Диалектическая логика о суждении

г а з а д л ш * ш т ЧФ$ППМПМЛ|ЬГ!« м м ы т и н *
И З В Е С Т И Я
А К А Д Е М И И
«шишгш^шЦшК <|{1шшр|щ&&Ьг
Н А У К
панаш*
А Р М Я Н С К О Й
^ № 12, 1957
ССР
Общественные науки
Г. Б р у т я н
Диалектическая логика о суждении
В отличие от формальной логики, логика диалектическая исследует диалектический характер познания, раскрывает диалектику
как процесса познания в целом, так и форм познавательной деятельности человека — ф о р м диалектического мышления.
Главной задачей диалектической логики является раскрытие познавательного значения форм и законов мышления, с помощью которых осуществляется сознательное диалектическое мышление.
Здесь подчеркивается сознательное
осуществление диалектического мышления, ибо „всему познанию человека вообще свойственна
диалектика" \ а, следовательно, диалектическое мышление может
иметь место неосознанно, стихийно.
Так же, как люди могут рассуждать, в основном соблюдая требования законов обычной, формальной или общечеловеческой логики,
не изучив ее, так и возможно применение законов диалектической
логики без теоретического овладения ими. И в первом и во втором
случае результаты будут куда более скудными по сравнению с сознательным пользованием соответствующими законами и правилами
логики.
Если формальной или обычной логикой могут пользоваться все,
независимо от мировоззрения и классовой принадлежности, если ее
законами одинаково хорошо могут оперировать как метафизик, так и
диалектик, то диалектической логикой может руководствоваться
лишь тот, кто является сознательным диалектиком. Конечно, и формальная логика исследует формы и законы мышления с точки зрения
их познавательной ценности, но диалектическая логика идет дальше.
Она изучает познавательную роль форм и законов мышления на высшей ступени развития, а именно—на ступени диалектичекого мышления.
С этой точки зрения рассмотрим, каково, в самых общих чертах, учение диалектической логики о суждении, как одной из основных форм логического мышления.
Противопоставляя диалектический взгляд на действительность
метафизическому методу, Энгельс указывает, что диалектика берет
вещи и их умственные отражения главным образом в их взаимной связи, в их сцеплении, в их движении, в их возникновении и исчезновении.
При изучении суждения, как одной из форм умственного отражения вещей, диалектическая логика прежде всего должна обращать
1
В. И. Ленин, Философские
тетради, ОГИЗ, 1947, стр. 329.
32
Г. Брутян
внимание на категорию связи в суждении с точки зрения познавательного значения суждения. Категория же'связи обусловливает и сцепление, движение, возникновение и исчезновение. Взаимная связь явлений уже есть движение, а движение немыслимо без возникновения
и исчезновения.
Когда суждение рассматривается с точки зрения категории связи,
то возникает необходимость выявить связь составных элементов суждения — связь субъекта с предикатом, связь разных форм суждения,
связь суждения с другими формами мысли и т. д. Все это, конечно,
необходимо рассмотреть с точки зрения той роли, которую играет
суждение в познании.
Любое суждение представляет собою прежде всего диалектическое единство единичного (особенного) и всеобщего. Для иллюстрации приведем примеры из известного фрагмента В. И. Ленина „К вопросу о диалектике41: листья дерева зелены; Иван есть человек и т. д.
В суждении „Иван есть человек" субъект — понятие „Иван44 —
есть единичное, оно относится к единичному предмету, предикат
же—понятие „человек 44 — всеобщее, ибо оно распространяется на
всех людей. Суждение подтверждает ту мысль, что единичнре есть
всеобщее. Суждение „листья дерева зелены" показывает единство
особенного и всеобщего, ибо в данном отношении понятие „листья
дерева44 выступает как особенное, а понятие „зеленое44—как всеобщее.
„... Отдельное не существует иначе как в той связи, которая
ведет к общему. Общее существует лишь в отдельном, через отдельное. Всякое отдельное есть (так или иначе) общее. Всякое общее лишь
приблизительно охватывает все отдельные предметы. Всякое отдельное неполно входит в общее и т. д. и т. д. Всякое отдельное тысячами переходов связано с другого рода отдельными (вещами, явлениями, процессами). И т. д. Уже здесь есть элементы, зачатки, понятия необходимости, объективной связи природы е!с.44
Единичное, особенное и всеобщее в суждении выступают не как
продукт беспредметного мышления. Суждение является диалектическим единством единичного (особенного) и всеобщего потому, что
суждение отражает связи и опосредствования объективной действительности, а отношения единичного, особенного и всеобщего в своей .
материальной форме существуют в объективной действительности.
Имея в виду это обстоятельство, в одном из своих писем Маркс подчеркивает: „...Что сказал бы старик Гегель, если бы узнал на том свете,
что общее (АП^етеШе) означает у германцев и северян не что иное,
как общинную землю, а частное (5ипс1ге, ВезогкЛге) — не что иное,как выделившуюся из этой общинной земли частную собственность.
Выходит, что логические категории — проклятие — прямо вытекают
из „наших отношений44 (аиз ипзегеш УегкеЬг)" 2 .
1
2
В. И. Ленин, Философские тетради, стр. 329.
К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные письма; ОГИЗ, 1948, стр. 201.
Будучи единством единичного (особенного) и всеобщего, суждение дает возможность в единичном видеть всеобщее, подняться от
единичного к всеобщему, что является одним из главных требований
диалектической формы познания действительности.
Каждое суждение в то же время представляет собою диалектическое единство конечного и бесконечного. В суждении „Иван есть
человек" Иван выступает как конечный предмет. С точки зрения объема
субъекта данного суждения понятие „Иван" распространяется на совершенно определенное количество предметов, а именно на один
предмет, что является предельным случаем конечного. В то же время
объем предиката данного суждения распространяется на бесконечно
множественное число предметов. Пользуясь терминологией обычной
логики, можно сказать, что понятие „человек" является не регистрирующим общим понятием. Из сказанного вытекает, что утверждение
•„Иван есть человек" в познавательном смысле означает: конечное
•есть бесконечное.
Будучи диалектическим единством конечного и бесконечного,
[суждение призвано в конечном видеть бесконечное, через конечное
[подняться до бесконечного, с помощью конечного познать бесконечное.
А это вытекает из ближайших задач диалектики познания, диалектического способа мышления.
На разбираемом примере легко показать, что всякое суждение
представляет собою также единство преходящего и вечного. Понятие „Иван" показывает отношение преходящего, ибо любой конкретный человек существует лишь в течение определенного отрезка времени. Понятие же „человек* в относительном смысле отражает отношение вечного, ибо по сравнению с отдельными, конкретными людьми человек более постоянная, не преходящая, в определенном смысле
вечная, категория. Вот почему, утверждая „Иван есть человек', мы
этим самым констатируем, что преходящее есть вечное. А это имеет
то гносеологическое значение, что мы через преходящее раскрываем
вечное, поднимаемся до познания вечного. „ И в самом деле, всякое
действительное, исчерпывающее познание заключается лишь в том, что
мы в мыслях поднимаем единичное из единичности в особенность, а из
этой последней во всеобщность; заключается в том, что мы находим
и констатируем бесконечное в конечном, вечное — в преходящем" 1 .
Цель познания заключается также в том, чтобы не ограничиваться знанием внешних, несущественных признаков изучаемого предмета. Задача познания — раскрыть именно существенные признаки
предмета. Существенные же признаки существуют не сами по себе,
а в единстве с несущественными признаками. Несущественные признаки показывают явление предмета, совокупность же существенных
признаков составляет сущность предмета. Явление и сущность тесно
связаны между собой. Явление есть проявление сущности, сущность
1
Ф. Энгельс, Диалектика природы, стр. 187.
-ЗЪ^Ь^ш^р 12—3
34
Г. Брутян
О.ТлЯИ
выступает наружу через явления. И эту глубокую диалектическую
закономерность можно показать на любом простом суждении, в том
числе и на разбираемом: „Иван есть человек".
Ивану свойственны, с одной стороны, такие признаки, которые
являются существенными для каждого человека, в том. числе и для
Ивана: способность делать орудия производства и сознательно пользоваться этими орудиями. В то же время Ивану свойственны и такие
признаки, которые
являются случайными:
его рост, цвет его
глаз, умение играть в шахматы и т. д. Эта последние признаки составляют явление Ивана, между тем его сущность, как сущность
общественного индивида, заключается именно в том, что он способен делать орудия производства и сознательно пользоваться этими
орудиями. Утверждая „Иван есть человек", этим самым мы подтверждаем также, что несущественное есть существенное, явление есть
сущность. А это имеет то познавательное значение, что через несущественное мы познаем существенное, с помощью явления мы раскрываем сущность, этим самым осуществляя задачу научного познания,
диалектического подхода к изучаемым явлениям.
Несущественные признаки предмета могут быть случайными
свойствами, между тем как существенные признаки — это необходимые отношения, связи предмета с другими предметами. Любое суждение выражает также единство случайного й необходимого. Суждение „Иван есть человек" утверждает мысль о том, что случайное есть
необходимое. „Уже здесь есть элементы, зачатки, понятия
необходимости, объективной связи природы е!с. Случайное и необходимое, явление и сущность имеются уже здесь, ибо говоря: Иван есть человек,
Жучка есть собака, это есть лист дерева и т. д., мы
отбрасываем
ряд признаков, как случайные,
мы отделяем существенное от являющегося и противополагаем одно другому" 1 .
Специфичность человеческого познания в том, что оно осуществляется не только с помощью живого созерцания, но и, главным
образом, посредством логического мышления. Человек отличается от
животных наличием второй сигнальной системы. Причем живое созерцание и логическое мышление у человека находятся в тесном
взаимодействии, они взаимообусловливаются на базе общественнопроизводственной практики людей.
Люди могут диалектически
познать окружающую действительность, если они сознательно
будут исходить из единства чувственного и логического в процессе познания. И любой познавательный
акт человека в конечном итоге объективно
содержит в себе единство моментов чувственного и логического познания. Это, разумеется,
относится также к „ячейке", „клеточке" логического мышления —
суждению.
1
В. И. Ленин, Философские тетради, стр. 329.
Предположим, глядя на самолет, произносим: „улетел". Ясно,
что в данном случае мы высказываем определенное
суждение.
Субъектом данного суждения является не понятие, а наше восприятие предмета, которому и приписываем признак „улетел". В данном
суждении только предикат облекается в форму слова. Итак, в суждении „улетел" субъектом является восприятие или первый сигнал
действительности, предикатом же является понятие или второй сигнал
действительности. Суждение „улетел" подтверждает единство восприятия, как формы чувственного познания с понятием — с формой логического познания. Единство чувственного и логического, выраженное
I в данном суждении, дает возможность в процессе познания подняться
1от чувственного к логическому, от познания данных, полученных с
I помощью чувств, перейти к познанию внутренних, скрытых, глубо1 ких, существенных свойств предметов, что возможно посредством лоI гического познания.
Любое суждение выражает собою единство тождества и различия. Взаимоотношение субъекта и предиката суждения показывает,
^что существуют как тождественные, так и различные свойства, отногшения между предметами, отражаемыми в субъекте и предикате
суждения. Если субъект и предикат суждения были бы лишь тождественными понятиями, то каждое суждение выражало бы пустую тавтологию, вроде субъект есть субъект („Иван есть Иван") или предикат
•есть предикат („Человек есть человек"). Такая тавтология не имеет,
•конечно, никакого познавательного значения.
С другой стороны, если бы субъект и предикат суждения были
[бы абсолютно различными, то невозможно было бы и утверждение
о том, что субъект есть предикат. Между, субъектом и предикатом
существует такое различие, которое предполагает их тождество в
определенном смысле. В равной степени тождество субъекта и предиката подразумевает некоторое тождественное отношение
различных
предметов, „Тот факт, что тождество содержит в себе различие, вы
ражен в каждом предложении,
где сказуемое по необходимости
отлично от подлежащего. Лилия есть растение, роза красна: здесь
[либо в подлежащем, либо в сказуемом имеется нечто такое, что не
[покрывается сказуемым или подлежащим... Само собою разумеется,
|что тождество с собою уже с самого начала имеет своим необходимым дополнением отличие от всего другого"1. Лилия тождествена
со всеми растениями в том смысле, что обладает всеми теми признаками, которые свойственны растению вообще. В то же время лилия
отличается от всех других растений и составляет определенный вид
растения благодаря тем различиям, которые составляют специфические особенности, свойства лилии.
Выражая единство тождества и различия, суждение призвано в
различных вещах усмотреть тождественное, прочное, что является
1
Ф. Энгельс,
Диалектика природы, стр. 171.
36
Г. Брутян
' _ ^ " ' . > ^/ЖУ
одним из необходимых условий раскрытия сущности изучаемых предметов.
Рассматривая суждение с точки зрения его познавательной роли
в сознательном диалектическом мышлении, мы заметили, что суждение представляет собою диалектическое единство единичного • (особенного) и всеобщего, бесконечного и конечного, тождества и различия и т. д. Но эти категории выступают как противоположности, как
противоречивые части единого целого. А это означает, что всякое
суждение представляет собою единство противоположностей, что имеет
огромное познавательное значение. Будучи единством противоположностей, суждение дает возможность познать противоречивый характер
развития предметов, а раздвоение единого и познание противоречивых частей его, как указывает 3. И. Ленин, есть суть диалектики.
Итак, рассматривая познавательную роль суждения с точки зрения структуры- суждения, связи, взаимоотношения между субъектом
а предикатом суждения, можно прийти к следующему выводу. Суж- г
дение представляет собою диалектическое единство единичного (особенного) и всеобщего, конечного и бесконечного, преходящего и
вечного, несущественного и существенного, явления и сущности, случайного и необходимого, чувственного и логического, различия и
тождества, а следовательно, и единство противоположностей.
А эТЬ имеет то познавательное значение, что мы в мыслях поднимаем единичное из единичности в особенность, а из этой последней
во всеобщность, в конечном замечаем бесконечное, в преходящем
констатируем вечное, через несущественное раскрываем существенное,
из явления переходим к сущности, за случайным видим необходимое,
логическое выводим из чувственного, в различиях усматриваем тождество и вследствие всего этого осуществляем существенную
задачу
диалектического способа мышления — раздвоить единое для познания
его противоречивых частей.
Диалектическая логика рассматривает не только диалектическую
природу суждения, как формы абстрактной мысли, познавательного
акта, но и диалектику развития суждения, в процессе которого человеческая мысль от единичного через особенное поднимается до всеобщности, раскрывая тем самым закономерности окружающей действительности. В то же время это показывает связь между отдельными формами суждения, движение, развитие форм суждения.
С точки зрения логики диалектической, развитие суждения от
низших форм к высшим соответствует историческому развитию человеческой познавательной деятельности вообще, что является одним из
выражений диалектической закономерности совпадения .логического и
исторического.
Для иллюстрации этого положения Энгельс приводит следующий
пример. Еще доисторические люди из своей повседневной трудовой
практики фактически знали, что трение производит теплоту. Однако
прошло много тысячелетий, пока человеческая познавательная дея-
тельность смогла сформулировать суждение: „Трение есть источник
теплоты". Это суждение Энгельс называет суждением единичности.
Дальнейшая производственная практика людей, с одной стороны,
приводила новые подтвержденйя истинности этого суждения, с другой
стороны, расширила границы познания людей о трении и теплоте,
что, после многих тысячелетий (1842 г.), привело к формулированию
суждения: „Всякое механическое движение способно посредством
трения превращаться в теплоту". Это суждение Энгельсом определяется как суждение особенности.
Но и на этом не остановилась познавательная деятельность человека. Через несколько лет, в 1845 г., Майером была раскрыта следующая закономерность: „Любая форма движения способна и вынуждена
при определенных для каждого случая условиях превращаться, прямо
или косвенно, в любую другую форму движения". Энгельс характеризует это суждение как суждение всеобщности.
Единичность, особенность и всеобщность характеризуют суждение не с точки зрения его формы в формально-логическом смысле
этого слова, а с точки зрения того, насколько то или иное суждение
углубляет познание человека, насколько оно расширяет сферу нашего
познания. Анализируя приведенный выше пример, Энгельс пишет:
„Мы можем рассматривать первое суждение как суждение единичности: в нем регистрируется тот единичный факт, что трение произвоI дит теплоту. Второе суждение можно рассматривать как суждение
особенности: некоторая особая форма движения (а именно: механическая) обнаружила свойство переходить при особых обстоятельствах
(а именно: посредством трения) в некоторую другую особую форму
движения — в теплоту. Третье суждение есть суждение всеобщности:
любая форма движения оказалась способной и вынужденной превращаться в любую другую форму движения. Дойдя до этой формы,
закон достиг своего последнего выражения" 1 .
Если подойти с точки зрения строгих формальных характеристик,
приведенные все три примера сужденйя являются общими суждениями. Когда же мы подходим к этим суждениям с точки зрения того,
насколько они углубляют наше познание, то эти суждения находятся
~*между собою в отношении единичности, особенности и всеобщности,
они показывают, как исторически углублялось наше знание от первой
сущности ко второй и от нее к третьей сущности. Эти виды суждения
соответствуют разным ступеням абстракции — от низшей к высшей,—
и в то же время показывают, как исторически и логически человеческая мысль от единичного через особенное поднимается ко всеобщности и этим самым доходит до раскрытия закономерности окружающей
действительности, ибо форма всеобщности и есть закон.
Противоречивым является не только развитие окружающей нас
1
Ф. Энгельс, Диалектика природы, стр. 180.
Г. Брутян
природы, но и ее отражение в человеческой голове; противоречиво
развивается само познание, познавательная деятельность человека.
В процессе исторического развития суждения, как и вообще
форм познания, возникают и преодолеваются противоречия между
объектом познания и познающим субъектом. Причем, в зависимости от
конкретной обстановки, главной стороной противоречия может быть
в одном случае объект познания, в другом — познающий субъект.
Когда низшая форма суждения заменяется более высшей формой
•суждения вследствие того, что наше познание углубляется в сущность
лредмета, раскрывает его новые-существенные признаки, то главной
стороной противоречия выступает познающий субъект. В том ж е случае, когда одна форма суждения заменяется другой, более высшей
формой вследствие коренного, качественного изменения предмета,
связи и опосредствования которого отражены в изучаемом суждении,
то главной стороной противоречия является объект познания.
Нет сомнения, что, независимо от того, сознавали люди или нет,
в природе всегда трение производило теплоту, механическое движение посредством трения превращалось в теплоту и, наконец, любая
форма движения при определенных для каждого случая условиях
превращалась, прямо или косвенно, в любую другую форму ^ движения. Но эти закономерности природы человеком были познаны не
•сразу, а постепенно, в течение тысячелетий. Причем познание шло
через раскрытие простейших закономерностей к раскрытию более
сложных и универсальных закономерностей. В соответствии с этим и
познающий субъект сформулировал вначале суждение единичности,
затем суждение особенности и, наконец, суждение всеобщности о трении, механическом движении и о любой форме движения.
Ясно, что в данном случае главной стороной противоречия
между объектом познания и познающим субъектом является познающий субъект.
»
Иным является следующий, случай. В рабовладельческом обществе на основе изучения общественных отношений можно было прийти к заключению: „В рабовладельческом обществе господствует частная собственность* 4 . В наше время, на основе изучения общественных
отношений всех существующих обществ, можно сформулировать следующее суждение: „В любом обществе, разделенном на антагонистические классы, господствуют частная собственность - . С точки зрения
познавательной ценности второе суждение является высшей формой
суждения по сравнению с первым суждением. Вместе с тем суждение
„в любом обществе, разделенном на антагонистические классы, господствует частная собственность" невозможно было бы сформулировать в эпоху рабовладельческого общества. Необходимо было появление и феодального общества и капиталистического общества,
чтобы прийти к суждению всеобщности, а именно к выводу, о том,
что в любом обществе, разделенном на антагонистические классы, господствует частная собственность.
В данном случае развитие форм суждения от низшего к высшему прежде всего обусловлено коренным изменением, развитием объекта познания, и поэтому главной стороной противоречия между
объектом познания и познающим субъектом здесь выступает объект
познания.
При рассмотрении вопроса о противоречивом развитии форм по-,
знания и, в частности, суждения необходимо сделать одну оговорку.
Когда говорится, что в одном случае главной стороной противоречия
между объектом и познающим субъектом является объект познания
а в другом случае — познающий субъект, то такое выделение того
или иного момента является относительным. Ведь само коренное изменение объекта познания уже обусловливает углубление познания
субъекта.
Выявление главной стороны противоречия между объектом познания и познающим субъектом дает возможность преодолеть противоречие, возникшее на данном этапе познания, и еще больше углубляться в сущность изучаемых явлений.
В формальной логике общепринято мнение, согласно которому
субъект суждения выражает знание о предмете в целом, между тем
как предикат суждения выражает новое знание о предмете суждения,
раскрывает его какое-либо свойство с какой-нибудь стороны. В этом
смысле предикат является носителем новизны в суждении. Отношение
субъекта и предиката в таком плане выступает как переход от имевшегося общего знания к более глубокому знанию. Вот почему логическое ударение в суждении всегда падает на предикат суждения.
Такой взгляд является правильным, если суждение рассматривать не
как процесс, а как определенный результат мыслительной деятельности. Но, в отличие от формальной логики, логика диалектическая
рассматривает суждение в процессе его непрерывного развития.
С точки зрения исторического развития суждения от низших форм к
высшим нельзя в безоговорочной форме утверждать, что в познавательном плане предикат всегда выражает новое знание о предмете; расширение нашего познания может иметь место и за счет предиката^
и за счет субъекта, и, наконец, за счет субъекта и предиката одновременно.
Суждение „формы движения материи бесконечно многообразны*
представляет высший тип суждения по сравнению с суждением „формами движения материи являются: возникновение, уничтожение, рост
уменьшение, качественное изменение и смена в пространстве - . Последнее суждение было сформулировано еще Аристотелем, первое
же является достижением диалектического материализма. Первое
суждение намного расширяет наше познание о движении. И в первом и во втором случае речь в суждениях идет о формах движения
материи. Расширение нашего познания о формах движения происходит за счет нового, углубленного знания, выраженного, в данном
случае, в предикате суждения.
40
Г. Брутян
(
;
Ц
Если же взять суждения: „Трение есть источник теплоты" и
„всякое механическое движение способно посредством трения превращаться в теплоту", то в данном случае расширение нашего познания
происходит прежде,всего за счет знания, выраженного в субъекте
второго суждения.
Наконец, по сравнению с суждением „всякое механическое движение способно посредством трения превращаться в теплоту" с у ж дение „лкрбая форма движения способна и вынуждена при определенных для каждого случая условиях превращаться, прямо или косвенно, в любую другую форму движения" расширяет наши познания
с помощью новых знаний, выраженных как в субъекте, так и в предикате второго суждения. В первом суждении субъект высказывает
мысль только о механическом движении, во втором же суждении —
о любой форме движения. Аналогично, в первом суждении в предикате высказана мысль о способности посредством трения превращаться в теплоту, во втором же суждении — о способности и необходимости превращаться в любую другую форму движения, частным случаем которого является теплота.
Объективная связь существует не только между элементами
суждения и не только между формами суждения, но и между с у ж д е нием и другими формами мышления. И эта связь т а к ж е является
предметом изучения диалектической логики.
Суждение связано, с одной стороны, с понятием, ибо любое с у ж дение состоит из понятий, с другой стороны, с умозаключением, ибо
само суждение входит в состав умозаключения. В то же время понятие выступает не только как элемент суждения, но и как результат
многих суждений и умозаключений. Здесь происходит своеобразное
проявление диалектического закона отрицания отрицания. Понятие
отрицается суждением и умозаключением, а последние в свою очередь отрицаются понятием. В результате отрицания отрицания мы
имеем дело не с простым воспроизведением первоначального понятия, а с понятием, которое является синтезом всего познания, которое в снятом виде воспроизводит в себе познавательное богатство
многих суждений и умозаключений. Если первоначальное понятие является лишь элементом суждения и ближе стоит к восприятию, то
понятие, выступающее как результат многих суждений и умозаключений, является научным понятием. К этому последнему относятся
слова В. И. Ленина: „Очень верно и важно — именно это повторял
популярнее Энгельс, когда писал, что естествоиспытатели должны
знать, что итоги естествознания суть понятия, а искусное оперирование с понятиями не прирождено, а есть результат 2000-летнего развития естествознания и философии" г .
Взаимосвязь суждения с другими формами мышления — с понятием, умозаключением — выражается также в том,, что те ж е
1
В. И. Ленин,
Философские те!ради, стр. 247.
свойства диалектической природы присущи и понятию, и суждению,
и умозаключению, но в разной степени и в разных формах проявления. Причем и само это проявление показывает неразрывную
связь форм мышления между собою. Так, единичность, особенность
и всеобщность присущи и понятию, и суждению, и умозаключению.
Понятие „суждение" представляет единство единичного, особенного и*
всеобщего. Понятие „суждение" предполагает „категорическое утверждение" как момент единичности, ибо не может быть суждения, которое не было бы ни категорическим утверждением (суждением^, ни
разделительным суждением, ни какой-нибудь конкретной формой суждения. С другой стороны, понятие „суждение" как момент особенности входит в понятие „форма мышления", которое является всеобщим
понятием по сравнению с понятием „категорическое утверждение".
Нельзя научно представить понятие „суждение" вне его связи с понятиями „категорическое утверждение" и „форма мышления". Вот почему каждое понятие, в том числе и понятие „суждение", представляет собою единство единичного, особенного и всеобщего. Однако это
единство в понятии выступает в неявной форме. Моменты единичности, особенности и всеобщности более ясно выступают в суждении,
что дало основание Гегелю суждение называть раскрытым понятием.
Суждение „Иван есть человек" уже совершенно ясно показывает
единство единичного („Иван") и всеобщего („человек"). Или же суждение „листья дерева зелены" утверждает единство особенного („листья
дерева"^ и всеобщего („зелены"). Сама форма суждения показывает,
что в суждении утверждается, что единичное (особенное) есть
всеобщее.
Однако и в суждении не раскрывается полностью связь, единство
всех трех моментов диалектической взаимосвязи единичного, особенного и всеобщего. Суждение показывает связь или единичного и всеобщего, или же особенного и всеобщего. Взаимосвязь всех этих трех
моментов в развернутой форме выступает в умозаключении. Из посылок: „Категорическое утверждение является суждением" и „суждение есть форма мышления" с логической необходимостью вытекает
вывод о том, что „категорическое утверждение есть форма мышления".
В данной связи понятие „категорическое утверждение" выступает
как единичное, „суждение" — как особенное и „форма мышления" всеобщее.
И взаимообусловленность единичного, особенного и
всеобщего дала возможность из двух суждений вывести новое знание,
из незнания сделать переход к знанию. В выводе мы могли утверждать, что категорическое утверждение (единичное) есть форма мышления (всеобщее), потому что в посылках единичное связано с особенным, а последнее в свою очередь со всеобщим. Это и дало возможность в выводе связать единичное со всеобщим.
Из сказанного можно прийти к выводу, что та или иная форма
мышления (в данном случае суждение) тогда может служить диалекти-
ческому познанию действительности, когда его берем в связи, во
взаимообусловленности с другими формами мышления.
Мы далеко, конечно, не исчерпали рассмотрение тех проблем
теории суждения, которыми занимается диалектическая логика. Здесь
были упомянуты лишь главные, на наш взгляд, вопросы. Причем
каждый из вопросов, рассмотренных здесь в самом общем виде, составляет предмет специального и многостороннего рассмотрения 1 .
1
В нашей философской литературе в последние годы появились следующие
статьи, посвященные учению диалектической логики о суждении: М. Н. Алексеев.
Ф. Энгельс и В. И. Ленин о диалектике суждения. .Вестник Московского университета", 1953, № 4, стр. 59—70; М, Н. Алексеев, О диалектической природе суждения,
.Вопросы философии*, № 2, 1956, стр. 49—61; П. С. Попов, Диалектика суждения, в
сборнике .Академику Виктору Владимировичу Виноградову - , Изд-во АН СССР, М.1956, стр. 195—203.