Образ великой княгини Ольги в истории Древней Руси

СОЦИАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ, ИСТОРИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ
К. Н. Костриков
Образ великой княгини Ольги
в истории Древней Руси
Ключевые слова: христианство, вера, история, философия, новая религия.
Важным началом в становлении и развитии государственного
Костриков Константин Николаевич,
культа было объединение культов восточнославянских племенных
доктор философских наук, профессор
союзов, а также того наследия, которое принадлежало к балтскому, кафедры социальной философии РГСУ , декан
угро-финскому и иранскому этносам и вошло в состав Древнерус- факультета искусств и социокультурной
ского государства. Это объединение в одном государстве, наряду с деятельности, Заслуженный работник кульопределяющим восточнославянским этносом также других, имев- туры РФ.
e-mail: [email protected]
ших свои религиозные системы, должно было привести к включению в государственный пантеон и неславянских богов.
Для развития религиозной системы IХ–Х вв., как и более позднего времени, существенны конкуренция
с языческим культом христианского и взаимное влияние их друг на друга. Христианство стало проникать
в бассейн Днепра во второй половине I тысячелетия. По свидетельству Ибн-Хордадбеха, относящемуся
к 840-м годам, русские купцы, приезжавшие на восток, считали себя христианами. В Х веке в городах, по
крайней мере в Киеве, уже существовали христианские церкви (церковь Ильи упоминается в договоре
944 г.), которые стали здесь соперниками языческих святилищ [4].
О существовании соперничества между язычеством и христианством говорит и тот факт, что княгиня
Ольга, вдова князя Игоря, став после смерти мужа во главе государства, приняла крещение.
Ольга (в крещении — Елена) (? — 11.07.969) — киевская княгиня, жена князя Игоря, православная
святая.
О происхождении Ольги в летописях сохранились лишь смутные предания. Одни летописцы считали,
что она родом из Пскова, другие выводили ее из Изборска. В поздних источниках сообщается, что родители ее были простолюдинами, а сама она в юности работала перевозчицей через реку, где с ней и
познакомился охотившийся в тех местах князь Игорь. Другие легенды, напротив, утверждают, что Ольга
происходила из знатного рода, а ее дедом был легендарный князь Гостомысл. Встречается и сообщение
о том, что до замужества она носила имя Прекраса, а Ольгой была названа в честь киевского князя Олега,
воспитавшего ее мужа и устроившего их брак.
Согласно «Повести временных лет», в 903 г. Ольгу выдали замуж за князя Игоря.
После убийства Игоря древлянами (945) Ольга отвергла сватовство древлянского князя Мала и жестоко
расправилась с мятежным племенем. По летописной легенде, первых древлянских послов к ней княгиня
приказала живьем зарыть в землю, а участников второго посольства — сжечь в бане. Пригласив древлян
на тризну по Игорю, она велела своим дружинникам перебить ненавистных ей гостей. Осадив в 946 г.
Главный город древлян Искоростень, Ольга потребовала, чтобы жители города дали ей по три голубя и по
три воробья от каждого двора, обещая в случае выполнения ее требования уйти. Обрадованные древляне
собрали птиц и отдали их киевской княгине. Ольга приказала своим воинам привязать к лапкам птиц куски тлеющего трута и выпустить их на волю. Голуби и воробьи полетели в свои гнезда в Искоростень, после
чего в городе начался пожар.
Став правительницей Киева, Ольга проводила курс на еще большее подчинение славянских племен
власти Киева. В 947 г. она установила твердые размеры дани для древлян и новгородцев, организовав
пункт сбора дани — погосты. В 955 г. Ольга приняла христианство и впоследствии способствовала рас-
39
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
№1, 2012
пространению этой религии на Руси. По всей Руси возводились христианские храмы и часовни, ставились
кресты. Во внешней политике Ольга стремилась к сближению с Византией. В 957 г. она посетила Константинополь, где встречалась с византийским императором Константином VII Багрянородным. Впрочем,
отношения Руси и Византии при Ольге не всегда оставались союзническими. В 959 г. Ольга обратилась с
просьбой к императору Священной Римской империи Оттону I (противнику Византии) прислать на Русь
миссионеров для проповеди христианства. Однако к 962 г., когда римские проповедники во главе с епископом Адальбертом прибыли на Русь, отношения Руси и Византии нормализовались. Встретив холодной,
даже враждебный прием, Адальберт вынужден был возвратиться ни с чем [2]. Как женщина, Ольга была
способнее ко внутреннему распорядку, хозяйственной деятельности; как женщина она была способнее к
принятию христианства…
… О побуждениях, которые заставили Ольгу принять христианство и принять его именно в Константинополе, не находим ничего ни в известных списках нашей летописи, ни в известиях иностранных. Очень
легко могло быть, что Ольга отправилась в Царь-город язычницею, без твердого еще намерения принять
новую веру, была поражена в Константинополе величием греческой религии и возвратилась домой христианкою [5].
Изыскивая и испытывая, что творилось в Русской земле, чем и как жила эта земля, объехав всю эту землю из конца в конец, Ольга пришла наконец к великому решению — принять веру Христову.
Для этого великая княгиня 955 г. решила сама совершить трудное и опасное путешествие в Царь-град,
где в это время царствовали императоры Роман и Константин Багрянородный.
Ольга присоединилась к обычному торговому каравану, взяв с собой 16 знатных боярынь, своих родственниц, и 18 придворных женщин, кроме прочих слуг.
По прибытии в Царь-град нашего каравана судов подозрительные греки долго не пускали в город Ольгу
и ее приближенных, пока не убедились в цели ее прибытия, и тем вызвали ее неудовольствие.
Наконец, 9 сентября наша княгиня была торжественно принята царями в их великолепном дворце, который строился в течение 600 лет, еще со времени святого равноапостольного императора Константина
Великого.
… у входа в царский дворец великая княгиня Ольга со своими спутниками вступила в великолепный
двор, вымощенный мрамором и другим дорогим камнем. На дворе стояли огромные литые из меди статуи знаменитейших императоров и высокие столпы из мрамора. Посередине же помещался огромнейший
четырехугольный и сквозной столп, составленный из нескольких столпов и сводов. На нем возвышался
большой крест с предстоящими царем Константином и царицей Еленой, взиравшими к востоку.
Таким образом, на этом дворе княгиня Ольга могла видеть все, чем было сильно и славно Греческое царство. А сильно оно было крепкой верою в заступничество Богоматери. Софийский храм выдвигался на самую площадь с особой крестильницей для всех ищущих Святой веры. Сильно, славно и победоносно было
это царство со Святым крестом, изображения которого господствовали над площадью. Наконец, славно
оно было также первым царем — христианином, святым равноапостольным Константином.
По рассказу нашего летописца, один из греческих царей сказал ей: «Подобает тебе царствовать в этом
граде с нами». Но наша мудрая княгиня, поняв, чего желает царь, ответила ему: «Я ведь язычница. Если
хочешь, то крести меня сам, иначе не крещуся». Тогда царь поручил ее патриарху Полиевкту, который
наставив в учении Христовой веры, крестил ее вместе с царем, причем после крещения Полиевкт, благословил ее так: «Благословенна ты между женами русскими, что возлюбила свет и отвергла мрак; и будут
тебя благословлять сыны русские до скончания их рода». Потом патриарх преподал ей наставления о
церковном уставе, о молитве, о посте, о милостыне, о чистоте телесной. Она стояла с наклоненной головой
и внимательно слушала его, а затем промолвила: «Твоими молитвами да сохранит меня Господь от всякой
неприязненной сети». После этого царь объявил ей, что хочет взять ее себе в жены. «Как же ты хочешь
меня взять, ведь ты крестил меня и нарек дочерью, а христиан такого закона нет», — ответила Ольга.
«Переклюкала (перехитрила) ты меня, Ольга!» — воскликнул на это недогадливый царь.
В воскресенье, 18 октября, Ольга вторично была торжественно принята царями и царицей, одарена подарками и стала собираться затем в Киев. Перед самым свои отъездом она испросила у патриарха благословения и говорила ему: «Народ мой и сын мой — язычники; когда б Бог соблюл меня от всякого зла».
«Чадо верное, — отвечал ей патриарх, — крестясь во Христа, ты облеклась в Христа; Он сохранит тебя».
Затем патриарх дал на благословение Ольге крест, который долго сохранялся в Киеве и после нее.
Прибыв в Киев, Ольга привезла с собой несколько умных священников и построила деревянный храм
Святой Софии [1].
Если многие из мужчин, воинов русских, принимали христианство в Греции, то нет ничего удивительного, что обратилась к нему Ольга, во-первых, как женщина, в характере которой было к тому менее препятствий, чем в характере князей — воинов, во-вторых, как мудрейшая из людей, могшая, следовательно,
яснее других понять превосходство греческой веры перед русской. Но, кроме этого, трудно отвергать, что
Ольга была уже в Киеве знакома с христианством и предубеждена в его пользу; это предубеждение в
40
СОЦИАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ, ИСТОРИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ
пользу христианства могло сильно содействовать к принятию его в Царе-граде, но от предубеждения в
пользу до решительного шага еще далеко. Есть известие, что Ольга еще в Киеве была расположена к христианству, видя добродетельную жизнь исповедников этой религии, даже вошла с ними в тесную связь и
хотела креститься в Киеве, но не исполнила своего намерения, боясь язычников. Принимая первую половину известия мы не можем допустить второй: опасность от язычников не уменьшалась для Ольги и в
том случае, когда она принимала крещение в Константинополе; утаить обращение по приезде в Киев было
очень трудно, и притом Ольга, как видно, вовсе не хотела таиться — это было несовместно ни с ревностию
новообращенной, ни с характером Ольги; не хотела она таиться и равнодушно смотреть, как сын ее, вся
семья и весь народ остаются в язычестве, следовательно, лишаются вечного спасения. Так, по возвращении в Киев Ольга начала уговаривать сына Святослава к принятию христианства, но он и слышать не хотел
об этом; впрочем, кто хотел креститься, тому не запрещали, а только смеялись над ним. В этом известии
мы находим прямое указание, что христианство распространялось в Киеве, тогда как прежние христиане
из варягов могли принимать греческую веру в Константинополе. Над принимавшими христианство начали
смеяться в Киеве, но на прежних христиан при Игоре, как видно, не обращали внимания; следовательно,
хотя не было явного преследования, однако насмешки были уже началом преследования и знаком усиления христианства, чего обращения Ольги могло быть и причиною и следствием; можно заметить, что новая
религия начала принимать видное положение, обратила на себя внимание древней религии, и это враждебное внимание выразилось насмешками. Борьба началась: славянское язычество. Принятое и руссами,
могла противопоставить христианству мало положительного и потому должно было скоро преклониться
пред ним, но христианство само по себе без отношения к славянскому язычеству встретило сильное сопротивление в характере сына Ольгина, который не мог принять христианство по своим наклонностям, а
не по привязанности к древней религии. Ольга, по свидетельству летописи, часто говорила ему: «Я узнала
бога и радуюсь; если и ты узнаешь его, то также станешь радоваться». Святослав не слушался и отвечал на
это: «Как мне одному принять другой закон? Дружина станет над этим смеяться». Ольга возражала: «Если
ты крестишься, то и все станут то же делать». Святославу нечего было отвечать на это; не насмешек дружины боялся он, но собственный характер его противился принятию христианства. Он не послушался матери,
говорит летописец, и жил по обычаю языческому (творил норовы поганские). Эта самая невозможность
отвечать на возражения матери должна была раздражать Святослава, о чем свидетельствует и летопись,
говоря, что он сердился на мать. Ольга ожидала больших опасностей со стороны язычников.
Но недалеко уже было то время, когда надлежало озариться всей русской земле Святой Христовой верой.
После своего крещения великая княгиня прожила еще 12 лет, в течение которых посетила свою родину.
Там, обозревая местность нынешнего Пскова и стоя на берегу реки Великой, где тогда был густой лес и
многие дубравы, она увидела три светоносных луча, как бы падающих с неба на крутой противоположный
берег. Равноапостольная княгиня водрузила крест на этом месте и предрекла, что здесь будет храм Святой
Троицы и воздвигнется великий и славный город. На месте, где стояла великая княгиня, ныне устроена
часовня, при которой имеется источник с целебной водой.
Похоронил ее Святослав так, как она завещала, по-христиански. Княгиню отпели и погребли со священником, а традиционной славянской тризны на ее похоронах не было.
А надо бы развести огромный костер, и в пламени этой древней кремации душа Ольги отлетела бы в
верхний мир, где боги. Множество их, славянских, чудских, варяжских…
Трудно сказать, что думал суровый князь на чуждой ему церемонии христианских похорон. Традиционного религиозного утешения, надежды на встречу в ином, «лучшем мире» Святослав получить не мог. Для
христианина его боги — бесы, и лучший небесный мир не для него. Впрочем, в утешении таком Святослав
не нуждался, и лучшем миром для него был не тот, а этот мир. Кто-нибудь, конечно, советовал ему: «Крестись, княже, и ты!..» И в этом Святослав тоже не нуждался. Плакал по Ольге «плачем великим сын ее», но
крещения не принял. У Святослава были свои планы и свои представления о христианстве. Планы хорошо
продуманные.
Князь был вынужден задержаться в Киеве. Ольга умерла рано, внуки ее — дети Святослава — были
еще слишком малы, чтобы княжить, по крайней мере, чтобы княжить самостоятельно. Вот они: Ярополк,
Владимир, Олег. Из них один — будущий святой Владимир, княжеского рода лишь по отцу. Летописец рассказывает, что был некий Малк, уроженец Любеча, а у Малка дети: Малуша и Добрыня. Они оказались при
дворе Ольги. С чего начал Добрыня, мы не знаем, а Малушу летопись застает княгининой ключницей. Она
и родила Святославу Владимира.
Святослав разделил княжение: старшему, Ярополку, — Киев и, следовательно, после отца он – великий
князь, Олегу, младшему, — второй по значению в Киевской Руси — Чернигов, Владимира же попросили
себе у князя новгородцы.
Святослав спустя несколько лет гибнет в бою. Между его сыновьями развязалась кровавая борьба за
киевское княжение. Гибнет Олег, Владимир, собрав все военные силы Севера, идет из Новгорода на Киев,
41
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
№1, 2012
Ярополк вынужден сдаться. Владимир предательски заманивает его в Киев и приказывает убить: «И стал
Владимир княжить в Киеве один». Среди первых дел князя было то, что называют «религиозной реформой». Вернемся к летописи: «И стал Владимир княжить в Киеве один и поставил кумиры на холме за
теремным двором: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, затем Хорса, Дажьбога,
Стрибога, Симаргла и Мокошь. И приносил им жертвы, называя их богами, и приводили к ним своих сыновей и дочерей, а жертвы эти шли бесам и оскверняли землю жертвоприношениями своими. И осквернилась земля русская и холм тот». В оставшийся без князя Новгород Владимир отправил Добрыню. Своим
посадником «Придя в Новгород, Добрыня поставил кумира над рекою Волховом, и приносили ему жертвы
новгородцы как богу» (980 г.).
Минет несколько лет, и тот же Добрыня выйдет с дружиной на Волхов и велит сбросить в реку и своего кумира, и всех прочих, какие испокон века стояли в Новгороде. А пока он следит, чтобы новгородцы
исправно приносили традиционные жертвы, жгли ритуальные костры в святилищах, хранили древние обряды предков [3].
Продолжение следует…
Литература:
1.
2.
3.
4.
5.
42
Александр Нечволодов. Сказания о Русской земле. — М.: Белый город, 2006.
Древняя Русь (IV-ХII вв.) / Сост. М. О. Колыванова. — М.:ОЛМА Медиа Групп, 2010.
Как была крещена Русь. — М.: Политиздат, 1988.
Русское православие: вехи истории / Науч. ред. А. И. Клибанов. — М.: Политиздат, 1989.
Русь изначальная: Сборник / Сост. С. В. Алексеев. — М.: Вече, 2009.