История домонгольского строительства в Гродненском и Галицком княжествах

История домонгольского строительства в Гродненском и Галицком княжествах
В основе каменного строительства в Гродненском и Галицком княжествах лежала киевская
традиция, но ее истолкование получило оригинальное воплощение. К сожалению, памятники
архитектуры в Гродно и Галиче сохранились так же плохо, как в Полоцке и Смоленске. Наметить
линию развития этих архитектур поэтому можно весьма приблизительно. Конечно, архитектурноархеологический материал относится к числу неблагодарных для доведения его до слушателя, но
делать нечего, и мы вынуждены смириться с объективным, объективной сохранностью
памятников этой поры, в том числе в Гродно и Галиче.
Письменных свидетельств о каменном строительстве в Гродненском княжестве не сохранилось.
По архитектурным особенностям памятники Гродно в широком диапазоне принадлежат XII в.
Анализ технико-технологических, типологических и стилистических особенностей позволяет
сузить датировку гродненского строительства до 80—90-х гг. XII в. Известны три храма на
территории Гродно и один храм в городе Волковыске (Гродненской земли). Кроме того, по
археологическим данным, в гродненском Детинце зафиксированы остатки кирпичной крепостной
стены и княжеского терема.
Своеобразно оформление гродненских храмов. Все они возведены из плинфы в системе
равнослойной кладки, хорошо известной нам по памятникам приднепровской школы. Но не в
этом суть. Существенным дополнением оформления фасадов служат здесь разноцветные
шлифованные камни, вставленные в плинфяную кладку. Сочетание регулярной кирпичной кладки
и свободно инкрустированных в нее камней создает необычный декоративный эффект.
Шлифованные крупные камни сосредоточены в основном в нижней половине стены. Усиливают
декоративный эффект вставленные в кладку поливные керамические плитки и поливные блюда.
Из плиток часто составляются цветные разноцветные равноконечные кресты. Кроме
декоративного оформления фасадов поливные плитки употребляются для настила полов. В
убранстве интерьера важную роль играли голосники. Они делали верхнюю часть стены более
легкой и улучшали акустические качества пространства.
Лучшей по сохранности является церковь Бориса и Глеба на Коложе , напротив Детинца, за рекой
Городничанкой. Верхние части храма утрачены. В XIX в. обрушилась в Неман южная стена и
соседние с ней части западной и восточной стен. Внутри храм шестистолпный. Столбы в нижней
части круглые, вверху имеют крещатую форму. На хоры поднимались по внутристенным
лестницам в боковых апсидах. Пол из керамических плиток. Наружные пилястры имеют
уступчатую форму, углы пилястр скруглены, фасады декорированы шлифованным камнем и
керамическими плитками, можно сказать, в гродненском стиле. Это опознавательный знак
гродненского декора, гродненской архитектуры в целом. Профилированные пилястры позволяют
предполагать башнеобразное устройство верха.
Еще в 30-е гг. XX в. в Детинце были обнаружены остатки так называемой Нижней церкви. Так она
названа по отношению к верхней, поздней церкви. Стены древнего храма сохранились местами
на приличную высоту — до 3,5 м. Это шестистолпный храм, причем у квадратных в плане столбов
углы срезаны. Такую же подрезку имеют наружные углы храма. Подкупольные столбы по-полоцки
сдвинуты к юго-западу. В юго-западном углу храма обнаружены остатки лестницы на хоры.
Система декорировки фасадов подобна коложской: шлифованные камни и керамические плитки.
Предполагается характерное для конца XII в. столпообразное решение объемной композиции
храма.
В 1980 г. вскрыты фундаменты и нижние части стен Пречистенской церкви в самом Гродно.
Местами стены сохранились на высоту около метра. Структура плана имеет принципиальное
сходство с Нижней церковью. Центральная апсида в отличие от Нижней церкви внутри и снаружи
имеет прямоугольную форму. Таким образом, все названные гродненские храмы близки друг
другу по структуре плана, по декоративным особенностям и образуют единую группу.
Особенности этой группы памятников и позволяют употреблять по отношению к гродненским
храмам понятие «школа».
Во второй половине 50-х гг. XX в. на территории древнего Волковыска открыты фундаменты
храма, который по всем параметрам подобен Нижней церкви, плану Нижней церкви. Закладкой
фундамента этого храма дело и ограничилось. По каким-то причинам строительство храма было
прекращено. Заготовленную в большом количестве плинфу так и не использовали, храм не был
построен. Уникальный случай в истории древнерусского зодчества.
В особое направление сложилось зодчество Галицкой земли. Это юго-запад Древней Руси,
Прикарпатье — территория современной Ивано-Франковской, Львовской области. Важным
фактором развития архитектуры этой земли было соседство стран с развитой строительной
традицией романского облика. Хотя в целом галицкая архитектура следовала по пути освоения и
развития нового киевского происхождения, контакты с романским зодчеством были весьма
тесные и плодотворно сказались не только в технике и декоре, но, что особенно важно, и в типах
возводимых храмов. Но произошло это не сразу. Нарастающее романское влияние особенно ярко
проявилось во второй половине XII — начале XIII в.
Галицкая архитектура известна в основном по материалам археологических исследований.
Единственным сохранившимся в Галицкой земле храмом домонгольского времени является
церковь Пантелеймона. Но и этот храм утратил верхние части стен, своды и главу. Начало
каменному строительству был положено возведением церкви Иоанна Крестителя в Перемышле
около 1119 г. Сейчас эта территория входит в состав Польши. Храм, а точнее, его остатки вскрыты
польскими археологами. Заслуживает внимания то, что это традиционный для Руси в плановой
структуре четырехстолпный трехапсидный храм. Это здание сложено из белокаменных блоков, т.
е. в романской технике.
Известные опять же по раскопкам храмы 20—40-х гг. XII в. следуют той же линии, что и храм в
Перемышле. Восходящий к киевской традиции четырехстолпный храм сочетается с романской
строительной техникой. Это храмы в Звенигороде Галицком и церковь Спаса из Галича в
княжеской загородной резиденции.
Главный храм княжества — Успенский собор. Впервые он упомянут в летописи под 1187 г. в связи
с захоронением в нем известного государственного деятеля князя Ярослава Осмомысла.
Возведение храма исследователи относят к 40—50-м гг. XII в. По сравнению с предшествующими
постройками Успенский собор отличается гораздо большими размерами в плане — примерно
32,5 × 37,5 м при стороне подкупольного квадрата, т. е. центрального пространства храма, около 7
м. В этом отношении этот четырехстолпный храм сопоставим с киевскими постройками XI в.
Особую представительность придавали храму галереи, охватывавшие основной объем с севера,
запада и юга. Высоким качеством отличалась белокаменная кладка. В декоре фасадов широко
использовалась орнаментальная резьба по камню и даже скульптура. Особенно пышно, судя по
найденным фрагментам, выглядели украшенные резьбой перспективные порталы. Тонкие
подкупольные колонны, а не крещатые, как обычно, пилоны способствовали пространственному
единству интерьера, придавали ему зальный характер. Пол храма был составлен из нарядных
керамических плит с рельефными зооморфными изображениями.
Ко второй половине XII в. относится ряд центрических построек. Среди них церковь Ильи Пророка
— ротонда с далеко выступающей апсидой и массивной, вероятно, башнеобразной пристройкой с
запада.
У села Побережье раскопаны остатки центрического храма в форме квадрифоли —
четырехлистника. Перспективный портал и фасады здания были украшены белокаменной
резьбой. К тому же типу принадлежит и так называемый Полигон — храм, имевший в плане такую
же форму четырехлистника, как и постройка у села Побережье. Рельефные плитки пола этого
храма близки плиткам, покрывавшим пол Успенского собора — главного храма Галицкого
княжества.
На этом этапе истории галицкого зодчества влияние романской архитектуры проявилось особенно
заметно. Следует особо подчеркнуть, что влияние сказалось не только в технике и белокаменной
резьбе, т. е. в декоре, но и в типологии возводимых храмов.
Центрические храмы не характерны для древнерусской строительной практики, хотя некоторые
исключения из этого правила известны. Это ротонды Киева, Владимира-Волынского и Смоленска.
К концу XII — началу XIII в. относится единственный сохранившийся на поверхности земли храм
Галицкой земли — церковь Пантелеймона. По типу это обычный четырехстолпный храм с тремя
апсидами, но его подкупольные опоры имеют сложную уступчатую форму, совершенно не
свойственную древнерусскому зодчеству. Уступчатую форму имеют и внутренние стеновые
пилястры. Эта особенность внутренних конструкций здания восходит к образцам романского и
раннеготического зодчества. Она позволяет предполагать наличие готических элементов и в
сводчатой системе храма. Исключительной декоративностью отличается западный портал храма:
плоский растительный орнамент покрывает архивольты, карнизы и другие формы портала. По
времени церковь Пантелеймона относится к тому периоду, когда в других школах широко
распространенным стал тип башнеобразного храма. Галицкий храм, вероятно, вписывается в этот
общерусский контекст. Но высотная композиция была здесь осуществлена с употреблением
весьма своеобразных, как показано, средств.
Некоторые общие черты с церковью Пантелеймона имеет открытый раскопками белокаменный
храм в селе Василёво на Днепре. Это сходство относится прежде всего к уступчатой форме
столбов, но здесь она много проще, чем в церкви Пантелеймона. Имеются очень интересные
летописные сведения о постройках города Холма первой трети XIII в. Упоминая церковь Иоанна
Златоуста, летописец довольно подробно указывает и описывает особенности конструкции
здания, говорит об антропоморфных капителях, называет автора резьбы — хитреца, т. е. на
древнерусском языке искусника, искусного мастера Авдия. Упоминает о римских стеклах, надо
полагать витражах. Этот летописный текст еще раз подтверждает тесные контакты галицкой
архитектуры с романским зодчеством как в техническом, так и в стилистическом отношении.
К числу наиболее своеобразных явлений в истории домонгольской архитектуры относятся
памятники Владимиро-Суздальской земли. Этот северо-восточный край называют и Ростовской
землей, по имени одного из старейших городов, и Залесской — такой эта окраина Киевской Руси
виделась из Киева. После смерти Ярослава Мудрого в 1054 г. Залесская земля вошла в состав
владений младшего сына Ярослава, знаменитого Всеволода, который, сидя дома, как говорит его
сын Владимир Мономах, пять языков знал. И после смерти Всеволода в 1093 г. этот край, эта
земля перешла к его сыну, не менее знаменитому Владимиру Мономаху.
В 1101—1102 гг., во время своего пребывания в Ростовской земле, Мономах заложил в Суздале
каменный храм во имя Успения Богоматери. Позднее храм был освящен, переосвящен во имя
Рождества Богоматери. Так было положено начало каменному строительству на северо-востоке
Руси.
До этого времени о каменном строительстве в Ростово-Суздальской земле каких-либо
свидетельств не существует. Не было предпосылок и для формирования местной архитектурной
традиции, отсутствовали мастера, поэтому для возведения каменного собора Мономах должен
был привезти строителей из Киева или из Переяславля-Южного, где в конце XI — начале XII в.
велось интенсивное каменное строительство. Киево-Печерский патерик, т. е. монастырский
летописец, называет образцом для суздальского храма собор Успения в Киево-Печерском
монастыре. Напомним, что строительство по образцу вовсе не означало копирования. От образца
чаще всего заимствовали только общую схему композиции, некоторые детали, имя. Собор,
возводимый Мономахом, не сохранился. В 1222—1225 гг. на его месте был построен новый храм,
поскольку первоначальное здание, как сообщает летопись, «начало рушится старостью и верх ея
пал». В свою очередь в 1528—1530 гг. храм XIII в. был наполовину разобран и надстроен из
кирпича в формах XVI в. Таким образом, ныне существующий собор Рождества Богоматери в
Суздале относится к XIII—XVI вв. и не имеет на дневной поверхности каких-либо признаков
древнерусской постройки, древнейшей постройки, т. е. собора начала XII в.
Данные о существовании и особенностях храма Мономаха получены благодаря археологическим
исследованиям. Вскрыты фрагменты фундаментов из валунов на известково-цемяночном
растворе. Зафиксирована кладка стен, сложенная в известной нам системе opus mixtum. Храм был
расписан, обнаружены фрагменты фресковой штукатурки. Есть летописные известия конца XII в. о
существовании притворов. Обобщая полученные при археологическом исследовании результаты,
в том числе при недавних раскопках экспедиции Государственного Эрмитажа, можно уверенно
утверждать, что собор был построен южно-русскими мастерами, причем в хорошо известной нам
киевской традиции второй половины XI — начала XII в. Это был шестистолпный храм с нартексом
и лестничной башней в его северной половине. Начало каменному строительству было положено.
Принадлежность постройки южнорусской традиции не позволяет говорить о каком-то местном
своеобразии или о формировании собственной строительной традиции. После возведения храма
в Суздале мастера, надо полагать, вернулись домой. По крайней мере, строительство на северовостоке надолго прекратилось.
Новый этап каменного строительства связан с именем Юрия Долгорукого и относится к середине
XII в. Следует обратить внимание на то, что с самого начала строительство во ВладимироСуздальской земле было связано с княжеским заказом. Даже церковный заказ не играл здесь
существенной роли. Княжеская инициатива и княжеские средства были решающим фактором
развития каменной архитектуры.
Итак, сын Владимира Мономаха Юрий Долгорукий, как сообщает летопись под 1152 г., строит два
храма во имя Георгия во Владимире и Юрьеве-Польском, а также церковь Бориса и Глеба в
Кидекше близ Суздаля и Спасский собор в Переяславле-Залесском. Сохранились из названных
лишь две последние постройки. В Кидекше находилась загородная усадьба Юрия Долгорукого,
храм Бориса и Глеба сохранил первоначальную форму далеко не полностью. Утрачен в XVII в. верх
— своды и глава, тогда же разобраны были восточные столбы.
Первоначально церковь Бориса и Глеба представляла собой четырехстолпную постройку с тремя
апсидами и одной главой. Это был сравнительно небольшой — 19 × 15 м в плане (впрочем, не
такой уж и маленький) храм. Столбы у него были крещатые, хоры располагались над западной
частью здания. Попадали туда, вероятно, по деревянной лестнице. Сложен храм, важно это
подчеркнуть, из блоков тесаного известняка. Обычно его называют белым камнем, система
кладки полубутовая, стену представляют два параллельных ряда кладки — внешний и
внутренний, а полость между ними забутовывалась обломками камней и проливалась
известковым раствором. Формы XVII в. существенно исказили первоначальный облик здания.
Лучше всего древний храм сохранился в западной части — это западная стена и прилегающие к
ней части северной и южной стен. Внушительно выглядит могучий полуцилиндр трех апсид, также
почти полностью сохранившийся от XII в.
Спасо-Преображенский собор в Переяславле-Залесском производит совсем иное впечатление,
гораздо более благоприятное, прежде всего с точки зрения его сохранности. Храм, как и церковь в
Кидекше, упомянута летописью под 1152 г. Сведения о его завершении противоречивы. Обычно
годом окончания строительства исследователи называют 1157 г. Спасский собор хорошо
сохранился и удачно реставрирован еще во второй половине XIX в. Реставрация вернула ему
первоначальные формы. Тип храма, его план и объемная композиция очень близки церкви в
Кидекше. Компактный объем храма увенчан мощным барабаном, купол которого наверняка имел
в древности шлемовидное покрытие, а не луковичное, как теперь. Интерьер четырьмя крещатыми
массивными столбами делится, как и подобает в четырехстолпном храме, на девять ячеек
размером и местоположением выделено центральное. Храм сложен, как и церковь в Кидекше, из
белокаменных блоков в полубутовой, уже охарактеризованной технике. И в этом отношении
Спасский собор — прямой аналог церкви в Кидекше.
Высокая строительная культура, это тоже надо подчеркнуть, проявляется в прекрасной обработке
каменных блоков, их плотной подгонке, геометрической правильности линий и плоскостей. Это,
конечно, работает на образ исключительной, внушительной красоты, и я бы даже сказал,
аристократизма. Стены решены очень лаконично и украшены скупо. Декоративный поясок,
вернее сказать, декоративные пояски находим по верху апсид; полувал, покрытый плоской
орнаментальной резьбой, поребрик и аркатура. Зубчатый поясок украшает верх барабана над
окнами, хоры, как и в Кидекше, над западным нефом, вход на них через проем в верхнем ярусе
северного фасада. Такое положение входа объясняется тем, что храм первоначально входил в
ансамбль княжеского дворца, из которого по переходам, не спускаясь на землю, попадали прямо
на хоры храма. Деревянный дворец не сохранился, а знаменит он тем, что в нем родился
Александр Невский.
Белокаменная техника, в которой сложены храмы времени Юрия Долгорукого, обращает на себя
особое внимание. Она не похожа на киевскую и новгородскую. Зато полный ее аналог — система
белокаменной кладки галицкой архитектуры. Раскопки показали принципиальную близость,
сходство устройства фундаментов, кладки стен, декорировки фасадов памятников галицкого
периода и построек времени Юрия Долгорукого во Владимиро-Суздальской земле. Это не
случайно. Мастера для осуществления задуманного Владимиро-Суздальским князем
строительства были вызваны им из Галича. Наличие месторождений белого камня позволило
галицким зодчим работать в хорошо известной им технике. Появление белокаменной техники на
северо-востоке Руси — знаковый момент в истории не только домонгольского строительства во
Владимиро-Суздальской земле. Белокаменная техника прочно вошла в строительную практику
этого края и многое предопределила в каменном зодчестве Москвы и Твери XIV—XV вв. И ведь
недаром Москву до сих пор называют Белокаменной.