Проблема содержания и формы литературного произведения

Структура художественного произведения
1.Разные подходы к пониманию структуры художественного произведения. 2. Единство формы и
содержания в литературном тексте. 3. Объем понятий «содержание» и «форма» в литературоведении. 4. Проблема
соответствия формы и содержания, вопросы изучения этих категорий.
1. Даже на первый взгляд ясно, что художественное произведение состоит из некоторых
сторон, элементов, аспектов. Иными словами оно имеет сложный внутренний состав. Отдельные
части произведения настолько связаны, что это дает основание уподоблять его живому организму,
с утонченной и сложной структурой.
В современном литературоведении существуют несколько тенденций в определении
структуры произведения.
Одна тенденция определения структуры художественного произведения связана с
разделением категорий содержание и форма. В более аргументированном виде этот подход
представлен в работах Г.Н.Поспелова. Ю.М. Лотман предложил заменить дуалистические
термины содержание и форма терминами идея и структура.
Вторая исходит из выделения в произведении слоёв, уровней, подобно тому, как в
лингвистике в отдельном высказывании можно выделить уровень фонетический,
морфологический, лексический, синтаксический. При этом разные исследователи неодинаково
представляют себе набор этих уровней и характер взаимоотношений между ними. Так, М.М.
Бахтин видит в произведении 2 уровня: во-первых, фабулу, изображенный мир, действительность
автора, во-вторых, сюжет, мир самого изображения и действительность героя1. М.М. Гиршман
предлагает более сложную структуру, части которой образуют ритм, сюжет, герой. Существуют и
иные модели художественного произведения, представляющие его в виде срезов. Однако во всех
этих подходах проявлена некая произвольность выделения уровней.
Третья тенденция предполагает дифференциацию знакового материала произведения на
субъектную (кто говорит и как говорит) и объектную стороны (что говорится и о чём), предложена
она Б.О. Корманом2, сейчас развивается в работах В.И. Тюпы.
Второй и третий подходы предполагают выделение структурных единиц (дискурс,
хронотоп, эпизод и т.д.).
2. Выделение в структуре произведения содержания и формы имеет большее обоснование
благодаря существующим философским работам. Категории содержания и формы разработаны в
философской системе Г. Гегеля. Перенося их на литературный материал, мы предполагаем, что
литературное произведение состоит из изображаемой и изобразительной, частей. Упрощенное
понимание этих категорий в том, что содержание – это то, что сказал писатель своим
произведением, а форма – как он это сделал.
Современная наука исходит из первичности содержания по отношению к форме.
Действительно, писатель подыскивает форму для смутного, но уже существующего в нем
содержания, замысла. Если же происходит наоборот, например, подгонка под рифму, то это
признак графоманства, фальши в искусстве.
Не бывает содержания без формы, как не может быть сути без явления, ноумена без
феномена. Содержание составляет сущность какого-либо предмета, явления, форма оказывается
способом выражения, обнаружения этой сущности. В реальном бытии содержания и форма не
существуют отдельно и независимо друг от друга, а составляют неразрывное единство. То есть
каждый элемент произведения являет собой двустороннюю сущность: будучи компонентом
формы, он одновременно несет на себе смысловую нагрузку. Художественная идея воплощается
автором через систему образов, композицию, язык. Она неотделима от образа и не может быть
сведена к идее рациональной.
Возьмем, например, эпизод из романа Достоевского «Братья Карамазовы». Алеша на вопрос Ивана, что
делать с помещиком, затравившем ребенка собаками, отвечает, страдая от ненависти: «Расстрелять!» Что
представляет собой это слово – содержание или форму? И то и другое в слитности. С одной стороны, реплика
Алеши Карамазова является частью художественной речи произведения, то есть элементом формы. С другой
стороны, это слово необычно для смиренного человека, оно выражает одно из спонтанных движений его сердца, то
есть выдает перемену во внутреннем состоянии персонажа, а следовательно, выступает компонентом характера
героя и содержательной основы произведения.
1
2
Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 7-181.
Корман Б.О. Изучение текста художественного произведения. М., 1972.
1
Или другой случай. В стихотворении «Последняя любовь» Игоря Северянина есть
четверостишие:
Ты влилась в мою жизнь, точно струйка Токая
В оскобляемый водкой хрусталь.
И вздохнул я словами: "Так вот ты какая:
Вся такая, как надо!" В уста ль…
Произнесение третьего слога от конца в первом стихе должно быть без редукции, мы
должны читать с «о» после «т». При редуцировании звука до «а» слово – название венгерского
вина – превращается в номинацию местоимения, которое вместе с соседним словом «струйка»
превращается в неточность разговорной речи, чем создается комический эффект. От неправильно
произнесенного слова страдает все содержание стихотворения, Токая в этом контексте – не
только вино, это символ утонченного красивого создания, противопоставляемый водке – символу
грубой и яростной мужской жизни.
Так, в одной, принципиально неделимой детали текста, в одном слове, которое
неразложимо на пространственные составляющие, форма и содержание выступают в единстве.
Потому и Жан Старобинский писал: «Бессмысленно пытаться различать в произведении
объективную и субъективную стороны, форму и содержание. Форма – не внешнее одеяние
содержания, не видимость, за которой скрывается более ценная реальность. Ведь реальность
мысли и заключается в её явленности»3. Содержание и форма – диалектическое единство, это мир
противоречий и единства.
Немецкий философ Гегель в присущей ему манере изъясняться силлогизмами так писал о
взаимоотношениях формы и содержания: «Содержание есть не что иное, как переход формы в
содержание, а форма есть не что иное, как переход содержания в форму».
Трудность различения содержания и формы в литературе обусловлена тем, что
соотношения их не пространственные, а структурные. Форма литературного произведения – это не
скорлупа, не внешняя оболочка, которую легко можно снять, чтобы открыть ядро ореха –
содержание. Пространственно они неразличимы, поэтому невозможно указать пальцем на части
формы или содержания. Слитность их ощущается в каждой точке художественного текста.
В организме художественного целого – произведения – жизнь формы и содержания
взаимообусловлена. В обычную нехудожественную форму, как в стакан воды, можно поместить
любое содержание, любую жидкость, и форма стакана окажется безучастной к наполняющему ее
содержанию. Не так в литературном произведении. Зависимость содержания и формы
глубочайшая. Форма и содержание – это единство, сплав. Изменив элементы формы, автор
разрушит воплощенное ранее содержание, и наоборот. Проведем эксперимент, перефразируем
пушкинский роман в стихах:
Дядя самых честных правил,
Он не в шутку занемог,
Уважать себя заставил,
Лучше выдумать не мог.
Четырехстопный ямб придавал пушкинскому тексту элегически-медитативный характер, но
четырехстопный бойкий хорей превратил всё в комедию с игриво-поверхностным тоном,
изменился пафос произведения. Изменив элемент формы – метр ямба, мы изменили один из
важнейших компонентов содержания – эмоциональный тон, настрой фрагмента. Так, при
изменении формального средства разрушается восприятие всего произведения.
Карл Маркс говорил, что форма выражает внутреннюю жизнь содержания. Если опять-таки
перенести философское заключение на область литературы, то можно сказать следующее: богатое,
целостное содержание приводит к созданию совершенной формы, как концепции и
мировоззрение, опыт жизни Л.Толстого претворились в грандиозные сюжеты, образы и
композицию «Войны и мира». И напротив, рыхлая структура, противоречивость приемов, плохой
язык указывают на узость, фальшь содержания и нежизнеспособность предлагаемых автором
идей.
Содержание тоже сказывается на выборе формы. Комический характер, сатира, ирония
приводят к возникновению разговорных интонаций, разговорной лексики и даже просторечья,
Старобинский Ж. Отношение критики // Старобинский Ж. Поэзия и знание: История литературы и культуры. Т. 1 /
Пер. с фр.; отв. ред. С.Н. Занкин. М.: Языки слав. культуры, 2002. 496 с. (Язык. Семиотика. Культура). С. 38.
3
2
грубых сцен. Высокий, торжественный пафос может требовать для своего выражения форму оды
или гимна. Повседневное, традиционно драматическое содержание выльется в жизнеподобную
форму романа, драмы или стихотворения, написанного в форме гибкого и всеядного
четырехстопного ямба.
Можно предположить, что идеальное, совершенное произведение имеет органическое
соответствие формы и содержания. Но не все, созданное писателями, относится к разряду высоких
произведений, шедевров. Гораздо больше существует противоречивых литературных
произведений, где доминирует либо форма, либо содержание. Так и русскую литературу XVIII начала XIX века составляют произведения, в которых очевидно отставание формы от содержания.
Эта дисгармоничность свойственна и творчеству Фонвизина, и поэзии Державина. Пушкин в
письме Дельвигу в 1825 г. заметил об этом периоде отечественной словесности: «Кажется,
читаешь дурной, вольный перевод с какого-то чудесного подлинника». Иначе говоря,
державинской поэзии присуща «недовоплощенность», недостаточная обработанность открытого
богатого содержания. Этому соответствию суждено было появиться только в творчестве Пушкина.
Поэтому не случайно, что в XIX веке критики, исследователи литературы были более
сосредоточены на проблемах содержания, а в XX веке ситуация изменилась.
Из этого можно заключить, что форма и содержание небезразличны друг к другу. Но при
исследовательском подходе к произведению практически невозможно рассмотрение того и
другого одновременно. Поэтому возникает необходимость разделения в литературном
произведении двух планов: плана содержания и плана выражения. Изучение этих категорий
связано с желанием познать текст, адекватно воспринять разные виды информации, которые он
сообщает.
3. К плану содержания относятся тематика, проблематика, идейный мир, эмоциональная
направленность, то есть разные виды пафоса, характеры персонажей, изображаемых в
произведении, различные образы. В план выражения, то есть форму, входят художественная речь,
композиция, сюжет и многое другое. Однако все формальные компоненты имеют и
содержательное значение, они несут эстетическую нагрузку, выполняют разные художественные
функции. Форму произведений эпического и драматического склада характеризуют категории
композиция, сюжет, фабула, в произведениях лирических выражение художественного смысла
происходит через звучащую речь: ритм, метр, рифму. И во всех литературных родах
художественная речь, риторические фигуры, поэтический синтаксис связаны с выражением
содержания, они не самоценны.
4. При анализе литературного произведения выбираемый путь – от содержания или от
формы – не имеет значения. Однако как в школьном преподавании, так и во многих
исследованиях стало стереотипом, когда рассмотрение содержания предшествует анализу
формальных единиц произведения. В большинстве случаев, начиная характеризовать тематику,
проблематику, заканчивать разбор анализом лексики и рифм – невыносимая скука. Но также
неприятен и обратный шаблон – начинать анализ непременно с формы. К оптимальному решению
приведет выбор пути в конкретной ситуации.
Так, в стихотворении О.Мандельштама «Невыразимая печаль открыла два огромных
глаза…» наиболее интересным будет путь преодоления трудностей, непонятности уже первого
стиха (почему печаль может открывать глаза, что за нею скрывается? и т.д.), в то время как
формулировка темы - «утреннее пробуждение в комнате» - никакого обогащения смысла не
прибавит.
Еще одно предостережение для последующей работы литературоведа. Большим
заблуждением является представление о том, что форму и содержание можно рассмотреть
отдельно. Отвлекаясь от формы, можно получить лишь простое сообщение о событии, которое не
имеет собственного художественного значения. И то же самое получается при изолированном
изучении формы: анализу подвергается не эстетически значимая часть произведения, а язык,
авторская риторика – не более того. Такое разграничение сосуществующих категорий уместно
только в том случае, когда с текстом работает специалист, изучающий элементы формы или
элементы содержания: лингвист, стиховед, логик, культуролог, использующие конкретные
наблюдения для особых дисциплинарных выводов.
Таким образом, содержание литературного произведения мы можем определить как его
духовную сущность, а форму – как способ воплощения этой сущности. Содержание, иными
3
словами, - это «высказывание» писателя о мире, эмоциональная и мыслительная реакция на
явления действительности. Форма – та система приемов, в которой эта реакция выражается.
Но как же, при необходимости анализа литературного текста, начинать этот анализ? С чего
– содержания, формы? Любой подход имеет свои оправдания. Все зависит от конкретных задач
исследователя. Например, прочитав повесть Достоевского «Белые ночи», можно задаться
вопросом, каково значение слова смех, если использует его повествователь необыкновенно часто,
часто герои улыбаются, смеются, тогда как в других текстах писателя этого нет. Анализ сцен со
словами «смех». «улыбка» и их глаголами-производными очень многое дает для постижения
настроения книги, ее содержания. То есть начиная с интриги, произведенной элементом формы,
мы открываем глубины смыла. Но можно начинать анализ с сильных позиций текста, чаще всего
связанных с раскрытием содержания, - заглавий, эпиграфов, как, например, в случае с заглавием и
эпиграфом «Пиковой Дамы» Пушкина.
В литературоведении умаление значения содержания опасно. Это может привести к
формализму, к бессодержательным, абстрактным построениям. Пренебрежение художественной
формой ведет к односторонности, недопониманию эстетических приемов.
Георгий Дмитриевич Гачев в книге «Содержание художественных форм. Эпос. Лирика.
Театр» пишет:
Понимание
литературных форм может быть достигнуто на пути их выведения из
содержания жизни и литературы. Здесь действует тот всеобщий закон, по которому форма
есть отвердение и закрепление содержания. Форма когда-то была содержанием;
литературные структуры, которые мы, превратив в схемы, подводим под категории драма,
сатира, элегия, роман,— при своем рождении были живым истечением литературнохудожественного содержания
Литературная структура абсорбирует в себя это жизненное содержание и потом
излучает из себя на каждую новую эпоху, идею, писателя, которые безмятежно
обращаются к ней, не представляя себе, с каким самовоспламеняющимся огнем они будут
играть. Форма, так понятая, живет уже как нечто реальное, а не как удобная конструкция
сознания теоретика литературы4
Эти сваи, балки, перекрытия и карнизы— трансформируют ими еще не оформленное
марево художественного содержания— художественных мыслей, коллизий, характеров и
обстоятельств. Например, еще до того, как Корнель начинает писать своего «Сида»,
существует выработанная веками и тысячелетиями структура драмы—как зрелища,
самодвижения художественной мысли через ее расчленение на вопросы и ответы (диалог).
При этом у структуры драмы есть еще множество тектонических свойств: завязка, развязка,
декорации. Эта живая структура пронизывает мириадами невидимых нами силовых линий
формирующуюся художественную идею «Сида», его характеры и обстоятельства. В этой
активности формы, благостной силе традиции отражается глубинная устойчивость бытия,
ясность его коренных ценностей. Благодаря активности формы содержание жизни не
поддается расползанию в суетливой свистопляске новизны и моды. В этих структурах
художественных произведений заложена какая-то таинственная энергия, они, словно какие-то
аккумуляторы жизненно-творческой силы прошлых веков.
Контрольные вопросы
Почему существуют разные подходы к определению структуры художественного текста?
Что такое форма и содержание литературного произведения?
Как взаимосвязаны меду собой форма и содержание?
Литература
1. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 7–181.
2. Есин А. Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: Учеб. пособие. М.:
Флинта; Наука, 1998. С. 25–34.
3. Зинченко, В. Г. Зусман В. Г., Кирнозе З. И. Методы изучения литературы. Системный подход:
Учеб. пособие. М.: Флинта; Наука, 2002. С. 165–177.
4
Гачев Г.Д. Содержательность художественных форм. Эпос, лирика, театр. М., 1969.
4
Дополнительная литература
1. Волков И. Ф. Теория литературы: Учеб. пособие для студентов и преподавателей. М., 1995. С.
21–22; 101–127.
2. Гачев Г.Д. Содержательность художественных форм. Эпос, лирика, театр. М., 1969.
3. Содержательность форм в художественной литературе. Проблемы поэтики: Межвузовск. сб.
научн. трудов. Самара: Самарский ГУ, 1991. 182 с.
4. Старобинский Ж. Отношение критики // Старобинский Ж. Поэзия и знание: История
литературы и культуры. Т. 1 / Пер. с фр.; отв. ред. С.Н. Занкин. М.: Языки слав. культуры, 2002.
(Язык. Семиотика. Культура). С.19-48.
5. Теория литературы: учеб. пособие для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений: В 2 т. / Под ред.
Н. Д. Тамарченко. М.: Изд. центр «Академия», 2004. Т. 1. С. 26–33.
6. Федотов О. И. Введение в литературоведение: Учеб. пособие. М.: Академия, 1998. С. 27–29.
5