О диалектике понятия

иигь яфзпмэ-зпкьъъгч* и^ап-ыгьазь зьаъмаяФГ
И З В Е С Т И Я
А К А Д Е М И И
^|иишгш1}1и{|>пГ| а^тшр^Шг
Н А У К
А Р М Я Н С К О И
№ 3, 195^
ССР
Общественные науки
М Н. А л е к с е е в
О диалектике
понятия
Понятие есть форма мышления, отражающая существенные и
необходимые признаки вещей. Оно возникает на основе практики человека в результате переработки и обобщения созерцаний и представлений.
По сравнению с чувственным познанием понятие есть высшая
форма отражения, поскольку в нем фиксируется необходимая связь
между явлениями, внутренняя их закономерность. Ощущения, восприятия, представления, будучи формами чувственного знания, могут
отразить лишь нечто внешнее, случайное, но не необходимое.
Так как все вещи материальной действительности по своей природе диалектичны, т. е. подчиняются законам диалектики, то совершенно очевидно, что и отражающие их понятия должны быть диалектичны, должны подчиняться законам диалектики. В. И. Ленин говорит: „Если все развивается, то относится ли сие к самым общим
понятиям и категориям мышления? Если нет, значит, мышление не
связано с бытием. Если да, значит есть диалектика понятий и диалектика познания, имеющая объективное значение" 1 .
Следовательно, не может быть, чтобы в вещах царила диалектика, а в понятиях о них ее не было. Если бы понятия не отражали
диалектики вещей, они не были бы копиями последней и потому не
играли бы в познании никакой роли.
Выяснение диалектической природы понятия очень важная логическая задача. Ее решение проливает свет на многие сложные и
трудные вопросы теории понятия, оно раскрывает действительную
роль, которую играет понятие в процессе познания.
Имеющаяся в понятии диалектика настолько разностороння, формы ее проявления так разнообразны, что ее никак невозможно осветить в одной отдельной с.атье. Для этого требуется ряд статей и даже целая книга. Эта диалектика проявляется в форме понятия и в
содержании его, она действует в отношении понятия к окружающей
действительности и во взаимоотношении понятий друг к другу, в логике понятия и в истории его, в объективной и субъективной сторонах понятия и т. д. В настоящей статье мы остановимся лишь на некоторых самых общих чертах диалектики понятия, причем беря последнюю главным образом в объективном плане.
Прежде всего следует отметить, что в любом понятии имеются
1
В. И. Л е н и н , Ф и л о с о ф с к и е тетради, стр. 239.
30
М. Н. Алексеев
объективный и субъективный моменты, ибо каждое понятие представляет собой единство объективного и субъективного. На этот факт непосредственно указывает и В. И. Ленин. . Ч е л о в е ч е с к и е понятия,—пишет
В. И. Ленин,—субъективны в своей абстрактности, оторванности, но
объективны в целом, в процессе, в итоге, в тенденции, в источнике" 2 .
Объективным в понятии (и вообще объективным) мы называем
то, что существует само по с е б е и не зависит от воли и сознания
людей. Например, факт обусловленности понятия отражающимися в
нем вещами есть объективный факт, ибо он никакому влиянию человека не поддается, е г о нельзя по усмотрению людей ни изменить, ни
отменить. Объективным в понятии б у д е т также то, что понятие всегда связано с практической деятельностью человека и б е з нее не с у ществует. Люди не могут создавать понятия вне зависимости от своей
практики. Равным образом свойство понятии необходимым образом
взаимодействовать со словом также не зависит от воли и сознания
людей, т. е. является объективным е г о свойством.
Напротив, субъективным в понятии, б у д е т то, что так или иначе
зависит от человека, от е г о воли и сознания. Свойство понятия, что
оно, как понимание, обусловлено поставленной человеком целью, есть
нечто субъективное. Так, я могу понимать данную вещь в содержании
то одних признаков, то других, то третьих (скажем, могу рассматривать стакан т о как с о с у д для питья, то как пресс-папье, то как твердый предмет вообще). И это всецело зависит от того, что я х о ч у выделить в данном предмете и в данной связи.
Вполне очевидно, что поскольку понятию присущи эти объективные и субъективные моменты, в нем и диалектика б у д е т проявляться
двояким образом: объективно либо субъективно. Как явствует из названия, объективная диалектика понятия касается объективной е г о
сферы, субъективная диалектика — субъективной сферы. Примерами
объективной диалектики понятия с л у ж а т диалектика е г о формы и
содержания, диалектика отмеченных у ж е объективного и субъективного моментов и т. д. Ей б у д е т посвящено все дальнейшее изложение. В качестве примера субъективной диалектики м о ж е т служить
любое проявление диалектического мышления. Диалектическое мышление — это и есть субъективная диалектика в точном значении этого
термина; субъективная не в смысле просто отражения объективного,
но в значении познания, осознания его.
Д е л о в том, что отражение мышлением диалектики вещей может быть двоякое: осознанное и неосознанное. Осознанное отражение есть познание. Так, в содержании суждения „все развивается через борьбу противоположностей" отражается и вместе с тем осознается .диалектический закон развития. Неосознанное отражение не
есть е щ е познание. Например, в самом факте развития способности
мышления бесспорно отражается развитие вещей, но оно, это разви1
Т а и же. стр. 180.
О диалектике понятия
31
тие, в обычном мышлении не осознается (как осознается, скажем, в
суждении .вещам свойственно развитие"). Вообще следует сказать,
что объективно мышление всегда отражает диалектику вещей, последняя непременно находит в нем свое выражение. Однако это далеко еще не значит, будто оно всегда является диалектическим (в смысле осознания, познания диалектики этих вещей).
Проявлением субъективной диалектики в понятии являются все
положения диалектической науки, все формулируемые ею законы и категории (закон отрицания отрицания, категории единичного и общего и
т. д.). Это вполне понятно, поскольку данные положения не могут выражаться помимо понятий, вне содержания их. И не только этой науки,
но вообще всех других наук в той мере, в какой они пользуются в
своем исследовании диалектическим мышлением. Возьмем .Капитал"
Маркса. Зафиксированное в этом произведении мышление характеризуется тем, что составляющие его понятия являются по своему гносеологическому содержанию диалектическими понятиями. Марксово
понятие .товара" диалектично, его понятие денег диалектично, понятия .капитал", .стоимость", .прибавочная стоимость", — все применяемые Марксом понятия диалектичны. В них выражается, притом
вполне осознанно, диалектика изучаемой действительности. В .Капитале" диалектика буржуазного общества фиксируется в диалектике
используемых Марксом понятий. В Марксовой субъективной диалектике
выражается диалектическое мышление, диалектическое мировоззрение, чего, конечно, не было и не могло быть в мышлении представителей предшествующей Марксу политической экономии. Поэтому
можно сказать, что тот, кто владеет диалектическим мировоззрением,
кто смотрит на мир диалектически, у того в оперируемых понятиях
есть субъективная диалектика. Кто же смотрит на мир не диалектически, в понятиях того никакой субъективной диалектики нет.
Следовательно, субъективная диалектика — это то, что характеризует диалектическое мышление (а не просто диалектику мышления), или иначе: субъективная диалектика — это свойственные диалектическому мышлению диалектические понятия. Поэтому когда говорят об исследователе, что он пользуете^ диалектическим мышлением,
то этим хотят подчеркнуть ничего более, как то, что он оперирует
диалектическими понятиями.
Отсюда видно, что не во всех понятиях имеется субъективная
диалектика, ибо не все понятия являются диалектическими. Так, нет
субъективной диалектики в понятиях, которыми пользуются метафизики, нет ее в понятиях, которыми оперируют дети (последним вообще неизвестна противоположность диалектики метафизике). Зато в
любом понятии и во всяком мышлении имеется не зависящая от воли
и сознания людей диалектика объективная.
Итак, хотя диалектика (объективная) есть в любом и каждом
понятии, тем не менее от этого понятия еще не становятся диалекти-
32
М. Н. Алексеев
ческнми (в смысле наличия в их субъективной сфере осознания, познания диалектики вещей).
Установив специфику объективной диалектики понятия в ее отличии от диалектики субъективной, рассмотрим различные формы обнаружения этой объективной диалектики, что, собственно, и составляет главную цель настоящей статьи*.
I
Объективная диалектика понятия проявляется уже в том отмененном выше факте, что оно заключает в себе единство субъективного и объективного моментов, единство противоположностей (единство противоположностей — это и есть диалектика, даже больше — суть,
ядро диалектики). Субъективное есть то, что зависит от воли и сознания людей, в противоположность объективному, которое от воли и
сознания людей не зависит. Первое свидетельствует об известной
свободе человека в оперировании понятиями, второе — о необходимости. Налицо противоположность, отрицание одного другим. Но
субъективное и объективное, присутствуя в любом понятии, составляют и неразрывное единство. Это — вторая сторона противоречия субъективного и объективного. Нет понятия, которое было бы субъективным, не будучи объективным, или наоборот, которое было бы объективным, не имея в себе субъективных моментов.
Следовательно, уже самый факт наличия в понятии объективного и субъективного моментов говорит о присутствии в нем (в понятии) объективной диалектики.
Объективная диалектика понятия проявляется далее в свойстве
последнего включать в себя такие противоположности, как форма и
содержание. Форма понятия — это то общее, что имеется во всех без
исключения понятиях (как понятиях)/ что делает их именно поннтиями и тем отличает от других форм мышления, от суждений и умозаключений. Содержание понятий, наоборот, есть то специфическое,
чем понятия отличаются друг от друга, что делает их различными 4 .
Это, прежде всего, признаки понятий. Как совершенно очевидно, форма
следующих понятий: „общественно-экономическая формация", „гражданская война", „класс" одна и та же. Что касается содержания, то
оно у них различно, благодаря чему их и нельзя приравнять друг другу.
Мы имеем, таким образом, противоположность формы понятия и
содержания его, которая (следует и это отметить) дополняется единством, или тождеством (конкретным) их. Нет формы понятия без
содержания, как и наоборот, содержания без формы. В любом понятии имеется то и другое. Бессодержательное понятие столь же бессмысленно, как и понятие бесформенное.
3
Субъективная диалектика понятия у ж е рассматривалась в нашей литературе
(см., напр., . В о п р о с ы ф и л о с о ф и и " , № 2, 1956, с т а т ь я В. И. Ч е р к е с о в а , а т а к ж е № 2,
19 >7, с т л ь я Д. М. К е б у р и я ) . П о э т о м у з д е с ь мы на ней не б у д е м о с т а н а в л и в а т ь с я .
4
Аналогичное о п р е д е л е н и е ф о р м ы и с о д е р ж а н и я п р и м е н и т е л ь н о к м ы ш л е н и ю
дается в сб. . В о п р о с ы логики*, М., 1955.
О диалектике понятия
33
Уже двух отмеченных фактов вполне достаточно, чтобы заключить о действии в понятии важнейшего закона диалектики, единства
и борьбы противоположностей, причем (что для нас особенно важно
подчеркнуть) действии объективном, не зависящем от воли и сознания
людей. Но еще больше указанный объективный закон дает о себе
знать, когда мы от анализа понятий самих по себе перейдем к анализу их в связи с той объективной действительностью, которая в них
отражается.
Как известно, всякое понятие имеет объем и содержание. В объеме понятия фиксируется совокупность предметов, в содержании —
совокупность признаков их. Объем характеризует свойство понятия,
дающее возможность распространять его на множество предметов,
содержание — свойство понятия, раскрывающее в предметах общие
и необходимые признаки. Например, объем понятия „общественноэкономическая формация" позволяет распространять его на первобытно-общинный строй, рабство, феодализм, капитализм, социализм. Содержание этого понятия раскрывает признаки общественно-экономической формации: наличие способа производства, производительных
сил и производственных отношений, надстройки и т. д.
Хотя объем и содержание выражают в понятии самые простые,
элементарные свойства, тем не менее в них фиксируется диалектика.
Объем противоположен содержанию, ибо есть мыслимая совокупность
предметов, содержание противоположно объему, поскольку есть мыслимая совокупность признаков. То, что есть одно, не есть другое, и
наоборот. Далее, объем есть нечто экстенсивное, охватывающее ряд
пространственно нетождественных предметов. В противовес ему содержание выступает как нечто интенсивное (а экстенсивное и интенсивное, как это очевидно, суть противоположности). Противоположность объема и содержания понятия проявляется также в двух различных операциях над понятиями: в определении, представляющем
собой раскрытие содержания, и в делении, являющемся раскрытием
объема.
Однако заметнее всего противоположность объема и содержания
понятия выявляется в известном формально-логическом законе их соотношения, согласно которому увеличение объема понятия ведет к
уменьшению его содержания, а увеличение содержания — к уменьшению объема. То обстоятельство, что этот закон выражает всего лишь
количественное отношение указанных моментов понятия, не меняет
существа дела.
Будучи противоположными, объем и содержание образуют единство, которое проявляется, во-первых, в их неотделимости друг от
друга. Нет такого понятия, у которого был бы один объем без содержания или одно содержание без объема. Единство объема и содержания понятия настолько тесное, органическое, что, подходя к ним
более точно, надо говорить не об объеме и содержании понятия, а
об объеме содержания и о содержании объема. Во-вторых, указан§ЬцЬ1[шц[1 р 3 — 3
34
М. Н. Алексеев
ное единство выявляется в способности данных противоположностей переходить друг в друга. То, что в одной связи характеризует
объем, в другой связи будет характеризовать содержание, и наоборот.
Например, один и тот же признак „рабочая сила как товар", связываясь с понятием „капитализм", будет относится к содержанию понятия, а связываясь с понятием „антагонистическая формация", будет
характеризовать объем (так как соотносится с одним из видов антагонистической формации, с капитализмом).
Следовательно, содержание и объем, являясь противоположностями, фиксируют объективную диалектику предмета и признака. Отражая эту диалектику, они в понятии существуют объективно, независимо от воли и сознания людей.
За бросающимися в глаза объемом и содержанием понятия скрываются другие противоположности: единичное и общее, различие и
тождество. И это нетрудно показать.
Когда мы раскрываем объем понятия, т. е. указываем на предметы, из которых состоит класс, мы, по существу, фиксируем их
единичность, неповторимое своеобразие. Говоря, что в объем понятия
„общественно-экономическая формация" включаются рабство, капитализм, социализм и т. п., мы выделяем единичное, неповторимое,
что есть в общественно-экономических формациях (рабство выделяется как нечто отличное от капитализма, то и другое — как отличное от
социализма и т.д.). Когда же мы выделяем существенные и необходимые
признаки (что связано с раскрытием содержания понятия), мы фиксируем в предмете общее, одинаковое. Указывая на такие признаки об^
щественно-экономической формации, как наличие производительных,
сил и производственных отношений, надстройки, мы отмечаем общее
свойство отдельных общественно-экономических формаций.
Совершенно очевидно, что единичные и общие свойства вещей,,
фиксируемые в объеме и содержании понятий, суть диаметральные
противоположности. Их отношение друг к другу есть отношение одновременно и отрицания и предполагания.
Единичное отрицает общее, ибо присуще только одному, а не
всем предметам; общее отрицает единичное, поскольку свойственно
всем предметам, а не только одному из них. В отрицании друг другом единичное и общее дополняют друг друга, находятся в единстве.
Нет единичного без общего, всякое единичное существует в связи и
во взаимоотношении с общим. С другой стороны, нет и общего без.
единичного, ибо общее тысячами нитей связано с единичным, будучи
внутренне связаны между собой, единичное и общее при известных
условиях переходят друг в друга. Свойство, являющееся единичным
в одной связи, превращается в общее в другой связи, и наоборот.
Так, капитализм есть нечто единичное по отношению к общественно-экономической формации (другими единичными будут феодализм,
рабство и т. п.), по отношению же к английскому, французскому»,
американскому и т. д. капитализму оно будет общим. Больше того,.
О диалектике понятия
7
единичное есть в определенном смысле общее, — именно в том смысле, что иметь единичные признаки есть общее свойство всех предметов. Аналогичным образом и общее является единичным, поскольку проявляется у различных предметов' всегда по-разному, единично
(„общее" у капиталистических стран отлично от „общего - у стран
социалистических; „общее" у растений отлично.от „общего" у животных и т. д.). Имея в виду подобный переход единичного в общее и
наоборот, В. И. Ленин писал: „С известной точки зрения, при известных условиях всеобщее есть отдельное, отдельное есть всеобщее" 5 .
Присущая всем вещам и явлениям объективного мира диалектика единичного и общего получает свое отражение в двух факторах
понятия, в объеме и содержании. Единичное отражается в объеме
понятия, общее — в содержании его. При этом, как и в случае предмета и признака, отражение диалектики единичного и общего в объеме и содержании понятия происходит независимо от воли и сознания людей и потому носит объективный характер.
Единичное и общее, отражающиеся в объеме и содержании понятий, — чисто количественные определенности вещей, поскольку относятся первое - к одному, второе — ко всем предметам. За этими
количественными определенностями находятся определенности качественные. Единичное, будучи присущим только одному предмету (одному классу предметов), выражает отличие его от других предметов,
т. е. специфику. Общее, будучи присущим всем предметам (данного
класса), выражает тождество, одинаковость предметов. Таким образом, наряду с единичным и общим в объеме и содержании понятий
отражается различие и тождество. Различие отражается в объеме понятия, тождество — в содержании понятия. Это характеризует уже новые, более глубокие противоположности, чем противоположности
„единичное — общее" (так как они не связываются с одними количественными категорями „один", „все"). Различие и тождество существуют не только между многими предметами, но и в пределах одного
и того же предмета между отдельными его состояниями.
Подобно категориям „предмет — признак, единичное — общее" категории „различие—тождество" образуют диалектическое противоречие. Предполагая друг друга, они в то же время исключают, отрицают друг друга.
Любая вещь одновременно и равна самой себе, тождественна, и не равна самой себе, не тождественна, а различна. В каждой вещи тождество неотделимо от различия. Тождество вещи в самой себе
предполагает отличие ее от самой себя, и наоборот, нетождество, отличие вещи от самой себя предполагает ее тождество самой себе.
Тождественное отношение вещи к самой себе не есть ее отношение
различия; выделяя в вещи тождество, мы еще не выделяем различия,
5
В. И. Л е н и н , Философские тетради, стр. 151—152. В, И. Ленин употребляет
здесь категорию отдельного в значении единичного.
36
М. Н. Алексеев
и, наоборот, фиксируя различие, мы не фиксируем тождество. Подчеркивая эту диалектику тождества и различия, Ф. Энгельс писал:
„Растение, животное,-каждая клетка в каждое мгновение своей жизни
тождественны с собой и тем не менее отличаются от себя..Г Каждое
тело беспрерывно подвержено механическим, физическим, химическим воздействиям, которые все время производят в нем изменения,
модифицируют его тождество" 6 .
Диалектическое противоречие различия и тождества отражается
в противоположных факторах понятия, в объеме и содержании.
При этом оно, как и рассмотренные противоречия предмета и признака, единичного и общего, отражается в понятии объективно, независимо от воли и сознания людей.
Итак, в понятии, в его двух факторах, объеме и содержании,
заключается целая система противоречий, каждое из которых выступает как бы раскрытием, углублением другого. Противоречие „различие—тождество" является раскрытием противоречия „единичное—общее", это последнее — раскрытием противоречия „предмет—признак".
Данная система противоречий свидетельствует о глубокой диалектической природе понятия и обусловливает его большую роль в процессе познания. Огромная познавательная роль понятия объясняется
тем обстоятельством, что оно отражает, в вещах противоположности
предмета и признака, единичного и общего, различия и тождества.
Если бы этого не было в понятии, роль его в познании была бы ничтожна.
И
Выше указывалось, что содержание понятия, в отличие от объема, связано с общими и тождественными признаками вещей, отражает эти признаки. Однако было бы ошибочно делать на этом основании вывод, будто вообще в содержании понятий есть только общее
без единичного, тождество без различия. А между тем такой именно
ошибочный вывод делали и делают некоторые представители науки о
мышлении. Отдельные логики (Л.Гюнтер, Ф. Ибервег, И. Фолькельт)
утверждают, что, конечно, в предметах наряду с общим есть особенное и единичное, что же касается понятия, то оно включает в себя
одно лишь общее и исключает особенное и единичное. Такое безоговорочное исключение из понятия особенного и единичного ошибочно,
прежде всего, потому, что оно не учитывает в понятии (и вообще в
мышлении) многообразие форм единичного, особенного.
О единичном (как и об общем) можно говорить в нескольких
планах. Можно под единичным понимать то, что составляет сферу
чувственного познания, тогда общим будет сфера абстрактного мышления. Можно о единичном говори!ь в плане объема понятия, в котором, как мы видели, фиксируется единичность вещей (в отличие
от содержания, которое отражает общность их). Применительно к по• Ф. э н г е л ь с, Диалектика природы, стр 170—171.
37
нятию вполне правомерно говорить о единичном и в плане самого
бытия понятий, исходя из того, что каждое понятие по своему бытию
единично, ибо не тождественно никакому другому понятию. Наконец,
о единичном (также об общем) можно говорить еще в плане самого
содержания понятия. Последний план для нас наиболее важный, и потому мы остановимся на нем подробнее, тем более, что это позволит нам выявить новые элементы диалектики понятия.
Следовательно, о единичном можно говорить в различных аспектах. Одно единичное включается в понятие, отражается в нем,
другое — исключается из него, не отражается. Поэтому, решая вопрос
о том, содержатся ли в понятии единичные признаки или не содержатся, надо сначала уточнить, о каких единичных признаках идет
речь: эмпирически воспринимаемых или тех, которые эмпирически не
воспринимаются. Ошибка логиков, отрицающих в понятии момент
единичности, состоит в том, что они огульно, метафизически исключают из понятия единичные признаки, игнорируя многообразие форм
этих признаков.
Рассмотрим те единичные признаки, которые действительно включаются в содержание понятия.
Содержание понятий есть нечто богатое и многократно расчлененное, не сводимое к общему и тождественному. Будучи по сравнению с объемом общим, оно само заключает в себе, в своих собственных пределах особенное и единичное. Прежде всего богатым и
многократно расчлененным в содержании понятия являются признаки
одного и того же уровня общности. Так, в содержании понятия „человек" ими будут „способность трудиться", „способность владеть
речью", „способность мыслить" и др., в содержании понятия „капитализм" ими будут „действие закона прибавочной стоимости", „превращение рабочей силы в товар" и др. Любое понятие имеет в своем содержании много различных признаков одной и той же степени общности.
Уже одно это обстоятельство говорит о наличии в понятии единичности,
различия, ибо каждый из названных признаков отличается чем-то от
другого, содержит в себе нечто такое единичное, чего нет у другого признака. Далее, различие и связанная с ним единичность в содержании понятия выявляется в многообразии уровней общности признаков. Этих уровней общности в содержании понятия несколько.
Многообразие уровней общности в признаках понятия также говорит
о наличии в его содержании различия, единичности. Признаки первого уровня общности отличаются от признаков второго уровня общности, третьего и т. д., поскольку содержат в себе нечто такое (единичное), что отличает их друг от друга.
Таким образом, хотя содержание понятия по сравнению с объемом фиксирует одни общие признаки вещей, тем не менее в этом
общем есть и единичное (а также особенное). Вернее сказать, оно
фиксирует такое общее, в котором содержатся свои единичные и об-
38
М. Н. Алексеев
щие (и особенные) признаки. Такова диалектика взаимоотношения
общего и единичного в понятии, точнее — в содержании его.
Как это ни странно, но те самые логики, которые в общем
учении о понятии отрицают за ним способность включать единичные
(и особенные) признаки, в специальном учении об определении и делении фактически признают ее, чем свидетельствуют о своей непоследовательности. Когда логики утверждают, что в определении (дефиниции) надлежит указывать ближайший род и видовое отличие, они
фактически становятся на ту точку зрения, что в понятии наряду с
общим есть и единичное. В самом деле, что такое ближайший род,
как не общее в содержании определяемого понятия? И что такое
видовое отличие, как не специфическое, единичное .в содержании того
же понятия? Аналогичным • образом, когда логики утверждают, что
при делении, понятия надо в делимом роде фиксировать составляющие его виды, они в сущности выделяют в понятии общее и единичное (здесь это касается не содержания понятия, но объема). Да иначе и быть не может.
Отрицание некоторыми логиками в понятии единичных признаков объясняется рядом обстоятельств, среди которых мы отметим два.
На протяжении, можно сказать, столетий в логике (как и лингвистике) происходило смешение таких категорий, как понятие и значение слова (смысловое), отголоски которого имеются и сейчас. Понятие отождествлялось с значением слова, значение слова — с понятием. Признаки одного переносились на другое. В результате такого
смешения на понятие стали переносить признак, который, собственно,
присущ только значению слова. Мы имеем в виду тот признак, что
значение слова всегда связывается лишь с отличительными (единичными в нашем аспекте рассмотрения) свойствам^ обозначаемого предмета. Смысловое значение любого слова служит одной цели — отличить данную вещь от всех других вещей. Например, д"ля целей отличия достаточно в значении слова „человек" указать такой признак,
как иметь ушную мочку (другие животные ушной мочки не имеют).
В качестве отличительного признака может быть взят и признак совсем не существенный (как в приведенном примере). Кроме того, для
значения слова совсем не обязательно раскрывать в предмете наряду
с отличительными также другие признаки (признаки животного как
такового не включаются в значение слова „человек", они составят
смысловое значение другого слова, именно „животное"). Что касается понятия, то для него совершенно недостаточно фиксировать одни
отличительные признаки предмета; эти признаки должны быть одноновременно и существенными (для понятия „человек" таким признаком
мог бы быть признак „способность производить орудия труда"). Вовторых, в понятии наряду с отличительными признаками („единичными" в нашем аспекте рассмотрения, но „общими" по обычной терминологии, поскольку они присущи всем индивидам данного класса)
39
должны быть также общие признаки, которые роднят данный предмет
с другими предметами. В приведенном примере („человек") общими
признаками будут: позвоночное, млекопитающее, животное и т. п.
Когда мы определяем понятие, т. е. выявляем его содержание, мы
раскрываем в нем эти именно различные группы признаков.
Следовательно, понятие и значение слова — не одно и то же.
Поэтому отождествление их друг с другом приводит к обеднению
признаков понятия, к исключению из его содержания существенных
признаков.
Вторым обстоятельством, приведшем некоторых логиков к отрицанию в понятии указанного многообразия признаков, было смешение
категорий отдельного и единичного. Большинство логиков еще и в
настоящее время считает, что отдельное это и есть не что иное, как
единичное. С этим, однако, согласиться нельзя. Единичное свойство
присуще только одному предмету (одному классу предметов), оно
неповторимо в своем бытие. Что касается отдельного, то оно есть
нечто конкретное и многообразное, будучи единством единичного,
особенного, всеобщего. С таким отдельным и связано как раз понятие.
Понятие отражает не единичное и не общее только, но е д и н ^ н о е и
общее (в единстве с особенным). Разумеется, отражает не полностью»
не развернуто, а в сокращенной форме. Те логики, которые признают
в содержании понятия одни общие признаки (в нашем аспекте отличительные, единичные признаки), исходят фактически из того, что
понятие направлено на единичные предметы, а не на отдельные, что
оно отражает одни единичные признаки. А это как раз и ошибка. В
понятиях отражаются отдельные предметы с их единичными (отличительными в нашей терминологии) свойствами, всеобщими и особенными. Поэтому содержание их не может ограничиваться какой-то одной группой признаков. Огромное познавательное значение понятий
тем и объясняется, что они заключают в себе знание не только общего, но особенного и единичного. В этом состоит их конкретность.
Единичность, особенность, всеобщность — вот те основные рубрики, по которым группируется все содержание развивающегося понятия. Эта истина подтверждается на кшкдом шагу, и для ее доказательства нет надобности обращаться к истории возникновения и развития понятий. Достаточно проанализировать структуру уже сложившегося и проверенного практикой понятия. Сама природа понятия
такова, что в его содержании должны быть и единичные, и особенные, и всеобщие признаки. Правда, эти признаки не отделены друг
от друга непроходимой пропастью, они допускают взаимопереход.
Признак, являющийся единичным в одной связи, будет общим в другой связи и особенным в третьей связи, и наоборот. Кроме того, в
каждом признаке имеется свое подразделение на единичные, особенные, всеобщие виды.
Единичность, особенность, всеобщность — это не три отдельных
понятия, это три различных признака одного и того же понятия. Счи-
40
тать их тремя самостоятельными понятиями можно только в небольших, довольно узких пределах. В широких же масштабах и при учете всеобщей связи етого утверждать нельзя. В единичном, особенном,
всеобщем признаках проявляются ступени, этапы развития понятия.
Как известно, всякое понятие изменяется и развивается. Это
развитие и изменение понятия идет в основном за счет обогащения
его содержания, т. е. признаков. К сдтим признакам прибавляются
другие, к другим — третьи и т. д. Прибавляются не только признаки
одной и той же группы, но и других групп. Сначала в понятии развиваются единичные признаки (понятие отражает единичность вещей), поскольку это наиболее просто и легко. Затем к ним прибавляется особенная группа признаков. Наконец, в содержании понятия формируются
всеобщие признаки (они формируются последними потому, что познать
в вещах общее,— существенно-общее, — труднее, чем особенное и единичное). Последовательность развития признаков понятия именно такова:
фиксирование единичного, затем особенного, после — всеобщего.
Наглядным примером данного развития понятий по ступеням
единичность, особенность, всеобщность может служить историческое
развитие философского понятия „материя".
Каждый философ-материалист исходит из того, что материя существует объективно, т. е. не зависит от сознания людей. Это понимание материи было свойственно и древним материалистам и материалистам нового времени, его разделяют и современные, диалектические материалисты. В этом общность взглядов материалистов, дающая
основание говорить о едином для всех них понятии материи. Однако
раскрытие содержания материи, определение основных ее существенных признаков было не у всех материалистов одинаковым. В древних
школах материализма (милетская школа, Гераклит и др.) под материей понимали какое-либо конкретное вещество или ряд веществ
(воду, огонь, землю и т. д.). В новое время философы расширили и
углубили понимание материи, что особенно проявилось во французском материализме XVIII в., например у К. Гельвеция. Под материей они
понимали уже не то или иное конкретное вещество, а всякое вещество вообще или тело. В диалектическом материализме понятие материи и по широте и по глубине своего содержания достигло вершины развития. Под материей диалектический материализм понимает объективную реальность, существующую вне человека и познаваемую
им с помощью органов чувств. Материя, говорит В. И. Ленин, есть
„объективная реальность, существующая независимо от человеческого
сознания и отображаемая им"7. Мы видим, что в истории философии
понятие материи непрерывно развивалось, совершенствовалось, обо*
гащаясь новыми признаками, новым содержанием. Если конкретное
вещество (огонь, воду) мы посчитаем единичным проявлением материи, то вещество вообще (тело) будет особенным ее проявлением, а
объективная реальность — всеобщим проявлением. Это значит, что*
7
В. И. Л е н и н , Сочинения, т. 14, стр. 248.
41
характеризуя материю как воду, огонь, философы раскрывали единичное ее свойство; характеризуя ее как вещество, они фиксировали
особенное свойство; наконец, характеризуя ее как объективную
реальность,
философы раскрывали всеобщую природу материи.
Развитие понятия материи исторически проходило эти три ступени:
единичность, особенность, всеобщность. При этом каждая последующая ступень диалектически снимает предыдущую, что означает: отрицая ее, она в то же время сохраняет все присущее ей положительное содержание. Представление о материи как о веществе включает
в себя и представление о проявлении этого вещества в конкретных
формах, а представление о ней как об объективной реальности заключает в себе знание первого и второго. Таким путем с развитием
понятия материи элементы абсолютной, объективной истины не отбрасываются, но сохраняются во всем последующем знании.
Каждое понятие исторически развивается от единичности к особенности и всеобщности. Это — закон развития понятий. В истории
любого понятия можно установить указанные ступени, причем каждая из этих ступеней сама в свою очередь может подразделяться на
более мелкие ступени. Отсюда, между прочим, следует тот вывод, что
в истории понятия, как и в рассмотренной выше логике его, в логическом выведении, имеет место одна и та же закономерность — движение от единичности к особенности и от нее к всеобщности.
Попутно отметим, что развитие понятий от единичного его содержания через особенное к всеобщему характеризует не только человеческое познание, взятое в целом, но и познание отдельного индивида. Когда тот или иной индивид познает предмет, он в силу закона развития знания фиксирует сначала единичные признаки предмета, затем особенные и всеобщие. Например, вырабатывая у себя
понятие об энергии, мы сначала фиксируем такое единичное ее проявление, как трение, затем особенное проявление — механическое
движение, наконец, всеобщее проявление — движение вообще 8 . Это
проистекает оттого, что процесс образования того или иного понятия в голове отдельного индивида в сокращенном виде повторяет
процесс образования его в общечеловеческом развитии.
Разделение содержания понятий на единичное, особенное, всеобщее (которое, как только что отмечено, имеет место и в общечеловеческом познании и в познании отдельного индивида) может быть
рассматриваемо в качестве диалектической классификации. Диалектическая классификация понятий, в отличие от формальных классификаций
обычной логики, является по своему существу содержательной классификацией, поскольку устанавливает моменты понятия по содержанию. Она в то же время есть генетическая классификация, ибо развивает высшее содержание понятия из низшего. В ней осуществляется принцип совпадения логического и исторического. То, что в истов См. Ф. Э н г е л ь с , Диалектика природы, стр. 177—179.
42
М. Н. Алексеев
рии развития понятий было первым, выступает первым и в логике, в
классификации их. А то, что в истории развития понятий было последним, должно и в логическом рассмотрении браться как последнее.
Последовательность в истории и в логике понятий, если брать ее в
самой существенности, одна и та же. Как говорит В. И. Ленин: „В
логике история мысли должна, в общем и целом, совпадать с законами мышления419.
Непосредственной причиной генетического развития понятий по
этапам единичность, особенность, всеобщность служит, конечно, знание и основа его — человеческая практика. Практическая деятельность людей, направленная на изменение мира, движет познанием.
Она движет и понятием, являющемся одной из форм знания. Но само собою разумеется, что это развитие осуществляется в связи с
объективной действительностью и под ее определяющим влиянием.
Ведь вырабатывается понятие о самой действительности, а не о чемлибо ином. При этом развитие осуществляется так, что между понятием и познаваемым предметом все время возникают и разрешаются
противоречия. Одни противоречия разрешаются, другие возникают.
Старое противоречие, несоответствие понятия предмету устраняется,
на месте его возникает новое несоответствие, противоречие. Это проистекает оттого, что предмет с его бесконечно большим числом
свойств в каждый данный момент познания отражается в понятии
неполно, односторонне, выявляет свои признаки ограниченно. На
каждой отдельной ступени развития знания понятие фиксирует в
предмете лишь небольшую долю тех признаков, которые ему на деле
принадлежат (хотя эта доля все время возрастает). Это противоречивое отношение понятия к действительности очень хорошо выразил
Ф. Энгельс: „Понятие о вещи и ее действительность движутся вместе, подобно двумя асимптотам, постоянно приближаясь друг к другу,
однако никогда не совпадая. Это различие между обоими именно и
есть то различие, в силу которого понятие не есть прямЬ и непосредственно действительность, а действительность не есть непосредственно понятие этой действительности".
Таковы основные наиболее общие черты объективной диалектики понятия. Как было видно, понятие по самой своей природе диалектично, ибо отражает диалектику объективно существующих вещей.
В нем проявляются связь и развитие, борьба и единство противоположностей, отрицание отрицания и т. п. Подробно раскрыть эту диалектику понятия — насущная задача всех советских логиков.
9
В. И. Л е н и н , Философские тетради, стр. 214.