимесячного срока для подачи заявления о продлении срока действия вида на жительство и определения перечня уважительных причин, при которых заявление принимается к рассмотрению, признан не противоречащим федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 6 декабря 2012 г. N АКПИ12-1477, оставленное без изменения определением Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 5 марта 2013 г. N АПЛ13-45 _____________ 8. Пункт 6.10 Ветеринарно-санитарных правил сбора, утилизации и уничтожения биологических отходов, утвержденных Минсельхозпродом России 4 декабря 1995 г. N 13-7-2/469, признан не противоречащим федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 10 декабря 2012 г. N АКПИ12-1495, вступившее в законную силу _____________ 9. Пункты 1, 3 постановления Правительства РФ от 7 февраля 2011 г. N 60 "О порядке реализации мероприятий по повышению доступности амбулаторной медицинской помощи, проводимых в рамках региональных программ модернизации здравоохранения субъектов Российской Федерации" в части, предусматривающей, что действие постановления распространяется лишь на специалистов с высшим и средним медицинским образованием, участвующих в реализации программы модернизации здравоохранения, признаны не противоречащими федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 11 декабря 2012 г. N АКПИ12-1323, вступившее в законную силу _____________ 10. Пункт 65 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Минюста России от 3 ноября 2005 г. N 205, п. 25 приложения N 1 к Правилам признаны не противоречащими федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 14 декабря 2012 г. N АКПИ12-1528, оставленное без изменения определением Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 5 февраля 2013 г. N АПЛ13-2 _____________ 11. Ссылка 3 перечня работ, при выполнении которых проводятся обязательные предварительные и периодические медицинские осмотры (обследования) работников, и п. 48 Порядка проведения обязательных предварительных (при поступлении на работу) и периодических медицинских осмотров (обследований) работников, занятых на тяжелых работах и на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, утвержденных приказом Минздравсоцразвития России от 12 апреля 2011 г. N 302н, признаны не противоречащими федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 18 декабря 2012 г. N АКПИ12-1363, вступившее в законную силу _____________ 12. Пункт 15 Правил установления степени утраты профессиональной трудоспособности в результате несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, утвержденных постановлением Правительства РФ от 16 октября 2000 г. N 789, в части, предусматривающей установление степени утраты профессиональной трудоспособности в зависимости от степени нарушения функций организма, признан не противоречащим федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 20 декабря 2012 г. N АКПИ12-1465, вступившее в законную силу _____________ 13. Пункт 18 Положения о порядке обеспечения особого режима в закрытом административно-территориальном образовании, на территории которого расположены объекты Государственной корпорации по атомной энергии "Росатом", утвержденного постановлением Правительства РФ от 11 июня 1996 г. N 693, в части требования оформления допуска к сведениям, составляющим государственную тайну, или к работам, связанным с эксплуатацией объектов, представляющих повышенную экологическую опасность, в целях, не связанных с профессиональной или служебной деятельностью, признан не противоречащим федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 21 декабря 2012 г. N АКПИ12-1478, оставленное без изменения определением Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 2 апреля 2013 г. N АПЛ13-85 _____________ 14. Абзац 1 п. 3.2 Санитарно-эпидемиологических правил и нормативов СанПиН 2.1.2.2645-10 "Санитарно-эпидемиологические требования к условиям проживания в жилых зданиях и помещениях", утвержденных постановлением Главного государственного санитарного врача РФ от 10 июня 2010 г. N 64, в части, допускающей размещение смежно с жилой комнатой электрощитовой при условии соблюдения гигиенических нормативов по шуму, инфразвуку, вибрации, электромагнитным полям, признан не противоречащим федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 24 декабря 2012 г. N АКПИ12-1561, вступившее в законную силу _____________ 15. Позиция "Площадки лифтов, платформ подъемных для инвалидов, эскалаторов <52>" раздела 15 "Опасные производственные объекты, использующие стационарно установленные грузоподъемные механизмы, эскалаторы, канатные дороги и фуникулеры" и сноска 52 к данному разделу требований к ведению государственного реестра опасных производственных объектов в части присвоения наименований опасным производственным объектам для целей регистрации в государственном реестре опасных производственных объектов, утвержденных приказом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 7 апреля 2011 г. N 168, признаны не противоречащими федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 26 декабря 2012 г. N АКПИ12-1442, вступившее в законную силу _____________ 16. Пункты 7, 9 Порядка подсчета и подтверждения стажа государственной гражданской службы для назначения пенсии за выслугу лет федеральных государственных гражданских служащих, утвержденного приказом Минздравсоцразвития России от 26 декабря 2011 г. N 1648н, признаны не противоречащими федеральному законодательству Решение Верховного Суда РФ от 15 января 2013 г. N АКПИ12-1581, вступившее в законную силу _____________ Постановления Президиума, решения и определения Судебных коллегий Верховного Суда Российской Федерации ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ 1. Несовершеннолетние дети, вселенные родителями в занимаемое ими по договору социального найма жилое помещение, приобретают самостоятельное право на это жилье, не зависящее от прав их законных представителей Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 20 февраля 2013 г. N 18-КГ13-3 (Извлечение) Администрация г. Сочи обратилась в суд с иском к Е. о выселении из жилого помещения - квартиры без предоставления другого жилого помещения. В обоснование заявленных требований истец указал, что в 1989 году в спорную трехкомнатную квартиру на основании ордера были вселены С. (наниматель), Б. (сын нанимателя), Н. (бывшая жена сына), М. (сын Н. от первого брака). В 1997 году в связи с регистрацией брака с М. в квартире зарегистрирована Е. 10 июля 1998 г. у М. и Е. родился сын - К., который также зарегистрирован в данной квартире. В связи с получением М. в 2007 году по праву наследования в собственность квартиры он выселился из спорного жилого помещения, снялся с регистрационного учета по прежнему месту жительства и зарегистрирован по новому месту жительства. Однако, несмотря на приобретение М. в собственность квартиры и выселение из спорной квартиры, его жена Е. и несовершеннолетний сын К. остались проживать по старому адресу. После выезда мужа Е. стала систематически нарушать права и законные интересы проживающих в квартире, делая невозможным проживание с ней других лиц, за что неоднократно привлекалась к административной и уголовной ответственности. Администрацией г. Сочи в ее адрес дважды выносились предупреждения о недопустимости нарушения законных прав и интересов нанимателя С., однако данные предупреждения Е. проигнорированы. Истец просил суд выселить из указанной квартиры без предоставления другого жилого помещения также несовершеннолетнего сына Е. - К. Дело рассматривалось судом неоднократно. Решением Хостинского районного суда г. Сочи Краснодарского края от 12 марта 2012 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 3 июля 2012 г., иск удовлетворен. Постановлено выселить Е. вместе с ее ребенком К. из названного жилого помещения без предоставления другого жилого помещения. С Е. в возмещение судебных расходов в федеральный бюджет взыскана государственная пошлина. В кассационной жалобе Е., действующая в интересах несовершеннолетнего К., и М. просили об отмене судебных постановлений по делу. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 20 февраля 2013 г. отменила состоявшиеся по делу судебные постановления в части выселения несовершеннолетнего К., поскольку при их вынесении судами обеих инстанций были допущены нарушения норм материального права, которые в соответствии со ст. 387 ГПК РФ являются основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке. Суд первой инстанции, разрешая дело и принимая решение о выселении несовершеннолетнего К., сослался на то, что, поскольку Е. - мать несовершеннолетнего К. - подлежит выселению из спорного жилого помещения, а М. - отец ребенка - прав на данное жилое помещение не имеет, так как снялся с регистрационного учета в этом жилом помещении 25 марта 2008 г. и зарегистрирован по другому адресу - в принадлежащей ему на праве собственности квартире, постольку несовершеннолетний К., как не имеющий самостоятельного права на спорное жилое помещение, отдельного от права его родителей, также подлежит выселению без предоставления другого жилого помещения. Судебная коллегия по гражданским делам Краснодарского краевого суда согласилась с указанным решением суда. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не согласилась с вынесенными судебными постановлениями в части выселения несовершеннолетнего К., как не основанными на законе. В соответствии со ст. 40 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на жилище, никто не может быть произвольно лишен жилища. Конституционный принцип недопустимости произвольного лишения жилища, реализация которого осуществляется в жилищном законодательстве, означает, что никто не может быть выселен из жилого помещения или ограничен в праве пользования им иначе как по основаниям и в порядке, которые предусмотрены Жилищным кодексом РФ, другими федеральными законами (ч. 4 ст. 3 ЖК РФ). При этом положения ч. 4 ст. 3 ЖК РФ о недопустимости произвольного лишения жилища, под которым понимается лишение жилища во внесудебном порядке и по основаниям, не предусмотренным законом, действуют в отношении любых лиц, вселившихся в жилое помещение (п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации"). Судом установлено и указано в решении, что несовершеннолетний К. с момента своего рождения вселен и проживает в спорном жилом помещении с родителями - Е. и М. Согласно чч. 1 и 2 ст. 69 ЖК РФ к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма относятся проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители данного нанимателя. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы признаются членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, если они вселены нанимателем в качестве членов его семьи и ведут с ним общее хозяйство. Члены семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма имеют равные с нанимателем права и обязанности. В соответствии с ч. 1 ст. 70 ЖК РФ на вселение к родителям их несовершеннолетних детей не требуется согласие остальных членов семьи нанимателя и согласие наймодателя. Таким образом, несовершеннолетний К. в силу указанных правовых норм приобрел самостоятельное право на спорное жилое помещение в качестве члена семьи нанимателей Е. и М. В связи с этим ссылка суда на то, что самостоятельного права на жилое помещение, отдельного от права родителей, несовершеннолетний К. не приобрел, поскольку его права в отношении этого жилого помещения производны от прав его законных представителей - родителей, ошибочна. Согласно ч. 1 ст. 91 ЖК РФ, если наниматель и (или) проживающие совместно с ним члены его семьи используют жилое помещение не по назначению, систематически нарушают права и законные интересы соседей или бесхозяйственно обращаются с жилым помещением, допуская его разрушение, наймодатель обязан предупредить нанимателя и членов его семьи о необходимости устранить нарушения. Если указанные нарушения влекут за собой разрушение жилого помещения, наймодатель также вправе назначить нанимателю и членам его семьи разумный срок для устранения этих нарушений. Если наниматель жилого помещения и (или) проживающие совместно с ним члены его семьи после предупреждения наймодателя не устранят эти нарушения, виновные граждане по требованию наймодателя или других заинтересованных лиц выселяются в судебном порядке без предоставления другого жилого помещения. Если такие действия совершаются бывшим членом семьи нанимателя, то, поскольку он и наниматель, а также члены его семьи, проживающие в одном жилом помещении, фактически становятся по отношению друг к другу соседями, заинтересованные лица вправе обратиться с требованием о выселении бывшего члена семьи нанимателя из жилого помещения без предоставления другого жилого помещения на основании ч. 1 ст. 91 ЖК РФ (абз. 7 п. 39 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации"). Таким образом, разрешая дела о выселении нанимателя и (или) проживающих совместно с ним членов его семьи (бывших членов семьи) из жилого помещения без предоставления другого жилого помещения по основаниям, предусмотренным ч. 1 ст. 91 ЖК РФ, необходимо исходить из того, что такое выселение является крайней мерой ответственности и возможно лишь при установлении факта систематичности противоправных виновных действий со стороны нанимателя и (или) членов его семьи, которые, несмотря на предупреждение наймодателя в любой форме (устной или письменной) о необходимости устранить допущенные нарушения, эти нарушения не устранили (абз. 4 п. 39 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 2 июля 2009 г. N 14). Соответственно, лица, не допускающие систематического нарушения прав и свобод бывших членов семьи, проживающих в одном жилом помещении, не могут быть выселены по основанию, предусмотренному ч. 1 ст. 91 ЖК РФ. Иное бы означало нарушение не только жилищных, но и конституционных прав гражданина, поскольку привело бы к лишению прав на жилище по основанию, не предусмотренному законом. Это судами учтено не было. Признав мать несовершеннолетнего К. - Е. утратившей право пользования спорной жилой площадью ввиду неоднократных систематических нарушений прав и законных интересов лиц, проживающих в спорной квартире, в том числе и после предупреждения, сделанного ей наймодателем, суды не учли и того, что само по себе это обстоятельство не может повлечь за собой утрату права пользования этой жилой площадью ее несовершеннолетним ребенком. Несостоятельна и ссылка суда, положенная в обоснование принятого решения о выселении несовершеннолетнего ребенка из спорного жилого помещения без предоставления другого жилого помещения, на то, что на спорной жилой площади в связи с утратой права на нее матерью ребенка не остается законных представителей несовершеннолетнего, так как отец несовершеннолетнего не имеет жилищных прав в отношении спорного жилого помещения. Данный вывод суда сделан не только в противоречие установленным и указанным в решении фактам того, что отец ребенка М. вселился в спорную квартиру на основании ордера от 12 апреля 1989 г. в качестве члена семьи нанимателя, на другое постоянное место жительства не выезжал, постоянно проживает в спорной квартире, что нарушает положения ст.ст. 195, 198 ГПК РФ, но и не имеет правового значения для решения вопроса о выселении того или иного лица по основанию, предусмотренному ст. 91 ЖК РФ. При таких обстоятельствах решения судов первой и апелляционной инстанций о выселении из жилого помещения несовершеннолетнего К. признаны нарушением положений Конституции Российской Федерации и ст. 91 ЖК РФ. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ решение Хостинского районного суда г. Сочи Краснодарского края от 12 марта 2012 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 3 июля 2012 г. в части выселения несовершеннолетнего К. отменила; вынесла по делу новое решение, которым в удовлетворении иска администрации г. Сочи о выселении несовершеннолетнего К. из спорного жилого помещения отказала. ____________ 2. Опасность причинения в будущем вреда для жизни и здоровья граждан вследствие получения недостоверных сведений об экологической и метеорологической обстановке, возникшая в результате осуществления хозяйственной деятельности в пределах охранной зоны метеостанции, является основанием для запрета такой деятельности Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 2 апреля 2013 г. N 18-КГПР13-П (Извлечение) Прокурор Усть-Лабинского района Краснодарского края в интересах Российской Федерации и неопределенного круга лиц обратился в суд с иском к ООО "Золото Кубани" о признании незаконными действий по самовольному возведению здания склада, запрете на строительство, устранении допущенных нарушений, указав следующее. На земельном участке, расположенном в г. Усть-Лабинске, ответчиком ведется строительство склада без получения необходимого в этих случаях разрешения на строительство. Указанный земельный участок расположен в границах охранной зоны метеорологической станции, являющейся подразделением федерального государственного бюджетного учреждения "Краснодарский краевой центр по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды" (ФГБУ "Краснодарский ЦГМС"). Строительство осуществляется ответчиком на расстоянии 119-120 м от границ метеорологической станции, между тем возведение подобных зданий и сооружений вблизи метеорологических станций оказывает значительное влияние на точность проводимых наблюдений, что, в свою очередь, влечет опасность причинения вреда в будущем. В связи с изложенным прокурор просил признать незаконными действия ООО "Золото Кубани", запретить ответчику осуществлять строительство склада до получения разрешения на строительство, а также обязать ответчика устранить допущенные нарушения путем демонтажа самовольно возведенных конструкций. Решением Усть-Лабинского районного суда Краснодарского края от 15 февраля 2012 г. исковые требования удовлетворены в полном объеме. Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 мая 2012 г. решение суда первой инстанции отменено и принято новое решение, которым в иске отказано. В представлении прокурором ставился вопрос об отмене апелляционного определения от 17 мая 2012 г. с оставлением в силе решения районного суда от 15 февраля 2012 г. Судебная коллегия 2 апреля 2013 г. признала, что имеются основания, предусмотренные ст. 387 ГПК РФ, для отмены обжалуемого судебного постановления в кассационном порядке. Как установлено судом первой инстанции, согласно договору аренды земельного участка от 19 августа 2011 г., заключенному между администрацией муниципального образования Усть-Лабинский район и ООО "Золото Кубани", арендатор принял во временное владение и пользование земельный участок из земель населенных пунктов для размещения складов. 11 ноября 2011 г. начальником ФГБУ "Краснодарский ЦГМС" в адрес главы муниципального образования Усть-Лабинский район направлено сообщение, согласно которому в черте г. Усть-Лабинска находится подразделение ФГБУ "Краснодарский ЦГМС" - метеорологическая станция г. Усть-Лабинска. На востоке от метеостанции началось осуществляемое юридическим лицом расширение строительства, которое ведется в охранной зоне метеостанции, что может повлиять на точность метеорологических измерений. 23 ноября 2011 г. комиссией установлено, что на земельном участке, находящемся в аренде у ООО "Золото Кубани", ведется строительство склада без получения соответствующей разрешительной документации (разрешения на строительство). В ходе проверки выявлено, что возведены металлические конструкции в виде арок высотой 7,2 м, закрепленных на бетонной площадке. Ориентировочное расстояние от площадки застройки до границы земельного участка, на котором расположено здание подразделения ФГБУ "Краснодарский ЦГСМ", составляет 120 м. 12 января 2012 г. с помощью замера земельного участка более точно установлено, что данное расстояние составляет 119 м. 25 ноября 2011 г. специалистом управления государственного строительного надзора Краснодарского края составлена справка, в которой установлено, что на момент проверки объекта капитального строительства "склад", застройщиком которого является ООО "Золото Кубани", возведены металлоконструкции ферм длиной 24 м в количестве 15 шт., выполнены фундаменты колонн и ленточные фундаменты под ограждающие конструкции, выполнено устройство основания пола склада из асфальтобетона площадью около 5000 кв. м. При этом отсутствует положительное заключение государственной экспертизы проектной документации объекта капитального строительства, не представлена проектная документация на строительство указанного объекта, не представлена исполнительная документация по объекту, т. е. фактически строительство ведется без соответствующего разрешения. Разрешая спор, суд пришел к выводу о том, что ООО "Золото Кубани" нарушаются интересы Российской Федерации, а также неопределенного круга лиц, поскольку создается опасность причинения вреда в будущем, в связи с чем удовлетворил исковые требования прокурора. Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении требований прокурора, суд апелляционной инстанции исходил из того, что в материалах дела отсутствуют документы об установлении границ земельного участка, занимаемого метеорологической станцией, а также документы об отводе земельного участка под охранную зону и о создании охранной зоны. Земельный участок, отведенный под охранную зону, не сформирован, не поставлен на кадастровый учет, его границы четко не определены. Основанием к отказу в удовлетворении заявленных исковых требований послужило и то обстоятельство, что, по мнению суда апелляционной инстанции, отсутствие разрешения на ввод объекта в эксплуатацию само по себе не свидетельствует о создании в результате эксплуатации здания угрозы для жизни и здоровья неопределенного круга лиц. Кроме того, строительство ведется на земельном участке, разрешенным видом использования которого согласно договору аренды является размещение склада, т. е. строительство осуществляется в соответствии с целевым назначением земельного участка. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала, что апелляционное определение от 17 мая 2012 г. принято с нарушением норм материального и процессуального права и не согласилась с ним по следующим основаниям. В соответствии с ч. 1 ст. 45 Федерального закона от 24 июля 2007 г. N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости" государственный кадастровый учет или государственный учет объектов недвижимости, в том числе технический учет, осуществленные в установленном законодательством порядке до дня вступления в силу названного Федерального закона или в переходный период его применения с учетом определенных ст. 43 данного Федерального закона особенностей, признается юридически действительным, и такие объекты считаются объектами недвижимости, учтенными в соответствии с указанным Федеральным законом. Земельный участок закреплен за метеостанцией г. Усть-Лабинска решением Усть-Лабинского исполкома Совета народных депутатов от 12 апреля 1983 г. Этим же решением установлена охранная зона метеостанции, ограниченная замкнутой линией, отстоящей от границ метеостанции на 200 м во все стороны. Право постоянного бессрочного пользования на этот участок зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 8 апреля 2003 г. Таким образом, земельный участок, закрепленный за метеостанцией, является ранее учтенным объектом недвижимости, в связи с чем выводы суда апелляционной инстанции об отсутствии документов об отводе этого земельного участка и установлении его границ основаны на неправильном применении норм материального права. Согласно ст. 4 Федерального закона от 19 июля 1998 г. N 113-ФЗ "О гидрометеорологической службе" к числу основных принципов, на основе которых гидрометеорологическая служба осуществляет свою деятельность, относятся глобальность и непрерывность наблюдений за состоянием окружающей среды, ее загрязнением; обеспечение достоверности информации о состоянии окружающей среды, ее загрязнении и ее доступности для пользователей (потребителей); соответствие деятельности гидрометеорологической службы задачам охраны здоровья населения, защиты окружающей среды и обеспечения экологической и гидрометеорологической безопасности. В силу ч. 3 ст. 13 указанного Федерального закона в целях получения достоверной информации о состоянии окружающей среды, ее загрязнении вокруг стационарных пунктов наблюдений в порядке, определенном Правительством РФ, создаются охранные зоны, в которых устанавливаются ограничения на хозяйственную деятельность. В пп. 3, 6 Положения о создании охранных зон стационарных пунктов наблюдений за состоянием окружающей природной среды, ее загрязнением, утвержденного постановлением Правительства РФ от 27 августа 1999 г. N 972, предусмотрено, что в целях получения достоверной информации о состоянии окружающей природной среды, ее загрязнении вокруг стационарных пунктов наблюдений создаются охранные зоны в виде земельных участков и частей акваторий, ограниченных на плане местности замкнутой линией, отстоящей от границ этих пунктов на расстоянии, как правило, 200 м во все стороны. В пределах указанных охранных зон устанавливаются ограничения на хозяйственную деятельность, которая может отразиться на достоверности информации о состоянии окружающей природной среды, ее загрязнении. Исходя из буквального толкования данных положений возведение зданий и сооружений в пределах границы охранной зоны и в непосредственной близости от метеорологических пунктов наблюдения оказывает существенное влияние на точность измерений, ведет к недостоверности сведений, получаемых метеостанциями о состоянии окружающей среды, ее загрязнении. Все это создает опасность причинения вреда в будущем для жизни и здоровья граждан вследствие получения недостоверных сведений об экологической и метеорологической обстановке. В соответствии со ст. 12 ГК РФ одним из способов защиты гражданских прав является пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения. В силу ст. 1065 ГК РФ опасность причинения вреда в будущем является основанием для запрета деятельности, создающей такую опасность. Как правильно указал в решении от 15 февраля 2012 г. суд первой инстанции, расстояние от площадки застройки объекта капитального строительства, возводимого ООО "Золото Кубани", до границы земельного участка, на котором расположено здание подразделения ФГБУ "Краснодарский ЦГМС", составляет 119 м, что противоречит нормам действующего законодательства, регулирующего деятельность стационарных пунктов наблюдения за состоянием окружающей среды, ее загрязнением, и нарушает требование об ограничении хозяйственной деятельности в двухсотметровой охранной зоне. Таким образом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что действиями ООО "Золото Кубани" нарушаются интересы Российской Федерации и неопределенного круга лиц, поскольку создается опасность причинения вреда в будущем. С учетом изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 17 мая 2012 г. отменила, оставила в силе решение Усть-Лабинского районного суда Краснодарского края от 15 февраля 2012 г. _________________ 3. Границы охранной зоны газораспределительной сети и наложение ограничений (обременений) по использованию расположенных в ее пределах земельных участков должны быть подтверждены документально Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 5 февраля 2013 г. N 4-КГ12-30 (Извлечение) Раменский городской прокурор, действующий в интересах неопределенного круга лиц, обратился 17 февраля 2009 г. в суд с иском к М. о сносе за счет собственных средств принадлежащего ей здания - магазина со служебными строениями, указав следующее. В ходе проведения проверки было установлено, что данное здание возведено в непосредственной близости от газопровода высокого давления и физическое воздействие фундамента здания магазина может привести к деформации, повреждению газопровода, в результате возможны утечка газа, его скопление в определенных участках, а следовательно, взрыв и возгорание. Свои требования прокурор обосновывал положениями ст. 32 Федерального закона от 31 марта 1999 г. N 63-ФЗ "О газоснабжении в Российской Федерации", согласно которым граждане, виновные в строительстве зданий, строений и сооружений без соблюдения безопасных расстояний до объектов систем газоснабжения, несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации. Здания, строения и сооружения, построенные ближе установленных строительными нормами и правилами минимальных расстояний до объектов систем газоснабжения, подлежат сносу за счет средств физических лиц, допустивших нарушения. М. было заявлено ходатайство о взыскании компенсации за необоснованно заявленный неосновательный иск и потерю времени. Дело неоднократно рассматривалось судами. Решением Раменского городского суда Московской области от 19 мая 2011 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 20 октября 2011 г., в удовлетворении иска прокурора и в удовлетворении ходатайства М. было отказано. Постановлением президиума Московского областного суда от 4 июля 2012 г. указанные судебные постановления частично отменены. По делу принято новое решение, которым иск Раменского городского прокурора, действующего в интересах неопределенного круга лиц, к М. о сносе здания магазина удовлетворен. На М. возложена обязанность снести за счет собственных средств здание магазина со служебными строениями. В части отказа в удовлетворении ходатайства М. о взыскании компенсации за необоснованный иск и потерю времени судебные постановления оставлены без изменения. В кассационной жалобе М. просила об отмене постановления президиума Московского областного суда с оставлением в силе ранее вынесенных судебных постановлений. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 5 февраля 2013 г. жалобу удовлетворила по основаниям, предусмотренным ст. 387 ГПК РФ, указав следующее. В настоящем деле президиумом Московского областного суда были допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, которые выразились в следующем. Как установлено судом первой инстанции, согласно свидетельству о праве собственности на землю от 12 октября 1995 г. М. является собственником земельного участка площадью 980 кв. м. Данный земельный участок относится к категории земель населенных пунктов с целевым использованием - для ведения личного подсобного хозяйства. В свидетельстве о праве собственности на землю указано ограничение в использовании земельного участка - на расстоянии 1,5 м от забора проходит газопровод высокого давления, в связи с чем ремонтные и строительные работы необходимо производить по согласованию с Быковской службой газового хозяйства. Постановлением главы администрации Быковского сельского округа от 25 декабря 2000 г. М. передан в аренду с правом последующего выкупа земельный участок при доме площадью 42 кв. м. Постановлением главы Раменского района Московской области от 1 апреля 2002 г. утверждены материалы предварительного согласования места размещения магазина, принадлежащего М., на земельном участке площадью 71 кв. м, являющемся частью земельного участка площадью 980 кв. м, и этим же постановлением изменено целевое назначение земельного участка площадью 71 кв. м: с ведения личного подсобного хозяйства на размещение магазина. 17 июня 2002 г. М. выдано свидетельство о государственной регистрации права собственности на земельный участок площадью 71 кв. м под размещение магазина. Каких-либо ограничений или обременении права на этот земельный участок зарегистрировано не было. Постановлением главы Раменского района Московской области от 24 марта 2004 г. утвержден акт приемочной комиссии от 20 февраля 2004 г. о приемке в эксплуатацию законченного строительством объекта - магазина, принадлежащего М. 9 апреля 2004 г. М. выдано свидетельство о государственной регистрации права собственности на здание магазина общей площадью 113 кв. м. Здание состоит согласно техническому паспорту БТИ из лит. A, A1, A2 - основных фундаментальных строений и лит. A3 - 2-й этаж, все строения приняты в эксплуатацию. Актом обследования от 25 августа 2008 г. газопровода высокого давления, расположенного вблизи дома, было выявлено приближение к газопроводу принадлежащего М. торгового павильона. Расстояние от стены здания павильона до газопровода составляло 1,5 м. Газопровод высокого давления находится на балансе филиала ГУП МО "Мособлгаз" "Раменскоемежрайгаз" с 1980 года. Разрешая дело и отказывая в удовлетворении требований Раменского городского прокурора о сносе здания магазина со служебными строениями, суд первой инстанции исходил из того, что в ходе судебного разбирательства прокурором не представлено доказательств несоответствия здания-магазина Своду правил по проектированию и строительству сп 42-101-2003 "Общие положения по проектированию и строительству газораспределительных систем из металлических и полиэтиленовых труб", утвержденных постановлением Госстроя России от 26 июня 2003 г. N 112, а также из того, что не нашли своего подтверждения доводы прокурора и ГУП МО "Мособлгаз" о том, что физическое воздействие фундамента и строения здания магазина, расположенных вблизи газопровода высокого давления, может привести к деформации газопровода и его повреждению, возможной утечке газа, его скоплению и, как следствие, к взрыву и возгоранию. С данным выводом согласился суд второй инстанции. Отменяя частично судебные постановления судов первой и второй инстанций и принимая по делу новое решение об удовлетворении иска Раменского городского прокурора о сносе здания магазина со служебными строениями, президиум Московского областного суда указал на то, что выводы судов основаны на неправильном применении норм материального права. При этом президиум областного суда сослался на установление судом факта несоблюдения минимального расстояния от принадлежащего М. здания магазина до газопровода с давлением Д = 200 мм, которое в соответствии с требованиями "СНиП 42-01-2002 (СП 62.13330.2011. Свод правил. Газораспределительные системы)", утвержденными приказом Минрегиона России от 27 декабря 2010 г. N 780, должно составлять 7 м. Это обстоятельство свидетельствует о нарушении ответчиком М. при строительстве здания магазина минимальных расстояний до объектов газопровода высокого давления, который является источником повышенной опасности, создает угрозу жизни и здоровью людей и препятствует эксплуатации опасного объекта его собственником - ГУП МО "Мособлгаз". В связи с этим исходя из норм Федерального закона "О газоснабжении в Российской Федерации", в силу которых здания, строения и сооружения, построенные ближе установленных строительными нормами и правилами минимальных расстояний до объектов систем газоснабжения, подлежат сносу за счет средств юридических и физических лиц, допустивших нарушения, президиум обязал М. снести за счет собственных средств здание магазина со служебными строениями. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала, что выводы президиума Московского областного суда не основаны на законе и противоречат обстоятельствам дела, установленным судами первой и второй инстанций. В соответствии с п. 6 ст. 90 ЗК РФ в целях обеспечения деятельности организаций и эксплуатации объектов трубопроводного транспорта могут предоставляться земельные участки для установления охранных зон с особыми условиями использования земельных участков. Согласно ст. 28 Федерального закона "О газоснабжении в Российской Федерации" на земельных участках, отнесенных к землям транспорта, устанавливаются охранные зоны с особыми условиями использования таких земельных участков. Границы охранных зон объектов системы газоснабжения определяются на основании строительных норм и правил, правил охраны магистральных трубопроводов, других утвержденных в установленном порядке нормативных документов. Владельцы указанных земельных участков при их хозяйственном использовании не могут строить какие бы то ни было здания, строения, сооружения в пределах установленных минимальных расстояний до объектов системы газоснабжения без согласования с организацией собственником системы газоснабжения или уполномоченной ею организацией. Порядок определения границ охранных зон газораспределительных сетей, условия использования земельных участков, расположенных в их пределах, и ограничения хозяйственной деятельности, которая может привести к повреждению газораспределительных сетей, установлен Правилами охраны газораспределительных сетей, утвержденными постановлением Правительства РФ от 20 ноября 2000 г. N 878 "Об утверждении Правил охраны газораспределительных сетей". В соответствии с пп. 17-21 Правил охраны газораспределительных сетей утверждение границ охранных зон газораспределительных сетей и наложение ограничений (обременений) на входящие в них земельные участки производятся на основании материалов по межеванию границ охранной зоны органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации. Ограничения (обременения) по использованию земельных участков подлежат государственной регистрации в соответствии с законодательством Российской Федерации о государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. В обоснование своих выводов по делу президиум областного суда сослался на приведенные положения п. 6 ст. 90 ЗК РФ, ст. 28 Федерального закона "О газоснабжении в Российской Федерации". Между тем каких-либо документов, свидетельствующих об установлении границ охранной зоны газопровода высокого давления и наличии ограничений (обременений) земельного участка, принадлежащего М. на праве собственности, на котором расположено здание магазина, суду представлено не было. Более того, судом первой инстанции установлено, что земля, по которой проходит трасса газопровода около спорного здания магазина, имеет категорию - земли сельских поселений. Также судом первой инстанции при разрешении спора принято во внимание заключение строительно-технической экспертизы от 20 апреля 2011 г., проведенной на основании определения Раменского городского суда Московской области от 14 января 2010 г. Государственным учреждением Московской лабораторией судебной экспертизы Министерства юстиции РФ. В данном заключении, как указал суд, эксперты пришли к выводу, что здание магазина было возведено М. в границах отведенного земельного участка, при этом нарушений границ землепользования установлено не было. Отвод земельного участка под строительство магазина был согласован с заинтересованными службами, в том числе с производственно-техническим отделом Раменского газового треста. Выстроенное здание магазина было принято в эксплуатацию в установленном законом порядке. Точное местонахождение газопровода относительно здания магазина в связи с непредставлением истцом и заинтересованными лицами необходимых документов и материалов оформления в установленном действующим законодательством порядке трассы газопровода, а также в связи с неисполнением ходатайств экспертов о шурфлении трубопровода установить не удалось. Оценив собранные по делу доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что, поскольку не было представлено документов, позволяющих точно определить местонахождение газопровода и установить расстояние от него до здания-магазина, не имеется оснований для удовлетворения иска Раменского городского прокурора в связи с недоказанностью факта нарушения минимальных расстояний от газопровода до здания магазина. Однако президиум Московского областного суда, отменив вынесенные судебные постановления в части отказа в удовлетворении иска прокурора о сносе здания магазина, принадлежащего М., и приняв в этой части новое решение об удовлетворении данного требования, вынес решение в отсутствие установленных судами первой и второй инстанций таких юридически значимых обстоятельств, как точное расположение газопровода относительно принадлежащего М. здания магазина и, соответственно, расстояния от него до газопровода. Согласно абз. 2 ч. 2 ст. 390 ГПК РФ суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела. Суд кассационной инстанции не наделен правом давать иную оценку собранным по делу доказательствам и обязан руководствоваться фактами, установленными по делу судами первой и апелляционной инстанций. Однако в нарушение абз. 2 ч. 2 ст. 390 ГПК РФ президиум Московского областного суда признал надлежащим доказательством отвергнутый судом первой инстанции эскиз газопровода, дал иную оценку собранным по делу доказательствам и признал доказанным отвергнутый судом первой инстанции факт нарушения минимально допустимых расстояний между газопроводом и зданием магазина. При этом, посчитав ошибочной оценку доказательств, данную судами первой и второй инстанций, суд кассационной инстанции не направил дело на новое рассмотрение в один из указанных судов, к компетенции которых такая оценка отнесена законом, а принял новое решение, основанное на иной оценке доказательств. Таким образом, М. была лишена собственности по основаниям, не предусмотренным законом, судебной инстанцией, вышедшей за рамки своей компетенции, что является существенным нарушением ч. 3 ст. 35 Конституции Российской Федерации и ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная коллегия признала обоснованным довод кассационной жалобы о том, что президиум Московского областного суда неправильно сослался при принятии решения на "СП 62.13330.2011. Свод правил. Газораспределительные системы. Актуализированная редакция СНиП 42-01-2002", утвержденный приказом Минрегиона России от 27 декабря 2010 г. N 780, введенный в действие с 20 мая 2011 г., так как строительство и приемка в эксплуатацию здания магазина осуществлялась в период с 2000 по 2004 год и, соответственно, данные нормы не могли быть применены судом кассационной инстанции к спорным отношениям, поскольку были приняты позднее. Кроме того, президиум Московского областного суда, вынося решение о сносе здания магазина, по сути, признал его самовольной постройкой, не прекратив при этом право собственности М. на данное строение, зарегистрированное в установленном порядке уполномоченным органом. С учетом изложенного Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ постановление президиума Московского областного суда от 4 июля 2012 г. в части вынесения по делу нового решения об удовлетворении иска Раменского городского прокурора, действующего в интересах неопределенного круга лиц, к М. о сносе здания магазина отменила, дело в этой части направила на новое рассмотрение в суд кассационной инстанции - президиум Московского областного суда. Также Судебная коллегия указала на то, что юридически значимым по данному делу в случае установления обстоятельств, свидетельствующих о нарушении М. при строительстве здания магазина минимально допустимых расстояний до газопровода высокого давления, является разрешение вопроса о возможных способах устранения допущенных нарушений, в том числе не сопряженных со сносом всего здания магазина, в целях обеспечения соразмерности заявленной прокурором санкции характеру этих нарушений и обстоятельствам, при которых они были допущены. ______________ 4. Прекращение трудового договора в связи с отсутствием у работника документа о его профессиональном образовании незаконно в том случае, если выполнение конкретной трудовой функции не требует обязательного наличия документа, подтверждающего получение лицом квалификации, которая позволяет ему выполнять данную работу. Неправильная формулировка основания и причины увольнения может быть изменена судом лишь при наличии законных оснований для расторжения трудового договора и соблюдении порядка увольнения Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 8 февраля 2013 г. N 26-КГ12-12 (Извлечение) С. работала поваром столовой службы материально-технического обеспечения Аппарата Народного Собрания Республики Ингушетия. Распоряжением от 23 января 2012 г. была уволена в соответствии с п. 11 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за представление подложных документов, а также за грубое нарушение трудовых обязанностей, выразившееся в неоднократном нарушении санитарно-эпидемиологических правил в столовой, халатное отношение к своим служебным обязанностям, в отсутствии санитарной книжки и по результатам анализа, проведенного Управлением Роспотребнадзора по Республике Ингушетия 17 января 2012 г. С. обратилась в суд с иском к работодателю о признании распоряжения незаконным, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, расходов на оплату услуг представителя, ссылаясь на то, что при заключении трудового договора она не представляла подложных документов, ей неизвестно, в чем заключаются грубые нарушения трудовых обязанностей, работодателем нарушен порядок ее увольнения. Решением Магасского районного суда Республики Ингушетия от 11 марта 2012 г. иск С. удовлетворен частично: распоряжение от 23 января 2012 г. признано незаконным; С. восстановлена на работе в качестве повара столовой службы материально-технического обеспечения Аппарата Народного Собрания Республики Ингушетия. С ответчика в пользу С. взысканы средний месячный заработок за время вынужденного прогула, компенсация морального вреда, расходы на оплату услуг представителя, в удовлетворении остальной части иска отказано. Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Ингушетия от 14 июня 2012 г. указанное решение суда отменено, по делу постановлено новое решение об отказе в удовлетворении иска. Изменена формулировка увольнения С. и изложена в следующей редакции: "Уволить повара столовой службы материально-технического обеспечения Аппарата Народного Собрания Республики Ингушетия С. 23 января 2012 года согласно абзацу 4 части 1 статьи 84 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием соответствующего документа об образовании, если выполнение работы требует специальных знаний в соответствии с федеральным законом или иным нормативным правовым актом". В кассационной жалобе С. просила об отмене определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Ингушетия от 14 июня 2012 г. и оставлении в силе решения Магасского районного суда Республики Ингушетия от 11 марта 2012 г. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 8 февраля 2013 г. кассационную жалобу удовлетворила, отменив определение суда апелляционной инстанции, которым при рассмотрении дела были допущены существенные нарушения, являющиеся основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке (ст. 387 ГПК РФ). Согласно п. 11 ч. 1 ст. 81 ТК РФ трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случаях представления работником работодателю подложных документов при заключении трудового договора. Частично удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что С. при заключении трудового договора диплом об окончании Московского государственного заочного института пищевой промышленности от 17 июня 1999 г. не представляла, поскольку для выполнения работы в качестве повара не требуется наличие высшего образования. Кроме того, работодателем нарушен порядок увольнения истца и не учтено, что на момент увольнения С. была беременна. Отменяя решение суда первой инстанции, апелляционная инстанция пришла к выводу о том, что работодатель имел основание для увольнения истца, но в приказе указал неправильную формулировку увольнения. Ввиду непредставления документа об окончании начального или среднего профессионального образования, исключающего возможность продолжения работы поваром, работодатель должен был прекратить трудовой договор с С. в соответствии с п. 11 ч. 1 ст. 77 и абз. 4 ч. 1 ст. 84 ТК РФ вследствие нарушения правил заключения трудового договора. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не согласилась с выводами суда апелляционной инстанции по следующим основаниям. В соответствии с п. 11 ч. 1 ст. 77 ТК РФ основанием прекращения трудового договора является нарушение установленных данным Кодексом или иным федеральным законом правил заключения трудового договора, если это нарушение исключает возможность продолжения работы (ст. 84 Кодекса). Согласно абз. 4 ч. 1 ст. 84 ТК РФ трудовой договор прекращается вследствие нарушения установленных Трудовым кодексом РФ или иным федеральным законом правил его заключения (п. 11 ч. 1 ст. 77 ТК РФ), если нарушение этих правил исключает возможность продолжения работы, в случае отсутствия соответствующего документа об образовании, если выполнение работы требует специальных знаний в соответствии с федеральным законом или иным нормативным правовым актом. Исходя из положений приведенных правовых норм, прекращение трудового договора по указанному основанию возможно, если выполнение конкретной трудовой функции требует обязательного наличия документа об образовании, подтверждающего получение лицом квалификации, которая позволяет ему выполнять данную работу. При этом в п. 51 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что в силу п. 11 ч. 1 ст. 77 и ст. 84 ТК РФ трудовой договор может быть прекращен вследствие нарушения установленных Трудовым кодексом РФ или иным федеральным законом правил заключения трудового договора, если нарушение этих правил исключает возможность продолжения работы и работник не может быть переведен с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу. Приказом Федерального агентства по техническому регулированию и метрологии от 27 декабря 2007 г. N 473-ст "Об утверждении национального стандарта" в соответствии с Федеральным законом от 27 декабря 2002 г. N 184-ФЗ "О техническом регулировании" утвержден национальный стандарт Российской Федерации ГОСТ Р 50935-2007 "Услуги общественного питания. Требования к персоналу" с датой введения в действие 1 января 2010 г. с правом досрочного применения взамен ГОСТ Р 50935-96 "Общественное питание. Требования к обслуживающему персоналу". В силу п. 6.2 "Требования к повару" ГОСТ Р 50935-2007 "Услуги общественного питания. Требования к персоналу" повар должен иметь профессиональное образование и владеть практическими навыками или пройти профессиональную подготовку. В соответствии с тарифно-квалификационными характеристиками профессии "Повар. 2-й - 6-й разряды" раздела "Торговля и общественное питание" Единого тарифно-квалификационного справочника работ и профессий рабочих, выпуск 51, утвержденного постановлением Минтруда России от 5 марта 2004 г. N 30, установлено требование по наличию среднего специального образования только для повара 6 разряда. Таким образом, для осуществления деятельности по профессии повара (за исключением повара высшего тарифного разряда) не требуется обязательного наличия профессионального образования. Отсутствие у лица документа об образовании при прохождении соответствующей профессиональной подготовки не является препятствием для продолжения работы и не может служить основанием для признания невозможности продолжения этим лицом ранее выполняемой работы и увольнения по п. 11 ч. 1 ст. 81 ТК РФ. Кроме того, в соответствии с ч. 2 ст. 84 ТК РФ в случаях, предусмотренных ч. 1 данной статьи, трудовой договор прекращается, если невозможно перевести работника с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором. Согласно ч. 3 ст. 84 ТК РФ, если нарушение установленных Трудовым кодексом РФ или иным федеральным законом правил заключения трудового договора допущено не по вине работника, то работнику выплачивается выходное пособие в размере среднего месячного заработка. Если нарушение указанных правил допущено по вине работника, то работодатель не обязан предлагать ему другую работу, а выходное пособие работнику не выплачивается. Между тем, принимая решение об изменении формулировки увольнения, суд апелляционной инстанции не исследовал наличие или отсутствие вины истца в нарушении правил заключения трудового договора, хотя от этого зависел порядок увольнения работника в соответствии со ст. 84 ТК РФ и, следовательно, сама возможность изменения формулировки увольнения судом, поскольку по смыслу положений ч. 5 ст. 394 ТК РФ изменение судом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор, формулировки основания увольнения производится только в том случае, когда имелись законные основания для расторжения трудового договора и был соблюден порядок увольнения, однако при его оформлении работодатель неправильно сформулировал основание и (или) причину увольнения. Законных оснований для увольнения истца у ответчика не имелось, поскольку на день увольнения С. находилась в состоянии беременности. В соответствии с ч. 1 ст. 261 ТК РФ расторжение трудового договора по инициативе работодателя с беременной женщиной не допускается, за исключением случаев ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем. Трудовой договор с С. был расторгнут по п. 11 ч. 1 ст. 81 ТК РФ в связи с представлением работником подложных документов при заключении трудового договора по инициативе работодателя. Следовательно, суд апелляционной инстанции не имел правовых оснований для изменения формулировки увольнения истца. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Ингушетия от 14 июня 2012 г. отменила, оставила в силе решение Магасского районного суда Республики Ингушетия от 11 марта 2012 г. ______________ 5. Обязанность по доказыванию факта выплаты работнику заработной платы возлагается на работодателя Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 24 мая 2013 г. N 41-КГ13-9 (Извлечение) К. обратилась в суд с иском к ООО "МеРос" о взыскании задолженности по заработной плате. В обоснование заявленных требований истец указала на то, что с 17 сентября 2010 г. по 11 ноября 2011 г. работала у ответчика продавцом в магазине "Русский гастроном". За период работы заработная плата ей выплачивалась нерегулярно, разными суммами, продуктами, сроки выплат установлены не были. С 11 ноября 2011 г. трудовые отношения между К. и ООО "МеРос" прекращены по устному соглашению сторон. При увольнении истец полного расчета не получила. Ссылаясь на указанные обстоятельства, К. просила взыскать с ответчика задолженность по заработной плате за период с 17 сентября 2010 г. по 11 ноября 2011 г., компенсацию морального вреда, расходы на оплату услуг представителя. Ответчик заявленные требования не признал, ссылался на пропуск истцом срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, предусмотренного ч. 1 ст. 392 ТК РФ. Решением Шахтинского районного суда Ростовской области от 18 апреля 2012 г. иск К. удовлетворен. С ООО "МеРос" в пользу истца взысканы: задолженность по заработной плате за период с 17 сентября 2010 г. по 11 ноября 2011 г., компенсация морального вреда, расходы на оплату услуг адвоката. Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 2 июля 2012 г. указанное решение суда отменено. Принято новое решение об отказе К. в удовлетворении иска. В кассационной жалобе К. просила об отмене апелляционного определения от 2 июля 2012 г. и оставлении в силе решения районного суда от 18 апреля 2012 г., ссылаясь на допущенные судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела существенные нарушения норм процессуального права. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 24 мая 2013 г. жалобу удовлетворила, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 2 июля 2012 г. отменила, поскольку при рассмотрении настоящего дела судом апелляционной инстанции были допущены существенные нарушения норм процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможно восстановление нарушенных прав заявителя (ст. 387 ГПК РФ). В ходе рассмотрения настоящего спора судом установлено, что К. в период с 17 сентября 2010 г. по 11 ноября 2011 г. работала у ответчика продавцом в магазине "Русский гастроном". С 11 ноября 2011 г. трудовые отношения между К. и ООО "МеРос" прекращены по устному соглашению сторон. Обращаясь с настоящими требованиями, К. ссылалась на то, что при увольнении полного расчета не получила, в связи с чем образовалась задолженность по заработной плате. Разрешая спор и удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что факт нарушения работодателем права истца на оплату труда нашел свое подтверждение в ходе судебного разбирательства и, руководствуясь положениями действующего трудового законодательства, взыскал с ответчика в пользу К. задолженность по заработной плате. При этом суд указал на то, что срок для обращения в суд с данными требованиями, установленный ст. 392 ТК РФ, К. не пропущен, поскольку прекращение трудовых отношений с истцом в установленном законом порядке не оформлено, а работодатель еще в январе 2012 г. выплачивал К. задолженность по заработной плате. Отменяя решение суда и отказывая в удовлетворении иска, суд апелляционной инстанции исходил из того, что бесспорных доказательств наличия задолженности по выплате истцу заработной платы не установлено, при этом обязанность по предоставлению таких доказательств суд возложил на истца. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ признала выводы суда апелляционной инстанции основанными на неправильном применении норм процессуального права. Согласно ст. 21 ТК РФ работник имеет право на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы. В силу ст. 22 ТК РФ работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров, а также выплачивать в полном размере причитающуюся работнику заработную плату. На основании ст. 135 ТК РФ заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда. Частью 1 ст. 140 ТК РФ предусмотрено, что при прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника. Если работник в день увольнения не работал, то соответствующие суммы должны быть выплачены не позднее следующего дня после предъявления уволенным работником требования о расчете. Судом установлено, что К. с ООО "МеРос" состояла в трудовых отношениях с 17 сентября 2010 г. по 11 ноября 2011 г. В подтверждение своих доводов истец представила трудовой договор, копию справки о начислении заработной платы в ООО "МеРос" за январь 2012 г., по ее ходатайству судом допрошен свидетель Т., которая с 16 мая 2011 г. исполняла обязанности директора общества, подтвердившая наличие перед истцом задолженности по заработной плате. Отвергая представленную копию справки о начислении заработной платы, суд апелляционной инстанции указал на то, что данное доказательство не соответствует требованиям ст. 60 ГПК РФ, так как в справке отсутствовала подпись должностного лица, уполномоченного от имени работодателя выдавать такие справки. При этом судом не принято во внимание, что, учитывая характер возникшего спора и исходя из положений ст. 56 ГПК РФ, процессуальная обязанность по доказыванию факта выплаты заработной платы работнику в полном объеме возлагается на работодателя (абз. 7 ч. 2 ст. 22 ТК РФ). Ответчиком не представлено доказательств, подтверждающих исполнение своей обязанности по выплате заработной платы, кроме того, не представляя суду письменные доказательства, ответчик в том числе препятствует и истцу в представлении доказательств в обоснование своих требований. Признавая доказанным надлежащее исполнение ответчиком обязательств, вытекающих из трудового договора, суд апелляционной инстанции возложил на истца обязанность доказать факт наличия задолженности по заработной плате, тем самым неправильно распределив между сторонами бремя доказывания обстоятельств исполнения работодателем своих обязательств, и допустил существенное нарушение норм процессуального права. При таких обстоятельствах Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 2 июля 2012 г. отменила; оставила в силе решение Шахтинского районного суда Ростовской области от 18 апреля 2012 г. ______________ 6. Период службы в Вооруженных Силах СССР подлежит зачету в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью, если на момент обращения в пенсионный орган заявителем выработано не менее 2/3 требуемого педагогического стажа в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на льготную пенсию. Периоды работы после 1 января 2001 г. могут быть зачтены в специальный педагогический стаж только при условии наличия на 1 января 2001 г. стажа работы в должностях в учреждениях, указанных в соответствующем списке, продолжительностью не менее 16 лет 8 месяцев Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 16 ноября 2012 г. N 49-КГ12-9 (Извлечение) Решением ГУ - УПФ РФ в Баймакском районе и г. Баймак Республики Башкортостан (далее - пенсионный орган) от 6 декабря 2011 г. Б. отказано в удовлетворении заявления о досрочном назначении трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью, при этом в специальный стаж не были включены периоды: с 15 мая 1975 г. по 1 июня 1977 г. - служба в рядах Советской Армии, с 1 января 2001 г. по 13 марта 2002 г. - работа преподавателем детской школы искусств, с 14 марта 2002 г. по 28 ноября 2011г. - работа педагогом дополнительного образования МОУ ДОД Центр детского творчества. Отказ органа, осуществляющего пенсионное обеспечение, в назначении вышеуказанной пенсии истец считал незаконным, полагал, что имеет необходимый стаж педагогической деятельности для досрочного назначения ему соответствующей трудовой пенсии по старости, и просил назначить данную пенсию с момента обращения в пенсионный орган, т. е. с 28 ноября 2011 г. Решением Баймакского районного суда Республики Башкортостан от 13 февраля 2012 г. в удовлетворении исковых требований Б. было отказано. Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 29 марта 2012 г. решение суда первой инстанции отменено и по делу принято новое решение, которым отказ пенсионного органа в досрочном назначении трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью Б. признан необоснованным; на пенсионный орган возложена обязанность засчитать в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью, период службы Б. в рядах Советской Армии с 15 мая 1975 г. по 1 июня 1977 г., а также периоды его работы преподавателем детской музыкальной школы с 1 января 2001 г. по 13 марта 2002 г. и педагогом дополнительного образования МОУ ДОД Центр детского творчества с 14 марта 2002 г. по 28 ноября 2011 г. Предписано досрочно назначить Б. трудовую пенсию по старости в связи с педагогической деятельностью с 28 ноября 2011 г. В кассационной жалобе пенсионного органа ставился вопрос об отмене определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 29 марта 2012 г. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 16 ноября 2012 г. жалобу удовлетворила, поскольку при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции были допущены существенные нарушения, относящиеся согласно ст. 387 ГПК РФ к основаниям для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке. Как установлено судом, 28 ноября 2011 г. Б. обратился в пенсионный орган с заявлением о досрочном назначении трудовой пенсии по старости. Решением от 6 декабря 2011 г. в удовлетворении указанного заявления Б. было отказано ввиду отсутствия у него 25-летнего стажа педагогической деятельности, необходимого для досрочного назначения трудовой пенсии по старости в соответствии с подп. 19 п. 1 ст. 27 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации". В бесспорном порядке в данный стаж ответчиком зачтено 15 лет 5 месяцев 16 дней. В специальный стаж не были включены периоды: с 15 мая 1975 г. по 1 июня 1977 г. - служба в рядах Советской Армии, с 1 января 2001 г. по 13 марта 2002 г. - работа преподавателем детской школы искусств, с 14 марта 2002 г. по 28 ноября 2011 г. - работа педагогом дополнительного образования МОУ ДОД Центр детского творчества. Отменяя решение Баймакского районного суда Республики Башкортостан от 13 февраля 2012 г. об отказе Б. в удовлетворении заявленных исковых требований и принимая новое - об удовлетворении иска, суд апелляционной инстанции исходил из того, что с учетом включения в стаж педагогической деятельности истца периода службы в армии с 15 мая 1975 г. по 1 июня 1977 г. его специальный стаж на 1 января 2001 г. составит 17 лет 6 месяцев 2 дня, в связи с чем периоды работы истца с 1 января 2001 г. по 13 марта 2002 г. (работа преподавателем детской школы искусств) и с 14 марта 2002 г. по 28 ноября 2011 г. (работа педагогом дополнительного образования МОУ ДОД Центр детского творчества) также подлежали включению в стаж работы, необходимый для досрочного назначения трудовой пенсии по старости в соответствии с подп. 19 п. 1 ст. 27 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации". Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не согласилась с указанным выводом судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан по следующим основаниям. Статьей 7 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" предусмотрено, что право на трудовую пенсию по старости имеют мужчины, достигшие возраста 60 лет, и женщины, достигшие возраста 55 лет. В соответствии с подп. 19 п. 1 ст. 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" трудовая пенсия по старости назначается ранее достижения возраста, установленного ст. 7 данного Федерального закона, лицам, не менее 25 лет осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, независимо от их возраста. Постановлением Правительства РФ от 29 октября 2002 г. N 781 утверждены список должностей и учреждений, а также Правила исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для детей в соответствии с подпунктом 10 пункта 1 статьи 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации". Пунктом 12 приведенных Правил предусмотрено, что работа в должностях, указанных в п. 2 раздела "Наименование должностей" списка, в учреждениях, указанных в п. 2 раздела "Наименование учреждений" списка, за периоды, начиная с 1 января 2001 г., засчитывается в стаж работы при наличии одновременно следующих условий: на 1 января 2001 г. у лица имеется стаж работы в должностях в учреждениях, указанных в списке, продолжительностью не менее 16 лет 8 месяцев; у лица имеется факт работы (независимо от ее продолжительности) в период с 1 ноября 1999 г. по 31 декабря 2000 г. в должностях в учреждениях, указанных в п. 2 раздела "Наименование должностей" и в п. 2 раздела "Наименование учреждений" списка. Конституционный Суд РФ в Постановлении от 29 января 2004 г. N 2-П со ссылкой на Постановление от 24 мая 2001 г. N 8-П и Определение от 5 ноября 2002 г. N 320-О указал на то, что в отношении граждан, приобретших пенсионные права до введения нового правового регулирования, сохраняются ранее приобретенные права на пенсию в соответствии с условиями и нормами законодательства Российской Федерации, действовавшего на момент приобретения права. В период службы истца по призыву с 15 мая 1975 г. по 1 июня 1977 г. действовало утвержденное постановлением Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 г. N 1397 Положение о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, п. 1 которого предусматривалось, что учителям, врачам и другим работникам просвещения и здравоохранения в стаж работы по специальности, кроме работы в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, засчитывается служба в составе Вооруженных Сил СССР. При этом в силу п. 4 указанного Положения служба в армии засчитывалась в стаж работы по специальности при условии, если не менее 2/3 стажа, требуемого для назначения пенсии в соответствии с этим Положением, приходилось на работу в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых давала работникам просвещения право на льготную пенсию. Учитывая положения указанных норм материального права, периоды работы Б. после 1 января 2001 г. могли быть зачтены в специальный стаж только при условии наличия у истца на 1 января 2001 г. стажа работы в должностях в учреждениях, указанных в списке, продолжительностью не менее 16 лет 8 месяцев. Вместе с тем по состоянию на указанную дату стаж непосредственно работы истца по специальности составил только 15 лет 5 месяцев 16 дней, что свидетельствует об отсутствии правовых оснований для зачета указанных периодов работы в стаж истца для досрочного назначения трудовой пенсии по старости. Принимая во внимание, что на момент обращения Б. (28 ноября 2011 г.) с заявлением в орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, им было выработано менее 2/3 педагогического стажа, требуемого для досрочного назначения трудовой пенсии, также не имелось оснований для зачета в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью, периода службы истца в Советской Армии с 15 мая 1975 г. по 1 июня 1977 г. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 29 марта 2012 г. отменила, оставила в силе решение Баймакского районного суда Республики Башкортостан от 13 февраля 2012 г. ______________ Постановления Президиума, решения и определения Судебных коллегий Верховного Суда Российской Федерации ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ 1. Действия осужденных, совершивших группой лиц с особой жестокостью убийство малолетнего, правильно квалифицированы по пп. "в", "д", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 26 марта 2013 г. N 67-О13-20 (Извлечение) По приговору Новосибирского областного суда от 28 ноября 2012 г. С. и Д. осуждены по пп. "в", "д", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. С. и Д. признаны виновными в убийстве шестилетнего И. (сына осужденной С., 1 ноября 2006 года рождения), совершенном группой лиц, с особой жестокостью. В кассационной жалобе осужденная С. утверждала, что суд не дал надлежащей оценки противоречивым показаниям ее малолетней дочери А., имеющей задержку психического развития, умысла на причинение смерти своему сыну у нее не было, она наказывала его за непослушание, а смерть причинила по неосторожности. Адвокат в защиту интересов осужденной С. просил переквалифицировать ее действия на ч. 1 ст. 109 УК РФ по аналогичным доводам. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 26 марта 2013 г. приговор оставила без изменения по следующим основаниям. Суд обоснованно пришел к выводу о доказанности виновности осужденных, признал достоверными показания осужденной С. об участии Д. в убийстве ее сына и признал несостоятельными ее показания о неосторожном причинении ею смерти потерпевшему И., а также показания осужденного Д. о его непричастности к убийству. Согласно показаниям малолетней А., данным ею на предварительном следствии, ее мать С. и осужденный Д. часто употребляли спиртные напитки, обижали ее и ее брата И., которого не любили. При ней осужденные стали бить И. за непослушание. Мать брала его за ноги и била об пол, от чего у него из носа пошла кровь. Д. вынес И. на веранду и там продолжил его избивать. И. просил его не трогать, однако его били долго и сильно. Кроме того, она слышала, как Д. говорил, что И. нужно было отрубить голову. Больше И. она не видела. Эти показания суд привел в приговоре в качестве допустимого доказательства, поскольку они получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в присутствии педагога. Суд проанализировал их в совокупности с другими исследованными доказательствами, а также заключением экспертов об индивидуально-психологических особенностях малолетней А. и сделал обоснованный и мотивированный вывод об их достоверности. О злоупотреблении осужденными спиртными напитками и жестоком обращении с детьми, особенно с потерпевшим И., дали показания также свидетели Г., В., С., М. и другие. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, смерть потерпевшего наступила от отека головного мозга, явившегося осложнением закрытой тупой травмы головы с многочисленными телесными повреждениями. Учитывая изложенное, суд обоснованно квалифицировал действия осужденных по пп. "в", "д", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. _____________ 2. Разбой признается оконченным с момента нападения в целях хищения чужого имущества Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 15 января 2013 г. N 69-О12-17 (Извлечение) По приговору суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 24 сентября 2012 г. осуждены: М. - по ч. 1 ст. 158 УК РФ, п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ, пп. "а", "з" ч. 2 ст. 105, п. "а" ч. 2 ст. 166, п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ, ч. 1 ст. 222, ч. 1 ст. 226 УК РФ; В. по п. "а" ч. 2 ст. 158, п. "а" ч. 2 ст. 166, п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ. По предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, В. оправдан за отсутствием в деянии состава указанного преступления. М. и В. признаны виновными в краже чужого имущества группой лиц по предварительному сговору и в неправомерном завладении транспортными средствами без цели хищения (угоне), совершенном группой лиц по предварительному сговору (два преступления). М., кроме того, признан виновным в умышленном причинении смерти трем лицам из корыстных побуждений; в хищении огнестрельного оружия и боеприпасов; в незаконном ношении огнестрельного оружия и боеприпасов; в тайном хищении чужого имущества. В кассационном представлении государственный обвинитель просил приговор отменить и направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение в связи с неправильным применением уголовного закона. По мнению государственного обвинителя, по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, суд необоснованно В. оправдал, а действия М. переквалифицировал на ч. 1 ст. 158 УК РФ; также необоснованно из объема обвинения М. исключен квалифицирующий признак убийства "сопряженное с разбоем". Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 15 января 2013 г. отменила приговор в части оправдания В. по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ и этот же приговор в части осуждения М. по пп. "а", "з" ч. 2 ст. 105, ч. 1 ст. 158 УК РФ и уголовное дело в этой части направила на новое рассмотрение в тот же суд иным составом суда со стадии судебного разбирательства по следующим основаниям. Суд признал установленным, что М. и В. заранее договорились об открытом способе хищения чужого имущества и с этой целью прибыли в лесное угодье Я. Обнаружив на месте преступления Ф., присутствие которого не входило в их планы и который мог воспрепятствовать реализации задуманного, они не отказались от преступления, а договорились о совершении нападения с применением насилия, опасного для жизни и здоровья. С этой целью они вооружились огнестрельным оружием, с применением которого совершили нападение на потерпевших, а после убийства потерпевших вместе обыскали домовладение. Признав установленными эти обстоятельства, суд сослался на исследованные доказательства, в том числе показания осужденных, данные в ходе предварительного следствия и оглашенные в судебном заседании, на основании которых и было восстановлено событие преступления. Таким образом, суд правильно установил фактические обстоятельства преступления, совершенного М. и В., однако при оценке действий виновных пришел к ошибочному выводу об отсутствии в деянии состава разбоя, что повлекло необоснованное оправдание В. по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ и признание М. виновным в менее тяжком преступлении. Обосновывая принятое решение, суд указал, что "до совершения убийства Ф., П. и Г. кто-либо из осужденных требований потерпевшим о передаче имущества не предъявлял, равно как и не высказывал им своих намерений о завладении каким-либо имуществом. Обыск дома с целью отыскания ценных вещей и денежных средств осужденные провели после убийства потерпевших". Между тем разбой признается оконченным с момента нападения в целях хищения чужого имущества, совершенного с применением насилия, опасного для жизни и здоровья либо с угрозой применения такого насилия. При квалификации деяния как оконченного разбоя не имеет значения, предъявлялось ли потерпевшим требование о передаче имущества и ставились ли они нападавшими в известность о намерении завладеть имуществом. Юридически значимым для состава такого преступления, как разбой, является осознание виновными, а не потерпевшими, того факта, что нападение совершается именно с целью завладения имуществом потерпевших. _____________ 3. Действия главы органа местного самоуправления не повлекли существенного нарушения прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества или государства Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 февраля 2013 г. N 21-Д12-8 (Извлечение) По приговору Терского районного суда Кабардино-Балкарской Республики от 10 августа 2010 г. (судами кассационной и надзорной инстанций приговор оставлен без изменения) С. осужден по ч. 2 ст. 286 УК РФ. С. признан виновным в том, что, занимая должность главы местной администрации с. Плановское Терского района Кабардино-Балкарской Республики, превысил свои должностные полномочия, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества или государства. В надзорной жалобе С. просил отменить состоявшиеся судебные решения и прекратить производство по делу, указывая, что никаких последствий от его решения не наступило, спор о переименовании улицы является гражданско-правовым спором и мог быть разрешен в порядке гражданского судопроизводства. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 28 февраля 2013 г. надзорную жалобу С. удовлетворила, судебные решения отменила, указав следующее. В 1997-2001 годах в администрацию с. Плановское Терского района Кабардино-Балкарской Республики неоднократно поступали письменные обращения представителей рода М., Терского районного Совета ветеранов Великой Отечественной войны, труда, вооруженных сил и правоохранительных органов о переименовании и присвоении пер. Школьному, ул. Пролетарской, средней школе с. Плановское имени братьев М. 3 ноября 2000 г. из-за разногласий, возникших в ходе рассмотрения указанных обращений, депутатами Плановского сельского Совета местного самоуправления принято решение оставить вопрос о переименовании открытым. 13 марта 2001 г. на сессии сельского Совета местного самоуправления депутатами было принято решение вынести вопрос о переименовании и присвоении ул. Пролетарской имени братьев М. на рассмотрение схода жителей села для принятия окончательного решения на основе их волеизъявления. С., достоверно зная о том, что в местную администрацию села поступили обращения представителей других родов о переименовании ул. Пролетарской в честь их родственников, и опасаясь, что на сходе жителей села решение о переименовании улицы принято не будет, в нарушение требований п. "е" ст. 24 Закона Кабардино-Балкарской Республики от 18 октября 1995 г. N 21-РЗ "О местном самоуправлении в Кабардино-Балкарской Республике", пп. "е", "л" ч. 1 ст. 8 Регламента Плановского сельского Совета местного самоуправления, указанное решение не оформил, не подписал и не обеспечил его исполнение в части проведения схода жителей села по обсуждению данного вопроса. 7 февраля 2002 г. было проведено открытое заседание сессии сельского Совета местного самоуправления с участием депутатов и приглашенных лиц. С., не исполнив указанное решение сессии, незаконно включил в повестку сессии вопрос о переименовании ул. Пролетарской на улицу имени братьев М. Однако на сессии ввиду имевшихся между депутатами по указанному поводу разногласий вопрос о переименовании этой улицы не был вынесен на голосование и решение по нему принято не было. Тем не менее С, действуя умышленно, явно выходя за пределы предоставленных ему полномочий, незаконно составил и подписал решение от 7 февраля 2002 г. о переименовании ул. Пролетарской в улицу имени братьев М., чем существенно нарушил интересы общества и государства, права граждан на осуществление местного самоуправления путем референдума, других форм волеизъявления (схода) через выборные органы местного самоуправления, гарантированные ч. 2 ст. 130 Конституции Российской Федерации, ст. 24 Федерального закона от 28 августа 1995 г. N 154-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", ч. 1 ст. 9 Закона Кабардино-Балкарской Республики от 18 октября 1995 г. N 21-РЗ "О местном самоуправлении в Кабардино-Балкарской Республике". При этом С., осознавая незаконность принятого им решения, не желая придавать его огласке, в нарушение ст.ст. 9, 19, 21 Закона Кабардино-Балкарской Республики "О местном самоуправлении в Кабардино-Балкарской Республике", п. 11 ст. 5, ч. 7 ст. 6 Регламента Плановского сельского Совета местного самоуправления, не известил о нем в установленные сроки население села, а также государственные органы власти и управления, организации и ведомства, тем самым лишив жителей с. Плановское права обжаловать решения и действия органов местного самоуправления и должностных лиц в суд. Указанные действия С. судом квалифицированы по ч. 2 ст. 286 УК РФ как совершение главой местного самоуправления действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества или государства. Однако согласно диспозиции ч. 2 ст. 286 УК РФ умышленные действия должностного лица, явно выходящие за пределы его полномочий, образуют состав преступления, если действия виновного повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества или государства. Под существенным нарушением прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества или государства понимаются последствия, связанные с причинением морального, физического или имущественного вреда личности. Действия С. являются должностным проступком, а не преступлением, поскольку переименование улицы в селе не повлекло существенного нарушения прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества или государства и наступления каких-либо последствий, связанных с причинением морального, физического или имущественного вреда личности. Учитывая вышеизложенное, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ состоявшиеся по делу судебные решения отменила, производство по настоящему уголовному делу прекратила на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 преступления. УПК РФ за отсутствием в деянии состава _____________ 4. Положения ч. 1 ст. 62 УК РФ не применяются, если соответствующей статьей Особенной части предусмотрено наказание в виде пожизненного лишения свободы. Наказание назначается в пределах санкции статьи Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 31 января 2013 г. N 72-О12-57СП (Извлечение) По приговору Читинского областного суда от 30 октября 2007 г., вынесенному с участием присяжных заседателей, Р., М. и З. осуждены к лишению свободы, в том числе по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ, сроком на семнадцать, двенадцать и пятнадцать лет соответственно. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима: Р. сроком на двадцать лет, М. сроком на шестнадцать лет, З. сроком на девятнадцать лет. В кассационных жалобах осужденные просили приговор изменить, снизить назначенное наказание, применив положения ст. 62 УК РФ в редакции действующего нового уголовного закона. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 31 января 2013 г. приговор в части назначенного наказания оставила без изменения, указав следующее. Так как санкцией ч. 2 ст. 105 УК РФ предусмотрено пожизненное лишение свободы, то правила ч. 1 ст. 62 УК РФ на лиц, совершивших данное преступление, не распространяются. Это положение закреплено в ч. 3 ст. 62 УК РФ в редакции действующего в настоящее время уголовного закона. Положения уголовного закона, действовавшего в период вынесения приговора в отношении подсудимых, предусматривали такие же правила назначения наказания лицам, совершившим преступление, наказуемое пожизненным лишением свободы или смертной казнью. Статья 62 УК РФ в редакции, действовавшей на момент вынесения приговора, предусматривала возможность назначения наказания по данным правилам (при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пп. "и" и "к" ч. 1 ст. 61 УК РФ, и отсутствии отягчающих обстоятельств), исходя из срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса РФ. Поскольку за преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 105 УК РФ, законом установлены такие максимальные виды наказаний, как пожизненное лишение свободы или смертная казнь, которые по своей природе не относятся к разряду исчислимых конкретными сроками или размерами наказаниям, то правила указанной статьи к лицам, совершившим данные преступления, не могли и не могут быть применены. Аналогичные правила предусмотрены положениями ч. 1 ст. 65 УК РФ, согласно которым лицу, признанному присяжными заседателями виновным в совершении преступления, но заслуживающим снисхождения, срок или размер наказания не может превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление. Однако, если соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса РФ предусмотрены смертная казнь или пожизненное лишение свободы, эти виды наказаний не применяются, а наказание назначается в пределах санкции, предусмотренной соответствующей статьей Особенной части указанного Кодекса. _____________ 5. При идеальной совокупности преступлений перед присяжными заседателями ставится один вопрос - о деянии, в котором обвиняется подсудимый Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 26 декабря 2012 г. N 89-О12-41СП (Извлечение) По приговору Тюменского областного суда от 17 сентября 2012 г., вынесенному с участием присяжных заседателей, К. и С. осуждены по пп. "б" и "в" ч. 4 ст. 162 и пп. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Также К. и С. оправданы по п. "в" ч. 3 ст. 158 УК РФ за отсутствием события преступления. Осужденные и адвокаты в кассационных жалобах просили приговор отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение в связи с нарушениями уголовно-процессуального закона, в частности утверждали, что вопросы 8, 9 и 10 вопросного листа сформулированы одновременно по двум вменяемым деяниям. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 26 декабря 2012 г. приговор оставила без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения, указав следующее. При идеальной совокупности преступлений, когда одно деяние содержит признаки преступлений, предусмотренных двумя и более статьями Уголовного кодекса РФ, перед присяжными заседателями ставится один вопрос, поскольку они в соответствии с полномочиями устанавливают лишь фактическую сторону деяния. Поскольку К. и С. обвинялись в совершении разбойного нападения и убийстве, сопряженном с разбоем, что является идеальной совокупностью преступлений, суд в вопросном листе обоснованно поставил один вопрос о доказанности совершенного деяния. Первый вопрос вопросного листа касался доказанности факта кражи автомашины у потерпевшей, на который присяжные заседатели ответили отрицательно (в этой части осужденные были оправданы). На восьмой вопрос - о доказанности факта совершения разбойного нападения и убийства потерпевшей П. - присяжные заседатели ответили положительно. Следовательно, указанные вопросы вопросного листа относились к различным деяниям, в совершении которых обвинялись осужденные. При таких обстоятельствах каких-либо противоречий в ответах присяжных заседателей на эти вопросы, на что указывает в кассационной жалобе осужденный С., не имеется. _____________
