Ромашов Юрий Викторович На правах рукописи
advertisement
На правах рукописи Ромашов Юрий Викторович ОБРАЗ ЮЖНЫХ СЛАВЯН И ИДЕЯ СЛАВЯНСКОГО ЕДИНСТВА В ПАНСЛАВИСТСКИХ КОНЦЕПЦИЯХ В РОССИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX – НАЧАЛА ХХ ВВ. Специальность 24.00.01 – Теория и история культуры АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Саратов – 2013 Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А.» Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Парфенов Виктор Николаевич Официальные оппоненты: Варфоломеев Юрий Владимирович доктор исторических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского», кафедра «История России» Девятайкина Нина Ивановна доктор исторических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А.», кафедра «Менеджмент туристического бизнеса» Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Астраханский государственный технический университет» Защита состоится «24» декабря 2013 г. в 13.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.242.12 при Саратовском государственном техническом университете имени Гагарина Ю.А. по адресу: г. Саратов, ул. Политехническая, 77, Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А., корп. 5, ауд. 418. С диссертацией можно ознакомиться в научно-технической библиотеке ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А.» по адресу: г. Саратов, ул. Политехническая, 77. Автореферат разослан «22» ноября 2013 г. Ученый секретарь диссертационного совета 2 Тищенко Наталья Викторовна ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы исследования. Тема особенностей взаимного восприятия друг друга, этнонациональных стереотипов и автостереотипов, а также преломления и влияния этих факторов в политических отношениях представляет особый интерес и является одним из активно изучаемых в настоящее время направлений в российско-балканских отношениях. Особый интерес представляет период второй половины XIX – начала ХХ вв., связанный с активизацией русско-балканских отношений. Можно отметить значительные различия между отношением простого народа, позицией образованных слоев российской общественности, а также политическими интересами России, для обоснования которых часто использовались общественные настроения. Показательными в плане межкультурного восприятия являются непосредственные контакты русских и балканских славян, которые в наибольшей степени проявлялись, когда русская армия вступала на территорию Балкан. Актуальность обращения к данной теме обусловлена рядом обстоятельств. В настоящее время тема взаимоотношений России и южных славян вызывает интерес политических деятелей, публицистов и ученых. Злободневность темы взаимовосприятия и культурной близости связана с реакцией современного российского общества на Балканский кризис в 1990-е годы и военным вмешательством НАТО в жизнь Югославии. История культурных контактов и взаимоотношений русского народа с этносами Балканского полуострова развивалась с давних времён. Память о некогда единой этнической общности, несомненно, накладывала отпечаток на развитие славянских народов. Естественно, что более крупное и сильное Российское государство, претендующее на главенствующую геополитическую роль, неизменно выступало на стороне балканских народов, поддерживая их стремление на самоопределение и независимость. В свою очередь южные славяне не теряли надежды на помощь со стороны Российской империи. Важным связующим фактором, как в прошлом, так и в настоящее время является единая вера – православие, продолжающее сближать народы вне зависимости от политических устремлений и конфликтов. Однако, победа России в Русско-турецкой войне 1877-1878 гг. и освобождение славян не привели к ожидаемому их объединению с русским народом. Степень разработанности проблемы. Условно весь комплекс исследовательской литературы можно разделить на два блока: 1. исследования посвященные вопросам панславизма и взаимному восприятию русских и южнославянских народов, 2. работы, посвященные истории внешнеполитических взаимоотношений России и балканских стран, особое место в которых занимает Русско-турецкая война 1877-1878 гг. Подробному рассмотрению степени разработанности темы посвящена первая глава диссертации. 3 Целью работы выступает определение и комплексное рассмотрение тенденций в создании образа южных славян и идеи славянского единства в панславистских концепциях в российском обществе и их трансформации под влиянием непосредственных контактов русского и южнославянских народов и политических устремлений балканской элиты. Для достижения данной цели необходимо решить следующие задачи: 1) выявить основные направления в понимании российских мыслителей геополитических задач России на Балканах и идеи славянского единства в 60 – начале 80-х гг. XIX в.; 2) охарактеризовать особенности восприятия и отношения русских к балканским славянам; 3) определить специфику взаимоотношений и особенности восприятия русских балканскими славянами по сведениям современников; 4) выявить ведущие направления в дипломатических взаимоотношениях Балканских государств и России в 70 – 90-е гг. XIX в. и пути формирования нового образа России и Балканских славян 5) определить особенности развития панславизма в конце XIX – начале XX вв. Объектом исследования выступают панславистские политические концепции и взаимовосприятие русских и южных славян в ходе русскобалканских контактов. Предметом исследования является процесс становления и развития представлений и стереотипов, а также политических концепций, послуживших основой для формирования образа Балкан в общественном сознании российского государства во второй половине XIX – начале ХХ века. Методология и методика исследования заключается в активном использовании методических и теоретических основ истории ментальности. В изучении описанной проблематики приоритетными были выбраны теоретические подходы и методы интеллектуальной истории, дающие возможность комплексного изучения условий и форм общественной деятельности. В работе были применены теоретические разработки об образах «другого», «чужого», которые формировались в процессе взаимодействия государств, народов и их культур 1. В последнее время все больше исследователей обращаются к данной проблематике; показательным примером служит выход сборника статей «Человек на Балканах глазами русских»2. В контексте рассмотрения русско-балканских связей представляет особый интерес процесс создания образа «своих» или «друзей», особенно проявившийся в панславистских концепциях. В работе применялась совокупность специально-исторических, общенаучных, междисциплинарных подходов. Среди специальноСенявский А.С., Сенявская Е.С. Историческая имагология и проблема формирования «образа врага» (на материалах российской истории XX в.) // Вестник РУДН. 2006. № 2 (6). С. 57. 2 Человек на Балканах глазами русских. СПб., 2011. 1 4 исторических методов важнейшее значение имели историко-генетический, историко-сравнительный, историко-системный. Так, применение историкогенетического метода даёт возможность выявить корни стереотипов, внешнеполитических и этнических предубеждений, их развитие; историкосравнительный метод обозначает общие черты взаимовосприятия в России и на Балканах, особенности развития националистических теорий и общеевропейские особенности данного процесса в России; историкотипологический метод позволяет описать типы восприятия российскобалканских отношений и славянских народов в русском обществе; историко-системный метод полезен при изучении образа Балканского полуострова и российско-балканских отношений как системы предрассудков, суждений, стереотипов, формирующих определенный образ, носителем которого является та или иная социальная группа, формирующая общественные представления по вопросам внешней и внутренней политики. Также в данном исследовании были применены междисциплинарные методы: метод контент-анализа, исторической психологии и семиотики. Метод исторической психологии позволяет воссоздать модель поведения людей в прошлом, раскрывает их коллективную и индивидуальную психологию; семиотика даёт толкование культурным символам в текстах благодаря глубокому анализу породившей их исторической, социокультурной действительности; контент-анализ как метод изучения документов в их социальном контексте помог выявить различные факты и тенденции в содержании нарративных источников. В целом содержание диссертации соотносится с несколькими научными дисциплинами: культурологией, историей Отечества и всеобщей историей, историей международных отношений, славяноведением. Необходимо отметить, что из всех южнославянских народов главное внимание в данной работе было уделено болгарам и сербам и проблемам их взаимоотношения с Россией и взаимовосприятия с русскими, что обусловлено их ведущей исторической ролью на Балканах и большей численностью по сравнению с другими южнославянскими народами. Под элитой (национальной элитой) в работе понимаются представители общества, обладающие властью или влиянием на решение государственных вопросов, культурное и интеллектуальное развитие общества. Важной группой источников являются материалы личного происхождения: заметки, дневники, воспоминания о событиях на Балканах, многие из которых носят публицистический характер и изначально были рассчитаны на публикацию. Работы современников балканских событий 1870х гг. строились в основном на личных впечатлениях и представляют интерес в первую очередь как публицистические заметки, несущие яркий 5 эмоциональный отпечаток, который отражает позицию различных слоев российского общества к этим событиям3. Важными являются воспоминания русского журналиста, добровольца Н.В. Максимова, письма известного русского публициста и писателя Г. И. Успенского, воспоминания участников Сербо-турецкой войны 1876 г. А.Н. Хвостова и помещика Нижегородской губернии В.В. Ящерова, наблюдения хирурга, профессора военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге С.П. Коломнина, воспоминания генерала от инфантерии, военного писателя Е.И. Бобрикова, публициста и корреспондента В. И. Немировича-Данченко. Также сохранились и другие отзывы и воспоминания о Болгарии и Сербии современников во второй половине XIX века. Информативны записки о Сербии русского слависта П.А. Ровинского4. Важную роль играют публицистические и научно-публицистические работы идеологов панславизма и их современников5. Следует отметить публицистические труды и письма И.С. Аксакова6 – известного русского публициста и славянофила. В воспоминаниях и дневниках известных деятелей России7 легко разглядеть отношение российского правительства и отдельных его представителей к Восточному кризису. Именно благодаря таким источникам можно проследить все действия, направленные для разрешения возникших противоречий. Дурново Н.Н. К истории сербско-турецкой войны 1876 г. // Исторический вестник. 1899. № 2.; Записки добровольцев о сербской компании // Колосья. 1892. № 5, 6, 7; Мак-Ивер Г.Р. Впечатления сербской войны. СПб., 1876; Попов H.H. Воспоминания добровольца // Русский вестник. 1877. № 5, 6. 4 Максимов М. В. Две войны 1876-1878 гг. Воспоминания и рассказы из событий последних войн. СПб., 1879; Успенский Г. И. Из Белграда (Письмо невоенного человека); Из Белграда. (Второе письмо невоенного человека) // Русские о Сербии и сербах. СПб., 2006; Хвостов А. И. Русские и сербы в войну 1876 г. за независимость христиан. Письма // Русские о Сербии и сербах. СПб., 2006; Ящеров В. В Сербии 1876-1877 гг. Записки добровольца // Русские о Сербии и сербах. СПб., 2006; Ровинский П.А. Два месяца в Сербии (из путевых воспоминаний) // Вестник Европы. 1868. Т. 6. Кн. 11. С. 364-386 и др. 5 Погодин М.П. VIII. О Польше// Погодин М.П. Историко-политические письма и записки в продолжении Крымской войны. 1853–1856. М., 1874; Погодин М.П. XV. О Русской политике на будущее время // Погодин М.П. Историко-политические письма и записки в продолжении Крымской войны. 1853–1856. М., 1874; Данилевский Н.Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому. М., 2011; Ламанский В.И. Об историческом изучении греко-славянского мира в Европе // Ламанский В.И. Геополитика панславизма М., 2010; Ламанский В. И. Россия – мир славянский // Вече. СПб., 2009. Вып. 19; Пыпин А.Н. Панславизм в прошлом и настоящем. СПб., 1913 и др. 6 Аксаков И.С. Речь вице-президента Московского Славянского Благотворительного Комитета в заседании 24 октября 1876 года // Аксаков И.С. Полн. собр. соч. Т.1. Славянский вопрос. 1860– 1886, М., 1886; и др. 7 Газенкампф М. А. Мой дневник. СПб., 1908; Игнатьев Н. П. Записки графа Н. П. Игнатьева // Исторический вестник. 1914. № 1, 2, 3; № 4, 5. T.136; № 7. Т. 137; Карпов Ю.С. За кулисами дипломатии. Пг., 1915;Ламздорф В.Н. Дневник 1896 – 1890. М.-Л., 1926; Он же. Дневник 1891 – 1892. М.-Л., 1934; Он же. Дневник 1894 – 1896. М., 1991. 3 6 Необходимо отметить издание «Болгары в России», вобравшее в себя очень разноплановый материал (воспоминания, статьи, дневники, переписка, стихи, прошения, художественная проза), и обозначенные по жанру, как болгарские письма. Авторами данных текстов стали сами болгары8. Еще одну группу составляют документальные источники по истории взаимоотношения балканских стран и России. Наибольшее количество документов по вопросам балканской политики России в тот период было издано в 1960 – 1980-е гг. Например, увидели свет документы, которые раскрывали отношения России с балканскими государствами в период XIX – начала XX вв.9 В Болгарии и Югославии (а затем в Сербии) тоже издавались работы по проблеме взаимоотношения южнославянских государств между собой и с Россией10. Нужно отметить, что, за редким исключением11, о путевых записях русских путешественников сербской науке практически ничего неизвестно, т.к. они мало переводились на сербский язык. Соответствие темы диссертации требованиям Паспорта специальностей ВАК РФ. Исследование выполнено в рамках специальности 24.00.01 – Теория и история культуры. Тема диссертации соответствует пп. 1.6 (Культура и цивилизация в их историческом развитии), 1.7 (Культура и религия), и 1.17 (Компоненты культуры (наука, мораль, мифология, образование, религия, искусство) 1.19 (Культура и этнос), 1.22 (Культура и национальный характер), 1.22. (Культура и национальный характер), 1.28 (Культурные контакты и взаимодействие культур народов мира)) Паспорта специальностей научных работников ВАК Министерства образования и науки РФ (исторические науки). Новизна исследования 1.Впервые выявлено, что взаимовосприятие русских и южных славян отличалось глубокой стереотипизированностью, что было обусловлено незнакомством русских с культурой и бытом балканских славян и той ролью, которую сыграли русские войска в освобождении Балкан от турецкого гнета. Болгары в России: По страницам российской печати XIX века. / Сост., автор предисловия и примечаний И.Ю. Мельникова, отв. ред. Ю.Г. Фридштейн, науч. консультант доктор ист. наук В.М. Хевролина. М., 2010. 512 с. 9 Освобождение Болгарии от турецкого ига. Документы. М., 1961 – 1967; Освободительная борьба народов Боснии и Герцеговины и Россия, 1865 – 1875 гг. М., 1988; Зарубежные славяне и Россия: документы архива М.Ф. Раевского 40 – 80-е гг. XIX в. М., 1975; Югословени и Руса. Документа из архива М.Ф. Раевского 40 – 80 године XIX века. Белград, 1989. Т. II. Книга 2. и др. и др. 10 См., например: Македония. Сборник документов и материалов. София, 1980. 11 См.: Бобриковъ Е.И. У Србщи. Из успомена о рату 1877-1878 г. Београд, 1892; Слепчевић П. Срби у Америци: белешке о њиховустању, раду и националној вредности. Женева, 1917; Ровински П.А. Записи о Србщи. 1868-1869. (Из пугникових бележака). Нови Сад, 1994; Штрандман В. Балканске успомене. Београд, 2009.(образ жизни славян с. 178) 8 7 2. Впервые прослежена связь между формированием образов «своих» и «чужих» и балканской политикой России, обусловленная тем, что культурное или историческое родство народов служило по большей части надуманным идеологическим обоснованием близости, являясь «вторичным» фактором осмысления южными славянами русских как «своих». При этом аморальное поведение добровольцев нередко делало русских «чужими», что вполне совпадало с отношением южнославянских национальных элит к русским. 3. Определено, что панславистские идеи выступали во многом идейным и идеологическим основанием для активного вмешательства России на Балканы, а за помощью «братским» народам как правило, стояли и геополитические задачи укрепления России на Балканах, созвучные с панславистскими идеями об объединении славян и главенстве России. 4. Выявлено, что идеи панславистов изначально были несостоятельны в силу того, что не учитывались национальные культурные особенности южных славян (часто по причине их незнания) и интересы национальных элит. Как показало развитие событий после Русско-турецкой войны 18771878 гг. Балканские страны оказались больше заинтересованы в поддержке западно-европейских стран, а не России. Положения, выносимые на защиту: 1. Панславистские доктрины в России формировались, главным образом, на основе противопоставления российского и западного путей развития и их культурных различий. При этом славянские страны также рассматривались как противоположные по своему культурно-историческом развитию Западу, а соответственно «примыкали» к России. В панславистском дискурсе отправной точкой выступала не столько идея близости России и балканских стран, сколько их общая непохожесть на Запад, что, естественно, их сближало, а уже в результате этого мыслители находили различные общие культурно-исторические черты у всех славянских народов. 2. Привлечение славянских народов в российскую политику и идея объединения с ними в панславистских концепциях рассматривались, прежде всего, как средство для развития самой России и достижения ее культурных и геополитических целей. Интересы же самих балканских славян ставились в подчинение российским, хотя, безусловно, учитывались. 3. В период популярности панславистских идей болгары и сербы были представлены в качестве естественного объекта для сострадания. Но сам образ балканских народов был собран из уже сложившихся славянофильских стереотипов. Русские имели слабое представление о ментальности балканских славян, о том, как болгары и сербы воспринимают мир и каковы их настоящие чувства к освободителям. 4. При непосредственных контактах у русских формировалось более скептичное мнение о «братстве» народов. Хотя взаимоотношения были хорошими, а отношение сербов и особенно болгар было дружелюбным, 8 русские, оказавшиеся на Балканах, указывают на отсутствие духовного единства народов. С одной стороны, это отмечалось в отношении балканских славян к русским, а с другой – и в некотором дистанцировании от них самих русских. Это свидетельствует о преувеличении идеи близости славянских народов, ставшей основой панславизма. 5. Само формирование представлений о близости русских и балканских славян было связано либо с идеализацией русско-балканских отношений, либо с прикрытием политических планов как России, имевшей свои интересы на Балканах, так и элиты балканских славян, искавшей защиту и поддержку у России. 6. Достигнув своего пика в конце 70-х гг. XIX в., идеи славянского единства постепенно утрачивают свою актуальность и сторонников. Панславистская теория как часть этих идей не соответствовала реалиям жизни. Освобождение славянских народов Балканского полуострова с участием России не привело к объединению всех славян. И даже напротив, противоречия между ними усилились, а также ухудшились их отношения с Российской империей. 7. Отказавшись с середины 1880-х гг. от недавно незыблемого принципа безоговорочной и безвозмездной поддержки балканских славян, Российская империя принципиально поменяла подход к балканским проблемам. Россия стала реализовывать собственные задачи в этом регионе, а не действовать, следуя аморфным теориям славянского единения. В то же время необходимо отметить, что ориентация на Запад была обусловлена интересами элиты балканских стран, тогда как балканские народы в целом сохраняли свои симпатии к России. 8. Если в ХIХ в. значительная часть общества, охваченная славянофильством, была увлечена мессианской идеей освобождения «единоверных и единокровных братьев» из-под турецкого ига, то к началу ХХ в. исторической миссией России стала считаться защита балканского славянства от германизма. Это мифологизированное представление о братстве со славянскими народами, живущими на Балканах, усиливалось в период международных кризисов, что приводило к втягиванию России в ненужные ей военные конфликты. Апробация результатов исследования. Основное содержание работы отражено в опубликованных автором в статьях (в том числе три – в изданиях, включенных в список ведущих научных журналов, утвержденный ВАК РФ), а также в ряде докладов на научных конференциях разного уровня: Конференция студентов и аспирантов СГТУ (Саратов, апрель 2011 г.); Платоновские чтения: XVII Всероссийская конференция молодых историков (Самара, СамГУ, ноябрь 2011 г.); Региональная научная конференция СГТУ – школа молодых ученых «Актуальные проблемы социальных и гуманитарных наук» (ноябрь 2012 г.) Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы. 9 ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во введении обоснована актуальность темы, определены предмет и объект исследования, цель и задачи диссертации, представлен анализ источников, показана новизна работы. Первая глава диссертации посвящена рассмотрению степени разработанности проблемы Российско-балканских взаимоотношений и взаимовосприятия. До недавнего времени в отечественной историографии старались не употреблять таких терминов, как «панславизм» или «национализм». Трудно было подобрать научное обоснование для подобных «терминов-изгоев». Главным образом они применялись политологами. Сегодня современные исследователи при изучении истории славянских народов прошлых веков вынуждены преодолевать часто противоречивые оценочные стороны одних и тех же понятий, применяемых в отечественной дореволюционной славистике, работах «социалистических» славистов и зарубежных трудах. Так, следует отметить важность толкования используемых в данном исследовании и имеющих ключевое значение понятий – «панславизм» и «славянская взаимность». Ни в отечественной, ни в зарубежной литературе нет единого и однозначного определения указанных терминов12. «Славянскую взаимность» нередко отождествляют с «панславизмом», либо представляют как его составную часть. Данный термин стал широко применяться в исторической лексике после издания в начале 1820-х гг. в Австрийской империи поэмы Яна Коллара «Дочь Славы»13. Приходится признать правоту утверждения одного из авторов статей по развитию термина «панславизм» О.В. Павленко о том, что и в настоящее время трудно разработать стройную, логичную теорию панславизма14. В советской историографии существует много работ, посвященных исследованию различных славянских объединительных движений15. Как указывал известный отечественный исследователь В.А. Дьяков, в развитии См. работы: Riasanovsky N. V. Russia and the West in the teaching of the slavophiles. Cambridge, 1956; Kohn H. Pan-Slavism: Its History and Ideology. New York, 1960; Fadner F. Seventy years of Pan-Slavism in Russia.From Karamzin to Danilevskij.1800-1870. Washigton, 1962; Волков В.К. К вопросу о происхождении терминов «панславизм» и «пангерманизм» // Славяно-германские культурные связи и отношения. М., 1969; Ненашева З.С. Идея славянской общности в современной советской и чехословацкой историографии: Некоторые терминологические и теоретические аспекты // Исследования по истории славяноведения и балканистики. М., 1981. С. 78-95; KudelkaM. Pojeti teorie ceskoslovenske slavistiky vobdobi 1945-1961 // SPr. 1983. No 2. S. 97-114; Павленко О.В. Панславизм: концепция панславизма в славистических исследованиях // Славяноведение. 1998. № 6. С. 43-60 и др. 13 Коллар Я. Дочь Славы / предисловие А.И. Ревякина, пер., сост. примечания Н.В. Водовозов // Уч. записки № 287: О взаимосвязях славянских литератур. М., 1967. С. 35- 380. 14 Павленко О.В. Панславизм: концепция панславизма в славистических исследованиях. С. 47 15 См.: Лещиловская И.И. Общественно-политическая борьба в Хорватии. М., 1977; Чуркина И.В. Словенское национально-освободительное движение в XIX в. и Россия. М., 1972; Достян И.С. Русская общественная мысль и балканские народы. М., 1980; Славянский вопрос: вехи истории. М.,1997. 10 12 научного славяноведения находили отражение различные толкования теории панславизма16. Выделение славяноведения как науки было значимым этапом в развитии идей панславизма. Среди отечественных учёных, которые не игнорировали в своих трудах сложные аспекты определения терминологии, особо стоит выделить В.К. Волкова, который в 1960-е гг. разрабатывал идею, что панславизм есть часть теории «славянского единства»17. Новый подход к изучению панславистских идей нашел отражение в работах В.А. Дьякова о славянском вопросе в дореволюционной России18. Изучением массовой печати в Российской империи пореформенного периода занимались советские учёные Л.И. Ровнякова, Б.И. Есин, В.Г. Чернуха19. В своих исследованиях им, пожалуй, впервые удалось продемонстрировать механизм формирования периодическими печатными изданиями общественного мнения. Отдельно стоит выделить труд Е. Егоровой-Гантман и К. Плешакова, а также одну из статей С. В. Чугрова, где он подробно останавливается на вопросе взаимосвязи этнических стереотипов и общественного мнения20. В России среди исследований 2000-х гг. представляют интерес работы, посвященные проблемам диалога культур в контексте истории и в историческом познании. Задействовав междисциплинарные подходы, опирающиеся, прежде всего, на историческую антропологию, культурологию и психологию, учёные занимались «изучением взаимовосприятия народов, социумов, культур»21. Вопросам общественного мнения и восприятия событий на Балканах были посвящены диссертации Ю.В. Власовой, Б.А. Прокудина, Е.А. Сучалкина22. Дьяков В.А. Политические интерпретации идеи славянской солидарности и развитие славяноведения (с конца XVIII в. до 1939 г.) // Методологические проблемы истории славистики. М., 1978. С. 258. 17 Волков В.К. К вопросу о происхождении терминов «пангерманизм» и «панславизм» // Славяно-германские культурные связи и отношения. М.,1969. С. 25-61. 18 Дьяков В.А. Славянский вопрос в общественной жизни дореволюционной России. М.,1993. 19 Ровнякова Л. И. Борьба южных славян за свободу и русская периодическая печать (50-70-е гг. XIX в.). Л., 1986; Есин Б. И. Русская газета и газетное дело в России. М., 1981; Чернуха В. Г. Правительственная политика в отношении печати в 60-70 е. гг. XIX в. Л., 1989. С. 8. 20 Егорова-Гантман Е., Плешаков К. Концепция образа и стереотипа в международных отношениях // Мировая экономика и международные отношения. 1988. № 2. С. 23-24; Чугров С. В. Этнические стереотипы и их влияние на формирование общественного мнения // Мировая экономика и международные отношения. 1993. №1. С. 32-52; Чугров С.В. Россия и Запад: метаморфозы восприятия. М., 1993. 21 Сенявский А. С., Сенявская Е. С. Историческая имагология и проблема формирования «образа врага» // Вестник Российского университета дружбы народов. 2006. № 2 (6). С. 54-72. 22 Власова Ю.В. Сербо-турецкая война 1876г. и общественное мнение России: дис. … канд. ист. наук. Воронеж, 2003; Прокудин Б.А. Идея славянского единства в политической мысли России XIX века: генезис, основные направления и этапы развития: дис. … канд. полит. наук. М., 2007; Сучалкин Е.А. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. в оценках российских современников: дис. … канд. ист. наук. Белгород, 2013. 16 11 Только относительно недавно начали появляться публикации, в которых рассматриваются вопросы восприятия русскими 23 путешественниками балканских государств . В сборнике статей «Болгария и Россия (XVIII–ХХ век): взаимопознание»24 представлены статьи, в которых описываются различные факторы взаимного познания народов России и Болгарии и описываются разные подходы к изучению выявленных проблем с позиций современных гуманитарных наук. В работах А.А. Григорьевой25 на основе подробного разбора панславистских теорий изучается взаимосвязь между внешней политикой России на Балканах и развитием в 40-е годы XIX – начале ХХ века российского панславизма, раскрываются главные «механизмы» использования «славянской идеи» для своеобразного обоснования российских геополитических претензий на Ближнем Востоке. В зарубежной историографии можно отметить появление монографии американского профессора М.Б. Петровича26. По его мнению, в России не возникла организованная государственная панславистская теория. Она находила свое выражение в произведениях писателей, идеологов панславизма. Периодом наибольшего развития панславистских идей и увлечения ими в России, по мнению М.Б. Петровича, является время между Крымской и Русско-турецкой войной. В исследовании профессора Лондонского университета X. Сетона-Ватсона «Российская империя 18011917»27 особое внимание было уделено проблеме русского национализма и панславизма. Исследователем были рассмотрены истоки неославизма в начале XX в., связанные со славянским вопросом на Балканах. В конце XX – начале XXI вв. к теоретическим вопросам панславизма обращались многие зарубежные авторы. При этом в большинстве из них концептуальные положения о панславизме основывались на материале истории России и балканских славян28. Керимова М. М. Югославянские народы и Россия. Этнографические сюжеты в русских публикациях и документах первой половины 19 в. М., 1997; Шемякин А. Л. Традиционное общество и вызовы модернизации. Сербия последней трети XIX-начала XX в. глазами русских // Русские о Сербии и сербах. СПб., 2006. 24 Болгария и Россия (XVIII–XX век): взаимопознание. М., 2010. 25 Григорьева А.А. Панславизм: идеология и политика: дис. … канд. ист. наук. Иркутск, 2010; Григорьева А.А.Балканская политика России и панславизм в 80-е годы XIX – начале ХХ века // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2012. № 6-1. С. 78-82. 26 Petrovich M.B. The emergence of Russian panslavism 1856-1870.Columbia university press, 1966; Second edition – Connecticut, 1985. 27 Seton-Watson H. The Russian Empire 1801-1917. Oxford: The Claredon Press, 1967. 28 Durman K. The Time of the Thunderer. New York, 1988; SvatoňV.Panslavismus: nebezpečine bo alternativa evropské kultury? // StředníEvropa. 1994. № 10; Pfaff L. Česká přináležitost k Západu v letech 1815-1878. Brno, 1996; Milojkovic-Djuric E. Panslavism and National Identity in Russía and in the Balkans 1830 – 1880. New York, 1994; Golczewski F., Pickhan G. Russischer Nationalismus.Gottigen, 1998; Renner A. Russischer Nationalismus und Offentlichkeitim Zarenreich. Kolu, 2000. 23 12 Обратимся ко второй группе исследований. Изучая историю контактов России и южных славян, исследователи особое внимание, как правило, уделяют событиям Русско-турецкой войны 1877-1878 гг., которая стала поворотным моментом в отношениях России и балканских стран. В отечественной историографии данного вопроса традиционно выделяются несколько периодов. Дореволюционный этап историографии представлен трудами, написанными до 1917 г. Восточный кризис 1875-1878 гг. сразу же после своего завершения заинтересовал историков. До революции был издан ряд работ по истории Болгарии и Сербии29. Эти работы оказали значительное влияние на развитие и других национальных южнославянских историографий и исторической науки вообще. Новый Балканский кризис 1908-1913 гг. вновь активировал дискуссии в обществе о поддержке славянских народов. Сразу несколько видных отечественных ученых предприняли попытку анализа проблемы отношения российского общества к балканскому вопросу30. Советская историография охватывает период с 1917 г. до конца 1980-х гг. Исследование истории балканских славян в первые годы советской власти столкнулось со значительными трудностями, в связи с целым рядом факторов: эмиграция части ученых, занимавшихся изучением зарубежных славян, трудности с поисками новых источников по проблеме Восточного кризиса. В 40-50-х гг. XX века советские историки-слависты активно прорабатывали различные аспекты освободительной борьбы на Балканах, разбирали роль России в освобождении славян от османского ига. Не прекращалось и изучение истории международных отношений. В 19501980-е гг. в отечественной историографии продолжилось изучение российско-балканских отношений во второй половине XIX в. Главное внимание уделялось исследованию отношения российского общества к борьбе южных славян за независимость и изучению вклада представителей различных слоев общества в ее достижение31. Основополагающая идея о всеобщем характере российского движения в поддержку балканских славян, выдвинутая С.А. Никитиным, была представлена в исследованиях Ю.В. Фомина32, Л.И. Нарочницкой и Л.В. Кузьмичева33. Погодин А.Л. История Болгарии. СПб., 1910; Он же. История Сербии. СПб., 1910; Ястребов Н.В., Лавров П.А. История болгарского народа. СПб., 1916. 30 Корнилов А. Общественное движение в России при Александре II. М., 1909. Татищев С.С. Император Александр II, его жизнь и царствование. Т. II. СПб., 1911 и др. 31 См., напр., Яковлев O.A. Русское общество и национально-освободительная борьба южных славян в 18751876 гг.: Публ. документов // Сов. архивы. 1978. № 2. С. 76-81. 32 См., напр., Фомин Ю.Е. Общественность Украины и национально-освободительное движение южных славян в 1875-1878 гг.: автореф. дис. … канд. ист. наук. Киев, 1971. 33 Нарочницкая Л.И. Россия и национально-освободительное движение на Балканах. М., 1979; Кузьмичева Л.В. Русские добровольцы в сербо-турецкой войне 1876 г. // Россия и Восточный кризис 70-х гг. XIX в. М., 1981. С. 82 и др. 29 13 Большой интерес представляет работа С.И. Данченко «Русскосербские отношения в 1875-1878 гг.», в которой автор предприняла попытку на основе архивных материалов и опубликованных источников показать главные аспекты русско-сербских отношений в 1877-1878 гг.34. Проблемам национально-освободительной борьбы балканских народов посвящены работы И.М. Лещиловской, С.А. Никитина, Л.И. Нарочницкой, А.А. Улунян и других учёных35. В изучении истории сербо-русских отношений большая роль отводится С.А. Никитину36. Многие из его трудов затрагивают тему поддержки балканских славян общественным движением в России. Третий период развития историографии данной темы начинается в 1990-е гг. и продолжается до настоящего времени. Современная отечественная историография рубежа XX – XXI вв. более пристальное, чем прежде, внимание стала уделять значению личности в истории. В исследованиях главной причиной, приведшей российское общество к активному участию в сербо-турецкой войне, согласно веянию того времени называли невозможность самореализоваться в России37. Подобная точка зрения была типична для многих работ в периодических изданиях, публиковавшихся в 1990-е гг. После новых политических осложнений на Балканах современные ученые вновь обратили пристальное внимание на обширный круг проблем российской дипломатии в период Восточного кризиса 70-х годов XIX в.38. В настоящее время во многих трудах стали подробно изучать региональные аспекты этой проблемы39. Особого внимания заслуживают монографии саратовского исследователя С.А. Кочукова, посвященные Русско-турецкой Бочкарева С. И. (Данченко) Русско-сербские отношения в 1875-1878 гг. // Советское славяноведение. 1977. № 4. С. 37-47. 35 Лещиловская И.И. Исторические корни югославского конфликта // Вопросы истории. 1994. № 5; Нарочницкая Л.И. Россия и национально-освободительное движение на Балканах. М., 1979; Улунян A.A. Апрельское восстание 1876 г. в Болгарии и Россия (очерки). М., 1978. 36 Никитин С.А. Русское общество и национально-освободительная борьба южных славян в 18751876 гг. // Общественно-политические и культурные связи народов СССР и Югославии. М., 1957; Никитин A.C. Славянские комитеты в России в 1858-1876 гг. М., 1960. 37 Корнеев В.В. «…мне не с чем было выехать из покоренного мною края» // Военноисторический журнал. 1998. № 5. С. 72-82; Петров А. Добровольцы // Родина. 1998. № 5-6. С. 105-110; Секиринский С. Барское дело // Родина. № 5-6. 1998. № 5-6. С. 100-105. 38 См. напр.: Хевролина В. М. Восточный кризис 70-х годов XIX в. // История внешней политики России. Вторая половина XIX века (от Парижского мира 1856 г. до русско-французского союза). М., 1999. С. 174-220; Вяземская Е.К. Босния и Герцеговина во внешнеполитических планах России в 50-70-х годах ХIХ в. // Россия и Балканы. Из истории общественно-политических и культурных связей (XVIII в.-1878 г.) М., 1995; Никоноров Д.В. Роль идей «Великой Сербии» и «Великой Болгарии» в балканской политике Российской империи в 1878-1908 гг.: дис… канд. ист. наук. М., 2004. 39 Сумина Е.В. Общественное движение в России в период Восточного кризиса 1875-1878 гг.: дис… канд. ист. наук. Челябинск, 2006. 34 14 войне 1877-1878 гг.40. В работах показано, что накануне и во время войны общественное сознание не только оказалось вовлеченным в обсуждение участия России в разрешении Восточного вопроса, но и активно оказывало влияние на верховную власть в определении внешнеполитического курса. Восточный кризис 1875 – 1878 гг. интересовал и зарубежных исследователей. С конца 70-х годов XIX века начали публиковаться первые книги и брошюры, посвященные внешней политике европейских держав в начале Восточного кризиса. Следует отметить исследование американских историков Чарльза и Барбару Елавичей, изучавших политику европейских государств в юго-восточной Европе. Так, изучая историю русско-турецкой войны 1877-1878 гг. и Берлинского конгресса 1878 г., Елавич указывает на такую особенность, как отсутствие у Петербурга устремлений не только на мировую гегемонию, но и на преобладание в Европе41. Анализ историографии российско-балканских взаимоотношений и взаимовосприятия позволяет прийти к выводу, что исследование истории южных славян еще не окончено. Многие проблемы, к примеру, такие как трансформация общественного мнения России и концепции панславизма под влиянием событий Восточного кризиса, не получили еще должного всеобъемлющего рассмотрения ни в отечественной, ни в зарубежной историографии. Кроме того, отсутствует рассмотрение культурноисторической проблемы искусственного формирования образа южных славян как «своих» или «друзей» в общественном мнении России второй половины XIX века и расхождения этого образа с впечатлениями при реальных контактах русских и южных славян и политической ориентацией южнославянской элиты после Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Во второй главе «Балканы в панславистских теориях и геополитических проектах» рассматривается вопрос о зарождении панславистских идей и их развитии в России. Первый параграф посвящен истокам формирования панславистских идей. Многие мыслители, государственные деятели, a также ученые обращались к проблеме славянского единства, предлагая свои, зачастую оригинальные ее решения. Интерес к славянской этнической общности резко возрос в конце XVIII – первой половине XIX вв. Это было время формирования социальной структуры капиталистического общества и зарождения национальных движений. К середине XIX в., раньше Данилевского и Ламанского М.П. Погодин, выделив культурные различия Запада и Востока Европы, определил черты федеративного Всеславянского союза, возглавляемого Россией, который мечтали создать русские панслависты. Погодин выступает тем мыслителем, который одним из первых в России стал разрабатывать и пропагандировать теории русофильского политического панславизма. Кочуков С.А. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. в освещении периодической печати России. Саратов, 2011; Кочуков С.А. «За братьев-славян»: Русско-турецкая война 1877-1878 гг. в восприятии общества, власти и армии Российской империи. Саратов, 2012. 41 Елавич Б. Россия и осложнения на Балканах. 1806-1914. Кембридж, 1991. С. 39. 15 40 Во втором параграфе исследуются геополитические задачи России в идеях славянского единства в 60-х – начале 80-х гг. XIX в. Особенно остро вопрос о славянском единстве встал во второй половине XIX столетия, главным образом в 60-80-е гг. в связи с ростом национально-освободительной борьбы на Балканах и оказанием непосредственной помощи Россией южнославянским народам. Одновременно с активизацией политики на Балканах и стремлением российской общественности оказать поддержку славянам в их борьбе с Турцией стали появляться концепции, в которых Балканам отводилось центральное место российской геополитике. Во второй половине XIX в. формируется научное и философское представление о славянском единстве, нашедшее отражение в трудах крупнейших ученых и мыслителей этого времени. Наиболее оригинальными и масштабными выразителями идеи славянского единства можно назвать Н.Я. Данилевского и В.И. Ламанского. Кроме общефилософских выводов о необходимости объединения славян, были обозначены и основные направления по достижению этого единства. В XIX в. появляется и приобретает популярность теория единения «всех славян» перед лицом опасности, исходящей со стороны романо-германского мира. Противостоять экспансии с Запада должна была новая национальная система ценностей, поновому представляющая идеи «византийского наследства» – «братство и единение» всех славянских народов под предводительством России. Главная особенность заключалась в том, что России как исторически наиболее могущественному из всех славянских государств и единственному независимому всегда отводилась ведущая роль в этом процессе, вследствие чего геополитическим приоритетом России становились балканские земли, населяемые славянскими народами. Формирование панславистских доктрин в России происходило, главным образом, на основе противопоставления российского и западного путей развития и их культурных различиях. При этом славянские страны также рассматривались как противоположные Западу по своему культурноисторическому развитию, а соответственно «примыкали» к России. Так, в панславистском дискурсе отправной точкой выступала не столько идея близости России и балканских стран, сколько их общая непохожесть на Запад, что, естественно, их сближало, а уже в результате этого мыслители находили различные общие культурно-исторические черты у всех славянских народов. В третьей главе «Взаимовосприятие русских и южных славян во второй половине XIX века» показаны особенности взаимного восприятия русских и южных славян при непосредственных контактах. Первый параграф посвящен вопросу восприятия и отношения русских к балканскому населению. На бытовом уровне, при соприкосновении русских и балканских славян, их взаимовосприятие приобретало свою специфику. В сочинениях русских путешественников, бывших в 70-х гг. XIX в. на Балканах, а также участников войны с Турцией нашла отражение тема балканских народов и их духовной культуры. 16 Так, в период популярности славянофильских идей болгары и сербы были представлены в качестве естественного объекта для сострадания. Но сам их образ как народа оказался буквально соткан из уже сложившихся славянофильских стереотипов. Одним из них была иллюзия о фанатичной преданности России турецких славян и их готовности по первому ее зову взяться за оружие. Для болгарского крестьянства, которое составляло большую часть этноса, образ северной державы и ее императора все еще оставался составной неотъемлемой частью системы народных представлений легендарного свойства. Сознание же политической и интеллектуальной верхушки русского общества было результатом принципиально иной эпохи, среди основных ценностей которой главное значение отводилось сфере политического взаимодействия. Следует отметить и то, что русские имели слабое представление о ментальности балканских славян, о том, как болгары и сербы воспринимают мир и каковы их настоящие чувства к освободителям. Во втором параграфе анализируются взаимоотношения и восприятие русских балканским населением по сведениям русских наблюдателей. В работах русских путешественников, оказавшихся на Балканах, уделено достаточно много внимания описанию особенностей национального характера, различных культурных особенностей. В целом современники отмечали расположение и симпатии болгар и сербов к русским солдатам, участвовавшим в Русско-турецкой войне 18771878 гг., но обусловлено это было главным образом той ролью, которую сыграла русская армия в деле освобождения балканских славян. Исключением были только зажиточные слои болгарского общества, не проявлявшие расположения к русским. В четвертой главе «Балканская политика и восприятие российскобалканских отношений в Российском и Балканском образованном обществе в конце XIX – начале ХХ вв.» рассматривается развитие панславистских идей и балканской политики России после Берлинского конгресса. В первом параграфе рассматриваются дипломатические взаимоотношения Балканских государств и России в 70-е – 90-е гг. XIX в. и формирование нового образа России и балканских славян. Взаимоотношения русских и балканских славян не были неизменными. Имея свою внутреннюю динамику, они в зависимости от обстоятельств быстро менялись, трансформируясь нередко в противоположные состояния. Стремление южнославянских народов всеми средствами получить поддержку какой-нибудь великой державы, в том числе и России, приводило к тому, что интересы балканских государств и европейских держав, причудливо переплетаясь, создавали сложные международные проблемы, решение которых неоднократно ставило данный регион на грань войны. Для России «славянское братство» часто становилось тяжелым испытанием, особенно учитывая тот факт, что «братья» порой меняли ориентацию на Россию в пользу сближения с западными государствами. В период с 1878 по 1908 гг. внешняя политика России претерпела ряд изменений. Отказавшись с 17 середины 80-х гг. XIX в. от недавно незыблемого принципа безоговорочной и безвозмездной поддержки «несчастных братушек», которые за это должны были быть всегда благодарны, Российская империя принципиально поменяла подход к балканским проблемам. Четкая установка Александра III, что не Россия станет служить славянам, а они ей, целиком заменила традиционнопатриархальное отношение к славянским народам Балканского полуострова. Россия стала реализовывать собственные задачи в этом регионе, а не действовать, следуя аморфным теориям славянского единения. В то же время необходимо отметить, что ориентация на Запад была обусловлена интересами элиты балканских стран, в то время как балканские народы в целом сохраняли свои симпатии к России, что особенно видно на материале Сербии, долгое время дистанцировавшейся от России в своей политической ориентации. Во втором параграфе представлено развитие панславистских идей в конце XIX – начале XX вв. Идеи панславизма изначально не имели внутреннего единства и отличались у различных мыслителей. Достигнув своего пика к концу 70-х гг. XIX в., идеи славянского единства постепенно утрачивают свою актуальность и сторонников. Обусловлено это было целым рядом факторов, которые, по сути, сводились к провалу реализации этих идей на практике. Россия в своем устремлении контролировать Балканы встретила серьезное противодействие со стороны западных держав, что особенно проявилось на Берлинском конгрессе. К началу ХХ века Россия сосредоточивает внешнеполитическую активность главным образом на дальневосточном направлении, а на смену идеям славянского единства уже появляются идеи единства России и восточных народов, оказавшиеся, правда, еще более зыбкими и недолговечными. Появляются и новые обоснования продвижения России на Балканах, в основе которых уже была не национальная или культурная близость, а экономическое проникновение России в этот регион, видимо, по примеру проводимой С.Ю. Витте экономической политики на Востоке. Заключение. В диссертации представлен общий анализ развития теории панславизма или славянского единства в Российской империи во второй половине XIX века. Активизация политики на Балканах и желание российского общества всячески поддержать славян в их борьбе с Турцией привели к бурному обсуждению концепций, в которых центральное место в российской внешней политике отводилось Балканам и их исторической роли. Но уже к концу столетия интерес к ним постепенно ослабевает, они теряют прежнюю притягательность, и общественное сознание захватывают новые геополитические идеи. Российская империя и балканские страны, постоянно апеллируя к славянской солидарности, вкладывали в это понятие разное содержание. Если в России панславистские идеи в основном воспринимались как инструмент осуществления мессианской роли России на Западе, то сами славянские народы рассматривали их исключительно как средство достижения своих национальных интересов при безвозмездной помощи могущественного Российского государства. Ключевым событием в истории славянства и идей о славянском единстве стала русско-турецкая война 187718 1878 гг. Война и послевоенный период существенно изменили отношение русского общества к славянскому миру. Помимо идеологии, важную роль в политике России на Балканах играл морально-нравственный фактор. Уникальное чувство родства с православнославянскими народами Балкан заставляло все российское общество с искренним сочувствием и интересом относиться к положению и судьбам местного населения, защита которого воспринималась как нравственный долг, дело чести. Причем если в ХIХ в. значительная часть общества, охваченная славянофильством, была увлечена мессианской идеей освобождения «единоверных и единокровных братьев» из-под турецкого ига, то к началу ХХ в. исторической миссией России стала считаться защита балканского славянства от германизма. Это мифологизированное представление о братстве со славянскими народами, живущими на Балканах, усиливалось в период международных кризисов. Аксиома о славянском братстве и единстве, основанная на единоплеменности, общности религии и любви славянских народов к России, утратила свою убедительность. Славянский мир оказался совсем не так сплочен и един, как это представлялось. И если ранее подобное положение дел было очевидно, в основном, только для дипломатических кругов, то со временем это начало осознаваться и русским обществом. Славянская общность представляла собой отдельные самостоятельные народы, каждый из которых реализовывал собственные национальные задачи, у каждого было собственное видение будущего, свои внешнеполитические ориентиры. Если широкая общественность и власть, активно участвуя в помощи и призывая к ней простой народ, говорили о близости и единстве русских и славянских народов, то при непосредственных контактах формировалось более скептичное мнение о «братстве» народов. Хотя взаимоотношения были хорошими, а отношение сербов и особенно болгар было дружелюбным, русские, оказавшиеся на Балканах, указывают на отсутствие духовного единства народов. С одной стороны, это отмечалось в отношении балканских славян к русским, а с другой – в некотором дистанцировании от них самих русских. Это свидетельствует о преувеличении идеи близости славянских народов, ставшей основой панславизма. Само формирование представлений о близости русских и балканских славян было связано либо с идеализацией русско-балканской взаимности, либо с прикрытием политических планов как России, имевшей свои интересы на Балканах, так и элиты балканских славян, искавшей защиту и поддержку у России. Восприятие же на бытовом уровне, как свидетельствуют современники, было достаточно сдержанным, а почитание и преклонение перед русскими солдатами было, скорее, проявлением благодарности, чем «братства». Желание всеми силами сохранить великодержавный статус на Балканах оборачивалось для России тяжким бременем и свидетельствовало об утрате правящим классом понимания реального положения дел. Всё это в конечном итоге повлияло на российскую национальную трагедию и крушение Российской империи. 19 Научные публикации автора по теме диссертации Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК РФ 1. Ромашов, Ю.В. Балканы в восприятии русских во второй половине XIX века: славянское единство и отчуждение / Ю.В. Ромашов // Известия Саратовского университета. – Новая серия. – Сер. История. Международные отношения. – 2012. – Вып. 3. – С. 47-50. 2. Ромашов, Ю.В. Геополитика России на Балканах и идея славянского единства / Ю.В. Ромашов // Вестник Саратовского государственного технического университета. – 2012. – № 4 (68). – С. 258-262. 3. Ромашов, Ю.В. Кризис идеи славянского единства в конце XIX – начале ХХ в. в российском обществе / Ю.В. Ромашов // Власть: общенациональный научнополитический журнал. – 2013. – № 2. – С. 164-166. Публикации в других научных изданиях 4. Ромашов, Ю.В. Отношение болгар к российской армии в годы Русско-турецкой войны 1877-1878 гг. по сведениям русских наблюдателей / Ю.В. Ромашов // Платоновские чтения: материалы и доклады XVII Всероссийской конференции молодых историков, 25-26 ноября 2011 г. – Самара: Самарский университет, 2011. – С. 226-228. 5. Ромашов, Ю.В. Сербы в восприятии русских в последней четверти ХIХ в. / Ю.В. Ромашов // Приволжский научный вестник. – 2013. – № 8 (24). – С. 54-57. 6. Ромашов, Ю.В. Впечатления русских путешественников от Сербии и ее городской жизни / Ю.В. Ромашов // Альманах современной науки и образования. – 2013. – № 10 (77). – С. 152-154. Ромашов Юрий Викторович ОБРАЗ ЮЖНЫХ СЛАВЯН И ИДЕЯ СЛАВЯНСКОГО ЕДИНСТВА В ПАНСЛАВИСТСКИХ КОНЦЕПЦИЯХ В РОССИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX – НАЧАЛА ХХ ВВ. Автореферат Подписано в печать 19.11.13 Формат 6084 1/16 Бум. офсет. Усл. печ. л. 1,0 Уч.-изд. л. 1,0 Тираж 100 экз. Заказ 190 Бесплатно Саратовский государственный технический университет 410054, Саратов, Политехническая ул., 77 Отпечатано в Издательстве СГТУ. 410054, Саратов, Политехническая ул., 77 Тел.: 24-95-70; 99-87-39, е-mail: izdat@sstu.ru 20