Летать

ЛЮДМИЛА КРИЩЕНКО
ЛЕТАТЬ
ПЬЕСА
Верящим в мечту посвящается…
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ВАДИК – ангел, который не умеет летать
Тамара Петровна – мама ангела
Луша – подруга ангела
Картина первая.
Заснеженная крыша. На краю крыши, свесив ноги вниз, сидит человек – это
Вадик. В руках у него что-то похожее на крылья. Он сосредоточенно смотрит кудато вверх. Со стороны чердака на крыше появляется девушка с деревянной
лопатой – это Луша.
Луша: Ой, сколько снега-то навалило. До самого утра его разгребать! (Пытается
лопатой скинуть снег с крыши. Замечает Вадика). Ой, а ты кто? (Указывая на
крылья) Ангел?
Вадик: Нет, что вы. Я не ангел, я просто иногда тут гуляю.
Луша: Ну, как не ангел?! Вон у тебя и крылья есть! Ты точно – ангел! Весь такой
белый!
Вадик: (отряхивает снег) Это просто меня снегом припорошило, снег же, видите
какой идет!
Луша: Да, снег замечательный! Вон его сколько, до самого утра мне с ним
возиться!
Вадик: И чему же вы тогда так радуетесь?!
Луша: А я люблю снег! Люблю наводить порядок на крыше! Да, посмотри только,
как он замечательно летает!
Вадик: Он не летает, он падает!
Луша: Хм, но ведь прежде, чем упасть, он летит…
Вадик: И почему люди не летают, как птицы?!
Луша: А зачем ты крылья свои в руках держишь, тоже бы летать мог!
Вадик: (грустно) О, нет, я не умею летать.
Луша: Как же так, ангел, а летать не умеешь? Просто чудо какое-то!
Вадик: Да с чего вы взяли, что я ангел?
Луша: А ты чего без шапки, ангел? Простудишься же? Или ангелы не чихают?!
Вадик: Ну, что вы заладили: ангел да ангел?! Я - не ангел! Я - ученый. Доктор
наук. А шапку потерял. Улетела.
Луша: Доктор наук… Науки, что ли лечишь?
Вадик: (смотрит на нее обескуражено) Ну, да, что-то типа этого…
Луша: Болеют, значит, науки!
Вадик: Да, больны науки нынче. Ох, как больны. Вливания нужны. И не малые.
Луша: Ну, а если не ангел, то тогда чего здесь сидишь?
Вадик: Просто сижу. На звезды любуюсь.
Луша: (смотрит вверх) А чего на них любоваться. Звезды, как звезды. Ничего
особенного. Много их там. Как представлю, что каждое утро кто-то должен их
мыть, протирать потом насухо, так сразу и мне веселее убирать листья и снег
становится.
Вадик: А зачем их мыть-протирать? Звезды?
Луша: Чтобы светились ярче. Я вот каждое утро лампу протираю, круглую такую,
что возле клумбы с цветами.
Вадик: Вы что – дворник?
Луша: Нет, просто я люблю, чтобы порядок был. И чистота. И светилось все ярко.
Встаю каждое утро, выхожу на улицу и смотрю, где нужно прибрать, подмести или
помыть, чтобы глаз радовался.
Вадик: Прямо, как Маленький Принц. Встал поутру и сразу же приведи в порядок
свою планету. Экзюпери. Читали?
Луша: Нет. Не умею я.
Вадик: (очень удивлен) Читать не умеете?!
Луша: Да. А что ты так удивляешься?! Ты же летать не умеешь, хоть у тебя и
крылья…
Вадик: Да это не крылья. Это воздушный змей. Я его иногда запускаю, когда
ветер.
Луша: Значит, он умеет летать, а ты нет?
Вадик: (грустно) Он – умеет. А я – нет!
Луша: Вот и шапка у тебя летает. И змей. А сам не умеешь. Странно. И что ты за
ангел?!
Вадик: Да, не ангел я! Откуда вы это взяли, про ангелов?!
Луша: Ну, как откуда, вижу я их!
Вадик: Где? Во сне или в телевизоре?!
Луша: Нет, во сне мне про другое снится. А телевизора у меня нет. Я их просто
так вижу, когда утром на улицу выхожу убираться. Помогают они мне.
Вадик: (Поднимается) Давайте лучше я вам снег помогу убрать.
Луша: Наверное, ты все-таки ангел, только специально притворяешься, чтобы не
узнал никто! (Отдает ему лопату. Вадик забирает лопату и начинает сбрасывать с
крыши снег. Луша помогает ему. Пытается сбрасывать снег с крыши руками. Они у
нее в огромных рабочих рукавицах).
Картина вторая.
Та же крыша. На ней стоит Луша с лопатой. Она ждет Вадика.
Луша: Нет сегодня что-то ангела. Наверное, занят. Науки лечит. Шибко он
ученый. Доктор. (Испуганно) А, может, он заболел?! Простудился. Вот ведь беда!
А я ему шапку принесла… (Появляется Вадик).
Вадик: Здравствуйте, сударыня! Опять снег убираете?
Луша: Ну, а кто ж его без меня уберет? Он же и валит, и валит. И валит, и валит.
Вон сколько опять навалило. Опять до утра возиться!
Вадик: В прошлый раз вы мне имя свое не сказали. И я даже не знаю, как к вам
обращаться, разве только сударыня!
Луша: Какая же я тебе сударыня! Тоже мне нашел сударыню-барыню! Смех, да и
только! Луша я! Дворничихина дочка.
Вадик: Лукерья, значит! Красивое имя! А я – Вадим, можно просто Вадиком!
Луша: Ну, Лукерьей меня еще никто не величал, а Лушкой – пожалуйста! Вот тебе
- Лушка, а вот – шапка! (Протягивает ему шапку-ушанку).
Вадик: (берет шапку, рассматривает). Хорошая шапка. Но не моя! (Пытается
отдать ей обратно).
Луша: (не берет) Это – тебе, чтобы не болел.
Вадик: Но это не моя шапка.
Луша: А теперь твоя будет! Я ее тут на крыше нашла. Наверное, какой-то другой
ангел оставил. Так что – носи!
Вадик: (с сомнением рассматривает шапку). А вдруг она чья-то? Вдруг ее будут
искать?
Луша: Ну, я же сказала, что другого ангела! Что вы, ангелы, не сможете друг с
другом договориться?!
Вадик: (надевает шапку) Не знаю, может и получится… Спасибо за шапку, Луша!
Вы добрая!
Луша: Я сумасшедшая!
Вадик: Кто вам такое сказал? С чего вы взяли?!
Луша: Все говорят! А я и совсем не против!
Вадик: Раньше все говорили, что Земля плоская. И только один утверждал, что –
нет! Думаете, что они были правы?!
Луша: Я не знаю. Ангелам видней.
Вадик: Луша, не только ангелам, но и космонавтам! Они вокруг Земли летают и
знают, что Земля – круглая! И значит, что раньше все ошибались, когда считали,
что Земля плоская, и только один был прав!
Луша: А ты с космонавтами не встречался?
Вадик: В смысле?
Луша: Ну, там, на небе.
Вадик: (обреченно). Встречался, конечно. Только не на небе, а на Земле.
Луша: И Гагарина видел?!
Вадик: Нет, Гагарина не видел. Не довелось. Но я всегда мечтал быть таким, как
он.
Луша: А он что, тоже ангел?
Вадик: Ну, теперь, наверное, да. А вы кем в детстве мечтали стать?
Луша: Никем. Я не мечтала. Не умею я.
Вадик: Как это не умеете?
Луша: А вот так! И чего ты всему удивляешься! Вот не умею и все! Ни читать не
умею! Ни мечтать! Я умею убирать, мыть и наводить порядок. Некогда мне
ерундой заниматься!
Вадик: Ну, порядок тоже надо кому-то наводить. А мечтателей и без вас хватает!
Луша: Вот вы, ангелы, тоже ведь звезды протираете. Иначе кто их еще достанет?!
Вадик: Луша, звезды они только издалека кажутся такими маленькими, на самом
деле они очень большие, огромные, почти, как наша Земля, а бывает даже и
больше!
Луша: Больше, чем наш двор?
Вадик: Больше! Во много-много-много раз!
Луша: Хм, бедные вы, бедные! Трудно вам, ангелам, наверное, тогда их
протирать!
Вадик: Луша, ну, почему вы такая упрямая?! Я же сказал, что я не ангел. И что
звезды протереть невозможно!
Луша: Но, если их не протирать, то со временем они потускнеют или вообще
перестанут светить!
Вадик: Возможно, их кто-то и протирает. Только не ангелы. И в любом случае –
точно не я!
Луша: Ну, да, я же забыла, вы не звезды протираете, вы науки лечите!
Вадик: Да, Луша, я науки лечу. Лечу, лечу, а летать не умею!
Луша: А Гагарин умел!
Вадик: А откуда вы про Гагарина знаете?
Луша: Календарь у нас висит. На нем его фотография. Раньше мамка мне
говорила, что это мой отец. Что улетел, мол, в космос от нас и не вернулся. Ну, а
потом мне дядя Коля сказал, что это Гагарин. И что он совсем даже и не мой отец,
а первый космонавт. Хотя я и не верю.
Вадик: Кто такой дядя Коля?
Луша: Сосед наш по коммуналке.
Вадик: Я бы этого дядю Колю с лестницы бы спустил! Такую красивую легенду
испортил!
Луша: Ну, я же ему все равно не поверила. Я думаю, что Гагарин точно был моим
папой. Ведь можно же быть одновременно и космонавтом, и отцом!
Вадик: Ну, да, конечно, можно. А отчество у вас какое?
Луша: Валерьевна.
Вадик: Хм, а мама не говорила, как Гагарина зовут?
Луша: Ну, Валерой, наверное, раз отчество у меня такое!
Вадик: Знаете, Луша! Я вам обязательно про звезды потом расскажу, раз у вас
такой отец замечательный! Вам очень-очень это все знать нужно, чтобы не
пропустить!
Луша: Что не пропустить?
Вадик: Чтобы не пропустить привет!
Луша: От кого?
Вадик: От отца. Когда он вам махнет рукой со звезды, а вы и не увидите с какой
именно!
Луша: А как не пропустить тогда?
Вадик: А вот я вам расскажу в следующий раз, как некоторые звезды называются,
вы и будете знать, куда смотреть, чтобы увидеть! А сейчас давайте снег убирать!
(забирает у нее лопату и начинает скидывать с крыши снег. Луша помогает ему,
скидывает снег руками, на которых надеты большие рабочие рукавицы).
Картина третья.
Вадик стоит на крыше с лопатой и смотрит вдаль из-под ладони. Он снова
без шапки. Появляется Луша.
Вадик: (радостно). Здравствуйте, Луша! А я уж думал, что вы не придете. Лопата
здесь, а вас нет!
Луша: Куда же я денусь, когда опять снег?! Скажешь тоже! Просто я увидела, что
Фунтик мамку найти не может. Вот и пошла ему помогать. Лопату тут бросила.
Кому она сдалась. И пошла.
Вадик: А Фунтик – кто это?
Луша: Это кутенок.
Вадик: (не понимает). Кто-кто?
Луша: Ну, кутенок. Собака маленькая.
Вадик: А-а-а, щенок то есть?!
Луша: Ну, да, щенок. Только кутенок он у нас совсем, Фунтик-то. Вечно мамку
теряет.
Вадик: Маленький еще он, наверное!
Луша: А ты чего без шапки?
Вадик: Потерял. Оставил, наверное, где-то. Даже не знаю, где! Задумался,
наверное, и потерял!
Луша: Вот, видишь, ты вроде и не маленький, а тоже, как Фунтик, растеряха!
(снимает свой, повязанный сверху тулупа, пуховый платок). На-ка, вот, возьми
мой платок, надень пока, чтоб не заболеть.
Вадик: (берет платок. Накручивает его на голову виде чалмы). И все-таки вы,
Луша, добрая!
Луша: Нет, сумасшедшая я! Все так говорят.
Вадик: Знаете, Луша. Меня тоже многие сумасшедшим считают.
Луша: Это еще почему? Ты же – доктор, науки лечишь. Какой ты сумасшедший?!
Вадик: Ну, понимаете, Луша, я очень космос люблю, звезды и все, что с этим
связано. Я даже письмо президенту написал, что у нас в институте готовят группу
для полета на Марс.
Луша: И что президент?
Вадик: Не передали ему мое письмо. Обратно в институт вернулось. А меня чуть
не выгнали за такую дезинформацию.
Луша: Почему чуть не выгнали, разве нельзя президенту письма писать?
Вадик: Можно, только, понимаете, я же это все придумал. Нет у нас в институте
никакой группы для полетов. У нас в институте и кафедры-то подходящей нет.
Так, одна психология! Какие уж тут космонавты! Вот мне и влетело по первое
число за все это!
Луша: То есть ты соврал?! А разве ангелам можно врать?!
Вадик: Да, соврал! Да, не ангел! Но я думал, что таким образом смогу обратить
внимание президента на наш институт. Я хотел, чтобы он знал, что у нас в стране,
у нас в институте, есть люди, которые готовы летать! Даже если это будет оченьочень долгий перелет. И не все смогут вернуться! Нужна только подготовка и
деньги… Вливания!
Луша: Тоже болеют?
Вадик: Кто?
Луша: Науки в вашем институте, раз вливания нужны?
Вадик: А, да, болеют! Конечно, болеют. Они сейчас везде болеют. Но я-то хочу,
чтобы они выздоровели!
Луша: Так лечи, на то ты и доктор!
Вадик: Вот и пытаюсь! Видите, даже письмо написал. Я же все там изложил. Я
даже базу подвел под наш институт, что наша группа в космосе как раз и будет
изучать проблемы психологического характера. Психологическую адаптацию
человека в полете. Психологический аспект общения с инопланетным разумом,
если на Марсе вдруг марсиане обнаружатся! Все изложил четко, строго, понаучному! А они ему даже прочитать не дали!
Луша: Ну, и не переживай, значит, он тоже читать не умеет!
Вадик: Кто читать не умеет, президент?!
Луша: Ну, да. А что такого? Я ж, например, не умею читать. Мне некогда этим
заниматься, мне порядок во дворе наводить нужно. Вот и ему, может, некогда,
тоже порядок нужно наводить в стране нашей.
Вадик: Ну, да, ну, да, порядок, конечно, наводить нужно, но читать-то тоже надо
уметь! Умеет он читать, Луша. Умеет. Да и вам обязательно нужно научиться.
Другой вопрос, конечно, что некогда ему. Если все мы ему будем письма писать, а
он их читать задумает, то времени для наведения порядка совсем у него не
останется.
Луша: Вот, видишь, значит, правильно он сделал, что не прочитал! Других дел у
него полно и без твоего космоса!
Вадик: Без космоса, Луша, тут, на Земле, совсем для меня жизни нет! Я за него
на все готов! Жизнь свою готов отдать!
Луша: Но это ты готов, а другие, видимо, не готовы.
Вадик: Да, другие, видимо, нет!
Луша: Ну, так ты ж – ангел, конечно, тебе звезды ближе, чем всем!
Вадик: Опять вы за свое! Ну, с чего, скажите, с чего вы взяли, что я – ангел?!
Луша: Я знаю! Я вас, ангелов, всегда-всегда вижу. Мало вас, конечно, но главное,
что вы есть!
Вадик: Хорошо, а кого из ангелов, кроме меня, вы еще видели?
Луша: А вот Степаныч был. Тоже ангел. В тряпье каком-то ходил, ни воды, ни еды
у него не было. Он говорил, что и не надо ему. И улыбался всегда. Так светлосветло.
Вадик: Так это, наверное, бомж был местный. Вот и ходил в тряпье, и ни воды, ни
еды у него не было.
Луша: Может, и бомж. Только все равно ангел. Всегда улыбался. И снег, и листья
помогал мне убрать. Исчез потом. На небо улетел, наверное.
Вадик: Умер?
Луша: Да разве ж ангелы умирают?! Говорю же, исчез. Улетел на небо!
Вадик: А он и летать умел?
Луша: Говорил, что умеет. Я, говорил, Луша, как проснусь утром и ничего не
болит, так, прям, летать охота! Вот, говорил, кажется, сейчас разбегусь, прыгну и
полечу! И улечу отсюда навсегда-навсегда! Вот и улетел…
Вадик: Счастливый! Я бы тоже улетел отсюда, если бы смог!
Луша: А ты попробуй, может, и получится.
Вадик: Но у меня же крыльев нет! И космонавта из меня не вышло. Как же я
улечу?!
Луша: Для того, чтобы летать не обязательно нужны крылья. Я вот во сне
завсегда летаю.
Вадик: Это вы, Луша, растете, наверное! Вот и летаете во сне.
Луша: Что я, маленькая, что ли, чтобы расти? Скажешь тоже! Это мне ангелы так
мир показывают, чтоб я знала. Я ж нигде не бываю, да и телевизора у меня нет.
Вадик: А почему у вас нет телевизора?
Луша: Так продала его мамка. Выпить очень хотела. Вот и продала. Да и, правда,
зачем он нам. Мне его смотреть некогда, я то снег чищу, то листья. А мамке и без
телевизора хорошо. Они с дядей Колей, как выпьют, так такое кино!
Вадик: Что, сильно пьет мама ваша?
Луша: Не сильно, но много. Еле-еле моей пенсии хватает.
Вадик: А вам пенсия за что положена?
Луша: Ну, как за что? За голову! Я же говорю, что ненормальная я. Голова у меня
болит сильно, особенно в полнолуние.
Вадик: А мама ваша кем работает?
Луша: Так дворничихой же! (радостно). Вот лопата-то у меня откуда!
Вадик: Так это вы вместо мамы двор убираете?
Луша: Ну, почему вместо? Просто мне больше нравится, да и время есть. Мне ж
пить не нужно, мне итак хорошо. А мама она всегда пьяная. Куда ж ей на крышу,
еще свалится. Жалко мне ее. Она хорошая. Добрая.
Вадик: Не обижают они вас с дядей Колей-то?
Луша: А чего им меня обижать? Они выпьют своего вина и давай петь. А я
подхватываю! Я петь люблю! (запевает). Во поле береза стояла. Во поле
кудрявая стояла. Люли-люли стояла. Люли-люли стояла… Эх!
Вадик: Хорошая вы, Луша! Чистая!
Луша: Конечно, чистая! Что ж я буду все вокруг мыть-убирать, а сама грязная, что
ли! Я сначала себя всю уберу, вымою, а потом уж за все остальное принимаюсь.
Вадик: Да я не в том смысле! Впрочем, конечно, сначала с себя надо.
Луша: А где он твой Марс? Далеко?
Вадик: Показывает на небо. В-о-он там, видите такая красно-оранжевая звезда!
Это – Марс! А вон там – Венера. А там – Сатурн. А там – Меркурий. А вот там Юпитер! Но его лучше осенью видно.
Луша: Ничего не вижу! Все звезды, как одинаковые, светящиеся точки для меня.
Вадик: Нет, Луша! Звезды отличаются. И нужно уметь их узнавать. Чтобы понять,
откуда однажды к нам долетит их космический привет!
Луша: От Гагарина?!
Вадик: Хм, ну и от него тоже!
Луша: Знаешь, мне вон та звезда нравится. Вон там, где лопата!
Вадик: Какая лопата?
Луша: На мою похожая! Во-о-н там!
Вадик: Это не лопата, Луша! Это – ковш! Ковш Большой Медведицы. Созвездие
так называется. А звезда называется Алиот. Она самая яркая в этом созвездии. А
вон там, видите, Луша, есть ковш чуть поменьше. Это – Малая Медведица. И в
ней самая яркая звезда – Полярная.
Луша: Ох, этого всего я не запомню! Чего ж эти медведицы свои лопаты на небе
бросили?! Убираться устали?!
Вадик: Наверное. А хотите, Луша, мы с вами в планетарий сходим, чтобы вы
лучше звезды смогли запомнить и знать, как они называются? Чтобы они для вас
друг от друга отличались.
Луша: Знаешь, мне кажется, если просто выбрать на небе какую-нибудь звезду и
дать ей имя, то она обязательно будет для тебя отличаться от всех других. И ты
будешь ее узнавать, даже если рядом много-много других звезд.
Вадик: Как сказал Маленький Принц: Хотел бы я знать, зачем звезды светятся...
Наверно, затем, чтобы рано или поздно каждый мог вновь отыскать свою. Вам
обязательно нужно научиться читать, Луша, чтобы самой прочесть эту великую
книгу! Если вы не против, то я бы вам помог с чтением?!
Луша: Мне ж убираться надо.
Вадик: Ну, так мы вместе будем и убираться, и читать учиться! Вот пойдем завтра
в планетарий и в музей космонавтики, там и начнем, если вы согласны, конечно!
Луша: А лопату брать с собой?
Вадик: Зачем лопату?
Луша: Ну, ты же сказал, что будем и убираться, и читать учиться!
Вадик: Нет, в планетарии мы убираться не будем, там и без нас есть кому! Мы
там будем изучать звездное небо, и, может быть, вы тоже, Луша, когда-нибудь
захотите полететь в космос!
Луша: К папке?! К Гагарину?!
Вадик: Нет, лучше к Маленькому Принцу! У него же есть своя планета. Своя
звезда. Знаешь, как он говорил?(цитирует). Ночью, когда ты будешь смотреть на
небо, ты увидишь мою звезду, ту, на которой я живу, на которой я смеюсь. И ты
услышишь, что все звёзды смеются. У тебя будут звёзды, которые умеют
смеяться!
Луша: А ты где живешь? На какой звезде?
Вадик: Я не живу на звезде. Я живу в квартире. В самой обычной старой
квартире. Если вы будете не очень против, то завтра после планетария, мы
можем зайти ко мне выпить чаю. У меня есть замечательный чай с мятой, а мама
нам хвороста напечет.
Луша: Ты с мамой живешь?
Вадик: Ну, да.
Луша: А жена?
Вадик: (шутит). У ангелов не бывает жен!
Луша: Тогда зайдем! Я люблю хворост и чай с мятой!
Картина четвертая.
Комната Вадика. На стене календарь с портретом Ю. Гагарина, какие-то
плакаты с космическими кораблями и звездным небом. Модели космических
кораблей и т.п. Все говорит о том, что живущий здесь человек увлечен
космическими полетами. Посередине комнаты стоит стол, сервированный для
чая. За столом сидят Луша, Вадик и Тамара Петровна – мама Вадика.
Тамара Петровна: Луша, берите варенье! Оно у нас очень вкусное. Из яблок. Я
сама варю. А яблоки соседка с дачи привозит.
Луша: Спасибо! Все очень вкусно! Я уже столько хвороста съела, что впору
костер разжигать!
Вадик: Да, мама у меня знатный хворост печет! Пальчики оближешь!
Тамара Петровна: Иди, Вадюша, лучше руки помой, чем пальцы облизывать! Да
и чайку нам заодно еще подогрей. А мы тут с Лушенькой побеседуем, о своем, о
женском!
Вадик: Ты, мамуль, только не смущай девушку своими разговорами про
замужество и про внуков, она совсем юная еще и вообще очень чистый и хороший
человек! (выходит).
Тамара Петровна: Да не собираюсь я никого смущать, мы с Лушенькой просто
поговорим про то, про се, про разные разности, правда, Лушенька?!
Луша: (встает, подходит к календарю с портретом Гагарина). У нас дома тоже
такой есть!
Тамара Петровна: Да, Юрий Гагарин – первый советский космонавт!
Луша: Как вы сказали, Юрий?!
Тамара Петровна: Да, а что?
Луша: Да, так ничего. Я думала, его по-другому зовут…
Тамара Петровна: Ну, как же по-другому! Юрой его звали, все это знают! Во всем
мире!
Луша: (бормочет под нос). Значит, я в другом мире живу. И Гагарина моего подругому зовут.
Тамара Петровна: Лушенька, а с кем вы живете в этом своем другом мире?
Луша: С мамой живу.
Тамара Петровна: С мамой – это хорошо! Вот мы с Вадиком мирно живем – душа
в душу! Я прям на него не нарадуюсь, такой он у меня молодец!
Луша: Он же ангел!
Тамара Петровна: Да, правильно, Лушенька, он у меня просто ангел! Такой
добрый, такой порядочный. Знаете, у него до сих пор даже девушки не было, все
не до того было! Он же у меня с детства космосом заболел!
Луша: А-а-а, поэтому он в доктора подался.
Тамара Петровна: В какие доктора?
Луша: Ну, в научные. Я слышала, что если ребенок в детстве чем-то сильно
болеет, то потом обязательно доктором хочет стать.
Тамара Петровна: Ах, это! Да, нет. Доктор наук – это же просто ученая степень.
На самом деле он никого не лечит. Странно, что вы этого не знаете… А вы где
учились?
Луша: А я не училась.
Тамара Петровна: Ой, ну я понимаю, Лушенька, что нынешние институты совсем
не то, что раньше, но все равно высшее образование надо же и сейчас где-то
получать!
Луша: Мне порядок наводить нравится!
Тамара Петровна: А, значит, институт управления! Ну, вот и хорошо, моему
Вадику обязательно надо, чтобы им кто-то руководил. А то он такой рассеянный.
Все время что-то теряет, потому что все время о чем-то думает не о том.
Луша: Почему не о том? О звездах! Звезды такие красивые, и их так много! Как
можно о них не думать?!
Тамара Петровна: Ну, да, ну, да! Он с детства только о них и думает. Как
втемяшил себе в голову, что станет космонавтом, так и ничем его не переубедить!
Другие мальчишки тоже, конечно, все в детстве мечтали космонавтами стать. Но
так они выросли и все прошло. А Вадик, как с детства на качелях раскручивался,
перегрузки себе устраивал, что кровь носом шла, так до сих пор и не угомонится,
все о космосе мечтает. И больше ему ничего не нужно!
Луша: А я не умею мечтать.
Тамара Петровна: Вот и хорошо! Достаточно нам и одного мечтателя! Должен же
кто-то реальными делами заниматься! Как бы я хотела, чтобы Вадик, наконец,
женился, чтобы внуков мне родил! Как бы я была счастлива! (Появляется Вадик с
чайником в руках).
Вадик: (с укоризной). Мама, ну опять ты за свое! Опять про внуков и женитьбу
твердишь! Не слушайте ее, Луша, она и мне уже все уши прожужжала, и всем
вокруг!
Тамара Петровна: Ну, не только же о звездах твоих разговаривать! Хочется и о
чем-то земном поговорит, правда, Лушенька?! Вот, например, вы хворост печь
умеете?
Луша: Нет, печь не умею. Только вязать.
Тамара Петровна: Ой, ну вязать – это тоже хорошо! Свяжете Вадику шапку, а то
он все время их теряет. А у меня уже зрение не то, чтобы вязать. А хворост печь я
вас обязательно научу. Хотите, рецепт запишу?
Вадик: Мама, ничего не надо писать! Луше совсем не обязательно уметь печь
хворост!
Тамара Петровна: Как же не обязательно? Всем девушкам обязательно уметь
печь!
Луша: Хорошо, как только научусь читать, так сразу вы мне рецепт и напишите!
Тамара Петровна: (смеется). Ой, Лушенька, какая вы шутница! Давайте я за это
вам книгу подарю, чтобы вы читать поскорее учились! (Выходит, возвращается с
книгой «О вкусной и здоровой пище»). Вот, возьмите, мне уже ни к чему, а вам
пригодится!
Луша: (берет книгу, вертит, рассматривает со всех сторон). Тяжелая… Спасибо!
Вадик: Ладно, мам, мы пошли.
Тамара Петровна: Ой, Лушенька, что ж вы так быстро от нас уходите? Совсем
почти и не поговорили.
Луша: Снега много навалило….
Вадик: (не дает ей договорить). Пока по снегу дойдем…
Тамара Петровна: Ладно, ладно! Идите уже! А ты, Вадик, Лушеньку до подъезда
проводи и проследи, чтобы не зашел за ней никто.
Вадик: Хорошо, мама. До свидания!
Луша: До свидания! (Выходят). Тамара Петровна остается одна и сразу бежит к
телефону. Набирает номер. Звонит.
Тамара Петровна: Вера, Верочка, алло! Ну, слава богу, а я уж думала, что тебя
дома нет. Ну, да я тоже никуда не ходила, такой снег. Зато к нам приходили. Ты не
поверишь: Вадик девушку домой привел! Да, да, да! И я сначала тоже не
поверила, когда он сказал, что придет с девушкой. Думаю, ну какая сумасшедшая
согласиться идти к нему в гости! А потом он ее привел. Посмотрела я на нее,
поговорила. Так и есть – сумасшедшая! Но пусть лучше такая, чем вообще
никакой! А то я внуков так и не дождусь никогда от него! Да и какая нормальная
женщина будет терпеть этот его, чертов, космос! Вот и я говорю! Никакая! Только
сумасшедшая! Ой, ну мне-то все равно, лишь бы она любила его, заботилась, а
там пусть хоть будет полной дурой! Одного умника с нас достаточно! (Еще о чемто говорит, но уже ее почти не слышно и ничего не понятно).
Картина пятая.
Ранняя весна. Улица. Вадик и Луша гуляют. Луша разглядывает рекламные
щиты, вывески на магазинах и пытается их читать.
Луша: Про-дук-ты! Продукты! У-ни-вер-сам! Универсам! А что такое универсам?
Вадик: Универсам – это универсальный магазин, где есть все. А вообще, слово
универсальный, произошло от «Универсум», что значит Вселенная!
Луша: А что такое Вселенная?
Вадик: Вселенная – это все сущее. Все, то что мы видим вокруг. Это все наши
планеты, Солнце, звезды, люди и все остальное. Макрокосм и микрокосм!
Луша: Слушай, сколько раз в этом универсаме покупала картошку, и никогда не
знала, что он тоже в космосе!
Вадик: Да, не в космосе он! Просто в нем есть все, так же, как и во Вселенной.
Только магазин – это часть Вселенной, маленькая частичка. А устройство
микрокосма повторяет устройство макрокосма! То есть, малое устроено, как
большое! Вот ты, например, это – микрокосм, а все остальное – макрокосм! И
вообще, косм или космос – это с древнегреческого – порядок!
Луша: Порядок я люблю! Значит, теперь, когда я буду убираться, то буду думать,
что забочусь о космосе, и навожу порядок и во всей Вселенной! Только до звезд я
все равно не достану! Это уж, ваша забота, ангелов, чтобы они светились!
Вадик: Нет, Луша, чтобы звезды светились, нужно всем людям заботиться о
космосе на Земле! Если каждый будет наводить порядок на своем крохотном
участке Вселенной, то тогда и вся она будет процветать!
Луша: Значит, если я убираюсь в своем дворе, то это и на звезды влияет?!
Вадик: Конечно, они от этого светят еще ярче, чтобы освещать путь, всем тем,
кто заблудился в ночи!
Луша: Значит, хорошее дело мы вместе со звездами делаем!
Вадик: Да, и со звездами, и со мной! Я же тоже тебе помогаю!
Луша: Это хорошо, что ты мне помогаешь. Вдвоем веселее. Да и быстрей работа
спорится.
Вадик: Луша, а у тебя есть друзья?
Луша: Нет.
Вадик: А почему?
Луша: (смеется). Ну, кто будет дружить с ненормальной, которая даже читать не
умеет. И только и делает, что по крыше с лопатой бегает?! А у тебя есть?
Вадик: (грустно). И у меня нет. Кто ж будет дружить с сумасшедшим, который
только и знает, что твердит целыми днями о звездах… (развеселился) и по
крышам с лопатой бегает!
Луша: Знаешь, что, а давай дружить?!
Вадик: Давай! А раньше мы что делали?!
Луша: Раньше мы присматривались!
Вадик: А теперь присмотрелись?!
Луша: Ага! (Смеется. Прыгает вокруг него. Повисает на шее).
Вадик: А у тебя был кто-нибудь…(смущается). Ну, до меня… В смысле,
мужчина… Какой-нибудь?
Луша: Мужчина? Дядя Коля, что ли?!
Вадик: У вас что, с дядей Колей что-нибудь было…? Он к тебе приставал?!
(Грозно). Да я сейчас его!
Луша: А-а-а! Ты об этом?! В смысле, когда гуляют-гуляют, а потом, как у Жульки
нашей Фунтик появился!
Вадик: Ну, не об этом… Но почти так!
Луша: Не, дядя Коля тут не причем! Фунтик не от него появился! (Смеется).
Вадик: (тоже начинает смеяться). Фу, ты, Луша! Как ты меня разыграла! Я уж и
правда думал, что этот дядя Коля тебя обижал!
Луша: Ну, что ты, Вадик, я же не такая дура, чтобы таких простых вещей, которые
даже Жулька знает, не понимать! Про это мне мамка еще давно рассказала, когда
у меня только грудь расти начала…Ой! (смущается). Прости, что-то я
разоткровенничалась с тобой!
Вадик: Но мы же друзья!
Луша: Конечно!
Вадик: А побежали на крышу?!
Луша: Побежали! (бегут на крышу. Усаживаются, свесив ноги).
Вадик: Вот и снега уже нет! И не надо его с крыши сбрасывать!
Луша: Да, снега нет! Весна!
Вадик: Весна! Знаешь, а мне кажется, что я впервые весну заметил!
Луша: Врешь!
Вадик: Честно-честно не вру! Раньше я ее никогда не замечал. Мне все равно
было, весна, зима, лето – какая разница, я ж только на небо смотрел! А вокруг
совсем ничего не видел!
Луша: Но меня ж разглядел!
Вадик: Так ты сама на крышу пришла! … С лопатой! (Смеются).
Луша: Знаешь, я поначалу боялась, думала, может, ты сумасшедший какой, что с
крыльями на крыше сидишь. Или самоубийца!
Вадик: Самоубийца?! Да ты что! Умирать?! Ни за что! Жизнь ведь только
начинается! (подскакивает. Танцует. Кричит). Эге-гей, лю-ю-ю-ди! Я тут!
Луша: (тоже подскакивает. Танцует. Кричит). Лю-ю-ю-ди! Мы тут! Мы – есть! Мы
живы!
Вадик: Как же здорово это – просто жить! Просто жить, убирать двор и
радоваться каждой секунде!
Луша: А как же космос?!
Вадик: Космос – он здесь! Видишь, вон – небо! Вон – звезды! А вот – мы!
(Останавливаются, смотрят друг на друга. Неумело целуются).
Луша: Хм, я раньше думала, что целоваться противно, а оказывается – нет!
Вадик: А ты целовалась до этого?
Луша: Да.
Вадик: (ревниво). С кем это?!
Луша: Да, так, был один…
Вадик: (взбешен). И как, понравилось?!
Луша: (Машет головой, в смысле, что «нет»). У-у! С Фунтиком не очень!
Вадик: (понимает, что его разыграли, начинает смеяться). Вот ты хулиганка!
(Целует ее).
Луша: А ты, наверное, только и делал, что целовался?!
Вадик: Конечно! Знаешь, сколько я жаб в нашей лаборатории перецеловал, но ни
одна так в царевну и не превратилась!
Луша: А я? Превратилась?
Вадик: Ну, ты и не была лягушкой! Ты для меня сразу царевной стала, как только
тебя увидел!
Луша: Хорошая царевна, на крыше, с лопатой!
Вадик: Зато с крыши звезды лучше видно! Да, и вообще, если бы ты не пришла
на крышу снег убирать, мы бы никогда с тобой и не познакомились!
Луша: Ну, я бы все равно пришла. Я и раньше приходила, только тебя не было.
Вадик: А я боялся…
Луша: Кого? Меня?
Вадик: Высоты…
Луша: Высоты?! Как же ты тогда летать собирался?!
Вадик: Вот потому и не летал. И на крышу не ходил. А в тот день я так
расстроился из-за того письма, что думал, а будь, что будет, ну и полез на крышу.
Луша: А змея воздушного зачем притащил?
Вадик: Ну, чтобы не страшно, все не один. Да и крылья, какие-никакие…
Луша: Ты, что прыгнуть хотел?!
Вадик: (тушуется). Ну, не совсем чтобы… Просто думал, размышлял…
Луша: Вот ты дурак! Подумаешь, на письмо ему Президент не ответил! Да он,
может, никому не отвечает!
Вадик: Да, я же хотел, чтобы у нас в институте действительно группу для
подготовки полетов открыли! Я думал, что он прочтет, проверит, увидит, что у нас
есть хорошая теоретическая база, и выделит деньги …
Луша: Но ты же все равно высоты боялся.
Вадик: Пусть бы я и не полетел даже, но зато я бы принял участие в создании
группы, в подготовке! Хоть как-то бы прикоснулся к космосу! К звездам,
понимаешь!
Луша: Понимаю! Понимаю, что если бы я тогда не пришла снег убирать, то не
известно, с какой бы ты звезды мне сейчас улыбался!
Вадик: Но ты же пришла!
Луша: А если б вдруг снега не было?! Не пошел бы снег и все, не надо было бы
его убирать!
Вадик: Но, он же пошел! Значит, так было нужно!
Луша: Я же говорю, что мне ангелы всегда помогают.
Вадик: А я не верю в ангелов. Я ученый. Я верю только в доказанные вещи!
Луша: И в Бога не веришь?!
Вадик: Конечно, нет. Если б он был, то Гагарин бы с ним обязательно встретился!
Луша: А, может, он и встретился, откуда ты знаешь?!
Вадик: Ну, так он же ничего такого не рассказывал.
Луша: А, может, Бог попросил его ничего не говорить, чтобы люди научились
верить просто так, без всяких доказательств!
Вадик: А ты думаешь, что Бог есть?
Луша: Конечно, есть! Кто же тогда придумал этих всех твоих медведиц с
лопатами!
Вадик: Да, не лопаты это, а ковши!
Луша: Ну, пусть, ковши! Какая разница! Мне больше нравится – лопаты! Кто ж
тогда, по-твоему, придумал все эти ковши-лопаты, да еще так красиво их по небу
раскидал?!
Вадик: Матушка природа все придумала, а вовсе и не Бог!
Луша: А кто тогда, по-твоему, природа?!
Вадик: Природа – это мы! Ты, я, деревья, трава, звезды!
Луша: Ты это и про Вселенную говорил!
Вадик: Ну, Вселенная – это тоже природа! Ну, или наоборот!
Луша: Знаешь, а мне кажется, что и природа, и Вселенная, и все-все-все – это и
есть Бог!
Вадик: И я – Бог?!
Луша: Нет, ты – ангел! Ну, а вообще – ангел ведь тоже частичка Бога!
Вадик: Значит, мы и есть – Бог?!
Луша: Да, мы и есть – Бог!
Вадик: То есть и ты – Бог, и я – Бог, и Фунтик твой тоже Бог, получается?!
Луша: Ну, не знаю, насчет Фунтика, но, наверное, и он тоже. Все мы вместе и есть
Бог!
Вадик: Ох, Луша, если бы я был Богом, то давно бы летел где-нибудь в небесах
по направлению к Марсу!
Луша: Нет, ты не понял, Бог – это не кто-то один, это – множество всех!
Вадик: И откуда ты этого набралась?! Вроде, читать только научилась, и
телевизор не смотришь!
Луша: Мне сны снятся разные. Так обрывки какие-то, кусочки. А потом они в одно
все вместе складываются, как в детском калейдоскопе. И образуют причудливые
картинки, которые нужно расшифровать.
Вадик: А почему нужно обязательно расшифровывать?
Луша: Чтобы мы развивали в себе способность к творчеству. Так мне сказали.
При помощи творчества мы все больше становимся Со-Творцами. Развиваем
свой мозг и душу. А если бы ничего не нужно было расшифровывать, все было бы
на блюдечке с голубой каемочкой, то мы бы и не развивались!
Вадик: Я смотрю, ты хорошо развиваешься, скоро и мне, доктору наук, фору
дашь! Никогда бы не подумал, что с девчонкой, которая даже и в школе не
училась, можно рассуждать о таких вещах!
Луша: Этим вещам в школе не учат!
Вадик: Что-то, Лушенька, ты расфилософствовалась не на шутку! Даже целовать
тебя страшно!
Луша: А ты не бойся! Я тебя не укушу! (Смеются. Целуются).
Картина шестая.
Лето. Луша ходит по двору, не находя себе места. Залезает на крышу.
Потом спускается. Снова ходит по двору. Берет метлу. Подметает. Смотрит на
часы, которые у нее на руке. Они остановились. Она охает и бежит к дому, где
живет Вадик. Звонит в дверь. Дверь открывает Тамара Петровна, она вся в
черном, глаза красные от слез.
Луша: Тамара Петровна, здравствуйте!
Тамара Петровна: А, это ты… Чего хотела?
Луша: Тамара Петровна, а Вадик дома?
Тамара Петровна: Вадик умер, деточка! (плачет).
Луша: Как умер?! Совсем-совсем?!
Тамара Петровна: Да, Луша, совсем-совсем! Под машину попал. Задумался,
наверное, как всегда о своих звездах, и не заметил машины. И - насмерть!
Луша: (в шоке). Как же так, Тамара Петровна! Как же так?! Мы же с ним хотели
столько всего сделать!
Тамара Петровна: Лучше бы вы с ним мне внуков сделали! А теперь осталась я
на старости лет совсем одна! Как мне теперь жить? Для чего?!
Луша: Я не знаю, Тамара Петровна, но он не мог умереть! Он же – ангел!
Тамара Петровна: Ангел, не ангел! Все, нету его больше! Похоронили!
Луша: Как же так! Почему же мне никто не сказал, чтобы я проститься пришла!
Тамара Петровна: Не до тебя было, деточка! Да и где бы я тебя искала? На
крыше?!
Луша: Да, я же тут, в соседнем доме живу! Я же дворничихина дочка!
Тамара Петровна: Дворничихина дочка?! (морщится. Вздыхает). Не пара ты была
моему Вадику, совсем не пара! И больше сюда не ходи! Нет его тут. Не зачем
теперь уже! (плачет).
Луша: Да, я и не собираюсь! Прощайте! (Хочет уйти).
Тамара Петровна: (вытирает слезы). Погоди. Тут он тебе хотел кое-что подарить,
да не успел. Сейчас принесу! (Выходит. Возвращается с книгой Экзюпери
«Маленький Принц»). Возьми, это тебе!
Луша: Спасибо!
Тамара Петровна: Да, не мне! Это он тебе хотел передать. Вот я и отдаю.
Луша: Все равно, спасибо! (собирается уходить).
Тамара Петровна: (нерешительно). Луша… Спасибо!
Луша: За что, Тамара Петровна?!
Тамара Петровна: За то, что он с тобой другим человеком стал. Людей научился
замечать, а не только звезды. Ну, и за тот вечер, когда он первый раз на крышу
поднялся – тоже спасибо тебе! Он мне рассказал, что плохие мысли у него тогда
были в голове, совсем плохие. Да только, что уж теперь. Тогда уберегла. А теперь
вот нет! Никто не уберег! И звезды не помогли! Он ведь когда под машину попал,
это было совсем тут рядом. В соседнем дворе. И лежал там, на дороге, мертвый
уже. Так люди рассказывали, что рядом с ним щенок какой-то все сидел, лапой
его пытался тормошить, словно, в чувства привести хотел, и выл так страшно, так
дико!
Луша: Это же Фунтик! Это Фунтик был!
Тамара Петровна: Какой еще Фунтик?!
Луша: Ну, щенок нашей Жульки! Он уже, конечно, не совсем маленький, но все
равно все время теряется… Он, наверное, тогда опять потерялся и на дорогу
вышел, а Вадик его спас от машины. Фунтика вытащил, а сам погиб! Вот Фунтик и
плакал тогда с ним рядом!
Тамара Петровна: Ох, деточка, не выдумывала бы ты себе разных историй, как
наш Вадик! Видишь, к чему это все приводит: эти его звезды, полеты и дурацкие
письма! Никогда не надо ничего придумывать! Жизнь сама такого навыдумывает,
что только держись! Жил бы, как все, нормальные, люди, ничего бы этого не
случилось!
Луша: Тамара Петровна, он же был ангелом, он не мог жить, как все нормальные
люди!
Тамара Петровна: Знаешь, иногда я бы хотела, чтобы он не был ангелом, а был
простым, обычным парнем, как множество других, лучше бы бросил эту свою
чертову науку и работал грузчиком! Лучше бы водку пил, в конце, концов!
Луша: Да, что вы такое говорите?! Он же был необыкновенным!
Тамара Петровна: Вот эта необыкновенность его и погубила! Не хотел он в этом
мире жить и к нему приспосабливаться, вот и забрали его в другой!
Луша: Царство ему небесное!
Тамара Петровна: Если хочешь, вот адрес кладбища, где мы его похоронили.
Больше ничем помочь не могу.
Луша: Спасибо! До свидания!
Тамара Петровна: До свидания! (закрывает дверь. Луша уходит).
Картина седьмая.
Луша сидит на крыше и читает вслух «Маленького принца».
Луша: «Когда даёшь себя приручить, потом случается и плакать». Знаешь, он был
прав, этот твой Экзюпери! Но я стараюсь, я очень стараюсь не плакать. Я ведь
знаю, точно знаю, что ты не умер! Ты не мог умереть, просто не мог, ты ведь
ангел! А ангелы не умирают, они просто улетают к себе на звезду и улыбаются
нам оттуда! Я знаю, какая звезда твоя. Я каждую ночь на нее смотрю и верю, что
когда-нибудь увижу, как ты машешь мне оттуда рукой!
Ты ведь сам говорил, что звезды надо запоминать, чтобы не пропустить
привет, чтобы знать, откуда к тебе прилетит сигнал. Я теперь почти каждый день
хожу в планетарий, меня там бесплатно пускают, я им помогаю убираться. Нужно
же, чтобы и у них звезды были в порядке! Я теперь выучила много-много названий
звезд и планет и собираюсь поступать учиться на астронома. Только не смейся, я
знаю, что астроном – это совсем-совсем не космонавт, но все равно мне кажется,
что так я буду хоть на чуточку ближе к тебе! (Снова открывает книгу и читает
вслух).
«— Взрослые очень любят цифры. Когда рассказываешь им, что у тебя
появился новый друг, они никогда не спросят о самом главном. Никогда они не
скажут: "А какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он
бабочек?" Они спрашивают: "Сколько ему лет? Сколько у него братьев? Сколько
он весит? Сколько зарабатывает его отец?" И после этого воображают, что узнали
человека».
Знаешь, когда у меня спрашивают о тебе, то мои рассказы о звездах, о
космосе, о мечте они пропускают мимо ушей. Им это не надо. Им все равно. Для
них это не важно. И только, когда слышат, что ты доктор наук и ученый, тогда
проявляют интерес. Значит, серьезный человек. (Открывает книгу, читает).
«— Я знаю одну планету, там живет такой господин с багровым лицом. Он
за всю свою жизнь ни разу не понюхал цветка. Ни разу не поглядел на звезду. Он
никогда никого не любил. И никогда ничего не делал. Он занят только одним: он
складывает цифры. И с утра до ночи твердит одно: «Я человек серьезный!
Я человек серьезный!»… И прямо раздувается от гордости. А на самом деле он не
человек. Он гриб». Мне так смешно теперь становится, после того, как я это
прочитала. Как вижу какого-нибудь сильно раздутого товарища, так сразу
представляю себе, что это гриб! И ты знаешь, иногда мне кажется, что я живу в
лесу!
А Фунтик-то наш, совсем вырос, превратился в большого рыжего пса, очень
похожего на экзюперинского Лиса, и я взяла его к себе. Он очень умный. И очень
скучает за тобой. Это ведь ты его спас тогда от машины, когда он в очередной раз
потерялся! Я знаю. И он знает. И он очень переживает, что так все случилось. Но
только он совсем-совсем не виноват! Я и ему это все время говорю. Ангелы ведь
на то и существуют, чтобы кого-то спасать!
Раньше у меня не было друзей. Потом был ты. А теперь мой друг – Фунтик.
Он, конечно, не умеет разговаривать. Зато умеет слушать. И чувствовать. А это
главное, потому что не всегда словами можно выразить то, что на сердце.
Знаешь, а еще я научилась мечтать! Я вот все мечтаю, что когда-нибудь
буду сидеть тут на крыше, и вдруг появишься ты. С лопатой! (смеется). Прям, как
я тогда, первый раз, когда у тебя были плохие мысли. У меня нет плохих мыслей.
Так как я знаю, что пока ты очень-очень занят наведением порядка среди звезд, и
всякими другими своими ангельскими делами, но, когда-нибудь, пусть и не скоро,
мы с тобой обязательно встретимся, и ты мне покажешь, где находится планета,
на которой живет Маленький Принц! (Читает вслух).
«— И когда ты утешишься (в конце концов, всегда утешаешься), ты будешь
рад, что знал меня когда-то. Ты всегда будешь мне другом. Тебе захочется
посмеяться со мною. Иной раз ты вот так распахнёшь окно, и тебе будет
приятно... И твои друзья станут удивляться, что ты смеёшься, глядя на небо. А ты
им скажешь: "Да, да, я всегда смеюсь, глядя на звёзды!" И они подумают, что ты
сошёл с ума. Вот какую злую шутку я с тобой сыграю...» Антуан де СентЭкзюпери, "Маленький принц". (Заканчивает читать. Закрывает книгу).
Конец.