СоотНоШеНИе ПоНЯтИЙ `кУлЬтУрНаЯ картИНа МИра` И
реклама
Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 1 (182). Философия. Социология. Культурология. Вып. 16. С. 136–140. О. В. Первушина СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ ‘КУЛЬТУРНАЯ КАРТИНА МИРА’ И ‘ЖИЗНЕННЫЙ МИР’ В ПРОБЛЕМНОМ ПОЛЕ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ В статье рассматривается соотношение понятий ‘культурная картина мира’ и ‘жизненный мир’ с точки зрения феноменологического анализа культурных явлений и процессов. Исследуется проблема человека-субъекта, сообщества-субъекта в конструировании «культурной картины мира». Делается вывод об обусловленности «культурной картины мира» особенностями восприятия феноменов и явлений «жизненного мира». Ключевые слова: культурная картина мира, жизненный мир, этническая культура, сознание, субъект, феноменология культуры. Культурная картина мира представляет собой основной элемент мировидения человека, имеющий глубокие исторические корни, восходящий к мифологическому сознанию народов архаических культур и тем самым совпадающий по времени с процессом антропогенеза. Вероятно, что возникновение первичных целостных представлений человека о мире и месте в нем было обусловлено необходимостью адаптации к специфическим условиям существования (природно-климатическим, пространственно-географическим, историческим и т. д.), в результате чего формировался присущий данной общности язык, мировидение, история. Очевидным является тот факт, что существо и особенности бытия человека в каждой культуре реализуются по-своему, что определяет прежде всего способ мировидения данного народа. Все богатство бытия каждой конкретной культуры, вся целостность бытия данного народа формируют определенный способ осознания человеком мира и бытия в нем. Результат этого специфического видения мира, в котором пребывает человек, и есть культурная картина мира – система образов, представлений, знаний об устройстве мира и месте человека в нем1. Культура как процесс связана с конструированием отношений определенной общности людей, где большое значение придается не только предметно-практическому освоению мира, но и ценностно-смысловому представлению о должном, значимом, ценном. Иными словами, значения выражают целесообразность вещей и предметов по отношению не только к целям предметно-практической деятельности, но и к определенному месту в человеческом миропорядке. Другими словами, система значений – это не категориальное членение мира с точки зрения его объективной определенности, а выражение структурированности мира человеком с точки зрения соотнесения вещей и их функций с ценностными представлениями, мировидением в целом. Образующиеся в процессе человеческой жизнедеятельности смысловые связи и значения определяют ритмы и циклы человеческой жизни, пространственные и временные константы бытия, которые составляют основу культурного процесса. Так, жизненные проявления человека как субъекта определенной культуры регулируются теми или иными обрядами, ритуалами, нормами, предписаниями, которые характеризуют определенным образом организованный культурный мир, его пространственные и временные границы. Значения, в которых существует для человека его мир, обретают таким образом особое измерение, особый способ бытия, отличный от тех целей и задач, которыми он целенаправленно руководствуется в своей практической деятельности. Кроме того, формируя предметный мир, его функции и значения, субъекты практики не могут перевести в поле рационального контроля все условия реализации своих целей, все аспекты бытия человека в мире. С этой точки зрения культурная картина мира воспринимается как категория, близкая жизненному миру, – центральной категории в феноменологии Э. Гуссерля, философского направления, разработанного крупным немецким ученым в начале XX в. Жизненный мир в феноменологии Э. Гуссерля является универсумом, складывающимся на основе непосредственных свя- Соотношение понятий ‘культурная картина мира’ и ‘жизненный мир’... зей человека с жизненной средой (природноклиматической, социально-культурной и т. д.), который априори воспринимается субъектом относительно логико-теоретических схематизаций природы, культуры, жизни. В настоящее время термин ‘жизненный мир’ (‘Lebenswelt’) переместился из узкоспециального феноменологического поля в пространство различных социально-гуманитарных наук. Концепция «жизненного мира» Э. Гуссерля принадлежит к числу наиболее перспективных теоретических достижений философии XX в. По ряду параметров и смыслам, которые она заключает, эта концепция во многом соприкасается с понятием ‘картина мира’. Соотнесем понятийно-смысловые аспекты «культурной картины мира» и «жизненного мира». Критикуя сциентизм и натуралистическипозитивистское мировоззрение современной ему науки, Гуссерль заявил, что «жизненный мир» и репрезентирующая его культура являются центральными смыслообразующими элементами и смысловым началом всего человеческого бытия. В этой связи представляется оправданной экспликация феноменологического способа осмысления понятия ‘картина мира’, отправным пунктом которого выступает анализ и интерпретация понятия ‘жизненный мир’. Сущностную характеристику данного понятия Гуссерль дает и расшифровывает в своей программной работе «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» следующим образом: «...единственно действительный, действительно данный через восприятие, через опыт осваиваемый и могущий быть освоенным в опыте мир – наш повседневный жизненный мир»2. Гуссерль ставит акцент на словосочетании «единственно действительный мир», и это не случайно, так как за этим повтором, усиливающим значение этого словосочетания, стоит сложная философская система, разрабатываемая ученым в течение всей жизни. Поздняя феноменология Гуссерля противостоит классическому естественно-научному способу понимания и истолкования мира, базирующемуся на рациональных (естественно-научных, математических, а затем и философских) основаниях3. Согласно Гуссерлю, естествознание на протяжении столетий создавало, изобретало «мир идеальностей», как оказалось в итоге, не обладающий полнотой истинности, а вме- 137 сте с тем окружающий мир, непосредственно воспринимаемый чувствами, оценивался научной мыслью как мир «неподлинного бытия». Своеобразие точки зрения Гуссерля состоит в том, что «единственно действительным» он провозглашает не мир научных абстракций и представлений, а тот, который дан человеку в его непосредственном опыте восприятия. «Единственно действительный мир», по Гуссерлю, – тот, который люди воспринимают непосредственно опытным путем, с помощью органов чувств, т. е. той способностью, которой человек, наделен изначально, а не посредством приобретенной способности конструировать предметы и объекты, которая заслоняет «единственно действительный мир», лишает человека возможности непосредственного восприятия мира. Здесь необходимо сделать следующее замечание. Данная категория, ‘жизненный мир’, воспринимается некоторыми учеными, изучающими феноменологические подходы Гуссерля, как категория, претерпевшая определенные модернизации на протяжении жизни философа. Так, Н. В. Мотрошилова утверждает, что если в работах Гуссерля 1920-х гг. «жизненный мир» понимался преимущественно как естественный и описывался в категориях «допонятийного», «до-языкового» восприятия, созерцания; как опыт, предшествующий интеллектуально-понятийному мышлению, то по прошествии десяти лет под жизненным миром понимается уже не «немое», допонятийное созерцание, а «опыт актуального, конкретного исторического мира со всеми его культурными формами»4. Н. В. Мотрошилова обращает внимание на то, что неточности в понимании пройденного Гуссерлем пути в науке, в понимании процесса развертывания ученым феноменологических категорий привели в нашей научной литературе к ошибочному утверждению, что «жизненный мир» по Гуссерлю (доказательно эта точка зрения излагается в «Кризисе…») – это только «мир естественной установки». Жизненный мир – это мир не только природы, но и созданный человеком и человечеством мир «второй природы» – ее особых предметностей и смыслов. Окружающий нас мир – это всегда и мир социокультурный, исторически определенный и данный. Понятие ‘жизненный мир’ у Гуссерля не тождественно понятию ‘природный мир’, данная категория включает в себя не только 138 природный мир, но и все признаки исторически, социально определенной действительности (научная практика, искусство, техника и т. д.). Именно такой мир, утверждает Гуссерль, – мир исторических, социальных данностей, а не одна природа вне человека – является для нас «действительным», в опыте осваиваемым, актуальным и в самом деле жизненным миром. В настоящей работе нашей целью не является исследование истоков истории развития данного понятия как методологически значимого концепта феноменологии, в данном случае нас интересует близость подходов Э. Гуссерля и его ученика и последователя М.�������������������������������������� ������������������������������������� Хайдеггера в понимании сущности категорий ‘жизненный мир’ и ‘картина мира’, что позволит приблизится к выявлению сущности и определения границ данной дефиниции. Обращает на себя внимание тот факт, что и тот и другой делают акценты на значении непосредственного, чувственно-эмоционального человеческого опыта в конструировании образа мира и пространства картины мира. Понятие ‘жизненного мира’ не сводимо к понятию только природного естественного мира, в то же время действительным, а значит, жизненным является мир искусственных порядков, но только в том случае он может быть оценен как жизненный, если он представляет собой среду, которая имманентна человеческим устремлениям, переживаниям, смыслу бытия. Основатель феноменологии усматривает одну из причин «кризиса европейского человечества» в неизбежном «переворачивании» мира, в «сотворении» вторичного мира идеальностей, что исторически привело к постепенному замещению этим миром подлинно действительного и в этом смысле первичного мира. Заданность ситуаций, навязанный алгоритм действий, механистичность интеллектуальных процессов, безличность в системе разного уровня коммуникаций – все это порождения мира искусственных порядков, частью которого является сам человек, теряя признаки субъективности, превращаясь в объект манипулирования в искусственном мире среди прочих им же созданных объектов. Ф.��������������������������������������� �������������������������������������� Жюльен – один из представителей современной философской мысли в работе «О времени. Элементы философии “жить”» продолжает направление размышлений Э. Гуссерля, продуктивно соединяя феноменологический О. В. Первушина и культурологический подходы в восприятии времени в разных картинах мира, специально останавливаясь на современной картине мира человека европейской культурной традиции: «По правде говоря, мы, в нашем так называемом современном мире, более уже не чувствуем его, разве что только безотчетно. Возможно, что частично именно эти ощущения и делает наш мир “современным”. В действительности уже давно решетки, воздвигнутые нашим разумом, накрыли и скрыли такую возможность для нашего сознания»5. Во многом продолжая феноменологическую традицию Э. Гуссерля, Ф. Жюльен оценивает сознание современного европейского человека как лишенное возможности непосредственного восприятия окружающего мира. По отношению к жизненному миру картина мира – всегда определенный способ включения человека-субъекта в пространство жизненного мира, в ткань повседневного бытия; определение своего места в нем, выстраивание системы представлений и ценностей с целью создания механизма упорядочения, систематизации, а значит, объяснения мира. Безусловно, всеми этими характеристиками обладает этническая картина мира, представляющая исторически определенный способ восприятия и оценки этносом собственного жизненного мира (в терминологии Э. Гуссерля «домашнего жизненного мира») в рамках традиционной культуры6. Она представляет собой, культурный опыт, который сохраняет результаты субъективно окрашенного, изначально-непосредственного, восприятия «действительного жизненного» мира7. Иными словами, в построении картины мира субъективность восприятия, имеющая индивидуально или коллективно окрашенную способность, моделирует мир как символическую, эмоционально-значимую реальность. Следовательно, проблема субъекта как создателя культурной картины мира является ключевой при анализе данного понятия, так как именно субъект (человек-субъект, сообществосубъект) является источником, организующим определенные результаты восприятия, созерцания, оценки и переживания жизненного мира в определенную совокупность образов, представлений, смыслов, значений, объединенных в картину. ‘Жизненный мир’ Гуссерля неотделим от понятия ‘субъективность’, от глубинного соотношения с человеческим сознанием: непосред- Соотношение понятий ‘культурная картина мира’ и ‘жизненный мир’... ственная очевидность, интуитивная достоверность его феноменов, понимаемых и принимаемых индивидом как таковые, все это можно определить как субъективную достоверность2. М. Хайдеггер называет субъективностью ту часть человеческой психики, которая фиксирует ощущения и восприятия элементов внешних воздействий и психических состояний как реально существующих, значимых для субъекта-человека, как вполне самостоятельную реальность. Хайдеггер называет такие феномены экзистенциалами и считает их «не априорными формами разума или безличными формами интенций, оставляющими за скобками (внешний) мир, а “жизненными формами”, возникающими как результат взаимодействия с жизненным миром»6. Эту способность человеческого сознания создавать «живую форму» в зависимости от особенностей и способов восприятия окружающего мира можно рассматривать как изначальные основания формирования картины мира определенным этносом. Сфера представлений порождает свою собственную структуру: она организует составляющие ее следы переживаний и, в свою очередь, организуется ими, их логикой, их связями с порождающими их импульсами. Она не сводима ни к реальности как таковой, ни к миру символов. Ее можно отнести к промежуточному между ними уровню воображения, где презентируются связи, отношения между реальностью и символом, обозначаемым и обозначающими. Это, в сущности, есть процесс генерирования картины мира. Субъект в той или иной степени является своего рода источником порождения «жизненной формы», которая воплощает образы жизненного мира, структурируя представления субъекта о нем. Иными словами, картину мира возможно рассматривать как «жизненную форму», которая представляет собой создание из знаков и феноменов реальности различных композиций и соотнесение их с действительностью реального мира, но при этом она не является только порождением мира символов, и вместе с тем ее назначение не ограничивается областью моделирования предметно-практической деятельности человека. По сути своей она является инвариантом взаимодействия человека-субъекта и жизненного мира, одним из способов взаимопроникновения феноменов действительности и символического мира, реального мира и мира трансцендентальных форм. 139 А. С. Ахиезер пишет о том, что в основе развития докультурного человека, вероятно, имел место внутренний диалог: подсознательное самоощущение «я» как стремление подчиниться внешнему голосу вступало в диалог с якобы «реальными» субъектами (внешними по отношению к нему феноменами), которые проникали в его сознание, определяя его существование. Ученый ставит под сомнение возможность имманентного осознанного развития как развития личностного самосознания. Он утверждает, что велика вероятность того, что сознание развивалось как результат восприятия внешних феноменов, которые воспринимались как наделенные субъективностью – способностью оказывать влияние на человека: «Представления о субъекте в культуре возникли, прежде всего, на основе формирования взгляда на мир как бы состоящий из субъектов, взгляда на субъекты как внешний феномен»8. Соответственно, велика вероятность того, что первичные, определенным образом формирующиеся представления о мире как субъективно, эмоционально окрашенные, не всегда пока характеризующиеся завершенностью, восходят не к отношениям субъект-объекты (безличные феномены жизненного мира), а субъектно-субъектным отношениям как способности человека к антропологизации всего живого и одновременно восприятию реальности как пронизанной сакральным смыслом, что характерно прежде всего для этнической культурной традиции. Вероятно, отношения диалога могли быть тем механизмом, который запустил развертывание человеческой субъективности, результатом чего явилась способность человеческого сознания создавать и конструировать многоликие образы многоликого жизненного мира. Переход от дочеловеческого к человеческому (т. е. культурному) состоянию означает начало выстраивания представлений о мире в символической форме. В магических ритуалах архаических культур уже воплощен особый мир иной, символической реальности. Вопрос о соотношении действительного, реального мира (жизненного мира) с символическим миром – один из непроясненных вопросов в культурологии, несмотря на обилие публикаций по данной проблематике. Очевидным для современной культурологии является тот факт, что человек обладает трансформационными механизмами, переводящими значимые для индивида и рода пере- 140 живания во внутренние концепты, представления, а затем в знаки и символы, имеющие внешнее выражение и доступные для восприятия другими. Предполагается, что человек живет в двух параллельных мирах. Один из них составляют «реальные», «объективные», независимо от каждого отдельного индивида происходящие события, составляющие условия, окружение, динамичное поле его существования. Другой состоит из потока восприятия индивидуально и социально значимых событий и их внутреннего упорядочения. При каждом переживании человеку приходится проводить различие между значимыми и незначительными его компонентами. На этой основе формируются классификации ситуаций, определяемых пересечением внешних событий и их внутреннего признания в качестве значимых. Эти ситуации расчленяют жизненный поток на сигналы жизненного мира, на дискретное осмысление целостности, оформляющиеся в определенные представления – образы мира. Картина мира и жизненный мир соотносятся как корреляты в рамках данного теоретического построения, что позволяет категорию ‘жизненный мир’ рассматривать в проблемном поле культурологического исследования как категорию, проясняющую научный статус понятия ‘картина мира’. Анализ картины мира с точки зрения феноменологического подхода позволяет ее рассматривать как результат ценностносмысловой рефлексии сознания, способного конструировать и воспроизводить многочисленные социокультурные миры, представляю- О. В. Первушина щие собой феномены как данности сознания, через которые демонстрирует себя как реальность (жизненный мир), так и субъективное «я». Возможны иные способы систематизации, иные ракурсы анализа проблемного поля картины мира. Изложенное выше представляет один из подходов к этой теме, который, при его неизбежной ограниченности, все же намечает актуальные теоретические вопросы исследования картины мира. Примечания См.: Быховская, И. М. Основы культурологии. М. : Едиториал УРСС, 2005. С. 244. 2 Гуссерль, Э. Избранные работы / сост. В. А. Куренной. М. : ИД «Территория будущего», 2005. С. 253. 3 См.: Матвеев, Г. М. Мифоязыческая картина мира этноса. Йошкар Ола : Мар. гос. ун-т, 2005. С. 160. 4 Мотрошилова, Н. В. Понятие и концепция жизненного мира в поздней философии Эдмунда Гуссерля // Вопр. философии. 2007. № 7, ч. 1. С. 140. 5 Жюльен, Ф. О «времени». Элементы философии «жить». М., 2005. с. 83. 6 См.: Martin Heidegger in Europa and America. The Hague, 1973. P. 106. 7 См.: Лурье, С. В. Психологическая антропология : история, современное состояние, перспективы. М. : Академ. Проект : Альма Матер, 2005. С. 202. 8 Ахиезер, А. С. Проблема субъекта : человексубъект // Вопр. философии. 2007. № 12. С.3. 1
