институциональные условия неформальной занятости в
advertisement
Федеральное государственное образовательное бюджетное учреждение высшего образования «Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации» На правах рукописи Ахмадеев Денис Рашидович ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ УСЛОВИЯ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ Специальность 08.00.01 – Экономическая теория ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени кандидата экономических наук Научный руководитель: доктор экономических наук, профессор Нуреев Рустем Махмутович Москва - 2015 2 ВВЕДЕНИЕ .............................................................................................................. 5 ГЛАВА 1 ОСНОВНЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К АНАЛИЗУ УСЛОВИЙ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ ......................................................................................................... 16 1.1 Эволюция теоретических представлений о неформальной занятости ... 17 1.1.1 Ретроспективный обзор изучения неформального сектора ............. 17 1.1.2 Сравнительный анализ основных концептуальных подходов к понятию неформальной экономики и неформальной занятости ............... 23 1.2 Классификация неформальной занятости и причины ее возникновения и развития. .............................................................................................................. 33 1.2.1 Анализ различных классификаций неформальной занятости .......... 33 1.2.2 Социально-экономические причины существования неформальной занятости .......................................................................................................... 47 1.3 Методы оценки степени распространения неформальной экономики .. 54 1.3.1 Прямые методы оценки масштабов неформальной экономики ...... 55 1.3.2 Косвенные методы оценки масштабов неформальной экономики .. 57 ГЛАВА 2 ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ УСЛОВИЯ РАЗВИТИЯ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ В ПРОЦЕССЕ ПЕРЕХОДА ОТ КОМАНДНОЙ К РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ В РОССИИ ........................... 65 2.1 Историческая преемственность неформальной занятости в современной России .................................................................................................................. 66 2.1.1 Особенности функционирования отечественной экономики, обуславливающие предрасположенность к распространению неформальной занятости ................................................................................ 66 2.1.2 Влияние неформальных отношений, сложившихся в СССР, на вектор развития неформальных отношений в современной России ......... 71 2.2 Институт неформальной занятости в современной России: содержание, структура и тенденции развития ...................................................................... 79 2.2.1 Место института неформальной занятости в современной экономике России ........................................................................................... 80 2.2.2 Отраслевая структура неформальной занятости ............................... 84 3 2.2.3 Возрастная структура неформальной занятости и тенденции ее развития............................................................................................................ 87 2.2.4 Неформальная занятость с точки зрения развития человеческого капитала ........................................................................................................... 90 2.2.5 Гендерная характеристика ................................................................... 93 2.3 Последствия существования неформальной занятости в современной России .................................................................................................................. 98 ГЛАВА 3 СНИЖЕНИЕ ТРАНЗАКЦИОННЫХ ИЗДЕРЖЕК – ГЛАВНЫЙ ПУТЬ СОКРАЩЕНИЯ УРОВНЯ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ ............................................................................... 111 3.1 Институциональные условия и факторы, влияющие на развитие неформальной занятости ................................................................................. 112 3.1.1 Понятие «институциональные условия» .......................................... 112 3.1.2 Факторы, влияющие на развитие неформальной занятости в субъекте федерации ...................................................................................... 115 3.2 Анализ транзакционных издержек ведения легального и нелегального бизнеса в современной России ....................................................................... 126 3.3 Совершенствование системы формальных институтов, обеспечивающих снижение транзакционных издержек ведения легального бизнеса в современной России. ....................................................................................... 144 3.3.1 Совершенствование законодательства о защите занятости ............ 144 3.3.2 Снижение уровня коррупции и бюрократии ................................... 150 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ................................................................................................... 157 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ.................................................................................. 167 ПРИЛОЖЕНИЕ А - РАЗЛИЧНЫЕ ПОДХОДЫ К АНАЛИЗУ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ .................................................................... 190 ПРИЛОЖЕНИЕ Б - МЕТОДЫ ОЦЕНКИ РАЗМЕРОВ ТЕНЕВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ.......................................................... 191 ПРИЛОЖЕНИЕ В - СООТНОШЕНИЕ ЗАНЯТЫХ В НЕФОРМАЛЬНОМ СЕКТОРЕ ПО ВИДАМ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И СТАТУСУ В 2013 ГОДУ.................................................................................... 192 ПРИЛОЖЕНИЕ Г - СТРУКТУРА ЗАНЯТОСТИ ПО ВИДАМ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЗА 2013 ГОД.................................. 193 4 ПРИЛОЖЕНИЕ Д - ГРУППИРОВКА СУБЪЕКТОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ ВЕЛИЧИНЫ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ ....................................................................................................... 195 ПРИЛОЖЕНИЕ Е - ВЗАИМОСВЯЗЬ ФОРМАЛЬНОЙ И НЕФОРМАЛЬНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АКТИВНОСТИ В ПОСТСОВЕТСКИХ ОБЩЕСТВАХ ...................................................................................................... 199 ПРИЛОЖЕНИЕ Ж - МЕСТО РОССИИ В ИНДЕКСЕ ВЕДЕНИЯ БИЗНЕСА ............................................................................................................. 200 5 ВВЕДЕНИЕ Актуальность темы исследования. На современном этапе во многих странах наблюдается рост неформальной занятости. Россия не является исключением. Распад СССР и необходимость перехода от централизованной системы планирования к рыночным отношениям существенно повлияли на институт неформальной занятости в современной России. Повышенное внимание к вопросу неформальной занятости обусловлено также и стремительным распространением таких новых форм занятости, которые не совпадают с классическим представлением о стандартной, формальной занятости. Стандартная, формальная занятость является неотъемлемой частью индустриального уклада общества. При переходе к постиндустриальному этапу неизбежно появление новых форм занятости, не вписывающихся, полностью или частично, в понятие формальной занятости. Это становится возможным благодаря развитию новых технологий, определяющих специфику экономической деятельности. Между формальным и неформальным секторами экономики происходит активное взаимодействие, ввиду чего формальная и неформальная занятости в значительной степени переплетаются. По данным Росстата, порядка пятой части населения страны заняты неформально (хотя некоторые независимые эксперты приводят более значительные оценки масштабов неформальной занятости). Влияние института неформальной занятости на экономику страны до известной степени неоднозначно: существуют как позитивные, так и негативные эффекты для каждой заинтересованной стороны. Однако чрезмерно масштабная неформальная занятость искажает механизмы функционирования рыночной экономики. В связи с этим возникает необходимость комплексного исследования данного явления. Это 6 представляет собой достаточно сложную задачу ввиду скрытого характера объекта исследования, размытости его границ, сложностью оценки реальных масштабов в связи с недостатком достоверной информации. Для того чтобы проводимая государством политика на рынке труда была более эффективной необходимо определить качественные и количественные характеристики неформальной занятости в современной России. Понимание текущего состояния и вектора развития института неформальной занятости, а также экономические и социальные последствия от его существования, крайне важно при разработке мер в области занятости и механизмов их реализации. Анализ факторов, оказывающих влияние на развитие неформальной занятости, и анализ транзакционных издержек ведения легального и нелегального бизнеса позволит определить наиболее перспективные направления регулирования величины неформально занятых. Вышеперечисленные положения обусловили актуальность темы диссертации. Степень научной разработанности проблемы. Несмотря на то, что фактически неформальная занятость появляется с возникновением государственности, экономические исследования данного явления появились лишь во 2-ой половине XX в. Изначально неформальная занятость изучалась лишь в развивающихся странах. Большую роль сыграли работы, проведённые при поддержке Мирового банка и Международной организации труда. Наиболее известной из них стала работа Кейта Харта, английского социолога, проводившего в 1971 году свои исследования в Гане. Однако с расширением исследований по данной проблематике оказалось, что неформальная занятость встречается не только в слаборазвитых странах. В 1977 году в США американский советолог Грегори Гроссман и бывший советский экономист, эмигрировавший в Америку, Арон Каценелинбойген практически одновременно опубликовали свои статьи, посвященные формам и масштабам теневой экономической деятельности в советской экономике. Эти работы стали первыми попытками изучить 7 самостоятельную хозяйственную деятельность в странах Восточной Европы и в СССР. Начало изучения феномена неформальной экономики относительно развитых странах Запада датируется второй половиной 70-х годов XX столетия. Отправной точкой принято считать работу американского экономиста П. Гутманна. Можно выделить несколько основных концептуальных подходов к анализу неформальной экономики и занятости. С позиции неоклассического (структуралистского) подхода феномен неформальной занятости рассматривал В. Токман. Неоинституциональный (легалистский) подход предложен перуанцем Эрнандо де Сото. Основоположником классически институционального (культурологического) подхода считается Г. Мюрдаль. Наиболее известными представителями марксистского подхода являются А. Портес и М. Кастельс. Системное исследование данной проблемы отечественными учеными развернулось лишь в постсоветский период. Феномен неформальной занятости с учетом российской специфики анализировали В.Е. Гимпельсон, Р.И. Капелюшников, Г.Б. Клейнер, М.В. Курбатова, С.Н. Левин, В.Л. Тамбовцев, О.В. Синявская, Т. Шанин, С.Ю. Барсукова, Р.М. Нуреев, Л.Я. Косалс и др. В исследованиях Ю.Л. Латова, В.В. Радаева, И.Н. Клямкина и Л.М. Тимофеева изучены институты неформальной экономики, отмечено, что неформальная занятость в её современном виде образовалась при значительном влиянии советской плановой экономики. Социально-экономическая специфика возникновения неформальной занятости в разных секторах экономики, а также в разных регионах отмечены в работах Е.Я. Варшавской и И.В. Доновой, В.Н. Титова и др. Применение системного подхода к изучению социально- экономических проблем организации общества, и в частности к вопросу неформальных отношений рассмотрены С.Г. Кирдиной, С.Г. Кордонского. в работах О.Э. Бессонова, 8 Специфика функционирования неформальной экономики в условиях глобализации отражены в исследованиях Э. Мингиони, А. Портеса, М. Кастельса, С.М. Пястолова. Работы вышеперечисленных ученых составили теоретическую базу данного научного исследования. Несмотря на наличие большого количества работ по данной тематике, некоторые аспекты неформальной занятости еще недостаточно изучены. Работ, в которых бы анализировались социальнодемографические характеристики работников формального и неформального секторов, а также рассматривалась взаимосвязь формального и неформального секторов экономики в современной России недостаточно. При этом стоит отметить, что неформальные трудовые отношения динамично развиваются под воздействием научно-технического прогресса, в связи с чем выявление влияющих на них факторов и уточнение наиболее перспективных направлений регулирования неформальных трудовых отношений представляется значимым для решения практических задач государственного регулирования. Все это и определило выбор темы диссертации, ее цель, задачи и структуру. Целью диссертации является выявление общего и особенного, присущего институту неформальной занятости в современной России, определение наиболее перспективных направлений её снижения. Достижение данной цели обусловило необходимость решения следующих задач: 1) Проанализировать теоретические подходы к исследованию неформальной занятости, определить их сущность и провести сравнительную характеристику, показать, как они взаимодополняют друг друга; 2) Провести сравнительный анализ социально-экономических характеристик работников формального и неформального секторов экономики в России в начале XXI в. 9 3) Установить степень влияния ключевых макроэкономических факторов на развитие неформальной занятости в современной России в краткосрочном и долгосрочном периоде, показать их влияние в рамках уравнения линейной регрессии; 4) Определить конкретные формы связи формального и неформального секторов экономики в современной России. 5) Уточнить институциональные особенности неформальной занятости, складывающиеся в процессе реструктуризации занятости в России. На этой основе определить наиболее перспективные направления регулирования масштабов неформальной занятости в России. Предметом исследования диссертационной работы являются социально-экономические отношения и институциональные характеристики неформальной занятости в России. Объектом исследования выступают особенности, закономерности, тенденции и перспективы неформальной занятости в современной России. Область исследования. Диссертационная работа по своему основному содержанию соответствует положениям п. 1.1. – Политическая экономия (экономические интересы), п. 1.4. Институциональная и эволюционная экономическая теория (теория транзакционных издержек) Паспорта специальности 08.00.01 – Экономическая теория (экономические науки). Методология и методы исследования. Работа основана на результатах научных достижений как отечественных, так и зарубежных ученых в области социально-экономической и институциональной теории. В процессе исследования использовались работы по изучению трудовых отношений и неформального сектора в экономике России. В ходе исследования применялись различные методы и приемы, выбранные в соответствии с природой изучаемого объекта и задачами диссертационной работы. При написании диссертационной работы были использованы такие универсальные методы, как формально-логический и 10 диалектический методы познания, восхождение от абстрактного к конкретному, анализ и синтез, единство исторического и логического, статистические (группировка, ранжирование), а также методы институционального анализа и экономико-математического моделирования (корреляционно-регрессионный анализ, графическое изображение) и другие. Информационной базой исследования послужили данные Госкомстата России по вопросам занятости, справочно-статистические материалы специальных исследований отечественных и зарубежных авторов. Научная новизна диссертации заключается в уточнении влияния основных параметров воспроизводства на динамику неформальной занятости в постсоветской России, а также в уточнении институциональных характеристик данного явления в современной России. К наиболее важным результатам, отличающимся научной новизной, можно отнести следующее: 1. В процессе анализа основных подходов (неоклассического, неоинституционального, классического институционального, марксистского) к исследованию неформальной экономической деятельности выделены их основные черты, сходства и различия, достоинства и недостатки, показано как они на разных этапах исследования дополняют друг друга. Наиболее богатым и продуктивным для исследования неформальной экономики и неформальной занятости признан марксистский подход. 2. На основе сравнительного анализа концепций разработана оригинальная классификация неформальной экономической занятости по стадиям воспроизводства. Это позволяет охарактеризовать неформальную занятость как единство всех сфер производственной деятельности (производства, распределения, обмена и потребления). 3. Выявлены происходящие в современной России качественные изменения в структуре отраслей, входящих в современный неформальный сектор, что связано с переходом к постиндустриальному обществу и приводит к изменению в возрастной структуре неформальных работников. 11 4. Макроэкономические факторы, влияющие на развитие неформальной занятости в России, оказывают различное воздействие в кратко- и долгосрочном периодах. Уточнена степень влияния ряда макроэкономических факторов на развитие неформальной занятости в России в краткосрочном и долгосрочном периодах. 5. Доказана комплементарность формального и неформального секторов экономики в современной России. 6. На основе сравнительного анализа транзакционных издержек ведения легального и нелегального бизнеса в России выявлены наиболее перспективные направления снижения неформальной занятости в современной России. Положения, выносимые на защиту: 1. Если при использовании неоклассического подхода неформальная занятость анализируется с точки зрения соотношения спроса и предложения на рынке труда, а в соответствии с неоинституциональным подходом подчеркивается необходимость ограничения бюрократического вмешательства государства в этот процесс, то применение классического институционального и марксистского позволяет взглянуть на этот процесс с точки зрения исторического развития, то есть не ограничиваться рыночной стадией развития. Применение двух последних подходов даёт возможность найти в неформальной занятости не только проявление рыночной экономики, но и обилие полунатуральных, полутоварных, полупланомерных связей. Наиболее богатым из всех четырех оказывается марксистский подход, для которого наиболее органичен анализ неформальной занятости в исторической перспективе. Представленные подходы взаимосвязаны между собой и взаимодополняют друг друга. При использовании неоклассического, неоинституционального и классического институционального подходов абсолютизируется один из факторов при анализе неформальной занятости, проявляя этим свою индуктивную сущность. Марксистский же подход 12 последовательно дедуктивен, что позволяет исследовать явление неформальной занятости наиболее комплексно (С. 17-32). 2. Выделение разновидностей неформальной занятости по стадиям воспроизводства позволяет не только разделить неформальную занятость на отдельные сферы, но и показать их органическую взаимосвязь и взаимопереход (неформального производства – в неформальное распределение, в неформальный обмен и в неформальное потребление). При этом необходимо обратить особое внимание на органическую взаимосвязь неформального сектора с формальным сектором экономики. Результаты неформального производства могут быть реализованы (полностью или частично) и в формальном распределении, и в формальном обмене, и в формальном потреблении. В результате значительная часть производства, распределения, обмена и потребления носит смешанный (формальнонеформальный) характер (С. 33-44). 3. В течение 2000-2010-х гг. происходил сдвиг в возрастной структуре неформальной занятости: среди участников неформального сектора экономики увеличивается доля самой юной возрастной группы (15-19 лет), а доля самой старшей возрастной группы (60-72 года) снижается. Такой сдвиг в возрастной структуре связан с качественными изменениями в структуре отраслей, входящих в современный неформальный сектор: в их составе сокращаются традиционные виды деятельности, где были заняты люди старших возрастных групп, и увеличивается доля отраслей, более активно использующих достижения НТП, в которых заняты в основном люди молодого возраста (С. 79-90). 4. В краткосрочном периоде существует прямая зависимость между уровнем неформальной занятости и уровнем безработицы в регионе, а также обратная зависимость между уровнем неформальной занятости и величиной валового регионального продукта, величиной инвестиций в регионе, количеством малых предпринимателей в регионе, среднемесячной заработной платой. В долгосрочном же периоде между неформальной 13 занятостью и безработицей наблюдается обратная зависимость, в то время как с величиной валового регионального продукта – прямая, а с величиной инвестиций, масштабами малого предпринимательства и заработной платой связь хоть и прямая, но слабо выраженная (С. 115-124). 5. В современной России неформальная занятость является комплементарным явлением по отношению к формальной занятости. Формальная и неформальная занятость не существуют друг без друга. Более того, каждая из них создает условия для другой и при определенных предпосылках переходит в другую. На практике многие виды формальной деятельности тесно связаны и переплетены с неформальными видами трудовой деятельности. Если формальный сектор переживает депрессию, то с определенным лагом эта депрессия перекидывается и на неформальный сектор (С. 124-126). 6. Несмотря на улучшение институциональных условий ведения бизнеса в России в последние годы, существуют значительные резервы для их дальнейшего совершенствования. Наиболее перспективными направлениями являются (по классификации условий из доклада Doing Business) облегчение процедуры получения разрешения на строительство, а также оптимизация условий ведения международной торговли, поскольку именно эти параметры оценены в России ниже остальных. Если в рамках имеющегося набора институциональных правил еще не достигнут условный максимум по данному параметру, то в соответствии с законом убывающей отдачи соотношение затрачиваемых средств на улучшение именно этих показателей ведения легального бизнеса с эффектом от этого улучшения будет наиболее высоким (С. 126-144). Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что основные выводы могут быть использованы при регулировании и прогнозировании ситуации на рынке труда, выработке конкретных предложений по координировании государственной политики занятости с целью оптимизации уровня неформальной занятости. 14 Приведенные в работе теоретические выводы и рекомендации могут быть использованы при чтении курсов и спецкурсов: «Институциональная экономика», «Национальная экономика» и других курсов социальноэкономических профессиональных программ и программ повышения квалификации. Степень достоверности, апробация и внедрение результатов исследования. О свидетельствует достоверности обширная результатов подборка настоящей зарубежной и работы отечественной литературы, позволившая всесторонне изучить проблему неформальной занятости, а также выявить особенности, закономерности, тенденции и перспективы неформальной занятости в современной России. Достоверность результатов исследования использованных подчёркивается статистических большим данных, а количеством также расчетами, иллюстрирующими положения, выдвинутые в диссертации. Основные положения и результаты исследования обсуждались и получили положительную оценку на конференциях, в том числе на Международной научной конференции «Современные проблемы глобальной экономики: от торжества идей либерализма к новой «старой» экономической науке» (Москва, Финансовый университет, 4 марта 2013 г.), на IV Международной научно-практической конференции «Академическая наука – проблемы и достижения» (North Charleston, USA, 7-8 июля, 2014 г.), на III Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы экономики» (г. Уфа, 10 сентября 2014 г.), на III Международной научнопрактической конференции «Экономические науки: теоретический и практический взгляд» (г. Уфа, 1 октября 2014 г.), на ХХIХ Международной научно-практическая реализации стратегии конференции модернизации «Экономико-правовые России: реальные аспекты императивы динамичного социохозяйственного развития» (г. Сочи, 1-5 октября 2014 г.), на Международной научной конференции «Глобализация и Статистика» (г. Тбилиси, Тбилисский государственный Университет имени Ив. 15 Джавахишвили, 23-24 октября 2014 г.), на II Международной научной конференции «Развитие современной России: проблемы воспроизводства и созидания» (Москва, Финансовый университет, 4 марта 2015 г.). Результаты исследования использованы в рамках Общеуниверситетской комплексной темы «Устойчивое развитие России в условиях глобальных изменений» за период 2014-2018 гг. по межкафедральной подтеме: «Место России в новой глобальной архитектуре экономических отношений». Материалы диссертации используются кафедрой «Экономическая теория» в преподавании учебных дисциплин «Институциональная экономика» в теме «Рынки факторов производства» и «Национальная экономика» в теме «Макроэкономическое планирование и прогнозирование в условиях глобализации экономики». Апробация и внедрение положений диссертации подтверждено соответствующими документами. Публикации. По теме диссертации опубликовано 11 работ общим объемом 10,36 п.л. (авторский объем – 7,25 п.л.), в том числе 5 работ общим объемом 5,88 п.л. (авторский объем – 4,28 п.л.) в рецензируемых научных изданиях, определенных ВАК Минобрнауки России. Структура и объем работы обусловлены целью, задачами и логикой исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, включающего 223 источника, 7 приложений. Текст диссертации изложен на 200 страницах, содержит 26 рисунков и 29 таблиц. 16 ГЛАВА 1 ОСНОВНЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К АНАЛИЗУ УСЛОВИЙ СТАНОВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ Современный подход сложился благодаря исследованиям как общих проблем неформальной занятости в мире, так и специфических, типичных для переходной экономики. Вопросы теории неформальной занятости разрабатывались многими исследователями. Среди отечественных экономистов и социологов следует выделить, работы В.Л. Тамбовцева [131], Ю.В. Латова [100, 101, 107,], Г.Б. Клейнера [91, 92], В.М. Полтеровича [122], В.Е. Гимпельсона и Р.И. Капелюшникова [13], С.Г. Кордонского [22, 23], Ю.Р. Попова и М.Е. Тарасова [48], С.Ю. Барсуковой [73, 74], М.Л. Альпидовской [70], В.В. Волкова [9]. Применительно к постсоветскому пространству теоретические вопросы, связанные с неформальной занятостью, изучали Т.М. Малева [109], В.В. Радаев [123, 124, 125, 126, 127], И.Н. Клямкин и Л.М. Тимофеев [20], Р.М. Нуреев [41, 64, 65, 66, 67, 113], В.Е. Гимпельсон [11, 86], Л.Я. Косалс и Р.В. Рывкина [95], Е.Я. Варшавская [79, 80], И.С. Маслова и Т.А. Баранникова и Е.С. Кубишин [30], и другие исследователи. Методы оценки неформальной занятости изучали П. Гутман [171], К. Макафи [184], В. Танзи [212], А. Дилнот и К. Моррис [159], Э. Фейдж [161], К. Мэтьюз [185], Ф. Снайдер и Д. Энст [207] и другие. В первой главе мы использовали разработки этих и других авторов. Прежде чем анализировать особенности неформальной занятости в современной России кратко охарактеризуем основные теоретические подходы к анализу этого института. Эволюция теоретических представлений о неформальной занятости представлена в первом параграфе. Классификация 17 неформальной занятости и причины ее развития будут представлены во втором, а методы оценки величины неформальной экономики в третьем. 1.1 Эволюция теоретических представлений о неформальной занятости 1.1.1 Ретроспективный обзор изучения неформального сектора Неформальные трудовые отношения широко распространены в современном мире. Данное явление имеет неоднозначную оценку в научной сфере. В этой связи видится разумным провести ретроспективный обзор изучения неформального сектора. Изначально неформальную экономическую деятельность исследовали лишь в развивающихся странах. Данное явление обозначалось термином «неформальный сектор» - значительные группы людей, не вовлеченные в организованный рынок труда, но создававшие собственную систему занятости в целях выживания. В первую очередь это находило отражение в форме небольших семейных предприятий и самозанятости. Таким образом, неформальный сектор объединил разнообразные формы занятости, базирующиеся на неформальных, персонифицированных отношениях. Первоначально для обозначения таких отношений применялись другие термины: Дж. Бойк выделял «дуальную экономику» ещё в начале 50-х годов, а К. Гиртц спустя десятилетие предложил разделение экономики на «базарную» и «ориентированную на фирменное устройство». «Экономика фирм описывалась как более эффективная, капиталоемкая, с более высокой производительностью труда. «Базарная» экономика, наоборот, трудоемка, низкопроизводительна, маломасштабна, низкодоходна» [3, c. 15]. Постепенно 18 проблема неформальных отношений обретала все более четкие контуры в научном сообществе. Прорывом в изучении данного вопроса принято считать работу К. Харта [172]. Английский социолог проводил свои исследования в Аккре, столице Ганы, в конце 60-х гг. XX века. Он пришел к выводу, что основная часть местных жителей не задействована в официальной экономике, но, в то же время, и безработными их назвать нельзя. «Городская экономика отсталых стран представляла собой громадное скопление мелких и мельчайших мастерских, лавок и иных "микрофирм", снабжающих жителей городов простыми повседневными товарами (едой, одеждой, транспортными услугами и т. д.), не проходя никакой официальной регистрации, игнорируя налоговые и иные требования правительства к бизнесу» [107, c. 30]. В странах Африки и Азии в послевоенные годы стремительно происходил урбанизация процесс первичной происходила в урбанизации. На ходе промышленной Западе первичная революции, когда одновременно с ростом городов росли фабрики и мануфактуры, создававшие все новые рабочие места. Это обусловило отсутствие такой большой разницы между ростом занятости в промышленности и ростом городского населения, который сложился в третьем мире. Как показано на рисунке 1.1 в странах тропической Африки и южной Азии темпы роста городского населения стали значительно опережать темпы роста занятости в промышленном секторе. Поэтому безработица и неполная занятость достигли огромных размеров, приняв как открытые, так и скрытые формы. Если явная безработица, как правило, характерна для недавно урбанизированного населения, то скрытая расцвела в городском неформальном секторе. Следует отметить, что нелегальный сектор в значительной мере сглаживал основные городские проблемы в странах Африки и Азии за счет абсорбации новых жителей городов. Типы неполного неполного использования труда в развивающихся странах представлены в таблице 1.1. 19 Доля в процентах Городское население Занятые в промышленности Доход на душу населения (по ППП) (лог. масштаб) Источник: [169, p. 486]. Рисунок 1.1 – Урбанизация и индустриализация в развивающихся странах К. Харт рассматривал экономическую систему развивающихся стран в соответствии с дуалистической концепцией, отделяя формальный сектор от неформального и противопоставляя их [42, c. 83-160]. Каждый сектор обладал противоположными характеристиками. С точки зрения Харта, важнейший критерий при разделении формального и неформального секторов – степень рационализации труда, его регулярность и постоянство, факт существования фиксированного заработка. Таблица 1.1 – Типы неполного использования труда в развивающихся странах Тип Явная Скрытая Безработица Большей частью среди недавно урбанизированного населения В основном женщины (переставшие искать работу) Неполная занятость Сельскохозяйственные и сезонные рабочие Аграрный + городской неформальный секторы (скрытая безработица) Источник: [169, p. 229]. По мнению К. Харта, неорганизованные работники вне легального сектора играют огромное значение в предоставлении услуг и товаров 20 рядовым горожанам. Именно такие работники, с точки зрения исследователя, и составляют «неформальный сектор». Первоначально неформальный сектор ассоциировался с отсталостью и нищетой слаборазвитых стран. Он противопоставлялся формальному сектору, технологически развитому и прогрессивному. Считалось, что два этих сектора функционируют раздельно и никак не связаны между собой, а дальнейшее развитие индустриализации приведет к сокращению неформального сектора вплоть до его полного исчезновения. Новация К. Харта была положительно встречена научным сообществом и вскоре многие ученые обратили свое внимание на проблему неформальной занятости. С течением общепринятым. времени К термин экономистам, «неформальный изучающим сектор» данное стал явление, присоединились представители других дисциплинарных направлений – социологи, политологи, антропологи. Помимо стран Африки активно стали проводиться исследования в странах Латинской Америки и Азии. Увеличение числа исследователей в совокупности со страновыми особенностями явления закономерно привело к определенным разногласиям в понимании объекта исследования. Если исследователи Африканских стран в первую очередь ориентировались на такие характеристики неформальной экономики, как малые размеры участников и их низкую техническую оснащенность, то ученые, изучающие страны Латинской Америки, первостепенное значение придавали её нелегальности. Данная ситуация нашла отражение в работе Дональда Мида и Кристиана Морриссона [188]. Исследователи показали трудности, которые могут возникнуть при определении основных характеристик неформального сектора. Американский и французский экономисты изучили 2200 предприятий в семи странах, представляющих Латинскую Америку, Африку и Азию. Д. Мид неформальности: и К. Морриссон анализировали три критерия 21 1) размеры предприятия 2) уровень капиталоемкости производства 3) законность уплата налогов регистрация предприятия законодательные меры, направленные на ограничение деятельности субъектов неформального сектора регулирование условий труда. В результате проведенного исследования Д. Мид и К. Морриссон не смогли установить однозначной взаимосвязи между вышеуказанными критериями и пришли к выводу, что данные критерии не всегда встречаются сразу. С этим и связана сложность при выработке всеобъемлющего определения для неформального сектора. «Вскоре стало очевидно, что неформальная экономическая деятельность распространена не только в слаборазвитых государствах. Внимание исследователей обращается к развитым странам, а также СССР и странам Восточной Европы. Первые работы, посвященные теневой экономической деятельности в советской экономике, были опубликованы в 1977 году американским советологом Грегори Гроссманом [170] и советским экономистом, эмигрировавшим в США, Ароном Каценелинбойгеном [178]» [114, c. 16]. Эти работы стали отправной точкой в изучении деятельности такого рода в СССР и в странах Восточной Европы. Уже в 80-е гг. ХХ века стало понятно, что неформальная хозяйственная деятельность не просто существует, но и играет весьма важную роль, несмотря на централизованное планирование и тотальный учет. Однако распад СССР привел к сокращению деятельности в советской экономике. исследований неформальной 22 Теневую экономическую деятельность в российской переходной экономике изучали С. Джонсон, Д. Кауфманн, А. Шляйфер [177] и другие зарубежные исследователи. Системное изучение вопросов неформальной экономики и неформальной занятости отечественными исследователями начинается лишь в постсоветский период. Данной проблемой занимались С.Ю. Барсукова, Л.Я. Косалс, А.Н. Олейник, В.В. Радаев, Л.М. Тимофеев, В.Л. Тамбовцев, С. Кордонский, Ю.В. Латов и другие. Принято считать, что в развитых странах Запада неформальную экономику начали изучать со второй половины 70-х годов XX века. «В 1977 году американский экономист П. Гутманн в своей статье констатировал серьезный рост не учитываемой экономической деятельности в развитых капиталистических странах [171]. Чуть позже, в 1979 году, американский экономист Эдгар Фейдж опубликовал произведенные им расчеты [161], в соответствии с которыми нерегулярная экономика Соединенных Штатов Америки составляла около трети ВНП, что по своему масштабу соответствует слаборазвитым странам» [114, c. 16]. Однако поскольку государственно-бюрократическое регулирование, как правило, достигает наиболее существенных масштабов в развивающихся и переходных экономиках, именно здесь масштабы теневой экономической деятельности заметно превышают масштабы этого явления в странах экономического сотрудничества и развития, что и показано в таблице 1.2. Таблица 1.2 – Средние масштабы теневой экономики по трем типам стран, 1988–2000 гг. Группа стран Развивающиеся страны Страны с переходной экономикой ОЭСР Источник: [149, c. 3]. В процентах 35-44 21-30 14-16 23 Особенности взаимодействия участников неформальной деятельности изучали М. Кастельс и А. Портес [156], В. Токман [213, 214, 215, 216], К. Уильямс [219, 220]. Вопросами измерения объемов неформальной экономической деятельности занимались Э. Фейдж, П. Гутман, В. Танзи, Ф. Снайдер, А. Буен, К. Монтенегро [205]. На начальном этапе изучения неформальной занятости она рассматривалась, главным образом, как локальное явление в экономике страны, определялись её структурные элементы и основные характеристики. 1.1.2 Сравнительный анализ основных концептуальных подходов к понятию неформальной экономики и неформальной занятости Можно выделить несколько концептуальных подходов к анализу неформальной экономики и занятости. Первый – неоклассический – подход представлен учеными мейнстрима. Они занимают ведущие позиции во всех международных организациях. Не является исключением и Международная организация труда (МОТ). В соответствии с неоклассическим (структуралистским) подходом МОТ ключевое основание разрастания неформального сектора заключается в сочетании избытка предложения труда и низкого спроса на этот труд. Повышенное предложение труда МОТ объясняет «переходом от трудоемких технологий к технологиям капиталоемким, недостаточной квалификацией местных работников, а также наличием внутренней миграции (из деревни в город), способствующей быстрому росту городской рабочей силы, сильно опережающем рост предоставляемых рабочих мест в формальном секторе экономики. В соответствии с подходом МОТ неформальный сектор предпринимательских единиц характеризуется малыми (преимущественно размерами самозанятость или семейные фирмы), примитивностью технологий, легкостью доступа на рынок» [71, 93]. Неформальная экономическая деятельность рассматривается 24 как неоднородное явление. Её участники подразделяются следующим образом: 1) индивиды, не имеющие возможности претендовать на работу в формальном секторе экономики ввиду слишком низкого человеческого капитала, вследствие чего довольствующиеся лишь маргинальной работой; 2) безработные ввиду конъюнктурных изменений в экономике; 3) неформальные предприниматели, часто являющиеся собственниками микропредприятий. В первую очередь приверженцы данного подхода рассматривают макроэкономические меры поддержки формального сектора экономики в качестве основного вектора проводимой политики по увеличению экономического роста и ликвидации нищеты, присущей неформальному сектору экономики. Второй – неоинституциональный (или легалистский) – подход к исследованию этого явления был предложен перуанским экономистом Эрнандо де Сото [58, с. 10; 195, c. 6-21]. Он довольно близок к первому – неоклассическому подходу, однако отличается от него тем, что расширяет узкие экономические рамки соотношения спроса и предложения. Он дополняет их неоинституциональными категориями, центральной из которых является транзакционные издержки. Основу концепции де Сото составляет убеждение, что главная причина увеличения городского неформального сектора – это чрезмерная бюрократическая заорганизованность, присущая легальному сектору экономики. Именно она затрудняет свободное развитие конкуренции. «Ученый подвергает критике понимание неформальной экономики как неспособности части населения найти свое место в формальной экономике. По мнению сторонников данного подхода, занятые в неформальной сфере не являются обузой для общества, а наоборот составляют основу развития национальной экономики, так как они – 25 предприниматели, пробивающие себе дорогу в трудных условиях бюрократической зарегулированности» [71, c. 94-95]. Институт свободы и демократии в Лиме проводил специальные эксперименты, целью которых было выяснение затрат, необходимых терпеть желающим вступить в ряды легальных предпринимателей. Чтобы зарегистрировать фабрику по пошиву одежды необходимо потратить 289 дней и денежную сумму в 32 минимальных месячных зарплаты. Гораздо проще организовать торговлю в уличном киоске: 43 дня и 15 минимальных зарплат. Если вы хотите подготовить земельный участок для постройки жилья, то вам придется потратить порядка 56 минимальных зарплат и 7 лет [58, c. 178-179]. Как подчеркивает Эрнандо де Сото: «Наше исследование показывает, что готовность перуанцев действовать вне рамок закона в значительной степени есть результат рациональной оценки издержек законопослушания» [58, c. 178]. Поэтому главной причиной увеличения теневой активности является неблагоприятный правовой режим, при котором «процветание компании в меньшей степени зависит от того, насколько хорошо она работает, и в большей – от издержек, налагаемых на нее законом. Предприниматель, который лучше манипулирует этими издержками или связями с чиновниками, оказывается более успешным, чем тот, кто озабочен лишь производством» [58, c. 48]. Из-за излишней бюрократизации и чрезмерной заорганизованности возникает ситуация, что нелегальная деятельность в Перу охватывает 48% экономически активного населения, при этом составляя 61,2% рабочего времени и 38,9% официального ВНП [58, c. 49]. Качество же товаров и услуг, произведенных легально и нелегально, практически не отличается. Де Сото разработал классификацию транзакционных издержек, сопровождающих классификация ведение построена хозяйственной на признаке деятельности. «Данная легальности/нелегальности предпринимательской деятельности. Если хозяйствующий субъект ведет 26 свою деятельность легально, то он уплачивает, так называемую, «цену подчинения закону». Она состоит из нескольких частей. Во-первых, это «издержки доступа к закону», которые связаны с возможностью осуществлять предпринимательскую деятельность на легальной основе. Помимо этого, предприниматель несет «издержки продолжения деятельности в рамках закона»» [71, c. 95]. К этому типу издержек относится необходимость уплачивать производственным налоги стандартам, и сборы, соответствовать терпеть убытки несовершенства судопроизводства в процессе разрешения конфликтов. Наиболее тяжким бременем для предпринимателей становятся не налоги, а бюрократические процедуры. Порядка 40% рабочего времени тратит управляющий персонал на их исполнение. В итоге полное законопослушание обходится рядовому перуанскому предпринимателю примерно в 348% посленалоговой прибыли. Налоги же занимают только пятую часть этой суммы [58, c. 187]. Если же предприниматель ведет свою деятельность в обход законодательства, ему приходится оплачивать «цену внелегальности», которая состоит из: 1) издержек, связанных с уклонением от легальных санкций, 2) издержек, связанных с трансфертом доходов, 3) издержек, связанных с уклонением от налогов и различных начислений на зарплату, 4) издержек, связанных с отсутствием легально фиксированных прав собственности, 5) издержек, связанных с отсутствие возможности пользоваться контрактной системой, 6) издержек, связанных с двухсторонним характером внелегальной сделки, 7) издержек доступа к внелегальным методам урегулирования конфликтов [58, c. 176-215; 43, c. 167]. 27 Значительный вклад де Сото в развитие представлений о неформальной трудовой деятельности прежде всего в том, что он предложил исследовать данное явление с нового ракурса – как ответ наиболее активной части общества на излишнюю бюрократизацию и заорганизованность формального сектора экономики. Сторонники данного подхода уверены, что разделение экономики вызвано не структурными причинами, а правовой и бюрократической деятельностью самого государства, которое использует свою мощь в частных интересах. Данный подход опирается на исходное предположение о зрелости гражданского общества, когда упразднение не адекватно работающих институтов на новые, лучше вписывающиеся в существующую модель экономики, видится задачей реальной и в большей части технической. А, следовательно, и урегулирования вопроса неформальной экономической деятельности рассматривается как процедура не слишком длительная. Основные различия между неоклассическим (структуралистским) подходам МОТ и неоинституциональным (легалистским) подходом Эрнандо де Сото отражены в таблице 1.3. Таблица 1.3 – Основные различия между неоклассическим подходом МОТ и неоинституциональным подходом Неоклассический (структуралистский) подход МОТ Неоинституциональный (легалистский) подход государственное вмешательство в экономику необходимо государственное вмешательство в экономику категорически нежелательно ключевая причина разрастания неформального сектора в сочетании избытка предложения труда и низкого спроса на этот труд ключевая причина разрастания неформального сектора в правовой и бюрократической деятельности самого государства участники неформальной деятельности пассивный объект помощи участники неформальной деятельности - основа развития национальной экономики Источник: составлено автором на основе [201]. 28 Третий подход представлен представителями традиционного институционализма. Основателем этого классически институционального (или культурологического) подхода является шведский экономист Г. Мюрдаль. Он утверждал, что для исследования восточных обществ не целесообразно использовать западные модели [34, с. 238-281]. Большая часть таких понятий, как «безработица», «неполная занятость» и т.п. к странам Южной Азии неприменимы. Западные экономисты считают безработицу «вынужденной». Они полагают, что для использования необходимо лишь предоставление работы. Однако в действительности это не так. Многие, так называемые, безработные не обладают необходимым здоровьем и общей и профессиональной подготовкой. Сказываются институциональные условия и несовершенство рынка труда. Поэтому западный подход не применим к большей части населения развивающихся стран [42, с. 113-143.]. В развивающихся странах отсутствуют стандарты продолжительности рабочего времени и производительности труда. Поэтому понятия «готовой к выполнению работы» и «резерв рабочей силы» не совпадают во времени и пространстве. Для того чтобы это понять, необходимо изучать исторические традиции и ценности, детерминирующие поведение различных социальных групп и определяющие экономическую культуру общества, а не на формальные нормы права. Именно в сложившихся культурных нормах представители данного подхода усматривают основную причину развития неформальных отношений. В целях снижения теневой активности населения предлагается всячески развивать и поддерживать такие виды предпринимательской деятельности, которые одобряются традиционной хозяйственной культурой, а также культивировать ценности, поощряющие развитие данных видов предпринимательской деятельности. Так как для решения вопроса неформальной занятости необходимо воздействие на устои и традиции людей, сложившиеся достаточно давно и передаваемые из поколения в поколение, этот процесс представляется достаточно длительным. Единовременный ввод новых формальных норм 29 поведения не найдет поддержки у подавляющей массы населения, поэтому следует осуществлять постепенные небольшие нововведения. Проблема неформальной экономической деятельности может быть рассмотрена с позиции зависимости от предшествующего развития. Формальные правовые нормы и неформальные культурные ценности не позволяют обществу, сделавшему свой выбор в критической точке, спустя некоторый промежуток времени вернуться в первоначальную позицию. «Зависимость от предшествующего развития не дает возможности отказываться от традиций, но позволяет производить некоторые постепенные изменения в рамках существующих традиций. Следует при этом учитывать, что разные институты обладают различной степенью эластичности – культурные традиции, в частности, заметно менее эластичны, более инерционны, чем правовые» [27, c. 270]. В соответствии с четвертым – марксистским – подходом первостепенная важность при изучении неформальных трудовых отношений придается анализу производственных отношений, объективным условиям жизни нации в исторической перспективе. В условиях становления и развития рыночной экономики большое значение приобретает механизм подчинения труда капиталу, взаимосвязь между неформальной деятельностью и крупными легальными фирмами, анализ классовых противоречий. Все это предполагает изучение процесса воспроизводства под влиянием меняющихся экономических, социальных, институциональных и правовых условий. Представители данного подхода А. Портес и М. Кастельс на основе ряда исследований предложили классифицировать неформальные виды деятельности в зависимости от их целей, как показано в таблице 1.4. Различные типы экономик, соответствующие различным видам неформальной деятельности, отнюдь не являются взаимоисключающими. Но они отличаются мотивацией участников, а также усложняющимся уровнем социальной организации, который необходим для каждого типа экономик. 30 Эта классификация позволяет сделать вывод, что выполнять функцию накопления капитала может не только формальная деятельность, но и неформальная. Ведь фирмы, работающие в рамках действующего законодательства имеют принципиальную возможность уходить в подполье и зачастую делают этот выбор вполне сознательно. Таблица 1.4 – Классификация неформальных видов деятельности в зависимости от целей Субъект Цель Индивид или домохозяйство Выживание Фирмы, относящиеся к формальному сектору (то есть сравнительно крупные фирмы) Малые фирмы Увеличение управленческой гибкости, снижение затрат на соблюдение трудового законодательства Накопление капитала, мобилизация сетевых связей, увеличение гибкости, сокращение издержек Вид неформальной деятельности Натуральное хозяйство или реализация товаров, работ или услуг на рынке Теневой найм или использование субконтрактных отношений с неформальными предпринимателями Теневой найм или использование субконтрактных отношений с неформальными предпринимателями Тип экономики Экономика выживания Экономика зависимой эксплуатации Экономика роста Источник: составлено автором по [145]. Последователи данного подхода убеждены, что неформальная экономика наравне с развивающимися странами существует и в странах развитых. Однако в развитых странах она имеет более скрытый характер по сравнению с развивающимися странами. Она стала важной частью экономической жизни общества и является ответом на процесс глобализации экономики и бурное развитие научно-технического прогресса. Начиная с 70-х годов XX века наблюдался стремительный рост неформального сектора в развитых странах мира. Середина 70-х гг. стала своеобразной разделительной чертой, т.к. глобальный спад показал несостоятельность крупных предприятий в условиях конкуренции со стороны предприятий «третьего мира», ориентированных на простые и трудоинтенсивные технологии. 31 Совершенно очевидно, что при таком анализе неоклассический подход является частным случаем более широкого марксистского. Он позволяет дополнить и конкретизировать его в условиях современных тенденций развития общества. Главные особенности данных подходов отражены в таблице 1.5. Таблица 1.5 – Основные сходства и различия структуралистского подхода МОТ и марксистского подхода Неоклассический подход Мот Марксистский подход Фундаментальной причиной роста неформального сектора является сочетание избытка предложения труда с низким спросом на него Признание гетерогенности неформальной экономики Признают наличие взаимосвязи между неформальностью и обнищанием работников И формальная, и Функция накопления Формальная деятельность неформальная деятельность капитала Особым сегментом рынка Особым сегментом Неформальный сектор труда экономики в целом является Определение Размер Статус труда неформального сектора хозяйствующего субъекта Условия труда Возможность доступа Форма управления на рынок фирмой Уровень технологий Природа труда Источник: составлено автором по [201]. В качестве итога, отметим, что развитие и расширение исследований неформальной экономики привело к изменению понимания сущности данного явления. Первоначальное противопоставление неформальной экономической деятельности формальному сектору экономики сменяется признанием неформальной хозяйствования, обладающей экономики как специфическими возможной формы характеристиками. Неформальная экономическая деятельность теперь не предстает как обособленный сегмент, а рассматривается как уклонение субъектов хозяйствования от государственного регулирования и учета. Это приводит к расширению неформальной экономики, как объекта изучения, посредством добавления к субъектам, не имеющим официального статуса, также и субъектов, таким статусом обладающих. 32 Если при использовании неоклассического подхода неформальная занятость анализируется с точки зрения соотношения спроса и предложения на рынке труда, а в соответствии с неоинституциональным подходом подчеркивается необходимость ограничения бюрократического вмешательства государства в этот процесс, то применение классического институционального и марксистского позволяет взглянуть на этот процесс с точки зрения исторического развития, то есть не ограничиваться рыночной стадией развития. Применение двух последних подходов даёт возможность найти в неформальной занятости не только проявление рыночной экономики, но и обилие полунатуральных, полутоварных, полупланомерных связей. Наиболее богатым из всех четырех оказывается марксистский подход, для которого наиболее органичен анализ неформальной занятости в исторической перспективе, как показано в приложении А. Представленные взаимодополняют друг подходы друга. взаимосвязаны При между использовании собой и неоклассического, неоинституционального и классического институционального подходов абсолютизируется один из факторов при анализе неформальной занятости, проявляя этим свою индуктивную сущность. Марксистский же подход последовательно дедуктивен, что позволяет исследовать явление неформальной занятости наиболее комплексно. Повышенное внимание к вопросу неформальной занятости обусловлено также и стремительным распространением таких новых форм занятости, которые не совпадают с классическим представлением о стандартной, формальной занятости. Стандартная, формальная занятость является неотъемлемой частью индустриального уклада общества. При переходе к постиндустриальному этапу неизбежно появление новых её форм. Появление новых форм организации труда стало возможным благодаря развитию новых технологий, определяющих специфику экономической деятельности. Научно-технический прогресс есть процесс, носящий объективный характер. Поэтому развитие и распространение разнообразных 33 нестандартных форм занятости, вызванное им, тоже является объективным процессом. «Он может быть скорректирован различными обстоятельствами в рамках конкретных национальных экономик, но неизменен по сути и в целом предопределен» [128, c. 52]. Неформальная занятость прошла путь от ниши для низкоквалифицированных работников отсталых стран до возможного альтернативного варианта хозяйствования, имеющего своим специфические характеристики. 1.2 Классификация неформальной занятости и причины ее возникновения и развития 1.2.1 Анализ различных классификаций неформальной занятости В научной литературе встречаются различные представления о том, что именно следует понимать под термином «неформальная занятость». Очевидно, что следовательно, вопрос ее определения измерения не неформальной является занятости достаточно и, хорошо методологически проработанным. Представляется необходимым уточнить понятие неформальной занятости. Как было отмечено в предыдущем параграфе, впервые напрямую о неформальности на рынке труда было сказано К. Хартом. Ученый сформулировал понятие неформального сектора, которое было подхвачено экспертами МОТ и распространилось в научных кругах. Неформальность на рынке труда – явление, безусловно, неоднозначное и неоднородное, проявляющееся по-разному и трактуемое довольно широко. Поэтому с увеличением числа исследований по данному вопросу интерпретация 34 неформальности на рынке труда становилась все шире. В связи с этим возникла необходимость стандартные определения неформального сектора и занятости в нем. Это было сделано на 15-й Международной конференции статистиков труда (МКСТ, 1993 г.). Согласно данному подходу определение границ неформального сектора осуществлялось исходя из особенностей действующих в экономике целых производственных единиц. Согласно данному подходу, в неформальный сектор попадают два типа предприятий: 1. неформальные предприятия без использования наемного труда (самозанятые в узком смысле слова); 2. предприятия неформальных работодателей. Для их идентификации предлагалось два критерия – размер, определяемый количеством наемной рабочей силы и наличие/отсутствие официальной регистрации в соответствии с законодательными нормами. Однако предложенные стандарты ввиду наличия ряда недостатков подверглись серьезной критике (в основном нечеткость критерием выделения, а также упущение из виду значительной части работников, занятых на неформальной основе в формальном секторе, и занятых непосредственно в домашних хозяйствах), благодаря которой в скором времени на 17-й Международной конференции статистиков труда (2003 г.) была предложена более широкая концептуальная схема. Вводилось новое обобщающее понятие «неформальная экономика», включающее многие дополнительные типы неформальной занятости, распространенные вне пределов неформального сектора. В соответствии с этой схемой работник относился к формальной или неформальной занятости на основе характера трудовых отношений, то есть на основе характеристики рабочего места внутри производственной единицы, а не на основе характеристики самой производственной единицы. Работник учитывается как занятый неформально в случае, если по отношению к нему нарушаются установленные государством формальные ограничения по использованию и оплате труда. 35 В рамках такого подхода к неформальной занятости выделяется три типа предприятий по своей секторальной принадлежности, а также несколько типов рабочих мест, что отражено в таблице 1.6. Таблица 1.6 – Неформальная занятость по рекомендациям МОТ Рабочие места по статусу занятости 9 5 6 7 8 Формальные 2 Неформальные 1 Работники производственных кооперативов Формальные Формальные Неформальные 4 Наемные работники Неформальные 3 Работодатели Помогающие семейные работники Неформальные Предприятия формального сектора Предприятия неформальног о сектора Домашние хозяйства Формальные Индивидуальные работники Неформальные Производственные единицы по типу 10 Источник: [175, c. 32]. Ситуации, которые не могут возникнуть, по мнению специалистов МОТ, обозначены в таблице ячейками темно-серого цвета. Различные типы формальной занятости обозначены в таблице ячейками светло-серого цвета, при этом отдельное внимание обращено к ячейке №7, соответствующей наемным работникам, которые трудятся на предприятиях неформального сектора. Такие работники не попадают в сферу неформальной занятости. К занятым неформально относятся занятые в неформальном секторе (ячейки 3-8 за исключением ячейки 7) и неформально занятые работники вне неформального сектора (ячейки 1,2,9,10). Но и такой расширенный подход к пониманию неформальной занятости имеет свои методологические недостатки. «Дело в том, что уход в неформальность может быть не полным, а частичным, когда одни разделы действующего законодательства участниками рынка труда соблюдаются, но 36 другие – игнорируются» [17, с. 16]. Поэтому для точного определения уровня неформальности работника внутри формального хозяйствующего субъекта необходимо иметь общее представление о характере его трудовой деятельности. Очевидно, что такая необходимость приводит к сложностям измерения неформальной занятости. Если же в качестве определяющей характеристики выбирать соблюдение/несоблюдение того или иного раздела действующего законодательства в сфере труда и занятости, то численность неформально занятых, а также их качественный состав, могут значительно изменяться. Д. Гершуни предложил классификацию по субъектам производства товаров и услуг. Ученый подразделял неформальную экономику и, соответственно, виды занятости населения на три сектора: домашнюю экономику, «коммунальную» экономику и подпольную экономику [165]. Домашняя экономика («household economy») включает неоплачиваемую занятость по оказанию услуг и/или созданию продуктов, предназначенных только для членов домохозяйств. Такой вид занятости не предполагает нарушения хозяйственного законодательства по той простой причине, что он им и не регулируется. Отсутствие государственного регулирования в купе с приватностью данной сферы предопределяет ее статистическую неподотчетность. «Коммунальная» экономика («communal economy») является по сути своей добровольной и бесплатной занятостью, направленной на создание благ для общества в целом или для отдельных его членов, однако не для домочадцев. Подпольная экономика («underground economy») предполагает такой вид деятельности, которая может осуществляться и в формальном секторе экономике, но скрывается от государства облегчения налогового бремени или в связи с использованием противоправных действий. Подпольная экономика, по Гершуни, состоит из трех подгрупп: 37 - деятельность в формальном секторе экономики, которая позволяет укрывать часть получаемого заработка от обложения налогом; - деятельность, осуществляемая за рамками формальной экономики, однако результаты деятельности которой предназначены для корпоративных потребителей; - деятельность по производству товаров и услуг, адресованных напрямую потребителям. В соответствии с этим подходом к субъектам неформальной экономики относятся фирмы, домохозяйства и индивиды. Наряду с рыночной деятельностью исследователь причисляет к неформальной экономике также коммунальную» экономику и домашнюю деятельность по производству продуктов для внутреннего потребления. Интересна классификация, которую предложил Э. Фейдж [160]. Она основана на типе нарушаемых институциональных норм. Исследователь подразделял скрытую (подпольную) экономику («underground economy») на: 1) Нелегальную экономику («illegal economy»). Включает такие виды хозяйственной деятельности, которые связаны с производством и распространением товаров, работ, услуг, запрещенных законом. 2) Недекларируемую экономику («unreported economy»). Содержит такие виды деятельности, которые нацелены на уход от налогообложения или не его сокращение. 3) Нерегистрируемую экономику («unrecorded economy»). Охватывает все виды деятельность, нарушающие официально установленные требования государственных органов статистического учета. 4) Неформальную экономику («informal economy»). Содержит виды деятельности, ориентированные на уклонение от издержек, связанных с соблюдением административных правил и законов, взамен отказываясь от их защиты. Различные формы скрытой экономики могут пересекаться и накладываться друг на друга. Основное разделение существует между 38 нелегальными видами деятельности и неформальными. В рамках нелегальных видов деятельности функционируют товары, работы и услуги, которые запрещены законом, в то время как неформальные виды деятельности ориентированы на товары, работы и услугами, разрешённые законом. Классификация неформальной экономики, предложенная российским социологом В.В. Радаевым, построена на степени легальности хозяйственных операций [127]. Наиболее широкой категорией в данной классификации является неформальная экономика. В неё подпадают все хозяйственные отношения, не нашедшие отражение в официальной отчетности. Двумя составляющими неформальной экономики являются: деятельность, которая полностью вписывается в действующее законодательство или не противоречит ему, и теневая экономика. Теневая экономика противоречит действующему законодательству и не находит отражения в официальной отчетности. Первая составляющая неформальной экономики включает в себя: легальную (неофициальную) экономику («legal, rule-of-law economy») – не нарушает действующее законодательство и права других хозяйственных агентов, не фиксируется в отчетности; внеправовую экономику («out-of-law economy») – не регламентируется действующим хозяйственных законодательством, агентов. Такая но нарушает деятельность права других основывается на использовании несовершенства законодательства для обогащения посредством других экономических агентов. Вторая составляющая неформальной экономики включает в себя: полуправовую экономику («semi-legal economy») – цели которой полностью соответствуют действующему законодательству, в то время как средства достижения связаны с нарушением закона. В первую очередь сюда налогообложения; относятся различные способы уклонения от 39 нелегальную (криминальную) экономику («non-legal, criminal economy») – деятельность, которая заведомо нарушает законодательство и по целям, и по средствам: контрабанда, наркобизнес, проституция, то есть производство и распределение запрещенных законом товаров и услуг. Российский ученый Ю.В. Латов типологизировал теневую деятельность на основе её отношения к официальной экономике [26]. Такой подход позволяет подразделить теневую экономику на следующие сектора: 1) вторую («беловоротничковую») теневую экономику; 2) серую (неформальную) теневую экономику; 3) черную (подпольную) теневую экономику. Самую тесную связь с официальной экономикой имеет вторая («беловоротничковая») теневая экономика. Она включает в себя скрываемую экономическую деятельность, осуществляемую работниками официальной экономики и имеющую непосредственное отношение к профессиональной деятельности этих работников. В рамках данного сектора теневой экономики не происходит производство товаров либо услуг, имеет место лишь перераспределение общественного дохода. «Вторая теневая экономика имеет ряд разновидностей. В государственном секторе хозяйства выделяются такие ее виды, как: 1. Экономика приписок, которая выдает фиктивные результаты за реальные - приписки продукции, фальсификация сведений о качестве и цене товаров. 2. Экономика неформальных связей - обеспечение «закулисного» выполнения обычных производственных заданий: повышенная оплата труда «шабашников», организация банкета при приеме ревизора и т.д. 3. Экономика взяток, т. е. злоупотребления служебным положением должностных лиц в личных целях - коррупция, незаконные привилегии» [26, c. 11-12]. 40 Вторая теневая экономика представляет собой запрещенную законом и скрываемую экономическую деятельность работников официальной экономики непосредственно на своих рабочих местах. В результате ранее созданный доход перераспределяется. Серая (неформальная) теневая экономика демонстрирует связь средней степени силы с официальной экономикой. Она объединяет такие виды экономической деятельности, которые не запрещены законодательно и не учитываются в официальных статистических документах. Занятые в этом секторе экономики нацелены на производство товаров и предоставление услуг идентичных тем, что производятся в официальной экономике. Также они скрывают свою деятельность от официального учета для получения определенных преимуществ. Самая слабая связь с официальной экономикой наблюдается у черной теневой экономикой. Черная теневая экономика включает в себя всю законодательно запрещенную экономическую деятельность и условно может быть подразделена на два вида: 1) производство и/или реализация товаров, работ, услуг, запрещенных законом (проституция, торговля наркотиками); 2) насильственное перераспределение (вымогательство, кражи). «Следует подчеркнуть, что основной объем теневой экономической деятельности обычно дают «вторая» и, самое главное, «серая» теневая экономика. Понятие «теневая экономика» обычно ассоциируется со словом «мафия», но на самом деле доходы организованных преступных группировок составляют в общей массе теневых доходов лишь малую часть» [26, c. 13]. Имеет определенный интерес классификация, предложенная американским социологом Стюартом Генри [174]. Он подходил к анализу неформальной экономики с позиций теории социально-экономических систем. По его мнению, экономическое пространство состоит из взаимодействующих между собой сегментов, как формальных, так и неформальных, образующих единое целое, как показано на рисунке 1.2. 41 В соответствии с концепцией С. Генри в капиталистическом обществе существуют следующие главные хозяйственные системы: регулярная (формальная) экономика, неформальная экономика, криминальная экономика. При этом каждая такая система обладает определенной самостоятельностью относительно остальных, имеет уникальные правила развития и внутреннее подразделение на составляющие элементы. Источник: [32, с. 45]. Рисунок 1.2 – Классификация экономических структур по С. Генри. Регулярная (формальная) экономика распадается на рыночную экономику и редистрибутивную экономику. Сюда попадают все официально зарегистрированные виды экономической деятельности, и, соответственно, регулируемые официальными нормативно-правовыми документами. Неформальная экономика включает в себя три компонента. Первым компонентом является нерегулярная экономика, под которой понимается работа вне формального сектора экономики. Вторым компонентом неформальной экономики является скрытая экономика. Сюда входят такие виды экономической деятельности, которые нельзя назвать основным источником дохода. Её особенностью является получение выгоды одними экономическими субъектами за счет других экономических субъектов, 42 поэтому скрытая экономика частично пересекается с экономикой криминальной. Третья составляющая часть – это социальная экономика. Социальная экономика не учитывается официальной статистикой, не нуждается в использования наличных денег, так как применяется бартер или дарение. Такая деятельность в основном применяется бедными слоями населения, но также достаточно распространена и среди среднего класса. Под криминальной экономикой подразумеваются все виды преступной деятельности (кражи, мошенничество, наркобизнес и т.д.). Частично криминальная экономика пересекается с регулярной (формальной) экономикой. Подход С. Генри несомненно заслуживает похвалы, поскольку показывает сосуществование и пересечение основных понятий, характеризующих различные виды экономики, то есть показывает реальную экономику как гетерогенную систему, состоящую из различных частей. Однако такой подход имеет как минимум два очевидных недостатка. Вопервых, он не указывает на их соотношение в конкретном обществе, и, вовторых, - что более важно, - не показывает их в развитии, как и почему эти виды экономики возникли, где достигли наибольших размеров и каковы причины их отмирания. Подход С. Генри статичен, фактически в нем отсутствуют элементы динамики. В предыдущем параграфе мы рассматривали основные теоретические подходы к анализу неформальной занятости и убедились, что более широким, более динамичным подходом является марксистский подход. Он рассматривает объективные экономические и политические условия жизни нации в исторической перспективе, то есть пытается понять, как они появились, почему получили развитие и каковы предпосылки их отмирания. Поэтому имеет смысл провести классификацию неформальной занятости по стадиям воспроизводства: производство, распределение, обмен и потребление. Единство и взаимосвязь всех стадий воспроизводства показано 43 К. Марксом во введении к «Экономическим рукописям 1857-1859 гг.» [29, c. 709-726]. Все сферы производства рассматриваются им не только как самостоятельные, но и как такие, которые предполагают другие, создают условия для других, создают себя как другое. Производство, в частности, является и потреблением. Ведь работник в процессе производства продукта или услуги тратит, потребляет свои способности и силы в целях производства. Помимо этого, производство – это «потребление средств производства, которые используются, изнашиваются, а отчасти (как например, при сжигании) вновь распадаются на основные элементы. Точно так же обстоит дело с потреблением сырого материала, который не сохраняет своего естественного вида и свойств, а наоборот, утрачивает их. Поэтому акт производства, во всех своих моментах, есть также акт потребления» [29, c. 716]. Но и потребление может быть представлено в качестве производства: работник, потребляя пищу, производит «свое собственное тело, — это совершенно ясно; но это же приложимо и ко всякому другому виду потребления, который с той или другой стороны, каждый в своем роде, производит человека» [29, c. 716]. Распределение может быть рассмотрено не только как распределение произведенных продуктов, но и как распределение работников и распределение орудий производства по различным отраслям производства. В соответствии с таким подходом распределения продуктов представляется в известной степени результатом распределения работников и орудий производства, которое определяет организацию производства. Обмен может быть представлен в виде момента производства: как взаимный обмен между предпринимателями; как обмен продуктами прямо в ходе процесса производства; как обмен способностями и деятельностью непосредственно в ходе процесса производства. Производство, распределение, обмен и потребление предстают как части целого, между которыми происходит взаимодействие. 44 Это дает возможность охарактеризовать неформальную занятость как единство всех сфер воспроизводства. «Можно выделить неформальную занятость - в сфере производства (нерегистирируемая занятость в формальном секторе, самозанятость, занятость по найму у физических лиц, запрещенная законодательно деятельность), - в сфере распределения (различные экономические преступления и др.), - в сфере обмена (экономика дара) и - в сфере потребления (домашняя экономика)» [114, c. 21]. Избранный нами подход позволяет не только провести разделение неформальной занятости на отдельные сферы, но также продемонстрировать её органическую взаимосвязь и взаимопереход (неформального производства – в неформальное распределение, в неформальный обмен, в неформальное потребление). Но это не исключает взаимосвязь с формальным сектором экономики. Результаты неформального производства могут быть целиком или в какой-то части реализованы в формальном распределении, и в формальном обмене, и в формальном потреблении. И так для каждой сферы в условиях неформального сектора экономики. В результате часть производства, распределения, обмена и потребления носит смешанный (формально-неформальный) характер. И подсчитать масштабы чисто неформальной деятельности в условиях такой смешанной, «полосатой» экономики оказывается довольно сложно. Это приводит к расхождению оценок масштабов неформальной деятельности, а чем мы будем говорить в третьем параграфе данной главы. Предложенный перечень классификаций является далеко не исчерпывающим, однако демонстрирует, что неформальная экономка касается всех сфер общественного воспроизводства в его взаимосвязи. На основе вышеизложенного можно сделать ряд выводов. 45 1) Исследователи не пришли к единому мнению относительно того, что такое неформальная занятость и неформальная экономика. Дать точное ее определение затруднительно ввиду того, что она зачастую определяется как альтернатива или отрицание по отношению к формальному сектору экономики. «Поэтому то, что считают неформальной экономической деятельностью, очень часто зависит от характера целостной системы, к которой она относится» [174, с. 33]. Часть исследователей полагает, что неформальная экономика является наиболее широким понятием. Другие исследователи утверждают, что неформальная экономика входит в состав теневой экономики, зачастую используя при этом разные термины. Воспроизводственный подход позволяет в известной степени преодолеть эти разногласия. 2) Имеются расхождения среди исследователей и по вопросу оценки экономической деятельности, которая принципиально не регулируется законодательством. В этой связи можно отметить американский подход (Э. Фейдж, А. Портес), который ограничивает неформальную экономическую деятельность исключительно рыночной деятельностью, и британский подход (Э. Мингиони, Д. Гершуни), который причисляет к неформальной деятельности коммунальную и домашнюю экономики, как формы проходит между нерегулируемой законодательно деятельности. 3) Наиболее четкая демаркационная линия нелегальной деятельностью и другими видами хозяйственной деятельности. Большинство исследователей разделяют неформальные виды деятельности от нелегальных. Согласно рекомендациям МОТ, криминальная деятельность не входит в состав неформальной экономики. Под неформальными работниками понимаются лишь работники, занятые легальными видами деятельности. Их деятельность не подпадает под государственный контроль, то есть не регулируется и не фиксируется. Если в результате такой деятельности и возникают определенные нарушения, то они вызваны не её содержанием, а несоблюдением этими работниками либо их работодателями 46 формальных требований, выдвигаемых законодательством. Тем не менее, ряд исследователей вводит неформальной занятости и криминальную деятельность. Показывая диалектическую взаимосвязь явлений, важно не упустить главное. Поэтому, действительность, понимая, на что основании предложенная схема вышеизложенного упрощает связь между неформальной, формальной и нелегальной занятостью представляется так, как показано на рисунке 1.3. Социально одобряемая деятельность Асоциальная деятельность Нелегальная занятость Неформальная Формальная занятость занятость ПРАВОВОЕ ПОЛЕ Источник: составлено автором. Рисунок 1.3 – Связь нелегальной, неформальной и формальной занятости Существует нелегальная деятельность, которая направлена на производство и реализацию запрещенных законодательно товаров, работ и услуг. Такая деятельность носит асоциальный характер и не включается в состав деятельности неформальной. Кроме того, существует регулируемое законодательством правовое поле. Работники, занятые формально, полностью функционируют в рамках данного правового поля. Также в данном правовом поле функционирует некоторая часть неформально занятых работников. действующим Хотя теоретически законодательством, их но деятельность на и практике регулируется присутствуют определенные нарушения этого законодательства (неформально занятые 47 работники на предприятиях формального сектора). Также сюда относятся занятые по найму у физических лиц и занятые индивидуальным предпринимательством. Другая часть занятых неформально действует вне рамок установленного правового поля, но только потому, что их деятельность принципиально не может регулироваться законодательно (коммунарная и домашняя экономики). Такой подход делает возможным сделать оценки масштабов неформальной экономики более точными. 1.2.2 Социально-экономические причины существования неформальной занятости Анализ научной литературы показывает, что причины неформальной экономической деятельности весьма разнообразны. По нашему мнению, их можно сгруппировать следующим образом: универсальные причины существования неформальной занятости; неуниверсальные причины существования неформальной занятости: для развивающихся стран; для развитых стран. Универсальные причины обусловлены объективным ходом развития исторического процесса, который задаёт общие рамки функционирования национальных экономик. Однако внутри этих рамок существуют весьма вариативные специфики каждой страны, обусловленные разнообразными факторами, начиная от географического положения и заканчивая культурной эволюцией. «Не вызывает сомнений, что причины этого процесса специфичны для обществ, в которых они имеют место, и необходимы углубленные исследования в каждом отдельном случае. Несмотря на это огромное разнообразие, недавние полевые исследования обнаружили ряд 48 общих проблем, которые позволяют нам разделять несколько базовых универсальных гипотез» [156, c. 27]. К универсальным причинам можно отнести следующие. 1. Структурные изменения экономики, обуславливающие изменения на рынке труда. Научно-технический прогресс неуклонно ведет к изменению, совершенствованию самого трудового процесса, постепенно ручной труд все больше и больше сменяется машинным. Это приводит к исчезновению некоторых профессий и одновременному появлению новых (в некоторых случаях аналогичный процесс касается целых отраслей). Такая ситуация приводит к увеличению различий в доходах относительно малой группы квалифицированных специалистов и значительно большей по размерам группы менее квалифицированных работников. Это подталкивает наименее квалифицированных работников к участию в неформальной экономической деятельности с целью получения дополнительных средств к существованию. Необходимо отметить и частое использование схемы субконтрактов, когда неформальное предприятие становиться частью производственного цикла. Кроме того, появляются и новые формы занятости, популярность которых все увеличивается. Так, новые технологии предоставляют возможность работать удаленно и вести деловые коммуникации через Интернет. 2. Увеличение социальных гарантий со стороны государства. Предоставляемые государством социальные гарантии существенно увеличились, что обуславливает два важных момента. Во-первых, социальная сфера становится все более тяжким бременем для экономики. В результате этого экономические акторы вынуждены искать способы это бремя облегчить, в том числе и с помощью неформальных трудовых отношений. Во-вторых, снижается желание индивидов официально оформлять свои трудовые отношения, так как существует ряд социальных гарантий, получение которых зависит от факта трудоустройства. 49 3. Несовершенство институциональной системы. Когда институциональная система не соответствует экономическим реалиям, легальное ведение бизнеса не дает преимуществ экономическим агентам, и они уходят в неформальную сферу. Несовершенство институциональной системы может проявляется в следующем: установление высоких налогов и излишне жесткое административное регулирование. Высокие налоги снижают норму прибыли, а вместе с ней и желание экономических агентов, вести свою деятельность официально. Существование и все большее распространение неформального рынка труда, ровно как и неформальной экономики, вызвано реакцией населения, противодействующего совокупности всех ограничений, налагаемых различными государственными органами. развитый институт взяточничества, коррумпированность государственного аппарата. В ситуации, когда осуществление какой-либо хозяйственной деятельности невозможно без дачи взятки, официальное ведение деятельности становится во многих случаях менее привлекательно для граждан и они отдают предпочтение вести дела неформально. отсутствие четких и надежных прав собственности. Тормозит процесс или собственности добавочной вообще в капитал стоимости, производительности. использовать исключает и имеющиеся использования развития Мешает в возможность превращения для производства, разделять, распоряжении получения повышения группировать активы и наиболее эффективным способом. Э. де Сото отмечает: «развитые страны добились экономических успехов при капитализме именно потому, что их система прав собственности предусматривает превращение активов в капитал – например, земельный участок с домом может 50 одновременно служить и жильем, и залогом для кредита» [57, c. 222-223]. излишнюю жесткость трудового законодательства в отношении правил и норм найма на работу. Приводит к значительному снижению гибкости рабочей силы. 4. Неприятие национальными экономиками навязываемых способов хозяйствования. Всеобщая экономическая глобализация, так или иначе, приводит к унификации и стандартизации способов хозяйствования. Однако не всегда этот процесс проходит гладко и принимается с энтузиазмом. В некоторых сферах экономической деятельности взаимоотношения агентов во многом зависят от сложившихся культурных традиций и устоявшихся обычаев. Если навязываемые «извне» правила игры вступают в конфликт с уже существующими правилами, то экономические агенты могут отказаться их принять и оказать существенное сопротивление их признанию, что создает благоприятную почву для переноса деятельности в неформальную сферу, где агенты могут продолжать взаимодействовать на основе традиционно сложившихся норм и правил поведения. Среди причин существования неформальной экономики и неформальной занятости в развивающихся странах можно выделить следующие. 1) неспособность формальной экономики предоставить всем гражданам возможности реализовать свои способности в пределах легального сектора. Формальный сектор экономики в развивающихся странах создает довольно ограниченное число мест и не может принять всех желающих. Учитывая рост традиционных численности сфер населения занятости и (например, отток из рабочей сельского силы из хозяйства), складывается такая ситуация, когда значительная часть населения не может 51 трудоустроиться формально. Естественно, чтобы иметь средства к существованию они вступают в неформальные трудовые отношения. В то же время следует помнить, что неформальная занятость делится на различные сегменты – в одних случаях это выбор лучшего в сравнении с приемлемой деятельностью в формальном секторе, в других случаях – это единственный возможный выбор. 2) недостаточная квалификация большей части работников развивающихся стран. Не обладающие достаточным человеческим капиталом работники не имеют реальной возможности легального трудоустройства. Рассчитывать на соответствующие социальные гарантии, предоставляемые государством, они, в отличие от граждан развитых стран, не могут, поэтому единственным их выходом является самообеспечение посредством участия в неформальной трудовой деятельности. Таким образом, неформальная занятость связывается с нищетой, присущей странам третьего мира. Существование и развитие неформальной занятости в развивающихся странах во многом принято связывать с их слабой развитостью, выражающуюся в недостаточно высоком уровне развития производительных сил и производственных отношений. Однако неформальная занятость в странах Латинской Америки сохранялась и росла одновременно с проведением ускоренной индустриализацией. Достижения в модернизации экономики не отрицают наличие неформальной занятости. Неформальная занятость в развивающихся странах отличается от неформальной занятости в странах развитых, имеет другую природу и другие характеристики. И её существование невозможно объяснять одной лишь слаборазвитостью развивающихся стран. К причинам существования неформальной занятости в развитых странах можно отнести следующие. 1) миграционные процессы. 52 За счет потока мигрантов неформальный рынок труда постоянно пополняется. Из-за недостаточного человеческого капитала, а также ограниченности некоторых ресурсов (в том числе и финансовых) мигранты зачастую не имеют возможности легального трудоустройства, поэтому неформальная занятость в большинстве случаев становится их безальтернативным выбором. Однако иногда мигранты могут быть просто не заинтересованы в легальном трудоустройстве. Показателен в этом смысле опыт Германии, где мигрант только за счет различных пособий может иметь доход, сопоставимый с доходом некоторых легально работающих граждан. А если добавить сюда нерегулярные нелегальные приработки, то сумма получается значительно больше, чем можно было бы рассчитывать получить на своей исторической родине [31, с. 335]. Потоки мигрантов могут являться базой для развития неформальных трудовых отношений, что подтверждает опыт ряда стран Латинской Америки, США, России. Однако в ряде стран (Италии, Испании, Нидерландах, Великобритании) неформальная занятость развивалась при отсутствии крупномасштабной иммиграции благодаря исключительно внутреннему рынку рабочей силы. 2) развитие субконтрактных отношений. Использование субконтрактных отношений при ведении экономической деятельности дает хозяйствующему субъекту некоторые преимущества, связанные с экономией на условиях и оплате труда. Кроме того, использование субконтрактных отношений увеличивает мобильность и гибкость рабочей силы. Таким образом, использование института субконтрактных отношений крайне выгодно для организаций формального сектора. 3) возрастание конкуренции со стороны стран третьего мира. Глобализация мирового хозяйства и интеграция национальных экономик дает возможность использовать более дешевые трудовые ресурсы 53 развивающихся стран, перенося в эти страны, полностью или частично, трудоемкие производства. Предприятия, не имеющие такой возможности, не могут оставаться конкурентноспособными в долгосрочной перспективе, поэтому вынуждены либо закрываться, либо искать какие-то альтернативы формальному найму работников. Важным моментом этой гипотезы, выгодно отличающим ее от остальных, является прямое указание на глобальный характер процессов, лежащих в основании неформальных трудовых практик. Данная гипотеза прекрасно объясняет сложившееся положение дел в Испании и Великобритании, хотя имеет существенный недостаток. Данное логическое построение плохо применимо к таким отраслям, как, например, строительство или бытовое обслуживание, продукция или услуги которых в принципе не могут иметь импортного аналога. 4) наличие у индивидов «свободного времени». Снижение времени рабочей недели привело к тому, что появилась потенциальная возможность проводить большее количество часов в неформальной экономике. Наличие гибкого графика формального рабочего времени и ранний уход на пенсию также предоставляют индивиду возможность участия в неформальных трудовых отношениях. 5) Перенос спроса на труд с производства товаров на услуги. Научно-технический прогресс в совокупности с глобализацией неуклонно ведут к снижению относительных цен на товары, а также услуги, поддающиеся автоматизации. Следовательно, они становятся все более доступны и требуют все меньше затрат труда. Поэтому все более значительная доля спроса на труд приходится на личные услуги, не поддающиеся механическому замещению, хотя цены на них не снижаются также быстро, как на товары и услуги, поддающиеся автоматизации. Такая ситуация благоприятствует развитию неформальных отношений, а также самообслуживанию, особенно в странах, где легальная сфера услуг развита не достаточно. 54 Следует отметить, что во всех вышеуказанных причинах значительная роль оказывается у государства. Хотя, на первый взгляд, кажется, что государство не заинтересовано в распространении неформальной экономической деятельности, есть основания предполагать, что это не совсем так. «Причиной тому является их заинтересованность в экономическом росте и занятости, подъеме умирающих городских хозяйств. Это предположение подтверждается многими фактами: поддержка неформальных кооперативов местными властями в Северной Италии; небрежность контроля за соблюдением минимума зарплаты и стандартов труда в тех районах Западной Европы и США, где развертывается неформальная деятельность; парадокс иммиграционной политики, которая де-юре запрещает въезд работникам без документов, но де-факто глядит на это сквозь пальцы, поощряя тем самым предложение дешевого труда для неформального бизнеса» [107, c. 58]. Отношение государства к неформальной экономике может быть различным и может меняться в зависимости от складывающейся ситуации. Неформальная экономика основывается на неприятии государственных норм хозяйственного права, однако в то же время сглаживает их несоответствие запросам практики. 1.3 Методы оценки степени распространения неформальной экономики Изменения, произошедшие в экономике (значительное увеличение её неформальной составляющей), делают проблему оценки масштабов неформальной экономики и неформальной занятости всё более актуальной. «Возможности оценки масштабов неформальной экономики достаточно 55 ограничены в силу самого характера этого явления, предполагающего сокрытие от учета, контроля и регистрации» [134, c. 41]. Представляется возможным подразделить методы оценки величины теневой экономической деятельности на: прямые (микроэкономические) и косвенные (макроэкономические) Прямые методы базируются на «использовании информации, которая получена посредством опросов, обследований, проверок и анализа. Однако, поскольку все субъекты хозяйствования избегают конкретных вопросов о запрещенной деятельности, неформальных трудовых то сфера отношений этих методов ограничена. исследования Косвенные методы основаны на использовании данных налоговых и финансовых органов, сводных показателях статистики» [141]. 1.3.1 Прямые методы оценки масштабов неформальной экономики Прямыми методами являются оценка теневой экономики по структуре потребления домохозяйств и оценка теневой экономики по расхождению доходов и расходов домохозяйств, что отражено в приложение Б. Применение метода оценки теневой экономики по структуре потребления домашних хозяйств основано на том, что участвующие в специальных опросах выступают не в роли производителя или продавца теневых товаров либо услуг, а в роли потребителя. При использовании такого подхода большая часть респондентов не пытается исказить информацию об объёме своего домохозяйств потребления. определяются В объединённой расходы, структуре удовлетворенные расходов посредством собственных доходов, а также учитываются блага, полученные в качестве дара от ближайшего окружения и полученные за счет доходов от теневого сектора экономики. 56 Использование метода оценки теневой экономики по расхождению доходов и расходов позволяет определить часть населения, которая живет не по средствам в данный период времени. «Конечно, полную картину утаивания доходов получить не удается. Люди далеко не все рассказывают о своем домашнем бюджете. Более того, именно активно действующие в теневой экономике проявляют повышенную осторожность в ходе опроса» [3, c. 307]. Существуют два варианта реализации данного метода. В первом варианте определяются домашние хозяйства, расходы которых существенно превышают доходы. При существовании продолжительной тенденции превышения и невозможности её объяснения внутрисемейными обстоятельствами предполагается получение теневых доходов. Следующий шаг – расчет разницы между расходами и доходами, а также нахождение доли домашних хозяйств с такой разницей. На основе этого вычисляется общее превышение расходов над доходами по всей выборке. Второй вариант данного подхода основывается не на анализе совокупных расходов, а на анализе расходов на конкретные группы услуг и товаров. Вначале определяют группы населения, которые подозреваются в получении теневых доходов, а также группы населения, которые в получении таких доходов не подозреваются. Затем производится сравнение расходов этих групп населения на соответствующие товары и услуги между собой. На основе полученных расхождений в расходах и определяются размеры теневых доходов. Данные методы оценки в некоторой степени условны, ведь несоответствие расходов и доходов может быть вызвано далеко не только неформальной экономической деятельности. Так, ряд семьей может жить в долг, так как не желает изменять привычному образу жизни, или использовать сделанные ранее накопления. Наибольшую эффективность прямые методы демонстрируют в рамках единовременных обследований, когда нужно выполнить определенные условия. При систематическом же их использовании не гарантируется 57 получение максимального эффекта при минимальных затратах. «Невозможность определить полный масштаб теневой экономики прямым подходом, опираясь на опросы потребителей, привела к популярности косвенных методов оценки» [90, c. 16]. 1.3.2 Косвенные методы оценки масштабов неформальной экономики Косвенными методами являются балансовый метод (метод расхождений), метод расчета по показателю занятости (итальянский метод), монетарные методы, метод технологических коэффициентов, структурный моделирования метод, (оценки метод экспертных детерминантов), оценок, метод мягкого социологический метод, смешанные методы. 1) Балансовый метод (метод расхождений) заключается в сравнении полученных и использованных ресурсов, доходы и расходы. Полученные при этом расхождения являются основой для определения объёма теневой экономической деятельности. Метод альтернативных расчетов базируется на различии в двух способах нахождения ВВП – по расходам и по доходам. «Большинство экономических агентов пытается завуалировать свои доходы, но у них, как правило, нет причин скрывать свои расходы. Разница между ВВП по расходам и ВВП по доходам дает оценку размеров теневой экономики» [96, c. 36]. Оценка теневой экономики по расхождению спроса и предложения построена на нахождении баланса между спросом и предложением. Допускается небольшое их расхождение в целом по 58 экономике. Но если это расхождение достаточно велико, то такая ситуация интерпретируется как существование теневой экономической деятельности. Авторы программного документа «Стратегия-2020: Новая модель роста – новая социальная политика» определяли динамику неформального сектора в России, используя балансовый метод, как показано на рисунке 1.4. Источник: [146, c. 217]. Рисунок 1.4 – Динамика занятости в России 1991-2010 гг. (млн. чел.) 2) Метод расчета по показателю занятости (итальянский метод) был разработан Итальянским институтом статистики ISTAT. При его использовании осуществляется сопоставление данных о рабочих местах, которые получены статистиками, с данными налоговых, юридических и прочих органов. Полученные данные о труде и выработке на одного рабочего учитываются при расчете добавленной стоимости. Это позволяет скорректировать объем продукции, недоучтенной предпринимателями. Принципиальным условием реализации данной методики является четко работающая система сбора информации о домашних хозяйствах. 59 Как уже было отмечено, многие авторы расходятся в оценке масштабов неформального сектора. Даже в «Стратегии-2020» разрыв между общим количеством занятых и занятых в организациях пытаются объяснить развитием неформального сектора (хотя авторы и не вполне уверены в этом, о чем свидетельствует знак вопроса). Возможно, это связано с фазами цикла. А может быть с тем, что пост-индустриальные элементы неформальной занятости (основанные на развитии IT-технологий) приобретают все большую популярность и соответственно все больший размер. В России используется данный метод оценки неформального сектора экономики. Государственные статистические органы проводят выборочные обследования населения по проблемам занятости. В качестве единиц отбора используются домашние хозяйства, а в качестве единицам наблюдения – члены домашних хозяйств возрастом от 15 до 72 лет. Данные, полученные в результате обследования, анализируются. На основе проведенного анализа осуществляется оценка состава и численности экономически активного населения, входящего в неформальный сектор экономики. 3) Монетарные методы базируются на данных о наличном денежном обороте в стране и их анализе. Исходным является утверждение, теневые транзакции обслуживаются в основном наличными деньгами. Следствием этого является повышение спроса на металлические и бумажные деньги внутри неформального сектора. Следовательно, чем больше наличных денег требуется в экономике, тем больших масштабов, при прочих равных условиях, достигает её неформальный сектор. Главным достоинством монетарных методов является их относительно низкая стоимость и отсутствие необходимости сбора специальных данных. Ключевой их недостаток заключается в трудности учета большого числа факторов, влияющих на денежную массу. Помимо этого, использование данных методов в странах с переходной экономикой довольно неэффективно. 4) При использовании метода технологических коэффициентов проводят сравнение официальных масштабов ВВП и его полным масштабом. 60 Чтобы определить полный масштаб ВВП наблюдают за таким косвенным показателем, который легко поддаётся учету. На следующем этапе происходит сравнение данных, полученных фактически, с данными, полученными официально. Классическим примером применения данного метода является вычисление с использованием показателей потребления электричества. В последнее время этот метод приобретает все большую популярность, ведь он основывается на показателях, измеряемых в натуральных единицах, а это позволяет сделать осуществляемые расчеты достаточно достоверными. Для применения в странах с переходной экономикой этот метод является одним из наиболее эффективных. 5) Структурный метод базируется на оперировании информацией о масштабах теневой экономики в разных отраслях производства. С помощью данного метода становится возможным учесть отраслевые особенности и определить отраслевые предпочтения различных субъектов теневой экономики. Если необходимо рассчитать размеры теневой экономики для конкретного вида деятельности, оптимальным является именно этот метод. 6) Метод экспертных оценок позволяет эффективно оценить общие тенденции, складывающиеся в развитии теневой деятельности. Точность оценки зависит от уровня квалификации задействованного эксперта, так как именно он определяет методологию оценки. Наиболее эффективен данный метод при единовременном использовании в случае необходимости соблюдения ряда определенных условий. 7) Метод мягкого моделирования (оценки детерминантов) основан на выделении совокупности факторов, определяющих теневую экономику, и ориентирован на установление её относительных объемов. Использование данного метода позволяет сделать прогноз динамики теневой экономики при условии изменения конкретных факторов. Наиболее эффективно применять данный метод в случае необходимости оценить такие составляющие теневой 61 экономики, для которых можно осуществить количественную оценку ключевых факторов. 8) Смешанные методы являются комбинацией различных методов, использованных в различных сочетаниях. Их применение позволяет предугадать «возможное поведение теневого сектора экономики в тех или иных условиях» [78, c. 5], однако сделать оценку непосредственного объема теневой деятельности не позволяют. Наиболее эффективно использование таких методов в ситуации, когда нужно выявить динамику неформальной деятельности под воздействием установленных факторов. 9) Суть социологического метода «в анализе особых норм, по которым совершаются внелегальные сделки, и их распространенности в обществе, частоте их применения при заключении сделок» [43, c. 162]. «Хотя каждый метод имеет свои сильные и слабые стороны, и предвзятость в оценках теневой экономики почти наверняка преобладает, более точная информация не доступна в настоящее время. Совершенно ясно, что теневая экономика не может быть оценена абсолютно точно и оценки различными методами могут иметь погрешность +/- 15 процентов» [204, c. 8]. В России теневую экономику оценивают и на федеральном, и на региональном уровнях. На федеральном уровне в основном используется балансовый метод. На уровне же региональном применяются как косвенные методы расчета, так и специальные выборочные обследования. Проведенный в главе 1 анализ позволяет сделать следующие выводы. Понимание неформальной экономики трансформировалось с расширением исследований данного явления (как географического, так и предметного). На смену представления неформальной экономики как характеристики исключительно слаборазвитых стран и ее противопоставлению экономике формальной приходит представление о неформальной экономике как специфической форме хозяйствования, обладающей уникальными характеристиками. Следовательно, объект изучения в значительной степени расширяется. 62 Анализ подходов к исследованию неформальной экономики и неформальной занятости показал, что наиболее богатым и продуктивным является марксистский подход. Если при использовании неоклассического подхода неформальная занятость анализируется с точки зрения соотношения спроса и предложения неоинституциональным на рынке подходом труда, а в соответствии подчеркивается с необходимость ограничения бюрократического вмешательства государства в этот процесс, то применение классического институционального и марксистского позволяет взглянуть на этот процесс с точки зрения исторического развития, то есть не ограничиваться рыночной стадией развития. Применение двух последних подходов даёт возможность найти в неформальной занятости не только проявление рыночной экономики, но и обилие полунатуральных, полутоварных, полупланомерных связей. Наиболее богатым из всех четырех оказывается марксистский подход, для которого наиболее органичен анализ неформальной занятости в исторической перспективе. Представленные подходы взаимосвязаны между собой и взаимодополняют друг друга. При использовании неоклассического, неоинституционального и классического институционального подходов абсолютизируется один из факторов при анализе неформальной занятости, проявляя этим свою индуктивную сущность. Марксистский же подход последовательно дедуктивен, что позволяет исследовать явление неформальной занятости наиболее комплексно. Так как, с нашей точки зрения, марксистский подход к анализу неформальной экономики и занятости является наиболее комплексным и динамичным представляется возможным осуществить классификацию неформальную занятость по стадиям воспроизводства. «Можно выделить неформальную занятость - в сфере производства (нерегистирируемая занятость в формальном секторе, самозанятость, занятость по найму у физических лиц, запрещенная законодательно деятельность), 63 - в сфере распределения (различные экономические преступления и др.), - в сфере обмена (экономика дара) и - в сфере потребления (домашняя экономика)» [114, c. 21]. Избранный нами подход позволяет не только провести разделение неформальной занятости на отдельные сферы, но также продемонстрировать её органическую взаимосвязь и взаимопереход (неформального производства – в неформальное распределение, в неформальный обмен, в неформальное потребление). Но это не исключает взаимосвязь с формальным сектором экономики. Результаты неформального производства целиком или в какой-то части могут быть реализованы в формальном распределении, и в формальном обмене, и в формальном потреблении. И так для каждой сферы в условиях неформального сектора экономики. В результате часть производства, распределения, обмена и потребления носит смешанный (формальнонеформальный) характер. Так как все сферы общественного воспроизводства охватываются неформальной экономикой, осуществлять классификацию данного явления можно по различным критериям в зависимости от целей исследования. Всё же представляется возможным выделить ряд характерных моментов для большинства классификаций. В первую очередь это отношение к экономической деятельности, не регулируемой государством в принципе. В этой связи можно отметить американский подход (Э. Фейдж, А. Портес), который ограничивает исключительно неформальную рыночной экономическую деятельностью, и деятельность британский подход (Э. Мингиони, Д. Гершуни), который включает в состав неформальной деятельности коммунальную и домашнюю экономики, как формы нерегулируемой законодательно деятельности. Второй момент – отношение к нелегальным видам деятельности. Здесь большая часть исследователей проводит демаркационную линию, разделяя тем самым нелегальные и неформальные виды хозяйственной деятельности. 64 Увеличение неформальной составляющей в экономике делает актуальным вопрос её оценки. Однако возможности оценки неформальной экономики в значительной степени ограничены скрытым характером самого этого явления, а также отсутствием единого подхода к определению неформальной экономики. Вследствие этого разработаны и применяются различные методы оценки масштабов неформальной экономики, позволяющие использовать наиболее точные имеющиеся данные. Методы, с помощью которых оценивают размеры неформальной экономики, подразделить на две прямые и косвенные. Каждый из методов оценки имеет свои преимущества и недостатки по сравнению с остальными, и, соответственно, более подходит для той или иной ситуации. Несмотря на наличие различных методов абсолютно точно оценить масштабы неформальной экономики достаточно сложно. Разница в оценках, сделанных разными методами, может достигать 15%. Оценка величины неформальной экономики позволяет определить степень её влияние на экономику страны в целом; позволяет выявить структуру и качественные характеристики работников неформального сектора, что необходимо при разработке государственной экономической политики. 65 ГЛАВА 2 ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ УСЛОВИЯ РАЗВИТИЯ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ В ПРОЦЕССЕ ПЕРЕХОДА ОТ КОМАНДНОЙ К РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ В РОССИИ После рассмотрения основных теоретических подходов к анализу неформальной занятости необходимо рассмотреть особенности и характеристики данного явления в России. Особенности функционирования неформальных трудовых отношений в СССР описаны в первом параграфе. Комплексная характеристика неформальной занятых работников в современной России представлена во втором, а последствия существования неформальной занятости для страны на современном этапе – в третьем. Вопросы развития неформальных трудовых отношений в СССР изучались Г. Гроссманом [170], А. Каценелинбойгеном [178], Я. Корнаи [24], О.Э. Бесоновой [5], А.В. Леденёвой [180], В.В. Вольчиком [83], Р. Кираном и Т. Кенни [18] и другими авторами. Изучением характеристик неформально занятых работников в современной России занимались В.Е. Гимпельсон [11, 86], И.С. Маслова [110], С.Ю. Барсукова [72], О.В. Синявская [54], Е.А. Белов [4] и другие исследователи. Изучением последствий существования неформальной занятости занимались О.В. Синявская [54], Ю.В. Латов [103, 104, 105, 106], В.Е. Гимпельсон и Р.И. Капелюшников [87], А.Н. Олейник [43] и другие исследователи. Во второй главе мы использовали разработки этих и других авторов. 66 2.1 Историческая преемственность неформальной занятости в современной России 2.1.1 Особенности функционирования отечественной экономики, обуславливающие предрасположенность к распространению неформальной занятости В функционировании российской экономики существует ряд особенностей, которые определяют определенную предрасположенность к развитию неформальной экономической деятельности. 1. Синкретизм власти и собственности. Речь идет о сложившейся специфической форме системы управления, когда устанавливается неразрывная связь между политической властью и правом собственности. Это приводит юридической к неразделимости функций, а также политической, совпадению экономической верхнего слоя и класса эксплуататоров с государством. «Формы монополизации функций в общественном разделении труда, которые становятся основой присвоение ренты-налога, могут быть различными: - монополизация функций распределения совместного произведенного продукта или его части; - монополизация сферы обмена в условиях, когда общество постоянно нуждается в отсутствующих или недостающих факторах производства или средствах существования; - монополизация условий производства (инфраструктуры, накопленного производственного опыта, знаний и т.п.) - монополизация функций контроля и управления общественным производством или отдельными его отраслями» [41, c. 58-59]. Синкретизм власти и собственности привел к формированию аморфной правовой системы в России. Это проявлялось в частности в том, что система 67 частной собственности опиралась в большей степени на обычай и традиции, а не на законодательство. Другим важным следствием стало возрастание роли государства в развитии институциональной системы России. Государство всегда играло активную роль в экономической жизни страны, являясь наиболее крупным и могущественным экономическим агентом. В то же время другие экономические агенты лишь подчинялись политической воли государства, занимая в известной степени пассивную позицию. Именно государство определяло и санкционировало разрешенные и запрещенные хозяйственные практики, правила экономического поведения хозяйствующих субъектов. В этой связи последние пытались войти в более тесные, неформальные отношения с государством, рассчитывая получить от этого определенные выгоды. Это в значительной степени снижало процесс автономизации экономической и социальной жизни. А ведь такие образования, как городское самоуправление, гильдии, ордена, университеты, заложили на Западе организационно-правовые формы для рыночной экономики. Будучи относительно независимыми от государства, они обладали четкой организационной структурой, правилами и нормами поведения для своих членов. «Города в Западной Европе были особым элементом феодальной системы. Здесь внедрялись технические открытия и рождались первичные формы капиталистического безграмотность и предпринимательства, расшатывались основы ликвидировалась средневековой схоластики, развивалось самоуправление и возрождалось римское право» [41, c. 42]. В России же торгово-промышленные функции городов были развиты в значительно меньшей степени, в основном они рассматривались как военные и административно-политические единицы по мере стремительного разрастания государственных границ. 2. Низкий уровень правового сознания. Исторически сложились определенные различия экономического, политического и культурного плана между Россией и странами Западной Европой. В целом, Россия не имела 68 постоянных и тесных контактов с последними, вследствие чего не испытывала на себе их культурное влияние, в том числе посредством института римского права. В частности, система законодательных актов была достаточно противоречивой вплоть до кодификации, осуществленной во время правления Николая I, проблема прав личности актуализируется ближе к концу XVIII в. «Права как некоего четко определенного набора гарантий, предоставляемых личности со стороны государства не могло быть в системе предельно централизованной политической власти, концепция которой базировалась на безусловном приоритете государственных интересов над интересами человека или общества. Отсутствие правового сознания во всех слоях общества обуславливало отсутствие идеи взаимности обязательств между сторонами, вступившими в договорные отношения, отсюда рождался устойчивый режим произвольности действий как государства в отношении населения (общества), так и населения в отношении государства» [60, c. 230]. Такая ситуация оказывала значительное влияния, в частности, на организацию и процесс уплаты налогов, когда последние воспринимались населением как разновидность дани, уплачиваемой лидеру в счет оказания защитной, судебной и других функций. Но величина и система уплаты налога может показаться населению непонятной и необоснованной в случае отсутствия достаточно четкого понимания института права и убежденности в его соблюдении. Зачастую главная цель финансовой системы России состояла в максимизации доходов казны, что справедливо вызывало негативную реакцию у населения. При новом увеличении налогового давления население находило новые возможности избежать его. «Вообще, ситуация постоянного государства и увеличения нахождение налогового населением новых бремени со способов стороны ухода от налогообложения регулярно воспроизводилась в течение многих веков в России» [60, c. 240]. Среди населения укореняется устойчивая традиция уклонения от налогов. 69 3. Хозяйственный традиционализм отечественной экономики. В организации хозяйственной деятельности традиционная экономика строится на укоренившихся традициях и обычаях. Её характеризуют следующие специфические особенности: • существует тесная связь социальных обязательств и экономической деятельности, экономическая сфера является вторичной по отношению к социальной, а определенные направления экономической деятельности запрещены законом или не приветствуются общепринятыми нормами этики; • существует тесная связь между экономической и политической властью; • специализация труда развита незначительно; • тенденция хозяйственной к поддержанию деятельности, традиционных незначительная способов степень ведения введения технологических инноваций. «Для традиционализма вообще и российского в особенности типично недоверие к реформам, ориентация на поведение коллектива, его нормы, стереотипы и установки. Эти поведенческие нормы всегда поддерживались государственной властью, и поэтому государственный патернализм также внес свой вклад в формирование и воспроизводство коллективистских традиций. К тому же они были усилены конфессиональными особенностями православия. Для ортодоксального православия всегда было типично освящение существующего порядка, примат духовных ценностей над материальными, влияние церковной власти на светскую» [41, c. 67-68]. Недостаточное распространение и развитие рыночных отношений явилось основным фактором сохранения детерминировало преобладание просуществовавшего в России традиционной натурального достаточно долго. экономики, хозяйства, Совмещение сельскохозяйственных работ с торговлей и ремесленным трудом стало плодородной почвой для поддержания традиции неформальной экономики. Комбинированный труд в России во многом имел объективный характер. Во- 70 первых, большая часть земельных угодий располагалась в зоне рискованного земледелия, что обуславливало достаточно низкую урожайность. Это подтолкнуло помещиков переводить крестьян на натуральный, а потом и на денежный оброк. Во-вторых, существовала ярко выраженная сезонность в сельском хозяйстве. Сельскохозяйственные работы занимают порядка пяти месяцев в году, то есть у крестьян имелось в распоряжении огромное количество времени для осуществления несельскохозяйственных видов деятельности. Развивалось в определенной степени и мануфактурное производство. Однако происходило это не благодаря соединению частных капиталов, а по государственной инициативе. Государство, пытаясь увеличить свою значимость и контролирующую силу, формировало и развивало свою монопольную власть в различных отраслях, приносящих доход. «Государственные монополии в той или иной форме были свойственны и странам Западной Европы в эпоху «меркантилизма» XVI – первой половины XVIII вв. Однако предоставление привилегий и государственные монополии стали осознаваться усиливающейся буржуазией и представителями экономической мысли Европы (А. Смит) как факторы, препятствующие свободному развитию рыночных отношений» [132, c. 106]. В долгосрочной перспективе меркантилистская политика государства и гипертрофированный монополизм вели к технологическому отставанию от стран Европы, что обуславливало низкую конкурентоспособность отечественных предприятий по сравнению с иностранными. Кроме того, это способствовало процветанию различных видов неформальной активности населения, увеличению коррупции государственного аппарата, что и отмечает Э. де Сото в своей первой книге [58, 1995]. Подведем итоги. В процессе исторического развития на территории российского государства сформировалась специфическая форма экономики с ведущей ролью власти-собственности, основу которой составляют отношения «сдачи-раздачи» [5]. Институт раздачи подразумевает передачу 71 прав владения и использования ресурсов от государства различным хозяйственным субъектам. Институт сдачи предполагает обратная передача созданных или уже имеющихся ресурсов от хозяйственных субъектов для использования государством. Рынку в экономике такого типа отводится вспомогательная роль. Рыночные отношения используются в таких сферах, где государство не может или не желает функционировать. Принципы функционирования раздаточной экономики не регламентируются, а лишь подразумеваются через устоявшиеся практики. То есть такой тип экономики имеет в значительной степени неформальный характер и открывает большие возможности для различной трактовки отдельными лицами. 2.1.2 Влияние неформальных отношений, сложившихся в СССР, на вектор развития неформальных отношений в современной России Для понимания современной ситуации необходимо подробно проанализировать неформальные экономические отношения, характерные для советского периода, так как это поможет определить наследственные черты и вновь приобретенные особенности неформальных экономических отношений постсоветского периода. По мнению Л.Я. Косалса [94], теневая экономика советского общества состояла из трех частей: - легкой – хозяйственная деятельность, не нарушающая законодательные нормы, но находящаяся вне поля зрения властных органов, или в принципе не регулируемая законодательно (числящиеся на работе, но фактически не участвующие в трудовом процессе работники, оплату труда которых получали их работодатели; работники, специализирующиеся на поиске и снабжении предприятия-работодателя дефицитными ресурсами) 72 - средней – противоправная хозяйственная деятельность с точки зрения отечественного законодательства, но вполне законная в странах с рыночной экономикой (частнопредпринимательская деятельность, бартер, предоставление в частном порядке платных услуг, операции на валютном рынке). - тяжелой – хозяйственная деятельность, напрямую нарушающая законы как советские, так и стран с рыночной экономикой (мошенничество, рэкет, продажа наркотиков, коррупционная деятельность, воровство). К концу 70-х неформальная экономическая деятельность прочно вписалась в социально-экономическую систему советского общества. Она имела четкую структуру, где каждый участник знал отведенную ему роль и понимал, что без этого официальное производство не будет стабильно функционировать. Участники неформальной экономической деятельности осуществляли движение определенных денежных потоков, когда нижестоящий платил деньги вышестоящему, который платил еще выше и т.д. Логичным результатом стало формирование «второй экономики», функционирующей параллельно экономике официальной. Более того, постепенно официальная экономика уже не могла стабильно работать без помощи «второй экономики». «Значительную роль в популяризации этого понятия и введении его в научный дискурс сыграл Г. Гроссман [170]. По мнению ученого «вторая экономика» включает все виды деятельности, ориентированные на доход и удовлетворяющие хотя бы одному из двух критериев: частная деятельность или нелегальная деятельность в рамках частного или государственного предприятия» [139, с. 29]. Если официальная экономика направлена на удовлетворение потребностей общества и государства, то «вторая экономика» ориентирована на получение частной выгоды. Можно выделить следующие составные элементы «второй экономики» СССР. 73 1. Нелегальная хозяйственная деятельность в рамках личных подсобных хозяйств (ЛПХ). Её результаты либо реализовывались на колхозных рынках, либо шли для удовлетворения личных нужд. Сама по себе работа на ЛПХ была вполне законна, но она могла иметь нелегальные проявления: нарушение эксплуатация общественных ресурсов в личных целях, разрешенного размера подсобного участка, превышение допустимого количества скота и прочее. 2. Нелегальная деятельность в сфере жилищного строительства. Данный вид деятельности основывался на существовании подпольного рынка стройматериалов, неформального найма рабочих для различных видов строительства, использованием различных способов обойти хозяйственное законодательство. 3. Разворовывание общественной собственности. Такая практика не только достигла всеобъемлющих масштабов, но и стала социально одобряемой нормой поведения в советский период. Именно разворовывание общественной собственности составляло материальную базу «второй экономики». Однако следует отметить, что не всегда мотивом таких действий было исключительно личное материальное обогащение. Нередко к использованию подобных нелегальных операций прибегали руководящие работники. Это позволяло им обеспечить бесперебойное функционирования предприятия и тем самым сохранить свои руководящие позиции, укрепить свой авторитет. Так, избыточная продукция предприятия могла быть обменена на тот элемент производственного процесса, доступ к которому был по каким-либо причинам затруднен. 4. Спекулятивные перепродажи. Спекулянты осуществляли перепродажу товаров, на которые был дефицит, по завышенным ценам даже в условиях уголовного преследования. 5. Нелегальное Показательными производство примерами здесь товаров являются и оказание строительные услуг. бригады, оказывающие соответствующие услуги в частном порядке за наличные 74 деньги; предприниматели, организовывающие крупномасштабное нелегальное производство под прикрытием официально действующих предприятий. 6. Коррупция. Коррупция в советском обществе была распространена достаточно сильно и являлась одним из источников дохода. Взятки получали и работников контролирующих органов, и представители номенклатуры различного уровня, и даже продавцы дефицитных товаров. В зависимости от величины должности росла и величина взятки. Должность в соответствующей структуре становится рентоприносящим благом. «Вторая экономика» выполняла в советской хозяйственной системе ряд важнейших функций. 1. Смягчение дефицита, существующего в условиях плановой экономики. Дефицит можно разделить на абсолютный и относительный. Абсолютный дефицит вызван структурными особенностями советской экономики и выражается в несоответствии потребностей предприятий и населения в ряде благ над объемом их производства в рамках данной системы. В отраслевой структуре советской экономики наблюдались определенные диспропорции. Ряд отраслей получили статус второстепенных и не развивались должным образом. В число таких попали отрасли, производящие товары народного потребления. Логичным следствием сложившейся ситуации стало процветание «второй экономики», за счет которой частично преодолевался абсолютный дефицит благ (как для предприятий, так и для населения). Отраслевые приоритеты «второй экономики» определялись структурными противоречиями, присущими официальной экономике. Относительный дефицит объясняется особенностью хозяйствования в условиях централизованного распределения ресурсов. «Экономическая система, характерная для социалистического хозяйства до реформ, преследующих децентрализацию управления, неизбежно порождает дефицит. Следовательно, это такая тенденция общественного развития, которая неизбежно возникает в определенных 75 общественных условиях» [24, c. 20]. Любой хозяйствующий субъект испытывает колебания в потребностях на необходимые ресурсы. Эти колебания могут быть вызваны всевозможными факторами, полностью предусмотреть которые невозможно на этапе предварительного планирования. Поэтому в рамках централизованного планового хозяйства перманентно возникали диспропорции: на одном предприятии определенный вид ресурсов был в дефиците, на другом предприятии данный вид ресурса находился в избытке. В складывающейся ситуации хозяйствующий субъект зачастую пытается застраховаться и создать определенный запас ресурсов на самом предприятии. Такая ситуация является благоприятной почвой для развития «второй экономики». Для обмена имеющегося ресурса на необходимый хозяйствующие субъекты устанавливают систему неформальных связей между собой, отчасти сглаживая существующие диспропорции советской экономики. 2. Сдерживание роста инфляции. В условиях плановой экономики на товары устанавливались определенные четкие цены, но в то же время многие товары были дефицитными. Вследствие этого у населения возникал отложенный спрос, накапливались наличные деньги. Черный рынок и взятки за возможность доступа к дефицитным товарам поглощали этот избыток, сдерживая инфляционные процессы. В условиях законодательного потолка цен (PG) возникал дефицит между тем, что хотели потребители (QD) и тем, что могли произвести производители (QS). Реальная цена за дефицитный товар оказывалась на уровне PD. Поэтому к денежным затратам добавлялись неденежные. Они могли быть выражены как в дополнительных «знаках внимания» к тем, кто был занят в сфере торговли, так и выражался в том, что приходилось отстаивать длинные очереди в надежде честным путем приобрести дефицитный товар. Данная ситуация отражена на рисунке 2.1. 3. Реализация хозяйственно-экономического потенциала населения. Советская система была направлена на социальное равенство, поэтому 76 разница в доходах и потреблении населения, не входящего в номенклатуру, была довольно небольшой. Такая ситуация в значительной степени снижала трудовую мотивацию. «Вторая экономика» давала возможность самореализоваться, а также получать дополнительные доходы. PD PG QS QD Источник: [39, c. 120]. Рисунок 2.1 – Затраты потребителя в условиях законодательно установленного потолка цен В определенный момент существования плановая экономика уже не могла нормально функционировать без помощи «второй экономики», и руководство страны это прекрасно понимало. С другой стороны, было очевидно также и то, что принципы функционирования «второй экономики» противоречили хозяйственной и идеологической парадигме, господствующей в СССР. В связи с этим в системе «государство - вторая экономика» возник определенный дуализм. Так как полностью элиминировать «вторую экономику» было невозможно, то она рассматривалась как вспомогательная по отношению к плановой. В то же время государство старалось жестко ограничить масштаб и сферы ее распространения. То есть государство относилось ко «второй экономике» достаточно толерантно, пока последняя не выходила за отведенные ей рамки. 77 В связи с изменением экономической и политической ситуации в стране теневая сфера также претерпела существенные изменения. Постсоветская теневая экономика, безусловно, значительно отличается от советской «второй экономики». Тем не менее, советская «вторая экономика» в значительной мере предопределила характер постсоветской теневой экономической деятельности. Во-первых, накопленный в рамках «второй экономики» капитал стал основой для предпринимательской деятельности переходного периода и приватизации государственной собственности. С переходом к курсу на рыночную экономику появилась возможность легализовать теневой капитал. Во-вторых, тесная связь «второй экономики» с экономикой официально и в частности с государственным сектором воплотилась в новых организационно-правовых формах, обретая тем самым легальный характер. Новые организационно-правовые формы, появившиеся в результате перестройки, стали прекрасным механизмом перевода государственных ресурсов в частные руки. Кроме того, они были рассчитаны на долгосрочную перспективу и позволяли наращивать величину накопленных ресурсов. Таким образом, новые организационно-правовые структуры стали ключевым элементом в фактической легализации советского варианта утечки ресурсов с государственных предприятий. В-третьих, советская номенклатура не желала терять рычаги воздействия на бизнес. Как уже отмечалось, «вторая экономика» была источником дохода для советской номенклатуры. С принятием курса на либерализацию появляется легальная возможность вести предпринимательскую деятельность, то есть этот источник дохода исчезал. Для восстановления этого источника, необходимо было найти новые рычаги воздействия на бизнес. Этому способствовало несовершенство законодательной базы, позволяющее трактовать и интерпретировать законы достаточно неоднозначно, а также увеличение неопределенности в функциях, правах и обязанностях государственных чиновников, сопутствующее любым 78 крупномасштабным преобразованиям. Ситуация, когда предприниматели попадали в определенную зависимость от чиновников, воссоздавалась в новых политических и экономических реалиях. Фактически представители номенклатуры приватизировали государственные функции за счет выполнения или не выполнения своих должностных обязанностей в соответствии со своими частными интересами. При таком отношении со стороны государства у представителей бизнеса резонно возникает устойчивое желание не платить налоги, а иметь дело с конкретными представителя власти в частном порядке, а общество в целом относится достаточно толерантно к уклонению от уплаты налогов. Среди зарубежных специалистов, исследующих вопросы переходной экономики, получила распространение концепция «грабящей руки», суть которой отражена в таблице 2.1. Таблица 2.1 – Основные модели условий развития бизнеса (по Т. Фрею и А. Шляйферу) МОДЕЛИ ПРАВОВАЯ СРЕДА АДМИНИСРАТИВНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ Невидимая рука: большинство стран Восточной Европы Правительство не стоит над законом. Контракты защищаются судами Правительство следует узаконенным правилам. Регулирование минимально. Коррупция слаба Помогающая рука: КНР, Южная Корея, Сингапур Правительство стоит над законом, используя власть для помощи бизнесу. Контракты защищаются гос. чиновниками Правительство агрессивно помогает некоторым предпринимателям. Организованная коррупция. Гребущая рука: большинство постсоветских республик Правительство стоит над законом, используя власть для получения ренты. Правовая система не работает, контракты защищаются мафией. Многочисленные полусамостоятельные гос. институты осуществляют грабительское регулирование. Дезорганизованная коррупция. Источник: [164, c. 355]. Согласно данной концепции предприниматель в постсоветской России рассматривался государственными чиновниками не как объект заботы и 79 попечения, а как объект вымогательства. Не имея возможности в такой ситуации заниматься бизнесом законопослушно, предприниматели вынуждены были прибегать к использованию неформальной экономической деятельности. Это отличает модель условий развития бизнеса и от традиционной для западноевропейских стран модели «невидимой руки», и от типичной для ряда стран Востока модели «помогающей руки». Таким образом, неформальная занятость может быть рассмотрена как определенное дополнение к занятости формальной. Отнюдь не всегда данная сфера является лишь прибежищем маргиналов. Зачастую участники формального сектора находят выгодным для себя полностью или частично переходить в сферу неформальной занятости. Если рассматривать данное явление под таким ракурсом, то данная область скорее увеличивает, нежели уменьшает социальное неравенство между различными слоями населения. Особенностью современной России является то, что такого рода неформальных комплементарных благ при переходе к рынку стало заметно больше. Именно поэтому сложившиеся в России институциональные условия ведения бизнеса открывают широкие просторы для развития неформальной занятости. 2.2 Институт неформальной занятости в современной России: содержание, структура и тенденции развития Последние десятилетия характеризовались в мире качественными изменениями в структуре отраслей, входящих в неформальный сектор. Данный процесс не обошёл стороной и Россию. Неформальный сектор 80 способствует обеспечению занятости и доходов населения, производству товаров и услуг, созданию рабочих мест. 2.2.1 Место института неформальной занятости в современной экономике России Начало XXI века характеризуется постоянным ростом неформальной занятости параллельно с увеличением ВВП. «Этот сегмент экономики, повидимому, отличается не только значительным масштабом, но и специфическими социально-структурными параметрами» [12, c. 4]. «Наличие значительного сегмента неформально занятых, который существенно изменяет картину рынка труда, - пишут Е.Я. Варшавская и И.В. Донова – требует понимание его особенностей и выработки подходов к регулированию» [81, c. 130]. В соответствии с данными Росстата в 2003-2012 годах неформальный сектор составлял 10,5 – 14,1 млн. человек (15,8-19,7 % от общего числа занятых в экономике), что отражено в таблице 2.2. Однако цифры становятся ещё внушительнее, если обратиться к мнению независимых экспертов. Ф. Сломинчик оценивает неформальную занятость в России в 2000-е годы в пределах 20-24% [210, c. 55]. По мнению В.Е. Гимпельсона и А.А. Зудиной, около 30% всех работников были заняты в неформальном секторе в 2009 году [12, c. 14]. В соответствии с таблицей 2.2 наблюдалась тенденцию к стабильному росту неформального сектора до 2008 года и в абсолютных, и в относительных масштабах. Скорее всего, такая ситуация была вызвана финансовым кризисом, в результате которого произошло сокращение рабочих мест во всех сферах экономики. Это и подтолкнуло население к поиску дополнительных заработков. В 2009 г. произошло незначительное снижение количества занятых в неформальном секторе с последующим значительным снижением в 2010 г. Величина занятых в неформальном 81 секторе снизилась практически на 2 млн., что составило 2,9 %. Однако уровень неформально занятых не падал ниже минимального значения, которое было зафиксировано в первый год наблюдения, – 11,5 млн. против 10,5 млн. человек соответственно. В следующие годы опять произошло увеличение масштабов неформального сектора. В последний наблюдаемый год размеры неформального сектора превысили показатели 2008 года как в абсолютном (14,1 млн. чел. против 13,8 млн. чел.), так и в относительном (19,7% против 19,5%) выражении. Таблица 2.2 – Численность занятых в неформальном секторе в России год Численность, млн.чел. % от общей численности 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 10,5 11,3 12,5 12,6 12,9 13,8 13,4 11,5 12,9 13,6 14,1 15,8 16,8 18,3 18,2 18,3 19,5 19,3 16,4 18,2 19 19,7 Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Численность работников неформального сектора в период 2003-2013 гг. выросла на 3,6 млн. человек, то есть чуть более чем на треть (34,3%). В соответствии с таблицей 2.3 для большинства занятых в неформальном секторе эта работа является основной и единственной. Доля таких работников в течение наблюдаемого периода ежегодно увеличивалась. В целом за период увеличение составило 8,7 % (с 82,6% до 91,3%), или в абсолютном измерении 4,2 млн. чел. Стратегия комбинированной занятости в формальном и неформальном секторах экономики постепенно становится менее популярной. Доля тех, для кого занятость в неформальном секторе экономики является лишь дополнительным источником дохода, ежегодно снижалась, составив в первый и последний годы наблюдения 17,2% и 8,6% соответственно. Согласно данным Росстата, население страны предпочитает занятость только в неформальном секторе экономики во всех видах экономической 82 деятельности вне сельского хозяйства. Участники неформального сектора экономики видят его как основное место работы ввиду объективных (отсутствие возможности перехода в формальный сектор) или субъективных причин. Таблица 2.3 – Занятые в неформальном секторе по типу занятости В процентах 2003 10469 только в неформальном секторе 8648 2004 11343 9455 83,4% 1873 16,5% 2005 12518 10465 83,6% 2038 16,3% 2006 12601 10792 85,6% 1791 14,2% 2007 12931 11163 86,3% 1752 13,5% 2008 13837 12027 86,9% 1786 12,9% 2009 13382 11737 87,7% 1625 12,1% 2010 11482 10195 88,8% 1270 11,1% 2011 12922 11563 89,5% 1342 10,4% 2012 13600 12296 90,4% 1288 9,5% 2013 14096 12864 91,3% 1214 8,6% Год всего 82,6% в формальном и в неформальном секторе 1802 17,2% Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Хотя мужчины превалируют в неформальном секторе и на первой, и на второй работе, в обоих случаях их численное преобладание не слишком значительное. Динамика численности занятых в неформальном секторе по статусу показана в таблице 2.4 По данным Росстата динамика численности неформально занятых по найму и не по найму соответствует динамике общей численности в неформальном секторе: увеличение в каждом из годов наблюдаемого периода за исключением 2009 и 2010 годов. Кроме того, наблюдается тенденция в изменении структурной композиции занятых в неформальном секторе. Данная тенденция показана на рисунке 2.2. В течение исследуемого периода доля занятых в неформальном секторе по найму увеличилась на 13,1 % (с 44% до 57,1%). Соответственно 83 доля занятых в неформальном секторе не по найму на аналогичную величину сократилась (с 56% до 42,9%). Возможно, это связано с тем, что работа по найму выглядит более надежной относительно самостоятельного ведения бизнеса. Таблица 2.4 – Численность занятых в неформальном секторе по статусу В миллионах Год по найму не по найму 2003 4,6 5,9 2004 5,2 6,1 2005 5,9 6,6 2006 6,3 6,3 2007 6,6 6,4 2008 7,6 6,2 2009 7,2 6,2 2010 6 5,5 2011 7 5,9 2012 7,7 5,9 2013 8,1 6 Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Рисунок 2.2 – Соотношение занятых в неформальном секторе по статусу занятости Хотя численность работающих по найму в неформальном секторе превышает численность работников неформального сектора, занятых, однако соотношения по отдельным видам экономической деятельности значительно отличаются. Так, в 2013 году среди всех основных видов экономической 84 деятельности (виды экономической деятельности, в которых занято более 5% от общего количества) лишь в сельском хозяйстве доля самозанятых выше доли работающих по найму. В остальных (обрабатывающие производства, строительство, оптовая и розничная торговля) доля занятых в неформальном секторе по найму более чем в два раза превышает долю занятых самостоятельно. Исключение составляет лишь «Транспорт и связь», но и здесь доля работающих по найму существенно выше самозанятых (61,1% против 38,9% соответственно). Таким образом, большая часть неформально занятых работников вне сферы сельского хозяйства ориентирована на статус наемного работника, который является менее рискованным, что и отражено на рисунке 2.3. Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Рисунок 2.3 – Соотношение занятых в неформальном секторе по видам экономической деятельности и статусу в 2013 году (в %) 2.2.2 Отраслевая структура неформальной занятости При изучении неформальной занятости необходимо рассмотреть её отраслевую структуру, которая представлена в таблице 2.5. Так, место неформального сектора в отраслевом разделении труда в значительной 85 степени определяют два вида экономической деятельности – «Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство» и «Оптовая и розничная торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, изделий и предметов личного пользования» (составляют 1 эшелон). Таблица 2.5 – Распределение занятых в неформальном секторе по видам экономической деятельности вид экономической деятельности/год Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство Рыболовство и рыбоводство Добыча полезных ископаемых Обрабатывающие производства Производство и распределение электроэнергии, газа и воды Строительство Оптовая и розничная торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, изделий и предметов личного пользования Гостиницы и рестораны Транспорт и связь Финансовая деятельность Операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг Образование Здравоохранение и предоставление социальных услуг Предоставление прочих коммунальных, социальных и персональных услуг В процентах 2007 26,1 0,26 0,17 8,39 2009 24,87 0,20 0,13 8,89 2012 26,1 0,26 0,13 8,93 2013 24,44 0,26 0,15 9,12 0,08 9,80 0,31 10,11 0,21 10,38 0,25 11,10 37,14 2,14 7,11 0,17 34,29 2,26 9,25 0,30 33,97 2,55 8,35 0,21 33,14 2,76 8,77 0,21 3,11 0,66 3,17 0,76 3,45 0,59 3,73 0,63 0,95 0,86 0,82 0,87 3,92 4,60 4,10 4,57 Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. В них сосредоточено соответственно 24,44% и 33,14% среди всех неформально занятых работников, то есть суммарно порядка 60%. Это связано с тем, что для работы в данных отраслях не нужны высокие капиталовложения и специальные профессиональные навыки. Значительная, но меньшая часть неформально занятых работников сконцентрирована в «Строительстве» (чуть более 11%), «Обрабатывающем производстве» (чуть более 9%), в «Транспорте и связи» (почти 9%) (составляют 2 эшелон). Такие виды экономической деятельности как «Предоставление прочих 86 коммунальных, социальных и персональных услуг», «Операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг», «Гостиницы и рестораны» составляют 4,57%, 3,73% и 2,76% от неформального сектора (составляют 3 эшелон). В других видах экономической деятельности участвует менее 1% работников неформального сектора. Кроме того, доли занятых в таких видах деятельности, как «Производство и распределение газа, электроэнергии и воды», «Финансовая деятельность», «Добыча полезных ископаемых», в течение исследуемого периода не превышают 0,31%. Это отражает наличие высоких барьеров для входа неформалов, а также степень сложности регистрации работы в данных сферах, которые являются объектом пристального контроля со стороны государства. Структура неформального сектора выглядит достаточно устойчивой. Распределение работников неформального сектора по отраслям в течение наблюдаемого периода изменялось незначительно, имели место колебания, как в сторону увеличения, так и в сторону уменьшения. Из тенденций можно выделить небольшое, но постоянное увеличение доли занятых в «Обрабатывающем производстве» (с 8,39% до 9,12%). Также постоянный рост доли занятых в исследуемом периоде наблюдался в «Строительстве» (с 9,8% до 11,1%). В сфере же «Оптовой и розничной торговли» напротив зафиксировано постоянное снижение доли занятых (с 37,14% до 33,14%). Наиболее здесь произошло наиболее существенное изменение в течение наблюдаемого периода – снижение на 3,99%. Существуют некоторые различия между структурой занятости в неформальном секторе и структурой занятости по экономике в целом, отражённые в приложении В. Можно выделить две группы отраслей. Первая группа – отрасли, где доля занятых в неформальном секторе экономики большее доли занятых по экономике в целом. Сюда входят такие виды экономической деятельности, как «Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство» и «Оптовая и розничная 87 торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, изделий и предметов личного пользования». Здесь разница достигает наиболее значительных размеров – порядка 15%. В таких видах экономической деятельности как «Рыболовство и рыбоводство», «Строительство», «Гостиницы и рестораны», «Транспорт и связь», а также «Предоставление прочих коммунальных, социальных и персональных услуг», доля неформально занятых хоть и превышает долю занятых по экономике в целом, но незначительно (не более чем на 2,7%). Не следует при этом забывать, что это трудоемкие отрасли. Вторая группа – отрасли, где доля занятых в неформальном секторе экономики меньше доли занятых по экономике в целом. Здесь необходимо выделить такие отрасли, как «Обрабатывающие производства» и «Операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг». В данных отраслях доля занятых в неформальном секторе хоть и меньше, чем в целом по экономике, но довольно высока (9,1% и 3,7% соответственно). В прочих видах экономической деятельности доля работников, занятых в неформальном секторе, незначительна и составляет менее 1%. 2.2.3 Возрастная структура неформальной занятости и тенденции ее развития Социально-демографические характеристики занятых в неформальном секторе в значительной степени отличны от характеристик среднестатистического работника. В неформальную занятость вовлечены представители всех возрастов, но вклад отдельных возрастных групп существенно различается, что и показано на рисунке 2.4. По удельному весу занятых наибольшие показатели имеют крайние возрастные категории (15-19 лет и 60-72 года). Это наглядно демонстрирует двойственный характер неформальной занятости: с одной стороны, преобладают пенсионеры, с другой – молодые люди. Это может 88 быть связано с тем, что для вхождения в неформальный сектор отсутствуют возрастные ограничения. Однако если вовлеченность старшей возрастной группа сокращалась (с 25,2% до 20,9%), то вовлеченность младшей, наоборот, увеличивалась (с 33,9% до 48,8%). Доля работников в возрасте 55-59 лет наиболее низкая. Такой сдвиг в возрастной структуре связывается с качественными изменениями в структуре отраслей, входящих в современный неформальный сектор. С переходом к постиндустриальному обществу в их составе сокращаются традиционные виды деятельности, где были заняты люди возрастных групп, и увеличивается доля отраслей, более активно использующих достижения НТП, в которых заняты в основном люди молодого возраста. Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Рисунок 2.4 – Удельный вес занятых в неформальном секторе в общей численности занятых в экономике по возрастным группам (в %) Анализируя данные рассматриваемого периода можно выявить следующую тенденцию. Крайне резкое снижение доли занятых в неформальном секторе происходит при переходе из возрастной группы 15-19 лет в возрастную группу 20-24 года. При переходе в следующую возрастную 89 группу 25-29 лет также происходит снижение, но явно не такое существенное. После этого значение доли занятых в неформальном секторе в некоторой степени стабилизируется и в возрастных группах 30-34 года, 35-39 лет и 40-44 года имеет приблизительно равные значения. В следующих возрастных группах опять наблюдается устойчивое снижение доли занятых в неформальном секторе с достижением абсолютного минимума в возрастной группе 55-59 лет. Затем наблюдается значительное увеличение доли неформально занятых в возрасте 60-72 года. Такую возрастную структуру можно объяснить следующим образом. Работники младших возрастных групп объективно не могут рассчитывать получить достаточно хорошую работу в официальном секторе экономики ввиду отсутствия у них соответствующего уровня образования, сложности трудоустройства без наличия определенного опыта работы. Получив определенный уровень образования, работники более старших возрастных групп становятся конкурентно способны и часть из них находит официальную работу. Однако в относительно молодом возрасте люди менее склонны думать о перспективе, о жизни после выхода на пенсию, более склонны к получению сиюминутных выгод. В связи с этим часть работников с уровнем образования, достаточным для работы в формальном секторе экономики, продолжают работать в неформальном секторе. Однако с течением времени позиция по вопросу соотношения сиюминутных выгод и дальнейших перспектив пересматривается, что и отражается в постепенном снижении доли неформально занятых. Наименьшую долю занятых в неформальном секторе экономике в возрасте 55-59 лет можно объяснить желанием неформально занятых накануне выхода на пенсию формализовать свой трудовой статус. Кроме того, обращает на себя внимание тенденция увеличения среднего возраста лиц, вовлеченных в неформальную занятость. В течение наблюдаемого периода данный показатель увеличился с 38,1 года до 39,4 лет. При этом средний возраст женщин, вовлеченных в неформальный сектор, 90 немного превышает аналогичный показатель у мужчин (в среднем примерно на 1 год), что нашло отражение в таблице 2.6. Таблица 2.6 – Средний возраст занятых в неформальном секторе экономики год 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 средний возраст, лет 38,1 38,2 38,3 38,5 38,7 38,5 39 39 39,2 39,3 39,4 средний возраст мужчин, лет 37,7 37,9 37,9 38,1 38,2 37,8 38,4 38,6 38,7 38,9 38,9 средний возраст женщин, лет 38,6 38,6 38,8 38,9 39,1 39,3 39,6 39,5 39,9 39,8 40 Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. В целом по экономике также наблюдалась тенденция к увеличению среднего возраста занятых, этот показатель выше примерно на 1 год по сравнению с занятыми в неформальном секторе (как всего, так и отдельно у мужчин и женщин) [52, c. 109]. 2.2.4 Неформальная занятость с точки зрения развития человеческого капитала В соответствии с рисунком 2.5 образовательный уровень занятых в неформальном секторе экономики ниже, по сравнению с экономикой в целом. Так, среди них доля работников со средним профессиональным образованием ниже по сравнению со всей экономикой на протяжении всего исследуемого периода. 91 Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Рисунок 2.5 – Доля работников со средним профессиональным образованием в неформальном секторе и в целом по экономике (в процентах) В соответствии с рисунком 2.6 доля работников с высшим профессиональным образованием ниже более чем в 2 раза. В то же время доля работников с основным общим образованием значительно выше именно в неформальном секторе (практически в 2 раза), что показано на рисунке 2.7 Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Рисунок 2.6 – Доля работников с высшим профессиональным образованием в неформальном секторе и в целом по экономике (в процентах) 92 Т.е. в целом востребованность в человеческом капитале в формальном секторе экономики выше, чем в неформальном. Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Рисунок 2.7 – Доля работников с основным общим образованием в неформальном секторе и в целом по экономике (в процентах) В соответствии с рисунком 2.8 наибольшее представительство в неформальном секторе имеют работники со средним общим образованием – практически 1/3. Их доля за период 2003-2013 гг. выросла с 30% до 32,2%. Вслед за ними расположились обладатели начального и среднего профессионального образования (порядка 22% в 2013 г.). Но если доля работников со средним специальным образованием несколько снизилась (с 23,5% в 2003 г. до 21,8% в 2013 г.), то удельный вес работников с начальным профессиональным образованием вырос с 17,5% в 2003 г. до 22,1% в 2013 г. Такую ситуацию можно объяснить массовом возвратом на рынок труда в 00е годы представителей старших возрастных групп, имеющих невысокий образовательный уровень, и отсутствием достаточного числа вакансий в купе с низкими темпами создания рабочих мест в формальном секторе экономики. 93 Следующей по численности группой являются работники с высшим образованием. Доля этой группы в неформальном секторе выросла: в 2003 г. высшее образование имели 11,3% неформалов, в 2013 г. – 15,8%. Этот рост может быть связан с увеличение специалистов с высшим образованием, который не был поддержан ростом спроса на их труд в формальном секторе. Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Рисунок 2.8 – Структура занятых в неформальном секторе по уровню образования в 2013 году (в процентах) Таким образом, можно утверждать, что рост уровня образования снижает риск участия в неформальном секторе экономики. 2.2.5 Гендерная характеристика В соответствии с таблицей 2.7 наблюдаются некоторые различия по уровню образования между мужчинами и женщинами, занятыми в неформальном секторе. В первую очередь можно отметить более высокую долю женщин с высшим образованием по сравнению с мужчинами. В начале исследуемого 94 периода эти доли были примерно равны и показывали тенденцию к перманентному увеличению. Однако у женщин этот показатель увеличивался стремительнее, чем у мужчин: с 11,2% до 17,2% против 11,4% до 14,8% соответственно. Таблица 2.7 – Распределение мужчин и женщин, занятых в неформальном секторе экономике, по уровню образования, 2003-2013 гг. год высшее образование среднее профессиональное МужЖен∆ чины щины 18,8 28,6 -9,8 начальное профессиональное МужЖен∆ чины щины 19,7 15,2 4,5 2003 Мужчины 11,4 Женщины 11,2 0,2 2004 10,8 11,4 -0,6 17,1 26,7 -9,6 22,7 17,4 2005 10,4 11,5 -1,1 16,6 25,2 -8,6 22,9 2006 11,3 12 -0,7 16,5 25,3 -8,8 2007 11,4 13 -1,6 17,2 26,4 2008 11,8 14,2 -2,4 18,6 2009 13,5 15,5 -2 2010 13,5 15,7 2011 13,5 2012 2013 основное общее Мужчины 31,3 Женщины 28,6 2,7 5,3 31,7 29,8 1,9 17,9 5 32,1 30,2 1,9 23,6 18,7 4,9 32,3 29,7 2,6 -9,2 22,8 17,5 5,3 33,3 30,4 2,9 27,4 -8,8 24,1 18,9 5,2 32,5 29 3,5 18,8 27,6 -8,8 23,7 18,5 5,2 32,9 29,6 3,3 -2,2 18,6 27 -8,4 24,5 19,1 5,4 32,7 30,1 2,6 16 -2,5 18,5 27 -8,5 25,1 19,9 5,2 32,5 29,5 3 13,7 16,3 -2,6 18 27,2 -9,2 24,5 19,8 4,7 34,1 29,9 4,2 14,8 17,2 -2,4 18,2 26,2 -8 23,9 20 3,9 33,7 30,3 3,4 ∆ ∆ Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Доля работников со средним профессиональным образованием также выше среди женщин. В 2013 году она составила 26,2%, в то время как у мужчин – только 18,2%. В течение исследуемого периода в среднем разница составляла порядка профессиональным, 9%. Что средним касается (полным) работников общим, с начальным основным общим образованием, то здесь доля мужчин неизменно выше доли женщин. И если доля работников (как мужчин, так и женщин) с начальным профессиональным и средним (полным) общим образованием увеличилась в течение наблюдаемого периода, то доля работников с основным общим образованием, наоборот, уменьшилась. 95 В экономике России в период 2003-2013 гг. наблюдалось определенная разница распределения между мужчинами и женщинами в неформальном секторе, как показано в таблице 2.8. Таблица 2.8 – Распределение мужчин и женщин в формальном и неформальном секторах экономики год 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 В процентах Занятые в формальном секторе доля мужчин доля женщин 51,7% 48,3% 51,9% 48,1% 51,6% 48,4% 51,4% 48,6% 52,5% 47,5% 53,1% 46,9% 53,8% 46,2% 55,9% 44,1% 54,7% 45,3% 54,6% 45,4% 55,0% Занятые в неформальном секторе доля мужчин доля женщин 50,9% 49,1% 50,7% 49,3% 50,6% 49,4% 50,3% 49,7% 50,4% 49,6% 50,8% 49,2% 50,5% 49,5% 50,9% 49,1% 50,9% 49,1% 51,0% 49,0% 45,0% 51,1% 48,9% Источник: составлено автором на основе данных [52, 61, 62]. В начале исследуемого периода эта разница была незначительной, однако к концу периода мужчины преобладают почти на 10%. Такая ситуация противоречит представлению о том, что женщины, как менее конкурентоспособные на рынке труда, более активно вовлечены в неформальную занятость. Это может быть объяснено большей предрасположенностью мужчин к риску, что позволяет им участвовать в неформальных видах занятости, лишенных каких-либо гарантий. Кроме того, женщины более склонны к консервативным стратегиям поведения на рынке труда: они скорее останутся на малооплачиваемом, но стабильном месте в сфере образования или здравоохранения, чем перейдут на хотя и более доходные, но не соответствующие их квалификации неформальные рабочие места (характеризующиеся к тому же высокой степенью риска) в сфере торговли или обслуживания. Нельзя также не обратить внимание и на более 96 высокий уровень образования россиянок по сравнению с женщинами в развивающихся странах, что, несомненно, увеличивает их конкурентоспособность на рынке труда. В численности занятых в неформальном секторе доля женщин в период с 2003 до 2013 года сократилась с 48,3% до 45%. В целом же доля женщин, занятых в неформальном секторе, немного ниже, чем в среднем по экономике, где за исследуемый период последняя не опускалась ниже 49%. Доле же мужчин, соответственно, наоборот немного выше в неформальном секторе, чем в целом по экономике. В отраслевом разрезе гендерный состав работающих в неформальном секторе также имеет некоторые отличия от ситуации, складывающейся в целом по экономике, в соответствии с приложением Г. Так, наибольшая доля неформально занятых мужчин приходится на такие виды экономической деятельности, как «Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство», «Оптовая и розничная торговля, ремонт», «Строительство». Суммарная доля занятых здесь составляет около 2/3 от всех неформально занятых мужчин (24,3%, 23,2% и 18,5% соответственно). В рамках всей экономики распределение трудоспособных мужчин осуществлено более равномерно, поэтому доля данных видов экономической деятельности существенно ниже, по сравнению с неформальным сектором экономики, - 8,2%, 12,3% и 12,6% соответственно. Также обращает на себя внимание разница доли занятых мужчин в «Обрабатывающем производстве»: 9,9% в неформальном секторе против 17,4% в целом по экономике. Среди неформально занятых женщин практически половина (45,3%) сконцентрирована в «Оптовой и розничной торговле, ремонте», около четверти в «Сельском хозяйстве, охоте и лесном хозяйстве» (24,6%). Несмотря на то, что и в целом по экономике большинство женщин заняты в «Оптовой и розничной торговле, ремонте», их доля там значительно меньше (20,1%), чем в неформальном секторе. Также в целом по экономике значительно меньше женщин (всего 5,4%) занято в «Сельском хозяйстве, охоте и лесном хозяйстве». Кроме того, в целом по 97 экономике наблюдается значительное перераспределение работающих женщин в такие области как «Образование» (15,3%) и «Здравоохранение и предоставление социальных услуг» (12,8%) по сравнению с неформальным сектором (1,1% и 1,3% соответственно). Анализ статистических данных состояния неформальной занятости в современной России дает возможность сделать ряд выводов: 1. Масштабы неформального сектора достаточно велики. В соответствии с данными Росстата порядка пятой части населения занято неформально [61, c. 143]. Стоит отметить, что, по мнению некоторых независимых экспертов, масштабы неформального сектора в России более значительны [12, с. 14; 210, р. 55]. Кроме того, неформальный сектор имеет тенденцию к росту. 2. Увеличивается число неформально занятых, рассматривающих работу в неформальном секторе экономики в качестве основной и единственной. 3. Существует несоответствие между отраслевой структурой занятости в неформальном секторе экономики и экономики в целом. Так, доля занятых в сфере торговли и бытового обслуживания, а также в сельском хозяйстве в неформальном секторе значительно выше, чем в целом по экономике. Доля же занятых в обрабатывающих производствах, напротив, в неформальном секторе ниже, чем в целом по экономике. Стержневые виды деятельности для неформального сектора относительно менее чувствительны к качеству институциональной среды. С другой стороны, формальный сектор крайне чувствителен к низкому качеству институциональной среды, что также влияет на рост неформальной занятости. 4. Для возрастной структуры занятости в неформальном секторе характерно наличие значительной доли представителей крайних возрастных групп по сравнению с формальным сектором. Это связано с тем, что для вхождения в неформальный сектор отсутствуют возрастные ограничения. Кроме того, произошел сдвиг в возрастной структуре неформальной 98 занятости: среди участников неформального сектора экономики увеличивается доля самой юной возрастной группы (15-19 лет), а доля самой старшей возрастной группы (60-72 года) снижается. Такой сдвиг в возрастной структуре связывается с качественными изменениями в структуре отраслей, входящих в современный неформальный сектор. В их составе сокращаются традиционные виды деятельности, где были заняты люди возрастных групп, и увеличивается доля отраслей, более активно использующих достижения НТП, в которых заняты в основном люди молодого возраста. 2.3 Последствия существования неформальной занятости в современной России Двойственный характер неформальной занятости проявляется и в её влиянии на экономику страны, что показано на рисунке 2.9 Значительное распространение неформальной занятости приводит к серьезным социальным и экономическим последствиям для развития страны, а также свидетельствует о несоответствии формальных рамок, регулирующих финансово-хозяйственную деятельность, существующим реалиям. Однако при определенных условиях неформальная занятость не слишком больших размеров может оказывать и положительное воздействие. Неформальная занятость может играть стабилизирующую роль. Участие в неформальной экономической деятельности позволяет легче переносить спады производства и кризисные явления на мировых рынках. Когда легальная экономика переживает кризис, ресурсы могут из нее переливаться в неформальную сферу, возвращаясь обратно по прошествии 99 кризиса. Ярким примером служит вторая экономика СССР. Так как директивно управлять всей экономической деятельность невозможно, то при осуществлении попыток это сделать с неизбежностью возникают диспропорции: на одном предприятии некоторый ресурс мог быть в недостатке, тогда как на другом – в избытке. И чем более разнообразной и технически оснащенной становится деятельность хозяйствующих субъектов, тем чаще появляются такого рода диспропорции. В целях преодоления таких ситуаций предприятиями налаживались неконтролируемые государством неформальные горизонтальные связи, позволяющие им перераспределять имеющиеся ресурсы, обеспечивая тем самым функционирование официальной экономики. Осложнение проведения последовательной и эффективной экономической политики Нерациональное распределение ресурсов и замедление экономического развития Стабилизирующая роль Социальный амортизатор Подрыв конкурентоспособности участников формального сектора Увеличение социальной незащищенности населения Увеличение совокупного спроса Реализация предпринимательского потенциала Деформирование налоговой системы Источник: составлено автором. Рисунок 2.9 – Двойственное воздействие неформальной занятости на экономику страны 100 Но в то же время наличие значительного количества субъектов, участвующих в неформальной экономической деятельности, существенно осложняет проведение макроэкономической любых политики, а мер также последовательной значительно снижает их эффективность. Макроэкономические решения правительства в значительной степени зависят от макроэкономическая оценки эффективности политика разрабатывается экономики. на Если недостоверных, некорректных показателях и индикаторах, ее реализация теряет смысл. Это «особенно важно внелегальный в отношении оборот кредитно-денежной наличности политике, совершенно ведь неподконтролен Центральному банку» [43, c. 170]. Существование информацию о неформальной текущем состоянии занятости значительно национальной искажает экономики. При формировании политических решений соответствующие государственные органы не обладают необходимой и достаточной информацией о сложившейся ситуации в стране, ведь неформальная экономическая деятельность не отражается в официальной статистике. Следствием этого может стать принятие неэффективных политических решений. Кроме того, решение экономических агентов вести свою хозяйственную деятельность неформально означает для них отказ от всех привилегий, получаемых в формальном секторе экономики. Это приводит к нерациональному распределению ресурсов и замедлению экономического развития, что имеет ряд конкретных проявлений. Участники неформальной экономической деятельности лишены возможности пользоваться официальной системой защиты прав частной собственности, вследствие чего многие активы используются неэффективно (нет возможности разделения, объединения, перегруппировки имеющиеся активы для повышения их стоимости и производительности; нет возможности использовать активы в качестве залога, а иногда и просто официально их зарегистрировать). Также они не имеют возможности 101 прибегать к помощи официальной судебной системы для принудительного исполнения договорных обязательств. В связи с этим большинство договоров заключается в устной форме, что накладывает определенную специфику на действия участников неформальных трудовых отношений. Они вынуждены ориентироваться в своей деятельности на краткосрочные контракты и знакомых контрагентов для снижения риска невыполнения договорных обязательств, то есть на возможность расширения деятельности накладываются серьезные ограничения. Отсутствие официальных подтвержденных прав на активы лишает экономических агентов возможности легального использования коммунальной инфраструктуры (водопровод, электросеть, телефонная связь). В ряде случаев подключение к системам коммунального снабжения производится нелегально, при этом законопослушные налогоплательщики несут дополнительные расходы. Активное развитие неформальной экономической деятельности также ведет и к сокращению совокупных инвестиций. В первую очередь это связано с тем, что большинство предприятий неформального сектора прибегает к трудоемким технологиям, а не к наукоемким. Из-за низкой капиталоемкости и преобладания примитивных технологий неформальный сектор малопроизводителен. Ввиду невыгодности технического перевооружения в неформальном секторе тормозится технический прогресс и в целом снижается производительность труда. Развитие неформального сектора сдерживает рост экономики в целом, так как происходит нерациональное отвлечение ресурсов. Любые формы неформальных экономических отношений становятся плодородной почвой для расцвета коррупции. Работники неформального сектора могут воспользоваться услугами коррумпированных чиновников для получения некоторых преференций или услуг. Таким образом, происходит общее снижение эффективности экономики за счет изъятия из легального производства некоторой доли 102 средств и снижения объема инвестиций и оборотных средств, что приводит к резкому сокращению объема ВВП относительно его потенциально возможной величины. Однако большая часть неформальных доходов, так или иначе, расходуется в формальной экономике, являясь, таким образом, частью совокупного спроса. В результате официальная экономика получает дополнительный импульс за счет увеличения совокупного спроса, создается потенциальная возможность роста экономики. Неформальная занятость может выполнять роль социального амортизатора. Участие в неформальной экономической деятельности может в определенной степени смягчать социальные противоречия. В условиях рецессии и неспособности государства обеспечить население эффективной предоставляет защитой от определенную безработицы, поддержку неформальная безработным. занятость Участие в неформальной экономической деятельности позволяет потерявшим работу иметь хоть какой-то заработок. Неформальная занятость все же предпочтительнее безработицы, так как неформальные подработки могут помочь индивидам поддерживать приемлемый уровень дохода. Но, с другой стороны, неформальная занятость может способствовать увеличению неформальной социальной незащищенности деятельности не облагаются населения. налогом, Доходы от следовательно, снижаются поступления в бюджеты различных уровней и социальные фонды. Так, в октябре 2014 г. 22,5 млн. занятых в экономике не платят страховые взносы в Пенсионный фонд России либо за них не платит их работодатель, несмотря на то, что эти граждане числятся работающими – об этом свидетельствуют результаты проводимых Росстатом обследований населения по проблемам занятости. Получается так, что для 31% работающих (в августе 2014 г. общая численность занятых в экономике страны составила 72,4 млн. чел.) нормы Трудового кодекса не востребованы [129, с. 146]. «В случае высокого уровня неформальной занятости в стране 103 часть людей оказывается за рамками государственной пенсионной системы и им необходимо искать другие инструменты, позволяющие обеспечить себя в старости» [88, с. 9]. Снижение доходной части бюджета запускает череду негативных последствий. Это приводит к снижению возможности финансирования государственных институтов и программ, а, следовательно, в перспективе и к невыполнению государством обязательств перед населением, социальных программ, к задержкам заработной платы. Зачастую развитие неформальной занятости ведет к увеличению неравенства доходов. Занятые в неформальном секторе экономики оказываются в невыгодном положении относительно занятых формально, так как они лишенные многих трудовых прав и социальных льгот. Средний размер заработной платы работников неформального сектора в большинстве случаев оказывается ниже по сравнению с работниками формального сектора [150]. Однако и внутри неформального сектора самозанятыми и существуют наёмными существенные работниками, различия касающиеся между степени добровольности перехода к участию в неформальной занятости и отражении этого перехода на уровне их материального благосостояния. В то время как большая часть самозанятых осуществляют переход в неформальный сектор экономики на добровольных началах и, в основном, повышают уровень своего заработка, то наемные работники совершают такой переход вынужденно и в большинстве случаев зарабатывают меньше [186]. Cравнение уровней дохода работников формального и неформального секторов в России в 2000-е гг. показывает, что средняя заработная плата последних выше [54]. В то же время более позднее исследование утверждает обратное: заработная плата неформально занятых наемных работников ниже на 12-20% по сравнению с формально занятыми наемными работниками при прочих равных условиях [87]. Неформальная занятость способствует реализации предпринимательского потенциала части населения. В силу высоких 104 издержек доступа на легальный рынок часть предпринимательского потенциала населения может оставаться нереализованной. В условиях, когда входу в малый бизнес препятствуют административные и прочие барьеры, именно неформальная экономическая деятельность позволяет их обойти или минимизировать издержки. Неформальная занятость предоставляет доступ к новым профессиям и позволяет относительно дешево приобрести новые навыки. Неформальная занятость является одним из механизмов социальной, трудовой и профессиональной мобильности. Оборотной работников стороной является формального подрыв сектора. конкурентоспособности Участники неформальной экономической деятельности не уплачивают налогов, а также не обременены соблюдением установленных законов, правил и нормативов. За счет этого они получают несправедливые преимущества перед участниками формального сектора экономики, значительно осложняют положение последних. Высокие транзакционные издержки ведения легального бизнеса значительным образом влияют на конкурентоспособность участников формального сектора относительно участников сектора неформального. Такая ситуация не позволяет легальным, более продуктивным участникам рынка увеличивать свою долю. Отметим, что, с определенной долей условности, неформальных предпринимателей можно подразделить на две группы. Первую группу образуют мелкие, неформальной нерегулярные деятельности предприниматели, лишь эпизодически. участвующие Такая в деятельность является для них вспомогательной, временной. Отказ от официального оформления своей деятельности вызван скорее бытовым неудобством, нежели желанием получить корыстную выгоду. Представители данной группы не наносят значительного ущерба участникам формального сектора экономики. Вторая группа – это отнюдь не хаотичные, а устойчиво функционирующие хозяйственные практики. Роль и функции каждого участника определены достаточно четко, существует сложившаяся система 105 правил взаимодействия. Именно в рамках действия данной группы наиболее явно проявляется отрицательное воздействие на формальный сектор экономики. Кроме того, происходит и деформирование налоговой системы. Это проявляется в неравномерности отраслевой налоговой нагрузки. Кроме того, результатом налоговая уклонения нагрузка от на налогообложения законопослушных является возрастающая налогоплательщиков. Это происходит ввиду того, что издержки предоставляемых государством услуг распределяются на меньшее число налогоплательщиков. Обременительность налоговых платежей не позволяет ряду экономических субъектов увеличить объем производства, а также сокращает прибыль, которая могла быть инвестирована для повышения производительности. Данная ситуация способствует переходу к неформальной экономической деятельности. В соответствии с рисунком 2.10 образуется некий порочный круг: рост налоговой нагрузки на формальный сектор приводит к тому, что функционирование в рамках неформального сектора становится более привлекательным и часть экономических агентов переходит из формального в неформальный сектор экономики, тем самым увеличивая налоговую нагрузку на оставшихся функционировать в формальном секторе. В результате в формальном секторе функционируют лишь наиболее крупные предприятия, которые не могут полностью деформализовать свою деятельность; общий объем товаров, работ и услуг практически не изменяется, однако происходит снижение его официальной части за счет увеличения части неофициальной. Увеличение налоговой нагрузки на формальный сектор Переход части хозяйствующих субъектов в неформальный сектор Источник: составлено автором. Рисунок 2.10 – Порочный круг налоговой нагрузки 106 Итак, неформальная занятость оказывает как отрицательные, так и положительные эффекты на экономику. Логично предположить, что баланс этих эффектов в значительной степени зависит от масштабов явления. Модель такой зависимости предложил Ю.В. Латов. Данная модель отражена на рисунке 2.11. Можно выделить три участка на рисунке 2.11: 1 участок – отрезок функции результирующего эффекта от 0 до А. На данном участке графика положительный эффект от неформальной экономической деятельности возрастает по параболе ввиду накопительного эффекта. Небольшие масштабы явления обуславливают незначительную величину негативного эффекта. В итоге величина результирующего эффекта увеличивается и достигает своего максимума в точке А. Источник: [26, c. 256]. Рисунок 2.11 – Зависимость эффектов теневой экономики от ее масштабов 2 участок – отрезок функции результирующего эффекта от А до В. С ростом масштабов неформальной экономической деятельности рост её положительного эффекта замедляется, а его величина в конечном счете приближается к своему максимальному значению. В то же время рост отрицательного эффекта, наоборот, значительно увеличивается. В итоге величина результирующего эффекта снижается вплоть до ситуации, когда 107 положительный и отрицательный эффекты от неформальных трудовых отношений взаимоперекрывают друг друга (точка В). 3 участок – отрезок функции результирующего эффекта правее точки В. Величина положительного эффекта достигает своего предела и в дальнейшем не увеличивается. Величина же отрицательного эффекта продолжает стремительно увеличиваться вместе с увеличением неформальной экономической деятельности. В итоге результирующий эффект приобретает отрицательное значение, величина которого продолжает расти. Наиболее благоприятная для экономики ситуация складывается в случае, когда величина приблизительно неформальной соответствует на экономической рисунке 2.11 деятельности точке А, то есть результирующий эффект имеет максимальное или близкое к нему значение. Максимально допустимой величиной неформальной экономической деятельности можно считать величину, соответствующую на рисунке 2.11 точке В. Данная точка является пограничной, при её превышении результирующая величина эффекта от неформальной экономической деятельности принимает отрицательное значение, то есть общество несет потери. Из вышесказанного следует, что регулирование неформальной занятости должно быть крайне продуманным и взвешенным. С одной стороны, не слишком крупная по масштабам неформальная занятость дает определенные выгоды, особенно для развивающихся и переходных экономик. Очевидно, что в пореформенный период в России неформальная занятость сыграла важную роль своеобразного амортизатора, смягчив тяжелую экономическую ситуацию в стране. С другой стороны, нельзя не замечать негативное воздействие излишней неформальной занятости на производительность труда и экономику в целом, которое в долгосрочной перспективе перевешивает сиюминутные выгоды. 108 Итак, такие особенности функционирования отечественной экономики, как синкретизм власти и собственности, низкий уровень правового сознания населения, хозяйственный традиционализм, предопределили некоторую предрасположенность деятельности. В к процессе развитию неформальной исторического развития экономической на территории российского государства сформировалась специфическая форма экономики, основу которой составляют отношения «сдачи-раздачи». На развитие неформальной экономике в постсоветской России значительное влияние оказала «вторая экономика» СССР. Это проявилось в том, что накопленный в рамках «второй экономики» капитал стал основой для предпринимательской приватизации деятельности государственной переходного собственности; тесная периода связь и «второй экономики» с экономикой официально и в частности с государственным сектором воплотилась в новых организационно-правовых формах, обретая тем самым легальный характер; не желая терять рычаги воздействия на бизнес, представители номенклатуры приватизировали государственные функции за счет выполнения или не выполнения своих должностных обязанностей в соответствии со своими частными интересами. В современной России масштабы неформального сектора достаточно велики (порядка пятой части населения занято неформально). При этом увеличивается число работников неформального сектора экономики, рассматривающих такую занятость в качестве основной и единственной. Доля таких работников в течение наблюдаемого периода (2003-2013 гг.) ежегодно увеличивалась. Отраслевая структура занятости неформальной занятости имеет определенные отличия от отраслевой структуры занятости по экономике в целом. Можно выделить две группы отраслей. Первая группа – отрасли, где доля занятых в неформальном секторе экономики большее доли занятых по экономике в целом. В первую очередь это такие виды экономической деятельности, как «Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство» и 109 «Оптовая и розничная торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, изделий и предметов личного пользования». Здесь разница достигает наиболее значительных размеров – порядка 15%. В таких видах экономической деятельности как «Рыболовство и рыбоводство», «Строительство», «Гостиницы и рестораны», «Транспорт и связь», а также «Предоставление прочих коммунальных, социальных и персональных услуг», доля неформально занятых хоть и превышает долю занятых по экономике в целом, но незначительно (не более чем на 2,7%). Вторая группа – отрасли, где доля занятых в неформальном секторе экономики меньше доли занятых по экономике в целом. Здесь необходимо выделить такие отрасли, как «Обрабатывающие производства» и «Операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг». В данных отраслях доля занятых в неформальном секторе хоть и меньше, чем в целом по экономике, но довольно высока (9,1% и 3,7% соответственно). В прочих видах экономической деятельности доля работников, занятых в неформальном секторе, незначительна и составляет менее 1%. Возрастная структура занятых в неформальном секторе отличается от аналогичной структуры формального сектора экономики наличием более высокой доли лиц крайних возрастных групп. Это может быть связано с отсутствием в неформальном секторе строгих ограничений по возрастному признаку, более низким требованиям к качеству «человеческого капитала». Кроме того, в течение 2000-2010-х гг. происходил сдвиг в возрастной структуре неформальной занятости: среди участников неформального сектора экономики увеличивается доля самой юной возрастной группы (15-19 лет), а доля самой старшей возрастной группы (60-72 года) снижается. Такой сдвиг в возрастной структуре связан с качественными изменениями в структуре отраслей, входящих в современный неформальный сектор: в их составе сокращаются традиционные виды деятельности, где были заняты люди старших возрастных групп, и увеличивается доля отраслей, более 110 активно использующих достижения НТП, в которых заняты в основном люди молодого возраста. Институт неформальной занятости оказывает неоднозначное воздействие на экономику страны, есть как позитивные, так и негативные моменты. Тем не менее, при неконтролируемом увеличении числа неформально занятых работников негативные последствия становятся явно преобладающими. В связи с этим актуальным становится вопрос государственной политики в области регулирования уровня неформальной занятости в стране. 111 ГЛАВА 3 СНИЖЕНИЕ ТРАНЗАКЦИОННЫХ ИЗДЕРЖЕК – ГЛАВНЫЙ ПУТЬ СОКРАЩЕНИЯ УРОВНЯ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ Возрастающая роль неформальной составляющей в экономике страны актуализирует вопрос государственного регулирования данного явления. Условия и факторы, влияющие на развитие неформальной занятости, рассмотрены в первом параграфе. Анализ транзакционных издержек ведения легального и нелегального бизнеса представлены во втором, а возможности государственного воздействия на институт неформальной занятости в третьем. Вопросы влияния различных условий и факторов на развитие неформальной занятости разрабатывали Т.М. Шпилина [137], В.Е. Гимпельсон и А.А. Зудина [12], В.В. Вольчик и А.А. Оганесян [85] и другие исследователи. Изучением транзакционных издержек ведения бизнеса занимались В.Л. Тамбовцев [59, 130], В.В. Радаев [51], А.Н. Олейник [120], Р.М. Нуреев [112], В.В. Вольчик и А.Д. Нечаев [84]. Вопросы регулирования неформальной экономики или отдельных её составляющих изучали В.И. Токман и Э. Клеин [217], Д.Р. Макаров [28], М.Л. Альпидовская [1, 2], Н.Т. Вишневская и Р.И. Капелюшников [8], Ю.В. Латов [102], Р. Бодвэй и М. Сато [153], Ф. Шнайдер [201], Ю.В. Крылова [98], Р. Альмейда и П. Карнэйро [152], П.В. Бизюков [6] и другие исследователи. В третьей главе мы использовали разработки этих и других авторов. 112 3.1 Институциональные условия и факторы, влияющие на развитие неформальной занятости 3.1.1 Понятие «институциональные условия» Институциональная структура экономики определяет наличие или отсутствие институциональных условий для существования и развития неформальной занятости. Институциональные условия базируются на определенных институциональных формах. Поэтому институциональные условия неразрывно связаны с элементами институциональной системы (институтами), их определяющими. На основе определенного института складывается соответствующие институциональные условия трудовой деятельности. Институты являются внешним фактором, определяющим условия для разных вариантов производства, распределения, обмена и потребления ресурсов. Совокупность институциональных условий образует институциональное поле взаимодействующие (среду), которое основополагающие представляет политические, собой правовые, социальные и другие условия, создающие возможности для производства, распределения, обмена и потребления, а также определяющие порядок и границы осуществления экономической деятельности и поведения субъектов хозяйствования. обязательной Институциональные частью условия институциональной являются среды и по составной своей и сути обуславливают ее состав, содержание и функции. Институциональные условия неформальной занятости представляют собой совокупность возможностей, которые появляются в результате функционирования системы институтов рынка труда, относительно деятельности в трудовом процессе. согласования неформальной 113 Можно выделить следующие институциональные условия развития неформальной занятости: 1) рассогласованность между формальными правилами и неформальными нормами, 2) устойчивые традиции «рентоискательства», 3) слабоэффективная система защиты и распределения прав собственности, 4) права собственности на основные экономические факторы централизованы, 5) развитые традиции «правового нигилизма». Эти условия формируют соответствующую институциональную среду и способствуют воспроизводству традиций неформальной экономики. Специфика институциональной структуры определяет особый тип издержек – транзакционные издержки (издержки поиска информации, ведения переговоров, измерения и защиты прав собственности и прочее). Д. Норт выделяет следующие основные элементы институциональной системы [111, c. 73-75]: формальные правила (судебные прецеденты, законы, конституции и т.д.); неформальные нормы (обычаи, традиции и т.д.); механизмы принуждения, которые обеспечивают соблюдение правил. Д. Норт отмечает, что неформальные нормы образуются на базе «комплекса идей, обычаев, догм, ценностей, этических стандартов и т.д., которые составляют наше понимание окружающего мира, определяют наши нормативные стандарты и помогают нам делать выбор» [111, c. 77], и без их поддержки формальные правила и механизмы принуждения вряд ли могут быть эффективными. В соответствии с Д. Нортом, неэффективные институты имеют возможность существовать достаточно долго, все это время способствуя увеличению транзакционных издержек. 114 Следует отметить, что на рынок труда оказывают влияние различные институты. Некоторые из них способствуют развитию экономической деятельности и более эффективному использованию ресурсов. Для этого они должны быть прозрачными, понятными, делать будущее предсказуемым, не накладывать на хозяйствующих субъектов излишних издержек. Некоторые же институты, наоборот, вносят неопределенность в рыночные взаимодействия, делают их слишком рискованными и затратными. Таким образом, институты неоднозначно влияют на издержки и выгоды, связанные с формализацией трудовых отношений, на стимулы вхождения или, наоборот, выхода из неформальной занятости. Отказ от участия в неформальной экономической деятельности означает, что в обмен на выполнение определенных правил, установленных государством, хозяйствующие субъекты получают набор общественных благ и услуг. Однако состав неформальных работников довольно разнороден, поэтому для одних групп работников определенный институт может снижать привлекательность неформальной занятости, а для других групп работников повышать. В связи с этим определить влияние конкретного института рынка труда на уровень неформальной занятости достаточно сложно. Также это сложно сделать вследствие того, что: сами институты плохо поддаются измерению и квантификации; институты очень медленно изменяются; различные институты могут взаимодействовать между собой, в связи с чем итоговый эффект может увеличиваться либо понижаться; спрос на труд может подстраиваться под институциональные изменения по разным каналам [87, c. 75]. Рынок труда чувствителен к качеству институциональной среды, то есть ее изменение может оказать значительное влияние на величину как формального, так и неформального сектора экономики. Рассмотрим связь 115 неформальной занятости со следующими факторами, характеризующими уровень развития субъект федерации: с уровнем безработицы; с уровнем ВРП на душу населения; с уровнем инвестиций на душу населения в субъекте федерации; с уровнем развития малого предпринимательства с величиной среднемесячной заработной платы. 3.1.2 Факторы, влияющие на развитие неформальной занятости в субъекте федерации Используем статистические данные, которые публикует Федеральная служба государственной статистики, для определения степени влияния вышеуказанных факторов на неформальную занятость в краткосрочно периоде. Данная идея предложена В.Н. Титовым [60, с. 101], однако автор использовал другой вид группировки субъектов Российской Федерации, как показано в приложении Д, а также осуществил корреляционный анализ. Анализируемые данные взяты за 2012 год [71]. Результаты по всем макроэкономическим факторам приведены в таблице 3.1. Таблица 3-1 – Взаимосвязь неформальной занятости с исследуемыми макроэкономическими факторами Уровень: Уравнение парной линейной регрессии ух = 8,62 + 1,61 * х ух = 36,86 - 0,032 * х ух = 35,93 - 0,0001 * х Коэффициент корреляции (ryx) 0,86 0,9 0,88 Коэффициент детерминации (R2) 0,73 0,81 0,77 Безработицы ВРП Инвестиций на душу населения в субъекте федерации Развития малого предпринимательства Среднемесячной зарплаты ух = 47,37 - 0,02 * х 0,92 0,85 -1,16 ух = 50,32 - 0,001 * х 0,88 0,78 -1,29 Источник: составлено автором. Коэффициент эластичности 0,61 -0,68 -0,64 116 Проведенный анализ показал, что между уровнем неформальной занятости и уровнем безработицы в субъектах федерации существует прямая зависимость, между уровнем неформальной занятости и такими показателями, как величина валового регионального продукта, уровень инвестиций, развитие малого предпринимательства, величина заработной платы, - обратная зависимость. Все это не только подтверждает идею Э. де Сото о вынужденном характере неформальной занятости, но и позволяет сделать практический вывод о том, что с увеличением инвестиций, развитием малого предпринимательства и, в конечном итоге, с повышением заработной платы и величины валового регионального продукта неформальная занятость в России будет сокращаться. Поэтому только глубокая и последовательная модернизация экономики позволит в значительной мере решить типичную для постсоветских стран проблему неформальной занятости. Однако если рассмотреть исследуемые показатели в России в долгосрочной перспективе, то в их взаимосвязи удастся выявить дополнительные моменты, которые частично дополняют, а частично и уточняют концепцию Эрнандо де Сото. Неожиданные выводы можно сделать при анализе российской экономики на современном этапе. Так, рост безработицы должен был бы означать снижение возможности трудоустройстве в легальной сфере. Следовательно, возможности для неформальной занятости должны увеличиваться. Справедливо и обратное: чем ниже уровень безработицы, тем больше возможностей для трудоустройства в легальной сфере, что ведет к снижению уровня неформальной занятости. Данный вывод уже отражён в экономической литературе [60]. Однако на основе общероссийских данных за 2001-2013 годы можно проследить обратную зависимость между неформальной занятостью и безработицей, что и демонстрирует рисунок 3.1. 117 Источник: составлено автором на основе данных [147]. Рисунок 3.1 – Взаимосвязь величины неформальной занятости с величиной безработицы Безработицы в России снизилась с 8,8 % до 5,5 % в период с 2001 по 2013 год. В соответствии с традиционным подходом, уровень неформальной занятости также должен был снизиться. Однако в России сложилась прямо противоположная ситуация – согласно официальным данным, неформальная занятость увеличилась с 12,5% до 19,7 %. Более того, обнаружила её связь с экономическим циклом. Так, с 2008 по 2009 год зафиксирован рост безработицы с 6,2 % до 8,3 %. Неформальная же занятость сократилась под воздействием кризиса с 19,3 % до 16,4 % в 2009-2010 году. При этом стоит выделить следующие обстоятельства: вопервых, неформальная занятость среагировала с определенным (годичным) опозданием, а, во-вторых, продемонстрировала свою связь с занятостью вообще. Сложилась ситуация, когда рост занятости, сопровождается ростом части заработанных средств, используемых для удовлетворения своих потребностей в теневом секторе. Таким образом, в начале XXI века с ростом доходов россияне все чаще прибегали к сфере неформальных услуг ввиду недостаточной развитости легальной системы соответствующих услуг. Верно 118 и обратное: сокращение доходов россиян, связанное с потерей работы, вынуждает обращаться к неформальной сфере значительно меньше. Это приводит к выводу, что при росте доходов неформальная самозанятость может быть замещена формальной, а неоплачиваемые неформальные услуги – оплачиваемыми неформальными, что и показано на рисунке 3.2. Оплачиваемые Ф о р м а л ь н ы е Формальная занятость Неоплачиваемая формальная занятость Неформальная занятость Неформальный неоплачиваемый труд Оплачиваемые услуги Возмещаемый семейный труд Индивидуальные неоплачиваемые акты обмена Самообеспечение Н е ф о р м а л ь н ы е Неоплачиваемые Источник: [222, c. 58]. Рисунок 3.2 – Типология рабочих практик (методов работы): общая социальная организация труда «Это означает, что часть функций, типичных для самообеспечения, заменяет возмещаемый семейный труд, индивидуальные неоплачиваемые акты обмена вытесняются оплачиваемыми услугами, неформальный неоплаченный труд – формальной занятостью. В условиях развития рынка неоплачиваемая формальная занятость сменяется оплачиваемой формальной занятостью. Однако особенностью России является то, что легализация ряда секторов сферы услуг еще не завершена. Поэтому рост доходов населения может выражаться в том, что ряд услуг, в которых они нуждаются, не 119 сопровождается соблюдением всех формальностей, то есть фактически осуществляется нелегально» [115, c. 23]. В соответствии с рисунком 3.3 в начале XXI века в России наблюдался неуклонный рост номинальной заработной платы. Правда, если принять во внимание инфляцию, то этот рост был менее стремительным. Тем не менее, далеко не все денежные средства россияне использовали в легальном секторе экономики. Источник: составлено автором на основе данных [147]. Рисунок 3.3 – Взаимосвязь величины неформальной занятости и величины номинальной заработной платы Часть услуг, которые им требовались, предоставил неформальный сектор. «Это не значит, что он заново родился. Ряд функций, которые он выполнял раньше, остались и в условиях экономического роста, однако у него появились и новые функции, связанные с обеспечением возросших потребностей российских граждан. Это позволяет сделать вывод о том, что дело не только в его общей динамике, но и в его внутренней структуре» [115, c. 24]. По сравнению с номинальной зарплатой изменение неформальной занятости выглядело не так радикально: значительно меньше был её 120 диапазон колебаний (с 12,5 % до 19,7 %). Все же ей была продемонстрирована тенденция к росту, но не столь очевидная. После кризиса этот рост значительно снизился, ведь, как было отмечено ранее, у россиян оказалось меньше средств и возможностей, чтобы их использовать в неформальном секторе. «Тем не менее, отмеченная нами ранее тенденция вытеснения неоплачиваемой самозанятости оплачиваемой неформальной занятостью налицо. Это свидетельствует о том, что с развитием рыночной экономики в структуре неформального сектора постепенно происходят некоторые подвижки» [115, c. 24]. На рисунке 3.4 показаны примеры разнообразных форм оплачиваемой и неоплачиваемой самозанятости. Неформальная самозанятость Примеры: Вынужденная самозанятость Оплачиваемые домашние работники Примеры: Добровольная самозанятость Исключение Выход Примеры: Неформальная оплачиваемая занятость в подпольных цехах Примеры: Выбранная неформальная оплачиваемая занятость (например, в семейном бизнесе) Неформальная оплачиваемая занятость Источник: [222, c. 133]. Рисунок 3.4 – Типология многообразной природы неформальной занятости 121 Для того чтобы сделать картину более полной, проведем анализ динамики валового регионального продукта. Рост ВРП подтвердил выводы, сделанные ранее при анализе безработицы. Спад экономики в 2008-2009 годах затормозил темпы роста неформальной занятости. Возможности населения для расходования средств, возраставшие в начале века, снизились. Поэтому в отличие от ВРП, неуклонно росшему в номинальном выражении с 2009 года, уровень неформальной занятости к 2013 году только вернулся на уровень 2009 года. Темпы же роста реального ВРП замедлились, что повлияло на динамику неформальной занятости, как показано на рисунке 3.5. Источник: составлено автором на основе данных [147]. Рисунок 3.5 – Взаимосвязь величины неформальной занятости и размера ВРП На рисунке 3.6 отражена взаимосвязь темпов прироста ВРП и неформальной занятости. Анализ темпов прироста ВРП и неформальной занятости и также подтверждает вывод, сделанный ранее, «что формальный сектор с опережением определяет изменения в неформальном секторе. Неформальная же занятость в свою очередь с запозданием реагирует на изменения в формальном секторе экономики. Получается, что формальная и 122 неформальная занятость выступают как «близнецы-братья»: каждая из них не существует в современной России без другой. Более того, каждая из них создает условия для другой и при определенных предпосылках переходит в другую, создает себя как другое» [115, c. 25]. Источник: составлено автором на основе данных [147]. Рисунок 3.6 – Связь темпа прироста неформальной занятости и ВРП Взаимосвязь масштабов неформальной занятости и величины инвестиций отражена на рисунке 3.7. Традиционно считается, что между неформальной занятостью и величиной инвестиций прослеживается обратная связь. Тем не менее, применительно к началу XXI века данная связь не подтверждается в долгосрочном аспекте. Каждый показатель демонстрировал рост, однако темпы их роста значительно отличались друг от друга. В то время как инвестиции стремительно выросли (исключением стал лишь кризис 20082009 года) в этот период, уровень неформальной занятости менялся далеко не так радикально. 123 Источник: составлено автором на основе данных [147]. Рисунок 3.7 – Взаимосвязь величины неформальной занятости и величины инвестиций Анализ воздействия малого предпринимательства на уровень неформальной занятости приводит к любопытному выводу. Традиционно принято считать, что существует обратная зависимость между ними. Это и подтвердилось в краткосрочном периоде на региональном материале [71]. Однако анализ взаимосвязи данных показателей в долгосрочном периоде не дает сделать такие категоричные выводы. Как показано на рисунке 3.8 стремительный рост малого предпринимательства, последовавший в предкризисный период (а именно, с 2006 года), не только не привел к сокращению неформальной занятости, но и не остановил некоторый её рост. Другое дело, что небольшое изменение величины неформальной занятости на фоне активного роста малого предпринимательства скорее можно считать признаком её стабильности и постоянства размеров. 124 Источник: составлено автором на основе данных [147]. Рисунок 3.8 – Взаимосвязь величины неформальной занятости и развитием малого предпринимательства Проведя анализ связи неформальной занятости с безработицей, динамикой номинальной зарплаты и региональным валовым продуктом в долгосрочном периоде можно сделать вывод, что в некоторой степени неформальная занятость является следствием роста формального сектора, следствием увеличения Увеличение зарплаты экономического даёт благосостояния возможность населению населения. предъявлять дополнительный спрос и на товары, и на услуги. Наш анализ продемонстрировал, что неформальный сектор обслуживает различные категории российского населения, а спрос на его услуги у населения с высокими доходами и у населения с низкими доходами отличается друг от друга, что и показано на рисунке 3.9 «Обычно население с более высокими доходами предъявляет более высокий спрос на услуги формального (легального) сектора, которые получают, как правило, денежную оценку. Однако особенностью стран с переходной экономикой является то, что даже в условиях экономического роста повышается спрос на 125 услуги неформального сектора, многие из которых не получают полную денежную (монетизированную) оценку» [115, c. 27]. Монетизированные Формальные Население с высоким доходом Неформальные Население с низким доходом Не монетизированные Источник: [222, c. 200]. Рисунок 3.9 – Конфигурация трудовых практик на постсоветском пространстве: по валовому формальному доходу домашних хозяйств Все дело в том, что в рамках постсоветского пространства сфера услуг формального сектора экономики пока ещё развита недостаточно, чтобы удовлетворить этот дополнительный спрос. Такая ситуация вынуждает население прибегать к услугам сектора неформального. Таким образом, увеличение зарплаты у населения даёт возможность частично направлять своих доходы и в неформальную сферу. Наличие прямой зависимости между увеличением номинальной заработной платой, ВРП и увеличением неформальной занятости, с одной стороны, и наличие зависимости обратной между безработицей и ростом неформальной занятости, с другой, приводит к неожиданному выводу о том, что неформальная занятость в современной России является комплементарным благом к занятости формальной и к экономическому росту в целом. Когда экономический рост отсутствует, происходит снижение уровня неформальной занятости с определенным временным лагом. Это 126 подтверждает тезис о наличии значительного влияния формального сектора экономики на сектор неформальный. На практике многие виды формальной и неформальной трудовой деятельности переплетены и тесно связаны, что показано в приложении Е. 3.2 Анализ транзакционных издержек ведения легального и нелегального бизнеса в современной России Транзакционные издержки сопровождают каждое взаимодействие экономических агентов. Они являются важной категорией неоинституционального анализа, представляя собой затраты ресурсов на обслуживание сделок. Величина транзакционных издержек оказывает прямое влияние на получаемую экономическими агентами прибыль, а, следовательно, и на их решение вести свою деятельность легально, частично легально или полностью нелегально [114]. Значительный вклад в понимание транзакционных издержек как одного из важнейших моментов в ведении предпринимательской деятельности внес Э. де Сото [58; 36, с. 322-342; 195]. Значительный интерес представляет изучение институциональных условий ведения бизнеса в разрезе различных странах. В 80-е годы XX века для этих целей применялись результаты анализа опросов предприятий и экспертные мнения. Слабость такого подхода заключалась в том, что по большей части отражался опыт отдельных экономических субъектов, не предполагалось возможно применение использовать для унифицированных любой страны корректировать с течением времени. показателей, которые и, при необходимости, 127 В дальнейшем начинают появляться исследования, которые в значительной степени лишены этого недостатка (например, рейтинг Всемирного Банка «Doing Business», рейтинг лучших стран для ведения бизнеса Bloomberg «Best for doing business»). Так, основу рейтинга «Doing Business» составляет новаторский подход перуанского экономиста Э. де Сото, использовавшего показатели движения и времени для демонстрации сложности организации в Перу фабрики по пошиву одежды [57]. Исследование «Doing Business» отражает деятельность фирм в течение их жизненного цикла (от возникновения и до ликвидации), а также даёт анализ норм и практик регулирования их деятельности. Сферы регулирования бизнеса, которые изучаются при составлении рейтинга «Doing Business» показаны на рисунке 3.10. Источник: [144]. Рисунок 3.10 – Сферы регулирования бизнеса, которые влияют на фирмы на протяжении их жизненного цикла «Наличие показателей количественных позволяют вести данных дискуссии и сопоставительный по вопросам анализ социально- 128 экономической политики, выявлять возможные проблемы, а также находить примеры положительного опыта и эффективных методов работы для регулирующих органов» 143, с. 11]. Всемирный Банк публикует доклады «Doing Business», ранжирующие страны по качественной оценке условий ведения бизнеса, с 2004 года. Первый такой доклад включал в себя оценку 133 стран по 5 показателям. В последующие годы количество стран, охваченных в этом рейтинге, увеличивалось, а также появлялись новые показатели, дающие возможность осуществить оценку условий ведения бизнеса более объективно и комплексно. Изменение количества показателей и исследуемых стран в рейтинге «Doing Business» отражено в таблице 3.2. Таблица 3-2 – Изменение количества показателей и исследуемых стран в рейтинге «Doing Business» Год 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 Страны показатели 133 5 135 7 155 10 175 10 178 10 181 10 183 10 183 10 183 10 185 10 189 10 189 10 189 10 Источник: составлено автором на основе данных [146]. «На данный момент используется 10 видов показателей, которые характеризуют функционирование компании с момента ее возникновения до момента ликвидации (разрешения неплатежеспособности): 1. Создание новой компании (Starting a Business); 2. Получение разрешений на строительство (Dealing with Construction Permits); 3. Подключение к системе энергоснабжения (Getting Electricity); 4. Регистрация собственности (Registering Property); 5. Получение кредитов (Getting Credit); 6. Защита миноритарных инвесторов (Protecting Minority Investors); 7. Уплата налогов (Paying Taxes); 8. Международная торговля (Trading Across Borders); 129 9. Принудительное обеспечение выполнения контракта (Enforcing Contracts); 10. Разрешение неплатежеспособности (Resolving Insolvency)» [116, с. 5-6]. Эти показатели имеют вполне конкретный характер, поэтому могут быть определены отдельно для каждой страны. Это позволяет достаточно четкое определить факторы, которые препятствуют развитию бизнеса в формальном секторе экономики. И всё же, не все факторы, воздействующие на условия ведения бизнеса, охватываются в докладе (например, уровень коррупции, квалификация рабочей силы, близость рынков сбыта и другие). Имеется ещё один существенный недостаток. «Начинка» некоторых показателей периодически изменяется. Основные показатели остаются прежними, но меняется методика их расчета, периодически появляются дополнительные индикаторы. Однако, несмотря на появляющиеся изменения, данные, рассчитанные по новой и старой методологиям, имеют высокую корреляцию. Корреляция между позициями страны в рейтинге после изменений в методологии их расчета показана в таблице 3.3. Таблица 3.3 – Корреляция между позициями страны в рейтинге после изменений в методологии их расчета DB2015 DB2014 DB2013 DB2012 DB2011 DB2010 DB2009 DB2015 DB2014 0,974 0,980 DB2013 DB2012 DB2011 DB2010 DB2009 Источник: [142, c. 122]. 0,996 0,995 0,987 0,989 0,998 130 Чтобы лучше понять, что собой представляют эти показатели, рассмотрим их подробнее. Россия в этом рейтинге занимает отнюдь не первое место, даже учитывая некоторый прогресс, достигнутый в последние годы нашей страной в соответствии с приложением Ж. Трудности, связанные с легализацией бизнеса, создают благоприятную почву для распространения неформальной деятельности. Из-за высоких транзакционных издержек некоторые экономические агенты вынуждены перемещаться в неформальный сектор экономики [71]. С некоторой долей условности следует отметить два этапа: с 2007 по 2011 год и с 2011 по 2016 год. Первый этап, в соответствии с рейтингом «Doing Business», характеризуется ухудшением институциональных условий ведения бизнеса в России. В определенной степени это связано с увеличением активности государства, произошедшим в конце первого десятилетия XXI века. Россия с 96 места в 2007 году переместилась на 120 в 2009 году. Отметим, что место в рейтинге реально отображает ситуацию, соответствующую концу предыдущего года, то есть 2006 и 2008 соответственно. Кризис 2008-2010 года не ухудшил положение: с 2009 по 2012 год Россия оказывается в районе 120-го места. Но он замедлил запланированное ранее улучшение (в соответствии с начальным вариантом программы «2020»). Лишь с возвращением В.В. Путина к власти оно стало реализовываться. В соответствии с таблицей 3.4 в 2012-2013 годах Россия попала в десятку стран, которые добились наиболее существенных достижений в 3 и более направлениях, входящих в предмет исследования «Doing Business». Дальнейшие годы также сопровождались успешными преобразованиями. Результатом стало перемещение России со 123 места в 2011 году на 51 в 2016 году. 131 Чтобы определить, где существуют резервы для успешного развития предпринимательской деятельности, проведём анализ динамики каждого показателя из рейтинга «Doing Business», применительно к России. Таблица 3-4 – Страны, добившиеся наибольших успехов в улучшении + + + + + + + + + + + + - + + + + + + + + + + - + - Разрешение неплатежеспособн ости + + - Обеспечение исполнения договоров + + + + + - Осуществление внешнеторговой деятельности + + + + + + + - Налого-обложение Подключение к электроснабжению Получение разрешения на строительство + + + + + + + + + Защита прав инвесторов 112 32 92 108 86 160 167 140 25 79 Получение кредита Украина Руанда РФ Филиппины Косово Джибути Кот-д'Ивуар Бурунди Македония Гватемала Регистрация собственности 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Создание компании Рейтинг условий предпринимательской деятельности + + - Источник: составлено автором на основе данных [146]. «С нашей точки зрения, наиболее логично осуществлять анализ с 2007 года. Это связано с тем, что в 2007 году и в дальнейшем при составлении рейтинга «Doing Business» используется 10 показателей, а также с тем, что после 2007 года не происходило значительного увеличения участвующих в рейтинге стран (то есть имеется минимальное изменение рейтинга относительно прошлых лет за счет увеличения количества исследуемых стран)» [116, с. 8]. Поэтому именно данные с 2007 по 2016 года являются наиболее сопоставимыми. В соответствии с мнением экспертов, составляющих доклад «Doing Business», по условиям создания компании Россия в 2016 году оказалась на 41 месте, то есть на 7 мест ниже прошлогоднего результата, что отражено в таблице 3.5 Ухудшение позиций в рейтинге произошло, несмотря на то, что 132 фактические показатели по России улучшились по сравнению с прошлым годом, хоть и незначительно (среднее число дней, необходимых для создания новой компании сократилось с 11,2 до 10,5). Таблица 3.5 – Положение России среди лучших и худших стран по условиям легкости создания нового предприятия 1 2 3 4 5 6 7 8 Новая Зеландия Македония Канада Гонконг, Китай Армения Грузия Азербайджан Литва 40 41 42 43 44 180 181 182 183 184 45 46 47 Исландия Российская Федерация Узбекистан Марокко Панама Румыния Кот-д’Ивуар Косово 185 186 187 Камбоджа Южный Судан Зимбабве Суринам Эритрея Чад Венесуэла Экваториальная Гвинея 9 10 Ямайка Сингапур 48 49 Мальдивы США 188 189 Республика Гаити ЦАР Источник: составлено автором на основе данных [146]. Облегчение создания компании положительно влияет на комфортность ведения бизнеса, замедляет рост коррупции. Также это может способствовать вливанию новых инвестиций в отрасли, огражденные от конкуренции и связанные с реализацией продукции (например, связь, транспорт) [151]. Помимо этого, ряд исследований обнаружил положительную связь улучшения условий регистрации фирм с ростом их производительности, а впоследствии с ростом макроэкономических показателей [194]. В результате упрощения регистрации компаний увеличивается возможность для формального трудоустройства, увеличивается интерес работников к повышению образовательного уровня, увеличивается количество рабочих мест для работников с высокой квалификацией [155, 191, 218]. «Принцип, который можно порекомендовать реформаторам всех стран, довольно прост – это принцип упрощения. Запутанные и сложные процедуры регистрации компании не только усложняют жизнь бизнесменов, но и способствуют росту коррупции, особенно в развивающихся странах. Чем 133 сложнее процедура, тем проще нажиться и получить взятку при каждом затруднении, возникающем при регистрации компании» [41, c. 172]. В соответствии с таблицей 3.6 в 2016 году Россия находится лишь на 119 месте по такому показателю, как «Получение разрешений на строительство». Это показатель наихудший из всех в России, за исключением «Ведения международной торговли». Однако здесь наблюдается позитивная тенденция. После долгих мытарств данный показатель незначительно улучшился по сравнению с докризисным периодом (163 место в 2007 году). В последний два года исследуемого периода наметился значительный прогресс – рост на 22 и 37 позиций в рейтинге соответственно. Однако итоговое место (119 из 189) означает, что в данной сфере существуют серьёзные резервы для роста и необходимо провести улучшения в дальнейшем, если мы не желаем находиться ниже уровня таких стран, как Замбия, Гамбия, Бангладеш. Таблица 3.6 – Положение России среди лучших и худших стран по легкости получения разрешения на строительство 1 Сингапур 110 Замбия 180 Кот-Д’Ивуар 2 ОАЭ 111 Фиджи 181 Аргентина 3 Новая Зеландия 112 Мавритания 182 Босния и Герцеговина 4 Австралия 113 Египет 183 Камбоджа 5 Дания 114 Азербайджан 184 Индия 6 Тайвань 115 Доминика 185 Афганистан 7 Гонконг, Китай 116 Коморские Острова 186 Сербия 8 Катар 117 Гамбия 189 Сирия 9 Бахрейн 118 Бангладеш 189 Ливия 10 Македония 119 Российская Федерация 189 Эритрея Источник: составлено автором на основе данных [146]. В качестве третьего показателя до 2010 года использовался показатель найма рабочей силы. В настоящее время действуют различные законы о защите труда. Они охватывают такие вопросы, как начисление премиальных за сверхурочную работу, минимальная заработная плата, необходимость 134 обоснования увольнения, выплату выходных пособий и ряд других. «Здесь важно соблюсти меру и найти правильный баланс между гибкостью рынка труда и стабильностью рабочих мест. К сожалению, большинство развивающихся стран грешат чрезмерной зарегулированностью трудовых отношений, что наносит ущерб и нанимателям, и наемным работникам» [116, с. 10]. Россия в этом отношении не стала исключением. В 2007 году по данному показателю Россия находилась в середине рейтинга, занимая 87 место. Показатель найма работников рассчитывался по бальной системе посредством экспертных оценок, что давало большие возможности для проявления субъективизма. С 2010 года показатель легкости найма работников был заменен показателем легкости подключения к системе энергоснабжения. В значительной степени это было вызвано желанием в максимальной степени исключить элементы субъективизма при составлении рейтинга институциональных условий ведения бизнеса в странах. В этой связи показатель «Подключение к системе электроснабжения» представляется более подходящим, так как значительно упрощает установление параметров измерения. Значительный прогресс был достигнут в сфере «Подключение к системе электроснабжения». Положение России среди лучших и худших стран по легкости подключения к системе энергоснабжения показано в таблице 3.7 Россия поднялась в рейтинге со 143 на 29 место (итого: +114 позиций). В среднем необходимо пройти всего 3 процедуры для подключения к системе электроснабжения, но это займет порядка 160,5 дней. При этом расходы составят 93,1 % (от дохода на душу населения). Индекс надежности снабжения и прозрачности тарифов в нашей стране получил наивысшую оценку (8 из 8). Очень хорошо дело обстоит с регистрацией собственности, что нашло отражение в таблице 3.8 Здесь мы находимся среди лидеров: высокое 8 место 135 в 2016 году (+ 4 позиции относительно прошлого года). Регистрация собственности потребует прохождения 3-х процедур, которые в среднем занимают 15 дней. Новая составляющая данного показателя – индекс качества землеустройства – также была оценена очень высоко: 26 из 30 возможных. Благоприятные условия для регистрации собственности способствуют более интенсивному использованию большего количества активов в формальном секторе экономики. В частности, это позволяет в качестве залога для привлечения кредита использовать зарегистрированные активы. Дальнейшие усилия следует направить на поддержания данного хорошего уровня. Таблица 3.7 – Положение России среди лучших и худших стран по легкости подключения к системе энергоснабжения 1 Республика Корея 20 Франция 180 Либерия 2 Тайвань, Китай 21 Гватемала 181 Чад 3 Германия 22 Бразилия 182 Нигерия 4 ОАЭ 23 Коста-Рика 183 Буркина-Фасо 5 Швейцария 24 Саудовская Аравия 184 Гвинея Биссау 6 Сингапур 25 Португалия 185 Бурунди 7 Швеция 26 Сент-Люсия 186 ЦАР 8 Исландия 27 Тринидад и Тобаго 187 Южный Судан 9 Гонконг, Китай 28 Люксембург 188 Мадагаскар 10 Сан-Марино 29 Российская Федерация 189 Бангладеш Источник: составлено автором на основе данных [146]. Таблица 3.8 – Положение России среди лучших и худших стран по легкости регистрации собственности 1 Новая Зеландия 180 Южный Судан 2 Литва 181 Нигерия 3 Грузия 182 Того 4 Эстония 183 Багамские Острова 5 Словакия 184 Афганистан 6 Киргизская Республика 185 Бангладеш 7 Белоруссия 189 Ливия 8 Российская Федерация 189 Маршалловы Острова 9 Дания 189 Федеративные Штаты Микронезии 10 ОАЭ 189 Восточный Тимор 136 Источник: составлено автором на основе данных [146]. Ситуация с получением кредита в России отражена в таблице 3.9 Худший показатель – 159 место – был зафиксирован в 2007 году. В самый неудачный год (2011) с позиции общего рейтинга ситуация с получением кредита оставалась относительно благоприятной. Затем произошло определенное ухудшение ситуации, однако в 2015 году было зафиксировано резкое улучшение (+ 48 позиций). Тенденция на улучшение данной сферы деятельности сохранилась и в 2016 году (ещё + 19 позиций и итоговое 42 место в рейтинге). Тем не менее, в России положение с получением кредита не слишком благоприятное. В рейтинге «Doing Business» мы расположились наравне с такими странами, как Тонга, Тринидад и Тобаго, Уганда. Таблица 3.9 – Положение России среди лучших и худших стран по легкости получения кредита 1 Новая Зеландия 42 Индия 174 Суринам 2 Колумбия 42 Израиль 181 Ангола 2 Руанда 42 Корея 181 Джибути 2 США 42 Македония 181 Ирак 5 Австралия 42 Маврикий 181 Сан-Марино 5 Мексика 42 Российская Федерация 185 Эритрея 7 Канада 42 Словакия 185 Иордания 7 Коста-Рика 42 Тонга 185 Ливия 7 Грузия 42 Тринидад и Тобаго 185 Сан-Томе и Принсипи 7 Гондурас 42 Уганда 185 Йемен Источник: составлено автором на основе данных [146]. Ограничение доступа к получению кредита является существенной проблемой для развития предприятия. Индекс защищенности юридических прав (от 0 до 12), который показывает степень защищенности прав заёмщиков и кредиторов законодательством по обеспечению и банкротству, в 2016 году в России был оценён в 6 пунктов. Индекс глубины кредитной информации (от 0 до 8), который отражает степень эффективности практик и правил, оказывающих влияние на объем, охват и доступность кредитной 137 информации, доступной в государственном кредитном реестре или частном бюро кредитной информации, в 2016 году составил 7. Изменилось значение индикатора «Количество человек, находящихся на учете в частных бюро (% взрослого населения)», отражающего число компаний и физических лиц, информация о заимствованиях которых за последние 5 лет находится в частном бюро кредитных историй (64,6% в 2015 против 70,2% в 2016). Как показано в таблице 3.10 показатель «Защита миноритарных инвесторов» оценён невысоко в рейтинге «Doing Business». В течение наблюдаемого периода происходило снижение позиций данного показателя. Однако в последние два года наметилась обратная тенденция. Россия в 2016 году заняла 66-е место, прибавив 34 позиции к рейтингу 2015 года. При этом индекс регулирования уровня конфликта интересов (0-10) оценён в 5,0, индекс защищенности юридических лиц (0-10) – 5,7, а индекс дистанцированности руководителей (0-10) – 6,3. «Опыт показывает, что финансовые рынки процветают там, где законы карают за жульничество и нечистоплотность. Поэтому в развитых странах существуют жесткие требования к раскрытию информации о деятельности компании, и у инвесторов есть возможность действовать через суд» [41, c. 179]. Таблица 3.10 – Положение России среди лучших и худших стран по степени защищенности миноритарных инвесторов 1 Гонконг, Китай 66 Финляндия 178 Венесуэла 1 Новая Зеландия 66 Гана 181 Южный Судан 1 Сингапур 66 Кувейт 182 Либерия 4 Малайзия 66 Намибия 182 Палау 4 Великобритания 66 Нидерланды 184 6 Канада 66 Панама 185 7 Словения 66 Португалия 185 Мьянма Федеративные Штаты Микронезии Сан-Томе и Принсипи 8 Албания 66 Российская Федерация 187 Гаити 8 Индия 66 Сент-Люсия 188 Ливия 8 Исландия 66 Сент-Винсент и Гренадины 189 Афганистан Источник: составлено автором на основе данных [146]. 138 Как показано в таблице 3.11 в 2016 году Россия оказалась на 47 месте по условиям уплаты налогов. Налоговые платежи необходимо осуществлять 7 раз в год, что занимает порядка 168 часов. В среднем налоговая нагрузка расценена в 47% от прибыли. После серьезного падения в рейтинге данного показателя в кризисный 2008 год отчётливо наметилась тенденция к его повышению. Самые серьёзные изменения произошли в 2010 и 2013 годах. 47 место в рейтинге является достойным результатом. Таблица 3.11 – Положение России среди лучших и худших стран по условиям уплаты налогов 1 Катар 40 Грузия 180 Камерун 1 ОАЭ 41 Армения 181 Нигерия 3 Саудовская Аравия 42 Австралия 182 Конго 4 Гонконг, Китай 43 Сейшельские Острова 183 Сенегал 5 Сингапур 44 Кипр 184 Гвинея 6 Исландия 45 Ливан 185 ЦАР 7 Македония 46 Замбия 186 Чад 8 Бахрейн 47 Российская Федерация 187 Мавритания 9 Канада 48 Руанда 188 Венесуэла 10 Оман 49 Литва 189 Боливия Источник: составлено автором на основе данных [146]. Однако требуется дальнейшее усовершенствование и проработка система налогообложения в России. Налоги собираются правительствами в целях финансирования общественных благ. Но неудобная процедура уплаты и непомерное налоговое бремя могут привести к росту желающих уклониться, поэтому здесь необходимо удерживать правильный баланс. По условиям ведения международной торговли в 2016 году Россия расположилась на 170-м месте, что отражено в таблице 3.12 На протяжении всего исследуемого периода данный показатель был одним из самых низких в России. Обострение отношений на международной арене и наложение санкций на Россию ожидаемо привело к снижению в рейтинге относительно 2015 года (-15 позиций). Несмотря на имеющиеся резервы роста в данной 139 сфере, напряженная обстановка в мире и обозначенный высшим руководством страны курс на импортозамещение говорят о том, что вряд ли стоит ожидать улучшения позиций в рейтинге по данному показателю. Таблица 3.12 – Положение России среди лучших и худших стран по условиям ведения международной торговли. 1 Дания 168 Чад 1 Австрия 169 Пакистан 1 Португалия 170 Российская Федерация 1 Польша 171 Гана 1 Франция 172 Бангладеш 1 Нидерланды 173 Сирия 1 Словакия 174 Афганистан 1 Словения 175 Экваториальная Гвинея 1 Испания 176 Алжир 1 Чехия 177 Конго Источник: составлено автором на основе данных [146]. Ведение бизнеса крайне затруднительно без надежного обеспечения выполнения контрактных обязательств каждой из сторон. Высокий уровень доверия в обществе способствует соблюдению контрактов. Поэтому высокая оценка показателя «Обеспечение исполнения контракта» вселяет определенный оптимизм. В рамках исследуемого периода Россия поднялась в рейтинге с 25 до 5 места. Как видно из таблицы 3.13 Россия в 2016 году занимает высокое 5-е место. Это означает, что потребуется в среднем 307 дней для принуждения к выполнению контракта. При этом судебные издержки не превысят 16,5% от стоимости иска. Индекс качества судебных процессов оценён в 12,5 по шкале от 0 до 18. Положение России среди лучших и худших стран по легкости ликвидации компании отражено в таблице 3.14 51-е место, занимаемое Россия по показателю «Разрешение неплатежеспособности» в 2016 году, означает, что для ликвидации компании придётся в среднем потратить 2 года и понести затраты, в среднем оцениваемые в 9% от стоимости имущества. 140 Возврат средств в среднем составляет 41,7 цента на 1 доллар. Уровень несостоятельности компаний на рынке (0-16) оценен в 11,5. Кризис оказал некоторое воздействие на условия ликвидации компаний. Так, произошло снижения рейтинга России по данному показателю с 81 места до 103 в период с 2007 по 2011 год. Однако уже с 2011 по 2013 годы произошёл подъем до 53 места в рейтинге. В 2014 и 2015 годах опять складывается тенденция к снижению, хотя и не слишком стремительному, по данному показателю, а в последний год наблюдения произошло улучшение на 14 позиций. Таблица 3.13 – Положение России среди лучших и худших стран по степени обеспечения исполнения контракта 1 Сингапур 180 Колумбия 2 Республика Корея 181 Федеративные Штаты Микронезии 3 Литва 182 Сан-Томе и Принсипи 4 Австралия 183 Джибути 5 Российская Федерация 184 Мозамбик 6 Австрия 185 Ангола 7 Китай 186 Суринам 8 Норвегия 187 Мьянма 9 Казахстан 188 Бангладеш 10 Хорватия 189 Восточный Тимор Источник: составлено автором на основе данных [146]. Таблица 3.14 – Положение России среди лучших и худших стран по легкости ликвидации компании 1 Финляндия 50 Сербия 189 Ирак 2 Япония 51 Катар 189 Кирибати 3 Германия 51 Российская Федерация 189 Лаос 4 Республика Корея 53 Филиппины 189 Ливия 5 США 54 Греция 189 Мавритания 6 Норвегия 55 Китай 189 Саудовская Аравия 7 Пуэрто-Рико 56 Ботсвана 189 Южный Судан 8 Португалия 57 Тунис 189 Сент-Китс и Невис 9 Дания 58 Чили 189 Сент-Винсент и Гренадины 10 Бельгия 59 Хорватия 189 Восточный Тимор Источник: составлено автором на основе данных [146]. 141 В 2016 году по восьми позициям рейтинга наблюдался рост по сравнению с 2015 годом. Наиболее стремительное улучшение наблюдалось по такому показателю, как «Подключение к системам энергоснабжению» (на 114 позиций). В таких показателях, как Получение разрешения на строительство (на 37 позиций) и «Защита миноритарных инвесторов» (на 34 позиции), также достигнут значительный рост. Улучшение позиций, хоть и не такое значительное, произошло по следующим показателям: «Получение кредита» (на 19 позиций), «Разрешение неплатежеспособности» (на 14 позиций), «Обеспечение исполнения договоров» (на 9 позиции), «Регистрация собственности» (на 4 позиции), «Налогообложение» (на 2 позиции). По двум позициям рейтинга произошло снижение: «Ведение международной торговли» (на 15 позиций), «Создание новой компании» (на 7 позиций). Безусловно, снижение по данным позициям вызывает определенное опасение, но оно компенсируется улучшением в других показателях. Россия заняла 51-е место в 2016 году, тогда как в 2015 году занимала 62-е место. Наиболее перспективными направлениями улучшения институциональных условий ведения бизнеса в России по классификации условий из доклада Doing Business являются облегчение процедуры получения разрешения на строительство, а также оптимизация условий ведения международной торговли, поскольку именно эти параметры оценены в России ниже остальных. Если в рамках имеющегося набора институциональных правил еще не достигнут условный максимум по данному параметру, то в соответствии с законом убывающей отдачи соотношение затрачиваемых средств на улучшение именно этих показателей ведения легального бизнеса с эффектом от этого улучшения будет наиболее высоким. По мнению экспертов, составляющих рейтинг «Doing Business», в России условия ведения бизнеса составляют 70,99 процентных пункта 142 показатель «(данный позволяет проследить удаленность страны от «передового рубежа» - то есть от наилучшего результата по каждому из показателей «Ведения бизнеса» - по всем странам, входящим в исследование «Ведение бизнеса». Удаленность каждой страны от «передового рубежа» измеряется по шкале от 0 до 100, где 0 представляет наихудший результат, а 100 представляет «передовой рубеж»)» [116, с. 16]. Наша страна занимает всего лишь 51 место из 189 стран (62 место в 2015 году). В соответствии с таблицей 3.15 можно сделать вывод об улучшении институциональных условий ведения бизнеса в России за последние годы. Таблица 3.15 – Положение России среди относительно «передового рубежа» Год Рейтинг ведения бизнеса, % пункты 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 54,84 54,25 56,65 58,63 65,04 66,66 70,99 Источник: составлено автором на основе данных [146]. Однако не вызывает сомнения тот факт, что в России существуют серьёзные препятствия, но в то же время имеются и резервы для удачного развития рыночной экономики. Ускорению экономического развития страны может в значительной степени поспособствовать улучшение институциональных условий ведения бизнеса в России. Это не просто даст возможность выйти из кризиса, увеличить эффективность экономики, но поспособствует созданию предпосылок для роста благосостояния и ускорения экономического развития страны. Итак, институциональная структура экономики определяет наличие или отсутствие институциональных условий для существования и развития неформальной занятости. Рынок труда чувствителен к качеству институциональной среды, то есть её изменение может оказать значительное влияние на величину как формального, так и неформального сектора экономики. 143 В краткосрочном периоде существует прямая зависимость между неформальной занятостью и безработицей в регионе, а также обратная зависимость между неформальной занятостью и валовым региональным продуктом, уровнем инвестиций в регионе, распространением малого предпринимательства в регионе, среднемесячной зарплатой. В долгосрочном же периоде между неформальной занятостью и безработицей наблюдается обратная зависимость, в то время как с величиной валового регионального продукта – прямая, а с величиной инвестиций, масштабами малого предпринимательства и заработной платой связь хоть и прямая, но слабо выраженная. В современной России неформальная занятость является комплементарным явлением по отношению к формальной занятости. Формальный сектор с опережением определяет изменения в неформальном секторе. Неформальная же занятость в свою очередь с запозданием реагирует на изменения в формальном секторе экономики. Формальная и неформальная занятость не существуют друг без друга. Более того, каждая из них создает условия для другой и при определенных предпосылках переходит в другую. На практике многие виды формальной деятельности тесно связаны и переплетены с неформальными видами трудовой деятельности. Если формальный сектор переживает депрессию, то с определенным лагом эта депрессия перекидывается и на неформальный сектор. Несмотря на улучшение институциональных условий ведения бизнеса в России в последние годы, существуют значительные резервы для их дальнейшего совершенствования. Наиболее перспективными направлениями являются (по классификации условий из доклада Doing Business) облегчение процедуры получения разрешения на строительство, а также оптимизация условий ведения международной торговли, поскольку именно эти параметры оценены в России ниже остальных. Если в рамках имеющегося набора институциональных правил еще не достигнут условный максимум по данному параметру, то в соответствии с законом убывающей отдачи 144 соотношение затрачиваемых средств на улучшение именно этих показателей ведения легального бизнеса с эффектом от этого улучшения будет наиболее высоким. 3.3 Совершенствование системы формальных институтов, обеспечивающих снижение транзакционных издержек ведения легального бизнеса в современной России. 3.3.1 Совершенствование законодательства о защите занятости Опыт различных стран показывает, что директивные и запретительные меры административного характера в отношении неформального сектора экономики малоэффективны. Наиболее продуктивным представляется постепенная легализация неформальных видов деятельности, определенное взаимное движение формального и неформального секторов, позволяющее в конечном итоге создать наиболее гармоничную структуру экономики государства. На современном неформальная этапе экономическая развития становится деятельность есть очевидным, неотъемлемая что часть хозяйственного механизма. Тем не менее, ответственность за чрезмерные размеры неформального сектора, а также за соответствие институциональной структуры общества запросам реальной экономки, лежит на государстве. Государственное регулирование неформальной занятости осуществляется соответствующими государственными органами, а также некоторыми общественными организациями, и состоит из комплекса мер, направленных на сокращение её размера. Конечная цель же не полное 145 искоренение неформального сектора, а поддержание социально приемлемых его масштабов. Анализ институциональных условий ведения бизнеса в формальном секторе отечественной экономики показал, что снижение транзакционных издержек приведет и к снижению масштабов неформальной экономики и неформальной занятости. Одним из способов снижения транзакционных издержек легального ведения бизнеса является совершенствование и повышение эффективности законодательства о защите занятости. Это позволяет рынку труда стать более динамичным, то есть ускорить процесс перераспределения рабочей силы в более перспективные на данный момент отрасли экономики, способствовать появлению новых рабочих мест. Также гибкость рынка труда способствует росту привлекательности для инвестирования. Излишне жесткое трудовое законодательство значительно сужает возможности хозяйствующих субъектов по использованию трудовых ресурсов. И, хотя с одной стороны, такое законодательство надежно защищает права уже занятых, но, с другой стороны, значительно осложняет процесс трудоустройства для незанятых. Если рассмотреть зафиксированные ситуацию в со контракте стороны условия работодателя, трудовой сделки то любые носят в определенной степени ограничительный характер. Отсутствие такого контракта позволяет оперативно менять условия взаимоотношений с работником, что увеличивает маневренность бизнеса. Излишне жесткое трудовое законодательство налагает серьезные ограничения и на процедуру увольнения работника, обеспечивая последнего рядом гарантий. Таким образом, работодатель зачастую не всегда имеет возможность оперативно реагировать на конъюнктурные изменения в экономике, то есть маневренность бизнеса, его гибкость снижается. Нормативно-правовая база, регламентирующая отношения на рынке труда, должна учитывать интересы всех сторон и устанавливать своеобразный баланс сил. Важно, чтобы законодательство не просто 146 соответствовало экономическим реалиям на бумаге, но и существовал механизм его реализации, чтобы у граждан была уверенность в возможности реализации своих прав и интересов за счет правовых методов. Только в этом случае законодательная база будет действительно работать в реальных условиях практики. Для того чтобы соблюсти интересы различных групп населения, может быть полезным в разумных пределах привлекать общественность к разработке законодательства, регулирующего трудовые отношения в нашей стране. В частности, могут быть реализованы следующие меры [68]: 1) разработка прозрачного и подробного порядка принятия решений, а также участие представителей всех слоев населения в разработке реформ; 2) разрешение заседаниях присутствия комитетов и представителей пленумах при общественности подготовке на проектов законопроектов, касающихся предпринимательской деятельности; 3) введение практики открытых заседаний по обсуждению законопроектов и других нормативных документов. При этом необходимо указывать задачи и предполагаемые затраты на введение этих законов в доступной форме, чтобы получить отзывы граждан и привлечь их к дальнейшему участию в обсуждении (особенно важно принимать во внимание комментарии и пожелания представителей неформального сектора, поскольку неформальная деятельность нередко оказывается реакцией на неудовлетворительную структуру и работу официальных учреждений); 4) разрешением гражданам выступать с инициативами о новых законах и референдумах, а также оспаривать уже существующие правила и законы. Однако, как уже отмечалось выше, дело не только в степени либеральности законов. Крайне важную роль играет степень выполнения хозяйствующими субъектами трудового законодательства на практике. 147 Мировой опыт показывает, что в более развитых странах разница между предполагаемой законодательством и фактической картиной, обычно, меньше, в то время как в менее развитых наоборот больше. В России данная проблема стоит достаточно остро. Жесткость отечественного трудового законодательства нивелируется необязательностью его выполнения. Можно выделить два основных фактора, определяющих уровень соблюдения законодательства о труде: содержанием соответствующих нормативно-правовых актов; эффективностью механизмов инфорсмента трудового законодательства. Основными институтами, отвечающими за контроль исполнения трудового законодательства, считаются Государственная инспекция труда, судебная система, система профсоюзов. Деятельность Государственной инспекции труда регулируется Трудовым кодексом Российской Федерации. Сфера её деятельности шире, чем просто контрольные функции. Хозяйствующие субъекты обязаны исполнять предписания Государственной инспекции труда и исправлять выявленные нарушения. В противном случае инспекторы Государственной инспекции труда могут направить дело в судебные инстанции. Профсоюзы являются важной частью системы инфорсмента трудового законодательства. Именно они зачастую первыми узнают о наличии какихлибо нарушений трудового законодательства со стороны работодателя, т.к. находятся в постоянном и тесном контакте с работниками. Распространяя информацию об установленных фактах нарушения, профсоюзы выполняют функцию мониторинга Осуществлять деятельность соблюдения по трудового мониторингу законодательства. соблюдения трудового законодательства они могут с помощью следующих средств [8, с. 37]: 1) через коллективно-договорную систему; 148 2) при увольнении работников по сокращению штатов работодателю необходимо принимать во внимание мотивированное мнение профсоюзной организации (профсоюзные активисты должны обладать защитой от увольнения); 3) представители профсоюза входят в состав комиссии по рассмотрению трудовых споров на паритетных началах; 4) профсоюзов могут инициировать забастовки, как крайний метод разрешения трудовых споров; 5) профсоюзы могут оказывать помощь при защите интересов работников в суде. В отечественных условиях степень эффективности деятельности профсоюзов по защите прав своих членов во многом зависит от организационных возможностей самих профсоюзов, наличием в их штате профессиональных юристов, способных проконсультировать относительно тех или иных законодательных норм, предоставить квалифицированную правовую помощь на досудебной стадии трудового спора. Главную роль в системе инфорсмента трудового законодательства играет судебная система. Эффективность её функционирования во многом определяет общий правовой климат, сложившийся в стране. Наиболее часто трудовые споры происходят в северных и отдаленных территориях с тяжелыми климатическими условиями (Магаданская область, Чукотский АО, Сахалинская, Камчатская и Амурская области, республики Карелия и Коми, Мурманская и Архангельская область). Это связано с тем, что рабочие, задействованные на подобных территориях, обладают дополнительными льготами и гарантиями, закрепленными законодательно. Кроме того, рынки труда в таких областях имеют преимущественно замкнутый и слабо диверсифицированный характер, т.е. у работников практически отсутствует альтернативный вариант продолжения своей трудовой деятельности. В связи с этим работники зачастую занимают более жесткую и принципиальную позицию при нарушении работодателем 149 их трудовых прав. Наименьшее количество трудовых споров фиксируется в более богатых регионах с диверсифицированной экономикой и динамичными рынками труда (Москва, Санкт-Петербург, Московская и Нижегородская области). Это связано с тем, что в таких условиях скорейшая смена места работы более выгодна для работника, нежели участие в затяжном судебном разбирательстве. В зависимости от субъекта федерации существует значительная вариация в эффективности этих институтов. Также существуют значительные расхождения в деятельности данных институтов и внутри отдельно взятых регионов, т.к. они демонстрируют различную реакцию на изменения локальных рынков труда. То есть инфорсмент, осуществляемый тремя основными институтами, в отечественных условиях имеет локальный и вариативный характер. В различных регионах данные институты охватывают различные сегменты рынка труда как в качественном, так и в количественном аспекте. Необходимо отметить, что три основные института, призванные обеспечивать обеспечение законодательства о труде, на региональном уровне зачастую действую весьма разрознено и не организованно. Так, достаточно высокая активность судебной системы может осуществляться при незначительной активности Государственной инспекции труда и профсоюзов; при сравнительно высокой активности Государственной инспекции труда суды и профсоюзы могут практически бездействовать; активная деятельность профсоюзов может сочетаться с низкой активностью судов и Государственной инспекции труда. Видится разумным привести деятельность этих структур к общему знаменателю, чтобы их установки и имеющийся организационный потенциал позволял одинаково реагировать на различные ситуации независимо от того, в каком регионе страны они сложились. 150 3.3.2 Снижение уровня коррупции и бюрократии Меры государственного регулирования неформальной экономики и неформальной занятости могут быть более эффективными, если их сопровождать политикой борьбы с коррупцией в стране. Снижению уровня коррупции будет способствовать совершенствование законодательной базы, уточнение и более точное определение прав, полномочий и зон ответственности соответствующих государственных учреждений и прочих заинтересованных сторон. Ужесточение ответственности за получение и за дачу взятки в купе с неотвратимостью наказания приведет к постепенному снижению коррупционной составляющей экономики. Главная причина возникновения и развития коррупционных отношений в современном обществе кроется в монополизации власти. Это создаёт благоприятную почву для формирования государственного бюрократического аппарата, получающего личную выгоду посредством злоупотребления служебными соответственно, теневых полномочиями. экономических «Место отношений коррупции в и, социально- экономической среде локализуется на стыке противоречия между частным (персонифицированным) и национальным экономическими интересами в области создания конфликтного поля, где доминирующими могут выступать различные виды нерационального (с точки зрения социально-экономической системы в целом) поведения» [69, с. 31]. Конфликтное поле коррупции отражено на рисунке 3.11 Проблема коррупции является общемировой проблемой, так как она существует и в развивающихся, и в развитых странах. В большинстве случаев институт коррупции оказывает крайне отрицательное влияние на экономический рост, так как трансформирует мотивы, цены и возможности участников бюрократического рынка. 151 В России в настоящее время существуют благоприятные условия для развития и процветания коррупции. Поэтому для борьбы с ней должна быть разработана чёткая система взаимосвязанных мер. При этом не стоит забывать, что коррупция является лишь следствием проблемы, а не её причиной. С её помощью уравновешиваются диспропорции и разрешаются некоторые противоречия, сложившиеся в системе хозяйствования и в обществе в целом. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС р а з р ы в р а з р ы в Конфликтное поле (место зарождения теневых экономических отношений и коррупции) ЧАСТНЫЙ ИНТЕРЕС Источник: [69, c. 31]. Рисунок 3.11 – Конфликтное поле коррупции В современных отечественных реалиях законодательство действует во многом избирательно, ориентируясь на неформальные отношения нарушителя с работниками контрольных органов, т.е. нарушитель имеет определенные преимущества в, казалось бы, честной конкурентной борьбе. Для него существенно соответствующим падает санкциям. вероятность Происходит быть подвергнутым столкновение интересов государства как политического института и государства как хозяйствующего субъекта. Так как государственные чиновники участвуют в теневом бизнесе, государство не может выполнять управленческие функции. 152 По своей сути бюрократизм есть инструмент прямого вымогательства. Ввиду того, что альтернативные источники вознаграждения у госслужащих в России весьма обширны и разнообразны, простое увеличение заработной платы не поможет решить проблему коррупции. «В настоящее время при разработке законов задача России состоит в том, чтобы остановить разграбление национального богатства, привлечь законопослушных инвесторов путём установления верховенства закона и привлекательного делового климата в самом широком смысле. Причём государственное участие в проведении широкомасштабных реформ во всех сферах социально-экономической системы необходимо. Установление прозрачных «правил игры» и их укоренение в институциональной системе должно стать важным направлением политики правительства. Для решения этой проблемы требуется целый комплекс мер, начиная от внятной национальной идеи, поскольку бороться с коррупцией должны не только правоохранительные и спецслужбы, но и гражданское общество, и, заканчивая созданием методологической базы и законодательного обеспечения, в том числе принятием федерального закона о противодействии коррупции» [69, с.38]. Программа по противодействию коррупции должна иметь комплексный характер, а также учитывать современное состояние и специфические черты коррупции в Российской Федерации. Ключевую роль в борьбе с коррупцией наряду с законодательными и исполнительными органами государственной власти должны сыграть правоохранительные органы. Проводимые преобразования высококвалифицированного и должны способствовать производительного труда, развитию легального предпринимательства. В конечном счете, работник должен получать доход, который был бы пропорционален количеству и качеству затраченного труда, что обеспечит социальную общественные противоречия. справедливость и сгладит некоторые 153 Необходимо постоянно поддерживать на высоком уровне способность госслужащих выполнять должностные обязанности. Следует стремиться к формированию высококвалифицированных кадров государственных учреждений, способствовать профессиональному росту и продвижению карьеры государственных служащих в соответствии со стандартными критериями, которые поддаются проверке, проводить специальные курсы по повышению квалификации с использованием современных учебных технологий. Государственное воздействие на неформальной занятости путем снижения транзакционных издержек легального ведения бизнеса может привести к формированию более благоприятной среды для создания рабочих мест в формальном секторе, а также увеличению привлекательности работы в нем по сравнению с сектором неформальным. А создание достаточного количества рабочих мест – основная задача органов государственной власти в области занятости. Итак, институциональная структура экономики определяет наличие или отсутствие институциональных условий для существования и развития неформальной занятости занятости. представляют Институциональные собой совокупность условия неформальной возможностей, которые появляются в результате функционирования системы институтов рынка труда, относительно согласования неформальной деятельности в трудовом процессе. Можно выделить следующие институциональные условия развития неформальной занятости: 1) рассогласованность между формальными правилами и неформальными нормами; 2) устойчивые традиции «рентоискательства»; 3) слабоэффективная система защиты и распределения прав собственности; 4) права собственности на основные экономические факторы централизованы; 5) развитые традиции «правового нигилизма». В ходе исследования конкретизированы факторы, влияющие на развитие неформальной занятости в субъекте федерации и в стране в целом. Для анализа исследуемых факторов в краткосрочном периоде субъекты 154 Федерации были сгруппированы по уровню неформальной занятости с использованием метода Стерджесса. Анализ данных показал, что между уровнем неформальной занятости и уровнем безработицы в субъектах федерации в краткосрочном периоде установлена прямая зависимость, между уровнем неформальной занятости и такими показателями, как величина валового регионального продукта, уровень инвестиций, развитие малого предпринимательства, величина заработной платы, - обратная зависимость. Все это не только подтверждает идею Эрнандо де Сото о вынужденном характере неформальной занятости, но и позволяет сделать практический вывод о том, что с увеличением инвестиций, развитием малого предпринимательства и, в конечном итоге, с повышением заработной платы и величины валового регионального продукта неформальная занятость в России будет сокращаться. Однако если взглянуть на соотношение исследуемых показателей в России в долгосрочной перспективе, то можно сделать неожиданные выводы, которые в чем-то дополняют, а в чем-то уточняют концепцию Э. де Сото. Так, в долгосрочном периоде между неформальной занятостью и безработицей наблюдается обратная зависимость, в то время как с величиной валового регионального продукта – прямая, а с величиной инвестиций, масштабами малого предпринимательства и заработной платой связь хоть и прямая, но слабо выраженная. Это позволяет сделать вывод, что неформальная занятость в определенной степени есть следствие увеличения экономического благосостояния населения, следствие роста формального сектора. Неформальный сектор обслуживает разные категории российского населения и спрос на его услуги у населения с низкими доходами и у населения с высокими доходами отличается друг от друга. «Обычно население с более высокими доходами предъявляет более высокий спрос на услуги формального (легального) сектора, которые получают, как правило, денежную оценку. Однако особенностью стран с переходной экономикой 155 является то, что даже в условиях экономического роста повышается спрос на услуги неформального сектора, многие из которых не получают полную денежную (монетизированную) оценку» [116, c. 27]. Все дело в том, что в рамках постсоветского пространства сфера услуг формального сектора экономики пока ещё развита недостаточно, чтобы удовлетворить этот дополнительный спрос. Такая ситуация вынуждает население прибегать к услугам сектора неформального. Таким образом, увеличение зарплаты у населения даёт возможность частично направлять своих доходы и в неформальную сферу. В современной России неформальная занятость является комплементарным явлением по отношению к формальной занятости. Формальный сектор с опережением определяет изменения в неформальном секторе. Неформальная же занятость в свою очередь с запозданием реагирует на изменения в формальном секторе экономики. Формальная и неформальная занятость не существуют друг без друга. Более того, каждая из них создает условия для другой и при определенных предпосылках переходит в другую. На практике многие виды формальной деятельности тесно связаны и переплетены с неформальными видами трудовой деятельности. Если формальный сектор переживает депрессию, то с определенным лагом эта депрессия перекидывается и на неформальный сектор. Институциональные условия ведения бизнеса в России исследованы на основе докладов «Doing Business», так как используемые в этом докладе показатели унифицированы, носят конкретный характер, направлены на максимальное исключение элемента субъективизма. Несмотря на улучшение институциональных условий ведения бизнеса в России в последние годы, существуют значительные резервы для их дальнейшего совершенствования. Наиболее перспективными направлениями являются (по классификации условий из доклада Doing Business) облегчение процедуры получения разрешения на строительство, а также оптимизация условий ведения международной торговли, поскольку именно эти параметры 156 оценены в России ниже остальных. Если в рамках имеющегося набора институциональных правил еще не достигнут условный максимум по данному параметру, то в соответствии с законом убывающей отдачи соотношение затрачиваемых средств на улучшение именно этих показателей ведения легального бизнеса с эффектом от этого улучшения будет наиболее высоким. 157 ЗАКЛЮЧЕНИЕ Изначально неформальную занятость исследовали только применительно к развивающимся странам. Увеличение числа исследователей в совокупности со страновыми особенностями явления закономерно привело к определенным разногласиям в понимании объекта исследования. Постепенно становится очевидным факт наличия неформальной экономики и неформальной занятости не только в слаборазвитых странах. Понимание неформальной экономики трансформировалось с расширением исследований данного явления (как географического, так и предметного). На смену представления неформальной экономики как характеристики исключительно слаборазвитых стран и ее противопоставлению экономике формальной приходит представление о неформальной экономике как специфической форме хозяйствования, обладающей уникальными характеристиками. Это привело к значительному расширению объекта исследования неформальной экономической деятельности посредством введения в состав этих отношений субъектов, как имеющих, так и не имеющих официального статуса. Следовательно, объект изучения в значительной степени расширяется. Можно выделить следующие концептуальные подходы к анализу неформальной экономики и занятости. Первый – неоклассический – подход представлен учеными мейнстрима. Они занимают ведущие позиции во всех международных организациях. Не является исключением и Международная организация труда (МОТ). В соответствии с неоклассическим (структуралистским) подходом МОТ ключевое основание разрастания неформального сектора заключается в сочетании избытка предложения труда и низкого спроса на этот труд. Повышенное предложение труда МОТ объясняет «переходом от трудоемких технологий к технологиям капиталоемким, недостаточной 158 квалификацией местных работников, а также наличием внутренней миграции (из деревни в город), способствующей быстрому росту городской рабочей силы, сильно опережающем рост предоставляемых рабочих мест в формальном секторе экономики. В соответствии с подходом МОТ неформальный сектор предпринимательских характеризуется единиц малыми (преимущественно размерами самозанятость или семейные фирмы), примитивностью технологий, легкостью доступа на рынок» [71, c. 93]. Второй – неоинституциональный (или легалистский) – подход к исследованию этого явления был предложен перуанским экономистом Э. де Сото. Он довольно близок к первому – неоклассическому подходу, однако отличается от него тем, что расширяет узкие экономические рамки соотношения спроса и предложения. Он дополняет их неоинституциональными категориями, центральной из которых является транзакционные издержки. Основу концепции де Сото составляет убеждение, что главная причина увеличения городского неформального сектора – это чрезмерная бюрократическая заорганизованность, присущая легальному сектору экономики. Именно она затрудняет свободное развитие конкуренции. «Ученый подвергает критике понимание неформальной экономики как неспособности части населения найти свое место в формальной экономике. По мнению сторонников данного подхода, занятые в неформальной сфере не являются обузой для общества, а наоборот составляют основу развития национальной экономики, так как они – предприниматели, пробивающие себе дорогу в трудных условиях бюрократической зарегулированности» [71, c. 94-95]. Третий подход представлен представителями традиционного институционализма. Основателем этого классически институционального (или культурологического) подхода является шведский экономист Г. Мюрдаль. В «Азиатской драме» он утверждал, что для исследования восточных обществ не целесообразно использовать западные модели. 159 Большая часть таких понятий, как «безработица», «неполная занятость» и т.п. к странам Южной Азии неприменимы. Западные экономисты считают безработицу «вынужденной». Они полагают, что для использования необходимо лишь предоставление работы. Однако в действительности это не так. Многие, так называемые, безработные не обладают необходимым здоровьем и общей и профессиональной подготовкой. Сказываются институциональные условия и несовершенство рынка труда. Поэтому западный подход не применим к большей части населения развивающихся стран. В соответствии повышенное с внимание четвертым при – марксистским исследовании – подходом неформальных трудовых отношений обращено на анализ производственных отношений, объективным условиям жизни нации в исторической перспективе. В условиях становления и развития рыночной экономики большое значение приобретает механизм подчинения труда капиталу, взаимосвязь между неформальной деятельностью и крупными легальными фирмами, анализ классовых противоречий. Все это предполагает изучение процесса воспроизводства под влиянием меняющихся экономических, социальных, институциональных и правовых условий. Если при использовании неоклассического подхода неформальная занятость анализируется с точки зрения соотношения спроса и предложения на рынке труда, а в соответствии с неоинституциональным подходом подчеркивается необходимость ограничения бюрократического вмешательства государства в этот процесс, то применение классического институционального и марксистского позволяет взглянуть на этот процесс с точки зрения исторического развития, то есть не ограничиваться рыночной стадией развития. Применение двух последних подходов даёт возможность найти в неформальной занятости не только проявление рыночной экономики, но и обилие полунатуральных, полутоварных, полупланомерных связей. Наиболее богатым из всех четырех оказывается марксистский подход, для 160 которого наиболее органичен анализ неформальной занятости в исторической перспективе. Представленные подходы взаимосвязаны между собой и взаимодополняют друг друга. При использовании неоклассического, неоинституционального и классического институционального подходов абсолютизируется один из факторов при анализе неформальной занятости, проявляя этим свою индуктивную сущность. Марксистский же подход последовательно дедуктивен, что позволяет исследовать явление неформальной занятости наиболее комплексно. Так как, с нашей точки зрения, марксистский подход к анализу неформальной экономики и занятости является наиболее комплексным и динамичным представляется возможным осуществить классификацию неформальную занятость по стадиям воспроизводства. «Можно выделить неформальную занятость - в сфере производства (нерегистирируемая занятость в формальном секторе, самозанятость, занятость по найму у физических лиц, запрещенная законодательно деятельность), - в сфере распределения (различные экономические преступления и др.), - в сфере обмена (экономика дара) и - в сфере потребления (домашняя экономика)» [114, c. 21]. Избранный нами подход позволяет не только провести разделение неформальной занятости на отдельные сферы, но также продемонстрировать её органическую взаимосвязь и взаимопереход (неформального производства – в неформальное распределение, в неформальный обмен, в неформальное потребление). Но это не исключает взаимосвязь с формальным сектором экономики. Результаты неформального производства целиком или в какой-то части могут быть реализованы в формальном распределении, и в формальном обмене, и в формальном потреблении. И так для каждой сферы в условиях неформального сектора экономики. В результате часть производства, 161 распределения, обмена и потребления носит смешанный (формальнонеформальный) характер. Увеличение неформальной составляющей в экономике делает актуальным вопрос её оценки. Однако возможности оценки неформальной экономики в значительной степени ограничены скрытым характером самого этого явления, а также отсутствием единого подхода к определению неформальной экономики. Вследствие этого разработаны и применяются различные методы оценки масштабов неформальной экономики, позволяющие использовать наиболее точные имеющиеся данные. Методы, с помощью которых оценивают размеры неформальной экономики, подразделить на две прямые и косвенные. Каждый из методов оценки имеет свои преимущества и недостатки по сравнению с остальными, и, соответственно, более подходит для той или иной ситуации. Несмотря на наличие различных неформальной методов экономики абсолютно достаточно точно сложно. оценить Оценки, масштабы полученные различными методами, могут различаться до 15%. Оценка масштабов неформальной экономики позволяет определить степень её влияние на экономику страны в целом; позволяет выявить структуру и качественные характеристики работников неформального сектора, что необходимо при разработке государственной экономической политики. Такие особенности функционирования отечественной экономики, как синкретизм власти и собственности, низкий уровень правового сознания населения, хозяйственный традиционализм, предопределили некоторую предрасположенность деятельности. В к процессе развитию неформальной исторического развития экономической на территории российского государства сформировалась специфическая форма экономики, основу которой составляют отношения «сдачи-раздачи». На развитие неформальной экономике в постсоветской России значительное влияние оказала «вторая экономика» СССР. Это проявилось в том, что накопленный в рамках «второй экономики» капитал стал основой 162 для предпринимательской приватизации деятельности государственной переходного собственности; тесная периода связь и «второй экономики» с экономикой официально и в частности с государственным сектором воплотилась в новых организационно-правовых формах, обретая тем самым легальный характер; не желая терять рычаги воздействия на бизнес, представители номенклатуры приватизировали государственные функции за счет выполнения или не выполнения своих должностных обязанностей в соответствии со своими частными интересами. Неформальная занятость играет значительную роль в российской экономике. По данным Росстата порядка пятой части россиян заняты неформально. Для большинства из них работа в неформальном секторе является основной и единственной. Доля таких работников в течение наблюдаемого периода (2003-2013 гг.) ежегодно увеличивалась. Отраслевая структура занятости неформальной занятости имеет определенные отличия от отраслевой структуры занятости по экономике в целом. Можно выделить две группы отраслей. Первая группа – отрасли, где доля занятых в неформальном секторе экономики большее доли занятых по экономике в целом. В первую очередь это такие виды экономической деятельности, как «Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство» и «Оптовая и розничная торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, изделий и предметов личного пользования». Здесь разница достигает наиболее значительных размеров – порядка 15%. В таких видах экономической деятельности как «Рыболовство и рыбоводство», «Строительство», «Гостиницы и рестораны», «Транспорт и связь», а также «Предоставление прочих коммунальных, социальных и персональных услуг», доля неформально занятых хоть и превышает долю занятых по экономике в целом, но незначительно (не более чем на 2,7%). Вторая группа – отрасли, где доля занятых в неформальном секторе экономики меньше доли занятых по экономике в целом. Здесь необходимо выделить такие отрасли, как «Обрабатывающие производства» и «Операции 163 с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг». В данных отраслях доля занятых в неформальном секторе хоть и меньше, чем в целом по экономике, но довольно высока (9,1% и 3,7% соответственно). В прочих видах экономической деятельности доля работников, занятых в неформальном секторе, незначительна и составляет менее 1%. Возрастная структура занятых в неформальном секторе отличается от аналогичной структуры формального сектора экономики наличием более высокой доли лиц крайних возрастных групп. Это может быть связано с отсутствием в неформальном секторе строгих ограничений по возрастному признаку, более низким требованиям к качеству «человеческого капитала». Кроме того, в течение 2000-2010-х гг. происходит сдвиг в возрастной структуре неформальной занятости: среди участников неформального сектора экономики увеличивается доля самой юной возрастной группы (15-19 лет), а доля самой старшей возрастной группы (60-72 года) снижается. Такой сдвиг в возрастной структуре связан с качественными изменениями в структуре отраслей, входящих в современный неформальный сектор: в их составе сокращаются традиционные виды деятельности, где были заняты люди старших возрастных групп, и увеличивается доля отраслей, более активно использующих достижения НТП, в которых заняты в основном люди молодого возраста. Институт неформальной занятости оказывает неоднозначное воздействие на экономику страны, есть как позитивные, так и негативные моменты. Тем не менее, при неконтролируемом увеличении числа неформально занятых работников негативные последствия становятся явно преобладающими. В связи с этим актуальным становится вопрос государственной политики в области регулирования уровня неформальной занятости в стране. Институциональная структура экономики определяет наличие или отсутствие институциональных условий для существования и развития неформальной занятости. Институциональные условия неформальной 164 занятости представляют собой совокупность возможностей, которые появляются в результате функционирования системы институтов рынка труда, относительно согласования неформальной деятельности в трудовом процессе. Можно выделить следующие институциональные условия развития неформальной занятости: 1) рассогласованность между формальными правилами и неформальными нормами; 2) устойчивые традиции «рентоискательства»; 3) слабоэффективная система защиты и распределения прав собственности; 4) права собственности на основные экономические факторы централизованы; 5) развитые традиции «правового нигилизма». В ходе исследования конкретизированы факторы, влияющие на развитие неформальной занятости в субъекте федерации и в стране в целом. Для анализа исследуемых факторов в краткосрочном периоде субъекты Федерации были сгруппированы по уровню неформальной занятости с использованием метода Стерджесса. Анализ данных показал, что между уровнем неформальной занятости и уровнем безработицы в субъектах федерации в краткосрочном периоде установлена прямая зависимость, между уровнем неформальной занятости и такими показателями, как величина валового регионального продукта, уровень инвестиций, развитие малого предпринимательства, величина заработной платы, - обратная зависимость. Все это не только подтверждает идею Эрнандо де Сото о вынужденном характере неформальной занятости, но и позволяет сделать практический вывод о том, что с увеличением инвестиций, развитием малого предпринимательства и, в конечном итоге, с повышением заработной платы и величины валового регионального продукта неформальная занятость в России будет сокращаться. Однако если взглянуть на соотношение исследуемых показателей в России в долгосрочной перспективе, то можно сделать неожиданные выводы, которые в чем-то дополняют, а в чем-то уточняют концепцию Э. де Сото. Так, в долгосрочном периоде между неформальной занятостью и безработицей наблюдается обратная зависимость, в то время как с величиной 165 валового регионального продукта – прямая, а с величиной инвестиций, масштабами малого предпринимательства и заработной платой связь хоть и прямая, но слабо выраженная. Это позволяет сделать вывод, что неформальная занятость в определенной степени есть следствие увеличения экономического благосостояния населения, следствие роста формального сектора. Неформальный сектор обслуживает разные категории российского населения и спрос на его услуги у населения с низкими доходами и у населения с высокими доходами отличается друг от друга. «Обычно население с более высокими доходами предъявляет более высокий спрос на услуги формального (легального) сектора, которые получают, как правило, денежную оценку. Однако особенностью стран с переходной экономикой является то, что даже в условиях экономического роста повышается спрос на услуги неформального сектора, многие из которых не получают полную денежную (монетизированную) оценку» [115, c. 27]. Все дело в том, что в рамках постсоветского пространства сфера услуг формального сектора экономики пока ещё развита недостаточно, чтобы удовлетворить этот дополнительный спрос. Такая ситуация вынуждает население прибегать к услугам сектора неформального. Таким образом, увеличение зарплаты у населения даёт возможность частично направлять своих доходы и в неформальную сферу. В современной России неформальная занятость является комплементарным явлением по отношению к формальной занятости. Формальный сектор с опережением определяет изменения в неформальном секторе. Неформальная же занятость в свою очередь с запозданием реагирует на изменения в формальном секторе экономики. Формальная и неформальная занятость не существуют друг без друга. Более того, каждая из них создает условия для другой и при определенных предпосылках переходит в другую. На практике многие виды формальной деятельности тесно связаны и переплетены с неформальными видами трудовой деятельности. Если 166 формальный сектор переживает депрессию, то с определенным лагом эта депрессия перекидывается и на неформальный сектор. Институциональные условия ведения бизнеса в России исследованы на основе докладов «Doing Business», так как используемые в этом докладе показатели унифицированы, носят конкретный характер, направлены на максимальное исключение элемента субъективизма. Несмотря на улучшение институциональных условий ведения бизнеса в России в последние годы, существуют значительные резервы для их дальнейшего совершенствования. Наиболее перспективными направлениями являются (по классификации условий из доклада Doing Business) облегчение процедуры получения разрешения на строительство, а также оптимизация условий ведения международной торговли, поскольку именно эти параметры оценены в России ниже остальных. Если в рамках имеющегося набора институциональных правил еще не достигнут условный максимум по данному параметру, то в соответствии с законом убывающей отдачи соотношение затрачиваемых средств на улучшение именно этих показателей ведения легального бизнеса с эффектом от этого улучшения будет наиболее высоким. 167 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ Книги, сборники, монографии 1. Альпидовская, М.Л. Бюрократия как социально-экономический институт: монография / М.Л. Альпидовская. – М.: ИТ «Красная звезда», 2006. – 88 с. 2. Альпидовская, М.Л. Теория бюрократии: экономический аспект: монография / М.Л. Альпидовская. – М.: Издательский дом «Красная звезда», 2008. – 176 с. 3. Барсукова, С.Ю. Неформальная экономика: экономико-социологический анализ / С.Ю. Барсукова. – М.: Изд. Дом ГУ-ВШЭ, 2004. – 448 с. 4. Белов, Е.А. Население в сфере теневой занятости: социально-правовой аспект исследования: монография / Е.А. Белов. – Казань: КЮИ МВД России, 2006. – 108 с. 5. Бессонова, О.Э. Институты раздаточной экономики России: ретроспективный анализ / О.Э. Бессонова. – Новосибирск: Изд-во ИЭиОПП СО РАН, 1997. – 76 с. 6. Бизюков, П.В. Практики регулирования трудовых отношений в условиях неустойчивой занятости / П.В. Бизюков. – М.: АНО «Центр социальнотрудовых прав», 2013. – 152 с. 7. Бузгалин, А.В. Пределы капитала: методология и онтология. Реактуализация классической философии и политической экономии (избранные тексты) / А.В. Бузгалин, А.И. Колганов. – М.: Культурная революция, 2009. – 680 с. 8. Вишневская, Н.Т Инфорсмент трудового законодательства в России: динамика, охват, региональная дифференциация: Препринт / Н.Т. Вишневская, Р.И Капелюшников. – WP3/2007/02. М.: ГУ ВШЭ, 2007. – 80 c. 9. Волков, В.В. Силовое предпринимательство, XXI век: экономикосоциологический анализ / В.В. Волков. – изд. 3-е, испр. и доп. – СПб.: 168 Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2012. – 352 с. 10.Вольчик, В.В. Институциональная и эволюционная экономика / В.В. Вольчик. – Ростов н/Д: Изд-во ЮФУ, 2011. – 228 с. 11.Гимпельсон, В.Е. Занятость в неформальном секторе в России: угроза или благо?: Препринт / В.Е. Гимпельсон. – WP4/2002/03. М.: ГУ-ВШЭ, 2002. – 52 с. 12.Гимпельсон, В.Е. «Неформалы» в российской экономике: сколько их и кто они?: препринт WP3/2011/06 / В.Е. Гимпельсон, А.А. Зудина; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2011. – 60 с. 13.Гимпельсон, В.Е. Нестандартная занятость в российской экономике / под ред. В.Е. Гимпельсона, Р.И. Капелюшникова; Гос. ун-т – Высшая школа экономики. - М.: Изд. Дом ГУ ВШЭ, 2006. – 400 с. 14.Грязнова, А.Г. Экономическая теория национальной экономики и мирового хозяйства. Политическая экономия: Учеб. для студентов вузов, обучающихся по экон. спец. / А.Г. Грязнова, Т.В. Чечелева, М.С. Атлас и др. – М.: Банки и биржи: ЮНИТИ, 1998. – 341 с. 15.Динамика развития малого предпринимательства в регионах России в 2012 году (Ежеквартальный информационно-аналитический доклад) – М.: Национальный институт системных исследований проблем предпринимательства, 2013. – С. 35. 16.Ельмеев, В.Я. Социальная экономия труда: общие основы политической экономии / В.Я. Ельмеев. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2007. – 576 с. 17.Капелюшников, Р.И. говорят альтернативные Неформальная определения?: занятость препринт в России: WP3/2014/04 что / Р.И. Капелюшников; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». – М.: Изд. дом «Высшей школы экономики», 2012. – 84 с. 18.Киран, Р. Продавшие социализм: Теневая экономика в СССР / Р. Киран, Т. Кенни. – М.: Алгоритм, 2010. – 304 с. 169 19.Кирдина, С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. Введение в Х-У-теорию / С.Г. Кирдина. – СПб.: Изд-во «Нестор-История», 2014. – 468 с. 20.Клямкин, И.Н. Теневая Россия: Экономико-социологическое исследование / И.Н. Клямкин, Л.М. Тимофеев. – М.: Рос.гос. гуманит. ун-т, 2000. – 592 с. 21.Колосова, Р. Формы занятости населения в инновационной экономике: учебное пособие / Р. Колосова, М. Луданик, Т. Разумова. – М.: МАКС Пресс, 2008. – 256 с. 22.Кордонский, С.Г. Рынки власти: административные рынки СССР и России / С.Г. Кордонский. – 2-е изд., стер. – М.: ОГИ, 2006. – 240 с. 23.Кордонский, С.Г. Сословная структура постсоветской России / С.Г. Кордонский. – М.: Институт Фонда «Общественное мнение», 2008. – 216 с. 24.Корнаи, Я. Дефицит / Я. Корнаи. – М.: Наука, 1990. – 607 с. 25.Кузьминов, Я.И. Курс институциональной экономики: институты, сети, трансакционные издержки, контракты: учебник для студентов вузов / Я.И. Кузьминов, К.А. Бендукидзе, М.М. Юдкевич. – М.: Изд. Дом ГУ-ВШЭ, 2008. – 442 с. 26.Латов, Ю.В. Экономика вне закона: Очерки по теории и истории теневой экономики / Ю.В. Латов. – М.: МОНФ, 2001. – 284 с. 27.Латов, Ю.В. Теневая экономика: Учебное пособие для вузов. / Ю.В. Латов, С.Н Ковалев. – М.: Норма, 2006. – 336 с. 28.Макаров, Д.Р. Теневая экономика и уголовный закон / Д.Р. Макаров. – М.: Юрлитинформ, 2003. – 216 с. 29.Маркс, К. Сочинения. Издание второе. Том 12. / К. Маркс, Ф. Энгельс. – М.: Государственное издательство политической литературы, 1958. – 879 с. 30.Маслова, И.С. Неформальная занятость в России / И.С. Маслова, Т.А. Баранников, Е.С. Кубишин. – М.: Наука, 2007. – 183 с. 31.Саррацин, Т. Германия: самоликвидация: пер. с нем. / Т. Саррацин. – М.: Рид Групп, 2012. – 400 с. 170 32.Тимофеев, Л.М. Теневые экономические системы. Научный анализ. Хрестоматия. / под ред. Л.М. Тимофеева и Ю.В. Латова - М.: РГГУ, 2008. – 387 с. 33.Микроэкономика: практический подход (Managerial Economics): Учебник / кол. авт.; под ред. проф. А.Г. Грязновой и проф. А.Ю. Юданова. – 3-е изд., стер. – М.: КНОРУС, 2008. – 672 с. 34.Мюрдаль, Г. Современные проблемы «третьего мира» / Г. Мюрдаль. – М.: Прогресс, 1972. – 766 с. 35.Нельсон, Р.Р. Эволюционная теория экономических изменений / Р.Р. Нельсон, С.Дж. Уинтер. – М.: Дело, 2002. – 536 с. 36.Национальная экономика. Учебник. / Под общ. ред. проф., д.э.н. Р.М. Нуреева. – М.: НИЦ ИНФРА-М, 2014. – 655 с. 37.Неформальная экономика: Россия и мир / под. ред. Шанина. – М.: Логос, 1999. – 576 с. 38.Норт, Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики / пер. с англ. А.Н. Нестеренко; предисл. и науч. ред. Б.З. Мильнера. – М.: Фонд экономической книги «Начала», 1997. – 180 с. 39.Нуреев, Р.М. Курс микроэкономики: учебник / Р.М. Нуреев. – 3-е изд., испр. и доп. – М.: Норма: Инфра-М, 2015. – 624 с. 40.Нуреев, Р.М. Очерки по истории институционализма / Р.М. Нуреев. – 2-е изд. – Ростов н/Д: Изд-во «Содействие-XXI век», 2014. – 416 с. 41.Нуреев, Р.М. Россия: особенности институционального развития / Р.М. Нуреев. – М.: Норма: ИНФРА-М, 2011. – 448 с. 42.Нуреев, Р.М. Экономика развития: модели становления рыночной экономики: Учебник / Р.М. Нуреев. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: НОРМА: ИНФРА-М, 2015. – 640 с. 43.Олейник, А.Н. Институциональная экономика: А.Н. Олейник. – М.: НИЦ ИНФРА-М, 2013. – 416 с. Учебное пособие / 171 44.Олейник, А.Н. Тюремная субкультура в России: от повседневной жизни до государственной власти / А.Н. Олейник. – М.: ИНФРА-М, 2001. – 418 с. 45.Олейник, А.Н. Институциональная экономика: Учебник / Под. общ. ред. А. Олейника. – М.: ИНФРА-М, 2007. – 704 с. 46.Поланьи, К. Великая трансформация: политические и экономические истоки нашего времени / К. Поланьи; пер. с англ. А.А. Васильева и др.; под общ. ред. С.Е. Федорова. – СПб.: Алетейя, 2002. – 320 с. 47.Полтерович, В.М. Элементы теории реформ / В.М. Полтерович. – Москва: ЗАО "Издательство "Экономика", 2007. – 447 с. 48.Попов, Ю.Р. Теневая экономика в системе рыночного хозяйства / Ю.Р. Попов, М.Е. Тарасов. – М.: Дело, 2006. – 240 с. 49.Пястолов, С.М. Обучающееся домохозяйство: контуры институциональной модели поведения / С.М. Пястолов. – М.: Палеотип, 2005. – 208 с. 50.Радаев, В.В. Новый институциональный подход и деформализация правил в российской экономике: Препринт / В.В. Радаев. – WP1/2001/01. – М.: ГУ-ВШЭ, 2001. – 42 с. 51.Радаев, В.В. Формирование новых российских рынков: трансакционные издержки, формы контроля и деловая этика / В.В. Радаев. – М.: Центр политических технологий, 1998. – 328 с. 52.Российский статистический ежегодник. 2014: Стат.сб. – М.: Росстат, 2014. – 693 с. 53.Рязанов, В.Т. Хозяйственный строй России: на пути к другой экономике / В.Т. Рязанов. – СПб.: Изд-во СПбГУ, 2009. – 462 с. 54.Синявская, О.В. Неформальная занятость в современной России: измерение, масштабы, динамика / О.В. Синявская. – М.: Поматур, 2005. – 55 с. 55.Сорокин, Д.Е., Общеэкономические основы рыночного хозяйствования / Д.Е. Сорокин. – М.: Путь России, 2002. – 434 с. 56.Сорокин, Д.Е. Россия перед вызовом. Политическая экономия ответа / Д.Е. Сорокин. – М.: Наука, 2003. – 240 с. 172 57.Сото, Э. де Загадка капитала / Э. де Сото. – М.: Олимп-Бизнес, 2004. – 272 с. 58.Сото, Э. де. Иной путь. Невидимая революция в третьем мире / Э. де Сото. – М.: Catallaxy, 1995. – 320 с. 59.Тамбовцев, В.Л. Формальное и неформальное в управлении экономикой / В.Л. Тамбовцев. – М.: Наука, 1990. – 96 с. 60.Титов, В.Н. Неформальная экономика как подсистема рыночного хозяйства / В.Н. Титов. – М.: М-Студио, 2008. – 455 с. 61.Экономическая активность населения России (по результатам выборочных обследований). 2012: Стат.сб. – M.: Росстат, 2013. – С. 191. 62.Экономическая активность населения России (по результатам выборочных обследований). 2014: Стат.сб. – M.: Росстат, 2014. – С.143. 63.Экономическая теория: учебник / Под ред. А.Г. Грязновой, Т.В. Чечелевой. М.: Экзамен, 2005. – 592 с. 64.Экономические субъекты постсоветской России (институциональный анализ) / Под ред. д.э.н. проф. Р.М. Нуреева. – М.: Московский общественный научный фонд, 2001. – 804 с. 65.Экономические субъекты постсоветской России (институциональный анализ): десять лет спустя. Часть I. Российские домохозяйства. / Под редакцией д.э.н. проф. Р.М. Нуреева. Серия «Научные доклады: независимый экономический анализ», №212, часть I. Москва, Московский общественный научный фонд, 2010. – 196 с. 66.Экономические субъекты постсоветской России (институциональный анализ): десять лет спустя. Часть II. Российские фирмы. / Под редакцией д.э.н. проф. Р.М. Нуреева. Серия «Научные доклады: независимый экономический анализ», №212, часть II. Москва, Московский общественный научный фонд, 2010. – 156 c. 67.Экономические субъекты постсоветской России (институциональный анализ): десять лет спустя. Часть III. Российское государство. / Под редакцией д.э.н. проф. Р.М. Нуреева. Серия «Научные доклады: 173 независимый экономический анализ», №212, часть III. Москва, Московский общественный научный фонд, 2010. – 224 с. Диссертации 68.Копытов, А.А. Занятость в неформальном секторе экономики: содержание, тенденции изменения, регулирование : дис. … канд. эк. наук : 08.00.05 / Копытов Александр Александрович. – Воронеж, 2008. – 166 с. Авторефераты диссертаций 69.Альпидовская, М.Л. Эволюция института бюрократии в социальноэкономической системе : автореф. дис. … д-ра экон. наук : 08.00.01 / Альпидовская Марина Леонидовна. – М., 2009. – 41 с. Статьи и публикации 70.Альпидовская, М.Л. Экономические основы теневой экономики и коррупции бюрократического аппарата / М.Л. Альпидовская // Менеджмент в России и за рубежом. – 2008. – №1 – С.136-140. 71.Ахмадеев, Д. Р. Анализ факторов, влияющих на развитие неформальной занятости в субъекте федерации / Д.Р. Ахмадеев // Journal of Economic Regulation (Вопросы регулирования экономики). – 2014. – Т.5. – № 4. – С. 92-104. 72.Барсукова, С.Ю. Возможно ли в России уменьшить теневую занятость / С.Ю. Барсукова // Вопросы статистики. – 2004. – № 7. – С. 40-46. 174 73.Барсукова, С.Ю. Неформальная экономика понятие, история изучения, исследовательские подходы / С.Ю. Барсукова // Социологические исследования. – 2012. – № 2. – С. 31-39. 74.Барсукова, С.Ю. Развитая неформальность в развивающихся странах / С.Ю. Барсукова // Экономическая социология. – 2007. – Т. 8. – №5. – С. 156-167. 75.Барсукова, С.Ю. Формальное и неформальное трудоустройство: парадоксальное сходство на фоне очевидного различия / С.Ю. Барсукова // СОЦИС. – 2003. – №7. – С. 3-15. 76.Белов, Е.А. Особенности определения теневой занятости населения в рамках различных предметных подходов / Е.А. Белов // Социальногуманитарные знания. – 2012. – № 6. – С. 137-149. 77.Белокрылова, О.С. Неформальное сетевое взаимодействие в снижении рисков бедности и социальной уязвимости (на примере Ростовской области) / О.С. Белокрылова, Ю.В. Филоненко, Е.В. Фурса // Journal of Economic Regulation (Вопросы регулирования экономики). – 2013. – Т.4. – №4. – С. 13-22. 78.Бирюков, С.Е. Альтернативные методы оценки нелегального сектора экономики / С.Е. Бирюков // Вестник Челябинского государственного университета. – 2010. – №27. – С. 21-25. 79.Варшавская, Е.Я. Занятость в неформальном секторе как феномен современного российского рынка труда / Е.Я. Варшавская // Вестник КузГТУ. – 2006. – №3. – С. 123-128. 80.Варшавская, Е.Я. Неформальный наем в корпоративном секторе / Е.Я. Варшавская // Мир России. – 2013. – №4. – С. 148-173. 81.Варшавская, Е.Я. Неформальная занятость по найму: грани явления / Е.Я. Варшавская, И.В. Донова // Социально-экономическое развитие и образование. – 2012. – №6. – С.130-135. 82.Вольчик, В.В. Проблема доверия и модернизация институтов / В.В. Вольчик // Terra Economicus. – 2012. – Т. 10. – №2. – С. 12-18. 175 83.Вольчик, В.В. Эволюция российского института власти-собственности / В.В. Вольчик // Политическая концептология: журнал метадисциплинарных исследований. – 2009. – №1. – С. 154-178. 84.Вольчик, В.В. Теоретические подходы к идентификации трансакционных издержек / В.В. Вольчик, А.Д. Нечаев // Journal of Economic Regulation (Вопросы регулирования экономики). – 2014. – Т. 5. – №1. – С. 26-38. 85.Вольчик, В.В. Институциональные условия предпринимательской деятельности в контексте последствий глобализации / В.В. Вольчик, А.А. Оганесян // Terra Economicus. – 2012. – Т. 10. – №2-3. – С. 122-125. 86.Гимпельсон, В.Е. Нестандартная занятость и российский рынок труда / В.Е. Гимпельсон // Вопросы экономики. – 2006. – №1. – С. 122-143. 87.Гимпельсон, В.Е. Жить в тени или умереть на свету? / В.Е. Гимпельсон, Р.И. Капелюшников // Вопросы экономики. – 2013. – № 11. – С.65-87. 88.Гришина, Е. Влияние неформальной занятости на устойчивость пенсионной системы в России / Е. Гришина, Ю. Дормидонтова, В. Ляшок // Экономическая политика. – 2014. – №6. – С. 7-24. 89.Думная, Н.Н. Аутсорсинг как новая форма организации бизнеса / Н.Н. Думная, Д.В. Черемисин // Финансы, деньги, инвестиции. – 2011. – № 4. – С. 3-19. 90.Ильина, Г.Г. Некоторые подходы и статистические методы оценки теневой экономики в России / Г.Г. Ильина // ЭКО. – 2003. – № 4. – С.13-18. 91.Клейнер, Г.Б. Нет тени только у приведений / Г.Б. Клейнер // Вопросы экономики. – 1999. – №4. – С. 149-153. 92.Клейнер, Г.Б. Особенности формирования экономических институтов в России / Г.Б. Клейнер // Экономика и математические методы. – 2003. – Т. 39. – №3. – С. 2-24. 93.Колодняя, Г. В. Аутсорсинг как фактор повышения конкурентоспособности фирмы / Г.В. Колодняя // Финансы. Деньги. Инвестиции. – 2006. – №4. – С. 22-26. 176 94.Косалс, Л. Теневая экономика как особенность российского капитализма / Л. Косалс // Вопросы экономики. – 1998. - №10. – С. 59-80. 95.Косалс, Л.Я. Становление институтов теневой экономики в постсоветской России / Л.Я. Косалс, Р.В. Рывкина // Экономическая социология. – 2002. – №4. – С. 13-21. 96.Костин, А.В. Опыт измерения теневой экономики в западной литературе / А.В. Костин // Вестник НГУ. Серия: Социально-экономические науки. – 2011. – №4. – С. 33-43. 97.Кравцова, М.В. Трансформация коррупционных отношений в постсоветской России / М.В. Кравцова // Terra Economicus. – 2014. – Т.12. – №1. – С. 73-79. 98.Крылова, Ю.В. Основные подходы к измерению и оценке коррупции: аналитический обзор / Ю.В. Крылова // Вестник Санкт-Петербургского университета. – 2012. – №2. – С. 41-55. 99.Курбатова, М.В. Деформализация правил в современной российской экономике (на примере взаимодействия власти и бизнеса) / М.В. Курбатова, С.Н. Левин // TERRA ECONOMICUS. – 2010. – Т. 8. – №1. – С. 27-50. 100. Латов, Ю.В. Власть-собственность в средневековой России / Ю.В. Латов // Terra Economicus. – 2004. – Т. 2. – №4. – С. 111-133. 101. Латов, Ю.В. Длинные тени общества «светлого будущего» / Ю.В. Латов // Вопросы экономики. – 2000. – № 8. – С. 135-145. 102. Латов, Ю.В. Российская коррупция и российская ментальность / Ю.В. Латов // Труды Академии управления МВД России. – 2008. – №3 (7). – С. 86-91. 103. Латов, Ю.В. Российская теневая экономика в контексте национальной экономической безопасности / Ю.В. Латов // Terra Economicus. – 2007. – Т. 5. – №1. – С. 16-27. 104. Латов, Ю.В. Социальные функции теневой экономики в институциональном развитии / Ю.В. Латов // Директор по маркетингу и сбыту. – 2012. – №5. – С. 21-30. 177 105. Латов, Ю.В. Роль теневой экономики в социально-экономической истории / Ю.В. Латов // Историко-экономические исследования. – 2006. – Т. 7. – №3. – С. 9-48. 106. Латов, Ю.В. Функции теневой экономики как институциональной подсистемы / Ю.В. Латов // Terra Economicus. – 2006. – Т. 4. – №1. – С. 61-83. 107. Латов, Ю.В. Эволюция исследований неформального сектора экономики за рубежом / Ю.В. Латов // Теневая экономика: экономический и социальный аспекты. Проблемно-тематический сб. – М., 1999. – С. 30-66. 108. Латов, Ю.В. Роль противодействия теневой экономике в обеспечении национальной экономической безопасности / Ю.В. Латов, Н.В. Артемьев // Труды Академии управления МВД России. – 2014. – №1(29). – С. 32-37. 109. Малева, Т. Российский рынок труда и политика занятости: парадигмы и парадоксы / Т. Малева // Государственная и корпоративная политика занятости. Под. ред. Т. Малевой. – М., 1998. – С. 10-35. 110. Маслова, И.С. Неформальная занятость в России / И.С. Маслова // Вопросы экономики. – 2003. – № 9. – С. 89-99. 111. Норт, Д. Институты и экономический рост: историческое введение / Д. Норт; пер. с англ. Е.И. Николаенко // THESIS. – 1993. – вып. 2. – С. 69-91. 112. Нуреев, Р.М. Командная экономика в индустриальную эпоху / Р.М. Нуреев // Terra Economicus. – 2012. – Т. 10. – №4. – С. 115-138. 113. Нуреев, Р.М. От командной экономики к рыночной / Р.М. Нуреев // TERRA ECONOMICUS. – 2013. – Т. 11. – № 1. – С. 109-130. 114. Нуреев, Р.М. Классификация неформальной занятости и методы ее оценки / Р.М. Нуреев, Д.Р. Ахмадеев // Terra Economicus – 2015. – Т. 13. – №1. – С. 14-29. 115. Нуреев, Р.М. Формальная и неформальная занятость как «близнецы- братья»: современная российская практика / Р.М. Нуреев, Д.Р. Ахмадеев // Terra Economicus – 2015. – Т. 13. – №3. – С. 16-33. 178 116. Нуреев, Р.М. Институциональные условия ведения бизнеса в России: резервы роста (на основе докладов Doing Business) / Р.М. Нуреев, Д.Р. Ахмадеев // Человеческий капитал и профессиональное образование. – 2015. – №2(14). – С. 4-17. 117. Нуреев, Р.М. Человеческий и социальный капитал как основа современной экономики / Р.М. Нуреев, Ю.В. Латов // ЭТАП: экономическая теория, анализ, практика. – 2010. – №5. – С. 139-154. 118. Нуреев, Р.М. Что такое path dependence и как ее изучают российские экономисты / Р.М. Нуреев, Ю.В. Латов // Общественные науки и современность. – 2006. – №2. – С. 118-130. 119. Олейник, А.Н. «Жизнь по понятиям»: институциональный анализ повседневной жизни «российского простого человека» / А.Н. Олейник // Полис. Политические исследования. – 2001. – №2. – С. 40-51. 120. Олейник, А.Н. О природе и причинах административной ренты: особенности ведения бизнеса в российском регионе N / А.Н. Олейник // Вопросы экономики. – 2010. – №5. – С. 58-80. 121. Панеях, Э.Л. Формальные правила и неформальные институты их применения в российской экономической практике / Э.Л. Панеях // Экономическая социология. – 2001. – №4. – С. 56-68. 122. Полтерович, В.М. Институциональные ловушки: есть ли выход? / В.М. Полтерович // Общественные науки и современность. – 2004. – №3. – С. 5-16. 123. Радаев, В.В. Деформализация правил в российской хозяйственной деятельности // В кн.: Кто и куда стремится вести Россию? Акторы макро-, мезо- и микроуровней современного трансформационного процесса / Под общ. ред.: Т. И. Заславская. – М.: Московская высшая школа социальных и экономических наук, 2001. – С. 253-261. 124. Радаев, В.В. Коррупция и формирование российских рынков: отношения чиновника и предпринимателя / В.В. Радаев // Мир России: Социология, этнология. – 1998. – Т. 7. – №3. – С. 57-90. 179 125. Радаев, В.В. Российский бизнес: на пути к легализации? / В.В. Радаев // Экономическая социология. – 2002. – Т. 3. – №1. – С. 43-64. 126. Радаев, В.В. Российский бизнес: структура трансакционных издержек / В.В. Радаев // Общественные науки и современность. – 1999. – № 6. – С. 5-19. 127. Радаев, В. Теневая экономика в России: изменение контуров / В. Радаев // Pro et Contra. – 1999. – № 1. – С. 5-24. 128. Седова, Н.Н. Неформальная экономика в теории и российской практике / Н.Н Седова // Общественные науки и современность. – 2002. – №3. – С. 49-58. 129. Смирнов, С.Н. Прописные истины трудовой сферы / С.Н. Смирнов // Мир России. – 2015. – №1. – С. 145-149. 130. Тамбовцев, В.Л. Институциональные изменения в российской экономике / В.Л. Тамбовцев // Общественные науки и современность. – 1999. – № 4. – С. 44-53. 131. Тамбовцев, В.Л. Теоретические вопросы изучения неформального сектора / В.Л. Тамбовцев // Предпринимательство в России. – 1998. – № 4. – С. 5-14. 132. Титов, В.Н. Неформальная экономика в России: исторические традиции / В.Н. Титов // Общественные науки и современность. – 2008. – №5. – С. 100-110. 133. Титов, В.Н. Социально-психологические аспекты функционирования неформальной экономики / В.Н. Титов // Общественные науки и современность. – 2002. – №5. – С. 66-77. 134. Фалинский, И.Ю. Методы выявления и оценки параметров теневой экономики / И.Ю. Фалинский // Безопасность бизнеса. – 2008. – № 3. – С. 41-47. 135. Чепуренко, А.Ю. Что такое предпринимательство и какая политика в отношении предпринимательства нужна России? (Заметки на полях работ 180 современных зарубежных классиков) / А.Ю. Чепуренко // Журнал новой экономической ассоциации. – 2012. – № 2. – С. 102-124. 136. Шанин, Т. Почему до сих пор не умер русский народ? / Т. Шанин // Эксперт. – 2000. – № 1-2 (213). – С. 31-41. 137. Шпилина, Т.М. Формирование институциональных условий снижения уровня неформальной занятости в России / Т.М. Шпилина // Социальная политика и социология. – 2010. – №6. – С. 58-65. 138. Эскиндаров, М.А. Интеллектуальный капитал как важнейший фактор экономического развития / М.А. Эскиндаров // Вестник Финансового университета. – 2010. – №3. – С. 5-7. Электронные ресурсы 139. Ахмадеев, Д.Р. Институционализация неформальной занятости в России [Электронный ресурс] / Д.Р. Ахмадеев // Гуманитарные и социальные науки. – 2015. – №1. – С. 25-33. – Режим доступа: http://www.hses-online.ru/2015/01/03.pdf (дата обращения: 01.05.2015). 140. Ахмадеев, Д.Р. Эволюция теоретических подходов к изучению неформальной занятости [Электронный ресурс] / Д.Р. Ахмадеев // Управление экономическими системами: электронный научный журнал – 2014. – № (68) УЭкС, 8/2014. – Режим http://www.uecs.ru/makroekonomika/item/3019-2014-08-20-06-20-27 доступа: (дата обращения: 15.10.2014). 141. Базылева, М.Н. Новая экономика и неформальные трудовые отношения [Электронный ресурс] / М.Н. Базылева // Проблемы современной экономики – 2006. – №1/2. – Режим доступа: economy.ru/art.php?nArtId=937 (дата обращения: 01.02.2015). http://www.m- 181 142. «Ведение бизнеса 2016» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.doingbusiness.org/~/media/GIAWB/Doing%20Business/Documents/ Annual-Reports/English/DB16-Full-Report.pdf (дата обращения: 28.05.2015). 143. «Ведение бизнеса в России – 2012» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://russian.doingbusiness.org/~/media/GIAWB/Doing%20Business/Document (дата s/Subnational-Reports/DB12-Sub-Russia-russian.pdf обращения: 12.02.2015). 144. «Ведение бизнеса (изменение в методологии в 2015 и 2016 гг.)» [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://doingbusiness.gov.kz/upload/newreforms2015/VedenieBiznesaIzmeneniya VMetodologiiV2015I2016Gg.pdf (дата обращения: 13.04.2015). 145. Портес, А. Неформальная экономика и ее парадоксы [Электронный ресурс] / А. Портес; пер. М.С. Добрякова; науч. ред. В.В. Радаев // Режим доступа: http://ecsocman.hse.ru/data/166/131/1231/Portes_rus4_red.pdf (дата обращения: 10.08.2014). 146. Сайт группы Doing Business [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://doingbusiness.org/ (дата обращения: 24.03.2015). 147. Сайт Федеральной службы государственной статистики [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.gks.ru/ (дата обращения: 12.02.2015) 148. «Стратегия-2020: Новая модель роста – новая социальная политика» // Режим доступа: http://www.hse.ru/data/2013/10/30/1283358410/%D0%A1%D1%82%D1%80% D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%B3%D0%B8%D1%8F2020_%D0%9A%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B0%202.pdf (дата обращения: 03.04.2015). 149. Шнайдер, Ф. Скрываясь в тени. Рост подпольной экономики // Режим доступа: http://www.imf.org/external/pubs/ft/issues/issues30/rus/issue30r.pdf (дата обращения: 05.09.2014). 182 150. Bernabe, S. Measuring Informal Employment in Transition Countries. Note prepared for the WIEGO meeting on «Measuring Informal Employment in Developed Countries» 31 October-1 November 2008, Harvard University. // Режим доступа: http://wiego.org/sites/wiego.org/files/publications/files/Bernabe_Informal_Emplo yment_Transition_Countries.pdf (дата обращения: 15.09.2014). Иностранные источники 151. Alberto, A. Regulation and Investment / A. Alberto, S. Ardagna, G. Nicoletti, F. Schiantarelli // Journal of the European Economic Association. – 2005. – № 3(4). – P. 791-825. 152. Almeida, R. Enforcement of Labor Regulation and Informality / R. Almeida, P. Carneiro // American Economic Journal: Applied Economics. – 2012. – №4 (3). – P. 64-89. 153. Boadway, R. Optimal Tax Design and Enforcement with an Informal Sector / R. Boadway, M. Sato // American Economic Journal: Economic Policy. – 2009. – №1 (1). – P. 1-27. 154. Bonner, C. Organizing Labor in the Informal Economy Institutional Forms & Relationships / C. Bonner, D. Spooner // Labour, Capital & Society. – 2011. – Vol. 44. - № 1. – P. 126-152. 155. Calderon, C. Institutional Enforcement, Labor-Market Rigidities, and Economic Performance / C. Calderon, A. Chong, G. Leon // Emerging Markets Review. – 2007. – №8 (1). – P. 38-49. 156. Castells, М. World Underneath: The Origins, Dynamics, and Effects of the Informal Economy / М. Castells, A. Portes // The Informal Economy / A. Portes, M. Castells, L. Benton (eds.). – L.: The Johns Hopkins University Press, 1989. – P. 11-37. 183 157. Charmes, J. The Informal Economy Worldwide: Trends and Characteristics / J. Charmes // Margin – The Journal of Applied Economic Research. – 2012. – №6 (2). – P. 103-132. 158. Cox, R. Globalization, Polarization and the Informal Sector: The Case of Paid Domestic Workers in London / R. Cox, P. Watt // Area. – 2002. – №34 (1). – P. 39-47. 159. Dilnot, A. What do we know about the black economy / A. Dilnot, C.N. Morris // Fiscal Studies. – 1981. – №2 (1). – P. 58-73. 160. Feige, E.L. Defining and Estimating Underground and Informal Economics: The New Institutional Economics Approach / E.L. Feige // World Development. – 1990. – Vol.18. – №7. – P. 989-1002. 161. Feige, E.L. How big is the irregular economy? / E.L. Feige // Challenge. – 1979. – Vol. 6. – № 22. – P. 5-13. 162. Feld, L.P. Survey on the Shadow Economy and Undeclared Earnings in OECD Countries / L.P. Feld , F. Schneider // German Economic Review. – 2010. – №11/2. – P. 109-149. 163. Fidler, P. The informal sector of West Africa / P. Fidler, L. Webster // The Informal Sector and Microfinance Institutions in West Africa / L. Webster, P. Fidler (eds.). – Washington: The World Bank, 1996. – P. 5-20. 164. Frye, T. The Invisible Hand and the Grabbing Hand / T. Frye, A. Shleifer // American Economic Review. – 1997. – №87 (2). – P. 354-358. 165. Gershuny, J. Social innovation and the division of labor / J. Gershuny. – Oxford: Oxford University Press, 1983. – 191 p. 166. Gerxhani, K. The Informal Sector in Developed and Less Developed Countries: A Literature Survey / K. Gerxhani // Public Choice. – 2004. – Vol. 120. – №. 3/4 (September). – P. 270-275. 167. Ghezzi, S. The fallacy of the formal and informal divide: lessons from a Post-fordistregional economy / S. Ghezzi // Informal Work in Developed Nations / E. Marcelli, C.C. Williams, P. Joassart (eds). – London: Routledge, 2010. – P. 114-131. 184 168. Gibson, B. Trade, Employment and the Informal Sector: An Agent-based Analysis / B. Gibson // Margin – The Journal of Applied Economic Research. – 2012. – №6 (2). – P. 277-310. 169. Gillis, M. Economics of Development / M. Gillis, D.H. Perkins, M. Roemer, D.R. Snodgrass. – 4thEd. – N.Y.: W.W. Norton and Company, 1996. – P. 604. 170. Grossman, G. The "Second Economy" of the USSR / G. Grossman // Problems of Communism. – 1977. – №26 (5). Sept. – Oct. – P. 25-40. 171. Gutmann, P. The Subterranean Economy / P. Gutmann // Financial Analysis Journal. – 1977. – Vol. 33. – P. 24-27. 172. Hart, K. Informal Income Opportunities and Urban Employment in Ghana / K. Hart // Journal of Modern Africa Studies. – 1973. –Vol. 11. – №1. – P. 61-89. 173. Hart, K. The Idea of Economy: Six Modern Dissenters / K. Hart // Beyond the Marketplace: rethinking Economy and Society / R. Friedland, A.F. Robertson (eds.). – N.Y.: Aldine de Gruyter, 1990. – 158 p. 174. Henry, S. Can the Hidden Economy Be Revolutionary? Toward a Dialectical Analysis of the Relations between Formal and Informal Economies / S. Henry // Social Justice. – 1988. – № 3-4. – P. 29-54. 175. Hussmanns, R. Measuring the Informal Economy: From Employment in the Informal Sector to Informal Employment: Working Paper No. 53 / R. Hussmanns. – Geneva: International Labour Office, Bureau of Statistics, 2004. – 32 p. 176. Joassart, P. Measuring informal work in developed nations / P. Joassart // Informal Work in Developed Nations / E. Marcelli, C.C. Williams, P. Joassart (eds). – London: Routledge, 2010. – P. 34-43. 177. Johnson, S. The Unofficial Economy in Transition / S. Johnson, D. Kaufmann, A. Shleifer // Brooking Papers on Economic Activity. – 1997. – Vol. 28. – №2. – Р. 159-240. 178. Katsenelinboigen, A. Coloured Markets in the Soviet Union A. Katsenelinboigen // Soviet Studies. – 1977. – Vol. 29. – №1. – P. 62-85. / 185 179. La Porta, R. Informality and Development / R. La Porta, A. Shleifer // Journal of Economic Perspectives. – 2014. – №28(3). – P. 109-126. 180. Ledeneva A.V. Russia’s Economy of Favours: Blat, Networking and Informal Exchange / A.V. Ledeneva. – Cambridge: Cambridge University Press, 1998. – 256 p. 181. Ledeneva A.V. Economic Crime in Russia / A.V. Ledeneva, M. Kurkchiyan (eds.). – London: Kluwer Law International, 2000. – 320 р. 182. Lehmann, H. Job separation and informality in the Russian labor market / H. Lehmann, T. Razzolini, A. Zaiceva // Research in Labor Economics. – 2012. – Vol. 34. – P. 257-290. 183. Linking the Formal and Informal Economy: Concepts and Policies / Ed. by B. Guha-Khasnobis, R. Kanbur, E. Ostrom. – Oxford: Oxford University Press, 2006. – 294 p. 184. Macafee, K. А glimpse of the hidden economy in the national accounts / K. Macafee // Economic Trends. – 1980. – №316. – Р. 101-118. 185. Matthews, K. National income and the black economy / K. Matthews // Journal of Economic Affairs. – 1983. – Vol. 3. – №4. – Р. 261-267. 186. Maloney, W. Informality Revisited / W. Maloney // World Development. – 2004. – №32 (7). – Р. 1159-1178. 187. Mattera, Ph. Off the book: The rise of the underground economy / Ph. Mattera. – London: Pluto Press, 1985. – 160 p. 188. Mead, D. The informal sector elephant / D. Mead, С. Morrisson // World development. – 1996. – Vol.24. – № 10. – P. 1611-1619. 189. Measuring informality: A statistical manual on the informal sector and informal employment / International Labour Organization – Geneva: International Labour Organization, 2013. – 323 p. 190. Meghir, C. Wages and Informality in Developing Countries / C. Meghir, R. Narita, J.-M. Robin // American Economic Review. – 2015. – №105(4). – P. 1509-1546. 186 191. Micco, A. The Economic Effects of Employment Protection: Evidence from International Industry-Level Data / A. Micco, C. Pagés // IZA Discussion Paper 2433, Institute for the Study of Labor, Bonn, Germany, November 2006. – 42 р. 192. Mingione, E. Fragmented Societies: A Sociology of Economic Life Beyond The Market Paradigm / E. Mingione. – Oxford: Basil Blackwell, 1991. – 512 p. 193. Myrdal, G. Asian drama: an inquiry into the poverty of nations / G. Myrdal. – New York: Twentieth Century Fund, 1968. – 2284 p. 194. Norman, L. Regulation and Macroeconomic Performance / L. Norman, A.M. Oviedo, L. Serven // Policy Research Working Paper 346. - Washington DC: World Bank, 2005. – 44 р. 195. Nureev, R.M. Development economics: neoinstitutional approach of Hernando de Soto / R.M. Nureev // Journal of Institutional Studies (Журнал институциональных исследований). – 2014. – Т.6. – №4. – C. 6-21. 196. Olken, B.A. Informal Taxation / B.A. Olken, M. Singhal // American Economic Journal: Applied Economics. – 2011. – №3 (4). – P. 1-28. 197. Pfau-Effinger, B. Varieties of undeclared work in European societies / B. Pfau-Effinger // British Journal of Industrial Relations. – 2009. – №47 (1). – P. 79-99. 198. Piggott, J. VAT Base Broadening, Self Supply, and the Informal Sector / J. Piggott, J. Whalley // American Economic Review. – 2001. – №91 (4). – P. 1084-1094. 199. Portes, A. The Informal Economy: Studies in Advanced and Less Developed Countries / A. Portes, M. Castells, L.A. Benton. – Baltimore: The Johns Hopkins University Press. – 1989. – 327 p. 200. Portes, A. Making It Underground: Comparative Material on the Informal Sector in Western Market Economies / A. Portes, S. Sassen-Koob // American Journal of Sociology. – 1987. – Vol.38. – №l. – P. 30-58. 187 201. Rakowski, C.A. Convergence and Divergence in the Informal Sector Debate: A Focus on Latin America, 1984-1992 / C.A. Rakowski // World Development. – 1994. – Vol. 22. – № 4. – Р. 501-516. 202. Schneider, F. The Influence of Public Institutions on the Shadow Economy: An Empirical Investigation for OECD Countries / F. Schneider // European Journal of Law and Economics. – 2010. – №6/3. – P. 441-468. 203. Schneider, F. The Shadow Economy and Work in the Shadow: What Do We (Not) Know? / F. Schneider // IZA Discussion Paper No. 6423, March 2012. – 73 p. 204. Schneider, F. Shadow Economies in highly developed OECD countries: What are the driving forces? (Revised Version: August 1, 2013) / F. Schneider, A. Buehn // Paper prepared for 69th IIPF Congress in Taormina, 2013. – 32 p. 205. Schneider, F. New Estimates for the Shadow Economies all over the World / F. Schneider, A. Buehn, C.E. Montenegro // International Economic Journal. – 2010. – №24 (4). – P. 443-461. 206. Schneider, F. Shadow economies all over the world: New estimates for 162 countries from 1999 to 2007 / F. Schneider, A. Buehn, C.E. Montenegro // The World Bank Policy Research Working Paper 5356, 2010. – 52 p. 207. Schnieder, F. Shadow Economies: Size, Causes, and Consequences / F. Schnieder, D.H. Enste // Journal of Economic Literature. – 2000. – №1. – P. 77-114. 208. Schneider, F. The Shadow Economy / F. Schneider, C.C. Williams. – London: Institute of Economic Affairs, 2013. – 193 р. 209. Slavnic, Z. Political economy of informalization / Z. Slavnic // European Societies. – 2010. – №12 (1). – P. 3-23. 210. Slonimczyk, F. The Effect of Taxation on Informal Employment: Evidence from the Russian Flat Tax Reform / Research in Labor Economics // Informal Employment in Emerging and Transition Economies/ ed. by H. Lehmann, K. Tatsiramos. - Bingley: Emerald Group Publishing Limited, 2011. – Vol. 34. – P. 55-99. 188 211. Slonimczyk, F. Informality and Mobility: Evidence from Russian Panel Data / F. Slonimczyk, V. Gimpelson // IZA Discussion Paper No. 7703, October 2013. – 29 p. 212. Tanzi, V. Underground economy and tax evasion in the United States: estimates and implications / V. Tanzi // Banco Nazionale del Lavoro Quarterly Review. – 1980. – №135. – P. 427-453. 213. Tokman, V.E. An exploration into the nature of informal – formal sector relationships / V.E. Tokman // World Development. – 1978. – V. 6. – №9. – P. 1065-1075. 214. Tokman, V.E. Integrating the Informal Sector in the Modernization Process / V.E. Tokman // SAIS Review. – 2001. – №1. – P. 45-60. 215. Tokman, V.E. Modernizing the informal sector / V.E. Tokman // DESA Working Paper No. 42, June 2007. – 13 p. 216. Tokman, V.E. The informal economy, insecurity and social cohesion in Latin America / V.E. Tokman // International Labour Review. – 2007. – №1-2. – P. 81-107. 217. Tokman, V.E. Regulation and the informal economy: microenterprises in Chile, Ecuador, and Jamaica / V.E. Tokman, E. Klein. – Boulder: L. Rienner Publishers, 1996. – 211 p. 218. Uwe, D. Reducing Start-up Costs for New Firms: The Double Dividend on the Labor Market / D. Uwe, P. Frijters, R. Winter-Ebmer // Scandinavian Journal of Economics. – 2006. – №108. – P. 317-337. 219. Williams, C.C. Formal and informal employment in Europe: Beyond dualistic representations / C.C. Williams // European Urban and Regional Studies. – 2009. – №16. – P. 147-159. 220. Williams, C.C. Tackling Europe’s informal economy: a critical evaluation of the neo-liberal de-regulatory perspective / C.C. Williams // Journal of Contemporary European Research. – 2013. – №9 (3). – P. 261-279. 189 221. Williams, C.C. Work beyond employment: representations of informal economic activities / C.C. Williams, S. Nadin // Work, Employment & Society. – 2012. – №26 (1). – P. 1-10. 222. Williams, C.C. The Role of Informal Economies in the Post-Soviet World. The end of transition? / C.C. Williams, J. Round, P. Rodgers. – NY: Routledge, 2014. – 238 р. 223. Williams, C.C. Public policy innovations: the case of informal work / C.C. Williams, J. Windebank, M. Baric, S. Nadin // Management Decision. – 2013. – №51 (6). – P. 1161-1175. 190 ПРИЛОЖЕНИЕ А (справочное) РАЗЛИЧНЫЕ ПОДХОДЫ К АНАЛИЗУ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ Неоклассический подход (структуралистский подход МОТ) - соотношение спроса и предложения на рынке труда Неоинституциональный (легалистский) подход Социально-экономические нормы - набор правил и - механизмов принуждения к их исполнению Классически институциональный (культурологический) Национальная экономическая ментальность - система ценностей хозяйственной жизнедеятельности: - устойчивые психолог. реакции; - традиции; - стереотипы поведения. Марксистский подход - объективные экономические и политические условия жизни нации в исторической перспективе Источник: составлено автором. Рисунок А.1 – Различные подходы к анализу неформальной занятости 191 ПРИЛОЖЕНИЕ Б (справочное) МЕТОДЫ ОЦЕНКИ РАЗМЕРОВ ТЕНЕВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Источник: составлено автором. Рисунок Б.1 – Методы оценки размеров теневой экономической деятельности 192 ПРИЛОЖЕНИЕ В (справочное) СООТНОШЕНИЕ ЗАНЯТЫХ В НЕФОРМАЛЬНОМ СЕКТОРЕ ПО ВИДАМ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И СТАТУСУ В 2013 ГОДУ 1 – Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство 2 – Рыболовство и рыбоводство 3 – Добыча полезных ископаемых 4 – Обрабатывающие производства 5 – Производство и распределение электроэнергии, газа и воды 6 – Строительство 7 – Оптовая и розничная торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, изделий и предметов личного пользования 8 – Гостиницы и рестораны 9 – Транспорт и связь 10 – Финансовая деятельность 11 – Операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг 12 – Образование 13 – Здравоохранение и предоставление социальных услуг 14 – Предоставление прочих коммунальных, социальных и персональных услуг. Источник: составлено автором на основе данных [61, 62]. Рисунок В.1 – Соотношение занятых в неформальном секторе по видам экономической деятельности и статусу в 2013 году (в %) 193 ПРИЛОЖЕНИЕ Г (справочное) СТРУКТУРА ЗАНЯТОСТИ ПО ВИДАМ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЗА 2013 ГОД Таблица Г.1 - Структура занятости по видам экономической деятельности за 2013 год. мужчины женщины Неформальный сектор Вся экономика Неформальный сектор Вся экономика тыс.чел. % тыс. чел. % тыс. чел. % тыс. чел. Всего 7750 100 36478 100 6346 100 34913 100 Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство 1883 24,3 3008 8,2 1562 24,6 1872 5,4 Рыболовство и рыбоводство 33 0,4 97 0,3 3 0,1 15 0 Добыча полезных ископаемых 19 0,2 1241 3,4 2 0 300 0,9 % Обрабатывающие производства Производство и распределение электроэнергии, газа и воды Строительство 768 9,9 6362 17,4 518 8,2 4200 12 30 1432 0,4 18,5 1657 4603 4,5 12,6 6 133 0,1 2,1 642 789 1,8 2,3 Оптовая и розничная торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, изделий и предметов личного пользования Гостиницы и рестораны Транспорт и связь Финансовая деятельность 1798 102 1119 11 23,2 1,3 14,4 0,1 4475 376 4994 514 12,3 1 13,7 1,4 2873 287 116 19 45,3 4,5 1,8 0,3 7020 1240 1773 1065 20,1 3,6 5,1 3 Операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг Образование 330 21 4,3 0,3 2825 1201 7,7 3,3 196 67 3,1 1,1 2004 5334 5,7 15,3 Здравоохранение и предоставление социальных услуг 42 0,5 1141 3,1 80 1,3 4482 12,8 194 Продолжение таблицы Г.1 Предоставление прочих коммунальных, социальных и персональных услуг 162 2,1 883 2,4 483 7,6 2021 5,8 Примечание – Исключена графа «Государственное управление и обеспечение военной безопасности; социальное страхование» Источник: составлено автором на основе данных [62]. 195 ПРИЛОЖЕНИЕ Д (справочное) ГРУППИРОВКА СУБЪЕКТОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ ВЕЛИЧИНЫ НЕФОРМАЛЬНОЙ ЗАНЯТОСТИ Таблица Д.1 – Группировка субъектов Российской Федерации в зависимости от величины неформальной занятости. Субъект РФ Неформальная занятость (%) 0-6% Безработицы (%) ВРП (тыс.руб. начел.) Инвестиции (тыс.руб. начел.) МП на 100 тыс. жителей Среднемес. з/п (руб.) 3,7 0,8 887,5 70741,1 2022,3 56259,4 2,2 1,1 459,3 58830,6 4265,8 37569,7 5,3 3,4 2211,5 870339,5 1269,6 69447,7 9 2,9 348,5 56130,0 1047,1 35944,1 9,9 7,7 357,5 71155,3 777,6 39967,5 11,8 3,4 293,0 61829,0 1618,0 23446,0 10,9 5,2 1325,3 371754,0 1864,8 50981,3 Центральный ФО: г. Москва Северо-Западный ФО: г. Санкт-Петербург Уральский ФО: Ямало-Ненецкий автономный округ 6-12% Центральный ФО: Московская область Северо-Западный ФО: Мурманская область Приволжский ФО: Самарская область Уральский ФО: Тюменская область 12-18% Центральный ФО: Калужская область 13,4 4,3 286,5 68725,8 1244,0 25761,9 Ярославская область 15,4 3,4 255,3 54983,1 2116,6 22870,4 Липецкая область 16,6 3,6 253,3 101194,1 1050,9 21626,7 Рязанская область 17,5 4,6 215,6 46314,9 1288,9 21935,1 Ленинградская область 13,2 3,2 386,8 174921,1 1181,6 29560,3 Ненецкий автономный округ 13,7 6,9 3842,2 908450,7 1034,5 62508,3 Республика Карелия 14,3 7 253,8 46529,8 1455,7 27748,0 Псковская область 15,1 6,6 162,9 35983,1 1106,1 19769,6 Республика Коми 16,9 6,4 543,1 217690,9 1376,2 37320,4 Северо-Западный ФО: 196 Продолжение таблицы Д.1 Калининградская область 17,1 7,4 278,3 72570,5 2570,8 25434,9 Архангельская область 17,3 5,4 388,0 110274,0 1207,6 32507,1 Вологодская область 17,9 5,8 297,4 98546,9 844,0 24976,2 Челябинская область 14,4 6,4 242,2 50076,1 1012,7 25856,2 Свердловская область 15,4 5,8 344,3 86253,7 1776,2 27985,0 16 7,1 261,3 81955,9 1219,2 25352,4 16,2 5,5 419,6 106916,7 1803,5 31675,4 16,8 5,8 396,5 105526,1 1598,6 48369,7 Уральский ФО: Сибирский ФО: Кемеровская область Красноярский край Дальневосточный ФО: Камчатский край 18-24% Центральный ФО: Смоленская область 18,4 5,7 205,9 61975,9 1386,5 20411,7 Белгородская область 18,6 3,7 355,0 85992,9 1428,4 22240,7 Орловская область 18,9 5,3 187,7 45600,5 996,2 19168,7 Брянская область 19,9 5,1 166,6 38599,0 902,2 19145,8 Владимирская область 20,6 4,4 200,2 40647,6 1243,3 20436,5 Тверская область 20,9 5 200,0 63144,5 1401,9 23011,0 21,7 4,1 274,5 62281,0 1232,7 23234,3 23,9 6 221,7 38935,5 1046,2 21171,3 19 5,4 254,6 67316,5 1163,2 23783,9 Пермский край 20,6 6,3 340,9 50860,3 1300,9 24771,3 Кировская область 22,3 7,1 160,5 28560,6 1500,7 19325,0 Удмуртская Республика 22,7 6 244,7 40121,2 1292,9 21451,5 Республика Татарстан 22,8 4,1 376,9 101269,5 1259,5 26003,4 Ульяновская область 23,3 5,6 191,1 48345,5 1233,7 19175,7 18,1 5,6 244,4 52664,7 2240,6 25588,6 19 8,4 352,7 96041,5 1928,8 30441,8 Республика Саха (Якутия) 18,4 8 565,5 173694,7 1297,2 46222,0 Сахалинская область 19,1 7,7 1297,7 366707,1 1635,2 48489,7 Приморский край 20 6,9 284,8 142849,8 1569,2 29818,4 Амурская область 22,2 5,3 285,6 150372,3 1033,0 29893,9 Еврейская автономная область 23,6 8,5 244,7 153314,1 915,6 27159,9 Северо-Западный ФО: Новгородская область Южный ФО: Волгоградская область Приволжский ФО: Нижегородская область Сибирский ФО: Новосибирская область Томская область Дальневосточный ФО: 24-30% Центральный ФО: Ивановская область 24,3 6,3 129,8 29481,7 1723,6 18935,3 Курская область 24,3 5,1 226,6 51945,7 889,6 21099,1 197 Продолжение таблицы Д.1 Костромская область 25,5 4,8 199,3 23019,8 1264,2 19230,1 Тульская область 28,5 4,6 201,0 47188,8 1501,0 23060,4 Тамбовская область 29,6 4,9 188,3 60785,8 794,2 19085,5 Ростовская область 25,1 6 197,4 36382,0 1322,2 21618,4 Астраханская область 25,9 7,9 208,3 67724,8 893,8 22524,7 Краснодарский край 26 5,6 271,0 127409,4 1038,6 24306,5 Республика Адыгея 27,3 8,1 147,1 37655,0 825,0 19010,5 29,6 5,4 154,5 38258,8 789,2 20711,5 Саратовская область 24,4 5,4 190,5 40183,6 1103,8 20499,3 Оренбургская область 24,7 5,4 311,6 55943,4 892,6 21524,1 Республика Марий Эл 24,9 6,5 170,1 38472,7 1098,0 18573,9 25 6,1 284,1 45512,7 957,1 22464,7 Республика Мордовия 26,7 4,9 161,2 56691,0 865,7 18050,4 Пензенская область 29,4 4,9 175,1 41599,9 1256,8 20649,1 26,4 8,7 162,6 31425,4 805,9 19504,5 Забайкальский край 24,1 10,6 205,5 47024,5 491,5 27100,1 Республика Тыва 24,4 18,4 121,5 22587,9 494,3 25605,7 Иркутская область 26,6 7,8 306,9 56949,5 1024,0 29236,2 Алтайский край 28,5 6,2 154,2 29463,2 1488,2 18116,9 Республика Хакасия 29,5 7,9 245,4 71535,9 1073,4 27043,9 32,9 5,5 243,9 65296,7 949,1 22203,5 32,9 13,1 119,2 32585,8 311,5 17648,9 35,1 7,9 140,9 29819,1 871,6 19493,3 35,4 8,9 125,8 29585,8 538,9 17950,7 30,8 5,9 174,3 44571,2 1120,7 19449,6 Омская область 32,9 6,9 252,5 42190,0 1333,2 24874,4 Республика Алтай 34,1 11,6 141,4 56351,5 1199,5 20577,6 Республика Бурятия 35,9 7,9 171,9 42198,4 1057,1 25997,2 Южный ФО: Северо-Кавказский ФО: Ставропольский край Приволжский ФО: Республика Башкортостан Уральский ФО: Курганская область Сибирский ФО: 30-36% Центральный ФО: Воронежская область Южный ФО: Республика Калмыкия Северо-Кавказский ФО: Республика Северная Осетия Алания Карачаево-Черкесская Республика Приволжский ФО: Чувашская Республика Сибирский ФО: 198 Продолжение таблицы Д.1 > 36% Северо-Кавказский ФО: Кабардино-Балкарская Республика Чеченская Республика 40,1 8,9 123,4 20605,4 502,3 18267,3 41,9 29,8 78,9 36086,8 481,4 21678,1 Республика Ингушетия 42,7 47,7 84,5 10311,6 303,6 21452,3 51 11,7 128,6 45912,5 264,4 17179,0 Республика Дагестан Источник: составлено автором на основе данных [61, 147, 15]. 199 ПРИЛОЖЕНИЕ Е (справочное) ВЗАИМОСВЯЗЬ ФОРМАЛЬНОЙ И НЕФОРМАЛЬНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АКТИВНОСТИ В ПОСТСОВЕТСКИХ ОБЩЕСТВАХ Сравнительно переплетенные виды формальной и неформальной экономик ПОБОЧНЫЙ ПРОДУКТ КОМПЛЕМЕНТАРНЫЕ БЛАГА Неоплачиваемая формальная и неформальная занятость Зарплаты в конвертах Неформальная самозанятость Неформальная оплачиваемая занятость Возмещающийся семейный труд Необходимость Выбор Индивидуальный неоплачиваемый обмен Оплачиваемые услуги Самообеспечение ОСТАТОК АЛЬТЕРНАТИВА Сравнительно отдельные виды формальной и неформальной экономик Источник: [222, c. 202]. Рисунок Е.1 – Взаимосвязь формальной и неформальной экономической активности в постсоветских обществах 200 ПРИЛОЖЕНИЕ Ж (справочное) МЕСТО РОССИИ В ИНДЕКСЕ ВЕДЕНИЯ БИЗНЕСА 2014 2015 2016 108 111 100 88 34 41 ▼7 2012 2013 1. Создания новой 33 52 65 104 компании 2. Получения разрешений на 163 180 180 182 строительство 3. Найма работников/подключение 87 100 101 N/A к системе энергоснабжения* 4. Регистрации 44 46 48 45 собственности 5. Получения кредитов 159 102 109 87 6. Защиты миноритарных 60 84 88 92 инвесторов 7. Уплаты налогов 98 136 134 103 8. Ведения международной 143 162 161 162 торговли 9. Принудительного обеспечения выполнения 25 18 18 18 контрактов 10. Разрешения 81 83 89 93 неплатежеспособности Общий индекс 96 106 120 120 Примечание - С 2010 года вместо показателя «Подключение к системе энергоснабжения» Изменение 2016/2015 2011 2010 2009 2008 Лёгкость ведения бизнеса 2007 Таблица Ж.1 – Место России в индексе ведения бизнеса в 2007-2016 гг. 182 178 180 178 156 119 ▲ 37 183 183 188 117 143 29 ▲114 51 45 46 17 12 8 ▲4 89 98 105 109 61 42 ▲ 19 93 111 113 115 100 66 ▲ 34 49 47 ▲2 162 160 162 157 155 170 ▼ 15 105 105 63 56 18 13 10 10 14 5 ▲9 103 60 53 55 65 51 ▲14 123 120 112 92 62 51 ▲11 «Найм работников» используется показатель Источник: составлено автором на основе данных [146].
