Магическая и регуляторная функции языка как основа

Е.В. Тетерлева
МАГИЧЕСКАЯ И РЕГУЛЯТОРНАЯ ФУНКЦИИ ЯЗЫКА КАК ОСНОВА
РЕЧЕВОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ И МАНИПУЛЯЦИИ
С древнейших времен люди осознавали силу слова. Отсюда и раздумья
над выбором имени ребенку или псевдонима; высокие гонорары
работников рекламы и психотерапевтов; многочисленные гимны могуществу
слова – от библейского «В начале было Слово» до строк поэтов Н.Гумилева:
«Солнце останавливали словом,/ Словом разрушали города» и
В.Маяковского: «Слово – полководец человечьей силы».
Жрецы, знахари и шаманы еще до нашей эры научились использовать
мистические средства речевого воздействия в заклинаниях, заговорах и
разного рода призывах и воззваниях. По мнению Н.Н.Болышевой,
«внушаемость посредством слова – глубинное свойство психики, возникшее
гораздо раньше, нежели способность к аналитическому мышлению» [1].
Однако, как отмечает Т.Г.Винокур, «… манипуляции, как таковой, тогда еще
не существовало, ввиду семантической расплывчатости лексических единиц»
[2, стр.13]. Иными словами, смысл многих слов изменялся в зависимости от
ситуации, в
которой слово
было
употреблено.
Позднее, в
рабовладельческом государстве силу речевого воздействия начали
применять не только в религиозной сфере. Известно, что при фараоне
Аменхотепе существовала целая группа людей, занимавшаяся только
составлением воззваний, а также речей верховных жрецов. Но наиболее
полно магическая функция языка стала осознаваться в феодальном
государстве. Это связано с развитием письменности, изобретением
книгопечатного станка, а также с резко возросшей ролью церкви в
управлении государством. Итальянский теолог-схоласт и основоположник
томизма – философского учения католицизма Фома Аквинский (1225/1226 –
1274) в своем труде «Сумма против язычников» пишет: «Бог дал слову силу.
Мы здесь, чтобы обратить ее против врагов Господних». Речь идет о роли
речевого воздействия, оказываемого католической церковью для обращения
язычников и еретиков. Так, на основе магической функции языка появляется
речевое воздействие.
Позднее в XVI – XVII вв. речевое воздействие изучалось различными
философскими учениями. Французский философ скептик Пьер Шаррон (1541-
1603) в своем сочинении «О мудрости» отмечает: «всякому действию
предшествует его словесное выражение» [3, стр.140]. Речь идет о
побуждении к действию, стимулировании активности, т.е. уже не только о
воздействии на ход рассуждений реципиента, но на его деятельность.
П.Шаррон имеет в виду, что физическая или любая другая активность – есть
продукт воздействия, оказываемого в речевом акте.
По мнению Б.Ф.Поршнева, зарождение второй сигнальной системы и
появление языка напрямую связано с явлением суггестии: «Вначале… вторая
сигнальная система находилась к первой сигнальной системе в полном…
антагонизме… дикари начинают обращаться друг к другу… для того. Чтобы
подавлять у другого биологически полезную ему информацию, идущую по
первой сигнальной системе, и заменить ее побуждениями, полезными себе»
[4, стр.34].
И в наши дни магическая функция языка ощущается не менее полно.
Известно, что когда австралийские аборигены отпевают преступника, обряд
успешно срабатывает, даже когда тот находится далеко от места отпевания.
Человек умирает безо всякой видимой причины [5]. Слова имеют магическое
влияние даже на молекулы ДНК. П.Гаряев и Г.Тертышный, ученые из
института проблем управления РАН, изобрели аппарат, переводящий слова в
электромагнитные волны. Которые, как известно, влияют на молекулы
наследственности ДНК. В ходе исследований выяснилось, что бранные слова
могут вызывать в живой клетке мутагенный эффект, подобный
радиоактивному излучению [5].
Общей чертой отношения к слову как к магической силе, по мнению
Н.Б.Мечковской, является «неконвенциональная трактовка языкового знака,
т.е. представление о том, что слово – это не условное обозначение
некоторого предмета, а его часть, поэтому, например, произнесение
ритуального имени может вызывать присутствие того, кто им назван» [6,
стр.25]. Е.Л.Доценко описывает неконвенциональную трактовку речевого
знака как «одну из пугающих реалий века» [7, стр.10].
«Язык является одним из ключевых компонентов, из которых мы строим
наши внутренние модели мира. Он способен оказывать огромное влияние на
то, как мы воспринимаем реальность и реагируем на нее» [8]. Зигмунд
Фрейд считал, что язык – основа сознания: «Слова и магия изначально были
едины, и даже в наши дни большая часть магической силы слов не
утрачена… слова вызывают эмоции, в целом, являются средством, с
помощью которого мы оказываем влияние на наших ближних» [8]. Именно к
человеческим эмоциям и чувствам, таким как страх, боль, ненависть,
обращено речевое воздействие.
Магическая функция языка в XX столетии стала опорой для создания двух
тоталитарных режимов. «Ничто не подвергалось у нас такому безжалостному
изуродованию, как язык», – отмечает А.М.Селищев [9, стр.67]. «Большевики
похоронили русскую речь в потоке … искусственных слов и сокращений» [9,
стр.67]. «В третьем рейхе за день чаще, чем в другие эпохи за годы
использовалось слово «фанатизм». Это ключевое слово нацизма
апеллировало к чувствам широких масс, обозначая высшее проявление
лучших качеств» [10, стр.56].
А.А.Инджиев считает опорой речевого воздействия побудительную и
констатирующую функции языка. Однако он отмечает, что эти функции
являются «подфункциями главной… регулятивной». Он выделяет два типа
информации – побудительную и констатирующую, первая из которых
является основой манипуляции [11, стр.45].
Ряд ученых, таких как Е.К.Боровая, М.Н.Липгарт. Г.А.Копнина и др.
солидарны с А.А.Инджиевым и выделяют так называемую регулятивную,
или регуляторную, функцию языка в качестве основы речевого воздействия.
«Назначение этой (регулятивной) функции прямо соотносится с самой сутью
речевого воздействия. Язык во все времена был проводником и
помощником для тех, кто имел власть, для тех, кто управлял, если хотите,
манипулировал сердцами и умами масс» [12, стр.12].
Таким образом, магическая и регуляторная функции языка являются теми
необходимыми инструментами, при помощи которых возникает и
существует человеческое общение, «ибо механизмы манипулирования
неотделимы от языка. < … > Общения без манипулирования не бывает, как
не бывает свободы прессы без «нездоровых сенсаций» [13, стр. 690].
Список литературы
1. www.rusnauka.ru
2. Винокур, Т.Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого
поведения / Т.Г. Винокур. – М., 1998.
3. Краткий словарь по философии. М., 1986.
4. Поршнев, Б.Ф. О начале человеческой истории / Б.Ф. Поршнев. –
М., 1999.
5. www.sunhome.ru
6. Мечковская, Н.Б. Социальная лингвистика / Н.Б. Мечковская. – М.,
2000.
7. Доценко, Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и
защита / Е.Л. Доценко. – М., 2000.
8. www. psihosite.hot.ru
9. Cелищев, А.М. Язык революционной эпохи: из наблюдений над
русским языком последних лет / А.М. Селищев. – М., 1996.
10. Клемперер, В. Язык Третьего рейха. Записная книжка филолога /В.
Клемперер; пер. с нем. А.Б. Григорьева. – М., 1998.
11. Инджиев, А.А. Язык делового общения: легко и грамотно / А.А.
Инджиев. – Ростов н/Д, 2007.
12. Боровая, Е.К. Массовая агитация. История и методы / Е.К. Боровая,
М.Н. Липгарт. – Мн., 2004.
13. Энциклопедия для детей. Т.10: Языкознание. Русский язык. – М.,
2001.