107 В. Ф. Ковров ТЕОРЕТИКО

В. Ф. Ковров
ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ
СОЦИАЛЬНО-СТРУКТУРНЫХ КОМПОНЕНТОВ
ЭЛЕКТОРАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ
В статье предлагается классификация структуры электорального поведения, которая может быть использована для анализа поведения избирателей на
уровне российских регионов. Обосновывается положение о том, что одной из важнейших проблем моделирования электорального поведения, выявления детерминирующих его факторов, является изучение его социально-структурных компонентов.
Ключевые слова: электоральное поведение, моделирование, технологии
изучения, подходы.
Теоретические основы исследования электорального поведения заложены
представителями западной политической науки и политической социологии. Концептуально проблемы электорального поведения раскрыты в работах А. Зигфрида и
Ф. Гогеля1, в которых разработаны основы пространственной дифференциации электорального поведения; в исследованиях проблем электорального выбора ученых Колумбийского и Мичиганского университетов (Б. Берельсон, Ф. Конверс, Э. Кэмпбелл,
П. Лазарсфельд, У. Миллер, Д. Сток и др.)2, в трудах представителей теории рационального выбора Э. Даунса, Ф. Котлера, М. Фиорины и др.3
Отечественная традиция изучения электорального поведения базируется на
теоретических основах западной науки. После нескольких десятилетий апробации и
адаптации западных теорий и технологий к российским реалиям отечественная политическая наука представлена широким кругом работ авторов, отражающих различные направления изучения электорального поведения. Исследования
С. И. Барзилова, Г. В. Голосова, А. П. Жидкина, О. П. Кудинова, И. В. Левицкой,
А. А. Максимова, Е. Г. Морозовой, Д. Г. Ротмана, А. А. Тарнавского,
К. Г. Холодковского, С. В. Чугрова заложили теоретическую базу для изучения
электорального поведения в различных регионах России4.
Одной из важнейших проблем моделирования электорального поведения, выявления детерминирующих его факторов, как мы полагаем, является изучение его
социально-структурных компонентов.
В США представители экологической школы анализировали пространственное своеобразие электорального поведения. Чикагская школа, опираясь на концептуальные основы бихевиорализма, развивала психолого-социологическую интерпретацию электорального поведения. Колумбийская школа, опираясь на теорию статистической выборки, предложила социологический инструментарий для анализа электорального поведения. Мичиганская школа, продолжая бихевиоральную традицию
изучения электоральной активности, нашла эмпирическое подтверждение своей
концепции на материалах общенациональных электоральных исследований в США.
Усложнение социально-экономической структуры, развитие институтов гражданского общества привело к появлению новых электоральных технологий, возникновению
теорий, учитывающих экономические, культурные факторы и рациональную природу человека в объяснении его электорального поведения. Эти обстоятельства актуализируют теоретические и прикладные исследования в рамках социологического направления изучения электората. В современной науке исследователи (Э. Г. Карми107
нес, Р. Хакфельд, Ф. У. Паппи, У. И. Миллер) вышли за рамки традиционных подходов к анализу электоральной активности и больше обращаются к латентным причинам того или иного поведения избирателей.
Помимо исследования влияния средств массовой коммуникации на политический выбор, затрагиваются проблемы влияния менталитета, технических возможностей участия в голосовании, общей тенденции к индивидуализации политики. Некоторые исследователи усматривают в новейших тенденциях возвращение к классическим теориям «независимого избирателя», но применительно к каждому конкретному избирательному процессу.
Анализ современных российских исследований электорального поведения
показывает, что разработанные за рубежом теории электорального поведения активно используются в нашей стране как методологическая основа изучения широкого
спектра российского электората. Однако мы считаем, что используемые методы,
техники, инструментарий нуждаются в адаптации к специфическим условиям России, особенно применительно к региональным условиям.
Отечественные исследователи (Г. П. Артемов, Г. Г. Дилигенский,
Г. В. Пушкарева, Е. Б. Шестопал и др.)5 довольно поздно, по западным меркам, подошли к исследованию электорального поведения. Однако, опираясь на методологическую и теоретическую базу, накопленный за последнее десятилетие богатый эмпирический материал, быстро двигаются по пути осмысления и изучения поведения
избирателей. Характерно рассмотрение общих электоральных тенденций через
призму российской действительности, перенос западных теорий поведения избирателей на отечественную почву. Это справедливо, учитывая российский избирательный опыт и степень разобщенности власти с собственным электоратом.
Проведенный нами анализ электоральной статистики, результатов прикладных социологических исследований поведения избирателей в типовых российских
регионах, дает основание предположить, что электоральное поведение в большей
степени можно соотнести с инвариантностью политического участия масс, действием электората по делегированию полномочий.
Основываясь на данных опросов, регулярно проводимых специализированными организациями (в первую очередь – Фондом «Общественное мнение»), необходимо отметить, что в последние несколько лет наблюдается постоянное снижение
значимости института выборов в глазах граждан России. Например, в ноябре 2002 г.
о необходимости выборов говорили 73 % граждан, а уже к декабрю 2005 г. доля сторонников выборов снизилась до 61 %. С 1998 г. по 2004 г. от 46 до 53 % респондентов утверждали, что депутат, избранный от жителей территории, лучше отстаивает
интересы избирателей. Доля сторонников избираемости глав региональных администраций постепенно снижалась: если в январе 1997 г. о необходимости такого порядка заявляли 85 % опрошенных, то уже в октябре 2002 г. 70 %.
Тем не менее, в сентябре 2004 г., когда Президент РФ В. В. Путин объявил об
отмене выборности глав, противоположной точки зрения придерживались 61 % избирателей. В ноябре 2006 г. о необходимости сохранения в избирательном бюллетене графы «против всех» говорили 59 % опрошенных, а в пользу ее отмены высказывались лишь 24 %6.
Таким образом, изменения в законодательстве вступили в противоречие с мнением большинства граждан. Это привело к нарастанию электорального безразличия.
В российском обществе (к июню 2006 г. доля респондентов, интересующихся
политикой, снизилась по сравнению с сентябрем 2004 г. с 51 до 39 %) и низкой явке
избирателей на участки в большинстве регионов 8 октября 2006 г. Так, например, в
108
Свердловской области, традиционно отличающейся высокой активностью избирателей, на выборах Областной думы явка составила всего 27 %, причем в Екатеринбурге участие в выборах приняли менее 25 % граждан, обладающих активным избирательным правом7.
Голосование определено многими обстоятельствами, в том числе и установками избирателей8. Но в рассматриваемом аспекте под установками лучше понимать
«факторы восприятия действительности и самооценки, мышления и деятельности
граждан, характеризующие их взаимоотношения с институтами политической системы и политическими лидерами, а также отражающие субъективную готовность
людей к принятию тех или иных жизненных ориентиров, целей, ценностей, норм,
стереотипов поведения, языковых и мыслительных формул, лозунгов…»9
Кроме того, нельзя не учитывать такие важные составляющие электорального
поведения как мнения и ценности. Мнения можно трактовать как суждения индивидов по злободневным вопросам, представляющим интерес для индивида, а ценности
– это жизненные принципы, определяющие отношение человека к общественно значимым явлениям, социальным институтам, в политическом смысле – к выборам, политикам, политическому курсу страны и т. д.
Одним из подходов к пониманию установок электорального поведения является сравнение оснований моделей. Прежде всего, в методологическом плане изучения структуры электорального поведения выделим основания классификации.
Первое основание – степень рациональности-эмоциональности установок.
Мы считаем, что такая «побуждающая сила», как «материальная выгода» и мотив
«общность идей» скорее можно отнести к группе рациональных мотивов, а мотивы
«общность людей» и «личность кандидата» – скорее к группе эмоциональных.
Второе основание классификации – степень конкретности-абстрактнос-ти установок. Мотивы «материальная выгода» и «общность людей» скорее можно отнести к группе «конкретной» мотивации, а мотивы «общность идей» и «личность кандидата» – скорее, к группе абстрактных.
Третье основание классификации – привязанность установок к внутренним
или внешним проявлениям психики человека. По этому критерию мотивы «материальная выгода» и «общность людей» скорее можно отнести к группе внешних мотивов, а мотивы «общность идей» и «личность кандидата» – более подходят к группе
внутренних.
Социологические модели объяснения электорального поведения, базирующиеся на марксистском понимании политического поведения, детерминированы
классовым положением и классовыми интересами людей. Немарксистская позитивистская социология, представленная П. Лазерсфельдом, заявляет, что политические
взгляды индивидов зависят от социальной среды и социальных условий, в которых
существует индивид. Социально-структурные параметры индивида определяют его
политический выбор. Для объяснения электорального поведения в исследованиях П.
Лазерсфельда выбирались различные социально-структурные параметры: пол, возраст, место проживания, уровень доходов, религиозные убеждения, этническая, расовая, социально-классовая принадлежность и другие. В результате появились целые
социально-структурные срезы избирателей с разным уровнем готовности к голосованию, с разной политической позицией.
Особое место в социологическом подходе занимает понятие идентификации
(У. Макфи, Б. Берельсон), как определенного механизма соотнесения собственной
социальной позиции с абстрактной политической общностью. Идентификация, игра-
109
ет решающую роль в формировании политических ориентаций, так как является
своеобразным «фильтром» коммуникации.
Социально-психологические же модели электорального поведения ведут свое
начало с исследований Т. Адорно и Г. Айзенка в 1940-х гг. политических установок
и предпочтений. Поведение избирателей стало объектом внимания в работах
А. Кэмпбела и Р. Кана, где изучалось отношение к электоральной активности партийной идентификации избирателя, эмоциональное отношение избирателя к политическим проблемам и кандидатам. Социологическая ценность данного подхода состоит в том, что основы электорального поведения индивида закладываются в процессе социализации и зависят от социальной среды, ее норм и ценностей. На предпочтения индивида и его политическую активность влияют, прежде всего, первичные группы и ближайшее окружение индивида.
При анализе основных концептуальных подходов в исследовании электорального поведения населения следует больше обращать внимание на рассмотрение
исследовательских инструментариев избирательного поведения, которые позволяют
создавать операционную схему для анализа причин того или иного исхода голосования с учетом целого набора разнообразных факторов. В исследовании избирательного поведения многие аналитики предпочитают модель «воронки причинности», которая предназначена для исследования послойного накопления факторов, влияющих
на исход голосования. Но есть и дополненные, другие концептуальные подходы:
«избирательная география», «теория статистической выборки», «партийная идентификация» и другие социологические и политико-психологические методы.
Современные исследователи, как правило, активно применяют комплексный
метод. Ныне все большую роль в избирательном поведении стали играть социальноэкономические причины, общественные движения. Трудно выделить в качестве доминирующего какой-либо один фактор. В подавляющем большинстве случаев наблюдается их симбиоз междисциплинарного характера, в частности, когнитивная
система личности («Я-концепция»), выполняющая роль регуляции в соответствующих условиях.
Специалистам известно, что среди методов исследования избирательного поведения чаще других применяется опрос проголосовавших избирателей (exit-poll),
который позволяет узнать, кто именно пришел на избирательные участки и выявить
факторы реального электорального поведения.
Выбор метода исследования зависит от тех задач, которые ставит перед собой
исследователь. Каждый метод эффективен в конкретной ситуации. Для повышения
репрезентативности полученных данных наиболее оптимальным, на наш взгляд, является сочетание количественных и качественных методов. Исследователи электорального поведения отдают приоритет глубинному интервьюированию, нарративному анализу автобиографий, case-study (описание памятных случаев), а также «Thickdescription» (плотному, насыщенному описанию). Качественные методы наиболее
эффективны при исследовании избирательного отчуждения (неявка на выборы).
Существует прямая зависимость между материальным благополучием и отчужденностью людей от участия в выборах. Это является следствием того, что малоимущие слои населения оказываются не представленными в законодательных и
исполнительных органах власти. И это закрепляет их ущемленное положение в обществе. Среди мотивов абсентеизма доминирующим является чувство собственной
неполноценности и не значимости участия в выборах.
На современном этапе достаточно определенно структурированы важные
компоненты, которые характеризуют особенности электорального процесса в целом.
110
К таким показателям А. И. Соловьев, прежде всего, относит постоянно возрастающее влияние элитарных групп (особенно в регионах), которым удается во все большей степени контролировать, регулировать, а в ряде случаев непосредственно
управлять ходом выражения электоральных предпочтений. Неизбежными результатами такой стилистики действия становится возрастающее применение административных ресурсов, снижение конкурентности и деидеологизация выборов. Причем,
как можно видеть на последних примерах региональных выборов, власти уже не
стесняются применять технологии «принудительного голосования», лишая «своего»
кандидата основных противников, закрывая глаза на несоответствия численности
проголосовавших граждан и имеющих право голоса и т. д.10
С другой стороны, этим же результатам способствует и все возрастающее
влияние проправительственных партий («партий власти»), формализирующих процесс презентации гражданских интересов. Понятно, что население не может не реагировать на такие тенденции. Естественными ответами граждан на такие централизующие их выбор формы управления становятся резкое нарастание протестного голосования, а также снижение участия населения в выборах всех уровней.
Однако на все попытки управления электоральным выбором граждан, его
встраивания в единую политику государства, именно этот процесс до последнего
времени был едва ли ни самым проблемным для региональной административнополитической элиты. Незапланированность применения электоральных механизмов
сильно беспокоила региональную власть, сужала поле ее политического маневра. По
сути, если обратиться к краткой характеристике российского политического процесса в целом, то можно увидеть, что электоральная политика оставалась до недавнего
времени самым проблемным для властей звеном.
В настоящее же время ситуация существенно изменилась: обретенные ресурсы легитимности и институциональный контроль за представительной властью дал
возможность существенно усилить позиции в этом вопросе.
Можно утверждать, что, в конечном счете, в выстраиваемой структуре правления избирательные процессы практически полностью интегрировались в процесс
воспроизводства государственной политики. Обретя ресурсы, способные контролировать ход выборов в стране и большинстве регионов, государство превратило очередной электоральный цикл в механизм конструирования новых звеньев «управляемой демократии».
Новое позиционирование электоральной субсистемы, на наш взгляд, предполагает возможность достаточно надежного прогнозирования некоторых будущих
изменений в пространстве российской политики. Понятно, что грядущая победа на
выборах в Государственную Думу РФ «Единой России» даст возможность использовать ее доминирующее положение в парламенте, а также организационные структуры на местах, для проведения успешной президентской кампании. Идущее сегодня
огосударствление электорального процесса сохраняет существенные риски и для
усиления консервативной стабилизации общества, и общего замедления политических и социально-экономических реформ.
С помощью западных социологических и социально-психологических моделей достаточно сложно в полной мере объяснить электоральное поведение социальных общностей и групп в нашей стране. Россия – это многонациональное государство, поэтому необходимо разрабатывать социологические модели поведения избирателей с учетом специфики регионов.
111
Примечания
1
См.: Бурлацкий, Ф. М. Современный Левиафан / Ф. М. Бурлацкий, А. А. Галкин. – М.
: Мысль, 1985; Энцикл. социол. слов. / под ред. Г. В. Осипова. – М. : ИСПИ РАН, 1995.
2
См.: Lazarsfeld, P. The people’s choice : how the voter makes up his mind in a presidential campaign / P. Lazarsfeld, B. Berelson, H. Gaudet. – N. Y., 1948; Campbell, A. The
american voter converse / A. Campbell, W. Miller, D. Stokes. – N. Y., 1960.
3
См.: Downs, A. An economic theory of democracy / A. Downs. – N. Y. : Harper, 1957;
Котлер, Ф. Основы маркетинга. Менеджмент / Ф. Котлер ; пер. с англ. / общ. ред.
О. А. Третьяк, Л. А. Волковой, Ю. Н. Каптуревского. – СПб., 2000; Fiorina, M. Retrospective voting in american national elections / M. Fiorina. – New Haven, 1981.
4
См.: Голосов, Г. В. Поведение избирателей в России : теоретические перспективы
и результаты региональных выборов 1996 г. / Г. В. Голосов // Полит. исслед. – 1997.
– № 4; Жидкин, А. П. Электоральное поведение городских и сельских жителей России / А. П. Жидкин // Вестн. Моск. ун-та. – Сер. 5, География. – 2002. – № 1; Кудинов, О. П. Основы организации и проведения избирательных кампаний в регионах
России / О. П. Кудинов. – Калининград, 2000; Максимов, А. А. «Чистые» и «грязные» технологии выборов : российский опыт / А. А. Максимов. – М., 1999; Морозова, Е. Г. Политический рынок и политический маркетинг : концепции, модели, технологии / Е. Г. Морозова. – М., 1999; Ротман, Д. Г. Электоральные социологические
исследования / Д. Г. Ротман, А. А. Тарнавский, И. В. Левицкая и др. – Кемерово :
Кузбассвузиздат, 2002; Холодковский, К. Г. Идейно-политическая дифференциация
российского общества : история и современность / К. Г. Холодковский // Полития. –
1998. – № 2; Чугров, С. В. Электоральное поведение российских регионов : (статистический анализ выборов декабря 1995 г.) / С. В. Чугров // Мировая экономика и
междунар. отношения. – 1996. – № 6.
5
См.: Артемов, Г. П. Мотивация электорального выбора / Г. П. Артемов // Полит.
анализ : докл. центра эмпирических полит. исследований СПбГУ. – СПб. : Изд-во
СПбГУ, 2000; Дилигенский, Г. Г. О политическом рынке и рациональном выборе в
российских условиях / Г. Г. Дилигенский // Полис. – 2000. – № 2; Пушкарева, Г. В.
Изучение электорального поведения : контуры когнитивной модели /
Г. В. Пушкарева // Полис. – 2003. – № 3; Шестопал, Е. Б. Политическая наука : новые
направления / Е. Б. Шестопал. – М. : Вече, 2004.
6
Парфенов, К. В. Политические коммуникации в современной России : проблемы
организации избирательных кампаний : автореф. дис. ... канд. полит. наук /
К. В. Парфенов. – М., 2006.
7
Там же. – С. 16.
8
В основу общей характеристики данного понятия целесообразно, как представляется, положить общепринятые в психологи подходы к термину «установка» личности –
как занятая ей позиция, которая заключается в определенном отношении к стоящим
целям или задачам и выражается в избирательной мобилизованности и готовности к
деятельности, направленной на их осуществление (См.: Рубинштейн, С. Л. Основы
общей психологии / С. Л. Рубинштейн. – СПб., 1998. – С. 24).
9
Морозова, Е. Г. Политический рынок и политический маркетинг : концепции, модели, технологии / Е. Г. Морозова. – М., 1999. – С. 31.
10
См.: Соловьев, А. И. Электоральная политика современного российского государства / А. И. Соловьев // Государственное управление : электрон. вестн. – Вып. № 3. –
14 мая 2004 г.
112