М.И. Левин, д.э.н., ординарный профессор, заведующий кафедрой

М.И. Левин,
д.э.н., ординарный профессор, заведующий кафедрой
Государственного университета — Высшая школа экономики, Москва
Е.Б. Галицкий
к.э.н., начальник лаборатории Фонда Общественное Мнение,
доцент Государственного университета — Высшая школа экономики, Москва
Коррупция в российской системе образования: правда и вымысел
Коррупция в России составляет, как известно, одну из самых острых проблем.
Уровень коррупции и меры по борьбе с нею составляют значительную составляющую
сегодняшнего, да и не только сегодняшнего общественного дискурса. В полной мере это
относится и к проблеме коррупции в сфере образования. Как будет показано в докладе,
многое из того, что можно услышать сегодня по поводу коррупции в этой сфере,
представляет собой не более чем миф. Сложилась парадоксальная ситуация, когда
государство идет на беспрецедентную реформу сферы образования во многом ради
преодоления коррупции, а в обществе все громче звучат утверждения, что коррупция попрежнему растет, а потому реформу следует признать провалившейся и прекратить.
Поэтому так важен сегодня ответ на вопрос, растет или снижается в действительности
коррупция в сфере образования.
Возможность получить ответ на этот вопрос дают данные репрезентативных
опросов населения, полученные Государственным университетом — Высшая школа
экономики совместно с Фондом Общественное Мнение в рамках проекта «Мониторинг
экономики образования» (МЭО). В рамках этого проекта траты семей на образование
детей изучаются уже семь лет. Осенью 2002 года в ходе первой волны исследований
изучались траты, произведенные семьями в 2001/02 учебном году. Осенью 2008 г. и в
январе 2009 г. в ходе седьмой волны МЭО изучались траты, произведенные семьями в
2007/08 учебном году. В докладе будут приведены данные именно этой, последней на
сегодняшний день волны исследований.
В опросах МЭО изучается широкий спектр актуальных проблем образования.
Однако одной из важнейших задач на протяжении всего периода исследований была и
остается изучение размеров и структуры расходов семей при обучении детей на разных
стадиях образовательного процесса.
Знание размеров и структуры расходов семей важно не только с позиции анализа
финансовых потоков в сфере образования. Выбор образовательной траектории носит для
человека во многом судьбоносный характер. Этот выбор сопровождается инвестициями
семьи в образование детей, т.е. относится к классу платежеспособных выборов. Это
свойство придает образовательному выбору характер цепочки продуманных и
ответственных решений. Соответственно размеры и структура трат, которым посвящена
данная работа, можно рассматривать как индикаторы важного стратегического выбора
семей.
Другой аспект, в котором приводимые ниже данные представляют интерес, связан
со склонностью определенной, достаточно большой части российских семей прибегать к
теневым способам достижения своих образовательных целей: пользоваться «блатом»,
давать взятки, приобретать работы, выполненные другими людьми, чтобы выдать их за
работы своего ребенка и т.п. Теневые процессы в сфере образования крайне опасны для
общества, т.к. они ведут к замене реального образования знаком образования. В случае
1
развития таких тенденций мы все окажемся в положении пассажиров самолета, за
штурвалом которого оказался человек, имеющий диплом летчика, но не умеющий летать.
Учитывая важность изучения указанных вопросов, ежегодно в рамках МЭО
проводятся два репрезентативных опроса домохозяйств: общероссийский и московский.
Как правило, эти опросы проходят осенью. В семьях, в которых есть дети, просят
припомнить траты, произведенные в течение прошедшего учебного года в связи с
воспитанием или учебой ребенка. В семьях, в которых учился кто-то из взрослых, просят
припомнить, какие расходы были с этим связаны.
Соответственно, каждое интервью, проводившиеся в рамках репрезентативных
опросов, состояли из двух крупных частей, первая – об учебе детей, а вторая – взрослых.
В докладе мы ограничимся лишь данными, полученными в ходе первой части интервью.
Главная интрига сегодняшнего дня в сфере образования связана с повсеместным
введением системы приема в вузы на основании ЕГЭ – единого государственного
экзамена. Поэтому мы сконцентрируем в докладе свое внимание именно на проблемах
взяточничества на стадии перехода «школа-вуз». Что касается коррупциогенности
остальных стадий учебного процесса, то мы лишь дадим соответствующие оценки почти
без комментариев. Это тем более оправдано, что львиная доля взяток приходится именно
на стадию поступления в вуз.
До введения системы ЕГЭ взяточничество было привилегией приемных комиссий и
чиновников вузовского или иного ранга, обеспечивающих поступление в вуз вне
конкурса. (Такая практика была настолько обычной, что мало для кого секретом было
существование особых списков тех, кого следует принять). В докладе будут приведены
данные, характеризующие преимущественно именно такую, существовавшую до ЕГЭ,
систему, хотя отчасти, как мы увидим, уже сказывалось и влияние все более широкого
эксперимента по введению ЕГЭ.
В связи с введением ЕГЭ система кардинально изменилась. Появились два центра
коррупции. Первый — это взятки за раскрытие самого экзамена, за помощь при сдаче
экзамена и за мошенничество при проверке работ. Второй центр – это по-прежнему
приемные комиссии вузов, в которых может происходить фальсификация реальных
рейтингов. Ввиду недостаточной прозрачности проверка честности исполнения членами
приемных комиссий своих обязанностей настолько затруднительна, что практически
невозможна, так как требует от проверяющих (а это, как правило, сами абитуриенты или
их родители) значительных усилий и в большинстве случаев отсутствующей у них
квалификации.
Вместе с тем, центры коррупции при новой системе приема в вузы значительно
менее диверсифицированы, чем в случае приема в вузы по старой системе. Это теперь не
горизонтальная система, включающая тысячи приемных комиссий с их разнообразными
условиями и правилами приема в вузы, а вертикальная система поступления тестов ЕГЭ в
регионы и соответствующие центры проведения ЕГЭ, унифицированная и точно
регламентированная система (точнее, такой она должна стать после устранения ряда
недоработок) проведения ЕГЭ, сбора соответствующих результатов и их
унифицированной проверки. Контроль в этом случае представляется более простым, а
следовательно, предоставляющим большие возможности для борьбы с коррупцией.
Изучать такую щепетильную проблему, какой является проблема взяток не с
помощью допросов и вещественных доказательств, а социологическими методами, по
понятным причинам, весьма затруднительно. Те, кто давали взятки, естественно, никогда
в этом напрямую не признаются. Поэтому замеру, по сути, подлежит лишь установка на
2
взятки. Исходя из знания уровня и этой установки, нами были сделаны предположения,
позволяющие косвенно судить о размерах коррупции.
Коррупционные траты рассчитывалась по ответам респондентов на вопросы о том,
дали бы они при случае взятку, чтобы их ребенку неофициально помогли, какую сумму,
по их мнению, обычно составляет такого рода взятка и имеет ли их семья материальные
возможности для таких платежей. Принималось, что в действительности давала взятки
половина семей, выразивших безусловную готовность такого рода в случае наличия у них
соответствующей материальной возможности, половина семей, уверенно заявивших, что
имеют материальную возможность и скорее пошли бы на то, чтобы дать при случае
взятку, а также четверть семей, которые дали неуверенные положительные ответы на оба
этих вопроса. Размер взятки оценивался по оценкам тех, о ком можно с той или иной
вероятностью предположить, что они давали взятку, на вопрос о размере
соответствующих платежей.
Как показали расчеты, 9% суммарных трат на абитуриента московской семьи и 7%
— региональной составили в 2007/08 учебном году подарки и взятки за поступление
ребенка. Хотя это все еще значительные суммы, надо учесть, что годом ранее взятки
составляли почти треть общих затрат (29% и 28% соответственно). Таким образом,
данные МЭО позволяют сделать осторожное предположение, что новая система приема в
вузы способствует скорее снижению, нежели росту коррупции в российской системе
образования. В докладе будут приведены более подробные данные о динамике коррупции
как на стадии поступления в вуз, так и на других стадиях образовательного процесса.
3