Бедность не порок

«Бедность— не порок»
После успеха комедии «Свои люди — сочтемся» и ее запрещения А. Н.
Островский продолжает искать способы показать на сцене русскую жизнь.
Драматург, пьесы которого не ставят на сцене, но знают все, — типичное
явление для России того времени (вспомним А. C. Грибоедова). Но
Островскому, как и любому драматургу, хочется видеть свои произведения
на сцене. И он создает пьесу, которая с момента первой постановки вплоть до
революции занимала одно из первых мест в репертуарах русских театров. Ее
сценическая история продолжается и сейчас. Это комедия «Бедность — не
порок». Она была закончена в 1853 году, а в 1854м вышла отдельной
книжкой. В русском обществе она вызвала горячие и принципиальные
споры.
Комедия насыщена русскими народными песнями, сценами святочных игр, в
ней говорится о богатом поэтическом духе русской старины. Один из героев
— Любим Торцов — представлялся славянофилам воплощением их
общественных идеалов. Демократическая критика откликнулась на комедию
довольно резко, что породило серьезные споры.
Читатели часто встречаются с тем, что писатель хочет вложить в
произведение определенную идею, но это расходится с художественной
правдой. Пьеса «Бедность — не порок» — пример подобного расхождения.
Можно предположить, что молодой драматург после запрещения к
постановке и печати пьесы «Свои люди — сочтемся», над которой он
работал много лет и в которую вложил столько души, тонких наблюдений,
юмора, захотел создать иное произведение, которое будет наконец
поставлено на сцене. Появляется комедия «Бедность — не порок», которую
трудно назвать комедией, комедия «Не в свои сани не садись» (1853), драма
«Не так живи, как хочется» (1855).
Постановка пьесы «Бедность — не порок» благодаря мастерству актеров
имела огромный успех, горячие и принципиальные споры вокруг нее были
вызваны не столько текстом пьесы, сколько теми акцентами, которые были
сделаны в ней при постановке. Славянофилы увидели в комедии, и
прежде всего в образе Любима Торцова, художественное воплощение своих
общественных идеалов. Представители демократической критики не
согласились с ними.
В «Современнике» (1854, №5) против привнесения в пьесы ложных
славянофильских идеалов выступил Н. Г. Чернышевский: «Островский впал
в приторное прикрашивание того, что не может и не должно быть
прикрашиваемо» Ценя «прекрасное дарование» Островского, великий критик
призывал его оставить «ту тенистую тропу», которая привела его к
славянофильским тенденциям: «В правде сила таланта; ошибочное
направление губит самый сильный талант».
Ярким свидетельством того, что Островский услышал Чернышевского, стала
драма «Гроза» (1859), в которой патриархальные обычаи доведены до
самодурства и жестокости.
Внимательнее вчитаемся в пьесу «Бедность — не порок». Она оставляет
впечатление какой-то незавершенности, недоработанности. Конфликт до
конца неясен, персонажи почти не действуют, всецело подчиняясь
обстоятельствам и воле хозяина, Любим Торцов играет роль совести брата,
но из текста никак не следует, что у него был шанс сыграть ее успешно.
Сцены достаточно статичны и идейно не оформлены.
У героев очень мало возможности заявить о своих предпочтениях, к тому же
из их реплик можно узнать, что хотя в последнее время у хозяина и много
новомодных увлечений, но характером крутым и грубым он обладал всегда.
Коршунов, якобы сторонник западной цивилизации, говорит только о том,
что любит женское общество, и нисколько не возмущается народными
песнями и одеждами героинь. Любим потому личность, что фактически
вышел из общественной системы, не подчиняясь ее законам; было
бы странно ставить в пример пьяницу и скомороха. Говорить о том, что со
свадьбой Мити и Любы в семье устанавливается гармония и порядок, по
меньшей мере преждевременно. Гордей Карпыч показал себя совершенно
своенравным человеком, которого никто не решается ослушаться, поэтому
есть все основания предположить, что все еще не раз может быть переиграно.
Любим Карпыч Торцов — брат хозяина дома Гордея Карпыча. Когда-то
братья получили равные доли отцовского наследства, но если Гордей Карпыч
приумножил состояние, то Любим прокутил, попав под разлагающее влияние
Коршунова, а после стал жить как нищий скоморох, получая
копейки за попытки потешить богатых горожан. Он тяжело переживает свое
положение и скрывает свои чувства за постоянными шутками и поговорками.
Изменить ситуацию он никак не может, потому что главный его враг —
алкоголизм — не позволяет скопить хоть немного денег и начать
новую жизнь. У него есть чувство справедливости, потому что он узнал
жизнь во всех ее проявлениях и понимает всю иллюзорность спеси богача, но
он не в состоянии ясно выразить свои чувства. Он может только рассказать о
своей жизни, скорее жалуясь, чем поучая. Назвать его главным действующим
лицом пьесы нельзя, он играет в ней большую роль, но при этом как бы
обслуживает потребности других. Островский использует его образ для того,
чтобы показать возможность преодоления косно_
сти существующей ситуации, когда не принадлежащий к системе человек
может подтолкнуть ситуацию извне, без колебаний заявив или сделав то, что
другие не решаются, будучи связанными определенными правилами. Но на
этом ничье внимание в пьесе не останавливается, поэтому такая
идея не может быть прямой, сознательно введенной автором. Любим
обличает Коршунова, решаясь вслух проговорить то, о чем все боятся
сказать, он без колебаний совес тит брата и электризует людей, создавая
нервную, более открытую атмосферу, но сам он пропащий человек.
Кто же главный герой комедии? Внимательно прочитав пьесу, можно
убедиться, что в ней как такового главного героя нет. Сюжетно героями
должны были бы стать Митя с хозяйской дочерью Любовью Гордеевной, но
они вялы и покорны воле хозяина-самодура.
Митя — приказчик у грубого властного хозяина, при этом он добрый и
глубоко чувствующий юноша, он читает стихи Кольцова, сам пишет, и
достаточно хорошо. Любовь Гордеевна — дочь хозяина, послушная ему и
готовая покорно растоптать свою любовь в угоду прихоти отца. У Мити
остаются еще силы на протест и готовность к решительным действиям, хотя
бы и от отчаяния; он при этом не видит впереди никакого счастья, потому
что отец не благословит их любовь, а Люба о своей воле даже не вспоминает.
Она убеждена, что такова ее судьба. Брат же хозяина, Любим КарпычТорцов,
оставляет впечатление выведенного за пределы социальной системы. В такой
ситуации, чтобы сделать его главным героем, ему надо было уделить гораздо
больше внимания в пьесе, гораздо четче прорисовать мотивацию его
жизненных поступков и происходящие в нем изменения. Но этого в тексте
нет.
Конфликт пьесы выражен в том, что молодых людей, полюбивших друг
друга, разделяет имущественное неравенство и преодолеть его можно только
согласно произволу отца-самодура либо путем полного разрыва
внутрисемейных уз и выхода из-под власти родительского авторитета. На
второе ни мать, Пелагея Егоровна, ни ее дочь, Любовь Гордеевна, идти не
готовы, а Митя не может не уважать выбора любимой. Первое приходит
совершенно неожиданно, и его вполне можно назвать счастливым
случаем. Второй узел конфликта — отношение Гордея Карпыча к брату.
Фактически это тот же произвол, только выраженный в иной ситуации. И
этот узел разрешается благополучно (по крайней мере в рамках пьесы).
Естественно, что Любим поддержал молодых, робко стремящихся заявить о
самостоятельных чувствах и уже одним этим противостоящих своеволию его
брата-хозяина. Но резкая перемена в Гордее Карпыче по ходу пьесы никак не
мотивирована.
Гордей Торцов выступает «злодеем», потому что таковы были купцы в то
время. Вчерашние мужики, они изо всех сил стремились соответствовать
новому статусу и искореняли все, что могло бы напомнить об их прежнем
положении. Можно сказать, что Гордей Карпыч увлекся дружбой с
опытным хищником Коршуновым, но совершенно нельзя сказать, что в их
отношениях проявилась борьба исконно русского и западного подхода к
жизни. Такое противопоставление искусственно, по тексту пьесы оно никак
не прослеживается. Пить шампанское вместо мадеры и выписать
вышколенного столичного лакея — вещи слишком формальные, они никогда
не затронут характерных свойств личности. Смешно говорить, что в тех
домах, где свято чтили все традиции старины и не допускали никаких
новомодных новшеств, не существовало жестоких противоречий и
проявлений крайнего деспотизма. Этот деспотизм был ярко нарисован самим
же Островским в «Грозе».
Драматург дает Гордею Карпычу возможность «исправиться», потому что
таково было его авторское желание, учитывающее, может быть, его
славянофильские настроения в тот период времени. Понять психологические
метания этого персонажа можно. Уязвленный высказанным к нему
презрением со стороны Коршунова, Гордей Торцов был готов броситься в
другую крайность. Отчасти для того, чтобы отомстить Коршунову и
доказать, что он самостоятелен в своей воле, отчасти для того, чтобы
облагодетельствовать собравшихся, — чтобы те, в свою очередь, не разнесли
по городу слухи о его публичном унижении. Поэтические картины народного
праздника написаны прекрасно.