И. Буздалов, академик Российской академии сельскохозяйственных наук
advertisement
И. Буздалов, академик Российской академии сельскохозяйственных наук (Институт международных экономических и политических исследований РАН) БЕДНОСТЬ ЗАКОНОМЕРНА ПРИ НЫНЕШНЕЙ СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА С распадом первобытной родовой общины, возникновением частной собственности и становлением рыночных отношений прежнее относительно уравнительное распределение материальных благ сменилось распределением в соответствии с различными критериями, среди которых наряду с трудовым вкладом, адаптацией к рыночному спросу и другим требованиям, связанным с условиями воспроизводства общественного продукта, важное место занимают иные критерии, которые выступают как признаки социальных групп и отражают возможности наращивания уже имеющегося богатства за счет других слоев населения, захвата собственности с помощью властных рычагов и т.д. В результате в обществе появились и составляют весьма значительное место бедные слои. И чтобы ни предпринимали время от времени государственные структуры и более регулярно благотворительные и другие общественные организации для ограничения бедности, она перманентно воспроизводится в более или менее значительных масштабах, в том числе в благополучных странах. Если предлагаемые специалистами в области измерения уровня бедности различные определения бедности свести к некоему среднему нормативу1, 1 На международной научно-практической конференции «Сельская бедность: причины и пути преодоления», состоявшейся в октябре 2004 года, доля проживающих в селе жителей, которых можно отнести к бедным, у авторов различных докладов различалась в диапазоне от 39 до 51%. Отметим, что 1 то можно констатировать, что на земле сейчас насчитывается не менее двух миллиардов бедных, и существенное сокращение их численности представляется весьма проблематичным, хотя степень глубины бедности в исторической перспективе (в частности, в ближайшей) по странам и в мире в целом, очевидно, будет уменьшаться. При всей вроде бы очевидности понятия «бедность» его предметное раскрытие требует ответа на много непростых вопросов. Нужно учитывать уровень потребления различных материальных благ, качество жизни, номинальные и реальные доходы, обладание собственностью и многое другое. Бедность (равно как и богатство) проявляется не только в материальном положении человека, групп людей, населения страны в целом, но и в уровне умственного развития, восприятии жизни, самооценке, возможностях социальной миграции и т.д. При этом качества человека, определяемые этими критериями, являются не только следствием его материального положения, но и важными факторами его формирования. С точки зрения уровня материального благосостояния нужно учитывать не только абсолютные данные о потреблении материальных благ, будь то калорийность питания, обеспеченность одеждой, предметами длительного пользования, жильем, но и степень дифференциации обеспеченности социальных слоев в рамках данного общества. Ведь очевидно, что бедность, например, в Эфиопии и в Швеции или в Северной и Южной Корее далеко не одно и то же, но не только потому, что в развитых странах бедные лучше обеспечены, чем в слаборазвитых, жизненный уровень бедных в развитых странах гораздо ближе к социально приемлемому, чем в слаборазвитых странах, но и потому, что разница в обеспеченности бедных и богатых (при сравнении социально значимых количеств людей) в условность измерения уровня материального благосостояния, в т.ч. бедности, связана в немалой мере со склонностью людей занижать свои доходы. Нередки случаи, когда в сельской глубинке считающийся бедным вдруг обзаводится «Окой», а то и «Жигулями». 2 развитых странах обычно меньше, чем в слаборазвитых. Важно учитывать и то, что сама бедность имеет определенную градацию. Нельзя забывать и того, что для общей духовной атмосферы в обществе, для его развития важное значение имеет рассмотрение проблемы бедности с нравственных, этических позиций. По А.Н. Островскому «бедность - не порок», а по П.А. Столыпину бедность - «худшее из рабств». От той или иной нравственной оценки в обществе состояния бедности и жизненной позиции бедных может в немалой мере зависеть и степень общественной солидарности, и гуманистический настрой, и социальная активность населения, и социальные ориентиры. Если говорить о природе и причинах бедности (равно как и богатства) с точки зрения материального благосостояния, то нельзя абсолютно все сводить к общественным отношениям. Это был бы, по нашему мнению, вульгарный подход, который до сих пор доминирует в России. Нельзя недооценивать роль личности самого человека, его физического, умственного потенциала, его способности и готовности трудиться. Но еще раз подчеркнем, что это, разумеется, не означает отрицания во многом определяющего влияния общественной среды, препятствующей или благоприятствующей благосостоянию населения. Здесь ведущее место принадлежит отношениям собственности и распределения. Но хотелось бы особенно подчеркнуть роль экономической и социальной политики государства, способностей и нравственных качеств власть имущих, власти, более того - «государя». Оценивая реформаторскую деятельность Петра I, B.O. Ключевский не без основания заключает: царь сделал «государство сильным, а народ бедным». В другом месте он говорит, что, выжимая из человека все возможное и невозможное во имя достижения своих имперских амбициозных планов, Петр I «разорил страну хуже всякого врага». Небывалых «успехов» в «насаждении» бедности, особенно крестьянской, достиг в своей насильственной аграрной политике И.В. 3 Сталин. Исторический опыт вообще показывает, что бедность чаще всего «процветает» в условиях общества, основанного на отрицании демократии, авторитаризме власти, нередко сопровождающемся демагогическим манипулированием лозунгом социальной справедливости. Бедность людей зачастую является социальным фундаментом авторитарных, антидемократических режимов. Более того, само право собственности применительно к рядовым членам общества становится для тоталитарного государства нежелательным и неприемлемым. Это доказал социализм. И неизбежны последствия - упадок экономической активности людей и заниженный жизненный уровень. Выдающийся русский философ И. Ильин, исходя из «свободы творчества в области хозяйства», отвергая легковесные устремления «разводить фальшивое и сентиментальное ханжество» в отношении института частной собственности, писал: «Именно частная собственность побуждает и напрягает хозяйственный инстинкт и хозяйственное творчество человека; она дает человеку уверенность в том, что продукт его труда не будет у него отнят; она дает ему спокойствие и вызывает в нем волю к усердному и постоянному труду; ... его воля оживает и дышит как бы полной грудью; его воображение творит, создает, предвидит; его мысль ищет и верно решает жизненные задачи. Но именно тогда-то и обнаруживается, что его личный инстинкт служит не только ему самому, но и семье, и роду, и обществу; и что от его самодеятельности, от его частной инициативы приходят в движение все силы и возможности народной жизни. Отменяя частную собственность, коммунистические идеи пресекают действие этого инстинкта: они подавляют его и делают бесплодным. Поэтому они не жизненны и обречены на хозяйственный провал»2. 2 См.: «Слово», № 8, 1991г., с. 81. 4 Нетрудно сделать вывод, что большевики осознанно или инстинктивно проводили политику опоры на бедность, видя в ней тот социальный слой, которым легко манипулировать и подчинить авторитету власти, примирить с тоталитаризмом. Вопреки высоким лозунгам грядущего распределения «по потребностям», большевики по сути ориентировали общество на сакрализацию всеобщей (за исключением самих правителей и их слуг) бедности и исключали допустимость роста благосостояния («богатства») рядового человека труда. Для идеологического обеспечения опоры на бедноту в 1918 г. была создана специальная газета ЦК ВКП(б) «Беднота», специализировавшаяся на дискредитации тех, кто проявлял трудолюбие и хозяйственную активность, «культурных хозяев», а потому зажиточных, богатых (по большевистской терминологии - кулаков). В.И. Ленину, большевикам особенно импонировал самый маргинальный слой бедноты - «беднейшее крестьянство», абсолютно не способное похозяйски трудиться, но зато всегда готовое враждовать со своим трудолюбивым, а поэтому зажиточным или богатым соседом. "Во время военного коммунизма, - заявлял некто Муравьев, - жилось тяжело, мучил голод, даже мороженый картофель считали редким экзотическим фруктом. Но самый остов, самый костяк существовавшего в 1918-1920 гг. строя был прекрасным, действительно коммунистическим. Все было национализировано, частная собственность вытравлена, значение денег сведено к нулю, а вместо торговли по капиталистическому образцу в принципе равное для всех распределение, получение материальных благ. Мы осуществили строй, намеченный К. Марксом в его "Критике Готской программы". Нужно было только влить в него материальное довольство".3 Ну, а когда был введен для спасения экономики страны НЭП с его свободой торговли, то, по мнению Муравьева, произошла «реставрация экономических отношений прошлого». «Многие из нас, — писал 3 История отечества в документах 1917-1993 гг. Изд-во «Илби», 1994 г., с. 11. 5 Муравьев, — все это восприняли, и не могли воспринять иначе, как измену коммунизму, явное и открытое отступление от всего того, за что боролась Октябрьская революция".4 И так рассуждал не только Муравьев, коммунистические вожди, например, Пятаков, Троцкий, рассуждали точно так же. Редактор "Известей" Ю.М. Стеклов, когда услышал призыв Ленина "научиться" у капиталистов торговать и на этой основе развивать экономику, произнес: "Я скорее губы себе отрежу, а такого лозунга не выкину".5 Троцкий, наиболее увлекшийся насилием и террором, идеями трудовых армий, завинчиванием гаек и т.д., говорил "о громадной опасности, созданной тем, что мы вызвали в свет рыночного дьявола. И кто знает, не придется ли нам каждую пядь нашей социалистической территории отстаивать зубами, когтями против центробежных тенденций частнокапиталистических сил?"6. Но вскоре вновь возобладала стратегия классовой борьбы, подавления экономической активности населения, тотального огосударствления и т.д. Однако раздавались голоса с осуждением этого поворота. Так, в апреле 1927 г. заведующий сырьевым отделом Центросоюза А.Г. Губанов в письме членам Политбюро ЦК ВКП(б) с грифом "срочно-секретно" предлагал отказаться от такой губительной политики, посредством которой "мы закрепощаем производственные возможности сельского хозяйства по линии середняцкого и зажиточного (кулацкого) хозяйства".7 В качестве конкретной меры он считал настоятельно необходимым "расширить право найма рабочей силы в крестьянском хозяйстве и создать расширение предельной нормы аренды земли"8. Поддержка нерадивых, а потому бед4 Там же. 5 Там же, с. 12. 6 12 съезд РКП(б). Стенографический отчет. М., 1922, с. 321. 7 Известия ЦК КПСС, 1989, № 8, с. 200. 8 Там же. 6 ных не отрицалась, но предлагалось реализовать ее не путем бесполезной траты государственных средств, не только "путем организации колхозов, но и «раскрепощая среднее и зажиточное крестьянство в его индивидуальных производственных возможностях (расширение найма и аренды земли)".9 Более определенно политически и конкретно практически ставил эти вопросы в "совершенно секретном письме" И.В. Сталину член коллегии НКЗ, член партии с 1898 г. К.Д. Савченко. Прежде всего он отмечал, что в результате шаблона в аграрной политике и отказа опоры на сильных, культурных хозяев дела в сельском хозяйстве в смысле его производительности идут "из рук вон плохо и плоше некуда".10 По отношению к этим хозяевам, как главной производительной силе отрасли, культивируются "принципы ущемительные", тогда как в основе должны лежать принципы предпочтительные, а они применяются по отношению к беднякам, к отстающим, где как в прорве бесполезно исчезают всякие ресурсы: ресурсы господдержки попадают пройдохам - люмпен-бедноте, которые останутся вечно бедными, сколько бы им не помогали, вечно будут клянчить (что характерно для советских и нынешних «отстающих» -И.Б.). А всякого, имеющего кусок хлеба, клеймят славной кличкой кулака".11 Вместо трезвой политики опоры на старательного единоличного крестьянина "ходим вокруг да около - шумим около бедноты, коллективов, коммун".12 "Решительный" поворот к новому закрепощению крестьянства, под лозунгом "социалистического" преобразования сельского хозяйства, провозглашенным на конференции "аграрников-марксистов" в декабре 1929 г., 9 Там же. 10 Там же. С. 206. 11 Там же. 12 Там же. 7 приуроченной к 50-летию И.В. Сталина, закончился потерей крестьянством права собственности, а значит, утратой творческой хозяйственной активности, закреплением по меркам развитых стран почти повсеместной крестьянской бедности. В течение длительного времени, особенно при Советской власти, сферой концентрации бедности была сельская местность. Среди различных массовых социальных групп наиболее низким жизненным уровнем отличалось большинство крестьянского населения. Одновременно последствия такого положения крестьянства ощущались и ощущаются во всем обществе. Дело не только в том, что выходцы из крестьянства пополняли и пополняют (хотя миграция из деревни стала неизмеримо меньше) самые различные социальные группы, главным образом ту, которая называется рабочим классом. Дело еще и в том, что многие качества крестьянства, причем в первую очередь порожденные его бедностью, влияли и до сих пор влияют на всю общественную жизнь, на менталитет населения, на его жизненные ценности, критерии оценки общественных явлений и общественного поведения. Это занижение значимости человеческой личности, ее подчиненность консервативной общественной среде, низкая социальная активность, ограниченность запросов и целевых установок человека и т.д. Такие черты накладывают свой отпечаток и на экономическое поведение индивидов, их инновационные возможности, их личностное развитие. Констатируя все это, необходимо подчеркнуть, что здесь я имею в виду именно российское крестьянство с его весьма существенной спецификой. Наше крестьянство сформировалось в условиях крепостничества и советского, колхозного неокрепостничества, хронической отсталости на производстве и в быту, укорененности консервативных взглядов и т.д. Важно также понимать, что эти черты присущи не только крестьянству, они наложили свой отпечаток на все общество, на весь ход его исто8 рического развития, в том числе на обозримую перспективу. И бедность основной массы крестьянства остается существенным фактором жизни всего общества. Заметную социальную пассивность, в том числе в экономической сфере (а потому и бедность), российского крестьянства13, его большинства (вообще и при социализме, может быть, в особенности), и ранее и сейчас многие объясняют его особым менталитетом (специфическим, наиболее ярко выраженным проявлением российского менталитета вообще). Но нужно работать над изживанием этого менталитета, памятуя о том, что в современном мировом общественном развитии преобладает процесс активизации человека, его индивидуализации, расширения возможностей самореализации, фундаментальных в основе этого общечеловеческих процесса ценностей, лежат утверждение совершенствование тенденции развития личности, глобализация общественного прогресса как объективные закономерности современного мира. В свете этих закономерностей российская, как всякая иная национальная ментальность, есть понятие относительное, меняющее свое содержание под влиянием общественного развития. Вспомним петровские реформы по "европеизации" всей российской жизни, которые привели к формированию во многом нового менталитета. А вот насильственное насаждение большевиками "социалистического" менталитета хотя и продолжалось семь десятилетий, вошло в противоречие с интересами прогресса страны, породило морально-политические факторы усиления ее отставания от развитых стран мира. И Россия сейчас, возможно, вступила, хотя и крайне непоследовательно, на путь модернизации мировосприятия и всей общественной жизни. 13 См., например, научный доклад ИЭПП «Сельская бедность и сельское развитие в России» («Общество и экономика», № 2,2005 г.). 9 Приверженцы идеи особой ценности и устойчивости специфики российского менталитета стремятся привлечь в качестве своих сторонников П. Чаадаева, А. Энгельгердта, М. Туган-Барановского, Н. Чернышевского, Н. Бердяева и других видных мыслителей. Но напрасно эти приверженцы игнорируют непревзойденные по глубине и достоверности изображения многообразной специфики российского общества, в частности, менталитета российского и прежде всего русского народа в творениях великого писателя и практика - администратора М.Е. Салтыкова-Щедрина, и особенно его знаменитую "Историю одного города". Его персонажи ярко выражают типичные проявления российского менталитета - менталитета как верхов, так и низов общества. История России знает и попытки изменить российское общество, но обычно все сводится к тому, чтобы «сегодня одно здание на "песце" строить, а завтра, когда оно рухнет, зачинать новое здание на том же "песце" возводить»14. Это можно наблюдать и в современной России. Разумеется, особый российский, в том числе крестьянский, менталитет существует не как некий монолит, а как совокупность самых различных ценностных ориентации, включая и отвечающие общечеловеческим ценностям, а также выражающие жизненную стойкость россиян. Однако налицо и сочетание положительных и отрицательных черт традиций, ориентации, предпочтений российского общества. Признавая это, важно видеть, что в России все же постепенно формируются условия для «очищения» менталитета народа от его негативных черт, для его приближения к требованиям прогресса, к стандартам развитой цивилизации. Это относится и к сфере аграрных отношений, к крестьянской 14 Это, подчеркивает М.Е.Салтыков-Щедрин, "выступает своего рода как непреложный закон политической экономии во всех случаях когда не науки, знания и просвещение, не трудолюбие, а невежество, тунеядство возводится в административный принцип общественного развития» (М.Е. Салтыков-Щедрин. История одного города. М., 1972, с. 164). 10 жизнедеятельности. В обществе происходит дифференциация представлений и устремлений людей, их ценностей, степени понимания и приверженности принципам современной цивилизации, в том числе права частной собственности, общественной активности, интересов личности, творчеству. Появляются, зачастую в противостоянии государству и элите, личности и целые социальные слои, строящие свою жизнь на основе обогащения своих знаний, трудолюбия, социальной активности, созидательных идей. Тем самым происходит корректировка российского менталитета, формирование «культурного хозяина», хозяина не только своих знаний, навыков, собственности, но и своей собственной судьбы. Но пока все же сохраняется сильное влияние негативных черт общественных отношений и менталитета, сдерживающих развитие высокоэффективных форм жизнедеятельности и общественной ответственности и солидарности. В силу этого воспроизводятся, с одной стороны, механизмы криминального обогащения элиты, ее прогрессирующего моральнополитического разложения, а с другой стороны, механизмы стабилизации либо даже углубления массовой бедности (сколько бы ни говорили о снижении доли бедного населения). Не наблюдается активизации государства в деле социальной защиты нуждающихся в ней слоев населения. Слишком медленно формируются и предпосылки для поддержки активных слоев, способных вносить весомый вклад в развитие экономики и культуры. Но приходится учитывать и то, что в случае активизации усилий власти в этом направлении ей пришлось бы преодолевать трудности, коренящиеся в природе многих россиян. Так, среди трудоспособных сельских жителей примерно 1/3, если не больше, составляют люди, ценностные ориентации, менталитет, врожденные или приобретенные человеческие качества которых не отвечают задаче мобилизации их усилий для повышения собственного благосостояния. Многие из них вообще считают 11 для себя удобным быть бедными. Даже в благополучных в финансовоэкономическом отношении хозяйствах, каким, например, является СПК «Мичуринский» Белгородской области, доля их составляет, по моим наблюдениям, не менее 15 процентов. В личной беседе с одним из «бедняков» этого хозяйства выяснилось, что ему «и так хорошо». Не надо рано вставать, как среднему фермеру, «забивать себе голову» заботами о зарабатывании дохода. В «трезвые» дни имеет заработок («аж до тысячи рублей в месяц»), свой огород, еще «кое-что» (правда, этот источник дохода собеседник не конкретизировал). В заключение беседы, как бы в подтверждение своего статуса бедняка, собеседник намекнул, что ему надо бы дать «опохмелиться». Очевидно, что бедность этой категории людей (а их немало среди сельской молодежи) - порок, и таким хочется сказать: спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Но и здесь, государство, исходя из его социальных защитных функций, обязано содействовать этому спасению, но уже не путем бюджетных выплат, а другими мерами экономической и социальной политики, предоставлением, например, возможности иного вида деятельности, вплоть до применения административных мер против воровства, пьянства и прочих проявлений соответствующего «менталитета». Отсутствие таких мер - одна из главных причин «коллективной» бедности. В начале нынешних реформ со стороны приверженцев совместноничейного землепользования, безынициативной работы в трудовых коллективах типа колхозов и совхозов раздавались голоса и даже приводились материалы обследований, свидетельствующие о том, что большинство сельских жителей не хотят самостоятельно хозяйствовать, выступают против частной собственности на землю и рынка земли и т.д. И это естественно. Во-первых, даже творческий, трудолюбивый человек, десятилетия проживавший в таких трудовых коллективах, как в казарме, с 12 трудом адаптируется к свободной хозяйственной деятельности, даже если для этого имеются необходимые экономические условия. Во-вторых, в упомянутом большинстве многие не будут и просто не способны быть эффективными хозяевами-собственниками на земле, и при этом им «и так хорошо». И тем не менее необходимо поддерживать тех, кто намерен избавиться от бедности или хотя бы снизить ее уровень. Они должны иметь такие возможности в различных сферах и с различными функциями -будь то наемный труд, самозанятость, предпринимательство. При этом особого внимания требуется уделять занятым в сельском хозяйстве. Для этого нужно устранять дефекты в экономическом механизме АПК, прежде всего, в его ценовой подсистеме, усиливать целевую бюджетную поддержку аграрного сектора в развитии непосредственно производства, но необходимы радикальные меры и по преобразованию социальной сферы села. Соответствующие меры, предусмотренные «Программой социального развития села до 2010 года», особенно в части ресурсного обеспечения программы, явно недостаточны. А если не будет ощутимых улучшений в сфере сельского здравоохранения, образовательного, культурно-бытового обслуживания, электро- и водоснабжения, газификации и т.д. сельской местности, то нельзя будет в полной мере задействовать факторы подъема производства, служащие преодолению бедности. Таким образом, борьба с бедностью, особенно сельской, - это объединение усилий личности, государства, всего общества по повышению уровня и качества жизни населения, причем политика государства в этой области должна быть строго дифференцирована в зависимости от природы и причин бедности, и селективно применяться по отношению к отдельным группам людей. 13
