Гунтхард Вебер, Два рода счастья

Gunthard Weber (Hrsg.)
ZWEIERLEI GLUCK
DIE SYSTEMISCHE PSYCHOTHERAPIE BERT HELLINGERS
Carl-Auer-Systeme Verlag 1999
Гунтхард Вебер
ДВА РОДА СЧАСТЬЯ
СИСТЕМНО-ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ
ПСИХОТЕРАПИЯ
БЕРТА
ХЕЛЛИНГЕРА
Издание третье, исправленное и переработанное
Институт консультирования и системных решений
Высшая школа психологии
Москва
2005
Перевод с немецкого: Ирина Белякова Научный редактор: к.п.н. Михаил Бурняшев
Вебер Г.
Два рода счастья: Системно-феноменологическая психотерапия Берта Хеллингера.
— М.: Институт консультирования и системных решений, 2005. — 332 с.
Все права защищены. Любая перепечатка издания является
нарушением авторских прав и преследуется по закону.
Опубликовано по соглашению с автором.
Эта книга написана в первую очередь для психотерапевтов, но она будет безусловно
интересна всем, кто работает в психосоциальной и педагогической сфере, и всем, кто по
роду своей деятельности занимается «врачеванием душ». Кроме того, ее можно
порекомендовать тем, кто ищет способы справиться с кризисами в отношениях.
В книге рассказывается об условиях, которые либо способствуют тому, что
отношения между мужем и женой, между детьми и родителями складываются и
становятся все более глубокими, либо приводят к разладу. Здесь рассказывается о
«порядках любви» и последствиях их нарушения, но прежде всего о путях выхода из
кризисных ситуаций и хороших решениях. При этом речь идет о таких принципиальных
для человеческого бытия факторах, как принадлежность и исключенность, принятие
родителей, равноправие в партнерских отношениях и согласие с собственной судьбой.
Проницательный взгляд и действия Берта Хеллингера обращены напрямую к душе,
благодаря чему высвобождаются силы такой интенсивности, какие редко увидишь на
психотерапии. Его идеи и открытия в области переплетений, охватывающих несколько
поколений, открывают новое измерение в терапевтической работе с трагическими
семейными историями, а его решения, найденные благодаря методу «семейной
расстановки», трогательны, поразительно просты и очень эффективны.
Составитель этой книги Гунтхард Вебер, сам опытный системный терапевт,
неоднократно наблюдал за работой Берта Хеллингера на семинарах. Используя его
тексты, он обобщил теорию и практику его системно-феноменологической психотерапии
(со множеством примеров и записей терапевтических сессий). Так появилась эта
интересная книга, способная многое дать читателю как для его профессиональной, так и
личной жизни.
ISBN 5-94405-021-7
© G. Weber, 1992
© Институт консультирования и системных решений, 2005
© И. Д. Белякова, перевод, 2005
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие научного редактора ............................................. 9
Предисловие................................................................................11
Благодарность............................................................................. 15
I. Условия, необходимые для хороших отношений......16
1. Связь ....................................................................................... 16
2. Баланс между «давать» и «брать».......................................... 17
а) Счастье зависит от размеров оборота
«давать» и «брать»..........,.................................................. 18
б) Когда нет равновесия между «давать» и «брать».............18
в) Когда равновесие невозможно........................................20
г) Компенсация в негативном ............................................. 22
д) Хорошее и плохое прощение .......................................... 24
е) Превентивные страдания при расставаниях...................27
ж) Отказ от счастья как попытка компенсации..................27
з) Согласие с судьбой........................................................... 31
и) Ребенок как «отступное» .................................................34
3. Порядок.................................................................................. 35
II. Совесть как орган равновесия в отношениях...........36
1. Совесть следит за соблюдением условий,
необходимых для сохранения отношений.................................37
а) Совесть и связь.............:................................................... 37
б) Совесть и баланс .............................................................. 39
в) Совесть и порядок ........................................................... 40
2. Взаимодействие потребностей в связи, балансе и порядке ... 41
3. У каждой системы своя совесть............................................42
4. Совесть как обосабливающий фактор.
Преодоление обособления....................................................44
5. Границы свободы .................................................................. 46
III. Отношения между родителями и детьми...........49
1. Родители дают детям жизнь.................................................49
2. Чтить дары и дающих........................................................... 50
3. Семейная иерархия................................................................ 50
4. Нарушения порядка между родителями и детьми...............51
а) Инверсия порядка «давать» и «брать».............................51
б) Отвержение одного из родителей...................................52
в) Когда ребенок становится доверенным лицом...............56
5. Принятие отца и матери...................................................... 58
6. Заслуги и потери родителей................................................. 61
7. О некоторых этапах совместного пути................................62
а) (Не) стать такими, как родители.....................................62
б) Ты вправе стать таким, как твой отец/твоя мать............63
в) Правила хорошего воспитания ....................................... 64
г) Отделение от родителей и свое собственное...................65
д) Поиск самореализации и просветления ........................66
е) Забота о пожилых родителях........................................... 66
8. Особые темы и области в отношениях
между родителями и детьми...........................:.........................67
а) Замалчивание подлинного происхождения ребенка......67
б) Внебрачный ребенок, который не знал своих братьев ... 68
в) С кем остаются дети после развода?...............................69
г) Почетное или опасное усыновление (удочерение).........70
д) Помощь детям, пережившим сексуальное насилие.......86
9. Родители и дети как роковое общество...............................96
IV. О том, как складываются и не складываются отношения в
паре.........................................................98
1. Как мы становимся мужчинами и женщинами...................98
а) Анима и анимус............................................................... 103
б) Никаких «маленьких отличий»....................................... 104
2. Фундамент партнерства мужчины и женщины................. 104
а) Отказ от другого пола в себе.......................................... 105
б) Равенство как предпосылка прочных отношений........106
в) Жена следует за мужем, а мужчина
должен служить женскому...............................................108
г) Соотношение любви и порядка...................................... 108
д) В каких случаях партнерство построено на песке?....... 109
е) Влюбленность слепа, любовь зряча................................ ПО
ж) Когда сталкиваются две семейные традиции................ 111
3. Привязанность к партнеру................................................... 113
а) Значение исполнения любви
со всем плотским и инстинктивным............................. 113
б) Испытывать и удовлетворять желание........................... 118
в)
Утрата
мужественности
и
женственности
вдлительном
партнерстве...............................................119
6
г) Обновление мужского и женского................................. 122
д) С каждым следующим партнерством связь ослабевает.
Но счастье не становится меньше..................................123
е) Отношения в треугольнике............................................. 127
ж) Ревность............................................................................128
з) Границы свободы..............................................................128
4. Ориентированность партнерских отношений на детей .... 129
а) Любовь к ребенку через любовь к партнеру................. 130
б) Отказ от детей..................................................................131
в) Искусственное оплодотворение.......................................132
г) Значение абортов и их последствия............................... 133
5. Расставания.............................................................................141
а) Когда двое не могут разойтись............................................141
б) Легкомысленные разрывы и их последствия................ 142
V. Системные переплетения и их разрешение.....из
1.Род...........................................................................................143
2. Условия для процветания рода............................................ 144
а) Право на принадлежность...............................................144
б) Закон целого числа.......................................................... 144
в) Приоритет более раннего................................................ 145
г) Признание непостоянства ..............................................146
3. Иерархия семейных систем.................................................. 147
4. Родовая совесть .................................................................... 148
5. Попытки восстановить в правах
исключенного члена системы.....................................................150
а) Воскрешение чужой судьбы............................................ 150
б) Двойное смещение...........................................................152
6. Высвобождение из системных переплетений..................... 155
а) Найти, кого не хватает.................................................... 155
б)
По
каким
признакам
можно
распознать
системное
переплетение?....................................................................158
в) Замена негативной компенсации позитивной.............. 161
г) Посвященный Богу во искупление................................ 165
VI.
О
практике
системно-феноменологической
психотерапии............................................................... 178
1. Терапевтическая позиция......................................................178
а) Ориентированное на ресурсы восприятие.....................178
б) Сдержанность....................................................................182
в) Сила — в минимуме........................................................ 186
г) Смотреть на решение.......................................................188
2. Терапевтическая ориентация................................................195
а) Интерпретация — это только краешек покрова........... 195
б) Любопытство разрушает воздействие.............................198
в) Верный момент.................................................................200
г) Прочь от драмы!...............................................................200
д) Каждый человек хороший...............................................200
е) Ответственность выпадает на долю человека................203
ж) Легкое и тяжелое............................................................. 204
з) Дух веет..............................................................................206
и) Варианты счастья..............................................................208
к) Иллюзорные связи............................................................209
л) Правомерность терапевтических высказываний............209
3. Специфические методы действий........................................211
а) Круги..................................................................................211
б) Приведение к цели прерванного движения любви......220
в) Расстановка семейных систем..........................................237
г) Резюме: на что следует обращать внимание
-в семейных расстановках.................................................255
4. Особые области терапии.......................................................257
а) Терапевтическая работа с чувствами.............................. 257
б) Терапевтическая работа со снами...................................273
в) Терапевтическая работа с «сопротивлениями».............. 281
г) Если не помогает понимание, поможет страдание: терапевтическая работа с
симптомами...........................290
д) Страдать легче, чем действовать:
терапевтические виньетки................................................314
VII. Движение к целому......................................................319
Вера в Творение и вера в Откровение...............................320
Профессиональный путь Берта Хеллингера.......................323
Приложение. Разрешающие фразы............................326
ПРЕДИСЛОВИЕ НАУЧНОГО РЕДАКТОРА
Дорогой читатель!
Перед вами самая первая книга по системно-феноменологической психотерапии
Берта Хеллингера. И хотя с момента ее первого издания в Германии прошло уже почти 15
лет, темы этой книги не только не потеряли своей актуальности, а скорее наоборот
становятся все более популярными. Об этом, например, свидетельствует тот факт, что в
Германии эта книга выдержала уже более 15 изданий общим тиражом более 180 тысяч
экземпляров. Первое немецкое издание этой книги Гунтхард Вебер готовил ко дню
рождения Б. Хеллингера, который тогда собирался завершить свою профессиональную
деятельность и уйти на пенсию. Но после выхода книги все сложилось иначе. Б.
Хеллингер проводит семинары и по сей день, а метод семейной расстановки покорил
сердца людей по всему миру.
В России тема семейных расстановок сейчас становится все более популярной. И на
многочисленных семинарах Института консультирования и системных решений, который
является ведущей организацией, занимающейся расстановками в России, и на простых
клиентских группах, постоянно спрашивают именно эту книгу. На русском языке это уже
третье издание. Мы основательно переработали и отредактировали его по сравнению с
предыдущими. Можно сказать, что теперь это другая книга. Так как когда мы издавали
книгу первый раз, ее темы были совершенно новыми для отечественной психологии и
психотерапии. В русском языке еще не было устоявшихся эквивалентов многих терминов,
которые использует в своей работе Б. Хеллингер. Иногда смысл некоторых из его
высказываний и историй мы понимали с трудом. Теперь, когда мы прошли обучение
методу семейной расстановки у автора этой книги и многих других немецких коллег, и
когда за плечами есть уже свой немалый опыт расстановочной работы, многое стало понятным. Все это учтено в новом издании. Можно сказать, что книга стала понятнее,
точнее и лучше. Но судить об этом вам.
Мы знаем законы, которые действуют в окружающем нас мире. Никто не будет
оспаривать закон всемирного тяготения и мы легко можем предположить, что случится с
тем, кто говорит, что он полетит вверх, шагая вперед с обрыва. Но законы, действующие
внутри человеческих (социальных) систем («порядки любви», так называет их Б.
Хеллингер), знают немногие. В этой книге рассказывается именно о них, о том, как
действуют эти порядки и что происходит, когда мы им следуем или их нарушаем.
Я надеюсь, что эта книга поможет вам лучше понять себя и те процессы, которые
происходят с вами и теми, -кто с вами рядом в паре, в семье, в роду, а также избежать
возможных кризисов и с достоинством из них выходить.
Михаил Бурняшев, к.п.н., системный психотерапевт
Моим родителям с любовью и благодарностью
ПРЕДИСЛОВИЕ
В стихотворении «Легенда о создании книги «Дао дэ цзин» на пути Лао-цзы на
чужбину» — только потом я узнал, как важна для Берта Хеллингера эта книга, —
Бертольд Брехт описывает, как таможенный чиновник вынуждает Лао-цзы изложить свое
учение, прежде чем тот удалится в горы:
В скалах, на четвертый день, к рассвету
На тропе — таможенный заслон.
«Есть ли ценности какие?» — «Нету».
«Учит он, — сказал погонщик, — потому и беден он».
Так вопрос был разрешен.
Тут таможенник спрашивает: «Ну-ка,
До чего ж дознался твой старик ?»
И на то ответил мальчик: «Состоит его наука
В том, что волны побеждают материк.
Он тщету жестокости постиг».
(Перевод с нем. Д. Самойлова)
Много лет я сожалел о том, что о работе Берта Хеллингера практически нигде нельзя
прочитать, причем я знал, что в этом я не одинок. Я прекрасно понимал, почему он не
торопится изложить на бумаге то, за что другие могут схватиться как за откровение или
что может быть понято превратно. «Дух веет», — говорит он. Застывшее в письменном
виде слишком легко теряет связь с жизнью, овеществляется, упрощается, бездумно
обобщается и таким образом превращается в шаблоны и пустые фразы.
Мои сомнения в том, что содержание наработок Берта Хеллингера за долгие годы
его работы с группами можно передать на бумаге, становились тем меньше, чем больше я
в своей собственной терапевтической работе убеждался в том, насколько полезными и
обогащающими оказались его идеи для меня и моих клиентов.
11
Намерение Хеллингера после 65 лет постепенно отойти от профессиональной
деятельности усилило мою абсолютно личную заинтересованность в том, чтобы еще раз
внимательно понаблюдать за его работой, и утвердило в решении осуществить данный
труд. Итак, в 1990 году я спросил его, позволит ли он мне стать тем самым
«таможенником», и он согласился.
Поначалу я планировал записать на пленку и издать один из его многодневных
обучающих семинаров. Но после того как я записал второй семинар, а Берт Хеллингер
любезно предоставил в мое распоряжение рукопись своего доклада «Порядки любви» и
после того как мне удалось подключиться к некоторым другим источникам,
первоначальный план оказался уже невыполним. Так что данная книга представляет собой
результат попытки обобщить идеи Хеллингера об отношениях в семье и о системноориентированной психотерапии, а также дать некоторое представление о его методах
работы.
Я скомпоновал работу и высказывания Хеллингера по самым разным темам в семь
глав по принципу коллажа. При этом я стремился, так сказать, «предоставить слово»
самому Берту Хеллингеру, то есть, насколько возможно, передать его прямую речь на
семинарах. Я сделал это, в том числе и затем, чтобы снова и снова обращать внимание
читателей на то, что перед ними не учебник, а выбранные мной отрывки и компиляции из
нескольких семинаров. Я воздерживался от любых собственных комментариев даже в тех
случаях, где его трактовки отличались от моих. Так что каждый может воспринимать
текст по-своему. Все предпринятые мной изменения служили одной-единственной цели
— сделать текст более насыщенным и легко читаемым.
Что же побудило меня описать именно системную психотерапию Берта Хеллингера?
В 70-е годы я принимал участие во множестве семинаров самых разных
психотерапевтических направлений под руководством самых разных ведущих. И тем не
менее три семинара у Хеллингера запомнились мне навсегда. На каждом из них я узнавал
что-то такое, что волновало меня и годы спустя, что продолжало оказывать на меня
воздействие, приводило что-то во мне в порядок и ставило на свои места. На меня
произвел огромное впечатление его точный взгляд — я воспринял его как смотрящего, —
и я не знаю ни одного другого терапевта, умеющего так быстро и точно распознавать
проблемные модели, так эффективно перебивать и в нужный мо12
мент с юмором, любовью и уважением добиваться важных изменений и давать
возможность приобрести опыт в таких областях души, которые обычно редко
затрагиваются на психотерапии.
Однако, будучи участником его групп, я был слишком мало отстранен от
происходящего, чтобы сконцентрироваться натом, как он этого добивается. Как,
например, построены его истории и как он упрощает и сжимает расстановку семьи (см.
стр. 238) до необходимого минимума, превращая ее таким образом в высокоэффективный
терапевтический метод. Кроме того, мне были сначала чужды идеи Хеллингера о
динамике и подоплеке трагических переплетений, меня долго смущала его манера
формулировать, так что я не мог сосредоточиться на содержании.
Тех, кто участвует в его семинарах, в первую очередь привлекает его ясная,
вызывающая, требовательная, дающая ориентацию и в то же время свободная от любых
намерений уважительная манера общения. Сохраняя дистанцию, он полностью
включается в происходящее. Так удается избежать осложнений. Но, кроме того,
постоянная вовлеченность и заинтересованность участников объясняется еще и тем, что,
работая с каждым, он выдвигает на передний план основные темы его человеческого
бытия, такие как принадлежность, связующая любовь, слаженность и крах отношений,
взаимность, принятие судьбы и непостоянства, а также тем, что, используя самые скупые
средства, он часто говорит то, что затрагивает самые глубины души.
И как бы часто ни возникало ощущение, что слова Хеллингера относятся к
прошлому, его эмоциональный радар и интуиция всегда ориентированы в направлении
избавительного решения, того, что делает возможным еще не осуществленное.
Семейные расстановки раскрывают свою стихийную действенную силу потому, что
разговор в них идет на довербаль-ном языке образов, поскольку прошлое, прощание и
новая ориентация как в некоем переходном ритуале объединены в них в сжатых
временных рамках.
Но, как я уже говорил, содержание книги может дать повод к разногласиям,
скептическому и даже возмущенному отмежеванию. Люди легковерные могут к тому же
поддаться искушению без раздумий принять прочитанное за истину. Берт Хеллингер
однажды процитировал: «Идеально сказать невозможно, близкое к идеалу будет понято
превратно». Свои высказы13
вания он часто формулирует так, будто они находятся вне времени, будто они
абсолютны и обладают характером стопроцентной истины. Наблюдая за ним дольше,
понимаешь, что его высказывания — это почти всегда основанные на интуиции и
жизненной мудрости, связанные с определенным контекстом терапевтические действия,
целиком и полностью относящиеся к тому или иному человеку или событию. Если
превращать их скопом в общеупотребительные сентенции и рецепты, то от плода
останется одна кожура. Так же как после расстановки семьи он советует сначала дать
подействовать на себя разрешающему образу и не кидаться сразу что-то делать, так и тут
имеет смысл сначала дать подействовать на себя его идеям.
Знакомясь с приведенными в тексте примерами, читатель может увидеть, что
каждый раз, когда кто-то опрометчиво пытается обобщить его слова, Хеллингер от этого
уходит. Он вообще противится, когда его мысли и способы действий стремятся облечь в
форму теории. «Теория мешает практике», — говорит он. Я тоже воздержусь от такой
попытки. Сам он рассматривает свой подход как феноменологический. Ответ на вопрос,
что делать, дает для него созерцание процессов. «Я предстаю перед некоей ситуацией,
которая темна, о которой я не знаю, что это. Вопрос в том, как подойти к реальности,
которая темна? Я погружаюсь в резонирующее поле, с которым я связан и которое
больше, чем я. Что-то выходит тогда на свет и обнаруживает нечто реально
существующее. Я предаюсь этому и жду, пока мне что-то придет. Образ здесь такой: я в
темноте ощупью бреду вдоль стены, пока не нахожу дверь. Появляется просвет, и я
пытаюсь выразить то, что меня озаряет, одним полным, наполненным словом. Когда это
обретает форму, тот, кто это слышит, оказывается охвачен этим на некоем уровне по ту
сторону мышления. Тут действует нечто общее и затрагивает человека, хотя он не знает,
как и почему».
Буду рад, если эта книга Вас заинтересует, затронет и, может быть, даже захватит.
Гунтхард Вебер Гейдельберг, декабрь, 1992
Благодарность
В первую очередь я хотел бы поблагодарить Берта Хеллин-гера, который всегда
поощрял и дружески поддерживал меня в осуществлении моего замысла. Сотрудничество
с ним обогатило и изменило меня. Особую благодарность я хотел бы выразить участникам
курсов, позволившим мне записать семинары и использовать эти материалы в книге.
Очень важный вклад в создание этой книги внесли и многие другие: моя жена, Неле
Вебер-Енсен, которая критично и с любовью присутствовала при возникновении этой
книги и дала мне множество советов, как сделать текст более насыщенным и емким.
Беседы с Берндом Шмидом, который сам активно занимался идеями Берта Хеллингера,
очень помогли мне не потерять способности смотреть со стороны. Отто Бринк и Фридрих
Ингверзен читали для меня корректуру и дали мне важную обратную связь. Я хотел бы
отдать должное терпению и готовности к полемике по разным темам со стороны
участников обучающей программы, присутствовавших на моих семинарах в 1991 и 1992
годах, которых я иногда сверх меры утомлял новыми идеями. Маргит Родиг сделала
расшифровки записей всех семинаров. Мария Сыска очень компетентно изготовила
оригинал, а Сюзанна Гуски придала последний лоск окончательной редакции текста. Я
благодарю всех этих людей, а также Мелони Дриснер за хорошую верстку текста.
Ко второму немецкому изданию
Я рад, что книга нашла столь широкий отклик, что уже сейчас мы можем выпустить
в свет второе издание. На основе возникших вопросов мы еще раз переработали текст,
отчасти уплотнили его и отчасти дополнили.
Для большего удобства в начале книги мы поместили оглавление, а в конце —
список историй и ключевых слов.
Обогащением содержания я обязан прежде всего тщательной переработке текста,
выполненной самим Бертом Хеллин-гером. Норберт Линц стал инициатором многих
улучшений в отношении языка и компоновки текста. Так книга стала еще более
выразительной и точной.
Гунтхард Вебер Гейдельберг, сентябрь, 1993
2. Баланс между «давать» и «брать»
I. УСЛОВИЯ, НЕОБХОДИМЫЕ ДЛЯ ХОРОШИХ ОТНОШЕНИЙ
Отношения дают нам возможность выживать и развиваться. Но в то же время они
обязывают нас служить целям, находящимся вне нашей воли и желаний. Поэтому в
отношениях господствуют порядки и силы, которые поощряют и требуют, гонят и
направляют, делают счастливыми и устанавливают пределы. Хотим мы того или нет, но
своими инстинктами и потребностями, тоской, страхами и страданиями мы оказываемся
отданы на их произвол.
Круг наших контактов расширяется по нарастающей. Мы появляемся на свет в
небольшой группе — родной семье, и это определяет наши отношения. За этой системой
приходят другие, и так вплоть до универсальной. В каждой из этих систем порядки
действуют по-своему. К числу заданных нам условий, необходимых для создания и
сохранения хороших отношений между родителями и детьми, относятся следующие:
связь, баланс между «давать» и «брать» и порядок.
1. Связь
Как дерево не выбирает, где расти, и на просторе поля развивается иначе, чем в лесу,
а в защищенной долине иначе, чем на голой вершине, так и ребенок без вопросов и
сомнений входит в свою первую группу и связывается с ней с такой силой и
постоянством, сравнить которые можно разве лишь с чеканкой. Эта связь воспринимается
ребенком как любовь и счастье, вне зависимости от того, предоставит ли ему эта группа
все условия для развития или не предоставит никаких, и вне зависимости от того, кто и
что его родители. Ребенок знает, что тут он свой, а это знание и эта связь и есть любовь. Я
называю ее пра-любовью или первичной любовью. Эта связь настолько глубока, что ради
нее ребенок готов пожертвовать даже своей жизнью и счастьем.
16
...Рачительный взвесит хозяин и убытки, и прибыль. Фридрих Гёльдерлин. Хлеб и
вино
Во всех системах постоянно происходит уравновешивание противоположных
тенденций. Это закон природы. И поддержание баланса между «давать» и «брать»
является просто его применением к социальным системам.
Потребность в уравновешивании «давать» и «брать» делает возможным обмен в
человеческих системах. Этот процесс приводится в действие и поддерживается тем, что
люди дают и берут, и регулируется общей для всех членов системы потребностью в
балансе справедливости. Как только равновесие оказывается восстановлено, отношения
могут закончиться (например, когда человек возвратил ровно столько, сколько получил).
Или они могут быть и продолжены путем возобновления процесса «давать» и «брать».
Происходит это следующим образом: к примеру, мужчина дает что-то женщине, и
теперь женщина, раз она это приняла, испытывает внутреннее давление. То есть, получив
что-то от другого, мы в какой-то степени теряем свою независимость. Тотчас дает о себе
знать потребность в восстановлении равновесия, и, чтобы избавиться от этого давления,
женщина дает мужчине что-то в ответ. Из предосторожности она возвращает ему
несколько больше, чем получила, что снова приводит к неравновесию, и так далее. Ни
дающий, ни берущий не находят покоя до тех пор, пока баланс не окажется восстановлен:
пока берущий, в свою очередь, что-то не даст, а дающий не возьмет.
Пример:
Африканского миссионера перевели в другую область. Утром в день отъезда к нему
явился человек, проделавший пешком огромный путь, чтобы на прощанье сделать ему
небольшой денежный подарок, что-то около тридцати пфеннигов. Миссионер понимал,
что мужчина хочет его отблагодарить. Дело в том, что когда тот был болен, он несколько
раз приходил к нему в крааль. Знал он и то, что тридцать пфеннигов были для гостя
немалой суммой. Он уже хотел было отказаться от подарка и даже дать мужчине сколькото еще. Но одумался, взял деньги и поблагодарил.
2 - 5434
17
а) Счастье зависит от размеров оборота «давать» и «брать»
Счастье в отношениях зависит от оборота «давать» и «брать». Небольшой оборот и
прибыль приносит небольшую. Чем больше оборот, тем глубже счастье. Есть в этом,
правда, один большой недостаток — это еще больше привязывает. Кто хочет остаться
свободным, давать и брать должен совсем по чуть-чуть, чтобы обмен был минимальным.
Это как при ходьбе: удерживая равновесие, мы остаемся стоять, Только постоянно
его теряя и обретая снова, мы движемся вперед.
Большой оборот «давать» и «брать» сопровождается ощущением радости и полноты.
Но это счастье не достается даром, его создают. Если налажен сбалансированный обмен
при большом обороте, мы испытываем ощущение легкости, справедливости, мира и
согласия. Среди множества путей познать невиновность этот, пожалуй, самый
прекрасный, он приносит наибольшую свободу и облегчение.
б) Когда нет равновесия между «давать» и «брать»
Давать, но не брать
Приятно чувствовать себя вправе требовать, и, поскольку это чувство так приятно,
некоторые люди не желают с ним расставаться. Они предпочитают сохранять свои
претензии и не позволяют другим что-то себе дать, словно следуя девизу: «Лучше ты
будешь чувствовать себя обязанным, чем я». Часто за этим стоят самые лучшие
побуждения, и такая позиция пользуется большим уважением. Это идеал помощника.
Распространена она и среди психотерапевтов. К примеру, они не готовы в качестве
небольшой компенсации за свой труд испытывать на терапевтических сессиях радость.
Тогда работа идет через силу, что, в свою очередь, тоже никак не компенсируется.
Однако если кто-то дает, не принимая ничего в ответ, то через некоторое время
другие уже не хотят ничего от него получать. Такая позиция вредит отношениям,
поскольку тот, кто
18
стремится только давать, держится за свое превосходство и тем самым отказывает
другим в равенстве.
Для сохранения отношений очень важно не давать больше, чем ты готов принять, а
другой способен отдать. Этим сразу определяются границы того, насколько далеко тут
можно зайти.
Так, если богатая женщина выходит замуж за бедного мужчину, то отношения часто
не складываются, потому что она постоянно выступает в роли дающего, а муж не в
состоянии возвращать ей в том же объеме, что вызывает у него раздражение. Злиться
всегда начинает тот, кто не может восстановить равновесие. Если жена оплачивает мужу
учебу, то, закончив обучение, он ее бросит. Дело в том, что ему уже никогда не стать ей
равным, разве что он вернет все до последней копейки и еще с процентами. Лишь в этом
случае он снова будет свободен и отношения смогут продолжиться. Если мужчина, у
которого все позади, женится на женщине, у которой все впереди, то этот брак не будет
удачным. Жена будет мстить своему мужу. А муж, зная, что она имеет на это право, не
будет принимать никаких мер. И, разумеется, наоборот.
Отказ брать
Некоторые люди стремятся сохранить свою невиновность, отказываясь брать. Тогда
они никому ничем не обязаны и потому часто мнят себя особенными или полагают, что
они лучше других. Но живут они меньше чем вполнакала, что приводит к постоянному
ощущению пустоты и недовольства. Эту позицию можно обнаружить у многих из тех, кто
страдает депрессией. Их отказ брать относится, в первую очередь, к одному из родителей,
а позже переносится на другие отношения и на все хорошее, что есть в этом мире. По той
же причине депрессивны многие вегетарианцы.
Небольшой «изъян»
Неравновесие возникает и в том случае, если один из партнеров, вступая в брак,
имеет некий «изъян». Например, женщине, имеющей внебрачного ребенка, лучше выйти
замуж за кого-нибудь тоже с «изъяном». Тогда они смогут быть счастливы. Если же
партнер «безупречен», она будет на него зла, поскольку никогда не сможет стать ему
равной. Поэтому проверяй, кто решил связать себя навеки...
219
в) Когда равновесие невозможно
Между родителями и детьми
Описанное выше уравновешивание «давать» и «брать» возможно только между
равными. Между родителями и детьми ситуация иная. Дети не могут вернуть родителям
ничего равноценного. Они бы и рады, но это невозможно. В отношениях родителей и
детей разница между «давать» и «брать» невосполнима. Несмотря на то, что родители
тоже получают что-то от своих детей, а учителя — от учеников, равновесия это не
восстанавливает, это лишь смягчает его отсутствие. Дети навсегда в долгу перед своими
родителями, поэтому стать свободным от родителей невозможно. Так потребность в
компенсации, именно потому что она остается невыполнимой, еще больше укрепляет и
усиливает привязанность детей к родителям. Другим следствием невыполнимости этой
потребности является то, что позднее дети стремятся вырваться из обязательств, и это
помогает им при отделении от родителей. Если человек не в состоянии что-то
компенсировать, он стремится уйти.
Выход состоит в том, чтобы дети передавали полученное от родителей дальше, в
первую очередь собственным детям, то есть следующему поколению, или, в зависимости
от рода деятельности, другим людям. Тот, кто использует этот путь и передает
полученное дальше, может много взять у родителей.
То, что имеет силу для отношений между родителями и детьми и между учителями и
учениками, действительно и для других отношений. Везде, где восстановление равновесия
путем возврата или обмена (уже) невозможно или неуместно, мы все же можем
освободиться от бремени обязательств и долга, передавая что-то из полученного дальше.
Таким образом все люди, дают ли они сейчас или берут, подчиняются одному и тому же
порядку и одному и тому же закону.
Бёррис фон Мюнхгаузен описывает это в своем стихотворении.
Золотой мяч
Отцовских я не отвергал даров,
Но не способен был на воздаянъе; Дитя дары ценить не в состояньи, А к мужу муж
по-взрослому суров.
20
Я любящего сердца не уйму И сыну все заранее прощаю; Ему теперь долги я
возвращаю, Хотя я должен вовсе не ему.
Все мужественней сын день ото дня, Уже мужские движут им влеченья; Увидеть
я готов без огорченъя, Как внук долги получит за меня.
В зал времени мы входим в свой черед; Играя там, советов мы не просим. Назад
мяча мы ни за что не бросим: Мяч золотой бросают лишь вперед.
(Перевод с немецкого В. Микушевича)
Благодарность в качестве компенсации
Последней возможностью уравновесить «давать» и «брать» является благодарность.
При этом нужно иметь в виду, что слова благодарности зачастую являются подменой
самой благодарности. «Большое спасибо» — это дешевый сорт благодарности.
Благодарность означает: я принимаю твой дар с радостью, я принимаю его с любовью —
тогда это высокое признание другого. Когда я кому-то что-то дарю, он распаковывает
подарок и его глаза сияют, этого часто бывает достаточно. «Большое спасибо» к этому
вряд ли что-нибудь прибавит. Благодаря, я не уклоняюсь от необходимости давать, и все
же иногда благодарность — единственный соразмерный принятию ответ, например, для
маленького ребенка, для инвалида, умирающего, больного, а иногда и для того, кто любит.
Наряду с потребностью в уравновешивании здесь действует и та изначальная
любовь, которая притягивает и удерживает вместе членов одной социальной системы. Эта
любовь предшествует и сопровождает каждое «даю» и «принимаю». Тот, кто благодарит,
признает: «Ты даешь мне вне зависимости от того, смогу ли я когда-нибудь тебе
отплатить, и я принимаю это от тебя как подарок». А принимающий благодарность
говорит: «Твоя любовь и твое признание моего дара значат для меня больше, чем все, что
ты еще мог бы для меня сделать». Поэто21
му, благодаря, мы не только подтверждаем то, что мы друг другу даем, но и то, чем
мы друг для друга являемся. В связи с этим я расскажу одну маленькую историю.
Благодарность, достойная Бога
Один человек чувствовал себя очень обязанным Господу Богу, поскольку счастливо
спасся от угрожавшей его жизни опасности. Он спросил своего друга, что ему сделать,
чтобы отблагодарить Бога по достоинству. В ответ тот рассказал ему такую
историю. Мужчина всем сердцем любил женщину и просил ее выйти за него замуж. Но у
нее на этот счет были совсем другие планы. И вот однажды они вместе шли по улице, и
на перекрестке женщину чуть не сбил автомобиль. Она осталась в живых только
благодаря тому, что ее спутник, не потеряв присутствия духа, резко рванул ее назад.
После чего женщина повернулась к нему и произнесла: «Теперь я выйду за тебя».
«Как ты думаешь, как чувствовал себя в этот момент мужчина ?» — спросил друг.
Но вместо ответа тот лишь недовольно скривил рот. «Видишь, — сказал ему друг, —
может быть, ты вызываешь у Бога те же чувства».
Когда возмещение невозможно
Вина и причиненный вред принимают роковые размеры в том случае, если чья-то
жизнь, здоровье или собственность пострадали настолько, что возместить ущерб уже
невозможно. Никакое искупление и никакие другие действия не могут компенсировать
нанесенный вред. В этом случае и виновнику, и жертве остается только смириться и
покориться своей судьбе, какой бы она ни была.
г) Компенсация в негативном
Повторю, что вина как обязательство и невиновность как облегчение и претензия
служат обмену и не позволяют прекратиться нашим отношениям. В этом случае речь идет
о хорошей вине и хорошей невиновности, благодаря которым мы не даем друг другу
стоять на месте и соединяемся друг с другом в добре. Однако потребность в
уравновешивании и справедливом балансе относится не только к позитивным, но и к
негативным
22
сторонам нашей жизни. То есть, если кто-то причиняет мне зло, от которого я не в
состоянии защититься, или если кто-то позволяет себе то, что приносит мне вред или
боль, я испытываю потребность в восстановлении равновесия. Причем под влиянием этой
потребности оказываются и виновник, и жертва. Жертва претендует на компенсацию, а
виновник знает, что обязан это компенсировать. Но на этот раз восстановление
равновесия будет во вред обоим, так как после того, что произошло, у невиновного на уме
тоже недоброе. Он хочет нанести виновному такой же ущерб, какой тот нанес ему, и
заставить страдать так же, как страдал он сам, и, может быть, даже больше. Такой обмен
тоже порождает очень глубокую связь.
Лишь когда оба, и виновный, и жертва, были в равной степени злы, одинаково много
выстрадали и потеряли, они снова становятся равны. Тогда между ними снова возможен
мир и согласие.
Пример:
Мужчина рассказал своему другу, что вот уже двадцать лет жена не может ему
простить, что через несколько дней после свадьбы он на шесть недель уехал в отпуск со
своими родителями и оставил ее одну. Никакие уговоры, извинения, просьбы о прощении
так ни к чему и не привели. Друг дал ему такой совет: «Лучше скажи ей, что она может
пожелать или сделать для себя что-то, что будет стоить тебе не меньше, чем стоило тогда
ей». Мужчина моментально все понял и просиял. Теперь у него был ключ, который еще и
закрывал.
Плохого можно вернуть чуть меньше
Здесь действует тот же закон: если кто-то причиняет мне зло и в ответ я причиняю
обидчику столько же зла, то отношения на этом заканчиваются. Если же я причиню ему
несколько меньше зла, то я воздам должное не только справедливости, но и любви.
Иногда приходится быть злым, чтобы спасти отношения. Но эта злость сопряжена с
любовью, поскольку человеку важны отношения. Злящийся с ненавистью переходит
границу и дает другому право злиться еще больше. Когда речь идет о компенсации в
негативном, то невиновность мы ощущаем как право на месть, а вину — как страх
возмездия.
23
Я повторяю: для того, чтобы отношения могли продолжаться, существует одно
простое и понятное правило: при позитивном обмене из предосторожности возвращают
чуть больше, при негативном из предосторожности возвращают чуть меньше. Если
родители причиняют детям какое-то зло, дети не должны в качестве компенсации делать
что-то плохое родителям. Что бы ни делали родители, у ребенка нет на это права. Для
этого слишком велик разрыв между ними.
Требование искупления
Чем слабее и беззащитнее жертва, тем более виноватым считаем мы виновного и тем
более скверным его поступок. Однако после злодеяния жертва редко остается безоружной.
Она может действовать, добиваться своих прав и требовать от виновного искупления,
которое положит конец вине и сделает возможным новое начало. Но зачастую жертва
предпочитает сохранять свои претензии и право злиться на другого.
Если жертва не действует сама, это берут на себя другие, но с той разницей, что
вреда и несправедливости, причиняемых в этом случае от ее имени и вместо нее другими,
будет намного больше, чем если бы пострадавший сам осуществлял свое право и взял
месть в свои руки. Когда невиновные предпочитают страдать, нежели действовать, жертв
и зла из-за этого вскоре становится больше, чем было до этого. Иллюзия полагать, что
можно остаться непричастным и избежать вины, если упорно держаться за невиновность и
ее бессилие, вместо того, чтобы ответить на вину и ее последствия так, чтобы они
прекратились и тогда могла проявиться их позитивная сила.
д) Хорошее и плохое прощение
Тот же эффект, что и сохранение бессилия, имеет быстрое прощение, которое
подменяет назревшее столкновение и лишь прикрывает и отсрочивает конфликт, вместо
того, чтобы его разрешить. Аналогичный результат имеет и высокомерное прощение,
когда кто-то, претендуя на моральное превосходство, отпускает виновному грехи, будто у
него есть такое право. Если, к примеру, один человек причиняет другому зло и тот его
прощает, то виновному не остается ничего другого, кроме
24
как уйти, поскольку он уже никогда не сможет стать равным. Когда речь идет о
настоящем примирении, невиновный не только имеет право претендовать на возмещение
ущерба и искупление, он еще и обязан этого требовать. Иначе он сам будет виноват перед
виновным. А виновный не только обязан отвечать за последствия своего поступка, но еще
и имеет на это право.
Пример:
Полюбили друг друга женатый мужчина и замужняя женщина. Вскоре женщина
забеременела, тогда они развелись со своими супругами и поженились между собой. В
предыдущем браке у женщины детей не было. У мужчины от первого брака была дочь,
которая осталась с матерью. Оба чувствовали себя виноватыми по отношению к первой
жене мужчины и ребенку, и оба очень хотели, чтобы бывшая жена их простила. Она и в
самом деле была на них зла, поскольку за их счастье платила благополучием своего
ребенка.
Однажды, когда они разговаривали об этом со своим дру|гом, тот предложил им представить, каково бы им было, если бы та женщина
действительно их простила. Тут они осознали, что до сих пор уклонялись от последствий
своей вины и что желание получить прощение противоречило и достоинству, и
притязаниям каждого. Они решились признать по отношению к первой жене и ее ребенку,
что ради собственного счастья они потребовали от них максимально возможного и что
они готовы принять ее требования. Но от своего выбора не отказались.
Однако существует и хорошее прощение, позволяющее и виновному не потерять
достоинство, и невиновному сохранить свое. Оно предполагает, что жертва в своих
требованиях не доходит до крайности и принимает компенсацию и искупление,
предложенные виновным. Без такого хорошего прощения настоящего примирения быть не
может.
И еще один пример:
Женщина бросила мужа ради любовника и подала на развод. Прошло много лет, и
она об этом пожалела. Она поняла, что по-прежнему любит своего мужа и с радостью
снова вышла бы за него замуж, тем более что он с тех пор так и не женился.
25
Но, чувствуя себя виноватой, она не решалась прямо сказать ему об этом. Когда она
все-таки заговорила с ним на эту тему он не ответил ей ни да, ни нет. Они решили
обсудить свою ситуацию с кем-то третьим.
Для начала этот третий спросил мужчину, какого результата он ждет от их встречи.
Мужчина только загадочно улыбнулся и ответил: «Прозрения». Затем третий спросил у
женщины, что она может предложить мужчине, чтобы тот снова захотел взять ее в жены.
Оказалось, что она представляла себе все слишком просто, и все, что она предлагала, ни к
чему ее не обязывало. Неудивительно, что ее слова не произвели на мужчину никакого
впечатления.
Третий дал ей понять, что в первую очередь ей нужно признать, что в свое время она
причинила мужу боль. Он должен увидеть, что она готова компенсировать нанесенную
ему обиду. Женщина на какое-то время задумалась, потом взглянула мужу в глаза и
произнесла: «Я сожалею, что причинила тебе боль. Я хочу снова стать твоей женой. Я
буду любить тебя и заботиться о тебе так, что ты увидишь, что можешь на меня
положиться».
Но мужчина по-прежнему сидел как каменный. Тогда третий обратился к нему:
«Должно быть, тебе было очень больно тогда и ты не хочешь пережить это снова». На
глазах у мужчины появились слезы. Третий продолжил: «Когда кто-то, как ты, был
вынужден страдать по вине другого, он часто чувствует моральное превосходство над
виновником своих страданий и считает себя вправе отвергать другого, как будто он ему не
нужен». И добавил: «Против такой невиновности у виновного шансов нет». -Тут мужчина
вышел из оцепенения и улыбнулся так, будто его поймали с поличным. Он повернулся к
жене и посмотрел ей в глаза.
«Это стоит пятьдесят марок, — сказал третий, ибо это был психотерапевт, — а
теперь исчезните, я не желаю знать, чем это кончится».
А кончилось все плохо. Год спустя она позвонила мне и сказала, что у нее рак и она
хотела бы прийти на прием. Они пришли вдвоем, и я спросил, в чем, на ее взгляд, причина
болезни. Она ответила, что всегда просто машинально выполняла свои функции. Я сказал:
«Нет, это не то. Может быть что-то еще?» Она подумала и сказала: «Да, я забеременела от
26
мужа. Он хотел, чтобы я сделала аборт, и я сделала». Тогда я сказал: «Это оно! В тот
момент тебе нужно было от него уйти». Теперь ситуация была прямо противоположной.
Теперь она была невиновной, а он виновным. Он потребовал от нее того, что было выше
ее сил, но она пошла на это, чтобы не подвергать опасности отношения. Я все это им
объяснил, а ей сказал: «Теперь тебе нужно расстаться со своим мужем, признать и
принять свою вину и боль и в память о ребенке сделать что-то хорошее». Она спросила:
«Разве мы не можем сделать это вместе?» Я ответил: «Да». Но муж не шелохнулся и не
обнаружил ни малейшего волнения. Они ушли. Потом она еще раз записалась ко мне на
курс. Но за четыре недели до начала мне позвонил ее сын и сообщил, что она умерла. Это
был конец.
е) Превентивные страдания при расставаниях
Иногда люди, решив расстаться, из страха причинить другому боль и боясь упреков,
страдают до разрыва столько, что уравновешивают этим боль другого, как будто тогда у
них появляется больше прав на этот шаг. Поэтому так долго тянутся бракоразводные
процессы. В большинстве случаев человек просто хочет открыть для себя новую область,
новую, большую территорию, но чувствует себя как в ловушке, потому что не может
начать двигаться в этом направлении, не причинив другому боли или вреда.
Когда они наконец расстаются, то все шансы и риски нового начала получает не
только инициатор разрыва, перед другим партнером тоже внезапно открываются новые
возможности. Если он замкнется в себе и застынет в своей боли, первому будет намного
труднее идти своей новой дорогой. Если же он воспользуется этим шансом, то другому он
тоже подарит свободу и облегчение. Из всех способов простить этот, на мой взгляд, самый
лучший. Он примиряет, даже если расставание необратимо.
ж) Отказ от счастья как попытка компенсации
То, что правильно и важно внутри человеческих отношений, часто совершенно
недопустимым образом переносится на другие
27
контексты (например, на отношения с Богом или судьбой), где превращается в
абсурд. Когда в одних и тех же обстоятельствах кто-то приобретает, а кто-то теряет, то в
душе одно увязывается с другим и возникает потребность в компенсации, как будто одно
произошло за счет другого. И тогда случаются скверные вещи.
Если, например, отец живым и здоровым возвращается с войны или из плена, где
погибли многие другие, его дочь вдруг решает платить за то, что он вернулся, или отец
сам перестает жить полной жизнью. Или человек, спасшийся от смертельной опасности,
начинает расплачиваться за это каким-либо симптомом или тем, что теперь во всем себя
ограничивает. Подобные процессы можно во множестве встретить у евреев, выживших во
времена нацизма и теперь не решающихся принять свое счастье, когда столько
представителей их народа претерпели тяжелую судьбу. Если в семье один из детей
инвалид, то его здоровые братья и сестры часто не решаются принять свое здоровье и
счастье, поскольку у них возникает фантазия, что здоровье и счастье достались им за счет
этого брата или сестры. Тогда они пытаются восстановить равновесие тем, что тоже
заболевают (например, впадают в депрессию) или как-то по-другому ограничивают свои
возможности. Такая динамика является своего рода внутренним оправданием. Мы часто
сталкиваемся с подобными примерами на психотерапии.
Отказ от компенсации такого рода требует выхода на мета-уровень и поиска
совершенно иного решения, несмотря на давление внутреннего стремления к
компенсации. Решение заключается в том, чтобы принять жизнь, счастье, здоровье как
подарок, не расплачиваясь за них. Это смиренная позиция. Желание как-то возместить
полученное — позиция дерзкая, самонадеянная. Эти люди берут на себя смелость платить
за то, что получили в подарок.
Небольшая история на эту тему:
Двойная компенсация
У одной женщины был замечательный муж, и на Рождество он подарил ей
прекрасное золотое колье. Развернув подарок, она воскликнула: «Какое прекрасное
колье!» А потом спросила: «Сколько же оно стоило?» Он ответил: «Пять тысяч
марок». — «А где ты его купил?» — «У ювелира Бернхарда».
28
После праздников она отправилась к ювелиру Бернхарду и еще раз дала ему пять
тысяч марок. (Пауза.) Такое бывает — по отношению к судьбе.
Так что, когда что-то правомерное и осмысленное в одном контексте используется в
другом, возникает путаница. То же самое происходит и тогда, когда кто-то берет на себя
чужую вину и расплачивается за нее.
Пример:
В паре девушка беременеет, и молодые люди вступают в брак «по необходимости».
В браке они несчастны. Тогда их сын берет на себя вину и не позволяет себе быть
счастливым, чтобы таким образом заплатить за то, что родители из-за него несчастны.
Принять и поблагодарить, принять как подарок, не расплачиваясь, — вот решение и
совершенно особое исполнение. Такая благодарность является внутренней позицией. Она
не направлена на кого-то или на что-то. Для иллюстрации я использую такой образ:
человек входит в реку и река выносит его на другой берег, тогда он снова выбирается на
сушу и кланяется реке. Но реке это безразлично. Это и есть благодарность.
Пример:
Друзья юности вместе ушли на войну, пережили неописуемые опасности, и лишь
двое из них целыми и невредимыми вернулись домой. Один из них стал очень тихим и
молчаливым, поскольку самым важным из того, что он пережил, было спасение. Всю
свою дальнейшую жизнь он воспринимал как подарок. Другой же частенько сиживал в
пивной и хвастался своими подвигами и опасностями, которых удалось избежать. Словно
все это он пережил напрасно.
Петра: У меня есть знакомый, которого, когда он был маленьким, старший брат
спас из-под снежного завала. Потом этого брата убили нацисты. И у младшего всю жизнь
было чувство, что он не может и не имеет права жить.
Берт Хеллингер (далее Б. X.): Это связано только с тем, что один из них умер. Здесь
важны такие слова: «Ты умер. Я поживу еще немного, потом я тоже умру». Еще он мог бы
сказать: «Я
29
склоняюсь перед твоей судьбой, ты навсегда останешься моим братом».
Искупление как слепая компенсация: если мать умирает при рождении ребенка
Искупление тоже является попыткой компенсации, но слепой, инстинктивной и
неуправляемой. Особенно часто попытки компенсации такого рода встречаются в семьях,
где мать умерла во время родов. Разумеется, выживший ребенок не виноват в смерти
матери. Никому и в голову не пришло бы призвать его за это к ответу. Однако знание о
своей невиновности не приносит ребенку облегчения. Как существо социальное, он знает,
что «вплетен» в систему, где получил жизнь за счет жизни матери. Он всегда будет видеть
свою жизнь только в связи со смертью матери и никогда не избавится от давления вины.
Часто вследствие подобных трагических событий в семье развивается негативная
динамика. Ситуация истолковывается таким образом, будто мужчина, дав волю своим
инстинктам, убил женщину, так сказать, принес ее в жертву своим инстинктам. Однако
родители осознают весь риск исполнения любви, они пошли на этот риск сознательно.
Кроме того, подобные фантазии об убийстве обесценивают женщин и оскорбляют их
достоинство. В расстановках таких ситуаций женщины ни в чем не упрекают мужчин, они
полны достоинства.
Представление о том, что это убийство, приводит к тому, что за это расплачиваются
мальчики в следующих поколениях (а такие события зачастую сказываются потом на
протяжении нескольких поколений). Нередко такая смерть женщины становится
причиной самоубийства уже ее внуков и правнуков. Это примитивная, древняя и слепая
форма компенсации: один человек уходит, и в качестве компенсации должен уйти другой.
Когда что-то делается во искупление, пропадает уважение. В таких случаях некоторые
мужчины отказываются от партнерских отношений и детей, становясь, к примеру,
священниками или женясь на женщине, которая не может иметь детей. Подобная смерть в
системе внушает страх, и страх часто заставляет обходить ее молчанием. Это самый
худший вариант исключения из системы, имеющий самые тяжелые последствия.
Если появившийся на свет ребенок ограничивает свою жизнь или совершает
самоубийство, то жертва его матери оказывается
30
напрасной, к тому же на нее возлагается еще и ответственность за несчастье ребенка.
Решение заключается в том, чтобы эта женщина получила в системе почетное место,
а ребенок сказал своей маме: «Если случилось так, что, рожая меня, ты потеряла жизнь, то
это не должно быть напрасно. Именно потому, что это стоило тебе так дорого, я покажу
тебе, что это было не зря. Я принимаю свою жизнь по той цене, по которой она стоила
тебе и стоит мне, и в память о тебе проживу ее сполна».
Это та же самая любовь, но текущая в другом направлении. Здесь давление роковой
вины превращается в мотор и дает силы жить, и человек становится способен на такие
дела и поступки, осуществить которые другие не смогли бы никогда. Это позволяет
примириться и обрести покой, и тогда жертва матери имеет хорошие последствия.
Пример с семинара:
Алексис рассказывает, что до брака с матерью его отец уже был женат, и его первая
жена умерла во время родов вместе с ребенком. В расстановке родительской семьи
родители и оба сына смотрят в одном направлении.
Б. X.: Совершенно очевидно, что родители и сыновья смотрят на первую жену и
ребенка. (Он вводит их в расстановку и ставит напротив родителей и сыновей. Семья с
облегчением кивает.) Это уже решение.
Затем он ставит ребенка и мать справа от отца, а сыновей — напротив, и в
заключение ставит умершего ребенка как самого старшего к сыновьям первым справа.
После чего заговаривает об опасной для жизни болезни, которой страдает брат Алексиса.
Б. X.: Эта расстановка показывает, что болезнь твоего брата может иметь системное
значение. Будет полезно, если ты ему об этом расскажешь. Возможно, он связан с
умершим. И если в образе он стоит, возможно, твой брат тоже сможет стоять.
з) Согласие с судьбой
Среди фатальных бед есть такие, которые относятся к личной судьбе человека,
например, наследственное заболевание, полученное на войне увечье или тяжелые
обстоятельства в детстве. Если возмущаться судьбой, которую не изменишь, роп31
тать на нее, не желая отказываться от злости и претензий, если искать виновных и не
принимать ее в свою жизнь, то и она не сможет проявить свою силу.
Как я могу быть незаслуженным образом и без всякого содействия с моей стороны
спасен, то есть могу получить подарок, которого не получают другие, так же я должен
согласиться и тогда, когда от меня требуется отвечать за последствия чего-то негативного,
что произошло без моей вины. Судьбе нет дела ни до наших притязаний, ни до нашего
искупления.
Единственным выходом в случае роковой вины остается подчинение, покорность
непроглядным и могущественным взаимосвязям, на счастье на мое или на несчастье.
Позицию, лежащую в основе такого поведения, я называю смирением. Оно позволяет мне
принимать жизнь и счастье так долго и такими, как они мне выпадают, независимо от
цены, которую заплатили за них другие. Оно же велит мне соглашаться с тяжелой
судьбой, если приходит мой черед. Смирение заставляет меня со всей серьезностью
принять то, что не я определяю судьбу, а судьба меня. Оно является подобающим ответом
фатальной вине и невиновности и уравнивает меня с жертвами. Оно позволяет мне
уважать их не тем, что я отбрасываю или ограничиваю то, что получил «за их счет», а как
раз тем, что я принимаю это, несмотря на высокую цену, и передаю потом что-то из
полученного другим. Искупление разрушает уважение, а уважение делает искупление
ненужным. Компенсация заключается в том, что смирение становится во мне источником
силы. Такая компенсация позитивна, а это всегда во благо.
Пример:
Молодой человек, предприниматель и монопольный агент некоего продукта в своей
стране, приезжает на спортивном автомобиле и рассказывает о своих успехах.
Совершенно очевидно, что он многое может, к тому же он обладает неотразимым
шармом. Но он пьет, и бухгалтер обращает его внимание на то, что он берет слишком
много денег фирмы на личные нужды и этим ставит предприятие под угрозу. Несмотря на
все успехи, в глубине души молодой человек нацелен на то, чтобы снова все потерять.
Выясняется, что его мать выгнала своего первого мужа, поскольку считала его «тряпкой».
Потом она вышла замуж за отца этого молодого человека, сын от первого брака тоже
остался с ней. Мальчику не позволялось
32
видеться с родным отцом и вплоть до сегодняшнего дня у них не было никаких
контактов. Сын даже не знал, жив ли его отец.
Молодой предприниматель понял, что не позволял себе подолгу преуспевать,
поскольку считал, что своей жизнью обязан несчастью брата. Он нашел следующее
решение: во-первых, он признал, что брак его родителей и его собственная жизнь роковым
образом связаны с потерей, которую претерпели брат и отец брата. Во-вторых, он смог
тем не менее принять свое счастье и сказать другим,"что будет считать себя равным им и
равноправным с ними. В-третьих, признавая свою готовность уравновесить «давать» и
«брать», он решил оказать брату особую услугу. Он собрался разыскать его отца и
устроить их встречу.
Б. X.: Теперь я еще раз вернусь к динамике, о которой мы говорили ранее. Ты
сказала, что после твоего рождения твоя мать впала в депрессию. Тогда тенденция такова,
что ребенок расплачивается за это.
Мануэла: В случаях, когда у матери возникает послеродовой психоз, происходит то
же самое?
Б. X.: Да, здесь может быть та же динамика. Ребенок считает, что должен за это
платить. Он всегда чувствует себя виноватым, если при его рождении здоровье матери
как-либо пострадало.
Приведу еще один пример:
Член группы, мужчина средних лет, все время испытывал в группе дискомфорт. Он
странно себя вел и был мало способен вчувствоваться. Оказалось, что при его рождении у
матери произошел перелом костей таза. В расстановке родительской семьи он поставил
себя очень далеко снаружи. Несмотря на то, что мать была готова заплатить такую цену,
ребенок не мог этого принять, поскольку цена была слишком высока.
Единственное, что может сделать в этом случае ребенок, это отдать дань уважения.
Он может сказать: «Дорогая мама, я принимаю жизнь по той цене, по которой она стоила
тебе, и именно поэтому я буду чтить ее и проживу сполна, тебе на радость. Это не должно
было быть напрасно. Именно потому, что это стоило тебе так дорого, я покажу тебе, что
это было не зря». Матери такая позиция тоже приносит большое облегчение. Ведь
33
иначе она страдает вдвойне. Если же все заканчивается хорошо, ей тоже легче нести
то, что было.
Нередко случается так, что после чудесного спасения человек продолжает жить как
неживой, словно жизнь для него уже закончилась.
Пример:
На одном из моих курсов присутствовал славный парень, но почти все время он
выглядел абсолютно безжизненным. Я провел с ним возрастную регрессию, и в возрасте
пяти лет он увидел себя лежащим в кровати с огромной опухолью на плече. Вокруг с
озабоченными лицами стояли врачи, и в этот момент он внутренне умер. Позже его
прооперировали, опухоль оказалась доброкачественной. Но внутренне он уже
распрощался с жизнью и дальше жил как неживой. В таких случаях подобает
поблагодарить за свое спасение, заново принимая дар жизни и достойно им распоряжаясь.
и) Ребенок как «отступное»
Довольно часто бывает так, что при расставании в качестве компенсации отдают
ребенка, например, дочь уходит из второго брака матери к отцу. Если мать выходит замуж
за другого мужчину, за это должно быть заплачено. Одним из вариантов может быть то,
что она отдает за это первому мужу дочь. Таким образом долг оказывается, так сказать,
погашен.
Нередко ребенок становится своего рода «отступным», которое женщина
«выплачивает» своим родителям, если они не хотели отдавать ее замуж. Иногда она
отдает родителям своего первенца. Никто не знает почему, но это то отступное, которое
она платит. Тогда она чувствует себя вправе остаться с мужем. В этом случае ребенок
может сказать: «Я делаю это с радостью, но ты — моя бабушка, а это — моя мама». Мы
еще встретимся с этой динамикой, когда будем говорить об инцесте.
Алексис: В Греции я не раз наблюдал, что ребенка отдают бездетной, но богатой и
замужней сестре, которая поддерживает всю семью.
Б. X.: Тогда ребенку нужно сказать: «Я с радостью делаю это для вас для всех».
Тогда он сможет жить у тети и не будет чувствовать в душе упрека.
34
3. Порядок
Третьим базовым условием для хороших отношений является порядок. В первую
очередь, я подразумеваю под этим правила, направляющие совместную жизнь группы по
определенному руслу. В любых длительных отношениях вырабатываются общие нормы,
ритуалы, убеждения и табу, которые становятся обязательными для всех. Так отношения
превращаются в систему со своим порядком и структурой. Этот порядок — договорной и
скорее поверхностный. За ним действуют другие порядки, которые являются заданными и
не поддаются согласованию.
II. СОВЕСТЬ КАК ОРГАН РАВНОВЕСИЯ В ОТНОШЕНИЯХ
Всякий раз, когда мы вступаем в отношения, нами управляет некое внутреннее
чувство, которое автоматически реагирует, когда мы делаем что-то, что может повредить
этим отношениям или поставить их под угрозу. То есть, подобно тому, как у нас есть
внутренний орган, отвечающий за равновесие, существует и нечто вроде внутреннего
органа, отвечающего за системное поведение. Стоит нам потерять равновесие, и
неприятное ощущение, возникающее в результате падения, возвращает нас в состояние
равновесия. Таким образом, равновесие регулируется ощущениями комфорта и
дискомфорта. Когда мы находимся в состоянии равновесия — это приятно, мы чувствуем
себя комфортно. Потеряв равновесие, мы испытываем ощущение дискомфорта, которое
указывает нам ту черту, дойдя до которой, мы должны остановиться, чтобы не случилось
несчастья. Нечто подобное происходит в системах и отношениях.
В отношениях имеют силу определенные порядки. Если мы соблюдаем их, то имеем
право оставаться в отношениях и испытываем ощущение невиновности и равновесия. Но
стоит нам отступить от условий, необходимых для сохранения отношений, и тем самым
подвергнуть отношения опасности, как у нас возникают неприятные ощущения, которые
срабатывают как рефлекс и заставляют нас повернуть назад. Это воспринимается нами как
вина. Ту инстанцию, которая следит за этим подобно органу равновесия, мы называем
совестью.
Нужно знать, что вину и невиновность мы познаём, как правило, в отношениях. То
есть чувство вины связано с другим человеком. Я чувствую себя виноватым, когда делаю
что-то, что вредит отношениям с другими, и невиновным, когда делаю то, что идет
отношениям на пользу. Совесть привязывает нас к группе, важной для нашего выживания,
какими бы ни были условия, которые ставит нам эта группа. Совесть — не что-то, что
стоит над группой, над ее верой или суеверием. Она ей служит.
36
1. Совесть следит за соблюдением условий, необходимых для сохранения
отношений
Совесть следит за соблюдением условий, важных для сохранения отношений, а
именно связи, баланса между «давать» и «брать» и порядка. Отношения могут сложиться
удачно только в том случае, если одновременно выполняются все эти три условия. Без
баланса и порядка нет связи, без связи и порядка нет баланса, а без связи и баланса нет
порядка. В душе мы воспринимаем эти условия как элементарные потребности. Совесть
стоит на службе всех трех потребностей, и каждая из них осуществляется при помощи
собственного чувства вины и невиновности. Поэтому наш опыт вины различается в
зависимости от того, относится ли эта вина к связи, балансу или порядку. Так что мы поразному ощущаем вину и невиновность в зависимости от той цели и потребности, которой
они служат.
а) Совесть и связь
Здесь совесть реагирует на все, что способствует или угрожает связи. Поэтому наша
совесть спокойна, когда мы ведем себя так, что можем быть уверены: мы по-прежнему
принадлежим к своей группе, и неспокойна, когда мы настолько отошли от условий
группы, что вынуждены опасаться, что полностью или частично утратили свою
принадлежность к ней. В этом случае мы ощущаем вину как страх потери и исключения и
как удаленность, а невиновность — как защищенность и принадлежность. Чувствовать
право на принадлежность на элементарном эмоциональном уровне — возможно, самое
прекрасное и глубокое из всех знакомых нам чувств.
Только тот, кто познал безопасность невиновности как права на принадлежность,
знает о страхе или даже ужасе исключения и потери. Чувство защищенности всегда
сопряжено с чувством страха. Поэтому совершенно нелепо утверждать, что в том, что
человек испытывает страх, виноваты родители. Чем лучше родители, тем больше страх их
потерять.
Защищенность и принадлежность — это великая мечта, которая руководит нами во
многих наших поступках. Но эта мечта неосуществима, так как право на принадлежность
всегда находится под угрозой. Многие говорят, что для детей нужно
37
создавать защищенность. Но чем больше защищенности создают для детей, тем
больше они боятся ее потерять, поскольку ощущение защищенности невозможно без
страха потери. То есть право на принадлежность нужно завоевывать снова и снова, им
невозможно завладеть навеки, поэтому мы ощущаем невиновность как право пока еще
принадлежать к группе, и неизвестно, сколь долго это продлится. Эта неуверенность —
часть нашей жизни. Примечателен тот факт, что в отношениях с детьми совесть давит на
родителей меньше, чем на детей в отношениях с родителями. Это может быть как-то
связано с тем, что родителям дети нужны меньше, чем родители детям. Мы даже можем
себе представить, что родители жертвуют своими детьми, но никак не наоборот.
Поразительно.
Обе стороны совести, спокойная и неспокойная, служат одной цели. Как кнут и
пряник, они гонят и манят нас в одном направлении: они обеспечивают нашу связь с
корнями и родом вне зависимости от того, чего требует от нас любовь в этой группе.
Привязанность к родной группе обладает для совести приоритетом перед любыми
другими доводами рассудка и любой другой моралью. Совесть ориентируется по тому,
какое влияние оказывает наша вера или наши поступки на связь, не принимая во внимание
то обстоятельство, что с других точек зрения эта вера и эти поступки могут казаться
безумными или предосудительными. Так что мы не можем полагаться на совесть, когда
речь идет о познании добра и зла в более широком контексте (см. главу III, 3). Поскольку
связь обладает приоритетом перед всем, что, возможно, последует потом, то и вину в
отношении связи мы воспринимаем как самую тяжкую, а ее последствия — как самое
суровое наказание. А невиновность в отношении связи воспринимается нами как самое
глубокое счастье и самая заветная цель наших детских желаний.
Связующая любовь и жертвенность слабых
Совесть привязывает нас к группе крепче всего, если мы занимаем в ней невысокое
положение и полностью от нее зависим. В семье это дети. Из любви ребенок готов
пожертвовать всем, даже собственной жизнью и счастьем, если его родителям и роду
будет от этого лучше. Тогда дети, «заменяя» своих родителей или предков, делают то,
чего не собирались, искупают
38
|то, чего не совершали (например, уходя в монастырь), отвечают за то, в чем не
виноваты, или вместо родителей мстят за причиненную им несправедливость.
Пример:
Однажды отец наказал своего сына за упрямство, и той же ночью ребенок повесился.
С тех пор прошло много лет, отец состарился, но по-прежнему тяжело переживал
свою вину. Как-то раз в разговоре с другом он вспомнил, что всего за несколько дней до
самоубийства его жена за обедом сказала, что снова беременна, и мальчик, словно вне
себя, выкрикнул: «Боже мой, у нас же совсем нет места!» Отец понял: ребенок повесился,
чтобы снять с родителей эту заботу, он освободил место для другого.
Но стоит нам приобрести в группе власть или стать независимыми, как связь
ослабевает, и вместе с ней становится тише и голос совести. Но слабые добросовестны,
они остаются верными. Они демонстрируют самую самоотверженную отдачу, поскольку
они привязаны. На предприятии это работники нижнего звена, в армии — обычные
солдаты, а в церкви — паства. На благо сильных членов группы они добросовестно
рискуют здоровьем, невиновностью, счастьем и жизнью, даже если сильные, прикрываясь
высокими целями, бессовестно ими злоупотребляют. Поскольку они остаются во власти
своей системы, они могут бесцеремонно использоваться против других систем. Тогда
маленькие люди подставляют свою голову за больших и выполняют грязную работу. Это
герои на затерянном посту, овцы, идущие за пастухом на бойню, жертвы, платящие по
чужим счетам.
б) Совесть и баланс
Так же как совесть следит за привязанностью к родителям и роду и управляет ею при
помощи собственного чувства вины и невиновности, так она следит и за обменом,
регулируя его с помощью другого чувства вины и невиновности.
Если говорить о позитивном обмене «давать» и «брать», то чувство вины мы
ощущаем как обязательство, а невиновность — как свободу от обязательств. То есть
невозможно взять в отры39
ве от цены. Но если я возвращаю другому ровно столько, сколько получил, то я
становлюсь свободен от обязательств. Кто свободен от обязательств, тот чувствует себя
легко и свободно, но и связи у него больше нет. Этой свободы может стать еще больше,
если давать больше, чем обязан. В .этом случае невиновность ощущается нами как
претензия. Таким образом, совесть не только способствует нашей связи друг с другом, но
как потребность в восстановлении равновесия она еще и регулирует обмен внутри
отношений и внутри семьи. Невозможно переоценить роль этой динамики в семьях.
в) Совесть и порядок
Когда совесть стоит на службе порядка, то есть правил игры, действующих внутри
системы, то вина для нас — это их нарушение и страх наказания, а невиновность —
добросовестность и верность. Правила игры в каждой системе свои, и каждый член
системы эти правила знает. Если человек их осознает, признаёт и соблюдает, система
может функционировать, а такой член системы считается безупречным. Кто их нарушает,
становится виновным, даже если это отступление от правил не приносит никакого вреда и
никто от этого не страдает. Во имя системы он подвергается наказанию, в тяжелых
случаях (например, «политического преступления» или «ереси») даже изгоняется и
уничтожается.
Вина в отношении порядка не затрагивает нас слишком глубоко. Мы часто
позволяем себе этот вид вины, не чувствуя снижения самооценки, даже если знаем, что на
нас лежат определенные обязательства или что придется заплатить штраф. Если же мы
совершаем проступок в отношении привязанности или баланса, наша самооценка
понижается. Так что вина переживается здесь по-разному. Возможно, это связано с тем,
что, несмотря на потребность в порядке, в частностях мы в значительной степени вольны
решать сами.
Кроме того, совесть определяет, что мы имеем право воспринимать, а что — нет.
Пример:
В одной из групп рассказывает врач. Однажды утром ему позвонила сестра и
попросила зайти, чтобы обсудить с ним
40
какую-то медицинскую проблему. Он пришел, и они целый час проговорили. Затем
он сказал: «Может быть, тебе все-таки лучше сходить к гинекологу». Она отправилась к
гинекологу и родила здорового мальчика. Брат не заметил, что его сестра беременна.
Сестра тоже не замечала своей беременности, хотя тоже была врачом.
В этой системе было запрещено воспринимать беременность, и даже медицинское
образование не помогло им преодолеть этот блок восприятия.
Белый медведь
Жил-был белый медведь, который ездил везде вместе с цирком. Но хозяева не
занимали его в представлениях, он был нужен им только для привлечения посетителей.
Поэтому он все время сидел в своем вагончике. Этот вагончик был так тесен, что
пройти он мог только два шага вперед и два назад. Потом хозяевам стало жаль белого
медведя, и они продали его в зоопарк. Там его поселили в просторном вольере. Но он попрежнему не уходил дальше, чем на два шага вперед и два назад. Когда другой белый
медведь спросил его: «Почему ты так поступаешь?», тот ответил: «Потому что я так
долго жил в вагончике».
2. Взаимодействие потребностей в связи, балансе и порядке
Каждой из потребностей в связи, балансе и порядке совесть служит по-своему. Так,
служа связи, она может требовать то, что запрещает на службе баланса и порядка, а в
интересах порядка отказать в том, что позволяет ради связи. Если одна из потребностей
берет верх, другие оказываются в убытке. Поэтому стремясь одновременно подчиняться
всем трем условиям, человек остается каждому из них что-то должен. Как бы мы ни
старались следовать указаниям совести, она будет нас, с одной стороны, обвинять, а с
другой — оправдывать. Поэтому наша совесть никогда не бывает абсолютно спокойна.
Так что вина и невиновность обычно идут рука об руку. Кто тянется к невиновности,
обязательно коснется вины. Кто арендует дом у вины, своим поднанимателем обнаружит
невиновность. К тому же вина и невиновность часто меняются платьем: вина приходит
одетая невиновностью, а невиновность является в платье вины. Так что внешность
обманчива, и толь41
ко результат показывает, что это было на самом деле. Единственное, чего можно
достичь, это чтобы вины во всех направлениях было как можно меньше.
Пример:
Когда мать говорит нашалившему ребенку: «Теперь ты целый час будешь один
играть в своей комнате», она наказывает его ради порядка. Однако, если она выполнит
требования порядка полностью и действительно оставит ребенка на целый час одного, то
ребенок будет сердиться на мать, причем по праву. Потому что, отдавая должное порядку,
она забыла о связи и любви. Поэтому родители нередко отменяют часть наказания. И
нарушают этим порядок, поскольку связь для них тоже важна. Если же родители вообще
не наказывают ребенка, то на переднем плане оказывается связь, но происходит это в
ущерб порядку. Тогда ребенок тоже будет сердиться на родителей, так как не будет знать,
где границы дозволенного.
3. У каждой системы своя совесть
Мы установили, что мерилом для совести является то, что ценится в той группе, к
которой мы принадлежим. Но каждый человек входит в несколько систем и состоит в
разных отношениях, интересы которых часто противоречат друг другу. Поэтому у людей,
принадлежащих к разным группам, совесть тоже разная, а у тех, кто входит сразу в
несколько групп, для каждой из них своя совесть. Законы связи, баланса и порядка в
каждой системе тоже свои.
В группе воров, чтобы иметь право остаться, человек должен воровать, а в какойнибудь другой группе именно этого делать нельзя. Но члены и той, и другой группы
подчиняются их правилам одинаково старательно и добросовестно. Таким образом,
содержание совести не имеет отношения к добру и злу, оно связано с тем, что считается
ценностью в данной группе.
Человек, появившийся на свет в еврейской семье, чувствует себя хорошо и уверенно,
если принимает ее веру, если же он от нее отрекается, то чувствует себя плохим и
ощущает над собой угрозу. То же чувство вины и невиновности испытывают христиане и
мусульмане, когда следуют своей вере или от нее отрекаются.
42
Совесть удерживает нас в группе, как собака удерживает овец в отаре. Но когда
наше окружение меняется, защищая нас, она, как хамелеон, меняет окраску. Поэтому с
матерью у нас одна совесть, с отцом — другая, в семье — третья, на работе — четвертая, в
церкви — пятая, а за столиком в баре — шестая. То, что хорошо для одной системы,
может быть вредно для другой; то, что приносит нам невиновность в одной, делает нас
виновными в другой. Так за один поступок мы предстаем перед многими судьями, и в то
время как один зачитывает нам приговор, другой нас оправдывает.
Так что рассчитывать на невиновность безнадежно. Если знать, что чувства вины и
невиновности — это средства, помогающие нам ориентироваться, чтобы мы могли
существовать в определенных отношениях, тогда важно не то, виновны мы или
невиновны, а важно, чтобы мы могли вести себя в соответствии со своим окружением.
Эту дилемму я обобщил в одной маленькой истории. Когда я ее рассказываю,
большинство слушателей «застревают» на ее переднем плане. Но у этой истории есть еще
и средний и задний планы.
Игроки
Противниками представляясь друг другу,
они
сидят напротив и
на одной и той же доске
различными фигурами
по сложным правилам
за ходом ход
ведут одну
и туже королевскую игру.
И оба жертвуют игре
фигуры разные,
и не дают друг другу передышки,
покуда
не кончается движенье.
Коль дальше хода нет,
то партии конец.
Тогда один на сторону другого переходит,
меняя цвет,
и снова та же начинается игра,
лишь партия другая.
43
Но кто играет долго,
выигрывая
и проигрывая часто,
тот мастером становится
с обеих сторон.
4. Совесть как обосабливающий фактор. Преодоление обособления
Наряду со связующей ролью, совесть выступает и как обосабливающий,
устанавливающий границы фактор. Поэтому, если мы хотим остаться в группе, нам часто
приходится отказывать в праве на принадлежность, которым мы пользуемся сами,
другому, не такому, как мы. Тогда совесть делает нас ужасными для другого, поскольку
во имя совести нам приходится желать или причинять ему то, чего мы сами боимся как
самого страшного следствия вины и как самой страшной угрозы, а именно исключения из
группы.
Все зло, причиняемое нами другим, мы совершаем с чистой совестью по отношению
к собственной группе. Заставляя нас быть бдительными по отношению к своей группе,
совесть делает нас слепыми в отношении других групп. Чем больше она привязывает нас
к одной группе, тем больше она отделяет нас от других. Чем дружелюбней она
настраивает нас по отношению к одной группе, тем враждебнее она делает нас по
отношению к внешним группам.
Но как поступаем с другими мы, так же во имя совести поступают с нами и другие.
Тогда мы обоюдно устанавливаем границу для добра и во имя совести упраздняем эту
границу для зла. Кто не желает отказываться от такой невиновности, всю свою жизнь
остается либо ограниченным, либо злым. Любое дальнейшее развитие может происходить
только посредством того, что человек входит еще в какую-то группу и там ощущает
совесть совершенно по-новому. Теперь, чтобы остаться в обеих группах, ему нужно
переориентироваться. Он может сделать это либо вслепую путем компромисса, либо
осознанно, на более высоком уровне, через осознание и понимание, тогда это личностное
развитие. Осознание тоже действует как своего рода совесть, но другая: как восприятие
более широкого контекста.
44
Поэтому добро, которое примиряет и устанавливает согласие, должно преодолевать
границы, которые устанавливает совесть, привязывая нас к отдельным группам. Оно
следует другому, скрытому закону, действующему в вещах просто потому, что они есть. В
противоположность совести оно действует тихо и незаметно, как подземные воды. Его
присутствие мы замечаем только по его воздействию.
Познание
Желая наконец узнать, человек вскакивает на велосипед и выезжает на простор.
Там, в стороне от той дороги, которая ему привычна, он находит другую. Здесь нет ни
указателей, ни знаков, и потому он полагается на то, что собственными видит глазами
и может собственными пройти ногами. Им движет что-то вроде радости
первопроходца, и то, что раньше было для него скорей догадкой, теперь находит
подтвержденье.
Но вот на берегу широкой реки тропа кончается, и человек с велосипеда слезает.
Он знает: чтобы двигаться дальше, ему придется оставить все, что у него с собой, на
берегу. Тогда он потеряет твердую почву под ногами, его погонит и повлечет некая сила,
которая намного мощнее его, так что ему придется ей себя доверить. Он не решается и
отступает.
Теперь, на пути к дому, он понимает, как мало знает он о том, что помогает, и как
трудно рассказать об этом другим. Он уже слишком часто чувствовал себя как тот,
кто догоняет другого велосипедиста, чтобы сказать ему, что у него стучит крыло. Он
кричит: «Эй, у тебя стучит крыло!» — «Что?» — «Крыло стучит!» — «Не понимаю, —
кричит другой, — видишь, крыло стучит!» «Что-то пошло не так», — думает он. Жмет
на тормоза и едет обратно.
Немного позже он задал старому учителю вопрос: «Как удается тебе помочь
другим? К тебе нередко приходят люди и спрашивают у тебя совета в таких вещах, о
которых сам ты знаешь мало. И все-таки потом им лучше». Учитель отвечает: «Если
кто-то остановился на пути и дальше двигаться не хочет, то дело тут не в знании. Он
просто ищет уверенности там, где нужно мужество, и свободы, где правильное ему уже
не оставляет выбора. Так он и движется по кругу. Учитель же не поддается на
отговорки и не идет на поводу у внешнего. Он ищет середину и там, собравшись, ждет
— как тот, кто паруса подставил ветру, — не достигнет ли его, быть может, то
слово, что действует. Если тогда придет к нему другой, учителя он
45
обнаружит там, куда ему самому нужно, и ответ получат оба. Здесь
оба — слушатели».
И добавил: «В середине легко».
5. Границы свободы
Вина указывает нам границы того, как далеко мы можем зайти и где нужно
повернуть назад, чтобы не утратить право на принадлежность. Пространство внутри этих
границ, где я могу свободно передвигаться, не чувствуя вины и не боясь исключения из
группы, и есть подлинная свобода. Но эти границы подвижны и неодинаковы. В каждых
отношениях это пространство выглядит по-своему. Поэтому самое первое, что происходит
в любой группе, это выяснение, где проходит граница. Путем эксперимента группа
определяет, где начинается и где заканчивается вина. Это, конечно, прекрасно знают
учителя, и воспитание строится таким образом, что границы для ребенка становятся все
шире и шире.
Иногда в партнерских отношениях границы бывают установлены слишком тесно,
тогда один из партнеров заводит любовника или любовницу, благодаря чему границы
расширяются и появляется новое свободное пространство. Если же границы становятся
слишком широкими, то они становятся и менее надежными, поэтому они должны быть
снова сужены. То есть свобода здесь — это образ отношений, это иная свобода, нежели
свобода принятия решения. И пусть при желании мы можем перешагнуть установленные
границы, но только ценой вины и не без последствий для своего и чужого счастья.
Большая душа
Мы знаем совесть, как лошадь знает своих седоков, как штурман знает звезды, по
которым он определяет местоположение и выбирает направление. Но, к сожалению,
множество всадников едут на лошади, и множество штурманов на корабле
ориентируются по множеству звезд. Вопрос в том, кому подчиняются всадники и какое
направление указывает кораблю капитан.
Ответ
Однажды ученик спросил учителя: «Скажи мне, что такое свобода?» 46
«Какая свобода? — спросил его учитель. — Первая свобода — это глупость. Она
подобна коню, который с громким ржаньем сбрасывает седока. Но тем крепче хватку он
потом почувствует.
Вторая свобода — это раскаяние. Оно подобно штурману, который после
кораблекрушения остается на обломках, вместо того, чтоб сесть в спасательную
шлюпку.
Третья свобода — это понимание. Оно приходит после глупости и после раскаяния.
Оно подобно былинке, которая, качаясь на ветру, стоит, поскольку уступает там, где
слаба».
Ученик спросил: «И это все ?»
На что учитель ответил: «Иные полагают, что сами ищут истину своей души. Но
это думает с их помощью и ищет большая душа. Как природа, она может позволить
себе огромное число ошибок, ибо она без устали меняет оплошавших игроков на новых.
Однако тому, кто позволяет думать ей, она предоставляет иногда определенную
свободу действий и, как река пловца, который с течением не спорит, выносит всеми
силами на берег».
Различные порядки любви
Порядки любви, согласно которым складываются наши отношения, являются, по
существу, для нас заданными. Отношения одного и того же вида, если они складываются
удачно, следуют одному и тому же порядку и строятся по одной и той же модели. Однако
противоречия в совести, которые не позволяют нам разобраться в путанице разных чувств
вины и невиновности, мы познаем не только как конфликт потребностей в связи, балансе
и порядке. Гораздо интенсивнее мы познаем их в тех разных требованиях, которые
предъявляют нам разные отношения и группы.
Поэтому, если мы переносим на отношения с родом то, что ценилось в отношениях с
родителями, мы оказываемся не правы по отношению к роду, а если мы переносим на
свободно выбранные союзы то, что имело силу в отношениях с родом, то создаем
путаницу и ставим под угрозу свои цели. То есть для отношений ребенка с родителями
порядки любви одни, для отношений внутри рода они другие, для отношений в группах со
свободно выбранными целями — третьи, а для партнерских
47
отношений между мужчиной и женщиной — четвертые. Порядки любви для второго
брака отличаются от порядков любви для первого. Свои порядки любви и у наших
отношений с жизнью и миром в целом, то есть со всем тем, что мы, пусть и очень поразному, воспринимаем как духовный или религиозный опыт.
То, что в прежних отношениях было невиновностью, часто становится виной в
последующих, а то, что в прежних делало нас виновными, в следующих считается
невиновностью (например, сексуальность). В каждые следующие отношения вливаются
порядки из предыдущих и прежние заменяются новыми. Поэтому нам каждый раз нужно
заново решать, что из прежнего порядка и отношений мы берем с собой в следующие, а
что, возможно, придется оставить.
Так что вина и невиновность здесь тоже появляются вместе, поскольку то, что
хорошо для одной группы и одних отношений, может повредить другим, а то, что дает
невиновность в одной группе, делает виновным в другой. Совесть следит и за порядком
отношений, но в разной степени. Сильнее и отчетливее всего мы ощущаем совесть в
отношениях с родителями, слабее всего — в свободно выбранных союзах.
Как другая совесть действует на уровне рода, будет описано ниже. Сначала мы
обратимся к отношениям между родителями и детьми, затем к партнерским отношениям и
в заключение к отношениям в роду. И под конец мы остановимся на наших попытках
отношения к миру в целом.
I
III.
ОТНОШЕНИЯ
МЕЖДУ РОДИТЕЛЯМИ И ДЕТЬМИ 1. Родители дают детям жизнь
В первую очередь, к порядкам любви между родителями и детьми относится то, что
родители дают, а дети берут. Но речь здесь не просто о «что-то давать» и «что-то брать», а
о давать жизнь и принимать жизнь. Давая детям жизнь, родители дают не что-то, что им
принадлежит. Они дают своим детям то, чем являются сами. Они не могут ни что-то к
этому прибавить, ни что-то выпустить или оставить себе. Вместе с жизнью они дают
детям самих себя — такими, как есть, ничего не прибавляя и не убавляя. Соответственно
дети, получая от родителей жизнь, могут принять родителей только такими, как они есть.
Они не могут ни что-то добавить, ни что-то пропустить или от чего-то отказаться. То есть
это обладает совершенно иным качеством, чем когда я кому-то что-то дарю, поскольку у
детей не просто есть родители, но это их родители. Родители дают своим детям то, что в
свое время получили от своих родителей, а также что-то из того, что, будучи парой, они
взяли друг от друга. Помимо того, что родители дают детям жизнь, они о них заботятся. В
силу этого у родителей и детей возникает колоссальный разрыв между «давать» и «брать»,
ликвидировать который дети не в состоянии, даже если бы захотели.
Маленький пример:
Среди участников курса был бизнесмен, которого мать отдала в свое время на
усыновление, поскольку вела весьма легкомысленный образ жизни. Он вырос в приемной
семье и познакомился с матерью, когда ему было уже двадцать лет. Сейчас I мужчине
было около сорока, и за все эти годы он видел мать всего три или четыре раза. Мужчина
вспомнил, что она живет где-то неподалеку, и вечером отправился к ней. На следующее
утро он рассказал, что просто вошел и сказал: «Я рад, что ты меня родила». Пожилая
женщина была беспредельно счастлива.
49
2. Чтить дары и дающих
Во-вторых, к порядкам любви между родителями и детьми, а также между братьями
и сестрами относится то, что каждый, кто берет, чтит полученный дар и того, от кого он
его получил. Принимающий так держит полученный дар на свету, пока тот не засияет, и
пусть от него он перейдет в свою очередь дальше, блеск его будет отражаться на дающем.
3. Семейная иерархия
В-третьих, к порядкам любви в семье относится иерархический порядок, который
так же, как «давать» и «брать», идет сверху вниз, от более ранних к более поздним.
Поэтому родители обладают преимуществом перед детьми, а первый ребенок — перед
вторым.
Этот порядок относится также к «давать» и «брать» между братьями и сестрами.
Появившийся на свет раньше должен давать появившемуся позже, а появившийся позже
должен принимать от появившегося раньше. Каждый, кто дает, раньше брал, а тот, кто
берет, позже тоже должен будет давать. Поэтому первый ребенок дает второму и
третьему, второй принимает от первого и дает третьему, а третий берет у первого и у
второго. Старший ребенок больше дает, а младший больше берет. За это самый младший
ребенок часто берет на себя заботу о родителях в старости.
Поток «давать» и «брать», текущий сверху вниз, как и течение времени от «раньше»
к «позже», нельзя ни остановить, ни отменить, ни повернуть вспять, направив его снизу
вверх или от «позже» к «раньше». Поэтому дети всегда стоят ниже родителей, поэтому
появившийся позже всегда идет за появившимся раньше. Поток «давать» и «брать», так
же как время, всегда течет дальше и никогда — назад.
Между родителями существует собственная иерархия, которая не зависит от того,
кто вошел в систему раньше. Поскольку их отношения начинаются одновременно, в
смысле изначального порядка они всегда равны. Их место в иерархии зависит от их
функции в семье, например, от того, кто отвечает за безопасность.
50
14. Нарушения порядка между родителями и детьми
а) Инверсия порядка «давать» и «брать»
Порядок процесса «давать» и «брать» в семье переворачивается с ног на голову, если
более поздний, вместо того чтобы принимать от более раннего и уважать его за это,
стремится ему давать, как будто он ему равен или даже выше его. Например, если
родители хотят брать у своих детей, а дети хотят давать им то, что те не получили от
своих родителей или партнера, то родители хотят брать как дети, а дети хотят давать как
партнеры и родители. В этом случае поток «давать» и «брать» вместо того, чтобы течь
сверху вниз, вопреки силе тяжести должен потечь снизу вверх. Но тогда он, как ручей,
возжелавший течь не вниз, а вверх, не доберется ни туда, куда хочет, ни туда, куда
должен.
Когда возникает такое отклонение, когда у родителей возникает желание брать, а у
детей — желание или необходимость давать, порядок оказывается нарушен.
Пример:
На одном из курсов присутствовала семейная пара. Полгода назад они на какое-то
время разошлись, но теперь снова были вместе. В свое время они удочерили девочку, а
потом у них появились собственные дети — дочь и сын. Шестилетний сын считался очень
трудным ребенком. Под руководством Ирины Прекоп, терапевта, работавшей методом
холдинг-терапии, отец крепко держал мальчика. Это продолжалось довольно долго и
протекало довольно драматично. Одним из указаний было, чтобы отец говорил ребенку,
как он себя чувствует. Но отец обращался к сыну так, будто сам был ребенком, будто
ребенок должен отнестись к нему как отец к сыну. То есть все было перевернуто с ног на
голову и решения не получалось.
Тогда я сел позади отца и сказал: «Теперь я — твой отец, прислонись ко мне и
говори с сыном как отец». Он так и поступил, и очень скоро нашлось решение. В конце он
сидел >ядом с сыном, а его жена и дочери сидели напротив. То есть мужчины были вместе
и женщины тоже. Это была прекрасная картина. На следующее утро мужчина лежал на
спине на полу и играл со своим сынишкой. Тот спокойно возился вокруг него, а потом
вдруг в ярости вскочил и выбежал за дверь. Я прислу51
шивался к тому, что происходило, и заметил, что ребенок разозлился в тот момент,
когда отец снова заговорил с ним как ребенок, будто сын должен ему что-то дать как отец.
В этот момент порядок снова оказался нарушен.
Если родителям что-то нужно, они обращаются к своему партнеру или родителям.
Когда родители обращаются со своими притязаниями, которые не соответствуют
отношениям, к детям (например, за утешением), происходит перверсия отношений —
парентификация. Причем дети не могут этому сопротивляться. Тогда они оказываются во
что-то вплетены и присваивают себе права, которых на самом деле не имеют, за что в
конечном итоге сами себя наказывают. Однако позже, когда ребенок станет разумным, это
можно исправить. Это и называется терапией!
Вопрос: Ты не мог бы еще раз сказать, что такое парентификация?
Б. X: Это когда дети входят для своих родителей в роль их родителей.
Вопрос: То есть, если дочери приходится быть мамой для мамы или мамой для
папы?
Б. X: Я выразился точнее: когда ребенок входит в роль. Это более многослойно.
Если, например, мать отвергает собственную мать, то одного из своих детей она отвергает
так же, как отвергает мать. Это парентификация. Те чувства, которые родитель испытывал
по отношению к своим родителям, он испытывает потом по отношению к одному из своих
детей, и тогда ребенок не может быть ребенком, он оказывается в роли одного из
родителей. Тебе нужно смотреть на это шире. В расстановках это становится видно сразу.
Часто" бывает, что в расстановке ребенок выказывает беспокойство, тогда я спрашиваю
родителей, что произошло с их родителями, и в расстановку вводится отсутствующий или
отвергнутый родитель. Ребенок сразу успокаивается, что указывает на то, что он был
паренти-фицирован. Часто бывает и так, что человек не взял чего-то от своих родителей и
теперь хочет получить это от своего ребенка.
б) Отвержение одного из родителей
На одном из семинаров участник предъявляет на суперви-зию следующий случай.
52
Арндт: У меня вопрос по поводу признания детьми отца. Я уже несколько лет
интенсивно работаю с одной семьей. Родители сейчас в разводе, и дети с невероятной
ненавистью отвергают своего отца, который сейчас уже ушел из семьи. Причина в том,
что отец у них на глазах постоянно избивал и терроризировал мать. А теперь дети знают,
что он имел гомосексуальные контакты со школьниками. Сейчас дети вообще не хотят его
знать, хотя тот очень старается, пишет им и присылает подарки. Но они рвут фотоальбомы
и уничтожают фотографии отца.
Б. X.: Сколько детям лет?
Арндт: От десяти до восемнадцати, живут с мамой. Они ненавидят отца и говорят,
что больше не хотят его видеть.
Б. X.: Итак, первое: дети выражают ненависть матери. Здесь можно использовать
такую стратегическую интервенцию: ты говоришь детям, чтобы они сказали матери: «Мы
ненавидим отца за тебя», и не давать никаких объяснений. Это был бы первый шаг к тому,
чтобы все начали думать.
Я расскажу тебе по этому поводу одну историю, которую ты можешь пересказать им
в качестве устрашающего примера.
Однажды мы с женой по приглашению главврача клиники Гейдельберга проводили
в
психосоматическом
отделении
первичную
терапию
для
пациентов
с
психосоматическими расстройствами. Сеансы проводились каждый день в течение двух
недель. По утрам у них была другая программа. В первый день моя жена пошла к одной из
таких пациенток, которая страдала тяжелой депрессией. В ходе работы она вдруг громко
крикнула, обращаясь к отцу: «Лучше б ты сдох на войне!» — и все это с холодной
яростью. На следующий день с ней работал я. Я спросил ее, что произошло с ее отцом.
Оказалось, что на войне он получил ранение в голову. Когда он вернулся, у него часто
случались приступы помешательства, от чего очень страдали мать и обе дочери.
На следующий день я спросил, есть ли у нее дети. Она ответила, что у нее двое
сыновей. Я сказал ей: «Один из твоих сыновей будет копировать твоего отца». Она
взглянула на меня, но ничего не сказала. Тогда я спросил, как она чувствует себя в браке.
Она ответила, что плохо, но муж очень о ней заботится, поэтому она остается с ним, хотя
его не любит.
Через несколько дней она выглядела очень подавленной и взволнованной, и я
спросил ее, что случилось. Она сказала, что
53
получила письмо из интерната для детей с нарушениями развития, где находился ее
младший сын. Он что-то там натворил. И вдруг произнесла: «Я ведь так его люблю».
Тогда я попросил ее встать лицом к стене, посмотреть на своего сына и сказать ему: «Я
ведь так тебя люблю». Она произнесла эти слова, но прозвучали они абсолютно
фальшиво. Я сказал, что это неправда, что слушать это невозможно. Она страшно на меня
разозлилась.
На следующий день я снова пошел к ней. Она удивилась, что я вообще пришел. Я
попросил ее еще раз встать к стене, представить себе сына и сказать ему: «Твоего отца я
отвергаю, тебя я люблю». Она сказала. Я спросил: «Как бы отреагировал твой сын, если
бы он это услышал?» Она ответила: «Не знаю». Тогда я спросил: «А он вообще имел бы
право как-то отреагировать, он вообще мог бы себе это позволить?» Она сказала: «Нет».
Я: «Поэтому он и сходит с ума».
В том же помещении находился человек, которого мать оставила в роддоме, а сама
просто сбежала. Он перебывал потом во множестве приемных семей и действительно
очень страдал. Тогда я сказал ей: «Смотри, несмотря на то, что ему пришлось несладко, он
никогда не сойдет с ума, потому что знает, откуда эта боль, он понимает, что с ним и
почему».
Эту устрашающую историю, Арндт, ты можешь рассказать семье, чтобы динамика
стала явной. Детская ярость имеет самые плохие последствия. Так как же с этим быть?
Первое — это то, что стать отцом и быть отцом никак не связано с моралью. Он
является отцом детей не потому, что он плохой или хороший. Становиться отцом и
становиться матерью — процесс, находящийся по ту сторону моральных оценок. Свое
достоинство он черпает не из каких-либо моральных качеств.
Пример:
Однажды здесь был врач, чей отец был рейхсврачом СС и участвовал во многих
экспериментах в концлагерях. После войны он был приговорен к смерти, но каким-то
образом оказался на свободе. Сын спрашивал: «Что мне делать с отцом?» На что я ему
ответил: «Когда отец тебя зачинал, он не был эсэсовцем». Одно никак не связано с
другим. Это можно и даже нужно разделять. Ребенок может признавать своего отца как
отца, не отвечая и не будучи обязанным отвечать за его поступки и их последствия, так же
как он не обязан отвергать из-за них его
54
как отца. Ребенку не обязательно их одобрять. Он может сказать: «Это плохо. Я не
имею к этому никакого отношения, но ты — мой отец и как отца я тебя уважаю». А что
еще может ребенок?!
Очень важно проводить такое различие. То, что произошло, уже сделало
необходимым расставание с отцом. Но оно не обязательно должно сопровождаться
ненавистью, потому что ненависть привязывает. Дети могут сказать: «Это плохо, но мы
уважаем тебя как отца».
Еще кое-что по поводу твоей семьи, Арндт. Та ненависть, которую дети
демонстрируют по отношению к отцу, это ненависть матери. Но это не избавляет их от
последствий. Это очень важно. Все, что человек делает, будь то по причине переплетения
или нет, последствия для него, а может быть, и для его детей будут те же. Он не может
выгораживать себя и думать, что последствия могут как-то измениться только потому, что
он находится в переплетении. Однако эта ненависть имеет еще одно следствие. Несмотря
на то, что сейчас дети испытывают чувства матери, позже они будут копировать в своем
поведении отца. Они будут становиться такими, как он. Единственное решение
заключается в том, чтобы мать сказала: «Я вышла замуж за вашего отца, потому что его
любила, и если вы станете такими, как он, я с этим соглашусь». Тогда дети были бы
свободны. (Обращаясь к Арндту.) Но ты на это не решишься.
Арндт: Верно.
Б. X.: Это была бы стратегическая интервенция огромного значения. Но ты должен
быть сам в этом уверен.
Арндт: Трагизм этой ситуации еще и в том, что суд будет решать, сможет ли отец в
принципе общаться с детьми. Дело в том, что мать оспаривает его право на посещения.
Б. X.: Я тоже был бы за отсутствие контактов. Я бы сказал отцу, что сейчас уместно
отказаться. Этим он ответит за последствия своего поведения, и это скорее позволит детям
его уважать. Хотя в судах решения выносятся не по психологическим критериям, а по
чисто правовым, в результате часто выходит то же самое. Я бы не стал создавать тут
противоречий.
(Во время круга, обращаясь к Арндту): Я хочу сказать тебе еще кое-что по поводу
той семьи, о которой ты говорил. Тебе нужно исходить из того, что у этой женщины имеет
место динамика двойного смещения (см. стр. 137), и ее ненависть заим55
ствована из системы. Если она находится внутри такого переплетения, с ней трудно
найти прямой контакт. Тогда тут не остается ничего другого, кроме как смотреть и искать,
что происходило в ее родной системе. Это могло бы помочь.
в) Когда ребенок становится доверенным лицом
Когда на одном из семинаров шла речь о признании родителей, один из участников
высказал следующее замечание:
Людвиг: Моя мама однажды сказала мне, что осталась с отцом из-за меня, мне
кажется, я недостаточно это ценил.
Б. X: А ты и не имеешь такого права, во всяком случае, не в этом смысле. Если мать
говорит, что осталась с отцом ради тебя, то это неправда. Это не так. Она осталась с
отцом, потому что сознавала ответственность за последствия своих действий. А это
совсем другое. Ты не являешься тут участником договора, ты можешь ценить то, что она
отвечает за последствия своих поступков, но не то, что она сделала это ради тебя. Иначе
ты все исказишь. Различая эти вещи, ты отдаешь матери дань уважения. Иначе ты будешь
слишком много о себе воображать. Поскольку вместо того, чтобы создать близость между
ней и твоим отцом, это создаст близость с тобой.
То же самое относится к браку «по необходимости». Родители женятся не из-за
ребенка, а потому, что отвечают за свои действия. Ребенок не участвует в контракте
между родителями, но в случае вынужденного брака он быстро начинает чувствовать себя
виноватым, особенно если семейная жизнь не складывается. Ребенок в этом абсолютно не
виноват и не должен брать на себя за это ответственность. Однако дети делают это и
чувствуют себя тогда слишком важными.
(Обращаясь к Людвигу.): Каким был брак твоих родителей? Людвиг: Отчасти
отношения были очень близкими и сердечными, я часто видел, как мать сидела у отца на
коленях. Но в интимной сфере у них, по-видимому, были проблемы. Она в какой-то
момент ему отказала, а потом жаловалась мне, что отец больше не хочет.
Б. X.: Я скажу тебе кое-что по поводу доверительности со стороны взрослых, когда
дети становятся доверенными лицами отца или матери. То, что было между родителями,
тебя не касается. Терапевтическая мера здесь — полностью это забыть, так, чтобы твоя
душа снова стала чиста.
56
Людвиг (сразу кивает): Да.
Б. X.: Это слишком быстро, это подмена подлинного исполнения.
(Группе.): Есть еще вопросы на эту тему?
Альфред: Это относится к любому возрасту?
Б. X: Да, в любом возрасте опасно, если мать, например, рассказывает подрастающей
дочери, что у нее с отцом в постели. Еще хуже, если мать рассказывает об этом сыну.
Детей это вообще не касается. Детей нельзя втягивать в то, что касается только родителей.
Дети не могут этому сопротивляться, но они могут это потом забыть. Тогда это не
принесет вреда. Если заключить союз с хорошей внутренней инстанцией, она позаботится
о том, чтобы это действительно забылось.
Альберт: У меня был один случай, там отец привел домой свою подругу, а мать
была слишком слаба, чтобы указать ей на дверь. Могут ли в этом случае сыновья
действовать самостоятельно и сказать отцу, чтобы он оставлял своих женщин за порогом?
Б. X.: Нет, они должны исходить из того, что мать это устраивает. Однако они могут
как можно скорее покинуть дом, в этом случае так будет лучше.
Эрнст: Моя первая жена постоянно обесценивает меня перед моими дочерьми. Что с
бывшей женой я ничего поделать не могу, это мне понятно. Но могу ли я что-то сделать с
дочерьми?
Б. X.: Нет. Не можешь. Но ты можешь как-нибудь рассказать им историю о том, как
кто-то что-то забывает. Когда один из партнеров говорит детям или посторонним что-то о
другом партнере, это, конечно, очень тяжелая травма. Здесь любой человек наиболее
уязвим. Если между партнерами это не уважается, то это конец.
Эдда: Я хочу еще раз спросить, как быть, если моя мама рассказывает мне интимные
вещи о своих отношениях с ее первым мужем?
Б. X.: Здесь то же самое. Ты можешь сказать ей: «Ко мне имеет отношение только
папа, я не хочу знать, что было между тобой и твоим первым мужем».
Ларе: А если человек в новом партнерстве рассказывает что-то о предыдущем?
Б. X.: Этого делать нельзя. Это нужно хранить как тайну, иначе это разрушит
доверие и в новом партнерстве.
57
(Во время одного из следующих кругов.) Бригитта: А если у родителей есть
внебрачные связи, это детей тоже не касается?
Б. X: Да, детей это тоже не касается.
Бригитта: А если в этих отношениях рождаются сводные братья или сестры?
Б. X: Тогда касается.
Альберт: Некоторые родители передают детям любовные письма другого родителя.
Б. X: Я бы не стал их читать. В этом тоже заключается уважение. Тайны существуют
для того, чтобы их хранили, а не раскрывали.
5. Принятие отца и матери
Широко распространена позиция, что для того, чтобы дети принимали и признавали
родителей, родители должны это сначала заслужить. Родители словно предстают перед
трибуналом, а ребенок смотрит на них и говорит: «Это мне в тебе не нравится, поэтому ты
мне не отец» или; «Ты не заслуживаешь быть моей матерью». То есть они обосновывают
свой отказ брать, упрекая родителей в том, что то, что они получили, было не то, что
нужно, или этого слишком мало. Они оправдывают свое не-принятие ошибками дающего
и ставят «право» родителей быть их родителями в зависимость от неких их качеств, то
есть заменяют принятие требованием, а уважение — упреком. К тому же такую позицию
поддерживают некоторые виды психотерапии, например, а-ля Элис Миллер. Это безумие
и полное искажение действительности. А результат всегда один: дети остаются
бездеятельными и живут с ощущением пустоты.
Про Аристотеля рассказывают, что одного своего нового ученика он уже через
несколько дней отправил домой с таким обоснованием: «Я ничего не могу ему дать, он
меня не любит». Имея отца, человек имеет его таким, какой он есть, и именно такой, как
есть, он и нужен. И мать у человека такая, как есть, и именно такая, как есть, она и нужна.
Ей не надо быть другой. Поскольку, как уже было сказано, отцом и матерью становятся не
благодаря каким-то моральным качествам, а путем известного исполнения, и оно для нас
предопределено. Кто принимает вызов этого исполнения, тот включен в великий
58
порядок, которому он служит, независимо от своих моральных качеств. Родители
заслуживают признания как родители благодаря этому исполнению и только ему. То, что
родители делают вначале, имеет гораздо большее значение, чем все, что они делают
потом. Главное, что приходит от родителей, приходит через зачатие и рождение. Все, что
следует потом, идет в придачу и может быть получено от кого-то другого.
Ребенок может быть в ладу с самим собой и обрести свою идентичность, только
когда он в ладу со своими родителями. Это означает, что он принимает их обоих такими,
как они есть, и признаёт их такими, как они есть. Если один из родителей оказывается
«вычеркнут», то ребенок ополовинен и пуст. Он чувствует этот недостаток, и это
становится основой для депрессии. Излечиться от депрессии можно, приняв
исключенного родителя, чтобы он обрел свое место и свое достоинство. Когда человека
подводят к принятию одного из родителей, у него часто возникает страх, что он может
стать таким же, как этот родитель, что он может перенять некие черты, которые ему
приписывает. Этим страхом он позорит своих родителей. Ему, напротив, следует сказать:
«Да, вы мои родители, и я такой же, как вы, и я хочу быть таким. Я согласен с тем, что вы
мои родители, со всеми последствиями, которые это для меня имеет».
Принятие отца и матери — это процесс, который не зависит от их качеств, и этот
процесс целительный. Тут нельзя разделять: вот это я возьму, а вот это — нет. Родителей
принимают такими, как они есть. Мы часто называем хорошим то, что для нас удобно, а
плохим то, что для нас неудобно. Но такое деление примитивно.
Иногда Берт Хеллингер проводит упражнение, где человек заново переживает свое
рождение. Затем Хеллингер его принимает, крепко его держа, и когда тот чувствует себя
совершенно принятым, он повторяет произносимую для него утреннюю молитву. Это
согласие со своими родителями и своей жизнью. Тогда она раскрывает свою глубинную
силу.
Молитва на заре жизни
Дорогая мама/дорогая мамочка,
я принимаю все, что ты даешь мне, все целиком,
без исключений.
59
Я принимаю все по полной цене, которой это стоило тебе и стоит мне.
Я что-нибудь из этого создам, тебе на радость (в память о тебе).
Это не должно было быть напрасно.
Я чту и храню это,
И если будет позволено, передам дальше,
так оке, как ты.
Я принимаю тебя как свою маму,
и принадлежу тебе как твой ребенок
(твой сын, твоя дочь).
Ты — та, кто мне нужен,
а я — тот ребенок, который нужен тебе.
Ты большая, а я маленький (маленькая).
Ты даешь, я беру.
Дорогая мама!
Я рад (рада), что ты выбрала папу.
Вы оба — те, кто мне нужен. Только вы!
(Затем то же самое в отношении отца.)
С семинаров:
Альберт: Мне хорошо, признание родителей моей матери подводит меня к
признанию матери. Я чувствую себя так, будто раньше я ехал на трех цилиндрах, а теперь
вижу, что есть еще три.
Б. X: Очень хорошо, прекрасный образ! Тогда и мотор работает намного спокойнее.
Рюдигер: Мне все больше кажется, что хорошо, что родители произвели меня на
свет.
Б. X: Да, глядя на тебя, они были совсем не так плохи. Очень важна, на мой взгляд, и
третья сторона: есть сторона матери, есть сторона отца и есть что-то новое, свое.
Американский гипнотерапевт Стивен Ланктон провел однажды с группой одно
замечательное упражнение. Каждому нужно было представить, что у него самые ужасные
родители, каких только можно вообразить, и подумать, как бы он тогда поступал. Затем
каждому нужно было представить, что у него самые лучшие родители, и подумать, как бы
он поступал тогда. И в заключение нужно было представить себе родителей такими, какие
они есть и как они поступают, — разницы не было вообще!
60
Существует два основных варианта, как дети представляют себе своих родителей и
как родители представляют себе детей. Если человек представляет себе родителей и видит
их перед собой, значит, с родителями нужно что-то еще уладить. Кто принял своих
родителей, кто с ними в ладу, может увидеть их за собой. Если родители все еще перед
вами, то, как следствие, вы не можете идти, вы упираетесь в своих родителей. Когда они
позади, вы можете идти, все пути для вас открыты. И когда вы идете вперед, родители
стоят и доброжелательно смотрят вам вслед.
6. Заслуги и потери родителей
В дополнение к тому, чем они являются, у родителей есть также то, что они сами
приобрели или потеряли, т. е. их собственные заслуги и потери. Это принадлежит лично
им и к детям отношения не имеет (например, личная вина или переплетение). Дети к
этому непричастны. Родители не могут и не должны давать это детям, а дети не должны
брать это у родителей, поскольку им это не подобает. Они не должны брать на себя ни
вину, ни ее последствия, ни болезни, ни судьбу, ни обязательства, ни обиды. Так же они
не вправе претендовать на родительские заслуги. Ибо все это не было как добрый дар
принято ранним от еще более раннего, чтобы передать потом тем, кто появляется позже.
Это часть его личной судьбы и остается на его ответственности. Кроме того, это часть его
достоинства, и если человек это принимает, а другие ему это оставляют, то в этом есть
особая сила и особое благо, и это благо он может передать более позднему — без той
цены, которую заплатил за это сам. Если более поздний — пусть даже из любви — берет
на себя что-то плохое за более раннего, то тогда нижестоящий вмешивается в самое
личное вышестоящего и отбирает достоинство и силу и у него, и у этого плохого, и от
блага обоим остается только цена, без того, что было оплачено. Если же более поздний
перенимает заслуги и личные притязания кого-то из более ранних, не добившись и не
выстрадав их лично, это тоже имеет плохие последствия, поскольку он присваивает эти
притязания без их цены.
Так что детям следует устанавливать здесь для себя границу, в этом тоже
проявляется их уважение к родителям.
61
Конечно, ребенок может иметь определенные преимущества благодаря
родительским заслугам, но они являются частью того, что родители дают детям. С
помощью того, что они получили от родителей, дети могут создать что-то новое, тогда это
будет уже их заслугой.
Также никто не может претендовать на наследство. Наследство — это подарок,
которым распоряжаются родители. Его принимают как незаслуженный подарок,
подчиняясь родительской воле. Даже если один ребенок получил все, а его братья и
сестры — ничего, никто не вправе критиковать родителей. Так как наследство всегда не
заслужено, то нельзя и жаловаться на то, что кто-то получил меньше. Однако тот, кто был
одарен, должен по собственной инициативе отдать братьям и сестрам подобающую им
часть. Тогда в системе будет мир.
7.0 некоторых этапах совместного пути а) (Не) стать такими, как родители
Жизнь родителей как пример оказывает очень сильное влияние на детей.
Приведу пример:
В Чикаго в группе была одна участница, которая сообщила, что разводится с мужем.
До сих пор она была счастлива в браке, у них было трое детей. Она не шла на разговоры,
до нее невозможно было достучаться, она была твердо намерена развестись. На
следующей встрече группы мне внезапно пришла в голову мысль спросить ее о возрасте.
Оказалось, что ей тридцать пять лет. Тогда я спросил: «А что было с твоей матерью, когда
ей было тридцать пять?» И она ответила: «Тогда мама потеряла моего отца». Отец погиб,
пытаясь спасти других на авианосце. Я сказал: «Вот именно. Порядочная девочка в вашей
семье в тридцать пять лет теряет мужа».
Здесь мы снова сталкиваемся с магическим мышлением ребенка, который понимает
любовь как «стать как...» или «жить как...». Позже это перекрывается, но в душе
продолжает действовать. Со своей стороны родители надеются и желают, чтобы их детям
пришлось в жизни лучше, чем им. Таким образом,
62
то, чего желают родители, находится в противоречии с тем, что понимают под
любовью дети. Подспудная связь существует даже тогда, когда дети отвергают своих
родителей. Ребенок втайне подражает родителям и позволяет своей жизни сложиться так,
как она сложилась у них. Когда ребенок говорит: «Я ни за что не хочу стать таким, как
вы», он втайне идет по их стопам и становится таким же, как родители, именно потому,
что он их отрицает. Страх стать таким, как родители, приводит к тому, что ребенок
постоянно на них смотрит. То, чего я не хочу, я должен постоянно держать в поле зрения.
Неудивительно, что это приобретает влияние.
Ребенка можно вызволить из этой магической позиции, подведя его к тому, чего
хотят для него родители, и показав, что любовь от этого не пострадает, что этим он даже
сможет проявить свою любовь еще больше.
б) Ты вправе стать таким, как твой отец /твоя мать
В семье ситуация обстоит таким образом, что муж привносит в нее ценностные
представления из своей семьи, а жена — из своей. Эти представления отличаются друг от
друга. Если по отношению к детям одерживает верх отец со своими представлениями (что
бывает довольно редко, по моему опыту, обычно верх берут матери с их
представлениями), то внешне ребенок будет следовать отцу, а внутренне — матери, и,
соответственно, наоборот. С виду ребенок послушен тому, кто побеждает, а втайне —
тому, кто проигрывает. Это его компромисс. Так что триумфа здесь быть не может, и
совершенно бессмысленно добиваться в этом победы. Ребенок всегда походит на того из
родителей, кто, например, при расставании теряет что-то в своей судьбе.
Если ребенок не слушается, то в большинстве случаев он следует ценностным
представлениям другого партнера. Такое непослушание — это опять-таки всего лишь
другой вид послушания и лояльности. Если кто-то из родителей прямо или косвенно
говорит ребенку: «Не становись таким, как твоя мать/ твой отец», то ребенок будет
следовать примеру именно этого другого родителя.
Пример:
Женщина была замужем за алкоголиком. Они развелись. У них был сын, который
остался с матерью, и мать очень боя63
лась, что сын станет таким же, как отец. Тогда я сказал ей: «Сын имеет право
следовать за своим отцом. Тебе нужно сказать ему: «Ты вправе взять все, что тебе даю я, и
ты вправе взять все, что дает тебе твой отец, ты вправе стать таким, как я, и ты вправе
стать таким, как твой отец». Женщина спросила: «Даже если он станет алкоголиком?» Я
ответил: «Совершенно верно, и в этом случае тоже. Скажи ему: «Я соглашусь, если ты
станешь таким же, как твой отец». Это тест.
Подобное разрешение и уважение по отношению к мужу приводят к тому, что
мальчик может принять своего отца без необходимости брать, в том числе и то, что
осложняет жизнь его отца. Если мать говорит: «Только не становись таким, как твой
отец», он станет как отец. Тогда он не сможет сопротивляться.
в) Правила хорошего воспитания
Проблемы воспитания разрешаются, если родители сходятся на одной системе
ценностей, в которой отчасти сохраняются различные ценности обеих семей (отца и
матери). Тогда это становится вышестоящей системой, и каждому из родителей
приходится в какой-то степени отказаться от своей. Это очень нелегко, поскольку каждый
из них становится при этом виновным по отношению к своей родной семье.
Представление о том, что собственная система — правильная, а другая — неправильная,
тут скорее мешает. Когда родители сходятся на чем-то одном, они могут выступать по
отношению к детям «единым фронтом». Тогда дети чувствуют себя увереннее и с
удовольствием следуют совместно найденной системе ценностей.
Пример:
Муж и жена спрашивают учителя, что им делать с дочерью. Дело в том, что в
последнее время матери постоянно приходится устанавливать для нее границы и ей
кажется, что муж слишком мало ее в этом поддерживает.
Сначала учитель в трех предложениях изложил им основы правильного воспитания:
64
1.
В воспитании детей отец и мать, каждый по-своему, считают правильным то,
что либо было важным, либо отсутствовало в их собственных семьях.
2.
Ребенок следует тому и признаёт правильным то, что либо важно для обоих
родителей, либо отсутствует у обоих.
3.
Если в воспитании один из родителей одерживает верх над другим, ребенок
объединяется с тем, кто потерпел поражение.
Затем учитель предложил им позволить себе заметить, где и как ребенок их любит.
Тут они посмотрели друг другу в глаза, и их лица просветлели.
И в заключение учитель посоветовал отцу иногда давать дочери почувствовать, как
ему приятно, когда она хорошо ведет себя с матерью.
г) Отделение от родителей и свое собственное
Если ребенок предъявляет родителям «иск»: вы дали мне, во-первых, слишком мало,
а во-вторых, не то, что нужно, и вы еще очень много мне должны, то он не может брать у
своих родитей и не может от них отделиться. Ведь иначе его претензии потеряют силу,
принятие их погасит. Такие претензии привязывают ребенка к родителям, но он не
получает ничего. Таким образом, он оказывается очень тесно связан с родителями, но при
этом ни у него нет родителей, ни у родителей нет ребенка.
Так что принятие имеет совершенно особый эффект — оно разделяет. Принимать
означает: я принимаю то, что ты мне подарил; это много и этого достаточно, остальное я
сделаю сам, а теперь я оставляю вас в покое. То есть я принимаю то, что я получил, и,
несмотря на то, что я ухожу тогда от родителей, у меня есть родители, а у родителей есть
я.
Но у каждого человека есть также что-то свое, что дано только ему, что он должен
принять и развить независимо от родителей. Но это не что-то, идущее вразрез с
полученным от родителей, а то, что придает этому еще большую завершенность.
Как-то тут был врач, возрастом около сорока лет, уже давно живущий в браке, так
вот он задал такой вопрос: «Как быть,
65
если мои родители вмешиваются абсолютно во все?». На что я ответил: «Да, твои
родители вправе во все вмешиваться, а ты имеешь право делать то, что кажется
правильным тебе».
д) Поиск самореализации и просветления
Ребенок, который отказывается принимать родителей, чувствует себя неполным, он
не в ладу с самим собой. Он пытается компенсировать эту недостаточность, и тогда его
стремление к самореализации и просветлению — зачастую всего лишь поиск еще не
принятого отца или еще не принятой матери. Так называемый кризис среднего возраста
тоже часто проходит, если человеку удается принять то, что идет от отвергавшегося до
сих пор родителя.
е) Забота о пожилых родителях
Дети испытывают огромное облегчение, если родители показывают, что они у них
тоже что-то берут. Это не отменяет принципиальной важности принятия родителей. Так
же как принятие, которое делает возможным прощание, не освобождает ребенка от
обязанности давать, например, путем передачи полученного дальше.
Прежде всего это не освобождает ребенка от заботы о родителях, когда они в беде
или когда они состарятся. Последнее очень важно для расставания: родители могут
отпустить ребенка, если ребенок заверит их в том, что, если он им понадобится, они
всегда могут на него рассчитывать.
Многие люди опасаются, что когда родители станут старыми, все это обрушится на
них. Дело в том, что детям кажется, что они должны заботиться о родителях так, как те
того потребуют. Тогда их опасения не напрасны. Им следует сказать родителям: «Мы
будем заботиться о вас так, как надо». А это нечто совершенно иное. Если дети решают
поступать именно так, они чувствуют себя хорошо и свободно.
За этим стоит следующая динамика: ребенок не может воспринимать своих
родителей такими, как они есть. Когда дети видят своих родителей, то, за редким
исключением, они чувствуют себя пяти—семилетними детьми, вне зависимости от
66
того, сколько им на самом деле. В свою очередь, родители видят своих детей всегда
пяти—семилетними и испытывают соответствующие чувства. Единственным
исключением была одна психиатр из Гамбурга, милая женщина, которая говорила: «Мы с
моей дочерью находимся на одном уровне». За кофе она постоянно говорила о «своей
мушке», пока кто-то не спросил ее, кто же это. На что она ответила: «Моя дочь». Это
единственное исключение, которое мне встретилось.
Так что ребенку, который имеет дело с состарившимся отцом или матерью, нужно
очень постараться, чтобы заставить с собой считаться и реагировать не как ребенок, а как
взрослый человек, который делает то, что правильно. Для этого необходимо изменить
сознание. Но то, что правильно, обычно выполнимо.
Пример:
Недавно тут была женщина, специалист по налогам, у которой было два крупных
бюро в Гамбурге и во Франкфурте. Когда она была здесь, она сказала, что ей нужно
позвонить маме. Ее мать лежала в больнице во Франкфурте, и она непременно хотела,
чтобы дочь о ней позаботилась. Но та никак не могла, потому что была полностью
загружена работой. Я сказал: «Сначала мать, это главное. Ты позаботишься о ней, а потом
займешься делами». Она со мной не согласилась, тогда я сказал: «Дай «осесть» в себе той
мысли, что это имеет приоритет. Ты и сама прекрасно знаешь, что это важно». Она дала
этому «осесть», и как только это произошло, на следующий день ей кто-то позвонил и
сказал, что одна очень хорошая сиделка из Франкфурта ищет работу, и хотя ее услуги
несколько дороговаты, зато она очень старательная. Недостатка в деньгах женщина не
испытывала. Это стало решением.
8. Особые темы и области
в отношениях между родителями и детьми
а) Замалчивание подлинного происхождения ребенка
Йозеф: Меня интересует, почему родители скрывают, если ребенок рожден вне
брака или от другого отца. Я не понимаю причины.
67
Б. X: В обществе существует тенденция негативного отношения к происшествиям
подобного рода, и люди боятся об этом говорить. Если просто посмотреть на такие
процессы, как мы поступаем здесь, выяснится, что всех их участников все устраивает так,
как есть. Из грехов часто получается что-то хорошее, а это плохо для моралистов.
Подобные вещи не выскажешь перед тем, кто критикует и смотрит, а правда ли это.
Потому хорошо и уместно иметь немного сочувствия по отношению к таким родителям.
б) Внебрачный ребенок, который не знал своих братьев
Томас: Я — внебрачный ребенок, рос с мамой. Пять лет назад я разыскал своего
отца. Эту часть я теперь знаю. Но я не знаком с сыновьями моего отца, а он не решается
рассказать им о моем существовании.
Б. X: Месяц назад я проводил курс, на котором присутствовала женщина,
находившаяся в точно такой же ситуации. Она тоже родилась вне брака. Ее отец женат, у
него есть еще сыновья. Он тоже не решался показать дочь сыновьям. Тогда я сказал, что
ей следует разыскать сыновей, представиться им как сестра и все. Потом она позвонила
мне и рассказала, что была на каком-то празднике, и там неподалеку от нее оказался ее
отец и сводные братья. В конце праздника в какой-то момент там вдруг не осталось
никого, кроме нее, отца и братьев, и им сразу удалось поговорить. (Обращаясь к Томасу)
Я бы их разыскал. Правда, есть опасность, что тогда ты потеряешь профессию пастыря.
Томас: Почему?
Б. X: Нередко мотивацией для поисков Бога является то, что у человека нет отца, и
он его ищет, и когда он его находит, поиски Бога прекращаются. Это ведь началось еще с
Иисуса, у которого тоже не было отца, во всяком случае такого, о котором мы что-то
знаем.
Путь
Сын старого просил отца: «Прежде чем ты уйдешь, отец,
68
дай мне благословенье!» Старик промолвил: «Пусть моим благословением будет,
что я в начале пути познания провожу тебя немного».
На следующее утро
они отправились в дорогу и,
выйдя из долины узкой, на гору поднялись.
Клонился день к закату, когда достигли
они вершины,
но вся земля теперь лежала, куда ни глянь,
до горизонта,
в лучах света.
Солнце зашло,
и вместе с ним угасло яркое великолепье;
настала ночь.
Но в наступившей темноте
сияли звезды.
Однажды тут был мужчина, который рассказал следующее: «Наш старший сын был
зачат до брака, и теперь он начинает вычислять, когда да что». Мужчина хотел знать, что
ему ответить, если сын будет его расспрашивать. Я посоветовал ему ответить так:
«Дольше мы не выдержали». Мужчина рассмеялся. Да, это честно.
в) С кем остаются дети после развода?
Вопрос, с кем должны остаться дети после развода, решается очень просто: дети
должны остаться с тем из родителей, кто больше уважает в них другого родителя. В
большинстве случаев отец больше уважает в детях мать, чем жена — мужа. Это опытные
данные (Б. X, улыбаясь), но жена может заслужить, чтобы дети остались с ней.
Клаус: По каким признакам можно определить, кто из родителей больше уважает в
детях другого?
Б. X.: Это видно сразу, да они и сами это знают. Если ты задашь родителям такой
вопрос, тебе нужно просто на них посмотреть, и ты сразу увидишь, кто это.
Клаус: Но ведь может быть и так, что они уважают друг друга в равной степени?
69
Б. X: Ну и возражение! Если в равной, то никакого развода нет.
Людвиг: Равноценны ли фразы: «Детей получает тот, кто больше уважает в детях
партнера» и «Кто покидает партнерство, не должен «вознаграждаться» детьми»?
Б. X: В такой резкой форме я бы под этим не подписался. Но часто бывает просто
уже слишком, когда один оставляет другого с носом, в потом еще и забирает у него детей.
Обычно это тот, кто не уважает другого. Но это разные точки зрения, тут есть масса
исключений. Поэтому важно внимательно смотреть. В двух фразах всего многообразия не
передашь.
Итак, родители решают вопрос, с кем остаются дети, а также вступать ли им в новый
брак. Если, например, разведенный мужчина, дети которого живут с ним, собирается
снова жениться и спрашивает детей, жениться ему или нет, то это плохо. Детей это
совершенно не касается. Он поступает так, как считает нужным, а дети должны это
принять. В таких случаях детей не спрашивают. Но они не обязаны любить новых
партнеров своих родителей.
Петра: Но ведь в суде задают такие вопросы. Б. X.: Знаю, но это не играет никакой
роли. Я говорю здесь о психологии. Если родители решат это между собой, это избавит
детей от необходимости выбирать между родителями. Потом, у многих существует
представление, что, если суд отдает детей кому-то из родителей, то дети принадлежат
только ему, что он отбирает их у другого родителя. Он не может этого сделать. Дети
просто у него живут. Он не может отобрать детей у другого. Дети всегда принадлежат
обоим родителям, и договариваться нужно так, чтобы дети знали, что оба родителя
остаются их родителями, даже если они больше не пара.
г) Почетное или опасное усыновление (удочерение)
Если ребенка по каким-либо причинам не могут растить его родные родители и ему
нужны другие родители, то приемных родителей следует в первую очередь искать среди
бабушек и дедушек. Это самый первый круг поиска. Если они возьмут ребенка, с ними
ему будет хорошо. И вернуться к родителям будет проще, если ситуация вдруг изменится.
Если же родители
70
эодителей не могут взять ребенка или их уже нет в живых, то дальше поиск ведется
среди дядей и тетей. Они идут следующими. И только, если не находится никого из
членов семьи, можно начать поиск приемных родителей или опекунов. Это тоже задача,
над которой стоит потрудиться. Тогда опекуны смогут быть уверены, что они на
правильном месте, что они замещают для ребенка родителей. Они выполняют важную
задачу, но как заместители занимают второе место. Сначала идут настоящие юдители,
какими бы они ни были. Если этот порядок соблюдается, то приемный ребенок может
уважать приемных родителей и принимать то, что он от них получает.
Если же приемные родители занимают место настоящих и выступают в качестве
«лучших» родителей, то ребенок часто демонстрирует солидарность с обесцененными
родными родителями и сердится на приемных. Если родители отдают ребенка на
усыновление без необходимости, ребенок сердится на них, и по праву. И если приемные
родители становятся на место настоящих родителей, то вся эта злость достается им. Если
же они всего лишь заместители, то эти чувства будут направлены на родных родителей, а
добрые — на приемных. Так что приемным родителям так тоже гораздо легче.
Но если пара усыновляет ребенка ради самих себя, а не ради ребенка, то есть, если
они, так сказать, отбирают ребенка у эодителей, потому что хотят, чтобы он у них был, то
в качестве искупления будет принесено в жертву что-то равноценное: или собственный
ребенок, или отношения с партнером. Это своего юда компенсация за похищение ребенка.
Все это имеет самые плохие последствия. Иногда, в случаях незаконного усыновления
другого ребенка, совершает самоубийство собственный эебенок, а иногда дело
парадоксальным образом доходит и до абортов.
Пример:
Одного из членов группы, который разошелся с женой и жил отдельно, волновал
вопрос о месте приемного ребенка. В расстановке ребенок стоял между приемными
родителями. Тогда я спросил: «Кто был инициатором усыновления?» Он ответил: «На
самом деле моя жена». На что я заметил: «Да, и ради этого она пожертвовала мужем». У
мальчика, который стоял между ними, подкосились ноги. Он сказал, что хочет встать на
колени. Я сказал: «Встань». Он встал на колени, а позади него сто71
яла его родная мать. Я сказал: «Теперь повернись к своей маме». Она подошла к
нему, и это было решение. Затем я поставил приемных родителей рядом, так, чтобы они
сзади смотрели, как сын стоит на коленях перед своей матерью, и они снова были парой.
При усыновлении детей очень важны четкие различия в выборе слов, то есть
приемный ребенок должен по-разному называть своих родных и приемных родителей: к
примеру, «отец и мать» и «папа и мама». Приемные родители тоже не должны говорить
«мой сын» или «моя дочь». Они могут говорить, например, так: «Это ребенок, о котором
мы заботимся и для которого замещаем родителей». Это обладает совершенно иным
качеством. Но однозначного и общего решения тут нет. Кроме того, лучше, чтобы ребенок
сохранял свою изначальную фамилию. Тогда сразу понятно, что он усыновлен.
Биргит: А как быть, если дети хотят носить ту же фамилию, что и приемные
родители или отчим?
Б. X: Я бы не стал обманываться насчет таких пожеланий. Дети видят, чего хотят их
приемные родители. Приемным родителям нужно выяснить, что хорошо для ребенка,
тогда и ребенок этого захочет. А в случае с отчимом дело обстоит следующим образом:
если мать уважает своего первого мужа, то такой проблемы вообще не возникает, то же
самое относится и к мачехам.
Инге: Если при вступлении в брак у одного из партнеров уже есть ребенок, который
живет с ним, то хорошо ли, чтобы новый родитель усыновил этого ребенка?
Б. X: Нет, это плохо, потому что тогда ребенок вынужден отречься от родного отца
или матери. Я принципиально не советую этого делать.
Пример:
Некоторое время назад мне позвонила из Базеля одна женщина, которая была в
полном отчаянии. Ее приемный отец лежал при смерти, а они были словно в клинче. Она
рассказала, что мать развелась с ее отцом и потом снова вышла замуж. Новый муж матери
ее удочерил. Я сказал, что она может по собственной инициативе аннулировать
удочерение. Она изумилась, поблагодарила и положила трубку. Через какое-то время она
перезвонила, и сказала, что так и поступила. Ситуация
72
моментально изменилась: она смогла поддержать отчима перед смертью. Он умер, и
она чувствует себя сейчас хорошо. Было совершенно ясно, что она привела что-то в
порядок и теперь снова занимала свое место. Это очень плохо для ребенка, когда ему
приходится отрекаться от своих родителей.
Йозеф: В автокатастрофе погибли родители и бабушки и дедушки двух детей, а дяди
и тети готовы взять только по одному ребенку. Что здесь важнее: чтобы дети остались в
семье, но были разлучены, или чтобы они жили вместе в приемной семье?
Б. X.: Очень трудно сказать. Но если родственники готовы взять только по одному
ребенку, то у меня скорее возникает идея, что они не заботятся о ребенке по-настоящему.
Иначе они были бы готовы взять их вместе. Мне представляется, что скорее им будет
лучше в приемной семье, где они смогут жить вместе.
Я сделал еще одно наблюдение, а именно, что ребенок, который был взят под опеку
или усыновлен, сам испытывает потребность брать и опекать других детей. Тогда эти дети
попадают в хорошие руки. В качестве компенсации они передают дальше то, что
получили, и зачастую у них это очень хорошо получается.
Смотри на детей!
Томас рассказывает случай:
Одна супружеская пара из моих краев не могла иметь детей, и поэтому они
неоднократно ездили в Колумбию, чтобы за большие деньги «достать» себе ребенка. Не
успел ребенок появиться в их доме, как муж сошел с ума и на три месяца попал в
лечебницу. И не успел он выписаться, как они привезли второго ребенка. По мне, то, что
там происходит, просто ужасно.
Б. X.: Ах, да кто знает! Посмотри на детей и скажи себе: они обязательно пробьются.
Томас: Но у меня есть еще вопрос, мои друзья...
Б. X. (перебивая): Нет, нет, нет! Что я сказал?
Томас: Дети обязательно пробьются.
Б. X.: До этого я сказал кое-что еще. (Пауза.) Ты должен смотреть на детей. А ты на
кого смотришь?
73
Томас: Да, верно, на родителей.
Б. X.: Они не заслуживают лучшего, они знают, что делают. Поразительно, чего
только не бывает.
Однажды много-много лет назад, думаю, лет восемнадцать, я проводил
организационный тренинг, так вот на нем присутствовал один человек по имени Петер.
Когда ему было два года, у его матери случился приступ шизофрении, и она треснула его
о стену. Тут появился отец и сразу же отвез жену и сына к врачу. С ребенком не случилось
ничего страшного. Вероятно, кости были еще достаточно мягкими. Потом родители
вместе с врачом исчезли в кабинете. Мальчик остался в приемной один. Вдруг дверь
открылась, в приемную заглянул врач и посмотрел на него, и этот взгляд запомнился ему
навсегда. В нем читалось: «Ты справишься». Это был якорь, за который он держался всю
жизнь. Видишь, врач поступил правильно, он посмотрел на ребенка.
Бедный племянник и хорошая возможность
Марта: Моего племянника, сына моего брата, усыновил его отчим. Теперь он носит
фамилию отчима, и новая семья полностью прервала все контакты с моим братом и нашей
семьей. Меня интересует, могу ли я что-нибудь сделать для мальчика.
Б. X.: Если ты думаешь о том, что ты можешь для него сделать, значит, в твоем
сердце живет любовь к нему. Если ты дашь этому чувству подействовать и одновременно
воздержишься от каких-либо действий и подождешь, пока представится хороший случай,
то уже сейчас это будет действовать на пользу твоему племяннику. Но могут пройти годы,
прежде чем появится возможность сделать то, что нужно.
Преимущество детских деревень-SOS
В прошлом году я проводил курс для мам из детских деревень-SOS. Этот курс
доставил мне огромное удовольствие. Они были так внимательны! Они считают, что
лучшее для ребенка — это его собственная семья, на втором месте идет приемная семья и
только как последний вариант замены — детская деревня.
74
На это я сказал им: «Нет, сначала идет настоящая семья, потом — детская деревня и
очень далеко позади — приемная семья». Таких коллизий, таких переплетений, которые
мы часто наблюдаем в приемных семьях, в детских деревнях не бывает. Мамы из детских
деревень не претендуют на то, чтобы быть настоящими матерями. Каждая из них знает,
что она — всегсглишь мама из детской деревни. Эти дети вырастают очень
жизнестойкими, но для этого им очень много приходится делать самим.
Карл: На мой взгляд, проблема в том, что в некоторых детских деревнях нельзя
говорить о родных семьях детей.
Б. X.: Нет, я как раз считаю, что это хорошо. Иначе они не смогут стать семьей. То
есть об этом не надо говорить в семье, но с каждым ребенком по отдельности о его
родителях и родной семье говорить можно.
Карл: Я не имел в виду, что это должно обсуждаться в суррогатных семьях, я говорю
о том, что ребенок в принципе имеет право знать что-то о своем происхождении, что он
должен иметь право и возможность иметь связь с собственными корнями.
Б. X: Да, плохо, если ребенок не имеет на это права, но в той деревне, которую я
знаю, было не так. Там у меня был еще один прекрасный опыт: одна из мам рассказала,
что одну девочку навестила ее родная мать. Девочке было десять или двенадцать лет, и
мать снова захотела общаться со своим ребенком и пригласила ее через выходные
приезжать к ней. Мама из детской деревни чувствовала себя отодвинутой на задний план.
Тогда мы расставили эту ситуацию: родная мать, мама из детской деревни и ребенок.
Сердце разрывалось смотреть, как ребенок метался, пытаясь найти свое место. В конце
концов она встала несколько ближе к маме из детской деревни, и это было абсолютно
адекватно. А мамы из детской деревни смогли на этом примере по-настоящему ощутить
свое значение и достоинство.
...Как разбойник свои талеры!
(Подробное описание случая)
Герхард был участником шестидневного семинара. Он женат, и поскольку они с
женой не могут иметь детей, они взяли под опеку десятимесячного малыша, которого
собирались затем усыновить.
75
* Сокращения:
0 — отец М - мать
1 — первый ребенок, сын
2 — второй ребенок, Герхард
ММ — мать матери ОМ — отец матери
ДБО — двоюродная бабушка со стороны отца ЖГ — жена Герхарда ПР —
приемный ребенок РМР — родная мать ребенка
POP - родной отец ребенка
Р - ребенок
OOP — отец отца ребенка МОР — мать отца ребенка ОМР — отец матери ребенка
ММР — мать матери ребенка
Мы проведем эту неделю рядом с Герхардом.
На второй день
Герхард: Мои мысли заняты моими родителями. Они приехали с нами, чтобы
ухаживать за моим маленьким сыном. С одной стороны, я считаю, что это прекрасно и
здорово, и вообще мне кажется, что в общем и целом у нас с родителями нормальные
отношения, но в то же время я чувствую, что раздражен. Думаю, это связано с тем, что я
хочу, чтобы они признали, что я все делаю правильно.
Б. X: Нет, нет, нет! Как раз наоборот. Это ты отказываешься признать, что они
добровольно делают для тебя что-то большое, хотя и не обязаны. Если ты это признаешь,
ты успокоишься. Не родителям нужно признавать детей, а как раз наоборот.
76
На четвертый день утром
Герхард: Я чувствую себя очень странно, мне плохо, грустно, я раздражен. Сегодня с
утра я думал: тут есть другой мужчина, который еще важнее, чем ты, я имею в виду своего
отца. Ведь мои родители приехали с нами, чтобы ухаживать за ребенком.
Б. X.: Да, я чувствую себя его маленьким заместителем. Так я себя чувствую, так я
себя и веду. Согласен, Герхард?
Герхард: Да, и я бы хотел сделать расстановку моей семьи.
Б. X.: Да, сегодня я непременно ее сделаю. Но сначала я хочу продолжить круг,
иначе это слишком затянется.
На четвертый день позже
Расстановка нынешней системы Герхарда
Сначала Герхард хочет расставить только самого себя, свою жену и ребенка. Но
Хеллингер велит ему выбрать также заместителей для родных родителей мальчика и его
четырых бабушек и дедушек.
Мы узнаём, что матерью мальчика является женщина 21 года, что она забеременела
в период выпускных экзаменов и держала свою беременность в тайне. Ее родители не
знали о рождении ребенка. За четыре недели до родов она обратилась к социальной
работнице, которая, в свою очередь, была знакома с Герхардом и его женой. Герхард и его
жена знают ребенка с самого рождения, и вскоре после рождения они забрали его к себе.
Отец ребенка — итальянец, который в отделе социального обеспечения признал свое
отцовство. Его родители живут неподалеку. Герхард часто оправдывается. Например,
говорит о том, что его жена знакома с врачом, который принимал роды, и тот сказал, что
знает семью матери и очень хорошо себе представляет, почему она ничего не рассказала
родителям.
Получив информацию о родителях родителей, Хеллингер говорит: «Итак, это
усыновление обречено на провал».
Б. X. (после того, как система была расставлена, обращаясь к родной матери): Как ты
себя чувствуешь?
Родная мать (нерешительно): Не могу понять. Мне совершенно непонятно, почему
нет ребенка.
Б. X:. Кто был инициатором того, чтобы отдать ребенка на усыновление?
77
Расстановка нынешней системы Герхарда:
Герхард: Она сама. Совсем незадолго до родов она пошла к социальной работнице.
Мне показалось, что она просто чувствовала себя беспомощной.
Родной отец: Сзади (родители) у меня ощущение очень сильной связи с семьей. В
этом направлении (к родной матери) чувств немного, зато много к ребенку.
Дед со стороны отца: У меня есть контакт с женой и сыном, все остальное
достаточно незначительно.
Бабушка со стороны отца: У меня тоже есть контакт с мужем и сыном, в остальном
почти ничего.
Дед со стороны матери: Я кажусь себе довольно могущественным, в том числе и по
отношению к ней (жене). Я чувствую некое притязание тут (показывает на ребенка), не на
нее (дочь), а через нее на ребенка.
Бабушка со стороны матери: Тут то же самое (в направлении мужа), я чувствую
себя абсолютно подчиненной, но и принадлежность свою я тоже чувствую. Я ясно вижу
ребенка, дочь не так важна, ребенок намного важнее.
Родная мать: Это совпадает с моим восприятием: связь идет через меня, прямо к
ребенку.
78
Б. X. (ставит ребенка перед родными родителями, движение 1; обращается к
ребенку): А ты как?
Ребенок: Здесь я чувствую себя очень комфортно (перед родителями). Вначале было
хуже (перед приемными родителями). Вначале у меня было ощущение, что они смотрят на
меня так, будто я что-то натворил.
Приемная мать: Здесь впереди мне горячо, думаю, мне нужно отойти назад. Я вижу
других, и для меня это нормально. Тут ничего не происходит (по отношению к мужу).
Заместитель Герхарда: С одной стороны, когда я смотрю на этого ребенка, я
чувствую сильную печаль, с другой стороны, у меня такое ощущение, что ребенок не дает
мне подойти к жене. Б. X. (Герхарду): Он (мальчик) парентифицирован. У тебя к нему
какая-то просьба. На самом деле эта просьба относится к кому-то другому, может быть, к
твоим родителям. Ребенок здесь используется, а это невероятно плохо для ребенка и для
ваших отношений. Его место здесь (родная мать с облегчением смеется). (Обращаясь к
деду по отцовской линии.) Ну, Бенно, ты ведь совершенно растроган.
Дед со стороны отца: Действительно, так и есть. Просто невозможно отобрать
ребенка у такого мощного клана.
Бабушка со стороны матери: Меня это теперь тоже успокаивает.
Б. X.: Каждый из них может сделать это лучше, чем вы оба. Так, это мы расставили.
Тут есть одна проблема. И теперь от тебя зависит, что ты будешь с этим делать. Позже мы
расставим твою родную семью, согласен, Герхард?
(После того, как участники сели на свои места.) Б. X.: Какие-нибудь дополнения по
поводу расстановки Герхарда?
Биргит: А в принципе усыновление может быть успешным? Б. X.: Да, конечно, во
всех тех случаях, где это действительно необходимо. Если на родителей рассчитывать не
приходится, например, они умерли или еще по каким-то причинам. Тогда это очень
хорошо, это большая задача и великая честь. Но когда приемные родители, так сказать,
«лезут вперед» в качестве лучших родителей, хотя есть и настоящие родители, и целый
клан, то ничего не выходит. Ну а если уж усыновление, то, в первую очередь, речь идет
все-таки о бабушках и дедушках. Герхард: Но мы этих людей даже никогда не видели. Б.
X.: Вот именно, вам нужно как-нибудь показать им ребенка, как-нибудь заехать и
показать.
79
Герхард: Так, но ведь родители ребенка решили о нем молчать?
Б. X: Этого они решить не могут, и по немецкому законодательству в том числе. У
ребенка, во-первых, есть право знать, кто его родители и кто его бабушки и дедушки. А,
во-вторых, он имеет право с ними познакомиться. Впрочем, это был прекрасный образ
священного числа семь: ребенок, двое родителей и четверо бабушек и дедушек, тут всю
мощь можно было почувствовать. Семь — число полноты. Герхард, еще вопросы есть?
Герхард: Конечно, я понимаю, что ребенок имеет право знать своих родителей. Я
думаю, так и будет, потом ребенок узнает, кто его родители, чтобы он мог, если захочет,
установить с ними контакт.
Б. X: Герхард, ты же умный человек и во всех отношениях очень чуткий. Но тут ты
переплетен, ты сам этого не замечаешь, а потому здесь ты недееспособен. Одно уже то,
что ты говоришь о ребенке «мой сын», показывает, что ты совершенно ушел от
реальности. Ты сказал это на полном серьезе. Это переплетение. Ты не отдаешь себе в
этом отчета, тут действуют другие силы. Этим я только хочу тебе сказать, что твое знание
здесь ничем не поможет. Решение находится на другом уровне. Сара задает вопрос по
поводу комментариев после расстановок и спрашивает, могут ли они помешать.
Б. X.: Стоит сделать на шаг больше, чем необходимо, и все, что было достигнуто,
оказывается под вопросом. Стоит мне сказать человеку больше, чем для него необходимо,
и все, что было достигнуто, оказывается под вопросом. Это очень опасная интервенция.
Особенно она опасна тогда, когда я, не подумав, делюсь своими ассоциациями, например:
«А еще мне пришло в голову...». Теперь он вынужден заниматься мной, вместо того
чтобы оставаться с собой. Я, так сказать, отбираю у него накопленную энергию и
перетягиваю ее на себя. Это своего рода эмоциональное воровство. Но бывают и важные
сообщения после расстановок, идущие из собственного опыта, вот они помогают. Но
тогда в них нет никаких интерпретаций.
Приведу пример:
Ребенок входит в сад. Он удивляется всему, что растет, прислушивается к пению
птиц в кустах. Потом приходит мать и говорит: «Это прекрасно». Теперь, вместо того,
чтобы удивляться и слушать, ребенку приходится слушать слова, и связь с
80
тем, что есть, подменяется чьей-то оценкой. Вмешательство нарушает
непосредственное восприятие. Это оказывает плохое воздействие.
Правило тут очень простое: когда тебе приходит какая-то мысль, посмотри на
человека и проверь: если я ее выскажу, это станет для него подарком? Даст ли силу,
укрепит или помешает? Сообразуясь с этим, я могу действовать. Так что здесь нет
твердых правил, но каждый должен делать это ответственно и согласно своему
восприятию.
Герхард сидел после расстановки несколько озадаченный. Тут нельзя его трогать,
иначе ему придется устанавливать контакт с кем-то другим. Другое дело, если ему
действительно нужна помощь.
На четвертый день после перерыва на обед
Расстановка родительской системы Герхарда. В нее входят родители Герхарда, брат
(старше Герхарда на пять лет) и он сам.
Исходная расстановка родной семьи Герхарда:
После расстановки первого образа:
Отец: Я чувствую сильную связь со старшим сыном, меньшую с Герхардом и почти
никакой с женой. Вот так.
Мать: Я не чувствую почти никакой связи, у меня мало контакта с мужем, больше
со старшим сыном и недостаточно с младшим.
Брат: Мне комфортнее всего с матерью, с отцом связь сильная, но почти даже
слишком сильная, а брата почти нет.
81
Заместитель Герхарда: Много тоски, хочется поближе туда, к маме.
Б. X. (ставит мать слева от отца, движение 1): Что изменилось?
Брат: Мне так лучше, но я бы хотел отойти подальше.
Б. X.: Да, давай. (Брат делает шаг назад.)
Заместитель Герхарда: Я бы теперь тоже ушел, тут была грусть. Они (родители)
теперь нашли друг друга, но где же мое место? (Отклоняется наружу.) Я падаю влево (к
брату, но там ему тоже нехорошо).
Б. X: Когда в расстановке возникает такая ситуация, можно предположить, что в
семье отца или матери есть некая нерешенная проблема.
Герхард: Очень рано умерла мать моей мамы, маме тогда было семь лет. Была
эпидемия.
Б. X. (меняет позиции родителей и ставит между матерью и Герхардом бабушку по
материнской линии. Мать выражает желание, чтобы она стояла вплотную за ней): Что
изменилось теперь?
Заместитель Герхарда: Да, теперь я спокойно могу ее оставить, но я бы хотел
поменяться местами с братом. Отец: У меня сразу возникает связь с Герхардом.
Б. X. (ставит сыновей напротив родителей, а бабушку между Герхардом и матерью):
Тут Герхард больше не «выпадает». Это идентификация с матерью твоей мамы, и в этом
причина твоей заботы о детях. Ты играешь со своим приемным ребенком, это то, что
бабушка хотела делать с твоей мамой. (Обращаясь к матери) Как тебе сейчас?
Мать: Хорошо.
Отец: Что-то не так в отношениях с женой.
Мать: Я сейчас не обратила на это внимания, это правда, тут ничего нет.
Б. X. (Герхарду): Для тебя так нормально?
Заместитель Герхарда: Да, но я бы хотел, чтобы родители были ближе друг к другу.
Б. X: Возможно, тут есть что-то еще. А что было с отцом твоей мамы, после того как
умерла его жена?
Герхард: Он больше не женился, у них вместе с сестрой и братом был свой хутор.
Б. X: Тогда мы включим сюда дедушку (ставит деда слева от бабушки). А кто после
смерти бабушки заботился о маме?
82
Герхард: Двоюродная бабушка, она была единственной женщиной в доме.
Б. X. (ставит двоюродную бабушку между дедушкой и мамой; показывает на
двоюродную бабушку, бабушку и дедушку): Я думаю, это та группа, к которой надо
относиться с большим уважением.
Брат: Меня теперь сбивает с толку то, что мама все еще настолько там, что она
опирается на них.
Б. X: Ты должен смотреть на это как на процесс, там нужно еще кое-что наверстать,
и кое-что должно получить признание, тогда, возможно, она сможет вести себя подругому (ставит мать к двоюродной бабушке и родителям напротив отца).
Отец: Теперь в отношениях с женой появилась какая-то ясность. Это больше
соответствует истине, это не было отношениями. Теперь дистанция больше, и для меня
так правильнее.
Б. X.: Да, это правильно, она не может выйти из рокового сообщества.
Мать: Так у меня больше связи с мужем, теперь он может даже подойти поближе.
Сейчас он немножко слишком далеко.
Разрешающий образ расстацовки родительской семьи Герхарда:
Герхард: Можно мне кое-что сказать? Мой отец слишком мало ценит семью моей
матери.
Б. X. (Герхарду): Встань-ка теперь на свое место сам, Герхард! (Герхард встает на
свое место.)
«•
83
Б. X. (Герхарду): Если ты отдашь должное этой стороне (стороне матери), тебе не
понадобится усыновлять ребенка. Тогда тебе не придется отдавать им дань таким образом.
Ты будешь свободен передавать это дальше по-другому. Тебе это понятно?
Герхард: Да. И я бы хотел сказать, что тогда я, может быть, все-таки смогу
усыновить ребенка по своим причинам, если я буду делать это не для них.
Б. X: Нет, нет, не делай этого. Заботься о детях по-другому, это нормально, я ведь
тоже так делаю (всеобщее веселье).
Во время круга на пятый день
Герхард: Мне по-прежнему грустно, я бы так хотел, чтобы у тебя нашлось
волшебное заклинание.
'
Б. X: Для тебя? У меня его нет. А если бы я тебе его дал, что бы тогда произошло?
Герхард: Не знаю. Я так растерян (начинает плакать). Я так люблю этого ребенка.
Б. X. (смотрит на него серьезно): Как раз нет, ты любишь его, как разбойник свои
талеры. (Пауза.) Это волшебное заклинание.
Герхард: В последние дни...
Б. X. (перебивает его): Нет, нет, это ничего не даст... Как звучит волшебное
заклинание?
Герхард: Как разбойник свои талеры...
Б. X: Что?
Герхард: ...я люблю ребенка.
Б. X.: Вот именно (пауза, продолжительное молчание).
Герхард: Ты сказал, мы «вылезли вперед». Это не выходит у меня из головы. У меня
есть возражения.
Б. X: Вы сделали это хитро, чтобы ответственность за это лежала не на вас. Но это
ничего не меняет.
Герхард: Что меня волнует, так это проблема с бабушками и дедушками.
Б. X: Да, это доступ. Ты можешь по крайней мере показать им внука, вот это будет
любовь!
Герхард: Через пару лет я хорошо могу себе это представить.
Б. X.: Нет, нет, когда они совсем маленькие, они самые очаровательные и больше
всего трогают сердце. Существует один критерий качества любви: любовь сильна, как
смерть (продолжительное молчание). Это было доброе слово.
84
На пятый день позже
Герхард: Я больше не включен по-настоящему, я как-то снаружи. Ночью я даже
отчасти злился на тебя, на себя и на жизнь.
Б. X: Это бои при отступлении. Когда битва проиграна, врагу оказывают еще
немного сопротивления (улыбается с любовью).
Герхард: Когда ты рассказывал про кривую картину, я сказал себе: ведь можно было
и мебель подпилить... (все смеются).
Б. X:. В Америке есть такой парк развлечений, где входишь в дом, а там все криво и
косо, так что просто невозможно ориентироваться, тогда это будет нечто подобное.
Герхард: Да, мне пока не очень ясно, что я буду делать с тем, что было вчера.
Б. X.: Разумеется, тебе все совершенно ясно.
Герхард: Я отнесусь к этому очень серьезно, но думаю, тут есть масса фактов,
которые тоже нужно учитывать.
Б. X: Нет, единственное, что сейчас еще важно, это подождать, пока у тебя появятся
силы, чтобы поступить правильно. А это нечто иное. У тебя мало сил, чтобы действовать
прямо сейчас. Ты должен дать этому подействовать, пока не интегрируешь это полностью.
А потом, конечно, прибавятся и другие факты, и тогда ты сразу увидишь, что правильно.
Это чуточку отличается от того, что я сказал, но ненамного.
Герхард: Последняя фраза, которую ты мне сказал, та, про любовь, это была
хорошая фраза.
Б. X.: Да, это действует тогда, когда держишь это в поле зрения...
На шестой день
Герхард: Мне снова лучше. Надеюсь, найдется такой путь, чтобы мы тоже играли
еще какую-то роль.
Б. X.: Да, если вы отвезете ребенка туда, где его место, вы сыграете очень большую
роль. Вы исправите несправедливость, и ребенок всю жизнь будет вам благодарен. Тогда
у вашей любви есть цель, и вы сможете снова отойти. Любовь остается, но она должна
зайти так далеко, чтобы вы не наводили потом справок. Тогда это останется позади. Когда
доброе дело сделано, оно может остаться позади. «Когда дела увенчаются блестящим
успехом, то лучше всего удалиться». Вот и все.
Герхард: Это трудно, очень трудно.
Б. X.: Да, и должно быть трудно, иначе это ничего не стоит. Но твое лицо
замечательно преобразилось, прояснилось и по85
хорошело. Мне тоже достаточно того, что я все так разъяснил. Щадящее отношение
было бы медвежьей услугой.
Герхард: Думаю, меня еще кое-что ждет.
Б. X: Да, целая жизнь.
Герхард: Я хотел бы высказать еще одну мысль, которую вся эта история отодвинула
на задний план. Ты что-то говорил о шкале основного настроения, так вот я сейчас в
минусе. Думаю, это во многом связано со скорбью моей мамы о ее матери. Но сейчас я
могу оставить все как есть.
Б. X.: Мама мамы может стоять за тобой как добрая сила. Не стоит это ограничивать.
Часто бывает очень полезно, чтобы за мужчиной стояла материнская сила, например,
женщина, у которой была тяжелая судьба. Это оказывает хорошее влияние.
д) Помощь детям,
пережившим сексуальное насилие
Динамика
Инцест возможен только, когда между родителями существует негласный союз. К
этому всегда причастны оба родителя — отец на переднем плане и мать на заднем.
Соответственно, ребенок должен возлагать вину на обоих родителей. До тех пор, пока
произошедшее не будет увидено в целом, решения не найти.
Инцест часто является попыткой уравновешивания при дисбалансе «брать» и
«давать» в семье. Виновникам, будь то отцы, деды, дяди или отчимы, было в чем-то
отказано или чему-то не было отдано должное, тогда инцест становится попыткой
восстановить равновесие.
Пример:
Женщина, у которой есть дочь, снова выходит замуж. Если женщина не ценит то,
что второй муж обеспечивает ее ребенка и заботится о нем, возникает дисбаланс между
«давать» и «брать». Мужчине приходится давать больше, чем он получает. Чем больше
женщина рассчитывает на то, что он будет это делать, тем больше становится разрыв.
Если бы она сказала мужу: «Да, это так, ты даешь, а я беру, но я уважаю и ценю это»,
равновесие было бы восстановлено. Тогда бы не возникло необходимости компенсации на
таком темном уровне.
Если у партнеров существует к тому же недостаток обмена и компенсации,
например, в сексуальных отношениях, то в системе возникает неодолимая потребность в
уравновешивании, которая стремится к реализации как инстинктивная сила, и самым
близким способом восстановить равновесие становится то, что либо дочь предлагает себя,
либо жена предоставляет или предлагает дочь мужу. Это часто встречающаяся, в
значительной степени неосознанная динамика инцеста. Но, разумеется, существуют и
другие контексты.
Также следует отметить, что в таких случаях дети берут на себя вину и ее
последствия. Многие из них становятся профессиональными жертвами и уходят в
монастырь, чтобы искупать этот грех, другие сходят с ума, расплачиваются симптомами
или совершают самоубийство. А кто-то ведет себя распутно и говорит: «Вам не нужно
мучиться угрызениями совести, я действительно шлюха», и таким образом снимает вину с
виновного.
Пример:
На прошлом курсе присутствовала женщина, которая долгое время была не в себе и
неоднократно предпринимала попытки самоубийства. В детстве она была изнасилована
отцом и дядей. Ей казалось, что когда она находится в группе, все видят, что она
преступница, и хотят ее убить. Я попросил ее погрузиться в это чувство. Она сидела и все
время смотрела себе под ноги. Потом она увидела дядю, который покончил с собой, это
был тот самый дядя, который ее изнасиловал. Она смотрела вниз, при этом ее лицо
выглядело старым и суровым. Это была не она. Я спросил: «Кто смотрит на него так —
сверху вниз? Так зло и торжествующе?» Это была мать. На этом я прервал работу, а позже
мы сделали расстановку ее системы. Стало ясно, что этот дядя является ее отцом, и мать
рада тому, что он ушел. Кроме того, было ясно, что дочь чувствовала себя виновной в его
смерти.
Решение для ребенка
Для меня всегда важно найти решение для присутствующего, я не выхожу за рамки
непосредственного и не пытаюсь найти некое всеобщее решение. Однако для каждого
члена системы решение выглядит по-своему.
86
87
Решение для ребенка состоит в том, чтобы сказать матери: «Мама, я рад(а) делать
это для тебя», и отцу: «Папа, я рад(а) делать это для мамы». Если при этом присутствует
муж, я прошу ребенка сказать: «Я делаю это для мамы, я рад(а) делать это для мамы». Но,
чтобы сказать это родителям, ребенку требуется такое мужество, что с этим мало кто
справляется. Страдать легче.
Мужчине трудно противостоять искушению, поскольку он испытывает потребность
в компенсации. Если смотреть на это поверхностно, как на инстинкт, в том духе, что «он
насилует дочь», остается неучтенной важная базовая динамика. Тут тоже действует девиз:
«Верно только то объяснение, которое каждому оставляет его достоинство». Такое
объяснение, где кто-то один оказывается злодеем, решению не способствует. Когда
происходит нечто подобное, то в глубине, чтобы восстановить равновесие между «давать»
и «брать», на это согласны все: и жена, и дочь, и муж.
Вопросы по теме «Инцест»
Фридеманн: У меня кое-что осталось еще с утра. Ты сказал «если жена отказывается
от сексуальных контактов...» На мой взгляд, в этом содержится обвинение. Я думаю,
здесь речь о нарушенных отношениях, к чему причастны оба, и оба не хотят за это
отвечать. Что и приводит к таким последствиям. Б. X. (твердо): Нет, это женщина
отказывается. Фридеманн: Могу ли я спросить почему? Б. X: Это не играет никакой роли.
Результат все равно один. Причина роли не играет, но, разумеется, существуют
определенные условия. Если жена отказывается, она, конечно, находится в переплетении,
но тогда нечестно искать вину у мужа.
Фридеманн: С этим я согласен, но так же нечестно... нет, неумно сваливать вину на
кого-то одного.
Б. X: Да, но у кого же тогда ключ, чтобы что-то изменилось? Только у жены. Тогда и
ответственность на ней, а не на муже. Вера: Но ведь может быть и так, что это муж
отказывается, что жена его больше «не заводит», а только дочь.
Б. X.: Это гипотетическое возражение. Тут нужно проверять, так ли это на самом
деле. Предположения часто оказываются ошибочными. При такого рода допущениях ты
можешь сказать «да» или «нет», но у тебя нет никакого указания, и
88
создается проблема, которой в реальности не существует. Поэтому намного лучше
брать реальную проблему и по ней определять, что там происходит. На мой взгляд, ключ в
этой ситуации у женщины, а вместе с ним и ответственность.
Карл: В подобных циркулярных событиях ты часто ставишь во главу угла женщину.
Ты редко учитываешь, что сделал муж для того, чтобы жена себя так вела.
Б. X.: Это в природе женщины. Женщины чувствуют себя менее несовершенными,
чем мужчины. Мужчины в своей позиции гораздо более неуверенны, чем женщины.
Отчасти это связано с биологической ролью женщины, которая обладает другой
величиной, чем мужская. Для меня совершенно однозначно, что она более весома. И
включенность, и связь здесь намного глубже, что придает ей больший вес. Мужчине
приходится ценой больших усилий приобретать это снаружи. Бедных парней тогда
называют патриархами. Они делают это, чтобы хоть что-то собой представлять. Во всяком
случае, на это можно смотреть и так.
Карл: Но для меня твое описание по-прежнему звучит так, что муж обращается к
дочери, потому что жена от него уклоняется. Это описание не учитывает того, что сделал
мужчина, чтобы жена его избегала.
Б. X.: Эти дополнительные размышления ничего не дают в плане решения для
жертвы инцеста. Я готов согласиться с тобой в том, что здесь много разных пластов и
одно обусловливает другое. Обычно в случае инцеста дочь говорит: «Подонок, что он со
мной сделал». И многие другие тоже так думают. Однако динамика показывает, что мать
прикрывается ребенком, чтобы иметь возможность уклониться от мужа. Если же дочь
скажет: «Мама, я рада делать это для тебя», она окажется в другом динамическом
контексте и ей будет легче расстаться с отцом, с травмой, и она сможет отделиться от
матери.
Воздействие разрешающих фраз
С системной точки зрения эти фразы высвобождают дочь из вовлеченности в
конфликт между матерью и отцом. Сопротивление девочки против этой интервенции
связано, вероятно, еще и с тем, что теперь она должна отступить на позицию смирения.
Тем самым она отказывается от соперничества с матерью, кто из них лучшая жена для
отца. Тогда мать снова становится лучшей
89
женой, а ребенок — ребенком. В этом состоит отличие от эдипова комплекса. При
эдиповом комплексе на переднем плане стоит соперничество, а здесь любовь, тайная связь
с матерью. Такое решение восстанавливает взаимопонимание и близость с матерью, что
позволяет дочери снова развиваться как женщине. В ином случае она остается отрезанной
от матери. Эти фразы моментально «вытаскивают» на свет скрытую динамику. Теперь
уже никто не сможет вести себя как раньше. Ответственность за происходящее лежит
теперь на каждом из участников ситуации, и ребенку больше не нужно чувствовать себя
виноватым. То, что он сделал, он сделал из любви. Внезапно ребенок оказывается
хорошим, и он знает, что он хороший. Таким образом, эти фразы перекладывают
ответственность за инцест и его последствия на родителей и снимают вину с ребенка,
поскольку доказывают его любовь и зависимость, и вместе с тем невиновность. Терапевт
не должен быть заинтересован в преследовании виновного, так как это ничем не поможет
жертве. Здесь важно помочь ребенку вновь обрести свое достоинство. (Позже.)
Рут: Во мне по-прежнему все протестует против того, что мать должна подставить
голову.
Б. X: Особенно тогда, когда отказываешься на это смотреть.
Томас: А куда мне бежать, если я как-нибудь скажу что-нибудь подобное, и
женщины захотят разорвать меня в клочья?
Б. X: Эта тайна, которую передают только по секрету. И лучше всего с трепетом.
Фридеманн: А как быть, если девочка совершенно конкретно находится в такой
ситуации, например, 16-летняя девочка, с которой это только что случилось. Что тогда?
Б. X: Именно тогда эти фразы действуют лучше всего. Ей нужно привести в порядок
систему в себе.
Клаус: Но ведь сознание девочки будет изо всех сил этому сопротивляться, ведь она
воспринимает себя как жертву.
Б. X: Роль жертвы дает ей неслыханную власть, делает ее необыкновенно важной, и
если она произнесет эту фразу, все это внезапно прекратится. Тогда она снова окажется
простым членом семьи. Эта фраза лишает власти и мать, и дочь. Но то, что приносит
решение, часто обесценивается.
Клаус: Но ведь для девочки, особенно если она еще маленькая, это очень глубокая
рана. По-другому я просто не могу себе это представить.
90
Б. X.: Это драматизация.
Клаус: А что эта фраза делает с отцом? Ведь тогда отец низводится до роли статиста.
Но ведь он тоже что-то делает, он совершает насилие над собственным ребенком. Что
делает он, чтобы восстановить равновесие?
Б. X. (улыбаясь): Ты ставишь меня в неловкое положение, я об этом еще не думал.
Муж — всего лишь громоотвод, он вовлечен в динамику, потому что они все вместе
действуют против него. Он, так сказать, несчастный бедолага...
Клаус: Есть ли разница, применял он силу или нет?
Б. X.: Да, конечно! Если он применял силу, то и динамика была другая. В этом
случае часто имеет место сильная злость на жену.
Анджела: Я все еще не поняла. Что делает муж, чтобы восстановить равновесие?
Это значит, что он уходит?
Б. X.: Если он уйдет, если он должен стыдиться и покинуть семью — это будет
моральным решением. Тогда на него заявляют, и он попадает в тюрьму. Тогда он
«исчезает». Но это плохое решение, поскольку оно не приносит мира в систему.
Если ребенку было приятно
Некоторым покажется ужасным то, о чем пойдет речь дальше, а именно, что девочка
может признаться, что это было замечательно и приятно (если это действительно было
так). Дело в том, что тогда это становится чем-то обычным, драма прекращается, рана
перестает болеть. Для некоторых детей это переживание оказывается приятным. Но они
не смеют доверять своему восприятию, так как совесть говорит, что это дурно. Они
нуждаются в заверении, что они не виноваты, даже если им было приятно. Девочка вправе
признать, что, несмотря на справедливый упрек в адрес родителей, инцест был для нее, в
том числе, и увлекательным переживанием, поскольку ребенок ведет себя по-детски, он
любопытен и хочет узнать что-то новое. Иначе все, что связано с сексуальностью,
попадает в страшный контекст. Несколько фривольно и провокатив-но говоря, такой
опыт, как этот, просто слегка преждевременен. Если я скажу это ребенку, это его
освободит.
Миръям: Я в этом услышала, что тут, возможно, есть еще и маленькая
соблазнительная женщина, и я считаю очень важным сказать ей, что она не виновата.
91
Б. X: Да, она могла быть соблазнительной, но это не должно быть упреком.
Вера: У меня по-прежнему вызывает двойственные чувства твое мнение, что это
может доставить девочке удовольствие. Неделю назад мы вместе смотрели в клинике
фильм, где девочки говорили совсем другое.
Б. X.: Но, Вера, всей правды в одном фильме не получишь.
Вера: Я знаю. Но я хочу спросить, хорошо ли вставать на сторону «знающих»,
которые знают, что это доставило удовольствие?
Б. X: Ребенок вправе согласиться, что это, в том числе, доставило удовольствие, если
это так и было, и тогда терапевт может сообщить ребенку, что он остается невиновным,
даже если в этом было что-то привлекательное. Ведь совершенно ясно, что вина лежит на
взрослом!
Пример:
Однажды в группе была женщина, у которой в течение курса не раз возникал
импульс выпрыгнуть из окна. Ее сценарной историей (см. стр. 238) была история про
Красную Шапочку. «Красная Шапочка» — это в зашифрованном виде история о
соблазнении дедушкой внучки. Я сказал ей об этом, но она сказала, нет, ей это ни о чем не
говорит. А в последний день курса она входит и говорит: «Я отчетливо увидела всю
сцену, я точно знаю, это был дедушка». Он все еще жил у ее матери и никак не мог
умереть. Она предположила, что он обижал и ее мать. Она поехала домой, открыла дверь
и сказала: «Я только хочу вам сказать, что я это знаю!», закрыла дверь и ушла. Теперь за
последствия отвечают они, она теперь свободна.
Я часто использую еще одну маленькую личную интервенцию для девочек, которые
стали жертвами подобной ситуации. Я рассказываю им одну строфу из баллады Гете:
Мальчик розу увидал... Он сорвал, забывши страх, Розу в чистом поле. Кровь алела
на шипах. Но она — увы и ах! — Не спаслась от боли...
92
93
Если потом ребенок вступает в счастливое партнерство, это становится облегчением
для виновного, если же он не позволяет себе потом счастья — это тоже запоздалая месть
обидчику.
С другой стороны, отец не должен извиняться перед ребенком, это становится для
ребенка очень тяжелым бременем. Но он может сказать: «Я сожалею» или «Я поступил с
тобой несправедливо».
Решение — это всегда движение прочь. Борьба привязывает. Требование взять на
себя ответственность позволяет отделиться от семьи по-хорошему. При вплетенности в
вышестоящую систему, здесь — систему родителей, подчиненный должен отдать
ответственность вышестоящим. Тогда он сможет оставить их и уйти.
Вопросы:
Ютта: Меня всегда удивляло, что, когда дело попадает в суд, решения это часто не
приносит.
Б. X: Да, таким образом решения не найти. Тут следует учитывать один важный
системный закон: когда кого-то из членов системы представляют исключительно в черном
свете или лишают права на принадлежность, возникает системное нарушение. В этих
случаях решение всегда заключается в том, чтобы снова принять исключенного в систему.
Что я постоянно и делаю здесь на семинаре. Я становлюсь на сторону исключенных и
злодеев.
Ханнелоре: То есть на то, что отец сделал с дочерью, наплевать?
Б. X.: Нет, не наплевать. Бывают ситуации, когда человек по своей вине утрачивает
право на принадлежность к системе. Например, если он убивает или наносит опасные для
жизни повреждения кому-то из членов собственной системы или насилует трехлетнего
ребенка. Такой человек утрачивает право на принадлежность. Тогда уже не
предпринимается никаких попыток снова его интегрировать.
Ютта: То есть, если к нам приходят дети и обнаруживается, что совершено
изнасилование, то можно забрать детей у родителей, но не предъявлять им обвинений и не
возбуждать дело в суде?
Б. X: Именно так! Верно! Родителей нельзя чернить перед ребенком.
94
Место терапевта
С системной точки зрения терапевт всегда старается объединиться с тем членом
системы, который очерняется или демо-низируется. В момент работы терапевт должен
дать виновному место в своем сердце. Самая большая опасность состоит1 в том, что
терапевт станет участником «крестового похода» против отца, раз тот «такой порочный».
Я спрашиваю себя и о том, откуда идет этот аффект, почему мы не можем посмотреть на
это спокойно? Один этот аффект уже вызывает подозрение. Что-то здесь не так, иначе он
не был бы таким сильным. Тут явно что-то переоценивается. Терапевты, вступающие в
коалицию с жертвой, вычеркивают виновного из системы, чем способствуют ухудшению
ситуации. Таковы последствия, и это уже чересчур.
Пример:
В группе терапевтов одна психиатр в полном негодовании рассказывала о том, что у
нее есть клиентка, которую изнасиловал отец. Она по-настоящему вошла в раж и называла
отца свиньей и подонком. Тогда я попросил ее расставить систему и самой встать в
расстановку на свое место терапевта. Она встала рядом с клиенткой. Вся система на нее
разозлилась и перестала ей доверять. Тогда я поставил ее рядом с отцом, после чего все
члены системы успокоились и почувствовали к ней доверие.
Виновник и жертва находятся в переплетении, каком, ты не знаешь. Когда
переплетение обнаружится, ты все поймешь. Тогда у тебя будут совершенно другие
возможности, чтобы правильно с этим обойтись. Если я работаю с виновным, например, с
отцом, я, конечно, конфронтирую его с его виной, это само собой. Но жертвы часто
ошибочно исходят из того, что если они возьмут вину на себя или если «злодей» будет
наказан, то у них что-то изменится. Однако жертва сама в любой момент может
действовать, вне зависимости от того, будет ли другой привлечен к ответственности. Но
ей нужно отказаться от мести.
Адриан: Джей Хэйли и Клу Маданес велят виновному встать перед жертвой на
колени и поклониться. Но жертва не обязана это принять.
95
Б. X: Я бы сделал наоборот. Я бы велел жертве склониться перед виновным. Судя по
твоим словам, терапевты находятся на стороне жертвы, а это, как уже было сказано,
наихудшая позиция для терапевта.
Йене: Существует ли какая-нибудь высшая точка зрения, почему эта тема так часто
всплывает именно в это время?
Б. X: Ну, если хочешь... Ведь в таких семейных ситуациях жена злится на мужа, она
отказывает ему в интимной близости и в то же время ищет оправданий для своей злости.
Она находит такую причину, когда муж совершает инцест. Для жены это триумф. Сейчас
такие семейные ситуации предаются гласности. Тогда речь идет уже не о жене и муже, а о
женщинах и мужчинах. Это ни к чему хорошему не приводит. В заложниках оказываются
жертвы. Они, так сказать, становятся пушечным мясом в этой борьбе за власть. Им все это
абсолютно ничего не дает.
9. Родители и дети
как роковое сообщество
Родители и дети вместе составляют роковое сообщество, где каждый так или иначе
зависит от другого, где каждый должен по возможности вносить свой вклад в общее
благо, где у каждого есть свои обязанности. Здесь каждый берет и каждый дает. Поэтому в
семье, когда появляется такая необходимость, дети тоже должны давать. Родители могут
даже потребовать, чтобы дети давали, а дети могут давать и по собственной инициативе.
Постоялый двор
Человек странствует по дорогам своей родной страны. И все здесь кажется ему
знакомым, он бродит с ощущением безопасности и легкой грусти. Поскольку многое так
и осталось для него сокрытым, снова и снова ему случалось упираться в запертые двери.
Он был не раз готов оставить все и уйти прочь отсюда, как можно дальше. Но что-то
все-таки его держало, как будто он боролся с неким незнакомцем, с которым не мог
расстаться, не получив сначала его благословения. Поэтому он чувствует себя в плену
между Вперед и Назад, между Остаться и Уйти.
96
Он приходит в парк, садится на скамейку, откидывается назад, глубоко вздыхает и
закрывает глаза. Он позволяет ей быть, этой долгой борьбе, он полагается на
внутреннюю силу и чувствует, как успокаивается и уступает, так же, как уступает
ветру камыш, в согласии с многообразием, широким простором и долгим временем. Он
видит себя открытым домом. Кто хочет в него войти, тот может войти, и каждый,
кто приходит, приносит что-то, ненадолго остается и потом уходит. Поэтому здесь
постоянно кто-то приходит, приносит, остается и уходит. Пришедший сюда впервые
приносит что-то новое, оставаясь здесь, стареет, а когда приходит время, он уходит. В
его открытый дом приходят также много незнакомцев, кто долго был забыт и
исключен, и они тоже приносят что-то, остаются ненадолго и уходят. Приходят и
плохие люди, которым он предпочел бы указать на дверь, и они тоже приносят что-то,
как-то притираются, на некоторое время остаются и уходят. И кто бы ни пришел,
встречает здесь других, пришедших до него и приходящих после. Поскольку их здесь
много, то каждому приходится делиться. У кого есть свое место, у того есть и свои
границы. Кто чего-то хочет, тот должен, в том числе и подчиняться. И каждый, кто
пришел, имеет право проявлять себя, покуда он остается. Он пришел, поскольку ушли
другие, и когда придут другие, он уйдет. Так что в этом доме всегда достаточно и
времени, и места для всех. Сидя вот так, он чувствует себя комфортно в своем доме. Он
знает, что един со всеми, кто приходит и приходил, приносит и приносил, оставался и
остается, уходит и уходил. И словно то, что было не завершено, теперь исполнилось; он
чувствует, как борьба подходит к концу и становится возможным прощание. Еще
немного ждет он подходящего момента. Затем он открывает глаза, оглядывается еще
раз, встает и уходит.
IV. О ТОМ, КАК СКЛАДЫВАЮТСЯ
И НЕ СКЛАДЫВАЮТСЯ
ОТНОШЕНИЯ В ПАРЕ
1. Как мы становимся мужчинами и женщинами
Что нужно делать, чтобы научиться развивать собственный пол, чтобы его
принимать, признавать и ему соответствовать? Начнем с мальчиков. В детстве мальчик
находится в сфере влияния матери, от нее он узнает, что такое женственность. Оставаясь
там, он воспринимает женское сверх меры, и оно заполоняет его душу. Это мешает
мальчику принять отца, мужское начало в нем сужается и чем дальше, тем больше
пропадает. В сфере влияния матери из сына зачастую получается лишь юноша, но не
мужчина, покоритель сердец, любовник, но не муж. Чтобы стать мужчиной, он должен
справиться с искушением самому стать женщиной и избавиться от иллюзии, что он может
быть женщиной. Поэтому он должен отказаться от первой женщины в своей жизни и
достаточно рано перейти из сферы влияния матери в сферу влияния отца. Он должен
оторваться от матери и встать рядом с отцом. Для сына это огромный отказ и коренной
перелом. Раньше этот переход осуществлялся осознанно при помощи ритуалов
инициации. После них мальчик уже не мог вернуться обратно к матери. В нашей культуре
переходный момент отделения от матери происходил, когда юноша призывался на
военную службу. Там юноши превращались в мужчин. Сегодня они могут пройти
альтернативную службу и остаться за это маменькиными сынками.
Рядом с Отцом сын становится мужчиной, который отказался от женского в себе.
Тогда он может предоставить женщине дарить ему женское, и тогда складываются
надежные, прочные отношения.
98
Дочь тоже сначала находится рядом с матерью и интенсивно ее воспринимает, но
иначе, чем сын. Она тянется к отцу. Первое знакомство с мужским началом происходит в
отношениях с отцом, и мужское очаровывает ее. Если она остается в сфере влияния отца,
ее душа переполняется мужским. Тогда она сможет стать лишь девушкой, но не
женщиной,- возлюбленной, но не женой. Позже она не сможет полноценно подойти к
другому мужчине, ценить его и обращаться с ним как с равным.
Чтобы стать женщиной, девочка должна отказаться от первого мужчины в своей
жизни, то есть отца, отойти от него, вернуться к матери и встать рядом с ней. Там она
превратится в женщину и позже тоже найдет своего мужчину, которому сможет позволить
дарить себе мужское. Это прямо противоположно нарциссическому представлению о том,
что женщина должна сама развивать в себе мужские качества.
Лучший брак тот, где папин сын женится на маминой дочери. Но часто случается
так, что папина дочка выходит замуж за маменькиного сынка. Тогда в браке возникают
проблемы, в нем отсутствует напряжение и сила. Так что тема отказа возникает уже
довольно рано. Думаю, где-то в возрасте шести-семи лет. Правда, доказать я это не могу,
никаких научных исследований на этот счет не существует.
Ларе: Да все это уже было., все эти эдипы-шмедипы. В чем тут разница?
Б. X.: Это как раз совсем другое. Тут ты ошибаешься. Я описал некий процесс, а ты
сводишь его к чему-то знакомому. Стоит тебе сказать «эдип», и процесс ускользает,
динамика внезапно останавливается. Когда речь идет о познании нового, важно идти
вместе с динамикой, тогда точно чувствуешь, где ты прав, а где нет. Таков путь познания.
В ином случае в моем распоряжении оказываются одни слова, а этого слишком мало,
прежде всего для того, чтобы кому-нибудь помочь.
Пример:
Мимо тебя едет на велосипеде человек, и ты ему говоришь: <Это езда на
велосипеде». Он что-нибудь узнал? Если он поедет дальше, вот тогда он что-то узнает.
Знание о том, что он едет на зелосипеде, ничем не поможет ему в том, что он делает.
Бруно: Что, по-твоему, является женским в мужчине и мужским в женщине? Что
такое вообще, на твой взгляд, женственность и мужественность?
99
Б. X: Думаю, я этого еще не постиг (смех), поскольку для мужчины женское всегда
остается тайной и наоборот. Я и мужское-то как следует не понимаю. Здесь речь не о
понимании, а о том, чтобы дать пространство некоему опыту. Если же я хочу что-то точно
понять, то от огня мне останется одна зола. Огонь греет, а золу можно потрогать.
Адельгейд: Разве отношения с отцом и матерью не могут быть гармоничными?
Б. X.: Так ведь дело в том, что сын, приходящий к отцу, больше уважает свою мать,
чем тот, который остается в сфере влияния матери. Мать от этого ничего не теряет. А
дочь, которая возвращается из сферы влияния отца под «юрисдикцию» матери, не теряет
отца. В ней растет большее уважение к отцу. Но, прежде всего, когда дочери находятся с
матерью, а сыновья с отцом, родительские отношения тоже более интенсивны. Тогда не
возникает никакой путаницы.
Арнольд: Можешь ли ты еще раз другими словами сказать, что ты имеешь в виду под
«сферой влияния»?
Б. X: Нет. Тут речь не о том, что правильно, а что неправильно, тут важен угол
зрения, чтобы лучше понимать определенные вещи и, может быть, чтобы с ними было
легче обходиться. Ничего больше за этим нет. Объяви это истиной, и это будет ложная
теория, я бы тут же ее оспорил. Так что я оставлю все, как есть.
Вопрос: В любом случае первое, что дочь получает, исходит тоже от матери. Но ведь
тогда она должна была уже когда-то сделать шаг от матери к отцу.
Б. X: Именно, как раз поэтому женщине легче. Сын воспринимает женское
настолько интенсивно, что он не в состоянии с этим справиться. Поэтому мужчине, чтобы
стать мужчиной, не достаточно одного себя. Чтобы он мог полностью развить свое
мужское начало, он должен быть с отцом. Ведь это тот, кому удалось справиться с другой
женщиной (веселье в группе).
Вопрос: А если девочка сразу остается с матерью, то ей ведь тоже чего-то не
хватает?
Б. X.: Да, верно. Она должна уйти к отцу, а потом вернуться к матери. Если она
будет целиком и полностью с матерью, она не сможет узнать привлекательность мужского
сначала рядом с отцом.
Габриэла: Ты вчера сказал, что женщине трудно подойти к мужчине, если ей не
удалось отказаться от отца. Это запало мне в душу.
100
Б. X.: Есть фраза, которая помогает дочери отказаться от отца. Ей нужно сказать ему:
«Мама немножко лучше».
Адельгейд: Правильно ли я поняла, что если я признаю за мамой право быть
женщиной, значит я встала рядом с ней?
Б. X: Нет, кто признаёт за своей матерью право быть женщиной, тот поставил себя
над ней.
Вопрос: А если я признаю ее?
Б. X.: Нет, признавать — это милостиво. Принятие — смиренно.
Вопрос: Ты сказал, что для дочери важно встать рядом с матерью. Я поняла, что мне
ни девочкой, ни девушкой, ни женщиной не удалось встать рядом с матерью. Вот я и
спрашиваю себя, могу ли я тут еще что-то сделать?
Б. X:. Да, это можно наверстать. Позже тоже можно внутренне встать рядом с
матерью. •
Вопрос: А если уже не много идет того, что я могу взять?
Б. X.: То, что еще можно взять, идет не от реальных родителей, поскольку то, что
они давали, они уже дали полностью. Остается только принять это в свою душу.
Вопрос: Можно ли «добрать» этих отношений с кем-нибудь другим?
Б. X.: Это невозможно. Главное я могу получить только там, где^го изначальный
источник, то есть у отца с матерью. С помощью терапевта клиент возвращается в
фантазии назад, в детство. Он снова становится ребенком, и как ребенок идет к тому из
родителей, который был «исключен», пока по-настоящему к нему не придет. Если он
попытается осуществить это с теперешними родителями, то это уже не те родители,
которых ему не хватало. Я должен отвести его назад и решить это там, в то время.
Райнер: Странно, что столько всего написано об отношениях матери и ребенка и
относительно мало об отношениях между ребенком и отцом.
Б. X.: Существует некоторая путаница ценностей, ведь начало, зачатие, то есть самое
главное, стоит в шкале ценностей в самом низу, вместо того, чтобы стоять на самом верху.
Кроме того, разница еще и в том, сын у отца или дочь. У тебя дочь, Райнер? Сколько ей
лет?
Райнер: Восемь.
Б. X.: Тогда тебе самое время ее отдать.
Райнер: Да, я тоже думаю об отказе от дочери. В то же время я знаю, что это не
руководство к действию.
101
Б. X: Отчего же!
Райнер: Мне кажется, это не нужно претворять непосредственно в действие.
Б. X: Отчего же, конечно, нужно!
Райнер: Но я не хочу!
Б. X: Сказано четко и ясно. А то, что сказал я, это ясное и четкое руководство к
действию, что же еще? Иначе я мог бы оставить эти слова при себе.
Райнер: И как же это может быть?
Б. X: Например, ты будешь восхищаться в ней своей женой.
Райнер: Это здорово, правда.
Б. X: ИЛИ ТЫ можешь сказать дочери, что она почти такая же хорошая, как ее мама.
(Продолжительное молчание.)
Райнер: И второе, что меня волнует, это...
Б. X. (обращаясь к группе): Он уходит от темы. Но это совершенно нормально. Дело
принимает серьезный оборот. Он понимает, что его ждет. По сравнению с женой дочь —
утешительный приз.
Маленькое счастье
Райнер (во время одного из следующих кругов): Мне по-прежнему не дает покоя то,
что произнося «Молитву на заре жизни», я не смог сказать отцу: «Хорошо, что ты
женился на маме». И получил от тебя, Берт, такой отклик: «Да, ты выбрал маленькое
счастье». Это не оставляет меня уже полтора года.
Б. X.: Маленькое счастье — это ведь тоже что-то.
Недавно я видел по телевизору скетч Марти Фельдмана. Это такой англичанин с
вытаращенными глазами. Он играл сорокалетнего ребенка при мамочке. И вот в какой-то
момент он подошел к матери и заявил: «Все, теперь я начинаю самостоятельную жизнь».
Мать сказала: «Давай, давай, денег-то у тебя нет». Сын ответил: «Нет, есть», засунул в
карман свои игрушечные деньги и ушел. Мать тем временем продолжала готовить. Через
какое-то время он вернулся и сказал: «Мама, я навсегда останусь с тобой». Это было его
маленькое счастье. Что-нибудь еще, Райнер?
Райнер: Нет, передам-ка я слово дальше. (Веселье в кругу.)
102
а) Анима и анимус
Женское начало в душе мужчины Карл Густав Юнг называет «анима», а мужское
начало в душе женщины — «анимус». Мужчина развивает свою аниму рядом с матерью, и
если сын остается в сфере влияния матери, анима развивается сильнее. Но, как ни странно,
тогда в нем меньше понимания и сочувствия по отношению к другим женщинам, да и сам
он встречает меньше понимания и поддержки как у мужчин, так и у женщин. Мачо — это
всегда человек с сильной анимой, он всегда связан с матерью. Это юноша или герой, но не
мужчина.
В свою очередь, анимус в душе женщины развивается сильнее, если дочь остается в
сфере влияния отца. Но, как ни странно, тогда в ней меньше понимания, сочувствия и
уважения по отношению к другим мужчинам, да и сама она находит меньше понимания и
поддержки и у мужчин, и у женщин. Чем дольше она остается с отцом, тем более
неспособной на отношения с другим мужчиной она становится. Все это, конечно, чистые
измышления, никому их не пересказывайте.
Влияние анимы в душе мужчины держится в определенных границах, если он уже
достаточно рано перешел под влияние отца. Но, как ни странно, тогда в нем больше
сочувствия и понимания по отношению к своеобразию и ценностям женщин. Так и
действие анимуса в душе женщины держится в определенных границах, если она уже
достаточно вернулась в сферу влияния матери. Но, как ни странно, тогда в ней больше
сочувствия и понимания по отношению к своеобразию и ценностям мужчин.
Таким образом, анима — это запечатленный в душе результат непринятия сыном
отца, а анимус — результат непринятия дочерью матери.
Я излагаю здесь всего лишь определенную точку зрения, которую можно учитывать
в терапевтической работе. Мужчина обретает свою идентичность рядом с отцом, а
женщина — рядом с матерью. Однако в юнгианской психологии анима и анимус являются
еще и космическими принципами, где имеют уже совершенно иное значение. Так что не
стоит слишком уж редуцировать эти принципы до вышесказанного. Это было бы
несправедливо по отношению к К. Г. Юнгу.
103
Вопросы:
Альберт: Вчера вечером я все еще продолжал размышлять о сферах влияния. В том
числе ты говорил о мачо, который слишком долго оставался под влиянием матери. Но
ведь бывают и «тюфяки». Можно ли по аналогии сказать, что они слишком долго
оставались в сфере влияния сильного отца?
Б. X.: Нет, они тоже всегда находятся под влиянием матери. Дон Жуан — тоже
мамин сын, который не превратился в мужчину. С помощью множества женщин он
надеется все-таки, может быть, когда-нибудь стать женщиной. Иметь много женщин
свойственно юноше. Мужчина может выбрать женщину и стать ее мужем. Герои, которые
хвастаются своими победами, это маменькины сынки и юноши. Мужчина осторожен,
когда идет на риск. Он рискует там, где это уместно.
б) Никаких «маленьких отличий»
Вступая в близкие отношения, мужчины и женщины на собственном опыте
убеждаются в том, что мужское и женское — это две абсолютно разные возможности
человеческого воплощения. То есть женщина отличается от мужчины во всем. Тут и речи
быть не может о каком-то «маленьком отличии». У мужчин и женщин различно все:
мышление, восприятие, эмоции, взгляд на мир, реакции и подходы. Но обе эти формы
жизни и бытия — полноценные и равноправные формы человеческого воплощения, что
для обоих, и для мужчины, и для женщины, является большим вызовом.
2. Фундамент партнерства мужчины и женщины
Перед лицом женщины мужчина кажется себе несовершенным, и, поскольку ему как
мужчине недостает женщины, его тянет к женщине, а женщина кажется себе
несовершенной перед лицом мужчины, и, поскольку ей как женщине недостает мужчины,
ее тянет к мужчине. Мужчину и женщину тянет друг к другу, поскольку им не хватает
друг друга. Для обоих это тяга огромной силы. Так что мужчина становится мужчиной
только тогда, когда берет в жены женщину,
104
а женщина становится женщиной, только когда берет в мужья мужчину. Образуя
пару, они обретают больший удельный душевный вес, чем раньше. У женатого мужчины
удельный вес выше, чем у неженатого, а у замужней женщины удельный вес выше, чем у
незамужней. Таково правило, но бывают и исключения, так как существуют и другие
способы достичь этого веса.
Итак, у мужчины есть что-то, чего нет у женщины, а у женщины есть что-то, чего
нет у мужчины. Они равны друг другу в своей недостаточности и в способности дарить
другому нечто важное и тем его дополнять.
Чтобы партнерские отношения между мужчиной и женщиной исполняли то, что
обещают, мужчина должен быть и оставаться мужчиной, а женщина должна быть и
оставаться женщиной. Если мужчина развивает в себе женское начало, женщина
становится ему не нужна, и если женщина развивает в себе мужское начало, ей перестает
быть нужен мужчина. Есть книга под названием что-то вроде «По-моему, я такой
замечательный, почему же я до сих пор одинок?». Да как раз потому, что считает себя
таким замечательным. Знай он, что ему недостает чего-то очень важного, он нашел бы
себе партнера. Если же человек реализует себя, вбирая то, что относится к
противоположному полу, он обрекает себя на холостую жизнь и одиночество. Поэтому
многие мужчины и женщины, развивающие в себе качества другого пола, живут одни. Им
достаточно самих себя.
а) Отказ от другого пола в себе
Отношения в паре основываются на потребности друг в друге и на отказе от другого
пола в себе. Мужчина должен отказаться от того, чтобы усваивать женское как нечто
собственное и обладать этим, будто он сам может стать или быть женщиной. А женщине
нужно отказаться от усвоения мужского как чего-то собственного и обладания этим, как
будто она сама может стать или быть мужчиной, причем в полном смысле этого слова, то
есть и в физическом плане тоже.
Чтобы быть мужчиной, мужчина должен отказаться от женского в себе и позволить
женщине дарить себе это, и наоборот.
105
Они оба должны согласиться со своей ограниченностью, тогда они становятся
способны вступать в отношения и сохранять их, поскольку тогда они зависят друг от
друга и могут друг друга дополнять.
б) Равенство как предпосылка прочных отношений
Согласно системной последовательности, первым идет порядок между мужем и
женой, затем — порядок между родителями и детьми и между детьми и родителями.
Последним идет порядок рода и порядок свободных союзов. В своем личном развитии мы
прежде всего — дети и члены рода. Поскольку это очень нас связывает и тяготит, для
разгрузки мы часто переключаемся на свободно выбранные союзы, чтобы иметь своего
рода противовес. Позже приходят отношения в паре и, наконец, отношения между
родителями и детьми. Таким образом, партнерские отношения и отношения родителей и
детей являются для нас самыми поздними. Поэтому в них вливается больше всего из
предыдущих порядков, что может оказать негативное влияние на порядок этих
отношений.
Общим в отношениях как ребенка с родителями, так и между мужем и женой
является потребность в связи, принадлежности и продолжительности этих отношений. Из
отношений с собственными родителями партнеры привносят в отношения в паре то, что в
избытке узнали и получили там, чтобы теперь передать это равному себе партнеру и
собственным детям.
Основной предпосылкой отношений в паре является равенство партнеров. Оба
партнера равно хороши и плохи в том, что они имеют, и в том, чего им недостает. В
партнерстве соединяются двое равных, и любая попытка вести себя либо как родители,
либо зависимо и подчиненно как дети, приводит к кризисам.
Если один из партнеров стремится реализовать в партнерстве свою потребность в
связи и принадлежности так же, как ребенок в отношениях с родителями (например,
рассчитывая получить от партнера такую же безопасность, какую могут
106
давать только родители своим детям), то порядок этого партнерства оказывается
нарушен. Это не позволяет происходить обмену и компенсации, соответствующим
отношениям между равными взрослыми. Тогда следующий кризис заканчивается обычно
тем, что тот партнер, на которого были направлены слишком большие ожидания,
отдаляется или уходит. Причем совершенно оправданно, ибо, перенося порядок из детства
на партнерство, другой предъявляет ему чрезмерные требования. Если, к примеру, муж
говорит жене: «Я не могу без тебя жить» или: «Если ты уйдешь, я покончу с собой, жизнь
потеряет для меня всякий смысл», то жене нужно уходить. Партнерство потерпит крах,
поскольку этим он вешает над партнером домоклов меч, и ни один человек не в состоянии
выдержать это долго. Это уместно, когда так говорит своим родителям маленький
ребенок, поскольку ребенок совершенно оправданно чувствует себя полностью
зависимым от родителей. Правда, в партнерстве тоже существует глубокая связь
(например, та, которая возникает вследствие исполнения любви), но она обладает иным
качеством, чем привязанность ребенка к родителям.
Партнерство оказывается под угрозой и в том случае, если один из партнеров,
памятуя о правах, которые имеют родители по отношению к детям, ведет себя так, будто
он вправе воспитывать другого, и считает себя обязанным в чем-то его «довоспитать».
Дело в том, что у другого партнера все это однажды уже было, так что это самый верный
путь от него избавиться. Неудивительно, если тогда он, как ребенок, стремится уйти от
давления и ищет облегчения и компенсации на стороне. Игры во власть между супругами
возникают прежде всего в тех случаях, когда один партнер видит в другом родителя или
испытывает искушение превратить другого в маму или папу.
Далее, к порядку между мужчиной и женщиной относится то, что мужчина хочет
женщину в жены, а женщина хочет мужчину в мужья. Кроме того, важно, чтобы между
ними возник такой обмен, при котором оба в равной степени дают и берут. Для того
чтобы такой обмен состоялся, оба должны давать то, чем обладают, и брать то, чего у них
нет. Это означает, что мужчина отдает себя женщине в мужья и берет ее в жены, а
женщина отдает себя мужчине в жены и берет его в мужья.
107
Basso continuo
Отношения в паре исполняются как барочный концерт. В вышине звучит
множество прекраснейших мелодий и среди них basso continuo. Он ведет, соединяет и
несет мелодии, придавая им вес и полноту. В партнерских отношениях basso continuo
звучит так: «Я беру тебя, я беру тебя, я беру тебя. Я беру тебя в мужья и отдаю себя
тебе в жены. Я отдаю себя тебе в мужья и беру тебя в жены. Я с любовью беру тебя и с
любовью отдаю себя».
в) Жена следует за мужем,
а мужчина должен служить женскому
Отношения между мужем и женой складываются удачно, если жена следует за
мужем. Это означает, что она идет за ним в его семью, на его родину, в его круг, язык,
культуру и соглашается с тем, чтобы дети тоже последовали за ним. Чтобы увидеть
разницу, достаточно просто сравнить те семьи, где жена следует за мужем, а дети за
отцом, с теми, где муж следует за женой, а дети — за матерью. Если, например, мужчина
через брак вступает в семью жены, то он следует за женой. Это не ведет к наполненным
отношениям, отношения не ладятся, потому что мужчина не может там раскрыться. Я
говорю о том, что наблюдал сам. Возможно, есть и обратные примеры. Буду рад изменить
свое мнение. Но пока я такого не видел.
Правда, здесь тоже есть своя компенсация: в дополнение к порядку любви между
мужем и женой относится то, что мужчина должен служить женскому.
г) Соотношение любви и порядка
С некоторого времени меня занимает еще кое-что. Это во многих отношениях еще не
«перебродило», но для этого вида работы кажется мне важным. Я наблюдаю и
размышляю о том, что бывают отношения, которые рушатся, несмотря на большую
любовь. Так что дело здесь очевидно не в любви.
У некоего Августина есть гибельная фраза: «Dilige et fac quod vis», что означает:
«Люби и тогда делай, что хочешь». Но в таком случае отношения точно обречены, потому
что любовь без головы всегда терпит крах. Существует широко распространен108
ное заблуждение, что любовь восполняет и заменяет все, чего недостает. Многие
проблемы в отношениях возникают из-за того, что один из партнеров не желает признать
очевидное и считает, что при помощи размышлений, определенных усилий или любви
все-таки сможет все наладить. Однако этим на порядок не повлияешь. Это иллюзия, это
просто невозможно. Любовь является частью порядка и развивается в рамках порядка. Кто
пытается перевернуть это соотношение и с помощью любви преобразовать порядок,
терпит фиаско. Включаясь в порядок, любовь может расти и развиваться в нем как семя,
которое входит в почву и растет, не пытаясь ее изменить.
Если посмотреть на это философски, то любовь — часть некоего большего порядка.
Любовь является чем-то, что осуществляется между людьми и выполняет определенную
функцию, но в большем целом играет подчиненную роль.
Я могу, например, посмотреть на двоих людей и увидеть, что между ними
происходит. Но если я оставлю без внимания то, как их поступки отражаются на их
окружении или детях, я не пойму чего-то очень важного. Они оба могут чувствовать себя
прекрасно, и в то же время их поведение может негативно сказываться на их детях или
внуках. Порядок всегда предполагает включение многого и по сути — как я это понимаю
— означает, что разное взаимодействует так, что это хорошо для всех. Порядок
реализуется не за счет кого-то одного, он всем стоит одинаково, с равной или, по крайней
мере, аналогичной пользой для каждого. Здесь важно расширять поле зрения, смотреть на
каждого и на то влияние, которое оказывает определенное поведение.
д) В каких случаях партнерство построено на песке?
Если один из партнеров хочет другого в первую очередь не как мужа или жену, а в
большей степени из каких-то других соображений, например, ради удовольствия или
материального обеспечения, потому, что другой богат или беден, высоко образован или
прост, католик или лютеранин, или потому, что хочет его завоевать, защитить, улучшить
или спасти, или, как замечательно говорят, потому что хочет видеть другого отцом или
матерью своих детей, то фунда109
мент такого партнерства возведен на песке, а яблоко уже с червоточиной.
Другие, опираясь на опыт отношений в свободно выбранных союзах, рассматривают
свое партнерство так, будто его цели можно устанавливать произвольно, а
продолжительность и порядок можно определять, менять или отменять в зависимости от
собственного настроения и самочувствия. Но тем самым они отдают свое партнерство на
откуп легкомыслию. Возможно, слишком поздно мы начинаем сознавать, что здесь царит
порядок, который нельзя нарушить безнаказанно. Если один из партнеров с легким
сердцем, ни с кем и ни с чем не считаясь, расторгает отношения, то рожденный в них
ребенок часто ведет себя так, будто должен искупать какую-то несправедливость. В
действительности цели партнерства заданы для нас изначально, и если мы хотим их
достичь, требуют постоянства и жертв.
е) Влюбленность слепа, любовь зряча
Комментарий одной из участниц после рассуждений Берта Хеллингера о
партнерских отношениях.
Анджела: Я очень остро почувствовала, насколько я нуждаюсь в нежности, в том,
чтобы меня держали. С этим связано то, что я ищу сердечного мужчину. Теперь я это
поняла.
Б. X: Это рискованно. Большинство партнерских отношений начинается с того, что
мы ищем кого-то, от кого, наконец, получим то, чего всегда желали. Проблема в том, что
другой ищет то же самое. Влюбленность помогает сохранить иллюзию, что это можно
получить. Влюбленность (это, само собой, снова чистая спекуляция) оживляет в нас
детские потребности, из-за чего другой легко оказывается в позиции отца или матери.
Глубочайшая потребность женщины, когда она встречает мужчину, — это иметь мать.
Глубочайшая потребность мужчины, когда он встречает женщину, — это тоже иметь
мать. Что неизбежно ведет к разочарованию.
Отношения — это предприятие, это нечто совершенно иное, чем любовная связь.
Это и не продолжительная любовная связь, а что-то абсолютно другое. Здесь совершенно
иная глубина. Судя по тому, что ты, Анджела, сказала, ты найдешь мужчину, который'
пробудет с тобой пару месяцев,
110
ж) Когда сталкиваются две семейные традиции
Когда (в браке) соединяются два партнера, каждый привносит в эти отношения
модели партнерства из своих родных семей, и оба по привычке следуют базовым
принципам, нормам и ценностям, принятым в их семьях. Перенимая старые моде111
ли — даже если они плохие, — они чувствуют себя хорошо, а отказываясь от плохих
моделей — даже если новые лучше, — они испытывают чувство вины. Так что прогресс и
новое счастье зачастую можно приобрести лишь ценой вины. Связь с собственным родом
имеет самые худшие последствия для партнерских отношений прежде всего тогда, когда
один из партнеров, сам того не замечая, призван, замещая кого-то, разрешать былые
конфликты.
Пример:
Между мужем и женой существуют очень глубокие, очень искренние отношения,
они очень тесно друг с другом связаны, и тем не менее у них возникают постоянно
конфликты, причин которых они не понимают. Некоторое время назад они даже
расстались на полгода, хотя у них трое детей. Однажды, когда они стояли друг напротив
друга, терапевт вдруг заметил, что лицо жены стало меняться, пока не превратилось в
лицо старухи. При этом она упрекала мужа в таких вещах, которые не могли иметь к нему
никакого отношения. Терапевт спросил: «Кто эта старая женщина?» Тогда она вспомнила,
что ее бабушку, которая была трактирщицей, дед часто таскал за волосы по залу перед
всеми посетителями. Тут она поняла, что та злость, которую она демонстрировала перед
мужем, была подавленной в свое время злостью бабушки на деда.
Далее мы еще будем говорить подробно о подобной динамике двойного смещения.
Чтобы партнерство было удачным, оба партнера должны, так сказать, «пожениться»
с родной семьей другого и признать ее. Но, кроме того, им обоим следует проверять
доставшиеся им от родителей и рода модели и, если нужно, расставаясь со старыми,
находить для своих отношений новые. Например, если они принадлежат к разным
церквям, то решение могло бы заключаться в том (а сегодня это более возможно, чем
раньше), чтобы каждый вышел из своей церкви, и они оба отдали бы ей должное на более
высоком уровне.
По поводу этого процесса у меня возник такой образ: возьмем мужчину и женщину.
Он стоит на правом берегу реки, она — на левом. У каждого своя позиция, каждый на
своем берегу. Если они начнут провозглашать свои позиции, это ровным счетом ничего не
даст. Между ними все время течет река.
112
Чтобы действительно узнать, что такое порядок, им обоим нужно отказаться от
своих позиций, войти в реку и отдаться на волю волн. Тогда они поймут, что такое жизнь
и что такое порядок, который для них из этого следует.
3. Привязанность к партнеру
а) Значение исполнения любви со всем плотским и инстинктивным
То, о чем я буду говорить теперь, это процесс, который я исследую и до конца пока
не понимаю. В католической церкви и в католическом семейном праве исполнение брака
имеет особое значение. Брак считается действительным, только когда он исполнен, то есть
когда состоялось и телесное слияние. В этом что-то есть! Исполнение создает связь,
которая нерасторжима. Поэтому вполне возможно, что люди, прежде незнакомые,
переживают исполнение и чувствуют потом, что связаны друг с другом. Эту связь
определяет не решение и не намерение, а элементарное исполнение. В этом есть что-то
утешительное, и есть в этом свое величие, как я считаю. Поэтому нельзя допускать, чтобы
его значение умалялось. Связь, возникающая через исполнение, сильнее, чем
привязанность к родителям. Такова моя гипотеза, которую я высказываю здесь со всей
осторожностью.
Стеснение называть наше самое интимное своими именами и желать этого в
партнерских отношениях, в первую очередь, связано с тем, что в нашей культуре
исполнение любви мужчиной и женщиной кажется многим чем-то почти неприличным,
своего рода недостойной физической потребностью. И все же это самое великое
человеческое исполнение. Никакое другое человеческое действие не находится в большем
согласии с порядком и полнотой жизни и не обязывает нас столь полно служить целому
миру. Никакое другое человеческое действие не приносит нам такого блаженного
наслаждения, а вслед за тем такого любящего страдания. Никакое другое человеческое
действие не влечет за собой таких последствий и не таит в себе столько риска, не
заставляет отдать все до последнего и не делает нас такими знающими и мудрыми,
человечными и великими, как когда мужчина, любя,
113
берет и познаёт женщину, а женщина, любя, принимает и познаёт мужчину. По
сравнению с этим все, что бы ни делал еще человек, кажется лишь подготовкой и
содействием, следствием или дополнением, а может быть, ошибкой и подменой.
В то же время исполнение любви мужчиной и женщиной является и самым
смиренным нашим деянием. Нигде больше мы не выдаем себя так и не обнажаем столь
беззащитно то место, где мы наиболее уязвимы. Потому ничто мы не оберегаем с таким
глубоким стыдом, как то место, где, любя, встречаются мужчина и женщина и показывают
и вверяют друг другу свое самое интимное. Исполнением любви мужчина, по
прекрасному слову Библии, оставляет отца своего и мать и прилепляется к жене своей, и
становятся оба одною плотью. То же самое относится и к женщине.
Как уже было сказано, особая и в глубоком смысле нерасторжимая связь между
мужчиной и женщиной возникает благодаря исполнению любви. Только оно превращает
мужчину и женщину в пару, и только оно превращает пару в родителей. Одной только
духовной любви и официального признания отношений для этого недостаточно. Поэтому,
если исполнению наносится какой-то ущерб, к примеру, тем, что кто-то из партнеров еще
до вступления в отношения подвергся стерилизации, то связи не возникает, даже если они
этого хотят. То же самое касается и платонических отношений, в которые оба вступают
без риска исполнения. Поэтому такие отношения остаются ни к чему не обязывающими,
и, если партнеры расстаются, то на них нет ни обязательств, ни вины. Если состоялось
серьезное исполнение (а в расстановках становится видно, продолжает ли он или она
играть какую-то роль), то расставание намного тяжелее, через эту связь невозможно
перешагнуть, как будто ее и не было. Если от этой связи появился ребенок или был сделан
аборт, такие отношения всегда значимы.
Если исполнению любви наносится вред впоследствии, например, тем, что делается
аборт, в отношениях возникает надлом, хотя связь остается. Если мужчина и женщина
хотят тем не менее остаться вместе, то им нужно во второй раз выбрать друг друга и жить
друг с другом так, будто это их второй брак, поскольку первый на этом, как правило,
заканчивается.
114
Превосходство плоти над духом
В исполнении любви проявляется превосходство плоти над духом, ее правдивость и
величие. Правда, иногда мы испытываем искушение обесценить плоть перед духом, как
будто то, что происходит по велению инстинкта, потребности, желания и любви, меньше
того, что велит нам разум и нравственная воля. Однако инстинктивное доказывает свою
мудрость и силу там, где разумное и нравственное упирается в свои границы и отказывает.
Ибо через инстинкт действует более высокий дух и более глубокий смысл, которого
страшится и бежит наш разум и нравственная воля.
Понимание
Собралась однажды компания единомышленников, кем они себя поначалу считали, и
стала обсуждать свои планы на будущее. Сошлись на том, что у них все будет по-
другому. Привычное и повседневное, весь этот вечный круговорот был для них слишком
тесен. Они искали великого, возвышенного, уникального, простора и широты, они
надеялись реализовать себя так, как никому доселе не удавалось. В мыслях они были уже
у цели, они рисовали себе картины будущего и чувствовали, как их сердца, теряя
терпение, бьются чаще. Они решили действовать. «В первую очередь, — сказали они, —
нам нужно разыскать великого учителя, ибо все начинается с этого». И отправились в
путь.
Учитель жил в другой стране и принадлежал другому народу. Много удивительного
рассказывали о нем, но, казалось, никто никогда не знал ничего наверняка. Очень скоро
привычное осталось позади, ибо здесь все было другим: обычаи, пейзажи, язык, пути и
цель. Иногда они приходили туда, где, по слухам, находился учитель. Но когда они
пытались узнать поточнее, оказывалось, что он снова только что ушел, и никто не знал
куда. В один прекрасный день они его все же нашли.
Он трудился в поле у одного крестьянина. Так он зарабатывал себе на стол и
ночлег. Они даже не поверили поначалу, что он и есть тот вожделенный учитель, да и
крестьянин удивился, что они почитали каким-то особенным того мужчину, который
работал с ним в поле. Но тот сказал: «Да, я учитель. Если вы хотите у меня учиться,
останьтесь здесь на неделю, потом я стану вас учить». Они нанялись к тому же
крестьянину и получали за работу пищу и крышу над голо115
вой. На восьмой день, как только стемнело, учитель позвал их к себе, уселся с ними
под деревом, некоторое время смотрел на вечернее небо, а потом рассказал им одну
историю.
«В давние времена некий молодой человек размышлял о том, как ему распорядиться
своей жизнью. Он происходил из знатной семьи и был избавлен от тисков нужды. Он
чувствовал, что призван к чему-то высшему и лучшему. Тогда он оставил отца и мать,
три года провел среди аскетов, затем ушел и от них, нашел воплощенного Будду, но
понял, что и этого ему недостаточно. Он хотел подняться еще выше, туда, где воздух
разрежен и труднее дышать: куда никто до него не доходил. Добравшись туда, он
остановился. Здесь этот путь кончался, и он понял, что это был ложный путь.
Теперь он решил пойти в другую сторону. Он спустился вниз, пришел в город,
завоевал самую прекрасную куртизанку, вошел в долю к одному богатому купцу и вскоре
сам стал богат и уважаем. Но на самое дно долины он так и не спустился,
остановившись на верхнем ее краю. Отдаться этой жизни полностью ему недоставало
мужества. У него была возлюбленная, но не жена, у него родился сын, но он не был
отцом. Он изучил искусство любви и жизни, но не саму любовь и не саму , жизнь. Чего он
не принял, то стал презирать, пока ему все не опостылело и он не ушел и оттуда».
Тут учитель прервал свой рассказ. «Быть может, вам знакома эта история, —
сказал он, — и, может быть, вы знаете, чем она закончилась. Говорят, в конце он обрел
смирение и мудрость, стал привержен обычному. Но что значит это теперь, когда
столь многое уже упущено? Кто доверяет жизни, для того близкое не то, за чем он
рыщет вдалеке. Сначала он осваивает обычное. Ведь иначе и все его необычное —
предположим, что оно существует, — не больше, чем шляпа на огородном пугале».
Стало тихо, учитель тоже молчал. Затем он, не сказав ни слова, встал и ушел.
На следующее утро они его не нашли. Еще ночью он снова отправился в путь и не
сказал куда.
Теперь они, так долго бывшие единомышленниками, опять оказались
предоставлены самим себе. Некоторые из них никак не могли поверить, что учитель их
покинул, и собрались в дорогу, чтобы снова его отыскать. Другие едва понимали, чего они
хотят и чего боятся, и без раздумий просто куда-то пошли.
116
Но один из них одумался. Он еще раз отправился к тому дереву, уселся и стал
смотреть вдаль, пока на душе у него не стало спокойно. Он вынул из себя и расставил
перед собой то, что его угнетало, как тот, кто после долгого перехода, прежде чем
расположиться на привал, снимает с плеч рюкзак. И ему стало легко и свободно.
Теперь все они были перед ним: его желания, его страхи, его цели, его подлинная
потребность. И, не вглядываясь пристальнее и не желая ничего конкретного — скорее
как тот, кто вверяет себя неизвестному, — он стал ждать, чтобы все произошло как
бы само собой, чтобы все встало на свои, подобающие ему в общей совокупности места,
согласно своему рангу и весу.
Это продолжалось недолго, и он заметил, что там, снаружи, их стало меньше, как
будто некоторые незаметно улизнули, как пойманные воры, которые спасаются
бегством. Ему открылось: то, что он принимал за собственные желания, собственные
страхи и собственные цели, на самом деле никогда ему не принадлежало. Они пришли
откуда-то еще и просто в нем поселились. Но теперь их время прошло.
Казалось, все, что оставалось перед ним, пришло в движение. К нему вернулось то,
что было действительно его, и все в нем встало на свои места. Сила сосредоточилась в
нем, и он узнал свою собственную, подобающую ему цель. Он подождал еще чуть-чуть,
пока не ощутил уверенность. Затем он встал и пошел.
Анджела: Меня очень взволновала эта история, у меня даже заболело между
лопатками. Когда я думаю о браке, я чувствую сопротивление и упрямство. Мне так
трудно допустить мысль о браке (голос становится неуверенным). Меня это огорчает, я
чувствую, что пришла пора склониться перед браком.
Б. X: Если склоняться, то перед твоими родителями как супругами, а если ты
встанешь ровно посередине между родителями и одной лопаткой коснешься отца, а
другой — матери, то, может быть, боль между лопатками пройдет. Ты можешь как-нибудь
себе это представить, это не повредит.
Анджела (смеется): Да, теперь я готова (с закрытыми глазами представляет себе этот
образ). А если я потом вообще глаза не открою?
Б. X.: Вот именно. Так что перед браком склониться нельзя, это невозможно. Так же
как нельзя спланировать счастливый брак. Если брак удачен — это милость, а если было
хорошо какое-то время, то это тоже хорошо.
117
б) Испытывать и удовлетворять желание
Здесь я хотел бы сказать еще несколько слов о равенстве в партнерских отношениях.
Тот, кто желает, занимает слабую позицию в отношениях, поскольку другой имеет власть
ему отказать. Тому, кто лишь удовлетворяет желание, не нужно рисковать. В нашей
культуре принято, что желает в основном мужчина, а женщина в основном удовлетворяет
желание. Одно это уже создает почву для возможных нарушений в партнерстве, так как
желание представляется чем-то мелким, а удовлетворение чем-то большим. В таком
случае один из партнеров оказывается в роли нуждающегося, того, кто берет, а другой,
пусть, возможно, и любящий, оказывается в роли помогающего, того, кто дает. Тогда тот,
кто берет, должен, вероятно, благодарить, как будто он взял, ничего не отдав; а тот, кто
дает, может испытывать чувство превосходства и свободы, как будто он дал, ничего не
взяв. Но это означает отказ от уравновешивания, что ставит под угрозу обмен. Однако
некоторые люди с наслаждением держатся в партнерстве за позицию удовлетворяющего
— позицию превосходства и власти, и тогда в отношениях наступает разлад.
Недавно одна женщина прислала мне брачное объявление, которое она дала в газету.
Она хотела знать, хорошо ли оно составлено. Там было написано что-то вроде: «Женщина
готова выйти замуж даже за вдовца с детьми». И что за мужа она получит?! Такие
отношения были бы изначально обречены на неудачу. Партнер, который, вступая в брак,
чем-то обязан другому, будет потом за это мстить. Я сказал, что ей стоит написать:
«Женщина хочет мужчину — кто придет?» (Веселье.) Мужчина реагирует на это и
чувствует, что его уважают.
Чтобы отношения сложились, риск отказа нужно делить. Многим женщинам желать
труднее, потому что им приходится ломать установленное культурой табу и терпеть
презрительное отношение. Но они вправе сказать перед лицом своих матерей: «Я хочу
моего мужа».
Партнеры могут договориться, что если один из них обнаруживает и ставит на карту
свое самое сокровенное (а именно это и происходит, когда он желает), то другой это
уважает, даже если и не исполняет. Желание не должно приводить к унизительному
отказу — поскольку в этой точке мы особенно уязвимы. Тогда в следующий раз можно
снова рискнуть, и
118
тогда становятся возможны глубокие отношения. Чтобы обмен и уравновешивание
происходили без нарушений, каждый должен желать и каждый должен с любовью и
уважением давать другому то, чего тот так страстно желает, то, что ему так нужно.
Во многих парах проблема заключается в том, что сексуальные отношения
приобрели для них слишком большое значение в отношениях в целом. В этом случае секс
становится целью отношений, вместо того чтобы им служить. Когда сексуальные
отношения служат отношениям в целом, они более сердечны, глубоки и разнообразны.
в) Утрата мужественности и женственности в длительном партнерстве
То, о чем пойдет речь сейчас, тема многоплановая. Если воспринимать ее
исключительно разумом, она будет понята неправильно, если же дать сказанному
подействовать, то можно приобрести особый опыт и особое понимание.
Когда мужчина и женщина во всей своей различности приближаются друг к другу,
каждый ставит под сомнение другого в его происхождении и способе бытия. Женщина
лишает уверенности мужчину, а мужчина лишает уверенности женщину. В течение брака
или партнерства мужчина становится менее мужчиной, а женщина — менее женщиной. В
отношениях друг с другом они обоюдно уменьшаются в этом специфическом смысле. Оба
вносят в отношения свое, мужское и женское, но в отношениях какая-то часть этого
пропадает. Оба теряют какую-то часть себя, своей идентичности.
Для мужчины женственность всегда остается недостижимой, она всегда остается
тайной, чем-то непостижимым, так же как мужественность для женщины. Это аспект
отказа в отношениях. Супружеские пары, долгое время живущие вместе, совершают этот
отказ постепенно, и в этом есть своя красота. У пожилых супругов на лице часто бывает
выражение отказа. Но им это идет. Каждый кризис в браке заставляет каждого от чего-то
отказаться, но на другом уровне появляется что-то новое и глубокое, чего раньше не было,
нечто общечеловеческое, что находится по ту сторону мужественности и
119
женственности. Тогда любовь может стать больше, намного больше, но будет
обладать иным качеством.
Чем дальше развиваются отношения, тем сильнее становится аспект умирания.
Правда, в отношения мы вступаем с представлением о том, что они будут самой полной
нашей реализацией. Однако обещание, которое дают друг другу партнеры, вступая в брак,
обманчиво и невыполнимо ни для одного, ни для другого. Реальность такова, что в
отношениях мы умираем, они требуют от нас последнего отказа, они требуют от каждого
самого последнего и самого тяжелого.
Если человек живет в деревушке, лежащей в горной долине, то все так тесно там,
внизу. Тогда он поднимается в горы и получает все более широкий обзор. Но чем выше он
поднимается, тем более одиноким он становится. И тем не менее вдруг он оказывается в
некоем более широком контексте. Так что отделение от близкого приносит связь с более
широким. Любые близкие отношения стремятся к распаду, чтобы уступить место
следующим. Поэтому, когда партнерские отношения достигают своей кульминации,
близость в них уменьшается. Кульминацией является рождение первого ребенка. Затем
отношения развиваются вширь. Появляются другие значимые вещи, а близости
становится меньше, она должна становиться меньше.
Это одна из точек зрения. Можно прийти и к совершенно другой. Но эта точка
зрения дает отношениям ту глубину и серьезность, которой они заслуживают.
Подобное мужчина и женщина переживают и тогда, когда у них рождается ребенок
и они становятся родителями. Они понимают, что уступят свое место, и счастье ребенка
напоминает им о том, что он займет их место. Иметь ребенка — это великое счастье, а
связанное с этим исполнение — это в то же время отказ, который требуется от родителей.
Это правильно, но тогда рассеиваются все мечты о том, какими могли бы быть наши
отношения. Это больше, чем любовная связь. Любовная связь — нечто поверхностное,
чему никогда не постичь того, что происходит в этой сфере. Оба партнера совершают
отказ постепенно, и с этой утратой в отношения приходит что-то другое, более скромное и
спокойное, но в то же время отношения приобретают иную полноту, чем отношения
молодой пары.
120
Полнота
Спросил юнец у старика:
«Что отличает тебя,
который
почти что уже был,
от меня,
кем я лишь стану?»
Старик ответил: «Я был больше.
Пусть новый день,
грядущий,
и кажется нам больше, чем вчерашний,
раз тот уже прошел.
Но и он,
хотя он наступает,
лишь тем быть может,
чем прошедший был,
и чем тот больше был,
чем больше
этот будет.
Так же как старый,
он сначала
резво поднимается к полудню
и еще до зноя зенита достигает,
и, кажется, на время замирает в вышине,
пока,
чем дальше, тем быстрей,
не повлекут его к закату
растущий вес и полнота,
и он исполнится,
как день
исполнился вчерашний.
Но то, что было,
не прошло.
Оно осталось,
потому что было,
и, несмотря на то, что было,
действует,
и, наполняясь вслед идущим новым,
растет.
121
Поскольку,
как капля круглая,
из тучи пролетевшей
погрузится то, что было, в море,
которое останется.
Лишь то, что никогда стать чем-то не могло,
поскольку
было лишь мечтой,
но опытом не стало,
было мыслью,
но не стало делом,
и было просто отвергнуто,
но не потому, что этим
мы заплатили за свой выбор,
то прошло,
от него и следа не осталось.
Поэтому бог верного момента ,
является нам юношей,
что спереди кудряв, а сзади лыс,
лишь спереди мы можем схватить его за кудри,
а сзади хватаем пустоту».
Юнец спросил: «Что делать мне, чтобы суметь, кем уже был ты, стать?»
Старик ответил; «Будь!»
г) Обновление мужского и женского
Немного повторюсь: когда мужчина берет женщину в жены, благодаря ей он
становится мужчиной, но в то же время она лишает его мужественности и ставит ее под
вопрос, поэтому в браке он в то же время становится менее мужчиной. Так же когда
женщина берет мужчину в мужья, благодаря ему она становится женщиной. Но в то же
время он лишает ее женственности и ставит ее под вопрос, так что в браке она становится
и меньше женщиной тоже. Поэтому, для того чтобы отношения сохраняли свою
напряженность, мужчине нужно обновлять свою мужественность, а женщине — свою
женственность.
122
Мужчина обновляет свою мужественность, бывая в обществе мужчин, а женщина
свою женственность, бывая в обществе женщин. То есть время от времени обоим нужно
выходить из отношений: мужчинам, чтобы «подзаправиться» мужским, а женщинам,
чтобы «подзаправиться» женским. Тогда в отношениях снова появляется напряжение и
сила, тогда они могут продолжаться и становиться глубже. Романтическая любовь не
сознает этой стороны отношений. При «подзаправке» содержание, т. е. то, чем
обмениваются мужчины, сидя в пивной, или женщины, болтая за чашечкой кофе, не имеет
никакого значения, здесь важно только совместное времяпрепровождение.
д) С каждым следующим партнерством
связь ослабевает.
Но счастье не становится меньше
Тут можно было бы возразить, что развод и следующие за ним новые отношения
доказывают, что первая связь расторжима. Однако новые отношения действуют иначе,
чем первые. Второй муж и вторая жена чувствуют привязанность своего партнера к
первой жене или первому мужу. Это проявляется в том, что второй муж и вторая жена не
решаются принять партнера как своего мужа или жену в том полном смысле как первые, и
не чувствуют себя вправе удерживать его как своего мужа или жену. Дело в том, что оба
партнера воспринимают новые отношения как вину по отношению к предыдущим. Это
относится и к тем случаям, когда первый партнер умер, поскольку по-настоящему с
первым партнером нас разлучает лишь собственная смерть. Вторые отношения
складываются удачно только в том случае, если признается и уважается привязанность к
предыдущему партнеру и если новый партнер знает, что всегда будет стоять ниже, чем
предыдущий, и что он всегда будет у него в долгу.
Вторым отношениям приходится развиваться «перед лицом» предыдущих. В них
уже нет той глубины, что была в первых. Они не могут ею обладать, да она им и не нужна.
Однако это не означает, что в них будет меньше любви и счастья. Вполне возможно, что
во вторых отношениях будет любовь и больше, и глубже. Лишь связи в ее изначальном
смысле, такой, как в первых отношениях, им не дано. Поэтому при разрыве вторых
123
отношений вины и обязательств, как правило, меньше, чем при разрыве первых.
Кроме того, в них скорее возможно расставание, с ним связано меньше вины и боли. Так
что от отношений к отношениям связь становится все слабее. Глубину связи можно
определить по тому, насколько велики вина и боль при расставании.
Ханнелоре: Сегодня я чувствую себя полной сил. Вчера я еще раз расспросила мужа
о его первой жене, и это причинило мне довольно сильную боль. Но для меня это было
полезно.
Б. X: Недавно тут был один мужчина со своей подругой. Они собирались
пожениться. Он уже был однажды женат, от этого брака у него есть ребенок. Мы
расставили его нынешнюю систему: его первую жену, сына и подругу. Затем я спросил
его: «Чего-то еще не хватает?» И он ответил: «Ах да, я ведь уже был до этого женат, но
это был всего лишь студенческий брак». Я сказал: «Всего лишь?» Тогда мы ввели в
расстановку его первую жену, и стало ясно, что она была здесь ключевым персонажем.
Она не получила должного признания. Кроме того, расстановка со всей очевидностью
показала, что вторая жена бросила его из солидарности с первой. Теперь у него была
третья, она тоже присутствовала на курсе. Мы ввели ее в расстановку, и, стоя там, она
ясно увидела, что она всего лишь третья, что ей нужно с уважением относиться к другим.
На следующее утро она выглядела совершенно подавленной. У нее было такое ощущение,
что, когда она думает о других женах, она не видит для себя ни малейшего шанса. Тогда я
сказал ей: «Есть три жены, которые должны получить признание и уважение: первая,
вторая и третья».
Биргит замужем за мужчиной, который уже был однажды женат, от первого брака у
него есть дочь, которая живет с матерью. Встав вместо заместительницы на свое место в
расстановке нынешней системы, она говорит: «Мне трудно решиться на такую близость (к
мужу)».
Б. X.: Отодвинься немного, встань на таком расстоянии, которое тебе подходит. Это
типичная и корректная позиция, которую занимает вторая жена. (Обращаясь к группе.)
Она не решается принять мужа полностью как первая, поскольку он у нее за счет его
первой жены и дочери. Такова, так сказать, цена. Это происходит в духе потребности в
уравновешивании.
Людвиг: Это относится и к тем случаям, когда мужчина уже был разведен с первой
женой?
124
Б. X.: Тут дело только в разнице между приобретением и потерей, мотивация и
мораль никакой роли не играют. Первая жена потеряла мужа, и вторая жена понимает, что
имеет мужа за ее счет. Но прежде всего дочь потеряла отца, это особенно весомо. Вторая
жена встает на место первой и не осмеливается занять его полностью. Будет лучше, если
она признает: «Ты у меня за счет твоей первой жены». Признать и отдать должное — это
самая важная составляющая восстановления равновесия. Тогда они могут приблизиться
друг к другу больше. Но обязательство по отношению к первой жене по-прежнему
остается, второй брак не то же самое, что первый. Разумеется, это относится и к мужу,
который «получил» жену за счет ее первого мужа. Лучше всего новые отношения
складываются там, где новые партнеры признают свою вину и понимают, что обойтись
без вины здесь невозможно. Тогда отношения приобретают иную глубину, а у партнеров
меньше иллюзий.
Второй муж Биргит — в первую очередь, отец своей дочери. Пусть он больше не
муж своей первой жены, но он остается отцом их дочери. Отношения с дочерью
предшествуют отношениям со второй женой и иерархически стоят выше. Если бы Биргит
стала конкурировать с дочерью и сказала: «Я жена, я важнее, чем дочь», это привело бы к
разладу. Ей нужно признать, что для ее мужа дочь важнее, что для него она на первом
месте; тогда отношения упорядочиваются. Если бы у них были общие дети, они заняли бы
третье место. Это соответствует изначальному порядку, который здесь был хорошо виден.
Ютта: Меня успокаивает фраза, которую ты сказал по поводу вторых отношений.
Но меня по-прежнему волнует вопрос «второго сорта». Я вторая жена у мужа и вторая
дочь у отца.
Б. X: К дочерям это не относится.
Ютта: Он уже был раньше женат, у него была там дочь, но об этом никто никогда
не говорил.
Б. X.: Второй выбор — это твоя мама.
Ютта: Но я тоже себя так чувствовала.
Б. X.: Ну понятно, такова традиция. Это заданная модель, которой ты можешь
следовать с чистой совестью.
Ютта: Это меня тоже смущает.
Б. X.: Ах, посмотри на свою мать и скажи: «Смотри, мы обе с тобой».
Ютта: Нет, я не могу.
125
Б. X: Да, тогда это идентификация. Сопротивление проявляется именно там, где
человек идентифицирован. Я отвергаю то, что я есть, или то, что я делаю. Или то, что я в
себе отвергаю, тем я и являюсь. То, что я в себе люблю, меня освобождает. (Ютта
отбивается каким-то невнятным замечанием.) Б. X: Я расскажу тебе одну печальную
историю. Речь в ней об одной из самых впечатляющих семейных ситуаций, какую мне
случалось наблюдать.
Участник группы хотел расставить свою нынешнюю систему, а я велел ему
расставить родительскую. На что он ответил: «У меня ее нет». Я спросил: «А что
случилось?» И он рассказал следующее: «Чтобы я остался жив, родители сразу же после
рождения отдали меня на усыновление. Они были евреи, жили в Голландии. Вскоре после
этого родителей забрали, и они погибли в концлагере». Затем его «контрабандой» вывезли
за границу, где он вырос у приемных родителей. Я попросил его расставить свою семью.
С одной стороны стояли приемные родители, с другой — он. Своим заместителем он
выбрал еврея (причем он не знал, что этот человек по национальности еврей). И совсем в
другом углу, отвернувшись, стояли его родные родители. Я их развернул, поставил отца
справа от матери, после чего его заместитель разрыдался. Тогда я поменял заместителя на
клиента, поставил на это место его самого, а потом очень медленно подвел к родителям.
Они приняли его в свои объятья. Это было очень трогательное обретение себя, невероятно
трогательная сцена. Так он смог принять своих родителей. Год спустя я встретил того
еврея (он мой друг), который в расстановке был его заместителем, и спросил, не встречал
ли он потом этого мужчину. Он ответил, да, пару недель назад он ему звонил, по телефону
тот был очень зол и даже слышать ничего не хотел о том курсе. Следовать за родителями
в их тяжелой судьбе было для него важнее, чем хорошее решение (продолжительное
молчание).
(Обращаясь к Ютте.) Ты поняла эту историю?
Ютта: Мне не кажется, что я сознательно подражаю. Я же говорю себе, что я этого
не хочу.
Б. X.: Звучит немного упрямо.
Ютта: Да, упрямство тут тоже есть.
Б. X.: Согласно системной динамике, большинству людей гораздо важнее, а еще и
намного легче страдать, чем решать. Это происходит по одной очень простой причине:
когда чело126
век страдает, когда ему плохо, он чувствует себя невиновным и связанным со
своими родителями на уровне магической идентификации. Если же ему хорошо, он
испытывает чувство вины, хли он осуществляет хорошее решение, даже если оно
заключается в признании своих родителей, он воспринимает это как нечто, ему не
подобающее. Нужно всегда учитывать возможность такой динамики. Итак, Ютта, тебе на
всякий случай хорошо тогда, когда тебе плохо. Что-нибудь еще?
Ютта: Так, я чувствую, что меня провоцируют.
Б. X: Ну и?
Ютта: Почему ты так говоришь? Это оскорбительно. (Открыто смотрит на него.)
Б. X: Да, теперь лучше. Дело в том, что, пока это помогает, я использую все грязные
трюки. (Когда кто-то пытается поддержать Ютту.) Нет, нет, только не надо подливать
масла в огонь.
е) Отношения в треугольнике
Если жена ведет себя с мужем как мать, которая знает, что для него хорошо, или
стремится его воспитать, то муж заводит любовницу. Тогда любовница является для него
равной. Если у него хорошие отношения с женой и тем не менее есть любовница, значит
любовница представляет для него мать.
Женщина, живущая в «любовном треугольнике», — это, как правило, папина дочь.
Решение заключается в том, чтобы она покинула сферу влияния отца и встала рядом с
матерью.
На внебрачные связи часто смотрят как на что-то ужасное. Если у одного из
партнеров есть связь на стороне, то мнимо невиновный часто ведет себя так, будто у него
есть право оставить другого себе навсегда. Такое притязание неправомерно. Часто вместо
того, чтобы попытаться вернуть партнера с помощью любви, он его преследует. И тот
должен вернуться? Я за большую человечность. Я с большим почтением отношусь к
верности, но не той, которая сопровождается претензией: «Я единственный, кто может
иметь для тебя значение». Часто бывает, что кто-то встречает другого важного для него
человека, и это нужно уважать. Эта встреча может очень позитивно сказаться на
партнерских отношениях. Хорошие решения возможны только с помощью любви.
127
ж) Ревность
Одна женщина рассказала в группе, что изводит мужа своей ревностью, и, хотя она
осознаёт всю абсурдность своего поведения, справиться с собой не может. Ведущий
группы показал ей решение. Он сказал: «Рано или поздно ты потеряешь мужа.
Наслаждайся им сейчас!» Женщина рассмеялась, ей стало легче. Через несколько дней
ведущему позвонил ее муж и сказал: «Спасибо тебе за жену».
Много лет назад этот мужчина был на курсе у этого ведущего со своей подругой. Во
время курса он, не обращая внимания на ее боль, заявил перед всеми участниками, что у
него появилась новая подруга, моложе этой, и что с этой он расстается. Они прожили
вместе целых семь лет. После этого он снова был на курсе, на этот раз уже с новой
подругой. Во время курса она забеременела, и через какое-то время они поженились.
Теперь руководителю группы стал понятен смысл ее ревности. Внешне женщина
отрицала привязанность мужа к прежней партнерше и своей ревностью публично
подчеркивала свои права на него. В глубине души она, однако, признавала прежнюю связь
и свою вину. Поэтому ее ревность была не доказательством неверности мужа по
отношению к ней, а скрытым признанием, что она его недостойна и что провоцируемый
ею разрыв был для нее единственным способом признания по-прежнему существующей
связи и доказательством ее солидарности с его бывшей подругой.
з) Границы свободы
Во всех отношениях устанавливаются свои границы — тесные или широкие.
Обнаружить их помогает чувство вины. Где начинается вина, там проходит граница.
Внутри этих границ — пространство невиновности и свободы. Эти утверждения
тождественны. Пока нет границ, нет и свободы. Тогда все расплывается. Например,
школьники отнюдь не бывают счастливы, если учителя не устанавливают для них границ.
Если человек проверил, где проходят границы, он знает и где его свобода. Полнота
реализуется в границах.
В партнерских отношениях мы часто ведем себя так, будто они похожи на свободно
выбранный союз. Но нас вразумляет неосознаваемый, неумолимый голос совести. Мы
узнаем его по
128
тому воздействию, которое он оказывает, ведь иначе в партнерских отношениях не
было бы таких страданий. Фридрих Гельдерлин описывает эту имеющую «двойное дно»
совесть в стихотворении.
Любящие
Нам расстаться с тобой? Здравый и мудрый шаг? Что же, дело свершив, словно
убийство зрим ? Ах, себя мы не знаем, Ибо правит в нас некий бог.
(Перевод Н. Беляевой)
4. Ориентированность партнерских отношений на детей
Найдя друг друга, мужчина и женщина сначала становятся парой. Родителями они
становятся лишь во вторую очередь; это происходит позже. Несмотря на то, что
партнерство ориентировано на родительство, оно обладает приоритетом. Так что к
порядку любви в отношениях между мужчиной и женщиной относится то, что мужчина и
женщина вместе ориентированы на третьего, а также, что их мужское и женское начала
достигают абсолюта в ребенке. Ибо только став отцом, мужчина становится мужчиной в
полном смысле слова, и только став матерью, женщина в полном смысле становится
женщиной, и лишь в ребенке мужчина и женщина становятся в полном смысле и зримо
для всех нерасторжимым целым. Однако важно, чтобы их родительская любовь к ребенку
лишь продолжала и венчала их любовь как пары. Ведь их любовь друг к другу
предшествует их родительской любви и, как корни держат и питают дерево, так их любовь
как пары держит и питает их любовь к ребенку.
Если в семье родители отдают приоритет родительству перед партнерством, то
порядок оказывается нарушен и возникают проблемы. Решение заключается в том, чтобы
партнерские отношения снова получили преимущество перед родительскими. Когда это
происходит, это видно сразу: дети вздыхают с облегчением, когда видят своих родителей
как пару. Тогда всем сразу становится лучше.
129
Инге: Меня задевает то, что ты сказал о риске зачатия.
Б. X.: Ни одному человеку не справиться с этим путем размышлений. Тут должна
вмешаться некая высшая сила, и это называется инстинкт. Некоторые люди делают это
абсолютно естественно, и тогда они оказываются причастны наивысшей духовности.
Одними рассудочными размышлениями такого решения не осуществить. Этого
недостаточно. Этим я немного рассказал о соотношении плоти и духа: дух послушен, а
плоть мудра.
а) Любовь к ребенку
идет через любовь к партнеру
Итак, отношения между мужем и женой являются основополагающими, они
являются основой для родительства. Отношения в паре дают силы на то, чтобы быть
родителями. Пока эти отношения обладают приоритетом и являются основой
родительства, хорошо и ребенку. Если в партнерстве что-то нарушено, если есть какая-то
неудовлетворенность и энергия, вместо того, чтобы течь к партнеру, течет в большей
степени к ребенку, то в душе у ребенка происходит удивительная путаница. Теперь отец
ищет в нем что-то, что не соответствует их отношениям. Это сбивает ребенка с толку.
Ребенок чувствует себя лучше всего тогда, когда муж ценит и уважает в ребенке себя и
жену, а жена ценит и уважает в ребенке себя и мужа. Так что отношения с ребенком
являются, так сказать, лишь продолжением отношений в паре и не выходят за их пределы,
а венчают их и придают им завершенность. Тогда все идет хорошо. Тогда ребенок
одновременно свободен от родителей. То есть речь здесь идет о другом направлении
потока внутренней энергии: любовь отца к дочери идет через жену, а любовь жены к сыну
идет через мужа. Это приводит родителей друг к другу, и дети чувствуют себя свободно и
тем не менее уверенно.
Эрнст: Иногда бывает трудно признавать и уважать в ребенке партнера. Когда я
вижу в своих дочерях жену, для меня это часто как укол.
Б. X.: Да, я уже сказал Ютте: «Все твои проблемы оттого, что ты считаешь себя
лучше». Ты, наверное, тоже считаешь, что ты лучше. Такая вот у нас с тобой наивная
беседа получается (оба смеются).
130
Эрнст: Да, я думаю, что я действительно лучше.
Б. X.: Вот именно, от этого и все проблемы. На самом деле ты просто другой, а то,
что я сказал о расширении диапазона любви, в твоем случае означает признавать и
уважать то, что представляет твою первую жену, как равное и имеющее равное право на
существование с твоим, хотя оно абсолютно другое. Тогда ты заметишь, что диапазон
любви станет шире. Это происходит, когда разное имеет равное право на существование.
б) Отказ от детей
Во время одного из кругов Ханнелоре сказала, что вообще-о она не хочет иметь
детей.
Б. X.: Да, тогда откажись от этого, это будет уместно. Ханнелоре: Причем...
Б. X. (перебивая): Нет, нет, я скажу тебе еще несколько слов по этому поводу.
Сначала кое-что принципиальное: когда че-овек принимает какое-то решение, за это ему,
как правило, приходится отказаться от чего-то другого. То, что он выбирает, это то, что
будет осуществлено, это то, что есть. Так что каждое бытие окружено относящимся к
нему небытием, которое состоит из всех тех возможностей, которые остаются
нереализованными.
Женщина реализует себя в полной мере, обретает свое величие и достигает
максимального удельного веса, родив много tдетей. Это совершенно нормальное, но самое
великое величие, какое только бывает. Никак иначе его не достичь. Почти, если не то же
самое, относится и к многодетному отцу. От таких родителей требуется многое. Это те
люди, которые умеют отпускать, быть терпеливыми и сдержанными.
В нашей культуре этот путь заказан. Он стал непроходим ни для мужчин, ни для
женщин, тем самым оказался отрезан и важный путь человеческой реализации. Поэтому
женщины стремятся прежде всего в профессию и, таким образом, в другую форму
самореализации. Свою роль в этом играет эволюционная иллюзия. Когда я представляю
себе, что секретарша рассчитывает на большую самореализацию в офисе за компьютером,
чем дома с детьми, то я чего-то уже не понимаю. Правда, возможно, такая иллюзия нужна,
чтобы, выполняя необходимое, она тоже испытывала определенное удовлетворение.
Женщины
131
часто не замечают или не позволяют себе замечать этой потери. То же самое
относится и к мужчинам. Тогда женщины начинают обесценивать и очернять то, что
считалось женским и женственным, презирать и принижать то, от чего они отказались:
детей, домашний очаг, мужчин.
Пусть так им легче заниматься чем-то другим, но из-за этого они теряют свою
женственность. Если они презирают неосуществленное, то оно отнимает что-то у того, что
они выбрали. То, что они выбрали, становится меньше. Если же, выбирая другое, они
отдают должное неосуществленному, то этим они прибавляют что-то к тому, что выбрали.
Женщины, которые осознают эту потерю, которые идут на этот отказ сознательно и
сознательно с ним соглашаются, спасают женское, реализуя его в чем-то новом. Тогда оно
обретает иное качество. То есть благодаря осознанному отказу что-то приобретается. Если
я отдаю должное тому, что я не выбрал, оно обретает силу, даже если не я сам это
осуществляю.
Женщина может раскрыться, только если у нее есть мужчина. Что такое женщина
без мужчины? Мужчина тоже значим как мужчина, только если у него есть женщина. Что
такое мужчина без женщины?
Но бывают ситуации, когда мужчина не может иметь жену или женщина не может
иметь мужа. Если они признают это как потерю и соглашаются с этим отказом, тогда то,
от чего они отказались, добавляет что-то к тому, что они выбрали. На пути признания
потери оно раскрывает в душе свою силу и осуществляется на некоем другом уровне.
в) Искусственное оплодотворение
Вопрос во время семинара.
Томас: А что происходит при искусственном оплодотворении? У меня есть
конкретный пример, где муж не может иметь детей, и пара прилагает огромные усилия,
чтобы зачать ребенка при помощи искусственного оплодотворения. Какие последствия
это имеет для супругов?
Б. X: Если это семя мужа, то все в порядке.
Томас: Нет, они собираются взять семя из банка спермы.
Б. X: Если это семя другого мужчины, то, по моему опыту, брак распадется.
132
Пример:
Мужчина перенес какое-то заболевание и поэтому не мог иметь детей. Он сказал
жене, чтобы она нашла себе мужчину, который сделает ей ребенка, и они вместе его
воспитают. Она так и поступила: нашла себе мужчину (он работал на телевидении) и
зачала с ним ребенка. Вскоре после этого брак распался. Она познакомилась с другим
мужчиной, забеременела от него и вышла за него замуж. При этом старшая дочь думала,
что ее отец — это первый муж мамы. Но каждый раз, когда она смотрела телевизор и
видела родного отца, она говорила: «Я выйду за него замуж». Потом мать все ребенку
рассказала.
г) Значение абортов и их последствия
Теперь я хотел бы сказать несколько слов о влиянии абортов и том значении,
которое они имеют в системе. Как свидетельствует мой предыдущий опыт (позже могут
появиться другие наблюдения), для детей абортированные дети не принадлежат к системе
семьи. Для родителей абортированные дети в систему входят. Выкидыши к системе семьи
относятся очень редко, мертворожденные дети — всегда, как для родителей, так и для
детей. В других культурах ситуация может выглядеть иначе. В нашей культуре аборт
(причем в разных семьях все опять же может быть очень по-разному) затрагивает самую
глубину души, и повлиять на эту внутреннюю инстанцию при помощи аргументов
невозможно. Она действует совершенно независимо и к тому же неосознанно.
В случае аборта проблема заключается в том, что он во многом связан с иллюзией,
что что-то можно сделать непроизо-шедшим, однако это не так. По моим наблюдениям,
аборт чреват намного более тяжелыми последствиями, чем согласие с появлением
ребенка. То бремя, которое берут на себя те, кто делает аборт, намного тяжелее, чем то,
что они взяли бы на себя, родись у них ребенок.
Бывают ситуации, когда аборт может оказаться решением. Но все же это решение,
которое всегда связано с виной. Я могу представить себе ситуации, где я готов склониться
перед тем, кто был в такой ситуации и принял такое решение. Но тогда это знающее
решение, человек не преуменьшает его последствия, но соглашается с ними.
133
Одним из серьезных последствий аборта является то, что отношения на этом, как
правило, заканчиваются. Если аборт был сделан в браке, часто прекращаются сексуальные
отношения. Так не обязательно происходит всегда, тут есть и решения. Но если аборт
вытесняется, если о нем стараются забыть, то часто бывает именно так. В случае аборта
проблема заключается в том, что с ребенком обращаются как с вещью, которой можно
распоряжаться по своему усмотрению. На него не смотрят как на своего визави. Если
решение об аборте принимают, видя перед собой ребенка, со всей болью, виной и
обращенным к ребенку требованием, тогда это глубокий болезненный опыт, тогда это
обладает иным качеством. Если был сделан аборт, это сказывается долго.
В случае аборта часто бывает так, что мужчина уклоняется от ответственности,
перекладывая ее на женщину. Однако вся ответственность лежит здесь на обоих
родителях. Никто из них не может переложить ее на другого. Женщина не может сделать
этого никогда, так как последнее слово остается за ней. Мужчина свободен только в том
случае, если он полностью отвечал за женщину и был готов отвечать за ребенка (и если
этому можно верить).
Клара: А если он ничего об этом не знал?
Б. X: Значит, ему не пришлось принимать решения, но тем не менее, он включен в
ситуацию. Если бы он об этом узнал, ему пришлось бы еще раз принять на себя
ответственность за произошедшее. Аборт — это крайний случай «давать» и «брать».
Ребенок отдает все, а родители все берут. Отец, который об этом не знает, тоже взял все.
Сказать ему об этом — долг перед ним.
Некоторые люди после аборта приговаривают себя к смерти, и это нужно уважать.
Приведение этого приговора в исполнение — вершина того, что требуют от ребенка.
Тогда он снова оказывается включен, но в страшный для него контекст. Когда
абортированного ребенка вводят в расстановку, это оказывает совершенно особое
воздействие. Клаус, как ты себя чувствовал? (Речь идет о расстановке, где Клаус занимал
позицию абортированного ребенка.)
Клаус: В самом начале я был абсолютно один и без ощущения жизни.
Б. X: Таков результат, ребенок чувствует себя совершенно одиноким, брошенным на
произвол судьбы и вытолкнутым.
134
Такова ситуация, а повлиять на нее можно тем, что, если один из родителей или оба
родителя повернутся к ребенку (это происходит символически через прикосновение), то
ребенок оказывается принят в семейный союз, тогда он может согласиться со своей
судьбой. Но это получается лишь в том случае, если родители могут испытывать боль.
Боль чтит ребенка, она примиряет его с родителями. По своему основному настрою дети
готовы отдать за своих родителей даже жизнь. Ребенок не держится за жизнь любой
ценой, потому что смерть является частью жизни. Мы не в состоянии оценить, что тут
приобретение, а что потеря. Если родителям удается увидеть ребенка как визави,
признать, что он отдал жизнь, и принять это как подарок, то в конце приходит покой.
Прекрасным упражнением в этой ситуации является следующее: родители в течение
какого-то времени носят ребенка с собой или берут его за руку и где-то в течение года или
двух показывают ему мир. Тогда он действительно сможет быть мертвым, и это сможет
остаться позади. Но делать это можно очень редко и с очень большой сдержанностью и
уважением. Тогда через страдание вновь приходит полнота, которая часто невозможна на
поверхностном уровне веселья и радости. Это вознаграждение. В память можно сделать
что-то хорошее, что иначе не было бы сделано, но не обязательно что-то великое.
Когда на подобных курсах возникает тема абортов, я стараюсь по мере сил ее
избежать, потому что это очень тяжело, но нужно принимать этот вызов. Вот несколько
отправных точек, но у всех все опять же по-своему. Таков мой опыт на сегодняшний день.
Я просто им делюсь. Дальше я это обсуждать не хочу, для меня это слишком тяжело. Я
просто хотел, чтобы это было сказано. (Продолжительное молчание.)
Сейчас я прочитаю вам одну медитативную историю.
Гость
Где-то очень далеко отсюда, там, где когда-то был Дикий Запад, по широкой
безлюдной стране путешествует человек с рюкзаком за плечами. После многочасового
перехода—а солнце уже высоко, и путник начинает испытывать жажду — он видит на
горизонте ферму. «Слава Богу, — думает он, — наконец-то снова человек в этой
пустыне. Зайду к нему, попрошу попить, а потом мы, может быть, ся135
дем на веранде и побеседуем, прежде чем я отправлюсь дальше», И в его
воображении возникают картины того, как это будет прекрасно.
Но, подойдя ближе, он видит, что фермер работает в саду перед домом, и у него
возникают первые сомнения. «Возможно, он очень занят, — думает путник. — Если я
скажу, чего хочу, то буду ему в тягость; он может подумать, что я нахал». И
приблизившись к воротам в сад, он лишь кивает фермеру головой и проходит мимо.
Фермер тоже заметил его еще издали и очень обрадовался. «Слава Богу, — подумал
он, — наконец-то снова человек в этой пустыне. Надеюсь, он ко мне зайдет. Мы вместе
чего-нибудь выпьем, а потом, может быть, посидим на веранде и побеседуем, прежде
чем он снова отправится в путь». И пошел в дом, чтобы охладить напитки.
Но, увидев, что незнакомец приближается, засомневался и он: «Он наверняка
торопится. Если я скажу ему, чего хочу, то буду ему в тягость; он может подумать,
что я ему навязываюсь. Но, может быть, он хочет пить и сам захочет зайти. Пойду-ка
я лучше в сад и сделаю вид, что работаю. Там он наверняка меня увидит, и коли он
действительно хочет зайти, то он об этом скажет». И когда другой лишь кивнул ему
головой и пошел своей дорогой, он сказал себе: «Какжаль!»
А незнакомец идет тем временем дальше. Солнце поднимается еще выше, его
жажда становится еще сильнее. Проходит не один час, прежде чем он снова видит на
горизонте ферму. Он говорит себе: «На этот раз я зайду к фермеру, даже если буду ему
в тягость. Я измучен жаждой, мне просто необходимо попить».
Фермер тоже заметил его еще издали и подумал: «Надеюсь, он ко мне не зайдет.
Этого мне еще не хватало. У меня слишком много работы, чтобы еще и другими
заниматься». И продолжал работать, не поднимая головы.
Но незнакомец увидел его в поле, подошел и сказал: «Я измучен жаждой.
Пожалуйста, дай мне попить». Фермер подумал: «Я не могу ему отказать, я же человек,
в конце концов». Он привел его к дому и вынес попить. Незнакомец сказал: «Я любовался
твоим садом. Сразу видно, здесь поработал человек, любящий растения и знающий, что
им нужно». Фермер ответил: «Вижу, и ты кое-что в этом смыслишь». Они уселись и
еще долго беседовали. Наконец, незнакомец встал и сказал: «Теперь мне пора». Но фермер
стал возражать: «Солнце уже садится. Переночуй у меня, тогда мы еще посидим на
веранде и поговорим, а завтра ты снова отправишься в путь». И незнакомец согласился.
136
Вечером они сидели на веранде, и огромная страна лежала перед ними, словно
преображенная поздним светом. Когда совсем стемнело, незнакомец стал рассказывать,
как изменился для него мир с тех пор, как он заметил, что его на каждом шагу
сопровождает некто другой. Сначала он не поверил, что рядом с ним постоянно шел
кто-то другой, что, когда останавливался он, стоял и другой, а когда он отправлялся в
путь, вместе с ним поднимался другой. Прошло время, прежде чем он понял, кто он,
этот его спутник. «Мой постоянный спутник, — сказал он, — это моя смерть. Я так к
ней привык, что больше без нее не могу. Она—мой самый верный, самый лучший друг.
Если я не знаю, что правильно и что делать дальше, я ненадолго замираю и прошу ее
дать мне ответ. Я предаюсь ей целиком, я как бы открываюсь ей весь; я знаю, она там, а
я здесь. И не привязываясь ни к каким желаниям, я жду, что от нее придет указание.
Если я собран, если я смело смотрю ей в лицо, то через какое-то время мне приходит от
нее слово, будто молния озаряет то, что находилось в темноте, и мне становится ясно».
Фермеру были чужды эти речи, и он долго молча смотрел в ночь. Потом и он увидел
того, кто всегда шел рядом с ним—свою смерть, — и склонился перед ней. И ему
показалось, будто все, что еще оставалось ему от жизни, преобразилось, став
драгоценным, как любовь, которая знает о прощании, и, как любовь, до краев полным.
На следующее утро за завтраком фермер сказал: «Пусть ты уходишь, но у меня
остается друг». Затем они вышли из дома и подали друг другу руки. Незнакомец пошел
своей дорогой, а фермер отправился на свое поле.
Примеры с семинаров по поводу процессов, происходящих в случае аборта
Адриан (во время круга): Я просто хотел сказать, что Джен-нифер, моя жена,
сегодня, наверное, сделает аборт, и я ничего не могу поделать. (Его голос становится
тише.) Это приводит меня в ужасное отчаяние и просто парализует, я бы так хотел иметь
возможность что-нибудь сделать. А сейчас я сижу здесь за пятьсот километров и должен
просто это принять.
Б. X.: То, что сейчас происходит, это часть умирания и в тебе тоже, и ты должен с
этим согласиться. (Пауза.) Это значит, что ты потеряешь Дженнифер, что ты потеряешь
свою семью и что тебе придется с этим согласиться. Из вины, в том числе и твоей, которая
здесь тоже есть, из жертвы ребенка и потери
137
семьи потом может появиться новая сила на новое исполнение. Если ты с этим
согласишься, тебе покажется, что у тебя с плеч свалилась тяжкая ноша. Но если ты
хочешь этим руководить, будет тяжело. Что-нибудь еще, Адриан? (Адриан глубоко
вздыхает и с жалостью к самому себе смотрит себе под ноги.)
Б. X. (группе): То, что он сейчас делает, ему вредит. Это обладает качеством тяжести
и совершенно неуместно. Адриан (тихим голосом): Ты требуешь довольно много. Б. X: Да,
правильное не всегда легко. (Пауза.) У тебя в этом есть трагизм, который не соответствует
происходящему. Тогда энергия уходит в основном на страдания, а не на действия. Это
ничего не дает. На этом я остановлюсь. (Позже во время круга.)
Фрауке: Меня интересует значение исключенных в семьях. Я хочу спросить, должны
ли братья и сестры знать, что был сделан аборт.
Б. X: Детей это совершенно не касается. Это нечто такое, что находится между
родителями, где и должно оставаться. Я прка ни разу не видел, чтобы у детей из-за этого
возникали проблемы. Возможно, такое случается, но я ничего подобного пока не
наблюдал.
Фрауке: Сегодня утром, когда я просыпалась, в какой-то момент у меня заболела
голова. Думаю, это связано с темой абортов. Дело в том, что я сделала аборт, когда была
беременна третьим ребенком. С тех пор прошло двадцать лет, и все это время я отдавала
должное своему решению, а не ребенку. Теперь мне с ужасом подумалось, что моя дочь
может быть идентифицирована с этим ребенком, потому что она в своей жизни
совершенно отрицает сексуальность, и я не знаю, как мне с этим быть.
Б. X: Не связывай это с дочерью. Ты можешь дать тому моменту, который причинил
тебе здесь боль, опуститься в твое чрево.
Ютта: ...меня очень тронуло то, что ты сказал вчера по поводу абортов. Тогда я
почувствовала боль (начинает плакать) и сильную злость.
Б. X: Злость отвлекает. Злость означает, что человек перекладывает принадлежащую
ему ответственность на кого-то другого. Ты должна взять ее на себя, потому что в случае
аборта ответственность не делится. Прежде всего ее не может делить женщина. Мужчина
иногда бывает не в силах этого предотвра-
138
тить. Если он хочет ребенка, а женщина нет, он никак не может на это повлиять. А
вот женщина всегда имеет такую возможность, поэтому, чтобы там ни было, она должна
брать на себя полную ответственность.
Ютта: Я вспомнила, с какого момента мы стали говорить о расставании, это
началось ровно полтора года назад, с аборта, это был бы наш третий ребенок.
Б. X. (ссылается на расстановку нынешней системы Ютты, где она и ее муж
смотрели в разных направлениях): Значит, твой взгляд направлен на ребенка (Ютта
начинает плакать). Это целительная боль, которая чтит ребенка. Б. X. (после паузы): Еще
вопросы на эту тему? Людвиг: А выкидыши играют какую-нибудь роль в системе? Б. X.:
Выкидыши к системе не относятся. Очень редко они имеют значение в партнерских
отношениях. Их нужно принимать как событие, как судьбу, тут нельзя искать личной
вины. Если мать, к примеру, говорит: «Что я такого сделала, что у меня произошел
выкидыш?», то такой вопрос недопустим. Это слишком самонадеянно и может только
свести с ума. Если терапевт внушает, что раз у них было уже пять выкидышей, значит, с
ними что-то не в порядке, то это плохая интервенция, на мой взгляд, это недопустимо.
Людвиг: Я спрашиваю потому, что у одного своего клиента я на основании его сна
предположил, что в семье были выкидыши. Он это подтвердил, и поэтому я подумал, что
они могут иметь значение.
Б. X.: Это были его братья и сестры? Людвиг: Да.
Б. X: Да, тогда может быть, что они имеют значение. В этом случае решение могло
бы заключаться в том, чтобы он сказал: «Вы не появились на свет, я появился. Вы умерли,
я живу». Затем ему нужно разобраться с чувством вины из-за того, что он получает, а
другие теряют, при том что он ничего не мог сделать и ничем этого не заслужил. Вам уже
известна волшебная формула для решения: «Вы умерли, я поживу еще немного, потом я
тоже умру». Она ликвидирует этот разрыв, тогда у живого нет таких притязаний. То, что
ты говоришь, Людвиг, показывает, как опасно превращать что-либо в теорию на все
случаи. Я даю вам только ориентиры, которые не должны заслонять то, что есть.
Габриэла: Ты сказал, что если был сделан аборт, то отношения рушатся. Относится
ли это к четвертому или пятому ребенку?
139
Б. X: По моим наблюдениям, да, и в этом случае тоже. Вопрос: А если этот ребенок
не от мужа, если он от внебрачной связи?
Б. X: Тогда брак обычно разрушается.
Вопрос: Ты можешь сказать, почему?
Б. X: Нет, не хочу. У меня, правда, есть идеи по этому поводу, но здесь это неважно,
это ушло бы тогда в область представлений или идеологии, а это опасно и уязвимо.
Описание — это всего лишь описание...
Как можно помочь после аборта
Я хочу сказать несколько слов о решении, ведь посредством аборта ребенок
выталкивается из семейного союза. Родители берут все, а ребенок все отдает. В ребенке
отвергается, отторгается и изгоняется и сам партнер. Таков процесс, результатом которого
становится то, что отношения заканчиваются. Решение возможно, если ребенок снова
будет принят в семью. Сначала он должен стать для родителей визави. То же самое
относится к мертворожденным детям, которые не были приняты в семью. В расстановке
это можно сделать, посадив абортированного ребенка перед родителями и предложив ему
к ним прислониться. Затем родители кладут руки ему на голову. Это оказывает
прекрасное воздействие, после чего часто происходят глубокие изменения. Благодаря
этому ребенок еще раз становится живым. Если оба родителя ощутят боль утраты и
почувствуют боль из-за того, что они сделали ребенку, наступит примирение. Боль — это
дань уважения ребенку, тогда ребенок чувствует себя принятым, он обретает свое место и
свой покой. Благодаря принятию и признанию вины из всего в целом появляется сила.
Тогда отношения могут возобновиться еще раз, но на совершенно другом уровне, чем
раньше. Они уже не будут такими, как прежде. Если боль испытывает только один из
партнеров, то отношения распадаются.
Кроме того, чтобы обрести мир и покой, важно не перекладывать тяжелые
последствия на того, кто сам не действовал. Если, к примеру, мать постоянно грустит изза своего нерожденного ребенка, то ребенок становится, так сказать, виновником этой
грусти, тогда он не может обрести покой. То есть это не означает, что детей принимают в
семью и удерживают. Их принимают, чтобы потом оставить покоиться с
140
лиром. Тогда все обретают свободу, а то хорошее, что из это-возникает, продолжает
жить. А все остальное может остаться позади.
5.Расставания
а) Когда двое не могут разойтись
Если расставание не удается, люди часто начинают искать виновного, а искать в
подобной ситуации вину — значит уклоняться от тяжести судьбы.
Если, к примеру, распадается брак, в котором есть дети, это катастрофа и для жены,
и для мужа. Я беру сейчас только их двоих. Это причиняет глубокую боль, ведь они оба
вступали в брак с совершенно другими надеждами. И вдруг все кончилось. В большинстве
случаев отношения заканчиваются не по чьей-то вине, а потому, что каждый по-своему
переплетен, или потому, что у кого-то другая дорога или жизнь направляет его на другой
путь.
Если я нахожу какую-то вину, у меня возникает представление или иллюзия, что я
мог что-то сделать, что мне или другому просто нужно было по-другому себя вести, и все
было бы спасено. В этом случае не осознается масштаб и глубина ситуации, и все силы
направляются на поиски вины и взаимные упреки. Решение заключается в том, чтобы оба
предались своему горю, глубочайшей боли и печали о том, что все прошло. Эта печаль
длится не очень долго, но она очень глубока и причиняет очень сильную боль. Тогда в
какой-то момент они вдруг оказываются отделены друг от друга, они могут нормально
разговаривать, разумно и с обоюдным уважением решать все, что еще нужно решить. При
расставании злость очень часто бывает подменой боли.
В ситуациях, когда двое не могут разойтись, часто недостает принятия. Тогда один
должен сказать другому: «Я принимаю все, что ты мне подарил. Это много, я буду ценить
это и возьму с собой. Все, что я дал тебе, я давал с радостью, и ты можешь это сохранить.
Я принимаю свою часть ответственности за то, что у нас не сложилось, и оставляю тебе
твою, а теперь я оставляю тебя в покое». Тогда они могут разойтись.
В таких ситуациях я иногда рассказываю одну простую историю.
141
Конец
Двое с набитыми под завязку рюкзаками отправляются в путь. Дорога идет по
цветущим садам и лужайкам, они идут и радуются. Дальше дорога идет в гору. Тогда
они начинают понемножку уничтожать те припасы, которые взяли с собой. Наконец у
одного из них припасы заканчиваются, и он садится. Другой проходит еще немного
вперед и забирается еще немного выше. Местность становится все более каменистой, и
вот и он расходует последние припасы. Он садится, оглядывается назад — на долину и ее
цветущие сады — и начинает плакать.
б) Легкомысленные разрывы и их последствия
Как я уже говорил, некоторые люди обходятся с отношениями и связями так, будто
они зашли в клуб, в который можно войти и выйти в любой момент. Но так нельзя. Тот,
кто состоял в серьезных отношениях, тот связан и уже не может выйти из них без боли и
чувства вины. Плохие последствия возникают и тогда, когда один из партнеров, не долго
думая, расторгает отношения, например, с таким обоснованием: «Теперь я сделаю чтонибудь для себя, для своей самореализации, а что будет с вами, это ваше дело». В таких
случаях часто умирает или совершает самоубийство ребенок. Такой разрыв
воспринимается как преступление, за которое кому-то приходится платить.
Пример:
Женщина разошлась с мужем, после чего их дочь заболела опасной для жизни
болезнью. В расстановке мать была поставлена снаружи, а дети из этой семьи были
поставлены в семью отца с его новой женой. Когда дочери удалось сказать матери: «Ты
должна отвечать за последствия», она освободилась, и все почувствовали себя хорошо.
Вопрос: Кто решает, в каких случаях расставание было легкомысленным?
Б. X.: Решить это не может никто. Это чувствуется. Там, где это происходит, каждый
сразу знает, легкомысленно это или нет.
V. СИСТЕМНЫЕ ПЕРЕПЛЕТЕНИЯ И ИХ РАЗРЕШЕНИЕ
1.Род
Вместе со своими родителями, братьями и сестрами мы образуем роковое
сообщество семьи. Но, будучи семьей, мы также принадлежим к роду, в котором оба
родительских «клана» соединяются в более крупную систему людей, среди которых мы
знаем, возможно, не всех, но которые тем не менее для нас значимы.
К членам рода, независимо от того, живы они или умерли, как правило, относятся:
ребенок и его братья и сестры;
родители и их братья и сестры;
бабушки и дедушки;
иногда кто-то из прабабушек и прадедушек;
все, кто уступил место в системе другим, например, первый муж или первая жена
родителей или бабушек и дедушек (это могут быть и схожие с браком отношения, в том
числе, когда они закончились расставанием или разводом); прежняя невеста; женщина или
мужчина, с которыми у кого-то из членов рода есть общий ребенок; а также все, чье
несчастье, уход или смерть принесли какую-то пользу другим членам рода.
Пример:
Однажды здесь была клиентка, чьи родители сначала арендовали, а затем и купили
продовольственный магазин у пожилой супружеской пары. Позже выяснилось, что
супруги собирались передать этот магазин своему сыну, но он погиб на войне. И хотя
родители клиентки не состоят с ним в родстве, он тоже является членом системы,
поскольку он к их выгоде освободил место.
143
2. Условия для процветания рода
В то время как для того, чтобы удачно сложились личные отношения, должны быть
выполнены три условия: связь, баланс между «давать» и «брать» и порядок, на уровне
рода действуют и другие законы:
а) Право на принадлежность
Все члены рода имеют равное право на принадлежность, и никто не может и не
имеет права им в этом отказать. Если в системе появляется кто-то, кто говорит: «У меня
больше прав на место в этой системе, чем у тебя», он нарушает порядок и вносит в
систему разлад. Если, к примеру, кто-то забывает рано умершую сестру или
мертворожденного брата, или, как будто это само собой разумеется, занимает место
прежнего супруга и наивно полагает, что теперь у него больше прав на принадлежность,
чем у того, кто освободил это место, то он нарушает порядок. Часто вследствие этого в
одном из следующих поколений кто-то, сам того не замечая, повторяет судьбу того, кто
был лишен права на принадлежность.
Основной виной любой системы является исключение того, кто имеет право к ней
принадлежать, а правом на принадлежность обладают все перечисленные в предыдущей
главе.
б) Закон целого числа
Каждый член системы чувствует себя целостным, если у всех, кто относится к его
системе, к его роду, есть хорошее и почетное место в его душе и сердце, где они
сохраняют все свое достоинство. Здесь должны быть все. Кто думает только о своем «я» и
своем маленьком личном счастье, чувствует себя неполным.
Поясню на примере:
У каждого из нас есть базовое чувство или базовое настроение, к которому он
привык. Терапевты, у которых я был в Чикаго, называли это home-base. Это то место, где
человек чувствует себя в безопасности. Само выражение пришло из бейс144
бола. К этому базовому чувству мы постоянно возвращаемся, там мы испытываем
минимальный стресс. Каждый может представить себе шкалу от -100 до +100 и
определить то место, где локализовано его базовое чувство. Базовое настроение
неизменно. Так, во всяком случае, говорят. Однако мне удалось выяснить, как его можно
изменить. (Общее веселье.) Если человеку удается принять того из родителей, кто раньше
был исключен, его базовое настроение поднимается на 75 делений вверх. Тут можно
увидить и почувствовать, какой это имеет эффект, когда включаешь для себя в систему
того значимого человека, который раньше был из нее исключен, когда внутренний образ
становится более полным.
в) Приоритет более раннего
Бытие характеризуется временем. Благодаря времени оно получает структуру и ранг.
Кто вошел в систему первым, имеет преимущество перед тем, кто приходит позже. То
есть в развитых отношениях царит иерархический порядок, где основными ориентирами
являются «раньше» и «позже». Это означает, что тот, кто приходит раньше, стоит на
иерархической лестнице выше, чем тот, кто приходит позже. Этот принцип порядка я
называю базовым порядком. Поэтому родители идут перед детьми, а первый ребенок —
перед остальными детьми.
Если тот, кто стоит в иерархии ниже, вмешивается в сферу компетенции того, кто
стоит выше, например, сын пытается искупать вину отца или быть лучшим мужем для
матери, то он берет на себя то, на что не имеет права, и в качестве реакции на подобную
дерзость у него часто возникает неосознанная потребность в крахе или гибели. Поскольку
происходит это в основном из любви, мы не осознаём это как вину. Подобные
взаимосвязи играют роль везде, где есть плохой конец, например, кто-то сходит с ума,
совершает самоубийство или становится преступником.
Для порядка не имеет значения, как я себя веду
Предположим, мужчина и женщина потеряли своих первых партнеров, причем у
обоих есть от них дети. Они женятся между собой, и дети остаются с ними в новом браке.
Здесь
145
любовь мужа к его детям не может течь через новую жену, а любовь жены к ее
детям не может течь через мужа. В этом случае любовь к собственному ребенку от
предыдущих отношений имеет преимущество перед любовью к партнеру. Это очень
важный принцип. К нему нельзя относиться как к догме, однако многие нарушения в
отношениях, где есть дети от предыдущих браков, возникают из-за того, что партнер
начинает ревновать к детям, а это совершенно неоправданно. Дети имеют преимущество.
Если этот порядок признается, то в большинстве случаев все складывается хорошо.
Правильный порядок сложно почувствовать и. невозможно провозгласить. Он не
похож на правила игры, которые можно менять. Порядки нельзя переносить. Для порядка
не имеет никакого значения, как я себя веду. Он всегда остается на месте. Я не могу его
сломать, я только разобьюсь сам. Он устанавливается на долгий или недолгий срок, и
подчиняться порядку — это очень смиренное исполнение. В таком подчинении есть чтото живое. Это не ограничение. Ты словно входишь в реку, и она тебя несет. Здесь все-таки
остается определенная свобода действий. Это нечто иное, чем когда порядок
провозглашается.
г) Признание непостоянства
Лишь когда мы признаем, что все в группе проходит, мы найдем границы и масштаб
для всех условий.
Решения, особенно в случае системных переплетений, всегда связаны с признанием
непостоянства. В системах часто сохраняется живым и поэтому продолжает действовать
то, что на самом деле уже прошло.
В книгах Кастанеды есть указание, что человеку нужно забыть свою историю. Это
идет в том же направлении. Но, чтобы все забыть, нужна колоссальная дисциплина. Тогда
это действительно может остаться в прошлом и не будет никем продолжено. Когда
удается позволить прошлому остаться в прошлом — в этом есть что-то духовное.
Эти законы неосязаемы. Если посмотреть на дерево и листья, то, хотя они построены
по одному и тому же закону, все-таки все они разные. В этом тайна подобных законов: о
них можно догадываться, но результат каждый раз иной. Так в противоположность
искусственным правилам возникает живость.
146
Эти базовые порядки не являются абсолютно жесткими, они допускают множество
различных результатов. Поэтому они остаются живыми и гибкими.
Приговор
Умер один богач, и, оказавшись перед небесными вратами, он постучался и
попросил, чтобы его впустили. Апостол Петр ему открыл и спросил, чего он хочет. Богач
ответил: «Мне бы номер люкс с хорошим видом на землю, каждый день мои любимые
блюда и свежую газету».
Петр стал было возражать, но, когда богач стал проявлять нетерпение, он отвел
его в номер люкс, принес его любимые блюда и свежую газету, еще раз обернулся и
сказал: «Через тысячу лет я вернусь!» — и закрыл за собой дверь.
Через тысячу лет он вернулся и заглянул в дверное окошко. «Ну наконец-то ты
здесь! — воскликнул богач. — Этот рай просто ужасен!» Петр покачал головой.
«Ошибаешься, — сказал он. — Здесь ад».
3. Иерархия семейных систем
Иерархический порядок систем прямо противоположен иерархическому порядку в
развитых отношениях. Здесь новая система обладает преимуществом перед старой. Когда
человек вступает в брак, его нынешняя семья имеет преимущество перед родительскими
семьями супругов. Я не знаю, почему так происходит, это просто опыт.
Вопрос: Я кое-чего не понимаю. Если человек вступает в брак во второй раз, то
возникает новая система, которая должна иметь преимущество перед старой?
Б. X.: Она имеет преимущество с одной стороны. Если у мужа или жены в то время,
как они состоят в браке, рождается ребенок от другого партнера, то он или она должны
покинуть этот брак и соединиться с новым .партнером, как бы тяжело для всех это ни
было. Но это можно рассматривать и как расширение нынешней системы. Тогда, хотя
новая система появляется последней и партнеры должны остаться в ней, по рангу она
будет ниже, чем прежняя. Например, тогда прежняя жена будет иметь преимущество
перед нынешней. И все-таки новая жена сменяет прежнюю. •
147
4. Родовая совесть
Как существует личная совесть, которая следит за соблюдением условий связи,
баланса и порядка, так существует родовая или групповая совесть — некая инстанция,
которая стоит на страже системы и служит всему роду. Она следит за тем, чтобы в
системе сохранялся или восстанавливался порядок и мстит за его нарушения. Действует
она совершенно иначе. В то время как реакцию личной совести мы узнаем по ощущению
комфорта или дискомфорта, удовольствия или неудовольствия, родовую совесть мы не
чувствуем. Поэтому при помощи чувств решения тут не найти, найти решение можно
только путем познания через понимание. Как мы не осознаем родовую совесть, так и
порядок, которому она служит, остается для нас, по существу, недоступным. Скорее всего
мы распознаем его уже по тем страданиям, которые навлекает на нас и других (в первую
очередь, на детей) его несоблюдение.
Родовая совесть — это совесть сопричастности. Я сравниваю ее с полетом птиц.
Направление полета меняет не каждая отдельная птица, а вся стая. В стае действует нечто
общее. Птицы плывут, так сказать, в одном потоке. Таким образом, и каждый связан с
целым, и над целым есть нечто общее, что действует как принцип порядка. К нему
причастен каждый, и этим определяется его долг. Кроме того, внутри него действует
закон, по которому старшие часто перекладывают дурное на младших, а те берут это на
себя.
Родовая совесть заботится о тех, кого мы исключили из своей души и сознания, будь
то потому, что мы их боимся или проклинаем, или потому, что хотим воспротивиться их
судьбе, или потому, что перед ними виноваты другие члены нашей семьи или рода, но их
вина не была названа и тем более не была принята и искуплена, или же потому, что им
пришлось заплатить за то, что мы взяли и получили, не поблагодарив их и не отдав им за
это должного.
Родовая совесть привязывает нас к группе с роковыми для нас последствиями: под ее
давлением мы как собственные притязания или обязанности воспринимаем то, что в ней
претерпели или задолжали другие, и таким образом оказываемся слепо вовлечены в
чужую вину и невиновность, в чужие мысли, заботы, чувства, в чужой конфликт и
последствия чужих поступков, в чужие цели и чужой конец.
148
Разница между личной и родовой совестью
Личная совесть (ее еще можно назвать поверхностной), то есть та совесть, которую
мы чувствуем, относится к тем людям, с которыми мы непосредственно связаны: к
родителям, братьям, сестрам, друзьям, партнерам, детям. Она словно бы дает им место и
голос в нашей душе.
Скрытая совесть действует как своего рода орган порядка и равновесия для всех
членов рода, который за каждую несправедливость по отношению к вышестоящим позже
карает и заставляет расплачиваться нижестоящих, даже если они ничего не знают об этих
вышестоящих и сами ни в чем не виноваты. Эта совесть заботится о тех, кого мы
исключили из своей души и сознания, и не дает нам покоя до тех пор, пока они тоже не
обретут место и голос в нашем сердце. Все, кого продолжает учитывать и на кого
продолжает оказывать воздействие этот орган, относятся к роду. Поэтому по радиусу его
действия можно определить, кто является членом рода.
В случае поверхностной личной совести мы чувствуем себя свободными и
активными. В отношении скрытой совести мы несвободны, поскольку она распоряжается
нашими судьбами в интересах рода, как целое распоряжается частью.
Борьба любви против порядка
Если рожденный позже нарушает порядок любви, он берет на себя смелость
отказываться от того, что уже имеет, делать то, что не может, брать то, на что не имеет
права. Но поскольку в большинстве случаев ребенок нарушает порядок из любви, он не
замечает своей дерзости и считает, что поступает правильно.
Однако любовью не преодолеть порядка, ибо прежде всякой любви в душе действует
тот самый орган равновесия, который помогает порядку любви добиваться своих прав
даже ценой счастья и жизни. Борьба любви против порядка — это начало и конец любой
трагедии. Существует лишь один способ этого избежать: постичь порядок и с любовью
ему следовать. Постичь порядок — это мудрость, а следовать ему с любовью — смирение.
Это означает, что человек возвращается на свое, принадлежащее ему место, оставляя
старшему его более высокое место и вместе с тем его приоритет.
149
5. Попытки восстановить в правах исключенного члена системы
а) Воскрешение чужой судьбы
Итак, родовая совесть заботится об исключенных, непризнанных и забытых,
неоцененных и умерших. Если из системы семьи по каким бы то ни было причинам
исключается кто-то, кто к ней принадлежит и должен принадлежать, если ему отказывают
в праве на принадлежность, поскольку другие его презирают или не хотят признать, что
он уступил место пришедшим позже или что они еще чем-то ему обязаны, то родовая
совесть выбирает невиновного рожденного позже, который под давлением органа
равновесия подражает ему путем идентификации, причем подражает добросовестно. Это
не является его осознанным выбором, он сам этого не замечает и не может этому
сопротивляться. Таким образом он реанимирует чужую судьбу, судьбу того, кто был
исключен, и исполняет ее еще раз вместе с относящейся к ней виной, невиновностью,
несчастьем, чувствами и так далее.
Пример:
Если дочь, ухаживая за пожилыми родителями, отказывается от собственного
семейного счастья, за что ее осмеивают и презирают ее братья и сестры, то позже жизнь
своей тети копирует одна из ее племянниц и, не осознавая этой связи и не имея
возможности сопротивляться, проживает ту же судьбу, и, в свою очередь, служа,
отказывается от партнерства и брака.
Это по-настоящему страшно, и это является основой многих трагических ситуаций.
Идентифицированному вовсе не обязательно знать того исключенного, с кем он
идентифицирован. Родовая совесть берет на себя защиту прав исключенных ранних, и ей
нет дела до прав более поздних. Она справедлива по отношению к первым и
несправедлива по отношению к остальным.
Второй пример:
Молодая женщина испытывала незатихающую тоску, которую ничем не могла себе
объяснить. Вдруг она поняла, что это
150
не ее собственная тоска, а тоска ее сестры — дочери отца от первого брака. Дело в
том, что после того, как отец женился во второй раз, ей не позволялось видеться с ним и
со своими сводными братьями и сестрами. Тем временем она переехала в Австралию, и,
казалось, все пути были отрезаны. Однако молодая женщина нашла возможность
восстановить с ней связь, пригласила ее в Германию и даже выслала ей билет. Но ход
судьбы было уже не изменить. По пути в аэропорт женщина пропала.
Идентификация — это нечто вроде принудительного повторения в системе, когда
еще раз инсценируется и повторяется — но не решается — то, что было раньше, это
попытка задним числом помочь исключенному добиться своих прав. Более поздний
вмешивается в дела более раннего, и несмотря на то, что он хочет спасти его из любви, это
в то же время самонадеянность и дерзость с его стороны. Стоящий в иерархии ниже не
может задним числом привести что-то в порядок для вышестоящего. Это невозможно,
поскольку иначе под давлением слепого органа компенсации злу не будет конца.
Пример:
Терапевт рассказывает на супервизии о молодой женщине, страдающей болезненной
страстью к умыванию. Ее спросили: «Кому из женщин в твоей системе приходилось
отмываться?» Выяснилось, что после войны одна из сестер отца, чтобы помочь семье,
«путалась» с американскими солдатами. Она заразилась сифилисом, была отвергнута
семьей и умерла в одиночестве.
То негативное, что принадлежит кому-то другому, не дает человеку сил, поскольку
давать силы может только свое собственное. Кроме того, перенятием негативного
ослабляется тот, у кого это перенимается. Чтобы чужое негативное могло проявить свою
силу, его нужно вернуть и доверить мужеству того, кому оно принадлежит. Однако я могу
сделать это только в том случае, если я сам примирен с целым, таким, какое оно есть на
самом деле, в том числе и с его негативными сторонами. Но люди часто считают, что,
беря на себя чужое негативное, они могут отодвинуть свое, так как с чужим зачастую
бывает легче справиться, чем со своим собственным.
151
б) Двойное смещение
Таким образом, в человеческих системах вытесненное неизбежно всплывает снова,
причем в большинстве случаев у тех, кто менее всего способен этому сопротивляться,
поскольку они самые любящие. В семье это дети и внуки. Внутри идентификации
существует еще и динамика двойного смещения. Первое смещение — это смещение на
другой субъект, например, рожденный позже перенимает чувства исключенного члена
системы. Однако эти чувства проявляются не по отношению к виновному, а путем второго
смещения направляются на другой объект.
Пример:
На курс самопознания пришла пожилая супружеская пара. Они состояли в браке уже
много лет, у них было несколько детей. Муж был очень милым человеком, в группе все
его любили. Когда вся группа к кому-то расположена, это хороший знак. Такой человек не
может быть злодеем. В первый же вечер его жена куда-то уехала и появилась только на
следующее утро к началу семинара, у всех на глазах встала перед мужем и, явно его
провоцируя, сказала: «Я только что от своего друга».
Ведущий группы спросил, не надоело ли ей жить (веселье в группе). С другими
участниками курса она была внимательна и предупредительна, но стоило ей оказаться
рядом с мужем, как она выходила из себя. Окружающим было совершенно непо^ нятно, за
что она так на него зла, тем более что он никак не защищался, оставаясь спокойным и
объективным. Что же произошло? Выяснилось следующее. У ее отца была любовница.
Летом он отправлял жену с детьми на дачу, а сам оставался со своей подругой в городе.
Время от времени он вместе с подругой приезжал на дачу навестить жену и детей, и жена
приветливо принимала и обслуживала обоих. Что за невинность! (Пауза.) И как эта
невинность страшна! Бог мой, она страшна! Это называют героической добродетелью, но
этим делу не поможешь, никакого решения так не найти.
Такая позиция имеет самые тяжелые последствия. Мать была слишком добра, чтобы
злиться. Разозлись она на мужа, и у ситуации было бы решение — разрыв или
примирение. Она разыгрывала снисходительность, а необходимый аффект, ко152
торый был бы спасением, — это гнев и злость на мужа. Она имела на это право.
Но поскольку она этого не сделала и подавила этот аффект, произошло смещение
аффекта в этой системе с матери на дочь. Теперь он проявляется у самого слабого. Дочь
перенимает подавленную злость матери. Это смещение в субъекте. Но тут есть еще и
смещение в объекте. Дочь выражает негодование не в адрес отца, где оно оправдано, а в
адрес мужа, который предоставляет ей такую возможность, поскольку не может
сопротивляться. Ведь он ее любит. Это решение, которое ничего не решает. Решение
могло бы заключаться в том, чтобы она склонилась перед родителями и сказала: «То, как
вы поступаете, для меня правильно».
Такова динамика двойного смещения. Этот механизм стоит за многими проблемами
в отношениях. Иногда мы обнаруживаем двойное смещение и там, где жертва после
случившегося не могла сделать ничего, так как была вынуждена оставаться бессильной.
Еще один пример:
Мужчина возрастом около сорока лет во время психотерапии замечает, что боится,
что он может совершить над кем-нибудь насилие, кого-нибудь задушить или что его
самого задушат. Ни в его характере, ни в его поведении не было ничего, что указывало бы
на такую возможность. Тогда я спросил, не было ли в его семье убийцы.
Выяснилось, что убийцей был его дядя, брат матери. У него на работе была
сотрудница, которая одновременно была его любовницей. Однажды он показал ей
фотографию какой-то женщины и попросил сходить в парикмахерскую и сделать такую
же прическу, как у женщины на фотографии. Она выполнила его просьбу и после того, как
она достаточно долгое время проходила с новой прической, он уехал с ней за границу и
там ее убил. На родину он вернулся с другой женщиной, той, чью фотографию он
показывал жертве. Теперь она была его сотрудницей и любовницей. Но преступление
было раскрыто, и он получил пожизненный срок.
Терапевт решил побольше узнать о родственниках этого мужчины, в первую
очередь, о бабушке и дедушке, родителях убийцы. Он спрашивал себя, где искать ту силу,
которая заста153
1
вила его совершить этот поступок. Но мужчина смог сообщить ему совсем немного.
О дедушке он вообще ничего не знал, а бабушка была набожной и уважаемой женщиной.
Тогда клиент принялся наводить справки и выяснил следующее: во времена нацизма эта
благочестивая женщина с помощью своего брата заявила на своего мужа как на
гомосексуалиста, после чего тот был арестован, отправлен в концлагерь и там убит.
Здесь мы снова имеем возможность наблюдать механизм двойного смещения:
подлинным убийцей в системе, от которого, как выяснилось, брала начало
разрушительная энергия, была набожная бабушка. Сын же, напротив, как второй Гамлет
выступил здесь мстителем за отца, но как и Гамлет, с двойным смещением. Он пощадил
свою мать, вместо нее направив удар на любимую женщину. Можно представить себе,
какие чувства испытывал дед, находясь в концлагере. Те страшные чувства, которые он
наверняка испытывал по отношению к жене, перенял сын и дал им проявиться по
отношению к любовнице. Кроме того, он взял на себя ответственность за все последствия,
то есть теперь он отвечает не только за собственный поступок, но и искупает вину вместо
матери. Благодаря этому он стал похож на обоих родителей: на мать — поступком, на
отца — лишением свободы.
Тогда мы не нашли никакого решения, потому что я еще не умел работать системно.
Сегодня я поставил бы его рядом с дедом, тогда он обрел бы покой.
Пример смещения позитивных чувств:
На одном из курсов присутствовала супружеская пара. У них было трое детей.
Младшей дочери было три года, и отец испытывал к ней очень глубокое чувство,
совершенно не похожее на чувство отца к ребенку, это было что-то глубокое и интимное,
что очень трогает, когда это видишь. И это было неправильно. Это не могло быть
чувством отца к дочери. Потом мы выяснили, что у его отца была сестра-близнец, которая
рано умерла. Сразу стало понятно, что он испытывал к младшей дочери те же чувства,
которые испытывал к своей сестренке его отец. Он просто их перенял. О сестре отца в
семье забыли. После курса они поехали домой, а через четыре недели он написал мне
письмо: дома все было совершенно замечательно, он был настоящим отцом для своей
младшей дочери, а в какой-то момент их с женой вдруг осенило. Их младшую дочку звали
154
Клаудиа. Они с рождения называли ее Клауделинхен, думая, что это
уменьшительное от Клаудиа. И тут они осознали, что сестренку отца звали Линхен.
Раньше никто не обращал на это внимания. Так что это тоже было переплетение, но не
такое плохое, и это же было решением.
6. Высвобождение
из системных переплетений
а) Найти, кого не хватает
С подобными процессами связаны многие проблемы, с которыми мы сталкиваемся в
психотерапии и в собственной жизни. Системная работа, терапевтическая задача
заключается здесь в том, чтобы выяснить, кого не хватает, кто оказался исключен. Как
правило, это тот, кому пришлось плохо, по отношению к кому была совершена
несправедливость. В таком случае системный терапевт берет на себя заботу о правах и
интересах этого человека. Дело в том, что в глазах участников ситуации он — плохой, так
как исключение обычно происходит путем морального обесценивания при
одновременном возвышении себя. Основным результатом чего становится то, что при
помощи этой морали кто-то претендует на то, что у него больше прав на принадлежность.
Марта: Вчера вечером за столом я рассказала, что уже около года знаю о том, что у
меня есть сводная сестра. Это обнаружилось практически после того, как умер мой отец.
Это была семейная тайна моих родителей, и меня даже как-то испугало, как все на это
отреагировали. Я вообще была единственной в семье, кто туда звонил. Но я ее не видела,
и сейчас мы больше не контактируем.
Б. X.: Совершенно очевидно, что ты с ней идентифицирована. Ты испытываешь ее
чувства, например, ощущение, что ты не имеешь права на принадлежность. (Марта
начинает плакать, у нее на лице появляется выражение муки.) Да, это ее чувство.
Марта: Не мое?
Б. X.: Ты можешь его преобразовать, если встанешь рядом с ней и скажешь: «Ты —
моя сестра, а я — твоя сестра». Твоя боль — дань уважения сестре.
Андреа: Каким образом родовая совесть или идентифицированный получает все эти
сведения?
155
Б. X: Я не знаю, как это происходит. Просто очевидно, что это так, а как — для меня
непостижимо, да и для решения это неважно.
Вопрос: А если для того, чтобы «заместить» исключенного, нет никого того же пола,
что происходит тогда?
Б. X: Иногда его замещает лицо противоположного пола: тогда этот человек может
стать гомосексуалистом.
Вопрос: Бывает ли так, что человек идентифицирован сразу с двумя людьми?
Б. X: Я с этим пока не сталкивался, но у Фридеманна возникла идея, что тогда
человек может стать шизофреником. Когда он мне это сказал, это было похоже на
озарение, во мне это сразу отозвалось. Сейчас это здесь, в этом помещении, и может
действовать, возможно, позже мы услышим какие-нибудь отклики.
Вопрос: Если исключенного «замещал» кто-то другой, то что происходит в
следующем поколении?
Б. X: По моим наблюдениям, тут существует фактор времени. В какой-то момент это
забывается и перестает действовать. Со временем это ослабевает. Если, к примеру, внук
по каким бы то ни было причинам идентифицирован с дедушкой и теперь у него уже есть
свои дети, то на уровне детей идентификация с прадедушкой никакой роли уже не играет.
Во всяком случае я такого пока не встречал.
Вопрос: Бывают ли случаи идентификации с братьями или сестрами бабушек и
дедушек?
Б. X: Очень редко, и только если у них были совершенно особые судьбы. Я
сталкивался с этим всего два-три раза.
Вопрос: В системной терапии и в гипнотерапии работа во многом ведется в рамках
«здесь и сейчас». Как это сочетается с тем, что здесь снова появляется прошлое?
Б. X: Мне кажется, что между этими вещами существует напряженность. Их нельзя
восстанавливать друг против друга. Я бы делал и то, и другое.
Ларе (по поводу расстановки Бенно, чей отец во времена Третьего рейха отдал
ребенка-инвалида в приют, где тот был убит): Я бы не стал рассматривать отца Бенно как
убийцу, на мой взгляд, он в определенной исторической ситуации принял те страшные
идеи и отдал ребенка в приют. Это отличается от того, что сказал ты, и меня интересует
эта разница.
Б. X: Какое влияние оказывает то, что говорит Ларе? Интервенции такого рода
плохи. Они сводят серьезность на нет.
156
Дело в том, что это не играет абсолютно никакой роли. Речь идет не о мотивации, а о
результате, о тяжести результата. Если я, например, сталкиваюсь с человеком, который
кого-то убил, но при этом имеются смягчающие обстоятельства, к примеру,
психологические, то, несмотря на это, он должен нести полную ответственность за
содеянное. Понимание переплетения не освобождает от ответственности, иначе все ляжет
на плечи жертв, а так быть не может. Это будет полное безумие.
Пример идентификации с лицом противоположного пола:
Одна участница высказывает такую проблему: ей кажется, что она не умеет
применять свои многочисленные знания и опыт. У нее такое ощущение, что она не имеет
права знать и понимать.
Б. X. (после того, как в течение некоторого времени он пытался найти «дураков» в
системе): Был ли среди членов семьи кто-то, кто попал в психиатрическую клинику, были
ли в семье дебилы, внебрачные дети, исключенные, утаиваемые?
Карла: Невеста моего отца заболела шизофренией.
Б. X: Это исключенное лицо, сейчас мы это расставим. (Однако во время
расстановки родительской семьи по реакции заместителей членов семьи становится ясно,
что она идентифицирована с бывшим женихом матери. Тут она понимает, что все
картины, нарисованные этим мужчиной, находятся у нее, и она их очень любит.) В такой
позиции, при такой идентификации у нее не могло быть контакта с отцом, поскольку для
него она представляет собой соперника, как не может быть и связи с матерью, поскольку
для нее она представляет собой не дочь, а того первого мужчину, и у нее не может быть
ясных отношений с женственностью, поскольку она идентифицирована с лицом
противоположного пола. Решение заключается в том, чтобы она сказала матери
(показывая на отца): «Он — тот, кто мне нужен. Другой не имеет ко мне никакого
отношения». И чтобы она сказала отцу: «Ты — тот, кто мне нужен. Другой не имеет ко
мне никакого отношения». Тогда она четко занимает позицию ребенка и отделяется от
другого. Когда жених матери получает признание, исчезает и необходимость подражать
ему путем идентификации.
Карла (после расстановки): Как же мне почувствовать себя вправе учиться? Ведь это
был мой изначальный вопрос.
157
Б. X.: Нужно какое-то время подождать и посмотреть, будет ли это по-прежнему
актуально и как подействует образ. Может пройти год или даже два, пока внутренний
образ начнет действовать в полную силу. Ведь освобождение от идентификации — это
еще и большой отказ. Поэтому решающий шаг здесь — занять подлежащее тебе меньшее
место.
Карла (с облегчением): Да, я ребенок.
Б. X: Правильно, вот уже первый результат.
Послание, доставленное не по адресу
Молодой человек, склонный к суициду, рассказывает в группе, что, когда он был
маленьким, он однажды спросил своего деда по материнской линии: «Когда же ты
наконец умрешь и освободишь место?» Дед громко рассмеялся, но эта фраза потом всю
жизнь не выходила у него из головы.
Эта фраза является посланием, доставленным не по адресу. Послание, доставленное
не по адресу, — это фраза, которая принадлежит кому-то из членов системы и
высказывается самым слабым.
Руководитель группы сказал, что эта фраза «попросила слова» в ребенке, поскольку
не могла быть высказана в другом контексте.
Выяснилось, что другой дед этого молодого человека много лет назад завел роман с
секретаршей, после чего его жена заболела туберкулезом. Именно она была адресатом
фразы: «Когда же ты наконец умрешь и освободишь место». Это желание осуществилось
— жена умерла. Однако теперь ничего не подозревающие, без вины виноватые
рожденные позже взяли на себя преступление и наказание. Сначала сын не дал отцу
извлечь пользы из смерти матери. Он удрал с секретаршей. А затем внук взял на себя
гибельную фразу и добросовестное искупление его вины. У него появилось стремление к
самоубийству.
б) По каким признакам можно распознать системное переплетение?
Любое проникновение старых нерешенных конфликтов в более поздние отношения
проявляется в необъяснимых по158
ступках и эмоциях. Чувство идентификации — это «быть не в себе». Если кто-то из
членов системы демонстрирует интенсивные чувства или совершает поступки, которые
невозможно понять, исходя из его нынешней ситуации, или если вы замечаете, что с
человеком совершенно невозможно разговаривать, потому что он словно бы в трансе или
ведет себя как кто-то чужой, будто он одержим каким-то конфликтом или чужими
страхами, то это может указывать на системное переплетение. Жертвами переплетений
часто бывают фанатичные борцы за справедливость. Если человек очень энергично или
ожесточенно борется, то во многих случаях он воюет вместо кого-то. Такие войны ведутся
с особой жестокостью. Если в нижестоящей системе есть козел отпущения, то обычно он
есть и в вышестоящей, поэтому бывает полезно туда заглянуть.
Мы можем распознать переплетение по тому, что происходит. Со временем на это
развивается особое чутье, но его нужно тренировать, как тренируют музыкальный слух.
Большинство начинает с самых явных признаков, но потом, если удалось развить
абсолютный слух, замечаешь уже мельчайшие нюансы. Тогда чувствуешь то, чего не
чувствуют другие. Так что тут нужна определенная тренировка и определенное развитие.
Вопрос на семинаре:
Эрнст (по поводу расстановки Карла, где выявилась идентификация с отцом
внебрачной сводной сестры, которая старше его на десять лет): Есть ли в расстановке
какие-нибудь признаки, указывающие на то, что чувство было перенято?
Б. X.: Нет, в случае Карла это был вывод. Я запускаю его как пробный шар и
смотрю, так ли это. Часто это бывает гипотеза, которая вырабатывается у меня на
основании расстановки. Чувство грусти, которое он демонстрировал в начале, в этой
ситуации было необъяснимо. Это дает основания предполагать, что оно перенято.
Вовлеченность в чужие динамики
С одного из семинаров:
Вольфганг: Я постоянно оказываюсь в ситуации не обвинителя, а того, кто на что-то
обижается, хотя все уже кончено, и я, на самом деле, уже вне ситуации. Я говорю,
например, о работе, с которой меня уволили.
159
Б. X: Тебе нужно сказать им: так вам и надо, что вы меня потеряли.
Вольфганг: Я так и сказал (смеется).
Б. X: Бывают процессы, которые невозможно разгадать.
Пример:
Коллега, который несколько раз был здесь в группе на су-первизии, написал мне в
прошлом году письмо. Он рассказал, что одна газета опубликовала о нем статью. Там
было написано, что он создал секту, работает как сектант и что все это очень опасно. Его
это очень задело. Позже он позвонил мне и спросил, что ему делать. Я ответил: «Ничего,
тебе вообще ничего не нужно делать, ты не должен давать им никакой власти в своей
душе. Ты должен о них забыть, целиком и полностью». За это он прислал мне флягу для
вина.
Дальше произошло следующее. Один из его коллег был уволен, поскольку тоже
принадлежал к «секте». Это была полнейшая чушь. Я считаю его очень теплым, тонким
человеком. Недавно он снова мне написал и сообщил, что редактор, который написал эту
статью и с подачи которого все это происходило, однажды был у него на консультации.
Он собирался работать с ним в направлении примирения с одним из родителей, но тот на
это не пошел. Теперь он ходит к другому терапевту, представительнице другого
направления, которая считает, что ему нужно быть против своих родителей. Так человек
иногда попадает в динамики, которые находятся за пределами его ответственности и не
поддаются никакому влиянию.
В этой связи может оказаться полезной одна библейская история. Был один очень
плохой город, жители которого были такими плохими, что город был обречен на
погибель. Некоторые его жители были спасены, но при условии...
Еще одна история по этому поводу:
О том, кто не знал, что уже наступил мир
После тридцатилетней войны—это были очень тяжелые времена— люди
вернулись из лесов и начали восстанавливать свои дома. Они обрабатывали поля и
ухаживали за немногочисленным оставшимся скотом. Через год они собрали первый
«мирный» урожай, скот принес достаточный приплод, и люди устроили праздник.
160
Но на краю деревни стоял дом, дверь которого была наглухо замурована. Иногда
проходившим мимо людям казалось, что оттуда доносятся какие-то звуки. Но им было
не до того, у них и так было полно забот.
Однажды ночью перед замурованной дверью жалобно заскулил щенок, который гдето поранился. Тогда от замурованной двери отвалился кусок цемента, отделился один
камень, высунулась рука, схватила щенка и втянула его внутрь.
Значит, там действительно оставался кто-то, кто не знал о том, что наступил
мир. Он прижал щенка к своему животу и песик уснул. А человек выглянул в узкое
отверстие, увидел далекие звезды и впервые за долгое время вдохнул свежий ночной
воздух. Занялся день, прокукарекал петух, щенок проснулся, и человек понял, что должен
его отпустить. Он просунул его в узкую брешь и, щенок убежал к своим.
Когда взошло солнце, к дому подошли дети, в руке у одного из них было свежее
яблоко. Они увидели отверстие, заглянули внутрь и увидели этого человека. Он уснул. Ему
хватило взгляда на волю.
в) Замена негативной компенсации позитивной
Если рожденный позже, повторяющий судьбу исключенного члена своей системы,
вдруг поймет, что происходит, посмотрит на этого человека или встанет рядом с ним, если
он примет его в свое сердце, полюбит его и склонится перед ним, то идентификация
прекратится. Любовь создает связь, и тогда исключенный становится для него уважаемым
визави, другом, ангелом-хранителем и источником сил. Дело в том, что идентификация —
это прямая, противоположность связи. Тот, кто был идентифицирован, отступает назад,
возвращаясь на свое собственное, подлежащее ему место. Так восстанавливается
равновесие.
Поскольку мы не ощущаем родовую совесть, мы не можем полагаться на самих себя
и свои чувства при высвобождении из переплетения. По этой причине терапевт тоже не
может предоставить клиенту самому искать решение, ибо родовую совесть мы познаём
только путем постижения. Это как с телом. У нашего тела тоже бывают состояния,
которых мы не чувствуем, но которые тем не менее опасны. Так и в системах, несмотря на
обманчивое ощущение, что все в порядке, бывает что-то плохое, и терапевт должен знать,
о чем идет речь, и искать реше161
ние для клиента. Когда решение оказывается найдено, приходит чувство облегчения,
радости и полноты.
В семейных расстановках мы имеем возможность наблюдать, как система на наших
глазах меняется и обретает покой, когда в нее снова принимаются те, кто был исключен,
когда они занимают в ней достойное место.
Освобождение от идентификации — это большой отказ, поскольку в этой позиции
человек чувствует себя очень важным. Но и терапевт не должен думать, что он все постиг,
поскольку постоянно встречаются новые вариации. Такая работа — это всегда
экспериментирование на ощупь.
Итак, избежать смутной потребности в негативной компенсации можно, только
заменив негативную компенсацию позитивной. Это становится возможным, когда
пришедшие позже берут у пришедших раньше, какой бы ни была цена, когда они уважают
более ранних, что бы те ни сделали, и когда прошлое, плохое или хорошее, может
остаться в прошлом. Тогда исключенные могут снова пользоваться нашим
гостеприимством и, вместо того чтобы внушать нам страх, они приносят нам
благословение. Мы будем с ними в ладу, если предоставим им подобающее место в своей
душе, и почувствуем себя целыми и совершенными, поскольку теперь с нами все, кто к
нам относится. Чтобы такая компенсация удалась легче, я расскажу одну историю,
которая приведет того, кто ей доверится, к тому, о чем она повествует.
Возвращение
Я приглашаю вас совершить путешествие в прошлое, подобно тем, кто спустя
годы еще раз отправляются в дорогу, чтобы вернуться туда, где в свое время произошло
нечто решающее. Однако в этот раз там не подстерегает нас опасность, все опасности
остались позади. Так скорее старые вояки, когда давно уже установился мир, еще раз
через то шагают поле боя, где им пришлось на деле показать себя. Там давно снова
растет трава, цветут и плодоносят деревья. Возможно, они даже не узнают то место,
поскольку оно кажется им не таким, как сохранила его память, поэтому им требуется
помощь, чтобы его найти.
Ведь удивительно, как мы по-разному встречаем опасность. Вот, например,
ребенок застыл от ужаса перед большой собакой. Но прихо162
дит мать, берет его на руки, и напряжение спадает, он начинает рыдать. И уже
скоро он поворачивает голову и с безопасной высоты спокойно смотрит на страшного
зверя.
Другой, порезавшись, не может видеть, как течет кровь. Но стоит ему
отвернуться, и он почти не ощущает боли.
Поэтому нехорошо, когда все чувства разом оказываются захвачены
происходящим, когда они уже не могут работать порознь. Тогда они овладевают
человеком, так что он больше не видит, не слышит, не чувствует и не знает, что
происходит на самом деле.
Сейчас мы отправляемся в такое путешествие, где каждый, как захочет, увидит
целое, но не все сразу; где он станет всему свидетелем, но под такой защитой, какой
захочет; и где он сможет понять, что важно, одно вслед за другим. Кто хочет, может
отправить вместо себя другого, как тот, кто дома устраивается поудобней в кресле,
закрывает глаза и видит сон о том, как совершает путешествие. Пускай он остается
дома и спит, однако он все переживает так, как если б он был там.
Наш путь лежит в тот город, который был богат и знаменит когда-то, но уже
давно он одинок и пуст. Здесь еще можно увидеть штольни, в которых добывали золото,
дома стоят почти что невредимы и даже оперный театр остался. Но все покинуто.
Здесь давно ничего нет, кроме воспоминаний.
Кто отправляется в такое путешествие, находит опытного проводника. И с его
помощью он добирается до места, и память постепенно оживает. Так, значит, здесь
случилось то, что потрясло его настолько, что и сейчас об этом тяжко вспомнить, так
это было больно. Но теперь над городом покинутым сияет солнце. Там, где когда-то
была жизнь, скопление народа и насилие, теперь царит покой, почти что мир.
Они проходят по улицам и переулкам и наконец находят дом. Он медлит, не зная,
готов ли он войти, однако его спутник решает сначала войти один, чтобы все
осмотреть и убедиться в том, что это место безопасно, что с тех времен там не
осталось ничего.
Тем временем другой оглядывает улицы пустые, и вспоминаются ему соседи и
друзья. В памяти всплывают сцены, где он был весел, счастлив, полон желанья жить и
действовать, как дети, которых не остановить, поскольку они рвутся вперед, к тому,
что ново, неизвестно, к великому, простору, приключениям и пережитой опасности. Так
проходит время.
163
Тут проводник ему кивает, что можно подойти. Теперь он сам заходит в дом,
оказывается в вестибюле, осматривается и ждет. Он знает, кто мог бы в свое время
ему помочь все выдержать, они его любили, были сильны, смелы и опытны. И ему
кажется, чтоэтилюди сейчас здесь, как будто он слышит их голоса и чувствует их силу.
Затем провожатый берет его за руку, и они вместе открывают ту самую дверь.
Вот он стоит здесь, он вернулся. Он держится за руку того, кто его привел, и
спокойно оглядывается, чтобы увидеть, как все было на самом деле, и то, и это, все в
целом. Странно, насколько иначе он воспринимает все, когда сосредоточенно-спокойным
остается и держится за руку помощника. Когда он вспоминает и все то, что долго было
вычеркнуто из памяти и сознания, то словно наконец находит свою нишу то, что тоже
должно быть здесь. Так он ждет и смотрит, пока не узнает всего.
Теперь его охватывает чувство, и в глубине, за тем, что было на поверхности, он
чувствует любовь и боль. Как будто он вернулся домой и смотрит на основу, где больше
нет ни прав, ни мести, где действует судьба, смиренье исцеляет, бессилье
устанавливает мир. Чтобы он чувствовал себя уверенно, помощник держит его за руку.
Он глубоко дышит и отпускает, позволяя свободно вытекать тому, что так долго в нем
копилось. Теперь он чувствует тепло и легкость.
Когда это прошло, друг на него взглянул и произнес: «Возможно в свое время ты
взял на себя что-то, что должен оставить здесь, поскольку это не тебе принадлежит и
требоваться от тебя не может. К примеру, вину, которую ты приписал себе, как будто
ты обязан заплатить за что-то, взятое другими. Сложи ее с себя, оставь здесь все, что
для тебя чужое: чужую болезнь, судьбу, чужую веру или чувство. И решение, которое ты
принял во вред себе».
От этих слов ему становится приятно. Он чувствует себя как тот, кто нес
тяжелый груз и наконец его с себя слагает. Он вздыхает и отряхивается. И поначалу
чувствует себя легким, как перышко.
Друг снова начинает говорить: «Возможно, в свое время ты оставил что-то и от
чего-то отказался, что должен сохранить, поскольку это принадлежит тебе. К
примеру, некую способность или глубокую потребность, невиновность или вину,
воспоминание, уверенность, мужество жить полной жизнью и делать то, что по плечу
тебе. Теперь все это снова собери и возьми с собой».
164
Он соглашается и с этими словами. Теперь он проверяет, что он отдал, и теперь
должен снова забрать себе. Взяв это все, он ощущает почву под ногами и чувствует свой
вес.
Затем товарищ проводит его чуть дальше и вместе с ним подходит к двери,
скрытой в глубине. Открыв ее, они находят ... -знание, которое примиряет.
Ничто не держит его здесь дольше. Ему не терпится пуститься в путь. Он
благодарит своего спутника и друга и отправляется обратно. Когда он оказывается
дома, ему требуется время, чтобы разобраться с новою свободой и старой силой. Но
втайне он уже строит планы нового похода, на этот раз в неведомую, новую страну.
г) Посвященный Богу во искупление
(Подробное описание примера)
Фридрих — священник, он принимал участие в одном из шестидневных курсов.
История его родительской семьи является примером того, как в семье потомки на
протяжении поколений пытаются расплачиваться за поступки своих предков и как они
копируют их судьбы. Мы проведем эти шесть дней рядом с Фридрихом.
В конце первого дня
Фридрих: Меня поражает, как далеко в прошлое уходят процессы в семейной
расстановке, а в конце меня несколько шокировало то, что ты сказал об отказе в
партнерских отношениях. Внутренне я все еще крайне удивлен.
Б. X.: Для тебя это пока слишком рано! (Всеобщее веселье.)
Фридрих: Я был уверен, что мужчина получает что-то от женщины и наоборот.
Б. X.: Да, сначала все так думают.
Фридрих: Я думаю, это еще как-то связано с сексуальной сферой. Я был безумным
рационалистом, теперь я стал несколько более чутким. Во мне снова что-то пробудилось.
Б. X.: На пути есть нужное место и нужное исполнение в определенный срок. Если
это пора цветения, то плодов еще нет. Когда дерево увядает, падают плоды. (Веселье.)
Фридрих: Я думаю, этот опыт отказа связан с тем, что пробуждающаяся тоска
намного сильнее, чем человек...
165
I
Б. Ж.: Отказ до исполнения желания плох, он озлобляет. Отказ после исполнения
приносит покой, полноту и имеет совершенно другой эффект. Поэтому отказ не должен
приходить слишком рано.
На второй день в первой половине дня
Фридрих: Мне хорошо. Я немного растерян, и у меня постоянно возникают вопросы
по поводу того, что я вижу. Но если я стану спрашивать, это все раздробит. Я хочу это
прожить.
Б. X: Вот именно, хорошо!
Фридрих: Еще меня волнует кое-что из вчерашней расстановки. Думаю, для меня это
как-то связано с покинутостью.
Б. X: Тебя бросили?
Фридрих: Да, у меня были отношения с одной женщиной. Ведь при моей
профессиональной ситуации логично, что она отворачивается, даже если в наших
отношениях я был полон жизни.
Б. X: Да, точно.
Фридрих: Разумом я могу это принять (тихим голосом), но мне все равное больно.
Б. X: Это детская боль. Отношения потому и не сложились бы, что ты вступаешь в
них с ожиданиями ребенка, а не как равный. Позже мы на это посмотрим. Согласен?
На второй день пополудни
Фридрих: Я чувствую себя по-настоящему расслабленно, приятно, я рад...
Б. X.: Жаль! Фридрих: ...что я... Б. X: Ты слышал, что я сказал?
Фридрих: Да: жаль! Потому что тут нет напряжения? Но я чувствую, что уже есть
любопытство... Б. X: Этого слишком мало.
На третий день:
Фридрих: Сегодня ночью у меня разболелся живот.
Б. X: Боль в животе всегда означает одно. Знаешь что? У детей начинает болеть
живот, когда с ними нет матери. Я выразился несколько смело, у меня слишком мало
такого опыта, но и у пожилых людей, когда они оказываются в одиночестве, начинает
болеть живот. Я просто увязываю одно с другим. Тебе поможет такая интерпретация?
Фридрих: Мне нужно об этом подумать.
Б. X.: Возможно, с этим связано какое-то воспоминание.
Фридрих: Да, я чувствую какую-то тяжесть здесь (проводит рукой по щекам), меня
удивляет, что я понимаю все, что здесь говорится. У меня внутри такое чувство, что я
очень устал, хотя спал я достаточно.
На четвертый день пополудни
Фридрих: Меня все время занимает вопрос компенсации. Моя мать еще до рождения
пожертвовала меня Деве Марии и Богу. Я был третьим ребенком в семье и первым
ребенком, который появился на свет без проблем. С первыми детьми роды были
невероятно тяжелыми. За несколько дней до моего рождения мать прокляла мою бабушку
и потом панически боялась, что что-нибудь случится. И когда я без проблем появился на
свет, я был как Божий подарок.
Б. X.: Почти все священники были пожертвованы Богу для искупления чего-то в
своих семьях и для того, чтобы компенсировать какую-то несправедливость. То, о чем ты
рассказываешь, — совершенно типичная ситуация. Поэтому пожертвованные Богу так
часто бывают на Него злы. Это бывает заметно даже у Пап. В некоторых ситуациях они
ведут себя так, будто втайне злятся на Бога и скорее уводят от Него людей, чем приводят
к Нему. Но когда люди вплетены в такую динамику, нужно смотреть на это с сочувствием.
Много лет назад меня пригласили на курс для евангелистс-ких викариев в
Швейцарии. Я слишком поздно понял, что с точки зрения групповой динамики это была
совершенно невозможная ситуация. Дело в том, что среди них я был единственным
католиком, к тому же еще бывшим священником, они еще и насмехались надо мной. Они
говорили: «Ты ведь даже не христианин». Тогда я сказал себе: «Я отомщу». И стал
поджидать удобного случая. Это был очень важный процесс, который должен был быть.
Через несколько дней я понял, как мне это сделать. Во второй половине дня, после
перерыва, я самым невинным тоном сказал: «Мне пришло в голову одно упражнение, но
оно настолько ужасно, что я почти не решаюсь вам его предложить. Идея, собственно,
следующая: мы могли бы поставить на середину стул, и вы представите себе, что на нем
сидит Иисус, и каждый из вас что-нибудь ему скажет». Они тут же начали его
166
167
выполнять, и дело дошло до невероятных вспышек ненависти. В заключение я
сказал: «Я не нахожу в Нем никакой вины». Это была моя месть.
Несколько недель назад я встретил одного из участников этого курса. Он напомнил
мне кое-что, о чем я уже забыл, а именно, что тогда, во время упражнения, кто-то из них
кинулся на кухню, схватил нож и с ножом направился к стулу. Настолько велика была его
злость. Лишь немногие из тех священников, которые были пожертвованы Богу, делают
Богу честь. Они этого просто не могут, и требовать от них этого тоже нельзя. Поэтому в
старости они часто ожесточаются.
Как же от этого спастись?
Фридрих:. Я отмежевался от матери.
Б. X: Это не приносит решения, даже наоборот. Ты смог бы освободиться, если бы
сказал: «Мама, я делаю это для тебя, с радостью!» В этот момент жертва выходит из
позиции жертвы. Теперь она уже не пассивна, а активна. Дай этому на себя подействовать,
Фридрих. Ладно?
На четвертый день вечером
Фридрих: Мне вспомнилась внебрачная дочь моего деда по отцовской линии, в моей
семье она была абсолютно исключенным персонажем. Моя мать рассказала мне о ней
потом, уже очень поздно. Она выросла со своей матерью, а потом ушла в монастырь.
Б. X: Кто должен был уйти в монастырь, если использовать такие категории? Ну
конечно, дед, но дочь взяла на себя искупление его поступка.
Фридрих: Сестра моего отца тоже ушла в монастырь, и моя сестра тоже.
Б. X.: Что-то часто у вас это случается.
Фридрих: Да, две сестры моей матери тоже ушли в монастырь, а брат матери
покончил с собой.
Б. X: С точки зрения системной динамики уйти в монастырь и покончить с собой —
это одно и то же.
Я расскажу тебе одну небольшую историю. (Кто-то хватается за карандаш, чтобы
записать.) Кто записывает, похож на человека, который приходит на поляну, срывает
цветок, а возвратившись домой, обнаруживает, что цветок завял.
168
Любовь
Одному мужчине приснилось ночью, что он слышит голос Бога, сказавший ему:
«Встань, возьми сына твоего, единственного, которого ты любишь, и принеси его во
всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе».
Наутро мужчина встал, посмотрел на своего сына, единственного, которого
любил, посмотрел на жену свою, мать ребенка, посмотрел на своего Бога. Он взял
ребенка, повел его на гору, построил алтарь, связал ему руки и достал нож, чтобы
заколоть его. Но тут он услышал другой голос и вместо сына зарезал овцу. Как
посмотрит сын на отца? Как посмотрит отец на сына? Как посмотрит жена на
мужа? Как посмотрит муж на жену? Как они посмотрят на Бога? И как посмотрит на
них Бог — если он существует?
Другому мужчине приснилось ночью, что он слышит голос Бога, который сказал
ему: «Встань, возьми сына твоего, единственного, которого ты любишь, и принеси его во
всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе».
Наутро мужчина встал, посмотрел на своего сына, единственного,
которого любил, посмотрел на жену свою, мать ребенка, посмотрел
на своего Бога. И ответил Ему в лицо: «Я этого не сделаю!»
Как посмотрит сын на отца?
Как посмотрит отец на сына?
Как посмотрит жена на мужа ?
Как посмотрит муж на жену?
Как они посмотрят на Бога?
И как посмотрит на них Бог — если он существует?
На пятый день пополудни
Фридрих: В данный момент меня больше всего волнует моя профессия и отношения.
С одной стороны, я очень живой в своей профессии, с другой стороны, я влюбился в
женщину. Мне кажется, тут что-то не так.
Б. X.: Да, тут что-то не так.
Фридрих: Туда течет слишком много энергии, меня это слишком занимает.
Б. X.: Да, это называется маниакальность. По тому, как ты это описываешь, это
относится только к тебе. «# чувствую себя
169
хорошо, у меня много энергии, я...» А как же женщина? Ты ее используешь. Она
оказывается в позиции матери, а ты занимаешь позицию ребенка. Потому ничего и не
получается, что это не имеет для тебя никаких последствий. Здесь можно увидеть разницу
между влюбленностью и любовью.
Женщина, которая младше мужчины, всегда представляет для него мать. Если
пожилой мужчина ищет себе юную девушку, значит он ищет мать. Это уклонение от
равенства в отношениях. Тогда внешне он выступает в роли покровителя, но на самом
деле дающий здесь — она, а не он. Это отношения матери и сына. То же самое относится
и к женщинам. По этой причине из таких отношений ничего получиться не может.
Фридрих: Да, правда, с равной женщиной мне сложнее. Тут не так просто установить
для себя границу.
Б. X: Зато здесь возможна любовь. С неравной это невозможно. Это идет в обоих
направлениях: для мужчины мать может представлять как женщина, которая намного
старше его, так и женщина, которая намного младше. А для женщины отца может
представлять как мужчина намного старше, так и намного младше ее. Но, разумеется,
существует определенный диапазон, внутри которого отношения возможны.
Фридрих: Если бы у меня было хорошее чувство, я бы, возможно, уже сделал
выводы. Но пока этого нет.
Б. X: Да, верно, тут тоже ничего бы не получилось.
Фридрих: Значит, с самого начала проводить четкую границу?
Б. X: Или определеннее двигаться в выбранном направлении.
Фридрих: И тогда я увижу?
Б. X: Если ты четче движешься в определенном направлении, это имеет свои
последствия. Тогда это обретает иную серьезность, если, например, это будет означать,
что тебе нужно отказаться от своей профессии. Тогда ты увидишь, серьезно это для тебя
или нет.
Фридрих: По-другому не получится?
Б. X: Думаю, нет.
Фридрих: Значит, сначала все должно как-то разладиться?
Б. X: Нет, не обязательно. Я просто даю тебе кое-какую пищу для размышлений.
Теперь ты намного серьезнее, у тебя другое выражение лица, ты сосредоточен. Это новая
для тебя колея, я тебя тут пока оставлю и вернусь к этому позже.
170
На пятый день вечером
Фридрих: Меня по-прежнему довольно сильно беспокоит то, что ты мне сегодня
сказал, но мне кажется, я уже вкладываю очень много любви...
Б. X: Нет, нет, нет, это заблуждение. Ты можешь определить это по тому, сколько
сил ты готов в это вложить. Вопрос в том, насколько ты будешь надежен, насколько
другой человек может быть в тебе уверен. Тебе не нужно отвечать сейчас. Это просто
внутренний тест.
Фридрих: Как же мне тогда выбраться из того, что ты назвал манией?
Б. X: Эйфорическое чувство влюбленности пропорционально тому близкому и
естественному, что человек отрицает. Чем больше для себя вытравляешь, тем выше
взлетаешь.
Я приведу пример из другой, родственной области. Бывают серьезные эзотерики,
которые идут другим путем. Но у многих из тех, кто называют себя эзотериками, можно
наблюдать, что человек обращается к эзотерике в тот момент, когда уклоняется от какойто естественной обязанности, обычно это забота о ребенке. Чем больше они уклоняются,
тем больше они отрываются от земли.
Фридрих: Значит, это связано с моими отношениями с матерью? Б. X.: Да, твоя связь
с ней настолько сильна, что ты не можешь по-настоящему сопереживать женщинам. Как
бы ты ни обращался с женщинами, для матери ты всегда будешь хорошим. Рядом с отцом,
возможно, было бы иначе. Сочувствию женщинам мужчина учится у отца. Теперь ты понастоящему серьезен. С этой серьезностью ты воспримешь то, что дает силы и что должно
приходить, когда есть любовь.
На шестой день
Фридрих: Я думал о своих братьях и сестрах. У одного моего брата дефект речи,
старший очень медленно говорит, а я уже много лет скриплю зубами.
Б. X: Из трех симптомов тебе достался лучший.
Фридрих (улыбается): Я так и думал. Я хочу сделать расстановку родительской
семьи.
Б. X: Пожалуйста.
Фридрих дает дополнительную информацию. У его матери было семеро братьев и
сестер. Самый старший брат, который должен был стать священником, погиб на войне.
172
Следующий по старшинству брат был выгнан из дома, поскольку не соблюдал
установленные отцом правила. Две сестры ушли в монастырь. Следующий после матери
брат взял, в конце концов, семейный бизнес на себя, в браке у него все было очень плохо,
позже он покончил с собой. Говорят, что после-этого у деда по материнской линии была
сексуальная связь с его женой. Он был очень строгим, иногда пил и избивал свою жену, а
потом часто снова просил у нее прощения. Младший ребенок рано умер, вследствие
затяжных родов у него была задержка умственного развития. Берт Хеллингер
рассматривает самоубийство дяди в том контексте, что он взял на себя семейный бизнес
вопреки порядку в семье. Фридрих расставляет свою родительскую семью. Сразу после
этого Берт Хеллингер ставит мать рядом с отцом (она стояла несколько впереди него)
(движение 1).
Исходная расстановка родительской семьи Фридриха:
Высказывания участников расстановки: i Отец: Благодаря тому, что жена снова
встала рядом со мной, грусть из-за смерти младшего ребенка стала меньше. Когда жена
встала рядом, умершая дочь и Фридрих оказались в моем поле зрения. Это те двое, кто
меня ободряет и успокаивает. Когда я смотрю вперед, я чувствую только жену и даже не
знаю, что у
173
меня такая большая семья. Я бы хотел больше повернуться к другим детям. Но
между нами стоит моя жена.
Мать: Когда я стояла чуть впереди, мне было очень грустно. Здесь, рядом с мужем,
мне хорошо, и я почти немного влюблена в того, кто стоит напротив (умершая дочь). Это
чудесно. Она мне очень хорошо знакома.
Б. X: Странное высказывание, что она влюблена в дочь. Кто это может быть из
членов ее семьи?
Фридрих: Ее младшая сестра, которая умерла вскоре после рождения. Мама мамы
плакала потом целыми днями. У нее был ореол святой в семье, ее чтили все родственники.
Б. X. (обращаясь к заместителю Фридриха): Как ты себя чувствуешь?
Заместитель Фридриха: Еще ни в одной расстановке мне не было так беспокойно,
как здесь. Я как будто должен принимать военный парад, для меня это слишком, я
страшно зол.
Б. X: Да, он жертва. (Обращаясь к Фридриху.) Внешне ты обычно такой веселый, но
за этим скрывается злость. Поскольку сегодня у нас уже не так много времени, я не стану
проходить весь процесс, я только наведу немного порядок. (Расставляет заключительный
образ.)
Разрешающий образ родительской семьи Фридриха:
174
Высказывания участников расстановки:
Отец: У меня расправляется грудь. Я могу свободно дышать, а еще я чувствую
гордость: это сделали мы — два партнера по производству (показывает на детей, всеобщее
веселье).
Мать: Полкоманды! У меня прошло очарование.
Старший сын: Раньше я чувствовал себя совершенно зажатым. Теперь у меня
хорошая позиция, я могу двигаться.
Второй сын: Раньше я чувствовал себя уставшим от жизни и сложенным как
складной нож. Теперь у меня появилась жизнерадостность.
Заместитель Фридриха: Теперь мне тоже хорошо, я чувствую, что горжусь
родителями, братьями и сестрами.
Старшая дочь: Мне здесь не хорошо. Я здесь чужая. Я заметила, что я очень далеко
от материнской линии.
Б. X.: Она замещает внебрачную сводную сестру отца. (Ставит сводную сестру
рядом с отцом, а старшая дочь указывает ей правильное место; см. движение 1.)
Старшая дочь: Теперь я чувствую свою принадлежность.
Б. X.: Видите, у нее именно те чувства, которые должна была испытывать сводная
сестра отца.
Сводная сестра отца: Здесь (показывает на место слево от отца) у меня появляется
тень, и я никого не вижу, кроме нее (старшей дочери; Берт Хеллингер ставит ее за
старшей сестрой Фридриха, та просияла; движение 2).
Б. X.: Кто-то из детей ушел в монастырь?
Фридрих: Да, эта сестра ушла в монастырь.
Б. X.: Тогда она точно повторила судьбу этой женщины.
Фридрих: Но ей не хорошо.
Б. X.: Ты должен рассказать ей об этой расстановке.
Четвертый сын: Мне по-прежнему немного тесно между
сестрами.
(Берт Хеллингер ставит за четвертым сыном брата матери, который покончил с
собой; движение 3.)
Четвертый сын: Да, так легче.
Б. X. (обращаясь к заместительнице матери): Для тебя это что-нибудь меняет?
Мать: Да, так приятнее.
Младшая сестра: Так очень хорошо. Поначалу у меня было ощущение, что я
вытягиваю мать из семьи. Это было похоже на транс, но у меня было плохое чувство по
отношению к остальным. Теперь уже не так. И хорошо, что брат мамы стоит за
175
моим братом, потому что иначе у меня было ощущение, что он на меня опирается и
я выпадаю. Так я могу нормально стоять. Брат матери: Для меня тоже важна эта связь (с
младшей дочерью).
Б. X. (приглашает Фридриха занять свое место в расстановке, а затем ставит позади
него мужчину; движение 4): Кто это?
Фридрих: Это погибший брат моей матери.
Б. X.: Как это для тебя?
Фридрих: Хорошо. Мое второе имя — это его имя. Оно дает мне много энергии.
Б. X: Хорошо, тогда это решение.
Фридрих: Я единственный...
Б. X. (перебивая его): Нет, ничего сейчас не говори! (Через какое-то время.) Это всё.
Вы можете сесть. (Фридриху.) Я расскажу тебе одну маленькую историю.
Поворот
В своей семье, на родине, в ее культуре родится человек, и, еще будучи ребенком, он
слышит рассказы о том, кто был когда-то здесь наставником, учителем, примером, и
чувствует глубокое желание стать и быть таким же, как он.
Он находит единомышленников и в многолетнем послушаньи учится и следует
великому примеру, пока он не становится подобен ему, пока не начинает думать,
говорить, желать и чувствовать, как он.
И все же одного, считает он, пока что не хватает. И отправляется в далекий
путь, чтоб в дали и одиночестве, возможно, перешагнуть последнюю черту. Он
проходит мимо старых, давно покинутых садов. Лишь розы дикие там продолжают
цвести, да старые деревья ежегодно приносят плоды, которые, оставшись без вниманья,
падают на землю, поскольку нет здесь никого, кто мог бы их собрать. А после
начинается пустыня.
Вскоре вокруг него лишь пустота неведомая остается. И кажется ему, здесь
одинаковы все направления, а образы, которые он видит иногда перед собой,
оказываются пустыми миражами. Он идет, как будто что-то гонит его вперед, и вот,
когда уже давно он чувствам собственным не доверяет, он видит пред собой источник.
Вода бьет из земли, и земля же принимает ее обратно. Но там, где достает воды,
пустыня становится похожа на рай.
176
Затем он, обернувшись, видит, что приближаются два незнакомца. Они также,
как он, когда-то поступили и следовали своему примеру, пока не стали ему равны. Так
же, как он, они отправились в далекий путь, чтоб в одиночестве пустыни, возможно,
перешагнуть последнюю черту, и, как и он, нашли источник. Вместе склоняются они к
источнику, пьют одну и ту же воду и считают, что они почти у цели. Тогда они свои
друг другу называют имена: «Я — Гаутама Будда», «Я — Иисус Христос», «Я—пророк
Муххамед».
Но вот приходит ночь, и над ними, как испокон веков, недостижимо далеко и тихо
сияют звезды. Все трое умолкают, и знает один из них, что близок он великому примеру,
как никогда доселе. И кажется ему, что на мгновение он может догадаться, каково ему
пришлось, когда он знал бессилье, тщетность и смирение, и каково бы ему было, знай он
и о вине.
На следующее утро он разворачивается и уходит из пустыни. И снова ведет его
дорога мимо покинутых садов, пока не обрывается у сада, который принадлежит ему. У
входа стоит старик, как будто его ждет. Он говорит: «Кто так издалека нашел дорогу
обратно, как ты, тот любит сырую землю. Он знает, что все, когда растет,
одновременно умирает, и, прекратив существование, питает». «Да, — говорит в ответ
другой,—я согласен с законом земли». И начинает ее возделывать.
VI. О ПРАКТИКЕ
СИСТЕМНО-ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ
1. Терапевтическая позиция
Поэтому совершенному дрый,
совершая дела, предпочитает недеяние;
осуществляя учение, не прибегает к словам;
вызывая изменения вещей, не осуществляет их сам;
создавая, не обладает;
приводя в движение, не прилагает к этому усилий;
успешно завершая, не гордится.
Поскольку он не гордится,
его заслуги не могут быть отброшены.
(Из книги Лао-цзы «Дао-де-цзин»,
Перевод Ян Хин-шуна)
а) Ориентированное на ресурсы восприятие
Я очень четко разделяю восприятие и наблюдение. Наблюдение дает частичное
знание при утрате целостного видения. Когда я наблюдаю за поведением человека, я вижу
только детали, сам же человек от меня ускользает. Если я отдаюсь во власть восприятия,
от меня ускользают детали, но я сразу схватываю главное, суть, ядро, причем на службе
другому.
Воспринять другого можно, только если я обращаюсь к нему без каких-либо
намерений и с готовностью к контакту. Восприятие создает отношения. В результате
возникает очень глубокая связь, которая, однако, связана с высочайшим уважением и
некоторой дистанцией. Предпосылкой является то, что каждый предстает как особая
личность, что здесь не устанавливается никаких норм, которым нужно подчиняться. Речь
не о том, что правильно или неправильно, речь идет только о по178
мощи и решениях. В мыслях я волен играть, тут я свободен, но, когда я отдаюсь
восприятию и принимаю во внимание интересы другого, этой свободы больше не
существует.
Таким образом, восприятие может действовать только в отношении решений. В
отношении диагнозов оно сразу же. отказывает, кроме тех случаев, когда диагнозы нужны
для решения. Любая интервенция, не объединенная с силами развития, например,
имеющая целью подчинение или обесценивание, действует контрпродуктивно.
Удивительно то, что человек, которому я сообщаю некое восприятие, меняется у
меня на глазах. То есть восприятие — это творческий процесс, который чему-то
способствует, что-то вызывает. В этом есть свои тайны, которых я не понимаю, но
которые можно видеть и использовать.
Для восприятия важно исполнение, а не истина. Речь всегда идет о том, что я буду
сейчас делать, что возможно? Как терапевт, я делаю это для другого, и в то время, как он
мне что-то рассказывает, я спрашиваю себя: что сейчас уместно? Тогда я нахожусь в
контакте с чем-то большим. У меня нет в этот момент намерения помочь, я просто вижу
это в некоем порядке. Так действует интуиция, и тогда она тоже исполнена любви и
уважения.
Итак, если у кого-то возникает некое соображение относительно другого человека,
которым он, возможно, хочет с ним поделиться, тогда он смотрит на него и проверяет,
насколько эта мысль созидательна, станет ли она для него подпиткой, или же она его
ослабит и как-то ему помешает. Восприятие — это не событие, которого можно искать.
Когда я открываюсь для другого человека, восприятие приходит как молния, и результат
бывает совершенно неожиданным. Выдумать его невозможно. Иногда он меня пугает. Но
если в этот момент я откажусь и отступлю, что-то сломается в моей собственной душе.
Я сформулирую это еще раз в виде истории: в ней это зашифровано, но указан путь.
Эта история — своего рода психотерапевтическая теория
познания.
Два рода знания
Спросил ученый мудреца,
как Единичное сосуществует с Целым
179
и чем отлично знание о Многом от знания о Полноте.
Мудрец сказал:
«Становится разрозненное целым, когда свое находит средоточье и действует
совместно.
Лишь через средоточье Множество становится
действительным
и важным,
и Полнота его
тогда нам кажется простой,
почти что малой,
спокойною,
на ближнее направленною силой,
что остается внизу и
близко к несущему.
Поэтому, чтоб Полноту постичь
или о ней поведать,
мне нет нужды в отдельности
все знать,
говорить, иметь
и делать.
Ибо, кто хочет попасть в город,
через одни ворота входит.
Кто в колокол ударит раз,
одним лишь звуком будит многие другие.
Тому, кто с ветки яблоко сорвал,
не нужно в суть вникать его происхождения.
Он просто держит его в руке
и ест».
Ученый возразил:
«Кто хочет истины,
тот каждую подробность знать обязан».
Мудрец и это опроверг:
«О старой истине известно очень много.
Та истина, что путь прокладывает дальше,
нова
и требует отваги.
Ибо исход ее,
180
как дерево в ростке,
в ней же самой сокрыт.
И потому, кто действовать не смеет,
желая больше знать,
чем следующий позволяет шаг,
тот упускает то, в чем сила.
Он принимает
монету за товар,
а из деревьев
делает дрова».
Ученый посчитал,
что это только часть ответа,
и попросил
дальнейших объяснений.
Но мудрец лишь головою покачал,
поскольку Полнота сначала — что бочка,
молодого полная вина:
оно сладко и мутно.
Дать нужно время ему
перебродить,
пока оно прозрачным станет.
Кто пьет,
не ограничившись глотком на пробу,
тот, опьянев,
теряет равновесье.
Другой как визави
Я могу отважиться на многое только в такой атмосфере, где человек бодр, деятелен,
критичен и уважителен. Тому, кто сразу же подчиняется, ничего смелого и рискованного я
сказать не могу. Если другой не просто все проглатывает, если я могу быть уверен, что он
подвергнет сказанное внутренней проверке и тщательно взвесит при помощи внутренней
инстанции, я могу пойти очень далеко. Тогда он предстает передо мной как визави, и
происходящий между нами диалог — это диалог на равных. Общность в группе может
возникнуть только тогда, когда каждый собран и сосредоточен. Если этого нет, то человек
находится во власти чего-то другого, тогда он отчужден от своего бессознательного.
Бессознательное собирает и объединяет.
181
б) Сдержанность
Важным критерием уважения является отсутствие желания спасти и исцелить
другого. Этому есть великие примеры. Ведь это благо человечества — сознание того, что
можно действовать посредством присутствия, активного присутствия без вмешательства.
Тогда оно превращается в сконцентрированную силу, действующую путем недействия и
не имеющую ничего общего с отступлением. Отход ничего не дает. Это было
замечательно описано Лао-цзы в «Дао-де-цзине».
В терапевтической работе наблюдается одна удивительная вещь. Если терапевту
приходит в голову что-то верное и он удерживает себя от того, чтобы это высказать, то же
самое приходит в голову и клиенту. Иногда бывает, что решение оказывается скорее
возможно, если терапевт от него отказывается. Так же не властен он и над тем, как
клиенты поступят с тем, что он говорит. Однажды я привел в качестве примера, что Иисус
не виноват в том, что богатый юноша уходит. То же самое происходит и в психотерапии:
другого отпускают. В этом заключается большое уважение. Хорошая терапия
характеризуется отсутствием намерений и целей, то есть я до определенной степени
отказываюсь от влияния.
Маленькая девочка, которая страдала ночным недержанием мочи х
Недавно у меня брали интервью на австрийском радио, где меня попросили
рассказать об исцеляющих историях. Я решил показать это на примере и рассказал о том,
как посредством историй можно помогать детям. На вопрос, что можно сделать в случае
ночного недержания мочи, я привел следующий пример.
Отец одной маленькой девочки спросил меня, что он может сделать для дочери,
которая по ночам писается. Я предложил ему сказать ребенку, что он с радостью женился
на ее маме (девочка появилась на свет до брака). Ему следовало сказать ей об этом какнибудь между прочим, а потом рассказать сказку, например, о Красной Шапочке, только
немного ее изменив:
... Красная Шапочка подходит к бабушкиному дому и видит, что прохудилась
крыша. Она идет в сарай, берет смолу и заделывает дыру, чтобы в прихожей не было
мокро. А потом заходит в дом.
182
Или сказку про Белоснежку:
... и тут один из гномов говорит, что на него постоянно сверху капает. Белоснежка
отвечает, что сейчас все поправит. Она идет посмотреть, в чем дело, и видит, что просто
сдвинут один кирпич. Она кладет его на место. Маленький гномик даже не замечает, что
что-то изменилось. Во всяком случае, теперь все в порядке.
Или можно рассказать историю, в которой встречается текущий кран и она его
закрывает. Или, где маленькая девочка сидит в туалете, как вдруг открывается дверь и
заглядывает чужой человек. Он тут же снова закрывает дверь, и девочка с облегчением
вздыхает.
Знаете, в чем здесь гипнотерапевтическая подоплека? Когда входит кто-то чужой,
девочка сжимает сфинктер мочевого пузыря. Это знаменитая эриксоновская интервенция.
Через полгода отец этой девочки снова пришел ко мне на супервизию и рассказал о
своем опыте. По его словам, этот способ подействовал сразу и теперь все хорошо.
Примечательно то, что обычно, когда отец рассказывал дочке сказки и допускал какие-то
расхождения с оригиналом, она тут же начинала протестовать, а на эти изменения она не
среагировала вообще.
Это кое-что говорит о психотерапевтических методах. В том, как отец это сделал,
заключалось глубочайшее уважение к ребенку, девочка чувствовала, что ее уважают, и ей
было совершенно не нужно сопротивляться. В этом не было ни малейшего подчинения.
Это шло из чистой любви, и в пространстве доверия что-то произошло, причем потом об
этом не говорилось ни слова.
Это те рамки, в которых происходит исцеление. Если я говорю человеку: ты должен
сделать то-то и то-то, он с самого начала оказывается проигравшим, и достоинство
обязывает его от этого отказаться. Если же в моем распоряжении есть методы, где это
никак не проявляется, как, например, в рассказывании историй, то человек просто
слушает историю и уже не замечает, что ее рассказываю я. Тогда он может сам отыскать в
ней подходящие импульсы и самостоятельно найти решение. Ему уже не нужно
объясняться со мной, он может про меня забыть. Это как в кино. Там мы тоже забываем о
тех, кто обслуживает аппаратуру для показа. Человек смотрит фильм и снова уходит. Так
поступают и клиенты, и тогда это называется психотерапией.
183
О желании помочь
Участница семинара по имени Петра во время первого круга говорит: «В своей
практике я убеждаюсь в том, что в терапии можно уработаться до смерти, а ничего
решающего не произойдет».
Б. X: Терапевт урабатывается до смерти...
Петра: ...а ничего решающего не происходит.
Б. X: Потому что он слишком много о себе воображает.
Петра: Потому что хочет помочь.
Б. X: Чтобы разоблачить эту позицию, я расскажу тебе одну маленькую историю.
Если ее поймешь, возможны последствия.
Вера
Некто рассказывает, что стал свидетелем беседы двух людей, споривших о том,
как бы среагировал Иисус, если бы Он сказал больному: «Встань, возьми постель твою и
иди в дом твой!», а тот бы ответил: «Но я не хочу!»
В конце концов один из них сказал, что сначала Иисус бы, наверное, помолчал. А
потом повернулся бы к своим апостолам и сказал: «Он чтит Бога больше, чем я».
Если мы придем к такой позиции, начнется новое измерение.
Пример:
Однажды в курсе принимала участие женщина, страдающая рассеянным склерозом.
Я провел с ней в группе гипнотерапию, то есть она в состоянии легкого транса вернулась
в детство и вдруг увидела себя маленькой девочкой, стоящей на коленях у постели
парализованной матери. Она была полна любви к матери. На этом я остановился.
Потом одна участница курса простодушно сказала: «Мне бы так хотелось, чтобы ты
сумел ей помочь». Эти уровни не соприкасаются. Если оставаться на уровне женщины и с
благоговением видеть, что здесь действует судьба, то высвобождаются силы, находящиеся
за пределами того, что мы планируем. Тогда можно сдержаться, и такая сдержанность
есть высочайшая любовь.
184
Факел добра в мировой копне сена
Во время круга после расстановки ситуации с приемным ребенком одна из участниц,
Хильдегард, говорит: «Как раз во время расстановки с приемными детьми мне подумалось
о приемных детях моего брата, они из разных семей. Одному из них очень плохо».
Б. X.: Ты должна это оставить, оставить там. Есть такие решения, при которых ты не
вмешиваешься.
Хильдегард: Но разве нельзя как-нибудь в подходящий момент, если такой
представится, попытаться вмешаться?
Б. X: Нет, нет. Однажды у меня была одна терапевт, дочь которой вопреки ее совету
вышла замуж за мужчину, больного шизофренией. Теперь у них много детей, а мать и
дочь с тех пор не находят общего языка. Конечно, ей, терапевту, тяжело, что именно с
дочерью у нее плохие отношения. Тогда я сказал ей: «Два года никаких контактов. Оставь
ее на два года в покое». Через два с лишним года я получаю от нее письмо. Она снова
навестила дочь, и все было просто прекрасно.
Хильдегард: Но я о нем никогда еще не заботилась.
Б. X.: Некоторых не удержать от того, чтоб они бросили факел добра в мировую
копну сена (веселье). Один швейцарец рассказал мне такую историю:
Было два друга. Как-то вечером один из них заболел, и другой всю ночь, не смыкая
глаз, просидел у его постели и наутро умер, а больной выздоровел.
Я хочу рассказать вам еще одну историю. Дело в том, что одному человеку удалось
разгадать секрет хорошей психотерапии. К великому стыду, это был не профессионал, а
некий граф Бобби. У него была маленькая собачка, которую он очень любил. Однажды
ему нужно было уезжать, и он отвез собаку к своему другу и сказал ему: «Смотри, каждый
день ее чем-нибудь радуй». Друг ответил: «Хорошо». Когда граф Бобби вернулся из
отпуска, он тут же отправился к другу, чтобы забрать свою любимицу. Войдя, он увидел,
что друг держит его собаку за хвост и вертит ее, а собака жалобно визжит. Граф Бобби
сказал: «Ради Бога, что ты делаешь с моей собакой?» Тот ответил: «Я ее радую. Вот
увидишь, как она обрадуется, когда я ее отпущу». (Веселье.)
185
в) Сила — в минимуме
Во время дискуссии по поводу расстановок Олаф спрашивает: «Я бы хотел получить
представление о том, как с помощью этого инструмента можно эффективнее и
основательнее работать в группах».
Б. X.: Ты можешь увидеть это по исполнению, теоретические объяснения много тебе
не дадут. Когда у тебя есть конкретная группа и ты хочешь сообщить ей нечто
конкретное, тогда тебе приходят в голову какие-то вещи, и ты их пробуешь, и если
вначале ты сделаешь десять процентов, то это уже много. У многих существует
представление, что когда делаешь что-то новое, нужно знать это в совершенстве.
Мой дедушка рассказывал, что неподалеку от них жил один еврей, торговец скотом,
который сказал: «Ведь вы, христиане, абсолютно глупы. У вас человек может стать
хозяином на хуторе только, когда ему исполнится тридцать или сорок лет. А я уже сейчас
даю моему восьмилетнему сыну продавать коз. Покупатели его, конечно, надувают, но это
ничего, он на этом учится».
Таково, например, сегодняшнее представление о психоанализе. Только подумайте,
сколько часов требовал Фрейд, чтобы человек мог стать аналитиком, и сколько требуется
сегодня. Фрейд оставил этот вопрос открытым. Тогда терапевты могли учиться на опыте,
Сегодня, прежде чем начать, нужно достичь совершенства.
Пример:
Как-то на курсе была одна женщина из Бамберга, работая с которой, я приобрел
очень глубокий опыт. Через много лет после первичной терапии она позвонила мне и
сказала, что ей нужно написать работу на степень магистра, и вот половина отведенного
срока уже позади, а она не написала еще ни строчки. Она спросила, нельзя ли ей прийти
ко мне на пару сессий. Я сказал, что если это стоит поездки, то пожалуйста. Она приехала
издалека, уселась на софу и начала причитать. Я сказал ей: «Глядя на тебя, я вижу, что
восемьдесят процентов энергии у тебя уходит на поддержание проблемы и только
двадцать остается для решения. Я не могу тебе помочь».
Тогда она спросила: «Можно завтра прийти еще раз?» Я ответил: «Да». На
следующий день повторилось то же самое, и я сказал
186
ей те же самые слова. Тогда она попросила: «Тогда дай мне хотя бы какое-нибудь
упражнение». «Хорошо, — ответил я, — сейчас ты поедешь домой и каждое утро в
течение четырех недель, кроме воскресенья, будешь по десять минут причитать перед
диктофоном, затем будешь это слушать, а потом начнешь работать». Она сказала: «Это
хорошее упражнение, спасибо», и уехала.
Четыре недели спустя она звонит мне и говорит: «Это упражнение каждое утро было
для меня как освежающий напиток, но теперь оно больше не действует, что мне делать?»
Я ответил: «Ничего не поделаешь, как я уже говорил, в твоем распоряжении всего
двадцать процентов, но если тебе вдруг еще как-нибудь захочется проделать это
упражнение, сделай». " Через несколько недель от нее пришло письмо: она видела сон,
которым непременно хотела со мной поделиться. Ей приснилось, что она едет на автобусе
в туристическую поездку во Францию и вдруг обнаруживает, что у нее нет с собой денег.
Она выходит из автобуса и просит у всех подаяния, но никто ей не подает. Тогда она (во
сне) думает: «Посмотрю-ка еще раз в карманах». И находит двадцать франков. И тут ей
приходит в голову: «Чтобы поискать работу, двадцати франков мне хватит, остальное я
сделаю сама». Через пять месяцев пришло письмо, где она написала, что сдала
магистерский экзамен на «очень хорошо».
Сила содержится в минимуме. Когда терапевт дает какой-то импульс, это как росток,
а коли это как росток, то в нем сосредоточена сила. Как только начинаешь объяснять, сила
пропадает. То есть дается только толчок, все остальное человек делает сам. Так что после
этого я пересмотрел свое предположение: при хорошей терапии достаточно двадцати
процентов. Это называется основательность.
Исцеление
В стране Арам—это там, где сейчас Сирия, —жил в давние времена военачальник,
которого, лишь только он прославился своею силой и отвагой, сразила тяжкая болезнь,
так что он ни с кем не мог иметь контакта, даже со своей женой, ибо это была
проказа.
Однажды он услышал от рабыни, что у нее на родине есть человек, который знает,
как исцелить его болезнь. Тогда он собрал большую свиту, взял десять талантов серебра,
шесть тысяч золотых мо187
нет, десять праздничных облачений плюс рекомендательное письмо от своего царя
и отправился в путь.
После долгого перехода, сбиваясь иногда с дороги, добрался он до дома, в котором
жил целитель, и громко попросил разрешения войти. Так он и стоял со всей своею свитой
и всеми своими сокровищами, держал в руке рекомендательное письмо от своего царя и
ждал. Но никто не брал у него письма. Его уже стало понемногу охватывать
нетерпение, как дверь открылась, вышел слуга, подошел к нему и сказал: «Мой господин
велит передать: пойди, омойся в Иордане и снова будешь здоров».
Военачальник решил, что над ним посмеялись и одурачили. «Что?— сказал он. — И
это называется целитель? Он должен был по меньшей мере выйти ко мне сам, призвать
имя Господа, Бога своего, начать долгий ритуал и до каждой язвы на моей коже
дотронуться своей рукой! Возможно, это помогло бы. А тут я, значит, должен просто
омыться в этом Иордане?» И, пылая от гнева, он развернулся и отправился в обратный
путь.
На этом история, на самом деле, заканчивается. Но, поскольку это всего лишь
сказка, у нее все же будет хороший конец.
Целый день шел караван обратной дорогой, а вечером пришли к господину слуги и
стали с любовью его уговаривать. «Отец наш, — сказали они, — ведь если бы целитель
потребовал от тебя чего-то необычного, например, сесть на корабль, отправиться в
дальние страны, покориться чужим богам и годами читать лишь собственные мысли, да
чтобы на это ушло все твое состояние, то не сделал ли бы ты, как сказано ? А тут он
потребовал от тебя чего-то самого обычного». И господин позволил себя уговорить.
Мрачный, в дурном расположении духа направился он к Иордану, нехотя омылся в
его водах и произошло чудо.
Когда он вернулся домой, жена просила его рассказать, как все было. «Ах!—сказал
он. — Я снова здоров. А так ничего интересного».
г) Смотреть на решение
Практика психотерапии показывает, что клиенты всеми силами держатся за
проблему и избегают ее решения. Это связано с тем, что наличие проблемы, несчастья или
симптома дает им внутреннюю уверенность в том, что, сохраняя их, они и впредь будут
иметь право принадлежать к семье. Для нашей
188
детской души наличие проблем является доказательством невиновности. С их
помощью мы защищаем и упрочаем свое право на принадлежность, и потому любое
несчастье связано для нас с глубоким блаженством. В такой ситуации жалеть человека
незачем, ведь в глубине души он испытывает удовлетворение. Несмотря на взаимные
заверения, мы боимся и избегаем решения проблем, потому что с ним связан страх потери
связи и чувство вины, предательства и измены.
Стремясь найти решение, мы отступаем от того, что до сих пор ценилось в нашей
семье, и испытываем чувство вины. Поэтому не бывает решений без вины и без мужества,
чтобы ее принять. Большинство людей это пугает. Решение и счастье воспринимаются
нами как опасность, поскольку приводят к одиночеству. А с несчастьем и проблемами мы,
напротив, всегда остаемся в хорошей компании.
Если терапевт работает, ориентируясь на проблему, он спрашивает: что с ним? Если
он работает, ориентируясь на решение, он спрашивает: что может ему помочь? Душевный
настрой при этих фокусировках совершенно разный. Когда я спрашиваю: «Что может ему
помочь?», это сразу создает доверие. Если же я спрашиваю: «Что с ним?», причем мне
даже необязательно произносить это вслух, это отпугивает.
Проблема решается при помощи той же любви, которая ее поддерживает. В решение
течет та же сила, только с несколько большим пониманием. Терапевтическая задача
заключается в том, чтобы найти сначала ту точку, где клиент любит. Если я ее нашел,
значит у меня есть рычаг. Та же любовь, которая вызывает проблему, ведет и к ее
решению.
Катарина: Меня интересует то, что ты очень внимательно смотришь и, если что-то
не так, сразу останавливаешь. Для меня это очень важно.
Б. X.: Да, это еще одна подоплека. Возможно, она объясняет это еще лучше. Когда
человек рассказывает о своей проблеме, он стремится склонить тебя принять его взгляд на
мир. Его мировоззрение оправдывает его проблему. Это затягивает с невероятной силой.
Поэтому нужно достаточно рано прерывать описание проблем.
Пример:
Однажды мне позвонила одна коллега и спросила: «Работаешь ли ты методом
гипноза?» Я ответил: «Иногда». Тогда она сказала: «У меня есть клиентка, которая была у
одного психиатра, и он дал
189
ей постгипнотические задания, которые она теперь выполняет себе во вред». Теперь
терапевт искала того, кто еще раз загипнотизирует ее клиентку, чтобы выяснить, какие
постгипнотические задания она получила, и даст ей новые внушения, чтобы их изменить.
Я сказал: «Это бредовая система, я в нее не войду». Останавливать важно именно там, где
используется искушение, где человека соблазняют принять подобную картину мира за
реальность.
Катарина: Я часто чувствую, что просто не решаюсь кого-то остановить.
Б. X: Тогда просто скажи: «Мне становится скучно». Это тоже способ прерывания,
но менее жесткий. Впрочем, работая в группе, всегда можно определить, важно то, что
человек говорит, или неважно. Если в группе возникает беспокойство, значит, это
несущественно. Тогда я его останавливаю. Я прекращаю слушать, как только перестает
быть интересно.
Несколько примеров с семинаров:
Вера: Я поняла, что у меня есть склонность бороться с мужчинами. Я вдруг обратила
на это внимание и просто хотела об этом сказать.
Б. X: Это опять интерпретация, которая тебя принижает, и которая наверняка
неверна. Она ничего не дает. Дело в том, что проблема возникает посредством ее
описания, описание препятствует решению. Ведь будь описание правильным, проблема
была бы решена. Если же проблема не решена, значит описание не верно. Дело в том, что
обычно люди описывают свою проблему так, чтобы можно было избежать решения.
Поэтому мне не нужно слушать, как человек описывает свою проблему. Это описание
изначально неправильное. Если бы у клиента было правильное описание, он бы уже не
стал об этом говорить. У него уже было бы решение. Потому что в правильном описании
содержится решение.
Арнольд: Но существует несколько возможных, а может быть, и полезных описаний.
Б. X: Когда есть правильное, выбора уже нет.
Для решения проблема не нужна
Фридеманн рассказывает, что иногда в работе с клиентами он обнаруживает
сценарную фигуру, но «ничего не происходит».
190
Б. X.: Я могу тебе сказать почему. Когда я рассматриваю проблему как проблему,
восприятие отказывает. Интуиция активизируется лишь тогда, когда я настраиваюсь на
решение. Когда ты говоришь, что нашел сценарную фигуру, ты настроен на дефиницию
или диагноз. Когда ты спрашиваешь: «Где наилучшее продолжение?» — ты уже видишь
проблески света. Тогда ты идешь с потоком. Для решения тебе не нужна проблема.
Однако в психотерапии широко распространена такая техника, когда с проблемами
работают так, будто они являются причинами для их решения. Тогда человек застревает
на проблеме, а про решение забывает.
Запрограммированность на несчастье
Арнольд (во время утреннего круга): Мне все еще хорошо.
Б. X.: Звучит почти угрожающе. Видите, такой манерой выражаться он
программирует себя на несчастье.
Арнольд: Да, это точно. Я всегда думаю: когда-нибудь мне будет плохо.
Б. X.: И когда это случится, ты вздохнешь с облегчением.
Арнольд: Нет, может быть, тем, что я так говорю, я это предотвратил.
Б. X.: Как раз-таки нет. Найди себе другую формулировку, которая оставит все
открытым.
Арнольд: Да, я могу просто сказать: мне хорошо.
Б. X: Вот именно, пожалуй, ты можешь даже сказать «мне все лучше и лучше».
(Арнольд сияет.) Видите эффект? Используя определенную дисциплину мышления,
можно вылечить уже одними формулировками.
Теория мешает практике
Людвиг: Если мужчина еще не отделился от матери и его жена понимает, что он все
еще не совсем с ней, это тоже ревность? (Длительная пауза.)
Б. X.: Что могло бы помочь? (После паузы.) Если она скажет: «Я уважаю твою
любовь к матери».
Это был прекрасный пример смещения фокуса с проблемы на решение. Творческое
начало действует только в отношении решения, но не проблемы. Движение по
направлению к решению — это любовь, интуиция всегда сопутствует доброжела191
тельности и любви. Если я сталкиваю человека с проблемой или ему ее описываю, я
нахожусь в превосходящей позиции. Решения мы ищем сообща.
Сложности возникают тогда, когда уже после того, как было найдено решение,
человек хочет подкрепить его еще и теорией. Тогда он теряет решение. Ни одна теория не
способна охватить полноты. Если я хочу найти обобщающую теорию для какого-либо
события, я ухватываю лишь краешек от целого. Поэтому постепенно я пришел к отказу от
создания теории. Я описываю разные ситуации разного рода и у меня появляется некий
эмпирический фон, на котором я работаю. Тогда я остаюсь открытым для нового, и мне не
приходится оправдываться ни перед одной теорией, правильно или неправильно я
поступил.
Этого достаточно!
Ларе: Когда мы говорили о принадлежности, я еще раз обратил внимание на то, что
никогда не испытывал чувства подлинной принадлежности, даже в детских и юношеских
компаниях.
Б. X. (перебивая): И что это сейчас дает? Это только описание проблемы, которое ее
усиливает. Поэтому описание проблем нужно прерывать.
Недавно я прочитал в одной книге фразу, которая прозвучала для меня как
откровение. Там говорилось приблизительно следующее: «Если человек испытывает страх
перед людьми в какой-либо группе, то преодоление страха заключается в том, чтобы
полюбить других». Я испытываю страх только потому, что понимаю, что слишком мало
люблю и слишком мало ценю. Стоит мне решиться отдать присутствующим должное,
даже если они не такие, как я, и мне уже не нужно бояться. Тогда между нами становится
возможен совершенно непринужденный обмен. Так могло бы выглядеть решение, во
всяком случае где-то в этом направлении.
Накрытый стоп
Фрауке: У меня не выходит из головы, что я всегда была в сфере влияния моей
матери. Сейчас я совершенно сбита с тол192
ку, потому что теперь мне кажется, что это было для меня нехорошо, и я теперь все
меньше понимаю, почему мне было так сложно...
Б. X. (перебивая): Это ничего не дает, описание проблемы только усиливает ее. А
сожаление о том, что было так, как было, делает все еще хуже. Вопрос в том, чего тебе
сейчас не хватает, что ты еще можешь взять. Это идет совсем в другом направлении.
(Фрауке улыбается.) Видишь! Посмотри на тех, кто в твоем распоряжении, в том числе и
во внутренней системе, у кого, возможно, пока нет своего места. Как только ты примешь
их для себя, влияние матери станет слабее, а то, что ты от нее получила, все равно
сохранится. Тогда больше не будет причин для сожаления.
Бывают странные люди: они чуть ли не умирают от голода, но, оказавшись за
накрытым столом, вместо того чтобы есть, они все время рассказывают, как страшно они
голодны. Типичная психотерапевтическая сцена.
Ядовитая фраза
Томас: Мне вспомнилась старая ядовитая фраза, которая меня угнетает.
Б. X.: Я не желаю ее слышать, я как-то против яда.
Томас: Я тоже, она напоминает мне...
Б. X. (перебивая): Жил-был один храбрый портняжка, который не уступил в схватке
единорогу. Знаешь, как ему это удалось? Когда тот на него бросился, он просто отошел на
шаг в сторону. Что-нибудь еще, Томас?
Томас: Нет, этого достаточно!
6 том, чтобы прикидываться дурачком, есть элемент блаженства
Хильдегард: Вчера вечером я довольно четко поняла, что мне нужно посмотреть на
свою рабочую систему. Мне не ясна моя роль в ней. В принципе я давно уже это знаю. Но
я боюсь это выяснять, потому что немного опасаюсь, что, если я все выясню, мне,
возможно, придется уйти с работы.
Б. X.: Да, такое возможно. Ты сейчас снова подтверждаешь терапевтический
принцип: «Страдать легче, чем действовать».
193
Хилъдегард (как будто она не слышала): Когда Бригитта делала расстановку своей
семьи, у меня сначала было ощущение, что там многие обращаются друг к другу на
непонятном, пока не начнешь его учить, языке, и я заметила, что во время работы завеса
между мной и реальностью становилась все плотнее. Мне кажется, в этом что-то есть.
Б. X: Да, в том, чтобы прикидываться дурачком, есть элемент блаженства. И обычно
люди это умеют. Что-нибудь еще, Хильдегард?
Последнее место не самое надежное
Мануэла: Сегодня утром мне было так плохо. К тому же я сидела на последнем
стуле. Мне было настолько неприятно, что постоянно наворачивались слезы. В тот
момент я вдруг поняла, что я здесь — единственная медсестра, в моей семье я в иерархии
тоже последняя и в больничной иерархии тоже...
Б. X. (перебивая): Если будешь продолжать в том же духе, чего доброго, и сама в это
поверишь.
Мануэла: Но для меня это проблема.
Б. X: Да, да, проблема возникает путем ее описания.
Мануэла: Я почти боялась, что ты так отреагируешь.
Б. X: Даже здесь, вопреки широко распространенному мнению, последнее место не
самое надежное. Некоторые люди думают, что, заняв последнее место, они будут в
безопасности. Но как поступают со скулящей собакой? Она получает пинок. Видимо,
потому что это кажется в какой-то степени адекватным. (Мануэле.) Ты можешь себе
представить, что здесь была бы другая медсестра?
Мануэла: Да, вполне.
Б. X.: И она была бы точно такой же, как ты?
Мануэла: Нет, это было бы иначе, она была бы другой. Она не была бы точно такой
же, как я.
Б. X.: Вот именно. Значит, это не может быть связано с профессией медсестры, иначе
все было бы точно так же.
Если мы находим здесь хорошее решение, это вовсе не означает, что оно будет
реализовано на практике. Нужно видеть, что тот, кто идет другим путем (например, путем
страданий), идет этим путем с любовью, пусть и несколько ослепленно. Но вмешиваться
тут нельзя.
194
2. Терапевтическая ориентация
а) Интерпретация — это только краешек покрова
Интерпретация действенна, только если она верна. Это должна быть такая
интерпретация, которая трогает. Здесь' тоже проявляется важный терапевтический закон,
который я уже упоминал: действенно только то, что затрагивает любовь клиента, что
подтверждает и активизирует эту любовь.
Во время перерыва мы как раз говорили об интерпретациях и о том, когда они
действуют, а когда нет. Позитивные интерпретации часто оказываются произвольным
конструктом. Если они надуманы, то обычно они не действуют. Но существуют
позитивные интерпретации, в основе которых лежит возникающее из контакта
восприятие. Тогда я помогаю клиенту осознать то хорошее, что я воспринял. В основе
интерпретации должна лежать истина.
Карл споткнулся о слово «истина», и тогда мы нашли такое определение: истина —
это то, что служит живому и ведет его дальше. Правильное трудно распознать, но легко
понять. Как он не мог слышать мою «истину», так и я не мог слышать его «смысл». Смысл
— это часто что-то оторванное. Но мы и тут нашли определение: смысл — это то, что
проистекает из живого движения как очередное необходимое исполнение.
Алексис: А тогда что такое цель?
Б. X.: Цель — часто то, чего я хочу головой. Она оторвана от живого исполнения.
Мне не нужно решать предпринять то, что вытекает из живого исполнения. А то, что я
намечаю, — это зачастую то, чего я не хочу и что не согласуется с живым исполнением.
Поэтому хорошие намерения так часто остаются неосуществленными .
(Позже в другом месте):
Интерпретация — это лишь краешек покрова. Когда человек дает свое толкование
кому-то или чему-то, он стремится таким образом взять происходящее в свои руки и
исходит из того, что он на это способен. За этим стоит самонадеянность. Если событие
важно такое, как оно есть, то я иду за этим событием. Это смиренная позиция.
Алексис: Правильно ли я понял, что для тебя значимо только то, что приходит к
исполнению, и то, что произошло?
195
Б. X: Да, роль играет то, что случилось, то есть события. Описания характеров
значения не имеют. Это экономит массу времени, поскольку в этом случае не нужно
расспрашивать, что это был за человек. Описания отвлекают и запутывают. Когда я от них
отказываюсь,
исполнения
снова
обретают
свое
значение.
Следствием
психоаналитического вторжения в нашу культуру стало то, что интерпретации события
мы придаем большее значение, чем самому событию. Это полное безумие.
Приведу пример:
Однажды на курсе для психотерапевтов я попросил рассказать о самых важных
событиях из детства. Один член группы рассказал, как дедушка однажды положил ему
руку на голову и как это было прекрасно. Потом он как-то получил оплеуху, однажды
упал и так далее, а когда ему было пять лет, погиб его отец. Я задал группе терапевтов
вопрос: «Что здесь самое важное?» Они назвали все, кроме смерти отца. Это
испорченность психоанализом.
Еще один пример с семинара:
Альберт: Четыре года назад я делал у тебя расстановку моей родительской семьи, а
сейчас я увидел, насколько подробно ты рассматриваешь фон. Я понял, что у моей матери
тоже не все протекало нормально. Она очень рано потеряла родителей и потом жила у
очень строгой сестры матери.
Б. X: Занимаясь системной психотерапией, я не допускаю никаких оценочных
описаний, то есть никакого приписывания определенных качеств, например «строгий».
Это не имеет никакого значения. Она жила у сестры — точка. Это невероятно сокращает
весь процесс. Такие описания совершенно ни к чему. В расстановках это ровным счетом
ничего не меняет. Действуют только события и ситуации. Так можно здорово облегчить
собственную голову, да?
Альберт: Я испытываю симпатию к мужу сестры моей матери, хоть я редко его
видел. Я только знаю, что он очень помог нам в лагере для беженцев. А в остальном —
возможно, этого тоже нельзя говорить — он был совершенно безумным.
Б. X: Видите, что он сейчас сделал? Он отрезал себе путь к признанию этого
человека. Решение всегда связано с признанием. Он сказал о том, что заслуживает
признания, а затем последовало то, что признание затрудняет. Знаешь, как это сейчас
196
было? Безумно. Безумие — это не осознавать и не признавать действительность.
Что-нибудь еще, Альберт? Альберт: Напротив. (Веселье.)
Психологическая интерпретация болезней
Сегодня широко распространена тенденция давать болезням психологическое
толкование. Когда участница семинара говорит, что несколько лет назад ее сестра
заболела раком, а год назад заболел эпилепсией брат, и она хотела бы разобраться, что
происходит в ее семье, Б. X. отвечает: «Мне кажется, такой ход мыслей соблазнителен.
Пытаться списать подобные события на системные ситуации, то есть задавать такие
вопросы, как: «Что я такого сделал, что заболел раком? Какая за этим кроется
психологическая динамика?», на мой взгляд, уже слишком. Если рассуждать подобным
образом, возникает иллюзия, что все можно взять в свои руки. Тогда не нужно смиряться
и склоняться перед роковым событием. Часто это пагубно влияет на душу, поскольку за
этим стоит самомнение.
Позавчера мне позвонила одна системный терапевт. Из-за загноившегося зуба у нее
произошло заражение крови, и с тех пор у нее болит колено. Она сказала, что хочет
пройти системную терапию, чтобы колено зажило. Я ответил, что существует нечто такое,
как болезни, и их нельзя вот так запросто увязывать с семейными обстоятельствами, иначе
создашь себе иллюзорную систему.
В каждом конкретном случае нужно смотреть, уклоняется человек от болезни и
судьбы или он их принимает и, покоряясь судьбе, ищет то, что ей соответствует. На моем
курсе был участник, у которого была тяжело больна сестра. Он сказал, что хочет
посмотреть, какой ложной системы убеждений она придерживается, раз она так больна. Я
ответил: «Смерти нет дела до наших систем убеждений». К чему все это? Это отрицание
реальности и непостоянства.
Следить за выбором слов
Отношение понятия к вещи схоже с отношением касательной к окружности: она
касается ее, но охватить не может, однако такое слово как «земля» весит очень много.
Имея дело с
197
любыми понятиями, например, парентификация или идентификация, важно не
упускать из виду процесс. Если остаться привязанным к касательной, не охватишь круга.
Круг — это движение. Когда окунаешься в происходящее, понятия становятся не нужны,
и ты точнее понимаешь, что происходит.
Анджела: Да, это прекрасно, это снова та дифференциро-ванность, которую я так
ценю.
Б. X: Дифференцированность возникает, когда слышишь слово и, глядя на
реальность, проверяешь: точно ли оно? Тогда ты отдаешься во власть действительности,
пока не придет то слово, которое будет верно. Нужно забыть все прежние слова и прежние
объяснения, оставить позади все намерения и стать зеркалом, тогда упадет свет и
приведет к слову, которое верно.
Адриан: Меня интересуют две вещи. Во время обеденного перерыва я несколько раз
проходил мимо крестов с кровавым изображением Христа. Я начинаю по-другому
понимать поговорку «нет худа без добра».
Б. X: Кровавым-то был некто другой.
Адриан: Я имею в виду, что это образы, которые произвели на меня ужасное
впечатление.
Б. X: Нет, нет, нет, действуют слова. Если ты выбираешь неправильное слово, оно
оказывает неправильное воздействие. Точнее сказать: истекающим кровью. (С юмором.) У
нас тут еще и своего рода школа мышления.
Эрих: Я по-прежнему думаю о том, что ты говорил о пропаганде.
Б. X.: Это отвлекает. Ты уходишь в образ, а не в предмет. Вот тебе пример: человек
видит указатель, на котором написано: «Зальцбург», и, вместо того, чтобы отправиться в
Зальцбург, он разглядывает указатель. Тогда это называется толкованием сновидений или
работой с образами. Названий тут множество. Что-нибудь еще, Эрих?
б) Любопытство разрушает воздействие
Карла часто одолевала грусть неизвестного происхождения. Расстановка его семьи
показала, что из семейной системы исключен отец его сводной сестры. Он и приемные
родители сводной сестры включаются в образ.
198
Фрауке (сразу после того, как был расставлен новый образ): Как тебе твой новый
образ, Карл, он помогает переработать боль, потерю?
Б. X.: Твои расспросы оказывают плохое воздействие. Ты даже не даешь ему
времени. Это скрытый протест. (Группе.) Видите? Начни он отвечать, и это снова
разрушило бы то, что он только что сделал. То же самое относится и к любопытству.
Любопытство разрушает воздействие. Любопытство означает, что я хочу знать больше,
чем необходимо для действий или успеха. Она хочет знать больше того, что ему помогает.
Ему вполне достаточно того, что здесь было. Во всяком случае, так это выглядит. Если
сейчас снова все взбудоражить, воздействие станет невозможным. Также нельзя
расспрашивать о результате. В этом смысле, то есть в том смысле, что «мне любопытно,
как и что было дальше», контроль результативности в психотерапии вреден.
Иногда контроль результативности бывает необходим. Например, для науки. Я не
собираюсь этого оспаривать. Но многое зависит от внутренней позиции терапевта. Он
ищет подтверждения того, что он сделал? Тогда это фальсификация, поскольку в случае
изменений он будет приписывать их в основном себе, хотя, возможно, он сыграл лишь
второстепенную роль. Если же смотреть на ситуацию так, что в некоем общем движении
ты встретил кого-то и, возможно, что-то ему дал, а потом каждый идет своей дорогой и
никто не хочет знать, что из этого вышло, тогда каждый свободен.
Людвиг: Последние три года я пытаюсь отделиться от своей родительской семьи и
матери, и я хотел бы еще раз посмотреть, что тут откуда идет, в том числе и от
предыдущих поколений.
Б. X.: Нет, этого недостаточно. У любопытства слишком мало энергии.
Людвиг: Это не только любопытство. Я хочу выйти.
Б. X. (обращаясь к группе): В этом есть сила? Нет.
Людвиг: Значит, я вовсе не хочу выйти?
Б. X.: Я не даю интерпретаций. Сейчас тут энергии нет. Ничего больше я не скажу.
Кто еще хочет что-нибудь сделать?
После того, как Ирена во время круга говорит, что колеблется между любопытством
и скепсисом:
Б. X: Ни любопытство, ни скепсис не приносят пользы. Существует динамика,
ведущая к решению, с ней мы и работаем.
199
в) Верный момент
Эдда: Я беспокойно спала и мне снились беспорядочные сны. Но сегодня я хотела
бы что-нибудь сделать.
Б. X: Слишком рано.
Эдда: Я так не считаю!
Б. X.: Это ничего не меняет. В психотерапии часто бывает так, что некоторые
клиенты приходят к психотерапевту слишком рано. Тогда терапевт не должен
поддаваться. Или клиенты приходят с такими темами, которые не имеют отношения к
психотерапии. Тут тоже поддаваться нельзя. Клиенты тоже это знают. На это можно
положиться.
г) Прочь от драмы!
Воспоминания тенденциозны и переменчивы. Когда человек о чем-то вспоминает,
это абсолютно ничего не говорит о реальности. Вопрос в том, с какой целью выбирается
то или иное воспоминание. Зачастую такой целью является упрек, и психотерапия нередко
это поддерживает.
Подумайте только, сколько всего, как правило, делают за двадцать лет для своих
детей родители и что из этого потом вспоминает клиент, приходя на психотерапию:
обычно пять-шесть негативных эпизодов.
В случае травм или еще каких-то тяжелых событий люди обычно забывают самое
главное, а именно, что все закончилось хорошо. Это вообще не принимается во внимание.
Например, человек вспоминает, что мать собиралась с ним на руках спрыгнуть с балкона,
а потом заплакала и вернулась назад. О том, что она вернулась, он забыл. А о том, что
хотела прыгнуть, помнит. Или кто-то говорит: «Когда мать была мной беременна, она
хотела сделать аборт». Ну и что? Она же его не сделала. Но об этом он не помнит, а о том,
что она хотела сделать аборт, помнит. Зачастую воспоминания — это умственное
вооружение, а мы здесь занимаемся разоружением.
д) Каждый человек хороший
С системной точки зрения моральную позицию с различением добра и зла занимают
для того, чтобы присвоить себе
200
большее право на принадлежность и подвергнуть сомнению или отказать в этом
праве другому. Это имеет плохие последствия. С философской или богословской точки
зрения немыслимо, чтобы кто-то из-за своего поведения выпадал из порядка. Человек не
может выбирать себе роль, в общей совркупно-сти его поведение имеет свой смысл. В
общей совокупности у каждого есть свое собственное значение, и это единственное
значение, которое имеет смысл.
Проще и полезнее исходить из того, что каждый человек хороший, но, возможно, он
находится в переплетении. Тогда мы смотрим, как переплетен он и как переплетены мы
сами, когда мы с ним общаемся, тогда мы все равны. Так что в психотерапии полезно
отказаться от идеи личной злобы.
Пример:
Возьмем студентов «Белой Розы». Они были героями. Они противопоставили себя
одной группе, поскольку были связаны в другой. Они принадлежали к небольшой группе,
которая была другой. Привязанность к этой группе позволяла им вести себя подобным
образом, поэтому смерть не была для них чем-то ужасным. Человек, выросший среди
мафиози, противопоставляет себя порядку, поскольку в своей группе он подчинен
другому порядку. Однако его называют преступником. Но в его душе происходит точно
такой же процесс. Каждый таков, каков он есть, потому что привязан к некой группе. А
мы беремся проводить моральное различие: одни хорошие, а другие плохие. Так нельзя.
Членам «Белой Розы» повезло, что режим пал. Теперь они великие герои. Если бы
победили нацисты, они остались бы преступниками. Вот и вся разница между добром и
злом.
О добре во зле
В системной терапии существует принцип: в том, что касается добра и зла, все
обстоит ровно наоборот, чем преподносится. Этот принцип действует всегда, исключений
я пока не видел. В ситуации со злодеем-отцом я всегда смотрю на мать. Если в роли
злодея выступает мать, я смотрю на отца.
Бенно: Мне очень нравится в тебе уважение, уважение к тому другому, которое мы
обычно называем неправильным или плохим.
201
Б. X: Знаешь, почему я так поступаю? Потому что я всегда имею в виду хороший
конец. В Библии сказано: всякое дерево познаётся по плоду своему, а дни познаются по
концу их. Вопрос в том, что получится в конце, а с невиновными мало что получается.
Действительность постоянно противоречит нашим представлениям об идеале.
Миръям: ...Вчера у нас снова была дискуссия о прошлом Германии. Ведь это было
поколение, у которого не было ни сомнений, ни вопросов. Они все бежали следом.
Б. X: Точно так же как ты без сомнений их критикуешь. Миръям: Ты должен дать
мне договорить. Я бы тоже бежала следом, я в этом совершенно уверена. Но из-за этого
мне так сложно решить для себя: когда уместно сомневаться, а когда уместно идти с
потоком?
Б. X.: Думаю, в этих вещах проблема заключается в том, что на Западе бытует
представление, будто людям дано изменять свою судьбу и управлять ею. Это
заблуждение. Людей захватывают могущественные силы, как, например, нынешний
перелом на Востоке. Никто его не совершал, в том числе и Горбачев. Это могущественные
силы, которые внезапно начинают действовать и охватывают человечество. А то, что мы
понимаем как деструктивное или называем плохим или деструктивным, это точно такая
же мощная сила, и ведет она к добру. Если бы всего этого не произошло, мы в Европе
были бы сейчас далеко позади.
Мирьям: А как тогда с ответственностью, раз тут властвуют роковые силы?
Б. X: Если ты найдешь ответственного, это будет все равно что сказать, что он мог
бы и должен был бы все изменить. Олаф: Но это означало бы, что нас ведут.
Б. X: Да ладно, отчасти мы тоже имеем право слова, но в мелочах.
Вера: Мне кажется, ответственность можно определять только лично, она может
быть только у каждого отдельно взятого.
Б. X.: Да, если он свободен. Если же он в потоке, то это невозможно.
Вера: То есть ты бы не стал осуждать охранников концлагерей или офицера,
который, если хочешь, отправил в газовую камеру тысячу евреев?
202
Б. X.: Отнюдь, я бы их осудил. И тем не менее они переплетены.
Я поясню это на одном простом примере.
Величайшие злодеяния совершаются теми, кто считает себя лучше других, и те, кто
их осуждает, тоже считают себя лучше других. Возьмем, к примеру, службу
государственной безопасности. Штази были плохими людьми, но те, кто сейчас
раскрывают их преступления и преследуют их, ведут себя аналогичным образом: они
продолжают вынюхивать и шпионить, но считают, что они лучше.
е) Ответственность выпадает на долю человека
Биргит: Меня интересуют такие понятия, как «предаваться», «покоряться»,
«смиряться», в том числе в связи с ответственностью перед теми людьми, которые ко мне
приходят. Я чувствую, что боюсь той огромной пустоты, когда я уже ничего не держу.
Что тогда тут просто ничего больше нет.
Б. X: Есть ответственность, которая достается человеку вследствие определенной
динамики, и если я принимаю ее такой, как она мне выпадает, то я чувствую себя с ней
уверенно. Но та ответственность, которую я себе присваиваю, плоха и для меня, и для
клиентов.
Биргит: Разве не налагает ответственности одно уже то, что я работаю в
психосоциальной сфере?
Б. X: Вы слышали? Все, что я сказал, было напрасно.
Биргит: Я не могу уловить разницу.
Б. X: В том-то и дело. Тогда тебе нужно сначала войти в процесс и почувствовать, в
чем разница между «присваивать себе ответственность» и той ситуацией, когда
ответственность выпадает кому-то на долю. Например, в Польше ответственность выпала
на долю Валенсы, и он ее принял. Там, где она ему досталась и он ее принял, ему
сопутствует успех. Если бы он ее отверг, он бы сломался.
Если в какой-то ситуации на меня ложится ответственность и я отказываюсь ее
принять, что-то ломается в моей душе. Потому что я являюсь частью некоего большего
контекста и я не могу себя из него «вынуть», когда на меня ложится ответственность. В
этом случае я уже не волен сказать «да» или «нет».
203
Тогда правильно взять ответственность на себя. И совсем другое дело, когда я
присваиваю себе ответственность. Тогда я оказываюсь оторван от тех сил, которые
действуют, и мало что могу или ничего не могу сделать.
Попал однажды некий Геббельс в рай. В это невозможно поверить, но он туда попал.
Но ему там показалось ужасно скучно, и он попросил показать ему ад. Апостол Петр
ответил: «Пожалуйста!» — и дал ему заглянуть вниз. Там внизу было просто чудесно: и
танцовщицы, и большие столы с едой, и дискомузыка, и актрисы — все, что ни
пожелаешь. Геббельс сказал: «Вот то место, куда я хочу».
Петр ответил: «Пожалуйста!», а когда тот оказался внизу, его тут же схватили
железными клещами черти и стали поджаривать. Геббельс завопил: «Но все выглядело
совершенно по-другому!» «Да, — ответили черти, — это была наша пропаганда».
Карл: Меня интересует смирение и дерзость.
Б. X.: Я открою тебе один секрет: и в смирении можно быть дерзким. Для меня это
вершина смирения. Примером для меня является генерал де Голль. Нельзя забывать о
присущем смирению мужестве. Любое большое решение может приниматься только со
страхом, трепетом и в смирении. Но кажется оно дерзким. Противоположность здесь —
уклонение. Так что смирение — это еще и мужество на величие.
ж) Легкое и тяжелое
Легкость — свойство истинного и того, что ведет дальше. Если что-то тяжело и
утомительно, то, как правило, об этом можно забыть. Иначе мы будем чувствовать себя
как тот осел, который с тяжелой поклажей, мучимый голодом и жаждой, тащится по
пыльной дороге. Справа зеленая лужайка, слева зеленая лужайка. Но осел говорит: «Я
пойду своим путем». Это трудное.
Штефани: Вчера вечером я еще раз осознала ту легкость, с которой мы здесь
работали, и поняла, что иногда мне не хочется отказываться от трагичного.
Б. X: Трагичное придает значительности. Я поясню это с помощью одной истории.
204
Два рода счастья
В старые времена, когда боги, казалось, были еще очень близки к людям, жили в
одном маленьком городе два певца, и обоих звали Орфеями. Один из них был великим
певцом. Он изобрел кифару, предшественницу гитары, и, когда он ударял по струнам и
пел, все живое'зачарованно внимало ему. Дикие звери кротко лежали у его ног, высокие
деревья склонялись к нему: ничто не могло устоять перед его песнями. И поскольку он
был так велик, он посватался к самой красивой девушке. Затем началось падение.
Еще во время свадебного празднества умерла прекрасная Эвридика, и полный бокал
разбился прежде, чем он успел его пригубить. Но для великого Орфея смерть еще не
означала конец. С помощью своего великого искусства он нашел вход в преисподнюю,
спустился в царство теней, переправился через реку забвения, прошел мимо Цербера и
живым предстал перед троном бога мертвых и тронул его сердце своей песней.
Бог'мертвых отпустил Эвридику, но поставил одно условие. Орфей был так
счастлив, что не заметил скрытого за этой милостью коварства. Он пустился в
обратный путь, а позади слышал шаги своей любимой. Невредимыми прошли они мимо
Цербера, переправились через реку забвения, начали подниматься к свету, который
показался уже вдалеке. Тут Орфей услышал вскрик—Эвридика споткнулась — в испуге
обернулся и еще успел увидеть тень, падающую в ночь. Он остался один. Вне себя от
боли, он запел прощальную песнь: «Ах, я потерял ее, все мое счастье погибло!»
Он вернулся к свету, но, побывав у мертвых, потерял связь с жизнью. Он отказался,
когда пьяные женщины хотели затащить его на праздник молодого вина, и тогда они
разорвали его на куски. Так велико было его несчастье, так бесполезно оказалось его
искусство. Но: его знает весь свет!
Другой Орфей был человек маленький. Он был простым уличным певцом, который
выступал на маленьких праздниках, играл для маленьких людей, приносил им маленькую
радость и сам испытывал от этого удовольствие. Поскольку он не мог прокормиться за
счет своего искусства, он освоил еще одну, обычную, профессию, женился на обычной
женщине, у него были обычные дети, иногда он грешил, был совершенно обыкновенно
счастлив и умер старым и пресыщенным жизнью. Но: его не знает никто — кроме меня!
205
з) Дух веет
Ларе: Я ищу что-то еще и не знаю точно, что это такое. Скорее всего, это что-то
надежное во мне. У меня такое ощущение, что во мне все так непостоянно.
Б. X. (после небольшой паузы): То, что человек удерживает, превращается в бремя.
Ларе: У меня тоже было такое подозрение.
Б. X: Вот именно! В большинстве случаев судьба терапевтов трагична, потому что
они всегда немного опаздывают. Многие из них считают, что приносят клиенту что-то
особенное, а у него это уже есть. Возможно, они даже «считали» это с него.
Непостоянство — характерная черта духовного. Дух веет. Что-нибудь еще, Ларе?
Ларе (взволнованно): Да, во мне постепенно снова появляется чувство
благодарности, которое я уже знаю, но снова и снова теряю.
Б. X: Оно непостоянно и, будучи таковым, нормально. Что было бы, если бы мы
постоянно носились со своей благодарностью?
Ларе: У меня есть две вещи. Со вчерашнего дня меня не покидают мысли о желании
контролировать и о «предаваться и отдаваться происходящему». Это так и вертится у
меня в голове.
Б. X: Однажды здесь была женщина, у которой дома каждое воскресенье
разыгрывалась страшная драма. Муж вставал раньше, чем она, одевал детей, готовил
завтрак, и она имела возможность еще немножко поваляться в постели, Когда завтрак был
готов, он и дети кричали: «Мама, завтрак готов!» Она в это время была либо еще в
постели, либо в душе и кричала в ответ: «Начинайте есть!»
Но они этого не делали. Каждое воскресенье повторялось одно и то же. Они ждали,
пока она придет, а ее это злило. Это было много лет назад, тогда я был еще наивен и
предложил ей одно очень простое решение. Я сказал: «Тебе просто нужно сказать: я рада,
что вы меня подождали». Она на меня разозлилась и три дня со мной не разговаривала.
Через три дня я спросил: «Что было бы для тебя хорошим решением?» Она ответила:
«Когда я говорю: «Начинайте!» — они должны начинать». Я спросил себя, что
происходит в том и в другом слу206
чае. Если она скажет: «Я рада, что вы меня подождали», то что-то изменится — у
нее, у мужа, у детей, но тогда она потеряет контроль. Если она скажет: «Начинайте», и
они начнут, тогда она сохранит контроль. Но над чем? Настоящий контроль всегда ни над
чем.
Ларе: Так она ничего и не контролирует!
Б. X.: Вот именно! Совершенно верно. Уже не помню, к чему я это рассказал.
(Всеобщее веселье.)
Людвиг: Сегодня во второй половине дня у меня было очень хорошее чувство
нежности, но сейчас оно снова ушло.
Б. X.: Чувства могут остаться, если их не держать. Как только хочешь что-то
удержать, оно уходит. Жизнь постоянно идет дальше — к следующему и следующему.
Если ты идешь дальше, оно идет с тобой. Но стоит тебе остановиться, и это становится
невозможно.
и) Варианты счастья
Когда одна из участниц жалуется, что ей не удалось полностью справиться с
упражнением, где надо было обнять родителей обеими руками и привести их к сердцу, Б.
X. говорит: «Я хочу сказать несколько слов о счастье. Это было видно и сейчас, во время
упражнения. Многие боятся счастья, боятся решающего шага, где вместе с любовью
ощущается глубина, а глубокая любовь — это и счастье, и боль. Где-то очень глубоко они
сходятся, и мы страшимся такой любви, потому что тогда мы испытываем и эту боль.
Такое счастье не имеет ничего общего с веселостью. Это нечто Полное, Спокойное,
Глубокое. В этом счастье есть серьезность, и уже это может переходить в легкость,
поэтому иногда я помогаю приводить людей через этот порог к счастью».
Олаф: Если чувствовать это так, очень глубоко, то тут есть и близость смерти.
Б. X.: Да, верно.
Олаф: Тогда это просто по-человечески — через какое-то время даже пошутить.
Б. X.: Да, это как в трагедии: когда король убит, приходят клоуны. Это, так сказать,
часть драматургии.
207
Тут нужно учитывать еще один момент: иногда собственное незаслуженное счастье
воспринимается нами как что-то негативное, которое пугает и представляет собой угрозу.
Возможно, это связано с тем, что втайне мы полагаем, что своим счастьем можем
возбудить зависть судьбы и других людей. Тогда принять свое счастье — это словно
нарушить табу, взять на себя вину, согласиться с опасностью.
к) Иллюзорные связи
Участник другого семинара говорит во время круга: «Вчера я еще раз разговаривал
со своей сестрой. Я уже упоминал, что мой отец, до того как женился на моей матери, был
помолвлен. Дело было так: он был в русском плену и его невеста нашла себе другого,
возможно, потому, что не верила, что он вернется. Полтора года назад мой отец умер от
болезни сердца, хотя до этого был абсолютно здоров. Он не пил и не курил, занимался
спортом. Для меня все это как-то не увязывается».
Б. X: Я тебе кое-что скажу. Есть такой психологический метод, который, как и ты
сейчас, занимается поиском связей. Но чем больше связей человек находит, тем больше он
сходит с ума. Если он нашел очень много связей, то это самообман. Хорошая
психотерапия отрубает те связи, которые человек себе выдумывает, и сокращает их до
минимума.
Вопрос: Я спрашиваю себя, как это связано со мной?
Б. X.: То, что ты рассказал, с тобой вообще никак не связано. Отец умер от болезни
сердца — точка. Все остальное бессмысленно. Зачем это нужно? Невеста боялась, что он
не вернется, и нашла другого. Ее поступок можно понять. Так было. А время идет. И это
так. И ты тоже можешь сделать что-то совершенно свое. Очень популярное занятие —
искать причины для собственного бездействия и несчастья. При том, что в любой момент
можно сделать все, что хочешь.
Участник: Ну хорошо, значит то, что моя трудная любовь к одной женщине может
быть как-то связана с тем, что от моего отца сбежала невеста, это фантазия. Я просто
чувствую, что меня туда тянет.
Б. X.: Лучший путь — прямой. Прямо к этой женщине. Если есть любовь, то все
получится. А тот, кто думает: «Как тут сказывается то, что случилось с моим отцом?» -тот уже не
208
видит женщину, он видит только свои проблемы. Тогда она сбежит, и поделом.
Участник: Теперь понятно.
Б. X: Я хочу раскрыть тебе один секрет про женщин. Очень большой секрет: они
друг от друга почти не отличаются.
Участник: Это мне еще придется обнаружить. (Смех в группе.)
Б. X.: Это как в красивой местности — я живу в красивой местности — там есть
множество дорог. Каждая дорога прекрасна, но нужно выбрать какую-то одну. Иначе
останешься стоять. Так и с женщинами.
Участник: Я уже сделал свой выбор, я выбрал эту женщину.
Б. X.: У меня есть еще одна история про осла: идет по пыльной дороге тяжело
нагруженный осел. Голодный, от жажды-горло пересохло. Справа зеленая лужайка, слева
зеленая лужайка. Но он говорит: «Я свой выбор сделал».
л) Правомерность терапевтических высказываний
Ульф: Наблюдая за твоей работой, я вижу, насколько экономно ты делаешь важные,
существенные вещи и насколько это действенно. В моей работе так много макулатуры,
лишнего. Я попытался это исследовать и понял, что это может быть мой страх перед
окончательным, что я боюсь говорить что-то подобное.
Б. X.: Я расскажу тебе один случай. В моем семинаре принимала участие цветущая
молодая женщина — милая, по-настоящему милая женщина — так вот у нее было
стремление помогать мужчинам. Она переехала к мужчине, который уже был однажды
женат и у которого было двое детей. Ей было 23 или 24 года, а мужчина был лет на
двенадцать старше. Я сказал ей: «Тебе нужно его оставить».
Несколько месяцев назад я получил от нее письмо, где она сообщила, что она
замужем за этим мужчиной и счастлива. Она написала: «Ты был прав, это был не тот
мужчина. Мы с ним разошлись. И когда мы расстались, я поняла, что по-настоящему его
люблю. Тогда я переехала к нему и теперь я счастлива».
Так происходит с окончательными терапевтическими высказываниями, как и с
моими советами. Как высказывания они окончательны и правильны, но в результате
получается нечто иное.
209
Некоторые люди возмущаются: «Как ты только можешь такое говорить?!»
Например, как я поступил сейчас с Эддой (Б. X. сказал ей, что с партнерскими
отношениями у нее ничего уже не выйдет, она потеряла свой шанс, поскольку
неоднократно делала аборты). Ведь в принципе говорить такие вещи немыслимо. Если бы
я выразился осторожно, она не смогла бы сориентироваться. Теперь ей придется с этим
разбираться. Знать я об этом тоже больше не хочу. Теперь это совершенно не важно.
Будучи ее визави, я ее уважал. Быть визави — это форма уважения. То, что я говорю, я
считаю правильным, но я в это не верю. Это огромная разница. Жизнь я бы за это не
отдал, но таково на данный момент мое восприятие. Я говорю так, и поскольку я говорю
это серьезно, это может действовать. Бояться собственных высказываний и увиливать от
собственного душевного состояния, а потом декларировать это как уважение к другому —
это безобразие и чаще всего трусость.
Хороший вождь и гуру
Гудрун: Меня волнует вопрос, уместно ли в моей жизни длительное партнерство,
замужество, дети?
Б. X: Да.
Гудрун: Хорошо.
Б. X: Просто поразительно, насколько я проницателен (всеобщее веселье). Это очень
простой трюк. Однажды кто-то сказал мне, что у него есть три подруги, и он не знает, на
ком из них остановить свой выбор. Тогда я попросил его рассказать мне о всех троих. А
потом сказал: «Последняя». Он спросил: «Как ты это определил?» Я ответил: «Когда ты
говорил о ней, у тебя светилось лицо».
Методика действий в психотерапии очень проста. Терапевт как хороший вождь:
хороший вождь видит, чего хотят люди, и именно это он приказывает, и хороший
терапевт видит, чего хотят люди, на что направлены их стремления, и именно это им
советует. Он должен видеть, есть ли в этом сила и где она. У Гудрун она однозначно была.
Этим объясняется проницательность.
Но я еще и гуру. Я могу объяснить и что такое гуру. Как-то во время курса группа
отправилась на ближайшую гору, чтобы устроить в местном ресторане праздник. Когда
они вышли из ресторана, стояла непроглядная темень. Они решили вернуться
210
через лес, но не смогли найти дорогу. Тогда один из них, который тоже ничего не
видел, взял остальных за руку, и когда они целыми и невредимыми оказались внизу, он
был гуру.
3. Специфические методы действий
В этих рамках издатель останавливается на трех специфй' ческих методах
терапевтических действий, особенно характер' ных для работы Берта Хеллингера: а)
круги, б) терапевтическая работа в случае прерванного движения любви и в) семейнЫ е
расстановки.
а) Круги
Системно-ориентированная психотерапия Берта Хеллингб" ра — это в узком смысле
групповая психотерапия. От груПП> например, психоаналитической направленности или
групп, орй" ентированных на групповую динамику, она отличается главным образом тем,
что ориентирована на ведущего. Работая с° всеми по очереди, ведущий не допускает
взаимных толкований и интерпретаций со стороны членов группы. Те члены rpyni№1> кто
в данный момент не занят в качестве заместителей в семей" ной расстановке, являются
участвующими наблюдателями. В° время подобных кругов ведущий редко работает с
одним чеЛО" веком дольше десяти минут.
Б. X.: В группах, ориентированных на групповую динамйКУ> каждый может
«навесить» каждому любую интерпретацию- " них каждый, так сказать, отдан на произвол
каждого. Если члены группы не являются сильными личностями, которые спо собны не
растеряться, они оказываются втянуты в группово процесс, который приводит к общей
обороне. Тогда многие процессы оказываются исключенными из круга обсуждаемых темВ групповой динамике некоторые законы возводятся в абсолют, например: «Что-то
может быть сделано только в том случае, если с этим согласны все». Согласие важно, но в
каче стве догматического требования становится помехой. Прин-цип Рут Кон «нарушения
имеют приоритет» полезен, но если его абсолютизировать, то любой участник может
мешать всей группе. В особенности возражения тех, кто сам работать не хочет, блокируют
тогда весь процесс.
211
Метод круга позволяет предотвратить любое взаимодействие участников группы
между собой. Тогда никто ни к кому не может придраться. Никто никого не ставит под
сомнение, никто никого не может ни хвалить, ни ругать. Потому что и то, и другое плохо.
Здесь каждый предстает в своей инаковости и своеобразии. Это позволяет каждому быть
уверенным в том, что он может предъявить свой запрос и он будет под защитой.
Благодаря такому уважению к индивидуальному и такой доброжелательной и
исполненной любви позиции возникает неосознанная общность, которая обладает
намного более духовным качеством, чем это возможно в групповой динамике. Это тоже
своего рода групповая динамика, но такая, которая прерывает влияние сопротивления
группы. Плохо только, что потом участники группы сидят вместе за столом и
наверстывают упущенное, вставляя прибереженное на потом словечко.
Далее приводится запись круга, проведенного в первой половине третьего дня
шестидневного семинара. В начале круга была сделана расстановка родительской семьи
одного из участников, и высказывания первых участников относятся преимущественно к
этой расстановке. Итак, запись начинается во время круга.
Сара: Как-то на прогулке у меня был такой случай. Я шла вдоль ручья, и вдруг у
меня возникло ощущение, что я в чем-то провинилась. Это было очень серьезно: я
провинилась. Затем я взбежала на гору и вышла из леса, и вдруг стало очень светло, и мне
становилось все легче, и туман как раз тоже поднимался над землей. (Размышляет.)
Б. X: Я бы хотел прокомментировать этот процесс. Когда человек признаёт и
принимает свою личную вину, он перестает ее ощущать, она превращается в энергию к
действию. Я знаю о вине, но я ее не чувствую. Чувство вины возникает тогда, когда
человек отказывается действовать в соответствии со своей виной. Тогда он оказывается
отрезан от той силы, которая идет из вины. Если человек признает свою личную вину, он
обретает важный источник сил для того добра, которое он сделает потом. Поэтому твой
образ прекрасен. Ты что-то признала и приняла, и тебе стало легче. Остается только сила.
Теперь ты можешь сделать то, что раньше не могла.
212
Если я делаю что-то во искупление, это ограничивает. Если же я делаю что-то на
основе силы вины, то это тоже возмещение, но совершенно иного рода. Это, например, то,
что примиряет жертв с преступниками, когда из жертвы, которая от них потребовалась,
происходит что-то, что приносит другим благословение. После такого высказывания, как
твое, Сара, клиентам я бы уже ничего говорить не стал, потому что все важное уже
произошло.
Существует знаменитая история о сивиллах, хранящих мудрость и тайны мира. Они
записаны в таинственных книгах, а те заперты в некой пещере. Если кто-нибудь откроет
пещеру, книги обратятся в прах. Самое главное ускользает от любопытных глаз, великие
тайны хранят себя сами.
Анджела: Меня интересует сосредоточенность. На эту тему мне вспоминается один
трактат о молитве, в котором перечисляются пять признаков молитвенного состояния:
спокойствие, сосредоточенность, благодарность, ответственность и еще кое-что — вера.
Мне понравился и этот трактат, и эти понятия, и я постоянно задаю себе вопрос: как
узнать об этой сосредоточенности? И постоянно возникает страх...
Б. X.: Я тебе кое-что на это отвечу. Некоторые люди закрывают глаза, чтобы стать
пустыми, и называют это сосредоточенностью — странно! Сосредоточение происходит,
когда я открываю глаза, вбираю в себя всю полноту мира и даю ей во мне упорядочиться.
Вот это сосредоточенность. Согласна? Еще что-нибудь, Анджела?
Анджела: Нет, этого достаточно.
Йозеф: Я переполнен мыслями и чувствами и передаю слово
дальше.
Рут: Я тоже.
Экхард: Я тоже думаю о том, что ты сказал Саре.
Б. X.: Я не верю тебе, Экхард!
Экхард: Мне нехорошо (пожимает плечами).
Б. X.: Да, ты что-то замышляешь.
Экхард смотрит себе под ноги, долго молчит.
Б. X.: Если ты когда-нибудь покончишь с собой, что будут делать твои дети? Найти
решение — твой долг перед живыми. (Молчание.) Я расскажу тебе одну историю
(используется история со стр. 170 в расширенной форме).
213
Одному мужчине приснилось ночью, что он услышал голос Бога, который ему
сказал: «Встань, возьми сына твоего единственного, которого ты любишь, и принеси его
во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе».
Наутро мужчина встал, посмотрел на сына своего единственного, которого любил,
посмотрел на жену свою, мать ребенка, посмотрел на своего Бога. Он взял ребенка, повел
его на гору, построил алтарь, связал ему руки, достал нож и хотел его убить. Но тут он
услышал другой голос и вместо сына зарезал овцу.
Как посмотрит сын на отца?
Как посмотрит отец на сына?
Как посмотрит жена на мужа?
Как посмотрит муж на жену?
Как посмотрят они на Бога?
И как на них посмотрит Бог — если он существует?
Другому мужчине приснилось ночью, что он услышал голос Бога, который сказал
ему: «Встань, возьми сына твоего единственного, которого ты любишь, и принеси его во
всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе».
Наутро мужчина встал, посмотрел на сына своего единственного, которого любил,
посмотрел на жену свою, мать ребенка, посмотрел на своего Бога. И сказал в ответ Ему в
лицо: «Я не сделаю этого!»
Как посмотрит сын на отца?
Как посмотрит отец на сына?
Как посмотрит жена на мужа?
Как посмотрит муж на жену?
Как посмотрят они на Бога?
И как на них посмотрит Бог — если он существует?
И еще одному мужчине приснилось ночью, что он услышал голос Бога и так далее.
Он встал, посмотрел на своего сына и так далее, повел его на гору, построил алтарь,
достал нож и убил его. Вернувшись домой, он покончил с собой.
Мой комментарий: Бедный ребенок. (Молчание.) Искупление — часто подмена
ответственности и вины. Оно так же плохо, как сам поступок, и примитивней, чем
действие. Так,
214
Экхард, нотацию я тебе прочитал. Что-нибудь еще? (Экхард качает головой.)
Б. X.: Хорошо! Ирена, что у тебя?
Ирена: Во время медитации я осознала, что получила имя рано умершего ребенка
моей бабушки. У меня такое ощущение, что я всегда ношу что-то с собой.
Б. X: Да ну что ты! Но если тебе это важно... Для подобных ситуаций есть одно
заклинание. То есть я нашел несколько заклинаний, которые просто действуют. Когда
обнаруживаешь такую фразу, это как большой подарок. Во всяком случае, когда ко мне
вдруг приходит такая фраза, я воспринимаю это как огромный подарок. Та фраза, которую
ты можешь сказать, звучит так: «Дорогая Ирена, ты умерла...» Ирена (слегка усмехаясь):
А я жива...
Б. X.: Нет, чтобы я тебе ее сказал, ты должна быть серьезной, иначе я замолчу.
(Молчание.) Она упустила этот шанс, теперь я не имею права ей этого сказать. Ну,
хорошо, идем дальше.
Ларе: Меня тоже очень тронула ситуация Бенно, она заставила меня задуматься, а
еще у меня уже некоторое время болит голова.
Б. X.: Так тебе и надо. Ларе: Как скажешь.
Б. X.: Да, конечно, как замечательно сказал Гете: каждый сам кузнец своего
несчастья. (Веселье.)
Эрих: Я чувствую, что у меня есть желание сделать расстановку моей нынешней
семьи. Я понял, что рассматривал ее как что-то незначительное и мелкое, но теперь я
вижу, что это все-таки очень важно, меня подтолкнула к этому ситуация с Экхард ом.
Б. X.: Хорошо.
Фридеманн: У меня вопрос по поводу моих клиентов. В одной семье мать пыталась
убить своих детей. Она этого не сделала, но обращалась с ними очень жестоко. Мой
вопрос такой: возможно ли, чтобы ее дочь нашла тропинку к матери? Сейчас она ее
полностью отвергает. По ее словам, мать причиняла ей огромные страдания. Думаю,
важно, чтобы у нее была с ней какая-то связь, но я опасаюсь, раз там произошли такие
вещи.
Б. X.: Да, тут тоже есть одно заклинание. Она должна сказать: «Дорогая мама, я с
этим согласна». (Молчание.)
215
Фридеманн: Я-то это понимаю, но как «продать» это ей?
Б. X: Нет, фраза пока не совсем верна, она у меня еще не оформилась, но это должно
быть что-то в этом направлении. Возможно, так: «Дорогая мама, если это моя судьба, то я
согласна».
Фридеманн: В том смысле, что цена...
Б. X. (перебивая): Нет, нет, никакого смысла! Как только начинаешь
комментировать, все — сила ушла. Как звучала фраза?
Фридеманн: «Дорогая мама, если это моя судьба, то я согласна».
Б. X: Ребенку не нужно прощать своих родителей. Это опять же что-то другое.
Ребенок, с которым жестоко обращались, имеет право сказать: «Это очень плохо». Он
может сказать: «Я никогда тебе этого не прощу». Он спокойно может это сказать, но ему
не нужно поэтому злиться. Он может сказать: «За это отвечаешь ты». Но обычно дети
берут все на себя. Оставить вину и ответственность родителям намного труднее. Но право
на расплату, когда ребенок, например, дает сдачи в том духе, что: «Теперь я вам покажу»,
и причиняет родителям какое-то зло, здесь реализовано быть не может. Это имеет очень
плохие последствия. Ребенок, который за что бы то ни было доносит на своих родителей,
потом за это расплачивается. Что-нибудь еще, Фридеманн?
Фридеманн: Да, у меня есть клиентка, отец которой был высоким чином в СС. Она
никогда его не знала. Она вместе с матерью уехала в Австрию — ее мать австрийка.
Внезапно у этой женщины появились мысли о самоубийстве, они ее просто одолевают.
Б. X: Кого, клиентку?
Фридеманн: Да, и мне как-то показалось...
Б. X: А что случилось с отцом?
Фридеманн: У него была странная судьба. Он считался пропавшим без вести. Позже
выяснилось, что он жил в Шлезвиг-Гольштейне и страдал параличом при поперечном
поражении спинного мозга. Там он потом и умер. Но он никогда не давал о себе знать.
Б. X. (задумчиво): Итак, фраза, которая ей нужна, может звучать так: «Дорогой отец,
я оставляю тебя в покое». Ты можешь ее к этому подвести. И еще очень важно не
пытаться что-то узнать. Ей нельзя разузнавать о том, что он делал. Она может сказать: «Я
уважаю твою судьбу и твое решение и оставляю тебя в покое».
216
Макс: В данный момент ничего.
Вера: У меня в данный момент контрастный душ ощущений. Сегодня утром была
боль, в середине дня мне было по-настоящему хорошо, а сейчас все просто идет, как идет.
Фрея (по поводу расстановки родительской семьи Бенно в начале круга): У меня еще
один вопрос по расстановке систем. Ты как-то сказал, что базовый порядок семьи
расставляется по часовой стрелке. А здесь, в конце, первая семья Бенно стояла напротив
него.
Б. X: Да, все было точно по часовой стрелке: первая семья, вторая семья, а потом
третья.
Фрея: Значит, не он является началом?
Б. X.: Нет, он является центром, а начинается все с первой жены и ее детей. Затем
следует вторая жена с ее детьми. Но может быть и по-другому. Так что не думай, что
всегда нужно ставить именно так. Здесь порядок был такой. Он в центре, потому что он
относится к ним ко всем.
Фрея: Значит, начало круга не фиксировано?
Б. X.: Нет. А дети разведенных родителей стоят между: первая жена — дети —
вторая жена — дети. Здесь нельзя расставлять в несколько слоев, ставить нужно линейно,
но этого достаточно.
Фрея: А его место определилось благодаря сыну?
Б. X.: Нет, его место определило наличие разных семей, тогда новые отношения
находятся с другой стороны. Существует одно отступление от базового порядка, а именно,
что новая система имеет преимущество перед изначальным порядком. Так что нынешняя
семья иерархически выше родительской. Поэтому, чтобы войти в новую семью, человеку
нужно покинуть родительскую семью.
Но тут тоже есть исключения: например, если это единственный ребенок, а мать —
вдова, ребенок должен взять ее с собой. В таком случае он не может уйти от нее, она тоже
должна быть интегрирована в новую семью. А в остальных случаях это правило
действует. Если у кого-то в настоящее время несколько семей, как, например, у Бенно, то
они не отделены друг от друга, поскольку Бенно разошелся только с женами. Он расстался
с ними как с партнершами, но как родители они по-прежнему связаны. Тогда это одна
общая система. Поэтому было бы просто невозможно расставить первую систему, как
217
предлагал Бенно. Можно расставить только всю систему целиком, со всеми, кто к
ней относится. Теперь понятно? (Фрея кивает.) Хорошо!
Клаус: Для меня все это необычайно увлекательно и прекрасно. Я чувствую такую
связь с людьми, как редко бывает. Это действительно потрясающе, захватывающе, такое
многообразие.
Б. X: Вот человек, который умеет удивляться. Приятно видеть.
Клаус: Да, я и не думал, что это может быть так волнующе.
(Продолжение круга после перерыва.)
Б. X: Хелен, ты сказала, что тебе еще что-то пришло в голову. Что же?
Хелен: Да, Карл отдал тебе деньги за семинар. Я сочла это не очень правильным. Я
бы предпочла отдать тебе сама.
Б. X.: Знаешь, как это называется? Попытка отвлечь! (Все смеются.) Итак, кто эта
женщина? (Вопрос относится к его предыдущему наблюдению, что лицо Хелен часто
приобретает черты какой-то старой женщины, с которой она может быть
идентифицирована.)
Хелен (тихо и нерешительно): Моя мать?
Б. X: Гадать тут не стоит.
Хелен: Я не знаю.
Б. X: Тогда расставь свою родительскую систему.
(Хелен расставляет свою родительской систему, и в ходе расстановки становится
очевидно, что она идентифицирована с первой женой отца, которая была еврейкой, в 1938
году они с ее отцом расстались, и женщина вернулась в США.)
Б. X (когда было найдено хорошее решение): Итак, в Германии еврей — это всегда
многозначно, за этим кроется огромное количество энергии. Ну, Хелен, как ты сейчас?
Хелен (смеется): Хорошо, так все правильно.
Б. X.: Это идентификация с первой женой отца. Ну, что теперь?
Хелен: Это мне многое объясняет.
Б. X: Да, и тебе нужно сказать отцу: «У меня нет с ней ничего общего. Я принадлежу
моей маме. Только она — та, кто мне нужен». Теперь ты киваешь. Знаешь, что означает
быстро начать кивать?
Хелен: Нет.
218
Б. X.: Это самая изощренная форма обороны. Видишь, как ты еще защищаешься?
Ясно посмотреть на отца и сказать: «Это моя мама, и я стою рядом с ней». Правда, это
сделает тебя чуточку меньше. Такова плата за счастье. Как это говорится? Большое
счастье мало. (Хелен улыбается.) Теперь появляется другое лицо, видите? Кто-нибудь
хочет еще что-нибудь добавить?
Алексис говорит, что во время обеих последних расстановок, особенно когда
находились решения, он очень хорошо себя чувствовал.
Б. X.: Да, вдруг появлялась свобода и ясность.
Фридеманн (по поводу расстановки Хелен): Значит ли в случае Хелен, что отец
утратил право на дочь?
Б. X.: Нет, нет, это значит, что у жены нет права на этого мужчину. То есть ее мать
не имеет права на мужа такой ценой. Так нельзя. Она должна это признать и немного от
него отвернуться, это ее форма уважения к другой женщине, что бы конкретно это ни
означало. Но тебя, Хелен, это вообще не касается. Теперь ты уже снова в старом лице.
Пройдет какое-то время, прежде чем это старое лицо исчезнет. Раньше стоило просто
состроить гримасу, и оно пропадало. Восточные фризы раньше даже так умывались.
Сделаем перерыв или кто-нибудь хочет что-нибудь добавить?
Ирена: Мне пришла в голову та фраза. Я знаю ее не совсем точно, но хорошо, что ты
меня с этим столкнул.
Б. X.: Да, это попало в точку! Как звучит фраза?
Ирэне: Дорогая Ирена, ты умерла, мне жаль, а я еще ненадолго останусь.
Б. X.: Теперь я скажу тебе как правильно: «Дорогая Ирена, ты умерла. Я поживу еще
немного, потом я тоже умру».
Эта фраза может применяться и в других ситуациях. Но я не спешу об этом
говорить, поскольку иначе она может легко превратиться в своего рода разменную монету
и потеряет свое воздействие. Например, вторая жена может сказать первой: «Ты потеряла
мужа, мы побудем вместе еще немного, потом я тоже его потеряю». Это снимает чувство
превосходства и самомнение. Тогда люди становятся едины на глубинном человеческом
уровне, где непостоянство имеет свои права. А теперь действительно перерыв.
(Завершение круга.)
219
б) Приведение к цели прерванного движения любви
Существуют две основные ситуации, приводящие к проблемам и нарушениям.
Первая — это когда человек, сам того не замечая, с кем-то идентифицирован. В этом
случае речь идет о системно обусловленных переплетениях (см. главу V). Второй
ситуацией, приводящей к нарушениям на индивидуальном уровне, является прерванное
движение любви. В этом случае человек еще ребенком останавливается в своем движении
к кому-то (в основном к матери), что может быть обусловлено госпитализацией, разлукой
по какой-либо другой причине или событием, связанным с сильным чувством
отверженности.
Позже, всякий раз, когда человек, в том числе и во взрослом возрасте, идет к комуто, то есть находится в движении любви, в определенный момент у него всплывают
воспоминания (даже если только телесные) об этой остановке, и он реагирует теми же
чувствами и симптомами, что и тогда. Чаще всего у него возникают такие чувства, как
злость, ненависть, отчаяние, разочарование и грусть. Но, кроме того, это может
проявляться в ощущении тяжести в голове и мышечном напряжении или в принятии себе
во вред важных решений (например: «больше я никогда не проявлю слабость», «больше я
никогда ни о чем не попрошу» или «все равно все бесполезно»). То есть вместо того,
чтобы привести это движение к цели, человек отступает или начинает движение по кругу,
пока не оказывается в той же точке. В этом вся тайна невроза. Когда такой человек уходит
в чувства, он начинает говорить детским голосом, и я смотрю, сколько этому ребенку лет.
Если в такой ситуации человек демонстрирует злость, а я приглашу его дать ей выход, то
этим я поддержу прерывание.
Решение заключается в том, чтобы вернуть клиента в ту самую точку, то есть он
должен снова стать тогдашним ребенком и с помощью терапевта или вымышленного
помощника привести к цели прерванное тогда движение любви. То есть терапевт
выступает для него в роли заместителя матери (или, может быть, отца). Тогда клиент
приобретает ключевой новый опыт, и ему намного легче удаются более поздние движения
любви. Часто этот процесс происходит очень быстро и заканчивается в течение
пятнадцати-двадцати минут. Также это можно сделать с помощью гипнотерапии или
удерживающей терапии (холдинг-терапии).
220
Вопрос:
Ларе: У меня такое впечатление, что ты принципиально не допускаешь негативных
или агрессивных чувств по отношению, например, к родителям. В биоэнергетике или
гештальт-терапии скорее призывают выражать такие чувства.
Б: X.: Я смотрю, что это за чувство: либо это первичное чувство и адекватная
реакция, либо это чувство, которое отвлекает от чего-то другого, что стоит за этим. В
большинстве случаев агрессия является подменой движения любви. Если человека избили
или оскорбили, тогда он, наверное, может сказать, что это больно, и даже выразить свою
злость, поскольку в таком контексте это будет правильно. Но в общем выражение злости
по отношению к родителям всегда имеет плохие последствия. Решение идет только через
принятие родителей.
Олаф: Ты сказал, что некоторые человеческие проблемы можно решить только
системно. Ты не мог бы сказать, как ты приблизительно оцениваешь это в процентном
соотношении?
Б. X.: Да, я могу назвать количество процентов. По моему опыту, пятьдесят
процентов всех проблем, с которыми мы сталкиваемся на психотерапии, являются
системно обусловленными и могут быть решены только системно. Скорее даже семьдесят
процентов. Остальные, на мой взгляд, восходят к нарушениям в развитии, во всяком
случае у тех, кого я вижу. Но дело в том, что одно дополняет другое. Когда становится
ясна системная подоплека, часто возникает что-то еще, что, возможно, требует
эмоциональной проработки. Но тогда все идет значительно быстрее.
«Мамочка, пожалуйста!»
Пример прерванного движения любви
Бригитта — участница одного из семинаров. Она демонстрирует типичные чувства и
поведение человека, у которого было прервано движение любви. Мы пройдем с ней весь
семинар.
В первый день во время круга-знакомства:
Бригитта: Меня зовут Бригитта Йегер. Я из-под Саарб-рюккена, я социальный
педагог, замужем, у меня трое маленьких детей. В данный момент они являются моей
основной задачей. Старшему семь лет, обе младшие — девочки, им три с половиной и два
года. Я чувствую себя полностью поглощен221
ной семьей, и я рада, что вырвалась. Кроме того, у меня небольшая "собственная
практика с несколькими клиентами.
Б. X: В психотерапии есть один странный закон, противоположный физической
реальности, а именно: чем дальше что-то отодвигаешь, тем больше оно становится.
Бригитта: Ты имеешь в виду ситуацию с детьми?
Б. X: Да все что угодно! Решение заключается в изменении направления движения.
Что-нибудь еще?
Бригитта: Да, когда мы с семьей встречаемся с родителями мужа, у меня возникает
ощущение, что наша семья разваливается. У меня такое ощущение, что у меня нет места.
Б. X.: Это называется смещением. С кого на кого?
Бригитта: Да, мой муж выходит из нашей системы и входит в другую.
Б. X: Нет, ты переносишь проблему с кого на кого? С мужа на свекра и свекровь. Где
же решение? Бригитта: Понятия не имею. Б. X: У мужа.
Бригитта: Это его проблема? Б. X: Нет, нет! Я расскажу тебе одну маленькую
историю.
Упрек
Где-то на юге, когда день еще только занимался, одна маленькая обезьянка
взобралась на пальму и принялась размахивать тяжелым кокосовым орехом и орать во
все горло.
Это услышал верблюд, подошел поближе, посмотрел на нее и спросил: «Что это с
тобой сегодня?»
«Я жду большого слона. Я так долбану его кокосом, что у него искры из глаз
посыплются!»
Но верблюд подумал: «Чегоже ей на самом деле надо?» Около полудня пришел лев,
услышал обезьянкины крики, взглянул на , нее и спросил:« Тебе чего-то не хватает ?»
«Да!—прокричала обезьянка. — Мне не хватает большого слона. Я так вломлю ему
кокосом, что у него череп треснет!» Но лев подумал:« Чего же ей не хватает на самом
деле ?» После полудня пришел носорог, подивился на обезьянку, поднял голову и спросил:
«Что такое с тобой сегодня?»
«Яжду большого слона. Я так долбану его кокосом, что у него череп треснет и
искры из глаз посыплются!» Но носорог подумал: «Чего же она хочет на самом деле?»
Вечером пришел большой слон, потерся о пальму, стал срывать хоботом ветви, и над
ним была мертвая тишина. Потом он поднял го222
лову, взглянул наверх, увидел за веткой маленькую обезьянку и спросил: «Тебе чегото не хватает?»
«Нет! — ответила обезьянка. — Ничего! Я тут, правда, что-то такое сегодня
кричала, но ты же не станешь принимать это всерьез?!»
Но слон подумал: «Ей действительно чего-то не хватает!» Потом увидел свое
стадо и потопал прочь.
Маленькая обезьянка еще долго сидела тихо. Потом взяла кокос, спустилась на
землю, треснула им о камень, так что он лопнул... выпила его молоко и съела его мякоть.
Б. X. (после того, как рассказал историю): Согласна, Бригитта? (Бригитта смотрит с
недоумением.) Как-то раз я рассказал эту историю маленькому мальчику, так он ее сразу
понял. Продолжаем.
На второй день утром
Бригитта: Я пришла с большой долей осторожности.
Б. X.: Да, Карл Мэй говорит: «Осторожное мужество ценно
вдвойне».
Бригитта: Вчера я периодически чувствовала себя как в панцире, сегодня я
чувствую себя более проницаемой, и теперь появляется что-то очень уязвимое.
Б. X.: Я займусь этим очень осторожно, Бригитта. (Бригитта начинает плакать.)
Дыши, это поможет. Вдыхай и выдыхай! Широко открой рот и дыши, чтобы это могло
течь... продолжай дышать... дыши... У тебя все происходит довольно быстро! Бригитта:
Не всегда.
Б. X.: Ты, наверное, не привыкла, что кто-то уделяет тебе время? (Бригитта плачет;
через какое-то время.) Возьми свой стул и сядь передо мной.
(Бригитта садится, Б. X. вынимает из своего кармана салфетки.) Я подготовлен на
все случаи жизни. Иди-ка поближе... еще немного... еще (снимает с нее очки), закрой
глаза. (Берет ее за руки.) Открой рот и дыши... просто продолжай вот так дышать!
(Кончиками пальцев одной руки легко прикасается к верхней части грудины.) А теперь с
этим чувством иди далеко назад, далеко-далеко назад, пока не придешь туда, где место
этого чувства, в ту ситуацию, к которой оно относится... Рот открыт, глубоко вдыхать и
выдыхать! (Бригитта глубоко дышит; где-то через минуту.) Соглашаться, как бы там ни
было... (Где-то через три минуты.) Что это? Как далеко ты ушла?
223
Бригитта: Мне около шести лет. Б. X: Что тогда было?
Бригитта: Я ехала с мамой на машине, я хотела лечь ей на колени, но мне не
разрешили, она была очень резка со мной. Б. X.: Хорошо, посмотри на эту сцену... глубоко
дыши... Как ты в детстве обращалась к матери? Бригитта: Мамочка. Б. X: Скажи:
«Мамочка, пожалуйста!» Бригитта (тихо): Мамочка, пожалуйста! Б. X. (через какое-то
время, обращаясь к группе): Это сцена с прерванным движением. Видите, как она
прикована к этой сцене? (Бригитте.) Иди еще дальше назад. (Через какое-то время.) Так,
не получается. Она очень рано решила, что это невозможно, и не может от этого решения
отказаться. (Через какое-то время, чуть приближается к ней верхней частью тела и
смотрит на нее.) Открой глаза! Что нам с тобой теперь делать? (Она пожимает плечами.)
Закрой глаза, следи за своим внутренним движением и иди с ним, куда бы оно ни вело. А
теперь внутренне отойди назад, далеко от матери... отходи от нее все дальше. (Она
поворачивает голову влево, и Хеллингер через какое-то время поворачивает ей голову
вправо, так, как будто ей нужно туда посмотреть; где-то через полминуты.) Продолжай
дышать, энергично дышать, энергично выдыхать, быстрее, без усилий, просто энергично.
(Снова дотрагивается кончиками пальцев правой руки до верхней части грудины;
Бригитта глубоко дышит.) Так, да, дальше... дальше... дальше продолжай! И скажи чтонибудь, вместо того чтобы кашлять, скажи что-нибудь матери!
Бригитта (тихо): Теперь уже нет!
Б. X: Громко! «Теперь уже нет». Громче! «Теперь уже нет». (Б. X. наклоняет
верхнюю часть ее тела вперед, прислоняется головой к ее голове и правой рукой обнимает
ее за спину. Бригитта начинает рыдать.) «Теперь уже нет. Теперь уже нет. Теперь уже
нет». (Б. X. велит ей положить на него руки и, обнимая, приближает ее к себе.) Дышать
глубоко, рот открыт, чуть быстрее дышать, еще быстрее, в два раза быстрее, глубоко,
глубоко выдыхать... Не закрывай рот (Обхватывает ее голову правой рукой и прижимает к
своему плечу.) Мамочка, пожалуйста.
Бригитта (тихо): «Мамочка, пожалуйста».
224
Б. X.: Мамочка, пожалуйста. И не прекращай дышать. (Бригитта снова начинает
дышать глубже.)
Б. X. (группе): Бригитта тоже выбирает маленькое счастье. (Обращаясь к Бригитте.)
Как ты себя чувствуешь?
Бригитта: Легче (показывает на грудную клетку), полнее.
Б. X.: Ты остановилась на полпути, но все-таки немного
дальше.
Бригитта: На полпути назад?
Б. X.: На полпути к ней. Как сказал некий небезызвестный Иоганн Вольфганг:
«Каждый сам кузнец своего несчастья». Бригитта: По-моему, он такого не говорил. Б. X.:
Нет? (Оба смеются.) Ладно, хорошо. (Бригитта встает и садится на свое место.)
Б. X.: Это была ситуация прерванного движения любви. Здесь можно было увидеть,
что произошло в тот момент. По моей теории, в той точке, где было прервано движение
любви, возникает то, что мы называем неврозом: движение по кругу, которое снова и
снова возвращается в одну и ту же точку, вместо того чтобы идти дальше. Когда человек
вспоминает о прерванном движении, в нем всплывает некое чувство, некое решение, и
тогда, вместо того чтобы идти дальше, он делает круг, и когда он снова оказывается в
исходной точке, повторяется то же самое. Это прогресс карусели.
Что теперь мне, как терапевту, делать с такой стойкой клиенткой? (Пауза.) Это была
неудача — не тотальная, но все же неудача, здесь надо быть с собой откровенным! Она
туда не пошла, но теперь у нее есть перспектива. Теперь я предоставлю ее ее доброму
сердцу. Согласна, Бригитта? Бригитта: Да.
Б. X: Какие-нибудь вопросы по этому поводу? Вольфганг: Я вот этого сейчас не
понял: «Я предоставляю ее
ее доброму сердцу».
Б. X.: А ты и не можешь это понять. Она это поняла. Положиться на сердце, на
доброе сердце, в такой ситуации всегда хороший метод. Часто остается только
удивляться, что изнутри находится путь, который не способен найти ни один терапевт. А
по секрету — громко я этого тут не скажу — я предоставляю ее, естественно, доброму
сердцу ее матери.
Ларе: Ты сначала привел ее к движению любви, а потом велел двигаться прочь...
225
Б. X.: Как человек движется, не имеет значения, движется ли он к кому-то или от
кого-то. Он находится в движении. Если движения к кому-то не получается, я велю ему
идти в обратную сторону, тогда движение меняет направление на противоположное. Ты
идешь с ним в том направлении, которое он показывает. Она показала движение прочь,
поэтому я пошел с движением прочь. Потом она повернула голову влево, и у меня возник
образ, что она отворачивается. Тогда я повернул ей голову вправо, и после этого пришло
чувство.
Ларе: Но это же была поправка?
Б. X: Да, сопутствие, маленькая поддержка. Только тогда npij-шла фраза: «Теперь
уже нет!» Было очевидно, что там была мать.
Рюдигер: Не мог бы ты дать нам, не столь опытным, указания, как определить, когда
человек движется к кому-то, а когда нет?
Б. X: Нет, тут ты должен довериться наблюдению, восприятию. Возможно, тебе еще
удастся увидеть это на других примерах. Если ты хочешь иметь теорию, ты уже не в
состоянии отдаваться самому процессу. Думаю, главное я сказал, больше было бы
нехорошо.
Во время круга в первой половине второго дня
Бригитта: Я полностью отдана восприятию, а то, что во мне происходит, это некое
переменное движение. То возникает ощущение тепла и сопереживания — даже в глазах, а
потом это вдруг снова прекращается (становится очень взволнованной, на глазах
появляются слезы), постоянное чередование. А когда я снова выхожу...
Б. X: Это хорошо, хорошо. Видите, как трудится ее доброе сердце? Позволь доброму
сердцу продолжать свое дело, Бригитта, пока не появится решение.
Во время круга во второй половине второго дня
Бригитта: Я сейчас полностью включена. Во время обеденного перерыва я с
наслаждением забралась в постель и еще раз поискала связь с моей мамой. Это было
приятно.
На второй день во время второго круга, вторая половина дня
Бригитта: Сегодня ночью я часто просыпалась. Мне не дает покоя моя семья, и
постоянно приходит на ум семья моей мамы. Б. X: Что там было?
226
Бригитта: Сестра моей мамы еще ребенком умерла от тифа, а за шесть недель до
сестры умер отец моей мамы, маме тогда было десять лет.
Б. X.: Сестра была младше твоей мамы?
Бригитта: Старше, она была средней. Был еще старший брат. Еще у меня были
мысли о том, что в моей семье царит атмосфера замалчивания. Много молчания и какоето оцепенение. Еще мне подумалось, что сейчас, когда я с детьми бываю в моей семье,
этого нет. Когда мы у моих родителей, все бросаются к детям, они все наполняют жизнью.
Еще мне пришло в голову кое-что в связи с «посидеть на коленях». Когда к нам
приезжают мои родители, обе дочки говорят «посидеть на коленях у дедушки» и
«посидеть на коленях у бабушки», и им это позволяется.
Б. X.: Отчего умер отец твоей матери?
Гемограмма семьи Бригитты*:
* Сокращения:
0 — отец М — мать
1 — первый ребенок, сын
2 — второй ребенок, Бригитта
00 - отец отца
УБ/СО - умерший брат или сестра отца
ОМ — отец матери
СМ — сестра матери
227
Бригитта: Должно быть, из-за мочевого пузыря. Он внезапно попал в больницу.
Это было в 1938-м, и из больницы он уже не вернулся. А через шесть недель умерла
старшая сестра мамы.
Б. X: Это шок в семье.
Бригитта: Да, тут есть еще кое-что: я уже однажды расставляла свою семью у Е. С
тех пор у меня засело, что я поставила мать совершенно снаружи и так, что она смотрит
прочь. Но что ей, наверное, пришлось пережить?
Б. X: Вероятно, она следует за своей сестрой и отцом, но давай все-таки сделаем
расстановку!
(Информация: после смерти мужа бабушка по материнской линии жила в
родительской семье Бригитты. В семье отца тоже рано умер ребенок. Отец был самым
младшим из четырех детей, живы две его старшие сестры. Бригитта делает расстановку
своей родительской семьи.)
Исходная расстановка родительской семьи Бригитты:
228
(После того, как члены семьи были расставлены.)
Отец (слева от жены): У меня нет контакта с детьми, и моя
жена как-то так, поблизости. Я скорее один.
Мать: Я тоже чувствую себя очень одинокой. Нехорошо,
что я смотрю на детей сзади. Мужа рядом с собой я почти не
чувствую.
Заместительница Бригитты: У меня легкий туман в голове и меня тянет наружу.
Позади меня что-то есть, но я не знаю что. Б. X.: Ребенок, который умер в семье отца, это
был мальчик или девочка?
Бригитта: Не знаю. Б. X.: Как тебе кажется? Бригитта: Девочка.
Брат: У меня тоже ни с кем никакого контакта, ноги совершенно оцепенели и
словно примерзли.
Б. X. (обращаясь к детям): Так, развернитесь к родителям. Что изменилось?
(Движение 1)
Брат: Теперь снова становится легче.
Заместительница Бригитты: Мне так тоже приятно, и в голове опять прояснилось.
Отец: Да, по отношению к детям стало лучше, со стороны жены по-прежнему
ничего.
Мать: Я чувствую то же самое.
Б. X. (родителям): Поменяйтесь местами, посмотрите, будет ли лучше. (Движение 2)
Отец: Да, дочь становится ближе, это приятно. Заместительница Бригитты: У
меня появляется некоторое
волнение.
Б. X.: Как между родителями, лучше или хуже?
Отец: Хуже.
Мать: Я чувствую совсем немного жизни.
Б. X.: Теперь поставим его отца. (Бригитта ставит деда по отцовской линии справа
позади отца, движение 3.)
Бригитта: Я кое-что забыла. Отец отца тоже рано умер, моему отцу было тогда
восемь лет. Он вернулся с войны с ранением, страдал судорогами, он работал в поле и
задохнулся во время приступа.
(Отец и его отец вместе решают, что лучше всего, когда дед стоит за спиной у отца,
движения 4 и 5)
Б. X.: А теперь поставь отца твоей мамы (Бригитта ставит его за матерью слева,
движение 7)
229
Промежуточная расстановка родной семьи Бригитты:
Мать: Когда появился отец мужа, у меня возникла огромная потребность
посмотреть, так что муж тоже попал в поле зрения. Теперь, после того, как появился мой
отец, движение снова больше идет сюда (влево). (Она выражает желание, чтобы ее отец
встал левее, чтобы она могла его лучше видеть, он перемещается, движение 8.)
Мать: Так лучше.
Отец: В отношениях с женой это ничего не меняет.
Брат: Мне теперь интересен только он (отец матери). С тех пор как он здесь, я
смотрю только на него.
Б. X. (обращаясь к Бригитте): Это идентификация твоего брата. Он идентифицирован
с отцом матери (просит отца и мать и их отцов поменяться местами).
Заместительница Бригитты: То, что отец отца встал позади отца, принесло мне
некоторое облегчение. Я смогла вздохнуть спокойно. А когда тут так внезапно появился
он (отец матери), у меня возникло ощущение, что напротив меня стоят много мужчин. Но
у меня нет контакта с матерью. Тут как-то не было второй женщины. Теперь немножко
лучше, чувство к отцу стало менее напряженным, с матерью контакта мало. Хорошо, что
230
он (отец матери) там. Тут (показывает направо) он был как-то
слишком близко.
Б. X. (обращаясь к Бригитте): Поставь еще сестру матери, которая умерла. (Бригитта
ставит тетю позади матери, чуть справа; см. стр. 233.)
Б. X: Что изменилось?
Мать: Мне становится беспокойно.
Заместительница Бригитты: Теперь я больше смотрю на нее, я вдруг перестала
видеть отца.
Сестра матери: У меня тоже какая-то беспокойная тяга туда,
к сестре.
Б. X. (ставит сестру матери рядом с матерью справа): Что
теперь?
Мать: Здесь (со стороны мужа) снова теплее. Это хорошо (придвигается ближе к
мужу и берет с собой сестру).
Отец: Теперь мне на этом месте значительно комфортней. Я ближе и к дочери, и к
жене.
Заместительница Бригитты: Да, маму я теперь тоже могу чувствовать и снова
вижу отца. Теперь это единая картина, так значительно лучше, раньше я была
фиксирована на ней (сестре
матери).
Б. X. (заместительнице Бригитты): Встань рядом с братом.
Как теперь?
Брат: Я бы хотел поменяться с ней (сестрой) местами. (Брат
и сестра меняются местами.) Так лучше.
Заместительница Бригитты: Мне так хорошо. И то, и другое одинаково хорошо.
(Отец матери хочет выйти подальше наружу и выходит, Б. X. ставит умершую
сестру или брата отца слева рядом с ним. После нескольких пробных движений они
находят наконец разрешающий образ расстановки, где все чувствуют себя хорошо.)
Б. X. просит Бригитту занять свое место в расстановке. Он предполагает, что
умерший ребенок в семье отца был все-таки мальчик, поскольку этот персонаж вызвал
такое сильное раздражение у брата Бригитты.
Бригитта (после того, как некоторое время просто молча смотрит): Меня очень
тянет туда (показывает на мать).
Б. X.: Да, иди!
(Бригитта подходит к матери и обнимает ее.)
Б. X.: Крепко, уж если обнимать, то крепко. (Веселье. Бригитта крепко обнимает
мать, но при этом движется туда-сюда.)
231
Разрешающий образ расстановки
Б. X: Спокойно, спокойно, спокойно, медленно, дыши глубоко, ртом! (Подводит к
ним сестру матери и просит ее обнять их обеих, Бригитта начинает плакать.) Дыши
глубоко, открытым ртом... глубоко вдыхай и выдыхай... вдыхать — это принимать... без
звука, просто вдыхай и выдыхай, пока по-настоящему не насытишься! (Бригитта глубоко
вдыхает и выдыхает.) Нет, нет, не спеши!.. Дыши. Вдыхай и выдыхай... без звука дыхание
энергичнее... абсолютно свободно вдыхай и выдыхай — теперь иди обратно на свое место.
(Бригитта возвращается на свое место и еще раз оглядывается.) Хорошо? Ладно, это все.
(Все садятся.) Теперь движение любви пришло к цели. (После небольшого перерыва.)
Эрнст: Значит, тут речь о прерванном движении любви. Ты видишь в этой системе
почву для такой динамики?
Б. X.: Нет, нет! Совершенно очевидно, что что-то не прояснено между матерью и
сестрой, и что отчасти она берет это на себя. Так что не исключено что это системно
обусловлено и никак не связано с тем, что делает мать.
Позже, во время круга
Бригитта: Мне хорошо. Я чувствую себя очень свободно. Что касается головы, то я
открыта и способна воспринимать. Б. X: Сегодня это тоже было прекрасное движение.
232
На третий день во второй половине дня
Бригитта (показывает на грудь): У меня здесь такое движение, как будто что-то
открывается.
Б. X.: Замечательно!
Бригитта: Да, это значит становиться свободнее, а еще во время обеденного
перерыва я ощутила надежду, что благодаря этой работе я смогу чувствовать себя более
соответственно возрасту.
Б. X.: Да, несомненно!
Бригитта: Я даже не сказала, о чем тут речь.
Б. X.: Это и необязательно.
На четвертый день во время круга
Бригитта: У меня не выходит из головы брат. Он часто попадает в экстремальные
ситуации. Он занимается скалолазанием и уже не раз проваливался в ледниковые
трещины. Часто, когда раздается телефонный звонок, я думаю, что что-то случилось. Я
спрашиваю себя, не может ли это быть связано с идентификацией?
Б. X.: Да, так часто бывает. Очень часто.
Бригитта: Он явно ищет ситуации, которые смертельно опасны, где смерть совсем
рядом. Я спросила себя, чем я могу ему помочь? Могу ли я что-то сделать, чтобы моя
работа здесь для него тоже была полезна? Во время расстановки ты сказал, что он может
быть идентифицирован с умершим дедушкой и что умерший ребенок, возможно, был
мальчиком.
Б. X.: Опиши ему расстановку, но без комментариев. Недавно тут был один человек,
который рассказал, что начал летать на дельтаплане. Он был в полной эйфории. Он
спросил меня, что я об этом думаю. Я ответил: «Я не могу себе представить, чтобы
мудрый человек этим занимался». Вы можете себе это представить? Мне было
совершенно очевидно, что он хочет покончить с собой.
Бригитта: Мой брат тоже занимается дельтапланеризмом.
Б. X.: Ты можешь сказать ему, что, если он разобьется, все станет лучше. Хорошо?
Что-то еще?
Бригитта: Ты говоришь, я должна рассказать ему расстановку. А идею насчет
идентификации тоже?
Б. X.: Это будет возможно, только если ты сперва подождешь, а когда представится
возможность сказать что-то по-хо233
рошему, и тогда ты скажешь это точно так, как чувствуешь, тогда это будет
правильно. Тогда ситуация будет иной, чем ты сейчас себе представляешь.
На четвертый день пополудни
Бригитта: Сегодня с утра был момент, когда меня бросало то в жар, то в холод, я
молилась, и у меня очень вспотели ладони. Я подумала о том, не должна ли я еще чтонибудь моему мужу. Однажды он вытащил меня с братом из лавины. Я была уже без
сознания, он практически заново подарил мне жизнь.
Б. X: Цени это.
Бригитта: Я сейчас очень растрогана.
Б. X: Причем не только по отношению к нему, это было бы слишком мало. Что-то
удачно сложилось. Это то, что я говорил о благодарности. Когда кто-то оказывается
спасен таким образом, он обретает силу, которой у него не было раньше. Делай с ее
помощью что-то хорошее, но без напряжения, просто так, как это течет и покуда это
течет.
Вечером четвертого дня
Бригитта: Во мне звучит фраза «заботливо обращаться». Мне даже приснилось, что
я посадила на мертвом прахе маленькое растеньице. Это «заботливо обращаться» — нечто
такое, что ведет меня в силу, но я постоянно чувствую, что меня тянет в слабость.
Б. X: Когда прах оставляют в покое, растения вырастают сами по себе.
Бригитта: Да, я стараюсь сколько могу оставлять в покое. Б. X: Да, оставлять — это
нечто такое, где не нужно ничего делать, и тем не менее это требует усилий.
На пятый день
Бригитта: У меня очень много всего происходит на телесном уровне. Я очень
чувствую внутреннюю поверхность ладоней, как будто что-то отделилось. И в челюстных
суставах я тоже это чувствую. Раньше я намного больше сжимала зубы. Сейчас это
проходит. Я постоянно думаю о муже. Мне и сейчас очень волнительно говорить о том,
что во мне происходит. Каждый раз, когда я ухожу, я испытываю к нему глубокую
симпатию, но когда я дома, я его отталкиваю.
234
Б. X.: Давай сделаем одно маленькое упражнение. Сядь передо мной и положи руки
на колени. Закрой глаза и отдайся своему глубокому стремлению к нему со всеми
прекрасными мыслями и чувствами. И с хорошими воспоминаниями о начале. Тебе не
нужно ничего делать и говорить, ты можешь просто
I отдаться своим чувствам и образам. Разве что глубоко вдыхай — это, должно быть,
особенный мужчина, раз он завоевал твою любовь. (Бригитта смеется.) Теперь представь
себе, как ты подойдешь к нему, когда вернешься домой. Он стоит где-то там, и ты
подходишь к нему очень близко. (Бригитта смотрит в определенном направлении.) Ты
смотришь, что ты ему говоришь, что делаешь, о чем просишь. (Бригитта улыбается). Вот
именно! ...
Бригитта: Пока не получается.
Б. X.: Посмотри на него еще немножко, посмотри на него еще немножко...
получается... (Где-то через минуту.) Я дам тебе еще один образ: иди туда и представь, что
за ним стоит его мать... она приветливо стоит позади него. (Бригитта начинает плакать.)
Закрой глаза, не открывай их и подойди к нему совсем близко... (Бригитта плачет и
кивает.) Подойди еще немного ближе и возьми что-то себе и подари что-то ему.
Совершенно спокойно, тебе не нужно ничего об этом говорить... оставайся целиком в
своем внутреннем переживании... (Бригитта глубоко вдыхает и выдыхает.) Хорошо?
(Бригитта кивает.) Хорошо, это все.
Бригитта: Спасибо!
Б. X.: Не стоит благодарности. Позже я объясню, что я сделал. Сейчас я хотел бы
оставить это, как есть.
На шестой день
Бригитта: Это было очень много, это еще уляжется. Сегодня утром
почувствовалось еще кое-что: добавились мои свекровь и свекор. Тут мне тоже нужно еще
кое-что сделать с «идти к...», «отдавать должное» и «пускать туда детей».
Б. X.: Точно, это значит следовать за мужем.
Бригитта: Сегодня мне опять очень понравилось. Я чувствую себя щедро
одаренной, ты очень хорошо со мной поработал.
Б. X.: Хорошо. Последний раз, когда я работал с Бригиттой, я обещал объяснить
технику. Я могу вкратце это сделать. Я провел с ней упражнение из НЛП. Она
демонстрировала два
235
противоположных чувства. Когда она не дома, она скучает по мужу, а когда она с
ним, она его скорее отвергает. Я дал ей уйти в чувство стремления к нему, а потом
немного ее отвлек, пока она не рассмеялась. Тогда я это закрепил. Теперь ей не так просто
выйти из этого чувства. Затем я дал ей попробовать вернуться с этим чувством домой, к
мужу. Тут сталкиваются два чувства, но закрепленное можно удержать. Тогда оно
перекрывает негативное чувство. Вот такой метод.
Карл: Что у тебя остается от первичной терапии?
Б. X: Задачей первичной терапии была переработка боли, первичной боли. На самом
деле, первичная боль — это всегда одно и то же: она возникает там, где было прервано
движение любви. Боль только подтверждает, что движение прервано, но ничего не
решает. Вместо того, чтобы дать клиенту выразить эту боль, я привожу движение к цели,
и тогда приходит любовь, и когда это происходит, у меня вот тут (показывает на свой
свитер) часто появляется мокрое пятно. Вот что осталось от первичной терапии.
Наряду с прерванным движением любви существуют также ранние травмы, которые
я снимаю при помощи переживания, например, путем изменения истории. Я использую
здесь смесь техник из НЛП и первичной терапии. Хорошим методом является анкерная
компенсация, то есть когда хорошая сцена компенсирует плохую. Но, когда речь идет о
глубинных вещах, обязательно должно учитываться чувство. Поэтому я крепко держу
клиента, чтобы он мог безопасно выразить чувство, а затем ищу ему помощника и таким
образом решаю эту ситуацию.
Карл: Иногда ты даешь человеку возможность заново пережить рождение. В каких
случаях ты это делаешь?
Б. X.: Если имела место родовая травма, то движение к матери было прервано уже
там. Тогда я повторяю рождение, восстанавливаю связь с матерью, а затем следует
молитва на заре жизни (см. стр. 60). Первое обретение матери и первое ощущение
принятости — самый глубокий и самый интенсивный опыт. Затем я провожу анкерную
компенсацию. То есть я крепко держу клиента и даю ему возможность подниматься по
возрастным ступенькам, проходя через все травмы. Ведь лучшего
236
чувства, чем чувство принятости после появления на свет, у него быть не может. Так
в рамках одной сессии я провожу целую терапию. То есть я в одном процессе в форме
анкерной компенсации по очереди прорабатываю все более поздние детские травмы. Я
даю клиенту уйти в его лучшее чувство, а потом даю пережить травму. Тогда позитивное
чувство перекрывает негативное.
Карл: Как в точности это происходит?
Б. X.: Очень просто. Я говорю: «Сейчас ты будешь становиться все старше и старше,
и когда возникнет что-то, где это движение остановится, ты там останешься». Тут клиент
вдруг начинает тяжело дышать, плакать, и я спрашиваю: «Сколько тебе сейчас лет? Что
прозошло?» Я даю ему возможность на это посмотреть и просто крепко его держу, пока
это не разрешится. Затем я перехожу к следующей сцене. (Улыбается.) Тогда пятьсот
часов анализа сжимаются до одного. Это уже индивидуальная терапия, в
противоположность или в дополнение к системной. То есть это две разные ветви.
в) Расстановка семейных систем
Внутренние образы, которые сковывают, и внутренние образы, которые
освобождают (сценарии)
В терапевтической работе мы часто замечаем, что клиент живет в соответствии с
неким внутренним образом, представляющим собой развитие событий, то есть в
соответствии с некоей историей. В трансактном анализе это называется сценарием. Эти
образы имеют двоякое происхождение, у них разные истоки. С одной стороны, бывают
внутренние образы, в сюжете которых ребенок снова находит имеющийся у него
травматичный опыт. К числу таких образов относятся многие сказки, например, «Гензель
и Гретель», «Красная Шапочка», «Звездный талер», «Спящая Красавица» и
«Румпельштильцхен». Например, Спящая Красавица спит с представлением о том, что
когда она через сто лет проснется, ей по-прежнему будет пятнадцать лет. Это иллюзия.
Решение, которое дает сказка, поощряет Спящую Красавицу продолжать спать. Если она
поймет, что, проснувшись, уже не будет юна, то она проснется
237
несколько раньше. В сказке «Волк и семеро козлят» мать говорит: «Остерегайтесь
злого папы». В сказке «Счастливый Ганс» речь идет о том, что дед часто терял свое
состояние, в этом случае можно его попросить: «Благослови меня, если я его сохраню».
«Красная Шапочка» — это история совращения старшим родственником. Маленький Ганс
счастлив, когда он возвращается домой и дверь ему открывает мать, но что будет, если у
порога его встретит отец?
Странно, что во всех знакомых нам сказках содержатся такие образы развития
событий, которые пленяют и сковывают, а решения, описываемые в них под конец,
иллюзорны и, в первую очередь, служат сохранению статус-кво. Если в сказке или
истории описывается что-то, что ребенок мог пережить до седьмого года жизни, то в
большинстве случаев это указывает на личное переживание, а не на системное событие.
Например, «Румпелылтильцхен» — обычно не системная история. В большинстве случаев
«Румпельштильцхен» — образ травматичного опыта, это история о детях, которых
отдали. Точнее, в этой сказке описывается ситуация, когда матери нет, а отец отдает свою
дочь другим людям, и тогда в следующем поколении дочь отдает своего сына. Таков ее
открытый текст. Причем мать отсутствует во многих сказках.
Но сказки коварны, поэтому в них всегда есть что-то, что отвлекает от подлинного
содержания, например, в «Румпелыи-тильцхене» это прекрасный стишок: «Ах, как
хорошо, что никто не знает, что Румпельштильцхен меня называют».
Но существует и множество историй, которые никак не связаны с детским опытом.
Если человека сопровождает, к примеру, такой образ, как Отелло или Одиссей, то здесь
описан опыт, которого у ребенка просто не может быть. Во многих историях описывается
опыт, который могут иметь только взрослые. Ребенок может быть очарован такой
историей, сам не зная почему. Тогда, судя по характеру истории, можно заключить, что
она относится к другому лицу, которое играло или должно было играть какую-то роль в
этой системе раньше. Обычно это тот, у кого была тяжелая судьба, кто был исключен из
системы или уступил свое место внутри системы кому-то другому.
В этом случае история превращается в образ для реального исполнения жизни,
которое раньше уже было важно в данной системе. Тогда история служит для того, чтобы
с ее помощью
238
кто-то еще раз представлял в этой системе исключенное из нее
лицо.
Такие истории, основываются ли они на травматичных событиях и переживаниях
или являются системно обусловленными, можно искать и находить.
Методом, позволяющим выявить сценарий и системную историю, является рассказ
следующей истории:
Некто считает, что уже достаточно потрудился и теперь может, наконец, что-нибудь
себе позволить. Он покидает свой город и едет в другой. Побродив по нему какое-то
время, он оказывается перед зданием, над которым большими буквами написано
«Международный театр». Он решает, что это как раз то, что надо, и покупает билет.
Немного дороговато, но он говорит себе, что сейчас это не имеет никакого значения. Он
входит внутрь, занимает место, откидывается на спинку кресла, устраивается поудобнее и
ждет. Наконец свет гаснет, поднимается занавес и начинается спектакль. Наблюдая за
действием, он замечает: «А ведь эту пьесу я уже читал. Тут же нет ничего нового».
Продолжая смотреть, он понимает, что это пьеса, которую играет он сам. Вопрос: как
называется твоя пьеса? Эта пьеса может существовать в виде литературного
произведения, сказки или фильма, романа или театральной пьесы или, может быть, в виде
биографии. Когда всплывает название пьесы, это бывает полной неожиданностью и в
большинстве случаев немного неприятной.
Кто-нибудь из вас знает свою пьесу?
Бенно: Для меня это убийство невинных детей Иродом. (Примечание: у Бенно был
брат-инвалид, которого во времена Третьего рейха отдали в приют, где он погиб.)
Б. X.: Если вспомнить историю его семьи, сразу обнаруживается системная связь. В
подобных историях зачастую совершенно явно описывается ключевая ситуация. Сара: У
меня это «Фауст».
Б, X.: Если женщина называет своей историей «Фауста», то речь всегда о Гретхен.
Тогда вопрос в том, какой мужчина обманул и бросил какую женщину?
Фридеманн: У меня это «Ифигения в Тавриде», причем фигура короля.
Б. X. (перебивая): Нет, нет, этого делать нельзя. Из истории нельзя ничего для себя
выбирать. Это наверняка не так. В
239
«Ифигении» как истории речь о том, какая дочь была принесена в жертву.
Вера: Мне на ум пришла «Волшебная флейта».
Илзе: «Даниэл в львиной норе».
Клаус: Сказка «Братик и сестричка».
Экхард: Я подумал про Одиссея.
Б. X: Одиссей! Ты знаешь, где он оказывается в конце?
Экхард: На Итаке.
Б. X: Да, и кого он там находит?
Экхард: Пенелопу.
Б. X.: А ты знаешь, кто на самом деле Пенелопа? Это всегда мать.
Экхард (смеясь): Теперь становится неприятно. (Всеобщее веселье.)
Б. X: Кто же в твоей семье был Одиссеем, мужчиной, который скитался?
Экхард: Вроде бы никто не скитался.
Б. X.: Ты уверен? Если это действительно та самая история, то ее всегда следует
понимать буквально. Однажды у меня на курсе была женщина, которую участники все
время дразнили: Ирена-сирена, Ирена-сирена. И тут одного участника курса, сценарной
историей которого был «Одиссей», вдруг осенило. Дело было так: у него была подруга,
отец которой дал ему яхту. На этой яхте он под парусом поплыл в Африку, а подругу
оставил дома. То есть он буквально скопировал Одиссея, всю эту историю с Наусикаа. Тут
мы выяснили, что Пенелопа — это мать. Итак, Экхард, кто был Одиссеем? Если человек
говорит «нет», не нужно сразу же принимать это всерьез. В таком случае сначала ждут.
Экхард: Скорее всего второй муж моей матери.
Б. X: С системной точки зрения он не настолько значим. Ладно, оставим это. Может
быть, это даже не та история.
По моему опыту, более пятидесяти процентов всех проблем, с которыми люди
приходят на психотерапию, не являются их собственными проблемами, в том смысле, что
они не восходят к пережитому самим этим человеком, а являются повторением чужой
судьбы.
Такие ограничивающие образы могут быть наглядно представлены, например, при
помощи расстановки семейной системы.
240
Расстановка системы
Своим способом проводить семейные расстановки Берт Хел-лингер разработал
высокоэффективный метод групповой терапии, который в удивительно простой и сжатой
форме претворяет в терапевтическую практику его идеи о порядках любви, его
философию терапии и мысли о системно-обусловленных проблемах и системных
решениях.
В центре внимания находится изображение двух концентрированных
пространственно-временных образов. Первый отображает
прошлое вплоть до
сегодняшнего дня, это внутренний образ, который сковывает, второй представляет собой
образ-решение, внутренний образ, который освобождает. Первый — это пространственная
инсценировка запечатленного в душе клиента образа системы, частью которой он
является, то есть индивидуальная метафорическая квинтэссенция семейной и
индивидуальной истории (историй). Отправной точкой при этом является тот постулат,
что системное место, которое мы занимаем в этом образе по отношению к другим членам
системы, решающим образом определяет наши чувства и действия. Второй образ — это
внутренний образ решения или образ будущего системы, отвечающий порядку любви, где
у каждого члена рода есть подлежащее ему хорошее место, и который, если его
воспринять и позволить ему действовать, целительным образом влияет на чувства и
поступки отдельного человека и на всю систему в целом.
Образ действий в расстановке
Принцип действий прост: участник группы, далее называемый клиентом, в
зависимости от исходной ситуации и заявленного вопроса расставляет внутренний образ
своей нынешней или родительской семьи или, возможно, системы клиента. Среди
участников группы он выбирает заместителей для членов системы, которую он собирается
расставить, и в соответствии со своим внутренним образом ставит их на то или иное
место. Для себя самого он тоже выбирает заместителя. Затем участники расстановки по
очереди сообщают, как они чувствуют себя на своих местах. В заключение ведущий в
интерактивном процессе с участниками расстановки, т. е. принимая во внимание
сообщения участников об их самочувствии на новом
241
месте, обычно через несколько промежуточных ступеней (часто представляющих
собой важные с терапевтической точки зрения промежуточные шаги), формирует образрешение, где у всех, в том числе и раннее исключенных, есть свое хорошее место.
На тех, кто имеет возможность наблюдать работу Берта Хел-лингера в группе, часто
производит глубокое впечатление, насколько быстро ему удается даже в больших группах
создать доверительную, серьезную и в то же время легкую и полную юмора атмосферу,
основой которой является взаимное уважение и живое внимание. Группа находится
словно бы в едином резонансе, и, несмотря на то, что расставляется внутренний образ
одного члена группы, на время расстановки участники погружаются в динамику системы
и вместе с ведущим группы создают решение, которое каждый раз уникально.
Разрешающие образы часто продолжают оказывать воздействие и много лет спустя после
расстановки.
Прежде чем начать расстановку, ведущий выясняет, кто относится к данной системе,
а также (обычно уже в процессе расстановки) кто уступил свое место в системе другому
или был из нее исключен. Также ведущий спрашивает о решающих внешних событиях,
таких как смерти, самоубийства, разлуки и разводы, несчастные случаи и случаи
инвалидности. Описания характеров и оценка поведения значения не имеют. Они только
отвлекают от главного.
Предпосылка для проведения расстановки
Делать расстановку системы (как своей собственной, так и системы клиента) можно
только в том случае, если для вас это серьезно и если речь идет о чем-то серьезном, то
есть о том, что действительно требует решения. Расстановка, сделанная из любопытства,
эффекта не дает.
Указания по проведению расстановки
Б. X.: Работая с расстановками, мы касаемся самых глубин. Поэтому необходимо,
чтобы в группе была атмосфера внимательного сопутствия. Во время процесса
расстановки заместителей никто не должен ничего говорить: ни расставляющий, ни
расставляемые. Слишком большое количество информации от242
влекает. Сосредоточьтесь, направьте свое внимание внутрь себя, забудьте то, что
относится лично к вам, в том числе собственные цели и намерения, и регистрируйте
чувства, приходящие из вашего внутреннего восприятия, возникающие, когда вас
передвигают и ставят на место, следите, как они меняются, когда в расстановку вводятся
новые лица.
При этом важно не «считывать» чувства с внешнего и не отвлекаться на мысли о
том, что можно или должно чувствовать на этом месте. Просто доверьтесь
происходящему и воспринимайте реакцию своего тела, даже если вы чувствуете совсем не
то, что ожидали, и просто, без критики сообщайте, как вы чувствуете себя на этом месте и
что у вас на душе. Нередко заместители испытывают в расстановке пугающие или
запретные чувства. Например, можно почувствовать облегчение, когда кто-то уходит или
умирает, или ощутить тягу в запретные отношения. Если об этом не сказать, что-то
важное останется под спудом. Поэтому не следует подвергать свои ощущения цензуре и
редактировать свои высказывания.
(Расставляющему): Ориентируясь исключительно на свои ощущения, ты
расставляешь свою ситуацию так, как ты в своем внутреннем образе видишь членов своей
системы по отношению друг к другу. Внутренний образ проявляется только во время
расстановки. Поэтому забудь все, что ты наметил себе заранее. Ты просто указываешь
заместителям место. Никаких жестов, никаких фраз, никаких направлений взгляда.
Отказ от собственного
Вопрос: Когда в расстановке заместитель испытывает приятные или неприятные
чувства, не примешивается ли сюда его собственная личность?
Б. X.: Это принципиальный вопрос. Если ты будешь работать с такой гипотезой, ты
уже не сможешь проводить расстановки. Это была бы одна сплошная путаница. Если ктото думает об этом, находясь в расстановке, то он уже отвлекся от восприятия в своей
позиции. Нужно исходить из того, что, когда оказываешься внутри расстановки, ты
действительно чувствуешь то, что относится к реальному члену системы, а не что-то свое.
Участники расстановки как бы предоставляют себя чужой судьбе и чувствуют как другие
люди. Разумеется, происходящее в расстановке может волновать или вызывать воспош
243
минания. Но если принимать это за свое собственное, сойдешь с ума. Тогда станешь
чужим самому себе.
Поэтому очень важно, несмотря на то, что входишь в чужое, все же осознавать, что
это чужие чувства, и не относить их к себе. После расстановки нужно снова из этого
выйти, тогда снова окажешься в своем собственном.
Ни то, ни другое чувство не верно. Они оба системно обусловлены, просто системы
разные. Но все же лучше оставаться в рамках собственной системы, чем чужой. Мы же
видим, как меняются чувства в разных образах, как мало на них можно полагаться и как
мало они помогают в поиске истины. И все же они дают представление о том,
занимает.человек свое место или нет.
Если терапевт не уверен, что чувства, о которых говорит заместитель, соответствуют
его месту, он может попросить другого члена группы занять это место и спросить его о
возникших там ощущениях. В подавляющем большинстве случаев подтверждаются
ощущения первого заместителя, а вместе с тем предположение о том, что системное место
определяет чувства. При этом, наблюдая со стороны, часто невозможно предсказать, что
будет чувствовать тот или иной заместитель. Небольшие изменения позиций нередко
удивительным образом меняют чувства.
Вопрос: У меня порой возникает ощущение, что выбор как бы уже сделан, что
выбранный человек каким-то образом подходит, что тут есть какие-то соответствия.
Б. X: Выбирающие не выключают свое бессознательное. Конечно, какая-то связь тут
есть. И все-таки любой может замещать любого. Поэтому не стоит это переоценивать.
Однако бывает так, что кого-то постоянно выбирают на одну и ту же роль, например,
самоубийцы. Это указывает терапевту на то, что в его системе есть что-то, что ему
угрожает. Терапевт не должен допускать, чтобы кого-то часто выбирали на одну и ту же
тяжелую роль.
Вопрос: У меня в расстановке были ужасно холодные руки, и я не мог разобрать, то
ли это мое волнение, то ли это как-то связано с местом.
Б. X: Это было бы важным сообщением. Нужно исходить из того, что в этот момент
ты отчужден от своей системы и чувствуешь как другой человек. Поэтому нельзя
относить к
244
себе то, что чувствуешь внутри этой ситуации. Также нельзя говорить: ага, это
указывает на то, что у меня что-то такое есть. Тут нужна большая дисциплина.
Альберт (по поводу расстановки): Когда я вижу детей и родителей в такой
конфронтации...
Б. X. (перебивая): Это интерпретация. Ты сейчас «считываешь» с расстановки, ты
решил, что это конфронтация, только потому, что они стоят друг против друга. Это
недопустимо.
Альберт: Но я так почувствовал.
Б. X.: Нет, ты не почувствовал так, ты так это истолковал. Ощутить это ты мог бы
только, если бы сам там стоял. Но те, кто там стояли, воспринимали ситуацию иначе,
никто из них не сказал ничего подобного. Это один из важнейших принципов в
расстановках. Нельзя поддаваться искушению судить о том, что чувствуют заместители
или что бы ты чувствовал сам, исходя из того, как выглядит расстановка.
Ларе: Значит, чтобы понять клиента, мне нужно встать на его место?
Б. X.: Нет, не значит. Ты можешь и представить себя на его месте. Альберт был в тот
момент чем-то захвачен. Нужно со свободным вниманием сочувствовать, погружаться и
вновь выходить. Когда входишь внутрь таким образом, вдруг начинаешь чувствовать, что
происходит. В первую очередь, чувствуешь решение. Я нахожу решение в сопереживании
и участии. Это иное внимание, чем когда я, например, спрашиваю: «Что с ним не так?»
Тогда я уже не способен сопереживать.
Работа с минимумом
Часто тот, кто расставляет свою систему, пытается дать больше информации, чем
необходимо. Этим он мешает непосредственному восприятию других и зачастую уводит
их на окольные пути. Что важно, скажут уже сами участники расстановки, тогда это будет
иметь совершенно иную силу и вес при небольшом количестве предварительной
информации.
Уже включение в образ-решение одного лишнего персонажа может уменьшить силу
образа. Поэтому групповой терапевт должен активно следить за тем, чтобы расставлялись
только те члены системы, которые необходимы для решения.
245
Некоторые клиенты подбрасывают терапевту приманку. Они говорят: «Рядом с нами
жила моя бабушка» или: «Для меня была очень важна моя крестная, я хочу включить ее в
расстановку». Совместное проживание не имеет ничего общего с системой. Этот факт еще
не говорит о том, что человек принадлежит к системе или что он важен для расстановки. Я
работаю с необходимым минимумом. Не больше, чем необходимо. Расширить рамки
можно в любой момент. Если в расстановку включено слишком много участников, их
количество нужно сократить. Если я вижу, что введенный в расстановку персонаж никак
не влияет на других членов системы, я снова его вывожу. Я оставляю только тех, кто
оказывает какое-то влияние. Когда расставляется слишком много людей, это приводит к
путанице.
Стандартная расстановка
в соответствии с базовым порядком
В расстановке образа-решения существует иерархический порядок, которого
необходимо придерживаться. Система приходит в порядок, когда верна иерархическая
последовательность. Это внутренний принцип порядка, который, как правило,
действителен, но от которого тоже постоянно встречаются отступления. На первом месте
стоит тот, кто первым вошел в систему. Движение идет справа налево, т.е. по часовой
стрелке. Обычно первым стоит муж, затем (слева от него) жена, несмотря на то, что они
равноправны. Дело в том, что они выполняют разные функции. Обычно первое место
занимает тот, кто отвечает за безопасность. Если муж, например, инвалид или давно
болен, и безопасность семьи приходится обеспечивать жене, тогда первое место обычно
занимает она. Вы могли наблюдать это в расстановке Бригитты. Однако, занимая первое
место справа от мужа, жена часто чувствует себя покинутой или лишенной поддержки.
Бывают и другие ситуации, когда жена выдвигается на первое место: например, если
в ее родительской системе есть судьбы, которые придают ей особенный вес. Тогда эти
судьбы придают ей больше значения, чем мужу. Об этом никогда нельзя судить заранее,
прийти к такому выводу можно только на основании расстановки, попробовав и тот, и
другой варианты взаимного положения. Если муж безо всяких оснований стоит слева от
жены, значит он уходит от семьи, берет на себя мало
246
ответственности или считает себя свободным. Как только он встает справа, он
чувствует свою ответственность за семью. Таково влияние позиций.
Вопрос: Разве это не патриархальный порядок?
Б. X.: Этот вопрос не имеет никакого значения. Он-ничего не дает для решения.
Даже если ты скажешь, что должно быть по-другому, по-другому не будет. Так реагирует
душа, вне зависимости от того, какой ты придерживаешься теории. За этим нет никакой
этиологии. Кто отвечает за безопасность и создает пространство, в котором семья имеет
возможность развиваться, у того и приоритет. Голову он тоже подставляет первым. К
равенству это не имеет никакого отношения.
Слева от родителей по старшинству стоят дети. Часто хорошим вариантом
расстановки оказывается и такой, где дети в том же порядке стоят напротив родителей.
Это можно наблюдать и в порядке размещения за столом. Я получил обратную связь, что,
когда семьи занимали места за столом согласно этому порядку, то за столом был мир.
Мертворожденные стоят в ряду братьев и сестер, а абортированным детям (если
работа с ними уместна) в разрешающем образе лучше всего сидеть между родителями,
прислонившись к ним спиной.
Разрешающий образ возникает в результате взаимодействия
После первого образа расстановки (обычно через несколько промежуточных
ступеней со множеством пробных вариантов и изменений) в процессе общего
взаимодействия участников под руководством терапевта разрабатывается разрешающая
констелляция — целительный образ. Например, прежде чем дочь займет свое
окончательное место в ряду братьев и сестер, она может быть сначала поставлена рядом с
матерью, которую раньше отвергала, или вместо нее ее заместительница сначала примет
мать, совершив перед ней поклон. В систему включаются те, кто раньше был из нее
исключен, а также другие члены системы, у кого были особые судьбы (например, рано
умершие родители родителей). Ведущий группы всегда внутренне объединяется с теми,
кто был исключен. Нередко бывает, что отсутствуют нужные сведения, что затрудняет
или делает невозможным продвижение вперед.
247
В этом процессе особенно важно с большим вниманием воспринимать высказывания
заместителей и руководствоваться ими. При этом в случае сомнений терапевт больше
полагается на собственные наблюдения, особенно если невербальное поведение
участников противоречит их словам. В течение всей этой фазы тот, кто расставлял свою
систему, только наблюдает и в ответ на вопросы терапевта дает дополнительную
информацию. Если был найден хороший разрешающий образ, его приглашают занять свое
место.
В первую очередь, терапевт ищет решение для расставляющего. Я практически
уверен, что и начальная расстановка, и образ-решение одинаковы для всех членов семьи,
однако, например, для мальчика в ходе расстановки будет сделан другой промежуточный
шаг, чем для девочки, так же как для каждого из них могут потребоваться свои
дополнительные персонажи.
Действие разрешающих образов
Когда клиент увидел решение, достаточно того, чтобы он просто вобрал этот образ в
себя и продолжал жить, как жил. Он должен дать пройти времени. Это похоже на процесс
исцеления, который протекает медленно, а потом вдруг все налаживается. Это гипотеза и,
конечно, тут есть некоторые сомнения, поскольку база пока слишком мала. Но это можно
проверить по результату.
Никому больше в его системе меняться не нужно. Также ему не надо никому
говорить, что ему следует занять другое место. Все изменения происходят только
благодаря запечатленному в душе образу. Иногда бывает полезно рассказать о ходе
расстановки членам семьи, но без комментариев: было так-то и так-то, и результат был
такой-то.
Если родители привели в порядок систему внутри себя, это оказывает
непосредственное влияние на детей, даже если им никто ничего об этом не говорит.
Действующей силой здесь является порядок и признание в собственной душе. Признаком
хорошего решения является наличие у каждого члена системы своего хорошего места.
Если человек остался что-то должен, он, конечно, должен привести это в порядок.
Некоторым клиентам бывает полезно зарисовать образ-решение. Подробности часто
забываются.
248
Приведу еще один пример того, как действуют образы. Одна терапевт пригласила
меня на обед. С ней вместе жила ее племянница, которую родители выгнали из дома.
Девушке было около двадцати лет. Она неоднократно предпринимала попытки
самоубийства, была наркоманкой и вот теперь она оказалась у тети, обучилась какой-то
профессии и вела себя вполне сносно. За обедом терапевт рассказала, что несколько
месяцев назад ее племянница ездила в Гватемалу. Там она взяла напрокат мотоцикл,
разбила его, где-то бросила и просто уехала назад. Я дал подействовать на себя этой
ситуации и сказал: «Ей нужно заплатить за мотоцикл, иначе все произошедшие с ней
перемены окажутся под угрозой». После обеда терапевт уехала в Штутгарт и до отъезда с
племянницей не виделась. В тот же вечер ей звонит племянница и говорит: «Я заплачу за
мотоцикл». Таково действие внутренних образов, это действие путем недействия.
Действует заключенное в образе добро. После того как появляется понимание, нужно еще
раз собраться с силами для исполнения и еще раз определить для себя новый
«подходящий момент», тогда все пойдет очень легко.
Если образ верен
Несколько месяцев назад в курсе принимали участие молодые, динамичные супруги,
возрастом где-то около тридцати лет. У них было уже трое детей, и жена была беременна
четвертым. Их трехлетняя дочь заболела диабетом. Мы сделали расстановку системы.
Дочка выражала в расстановке сильное беспокойство и никак не могла найти себе места.
Тогда мы ввели в расстановку мать и бабушку матери — они обе пользовались
дурной репутацией и женщина их отвергала. Как только в расстановке появилась
бабушка, ребенок совершенно успокоился, а когда мы поставили ее за девочкой, она была
абсолютно счастлива. Расстановка проходила уже поздно вечером.- В тот же вечер
родители позвонили домой, и малышка разговаривала с ними так, как никогда раньше.
Они были просто ошеломлены. В прошлом месяце здесь был брат мужа, и я спросил его,
как обстояли дела с диабетом, когда родители вернулись с курса. Он сказал: «Три дня
уколов не требовалось, а потом все началось сначала». Это значит, что решение не было
осуществлено. Но как бы то ни было, действовало оно
249
только через образ. Они ничего не рассказывали. Действовал только порядок
внутренних образов.
Вовремя закончить
Если по прошествии определенного времени (обычно это можно заметить по
нарастающему беспокойству и снижению внимания у наблюдающей группы)
окончательного решения не найдено, лучше всего закончить расстановку. Обычно в этом
случае отсутствует важная информация, а расстановка скорее всего и так уже дала
достаточное количество указаний. Мой принцип таков: лучше закончить пораньше.
Прерывание как трудная и эффективная интервенция
Адриан, участник семинара, который пытался разобраться для себя с тем, что его
жена собиралась прервать беременность, делал расстановку своей семьи. При этом
внутренне он был совершенно безучастен и небрежно ставил заместителей рядом друг с
другом. Когда даже после оказанной ему поддержки в его действиях ничего не
изменилось, Б. X. сказал: «Ты не открываешься происходящему, так не пойдет». (После
того, как стоявшие участники сели.) «К семейной расстановке такой важности можно
подходить только со страхом и трепетом, и с уважением. Тут нельзя халтурить и
пробовать то одно, то другое».
В пояснение я расскажу одну маленькую историю.
Два года назад у нас в гостях был наш друг. Он рассказал, что его старший сын,
который учится на плотника, работая на станке, сильно поранил ногу. Он попал в
больницу, к счастью, все обошлось без серьезных последствий. Лежа в больнице, сын
посмотрел на отца и сказал: «Я перестал испытывать благоговение перед станком».
(Адриану) Я сказал то, что воспринял. Но я не собираюсь тебя ни в чем обвинять.
Тут пока не было того, что необходимо, и ты не можешь это форсировать. Это не в нашей
воле. Можем мы пока оставить это?
Вопрос в том, как человек расставляет свою систему и как он начинает расстановку
— действует он при этом четко или сумбурно. Это показывает, насколько человек
включен и сосредоточен. Кто действует сосредоточенно, расставляет медленно.
250
Он постоянно оценивает: теперь то или нет? Если человек хочет проверить,
соответствует ли расстановка его внутреннему образу, ему будет легче это понять, если он
еще раз. обойдет вокруг расставленной системы.
Есть один очень простой дополнительный критерий, позволяющий определить,
серьезен человек в момент расстановки или нет. Кто делает расстановку серьезно, берет
каждого заместителя за руку или за плечи, отводит его на место и сам идет вместе с ним,
пока тот не окажется там, где нужно. Если расстановка делается неправильно, это самое
тяжелое испытание для терапевта. У всех на глазах его самым каверзным образом
проверяют, является ли он хозяином положения, видит он это или нет. Если не видит, то
он может собирать вещи. Если я вижу, что клиент расставляет свою систему предвзято
или что-то еще не так, и говорю ему, что не хочу продолжать, то для меня это одна из
самых трудных и самых эффективных интервенций в системно-ориентированной
психотерапии.
Или, если я приглашаю клиента расставить свою систему, а он спрашивает: «Мне
ставить так, как было раньше или как сейчас?», он тоже уже не может делать расстановку.
Расставляя систему, человек расставляет свой внутренний образ этой системы. Стоит ему
спросить: «Ставить так, как сейчас?», и он уже отвлекся от внутреннего образа, тогда
расстановка делается им «из головы», а это уже ничего не дает. Также не хорошо рисовать
себе до расстановки образ системы.
Семейная терапия, семейная скульптура, семейная расстановка
Вопрос: Можно ли проводить такие расстановки с самими членами семьи?
Б. X.: У меня такого опыта не"т, но инстинктивно я против. Для меня в принципе
вопрос, нужно ли вообще заниматься терапией со всей семьей. Тут я тоже против. Когда
перед терапевтом оказывается вся семья, дети теряют уважение к родителям, а это очень
высокая цена. Семейная терапия проводится с родителями. Терапевты работают с
родителями, а родители работают с детьми. О разговорах с терапевтом детям знать совсем
необязательно.
251
Чтобы выявить ситуацию, семья не нужна. Как показываг практика, расстановка
обладает большей силой, если семья par ставляется при помощи других людей. Когда ктото из члене семьи расставляет членов собственной семьи, возникает опаг ность, что
существующие на данный момент отношения помг шают ему расставить свой внутренний
образ и при расстанови он будет исходить из чего-то другого. Я еще никогда не деля
расстановок с семьей, да и не стал бы. Возможно, члены семи могут наблюдать за
расстановкой, где в качестве заместителе выступают другие. Но я такого тоже пока не
делал.
Те, кто расставляют свои семьи в группе, приходят потом: этими образами в свои
семьи. Образы действуют, и в какой-1? момент вдруг появляется решение. Это изящное
решение, пр котором никто не замечает, что в этом был «замешан» терапев. Все
достоинство и вся ответственность остаются в семье. Есл ты сознаешь возможные
проблемы, то семейную терапию моа-но проводить в каждом случае так, как это отвечает
ситуаци.
(В другом месте.)
Я хотел бы ввести еще одно различие. То, что мы делае), это не семейная
скульптура, а расстановка. (Здесь под «семе!-ной скульптурой» Б. X. понимает
расстановки, где заместитг лям задают направление взгляда, определенные позы и жесты.
Выстраивая скульптуру, я снаружи «связываю» заместителей! не оставляю пространства
для их внутреннего чутья. Когда 3i-местителя просто ставят на место, он поворачивает
голову туд, куда ему захочется, исходя из своей внутренней потребност. Если я поверну
ему голову сам или укажу, на кого ему нужв смотреть, он уже не может сделать что-то по
велению чувст, возникающих у него на данном месте. Таким образом я отгр;-ничиваю его
в чувствах. Заданные жесты и позы тоже толью отвлекают. Когда человек стоит на своем
месте и не получас никаких дальнейших указаний, у него могут появиться даж симптомы,
например, могут подогнуться колени.
Место церкви
Иногда в расстановки могут включаться учреждения, npeh приятия, профессии и
другие значимые области жизни.
На семинаре Б. X. просит участника, Экхарда, который п<-стоянно чувствует себя
угнетенным, расставить себя, психоанг-лиз, легкое, врачебное и духовное. Затем он
располагает все эи пять элементов так, чтобы каждый обрел свое хорошее мест(.
252
Если у человека две родины, например, если его родители родом из разных стран,
или две профессии, тогда Б. X. просит расставить обе эти страны или профессии, чтобы
каждая получила должное признание и чтобы между ними установился хороший баланс.
Пары на курсе
Если у меня на курсе присутствуют пары, то сначала я прошу расставить свой образ
нынешней системы одного партнера, а затем сразу же прошу другого партнера с теми же
заместителями расставить свой образ. То есть заместители остаются стоять, их просто подругому переставляют. Если я вижу, что кто-то из партнеров уклоняется от правильной
расстановки ситуации, я спрашиваю заместителей, как они чувствовали себя в обеих
расстановках — похоже или по-разному.
С системной точки зрения дело обстоит следующим образом: когда женщина
выходит замуж, муж воспринимает ее вместе с ее системой, причем так, как эта система
запечатлена в ее душе. Если в ее душе система запечатлена в беспорядке, то в его
восприятии жены тоже не будет порядка. И наоборот. Когда оба партнера расставляют
свои представления о системе, они оба могут увидеть, в чем они воспринимали друг друга
по-разному. Если тогда поставить все на место, они будут воспринимать друг друга более
адекватно, что очень позитивно сказывается на отношениях.
Повторяющиеся модели в расстановках
Тем читателям, которые уже работают или собираются работать методом
расстановки, наверняка будет интересно узнать, указывают ли повторяющиеся в
расстановках образы систем на определенные динамики и существуют ли для
определенных образов проблем определенные образы решений. По моим наблюдениям
(издателя), похоже, что это так. Но на сегодняшнем уровне опыта работы с расстановками
это скорее предположения и гипотезы, которые, если их озвучить, легко могут
«затвердеть» и превратиться в факты и тем самым преградить путь непосредственному
восприятию. Лучше исходить из того, что каждая расстановка уникальна и неповторима и
что
253
каждый разрешающий образ в каждом случае должен быть найден в тонко
настроенном интерактивном процессе. По этой причине здесь лишь наметкой, без всякого
отбора будет просто представлено несколько таких примеров, а приведенные в
следующем разделе принципы расстановки следует понимать скорее как возможные
указания.
Если ребенок парентифицирован, то есть если он выполняет родительские функции
для своих родителей или выступает для них в роли родителя, то в расстановке он часто
испытывает беспокойство и не может найти себе места.
Б. X.: Тогда я ищу того из родителей родителей, кто был исключен или рано умер, и
ставлю его в систему. Как только появляется этот человек, ребенок успокаивается.
Вопрос: Важно ли, чтобы заместитель в расстановке был одного пола с тем
человеком, которого он представляет?
Б. X: Как правило, да, лишь в крайнем случае берут человека другого пола. Но и
тогда только на роль второстепенного персонажа. Но это всегда мешает. Если группа
слишком мала, иногда я встаю в расстановку сам. То есть всегда делаешь все возможное,
исходя из имеющихся обстоятельств.
Вопрос: У меня еще один технический вопрос. Можно ли делать расстановки с
подростками?
Б. X.: В случае с подростками обычно нужно что-то другое. Расстановки, как и
сценарный анализ, предполагают наличие определенного жизненного опыта, я делал
исключения лишь в особых случаях. Сценарный анализ я допускаю где-то с 23 лет, и здесь
то же самое. Если это делается целенаправленно в каком-то конкретном случае, то все
может пройти успешно, но проводить подобный курс с подростками я бы не стал.
Чтобы не было недоразумений, в заключение я хочу сказать еще несколько слов по
поводу расстановок. Расстановка — это образ, станция на пути. Я должен воспринимать
ее как росток, который будет развиваться дальше. Если делать из расстановки слишком
конкретные выводы, это может направить на ложный путь.
Пример:
Как-то раз я делал расстановку для одного мужчины. Они с женой перестали
находить общий язык. Образ расстановки был такой, что они расстаются и дети остаются
с ним. После чего мужчина пришел домой и заявил: «Берт сказал, что нам нужно
254
расстаться, и дети должны остаться со мной». Это злоупотребление, это абсолютно
неправомерное использование упражнения. Это было нечестно по отношению к жене и
нечестно по отношению к упражнению. Это как будто солнце встает, а я себе говорю: «Я
сделаю что-нибудь со светом». Свет впускают в себя и дают ему действовать, и он
продолжает действовать, и вдруг что-то меняется. Тогда может открыться некая новая
возможность.
История о том, кто хотел знать точно
У одного человека умерла жена, и он остался один с целой кучей ребятишек. Он
совершенно не представлял, как ему быть дальше. Работы у него не было и прокормить
детей он не мог. Тогда один друг рассказал ему, что в горах живет отшельник, который
знает, как превращать камни в золото. Может быть, он сможет ему помочь. Человек
сказал: «Да, я пойду к нему».
Он отправился в горы, нашел отшельника и спросил: «Правда ли, что ты знаешь,
как превращать камни в золото?» Тот ответил: «Да, знаю».
«И ты мне об этом расскажешь?»
«Да, расскажу. Во время следующего полнолуния тебе нужно просто отправиться в
соседнюю долину, за час до полуночи найти пять крупных булыжников и положить их на
еловые ветви. Потом ты возьмешь вот эти пять трав (названия я, к сожалению, забыл),
посыпешь сверху, зажжешь огонь и в полночь камни обратятся в золото». Мужчина
обрадовался и отправился в путь, но, пройдя какое-то время, подумал: «Все-таки не
может быть, чтобы это было всё. Наверняка он утаил от меня что-нибудь важное». Он
вернулся и сказал: «Я все обдумал. Это просто не может быть всё. О чем-то ты
наверняка умолчал».
«Да, — ответил отшельник, — в течение часа, пока будет гореть огонь, ты не
должен думать о белом медведе».
г) Резюме: на что следует обращать внимание в семейных расстановках
Что важно для клиента?
делать расстановку только в том случае, если есть серьезный повод и если он
относится к этому серьезно (никакого любопытства!);
255
- после выбора заместителей еще раз сказать, кто кого будет представлять;
- никаких характеристик, давать только необходимую информацию;
- сосредоточиться на запечатленном в душе образе системы. (Он обнаруживается
только в процессе расстановки. Такие вопросы, как: «Какой период времени должна
отображать расстановка?» — замутняют внутренний образ);
- брать и ставить на место каждого заместителя по отдельности;
- только расставлять, не делать скульптуру;
- после того как все заместители расставлены, еще раз сказать, кто из участников
кого представляет.
Что важно для заместителей?
- сосредоточиться на непосредственном внутреннем чувстве, выразить его и сказать
о нем;
освободиться от цензуры чувств, если они противоречат собственным
представлениям о ценностях;
- не преследовать никаких других целей, кроме восприятия внутреннего процесса и
сообщения своих чувств и ощущений.
Что важно для руководителя группы?
■ он ищет решение;
он смотрит, был ли кто-нибудь исключен из системы, и включает его в расстановку;
встает на сторону исключенного; избегает опрометчивых решений;
больше полагается на собственное восприятие, чем на сообщения заместителей;
прерывает расстановку, если очевидно, что: клиент не относится к происходящему
серьезно, если клиент не берет и не ставит каждого заместителя по отдельности,
если отсутствует важная информация, если он не видит решения;
он не позволяет расставлять больше персонажей, чем необходимо (лучше позже
привлечь недостающих, чем начинать с теми, кто не имеет значения для решения);
256
— следит за тем, чтобы группа оставалась серьезной и сосредоточенной.
Указания для расстановки
— Кто вошел в систему раньше, обладает приоритетом перед тем, кто входит в нее
позже. В расстановке следует обращать внимание на иерархический порядок: он идет по
часовой стрелке. Второй стоит слева от первого и т. д. Родители по рангу равны. Чтобы
узнать, кто из них действительно первый, нужно попробовать разные варианты. Как
правило, первым идет муж.
— Среди систем более поздняя имеет преимущество перед более ранней. Поэтому
нынешняя семья обладает преимуществом перед родительской, а второй брак — перед
первым. Если у кого-то из родителей появляется ребенок вне брака, то отношения с этим
партнером имеют приоритет перед предыдущими.
— Если мужчина и женщина стоят друг напротив друга, это часто означает, что
между ними нет больше интимных отношений.
— Если женщина выбирает на роль своего сына женщину, это означает, что сын
гомосексуалист или может им стать,
— Если кто-то из заместителей хочет выйти или выходит за дверь, это означает, что
для того, кого он замещает, существует угроза самоубийства.
— Если дети стоят между родителями, это означает, что брак распался (часто это
бывает разрешающим образом).
— Если у жены до брака был возлюбленный, то в разрешающем образе муж должен
стоять между ним и женой (то же самое для жены в отношении прежней возлюбленной
мужа).
— Если в расстановке все заместители смотрят в одном направлении, это означает,
что перед ними стоит кто-то забытый или исключенный.
4. Особые области терапии
а) Терапевтическая работа с чувствами
Я хочу сказать несколько слов о различных видах чувств. Основной принцип, по
которому различаются чувства, состоит в следующем: чувства либо заставляют
действовать, либо поглощают энергию и поэтому отвлекают от действия. Чув257
ства, ведущие к действию, делают человека сильным. Чувства, делающие слабым,
мешают действовать, оправдывают бездействие или служат подменой действия. Чувства,
ведущие к действию, - это первичные чувства, а чувства, которые ведут к сомнениям и
мешают действовать, — это вторичные чувства. По этому же принципу можно различать
и разного рода знание или информацию: ведет данная информация к решению или она
ему препятствует? Не становится ли знание подменой решения?
Терапевты обязательно должны смотреть, помогает данное чувство продвинуться
дальше в направлении решения или оно еще больше запутывает ситуацию.
Чувства, ведущие к действию, являются первичными. Они очень просты. Их не
нужно долго объяснять, в них нет драмы. Поэтому в них есть определенный покой, кроме
тех случаев, когда речь идет о действительно драматичных вещах. Тогда чувство тоже
драматично, но тогда это адекватно (например, при удушье),
Большинство демонстрируемых чувств являются вторичными, они подменяют собой
действия. Поскольку они призваны убедить других в том, что человек не способен
действовать, они обязательно должны быть преувеличены и драматизированы. Человек,
испытывающий вторичные чувства, чувствует себя слабым. Окружающие его люди тоже
чувствуют себя слабыми. Им кажется, что они обязаны что-то сделать, но понимают, что
все равно все бесполезно.
Если человек испытывает первичные чувства, то окружающие сопереживают ему, но
остаются свободными, поскольку в том, кто проявляет эти чувства, есть сила. Распознать
это очень просто. Человеку, испытывающему вторичные чувства, приходится
«затуманивать» реальность, поскольку он поддерживает в себе это чувство при помощи
внутренних образов. Поэтому он, как правило, закрывает глаза и уходит в себя. Тогда я,
как терапевт, говорю; «Посмотри сюда, посмотри на меня». Если он способен смотреть на
меня и с открытыми глазами сохранять это чувство, значит, это чувство первичное. Если
же он выходит из этого чувства, значит, оно было вторичным. Так как первичные чувства
ведут к цели, они длятся недолго. Они сразу оказываются у цели, для них не существует
окольных
258
путей. Вторичные чувства, напротив, длятся долго, поскольку они направлены на
сохранение ситуации бездействия. Если позволить клиенту их выражать, будет
становиться только хуже. Поэтому так подолгу тянутся те терапии, где пестуют подобные
чувства. Кроме того, вторичные чувства обладают качеством «прекрасных». Они
драматичны и волнующи, но они обессиливают и являются ложными. Терапевту следует
действовать так: ничего не делать и предпринять какой-нибудь отвлекающий маневр,
например, потянуть время, пошутить. Объяснения часто служат той же цели: они
призваны отвлечь, с их помощью предпринимается попытка отговорить других от их
восприятия.
Приведу пример первичной и вторичной печали. Первичная печаль — это, к
примеру, очень сильная боль разлуки. Если человек отдается этой боли, то печаль быстро
проходит, он снова становится свободен и может начать что-то новое. Вторичная печаль
проявляется, например, в жалости к самому себе. Это чувство может длиться всю жизнь.
Такая печаль не отделяет. Она подменяет первичную боль.
Месть — тоже вторичное чувство. Зачастую оно является реакцией на прерванное
движение любви. Но это чувство может быть и перенятым из вышестоящей системы.
Упреки — всегда подмена принятия.
Люди часто начинают злиться, причинив другому какое-то зло. На самом деле
негодовать должен был бы другой. Еще злость часто подменяет просьбу в отношениях.
«Ты же должен был видеть, что я...» Нужно было всего лишь попросить. Или кто-то,
например, считает, что заслуживает повышения зарплаты, но вместо того чтобы пойти к
начальнику и попросить о повышении, он усаживается за стол и злится на шефа. Это
подмена действия. Страдание тоже часто бывает вторичным чувством, оно подменяет
собой действие.
Третью категорию составляют чувства, перенятые из системы. В этом случае
человек находится не в себе. Он отчужден от самого себя, и с ним нельзя ничего поделать,
поскольку он находится в чужом чувстве. Когда человек находится в совершенно другой
ситуации, это видно сразу. Недавно на курсе я наблюдал это у одной молодой пары. Муж
сказал: «Мы с женой плохо понимаем друг друга». Я предложил сделать расстановку.
259
Он испытывал к жене очень теплые чувства, она же не давала его любви никаких
шансов. Она отошла в сторону и совершенно его не видела и не воспринимала. Она была в
чужой ситуации. То, что происходило между ними, было боем с тенью. Стоящую за этим
динамику я называю двойным смещением.
Арнольд: Меня очень интересуют перенятые чувства, поскольку мне знакомо нечто
подобное: быть не внутри и не снаружи.
Б. X.: Да, например, злость и негодование с преувеличенной потребностью добиться
справедливости, или месть — это всегда перенятые чувства. Стремление восстанавливать
права всегда относится к кому-то из прошлого. В случае несправедливости по отношению
к себе это чувство гораздо менее интенсивно, чем когда человеку придает сил
идентификация.
Арнольд: Для меня это самые тягостные чувства.
Б. X: Конечно. Чтобы правильно с ними обходиться, нужно внутреннее очищение.
Ютта: У меня часто возникает чувство обиды, например, в отношениях с мужем. Я
очень быстро обижаюсь.
Б. X: Судя по твоим словам, это перенятое чувство. Возможно, ты
идентифицирована с кем-то, кто действительно был обижен. Тогда все, что происходит
потом, является двойным смещением.
Существует еще одна, четвертая категория чувств, которые я называю
метачувствами. Они обладают совершенно иным качеством. Это чувства без эмоций.
Они являются чистой, сосредоточенной силой. К ним относится, например, мужество,
смирение (как согласие с миром таким, как он есть), спокойствие. Существует также
металюбовь, высшая любовь. Когда человек причиняет другому зло, не испытывая к нему
негативных чувств, как, например, хирург, а иногда и психотерапевт, я называю это
метаагрессией. Метаагрессия — это дисциплина, необходимая для стратегического
действия. Действовать стратегически можно только при строжайшей внутренней
дисциплине, которая требует огромных усилий. Раскаяние тоже является метачувством.
Здесь человек сосредоточен, он знает о том, что ему положено. Он чувствует это и следует
этому. Если человек уклоняется от того, что ему надлежит, он отмечает что-то, что опять
же является родом совести, духовной совести, в отличие от, ну, скажем, совести действий.
Если, например, человек изменяет самому себе, это как-то связано с метачувствами.
260
Здесь есть разница между сценарием, которому человек следует под давлением
сжатой динамики своей системы, которая на него влияет и в которой он берет на себя
определенные задачи, и надлежащим ему исполнением жизни. Если человек к этому
приходит, он выходит за рамки сценария, тогда сценарий может потерять для него силу.
Венцом всех метачувств является мудрость. Она связана с мужеством, смирением и
силой. Мудрость — это чувство, которое позволяет различать, что важно, а что — нет.
Быть мудрым не означает, что я что-то знаю, это значит, что в определенной ситуации я
распознаю, что возможно, а что невозможно, и что мне нужно делать. Мудрость всегда
ориентирована на действие. Действия мудрого — не следствие выводов, он
непосредственно воспринимает правильное. Поэтому мудрые всегда поступают иначе,
чем от них ожидают.
Когда появляются метачувства, они воспринимаются как подарок. Их нельзя
добиться, они даются как милость. Они являются вознаграждением за опыт, за труд — как
спелый плод.
К полноте жизни относится то, что человек всегда, во всех областях, и прежде всего
в отношениях чувствует. Металюбовь придает отношениям силу и стабильность, она
порождает ответственность, надежность и верность.
Укрепление или ослабление
Когда наблюдаешь за работой Берта Хеллингера, создается впечатление, что он
принципиально направляет свое внимание на вопрос: придает сил то, что человек говорит,
чувствует и как он себя ведет, ему самому и другим или это ослабляет и его, и других?
Если он приходит к выводу, что ослабляет, он прерывает такие модели: иногда с юмором,
иногда конфронтируя, иногда объясняя или рассказывая небольшие истории, но всегда
очень рано.
Пример:
Ханнелоре (плаксивым голосом): У меня ком в горле, он подступает все ближе.
Б. X.: Не поддавайся слабости! Смотри прямо! Ты видишь
мои глаза?
Ханнелоре: Да.
Б. X.: Какого они цвета?
261
Ханнелоре: Темного.
Б. X. (удивленно): Темного? (Группе.) Вы заметили перемену? Теперь тут снова
больше силы. Когда человек уходит в слабые чувства, он всегда что-то затуманивает, он
не в состоянии по-настоящему видеть и слышать. Все, что ослабляет, ничего не дает. Об
этом можно забыть, но если кому-то это нужно, то можно ему сказать, что иногда он
может позволить себе этим понаслаждаться.
Марта: Меня интересует разделение чувств на укрепляющие и ослабляющие. Я
пока не совсем это понимаю. Я не знаю, как определить, ослабляю я себя своими слезами,
а я часто плачу, или нет.
Б. X: Сила проявляется через определенное воздержание от аффекта. Знаешь, что
такое воздержание?
Марта: Удерживать?
Б. X: Это когда не накладываешь в штаны. В этом есть сила. Здесь ты имеешь
возможность наблюдать, когда человек уходит в ослабляющее его чувство и как я с этим
обхожусь, чтобы он снова стал сильным. В ослабляющих чувствах есть нечто манипулятивное. Они призваны заставить другого что-то для него сделать, при том что сам он
остается пассивным. Ослабляющие чувства служат оправданию бездействия и
поддержанию проблемы. Поэтому, пока человек пребывает в таком чувстве, сделать
обычно ничего нельзя и вмешиваться тоже нельзя.
Анджела: Но теперь у меня еще один вопрос: а бывает ли сильная слабость?
Б. X. (после некоторых раздумий): Да, если ее использовать стратегически.
Анджела: Я спрашиваю, потому что для меня слабость — часть жизни. Это также
часть...
Б. X: Нет, часть жизни — это нуждаемость, и это нечто иное. Очень важно, чтобы
мы признавали, что в чем-то нуждаемся, чтобы в отношениях мы давали понять, что
другой нам нужен, но не используя его. В партнерстве нуждающимися являются оба. Это
и создает отношения. Например, если кто-то перестает нуждаться — бывает, что люди
приходят к своей полноте и переполняются, — то другие могут у них брать. Однако, если
они сами ничего не берут у другого, то отношений не возникает. Тогда они остаются сами
для себя. Но тем человечнее другое.
262
(В другом месте.)
Знаешь, как обходиться с нуждаемостью? Просить другого, причем совершенно
конкретно. То есть не в том духе, что: «Пожалуйста, люби меня больше». Это
неконкретно. А вот так: «Пожалуйста, побудь со мной еще полчаса и поговори со мной».
Это достаточно конкретно. Дело в том, что тогда другой знает, что через полчаса просьба
будет выполнена. Если же ты скажешь: «Останься со мной навсегда», просьба будет
невыполнима, и он будет чувствовать, что от него требуют непосильного.
Эдда: У меня очень бьется сердце и сильно вспотели ладони. Я спрашиваю себя,
смогу ли я когда-нибудь утолить свою нуждаемость?
Б. X.: Тебе нужно провести одно различие. Это нуждаемость того, кого уже нет. В
том смысле, что уже нет того маленького ребенка, как и того человека, на которого эта
нуждаемость направлена. Если ты, будучи взрослой, пытаешься получить это от кого-то
другого или от своих родителей, то это
уже невозможно.
Тебе нужно (как я делал это с Бригиттой) пойти назад, пока ты снова не станешь
ребенком. Тогда ты, возможно, посмотришь на своих тогдашних отца или мать и
подойдешь к ним тем ребенком. Тогда, чтобы этот ребенок чувствовал себя уверенно, ты
сама можешь быть для него защитой. Ты можешь, так сказать, диссоциировать в себе
нуждающегося ребенка и взрослого человека. Взрослый защищает ребенка. И потом, ты
всегда можешь обратиться за помощью к терапевту, который тебе в этом поможет. Тогда
это будет ясная ситуация, и ты не попадешь в неловкое положение. Взрослый может
сказать: «Это уже неуместно». Но для ребенка это уместно.
Прощание и работа скорби
Какое-то время назад в группе был участник, который узнал из газеты, что в
результате несчастного случая погиб его внебрачный сын. Этого сына он никогда не видел
и не принимал в нем никакого участия. Позже он женился, у него родились еще трое
детей. Он сделал расстановку своей системы, и я поставил умершего сына рядом с ним.
Затем я посадил сына перед отцом, и он положил руку ему на голову. Мужчине было
очень больно и очень стыдно. Потом это прошло. Они с женой
263
давно уже перестали находить общий язык. В тот же вечер жена ему позвонила и
сказала много приятного. Внезапно он ощутил в своей душе мир, и образ подействовал
даже через расстояния.
Карл: Меня занимает идея работы скорби. Ведь получается так, что, когда
исключенного принимают, то это просто хорошо и ничего больше делать уже не нужно.
Б. X: Работа скорби относится к тем людям, с которыми я непосредственно связан, а
не к тем, кого я не знал. Их просто нужно принять. По моему представлению, человек
достигает своей полноты и целостности только тогда, когда в его сердце обретают место
все, кто относятся к его системе. Тогда он совершенен. До тех же пор, пока кого-то не
хватает, он несовершенен. Тогда ему чего-то недостает до целостности. Только когда свое
место получат все, он сможет спокойно делать то, что ему подобает.
Марта: Я думаю о своем коллеге, который летом погиб в результате несчастного
случая, на меня это очень повлияло. С тех пор я похудела на десять фунтов, и я не знаю, в
чем тут дело. Еще я много плакала, и мне казалось, что это неадекватно.
Б. X: Может быть, ты отказалась от чего-то, что он хотел тебе дать, или к чему-то в
нем отрицательно относилась? Ты осталась ему что-нибудь должна?
Марта: У меня была короткая связь с его братом, он был против наших отношений.
Б. X.: С ним у тебя тоже была связь?
Марта: Нет, он был женат на одной моей коллеге.
Б. X.: Я дал тебе несколько намеков. Дай этому на себя подействовать. Я попрежнему думаю, что ты ему что-то должна, причем должна что-то принять. Прощание
удается тогда, когда я принял все, что человек мне подарил.
Я расскажу один случай, произошедший с моими соседями.
С тех пор, как у фрау М. умер муж, ей было очень плохо. Ее муж умер от инфаркта.
Это было десять лет назад. Фрау М. все больше худела и постоянно плакала. Я сказал ей,
что если ей понадобится помощь, она спокойно может ко мне прийти. Через год она
появилась у меня на пороге и сказала: «Господин Хеллингер, вы не могли бы мне
помочь?» Я пригласил ее войти. Она уселась, и я сказал: «Представьте себе, как вы в
первый
264
раз встретились с герром М.». Она закрыла глаза и заулыбалась. Я сказал: «Теперь
вы можете идти». С тех пор она расцвела и вновь стала очень энергичной женщиной. Так
что прощание — это еще и хорошие воспоминания.
Печаль и жалость к самому себе
Адриан: Во мне чередуется чувство грусти и отчасти чувство, что нужно смириться.
Б. X: Вчера твоя грусть имела характер жалости к самому себе.
Адриан: Это верно.
Б. X.: Это вредная грусть, она ничего не дает.
Адриан: Иногда я себе ее позволяю.
Б. X: Нет, нет. Это неуважение к ребенку и матери. (Примечание: речь шла об
аборте, который в это время собиралась сделать его жена.) Ни в коем случае не позволяй
себе этого! Такого рода печаль приносит новую вину и часто длится всю жизнь, поскольку
она не меняется. Жалость к себе нарциссична.
Первичная печаль другая. Мне вспоминается завершение одного семинара в США,
там две маленькие сестрички подняли страшный рев. Когда мать призвала их: «Да
прекратите же наконец», одна из девочек сказала: «Нет, еще несколько минут». Она
познакомилась с нами и расстроилась, что мы уходим, это была боль прощания. Она
требует определенного времени, а потом проходит, в ней есть что-то стихийное.
Адриан: Я тоже хорошо умею это различать, но все-таки иногда это случается.
Б. X.: Не случается вообще ничего, это делаешь ты!
Когда траур не прекращается
Участник задает вопрос по поводу женщины, которая живет с ним по соседству.
Десять лет назад она потеряла в автокатастрофе своего двадцатилетнего сына и до сих пор
горюет.
Б. X: Она злится на сына. Когда кто-то зол на умершего, горе не прекращается.
Поэтому ей нужно сказать: «Я уважаю твою жизнь и твою смерть». (Молчание.) Я говорю
это тебе, но ты не можешь сказать так ей.
В 31 год Рильке написал в одном из писем: «Не отыскивайте сейчас ответов. Потому
что эти ответы не могут стать вашей
265
жизнью». Это важный терапевтический принцип. Не дают ответа тому, кто еще не
может им жить.
Адельгейд: Но как же тогда помочь человеку прийти к тому, чтобы он смог этим
жить?
Б. X.: А зачем это нужно?
Адельгейд: Это может быть моей задачей как терапевта.
Б. X: Нет, нет. Терапевт — это тот, кто еле плетется в хвосте.
Желание помочь в горе
(Из дискуссии о согласии с судьбой.) Адельгейд: У меня еще один вопрос: ты
скажешь, что это относится и к тем случаям, когда в семье ребенок-инвалид? Здесь тоже
речь о том, чтобы родители это признали?
Б. X: Нет, тут нужно кое-что другое. Ведь все начинается с зачатия. Это акт,
имеющий самые большие последствия, он сопряжен с самым большим риском и обладает
самым высоким величием. Нужно отдать ему должное во всем его величии. Это первое.
Тогда родители принимают те последствия, которые он имеет. В этом их достоинство.
Они принимают ребенка таким, каким он появляется. Это правильная, смиренная позиция,
в которой выражается величие. Тогда течет нечто такое, что иначе вообще течь не может.
Адельгейд: Это было бы, да...
Б. X: Ты удивишься, но у большинства все так и происходит. Это смущает только
посторонних. Большинство родителей принимают это, они готовы это нести, а твоя
позиция им мешает. Ты возражаешь, тебе не хватает сопереживания. Поэтому ты не
можешь отдать им должное. Это было бы первым шагом. А признание подразумевает
невмешательство. На мой взгляд, в таком контексте это было бы уместнее всего.
Пример:
Несколько лет назад мне позвонила женщина из группы «Мать и ребенок», которую,
в том числе, посещала мама с пятилетним сыном, у которого был рак. Она пошла туда,
чтобы оказать матери поддержку, и поняла, что это невозможно. Тогда она позвонила мне
с вопросом, что ей делать. Я попросил ее описать, как выглядела ситуация, когда она туда
пришла, что, например, делал ребенок. «Ах, — ответила она, — ребенок весело играл».
Тогда я сказал: «Вот именно, пусть ребенок играет,
266
сколько хочет, оставь ребенку его родителей и не встревай. Чего ты тут, собственно,
хочешь?» Она так и поступила. Тогда родители могут делать то, что правильно. Терапевт
тут только мешает.
Еще один пример:
Недавно мне позвонила коллега, у которой покончил с собой один клиент. Она
считала, что теперь обязана помочь его близким в горе, и спрашивала меня, нужно ли ей
идти на похороны. Я ответил: «Нет, совсем не нужно. Ты свою работу выполнила, все
остальное — это их дело. Тебе нельзя тут вмешиваться». К чему все это? Не могу же я, как
терапевт, чувствовать себя обязанным защищать людей от жизни или от того, что к ней
относится. Это то самое «хотеть как лучше», которое губит мир и прежде всего
отношения.
Адельгейд: Я дам этому на себя подействовать.
Б. X.: Что это значит?
Адельгейд: Мне еще нужно время.
Б. X.: Это значит, что ты остаешься при своем мнении, и для меня это совершенно
нормально. Я с этим согласен. От того, что я сказал, твоя реакция ничего не отнимет и
ничего к этому не прибавит. Мой поступок так или иначе верен — вот терапевтическая
позиция.
Собственная и перенятая печаль
Йене: У меня еще один вопрос по поводу печали: что является моей подлинной
печалью, а что — печалью моего отца?
Б. X.: Что значит «подлинной»? Подлинная — это если есть непосредственный
повод. Если его нет, то, как правило, она является перенятой, то есть ты испытываешь ее
вместо кого-то другого. А мотивацией всегда является любовь. Если это так, ты можешь
сказать отцу: «Я беру это на себя, дорогой папа» или: «Дорогой папа, я чувствую эту
печаль за тебя».
Йене: Чтобы из нее выйти?
Б. X.: Ох, да просто, даже если и не выйдешь, просто сделай это как-нибудь. (Смех в
группе; обращаясь к группе.) Решение могло бы заключаться в том, чтобы он сказал: «Я
делаю это для тебя, отец. Если тебе это поможет, я с радостью буду ее нести».
267
Фатальное или деланное страдание
Йене: Я очень хорошо себя чувствую в Обществе анонимных алкоголиков с его
открытостью и доверием. Но это Общество отмечено еще и огромным количеством
страданий. Мой вопрос такой: бывает ли такая глубокая общность и сочувствие в
здоровом, радостном и веселом смысле, или для того, чтобы общее снова вышло на
передний план, сначала необходимо такое страдание?
Б. X: Я думаю, в твоем вопросе уже содержится ответ. Без страданий и без вины
такой глубины, по-моему, не достичь. Эти большие силы связаны со страданием. Еще в
Библии сказано: «Кто не страдал, что тот знает?»
Алексис: Не может ли это стать соблазном пострадать?
Б. X: Да, но это не работает. Силу имеет только фатальное страдание, а не деланное.
У Анонимных Алкоголиков есть еще и непреднамеренность, там ни у кого нет никаких
намерений относительно другого.
Страх потери контроля
Я хотел бы ввести еще одно различие из первичной терапии. Существует
представление о том, что если поддаться какой-либо потребности или действительно
требующему выхода чувству, то потеряешь контроль. Но это не так. Если чувство
адекватно ситуации, к примеру, если это боль разлуки, или обоснованная злость, или
сильная тоска, или движение любви, и если человек ему предается, по-настоящему
предается, то в самом этом чувстве и в самой этой потребности уже есть контроль.
Чувство и потребность заходят настолько далеко, насколько это хорошо, поэтому, если им
отдаться, не осрамишься. В чувстве есть нечто вроде внутренней границы стыда, которая
очень точна. Но это относится только к первичным чувствам, не ко вторичным. При
вторичных, наигранных чувствах можно и опозориться. На эти чувства полагаться нельзя.
Картина висит криво
Мы уже встречались с Петрой в связи с желанием помочь. «В терапии можно
уработаться до смерти», — сказала она тогда, и Б. X. рассказал ей следующую историю.
268
Эффект
Двое заходят в комнату, смотрят на картину, и один из них говорит: «Картина
висит криво».
На что другой отвечает: «Картина висит криво, потому что ты так сказал».
Первый в ответ: «Если она поэтому висит криво, значит, ты можешь повесить ее
ровно».
Это было ее включение в семинар.
Во время круга
Петра: Я вся в раздумьях, посколько чувствую, что между тобой и мной
повторяется что-то, что мне очень хорошо знакомо. Раньше я обходилась с этим так, что
брала жизнь в свои руки и говорила себе: ладно, я справлюсь, и очень хорошо
справлялась. Но я вижу, что мне этого уже недостаточно. Я чувствую по-другому, но
всегда запускаю одну и ту же программу. Я хотела бы с этим разобраться. Я хочу, по
крайней мере, увидеть решение. Смогу ли я его принять, я не знаю.
Б. X,: Тут есть один терапевтический принцип: исцеление наступает тогда, когда
человек больше не в состоянии это выдержать. Тогда он исцелен. В случае с тобой я
подожду, пока ты больше не сможешь. Что-нибудь еще?
Петра: Нет.
Позже
Петра: Жаль, что у меня в душе маловато пространства для учебы. Дело в том, что
меня волнует кое-что другое. Одна женщина просто как одержимая вцепилась в моего
партнера, а он ее вышвырнул. После этого она мне позвонила и сказала, что отомстит.
(Б. X. просит Петру расставить ее саму, партнера, ту женщину и ее психотерапевта.
Выясняется, что терапевт что-то еще должен этой пациентке, и решение заключается в
том, чтобы он подошел к этой женщине.)
Б. X.: Что делает терапевт, оказавшись в ситуации, когда у женщины возникает по
отношению к нему такой перенос? Это опасная для терапевта ситуация. Безумие этой
ситуации в том, что в настоящем пытаются сделать что-то, что относится к прошлому.
Терапевтический процесс мог бы состоять в том,
269
чтобы терапевт со всей серьезностью отнесся к чувству клиентки, но как к детскому
чувству. Ему следовало бы вместе с ней пойти в этом чувстве назад, чтобы выяснить, к
какой ситуации относится эта тоска или что бы там ни было. Затем он позволяет клиентке
двигаться так, как она захочет. Вероятно, она совершила бы движение любви. Сложная
задача терапевта состоит здесь в том, чтобы он точно представил для нее того человека, о
котором идет речь, и справился с искушением, которое возникает в этой ситуации.
Безопаснее всего это получается в группе. Тут все защищены. Однако перенос этого
процесса в группу может оказаться и своего рода увиливанием.
Днем позже
На этой сессии Петра делает расстановку своей родительской системы. Из
расстановки явствует, что у ее отца, который погиб на войне, когда Петре было четыре
года, было мало контакта с матерью. В разрешающем образе надежным местом для всех
детей оказалось место рядом с отцом, а мать стояла к ним спиной далеко от них.
Петра (после расстановки): Но моего отца с нами не было.
Б. X: Что значит не было? Конечно, был!
Недавно у меня было просто чудесное переживание. На одном из моих семинаров
присутствовала супружеская пара. Жена хотела заставить мужа наконец-то пройти
терапию. Это был простой мужчина, работяга, очень милый парень, прочно стоящий на
земле. Я поздравил его с таким здоровьем.
Так вот он рассказал, что не знал своего отца. Тот погиб за несколько месяцев до его
рождения. Чтобы не повредить ребенку, матери сообщили о смерти мужа только после
родов. Мужчина недоумевал: «Как же мне может быть так хорошо, если у меня нет
отца?». Я сказал: «Он у тебя был. Судя по тому, каким я тебя вижу, совершенно очевидно,
что мать любила твоего отца, благодаря этому он был с вами». Затем мы расставили его
систему. Это было просто чудесно. Я вкратце покажу, как выглядела расстановка. (Б. X.
ставит отца, мать и сына, причем отец стоит несколько позади матери.) Его мать сказала,
что одна ее половина — это полностью ее муж. Тогда я поставил мужа еще чуть больше за
нее, и она сказала: «Он — часть меня». Когда она сказала, что муж продолжает жить в
ней, это было так нежно. А их сын абсолютно свободен, благодаря матери у него есть оба
родителя. Вот так бывает.
270
Петра: Я понимаю.
Б. X. (приглашает Петру занять ее место в расстановке): Спокойно смотри туда (на
отца)! Подстрахуй ее немного, Рюдигер (заместитель отца; подходит к ней). Вот так!
(Отец и дочь обнимаются.) Крепко держи ее, Рюдигер, по-настоящему крепко. Уж если
держать, то крепко (Петра начинает рыдать). Не поддавайся слезам, просто интенсивно
вдыхай и выдыхай. Вот так, точно! (Через некоторое время.) Здесь можно видеть, что
значит перейти из сферы влияния матери в сферу влияния отца. Здесь уместно, что дочь и
другие дети переходят в сферу влияния отца. Это более безопасное для них место. С
системной точки зрения мать не справляется со своей задачей. (Петре.) Посмотри на отца
и скажи ему: «Дорогой папа, во мне ты по-прежнему здесь» (Петра повторяет эту фразу).
Хорошо, тогда
это всё.
У зулусов, среди которых я долго работал, есть очень странная манера поведения, в
ней очень четко проявляется иерархия ценностей, по которой они ориентируются. Когда
встречаются два зулуса, один говорит: «Я тебя видел. Ты еще жив?» «Да, — отвечает
другой, — я еще здесь. А ты?» «Я тоже еще жив».
Заместительница матери: Для меня это было очень тяжело.
Б. X.: Да, тут есть кое-что еще. Когда существует угроза самоубийства или
исчезновения, то в большинстве случаев эта динамика исходит от матери, тогда спасением
для детей становится место рядом с отцом. В таком случае ребенку нужно перейти в
сферу влияния отца, вне зависимости от того, мальчик это или девочка.
В последний день
Петра: У меня вопрос по поводу моей расстановки. Меня совершенно сбило с толку
то, что Габриэла в моей позиции совершенно не чувствовала претензии на обладание мной
со стороны матери, которая постоянно присутствует у моей матери. А еще я поняла, что
плохо умею брать, Рюдигер потом мне еще раз об этом сказал. (Она пускается в длинные
рассуждения о том, что ее непринятие связано с притязанием матери на обладание ею и
как она сидит между двумя стульями.)
Б. X.: Был когда-то такой Милтон Эриксон. Как-то раз пришел к нему один
флейтист. У него так распухла губа, что он больше не мог играть на флейте. В оркестре,
где он работал, появился новый дирижер, который требовал, чтобы флейтист
271
играл пьесу каким-то определенным образом, но флейтист отказывался: «Так я
играть не буду». На что дирижер сказал: «Don4 give me a lip» (He криви мне тут рот).
После чего у флейтиста распухла губа, так что он больше вообще не мог играть.
Так вот, он пришел к Милтону Эриксону, тот посмотрел на него и понял, что
мужчина невосприимчив к терапии и что ничего тут не поделаешь. Но велел ему
приходить раз в неделю и позволял немного поворчать обо всем, что его не устраивало,
например, что «картина висит криво». Эриксон был очень терпеливым терапевтом. Через
девять месяцев пациент впервые упомянул своего отца, и тогда Эриксон дал ему одно
задание. В то время флейтист все еще жил с отцом, а тот был родом с Сицилии, такой
настоящий патриарх. Он прекрасно заботился о семье, но дети постоянно должны были
обо всем перед ним отчитываться.
Однажды у этого мужчины появилась подруга, но она не устроила отца, и он с ней
расстался. Так вот, получив задание, он отправился домой и стал ждать, когда вернется
отец. Наконец, он услышал, как отец входит в дом, и у него задрожали колени. Отец
спросил: «Ну, сын мой, и чем ты сегодня занимался?» Тогда сын собрал все свое
мужество в кулак и ответил: «Отец, я тебе не скажу. Я уже взрослый. И если у меня когданибудь снова появится подруга, я тебе об этом тоже не скажу, и скоро я отсюда перееду».
Тогда отец твердым шагом подошел к сыну, встал перед ним, протянул ему руку и сказал:
«Сын мой, я действительно этого не заметил» (всеобщее веселье).
Петра: Все это мило, но у меня тем не менее есть еще один вопрос.
Б. X.: Нет, нет, больше никаких вопросов. Сейчас не надо!
Позже
Петра: Мне по-настоящему хорошо. Во мне такое теплое и живое чувство,
которому я бы хотела дать подействовать. Сегодня ночью я ощутила огромную
благодарность за то, что все так получилось.
Меня немного смутил твой пример по поводу ненависти. Я слышала, что, когда отец
последний раз был в отпуске, мой брат рявкнул: «Можешь отправляться обратно в Россию
и там остаться».
Б. X.: Твой брат произнес то, что думала мать. Трехлетний ребенок такого не скажет.
Это опять послание не по адресу в
272
системе, запрещенная фраза, которая находит выход у самого слабого.
б) Терапевтическая работа со снами
Во-первых, со снами я обычно вообще не работаю. Я против мифологизации снов.
Некоторые люди воспринимают их как откровения свыше, к которым следует относиться
серьезно. Однажды я работал с одним человеком, который рассказал мне, что прошел
сеанс гипноза у хорошего гипнотерапевта. Они вышли на определенные вещи, и
поскольку он пришел к этому в состоянии гипноза, он счел их очень важными. На мой
взгляд, результат был неверный, он был ему не на пользу. Тогда в беседе мы посмотрели
на его ситуацию с системной точки зрения, и вдруг стало совершенно ясно, какой была
подлинная динамика. Достичь этого с помощью гипноза было невозможно, поскольку
даже гипнотерапия бесполезна, если нет понимания. Где человек ничего не сделал,
никакой сон ему тоже не
поможет.
Бывают сны, которые помогают продвинуться дальше, но только тому, кто уже в
пути. Тогда ему приходит еще и помощь из глубин. Тому, кто сидит сиднем, они вообще
ничего не дают. Сны зависят от потока энергии, которой человек
обладает.
Если энергия утекает в бездействие или вдет на уклонение от принятия решений,
сны ему все это подтвердят. Как в повседневной жизни люди используют множество
техник, чтобы уйти от надлежащих действий и оправдать бездействие, так и сны в
большинстве своем служат оправданию и подтверждению проблем. Что это именно такой
сон, видно по тому, что человек без эмоций и затруднений сразу же начинает его
рассказывать.
Такие сны я называю вторичными. Они связаны со вторичными чувствами и, так же
как вторичные чувства, служат для отказа от того, что надлежит сделать. Раз мне
приснился этот сон, значит я могу себе позволить ничего не делать. Заняться этим всерьез
значит подтвердить проблему, а рассказчик будет в душе смеяться, поскольку ему удалось
вас одурачить. То же самое происходит, когда кто-то начинает: «Сегодня ты мне
снился...» — обычно он хочет сыграть с вами злую шутку.
273
Пример вторичного сна:
Мужчине приснилось, что сокол летит на охоту, видит маленькую певчую птичку,
сначала дает ей попеть, а потом хватает ее, взлетает, с ней в когтях кружит над своим
гнездом и отпускает, так что она в него падает. Сон показался ему восхитительным.
Этого мужчину бросила жена, она ушла к другому. Но на полнедели она
возвращалась из-за детей, а потом снова уезжала к другому мужчине. Так что сон
абсолютно точно отобразил его ситуацию. Он отпускает свою жену, отдает ее другому, и
она падает в его гнездо. А он обрадовался, как будто получил откровение свыше. Но не
заметил, что просто описывает собственную ситуацию. Так что это был вторичный сон.
Вторичные сны — это приманка, предложение поиграть. («Посмотрим, клюнешь ты
на это или нет».) Можно с большим удовольствием купаться в образах снов, и все это
время ничего не нужно будет делать. Но бывают и другие сны, которые являются
зашифрованными воспоминаниями. Я называю их первичными. Как и первичные чувства,
они не громкие и не драматичные, они тихи и легки. Например, сны о воде — это часто
воспоминания о рождении. В этом случае смотришь на то, что тогда произошло. Одной
женщине приснилось, что она вместе с дочерью поднимается на гору, а во время спуска
дочь вместе с лыжами оказывается у нее между ног, и внизу дочь шлепается в озеро. Я
спросил ее: «Что произошло при твоем рождении?» Она ответила: «Это были внезапные
роды, мама в тот момент как раз была в ванне». Это было зашифрованное воспоминание.
Самые значительные сны — это теневые сны, в которых всплывает та подавленная
сторона, которую человек не хочет в себе воспринимать. Такие сны стараются забыть, их
не рассказывают. В теневых снах человек скорее всего входит в контакт со скрытой
стороной в себе. Тут нужно принять в свое сердце именно то, чего во сне боишься. В свое
сердце принимают того, кто кажется плохим. Тогда это можно интегрировать.
Очень важны системные сны. То есть бывают сны, которые не имеют никакого
отношения к сновидцу, они описывают какую-то проблему, причем нерешенную, в его
родительской системе. Если истолковать такой сон лично, это будет стопро274
центной ошибкой. Так что, работая со снами, важно отличать системные сны от
прочих.
Карл: Ты не мог бы привести пример системного сна?
Б. X.: Когда Мирьям рассказывала свой сон (стр. 277), я подумал, что он системный.
Поэтому я спросил ее о произошедших в системе событиях. Сон меня совершенно не
тронул, но я был не уверен. То, что она описала, скорее наводит на мысль, что это
первичный сон, который снова поднимает
старые страхи.
В системных снах в беззащитном рожденном позже члене системы всплывает что-то
значимое для системы, что-то нерешенное, и если он берет это на себя, то все смещается,
а это очень плохо. Если терапевт толкует такие сны лично, то это уводит в совершенно
неверном направлении. Поэтому так важно их отличать. В системных снах часто есть чтото резкое, грубое. Обычно они связаны с такими важными темами, как убийство и
самоубийство. В таких снах поднимается тень из системы и падает на сновидца, причем
сновидец — это самый слабый.
Приведу пример системного сна:
Человеку приснилось, что он нашел в каком-то подвале расчлененный труп и
позвонил в полицию. Я сказал: «Этого достаточно». Почти во всех снах самое важное
высказывание содержится в первой фразе, важной может оказаться также вторая фраза и
редко — третья. Все, что рассказывается после третьей фразы, так или иначе можно
забыть. В случае значимого сна кривая энергии через две-три фразы обычно достигает
пика. Дальше сила и внимание идут на убыль, а рассказ становится все более подробным.
Если остановить его после первых двух предложений, то слушатель оказывается заряжен
энергией и чувствует, что что-то обнаружил. Тогда перед тобой не сон, а открытый,
незашифрованный текст. Там, где даются бесконечные интерпретации, дело вперед не
движется. Те же модели наблюдаются и в сказках.
В большинстве сказок основное высказывание содержится в первом или во втором
предложении, а затем начинается процесс, призванный его завуалировать, тогда
подлинный смысл совершенно теряется. Например, в сказке «Волк и семеро козлят» матькоза зовет своих детей и говорит: «Остерегайтесь злого волка». Открытым текстом это
означает: остерегайтесь отца.
275
Вот и вся сказка, все ее содержание, но теперь вокруг этого накручивается целая
история со всевозможными отвлекающими маневрами, например, маленьком козленком,
который спрятался в корпусе часов. И все набрасываются на этого козленка. Так и в снах.
Суть содержится в первой фразе, затем она всячески запутывается. Потом происходит
что-то очень интересное, что особенно привлекает внимание терапевта, а первая фраза
оказывается давно забыта.
Вернемся к тому сну. Я спросил: «Кто в системе погиб?» Чтобы выяснить это,
мужчине пришлось позвонить домой. Он позвонил отцу, и тот сказал, что не может
рассказать это по телефону. Выяснилось следующее: вскоре после его появления на свет
мать забеременела снова. Поскольку это случилось так рано, возникли осложнения и
ребенка пришлось расчленить в чреве матери. Такова была ситуация. Всю свою жизнь
этот мужчина жил еще и за своего братика или сестренку. У него было два дома, два
офиса, два письменных стола, всего по два.
Метасны — это открытые, незашифрованные сны. Тут человек сразу понимает, о
чем речь. Эти сны не требуют дополнительного толкования. С их помощью решение из
бессознательного «доставляется» в сознание. Иногда бывают сны, которые помогают
продвинуться дальше, когда я занят какой-то проблемой. Они указывают следующий шаг,
но только в том случае, если я уже действую.
То, что я говорил сейчас о снах, это дополнительные точки зрения, которые
помогают не попасться на некоторые вещи и не уйти в ненужном направлении. Но это не
заменяет других теорий о снах. Плохо то, что со снами часто обращаются как с
божественными откровениями. Есть такая китайская поговорка: «Мудрец не видит снов».
Они ему уже не нужны.
Примеры с семинаров
Мирьям: Меня интересует сон, который я видела уже в трех вариантах. Я всегда
боюсь за моего младшего сына.
Б. X: Расскажи этот сон так, будто видишь его сейчас.
Мирьям: Мы с моим младшим сыном находимся в какой-то большой фирме, в
большом здании, где работает моя сестра. Я
276
чем-то занята с сестрой и вдруг слышу, что меня зовет сын. Он очень далеко, и я не
могу его найти. А когда я его нахожу, я вижу, что он задохнулся. Он забрался в какой-то
чулан, куда взрослому вообще не пролезть, и слышу, как его голос становится все тише и
тише.
Б. X. (перебивает): Сон не произвел на меня никакого впечатления. Сколько лет
твоему младшему сыну? Мирьям: Десять.
Б. X.: Были ли в твоей системе погибшие дети? Мирьям: У моих бабушек и дедушек
с обеих сторон было по очень многу детей. Например, у бабушки по материнской линии
было одиннадцать детей, я не знаю, были ли в этом ряду мертворожденные или еще что-то
такое. Но я не думаю (длительная пауза).
Б. X.: Это удивительно далеко. Когда я тебя слушал, я не видел тебя там, во сне.
Никакого движения, как что-то далекое. Меня это не тронуло.
Мирьям: Сегодня я сразу же представила рядом хороший
образ.
Б. X.: Такая интерпретация, когда людей, которые появляются во сне, принимают за
тех, кто они на самом деле, примитивна. Это толкование на уровне бульварного романа.
Мирьям: Да, это лишь отчасти соответствует действительности. За старшего сына я
не боюсь никогда, даже если иной раз он не приходит домой ночевать, я абсолютно
спокойна.
Б. X.: Сейчас ты отвлекаешь внимание. Что я сказал?
Мирьям: Что это толкование на уровне бульварного романа.
Б. X.: Но за младшего сына ты все же обычно боишься?
Мирьям: Да, очень часто. По этому поводу мне приходит в голову только то, что с
ним у меня была тяжелая беременность, мне пришлось очень много лежать. Когда он
родился, он был болен. У него была гипофункция кишечника, полтора года кишечник
работал неполностью.
Б. X.: Тогда это сон-воспоминание. Просто для целостной картины кое-чего пока не
хватает. Поэтому это не дает тебе покоя. Я рассмотрю эту ситуацию в общем: если когдато произошло что-то плохое, например, травма, то обычно совершенно упускается из виду
и остается неоцененным самое главное, а именно, что все закончилось хорошо. Люди
часто не отдают этому должного, тогда это и есть то, чего не хватает, чтобы пришел
покой. Согласна? Хорошо.
277
Томас: Сегодня ночью я видел очень страшный сон, я проснулся весь мокрый и
взволнованный, и я не знаю точно, с чем это связано.
Б. X.: Если хочешь, расскажи, но так, как будто это снится тебе сейчас.
Томас: Я в автобусе с кем-то другим, он за рулем. Это мой друг, в автобусе полно
народа. Дорога идет круто в гору.
Б. X: Нет, давай еще раз сначала!
Томас: Я сижу или стою в автобусе рядом с водителем, за рулем мой друг.
Б. X: Точка! Вот и весь сон (пауза). В чем решение?
Томас: Я мог бы сидеть за рулем сам.
Б. X.: Вот именно. Поменяйтесь местами! Что-нибудь еще, Томас?
Томас: Да, по поводу снов меня мучает еще один вопрос. Мне постоянно снится
один и тот же конец, а начало бывает самым разным. Меня это беспокоит.
Б. X: Ну и чем же все кончается?
Томас: Все кончается пропастью, страхом свалиться, упасть вниз. Это всегда как-то
связано с падением и пропастью.
Б. X.: Хорошо, раз тебе снится такой сон, встань к отцу, так, чтобы он был у тебя за
спиной (пауза).
Томас: Я как раз это сделал. Это совершенно другое чувство.
Б. X: Хорошо, это и есть решение. Когда ребенок чувствует себя во сне в опасности,
тот человек, за которого он может держаться, это всегда отец. Не важно, мальчик ребенок
или девочка. Тут тоже, конечно, бывают исключения, но, в первую очередь, в тех случаях,
когда существует угроза самоубийства, несчастного случая или катастрофы, рядом с
отцом человек, как правило, в большей безопасности. Иногда бывает нужен еще и отец
отца. Мужское держит.
Йозеф: Я видел очень тяжелый сон. Мне снилось, что мой младший сын бросается в
воду, то есть он падает спиной в воду. Я боюсь, что он утонет, хватаю его, и меня
разрывает на части, потому что, с одной стороны, у меня мало времени, чтобы его спасти,
с другой — я не имею права его потерять. Я боюсь, что его одежда разорвется. У меня
получается, и я очень этому рад. Он жив и начинает дышать, но я еще не знаю, не получил
ли он повреждений.
278
Б. X.: Это вторичный сон. Он дает только проблему без решения. Решение в том,
чтобы ты по-настоящему крепко держал его до того, как он бросится в воду. Согласен?
Ульф: Мне приснилось, что я забираюсь на высокое ореховое дерево и лезу выше,
чем лестница, чтобы потрясти ветви.
Б. X.: Этот сон ничего не дает.
Ульф: И что...
Б. X: Этот сон ничего не дает.
Ульф: Ничего не дает? Сегодня утром он дал мне то, что теперь я хочу щелкать
крепкие орешки. Во всяком случае, я так
думаю и чувствую.
Б. X.: Да, это нехороший образ. В нем есть насилие. Я тут так не работаю. Я очень
редко беру в руки молоток.
Ульф: Я хотел сейчас поработать.
Б. X.: Тут нет энергии. Если оставаться в этом образе, то это представление о том,
что решение должно прийти откуда-то извне. Возможно, это идея, что это должен сделать
я. Это плохая основа для работы.
Ульф: Нет, я уже думал, что щелкаю орехи. У меня было
ощущение...
Б. X.: Уходи от этого образа, он ничего не дает. Большинство снов служит
подтверждению проблем, особенно те, которые люди сразу же рассказывают. А еще они
служат оправданию неудачи.
Ульф: Во мне была такая уверенность, что я могу сейчас за
это взяться.
Б. X.: Так и есть. Когда человек идет навстречу своему несчастью, обычно он бывает
совершенно уверен. Кто выбрал несчастье, движется к пропасти с высоко поднятой
головой. Исцеление достигается со страхом и трепетом. Вчера ты был к этому ближе.
Ларе: Несколько дней назад я видел фрагмент сна, как мне кажется, системного.
Б. X.: Расскажи, как будто видишь его сейчас.
Ларе: Я лежу в постели и уже собираюсь уснуть, как открывается дверь, входит
женщина с взволнованным лицом и стремительно подходит ко мне.
Б. X.: Точка, достаточно. Это первичный сон, то есть в нем содержится
воспоминание.
279
Ларе: У меня такое ощущение, что если это воспоминание, то это плохо. Я
чувствую, что у меня появляется жар в голове.
Б. X.: Если ты посмотришь на глаза этой женщины, ты их видишь? Закрой глаза и
посмотри на глаза и на рот.
Ларе: Рот я уже узнаю, а глаза — нет.
Б. X: Чей это рот? Тебе нужно очень медленно наблюдать, как движутся рот и глаза,
это те точки зрительной фиксации, узнать которые легче всего.
Ларе: Думаю, это рот моей мамы. Но я не уверен.
Б. X: Хорошо, оставь это пока. Наверное, это все же зашифрованное воспоминание.
На следующий день
Ларе: За последние три-четыре года я принял своего отца, но я чувствую, что пока
не принял мать и мне этого не хватает, в том числе как энергии. Я бы хотел на это
взглянуть.
Б. X.: Вспомни еще раз свой сон. Сейчас, когда ты это говоришь, у меня снова
возникает образ из твоего сна. Ты лежал в больнице, когда был совсем маленьким?
Ларе: Да, часто, я много болел, мне даже кажется, что я еще легко отделался. В
полгода у меня был фурункулез, и маме приходилось постоянно ходить со мной к врачу,
которая выдавливала фурункулы. Наверное, это было ужасно больно.
Б. X: Да, она входит, и ты знаешь, в чем дело.
Ларе: Я тогда, наверное, ужасно кричал, а потом я из-за чего-то другого снова
оказался в больнице...
Б. X. (перебивая): Нет, нет, нет, я не хочу знать больше, у меня уже все есть. Это
твой сон. Ты можешь себе представить, каково было твоей матери, когда врач
выдавливала малышу фурункулы? Ведь ребенок этого не понимает.
Одна знаменитая терапевт рассказывала, как она проводила семинар, где участники
работают с фигурами родителей. Там присутствовал и ее 16-летний сын. Участники
группы проходят возрастную регрессию и чувствуют себя как дети. В какой-то момент ее
сын вдруг очень погрустнел и сказал: «Мама, ты морила меня голодом». Тогда терапевт
вспомнила эту ситуацию: у ребенка была холерина, и врач сказал ей, что в течение 24
часов ему нельзя ничего давать есть. Она выполнила это указание, и ребенок выздоровел.
Но теперь он вспоминает, что мать морила его голодом. Вот так приходится родителям.
280
Другой терапевт рассказал, что однажды он строго посмотрел на свою дочь, после
чего она пошла к матери и сказала: «Папа меня избил». Так это потом и вспоминается.
Если ты сейчас вчувствуешься в мать, ты сможешь разрешить в душе эту сцену.
Было бы намного хуже, если бы она оставила тебя в больнице.
в) Терапевтическая работа с «сопротивлениями»
Б. X. мастерски обращается с таким поведением и чувствами, которые мы любим
называть сопротивлением. Наблюдая за его работой, можно увидеть, как он использует, в
частности, короткие эпизоды во время кругов, чтобы не допустить такого поведения.
Обычно он невероятно быстро распознает подобные модели, останавливает этого
человека, говорит что-нибудь об этой модели группе, а затем проводит небольшую
интервенцию или рассказывает какую-нибудь историю. Он может позволить себе
конфронтацию на высоком уровне, поскольку каждый в группе видит его уважительное и
исполненное любви принятие и хорошее решение в конце. Приведу несколько коротких
примеров с семинаров.
•
Возражения как тормоз
Йене (по поводу своей расстановки, где он олицетворял бывшего друга матери):
Возможно ли, чтобы между мужем и любовником состоялось примирение, или это
конструкт?
Б. X.: Конструкт.
Йене: Но в жизни такое все же не исключено.
Б. X.: Если они примирятся, значит они гомосексуалисты
(все смеются).
Йене: Но я все-таки не могу исключить, что примирение
возможно.
Б. X.: Я хочу указать на один очень важный момент: на все правильное найдется свое
законное возражение. В результате то, что раньше признавалось правильным, вдруг теряет
возможность действовать. То есть возражение парализует энергию и оказывает
разрушительное воздействие. Оно всегда дешево, поскольку не требует никаких затрат.
Тому, кто возражает, как правило, не приходится отвечать за последствия.
281
Другое дело, когда человек входит в ситуацию и, исходя из процесса, находит
другую вариацию. Тогда он приобретает некий опыт, и когда он им делится, это обладает
тем же качеством, что и новое понимание, которое либо что-то добавляет, либо
корректирует. Это огромная разница, поскольку за этим стоит духовное напряжение, опыт
и риск, которому человек себя подвергает. Критиковать и ставить под сомнение — это
игры ученых. Я могу все поставить под вопрос, но что это даст? Когда ты, Йене,
приводишь подобные возражения, что это тебе дает? Здесь ты имеешь возможность
наблюдать, что происходит с процессом, когда ты приводишь возражение, которое его
останавливает.
Йене: И второе...
Б. X: Нет, вы видите: он был где-то в стороне от процесса и уже в новых мыслях.
Если процесс правильный, то опасность в том, что он, как правило, не оставляет нам
выбора. Разве что в мелочах, но по большому счету нет. Возражая, мы с радостью
уклоняемся от необходимости покоряться. Тогда у нас есть свобода, но чему она служит?
Такая свобода — мираж.
Эрнст (после того, к&К Б. X. предложил ему решение): Мне сразу же пришла мысль
о том, что...
Б. X.: Нет, нет, никаких возражений. Я хочу сказать несколько слов по поводу
возражений: они действуют, как коса на траву, прежде чем та успеет дать семена.
Поиски причин и объяснений
Людвиг: Я довольно долго не мог ничего добиться, не закончил учебу, занимался то
одним, то другим. Теперь я думаю: а что, если тут идентификация, ведь мой отец не мог
жениться на своей подруге, потому что был еще никто?
Б. X. (после некоторых раздумий): Даже если бы это было так, такой подход обречен
на неудачу. У тебя уже есть решение, а ты продолжаешь искать причины.
Людвиг: То есть это все, что мне нужно сделать, а остальное неважно?
Б. X: В чем заключается решение?
Людвиг: В том, чтобы склониться перед отцом.
Б. X: И сказать матери: «Я принадлежу моему отцу, он тот, кто мне нужен». Тогда
все остальное можно забыть.
282
Людвиг (немного упрямо): То есть все остальное неважно -сестра и так далее...
Б. X.: Теперь у тебя согласие как сопротивление.
Корова и забор из колючей проволоки
Лидия: В данный момент я чувствую себя спокойной и сильной. Сегодня ночью я
видела сон. Потом проснулась и очень плакала. Потом у меня возникли определенные
образы. Один из них был такой: я видела какого-то человечка, который упал в бочку с
дождевой водой, а потом свою сестру, но без какой-либо взаимосвязи...
Б. X: Это образы сна или что?
Лидия: Это было после сна и при этом у меня текли слезы.
Б. X.: В этом ничего нет.
Лидия (продолжая говорить): Хорошо, но это как-то связано с разговором с...
Б. X. (перебивая): Я не хочу этого знать.
Лидия (продолжая говорить): Ладно, хорошо, но я все-таки еще кое-что расскажу,
хочешь ты это знать или нет.
Б. X. (перебивая): Нет, это процесс, который я хотел бы проанализировать. Тут имеет
место некое переживание, а потом начинается поиск его объяснений. Каким бы ни было
объяснение, оно приносит облегчение. Но оно не имеет ничего общего с тем, что
правильно или неправильно. Обычно люди ищут причины для собственного бездействия
или несчастья. Как только объяснение оказывается найдено, вызванный переживанием
процесс прекращается.
Это можно увидеть на примере истории мистики. Некоторые события у христиан,
мусульман и буддистов очень похожи, но все интерпретируют их по-своему. Они
пытаются осмыслить эти переживания при помощи тех возможностей, которыми
располагают. Но переживание невозможно обосновать. Нужна большая дисциплина,
чтобы оставить все как есть и отказаться от объяснений. Нужно плыть с потоком и
смотреть, куда он несет. Так понятно, Лидия? Ты можешь это принять?
Лидия (несколько надменно): Большое спасибо, но...
Б. X: Опять ничего. (Дальше группе.) Если терапевт всерьез займется объяснениями,
которые приводит клиент, он блоки283
рует поток опыта. (Лидия начинает плакать. Обращаясь к ней.) Теперь ты снова
возвращаешься к чувству. Это хорошо.
Однажды я размышлял о чистой правде и как с ней обращаться. Мудрец поступает с
чистой правдой как корова с забором из колючей проволоки. Покуда есть что поесть, она
держится подальше. А потом ищет брешь. (Смех в группе.) Теперь я дал тебе инструкцию,
как обходиться с некоторыми авторитетами.
Упрямство и дух противоречия
Хильдегард: Вчера я поняла, что моей темой является то, что моя первая реакция —
это всегда отпор. Мне трудно на что-то согласиться. Я сразу же начинаю упрямится.
Б. X.: Такими людьми манипулировать легче всего. На упрямство всегда можно
положиться. Есть три сорта людей: первые сначала говорят «да», а потом думают; вторые
сначала говорят «нет», а потом думают; а третьи сначала думают. (Пауза.) Хильдегард это
слышала? Она не могла этого слышать, потому что сразу сказала «нет».
Пока варится яйцо
Эдда: У меня сильно бьется сердце. Я все еще не отошла от отказа сегодня утром.
Б. X.: Да, если тебе угодно, можешь спокойно продолжать это пестовать. Но это
возможно только, когда закрываешь глаза.
Эдда: Я не хочу это пестовать, но я очень быстро замечаю, что упрямые...
Б. Ж.: Ну-ну-ну. Это было приятно. Ты им показала.
Эдда: Чего, чего?
Б. X: Ты им показала. Но при этом ты, конечно, и проигрываешь тоже.
Ведь упрямство — это неспособность принимать, и дилемма заключается в том, что
человек ждет, чтобы ему кто-то помог. Но если кто-то ему помогает, приходится его
отвергать, чтобы не утратить упрямство. Однако в ходе многолетних исследований мне
удалось выяснить, что в случае упрямства есть одно решение: его можно на пять минут
отложить. Согласна? Хорошо.
284
Триумф или успех
Гудрун: Сегодня я проснулась в шесть утра, и у меня было такое ощущение, что
вокруг меня сидит много народу и все говорят: «Ты должна, ты обязана... ты должна
попрощаться со своим другом. Ты должна отдать ему должное, ты не должна
больше злиться...»
Б. X.: Ты должна каждому сказать, что все сделаешь... сделаю, сделаю, сделаю.
Только тогда ты от них избавишься (веселье).
Гудрун: Но это так много. Тут приходит один и говорит... Б. X. (перебивая): Хорошо,
хорошо, если тебе это доставляет удовольствие, то пожалуйста. То, что я тебе показал, это
внутренняя стратегия. Но она требует дисциплины, а самая высокая дисциплина, которая
нужна при исполнения стратегии, это отказ от триумфа. Триумф и успех — две
взаимоисключающие вещи. Либо у меня триумф, и я жертвую успехом, либо у меня
успех, и я жертвую триумфом. Это дисциплина для достижения успеха, поэтому в нем
всегда есть элемент смирения. Я говорю о том успехе, который остается. Что-нибудь еще?
Гудрун: Я пока не решилась отказаться от триумфа. Б. X.: Вот именно, и он у тебя будет.
Грудь колесом имеет свою цену: внутри преимущественно воздух. Ты слышала только
слова.
Хильдегард: Моя сестра овдовела, детей у нее не было, и она вышла замуж за вдовца,
у которого был взрослый сын. Сын очень трудный человек, даже отец страдает из-за этого
своего сына, который, к несчастью, живет в той же местности. Хотя моя сестра в
принципе знает, что это его сын, но она видит, как он страдает из-за отношений с сыном, а
еще как человек посторонний она видит, какие ошибки допускает отец, и иногда ему об
этом говорит. Но все бесполезно.
Б. X.: Ну да, конечно! Ей нужно сказать ему: «Ты — лучший отец для своего сына».
Хильдегард: И теперь я обдумываю, после того, как ты... Б. X. (перебивая): Ах, ну
разве не изощренно она уводит в сторону? (Обращаясь к Хильдегард) Что я сказал?
Хилъдегард: Нет, ты сказал, что ей нужно сказать ему: «Ты — лучший отец для
своего сына». А я хотела...
Б. X.: Нет, нет, ты пока еще совсем не поняла. Ты слышала только слова. Согласна?
285
Хилъдегард: Я думаю, это относится еще и к тому... Б. X.: Нет, нет, это пока у тебя не
внутри. Я на этом остановлюсь.
Желание знать
Хилъдегард: Я не знаю, как я себя чувствую.
Б. X: Когда человек не знает, как он себя чувствует, ему всегда хорошо. Когда
человеку плохо, он об этом знает.
Хильдегард: Да, но при этом мне не так уж и хорошо. Мне все время кажется, что в
определенные моменты во мне есть сильное движение и многое оказывается затронуто, но
потом все это быстро ускользает в какой-то уголок, чтобы я не могла к этому подобраться.
Остается один рассеянный туман, который тоже как-то отделяет меня от реальности.
Б. X: Для движения есть один хороший уголок, куда можно ускользнуть, чтобы
избежать
перемен.
Это
желать-знать-боль-ше-чем-необходимо-для-того-чтобыдействовать. Когда я хочу понять, вместо того чтобы идти с движением и соответственно
действовать. Знание — это тот уголок, где энергия оказывается скованной. Что-нибудь
еще, Хильдегард?
Хильдегард: Для начала хватит.
Б. X: Ты поняла?
Хилъдегард: Боюсь, что да (смех).
Б. X.: Сейчас это исключение из правила, когда понимать можно.
Ирена: Я слишком много думаю и тогда чувствую перенапряжение. Сейчас время
что-то делать, а не говорить, после семинара я позвоню маме.
Б. X.: Бывают же люди, которые встают под душ и считают капли. (Пауза.) У нее это
отклика не нашло, а у вас?
Приведу другой пример, чтобы пояснить этот процесс:
В Америке появился новый метод изучения языков. Его используют в основном для
обучения шпионов. Так они в кратчайший срок великолепно осваивают чужой язык. Этот
метод очень прост: ученик получает шесть учителей, которые непрерывно говорят с ним
на иностранном языке, пока он вообще не перестает что-либо понимать, и тогда он учится
— на другом уровне. Дети тоже так учатся. Шесть или больше человек беспрестанно
говорят с ребенком на незнакомом языке.
286
На эту удочку попадаются молодые рыбки
Эдда: Мне вспоминаются два сна из моего детства, я хотела бы разобраться, что это
за сны.
Б. X: Нет!
Эдда: Почему?
Б. X: Когда ты спрашиваешь меня «почему», у тебя становится больше шансов или
меньше?
Эдда: Меньше.
Б. X.: Вот именно. Вопрос «почему?» — это попытка оттеснить другого в
подчиненную позицию. Тогда я, как терапевт, в любом случае остановлюсь. Я хочу быть
как минимум равным. То, что сейчас сделала Эдда, было попыткой поймать меня на
крючок. Молодые рыбки на это клюют. (Веселье.) Что-нибудь
еще, Эдда?
Эрих: Десять минут назад я проснулся, мне снился сон, который закончился тем...
Б. X. (перебивая его): Нет, нет, я хочу знать начало. (Все смеются.) Как он начался?
Только если ты хочешь это рассказать.
Эрих: Я не знаю, последняя сцена показалась мне совершенно замечательной.
Б. X. (ухмыляясь): Каким бы оно могло быть?
Эрих: Мне вдруг приходит в голову: отъезд в паломничество.
Б. X.: Это что-то про сон. То, что рассказывают про сон, значения не имеет. Значение
имеет только сам сон. Итак: я...
Эрих: Итак, я отправляюсь в чужой город.
Б. X.: Вот эта фраза. Теперь тебе нужно проверить, уместно ли это, ведет ли тебя
туда добрая сила или гонит демон.
Эрих (немного тихо): Думаю, добрая сила.
Б. X.: Я думаю, демон. Демон хитер.
Б этом что-то есть
Катарина: У меня все еще не выходит из головы вот это, про чувства. В отношениях
со мной очень часто случается так, что я автоматически занимаю противоположную
позицию. Мне никак не удается это отследить, это происходит очень быстро. Раз — и я
уже там. Например, когда речь идет о справедливости, я завожусь наверняка.
287
Б. X.: Как-то одна женщина рассказала мне, что ее мать назвала ее шлюхой. Она
спросила, что ей теперь делать. Она всегда занимала противоположную позицию. Я
сказал, что ей нужно сказать матери: «Да, есть немного». Так что, когда в следующий раз
соберешься занять контрпозицию, ты можешь сказать: «В этом что-то есть».
Катарина: Да, это очень просто.
Б. X: Прежде всего тогда у другого с его позицией не будет над тобой власти. Когда
впервые знаешь, как с этим обходиться, этим можно почти наслаждаться.
Оторвать от «домашнего видео»
Мануэла: У меня сильно бьется сердце, боюсь, у меня то же самое, что у Эдды.
Теперь снова подступают рыдания, наверное, мне следует передать слово дальше.
Б. X.: Ох, как страшно! Нора сказала, если не закрывать глаза, то рыдается лучше.
(Оба улыбаются.) И дышать. И смотреть. Так, да. И продолжать дышать. Но ты меня пока
не видишь.
Мануэла (быстро): Да нет, я вижу, что у тебя голубые глаза (все смеются).
Б. X.: Ты первая, кто мне это говорит. У меня вовсе не голубые глаза. Ты уж
посмотри повнимательней.
Мануэла: Теперь я действительно не вижу.
Б. X.: Вот именно, это я и хотел сказать. Ты даже не видишь моего лица. Какие у
меня волосы?
Мануэла: Уж их-то я пока еще вижу.
Б. X: Ах, боже мой, у меня снова появились волосы! (Громкий смех.) Что-нибудь
еще, Мануэла?
Мануэла: Нет.
Чтобы все могло остаться, как есть
Миръям: В начале круга я еще была полностью поглощена своей нынешней
системой, но теперь я снова думаю о том, что мои родители выезжают из дома, где они
прожили сорок лет, а мы туда въезжаем. Это очень и очень долгий процесс, пока моя
мама, например, наводит порядок в чулане и снова всплывает все прошлое.
Б. X: Я бы не стал туда переезжать.
288
(Длительная пауза.)
Миръям: Ты можешь объяснить почему?
Б. X.: Не нужно объяснять то, что очевидно.
Миръям: Тогда я оставлю все, как есть.
Б. X.: Ты как раз-таки и не оставляешь.
Миръям: Да, я не могу сейчас ничего спонтанно на это сказать. Мне нужно сначала
это переработать.
Б. X.: «Переработать» означает: я найду такой выход, чтобы все могло остаться так,
как я запланировала. У тебя нет выбора, потому что ты не принимаешь обеих
возможностей выбора. У тебя был бы выбор, если бы ты приняла для себя внутренне один
вариант и проверила в себе его эффект, и приняла другой и проверила его воздействие. И
одновременно позволила бы себе воспринять, какое действие это оказывает на твою
семью. В этом решении есть отрицание конца и непостоянства. В нем избегается
прощание и подошедший конец.
Нерешительность
Марта: Я чувствую некую двойственность. Я бы хотела расставить мою семью. В то
же время я думаю, не записаться ли мне на следующий год, если я уже не успею.
Б. X.: Записаться-то ты можешь, только я тебя не возьму (улыбается, все смеются).
Марта: У меня уже есть запрос, но я не знаю, достаточно ли
я быстрая.
Б, X.: Нет, ты слишком медленная. Но смотреть на замыкающего процессию — это
даже здорово.
Марта: Да, тут еще и жадность. Я хочу расставить свою семью, отношения с другом
и, возможно, кое-что по работе.
Б. X.: Да, если не всё, то вообще ничего.
Тайна пути
Мануэла: Надеюсь, в ходе курса я когда-нибудь приду к тому, чтобы расставить мою
семью. Я надеюсь, но не знаю, получится ли.
Б. X.: Скорее нет!
289
Мануэла: Ладно, раз ты так говоришь. Жаль, но, может быть, это и неплохо.
(Начинает плакать и смотрит себе под ноги.)
Б. X.: Я хочу сказать несколько слов о тайне пути. На пути вперед движешься тогда,
когда оставляешь позади все, что было ДО сих пор, в том числе и прежнее понимание. И
еще кое-что по поводу пути: цель достигается последним шагом. Все остальное —
подготовка.
Я расскажу еще одну историю.
Осел
Некий господин приобрел молодого осла и сразу стал приучать его к тяготам
жизни. Он навьючивал на него тяжелые грузы, целыми дня-Ми заставлял работать, а
еды давал ровно столько, чтобы тот не Умер с голоду. И вскоре маленький ослик
превратился в самого настоящего осла. Когда приходил хозяин, он падал на колени, низко
склонял голову и с радостью позволял нагрузить на себя любую тяжесть, даже если
порой чуть не падал.
Те, кто это видели, жалели осла. Они говорили: «Бедный осел!» — и хотели сделать
для него что-нибудь хорошее. Один хотел дать ему кусочек сахара, другой—кусок хлеба,
а третий даже хотел отвести бго на свое зеленое пастбище. Но осел показал им, каким
он был ослом. Первого он укусил за руку, второго лягнул в бедро, а с третьим был как
осел упрям. Тогда они сказали: «Ну и осел!» — и оставили его е покое.
Но у своего хозяина он ел с руки, даже если это была пустая солома. Тот всюду
расхваливал своего осла и говорил: «Это самый большой °сел, которого я когда-либо
видел!» — и дал ему кличку Ия. Позже люди разошлись во мнениях о том, как правильно
произносится это имя, пока один диалектик из Баварии не сказал, что, скорее всего, оно
звучит так: И я.
Г
) Если не помогает понимание, поможет страдание: терапевтическая работа с
симптомами
На этих семинарах Б. X. поделился некоторыми новыми идеями по поводу типичных
динамик при определенных симптомах и некоторыми неожиданными возможностями
решений, которые я не хотел бы утаивать от читателей.
290
С этим можно выступать в цирке (кусание ногтей)
Андреа: Вчера меня заинтересовали истории, связанные с ночным недержанием у
девочки. Меня беспокоит, что наша дочь уже давно грызет ногти.
J5. X.: Ох, скажи ей, чтобы она обкусывала их ровно и красиво, а потом посмотри,
как это у нее получилось.
Андреа: Это мы уже в течение какого-то времени делали, причем она довольно
активно этому противилась.
Б. X.: Второй вариант — это забыть, что она грызет ногти.
Что-нибудь еще, Андреа?
Андреа: Я по-прежнему не очень хорошо себя с этим чувствую. Дело в том, что она
грызет их очень сильно. Недавно она обгрызла даже ногти на ногах.
Б. X.: С этим можно выступать в цирке. (Все смеются.) Андреа: Вальтер (ее муж)
тоже не считает, что это так уж плохо. Он говорит: «Предоставь это мне, я возьму это на
себя». Б. X.: Но что действительно могло бы помочь, так это одна маленькая
зашифрованная история:
По Гетрайдегассе в Зальцбурге идет молодая женщина с ребенком. Малышка
говорит: «Я хочу мороженого». Мать отвеча- , ет: «Нет, это вредно для твоих зубов». Чуть
позже: «Хочу мороженого». «Нет, ты от него растолстеешь». Идут дальше. «Хочу
мороженого!» «Нет, сейчас это невозможно, это слишком дорого». Идут дальше... В конце
концов мать купила себе мороженое и немного поделилась с дочерью, и все стало хорошо.
Андреа: Теперь я тоже не понимаю. Б. X,: Ну, да, история-то зашифрована.
Я делаю это для тебя (например, болею)
Очень часто симптомы являются попыткой восстановить в
семье равновесие.
Гудрун: Когда у моего отца была связь на стороне, у мамы возникло заболевание
щитовидной железы, а когда мне исполнилось восемнадцать и я ушла из дома, у меня
появилась та же болезнь. Мне кажется, это та цена, которую я заплатила, чтобы
покинуть мать.
Б. X.: В этом случае терапевтической интервенцией было бы сказать этому человеку:
«Я делаю это для тебя. Да, два зоба все-таки лучше, чем один. Благодаря второму первый
исчезает».
291
Гудрун: Лучше не надо. Я очень хорошо видела, какие симптомы появились у
матери.
Б. X: И ты ей подражаешь. Очень хорошо.
Головная боль как накопившаяся любовь
Участница: Сегодня утром у меня так болела голова, что я не смогла прийти.
Б. X: Что это была за боль?
Участница: Мне показалось, что она не связана с простудой. Болел затылок.
Б. X: Знаешь, что означает головная боль? Накопившуюся любовь. Куда же ей,
любви, деваться? Один из способов дать ей вытекать, это, например, выдыхать, еще один
путь — это приветливо смотреть. Ну-ка, посмотри приветливо! Доброе утро!
Участница: Доброе утро!
Б. X: Другой вариант — позволить ей вытекать через руки. Так она тоже вытекает.
Она вытекает через выдох, приветливый взгляд и через руки. Да, именно так.
Участница: Мне часто кажется, что я недостаточно люблю мужа.
Б. X: Да, это так.
Участница: И боль пройдет, если я сознательно встану рядом с ним?
Б. X: Точно!
Участница: Но это не происходит само по себе, я все время должна делать это
сознательно.
Б. X: Это не беда. Главное, это помогает.
При болях в спине пора поклониться
Боли в спине всегда означают одно, за исключением соматических причин, которые
тоже следует учитывать. Исцелить их очень просто: нужно глубоко поклониться. Перед
кем? Посмотри, как ты сидишь. Это прямая противоположность поклону. Поклон
осуществляется вот так, со взглядом в пол. Преобразованный во «внутреннюю» фразу,
поклон означает: «Я воздаю тебе должное». Эта фраза сопровождается внутренним
поклоном. Это совершенно удивительная фраза! Она одновременно освобождает.
292
Людвиг: Когда я чувствую своего отца здесь, с левой стороны, с этой стороны
становится тепло, потом это переходит на другую сторону, а потом начинает болеть
спина.
Б. X.: Боли в спине всегда означают одно. Знаешь, что? Боли в спине проходят, когда
перед кем-то низко, до земли, склоняешься. Перед кем тебе нужно поклониться? Людвиг:
Перед отцом.
Б. X.: Вот именно, теперь это внутренний образ. Ты должен дать ему возможность
действовать до тех пор, пока не почувствуешь: теперь он примирен. Тогда ты сможешь
встать рядом с ним. Я не хотел говорить тебе это сегодня во второй половине дня, но твой
симптом показывает, что нужно было сказать. Однако намного лучше, если сначала
приходит симптом, и потом я это говорю, потому что тогда ты от самого себя получаешь
внутреннюю реакцию, что нужно сделать в первую очередь. Тогда тебе нужно слушать не
меня, а сигнал собственного
тела.
Фрауке: Меня тоже очень интересуют боли в спине, с которыми я жила тридцать
лет, пока я не сделала операцию. Раньше я всегда думала, что это как-то связано с «нести»
и «выносить».
Б. X.: Да, это распространенная интерпретация. Если бы она была правильной,
болями в спине мучалось бы намного меньше людей.
Динамика зависимости и ее упразднение
На мой взгляд, основная динамика зависимости заключается в том, что страдающий
ею человек не может или не имеет права брать у своего отца. Мать дает ребенку понять:
хорошо только то, что исходит от меня, а то, что идет от отца и его семьи, не годится. Ты
не должен этого принимать. Бери только у меня! Тогда ребенок говорит: «Если я могу
брать только у тебя, мама, то я отомщу и возьму столько, что это мне повредит».
Зависимость — это, так сказать, месть и искупление за отсутствие права принять отца.
Но в этом содержится уже и решение: если человек перед лицом матери возьмет у
отца и даст ему место в своей душе, он сможет отказаться от зависимости. Это относится
и к алкоголизму, и к наркомании, и к булимии. По крайней мере, это один из
компонентов, который стоит учитывать в случае любой зависимости.
293
Поскольку зависимость, на мой взгляд, часто возникает тогда, когда мать закрывает
доступ к отцу, лечить наркоманов — как мужчин, так и женщин — могут только
мужчины. Когда терапию проводит женщина, обычно она встает между клиентом и его
отцом, а это препятствует решению. Обеспечить доступ клиента к отцу лучше всего
может мужчина. Ведь речь идет о хороших внутренних образах. Если женщина-терапевт
способна дать в своем сердце место отцу клиента или клиентки, то она тоже может его
представлять.
Ютта: Я знаю два случая зависимости, где очень рано умер отец.
Б. X.: Точно! Тогда они могут поставить перед собой фотографию отца, поднять
перед ним бутылку и сказать: «На здоровье, папа, рядом с тобой это вкусно», и затем
попробовать, как это на вкус. Это один из вариантов.
Лучше исчезну я, чем ты, дорогой папа (истощение)
Я хочу сказать несколько слов о динамике истощения. Эта динамика встречается не
только в семьях с анорексией, просто истощение — наиболее частое ее проявление.
Динамика, стоящая за истощением, такова: «Лучше я, чем ты», в смысле спасения.
То есть, например, лучше я окажусь в тюрьме, чем ты; лучше исчезну я, чем придется
уйти тебе; лучше умру я, чем ты; лучше буду болеть я, чем ты. За этим стоит любовь и
самопожертвование вкупе с идеей, что тогда другой сможет остаться. Раньше эта
динамика часто проявлялась в чахотке, поскольку в ней тоже есть исчезновение. В
случаях самоубийства тоже часто имеет место динамика «лучше я, чем ты». Зачастую это
делается даже задним числом. При этом реакция ребенка находится вне времени. Если, к
примеру, отец умер, когда ребенку было четыре года, в четырнадцать у него может
развиться анорек-сия с фантазией: «Лучше я, чем ты, папа». В этом случае хорошей
фразой для страдающих истощением является следующая: «Дорогой папа, даже если ты
уйдешь — я останусь».
Пример:
Однажды здесь была молодая женщина, которая рассказала, что у ее отца был
туберкулез и он подолгу лечился в санаториях. Периодически он на короткое время
возвращался домой. Со временем в семье родилось восемь или девять детей. Но
294
отец снова и снова надолго уезжал. Потом появились новые лекарства, он
выздоровел и вернулся домой. Мы сделали расстановку, и отец в ней стоял далеко
снаружи. Стало ясно, что, когда он вернулся, его не поприветствовали. Поэтому ситуация
по-прежнему оставалась такой, как будто он все еще в санатории. Я сказал молодой
женщине, которая расставляла свою семью, что это можно наверстать. В скором времени
родители должны были отмечать юбилей совместной жизни, и уже были приглашены
гости. И она решила во время торжества отпраздновать это «добро пожаловать». Недавно
я рассказал этот случай в какой-то группе, и один из участников сказал, что дружит с этой
женщиной. Она осуществила свое намерение, и все прошло очень успешно.
В следующем примере представлена работа с 17-летней девушкой, находившейся на
стационарном лечении в психосоматической клинике в Шварцвальде. Б. X. проводил в
этой клинике супервизию, на которую была приглашена и эта клиентка.
В начале Б. X. расспрашивает о решающих событиях или переживаниях в семье и не
узнаёт о родительской семьи (отец, мать, клиентка и ее брат, который младше ее на пять
лет) ничего примечательного. Старший брат отца умер рано от эпилепсии, а мать отца
умерла в 1949 году от рака.
Гемограмма семьи девушки, страдающей истощением*:
295
Терапевт клиентки делает расстановку ее родительской системы. Клиентка удивлена
тому, что стоит так близко к отщ, однако менять ничего не хочет.
Исходная расстановка:
Б. X.: Как вы чувствуете себя на своих местах?
Заместительница клиентки: Мне тут не хватает воздуха, так тут тесно с отцом и
матерью.
Отец: Мне здесь очень хорошо. У меня ощущение, что я стою в центре.
Б. X: Сейчас вы видите пример того, как человек делает выводы на основании
зрительного образа, а не ощущений на своем месте. Что ты чувствуешь по отношению к
дочери?
Отец: Я смотрю скорее прямо. По отношению к жене скорее конфронтация. Что-то
есть в воздухе между нами.
Мать: Я чувствую себя напряженной, у меня такое ощущение, что все против меня.
Несмотря на то, что и стою так близко, я чувствую себя одинокой, контакта мало. Дочь —
как стержень, за который я держусь. С мужем и сыном контакта нет.
Брат: Мне очень хорошо. Они тут играют в свои игры, а я смотрю в другую
сторону.
Б. X.: Если посмотреть на эту картину, то там, впереди, должен кто-то быть
(показывает в направлении разрыва полу296
круга). Тут кого-то не хватает. Кто должен тут стоять? Я возьму умершего старшего
брата отца. (Ставит его напротив отца, движение 1.) Что изменилось?
Брат: Лучше, у меня теперь есть направленность.
Заместительница клиентки: Это позволяет мне дышать, раньше я ощущала обоих
родителей слишком близко и подавляюще. Теперь родители больше ориентированы в том
направле-' нии, и мне стало свободнее.
Мать: Когда он появился, у меня было такое чувство, что у меня отбирают власть. С
появлением фигуры там, впереди, моя
власть исчезает.
(Б. X. ставит отца слева от его брата, движение 2.)
Брат отца: Теперь мне уже не так одиноко.
Отец: Мне здесь лучше, чем там.
Заместительница клиентки: Мне стало еще лучше, я чувствую облегчение, у меня
больше свободы движений.
Б. X.: Моим первым предположением было, что отца тянет к умершему брату. Это
то, что вытягивает его из семьи.
(Ставит мать слева от мужа.)
Мать: Так намного лучше. Здесь я на своем месте.
(Б. X. ставит брата слева от сестры.)
Заместительница клиентки: Мне теперь тоже хорошо. Когда брат стоял вот тут
(показывает на его прежнее место), я думала: «Я же тут сейчас совершенно одна». Было
хорошо иметь больше места, но быть настолько одной я тоже не хотела.
Брат: Мне здесь не очень хорошо.
(Б. X. на пробу ставит брата справа от брата отца, движение 3.)
Брат: Так вернее.
Б. X.: Это только чтобы проверить, связан ли он как-то с
дядей. Что и подтвердилось.
Отец: С ним (сыном) мне здесь лучше.
Б. X.: Я не совсем ему доверяю, говорит ли он то, что есть... Для терапевта очень
важно проверять. Нельзя принимать высказывания участников on face value, нужно
внимательно смотреть, погружен он в себя или нет. Делает ли он выводы на основании
внешнего и что-то конструирует, или же он непосредственно воспринимает то, что
чувствует на данном месте. Это нужно тренировать, и здесь есть хорошая возможность
этому поучиться. Итак, я проверил, связан ли сын со своим умершим дядей. Да, связан, но
в таком виде это не решение, ему нужно вернуться обратно к сестре. (Ставит его назад к
сестре, движение 4, а брата отца ставит за отцом, движение 5.) Что меняется?
297
Переходная и конечная расстановка:
Заместительница клиентки: Так лучше.
1>. А", (ставит позади брата отца родителей отца): Как теперь?
Отец: Мне немного тесновато, но в общем хорошо. (Брат отца и родители отходят
немного назад.)
Отец: Так хорошо. Сильно.
Мать: Я чувствую, что муж стал сильнее, я лучше его чувствую.
Заместительница клиентки: Я бы тоже хотела, чтобы за мной кто-то был, так мне
здесь не очень нравится.
Б. X. (ставит клиентку слева от матери, движение 6): Это только на время.
Заместительница клиентки: Так лучше, здесь я чувствую больше сил.
Б. X.: Да, хорошо набраться рядом с матерью сил, а потом снова вернуться на свое
место. (Ставит дочь перед матерью.)
Заместительница клиенки: Мне это нравится. Здесь у меня ощущение силы и
свободы. Но теперь мне жаль брата.
Б. X: Это же было временно, теперь ты можешь снова вернуться к брату. (Клиентке.)
Хотите попробовать, как это? (Клиентка занимает свое место — длительное молчание.)
298
Клиентка: Это как-то странно, как будто они все против
меня.
Б. X.: Это тоже производное чувство, потому что она видит, что все стоят напротив.
Как это чувствуется? Дайте себе время, чтобы могли прийти чувства.
Клиентка: Совершенно комфортно я себя здесь пока не чувствую.
Б. X. (ставит ее перед матерью): Как теперь?
Клиентка: Здесь лучше.
Б. X. (через какое-то время ставит ее спиной перед обоими родителями, движение 7):
А как здесь?
Клиентка: Да, здесь мне хорошо.
Б. X. (через какое-то время): Теперь вернитесь к брату и посмотрите, как будет там
(движение 8).
(Через какое-то время ставит ее перед матерью, обе смотрят друг на друга.) Как вы
называли свою мать?
Клиентка: Мама.
Б. X.: Скажите матери: «Мама, я останусь с тобой». (Б. X. произносит эту фразу
много раз, а клиенка повторяет ее. После нескольких раз мать и дочь обнимаются, и дочь
повторяет эти слова еще много раз. При этом Б. X. велит ей глубоко дышать и
произносить эту фразу с любовью. Клиентка начинает плакать.) Продолжайте дышать,
пока чувство не закрепится, и чуть энергичнее: «Мама, я останусь с тобой». (Он подводит
к ним обеим отца, а затем еще раз ставит дочь спиной к обоим родителям, так что она к
ним прислоняется. В заключение он приглашает ее снова встать рядом с братом.)
Клиентка: Да, теперь здесь лучше.
Б. X.: Это всё. Большое спасибо. Теперь вам нужно просто дать этому
подействовать.
(Клиентка благодарит и прощается.)
Б. X.: Думаю, динамика теперь ясна: лучше исчезну я, чем ты, дорогой папа. В этом
случае я смотрю, есть ли что-то, к чему тянет отца из семьи. На это указала имевшаяся в
расстановке открытая фигура. Сначала я подумал о матери, но потом предположил, что
скорее всего это брат. Она о нем сначала даже не вспомнила, это указывает на то, что он
исключен. Как только он обретает свое место, отец может остаться в семье, а жена может
принять его как мужа. Когда дочь говорит: «Лучше исчезну я, чем ты, дорогой папа», есть
только один человек, который дей299
ствительно может ее удержать, и это мать. Поэтому я дал ей фразу: «Я останусь с
тобой». Тогда она получает силы, чтобы остаться. Такое решение пришло мне здесь
впервые.
Участник: Но ведь многие утверждают, что при анорексии речь идет о критических
отношениях между матерью и дочерью и что мать стремится удержать дочь.
Б. X: Я считаю, что такая интерпретация просто вредна. Ни одна интерпретация,
которая кого-то принижает, к решению не ведет.
Участник: Это подтверждают и наши беседы с семьей. Поначалу мать занимала
выжидательную позицию. Тогда стало понятно, что все предыдущие терапевты
сосредотачивали свое внимание на ней.
Б. X: Симптом возникает из любви. Это мой базовый тезис. А все, что идет мимо
любви, неправильно. Поэтому я ищу до тех пор, пока не нахожу ту точку, где человек
любит. Но я бы не стал говорить этого в ее присутствии. В хорошем решении у каждого
есть свое признанное место. На мой взгляд, подлинная проблематика при анорексии
связана с отцом, поскольку его тянет прочь из семьи. А то, в чем обвиняют мать, — это
лишь ее тщетные попытки спасти дочь. В ходе этой расстановки были хорошо видны
терапевтические переходные фазы. В течение какого-то времени ей было хорошо на
одном месте, но потом она не захотела там оставаться. Подобные расстановки динамичны,
их нельзя принимать за статичные образы. Иногда за одну расстановку можно пройти весь
терапевтический путь.
Медсестра: Это я все понимаю, но что теперь делать с клиенткой, от этого-то она не
поправится. Что делать, чтобы она пришла к пониманию, что с жизнью нужно обходиться
иначе?
Б. X.: Я бы сейчас подождал и полностью доверился тому образу, который у нее
теперь есть. Но если кто-то станет сейчас сомневаться, то даже если эти сомнения
останутся невысказанными, решение от этого пострадает.
Медсестра: Меня-то волнует, что месяцы идут, а вес не прибавляется.
Б. X.: С терапевтической точки зрения такие размышления вредны, причем уже в тот
момент, когда человек им предается.
Медсестра: Но это так, и совершенно естественно...
Б. X: Нет, если у меня в группе есть клиентка с угрозой самоубийства или кто-то, кто
делает другие драматичные вещи,
300
то я помогаю ему тем, что забываю о нем, когда он не в группе или когда он уходит.
Медсестра: Я могу сделать вид, что это так.
Б. X.: Нет. Тогда вы о нем не забыли. Карл Краус в другой ситуации однажды сказал:
«Его нельзя даже игнорировать». В игнорировании по-прежнему есть связь. Я очищаю от
него свою' душу. Тогда у него нет больше ни возможности для воздействия на меня, ни
власти надо мной. Отношения сразу же прекращаются, он оказывается полностью
предоставлен самому себе, и тогда в нем собираются его собственные силы.
Как только вы начинаете беспокоиться, вы ослабляете клиента и усиливаете его
симптомы. Если же вы принимаете меры без опаски и с той свободой, что клиенты, если
хотите, выполняют свое поручение в семье, и не берете на себя за это ответственность, то
у всех в системе будет больше сил. Стоит терапевту в какой-либо системе взять на себя
ответственность, которая на самом деле лежит на родителях, как родители оказываются не
способны помочь ребенку, а ребенок не может позволить терапевту оказать себе помощь.
Поэтому так важна внутренняя дисциплина.
Рядом с тобой, папа, еда вкуснее (булимия)
Матери дочерей, страдающих булимией, тоже говорят им: «Хорошо только то, что
исходит от меня; ты не должна принимать то, что идет от отца». Тогда пациентка
принимает пищу и снова ее исторгает. В этом процессе принятие — это уважение к
матери, а исторжение — уважение к отцу. Решение заключается в том, чтобы дочь
представила себе, что сидит на коленях у отца и с каждым куском пищи смотрит на него и
говорит: «От тебя, папа, я принимаю это с удовольствием... Рядом с тобой, папа, это
вкусно». Это будет еще более эффективно, если дочь представит себе, что делает это
перед лицом матери.
Лучше я проиграю свои деньги, чем жизнь (лудомания*)
Следующий пример взят из супервизионного семинара в психосоматической
клинике Бад Херренальб. Перед расстановкой Б.
* Лудомания — болезненное пристрастие к игре.
301
X. попросит рассказать клиента об особых событиях и судьбах в семье. Клиент,
которому на тот момент было 22 года, сообщил, что в детстве он постоянно падал и у него
пять раз было сотрясение мозга. Тогда Б. X. попытался найти в его семье кого-то, у кого
могли быть проблемы с головой (мозговая травма и т. д.), но клиенту никто на ум не
пришел. Однако его терапевт напомнила ему, что он рассказывал о том, что его мать часто
находилась в депрессии и однажды лежала в психиатрической клинике и что в семье у нее
была репутация человека, у которого «не все дома». У матери была разведенная сестраблизнец и еще одна младшая сестра. Отец клиента умер год назад в возрасте пятидесяти
лет от сердечной недостаточности, а дед по отцовской линии умер в плену от дизентерии,
отцу тогда было шесть лет.
Генограмма родительской семьи игрока *:
302
Исходная расстановка:
Первая сестра: Мне одиноко, я одна.
Заместитель клиента: Я чувствую себя тут как-то задумчиво.
Вторая сестра: Мне тоже нехорошо. У меня тут нет сил.
Б. X. (ставит справа от матери какую-то женщину; движение 1): Это сестра-близнец.
Что изменилось?
Мать: Мне значительно лучше. Для меня это хорошо.
Б. X: Что изменилось у мужа?
Отец: Мне грустно.
Сестра-близнец матери: Я чувствую себя здесь хорошо и уверенно.
Б. X.: Да, близнецов разделить невозможно. Они просто одно целое. Если у
женщины есть близнец, то мужчине приходится жениться на ней вместе с ее близнецом.
(Ставит отца слева от матери; движение 2.) Что теперь?
Первая сестра: Мне еще хуже. (Б. X. ставит детей напротив родителей и сестрыблизнеца, движение 3.)
Заместитель клиента: Меня это спасло. Там сзади мне было
нехорошо.
Б. X: Кому он подражает? С кем он идентифицирован?
Участник: С дедом.
303
Переходная расстановка и разрешающий образ:
Б. X.: Да, правильно, с дедом, который умер в плену от дизентерии. Он занял его
позицию. (Ставит слева мужчину; движение 4.) Это дедушка, который не вернулся с
войны. Что-нибудь изменилось? Он правильно стоит?
Мать (берет его и ставит слева за отцом): Я бы хотела, чтобы он был здесь.
(Движение 5.)
Заместитель клиента: Теперь я должен смотреть туда.
Б. X.: Это именно то место, где ты стоял раньше (клиент). (Ставит деда за спиной
отца, движение 6.) А так? Это хорошая ось. (Отец и дед.) Кто-нибудь хочет еще чтонибудь изменить? (Дед придвигается ближе к отцу.) Сейчас очень хорошо видно, как
люди сосредотачиваются, как они чувствуют. Это заметно отличается от первой
расстановки. Сейчас все намного точнее. На лицах видна серьезность и
сосредоточенность.
(Клиенту) Встаньте, пожалуйста, на свое место. (Тот встает и начинает рыдать.
Через некоторое время к нему подходит заместительница матери, чтобы его утешить, Б. X.
останавливает ее. Затем он подводит клиента к отцу и деду и ставит перед ними.) Смотри
на них спокойно и открыто, открытыми глазами! (Через какое-то время отец и сын
обнимаются.) Дышать глубоко! Пра304
вильно! Вот оно! (Спустя длительное время.) Дыши глубоко, открытым ртом, тогда
принятие удается лучше! Не закрывай рот, жди, пока станет хорошо. (Прислоняет его
спиной к отцу, а отец прислоняется к деду.) Теперь смотри прямо! Дышать! (Клиент
начинает улыбаться.) Вот так, пусть приходят хорошие чувства. Это дает силу. Дыши
глубоко, открытым ртом! (Клиент очень глубоко дышит.) Открыть глаза и ясно смотреть
вперед! Теперь возвращайся на свое место. (Через некоторое время снова подводит его к
отцу и деду и ставит напротив.) Скажи отцу: «Ты умер, а я еще ненадолго останусь. Потом
я тоже умру». (Велит повторить ему эти слова несколько раз.) Теперь скажи это деду.
(Клиент говорит.) Смотри на него! Смотреть — это лучше! Ясно видеть! Вот так, твой
отец и твой дед смотрят на своего сына и внука, который еще живет и который говорит:
«Я пока останусь». (Клиент повторяет: «Я пока еще останусь») «Немножко». (Клиент
повторяет.) Так, хорошо! Тогда это всё. (Клиент берет Берта Хеллингера за руки,
растроганно его благодарит.) Я был рад сделать это для твоего отца и твоего деда. (Клиент
уходит.) Теперь мы сделаем перерыв, нам это нужно, чтобы это могло еще немного
подействовать в нашей душе.
(После перерыва)
Б. X: Я еще раз вернусь к расстановке, Почему он лежит в клинике? Я ведь даже не
знаю, что с ним.
Врач: Из-за страсти к игре.
Б. X.: Скажи ему, что если он снова будет играть, то пусть скажет: «Лучше я
проиграю свои деньги, чем жизнь». Такова динамика. Ясно, что он был не жилец.
Участник: Он даже ходит всегда в черном.
Б. X.: Об этом говорят и несчастные случаи. Это подражание и идентификация с
дедом.
Участник: Он и чувствует себя стариком.
Б, X.: Правильно, что бы это у него ни значило, имя уже говорит об этом.
Участник: Мне тут еще кое-что пришло в голову.
Б. X. (перебивая): Нет, любое дальнейшее описание остановит терапевтический
процесс у него и у терапевтов. Я на этом остановлюсь.
В случае курения полезно при каждой затяжке говорить отцу, что это вкусно.
305
Самоубийство: уважать решение
На одном из семинаров участник задает вопрос на тему самоубийства.
Йене: Я не знаю, как мне с этим быть. Мой отец однаяцы сказал мне, что моя мать не
должна знать, что в его семье много женщин покончили с собой. Он скрупулезно составил
генеалэ-гическое древо и показал мне в такой момент, когда я вел сеэя с матерью скорее
конфронтативно. Он рассказал, что его мать покончила с собой и что у моей матери тоже
были мысли о самоубийстве. Возможно, этим он хотел мне сказать, что я дот-жен ее
щадить. И вот теперь два года назад покончила с соб)й моя сестра, я не знаю точно, связан
я как-то с этим или...
Б. X. (перебивая): Хорошо, вопрос ясен. Если дается такая интерпретация, что «они
покончили с собой, потому что мук-чины деспотичны», то об этом можно забыть. По этой
причине никто себя не убивает. Причины лежат намного глубже. Это системные
переплетения. Если человек это делает, то делает из любви, будучи с кем-то
идентифицированным и разделяя чьо-то судьбу. Если кажется, что это сделано из мести,
то это тол>-ко на первый взгляд.
И второе: если вследствие какого-то поступка другим потш становится хуже, то сам
поступок становится еще хуже. То есъ, если человек покончил с собой и по этой причине
совершш самоубийство кто-то другой, то для первого это должно бьть еще хуже, потому
что его поступок привел к дополнительному несчастью. Но если сказать: «Я уважаю твою
судьбу и твое {е-шение, теперь ты можешь обрести свой покой, ты должен знать, что все
идет хорошо и что все может быть хорошо», тогда мф-твый покоится с миром, а живые
остаются свободными.
Эрих: Не мог бы ты сказать это еще раз?
Б. X.: Нет, подобных вещей не повторяют. Это и так «о<е-ло» там, где надо. Ведь
дело в том, что очень важные веди человек запомнить не может. Если бы они
запоминались, ога утрачивали бы свою суть.
Пример с семинара:
На четвертый день второго семинара Б. X, работает с Сарй над прерванным
движением любви. Она жаловалась, что у t:ee такое ощущение, будто она только вдыхает.
При этом она очень напряжена и чувствует сильную боль в груди.
306
Б. X. (после того как привел к цели движение любви): Это было прерванное
движение любви. Астма — это прерванное движение любви. Вдыхать значит принимать, а
выдыхать — двигаться к кому-то. При астме человек не может выдыхать. Это указывает
на то, что было прервано движение любви.
В тот же день позже
Сара (боязливым и плаксивым голосом): Я чувствую, что это давление у меня тоже в
большей степени связано с самоубийством моего отца. С тех пор, как ты об этом
говоришь, давление опять возрастает. И я подумала: это не моя ответственность.
Б. X.: Как он покончил с собой? Сара: Он лег в ванну и вскрыл себе вены. Б. X.:
Сколько тебе было лет? Сара: Двадцать шесть.
Б. X.: Кто здесь мог бы сыграть твоего отца? Сара: Еще до того, как я узнала про
Экхарда, я подумала о нем. Теперь я бы выбрала кого-нибудь другого.
Б. X.: Нет, нет, он хорошо подойдет. Экхард, хочешь осуществить искупление похорошему? (Он кивает.) Я проделаю с тобой другое упражнение. (Велит Экхарду лечь на
пол, он ложится на спину.)
Б. X. (Саре): Ляг на спину рядом с ним. (Сара ложится рядом.) Очень близко! (Сара
начинает плакать.) Представь, что ты смотришь на мертвого отца в ванне. Сара (громко
плача): Нет.
Б. X: Нет, не так, это делается с любовью. И открой глаза! Ближе, ближе и скажи
ему: «Дорогой папа, я ложусь рядом с тобой». (Сара повторяет.) Дыши спокойно! (Сара
плачет.) Нет, это ничего не даст, повтори абсолютно спокойно! Сара: Дорогой папочка, я
ложусь рядом с тобой. Б. X.: Точно. Это всё. Теперь спокойно оставайся с этим чувством и
дыши. Это прекращение идентификации. (Группе): Когда она лежит рядом с ним, она уже
не может быть с ним идентифицирована. Связь заменяет и упраздняет идентификацию.
Это всё. Экхард, спасибо! (Оба снова садятся на
свои места.)
Фридеманн: Это очень отличалось по чувствам.
Б. X: Да, нужно уходить прочь от драмы. Сосредоточенное чувство лишено эмоций.
Когда это говорится совсем тихо, тог307
да это верно. Поэтому нужно уходить от громкого, а в конце должно быть совсем
просто. Тогда это решение.
Позже
Сара: Мне намного лучше, я все еще чувствую легкую тянущую боль внизу. Но это
скорее как гроза, гром, который
уходит.
Б. X.: Это напоминает тебе о том, что гроза прошла.
Сара: С другой стороны, я удивлена, потому что я была готова подумать о любой
возможной связи между мной и моим отцом, только не об идентификации. Теперь мой
внутренний интерес смещается на профессиональные вопросы и партнерство.
Б. X: Хорошо!
На пятый день
Сара: С сегодняшнего утра у меня учащенное сердцебиение. Мне все время
приходит на ум имя моего первого брата. У меня есть сводный брат и брат, который умер.
Он вспоминался мне очень часто и перед прерыванием беременности. Поэтому у меня
снова появилось настойчивое желание сделать расстановку.
Б. X.: Да, сделаем.
Генограмма родной семьи Сары *:
308
Исходная расстановка родительской семьи Сары:
На пятый день пополудни
Б. X:. Сара, ты выглядишь уже почти счастливой.
Сара: Да, и замечательно то, что исчезла боль в области крестца, которая была
раньше. У меня такая легкость в области таза, что впору прыгать. Во мне поднимается
такая прыгающая радость, и сердце бьется как в предвкушении радости, и я меньше
боюсь. Спасибо тебе за этот толчок, это было важно.
Б. X.: Для этого я тут и нахожусь. (Приглашает Сару расставить ее родительскую
систему.)
Важные сведения, которые выясняются во время расстановки: первый муж матери
погиб на войне; сын от этого брака родился через два месяца после гибели отца; мать
позже стала алкоголичкой; отец покончил с собой, по мнению Сары, из-за алкоголизма
матери; первый ребенок от этого брака умер в возрасте семи недель.
После того как Сара расставила свою родную семью: Б, X. ('матери): Как ты себя
чувствуешь? Мать: Я чувствую угрозу. Это две вещи: слева мой муж и с другой стороны,
вот здесь (показывает направо, на сына от
309
первого брака). Он так неустойчив, как будто я не могу его подхватить.
(Б. X. сначала ставит позади нее ее отца, движение 1; затем справа от сына ее
первого мужа, движение 2.)
Мать: В самый первый момент было прекрасно, а потом снова появилась угроза.
Б. X.: Что было с ее отцом?
Сара: Я только могу сказать, что ее мать была в браке более важной фигурой.
Б. X.: Так всегда бывает у алкоголиков.
Сара: Он давал ей карманные деньги, но власть была у нее. Я забыла еще кое-что.
Уже после того, как моя мать вышла замуж за моего отца, и когда отец еще был на войне,
она, похоже, очень любила другого мужчину, и в конце войны, поскольку она была
врачом, он спросил, не может ли она достать для него и всей его семьи цианистый калий.
Она достала (ужас в группе). Этот мужчина покончил с собой, но его жена и дети этого не
сделали.
Б. X.: Это то, от чего исходит угроза (немного отодвигает сводного брата и первого
мужа матери назад). Сначала мы должны отвести вас в безопасное место, а ты (отец
матери) можешь сесть. Тут другая динамика. (Вводит в расстановку друга матери,
который покончил с собой, приняв цианистый калий; длительное молчание.)
Б. X: Кто должен был покончить с собой?
Миръям: Мать.
Измененная расстановка:
310
Б. X.: А кто это сделал? Отец. Так иногда бывает. Друг матери: У меня тут очень
странное ощущение, особенно когда она так близко ко мне (мать Сары). (Б. X. просит их
поменяться местами, движение 3, но ощущение дискомфорта остается, тогда он просит их
развернуться лицом наружу, а затем приглашает мать, а потом и ее друга покинуть
помещение; движения 4 и 5.)
Заместительница Сары: Теперь я снова могу поднять глаза. Брат: Моя злость
становится несколько меньше. Сестра: А я впервые могу посмотреть на отца. Отец: Для
меня это как медленное пробуждение от смертного оцепенения. Это было ужасно.
(Затем дети пробуют несколько позиций по отношению к отцу, пока не находят свое
место.)
Б. X. (снова просит войти тех, кто был за дверью): Как вы чувствовали себя
снаружи?
Мать: Хорошо. Мы нашли общий язык. Б. X. (приглашает Сару занять свое место):
Если хочешь, ты тоже можешь кое-что попробовать. (Сара несколько раз глубоко вдыхает
и потом начинает плакать, снова открывает глаза и
хочет подойти к отцу.)
Б. X.: Нет, остановись, остановись, открой глаза. Очень спокойно. (Сара дышит
спокойнее, ясно смотрит на отца.)
Б, X.: Дыши спокойно, очень спокойно. Оставайся с сосредоточенной силой, (Сара
продолжает спокойно смотреть на отца.) Четверо умерших мужчин в этой системе.
Разрешающая расстановка родительской семьи Сары:
311
Однажды в курсе участвовала супружеская пара, и на какой-то из сессий муж
совершенно «отключился» и впал в эйфорию. Примечательно то, что он всегда ходил в
черном. На следующий день его осенило, что в его системе семеро мужчин покончили с
собой из-за своих жен; семеро мужчин! (После паузы.) Ладно, Сара, хорошо. (Все
садятся.)
Я хотел бы сказать еще несколько слов о смещениях судеб в системах. Однажды в
Линдау у меня была группа, один из участников которой сказал, что когда он видит, как
кто-то теряет сознание, у него всегда мелькает мысль: ведь это все надувательство. Мы
сделали расстановку его системы. У его матери был друг-еврей, и в расстановке она
стояла вместе с ним и тремя детьми, а отец детей стоял на большом расстоянии в стороне.
Родной отец в свое время записался в военную авиацию. В этой системе отец взял на себя
судьбу еврея, а еврей занял место отца. Такое бывает. Трудно оставить кому-то его
судьбу, однако никто не может взять ее на себя за другого. В твоем случае, Сара,
возможно, что, покончив с собой, отец взял на себя судьбу матери.
У меня был однажды похожий случай. У матери одной из участниц, до того, как она
вышла замуж, был друг, который раньше был помолвлен. В конце войны он дал своей
невесте и ее матери цианистый калий, и женщины отравились. Этот мужчина часто бывал
в семье участницы и, помимо прочего, был интимным другом матери. Для этой участницы
существовала угроза самоубийства. Несколько позже на супервизионную группу пришла
ее мать, я рассказал ей об этом и еще сказал, что на самом деле с собой должен был бы
покончить ее друг. Дочь идентифицирована с его бывшей невестой. Тогда мать сказала:
«Он всегда носит с собой цианистый калий».
Сара: Мой отец всегда хотел, чтобы моя мать покончила с собой вместе с ним.
(Молчание.)
Б. X: Так функционируют системы. На примере таких судеб можно увидеть, что
значит очищение. В духовной традиции существует представление о пути очищения и
глубоком внутреннем очищении. Но это невозможно сделать лично, стремясь, например,
очиститься от своих грехов или страстей. Подлинное очищение — это высвобождение из
системных переплетений. Без такого очищения нет движения дальше, путем
сосредоточения этого тоже не достичь. Есть еще вопросы на эту тему?
312
Анджела: Я не знаю, может быть, я прослушала: о семье ее отца ты не спрашивал?
Б. X.: Нет, когда есть нечто настолько тяжелое, оно перекрывает все остальное.
Когда в настоящем есть нечто настолько взрывоопасное, нет необходимости заглядывать
дальше. Для тебя, Сара, важно, чтобы ты оставила мертвых покоиться с миром, всех,
чтобы ты оставила матери ее вину и объединилась с добрыми силами в системе, а это твой
отец.
Сара: С отцом у меня все хорошо. Я прощаюсь.
Б. X.: Нет, я бы не стал. (Сара пытается возразить.) Нет, нет,
нет.
Сара: Итак, мне грустно, и это правильно.
Б. X.: Да, потому что ты позволяешь ему быть мертвым. Ты можешь сказать:
«Дорогой папа, во мне ты продолжаешь жить, и тебе должно быть хорошо». (Группе.) Она
этого даже не услышала.
Сара: Нет, услышала!
Б. X.: Что я сказал?
Сара: Во мне ты продолжаешь жить, и тебе должно быть хорошо. И я подумала, что
на самом деле это верно.
Б. X.: Ты слишком рано соглашаешься. Когда ты это переживешь, тебе не надо будет
с этим соглашаться. Иногда согласие бывает подменой переживания. Итак, что ты ему
говоришь?
Сара: Во мне ты продолжаешь жить.
Б. X.: ...и я дам тебе возможность участвовать в том, что я
делаю.
Сара: И я дам тебе возможность участвовать в том, что я
делаю.
Б. X.: Это примирение. Ее отец — жертва переплетения. Хорошо, когда из жертвы
приходит сила, которая оказывает позитивное влияние на остальных. Тогда это
примирение. Тогда
это было не напрасно.
Сара: Да, я бы так хотела, чтобы это было не напрасно. Наша семья вымирает,
фамилия исчезает...
Б. X,: Нет, нет, нет, ты переводишь разговор на другую тему. Ты — безнадежный
случай, и на этом я остановлюсь. Но, может быть, твой отец еще как-нибудь явится тебе
во сне и скажет тебе, что важно. Возможно, к нему ты прислушаешься больше, чем ко
мне. Что-нибудь еще, Сара?
Сара: Нет, я и от тебя с удовольствием услышу, что важно.
313
Б. X.: Я все-таки на этом остановлюсь. Главное я сказал, теперь остается полагаться
на то, что из этого возникнет что-то хорошее.
Человек, который забыл о своих симптомах
Некоторое время назад один мой хороший коллега делал доклад о больных раком.
Он привел следующий пример: в одну клинику в США поступил больной раком мужчина
и во время операции выяснилось, что у него полно метастаз. Его зашили и отправили
домой. Мужчина был уже довольно пожилой, но после этого он прожил еще десять лет и
мирно умер дома. После этого его жена направила в клинику письмо, где написала, что
лечение в клинике очень ему помогло, что он совершенно поправился и они еще так долго
прожили счастливо. Врачи удивились и заглянули в историю болезни, где было написано,
что у него в то время было огромное количество метастаз. Но его жене они тогда сказали,
что он чувствует себя хорошо, что ему просто нужен некоторый уход, а так ничего
особенного. Этот человек забыл о своих симптомах. И поэтому был здоров.
д) Страдать легче, чем действовать: терапевтические виньетки
Если с другим не выйдет
Алексис: Еще у меня возникают мысли о том, что моя нынешняя система так
запутана.
Б. X.: Ты же сказал, что ты счастлив. Что же там запутано?
Алексис: Тогда я расскажу о хорошем. Вчера я звонил в Грецию, к телефону
подошла моя жена, она говорила обо мне и сказала: «Как ты вернешься, я хочу сразу
оказаться в твоей постели». И я подумал: «Бог ты мой, вот же оно!» Что значит тогда все
остальное?
Б. X.: Вот именно. Так и есть.
Алексис: Ведь все идет правильно. Мы вместе, и все идет хорошо. Еще я вчера
подумал: «Если с другим ничего не выйдет, скажу это» (громкий смех).
Б. X.: Говорят же, что греки — хорошие бизнесмены.
Алексис: Ладно уж, сделаю сам.
314
Алексис: Я сделал для себя упражнение на тему «Оставаться сильным или уходить в
слабость». То есть, когда у меня появлялись плохие чувства или мысли, мне лучше
удавалось с ними справляться. Я думаю, что я в своей жизни часто уходил в слабость и
что сейчас это для меня очень хорошо. Только одно заставляет меня еще колебаться. Это
связано с моей расстановкой. Я не уверен, должен ли признаться в своей любви.
Б. X.: Удивительно, но мне уже случалось встречать людей, которые, приняв
неправильное решение, были счастливы.
Алексис: Значит, счастье лучше, чем правильное решение (все смеются).
Б. X: Точно!
Школа конькобежцев
Людвиг: Я как раз размышлял о том, не осёл ли я (смех). Мне по-прежнему немного
стыдно за то, что я сказал вчера в
конце.
Б. X.: Все в порядке. Однажды тут был мужчина, у которого была дочь, которую он
очень любил. Его дочь очень хотела научиться кататься на коньках. Он купил ей коньки и
записал ее в школу, где учили кататься. После занятий дочь вернулась сияющая и сказала:
«Это было чудесно, я ни разу не упала». В следующий раз она снова вернулась, вся сияя, и
сказала: «Все опять было прекрасно, я ни разу не упала». Тогда отец сказал: «Я заберу
тебя из этой школы, она плохая». (Людвиг смеется
все громче.)
Что-нибудь еще, Людвиг? Людвиг: Пока нет.
Второй водопроводный кран
Илзе рассказывает, что никак не могла заснуть, потому что все время думала о том,
как бы она расставила членов своей семьи.
Б. X.: Это, конечно, совершенно бессмысленное занятие, потому что, когда ты
будешь это делать, все равно все будет
совсем по-другому.
Илзе: Я просто не могла это остановить. Я пыталась отогнать эти мысли, но они не
уходили.
Б. X.: Знаешь, как останавливать навязчивые мысли?
315
Илзе: Считать овец или что-нибудь в этом роде?
Б. X.: Нет, это делается более осознанно. Например, если человек не может заснуть,
потому что из крана капает вода, ему нужно просто представить себе два крана (всеобщее
веселье) или три. Это называется диффузией.
Мои «отношения»
Макс: У меня много впечатлений. Даже не знаю, о чем говорить.
Б. X: Запрос?
Макс: Да, я хотел бы при случае сделать расстановку моих отношений.
Б. X.: Знаешь, что значит здесь «отношения»?
Макс: Нет.
Б. X.: Это не прочно.
Член группы: А как?
Б. X.: Если бы это было что-то другое, ты бы назвал это по-другому. Что-нибудь
еще, Макс?
Макс: Нет, достаточно.
Слишком много слов
Клаус: У меня постоянно всплывают образы моих дедушек. Отец отца считался
строгим деспотом. Внешне мы с ним очень похожи, он носил бороду. Второй дед считался
ветреником, соблазнителем и совершенно безответственным человеком, и я понимаю, что
если я хочу снова пробудить их к жизни, то я должен правильно использовать силу. И
вообще, когда я хочу позволить мужскому принципу «расправить плечи», я просто не
нахожу для этого места.
Б. X. (провоцирующе): Если будешь продолжать в том же духе, это поможет!
Клаус: Эти парни нравятся мне уже как образ, но тут что-то такое мешает, что я
никак не могу ухватить.
Б. X.: Тебе нужно посмотреть на этих мужчин перед лицом их жен, тогда ты
узнаешь, что такое мужество.
Клаус: Когда ты говоришь «перед лицом их жен», я вижу тут некую взаимосвязь. С
одной стороны, я хорошо могу понять мужа....
Б. X.: Слишком много слов. За это время ты мог бы уже все сделать.
316
Следить за источником
Алексис: Моя жена звонила мне из Салоников, она упрекала меня, что я ей не
позвонил. Я сказал: «Ладно, не упрекай. Я тебя люблю и думаю о вас». Все уладилось. А
когда я отошел от телефона, то снова ощутил такую же любовь, как вчера, и на глаза опять
навернулись слезы. В обычной ситуации я не могу плакать и я воспринимаю это как очень
большое ограничение. Я способен на это только в терапевтической среде.
Б. X.: Это то же самое, что работа и отпуск. Выходных дней бывает несколько
меньше, чем рабочих. Такие аффективные проявления действенны, только когда они
экономны и редки.
Алексис: Значит, это мой отпуск.
Б. X.: Вот именно.
Алексис: Тогда для меня это тоже важно. Я снова чувствую
себя оживленным и...
Б. X.: Бывают и те, кто, обнаружив в своем саду источник, садятся перед ним и
следят, чтобы он не иссяк.
Защищаться излишне
Лидия: Мне кажется, что мы с моим партнером недостаточно отдаем должное
семьям друг друга. Я часто занимаю оборонительную позицию, отступаю, не говорю о
том, что думаю и чувствую, а потом, в другой ситуации, становлюсь агрессивной. Я
подумала, что решение могло бы заключаться в том, чтобы позитивно смотреть на
собственную родную семью и отдавать ей должное, тогда мне больше не нужно будет так
бороться.
Б. X.: Да, я могу себе это представить. Тогда ты обретешь внутренний покой. Ведь
дело вот в чем: когда человек не прав, то ему не нужно защищаться, а если он прав, то
тоже не нужно. Еще ты можешь ему сказать: если бы у нас в семье все не было так
хорошо, я не могла бы тебя так любить.
Воля рока
Йозеф: На прогулке мне вспомнилось, что мое появление на свет тоже было очень
драматичным: я был обвит пуповиной, а моя мать чуть не умерла от кровотечения.
Б. X.: Это важная информация. И что в таком случае делают?
317
Йозеф: Потом мать смотрела на меня как на своего спасителя, потому что я своим
криком подозвал к ней медсестер. Но я же понимаю, что так не годится.
Б. X: Мне вспомнилась одна история. Понятия не имею, почему я рассказываю ее
сейчас.
Надежда на Бога
Во время большого наводнения раввин молил Бога о помощи. Но вода поднималась
все выше, и в конце концов ему пришлось забраться на крышу.
Когда мимо проплывала лодка и сидящие в ней люди хотели его подобрать, он
отказался: «Я жду помощи от Господа», и продолжил молиться.
Затем над ним пролетел вертолет и хотел его забрать, но он ответил: «Нет, нет,
я дождусь помощи от Бога». В конце концов он утонул. Представ перед Богом, он стал
жаловаться: «Я так молился, а Ты мне не помог». «Да нет же, — ответил Бог, — я
посылал тебе и лодку, и вертолет».
(После длительного молчания)
Я все еще думаю о твоей ситуации. Каким могло бы быть то внутреннее исполнение,
которое бы действительно тебя освободило?
Йозеф: Поблагодарить.
Б. X.: Правильно, но как? Это должно быть что-то в духе: так сложилось. Ведь
человек не может знать, что и как складывается.
Читал как-то один капуцин проповедь. Когда он пошел потом в сакристию, к нему
подошла одна женщина и сказала: «Ты наставил меня на путь истины, меня так тронула
твоя проповедь». Капуцин был любопытен. А не должен был быть. Он стал
расспрашивать: «Что же вас так тронуло в моей проповеди?» Женщина ответила: «Один
раз вы отвернулись и высморкались. Тогда я подумала: «Горе мне, если от меня так же
отворачивается Бог». Вот разница между собственными действиями и божественной
волей.
VII. ДВИЖЕНИЕ К ЦЕЛОМУ
Порядки любви, сопутствовавшие нам в прежних отношениях, имеют силу только в
этих узких областях: одни для отношений детей с родителями и другие для отношений
родителей с детьми, третьи для свободных союзах и четвертые для отношений в паре.
Если применять их шире, например, по отношению к Богу, Судьбе или Целому, они
превращаются в беспорядок и абсурд. Некоторые люди относятся к Богу как дети к своим
родителям и ищут некоего Бога-отца и Великую Мать. Они верят как дети, надеются как
дети, доверяют как дети, любят как дети, как дети испытывают перед ними страх и,
возможно, как дети, боятся знать.
Или мы относимся к таинственному Целому как к своим предкам или роду, считаем
себя его кровными родственниками в сообществе святых или же чувствуем себя
отверженными или избранными согласно некоему неумолимому закону, приговора
которого мы не понимаем и не имеем возможности на него повлиять.
Или мы относимся к Целому как к равному нам члену некой группы. Мы становимся
его сотрудниками и представителями, мы с ним торгуемся и вступаем в сделки, заключаем
союз и путем договора регулируем права и обязанности, «давать» и «брать», потери и
прибыль.
Или мы относимся к таинственному Целому так, словно мы состоим с ним в
партнерских отношениях, где есть любимый и любимая, жених и невеста.
Или мы относимся к таинственному Целому как родители к своему ребенку. Мы
говорим ему, что он сделал не так и что ему нужно было сделать лучше, мы ставим его
труд под сомне319
ние и, если этот мир не устраивает нас такой, как он есть, то мы стремимся спасти от
него и себя, и других.
Но если мы относимся к нему как к тайне этого мира, то мы оставляем позади и
забываем все известные нам порядки любви, как будто мы уже в море, а все реки и все
пути уже достигли цели.
Вера в Творение и вера в Откровение
Отец одного из участников семинара вышел из ордена, создал семью, и у них с
женой родилось много детей. В расстановке он стоял между орденом и своей семьей.
Б. X.: Когда видишь такую расстановку, кажется, что в монастыре его отцу было бы
легче. Так бывает очень часто, поэтому я об этом говорю. Если человек принадлежал или
должен был принадлежать Богу или Церкви, и он покидает орден или Церковь, то
зачастую он начинает во всем себя ограничивать и живет потом более ограниченной
жизнью, как будто он остался членом ордена или Церкви. У католиков это проявляется
еще в большей степени, чем у протестантов, поскольку там больше ограничений
(например, обет безбрачия). Уйти может получиться только в том случае, если он пройдет
весь путь; это означает, что он должен отойти от веры — на пути к большей вере.
Дело в том, что плоха та вера, в представлении которой человек может, должен или
имеет право принадлежать Богу как-то особенно, и что этот Бог сердится, когда человек
делает то, что соответствует Творению. Вера и неверие так же неразрывно связаны в душе
как вина и невиновность, и точно так же как между виной и невиновностью всегда есть
взаимодействие, так оно есть и между верой и неверием. Вера в Бога Откровения требует
отречения от Бога Творения и вместе с тем от Творения, как мы его воспринимаем. Вера в
Откровение дает нам понять, что мир во многих отношениях плох. Веря в это, я должен
отрицать то, что я воспринимаю, отречься от Творения и обратиться к Богу Откровения, о
котором не известно ничего, кроме того, что кто-то сказал, что Он сказал. Это все, что нам
о нем известно. О нем нет никакого опыта, есть только сообщения об опыте, который, как
говорят некоторые, у них
320
якобы есть. Таким образом, вера в Бога Откровения — это всегда вера в чье-то
свидетельство, и свидетельство этого человека является для меня обязывающим. То есть
это всегда вера в
человека.
В культурном отношении этот вид религии передается через семейные традиции.
Вера в Откровение необходима, если я хочу принадлежать к определенной семье, которая
разделяет эту веру. Отречение от веры — это всегда отречение от семьи. Все, кто отходят
от религии, испытывают одно и то же чувство, не важно протестанты они, мусульмане
или католики. Из чего можно сделать вывод, что это не может быть связано с
содержанием религии. В первую очередь, это системная динамика, которая тут
разворачивается. Вера в Откровение служит тому, чтобы удерживать людей в
определенных группах. В вере в Творение, напротив, содержится согласие с миром,
таким, как он есть, она соединяет людей. Религии создают границы. При вере в Творение
границ нет. Когда человек испытывает уважение перед Творением, перед тем, что есть, он
не может оставаться в одной-единственной группе. Кто обращается к тому, что является
Творением, должен выйти за пределы своей семьи или группы. Это обладает совершенно
иным качеством.
Несколько дней назад я прочитал письмо, написанное индейским вождем Сиэтла. В
этом письме прекрасно описана вера в Творение. Я прочту небольшую выдержку из этого
письма: «Президент в Вашингтоне дает нам знать, что желает купить нашу страну, но как
может кто-то купить или продать небо? Эта мысль нам чужда. Если мы не обладаем
свежестью воздуха и блеском воды, как можете вы ее купить? Каждый уголок этой земли
для моего народа свят. Каждая мерцающая иголка сосны, каждый песчаный берег, каждый
клуб тумана в темном лесу, каждая лужайка, каждое жужжащее насекомое.
Всё священно в памяти и чувствах моего народа. Мы знаем соки, текущие в
деревьях, так же, как мы знаем кровь, текущую по нашим венам. Мы — часть земли, а она
— наша часть. Душистые цветы — наши сестры. Медведь, журавль, большой орел —
наши братья. Скалистый гребень хребта, сочные поляны, тепло тела пони, человек — все
принадлежат одной семье... Если мы продадим вам нашу страну, подумайте о том, что
воздух для нас драгоценен, что воздух сообщает свой дух всей жизни, которая вас
сохраняет. Ветер, который подарил когда-то первый вздох нашему деду, принимает и его
последний.
321
Ветер дает дух жизни и нашим детям. Так что если мы продадим вам нашу страну,
вы будете должны сохранить ее нетронутой и святой, как то место, куда человек может
прийти чтобы попробовать на вкус ветер, насыщенный сладостью луговых цветов...»
Профессиональный путь Берта Хеллингера
В то время, когда Берт Хеллингер в качестве священника католического ордена и
руководителя школы находился в Южной Африке, он познакомился с таким видом
групповой работы, который принципиально отличался от практиковавшегося тогда в
Германии. Тренеры происходили из англо-американского культурного пространства, и
обучение было полностью ориентировано на практику. Принимать участие в нем могли
только те, кто работал в каком-либо учреждении и собирался непосредственно применять
полученные знания на практике. Семинары были экуменические, в них участвовали люди
разного цвета кожи.
«Существенным отличием, которое произвело на меня глубокое впечатление, было
то огромное уважение, с каким тренеры относились к каждому участнику. Они были
жесткими, но всегда очень уважительными. Тренеры не позволяли себе ни малейшего
злоупотребления. Один тренер, Дэвид, до сих пор стоит у меня перед глазами. Это
пример, который действует в моей душе. Решающим импульсом, который я тогда
получил, стал вопрос, который он мне задал: «Что важнее: идеалы или люди? Чем ты ради
чего пожертвуешь?» Я не спал всю ночь. Я очень ему благодарен».
«Потом я стал использовать это на практике, это вошло в мою работу, когда я
вернулся в Германию. Следующим поворотным событием стал первый семинар по
гештальт-терапии, который проводила в Германии Рут Кон. Я был первым на «горячем
стуле». На этой сессии я принял ключевое для моей жизни решение. Позже я отошел от
гештальт-терапии, поскольку конфронтация «собаки сверху» и «собаки снизу» часто
представлялась мне игрой. Но я не хочу умалить этим ценность гештальт-терапии. Затем я
прошел обучение психоанализу в Вене. Во время воскресной встречи студентов — мы
экспериментировали тогда с разными вещами — одна женщина предложила: «Давайте
просто кричать на букву «А». Что мы с удовольствием и сделали, и когда я рассказал об
этом своему аналитику, он сказал, что, возможно, меня заинтересует кни323
га, которую он недавно получил. Это была «The Primal Scream» Янова. Сам он ее не
читал. Я заглянул в нее и был восхищен прямотой и тем, как быстро это позволяло прийти
к цели. Уже на следующем групповом тренинге, который я вел, я кое-что из этого
использовал и был поражен эффектом».
Когда Берт Хеллингер выступил в психоаналитическом союзе с докладом о книге и
работе Янова, возник скандал, и ему было отказано в признании его как психоаналитика.
Поскольку он все равно намеревался изучать первичную терапию, он на девять месяцев
отправился к Янову в Лос-Анджелес, и после того, как они с женой Хертой Хеллингер
посетили институт первичной терапии в Денвере (Колорадо), они стали использовать
первичную терапию в собственной практике.
«Тем временем произошло еще одно решающее событие: это был четырехнедельный
воркшоп по гештальт-терапии с Хи-ларион Петцольд. На этом семинаре Фанита Энглиш
упомянула трансактный и сценарный анализ и указала мне на книгу Эрика Берна: «Что
ты говоришь, когда говоришь «Добрый день». Когда я летел на собеседование к Янову, я
купил себе эту книгу. К счастью, из-за поломки мотора самолет опоздал на восемь часов.
За это время я прочел почти всю книгу и сразу же использовал некоторые вещи на
семинаре, который начинался сразу после моего возвращения. То немногое, что я понял,
сразу подействовало».
«После этого я перестроил свой подход и на своих курсах работал прежде всего
методом сценарного анализа. Во время работы со сценарным анализом мне пришло
важное понимание. Трансактные аналитики сводили сценарии к посланиям, которые
сообщались человеку. Я обнаружил, что это действует независимо от прямых посланий
через произошедшие в системе события. В большинстве случаев речь идет не о тех
событиях, которые человек пережил лично. Они могли произойти в другом месте и в
другое время, а потом проявиться в сценарии. Внезапно обнаружился системный аспект
нескольких поколений. Тогда я занимался еще только системно-ориентированным
сценарным анализом, со временем мне стало яснее, по каким законам возникают
идентификации и как, снимая идентификации, ликвидировать сценарии. После этого я
стал рассматривать работу со сценариями только как дополнение».
«Тем временем я прочитал книгу «Невидимые связи» Ивана Бузормени-Надя. На
меня произвела большое впечатление идея восстановления баланса, хотя из-за его
трудного языка я тогда
324
многого не понимал. Но тот принцип, что существует компенсация через поколения,
помог мне пристальнее приглядеться к
подобным процессам».
Однако Берт Хеллингер не рассматривает баланс между «давать» и «брать» с
этической точки зрения. «Я вижу только разрыв, а разрыв между приобретением и
потерей порождает динамику стремления к восстановлению баланса».
«Затем я занялся семейной терапией и учился у Рут Мак-Клендон и Лесли Кадиса. У
них же я впервые увидел работу методом семейной расстановки. Их работа произвела на
меня большое впечатление, однако я еще не мог понять эти концепции в полном объеме.
Однако семейная терапия понравилась мне настолько, что я подумал, что на самом деле
мне стоит заниматься именно семейной терапией. Потом я посмотрел на свою
предыдущую работу и сказал себе: «Это хорошая работа, я не откажусь от нее, пока не
буду знать другого». Я просто продолжал работать, и спустя год у меня все стало
семейно-терапевтическим, и еще добавилось очень важное открытие базового порядка.
Оно тоже имеет свою предысторию. Я прочел статью Джея Хейли, где говорилось о
«перверсном треугольнике». Эти динамики привели меня к базовому порядку. Это стало
ключевым событием, которое позволило мне находить множество других решений.
Следующий импульс мне дали семейные расстановки у Tea Шёнфельдер. Через какое-то
время я понял принципы и в чем заключается порядок, с тех пор я могу
это делать».
«Также важно то влияние, которое оказал на меня Милтон Эриксон и
нейролингвистическое программирование. Самым главным в НЛП для меня было то, что
внимание сфокусировано здесь на решении, а не на проблеме. Важный импульс дал мне
также Франк Фарелли с его провокативной терапией. Потрясающее впечатление
произвела на меня манера Эриксона проводить терапию. Работа с историями идет,
разумеется, от него. Первой историей, рассказанной мной в терапевтической группе, была
история о двух Орфеях — «Два рода счастья».
ПРИЛОЖЕНИЕ
Разрешающие фразы
Мальчик — своему старшему брату, который был убит нацистами:
Ты мертв. Я поживу еще немного, потом я тоже умру. Я склоняюсь перед твоей
судьбой, ты навсегда останешься моим братом.
Ребенок — матери, которая умерла при его рождении:
Я принимаю жизнь по той цене, по которой она стоила тебе и по которой она
стоит мне, и в память о тебе я проживу ее сполна.
Ребенок — матери, перенесшей при его рождении перелом таза:
Дорогая мама, я принимаю жизнь по той цене, по которой она стоила тебе, и
именно поэтому я чту ее и проживу ее сполна, тебе на радость. Это не должно было
быть напрасно. Именно потому, что это обошлось тебе так дорого, я покажу тебе, что
это было не зря.
Ребенок — своим родителям, которые отдали его бездетным родственникам:
Я рад делать это для вас для всех.
Мужчина — своей матери, которая отдала его на усыновление после рождения:
Мама, я рад, что ты меня родила.
Дети, которые ненавидят своего отца, живущего отдельно от них, — матери:
Ненависть к отцу мы испытываем за тебя.
Мать — этим детям:
Я вышла за вашего отца, потому что любила его, и если вы станете такими, как
ваш отец, я с этим соглашусь.
326
Дочь — матери, если та рассказывает ей интимные вещи про
своего первого мужа:
Для меня имеет значение только папа; я не хочу знать, что происходило между
тобой и твоим первым мужем.
Молитва на заре жизни
Дорогая мама/дорогая мамочка,
я принимаю все, что ты даешь мне, все целиком,
без исключений,
я принимаю это по полной цене, которой это стоило тебе
и стоит мне.
Я из этого что-нибудь сделаю, тебе на радость
(в память о тебе).
Это не должно было быть напрасно.
Я чту и храню это
и, если будет позволено, передам дальше,
так же, как ты.
Я принимаю тебя как свою маму
и принадлежу тебе как твой ребенок
(твой сын, твоя дочь).
Ты — та, кто мне нужен,
а я тот ребенок, который нужен тебе.
Ты большая, а я маленький (маленькая).
Ты даешь, я беру.
Дорогая мама!
Я рад(а), что ты выбрала папу.
Вы оба — те, кто мне нужен. Только вы!
(Затем то же самое в отношении отца.)
Мать — сыну, чей отец алкоголик:
Я согласна, если ты станешь таким, как твой отец.
Ребенок — своим родителям:
Я принимаю то, что вы мне подарили; это много, и этого достаточно. Остальное
я сделаю сам, а теперь я оставляю вас в покое.
Отец — сыну, который был зачат до брака, а теперь высчитывает и задает вопросы:
Дольше мы не выдержали.
327
Ребенок — родителям в случае инцеста:
Мама, я рада делать это для тебя. Папа, я рада делать это для мамы.
Ребенок — отцу, если при этом присутствует мать: Я делаю это для мамы, я рада
делать это для мамы.
Терапевт — девочке, пережившей инцест: Роза по-прежнему пахнет.
Ребенок — одному из родителей или обоим:
Ты меня очень обидел, я никогда тебе этого не прощу. Это вы, не я; вы должны
отвечать за последствия, не я.
Отец — ребенку:
Мне жаль. Я поступил с тобой очень несправедливо.
Дочь — отцу:
Мама чуточку лучше.
Отец — дочери:
Ты почти такая же хорошая, как твоя мама.
Дочь — матери:
Смотри, мы обе с тобой.
Терапевт — ревнивой женщине:
Рано или поздно ты потеряешь своего мужа. Наслаждайся им сейчас.
Расстающиеся партнеры — друг другу:
Я принимаю все, что ты мне подарил. Это много, я ценю это и возьму с собой. Все,
что я дал тебе, я давал с удовольствием, ты можешь это сохранить. Я беру на себя
свою часть ответственности за то, что между нами не сложилось, и оставляю тебе
твою. А теперь я оставляю тебя в покое.
Дочь, которая заболела, когда мать рассталась с отцом: Ты должна отвечать за
последствия.
328
Сестра — сводной сестре, существование которой долгое время скрывалось:
Ты — моя сестра, а я — твоя сестра.
Дочь — матери, которая до брака была помолвлена с другим (показывая на отца):
Он — тот, кто мне нужен, другой не имеет ко мне никакого
отношения.
,
Дочь — отцу:
Ты — тот, кто мне нужен, другой не имеет ко мне никакого
отношения.
Мужчина, которого уволили:
Так вам и надо, что вы меня потеряли.
Священник — матери, которая еще до рождения пожертвовала его Богу:
Мама, я рад делать это для тебя.
Жена — мужу, который еще не отделился от своей матери: Я уважаю твою любовь к
матери.
Дочь — матери, которая жестоко обращалась с детьми и пыталась их убить:
Дорогая мама, если это моя судьба, то я с ней согласна.
Это очень плохо.
Я никогда тебе этого не прощу.
Ты должна отвечать за это.
Дочь — отцу, который был офицером СС и потом скрылся: Дорогой отец, я уважаю
твою судьбу и твое решение и оставляю тебя в покое.
Дочь — отцу, чьей первой женой была еврейка, с которой он расстался в 1938 году:
Я не имею к ней никакого отношения. Я принадлежу моей маме.
Только она — та, кто мне нужен.
329
Вторая жена — первой:
Ты потеряла мужа, я побуду с ним еще немного, потом я тоже его потеряю.
Внук — дедушке, который потерял свое состояние («Счастливый Ганс»):
Благослови меня, если я его сохраню.
Мать — погибшему в автокатастрофе сыну, по которому она до сих пор скорбит:
Я уважаю твою жизнь и твою смерть.
Дочь — отцу, который погиб на войне, когда она была еще маленькой:
Дорогой папа, во мне ты еще здесь.
Женщина — тем, кто требует: ты должна делать то-то и то-то: Сделаю, сделаю,
сделаю.
Сестра — брату, о сыне которого она беспокоится: Ты — лучший отец для своего
сына.
Дочь — матери, которая говорит, что она шлюха: Да, есть немного.
Женщина, которая сразу же возражает, когда ей говорят что-то несправедливое:
В этом что-то есть.
Дочь — матери, когда у нее появляется такое же заболевание щитовидной железы, и
она поэтому думает, что подражает матери:
Я делаю это для тебя. Два зоба лучше, чем один.
Благодаря второму первый исчезает.
i
Страдающая истощением дочь — отцу:
Дорогой папа, даже если ты уйдешь — я останусь.
330
Страдающая истощением дочь — матери: Мама, я останусь с тобой.
Страдающая булимией дочь — отцу:
От тебя, папа, я принимаю это с удовольствием. Рядом с тобой, папа, я чувствую
вкус.
Пациент-игрок — отцу и деду, за которыми он хочет последовать:
Ты мертв, я останусь еще немного. Потом я тоже умру. Лучше
я проиграю свои деньги, чем жизнь.
Любимому человеку, который покончил с собой:
Я уважаю твою судьбу и твое решение. Теперь ты можешь обрести свой покой. Ты
должен знать, что все идет хорошо и что все может быть хорошо.
Дочь — отцу, которого она нашла лежащим в ванне с перерезанными венами:
Дорогой папочка, я ложусь рядом с тобой. Дорогой папочка, во мне ты
продолжаешь жить, и тебе должно быть хорошо. А я дам тебе возможность
участвовать в том, что я делаю.
Гунтхард Вебер
ДВА РОДА СЧАСТЬЯ
Системно-феноменологическая психотерапия Берта Хеллингера
Директор издательства М. Г. Бурняшев
Компьютерная верстка
и техническое редактирование О. Ю. Протасова Художник Н. Г. Зотова
Корректор М. В. Зыкова
Сдано в набор 10.06.2005. Подписано в печать 15.08.2005. Формат 60 х 90У16. Бумага
офсетная.
Печать офсетная. Печ. л. 21. Тираж 2500 экз. Заказ № 5434.
Лицензия ИД № 03530 от 19.12.2000 г.
«ВЫСШАЯ ШКОЛА ПСИХОЛОГИИ»
129336, Москва, ул. Ярославская, 13.
Отпечатано в полном соответствии с качеством
предоставленных диапозитивов на ФГУП ордена «Знак Почета»
Смоленская областная типография им. Смирнова.
214000, Смоленск, пр-т им. Ю. Гагарина, 2.
ВЫСШАЯ ШКОЛА ПСИХОЛОГИИ
• Обучение на базе Института психологии РАН
• Первое высшее образование - 5-6 лет (вечерняя форма)
• Второе высшее образование - 3 года
• Государственный диплом
Проводятся курсы повышения квалификации по различным направлениям
психологии и психотерапии, подготовки менеджеров по персоналу и бизнес-тренеров.
Более 90% преподавателей имеют ученые степени и звания, практические спецкурсы
проводят практикующие специалисты высшей квалификации.
Тел. (495)683-59-30
E-mail: [email protected]
В www.vshp.ru
Институт консультирования и системных решений
организует обучающую программу для психологов,
директоров школ, учителей, социальных работников,
родителей
«СИСТЕМНЫЕ ВЗГЛЯДЫ И РЕШЕНИЯ
В ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ И ВОСПИТАТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ»
Координатор программы Марианна Франке Грикш (Германия)
Целью программы обучения является снова увидеть образовательное учреждение
как уважаемое место встречи, преподавания и учебы. Из разных перспектив
рефлексируется профессиональная задача учителей, воспитателей детского сада, а также
социальных работников и родителей. При этом в центре
находятся:
•
рассмотрение собственного стиля преподавания и воспитания,
•
обращение с учениками, родителями, коллегами и начальством, v
•
обращение с пубертатом подростков,
•
подобающая позиция по отношению к насилию и наркомании в школе, в
отдельных классах/детдомах,
•
анализ данностей той или иной школы/детского сада/профессионального
поля,
•
установка по отношению к школе/детсаду/месту работы как профессиональному
полю,
•
вызывающее поведение, проблемы в воспитании, отказ ходить в школу,
больные дети.
На основании примеров из собственной профессиональной жизни участники могут
открыть для себя разнообразные новые точки зрения и полезные приемы для
преподавания, бесед с родителями, общения с коллегами и начальством.
В программу входят четыре базовых семинара и работа в интер-визорских группах.
Проведение программы планируется в 2006 г.
Запись и подробная информация:
SS: (495) 518-2594, (495) 190-5308, (495) 507-0894
E-mail: [email protected]
В www.rasstanovka.ru
В www.mostik.org
Институт консультирования и системных решений
проводит набор на программу повышения квалификации
для оргконсультантов, менеджеров, психологов,
социальных работников
«ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ РАССТАНОВКИ»
Программа повышения квалификации организованна совместно с Вислохским
институтом системных решений (Германия).
Организационные расстановки - это особый вид групповой работы, который
разработан. и развит Гунхардом Вебером на базе метода семейной расстановки и
феноменологического подхода Берга Хеллингера.
Организационные расстановки могут быть использованы клиентом для того, чтобы
разобраться с собственным местом и ролью в той системе, где он работает, которой он
руководит или которую консультирует. Организационные расстановки могут дать
«страховку» для принятия правильных управленческих решений, указания на состояние и
структуру отношений и на негативные влияния из прошлого опыта фирмы. Они говорят о
том, как в системе воспринимаются руководящие функции, и показывают смешения
контекстов.
Особенно хорошо организационные расстановки подходят для семейных
предприятий, поскольку с их помощью можно выяснить, где скорее следует искать
решение проблемы: в семье владельцев или в менеджменте фирмы, или что-то нужно
менять в обеих областях.
Тренеры программы: Ведущие европейские специалисты в области
организационных расстановок и оргконсультирования.
Программа состоит пяти базовых семинаров.
По окончании программы участники получат сертификат института системных
решений (Германия) и свидетельство о повышении квалификации.
СУПЕРВИЗИОННЫЙ СЕМИНАР ПО СЕМЕЙНЫМ РАССТАНОВКАМ
Ведущие Якоб и Зиглинда Шнайдер
25-27 ноября 2005 года
®@: (495) 507-0894, (495) 518-2594
E-mail: [email protected] В: www.mostik.org
В: www.rasstanovka.ru
Институт консультирования и системных решений
проводит набор на программы повышения квалификации для психологов,
психотерапевтов, врачей, педагогов
Программы организованны совместно с Вислохским институтом системных
решений (Германия).
«СЕМЕЙНЫЕ РАССТАНОВКИ
И СИСТЕМНО-ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКИЙ
ПОДХОД Б. ХЕЛЛИНГЕРА»
Тренеры программы: ведущие сертифицированные немецкие и российские
специалисты в области семейных расстановок и системной терапии.
В программу входят восемь базовых семинаров и работа в интервизорских группах
(общая продолжительность программы - два года (300 очных часов)).
»«СИСТЕМНАЯ ТЕРАПИЯ И КОНСУЛЬТИРОВАНИЕ»
Системное мышление изучает многочисленные взаимодействия в комплексных
системах (семьи, организации, группы и т.д.). За последние годы оно получило широкое
распространение во многих областях теории и практики.
Сегодня системная терапия представляет собой самостоятельный подход для работы
с индивидуальными клиентами, парами, семьями и группами.
Системный подход успешно применяется в управленческом консалтинге. Системная
практика ориентирована на решение, ресурсы и перспективы. Ее цель -расширение
спектра возможностей для всех членов системы.
Тренеры программы: Ведущие европейские специалисты в области системной
терапии.
По окончании программ участники получат сертификат Вислохского института
системных решений (Германия) и свидетельство о повышении квалификации
государственного образца.
Запись и подробная информация: S@: (495) 190-5308, (495) 518-2594, (495) 507-0894
E-mail: [email protected] В: www.mostik.org В: www.rasstanovka.ru
ИНСТИТУТ КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ И СИСТЕМНЫХ РЕШЕНИЙ
Мы соединяем теорию с практикой
Длительные международные программы повышения квалификации по
психотерапии и консультированию проводимые лучшими зарубежными
специалистами
•
Системно-феноменологический подход Б.Хеллингера и семейные расстановки.
•
Системная терапия и консультирование.
•
Ориентированная на решения краткосрочная терапия.
•
Организационные расстановки.
•
Системное развитие организаций для руководителей и консультантов.
•
Системное оргконсультирование и системный коучинг.
•
Гипносистемная терапия.
•
Консультирование и терапия пар.
Программы повышения квалификации и обучающие семинары, в том числе
выездные
•
Арт-терапия.
•
Гештальт-терапия.
•
Организационные расстановки.
•
•
Подготовка бизнес-тренеров, HR-менеджеров.
•
Процессуальная терапия.
•
Семейные расстановки по Б. Хеллингеру.
•
Семейная терапия.
•
Системная терапия и консультирование.
•
Телесно-ориентированная терапия.
•
Трансперсональная психология и холотропное дыхание.
•
Психологический тренинг «Кризисы любви» (клиентская группа).
• Системное консультирование индивидуальных клиентов, пар, семей.
•
Системное консультиррование руководителей организаций и системный
коучинг.
Наши партнеры:
Вислохский институт системных решений (Германия), Высшая школа психологии
(институт)
SS: (495) 507-0894, (495) 518-2594
S www.mostik.org В www.rasstanovka.ru
Герхард: Так, но ведь родители ребенка решили о нем молчать?
Б. X: Этого они решить не могут, и по немецкому законодательству в том числе. У
ребенка, во-первых, есть право знать, кто его родители и кто его бабушки и дедушки. А,
во-вторых, он имеет право с ними познакомиться. Впрочем, это был прекрасный образ
священного числа семь: ребенок, двое родителей и четверо бабушек и дедушек, тут всю
мощь можно было почувствовать. Семь — число полноты. Герхард, еще вопросы есть?
Герхард: Конечно, я понимаю, что ребенок имеет право знать своих родителей. Я
думаю, так и будет, потом ребенок узнает, кто его родители, чтобы он мог, если захочет,
установить с ними контакт.
Б. X: Герхард, ты же умный человек и во всех отношениях очень чуткий. Но тут ты
переплетен, ты сам этого не замечаешь, а потому здесь ты недееспособен. Одно уже то,
что ты говоришь о ребенке «мой сын», показывает, что ты совершенно ушел от
реальности. Ты сказал это на полном серьезе. Это переплетение. Ты не отдаешь себе в
этом отчета, тут действуют другие силы. Этим я только хочу тебе сказать, что твое знание
здесь ничем не поможет. Решение находится на другом уровне. Сара задает вопрос по
поводу комментариев после расстановок и спрашивает, могут ли они помешать.
Б. X.: Стоит сделать на шаг больше, чем необходимо, и все, что было достигнуто,
оказывается под вопросом. Стоит мне сказать человеку больше, чем для него необходимо,
и все, что было достигнуто, оказывается под вопросом. Это очень опасная интервенция.
Особенно она опасна тогда, когда я, не подумав, делюсь своими ассоциациями, например:
«А еще мне пришло в голову...». Теперь он вынужден заниматься мной, вместо того
чтобы оставаться с собой. Я, так сказать, отбираю у него накопленную энергию и
перетягиваю ее на себя. Это своего рода эмоциональное воровство. Но бывают и важные
сообщения после расстановок, идущие из собственного опыта, вот они помогают. Но
тогда в них нет никаких интерпретаций.
Приведу пример:
Ребенок входит в сад. Он удивляется всему, что растет, прислушивается к пению
птиц в кустах. Потом приходит мать и говорит: «Это прекрасно». Теперь, вместо того,
чтобы удивляться и слушать, ребенку приходится слушать слова, и связь с
80
тем, что есть, подменяется чьей-то оценкой. Вмешательство нарушает
непосредственное восприятие. Это оказывает плохое воздействие.
Правило тут очень простое: когда тебе приходит какая-то мысль, посмотри на
человека и проверь: если я ее выскажу, это станет для него подарком? Даст ли силу,
укрепит или помешает? Сообразуясь с этим, я могу действовать. Так что здесь нет
твердых правил, но каждый должен делать это ответственно и согласно своему
восприятию.
Герхард сидел после расстановки несколько озадаченный. Тут нельзя его трогать,
иначе ему придется устанавливать контакт с кем-то другим. Другое дело, если ему
действительно нужна помощь.
На четвертый день после перерыва на обед
Расстановка родительской системы Герхарда. В нее входят родители Герхарда, брат
(старше Герхарда на пять лет) и он сам.
Исходная расстановка родной семьи Герхарда:
После расстановки первого образа:
Отец: Я чувствую сильную связь со старшим сыном, меньшую с Герхардом и почти
никакой с женой. Вот так.
Мать: Я не чувствую почти никакой связи, у меня мало контакта с мужем, больше
со старшим сыном и недостаточно с младшим.
Брат: Мне комфортнее всего с матерью, с отцом связь сильная, но почти даже
слишком сильная, а брата почти нет.
81
О желании помочь
Участница семинара по имени Петра во время первого круга говорит: «В своей
практике я убеждаюсь в том, что в терапии можно уработаться до смерти, а ничего
решающего не произойдет».
Б. X: Терапевт урабатывается до смерти...
Петра: ...а ничего решающего не происходит.
Б. X: Потому что он слишком много о себе воображает.
Петра: Потому что хочет помочь.
Б. X: Чтобы разоблачить эту позицию, я расскажу тебе одну маленькую историю.
Если ее поймешь, возможны последствия.
Вера
Некто рассказывает, что стал свидетелем беседы двух людей, споривших о том,
как бы среагировал Иисус, если бы Он сказал больному: «Встань, возьми постель твою и
иди в дом твой!», а тот бы ответил: «Но я не хочу!»
В конце концов один из них сказал, что сначала Иисус бы, наверное, помолчал. А
потом повернулся бы к своим апостолам и сказал: «Он чтит Бога больше, чем я».
Если мы придем к такой позиции, начнется новое измерение.
Пример:
Однажды в курсе принимала участие женщина, страдающая рассеянным склерозом.
Я провел с ней в группе гипнотерапию, то есть она в состоянии легкого транса вернулась
в детство и вдруг увидела себя маленькой девочкой, стоящей на коленях у постели
парализованной матери. Она была полна любви к матери. На этом я остановился.
Потом одна участница курса простодушно сказала: «Мне бы так хотелось, чтобы ты
сумел ей помочь». Эти уровни не соприкасаются. Если оставаться на уровне женщины и с
благоговением видеть, что здесь действует судьба, то высвобождаются силы, находящиеся
за пределами того, что мы планируем. Тогда можно сдержаться, и такая сдержанность
есть высочайшая любовь.
184
Факел добра в мировой копне сена
Во время круга после расстановки ситуации с приемным ребенком одна из участниц,
Хильдегард, говорит: «Как раз во время расстановки с приемными детьми мне подумалось
о приемных детях моего брата, они из разных семей. Одному из них очень плохо».
Б. X.: Ты должна это оставить, оставить там. Есть такие решения, при которых ты не
вмешиваешься.
Хильдегард: Но разве нельзя как-нибудь в подходящий момент, если такой
представится, попытаться вмешаться?
Б. X: Нет, нет. Однажды у меня была одна терапевт, дочь которой вопреки ее совету
вышла замуж за мужчину, больного шизофренией. Теперь у них много детей, а мать и
дочь с тех пор не находят общего языка. Конечно, ей, терапевту, тяжело, что именно с
дочерью у нее плохие отношения. Тогда я сказал ей: «Два года никаких контактов. Оставь
ее на два года в покое». Через два с лишним года я получаю от нее письмо. Она снова
навестила дочь, и все было просто прекрасно.
Хильдегард: Но я о нем никогда еще не заботилась.
Б. X.: Некоторых не удержать от того, чтоб они бросили факел добра в мировую
копну сена (веселье). Один швейцарец рассказал мне такую историю:
Было два друга. Как-то вечером один из них заболел, и другой всю ночь, не смыкая
глаз, просидел у его постели и наутро умер, а больной выздоровел.
Я хочу рассказать вам еще одну историю. Дело в том, что одному человеку удалось
разгадать секрет хорошей психотерапии. К великому стыду, это был не профессионал, а
некий граф Бобби. У него была маленькая собачка, которую он очень любил. Однажды
ему нужно было уезжать, и он отвез собаку к своему другу и сказал ему: «Смотри, каждый
день ее чем-нибудь радуй». Друг ответил: «Хорошо». Когда граф Бобби вернулся из
отпуска, он тут же отправился к другу, чтобы забрать свою любимицу. Войдя, он увидел,
что друг держит его собаку за хвост и вертит ее, а собака жалобно визжит. Граф Бобби
сказал: «Ради Бога, что ты делаешь с моей собакой?» Тот ответил: «Я ее радую. Вот
увидишь, как она обрадуется, когда я ее отпущу». (Веселье.)
185
Ветер дает дух жизни и нашим детям. Так что если мы продадим вам нашу страну,
вы будете должны сохранить ее нетронутой и святой, как то место, куда человек может
прийти чтобы попробовать на вкус ветер, насыщенный сладостью луговых цветов...»
Профессиональный путь Берта Хеллингера
В то время, когда Берт Хеллингер в качестве священника католического ордена и
руководителя школы находился в Южной Африке, он познакомился с таким видом
групповой работы, который принципиально отличался от практиковавшегося тогда в
Германии. Тренеры происходили из англо-американского культурного пространства, и
обучение было полностью ориентировано на практику. Принимать участие в нем могли
только те, кто работал в каком-либо учреждении и собирался непосредственно применять
полученные знания на практике. Семинары были экуменические, в них участвовали люди
разного цвета кожи.
«Существенным отличием, которое произвело на меня глубокое впечатление, было
то огромное уважение, с каким тренеры относились к каждому участнику. Они были
жесткими, но всегда очень уважительными. Тренеры не позволяли себе ни малейшего
злоупотребления. Один тренер, Дэвид, до сих пор стоит у меня перед глазами. Это
пример, который действует в моей душе. Решающим импульсом, который я тогда
получил, стал вопрос, который он мне задал: «Что важнее: идеалы или люди? Чем ты ради
чего пожертвуешь?» Я не спал всю ночь. Я очень ему благодарен».
«Потом я стал использовать это на практике, это вошло в мою работу, когда я
вернулся в Германию. Следующим поворотным событием стал первый семинар по
гештальт-терапии, который проводила в Германии Рут Кон. Я был первым на «горячем
стуле». На этой сессии я принял ключевое для моей жизни решение. Позже я отошел от
гештальт-терапии, поскольку конфронтация «собаки сверху» и «собаки снизу» часто
представлялась мне игрой. Но я не хочу умалить этим ценность гештальт-терапии. Затем я
прошел обучение психоанализу в Вене. Во время воскресной встречи студентов — мы
экспериментировали тогда с разными вещами — одна женщина предложила: «Давайте
просто кричать на букву «А». Что мы с удовольствием и сделали, и когда я рассказал об
этом своему аналитику, он сказал, что, возможно, меня заинтересует кни323