Большая часть произведений о Великой Отечественной войне

Фамилия, имя автора статьи (полностью): Коренькова Анастасия
Класс (курс): 10
Фамилия, имя, отчество руководителя (полностью): Алпатова Людмила
Михайловна
Тема работы: Художественный мир В.А. Закруткина «Кавказские записки»
e-mail: [email protected]
Большая часть произведений о Великой Отечественной войне поднимает и
развертывает героические темы. Таков уж самый военный материал, что здесь
все сталкивает нас с борьбой, направленное прежде всего на преодоления
мощного врага, являлось главным испытанием для людей фронта и тыла. Поэтому
преодоление – центральный мотив сюжетов во многих произведениях военной
прозы В.А. Закруткина
Цель моей работы: показать разнообразие художественного мира писателя
Виталия Александровича Закруткина на примере книги "Кавказкие записки".
В. Закруткин в дни Отечественной войны был корреспондентом газеты
Закавказского фронта. Подобно многим своим товарищам по профессии, он вел
трудную, полную превратностей, успехов и неудач в жизни рядового военного
корреспондента, от которой по окончании войны не всегда остается даже
тоненькая книжечка очерков, переживших события, которым они посвящены.
Писатель поставил перед собой задачу – рассказать о событиях и людях, в них
участвующих, начиная со времени занятия Ростова немцами и до освобождения
его советскими войсками. Дневник военного корреспондента превратился в
своеобразный « вахтенный журнал» фронта – задача огромная и к тому же
трудноосуществимая, ибо фронтовой литератор – существо кочевое, не
прикрепленное к точно ограниченной территории. Не был прикован ко всем
событиям на Кавказе и В. Закруткин. Многое он видел сам, принимал личное
участие, о другом знал из рассказов товарищей, третье добыл из военных архивов.
Так создалась книга «Кавказские записки». Книга читается с огромным
интересом, она богата содержанием и дает нам более или менее целостное
представление о жизни фронта, с момента его возникновения до последних дней.
Начало повествования относится к июлю 1942 года, когда наши войска временно
оставили Ростов и в долинах Кубани начались военные действия.
Немцы ворвались на Северный Кавказ. Сражение развернулось на огромном
плацдарме. «Все пришло в движение, и кажется даже, что вот-вот снимутся с мест
кубанские хаты, оторвутся от земли яблони и тополя, и золотые скирды соломы, и
копны сена, и все это устремится вперед, вслед за людскими потоками, чтобы не
осталось врагу ничего, кроме сожженной солнцем пустыни».
Так начинается кавказская страда.
Походный дневник В. Закруткина заполняется фактами, мыслями,
публицистическими размышлениями, информационными главами, крохотными
зарисовками, этюдами. Они даны единым потоком, точно автор, вспоминая жизнь
Кавказского фронта, рассказывает все так, как запомнилось, - одно покороче,
другое подлиннее, тут лишь намеком, там готовой новеллой.
В целом получается произведение живое, строгое, почти документальное и вместе
с тем необычайно поэтическое и глубоко художественное.
Манера письма у Закруткина завидно скупа. Он не боится упомянуть в двадцати
строках о событии, которого другому автору хватило бы на добрую повесть.
Такой спрессованной повестью является удачнейшая глава книги – об Иркутской
дивизии полковника Аршинцева, оставившей после себя поистине легендарную
славу на Кубани и в Крыму. Одно из звеньев этой главы – ночь на Лысой горе и
сражение у Волчьих ворот – может, на мой взгляд, служить образцом
немногословной, сдержанной и в то же время темпераментной прозы.
«Я перелистываю,– пишет В. Закруткин, – свои походные дневники-блокноты,
тетради, клочки бумаги, вспоминаю фамилии, лица, отдельные участки обороны,
памятные даты и памятные места, и мне все кажется, что я никогда не закончу
перечень человеческих подвигов, что в моей жизни не хватит на то, чтобы
написать летопись нашей солдатской славы».
В этом авторском признании – весь стиль книги. «Кавказские записки» летопись, а боевые зарисовки, хроника, не воспоминания о пережитом, год жизни
фронта, а не год поездок и встреч фронтового корреспондента. Они интересны
новизной решения и масштабом охвата. Язык В. Закруткина радует строгой
разборчивостью. Суховатость языка можно объяснить: своеобразием,
необычностью жанра, непривычно коротко рассказывающего о больших
событиях.
В краткой вступительной заметке, вводящей в пространное повествования, автор
говорит о том, как родилась эта книга, и определяет ее жанровый профиль. «С
августа 1942 года по февраль 1943 года, когда по всему тысячекилометровому
Кавказскому фронту шла битва с немцами, мне, как военному корреспонденту,
довелось побывать на всех участках этого гигантского фронта – от Цемесской
бухты до Астраханской степи.
Везде, куда бы меня ни приводили в те дни дороги войны, я писал эти записки.
Это – не военно-исторический труд и не специальное исследование Кавказской
битвы.
Это рассказ о том, что я увидел и узнал».
Несмотря на то, что в приведенных строках Виталий Закруткин «отмежевывает»
свою книгу и от военно-исторической литературы и от литературы
художественного вымысла, в его записках найдется много интересных
материалов и наблюдений, которые оценит историк героической битвы советских
воинов, оборонявших Кавказ, а труд его в целом, написанный увлекательно и
поэтично, представляет собой интересное явление в нашей художественной
литературе. Перед нами превосходная очерковая книга, в которой беглые заметки
военного корреспондента отлились в яркую художественную форму, из материала
для литературы оказались переплавленным в литературное произведение. Она
подтвердила, что факт лишь тогда может стать основанием для литературного
произведения, когда им пользуется художник, умеющий найти в системе фактов
поэзию и дать ей поэтическое воплощение.
Книга Закруткина построена на фактах и наблюдениях фактического свойства. Ее
автор тщательно избегает вымысла и ценит детали, придающие его «Запискам»
ощущение максимальной достоверности. Но книга его меньше всего похожа на
собрание старательно зафиксированных фактов и деталей. В ней на широкой
фактической основе вырастают значительные исторические и психологические
обобщения. Эта книга дает одновременно яркую картину битвы за Кавказ и
раскрывает многие типические свойства характера советского народа.
…Закруткин дал широкую картину этой битвы, показал ярко и убедительно ее
важнейшие этапы, ее критические периоды и ее героические моменты. Для того,
чтобы нарисовать панораму славной эпопеи боев за Кавказ, он вышел за рамки
личных наблюдений и привлек многочисленные военно-исторические материалы,
вплоть до трофейных вражеских документов и показаний военнопленных немцев.
Он сумел проследить за битвой на Кавказском фронте, анализируя ход событий
также и по ту сторону фронта, то есть прослеживая планы, намерения, частные
успехи и тактические неудачи Клейста, Листа, Руоффа, Макензена и прочих
неудачливых гитлеровских генералов. При этом он показал гитлеровскую армию,
рвавшуюся « по велению фюрера» к кавказской нефти, чрезвычайно точно и
исторически объективно, чем еще более подчеркнул величественный подвиг
советских людей, оборонявших твердыни Кавказа. Закруткин нарисовал в своей
книге картину широкую и исторически верную и правдивую, и эта большая
общая правдивость его повествования вызывает у нас уверенность в том, что и
детали записаны им проверенные и лишенные поверхностного и субъективного
отношения.
В книге Закруткина основное внимание автора уделено теме воюющего
советского народа. Перед читателем проходит огромная галерея реально
существующих (или существовавших) людей, о которых Закруткин пишет
подробно, любовно и уважительно, подмечая их индивидуальные черты и
наблюдая проявления того общего, коллективного сознания, которое сквозь
ожесточенные бои вело наш народ к победе и имя которому – патриотизм.
Замечательные люди, проложившие от подступов к Кавказу дорогу победы на
Берлин, генералы и летчики, конники и саперы, солдаты и санинструкторы, люди
воинского труда и воинского подвига не просто показаны или описаны в этой
книге. Они запечатлены ярко и поэтично, в их образах ощущаются самобытные
характеры и живет, озаряя и согревая эти образы, частица светлой и мудрой,
единой, великой народной души. Автор не становится по отношению к этим
людям и творимым ими великим событиям в позу безликого наблюдателя. Он
прямо говорит о своем отношении к описываемому, хвалит доблесть своих героев
и осуждает их отдельные недостатки. Его личная судьба также рассказана на
страницах этой книги, рассказана скромно и вскользь. Ей уделено места не более,
чем рассказу о судьбе ефрейтона Гольдберга или пулеметчицы Марии Глуз, не
более, чем другому рядовому участнику великих событий, описанных в
«Кавказских записках». И образ автора становится от этого очень
привлекательным. Перед нами литератор-солдат, живущий жизнью народа,
вместе с народом переживающий его страдания и радости.
« Я бродил по фронту и писал документы. Писал, чтоб сберечь в себе и в
товарищах тяжкую боль, чтоб выносить эту земную боль, как крепкое вино, и,
хмелея от гнева, в бою убить рожденную фашизмом смерть».
Чтобы писать документы войны, быть с войсками мало, надо быть в войсках, в
боях. И военный корреспондент Закруткин всматривается, вслушивается в боевой
организм рот, батальонов и полков не с наблюдательных пунктов армии, а
изнутри боевых порядков. И потому столь конкретны и образны его мысли, поснайперски точны слова. Его очерки и рассказы «Боль человеческая», «Две ночи»,
«Пятый батальон», опубликованные в армейских газетах, сразу обрели огромную
ударную силу. Их читали в блиндажах и окопах, на огневых позициях и перед
броском в контратаку.
«…Смерть переплела трупы, соединила их какую-то дикую мешанину гнедых и
рыжих конских голов, босых человеческих ног, синих рук, тусклых остекленелых
глаз, оскаленных зубов, клочьев одежды, шерсти, одежды, шерсти, мяса, крови,
льда и снега.
Тяжелое свинцово-багряное небо низко нависло над мертвыми».
Это не натурализм, а жизнь войны. В очерке «Двое живых» она показана
обнаженно, чтобы ярче была видна, глубже осознана жизненная необходимость,
неизбежность смертельной борьбы во имя победы. И человек, который полз по
льду и неожиданно увидел эту смерть, уже не имел права умереть просто так, без
борьбы…
Корреспонденции Виталия Закруткина учили науке побеждать в том измерении,
которое лежит в духовном движении борьбы, в моральном стремлении к победе,
учили ненависти к вооруженному врагу, развращенному идеологией фашизма.
Рожденные в бою, они звали в бой. Звали страстно, неодолимо, звали «в бою
убить рожденную фашизмом смерть».
Очерки-бойцы, написанные майором Закруткиным на фронтовых дорогах,
никогда не были в списках безвозвратных потерь. Они всегда находились в
боевых порядках войск и увлекали в бой. Вот один из них: «Руки лейтенанта
Бугрова».
Чудодейственные руки танкиста вырезали на медных пластинах из снарядных
гильз портреты погибших товарищей и прикрепляли к броне танка. И они,
перевоплощенные в металл, по-прежнему шли в бой, взрывали к мщению.
Однажды танк Бугрова не вернулся из боя.
«…Утром конные разведчики привезли завернутых в плащ-палатки людей и
сказали, что нашли их рядом с полусожженным танком, вокруг которого лежали
трупы немцев.
Когда санитары развернули пожухлые от крови плащ-палатки, мы вздрогнули. В
черных окровавленных людях с опаленными волосами и слепыми лицами, на
которых страшно белели лоскутья отвалившейся кожи, мы не могли узнать, кто
Бугров, кто Дементьев, кто Сивоплясов. Их отправили в полевой эвакоприемник.
Перед рассветом старый врач сказал нам, что Дементьев и Сивоплясов умерли, а
Бугрову ампутировали руки…»
И стало вдруг до боли понятно, какую необыкновенную ценность имеют
человеческие руки. Руки, по пальцам которых стекают и музыкальные фразы, и
краски палитры, и поэтические строки, и математические формулы.
В военных произведения Закруткина воссоздаются немеркнущие картины
трудных, многомесячных сражений за Кавказ, ожесточенных боев на Дону и
Кубани, на Днепре, на земле гитлеровской Германии. Зримо вырисовываются
образы людей, чья жизнь и смерть неотделимы от победы. Только художник,
наделенный редчайшей творческой прозорливостью, мог подарить людям такие
правдивые и живые портреты, которые созданы автором «Кавказских записок».
Трогает сердце своей человечностью прославленный герой, на редкость умный,
тонкий, оригинальный человек, командир крупного соединения донских казаков
генерал Алексей Гордеевич Селиванов. Обаятелен образ командира Иркутской
дивизии Бориса Никитича Аршинцева. Автор так описывает сцену прощания с
полковником:
«Я в последний раз взглянул на него. Сердце у меня больно сжалось от какого-то
странного предчувствия. Аршинцев стоял, широко расставив ноги, юношески
стройный, высокий, с вышитым полотенцем в руках. На его лице сверкали капли
воды, и мокрая прядь темных волос свешивалась на висок. Он стоял и улыбался.
Таким я видел Аршинцева, пока его не скрыл от меня крутой поворот лесной
дороги».
Аршинцев потом геройски погиб в одно из последующих сражений, уже в
наступательных боях, на керченском берегу…
Нельзя спокойно читать в очерке «На Туапсинском направлении» описание
подвига и трагической гибели лейтенанта Алексея Кошкина, которому посмертно
присвоено звание Героя Советского Союза.
В военных очерках Закруткина то и дело встречаешься с героями, сыновьями
братских советских народов. Люди и события, описанные автором, убеждают нас
в том, что эта искренняя, братская дружба действительно скреплена кровью,
закалена в огне. Русская девушка, санитарка Ася Клюшкина, самоотверженно
выносит с поля боя тяжелораненого солдата грузина Вано. Украинец Панас
Казанец в минуту смертельной опасности грудью прикрывает командира
подразделения белоруса Михася Зачинского. А сколько мужественны и нежны
отношения вчерашнего русского колхозника, рядового Ильи Алексеева и
лейтенанта Арама Погосяна. Когда тяжелораненный Погосян почувствовал, что
наступил его последний час, он позвал Алексеева и холодеющими губами
прошептал: « Илья-джан! Прими команду! Держись до последнего…»
Многие очерки, словно «отстоявшись», пройдя испытания временем,
воспринимаются сегодня как новеллы. Словно выплеснулся из души гневный и в
то же время написанный с какой-то неуемной лирической болью достоверный
рассказ «Дорогой к Ростову». Несколько строк: «Я иду степью. Иду туда, где
синеет мой город. Смотрю на крыши далеких домов, на тонкие линии уходящих
вверх знакомых улиц, и тяжелая злость сжимает сердце. Там, в моем городе –
враг…
Я знаю, что я в степи не один, и сердце радостно бьется – мы идем в город!
Скорее, товарище, скорее!...»
В других очерках мы узнаем ростовчан, героев войны, людей и ныне живущих в
столице тихого Дона, скажем, генерал-лейтенант в отставке Сергея Ильича
Горшкова, командира знаменитого 5-го гвардейского Донского кавалерийского
корпуса, победно прошедшего от Терека до Австрийских Альп…
На наш взгляд, в произведении великая роль автора, которая ощущается во всем:
в заглавии, в форме изложении, в описания героев, он принимает живое участие в
судьбе своих персонажей. Писатель изображает войну как жестокую и
беспощадную проверку внутренней сути людей. Ее нравственные уроки должны
помочь нам разобраться в сегодняшних проблемах. В. Закруткин как бы
заставляет читателей соразмерить свои духовные силы, радости и беды с тем, что
пережили люди на войне, и сделать в жизни свой нравственный выбор.
Список литературы:
1. Закруткин В.А. Кавказские записки. 1942-1943 гг. - М. : Сов.писатель,1954.-459
с.
2. Дон литературный. Писатели России. Шолоховский край ХIХ-ХХI вв. Ростовна-Дону. 2006.-512с.
3. Николай Егоров. Мастера. Воспоминания о писателях Ростов-на-Дону "Новая
книга" 2005г.
4. Виталий Закруткин в книгах и жизни: слово о писателе. - Ростов н/Д: Ростиздат,
1978. - 126 с. : ил.