1 Японская ономатопея с точки зрения проблемы звукосимволизма (Japanese onomatopoeia and the problem of sound symbolism) Наталья Румак, соискатель при аспирантуре, кафедра японской филологии, Проблема мотивации знака всегда была актуальной в языкознании. Как появляются слова, чем обусловлена форма каждого конкретного слова, как эта фонетическая форма связана с предметом, который слово называет – эти вопросы издревле волновали человека. Может быть, человек сначала только повторял природные звуки, и лишь позже эти звуки оформились в слова (подобно тому, как ребенок сначала лишь имитирует звуки, издаваемые животными, и только потом начинает употреблять их названия)? Одна из теорий возникновения языка, появившаяся еще в античные времена и дошедшая практически до наших дней, именно так и объясняет связь предмета и называющего его слова (денотата и знака) - простым звукоподражанием. Безусловно, нельзя думать, что язык возник таким «механическим и пассивным образом»1, полностью игнорируя, например, социальную составляющую языка и участие мышления в этом процессе. Однако и недооценивать значения звукоподражания или, в более широком аспекте, звукосимволизма тоже нельзя. Звукосимволизм как явление – это «закономерная не произвольная фонетически мотивированная связь между фонемами слова и лежащим в основе номинации незвуковым признаком денотата»2. Еще М. В. Ломоносов высказывал предположение, содержательностью. В что настоящее звуки время речи обладают теория некоторой звукосимволизма экспериментально доказана учеными (Ч. Осгуд, А. П. Журавлев, И. Н. Горелов и др.). «Если отдельные звуки обладают фонетическим значением, то их сочетания не могут ими не обладать»3. Как отмечал Ж. Вандриес, «всякое слово всегда вызывает в нашем сознании какое-либо представление, причем это происходит вне зависимости от смысла слова и часто до того, как этот предмет [4], с. 459 [7], с. 166 3 [9] 1 2 2 становится нам известным»4. Таким образом, теория звукосимволизма утверждает, что фонетическая форма слова так или иначе связана со свойствами предмета, который это слово называет. Это обусловлено явлением так называемой синестезии – феноменом восприятия, при котором «впечатление, соответствующее данному раздражителю..., сопровождается другим, дополнительным ощущением или образом»5. Если в случае со звукоподражаниями этот тезис не вызывает сомнений (кукушка называется кукушкой именно потому, что кричит «ку-ку» или, вернее, издает звуки, которые напоминают нам это сочетание), в отношении остальных слоев лексики он представляется несколько спорным. Впрочем, здесь нужно оговориться. Дело в том, что речь идет не обо всех элементах словарного состава языка, а лишь об определенных группах – словах, обозначающих различные виды движения, световые явления, размер, форму, свойство поверхности предметов, походку, мимику, физиологическое и эмоциональное состояние человека6 и другие категории, поддающиеся субъективному восприятию. «Если действительно существует феномен синестезии, при котором одни зрительные образы, запахи, вкусовые или тактильные ощущения больше напоминают одни звуки, а другие – другие, тогда слово может быть неявно изобразительным, если оно означает зрительный образ, запах, вкус или тактильное ощущение...»7. Существует довольно много работ, посвященных семантике размера, цвета и др. (см., например, [1], [3], [6]), но их авторы обычно не рассматривают фонетические формы слов, обозначающих соответствующие понятия в разных языках. Между тем, есть множество примеров, демонстрирующих наличие в сознании носителей разных языков и различных культур связи между одинаковыми, например, пространственными категориями и сходными группами звуков (сходными при этом могут являться не сами звуки, но их характеристики). Так, например, сочетание звонких губных и сонорных согласных обычно связано не только с гулкими гудящими звуками (русск. бом, англ. bang), но и с большими округлыми формами (русск. бублик, лат. bulla Цит. по [9] [7], стр. 166 6 Там же. 4 5 3 «водяной пузырь», индон. bulat - «круглый»8), закрытые гласные (i) чаще коррелируются с небольшим размером, а открытые (о, а) – с величиной, объемностью и т. д. Разработана даже теория так называемых фонестем – звуковых сочетаний (кластеров), связанных с тем или иным значением9 (например, сочетание gl в английском языке часто встречается в словах, обозначающих свет или сияние - glass, gleam, glisten, glow, glare, glimmer10). Итак, можно говорить о явлении звукосимволизма в отношении того или иного языка, но гораздо более интересна универсальность в восприятии тех или иных звуковых сочетаний в сознании носителей разных языков. Один из самых простых экспериментов, доказывающих наличие этой универсальности – предложение носителям разных языковых культур идентифицировать две фигуры с двумя искусственно созданными словами. Фигуру, состоящую из ломаных линий, большинство испытуемых связывает со словом «takuta», т.е. с взрывными согласными, а слово «naluma» (сонорные согласные) чаще ассоциируется с плавными линиями. Мы уже говорили выше о звуке «i», который кроме значения «небольшой» соотносится также со значениями скорости, остроты, звуков высокой частоты. В противовес этому звуку «u» или «a» часто означают широту, большой размер, плавность и т.п. ассоциируются Можно еще раз сказать о взрывных согласных, которые с отрывистыми звуками или краткими действиями; фрикативные согласные могут означать звук, издаваемый объектом, летящим в воздухе. Носовые согласные часто используются для обозначения звона или вибрации11. При этом существование таких универсальных звуковых кластеров доказывается не только экспериментально, но и на основе так называемой моторной теории. Согласно этой теории, «языковые структуры (фонологические, лексические и синтаксические) произошли на основе уже существующих сложных систем нервной деятельности, которые возникли для контроля над моторикой, т.е. движениями тела. Поскольку речь тоже является, в сущности, Цит. по [11] [7], с.165 9 [12] 10 Там же. 11 Там же. 7 8 4 моторной деятельностью, язык использует элементарные единицы моторики для создания эквивалентных фонологических единиц»12. Иными словами, человек, воспринимая окружающий мир через нервную систему, трансформирует нервные импульсы в моторику, т.е. в определенные движения, в результате чего происходит акт озвучивания (а значит, и называния) какоголибо явления. То есть, можно говорить о непосредственной связи зрительного (слухового, осязательного, обонятельного) восприятия и звукового воспроизведения (речи). Таким образом, некоторые зрительные (слуховые и т. д.) образы должны ассоциироваться с теми звуками, которые данное явление называют. Но поскольку психофизический аппарат одинаков у всех представителей человечества, можно сделать вывод и об универсальности связи по крайней мере некоторых зрительных (осязательных и т.п.) и звуковых образов. Явление звукосимволизма воспринималось и воспринимается разными исследователями по-разному. Одни, не отрицая, конечно, существования данного феномена в языке, тем не менее не придают ему большого значения. Другие, напротив строят свои исследования именно на основе этого явления. В свое время этим феноменом интересовались античные философы, значимость этого явления отмечал В. Гумбольдт, звукосимволизм изучал Велимир Хлебников, другие поэты и философы Серебряного века. Не потеряла эта проблема актуальности и в наши дни. Важную роль изучение звукосимволизма играет в поэтике, психолингвистике, психологии, других областях науки. Большой интерес представляет использование ассоциаций, которые те или иные звуки вызывают у носителей языка, в создании названий новых продуктов, т. е. в таких перспективных областях экономики как маркетинг и реклама. На наш взгляд, проблема звукового символизма теснейшим образом связана с изучением ономатопеи, в частности, ономатопеи японского языка. Оставив сейчас в стороне вопрос о принадлежности этого слоя лексики к тем или иным частям речи (хотя большинство исследователей рассматривает именно ономатопоэтические наречия как класс, наиболее легко выделяемый по формальным признакам, о чем говорилось, в частности, в нашей статье [5]), 12 [10] 5 отметим только, что образность японской ономатопеи сомнения не вызывает. Более того, если большинство известных нам европейских языков позволяет говорить преимущественно о звукоподражаниях, то японская ономатопея – пример чистой «образности» в самом широком смысле слова, к тому же употребляется она, в первую очередь, в повседневной языковой практике. И здесь мы сталкиваемся со следующей проблемой, довольно важной, на наш взгляд, не только с точки зрения абстрактных умозаключений, но и с точки зрения практического применения, в первую очередь, в вопросе обучения иностранным языкам (в данном случае японскому языку). Заключается она в попытке применения теории звуковых символов и универсальных фонестем для классификации японских ономатопоэтических слов с точки зрения ассоциации звуковых образов с теми признаками, которые они описывают. Это необходимо для того, чтобы облегчить изучение ономатопоэтической лексики, столь широко употребляемой в японском языке и столь трудной для освоения иностранцами. Многие исследователи практически одинаково оценивают определенные явления японской ономатопеи. Так, все они отмечают, что гемината обычно показывает однократность и быстроту действия и означает усиление в середине слова; носовой N на конце часто связан с гудящим или вибрирующим звуком, с явлением резонанса. Вот некоторые другие примеры связи между звучанием и смыслом слов, предложенные японскими и русскими исследователями. Взрывные согласные [p,b,t,d] обозначают неожиданные быстрые действия либо звуки (стук, рвущийся, ломающийся звук); взрывные задненебные [k,g] - звук или действие постукивания чего-то очень твердого (напр., металла); глухой фрикативный [s] - гладкость действия, процесса; звонкая аффриката [z] - резкость, силу13; кроме того, звонкие согласные ассоциируются со сравнительно большими предметами, громкими звуками, большим количеством, активным действием, резкостью14 - то есть, более интенсивным признаком по сравнению с глухими согласными15. 13 [8] Там же. 15 [2] 14 6 Что касается гласных звуков, то [а] имеет значение широты, целостности, активности; [о] - значение части, пассивности; [е] - отрицательное значение; [i] - обозначает громкий, пронзительный, высокий звук; [u] - что-то маленькое и круглое; [jo] - краткость. Кроме того, употребление гласных [i], [u], [a] может быть связано с передачей различий в высоте звука - соответственно от наиболее высокого к наиболее низкому. Удлинение же гласного звука обозначает либо силу звука, либо продолжительный характер звучания16. Это лишь некоторые примеры возможного подхода к рассмотрению ономатопоэтической лексики японского языка в свете проблемы звукового символизма. Безусловно, более подробное изучение данного вопроса требует накопления большого количества примеров японской ономатопеи и анализа не только отдельных слов, но и групп этих слов, объединенных по различным признакам (например, фонетическим и семантическим; в этом случае анализ должен заключаться в нахождении пересечений между этими группами). Это тема отдельного большого исследования, и автор надеется к ней вернуться. Список литературы: 1. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. М., 1976. 2. Коршикова Т.Л. Звуковой состав японских ономатопов, в сб. Слово и образ: Новое в японской филологии. М., изд-во МГУ, 1990. 3. Рахилина Е. В. Семантика размера, в сб. «Семиотика и информатика», вып. 34. 4. Реформатский А. А. Введение в языковедение. М.: 1997. 5. Румак Н.Г., К вопросу об изучении ономатопоэтической лексики японского языка. Тезисы доклада. М., 2001. 6. Стругова Е.В. Семантика цвета. Тезисы доклада. М., 2001. 16 [8], [2] 7 7. Языкознание. Большой энциклопедический словарь/ Гл. ред. В. Н. Ярцева. - 2-е изд. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. 8. I. Tamori, Nihongo onomatope-no kenkyu (Исследование японской ономатопеи). Кобэ: изд-во ун-та Кобэ Сёка Дайгаку, 1991. 9. Бузанова Т.В. Фоносимволизм в реэтимологизации. Тезисы доклада. Казань,1999. http://www.kcn.ru/tat_ru/universitet/news/lingv_konf/sod_1.htm 10. Allott R. Gestural Equivalence (Equivalents) of Language of Language http://www.percepp.demon.co.uk/motorthy.html 11. Allott R. Japanese and the Motor Theory http://www.percepp.demon.co.uk/japanese.html 12. Shisler Benjamin K. The Influence of Phonesthesia on the English Language http://www.geocities.com/SoHo/Studios/9783/phond1.html