Т5 Моделирование лексико-семантической подсистемы языка

Попова З.Д., Стернин И.А. Общее языкознание. Воронеж, 2004. – С. – 117-131.
Тема 7.
Моделирование
лексико-семантической подсистемы языка
Слова имеют знаковый характер, представляя собой соединение звучания (лексемы) со
значением (семемой).
Лексема как звучание во многих языках мира состоит из повторящихся частичек –
морфем, среди которых различаются корни (отсылающие к реалиям внешнего мира),
приставки (префиксы) и суффиксы, способствующие уточнению функции лексемы как знака
внешнего мыслительного образа, а также окончания (флексии), определяющие функцию
словоформы в высказывании. Словоформы вступают в отношения друг с другом по каждой
из своих составляющих.
Тождественные по морфемному составу лексемы (за исключением только флексий)
объединяются в слова. Лексемы с общим корнем образуют словарные гнезда. Лексемы с
общими приставками или суффиксами образуют словообразовательные типы. Лексемы с
общими флексиями образуют грамматические категории, лексико-грамматические разряды
и, наконец, части речи.
Каждое из таких объединений системно, и его системное устройство может быть
рассмотрено автономно, что и реализуется обычно в лингвистических трудах по
лексикологии, словообразованию и морфологии.
Начнем обзор соответствующих теорий и моделей с групп тождественных лексем, иначе
говоря – слов.
Слово как элемент системы языка
Слово возникает как знак некоторого мысленного образа. Это качество слова является
универсальным, присущим всем языкам мира, а его изучение и осмысление вызывают
неизменный интерес и имеют первостепенное значение для освоения языка.
Именно в этом качестве, в качестве носителя мысленного образа, слово является
привычной и обычной единицей человеческого общения, известной всем говорящим. В
обиходно-бытовых ситуациях слово кажется чем-то вполне простым и ясным. Все пишущие
знают, что слова пишутся раздельно. Однако ошибки на слитное или раздельное
написание слов (за границу или заграницу, неприятель или не приятель, вышеуказанный
или выше указанный) распространены очень широко. Очевидно, не всегда можно сказать
точно, где проходит граница между словами. В языках есть и такие курьезы: в
именительном падеже перед нами бесспорное слово: некто, нечто, а в косвенных падежах
с предлогами оказываются три слова (не у кого, не к чему и т. д.). В связи с этим было
сделано немало попыток найти строгие критерии для определения слова, чтобы всегда
можно было точно сказать, где кончается одно слово и начинается другое.
Предлагались фонологические и морфонологические критерии: слово должно иметь
известную последовательность морфем и допустимые в данном языке сочетания фонем —
одни для начала слова, другие — на стыке морфем, третьи — в конце слова; в слове
допускается одно словесное ударение; в речи слово от слова можно отделить паузой.
Однако попытки перечислить конкретные фонологические и морфонологические
критерии для выделения слов какого-либо языка не привели к успеху. Не существует таких
последовательных и непротиворечивых фонемных или морфонемных показателей, которые
были бы обязательны для всех слов данного языка.
Известные ученые А. И. Томсон, Л. В. Щерба, М. Н. Петерсон полагали, что деление
слов условно и сделано для практических потребностей письма. Американские
дескриптивисты считали возможным ограничиться в качестве единицы морфемой и не
пользоваться понятием слова. Формальные критерии, таким образом, себя не оправдывают.
Более рациональными оказались поиски семантических критериев определения слова.
Слово хорошо выделяется тогда, когда для него есть конкретный феномен в объективной
действительности, наглядно-чувственный предмет, знаком которого лексема данного
слова является.
Сиртомар — не слово, потому что этой звуковой экскреции, как называл бессмысленные
звуковые комплексы Бодуэн де Куртенэ, в мире вещей ничего не соответствует, у нее нет
денотата.
Кальмар — слово, потому что этому звуковому комплексу соответствует денотат, вид
морского животного.
Но есть ведь и служебные слова: бы, ли, не, же, за, под и др. По отношению к ним
семантический критерий не так нагляден и нуждается в дополнительных разъяснениях. Не
существует ни одного критерия, который, взятый сам по себе, последовательно выделял бы
все слова данного языка.
Вопросы, связанные с проблемой слова, наиболее обстоятельно рассмотрел Александр
Иванович Смирницкий, который разделил их на проблему отдельности и проблему
тождества слова.
Проблема отдельности слова
Чтобы отличить слово от части слова (морфемы), предлагается использовать критерий
смысловой законченности. Ср.: морск- и морской, бубл- и бублик. Чтобы отличить слово от
сочетания слов, предлагается критерий грамматической цельнооформленности. Ср.:
надеяться и иметь надежду, атаковать и вести атаку, наблюдать и вести наблюдения,
сочувствовать и испытывать сочувствие.
Различие между морфемой и словом осознается каждым носителем языка. Это
проявляется в том, что значение слова отчетливо воспринимается и в речевой
последовательности, и в языковой группировке, а значение морфемы в речевой
последовательности не воспринимается. Слово зубчатый будет воспринято и в синтагмах
зубчатый вал, зубчатое колесо и в группировке зубчатый, трубчатый, сетчатый, клетчатый.
Морфема -чат- в синтагмах не воспринимается и не замечается. Только в группировке слов,
содержащих эту морфему, она будет замечена, но определить ее значение без специальной
лингвистической подготовки не просто.
Вопрос об отличии слова от сочетания слов активно обсуждался отечественными
фразеологами в конце 60-х гг. По чисто семантическим критериям многие сочетания слов,
получившие название фразеологизмов, могут быть приравнены к слову: верить — иметь
веру, мало — кот наплакал, умный — семи пядей во лбу и т. п. Высказывались мнения, что
фразеологизм равен слову, и тем самым стиралась ощутимая разница между словом и
сочетанием слов. В результате такого подхода одна проблема заменялась другой.
Действительно, если некоторые сочетания слов могут быть равны слову, то где критерий
отделения этих сочетаний от тех, которые не равны слову?
Критерий грамматической цельнооформленности, предложенный Смирницким, позволил показать, что наличие в составе фразеологизма нескольких цельнооформленных слов
существенно отличает его от отдельного слова. В составе фразеологизма возможны
перестановки слов (поехали за семь верст киселя хлебать — поехали хлебать киселя за
семь верст — поехали киселя хлебать за семь верст). Часто производятся разнообразные
трансформации фразеологизмов с изменением морфологических разрядов входящих в них
слов (воевать с ветряными мельницами — ветряные мельницы, с которыми воюет наш
герой и др.). Во фразеологизмах наблюдается варьирование по любому входящему в него
слову на основе парадигматических связей именно этого слова: сбить с ног — свалить с
ног; поставить на ноги — поднять на ноги; выбросить на свалку — вышвырнуть на
свалку — выкинуть на свалку; провалиться в тартарары — провалиться в
преисподнюю — провалиться в геенну огненную и т. д.
Все эти возможности принципиально отличают фразеологизм от слова и существуют
именно потому, что фразеологизм не равен слову, а состоит из нескольких цельнооформленных слов. Благодаря цельнооформленности слово может сохранять и реализовать свои
парадигматические связи и в составе фразеологизма.
Семантическая цельность фразеологизма уравнивает его со словом только по функции,
но не по форме. Фразеологизм выступает как знак некоторого мысленного образа
подобно слову. Многие концепты закрепляются в языке не словом, а именно
фразеологизмом. Фразеологизмы неизмеримо расширяют знаковые возможности языка и
образуют вместе со словами единую лексико-фразеологическую систему. И слово, и
фразеологизм - единицы этой системы, но ее элементом является только слово, которое
удается выделить по совокупности двух критериев — смысловой цельности и грамматической цельнооформленности.
Проблема тождества слова
Слово в языках флективного строя всегда имеет то или иное число словоформ, употребляется в нескольких значениях. Смирницкий указал такие, например, пары, как лиса —
лисица, ветер — ветр, рельс — рельса и т. п., в которых при небольших различиях в
звуковой стороне сохраняется семантическое тождество.
Смирницкий и многие другие лексикологи считают разные словоформы вариантами
одного слова, если при наличии общей корневой части они сохраняют и лексикосемантическую общность. В зависимости от характера различий между словоформами
выделяются следующие типы вариантов слова.
1. Фонетические: матрас — матрац, калоша — галоша, шкаф — шкап, ноль — нуль;
óffenbar — offenbár, féuerrot — feuerrót.
2. Словообразовательные: табурет — табуретка, диалектный — диалектальный,
подсолнух — подсолнечник; die Demobilisation — die Demobilierung (демобилизация).
3. Формообразовательные: поезжай — езжай, выбрось — выброси, теноры — тенора; der
Schemen — das Schemen (привидение).
4. Словоизменительные: смелый — смелого — смелому — смелые и т. д.; иду — идешь —
идет и т. д.
5. Лексико-семантические варианты слова (далее ЛСВ), отражающие его многозначность.
Каша — кушание из вареной крупы: гречневая каша, манная каша; хлопотливое,
беспокойное дело: заварили кашу, а теперь расхлебывай; путаница, нерасчлененное, невнятное, мешанина: у него каша в голове (все перепутано); у него каша во рту
(нечленораздельно говорит).
Защитник — тот, кто защищает, охраняет, оберегает кого-, что-нибудь:
славные защитники Родины; адвокат; игрок защиты (в футболе, хоккее).
Тождество слова при наличии разных ЛСВ поддерживается тождеством его
лексемы. В большинстве случаев сохраняется и связь по значению между разными
семемами одной лексемы.
6. Стилистические варианты: чело — лоб, щеки — ланиты, ветер — ветр, голос — глас,
борода — брада, автомобиль — машина.
7. Региональные варианты слова:
родственники — родни,
родные (воронежск.),
головастик — толстоголовёнок (новгородск.).
8. Диахронические варианты: шелом — шлем, година — год, одиножды — единожды,
вои— воины.
Очень разные по характеру, по соотношению друг с другом, по роли в лексической
системе языка варианты слова организуются на основе общей лексемы и ее стандартных
словоизменительных словоформ в одно слово.
В основе выделения слова как элемента системы языка лежит, таким образом,
семантическое единство, но оно обязательно должно опираться на формальное
тождество лексемы. Именно слово, по определению Жирмунского, является
кратчайшей самостоятельной по значению и форме единицей языка.
При выяснении круга словоформ, входящих в одно слово, представляет трудность
интерпретация случаев аналитического формообразования и супплетивизма. Ср.: синий
— синее — синейший (или самый синий); пишу — буду писать; дать — давать; снимать
— снять; идти — ходить; человек — люди; ребенок — дети и под.
Убедительное разъяснение таким случаям дал Жирмунский. Он раскрыл полевую
организацию форм одного слова, которые вступают друг с другом в иерархические
соотношения. Есть центр слова, который образуют бесспорные варианты этого слова,
их признаки представлены комплексно и отчетливо. За центром начинается периферия,
где господствуют расхождения, неполнота и асимметрия признаков. На периферии
находятся степени сравнения прилагательных, инфинитив, причастные, деепричастные,
залоговые формы глагола и т. п.
Ядерные словоформы наилучшим образом представляют слово, отвечая критерию
смысловой цельности и грамматической цельнооформленности. На периферии слова
можно обнаружить отдельные отклонения от этих критериев вплоть до появления
аналитических (двусловных) форм и до объединения в составе одного слова
разнокорневых словоформ.
Отрицать существование слова как целостного элемента системы языка невозможно.
Говоря словами В. В. Виноградова, «вне зависимости от данного его употребления,
слово присутствует в сознании со всеми своими значениями, со скрытыми и
возможными, готовыми по первому поводу всплыть на поверхность» ( Виноградов В. В.
Русский язык. М., 1947. С. 14).
Проблема значения слова
Значение слова как категория языкового мышления
Мы уже говорили, что звучание (лексема) только тогда осознается как слово, когда
можно указать некоторый объект — предмет, явление объективной действительности,
психической деятельности человека, которые этой лексемой обозначаются. Сон, ромашка,
маяк, карниз, радость - слова русского языка; онс, омарашк, аякм, ниракс, арсдоть,
букоф, манаф - словами не являются, потому что они не ассоциированы ни с какими мысленными образами, не имеют значения.
Исследование природы значения слова вообще и значения каждого конкретного слова в
частности имеет важнейшее теоретическое и практическое значение. Трудность этого
исследования состоит в том, что человеку кажется, будто бы лексемы обозначают не
идеальные образы его мышления, а сами конкретно-чувственные предметы, вещи,
события материального мира. Это явление психологи называют иллюзией тождества
чувственного образа и отражаемого им предмета. Чувственный образ психически
проецируется на воспринимаемые предметы, и образы принимаются за предметы.
Понадобилось несколько столетий раздумий, сопоставлений, философского анализа,
чтобы античная проблема «слово — предмет» видоизменилась в проблему «слово —
мысль о предмете — предмет». Мысленный образ, значение слова — ненаблюдаемые
объекты, они как бы прозрачны для говорящего и слушающего, которые за словом видят
вещь, не фиксируя своего внимания на том, что это «видение» совершается мысленно.
Изучение значения слова—это изучение состава мысленного образа, ассоциированного
с лексемой. Такой образ существует как субъективная реальность, как категория языкового сознания людей.
Становление когнитивистики - науки о процессе познания человеком окружающего мира
- значительно продвинуло вперед понимание природы мысленных образов. В науке они
получили название концепты. Концепт - это глобальная мыслительная единица,
представляющая собой квант структурированного знания.
Если до появления учения о концептах все мысленные образы назывались
представлениями и понятиями, то рассмотрение концептов через анализ значений слов
показало, что концепты представлены самыми разнообразными типами. Это могут быть и
представления (мыслительные картинки), то есть наглядные образы, видимые внутренним
зрением (дуб, ласточка, ножницы). Это могут быть схемы - некие пространственнографические, линейные, контурные образы (например, дерево - ствол и ветви, река протяженная лента и т.п.). Есть мысленные образы - фреймы: многокомпонентные картины,
включающие набор концептуальных признаков. Например, фрейм магазин включает образы
помещения, полок, товаров, продавцов, покупателей, кассы и т.д. Фреймовые образы стоят
за лексемами кино, стадион, поликлиника и др.
Лексемы драка, строительство, экскурсия, игра, демонстрация вызывают концептуальные сценарии, картины, разворачивающиеся во времени и пространстве,
последовательности этапов, смены эпизодов и элементов.
Наиболее сложные целостные нечленимые образы, сочетающие признаки сценариев,
фреймов, схем, картинок, называют гештальтами.
Термин понятие остается за абстрактными концептами, которые, как правило,
конструируют ученые. Понятия можно определить только словесно (животное, житель,
клиент, овощи и т.п.).
С учетом этих новых знаний проблема «слово –мысль о предмете – предмет» может быть
переформулирована так: «лексема – семема (значение слова) – концепт – объект внешнего
мира».
В состав значения (семемы) входит некоторая совокупность признаков концепта,
названного данной лексемой. Слово представляет концепт не полностью - оно своим
значением передает несколько основных концептуальных признаков, релевантных для
сообщения, передача которых является задачей говорящего, входит в его интенцию. Весь
концепт во всем богатстве своего содержания теоретически может быть выражен только
совокупностью средств языка, каждое из которых раскрывает лишь его часть.
Слово является средством доступа к концептуальному знанию, и, получив через слово
этот доступ, мы можем подключить к мыслительной деятельности и другие концептуальные
признаки, данным словом непосредственно не названные. Слово, таким образом, как и
любая номинация - это ключ, «открывающий» для человека концепт как единицу
мыслительной деятельности. Языковой знак можно уподобить включателю - он «включает»
концепт в нашем сознании, активизируя его в целом и «запуская» его в процесс мышления.
Часть значения слова, отражающую концептуальные признаки, принято называть
предметно-логической или денотативной. Но, кроме денотативной части, в составе значения
(семемы) есть и другая - коннотативная. В ней заключены те волевые и эмоциональные
отношения человека, которые вызывает у него именумый концепт или звучание и
употребление лексемы.
Компоненты хорошо/плохо присутствуют в коннотативной части значения слов
справедливость, прогресс, энергичный; голословный, тягомотина, паника, галиматья.
Значения некоторых слов четко противопоставляются по семам хорошо/плохо: зачинатель
— зачинщик, смотреть — глазеть, подрабатывать .— левачить, говорить — трещать и т.
п.
Эмоциональные семы: нравится/не нравится, восхищает, вызывает отвращение,
презрение, насмешку и т. п. находим в значениях слов вояка (ирон.), доносчик (презр.),
аппетитный (нравится), красавец (восхищает), грандиозный (потрясает), голубушка
(ласк.), ягодка (ласк.). Значения многих слов противопоставляются по наличию или
отсутствию эмоциональной семы: путешествие — вояж (ирон.), воспитанник — выкор-
мыш (презр.) и др.
Экспрессивные семы «очень сильно, громко, интенсивно» и т. п. имеются в значениях
слов бабахнуть, долбануть, раздраконить, наяривать и др.
Стилистические семы, отмечающие функциональную сферу и ситуацию употребления
слова, содержатся, например, в семемах лексем местожительство (офиц.-делов.),
заслушать (офиц.-делов.), труженик (книжн.-высок.), очи (книжн.-поэтич.), гальванизм
(научн.), зодчий (книжн.), обожатель (разг.-шутл.), егоза (разг.) и мн. др.
Более глубокое изучение коннотативной части значения слова приводит к выявлению в
нем все новых и новых компонентов. В ряде работ рассматриваются, например, национально-культурный, социальный, идеологический, эмпирический и другие компоненты.
Возможны такие значения слов, которые исчерпываются только коннотативными
семами: кабак — в значении «грязь, беспорядок»; дичь — «бескультурье, бессмыслица,
абсурдность» и др.
Коннотативная часть значения неотделима от своей лексемы, денотативная часть
сравнительно легко абстрагируется и может быть передана другими лексемами. При
переводе на другой язык денотативная часть значения может быть точно передана
лексемой или сочетанием лексем другого языка; коннотативная часть значения слова чаще
всего утрачивается при переводе или, в случае острой необходимости, толкуется с
помощью специальных разъяснений. Так, коннотации женственности и нежности,
целомудрия и чистоты, присущие русскому слову береза, переводами названия этого
дерева в других языках не передаются.
Типы значений слова
Обычно одна лексема выражает несколько значений, каждое из которых мы называем
семемой. Одни семемы в своей основе денотативные, отражают предметы внешнего мира,
другие - по преимуществу коннотативные, выражают оценки, эмоции и т. п. С этой точки
зрения В. В. Виноградов разграничил прямое номинативное значение слова, производнономинативное, фразеологически связанное и конструктивно-обусловленное значение. Два
последних типа являются в основном коннотативными, чем и объясняется их бытование
только в контекстном окружении: в составе фразеологизма или в определенной
синтаксической позиции, например в роли предиката (эх, ты, шляпа!).
Обозначим прямое номинативное значение слова — Д1 (денотативная первая семема).
Например, семема Д1 у лексемы сумка — это мешок, футляр из ткани, кожи и т. п. для
ношения чего-нибудь.
Производно-номинативное значение слова обозначим — Д2 (денотативная вторая
семема). У лексемы сумка семема Д2 — это полость в виде подбрюшного мешка у
некоторых животных, в которой донашиваются и развиваются детеныши: сумка кенгуру.
Прочие семемы назовем коннотативными. Они различаются по типу связи с
денотативными семемами той же лексемы.
Семема К1 (коннотативная первая семема) находится в логически мотивированной
связи со своей денотативной семемой. Хрустальный (К1) воздух — такой же прозрачный
и сверкающий, как хрусталь (ср.: хрустальный (Д1) бокал).
Семема К2 (коннотативная вторая семема) утратила логически мотивированную связь с
денотативными семемами той же лексемы. Например, «брать на пушку» (К2) — добиваться чего-либо путем обмана, хитрости, уловок. Связь с семемой Д1 лексемы пушка
(артиллерийское орудие) не определяется, затемнена.
В каждом языке сравнительно немного лексем, имеющих семему КЗ (коннотативную
третью семему). Это такие лексемы, у которых денотативных семем нет совсем, и они употребляются только в составе идиом (попасть впросак — КЗ, антик (КЗ) с гвоздикой и т. п.).
Существуют и другие классификации типов значения слов. Например, по степени
зависимости от контекста различаются свободные и связанные значения, что вполне соот-
носимо с их делением на денотативные и коннотативные: по степени распространенности
среди говорящих различаются значения узуальные и окказиональные.
Есть классификации типов значений слов по участию их в грамматических структурах,
по способности выполнять ту или иную функцию в предложении и другие, направленные на
решение частных лингвистических задач, например на составление словарей, на
грамматические описания языка и др.
Приведенная типология семем Д1, Д2, К1, К2, КЗ представляется нам наиболее общей
и допускающей разнообразные детализации.
Семантема как отдельная структура в системе языка
Совокупность семем, выражаемых одной лексемой, обозначим термином семантема.
Семемы, входящие в одну семантему, находятся между собой в иерархических
отношениях. Семема Д1 является исходной, производящей; она отражает именуемый
объект непосредственно.
Журавль (Д1) — большая болотная птица с длинными ногами и шеей. Семема Д2
является производной от Д1. Она отражает свой денотат как имеющий некоторое сходство
с денотатом семемы Д1.
Журавль (Д2) — длинный шест у колодца, используемый как рычаг для подъема воды.
Опускается с ведром в колодец и поднимается из него подобно тому, как журавль
опускает в воду свою голову на длинной шее и потом вынимает ее из воды, поймав
лягушку.
Семема К1 также является производной от Д1 или Д2 и включает в себя Д1 или Д2 как
образ. О длинном нескладном парне могут сказать: Экий журавль шагает!
В семантеме производной лексемы может быть несколько семем Д1 (белок глаза и
белок яйца). Бывает, особенно в семантемах прилагательных, несколько семем Д2
(высокий полет и высокий лоб), несколько семем К1 (высокие мысли, высокие сферы) и др.
В семантемах некоторых лексем присутствуют семемы К2. Например, у слова собака
семема Д1 - домашнее животное из семейства хищных млекопитающих, а семема К2 суть дела (вот где собака зарыта!).
Схематически устройство абстрактной семантемы может быть представлено следующим
образом:
Д1 (Д1 ... Д1)
Kl (Kl ...Kl)
Д2 (Д2 ... Д2)
Kl (K1...K1).
К2
Семантема, таким образом, имеет свое структурное устройство типа семантического
дерева и является отдельной структурой в системе языка.
Заметим, что лексемы разных языков, которые эквивалентны по семеме Д1, как
правило, неэквивалентны по семемам Д2 и К1, тем более по семеме К2. Например,
русская лексема хлеб имеет семему Д2 «зерно» и еще одну семему Д2 «растущие хлебные
злаки». Эквивалентные ей по семеме Д1 немецкая лексема Brot, английская bread и
французская pain таких Д2 не имеют. Зато французская pain имеет семему Д2 «кусок»
(pain de savon — кусок мыла, pain de sucre — голова сахара).
Состав и устройство семантемы у каждой лексемы уникально. Одинаковых семантем у
разных лексем, тем более в разных языках, как правило, не бывает. Сопоставление семантем у лексем разных языков, эквивалентных по Д1, служит эффективным приемом
расчленения семантемы на семемы.
Межъязыковые различия в семантемах отчетливо проявляются при анализе лексической
сочетаемости разноязычных лексем, эквивалентных по Д1. Прилагательное глубокий по
семеме Д1 эквивалентно английскому deep. Однако далеко не везде на месте английского
deep можно поставить глубокий. Так, deep grass (глубокая трава) — по-русски: высокая
трава; deep person (глубокий человек) — по-русски: скрытный, не показывающий своих
чувств.
Прилагательное низкий эквивалентно по Д1 английскому low. Но сочетание low wind
(низкий ветер) переводится на русский язык как слабый ветер, а сочетание low date
(низкая дата) по-русски передается словом недавно.
Различия по семемам К1и К2 проявляются в больших расхождениях разных языков в
области фразеологии. Например, чехи сравнивают тонкую женщину с лапшой, о безразличном и ненужном деле говорят «это для меня сарделька»; о несведущем человеке
говорят «понимает в этом как коза в петрушке»; пустяковое дело символизируется
названием грибов — «это для него грибы», «он грибы из этого делал», т. е. это для него
пустяки. Русские лексемы лапша, сарделька, коза, петрушка, грибы таких семем К1 и К2
не имеют.
Сопоставление словников разных языков показало, что слову одного языка в другом
языке может не быть словарного соответствия. Передать значение такого слова на другой
язык можно только сочетанием слов, а иногда - только развернутым описанием.
Отсутствие словарного соответствия в другом языке называют лакуной.
Например, в русском языке нет словарных соответствий английским лексемам abseil –
спускаться с крутизны на веревке, acclaim – бурно аплодировать, шумно приветствовать,
exposure - воздействие солнца, ветра и воды, flap - всякий нависающий над краем чеголибо предмет, pet – животное, которое держат дома для забавы, fortnight – двухнедельный
период времени и ряд других.
С другой стороны, в английском языке нет обозначения для таких концептов как сутки,
кипяток, квас, борщ, щи, маячить, форточка, дача, погорелец и мн.др.
В русском языке отсутствуют словесные соответствия немецких лексем Berufsverbot –
запрет на профессию, Bierdeckel – подставка под пивную кружку, Geschwister – дети
одних родителей, Seitensprung - одноразовая супружеская измена, Tafelbild – учебный
текст, предварительно написанный учителем на классной доске, Feierabend – вечер после
работы и др.
В немецком языке нет лексем для обозначения таких русских концептов как винегрет,
автолюбитель, добрый, сутки, кипяток, сухостой, аврал, облокотиться, однофамилец,
здоровяк, ласковый, сладкоежка, именинник, тамада, беспризорник, поземка, погреб,
смекалистый и др.
Межъязыковые лакуны делятся на мотивированные и немотивированные
Мотивированные лакуны объясняются отсутствием соответствующего предмета или
явления в национальной культуре (лапти, щи, матрешка, балалайка), немотивированные
лакуны не могут быть объяснены отсутствием явления или предмета (сутки, кипяток,
добрый, вечер после работы).
Немотивированные лакуны вовсе не свидетельствуют об отсутствии у народа
соответствующего концепта, но эти концепты в силу конкретных исторических или
культурных причин могут просто оказаться не номинированными в данной
лингнвокультурной общности в силу того, что они коммуникативно нерелевантны для
народа, не являются предметом обсуждения, не становятся темой общения
Семема как микроструктура компонентов (сем)
Отношения между словами устанавливаются не по семантеме в целом, а по отдельным
семемам. Поэтому многие лексикологи считают основной единицей лексической
семантики лексико-семантический вариант слова (лексема + семема). Семема, в свою
очередь, имеет составляющие.
Идея о делимости семемы на семантические признаки была высказана Ельмслевом. Он
полагал, что значения могут быть разложены на фигуры, не имеющие соответствующих
коррелятов в плане выражения. Разработка этой идеи привела к созданию учения о семах
и методики компонентного анализа — одной из основных методик анализа значения слова
в наше время.
Значительный вклад в разработку типологии сем внесли французские семасиологи
Б. Потье, А. Греймас и др. В России компонентный анализ получил большое развитие.
Сема понимается как отражение в сознании человека отдельного признака, какой-то
детали того объекта, который целиком представлен в семеме. Членение семемы на семы
бесконечно, предел ставится лишь мерой познания свойств и качеств денотата.
Компонентный анализ показывает, что число сем, существенных для общения, в семеме
вполне исчислимо, не очень велико. Оно выясняется из сопоставлений и
противопоставлений разных семем друг с другом. Сема, которая в одном контексте
представляется далее неделимой, в другом контексте проявляет свою сложность и
возможности дальнейшего деления. Например, в семеме Д2 слова перемена есть семы
«время, отдых, конец урока, звонок, школа». При необходимости могут быть раскрыты
семы «школа, урок, звонок»: среднее учебное заведение, время занятий в 45 минут,
звуковой сигнал начала и конца урока и т. д.
Семасиологи различают следующие основные типы сем. Классемы — наиболее
обобщенные по содержанию признаки, соответствующие значениям частей речи:
предметность, признак, количество, действие и т. п. Архисемы — признаки,
объединяющие группы слов внутри части речи, например одушевленность
/неодушевленность, мужской пол / женский пол, взрослый / молодой, действие /состояние
и т. п. Дифференциальные семы — это признаки, по которым противопоставляются слова,
сгруппированные по одной архисхеме, и по которым можно отличить одну семему от
другой. Например, для слов равнина, плоскогорье, плато, низменность, низина архисемой
будет «участок земного рельефа с ровной или слабо волнистой поверхностью».
Дифференциальные семы, разграничивающие значения этих слов, следующие:
выше 200 м над уровнем моря (плоскогорье, плато),
ниже 200 м над уровнем моря (низменность, низина),
обширный, без видимых границ (равнина, плоскогорье, низменность),
небольшой, с видимыми границами (плато, низина).
Отечественный семасиолог Владимир Григорьевич Гак делит дифференциальные
семы на описательные и относительные. Описательные семы отражают собственные
свойства предмета (размер, устройство, форму, внешний вид, способ совершения
действия и т. п.), относительные — связи объекта с другими объектами в разных
отношениях (пространственные, временные, функциональные и др.).
Например, для глаголов перемещения описательные семы характеризуют способ
действия: идти — с помощью ног, плыть - по воде, лететь — по воздуху, ехать —
транспортом. Относительные семы указывают направление перемещения. Удаляться —
от исходного пункта, приближаться — к конечному пункту.
Архисемы и дифференциальные семы достаточны для характеристики семемы, по ним
содержание семемы определяется вполне удовлетворительно. Однако помимо этих
основных сем каждая семема может содержать неограниченное число разнообразных
сем, детализирующих всякие частности в соответствии с реальной неисчерпаемостью
признаков всякого объекта. Среди этих сем - вероятностные, потенциальные, скрытые
семы.
Например, в семеме лексемы начальник путем эксперимента выявлены скрытые,
вероятностные семы «толстый, злой, нервный». В семеме лексемы профессор
обнаружены семы «в очках, старый, строгий, умный»; в семеме студент — «веселый,
общительный»; в семеме моряк — «стройный, веселый»; в семеме доярка — «добрая».
Вероятностные семы чаще всего обнаруживаются в семемах существительных,
поскольку именно в предметах человек открывает все новые и новые свойства. В
словарях вероятностные семы нередко отмечаются словом обычно.
Лагерь — временная стоянка, обычно под открытым небом, в палатках.
Серьга — кольцо, обычно с драгоценным камнем, продеваемое в мочку уха для
украшения.
Голландка — комнатная, обычно кафельная печь.
Семы в составе семемы иерархически упорядочены и находятся в структурных
отношениях, определяя категорию слова, родовые и видовые признаки объекта, его
главные и второстепенные признаки. Семема предстает как микроструктура сем.
Лексико-семантический вариант слова (т. е. лексема + семема) является элементом
лексико-семантической подсистемы языка, которая формируется оппозициями семем,
возникающими благодаря их сходствам и различиям по составу сем.
Рассмотрев особенности слова, а точнее лексико-семантического варианта слова как
элемента лексикона, мы можем перейти к выяснению структурных отношений ЛСВ в их
системе.
Системные отношения в лексике
Из истории изучения системных связей слов
Деление словаря индоевропейских языков на части речи было замечено и описано еще в
античные времена. Части речи — это наиболее крупные группировки слов, организованные
противопоставлениями по морфологическим формам. Семы, соединяющие слова одной
части речи (классемы), в индоевропейских языках закреплены формами слов, аффиксами.
В практических описаниях разных языков отмечались и в той или иной степени
описывались такие группировки слов, как словообразовательные гнезда, антонимы и
синонимы и. некоторые другие.
В XVII-XIX вв. много внимания было уделено принципам разработки тезаурусов, то есть
систематизированных описаний лексики, распределенных согласно логической схеме. Тезаурусы делают очевидными тематические группировки слов, но они не выявляют
собственно языковых связей, образующих системные отношения между словами.
Во второй половине XIX в. профессор Московского университета Михаил Михайлович
Покровский обнаружил, что в группах близких по смыслу слов происходят одинаковые
семантические изменения.
В начале XX в. немецкий лингвист Иост Трир разработал теорию семантических полей.
Поле понимается как раздел словаря, состоящий из слов, связанных по смыслу и покрывающих поле подобно мозаике. С течением времени количество слов в поле может
меняться, и соответственно перераспределяются между ними участки поля. Выделялись,
например, семантические поля красоты, разума, цвета, чувственных восприятий и другие.
Теория Трира получила развитие в трудах его последователей и критиков. Выяснилось,
что не все области словаря имеют хорошо выраженную систему оппозиций между
семемами, следовательно, не все они образуют поля. Немецкий ученый Вальтер Порциг
обратил внимание на существование постоянных соотношений некоторых слов в речевом
синтагматическом потоке: уши — слышать, глаза — видеть, вагон — ехать, блондин —
волосы и т. п.
Изучение словообразовательных рядов слов, семантических полей, синтагматических
сцеплений слов сделало представление о лексической системе языка более ясным и отчетливым, позволило разработать ряд моделей этой подсистемы языка.
Типы оппозиций слов по семемам и лексемам.
Наличие у слова двух сторон — лексемы и семемы (тем более нескольких семем)
позволяет одному слову входить в большое число разнообразных оппозиций. Возьмем
для простоты такой случай, когда лексема имеет одну семему. Тогда она, как определил
Олег Михайлович Соколов, может вступать в следующие девять отношений:
1. У двух слов тождественны лексема и семема. Это одно и то же слово (снег - снег).
2. У двух слов тождественны лексемы, но есть небольшие различия в семемах, хотя
общность части семемы сохраняется. Это - явление многозначности слова (снег - атмосферные осадки и снег - седина).
3. У двух слов тождественны лексемы, но не имеют общих сем семемы. Возникает
явление омонимии: ключ - приспособление для открывания замка, ключ - источник воды,
бьющий из-под земли.
4. Лексемы имеют общую часть (пересекаются), семемы тождественны. Такие слова
представляют собой морфологические или фонетические варианты слова (лиса и лисица,
ноль и нуль).
5. Лексемы имеют общую часть и семемы имеют общую часть. Такой случай
трактуется как однокорневая синонимия (верить - веровать, заходить - захаживать).
6. Лексемы имеют общую часть, семемы различны. Такие слова называются
паронимами: кампания, аспирант и компания, аспират.
7. Две разные лексемы имеют тождественные семемы (языкознание - лингвистика,
флексия - окончание). Такие слова называются омосемами.
8. Две различные лексемы несут семемы, имеющие общую часть: делить - расчленять.
Явление называется разнокорневой синонимией.
9. Две разные лексемы выражают две разные семемы. Это любые разные слова,
например трактор - рассвет.
Все рассмотренные группировки могут быть представлены в таблице.
1
А
Лексемы одинаковы
Семемы одинаковы
2
Лексемы одинаковы
Семемы имеют
общую часть
3
Лексемы одинаковы
Семемы различны
В
Лексемы имеют
общую часть
Семемы одинаковы
С
Лексемы различны
Лексемы имеют
общую часть
Семемы имеют
общую часть
Лексемы различны
Лексемы имеют
общую часть
Семемы различны
Лексемы различны
Семемы одинаковы
Семемы имеют
общую часть
Семемы различны
Следует иметь в виду, что во все указанные отношения слово может входить по каждой
из своих семем.
Структурные отношения между семемами
Семемы образуют друг с другом оппозиции по семам. В оппозициях находятся как
семемы одной лексемы, так и семемы разных лексем. Оппозиции между семемами одной
лексемы хорошо видны на следующем примере, разработанном В. Г. Гаком.
Семемы глагола
прийти
Мальчик пришел
Архисемы
Движение
Дифференциальные семы
Самостоятельное
Потенциальные
семы
Появление
из школы
Поезд пришел
на станцию
Пришло письмо
Пришла беда
Движение
Движение
Появление
приближение пешком
Самостоятельное
Появление
приближение
Несамостоятельное
Появление
Несамостоятельное
-
Среди рассмотренных оппозиций наблюдаем оппозицию по антонимическим семам
(самостоятельное - несамостоятельное), оппозиции привативные по наличию /отсутствию
какого-то признака (пешком - нет, приближение - нет). Наблюдается изменение места и
статуса сем в составе семемы. Потенциальная сема в последнем случае становится
архисемой.
Ю. Н. Караулов различает четыре основных типа оппозиций между семемами.
1. Нулевая оппозиция, т. е. семемы отражают один и тот же денотат (лоб — чело).
2. Привативная оппозиция, когда семема одной лексемы полностью включается в
семему другой лексемы (ворона — птица).
3. Эквиполентная оппозиция, при которой две семемы разных лексем имеют некоторые
общие семы, по которым они пересекаются (мысль — думать).
4. Дизъюнктивная оппозиция, когда семемы не имеют общих сем (колоть —
порхающий).
Наиболее близкими являются семемы, различающиеся по одной-двум семам при
наличии нескольких одинаковых. В таких оппозициях находятся антонимы и синонимы,
слова одной узкой тематической группы. На таких оппозициях строятся группировки слов.
Соотношения семем по семам прослеживаются и в линейной последовательности, в
синтагматике. Именно от семного состава семем зависит возможность или невозможность
осмысленного сочетания слов друг с другом.
В. Г. Гак выделяет три вида отношений семем по семам в синтагматическом ряду.
1. Семантическое согласование, когда в семемах сочетающихся слов имеются
одинаковые семы. Змея ползет — в семеме змея есть сема «без ног» и в семеме ползти
есть сема «без помощи ног».
2. Семантическое несогласование, когда в семемах сочетающихся слов нет
совпадающих, но нет и противоречащих друг другу сем (змея перемещается).
3. Семантическое рассогласование при наличии в денотативных семемах сочетающихся
слов противоречащих друг другу сем. В этом случае либо сочетание лексем становится
бессмысленным (дождь ползет), либо в нем происходит изменение состава одной из
семем, которая становится коннотативной (время ползет; здесь ползет теряет сему «без
ног»,сохраняя сему «медленно движется»). На основе семантического рассогласования
строятся иронические выражения с общим значением «нелепость, невозможное, ложное»:
сапоги всмятку, профессор кислых щей, моряк с разбитого корыта, отставной козы
барабанщик, нашему забору двоюродный плетень.
Изучение соотношений семем по семам в парадигматике к в синтагматике позволяет
подойти к рассмотрению устройства лексической подсистемы языка.
Лексико-семантические группировки слов
в лексической подсистеме языка
Слова, связанные между собой описанными выше типами оппозиций, составляют
лексико-семантические группировки разного объема и структуры. Выявить все системные
связи в лексике какого-либо языка - чрезвычайно трудоемкая задача. По подсчетам Петра
Никитича Денисова, индивидуальный запас личности в среднем составляет примерно
30000 слов, общеупотребительная лексика в рамках литературного языка достигает 300
000 единиц. Если учесть специальные термины разных сфер человеческой деятельности, то
число единиц окажется больше миллиона.
Внимательно рассмотреть все оппозиции между миллионом элементов - задача на многие
годы. Исследователи идут к ее решению с разных сторон: как от глобальных классификаций, рассчитанных на охват всего лексикона языка, так и от микрогрупп синонимических, родовидовых и т. п.
Отечественный лингвист-теоретик Юрий Николаевич Караулов приводит одну из
возможных классификаций по классам понятий. В ней различаются такие крупные
группировки лексики:
вселенная: небо и небесные тела, земля, растения, животные;
человек: человек как живое существо, душа и разум, человек как общественное существо,
социальная организация и институты;
человек и вселенная: бытие и разрушение, качества и состояния, пространство, время,
движение, изменение, наука и техника.
Наиболее богата словами и хорошо структурирована область человек, за ней область
вселенная. Третья область наименее разработана, некоторые ее отделы представлены
немногими словами, не образующими друг с другом оппозиций по семам. Тезаурус, по
мнению Караулова, дает приближение к целостному представлению лексической подсистемы языка, хотя и является ее усредненной моделью.
Противоположный путь начинается от самых мелких группировок слов, ближайших друг
к другу по смыслу, которые образуют синонимы, антонимы, родовидовые группировки,
лексико-семантические группы и разряды, наконец, лексико-семантические поля.
Поскольку слово по разным семемам входит в разные лексико-семантические
группировки и в то же время единая лексема связывает все свои семемы в одну
микроструктуру, отношения внутри лексико-семантических разрядов и полей оказываются
пересекающимися и разнонаправленными. В лексиконе человека группы слов и слова
переплетаются как причудливо запутанные нити, и потому выделить из их переплетений
отдельные участки можно только условно в целях их исследования.
Обычно выделяют такие лексические группировки как синонимические ряды, лексикосемантические группы и поля, лексико-фразеологические поля, тематические группы,
ассоциативные группировки. Не всегда между разными типами группировок можно
провести четкую грань.
Синонимический ряд - группа синонимов, объединенных вокруг одного главного члена
- доминанты. Доминанта имеет наиболее общее значение, обычно может заменять другие
синонимы в определенных контекстах, в стилистическом отношении является обычно
межстилевой единицей. Ср.: популярный, знаменитый, известный, прославленный;
вежливый, тактичный, учтивый, корректный; спорить, возражать, перечить, противоречить и др.
Лексико-семантическая группа (ЛСГ) - большая группа слов одной части речи,
объединенных одним словом – идентификатором или устойчивым словосочетанием,
значение которого полностью входит в значение остальных слов группы и которое может
заменять остальные слова в некоторых контекстах. Например: молоток, лопата, грабли,
клещи, пила, плоскогубцы, отвертка - «инструменты»; врач, медсестра, фельдшер,
ординатор, акушерка, главврач и др. - «медицинские работники»;
Лексико-семантическое поле (ЛСП) - совокупность большого числа слов одной или
нескольких частей речи, объединяемых общим понятием (семой). Именем поля является,
как правило, словосочетание искусственного характера (то есть не устойчивое),
называющее понятие, объединяющее слова в поле. Например: машина, троллейбус,
велосипед, пароход, корабль, такси, трамвай, поезд и др. – «средства транспорта»; год,
час, минута, секунда, месяц, неделя, миг, лето, зима, век и др. – «наименования периодов
времени».
Лексико-фразеологическое поле (ЛФП) – лексико-семантическое поле, в которое входят
и фразеологические единицы.
Лексико-семантические группы и поля имеют свое ядро и периферию. Ядро образуют
варианты, синонимы, антонимы, родовидовые группы, объединенные нулевыми и
привативными оппозициями. На периферии поля находятся слова, связанные
эквиполентными оппозициями с ядерными лексемами. Так, в поле жить — умирать через
связь жить — дышать можно перейти и к более отдаленным лексемам: устать, отдыхать,
спать, бодрствовать и т. д.
Разные лексико-семантические поля отличаются и по числу своих компонентов и по
количеству и качеству оппозиций между ними. Важнее всего для человека он сам и его
ближайшее окружение, поэтому наиболее детально разработаны лексико-семантические
поля родственных отношений, профессий, занятий, пищи, бытовых действий и т. п. Менее
важные и менее знакомые сферы, не составляющие предмета широкого повседневного
обсуждения (вселенная, микромир и т. п.), не имеют больших и хорошо структурированных
лексико-семантических полей.
Слова, входящие в одно лексико-семантическое поле, переживают общие семантические
процессы: денотативные семемы развивают однотипные коннотации, переживают
тождественные метонимические и метафорические сдвиги. Например, названия наук
обычно используются и как названия учебников по данной науке (купи «Физику», куда
завалилась моя «Грамматика»?). Названия растений используются и как названия плодов
этого растения (ср. груша, вишня, слива, рябина и некоторые другие); название части тела
употребляется и для обозначения заболевания этой части тела (дайте таблетки от
головы, мучается от живота, температура от горла и т. п.); название животного
обозначает и мясо этого животного (ешьте курицу, суп из кролика и т. д.).
Лексико-семантические поля разных языков имеют национальную специфику. Она
проявляется в количестве слов, наполняющих поле, в количестве и типах оппозиций
между семемами и лексемами данного поля. Классический пример Ельмслева, в котором
сравниваются обозначения детей одних родителей, хорошо это иллюстрирует.
Значение
Венгерский
язык
Старший брат
batya
Младший брат
öccs
Старшая сестра
néne
Русский
язык
Малайский
язык
брат
sūdärā
сестра
Младшая сестра
hug
Семантические признаки, организующие эту микрогруппу - пол ребенка и
последовательность рождения, универсальны, но по-разному распределены между
лексемами. В малайском языке они лексемами не разграничены, в русском при помощи
лексем разграничен пол ребенка, а в венгерском - и пол, и последовательность рождения
детей в семье.
Условия жизни и быта народа способствуют более или менее детальному
структурированию того или иного лексико-семантического поля. Названия снега у
народов тундры разработаны детальнее, чем у других народов; лексика рыболовства
богаче у рыболовецких народов и т. д. У оленеводов существуют специальные названия
для оленя, новорожденного олененка, оленя до двух лет, оленя самца и оленя самки от
двух до трех лет, для старых оленей и т. д.
Существуют еще тематические и ассоциативные группы или поля.
Тематическая группа (поле) - совокупность большого числа слов, устойчивых
словосочетаний и фразеологизмов, единиц разных частей речи, относящихся к одной
сфере действительности. Например, тематические группы (поля) – спорт, сельское
хозяйство, промышленность, быт, искусство и др.
Ассоциативная группа (поле) - совокупность слов, связанных в сознании человека с
каким-либо словом-стимулом. В ассоциативную группу могут входить слова разных
частей речи. Например: пустыня - песок, жара, верблюд, колючки, пить, желтая, барханы;
молоко - белое, корова, доярка, доить, сено, пастись, пакет, бутылка; цветок - ромашка,
роза, букет, тюльпан, запах, красивые. Ассоциации делятся на синтагматические
(образующие со стимулом словосочетание) и прагматические (имеющие какую-либо
общность со стимулом, но не образующие с ним словосочетаний). К примеру, идти пешком (синтагматическая ассоциация), идти - бежать (парадигматическая ассоциация).
Ассоциативные группы не входят в иерархическую организацию лексических
группировок (тематическая группа - ЛСП - ЛСГ - синонимический ряд), они пронизывают
во всех направлениях всю лексическую систему языка. Ассоциации играют большую роль
в запоминании лексики, в организации её упорядоченного хранения в памяти, а также в
художественном тексте, где во многом обусловливают подтекст произведения.
Психолингвистические модели структуры словаря человека
Многомерность оппозиций, в которые входит слово, их разнонаправленность
подтверждаются и экспериментами психолингвистов. Известный психолог Татьяна
Васильевна Ахутина, рассматривая существующие гипотезы организации лексической
памяти человека и проверяя их данными наблюдений за больными людьми,
страдающими расстройствами речи, приходит к заключению, что для лексических
единиц наиболее характерны связи по типу каталога с детальными перекрестными
отсылками, участки словаря могут быть организованы как иерархическое дерево с
ветвями для каждого слова. Например:
Животное
собака
кошка
корова
лошадь
…
колли пинчер …
Небольшие участки словаря (порядковый счет, названия месяцев, дней недели,
фразеологические сочетания слов) хранятся блоками, в порядке следования друг за
другом во времени, в текстах или в счете. В детском возрасте, когда словарь ребенка еще
невелик, обнаруживаются группировки слов по их отнесенности к одному денотату:
собака - колли - Лэсси - животное (об одной собаке). Такие группировки создаются в
результате установления предикативных отношений типа: Лэсси - это собака, собака - это
животное и т. д. Конкретная лексика в некоторых разрядах может группироваться на
основе мысленных картинок-образов, в тесной ассоциации с ними. По данным
психолингвистики, слово предстает как сложный комплекс моторных, акустических,
зрительных работ мозга. Распад слова создает множество афазий, расстройств языковой
деятельности: моторных, сенсорных, акустических и др.
Психолингвист Александра Александровна Залевская в итоге изучения
психолингвистических механизмов хранения лексической подсистемы в мозгу человека
пришла к выводу о необходимости создания объемной многомерной голографической
модели этой подсистемы. Линейные модели принципиально не способны представить
разнонаправленность десятков и сотен связей каждого слова с другими словами в
лексической подсистеме языка.
Литература
Апресян Ю. Д. Лексическая семантика. М., 1974.
Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996.
Гак В. Г. Сопоставительная лексикология. М., 1977.
Залевская А.А. Слово в лексиконе человека. Воронеж, 1990.
Копыленко М. М., Попова 3. Д. Очерки по общей фразеологии. Воронеж, 1978.
Попова З.Д., Стернин И.А. Лексическая система языка. Воронеж, 1984.