рианте «imagined») сообщества. Он отмечает, что «термины
реклама
' I 36 Часть 1. Генеология национальных государств Европы рианте «imagined») сообщества. Он отмечает, что «термины вроде "изобретения" и "воображения" могут означать различные вещи и обычно используются именно в тех смыслах, от которых Андер­ сон стремится дистанцироваться: очень легко перейти от "вообра­ жаемого" в смысле "вымышленного" к "воображаемому" в смыс­ ле "иллюзорного" или "сфабрикованного"» (Смит 2004: 255). В результате может сложиться впечатление, что «нация не обладает никакой реальностью, не зависимой от ее образов и репрезента­ ций», что «подрывает социологическую реальность нации» (там же). Как отмечает А. Миллер, «во многих откликах и рецензиях» на книгу Б. Андерсона термин «воображаемое сообщество» интер­ претируется неверно (Миллер 1994: 60). Однако — и здесь я пол­ ностью согласна с А. Миллером - внимательное ознакомление с авторской трактовкой данного определения позволяет избежать подмены понятий и впечатления отсутствия социологической ре­ альности нации. Также Э. Д. Смит считает, что хотя «воображение» и «помогает понять, как легко концепция нации может распространяться и пересаживаться на другую почву», открытыми остаются вопросы о том, «почему она должна распространяться и почему пересажи­ ваться должна именно она (нация)?»10 (там же: 255—256). Наконец, возражения Э. Д. Смита касаются и самого определения нации, которое, по его мнению, охватывает «слишком широкие полити­ ческие сообщества», а не только те, которые являются нациями (там же: 257). •, В. Коротеева отмечает стремление Б. Андерсона ответить на вопрос о том, «как возникают границы воображенного сообщест­ ва» (Коротеева 1999: 69). При этом она выделяет в качестве основ­ ного объяснения наличия множества наций «чтение литературы на родном языке». Это, по ее мнению, является противоречием во взглядах автора, показывающего, что в Новом Свете или бывших европейских колониях Азии и Африки язык не имел особого зна­ чения (там же). На мой взгляд, данная критика концепции Б. Анд дерсона не является оправданной. Сама В. Коротеева в начале своей работы указывает на то, что только Э. Геллнер претендовал "' Курсив Э. Смита. " ' ' Глава 1.2. Модернистские концепции формирования... ( II 37 на создание единой, универсальной модели национализма, в то иремя как остальные исследователи не ставили перед собой такой шдачи (там же: 14). Концепция Б. Андерсона является примером рассмотрения разных национализмов, отличия между которыми обусловлены временем их появления, структурными условиями (например, затрудненностью коммуникации между метрополией и колониями или обособленностью административных единиц в I иучае Южной Америки), а также теми целями, которые пресле­ довали идеологи национализма (например попыткой натянуть уз­ кую кожу наций на династическое государство). При этом я полностью согласна с сомнением В. Коротеевой относительно того, «действительно ли газеты создают общность или они одновременно и отражают уже существующее единII но?» (там же: 70). Так, предпочтение газетчиков в Южной Аме­ рике «новостям из своей провинции — расписанию прибывающих Кораблей; ценам на местной бирже» может быть обусловлено тем, •по данные новости описывали уже реально существующее общее пространство, «в котором проходила жизнь читателей» (там же). Мое основное критическое замечание к концепции Б. Лидер­ ам щ касается ее своеобразной «аполитичности». Как уже было • пмечено, исследователь определяет нацию как политическое сообщество. Однако при рассмотрении процесса формирования наций и национальных государств политическое измерение окач.шается практически полностью вынесенным за рамки анализа. Оно заявляет о себе в полной мере лишь при описании офици­ ального национализма, определяемого автором как «реакцио-нная политика». В то время как при рассмотрении лингвистического национализма основное внимание уделяется способам формиро­ вания представлений о «мы-сообществе», носящем, скорее, кульi урную, нежели политическую окраску. Концепция Эрнеста Геллнера: Национальные государства как результат приведения в соответствие культурных и политических границ Другим ярким представителем модернистской парадигмы нилялся Э. Геллнер. Как и все сторонники данного подхода, он *• Часть 1. Генеология национальных государств Европы считал, что «нации не даны нам от природы, они не являются политической версией теории биологических видов». Поэтому и национальные государства «не были заранее предопределенной кульминацией развития этнических или культурных групп». С его точки зрения, национализм представляет собой не пробуждение старых сообществ, а формирование сообществ совершенно ново­ го типа, которые соответствуют «современным условиям», хотя и используют «в качестве сырья культурное, историческое и прочее наследие донационалистического мира» (Геллнер 1991: 114—115). Следует отметить, что воззрения исследователя на нации, национализм и национальные государства формировались на протяжении трех десятилетий. Так, первый вариант концепции национализма был представлен Э. Геллнером в работе 1964 года «Мысль и изменения», в которой он «связывал возникновение национализма с новой ролью языковой культуры в современном мире» (Смит 2004: 62). На этом этапе политике уделялось не столь много внимания, как в дальнейшем: здесь политическое измере­ ние сводилось, в первую очередь, к констатации роли интеллек­ туалов в формировании националистических движений. Вторая версия концепции содержится в книге «Нации и национализм», вышедшей в свет в 1983 году. В данной монографии стержневым являлось выявление роли «систем всеобщего государственного образования в поддержании "высоких" культур в современных индустриальных обществах» (там же: 65). Наконец, в работах ав­ тора 1990-х годов «Пришествия национализма» и «Условия свобо­ ды» была представлена идея «часовых поясов Европы»," пришед­ шая на смену достаточно громоздкой типологии национализма, базирующейся на факторах власти, доступности образования, однородности/неоднородности культур и представленной в кни­ ге «Нация и национализм». В связи с такой эволюцией взглядов Э. Геллнера, основное внимание будет уделено позднему варианту концепции как наиболее политическому и в определенной степе­ ни европоцентричному. Основополагающим постулатом поздних взглядов исследова­ теля является утверждение, что национализм представляет собой 11 Подробнее об идее «часовых поясов» Европы речь пойдет в Главе 1.3. Глава 1.2. Модернистские концепции формирования... оУ принцип, согласно которому политические и культурные границы должны совпадать. Под нацией он понимал «обширную совокуп­ ность анонимных индивидов, которые приобщены либо к опреде­ ляющей данную нацию высокой культуре, либо к культуре низкой, по находящейся в зависимости от этой высокой культуры, попада­ ющей в ее потенциальный ареал и дающей своим носителям шанс пойти когда-нибудь в число носителей высокой культуры» (Гелл­ нер 2002: 166). В связи с этим национализм и нация неразрывно связаны с двумя концептами — государство и культура. Данная идея была сформулирована исследователем в меткой метафоре: национальное государство является результатом брачного союза государства и культуры. Он считал, что появление национализма возможно «только в среде, где государство уже воспринимается как нечто само собой разумеющееся» (Геллнер 1991: 30). Также на­ ционализм определялся им как «то, что относится к сообществам, объединенным общей культурой и отличающимся от сопернича­ ющих или враждебных сообществ различиями в культуре». При лом речь идет не о любых типах культуры, а только о культурах ••высоких», то есть «передаваемых не путем неформального обще­ ния с непосредственным окружением, а при помощи формально­ го обучения» (там же: 9, 7). Тем не менее, не каждое государство и не каждая высокая культура могут образовать «брачный союз». '.десь существует ряд существенных ограничений, главным из ко­ торых является тип обществ. В своей работе «Нации и национализм», так же как и в более поздних исследованиях, Э. Геллнер рассматривал два основных Типа обществ — аграрное (или агро-письменное) и индустриаль­ 12 ное (или развитое индустриальное). При этом он утверждал, что в аграрном обществе все «противится приведению политических границ в соответствие с культурными», так как здесь «из двух поюнциальных партнеров — культуры и власти — ни одинп не имеет тяготения к другому» (там же: 42—43). Так, в аграрную эпоху хотя и возникает множество культур (в том числе и высоких), но отсутс1 ' В книге «Нации и национализм» также упоминается и доаграрнос общество, однако ему исследователь практически не уделял внимания, поскольку на этой стадии в принципе НС существует одного из партнеров будущей пары - современного государства. 1 ' Курсив Б. Андерсона. 40 Часть 1. Генеология национальных государств Европы твует то, что Э. Геллнер назвал «культурным империализмом», то есть стремлением одной из культур «занять главенствующее по­ ложение и заполнить собой всю политическую единицу» (там же: 45). И, напротив, именно в период индустриализации возможным становится союз государства и высокой культуры. В связи с этим центральным вопросом концепции исследователя являлось выяс­ нение причин его появления. Культурная гомогенность как следствие индустриализации Как уже было указано, Э. Геллнер проводил разграничение между аграрным (агро-письменным) и индустриальным (разви­ тым индустриальным) обществами. Первое он описывал как об­ щество, в котором существует функциональный «разрыв, а иног­ да и конфликт между культурой высокой и низкой, который про­ является по-разному: с одной стороны, высокая культура может стремиться навязывать свои нормы низкой, с другой — носители низкой культуры могут стремиться по возможности усвоить нор­ мы высокой, чтобы упрочить свое положение» (Геллнер 2002:151). Другими словами, здесь нет единой культуры, носителями кото­ рой являлись бы все жители государства. Напротив, разные слои общества являлись носителями различных культурных образцов. Дифференциация между такими культурами была как вертикаль­ ной, то есть иерархической, так и горизонтальной. Первый тип дифференциации был вызван тем, что в аграрных обществах «культурною различия определяют общественные по­ зиции, регулируют доступ к ним и не позволяют индивидам их покидать» (там же: 151). Другими словами, здесь отсутствовала вертикальная мобильность, что приводило к изолированности различных страт друг от друга. Горизонтальная дифференциация, с точки зрения Э. Геллнера, была связана с тенденцией сельско­ хозяйственных сообществ «культивировать особенности, отлича­ ющие их от соседних в географическом смысле сообществ, име­ ющих такой же статус». В свою очередь, данное культивирование наряду с «замкнутым образом жизни» способствовало «развитию культурных и лингвистических отклонений», что приводило к Глава 1.2. Модернистские концепции формирования... 41 возникновению разнообразия «даже там, где вначале оно отсут­ ствовало» (там же: 153). Так как агро-письменные общества из-за отсутствия верти­ кальной мобильности являлись обществами сословными, то под понятие «нация» в них попадала достаточно узкая прослойка насе­ ления. По мнению Э. Геллнера, здесь термин «нация» «обозначает скорее размытое составное целое, включающее главным образом представителей так называемого свободного дворянства, живуще­ го на определенной территории и готового участвовать в полити­ ческой жизни» (там же). Ю. Хабермас обозначил данное явление как Adelsnation — «нация знати», описав следующий механизм ее возникновения: «правящие сословия, которые встречались друг с другом в "парламентах" или в других "представительных соб­ раниях", представляли страну или "нацию" перед лицом14 двора» (Хабермас 2002: 366). Однако с наступлением индустриализации ситуация меняет­ ся коренным образом. В первую очередь происходит изменение типа разделения труда, который теперь является очень сложным и «бесконечно, беспредельно изменчивым» (Геллнер 1991: 67). В индустриальном обществе возникает потребность в большом ко­ личестве новых профессий и особых навыков. Однако появление того и другого привело не к формированию новых закрытых каст специалистов, а, напротив, к «отсутствию глубинных дистанций между представителями различных профессий» (там же: 72). Основными чертами нового типа разделения труда становятся эгалитаризм и мобильность. Так, развитие экономики и техничес­ кий прогресс требовали большого количества людей, способных к быстрому овладению новыми навыками, а также к смене профес­ сий. В связи с этим меняется и само образование, которое стано­ вится универсальным. Если в аграрном обществе «было невозмож­ но и нежелательно иметь универсальное образование, то в совре­ менном индустриальном обществе это необходимо» (там же: 7). Другими словами, теперь на первое место выходит базовое, типо­ вое обучение, которое предшествует получению узкоспециализи­ рованных знаний и навыков. В связи с этим возникает насущная " Курсив Ю. Хабсрмаса. "'*• Часть 1. Генеология национальных государств Европы потребность в единой образовательной системе, внедрение и под­ держание которой способны осуществить только централизован­ ные органы управления, то есть государство. Именно поэтому, по мнению Э. Геллнера, «монополия на законное образование сей­ час важнее и существеннее, чем монополия на законное насилие» (там же: 87). Преобразование агро-письменного общества в развитое ин­ дустриальное общество повлекло за собой и преобразование Adelsnation в Volksnation15 — нацию народа. Новый тип разделения труда существенным образом изменил общество, которое теперь » не могло иметь «стабильной ролевой структуры» (Геллнер 2002: 157). В таком обществе, с сильно развитой вертикальной и гори­ зонтальной мобильностью и потребностью в типовом обучении, необходимой стала культурная, в том числе и лингвистическая, стандартизация. Как указывал Э. Геллнер, «по самой природе своей производственной деятельности индустриальное общество является огромным, анонимным, мобильным и нуждается в хо­ рошей коммуникативной системе для общения независимо от ситуации». Именно поэтому сейчас человек «является в первую очередь подданным своей культуры» (Геллнер 1991: 14—15). Становлению Volksnation также способствовало и формирова­ ние новой страты — пролетариата, состоявшего из «оторванных от своих корней крестьян». Бывшие крестьяне, становясь про­ летариатом, стремились каким-либо образом восстановить при­ вычные для них, но разрушенные общинные связи. Именно язык и культура смогли в городских условиях заменить им деревню и прежние родовые структуры, став новыми «скрепами общества» (Смит 2004: 62). В связи с этим индустриальные общества «опре­ деленно способствуют распространению однородной культуры», причем данная культура должна быть «высокой», то есть «подчи­ ненной сложной системе норм и стандартов». Другими словами, необходимой становится «гомогенизация» общества, осуществить которую способен только государственный аппарат (Геллнер 2002: 159). Все это приводит к постепенному сведению государственных границ к границам культурным, что Э. Геллнер выразил в форму15 Курсив Э. Смита. Глава 1.2. Модернистские концепции формирования... 43 ле: «одна культура — одно государство; одно государство — одна культура» (там же: 160). Такое государство, с его точки зрения, и является национальным. По мнению Э. Геллнера, «идея культурной однородности, со­ ставляющая основу национализма, противоречит самой сути тра­ диционного общества», в котором всегда сильны сегментарные различия. Отличительной чертой индустриальных обществ яв­ ляется то, что все их члены «равны по культуре». (Геллнер 1995: 114). Данное равенство приводит к формированию особого типа человека, который был обозначен исследователем как «модульный человек». Модульность в данном случае подразумевает способ­ ность индивидов как «встраиваться в эффективные институты и ассоциации», так и покидать эти союзы, если они не согласны с их политикой.16 Поэтому модульный человек «готов к любым пере­ менам ... в своих занятиях и в своей деятельности». А его модуль­ ность, по сути, является способностью в рамках единого «куль­ турного поля решать самые разнообразные задачи» (там же: 108, 110). В обществе, состоящем из модульных людей, подавляющее большинство должностей «распределяются по принципу способ­ ностей и компетенции, но не рождению и навечно» (Геллнер 2002: 157). Таким образом, появление модульного человека возможно только при переходе от аграрного общества к индустриальному, а принадлежность к высокой стандартизированной культуре делает модульного человека националистом (Геллнер 1995: 112-117). Важно заметить, что Э. Геллнер не считал возможным обрете­ ние каждой высокой культурой «своего» государства. Так, он от­ мечал: «Национализм — это ... всегда игра на выбывание, так как большинство участвующих в ней культур неизбежно проигрывают. Культур слишком много, и если бы каждая из них образовывала свое государство, то такое количество жизнеспособных государств просто не уместилось бы на Земле» (там же: 180). Толчком для по16 Такое понимание модульности базируется на описываемых Э. Гсллнсром различи­ ях между «традиционной» и «модульной» мебелью. Традиционная мебель предполагает, что все ее предметы составляют единый гарнитур и продаются вес вместе. Приобретение каких-то дополнительных предметов, равно как и замена одного предмета гарнитура какимто новым оборачиваются нарушением единого стиля. Напротив, отличительной чертой мо­ дульной мебели является то, «что составляющие се отдельные предметы легко сочетаются, стыкуются между собой» (Геллнер 1995: 105). 44 Часть 1. Генеология национальных государств Европы явления национализма является индустриализация, разрушающая прежнюю ролевую структуру общества и требующая его гомогени­ зации. Поэтому может сложиться впечатление, что становление национальных государств является своеобразным побочным про­ дуктом экономического развития. Однако Э. Геллнер не просто констатировал переход от агро-письменного общества к индустри­ альному, но и описывал путь, «следуя которому общества или госу­ дарства переходят из первого состояния во второе»17 (там же: 161). Представленный им переход во многом повторяет стадии на­ ционализма, выделяемые другими авторами, например Ю. Хабермасом.18 Он подчеркивал, что в подавляющем большинстве случаев в Европе национальные государства являются не просто следствием индустриализации, а результатом целенаправленной политики. При этом исследователь также указывал, что зачастую значительную роль в процессе становления национальных госу­ дарств играла интеллигенция, так как именно она была способна «превратить этнические конфликты в националистические дви­ жения, выступавшие за отделение от существующей политичес­ кой единицы». Таким образом, с точки зрения Э. Геллнера, не нации создают национализм, напротив, национализм порождает нации (Геллнер 1991: 127). Стадии национализма в Европе Отправной точкой зарождения национализма в Европе, по мнению Э. Геллнера, являлся тот факт, что данный регион нака" Следует отмстить, что в работе «Нации и национализм» Э. Геллнер не уделял особого внимания вопросу перехода к новому типу государств и обществ. В данной работе он лишь отмечал, что «индустриальное общество вышло на историческую сцену не по мановению волшебной палочки. Оно возникло в результате перестройки, произошедшей внутри одного из агарных обществ и протекавшей отнюдь не безболезненно» (Геллнер 1991: 97-98). В от­ личие от других исследователей, например Б. Андерсона, он ни в данной работе, ни в более поздних своих трудах не рассматривал глубинные причины перехода от аграрного общества к индустриальному. Возможно, одним из объяснений этому является следующее высказы­ вание исследователя: «Истоки индустриального общества остаются предметом научных споров. И мне думается, так будет всегда» (там же: 57). Тем не менее, в статье «Пришествие национализма» Э. Геллнер попытался как-то нивелировать этот пробел в своей концепции, включив в нес раздел «Усовершенствование теории», в котором и описываются стадии на­ ционализма в Европе (Геллнер 2002: 161-185). 18 См.:Хабсрмас2002. Глава 1.2. Модернистские концепции формирования... ** э ыуне Французской революции уже не соответствовал идеальному типу агро-письменного общества. Здесь на протяжении длитель­ ного периода времени «наблюдался неуклонный экономический рост, шли необратимые политические и идеологические измене­ ния», однако все это не приводило к появлению политических ло­ зунгов национализма (Геллнер 1995: 163). В период с 1815 по 1918-е годы в Европе начался постепенный переход к национальным государствам, обозначенный Э. Геллнером как стадия «политического ирредентизма». В это время, с од­ ной стороны, сохранялись прежние государственные структуры, а с другой стороны, появилась «националистическая идея, выдви­ гаемая как политический принцип». Суть данной идеи сводилась к разрушению существующих государств и границ (там же: 162). На следующей стадии, названной «триумф и поражение национал-ирредентизма», «происходит распад многонациональных империй». На их месте «возникает ряд более мелких государств», каждое из которых «заявляет о своем намерении вести по осо­ бому национальному пути ту этническую группу, с которой оно отождествляется» (там же), В Европе «конец веку национал-ирредентизма» положила Первая мировая война, спровоцировавшая возникновение большого числа новых суверенных государств. Однако изначальный триумф национал-ирредентизма — распад прежних империй — оборачивается и его поражением. Причина этого заключалась в том, что новые государства также не были этнически однородными, и в них проблемы меньшинств оказа­ лись не менее острыми, чем они были в разрушенных империях, охваченных националистической агитацией. В связи с этим обра­ зовавшиеся государства не только унаследовали «все слабые мес­ та прежней системы», но одновременно приобрели и новые (там же). Так как на большей части европейского региона никогда не 19 было компактного расселения этнических групп, то «всякие по­ литические границы шли вразрез с чьими-то интересами и были несправедливы в самом очевидном смысле этого слова». В отно­ шении же Восточной Европы «бесспорная и справедливая поли­ тическая карта была просто невозможна» (там же: 168—169). В этой Курсив Э. Геллнера. 46 Часть 1. Генеология национальных государств Европы части континента даже разрушение империй как «тюрем народов» приводило к образованию новых «тюрем» для этнических мень­ шинств. Ситуация усугублялась тем, что «новые меньшинства20... в прошлом нередко входили в состав этнических или лингвистичес­ ких групп, культура которых была доминантной». Поэтому новый статус оказывался для них «непривычным и вызывал естественное негодование и сопротивление» (там же). Одним из способов борь­ бы в данном случае становилось обращение к своей «историчес­ кой родине»: «Они могли искать покровительства у своего родно­ го государства, призванного защищать их собственную культуру» (там же: 169). Триумф ирредентизма и определенное его поражение привели к следующей стадии, обозначенной Э. Геллнером как «Nacht und Nebel» — «ночь и туман». На данной стадии посредством «массо­ вых убийств» или депортации целых этнических групп реализовывался максимально жестокий вариант приведения культурных границ в соответствие с границами государственными (там же: 162). В Восточной Европе массовые убийства и принудительное переселение «позволили привести в порядок этническую карту, ... хотя, конечно, не полностью» (там же: 170). Наконец, после окончания Второй мировой войны в Европе настала стадия «снижения накала этнических переживаний» (там же: 175). По мнению Э. Геллнера, «на поздних, относительно благополучных этапах развития индустриального общества на­ ционализм получает все меньшее подкрепление». Это связано, во-первых, с тем, что «в изначально культурно близких» странах Европы «на поздних стадиях развития производственной и пот­ ребительской конкуренции ... наблюдается заметная культурная конвергенция». Поэтому теперь «становятся возможными любые формы федерации или конфедерации». Кроме того, на данной стадии высокая культура хотя и «остается необходимым условием морального гражданства и эффективного участия в экономичес­ кой и политической жизни», но уже не «продуцирует сколько-ни­ будь заметных националистических настроений». Таким образом, национализм удалось «приручить» (там же: 176, 179). Курсив Э. Геллнера. Глава 1.2. Модернистские концепции формирования... При этом Э. Геллнер обращает внимание на тот факт, что пред­ ложенная им схема перехода от аграрного к индустриальному об­ ществу не является универсальной. Он отмечал, что «есть целый ряд причин, помешавших ее полной реализации в действитель­ ном историческом процессе», в том числе неравномерность и не­ одновременность данного процесса в различных частях Европы. Поэтому для уточнения предложенной схемы он ввел понятие «часовых поясов» (см. Главу 1.3). Критика концепции Эрнеста Геллнера Одной из главных проблем концепции Э. Геллнера, с точки зрения Э. Д. Смита, является «установление причинно-следствен­ ных связей». Он указывает на то, что в ряде случаев национализм предшествовал, а не являлся следствием индустриализации (Смит 2004: 78). По его мнению, существуют и сложности с установлени­ ем взаимосвязи между высокими культурами и государством. Так, Э. Д. Смит задается вопросом: «Служит ли достижение конкрет­ ным народом высокой культуры актом получения власти, благода­ ря которому народ как бы вступает в сферу политики и становится "субъектом" истории?» (там же: 81). Еще один недостаток теории Э. Геллнера, по мнению Э. Д. Смита, заключается в придании слишком большого значения культурной гомогенности. Посколь­ ку большинство государств являются полиэтническими, стрем­ ление к культурной однородности в них «нечасто достигает своей цели» либеральными и демократическими методами. Напротив, во многих случаях это стремление приводит к усилению автори­ тарных или даже тоталитарных тенденций21 (там же: 86). Однако Э. Геллнер не оспаривал данный факт, о чем свидетельствует, на­ пример, выделенная им стадия национализма «Nacht und Nebel». А. Миллер выделяет в качестве одного из недостатков концеп­ ции Э. Геллнера отсутствие объяснения причин возникновения в границах «не своих» государств «стандартизированных высо­ ких культур, стремящихся обрести свое собственное государство» (Миллер 1994: 6). Он также подчеркивает, опираясь на работы 21 Подробнее о проблеме демократии пойдет речь в Главе 2.3. чо Часть 1. Генеология национальных государств Европы Ч. Тили, Э. Гидденса и М. Манна, что «по крайней мере в Англии» отправной точкой развития национализма была не индустриали­ зация, а «централизация власти, установление прямого правления и эффективного административного контроля», произошедшие задолго «до наступления индустриальной революции» (там же: 7). Схожая критическая аргументация была высказана и Дж. Бройи, 22 который утверждает, что «многие националистические доктрины и многие националистические политические движения расцвели в таких обществах, которым еще только предстояло претерпеть переход к индустриализации». Он считает, что «в неиндустри­ альных обществах есть средства распространения национальной культуры», и в них также можно обнаружить «политически зна­ чимые формы национализма». И, напротив, «национализм как специфическое политическое движение часто бывает довольно слаб в культурно однородных индустриальных обществах, живу­ щих в границах современных наций-государств». Таким образом, Дж. Бройи заключает: «связь между национализмом ... и индуст­ риализмом на самом деле нигде не является такой тесной, как она подается в воззрениях Геллнера» (Бройи 2002: 221). Ряд замечаний А. Миллера касаются и выделенных Э. Геллнером стадий национализма в Европе. Так, на его взгляд, «общий недостаток периодизации ... заключается в том, что основана она ... на сугубо политических критериях, в то время как собственно генезис национализма объясняется Геллнером в социокультурных и социально-экономических категориях» (Миллер 1994: 10). Дан­ ное замечание представляется мне очень важным, но не бесспор­ ным. Так, с одной стороны, Э. Геллнер, действительно, выделял в качестве первоосновы национализма экономическую модерниза­ цию. В своей концепции он также уделял особое внимание форми­ рованию высокой культуры, однако неоднократно подчеркивал, что национализм является принципом, на основании которого культурные и политические границы должны совпадать. Поэтому выделение стадий национализма базируется на тех политических решениях, реализация которых и приводит к достижению указан­ ного соответствия. 22 вы. Подробному анализу воззрений Дж. Бройи посвящена одна из частей настоящей гла­ Iлава 1.2. Модернистские концепции формирования... ча Тем не менее, с другой стороны, претензия Э. Геллнера на со­ здание универсальной модели становления наций и национальных i осударств имеет как свои сильные, так и слабые стороны. Несом11снным достоинством его теоретических построений является рас­ смотрение процессов формирования высокой стандартизирован­ ной культуры с разных точек зрения: социально-экономической, социокультурной и политической. Однако такая многоплановость и результате оказывается не столько комплексной, сколько разноi тправленной. И здесь нельзя не согласиться с А. Миллером в том, что политическое измерение не в полной мере состыкуется с теми социальными и экономическими изменениями, которые описы­ вал Э. Геллнер. Причиной этого, на мой взгляд, является эволю­ ция самих воззрений автора. Как уже было сказано, концепция исследователя формировалась на протяжении трех десятилетий. Мри этом изначально доминировали социокультурные объясне­ ния возникновения наций и национальных государств. Постепен­ но политика начала занимать все более важное место в концепции. Однако автор не столько изменил свою первоначальную точку зрения, сколько модифицировал ее, добавив еще и политическую компоненту. Таким образом, происходило своеобразное расшире­ ние теории, а не ее качественное изменение, что и привело в ко­ нечном итоге не к комплексности, а к разнонаправленное™. Наконец, не совсем корректным мне представляется вывод Э. Геллнера о том, что совпадение культурных и политических гра­ ниц автоматически приводит к становлению национального госу­ дарства. На мой взгляд, данный принцип является релевантным не только для суверенных, но и автономных территориальных и даже внетерриториальных образований. Например, он подходит для описания Квебека или языковых сообществ Бельгии, однако в этих случаях мы имеем дело не с национальными государствами, а с разными видами политической автономии. * * * Таким образом, к сильным сторонам «социально-экономи­ ческого модернизма» можно отнести достаточно полное пред­ ставление как о принципиально новой форме политического со-
