3. Ограниченное коммуникативное пространство
advertisement
ФГБОУ ВПО УЛЬЯНОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ На правах рукописи Максимова Наталья Геннадьевна СТРУКТУРА ТЕКСТОВОГО СООБЩЕНИЯ В ОГРАНИЧЕННОМ КОММУНИКАТИВНОМ ПРОСТРАНСТВЕ 10.02.19 – теория языка Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук Научный руководитель – доктор филологических наук, профессор С.А. Борисова Ульяновск – 2014 СОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ .................................................................................................................. 4 ГЛАВА 1. КОРРЕЛЯЦИЯ ЭЛЕМЕНТОВ ДИАДЫ «КОММУНИКАТИВНОЕ ПРОСТРАНСТВО – ТЕКСТ» .................................................................................... 12 § 1. Содержание понятия «коммуникативное пространство» в современных научных парадигмах .................................................................................................. 12 1.1 Социально-философский подход .............................................................. 13 1.2 Лингвистический подход ........................................................................... 17 §2. Многообразие пространств коммуникации .................................................. 23 2.1 Сущность коммуникативного пространства ............................................. 23 2.2 Электронное коммуникативное пространство.......................................... 26 § 3. Ограниченное коммуникативное пространство .......................................... 31 3.1 Пределы пространства ............................................................................... 32 3.2 Содержание понятия «ограниченное коммуникативное пространство» 35 3.3 Ограниченное коммуникативное пространство в электронной среде .... 38 3.4 Текст в ограниченном киберпространстве: сообщения об ошибке ......... 42 § 4. Преодоление ограниченности пространства ............................................... 44 4.1 Языковая «экономия»................................................................................. 46 4.2 Сокращение избыточности ........................................................................ 48 ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ ............................................................................... 56 ГЛАВА 2. МЕХАНИЗМЫ СОКРАЩЕНИЯ ИЗБЫТОЧНОСТИ В ОГРАНИЧЕННОМ КОММУНИКАТИВНОМ ПРОСТРАНСТВЕ ......................... 58 § 1. Неязыковые средства компрессии сообщения об ошибке .......................... 61 1.1 Графические элементы ............................................................................... 61 1.2 Идентификаторы сообщений ..................................................................... 64 1.3 Пространственное размещение и шрифт .................................................. 67 1.4 Гипертекстовые ссылки ............................................................................. 68 § 2. Объём текстового элемента в сообщении об ошибке ................................. 69 2 § 3. Языковые средства компрессии сообщения об ошибке .............................. 71 3.1 Морфологический уровень ........................................................................ 71 3.2 Лексический уровень ................................................................................. 74 3.3 Синтаксический уровень ............................................................................ 78 § 4. Стилистические средства сокращения избыточности ................................. 85 4.1 Термины-метафоры .................................................................................... 86 4.2 Эпитеты ....................................................................................................... 90 ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ ............................................................................... 97 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ........................................................................................................ 100 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ ................................................ 102 Нормативные документы ................................................................................... 102 Литература .......................................................................................................... 102 Словари и энциклопедии ................................................................................... 116 Иллюстративный материал................................................................................ 116 СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ ...................................................................................... 117 ПРИЛОЖЕНИЕ 1 ..................................................................................................... 118 ПРИЛОЖЕНИЕ 2 ..................................................................................................... 119 ПРИЛОЖЕНИЕ 3 ..................................................................................................... 121 3 ВВЕДЕНИЕ Рубеж XX-XXI столетий ознаменовался беспрецедентным по своему масштабу прорывом в области научно-технической мысли. Открытия в сфере медицины, генетики, физики, разработка био- и нанотехнологий, создание и совершенствование информационных систем, средств обеспечения связи, компьютерных сетей, и, как следствие тому, возникновение новых областей научного знания, свидетельствует о закате эры индустриального общества и становлении общества информационного, «в котором техника приобретает особую значимость» [Лоскутникова 2004:18]. На фоне стремительного проникновения нового знания во все сферы человеческой деятельности происходит «переход от философии сознания к философии языка», где в рамках новой, «лингвистической», коммуникативная функция парадигмы языка. на передний Согласно план выдвигается лингвистической модели коммуникации, коммуникативные процессы интерпретируются в аспекте языка как явление культуры, и в этом смысле коммуникация выступает не как внешний механизм социального взаимодействия, модель, которая аппроксимируется на действительность, а как внутренний механизм языка, посредством которого субъекты достигают взаимопонимания [McCarty 1989]. Актуализация лингвистических исследований в современной науке связана с открытием легитимирующей функции языка, поскольку языковые нормы определяют не только речь, но и социальное действие. Переосмысление сущности и роли языка определило статус лингвистики как методологического основания социальных исследований в целом. Язык интерпретируется не только как описательный механизм, но и как некая репрезентация действительности. В таком понимании категории языка и действительности не противопоставляются, а воспринимаются в обязательной корреляции. Нет языка и действительности, которую этот язык описывает – «этот дуализм снимается через понятие коммуникации как способа существования, принципа построения постмодернистской культуры, символический характер которой предполагает 4 взаимопроникновение всех областей знания в информационном потоке» [Лоскутникова 2004:18]. Развитие в конце XX века концепции коммуникации и становление глобального коммуникационного пространства обусловливают переосмысление и иное понимание таких понятий как пространственность, время, культура, язык, общество. По мнению исследователей, «сегодня коммуникация как таковая является самостоятельной силой, находящейся вне диалога культур, но оказывающей огромное влияние на диалог всех культур между собой» [Алексеев 2004], причём она «представляет собой не внешний по отношению к культуре принцип, который был инициирован развитием информационных технологий, а отражает фундаментальные характеристики постмодернистской культуры в целом» [Лоскутникова, 2004:18]. Под воздействием новых информационных и телекоммуникационных технологий формируется характеризуемая особая информационно-коммуникативная глобальностью, виртуальностью, среда, интерактивностью, гипертекстуальностью. Очевидно, механизмы коммуникативного взаимодействия детерминированы, как свойствами языка, так и техническими характеристиками информационных средств связи. Язык задаёт правила коммуникации, однако влияние на тип коммуникации оказывают именно технические средства. Таким образом, коммуникация в информационном обществе определяется не с точки зрения правил и норм языка, а задаётся извне, то есть определяется техническими аспектами. Переход к «электронной» модели коммуникации открывает для лингвистов, изучающих текст, совершенно новые горизонты. Текст, обладающий собственными закономерностями устройства и функционирования, в свете новой парадигмы рассматривается уже не как застывшее, монолитное структурное образование, но скорее как средство, способ коммуникации: «во всем многообразии пространств коммуникации текст выступает как единица общения, как своеобразный посредник, сближающий коммуникантов, зачастую разделённых в реальном времени и пространстве» [Борисова, 2004]. Внедрение в 5 повсеместную практику информационных технологий, посредством которых формируется современное коммуникативное пространство, реконструирует представление и о доминирующем типе текста – вербальный текст начинает постепенно сдавать свои позиции (однако речь здесь не идёт о полном субституте) в пользу текста электронного, в основе которого в качестве символа или знака выступает сигнал, расширяющий семиотический потенциал традиционного алфавита. Как следствие, возникает необходимость искать качественно новые подходы не только к определению и описанию возникшей формы текста, но и учитывать те экстралингвистические факторы (в частности, погружённость текста в электронную среду, экономия места и времени в процессе коммуникации), которые предопределяют особенности структуры, функционирования и существования электронного текста в коммуникативном пространстве. Проблема влияния экстралингвистических факторов на выбор языковых средств выражения и репрезентации информации открывает перспективу более глубокого осмысления взаимосвязи развития языка и общества, а также процессов, направленных на улучшение языкового механизма в целом. Широкое освещение этой проблемы дано в работах А. Мартине, 3. Хэрриса, П. Пасси, Г. Суита, О. Есперсена, В.И. Куракова, В. Хаверса, К. Бругманна, В.Г. Адмони, Р.А. Будагова, Ю.С. Степанова, В.Н. Глаголева, В.П. Кобкова, Б.П. Дюндик, А.М. Пешковского, Б.А. Серебренникова, О.И. Реуновой, Л.С. Бархударова, Г. Курциуса, Ж. Вандриеса, В. Уитни, И.А. Бодуэна де Куртенэ, Е.Д. Поливанова, Г.А. Вейхмана и других учёных. Неоднократно подчёркивалось, что стремление улучшить языковой механизм связано с социальными потребностями в общении [Серебренников, 1983:49]. В современном информационном обществе, где доминирующими признаками информационного обмена становятся лаконичность языковых форм, простота изложения и подчёркнутый функционализм, этот процесс вполне закономерно объясняется значительным объёмом, скоростью передачи информации и техническими возможностями. Отмечаемые особенности характерны для электронного коммуникативного 6 пространства – киберпространства, выступающего средой-посредником в процессе интеракции, иначе, коммуникации современного человека. Обмен электронными текстамисообщениями происходит в условиях непрекращающегося информационного потока, и тенденция к языковому упрощению и, соответственно, экономии является доминирующей. Выбор темы настоящего диссертационного исследования обусловлен необходимостью решения конкретных задач, стоящих перед лингвистами, на фоне таких процессов как интернационализация и локализация. Особый исследовательский интерес представляет локализация – процесс адаптации продукта/услуги к культуре какой-либо страны. Завершающим этапом локализации является перевод сопутствующей документации продукта/услуги с языка оригинала на язык страны, в которую экспортируются товары и / или услуги. Как правило, сложности возникают с корректным размещением элементов в ограниченном пространстве пользовательского интерфейса/меню продуктов, не прошедших стадию интернационализации. Текстовые сообщения в разных языках могут существенно отличаться по своему объёму (например, типичное сообщение на английском языке, будучи переведённым на немецкий или русский язык, становится длиннее на 30–50%). Данное обстоятельство ставит перед переводчиком определённые задачи и, в первую очередь, задачу преодоления дефицита пространства, в котором локализуется 1 текст. Сказанное выше обосновывает актуальность настоящей работы и объясняет выбор объекта и общего направления его исследования. Объектом исследования является диада «коммуникативное пространство – текст». Объект исследования многогранен. В настоящей работе рассматривается электронное коммуникативное пространство, обладающее таким физическим свойством как наличие границ, что в определённой степени позволяет интерпретировать его как ограниченное коммуникативное пространство в электронной среде, а также степень 1 влияния фактора ограниченности Здесь и далее под «локализацией» понимается отнесение чего-либо к определенному месту; ограничение действия того или иного явления известными пространственными пределами [Епишкин 2010]. 7 пространства на формально-структурную организацию текста, локализованного в таком пространстве. Предметом исследования являются средства успешного решения задачи локализации текстового сообщения в заданных границах электронного пространства. В работе дан анализ как языковых, так и неязыковых механизмов «компрессии» текста, обусловленной ограниченным пространством. В качестве гипотезы исследования выдвигается тезис о том, что любое коммуникативное пространство, обладающее определённой ограничивающей структурой (физическими границами), является доминирующим элементом диады «пространство – текст», то есть, выступает тем экстралингвистическим фактором, который определяет выбор языковых средств выражения. Материалом исследования послужили «сообщения об ошибке»/error messages – текстовый элемент диалогового окна компьютерных программ компаний Cisco Systems, Inc. (США), Microsoft (США) и Sun Microsystems, Inc. (США), отобранные методом сплошной выборки, а также сообщения об ошибке из различных программных продуктов, полученные в результате случайного выбора. Все анализируемые тексты являются аутентичными, то есть, в работе не рассматривались сообщения об ошибке, переведённые с английского языка на какой-либо из мировых языков в процессе культурной адаптации продуктов указанных компаний к внутреннему рынку. Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней – впервые введено понятие «ограниченное коммуникативное пространство»; – определяется доминирующая роль ограниченного коммуникативного пространства в диаде «пространство – текст»; – выделен особый тип текстов электронной коммуникации – текстовый элемент диалогового окна компьютерной программы; – исследованы и обобщены ключевые механизмы преодоления ограниченности коммуникативного пространства применимо к текстовому сообщению диалогового окна. 8 Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что выдвинутые и обоснованные в работе положения создают предпосылки для дальнейшего исследования способов элиминации языковой избыточности в условиях ограниченного коммуникативного пространства, а также изучения и сопоставления различных типов текстов электронной коммуникации. Практическая ценность проведённого исследования видится в том, что его результаты могут использоваться в теоретических курсах по техническому переводу, при подготовке технических писателей, разработчиков программного обеспечения, итогом чего может стать реализация одной из важнейших задач, стоящих перед компаниями-разработчиками, а именно, сокращение расходов по сопровождению продукта путём разработки точного и понятного описания, иначе, обеспечение документированием процесса разработки для последующего подтверждения соответствия системе качества. Целями настоящей работы являются: 1) определение понятия «ограниченное коммуникативное пространство»; 2) обоснование доминирующей роли ограниченного коммуникативного пространства в диаде «пространство – текст» и определение степени влияния данного экстралингвистического фактора на структуру текста; 3) определение текстового элемента диалогового окна компьютерной программы как особого типа текстов электронной коммуникации; 4) анализ особенностей структурной организации текста электронной коммуникации в ограниченном коммуникативном пространстве. Реализация поставленных целей предполагает постановку конкретных задач: Обобщить теоретический опыт исследования содержания понятия «коммуникативное пространство» в свете различных научных парадигм; Установить факторы, указывающие на ограниченность коммуникативного пространства; Исследовать степень влияния ограниченного коммуникативного пространства на структурную организацию текста, его заполняющего; 9 Определить особенности структурной организации текстового элемента диалогового окна компьютерной программы; Определить основные механизмы устранения языковой избыточности при локализации электронного текста в ограниченном коммуникативном пространстве и сопоставить эти механизмы с путями решения сходной проблемы на примере локализации письменных вербальных текстов в ограниченном пространстве бумажного носителя. Для решения поставленных задач использовался комплексный метод исследования материала, включающий в себя методы сплошной и случайной выборки, дефиниционный анализ, количественные методы обработки материала, реконструкцию, словообразовательный анализ и элементы стилистического анализа. Теоретико-методологической базой представленного исследования явились труды отечественных и зарубежных лингвистов в области общего языкознания, теории и грамматики текста: Л.С. Бархударова, И.А. Бодуэна де Куртенэ, А.А. Брудного, Р.А. Будагова, Г.А. Вейхмана, А.Е. Войскунского, И.Р. Гальперина, Е. И. Горошко, Б.П. Дюндик, П.А. Леканта, В.Л. Каушанской, Е.С. Кубряковой, Н.Д. Примеровой, D. Crystal, M.A.K. Halliday, A. Hill, R. Jakobson, G. Leech, H. Schuhardt, J. Svartvik. Осуществление поставленных задач позволило нам прийти к ряду существенных выводов, на основе которых были сформулированы положения, выносимые на защиту: 1. Являясь одним из «частных» видов пространства, коммуникативное пространство обладает теми же базовыми концептами, что и пространство «общее», а, следовательно, может иметь измерения и границы; 2. Ограниченное коммуникативное пространство является доминирующим элементом диады «пространство – текст»; 3. Фактор наличия физических границ, а наряду с этим дефицита пространства, в котором развёртывается текст, влияет как на структурную организацию текста, так и на выбор языковых средств выражения; 10 4. Успешное преодоление ограниченности коммуникативного пространства обеспечивается за счёт применения комплекса средств устранения языковой избыточности, как языковых, так и неязыковых. Достоверность результатов исследования обеспечивается применением комплексного анализа структурно-содержательной организации текстовых сообщений диалоговых окон, а также объёмом проанализированного материала (1859 сообщений об ошибке Cisco ACNS, 158 сообщений об ошибке Sun Microsystems, 2460 сообщений об ошибке Microsoft Windows XP Professional, 1160 сообщений об ошибке Microsoft ActiveSync, 128 сообщений об ошибке различных программных продуктов). Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на Международной научно-практической конференции «Проблемы прикладной лингвистики» (2005 г., 2006 г., 2007 г., Пенза), I Международной научной конференции, посвящённой 75-летию Астраханского государственного университета «Основные проблемы лингвистики и лингводидактики» (2007 г., Астрахань), XX Международной научно-технической конференции (зимняя сессия) «Математические методы и информационные технологии в экономике, социологии и образовании» (2007 г., Пенза), Всероссийской научно-практической конференции «Межкультурная коммуникация и аспекты преподавания языков и культур» (2008 г., Калуга), Всероссийской научно-практической конференции «Вопросы и практики перевода» (2008 г., Пенза), VII Всероссийской заочной научно-практической конференции «Язык. Культура. Коммуникация» (2014 г., Ульяновск), а также на заседаниях кафедры английского языка для естественных специальностей и кафедры английской лингвистики и перевода УлГУ. Структура работы определяется поставленными задачами и логикой развития основной темы исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников. Главы включают в себя параграфы и пункты. В качестве иллюстративного материала используются 30 рисунков, 3 таблицы, 1 схема и 3 приложения. Общий объём работы – 124 страницы. 11 ГЛАВА 1. КОРРЕЛЯЦИЯ ЭЛЕМЕНТОВ ДИАДЫ «КОММУНИКАТИВНОЕ ПРОСТРАНСТВО – ТЕКСТ» § 1. Содержание понятия «коммуникативное пространство» в современных научных парадигмах Человек в социальной системе связан множеством отношений с другими людьми, эта схема отношений образует коммуникативное пространство. К понятию «коммуникативное пространство» неизбежно обращаются при исследовании коммуникации в самом широком спектре. В исследовательских работах последнего десятилетия коммуникативное пространство рассматривается не столько как «вспомогательное средство», «фон», «внешняя среда», «оболочка», призванные выявить существенные отличия того или иного типа дискурса, сколько как предмет пристального изучения особенностей самого пространства, его структуры, наполнения и, самое главное, взаимообусловленного влияния коммуникативного пространства, культуры и языка как неотъемлемой части этой культуры. «Пространственная организация, – отмечал Ю.М. Лотман, – есть одно из универсальных средств построения любых культурных моделей» [Лотман, 1986:4-5]. Традиционно коммуникативное пространство видится как некая среда, в которой протекают сопровождаемые социальные, непрерывной культурные, транзакцией духовные информационных процессы, ресурсов: «современное коммуникативное пространство представляет собой нестабильный, изменчивый феномен, где сосуществуют и обращены друг к другу субъекты и объекты с их процессуальностью, динамикой, незавершённостью, ускользанием от жёстких причинно-следственных связей» [Тухватулина, 2006:4]. Сам термин «коммуникативное пространство» не имеет устойчивого и однозначного определения в силу своего междисциплинарного характера и рассматривается в рамках таких концептуальных систем, как философия, социология, психология, лингвистика, культурология, политология, теория коммуникации и т.д. С другой стороны, обобщение научного знания о 12 пространстве, сформулированного различными научными парадигмами, делает возможным более отчётливое, многомерное видение характерных черт и свойств рассматриваемого понятия. Нельзя не согласиться с Е.С. Кубряковой в том, что «представление о концептуализации пространства не может быть полным без привлечения некоторых сведений и за пределами лингвистики» [Кубрякова, 1997:22]. Процесс коммуникации нельзя рассматривать изолированно – он происходит в общекультурном, социальном пространстве. Отличие в подходах к трактовке коммуникативного пространства в различных научных концептосферах состоит в том, как обнаруживается и в чём проявляется сущность коммуникативного пространства, как особой наполненной среды. Поэтому, в рамках настоящего параграфа для более полного погружения в суть рассматриваемого понятия есть основание прибегнуть к опыту, накопленному различными научными парадигмами, что позволит в дальнейшем обобщить характерные особенности и проследить их проявление в подтипе коммуникативного пространства – электронном коммуникативном пространстве и его частном случае – ограниченном электронном коммуникативном пространстве. 1.1 Социально-философский подход В русле современной социально-философской парадигмы сущностное содержание понятия коммуникативное пространство понимается в интерпретации работ К.О. Апеля (идеальное языковое коммуникативное сообщество), Н. Лумана (системная теория коммуникации), Ю. Хабермаса (коммуникативное социальной действие) реальности, коммуникативного о и рассматривается чем пространства как свидетельствует в рамках аутентичная появление современной форма единого культуры и формирование «коммуниального общества» [Белл 1999]. Теория коммуникативного сообщества Карла-Отто Апеля развивается в русле лингвистического направления современной социально-философской парадигмы и выступает как способ реализации этических принципов в обществе. В теоретических построениях учёного конструируются два образа языкового 13 коммуникативного сообщества — реальное и идеальное. Под реальным коммуникативным сообществом понимается то, «членом которого сделался он сам (т.е., индивид) в процессе социализации» [Апель, 2001:229]. В свою очередь, идеальное коммуникативное сообщество предстаёт как некий «воображаемый конструкт такого сообщества, в котором мог бы быть адекватно понят смысл любого аргумента, и могла бы быть определена его правильность». Реализация идеального коммуникативного сообщества, по мнению К.-О. Апеля, является важной чертой теории коммуникации в силу того, что она элиминирует социально конвенциональный дисбаланс между участниками межличностного диалога. В отличие от К.-О. Апеля, устремлённого к идеальному коммуникативному сообществу, Юрген Хабермас строит свою теорию коммуникативного действия на идее о «производительной силе коммуникации». Теоретическими источниками теории коммуникативного действия выступают концепция общественного развития К. Маркса, научные воззрения Франкфуртской философской школы (М. Хоркхаймер, Т. Адорно, В. Беньямин, Г. Маркузе, Э. Фромм, П. Лазарсфельд, Ф. Поллок и др.), теория рационализации общества М. Вебера, концепция социального действия Т. Парсонса, концепция жизненного мира Э. Гуссерля. Теория коммуникативного действия призвана ответить на вопрос, каким образом люди достигают взаимопонимания в процессе социального общения. Ю. Хабермас видит необходимость рассматривать коммуникацию не как совокупность механических правил, а как фундаментальное свойство языка. По мнению философа, коммуникация или интеракция, наряду с такими культурными универсалиями, как труд, идеология и язык, фундирует всю социокультурную систему, т.е. общество [Хабермас, 1995:83]. Само понятие интеракции Ю. Хабермас раскладывает на понятия коммуникативного действия и дискурса, видя их существенное отличие в том, что коммуникативное действие тождественно процессу обмена информацией о каких-либо предметах или фактах, в то время как дискурс связан с обсуждением символов и значений [Гайда, Вершинин, Шульц, 1988:28]. 14 Другой важной культурной универсалией, отмечаемой Ю. Хабермасом, выступает язык. Переход к модели коммуникации означает, что действительность воспринимается в аспекте языка, но языка понимаемого в прагматическом аспекте, как его использовании (см., например, Демьянков 1984; Дресслер 1978; Карасик 1992; Кравченко 2003; Стернин 2002 и др.). Коммуникация обусловливает социальное взаимодействие, которое есть форма реализации механизмов понимания. Процесс понимания есть перевод высказывания на язык, понятный субъекту. Следовательно, существует некая универсальная форма высказываний в пространстве языка, не зависящая от типа языковых структур. Это свойство Ю. Хабермас называет универсальной прагматикой языка: субъект строит высказывания так, чтобы его могли понять, как реальные, так и идеальные субъекты коммуникации, то есть, высказывание должно быть правильно сформулированным, правдоподобным, истинным, искренним, честным (в данном случае подразумевается, что субъект имплицитно полагает своё высказывание правдоподобным, истинным, честным и искренним). Только в этом случае высказывание становится частью языкового дискурса, в противном случае взаимопонимание не достигается. В этой связи возможно утверждение, что любой феномен интерпретируется в категориях коммуникации и действия (имеется в виду коммуникативное действие, как модель), а носителем действия является субъект, осуществляющий волевой акт. Однако само действие разворачивается не в космическом, физическом, лингвистическом или каком-либо ином пространстве, а в коммуникативном. Особую роль, отводимую языку в процессе коммуникации, отмечает и социолог Никлас Луман. Он видит язык в качестве «посредника, обеспечивающего понимание коммуникаций на надындивидуальном уровне». Это понимание достигается за счёт использования языком «символической генерализации для замены, представления и переработки восприятий», что способствует решению «проблемы единого понимания». По мнению Н. Лумана, язык специализирован на то, чтобы обеспечивать единое понимание как основу дальнейших коммуникаций. Тем не менее, он предлагает иной подход к 15 рассмотрению проблемы коммуникации, которую учёный рассматривает в рамках общества – системы. Для него система – это «не определённые сорта объектов, а определённое различие, а именно: различие системы и окружающей среды» [Луман, 1994:25-42]. Общество, или социальная система, в трактовке Лумана, предстаёт в качестве «оперативно закрытой, аутопойэтической системы, элементы которой – коммуникации – воспроизводят себя посредством сети этих элементов – сети коммуникаций». Полемизируя по вопросу о статусе коммуникации с Ю. Хабермасом, Н. Луман подчёркивает, что «понятие коммуникации не сводится ни к понятию коммуникативного действия и констатации участия другого, ни к переносу информации от одного места к другому, т.к. оно не связано с носителями, конституированными вне коммуникации». Таким образом, Н. Луман заключает важность понимания коммуникации, как той, что осуществляет все коммуникации «в окружающей среде, допускающей и обеспечивающей это» [Луман, 1994:25-42]. По мнению Н. Лумана, единичные коммуникации есть следствие жизнедеятельности системы. Учёный изначально отвергает термин «социальное действие» как способ взаимодействия единичных субъектов. Поскольку коммуникация не обусловлена свойствами языка или культуры, она не рассматривается с позиции нормативных оснований (истинная, ложная, мнимая коммуникация, etc.). Тем не менее, она репрезентирует современное состояние общества, его системные механизмы, такие как власть, экономика, правовая система, mass media. Итак, люди взаимодействуют в социальной среде. Данная социальная среда может рассматриваться как некое пространство, в котором происходит общение между людьми, и сквозь призму этой коммуникации строятся определённые представления об окружающем мире. Такие пространства поддерживаются и конструируются через акты коммуникации. Даже действия, направленные на отчуждение, определение границ, установление иерархических отношений, поощрение или наказание, по мнению социолога Т. Рокса, осуществляются через процесс коммуникации [Torgny Roxå, 2002:575]. Коммуникация понимается здесь как социальное взаимодействие, совокупность интерактивных связей, которые 16 разворачиваются в социальном пространстве. Коммуникация как фундаментальная характеристика языка отражает направленность языковых структур на достижение социального взаимопонимания, согласия. Данный феномен предполагает наличие единого социального пространства, управляемого правилами и нормами языкового общения. 1.2 Лингвистический подход С языковой точки зрения, пространство трактуется как «нечто, в рамках чего может находиться объект (элемент) или иметь место действие или событие» Селиверстова, 1990:10. В русле лингвистики и её различных направлений коммуникативное пространство может интерпретироваться как «мысленно представляемая высказывание, среда», и «духовный который ландшафт», необходим для в того, который чтобы погружено создать или интерпретировать сообщение, т.е. пространство дискурсивное (Гаспаров 1996); семиотическое пространство или семиосфера, вне которой «нет ни коммуникации, ни языка» и частью которого является пространство текста (Лотман 2004); коммуникативно-прагматическое пространство как некая речевая ситуация, в которой действуют говорящий и слушающий (Сусов 1989); вербальный текст (Борисова 2004); уровень коммуникативной компетенции адресанта или адресата (Муравьева 2004); совокупность сфер речевого общения, в которой определённая языковая личность может реализовать в соответствии с принятыми в данном социуме языковыми, когнитивными и прагматическими правилами необходимые потребности своего бытия (Прохоров 2004); зона реальных и потенциальных контактов каждого из участников коммуникации с точки зрения адресанта (Воронцова 2009); языковой дискурс, в котором приняты определённые правила языкового взаимодействия и в который включён текст – конкретный материальный объект, получаемый в дискурсе (Hodge, Kress 1988). Если рассматривать проблему коммуникативного пространства в канонах лингвистики текста (Арутюнова 1976; Гальперин 2007; Золотова 2002; Кубрякова 2001; Москальская 1981; Падучева 1985; Тураева 1986; Фивегер 1979; Фридман 1979; Dijk 1985; Halliday 1985 и др.), то стоит отметить, что пространственное 17 осознание текста весьма многогранно и включает такие отношения, как связь текста в качестве модели пространства с моделируемым (изображаемым в нём) денотативным пространством; представления носителей языка о пространстве, закреплённые в языковой картине мира, и их преломление в тексте; предопределённость текстового отображения окружающего человека пространства архетипам культуры, к которой принадлежит носитель языка; осознание текста как части социального и психологического пространства общества, как пространства, на которое проецируется ассоциативно-вербальная модель языковой личности и т.п. [Лукин, 2005:192]. В зависимости от исходных позиций исследователя в определениях и понимании диады «коммуникативное пространство – текст» на передний план выдвигаются разные аспекты. Так, В.Н. Топоров в своих философских суждениях вводит понятие «мифопоэтическое пространство», которое он определяет как «особое пространство», соответствующее текстам «усиленного» типа: «художественным, некоторым видам религиозно-философских, мистических и т.п.» [Топоров, 1983:229]. Мифопоэтическое пространство В.Н. Топорова противопоставляется пространству «профаническому», объединяющему «бытовые, геометрические, физические и т.п.» пространства [ib.: 284]. Традиционно корреляция пространства и текста рассматривается с трёх основных позиций: (1) пространство, возникающее внутри текста; (2) пространство как текст; (3) пространство, порождаемое текстом. С точки зрения исследователей первого направления (Бахтин 1986; Лихачёв 1983; Лотман 1970; Руднев 1996; Папина 2002; Тураева 1986; Успенский 1970 и др.), коммуникативное пространство сопоставимо с пространством художественным и составляет элемент структуры художественного текста. Ю.М. Лотман определяет художественное пространство в литературном произведении как «континуум, в котором размещаются персонажи и совершается действие» Лотман, 1988:258. Художественное 18 пространство текста организовано иерархически, как система с подчинением низших уровней высшим; конкретный вид пространства «может быть точечным, линеарным, плоскостным или объёмным» Лотман, 1988: 253. Текст, по мнению учёного, представляет собой устройство, образованное, как система разнородных семиотических пространств, в континууме которых циркулирует некоторое исходное сообщение [Лотман, 1981:12]. М.М. Бахтин понимает пространство текста как обобщённое отражение реального, изображаемого, описываемого в тексте пространства. Введённый им термин «хронотоп», может относиться не только к тексту, но и к его обозначаемому, то есть к пространству действительной жизни: «… важен не только и не столько внутренний хронотоп… (то есть время-пространство изображаемой жизни), но и, прежде всего, тот внешний реальный хронотоп, в котором совершается это изображение своей или чужой жизни как гражданскиполитический акт… Именно в условиях этого реального хронотопа, в котором раскрывается (опубликовывается) своя или чужая жизнь, ограняются грани образа человека и его жизни, даётся определённое освещение их» Бахтин, 1975:282. Б.А. Успенский также рассматривает пространство, изображаемое в тексте, нежели чем пространство, порождаемое текстом Успенский 1995. В концепции Б.А. Успенского пространство текста понимается как результат взаимодействия множества точек зрения – автора, персонажа, получателя. Пространство текста – это пространство, описываемое в тексте с одной или всех названных точек зрения. По мнению З.Я. Тураевой, художественное пространство «есть форма бытия идеального мира эстетической действительности, форма существования сюжета, пространственно-временной континуум изображаемых явлений, отличный от реального пространственно-временного континуума. Эта пространственно- временная форма присуща только художественному тексту, не как элементу материального мира, который существует в реальном времени, а как образной модели действительности, которая создаётся в произведении» [Тураева, 1986:20]. Содержательная категория художественного пространства представлена двумя типами – реальное художественное пространство и ирреальное художественное 19 пространство. Первый тип пространства есть объективно описанный предметный мир определённого фрагмента пространства, «расстилающаяся во все стороны протяжённость, сквозь которую скользит его [человека] взгляд и которая доступна ему при панорамном охвате» [Кубрякова, 1997:26]. Ирреальное пространство отражает несуществующие миры, созданные в воображении художника: астральный мир, инфернальный, волшебный, фантастический, сказочные миры, параллельные, или Зазеркалье [Папина, 2002:224]. Между реальным и ирреальным пространством существует граница: туман, мгла, опушка леса, водная гладь, окно, зеркало, горящее пламя камина и т.д. О значимости такого аспекта, как наличие границы между двумя мирами, писал в своё время Ю.М. Лотман: «Граница делит всё пространство текста на два взаимно не пересекающихся подпространства. Основное её свойство – непересекаемость. То, каким образом делится текст границей, составляет одну из существенных его характеристик. <…> Граница, делящая пространство на две части, должна быть непроницаемой, а внутренняя структура каждого из подпространств – различной» [Лотман, 1970:278]. Другие исследователи (Борисова 2004; Брудный 1986; Налимов 1989; Топоров 1983) рассматривают коммуникативное пространство как вербальный текст. В частности, В.Н. Топоров отмечает, что «…пространство наряду с другими видами текстов образует множество, понимаемое как текст» [Топоров, 1983:227]. Процесс смыслового восприятия любого типа текста рассматривается как сложная многоуровневая деятельность интегративного типа, имеющая место в пространстве – времени коммуникации, дискретные фрагменты которой характеризуются в терминах коммуникативное пространство и коммуникативное время. При этом коммуникативное время охватывает период непосредственного нахождения некоторого фрагмента текста, понимаемого как коммуникативное пространство, в зоне восприятия реципиента [Борисова, 2004:12-13]. В рассматриваемой исследователем диаде «пространство – текст» элементы этой диады сопоставляются как семиотические системы, причём эти системы не образуют иерархию соотношений друг с другом. Пространство текста 20 конституируется вербальными знаками, репрезентирующими «вещи» – предметы, явления, процессы. Именно признак знаковости лежит в основе сравнения двух феноменов – пространства и текста, что позволяет представить пространство в качестве любого типа текста [ib., 2004:97]. Линейному визуальному текстовому пространству присущи параметральные характеристики: с помощью математических операций можно установить количество разнопорядковых элементов, которые компонуют линейное пространство текста – букв, слов, предложений, абзацев, страниц. Вербальный линейно расположенный текст материален, он выступает как внешнее, визуально наблюдаемое отображение внутреннего замысла автора, не имеющего линейной структуры, и представляет собой потенциальное коммуникативное пространство [ib., 2004:126]. Ещё одна грань лингвистического видения коммуникативного пространства прослеживается в представлении пространства, порождаемого текстом. Здесь текст заполняет собой пространство, одновременно моделируя его в соответствии со своей природой и структурной организацией. В концепции В.Н. Топорова пространство «не является идеальным, абстрактным, пустым, не предшествует вещам, его заполняющим, а наоборот, конструируется ими. Оно заполнено и всегда вещно; вне вещей его не существует» [Топоров, 1982:340-341]. Сходную мысль высказывает Е.С. Яковлева, указывая на особую, формирующую, роль пространственного контента: «… картина пространства в русском языковом сознании не сводима ни к какому физико-геометрическому прообразу: пространство не является простым вместилищем объектов, а скорее наоборот – конструируется ими и в этом смысле оно вторично по отношению к объектам» Яковлева, 1994:20-21. Пространство не обладает самостоятельным бытием, как таковое оно не может быть дано в ощущении, – в ощущении даны объекты, имеющие пространственно-временные свойства, «оно зависит от структурных отношений и процессов развития в материальных системах» [Кобозева, 1997:153]. В этой связи весьма интересной представляется концепция В. Нёта, согласно которой текст рассматривается как пространство, а «источник 21 концептуализации текста как пространства лежит в изобретении письма и в метафорическом использовании пространственных характеристик исписанной плоскости для описания устной речи» Нёт, 2003: 38. Текст и его структуры характеризуются при помощи пространственных концептов: текст содержит места или пункты, которые в рамках изложения могут располагаться выше, ниже, в центре или находиться впереди, либо позади. Кроме того, в текстах нередки такие пространственные структуры, как «в дальнейшем», «продолжить (рассуждение)» и наличие метафор в дейктических словах. Е.С. Кубрякова также отмечает наличие пространственных составляющих текста, обладающих «определёнными физическими характеристиками: контурами, размером или объёмом, цветом, формой и т.п.», и занимающих в пространстве определённое «место» – «часть пространства, занимаемая объектом и ограничиваемая им» Кубрякова, 1997: 27-28. Выделенные подходы соответствуют различному пониманию коммуникативного пространства, в частности его организации, а также отношения текста и коммуникативного пространства, что, в свою очередь, привело к многообразию трактовок последнего. Следует заметить, что с точки зрения всех трёх вышеозначенных подходов, доминирующим элементом диады «пространство – текст» является последний, т.е. текст, который мы рассматриваем как – «вместилище» художественного пространства; – само пространство; – сущность, порождающая пространство. С пониманием того, что было рассмотрено выше, нам представляется важным выделить ещё один подход к исследованию корреляции «пространство – текст», в рамках которого коммуникативное пространство в рассматриваемой иерархии трансформируется из подчиненного элемента в активную среду, определённый стилеобразующий фактор, обусловливающий выбор, употребление и закрепление соответствующих языковых средств за определёнными сферами общения. 22 §2. Многообразие пространств коммуникации 2.1 Сущность коммуникативного пространства Поскольку пространство является свойством материи, существующей в разнообразных формах и видах, то и само пространство способно разнообразить формы своего существования как результат реализации каждой материальной структуры в определённом виде пространства. При этом общие типы связей, присущие различным структурам, определяют различные («частные») виды пространства: физические связи элементов материальных структур образуют физическое пространство, географические связи – географическое, социальные связи и отношения людей, общий мир значимых объектов и событий, чувства и мысли, способы выражения этих социально выстраиваемых реальностей формируют коммуникативное пространство. Если рассматривать коммуникативное пространство в аспекте общей теории коммуникации, то этот термин больше приближен к понятию информационного пространства (information space), сформированного массовыми коммуникациями, в котором действуют «законы коммуникативного притяжения и отталкивания» [Почепцов 2001]. С одной стороны, коммуникативное пространство обеспечивает информационное взаимодействие людей и общественных институтов, а с другой, удовлетворяет их информационные потребности. Эти параллельно происходящие процессы успешно осуществляются в силу того, что информационное пространство представляет собой колоссальный информационный ресурс, совокупность банков и баз данных, технологий их сопровождения и использования, обширную систему коммуникаций, функционирующую в той или иной сфере общества. В языковом представлении происходит сложное смешение сразу нескольких типов пространств: физического, геометрического, географического, реального, умозрительного, астрономического, абсолютного и относительного, пустого, абстрактного, антропоцентрического, социального, мифологического, художественного, виртуального и др. У Ю. М. Лотмана мы находим объяснение 23 такому положению вещей: «Пространственная картина мира многослойна: она включает в себя и мифологический универсум, и научное моделирование, и бытовой «здравый смысл». При этом у обычного человека эти /и ряд других/ пласты образуют гетерогенную смесь, которая функционирует как нечто единое... На этот субстрат накладываются образы, создаваемые искусством или более углублёнными научными представлениями, а также перекодировкой пространственных образов на язык других моделей. В результате создаётся сложный, находящийся в постоянном движении семиотический механизм» [Лотман 1996:296]. Однако эти пространства существуют не изолированно. Напротив, зачастую они пересекаются, а тесная межпространственная связь фундирована универсальностью их сущностной характеристики: «знаковость есть то общее, что объединяет все виды пространств, а специфика знаков позволяет констатировать их многообразие и анализировать каждое изолированно» [Борисова 2004:27]. Следовательно, коммуникативное пространство есть сложная семиотическая система, в которой «знаки заменяют сущности, явления и вещи и позволяют людям обмениваться информацией» [Лотман 2000:9], т.е. осуществлять коммуникацию. Знак в процессе коммуникации реализуется в сообщении, что даёт возможность представить сообщение как целый набор знаков. Очевидно, что категория знака усложняет коммуникацию, определяет объём или «слоистость» коммуникативного пространства. В подтверждение идеи о многообразии пространств коммуникации, С.А. Борисова выделяет пространства устной и письменной коммуникации, бытового, научного, профессионального, делового общения, подчёркивая, что «текст … рассматривается как универсальное средство объективации полученной индивидом информации о состоянии дел в окружающем его мире, способом передачи её во времени и пространстве» [Борисова, 2004:128]. Стоит отметить и предлагаемое И.В. пространства», под географические, Шалиной которым темпоральные, понятие понимается социальные 24 «коммуникативно-культурного заключённое границы в определённые общение, которое вырабатывает речевые, поведенческие, жанровые и другие стандарты, определяет речевую иерархию, доминирующий тип речевой культуры и формы взаимодействия с другими типами речевых культур. Коммуникативно-культурное пространство социальной предполагает группы, культурно-речевое характеризующееся своим взаимодействие хронотопом, членов речевой и социокультурной гомогенностью, обусловливает приверженность определённым речевым и поведенческим шаблонам и отражает нечто общее, типичное для членов группы в конкретных локальных проявлениях их культурно-речевого взаимодействия [Шалина, 1998:4]. Вместе с тем, исследователи склонны отмечать явные изменения характера самого языкового пространства. В.Г. Костомаров и Н.Д. Бурвикова обращают наше внимание на то, что «определённое настроение общества, изменившаяся его структура, новая модель поведения людей, иной общественный вкус и мода ведут к сознательному видоизменению литературно-языковых норм и ослаблению их системы в целом… Ищутся языковые варианты, которые были бы противопоставлены кодифицированным, кажущимся тусклыми нормам языкового выражения… В качестве общей тенденции карнавальных перемен выступает смещение или даже снятие границы между отдельными сферами общения и вытекающая отсюда нивелировка разных типов речи» [Костомаров, Бурвикова, 1998:23]. В настоящее время коммуникация развивается под влиянием, так называемых, экспертных языковых культур. Экспертные языковые культуры — это дискурсы, которые возникают в определённых областях культурного пространства (в науке, философии, экономике, политике и пр.), и в силу своей профессиональной направленности локализованы в пространстве повседневной коммуникации. Это приводит к выхолащиванию внутреннего потенциала языка. Речь идёт о том, что речевые нормы языка (под этим понимается научная и профессиональная терминология, критическая рефлексия над содержанием высказывания, способы аргументации и т.д.), принятые в науке, литературе, искусстве, трансформируются в общие нормы языка, которые выступают в 25 обществе в качестве нормативных. Таким образом, экспертные языковые культуры и повседневная коммуникация в конечном итоге составляют единое коммуникативное пространство [Лоскутникова, 2004:20-21]. 2.2 Электронное коммуникативное пространство Многие исследователи отмечают тенденцию постепенного смещения приоритетов в сторону новых форм коммуникации – электронной [McLuhan 1962, 1967, 1968; Rheingold 1996; Арестова, Войскунский 2000; Бергельсон 2002; Галичкина 2001; Горошко 2003; Иванов 2000; Кастельс 2000; Кондрашов 2004; Левин, Бароди 1996; Леонтович 2000; Лоскутникова 2004; Патаракин 2004; Почепцов 2002; Смирнов 2003; Фриндте, Келер 2000; Шейгал 1996; Шемакин 1992], компьютерно-опосредованной Раскладкина 2002; Розина 2004, [Горошко 2005, 2009, 2009; Патаракин Эриксен 2003 и 2002; др.], мультимедийной, мобильно-текстовой коммуникации [Бондаренко 2005] и т.д. В качестве базового механизма коммуникации в электронном пространстве выступают Интернет-технологии. Развитие Интернет приводит к изменению традиционных средств коммуникации и усилению интеграции в информационном обществе. В частности, возникновение Интернет, по мнению Д. Кристала, явилось одним из значимых факторов, повлёкших за собой существенные преобразования в языке [Crystal, 2004:64]. Под электронной коммуникацией понимается коммуникация, которая происходит в информационном обществе посредством телекоммуникационных каналов связи. Они опосредуют пространство повседневной коммуникации, изменяя не только её внешние, но и внутренние параметры. Электронная коммуникация, или коммуникация, осуществляемая через Интернет и посредством электронных устройств, становится базовой моделью коммуникации в современном информационном обществе. Известно, что электронная коммуникация является одной из разновидностей (форм) массовой коммуникации [Галичкина, 2001:32]. Электронная коммуникация предполагает использование 26 электронно-вычислительной техники и современных средств связи, которые преобразуют сообщение в машиночитаемую форму. Здесь необходимо отметить, что коммуникация включает в себя два процесса – коммуникационный и коммуникативный. Коммуникационный процесс связан со средствами связи (телефон, телеграф, Интернет) и представляет собой инфраструктуру коммуникативного процесса, который связан с общением, с транзакцией смыслов. Тем не менее, было бы поспешным постулировать абсолютное доминирование электронного формата над речевой/письменной коммуникацией, тем более что электронная коммуникация не являет собой абсолютный субститут, а лишь альтернативный вариант последней. В отличие от традиционных форм коммуникации, электронная коммуникация в силу своей технической обусловленности протекает исключительно в электронном коммуникативном пространстве, которое в свою очередь локализовано в пространстве повседневной коммуникации. Электронное коммуникативное пространство или киберпространство представляет собой область, в которой в результате действия электронного спектра и спектра электромагнитных волн осуществляется хранение, преобразование и обмен информации (текст, числа, звук, изображения), представленной в цифровом виде, доступном для компьютерной обработки в сетевых системах и соответствующих физических инфраструктурах. Термин «киберпространство», представленный Уильямом Гибсоном, описывает виртуальное пространство, в котором циркулируют электронные данные и осуществляются процессы электронной коммуникации. Общепринятого определения киберпространства до настоящего времени не существует, несмотря на то, что неоднократно предпринимались попытки осуществления таксономии указанного феномена. Социолог С.В. Бондаренко определяет «киберпространство» как некое обобщённое определение технических систем, в которых пользователи осуществляют компьютерно-опосредованные интеракции, получают информацию в визуальной, слуховой и тактильной формах о среде, которая существует в форме 27 данных, представленных в цифровом виде в компьютерных и аналогичных им устройствах [Бондаренко 2004]. Ряд исследователей, в частности А.В. Соколов, отмечают, что главное отличие наступающей компьютерной фазы состоит не в опосредованности экраном (оно есть уже на уровне кинематографа), а в факте общения человека непосредственно с машиной: именно диалог «человек-ЭВМ» определяется в качестве главного отличия электронной коммуникации от устной или документальной [Соколов 2002]. Майкл Хайм, философ, исследующий киберпространство, выявил существенную составляющую киберпространства: опосредованные человеческие интеракции являются высшим смыслом взаимодействия пользователя и компьютера [Heim 1991]. По мнению американского учёного Говарда Райнгольда, виртуальную реальность необходимо рассматривать «не как комплекс технологических решений, а как опыт человеческих коммуникаций в новой коммуникационной среде» [Rheingold 1992]. Немецкий понимает исследователь «область коммуникационные коммуниканты Оскар машинных процессы освобождены Шмидтке процессов киберпространством коммуникации, осуществляется от под настолько необходимости в которой независимо, встречаться что физически» [Schmidtke 1998]. Наглядно электронное коммуникативное пространство можно представить в виде воображаемого белого треугольника в оптической иллюзии итальянского психолога Гаэтано Канижа (Рис. 1). Рисунок 1 – Треугольник Канижа На рисунке отчётливо просматривается белый равносторонний треугольник, хотя, в действительности ничего подобного на картинке не изображено. Если закрыть части картинки, белый треугольник исчезнет. Этот эффект называется 28 субъективным или иллюзорным контуром – человеческий мозг автоматически «дорисовывает» недостающие линии, выстраивая вполне определённый образ треугольника. Виртуальная действительность также эфемерна как белый треугольник – в ней нет реальной жизни, все образы, видения, звуки, буквы и символы – всё соткано из невидимых электронных сигналов и цифровых кодов. Если убрать невидимые сети, произойдёт коллапс всей виртуальной мегасистемы, электронное пространство исчезнет, как иллюзорный белый треугольник. Проводя аллюзию на известный мысленный парадокс австрийского физика Эрвина Шредингера [Шредингер 1976], можно сказать, что виртуальное пространство существует и не существует одновременно. На фоне развития электронных форм интеракции наблюдается устойчивая тенденция к изменению пространства речевой коммуникации. Электронные каналы передачи функционирования, информации изменяя привносят механизм собственные социального правила взаимодействия. Ряд специалистов, исследующих феномен проникновения виртуального во многие сферы социального и «поглощения» отдельных фрагментов социума электронным пространством, отмечают, что «устный, письменный и электронный виды коммуникации можно рассматривать как отдельные и последовательные этапы развития коммуникативного дискурса» [Михайлов В.А., Михайлов С.В., 2004:30]. Текст как классическая форма хранения и трансляции знания преобразуется в электронную форму. Следовательно, изменяются не только методы хранения и трансляции, но и онтологический статус знания. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что с развитием электронной коммуникации изменяются как формы коммуникативного взаимодействия, так и онтологическая картина мира в целом. Внедрение в повсеместную практику информационных технологий, посредством которых формируется коммуникативное пространство «эры информационной», реконструирует наше представление и о доминирующем типе текста. Наряду с вербальной формой текста используется стандартизированный электронный текстовый формат – гипертекст, в основе которого в качестве символа или знака выступает сигнал, расширяющий семиотический потенциал 29 традиционного алфавита, и в этом контексте «…сигнал – не просто ряд дискретных единиц, рассчитываемых в битах информации, но, скорее, значащая форма, которую адресат-человек должен наполнить значением» [Эко, 2004:62]. «Виртуальный дискурс как бы подменил природу коммуникации – буквы и слова, звуки и образы, тела и вещи заменены цифрами, и поэтому они виртуальны, и поэтому они обретают столь специфические возможности» [Галкин, 2000:30]. Большинство исследователей сходятся в том, что гипертекст – это средство нелинейного представления информации [Хартунг, Брейдо 1996, Смирнов 2004 и др.]. А. А. Ворожбитова конкретизирует термин, подчёркивая, что гипертекст – «особая форма хранения и презентации текстовой информации, которая преобразует многочисленные конечные тексты в единое целое, характеризующееся бесконечностью возможных интерпретаций» [Ворожбитова, 2005:223]. Два основных типа организации гипертекстового пространства предполагают, с одной стороны, возможность линейного чтения с параллельным вызовом какой-либо информации через обращение к ссылке, с другой – не предусматривают такой возможности, поскольку гипертекст не имеет «ни начала, ни конца», а читатель каждый раз создаёт новый текст в изменённой интерпретации [Ворожбитова, 2005:224; Дедова, 2001:25-27]. Важнейшими свойствами гипертекста являются 1) принципиальная возможность существования только в компьютерном виде; 2) нелинейность; 3) множественность виртуальных структур; 4) незавершённость; 5) виртуализация информации [Хартунг, Брейдо, 1996:67]. Перечисленные особенности гипертекста качественно отличают его от текста печатного, формируя, с одной стороны, новую культуру восприятия информации, с другой стороны – обеспечивая наиболее эффективное паралингвистическое средство сокращения избыточности в условиях ограниченного коммуникативного пространства, о чём более подробно будет обсуждаться во второй главе настоящего исследования. 30 § 3. Ограниченное коммуникативное пространство «Пространство — не одно только равномерное бесструктурное место, не простая графа, а само — своеобразная реальность, насквозь организованная, имеющая внутреннюю упорядоченность и строение». П.А. Флоренский В. Г. Гак справедливо заметил, что из двух основных свойств движущейся материи – пространство и время – пространство легче воспринимается человеком – для того, чтобы постичь пространство, достаточно открыть глаза, повернуть голову, протянуть руки и т.п. Оно организуется вокруг человека, ставящего себя в центр макро- и микрокосмоса. Это одна из первых реалий бытия, которая воспринимается и дифференцируется человеком... [Гак, 1998:670]. С точки зрения науки, пространство в общем понимании рассматривается как форма характеризует сосуществования структурность материальных и объектов протяжённость и процессов, материальных оно систем. Пространство имеет объективный характер, неотделимо от материи, обладает универсальным свойством единства прерывности и непрерывности [СЭС 1980:1083]. Среди прочих признаков пространства следует отметить неразрывную связь со временем и с движением материи, протяжённость, относительную прерывность (раздельное существование материальных объектов и систем, имеющих определённые размеры и границы); трёхмерность; наполняемость, о чём упоминал философ и математик Рене Декарт: «…пространство совпадает с протяжённостью, а протяжённость связана с телами; таким образом, нет пространства без тел и, следовательно, нет пустого пространства» [цитата по Эйнштейн, 1966:80]. К специфическим свойствам пространства относят, в частности, метрические (связанные с измерениями) – размеры, расстояния между 31 телами и т.д., и топологические – связность, симметрия/асимметрия и т.д. [ФЭС, 1983:541-542]. 3.1 Пределы пространства Человек воспринимает пространство в трёх измерениях. Самая простая модель геометрического пространства – это неограниченная трёхмерная область с евклидовой геометрией. Рассуждая о природе пространства, Анри Пуанкаре приходит к заключению, что человек способен воспринимать пространство только в трёх измерениях в силу внутреннего свойства человеческого ума. Уподобляя человеческий разум «распределительному щиту», А. Пуанкаре отмечает, что «наш распределительный щит есть лишь выражение совокупности внешних фактов; если он имеет три измерения, то это потому, что он приспособлен к миру, имеющему определённые свойства, и главное из этих свойств заключается в том, что в этом мире существуют твёрдые тела, перемещающиеся по таким законам, которые мы называем законами движения неизменяющихся твёрдых тел. Если, следовательно, язык трёх измерений лучше всего позволяет нам описать наш мир, то мы не должны этому удивляться. Этот язык скопирован с нашего распределительного щита, а этот щит установлен для того, чтобы можно было жить в этом мире» [Пуанкаре, 1990:452-453]. Ещё одним конечность, человеческим наличие пределов. восприятием пространства «Воспринимать, осознавать является и его мысленно представить себе бесконечную, ничем не ограниченную величину, мы вообще не можем. Само понятие бесконечности является лишь умозрительным конструктом» [Лебедева, 1997:93]. Пространство, отражаемое языком, осязаемо, оно демонстрирует возможности чувственного восприятия человека, которое всегда предполагает выделение участка пространства в некоторых границах. Наличие границ наряду с протяжённостью, трёхмерностью, формой, размером, наполняемостью относится к особым характеристикам пространства. В первой половине XX века французский математик Морис Рене Фреше, основные труды которого посвящены топологии и функциональному анализу, ввёл современные абстрактные понятия метрического пространства, компактности, полноты, а 32 также понятие «компактного пространства», одним из свойств которого являются ограниченность и замкнутость. Под замкнутым пространством подразумевается место или пространство в рамках определённых границ. Структурное восприятие такого пространства даёт ощущение совокупности, т.е. элементы, наполняющие пространство, объединены в связующую совокупность, единство, однако такое объединение не должно быть перенасыщенным составляющими. Замкнутое пространство представляется как граница пространства вообще. Это пространство, видимое изнутри, а не снаружи. Представить границы, скажем, физического (Рис. 2) или географического пространства не представляет никакой сложности: «именно в географическом пространстве термин «граница», как необходимая составляющая схемы «вместилище», имеет прямое значение и может быть зрительно наблюдаема, воплощаясь в её материальных репрезентантах: пограничных столбах, в участке нейтральной территории, заграждениях, пограничниках» [Борисова, 2004:30]. Рисунок 2 – Схематическое представление ограниченного трёхмерного физического пространства [URL: http://allmatematika.ru/page.php?19]. На изображении видно, что произвольное движение шара в трёхмерном пространстве ограничено наличием заданных пределов геометрической фигуры. Такие понятия, как граница города, граница земельного участка, граница зоны прилива, граница леса, льдов, месторождения, ручья и т.д. указывают на конечность, рубеж одной физической территории и начало другой. В то же время, граничными могут быть и абстрактные, умозрительные пространства: граница энергетической зоны, граница текучести, граница разрушения, граница потребительского бюджета, граница погрешности и т.д. В наиболее общих чертах 33 Е.С. Кубрякова так определяет замкнутое пространство: «это среда всего сущего, окружение, в котором всё происходит и случается, некая заполненная объектами и людьми «пустота». Пространство – «объективная реальность, характеризующаяся объёмом и протяжённостью» [Кубрякова, 1997:26] Художественное пространство также может обладать внешними границами. Границы семиотического пространства текста выполняют весьма существенную роль – они отличают текст от нетекстовой реальности. Более того, наличие границ текста есть условие его существования Лотман, 1970: 255. Наряду с наличием границы, художественное пространство может быть замкнутым и открытым. Замкнутое пространство в процессе описания представляет собой общие очертания всего изнутри изображаемого объекта: дома, театра, бальной залы, прихожей, мужицкой избы, сакли. Любое замкнутое пространство обладает центром, где чаще всего находится наблюдатель или персонаж художественного произведения, из центра обычно ведётся наблюдение за «окружением», которое заполняют люди и «вещный мир». Объекты, составляющие «вещный мир» каждого замкнутого пространства, обусловлены автором, помещающим своего героя в различные «среды», в разнообразное окружение [Папина, 2002:236]. В то же время реальное и ирреальное художественные пространства могут быть представлены как открытые пространства, которые структурируются как по вертикали (верх/низ), так и по горизонтали (впереди/издали). Как элемент структуры текста, художественное пространство выполняет «особую моделирующую роль» – «структура топоса выступает в качестве языка для выражения других, непространственных отношений текста». Таким образом, «… структура пространства текста становится моделью структуры вселенной, а внутренняя синтагматика элементов внутри текста – языком пространственного моделирования» [Лотман, 1970:266]. Являясь одним из «частных» видов пространства, коммуникативное пространство обладает теми же базовыми концептами, что и пространство «общее», и, следовательно, может иметь измерения и границы. Здесь необходимо сразу отметить определённое семантическое различие понятий «границы 34 коммуникативного пространства» и «ограниченное коммуникативное пространство». Представляется важным показать это различие сейчас, поскольку в фокусе данного исследования находится ограниченное коммуникативное пространство с пониманием тех его особенностей, которые изложены в настоящем параграфе. 3.2 Содержание понятия «ограниченное коммуникативное пространство» Ограниченное пространство понимается как некая «территория», где семантический компонент «пространство» сопровождается смысловым компонентом «рубеж», «граница» (реальная или мыслимая), в то время как семантический компонент «неограниченность» исчезает. При этом следует отметить, что «семантический компонент «граница», «ограничение» предполагает замкнутость пространства со всех сторон, его консервацию» [Иванова, 2004:16]. Обратимся к толковым словарям русского языка. 1. Граница – линия раздела между территориями, рубеж. В границах чего, в знач. предлога с род. п. - то же, что в пределах чего [Ожегов]. 2. Граница 1) а) Условная линия, разделяющая смежные области, владения, участки и т.п., являющаяся пределом какой-либо территории; черта раздела. б) Условная линия, определяющая пределы государственной территории, разделяющая смежные государства; рубеж. в) Пределы расположения, нахождения чего-либо 2) а) То, что отделяет, отличает одно от другого, разграничивает что-либо; грань. б) Область соприкосновения разных, но связанных между собою процессов, явлений и т.п. 3) Границы – допустимые нормы, пределы [Ефремова 2000]. Если говорить об этимологии прилагательного ограниченный, то оно происходит от глагола ограничить, из о- + граничить. Ограниченный - 1) а) Окружённый, отделённый, огороженный со всех сторон. б) перен. Небольшой, умеренный, имеющий достаточно узкие пределы. 2) перен. Духовно неразвитый, неумный, недалёкий. [Ефремова 2000]. 35 Следовательно, ограниченное пространство есть сравнительно небольшая / незначительная / недостаточная / узкая / окружённая / отделённая / огороженная со всех сторон / лимитированная / имеющая достаточно узкие пределы область. Очевидно, что понятие «ограниченности» всегда несёт в себе отрицательную коннотацию, в то время как «границы» лишь обозначают условный предел, край, умозрительный рубеж одного пространства и начало другого. Иными словами, будет ошибочным постулировать, что пространство, заключённое в границы, непременно является недостаточным, ущербным, ущемлённым, непригодным или малопригодным для чего-либо. Так, наличие границ не всегда предполагает ограниченность в смысле стеснённости, равно как и ограниченность не всегда означает, что при этом существует некая граница или границы в буквальном смысле. К примеру, ограниченный доступ в Интернет подразумевает определённый лимит, ограничение, налагаемое на пользователя сети в силу технических или каких-либо иных требований, а понятие ограниченный человек не означает, что отдельный индивид буквально помещён в какие-либо рамки, границы. Исходя из вышесказанного, под ограниченным коммуникативным пространством мы понимает некое замкнутое физическое или виртуальное пространство, имеющее вполне определённые параметры, выраженные в физических величинах (размер, заданные границы), в котором локализован письменный вербальный или электронный текст. В качестве ограниченного коммуникативного пространства могут рассматриваться: 1. Бумажные носители: лист бумаги (клочок бумаги – «записка», объявление), различные бланки и формы для заполнения (в том числе бланки документов – паспорт, удостоверение, студенческий билет, зачётная книжка и т.д.), библиографические анкеты, карточки опросные в листы, ведомости, чертежи, библиотечной картотеке, почтовые открытки, конверты, бланки телеграмм, описи и т.д.; 36 2. Области пользовательского интерфейса: поле набора текстового сообщения мобильных устройств, область регистрации пользователя на сайте, диалоговые окна приложений, систем и т.д. Размер бумажного носителя устанавливается по международному стандарту ISO 216:2007 (или JIS P 0138:1998 – японская система стандартов). В системе размеров бумаги ISO каждый лист бумаги имеет ширину, равную результату деления его длины на корень квадратный из двух (1:1,4142). Если поместить два листа бумаги, сложив их один за другим встык по длине или разрезать лист поперек на две равные части, отношение ширины к длине останется неизменным (Рис. 3). Рисунок 3 – Отношение длины к ширине листа бумаги по стандарту ISO Размеры ISO основаны на системе измерений. Квадратный корень из двух не допускает произвольного изменения длины и ширины страниц, поэтому площадь страницы также имеет точное значение. ISO 216:2007 описывает Асерию размеров бумаги следующим образом: Длина листа любого формата определяется исходя из ширины, умноженной на корень квадратный из двух (1,4142). Площадь листа формата А0 равна 1м2. Формат А1 получается путём разрезания формата А0 на две равные части, таким образом А1 имеет длину, равную ширине А0, а по ширине равен половине длины А0. 37 Все последующие форматы серии А получаются в результате разрезания на две равные части листа большего формата по линии, параллельной более короткому краю. Стандартные длина и ширина всех форматов бумаги измеряются в миллиметрах. Бланк, как правило, представляет собой лист бумаги установленного стандартом ISO 216:2007 размера, имеет чёткую организацию и определённое количество полей (зон) для заполнения, о чём свидетельствует выписка из ГОСТ 6.30-2003, пункт 4 «Требования к бланкам документов»: «Документы изготавливают на бланках. Устанавливают два стандартных формата бланков документов – А4 (210 х 297 мм) и А5 (148 х 210 мм). Каждый лист документа, оформленный как на бланке, так и без него, должен иметь поля не менее: 20 мм – левое; 10 мм – правое; 20 мм – верхнее; 20 мм – нижнее…» [ГОСТ 6.30-2003]. Принимая во внимание тот факт, что область локализации текста строго регламентирована, а при разработке бланков/форм для заполнения, в первую очередь, учитывается именно прагматическая составляющая и не учитывается ни манера письма заполняющего (размашистый/убористый почерк), ни то, каким способом будет заполнен требуемый документ (от руки или посредством печатающего устройства), локализация письменного вербального текста в ограниченном пространстве бумажного носителя представляет определённую задачу, способы решения которой заполняющий определяет самостоятельно, исходя из конкретной коммуникативной ситуации. 3.3 Ограниченное коммуникативное пространство в электронной среде Диалоговое окно компьютерной программы (диалог), прямоугольная область, расположенная в рабочей области экрана и предназначенная для выполнения тех или иных действий при диалоге с пользователем, представляет собой абсолютную форму виртуального ограниченного коммуникативного пространства (Рис. 4). 38 Рисунок 4 – Ограниченное коммуникативное пространство в электронной среде – диалоговое окно приложения Symantec, оповещающее пользователя о возникшей ошибке во время установки программы Диалог является одним из видов взаимодействия пользователя с компьютером, при котором пользователь вводит запросы и получает на них ответы или уточняющие вопросы. Диалоговое окно, окно диалога в графическом интерфейсе – это временное окно на экране, в котором у пользователя запрашивается ввод данных и/или осуществляется выбор опций. Диалоговые окна предназначены для ввода/вывода информации в форме, требующей обязательного внимания пользователя. Так же как и бумажный бланк, область диалогового окна строго регламентирована и характеризуется не только заранее заданным размером, но и в силу ряда технических особенностей организована на экранном пространстве по «правилу золотого сечения», что в принципе исключает появление диалогов величиной во весь экран (Рис. 5). Рисунок 5 – Расположение диалогового окна относительно экранной области 39 Такая пропорция достигается за счёт использования базовых диалоговых модулей (DBU), создаваемых с учётом размера шрифта и разрешения экрана. К примеру, все элементы управления следует располагать как минимум на расстоянии 7 DBU от края окна, а зазор между ними составляет минимум 4 DBU, кнопки должны иметь высоту 14 DBU. Единообразие предпочтительно для всей программы и всех диалоговых окон, в неё входящих. Таким образом, диалоговые окна создаются на основе одного из нескольких стандартных размеров, что позволяет постулировать наличие у данного коммуникативного пространства заранее заданной и вполне определённой ограничивающей структуры, а, следовательно, говорить о нём как об ограниченном коммуникативном пространстве в электронной среде. Большинство диалоговых окон являются модальными, то есть невозможно продолжить работу с приложением, не закончив работу с диалоговым окном. Именно в этот момент происходит интеракция пользователя и электронной системы. Важно отметить, что в отличие от общепринятых форм электронной коммуникации, где электронная среда выступает коммуникационной инфраструктурой, обеспечивающей канал связи между адресатом и адресантом (в частности, обмен электронными сообщениями, чаты в Интернет, электронная переписка и пр.), медиум в рассматриваемом случае (операционная система, приложение) одновременно является и адресатом, и адресантом по отношению к пользователю: система может отправить запрос и не производить действий до тех пор, пока пользователь на него не отреагирует. Таким образом, не только пользователь может влиять на функционирование системы посредством операций с диалоговым окном, но и система может руководить действиями человека, сообщая ему в нужное время о своём состоянии. Особым видом диалоговых окон являются окна сообщений. Как правило, они модальные и содержат от одной до трёх кнопок, нажатие которых можно расценивать как состоявшийся акт коммуникации. Базовыми структурнокомпозиционными элементами диалогового окна программы являются заголовок, пиктограмма (графический элемент, определяющий тип текстового сообщения: 40 предупреждение , запрос , информация , ошибка ), собственно сам текст (текстовое сообщение), а также активная кнопка (кнопки). Окна сообщения информируют о критических этапах работы операционных систем, об ошибках в программе, выдают запросы и/или подтверждения на указанные пользователем действия. Эти окна могут содержать только одну кнопку: OK. В этом случае единственное предназначение окна – информировать пользователя о состоянии приложения, и нажатие на эту кнопку просто закрывает окно (Рис. 6). Рисунок 6 – Окно сообщения программы Internet Explorer Если система выдаёт запрос или подтверждение на указанные пользователем действия, то окно обычно содержит две кнопки: OK и Cancel (Отмена), или Yes (Да) и No (Нет). Нажатие на кнопку Yes (OK/Да) эквивалентно положительному ответу на запрос, а нажатие кнопки No (Cancel/Нет) – отрицательному ответу (Рис. 7). Рисунок 7 – Окно сообщения, содержащее запрос В ряде случаев запрос нельзя уместить в альтернативный вопрос. Например, при выходе из программы, содержащей несохраненные данные, программа может выйти в операционную систему и сохранить данные, выйти в операционную систему без сохранения данных, а также отказаться от выхода. В этом случае используется трехальтернативный запрос с кнопками Yes (Да), No (Нет) и Cancel (Отмена), как показано на Рисунке 8. 41 Рисунок 8 – Окно сообщения SQL Windows, содержащее трёхальтернативный запрос Нажатие на кнопку Yes приводит к положительному ответу на запрос, на кнопку No – к отрицательному ответу на запрос. Нажатие на кнопку Cancel приводит к «снятию» запроса и возвращению системы в состояние, которое было до формирования запроса, а окно закрывается (коммуникативный акт завершён). Следует заметить, что структурно-композиционные элементы диалогового окна, т.е. заголовок, пиктограмма, кнопка (кнопки) и текстовое сообщение, также подчиняются строгому принципу расположения элементов внутри ограниченного пространства диалога, и каждый из них должен адекватным образом восприниматься человеком. Например, слишком крупные пиктограммы или кнопки будут отвлекать внимание от текстового сообщения, содержащего критическую информацию, в то время как чрезвычайно мелкий шрифт самого текста может стать причиной ошибочного прочтения, недопонимания или вообще отказа от получения данной информации и, как следствие, ошибок в дальнейшей работе всей системы. Иными словами, электронная коммуникация «системапользователь» может считаться успешной, если человек адекватно воспринимает информацию, содержащуюся в текстовом элементе диалога, и, исходя из полученной информации, выполняет действие, отвечающее требованиям ситуации. 3.4 Текст в ограниченном киберпространстве: сообщения об ошибке Разновидностью окон сообщений являются сообщения об ошибке/error messages — «неизменные спутники жизни пользователей» [Моралес 2010]. Локализованные в ограниченном электронном коммуникативном пространстве (диалоговое окно) сообщения об ошибке 42 формируют отдельный тип компьютерного дискурса. Стилистически они близки к текстам технических документаций, инструкций, описаниям технологического процесса. При своей лаконичности сообщения об ошибке обладают высокой степенью информативности, используют чёткие, ясные и понятные формулировки, предоставляя пользователю информацию о причинах и месте возникновения ошибки. Некоторые сообщения об ошибке не только объясняют, в чём состоит проблема, но и содержат информацию о том, как её исправить (Рис. 9). Рисунок 9 – Сообщение об ошибке программы Studio MAX, в котором указывается способ решения возникшей проблемы Композиционная структура сообщения об ошибке наглядно представлена в следующем примере (сообщение об ошибке Cisco ACNS): CE-ACQ-2-100009: Failed to read Channel=[chars], где выделены несколько базовых элементов: CE – код устройства; такой код состоит из двух или более прописных букв, указывающих на устройство, к которому относится сообщение. Под «устройством» может подразумеваться аппаратное обеспечение, протокол, либо отдельный модуль программного обеспечения. ACQ – код источника; этот код указывает на источник возникновения ошибки. В приведённом примере код ACQ указывает на ошибку в средствах обнаружения (Acquisition component) 2 – цифровой код, указывающий на уровень серьёзности ошибки. 100009 – мнемонический код; служит для однозначного определения ошибки. Failed to read Channel=[chars] – текстовое сообщение. Текстовое сообщение – это текстовая строка (англ. text string), которая представляет 43 собой структуру данных, упорядоченную последовательность символов. Описание ошибки содержится именно в текстовой строке. В диалоговом окне, содержащем сообщение об ошибке, может также присутствовать гипертекстовая ссылка (кнопка) Help / Learn more (Справка/Подробнее), при нажатии на которую диалоговое окно с сообщением об ошибке «раскрывается», отображая более подробную информацию о причине возникновения сбоя. Так, например, организованы многие сообщения об ошибках в операционных системах Windows, самое известное из которых – «This program has performed an illegal operation and will be shut down». За кнопкой Подробнее в этом сообщении скрывается имя программы, вызвавшей сбой, а также адрес места возникновения ошибки. Как вариант, гипертекстовая ссылка может отсылать пользователя на сайт разработчика программного продукта, где даётся подробное описание возникшей ситуации и пути решения проблемы. 44 § 4. Преодоление ограниченности пространства «Заменяйте и опускайте всё, что можете, кроме случаев, когда это приведёт к неясности» [Leech, Svartvik 1994:184] Локализация текста в ограниченном коммуникативном пространстве, в первую очередь, сопряжена с проблемой преодоления дефицита места. Как было показано выше, по отношению к тексту ограниченное коммуникативное пространство выступает в качестве доминирующего элемента диады «пространство – текст» и характеризуется, с одной стороны, наличием физических границ, определяемым с другой стандартами. Такая стороны, жёсткая регламентировано регламентация размером, не допускает «вольностей» в отношении текстовой репрезентации. Вполне логично предположить, что в силу стеснённости «вместилища», контент, или текстовое наполнение ограниченного коммуникативного пространства, подвергается различной степени компрессии (от сокращения объёма сообщения до деформации его формально-синтаксической и информационной структуры). Так, объём письменного сообщения на клочке бумаги (например, записка, объявление) будет прямо пропорционально зависеть от физического размера бумажного носителя – чем меньше формат, тем меньше текста можно на нём разместить. Как будет показано ниже, задача успешной локализации информации в ограниченном пространстве решается как языковыми, так и неязыковыми средствами сокращения избыточности. В иерархическом плане, последние занимают низшую ступень, поскольку лишь отчасти элиминируют проблему дефицита места (например, убористость почерка, минимальный размер печатного шрифта). Дальнейшая компрессия обеспечивается языковыми средствами на различных уровнях с использованием как лексических, так и грамматических способов сокращения избыточности. 45 4.1 Языковая «экономия» Принято различать два подхода к пониманию принципа языковой экономии. В широком аспекте экономия прослеживается в любом явлении, способствующем исчезновению одних форм и появлению других, и рассматривается как процесс, ведущий к совершенствованию языка. В частности, В. Уитни определил тенденцию к экономии главной и единственной причиной сокращения слов. По его мнению, закон экономии является основополагающим, фундаментальным в науке о языке; он действует в направлении совершенствования имеющихся и выработке новых языковых форм, которые были бы максимально приспособлены для нужд пользователей [Whitney, 1897]. Теоретическое осмысление проблемы лингвистической экономии мы находим в работах А. Мартине, 3. Хэрриса, П. Пасси, Г. Суита, О. Есперсена, В.И. Куракова, В. Хаверса, К. Бругманна, В.Г. Адмони, М. Бреаля, Е.Д. Поливанова, Р.А. Будагова, Ю.С. Степанова, В.Н. Глаголева, В.П. Кобкова, Б.П. Дюндик, А.М. Пешковского, Б.А. Серебренникова, О.И. Реуновой, Л.С. Бархударова и других учёных. Поль Пасси, рассуждая о звуковой системе французского языка, отмечал: «Язык постоянно стремится освободиться от того, что является лишним и выделить то, что оказывается необходимым» [Passy, 1890]. Вслед за Г. Суитом, Пасси называл первую тенденцию «законом наименьшего усилия», а вторую – «принципом экономии». Особое понимание принципа экономии представлено в работах А. Мартине, который рассматривал принцип экономии в языке в качестве единой универсалии, определяющей языковые трансформации. В труде «Принцип экономии в фонетических изменениях» Мартине расширил сферу применения принципа лингвистической экономии, распространив его действие на развитие языка в целом. Им был выдвинут тезис о противоречии между присущими человеку потребностями общения и его естественной инерцией. Мартине считал принцип экономии – стремление человека свести к минимуму свою умственную и физическую деятельность, основным законом развития языка [Мартине, 1960:130]. 46 Второй подход основан на вариативности языковых средств и сводится к их сжатию, компрессии. Термин «компрессия» используется учёными-лингвистами для обозначения тенденции к экономии языковых средств, тем не менее, само понятие компрессии трактуется в разных аспектах. Так, М.Д. Степанова и Г. Хельбиг рассматривают графической или компрессию как словообразовательной, способность совмещать в одной морфемы, себе несколько категориальных значений [Степанова, Хельбиг, 1978:86]. К. А. Боброва определяет компрессию как «процесс семантической и структурной перестройки языковых единиц в тексте, в результате чего языковые единицы при их повторной номинации передают более ёмкое содержание в процессе коммуникации, чем им это свойственно парадигматически» [Боброва, 1986:30]. Т.Н. Мальчевская относит к компрессии эллипсис [Мальчевская, 1978:60]. И.М. Жилин под компрессией понимает опускание в акте коммуникации общего элемента сложных и производных слов, выступающих в функции однородных членов [Жилин, 1971:16]. Э.Я. Алянская отождествляет компрессию со свёрткой, под которой она понимает уменьшение длины отдельных словосочетаний или целых предложений с сохранением их информативности [Алянская, 1982:3]. Одним из видов компрессии, по мнению В.В. Бузарова, является синтаксический синкретизм, когда тот или иной член предложения выражает одновременно два значения или две функции слитно [Бузаров, 1997:65]. Н.С. Валгина определяет компрессию как сжатие плана означающего при сохранении плана означаемого, подчёркивая при этом, что речевая единица не должна утрачивать своего сообщительного смысла [Валгина 1998]. Нам близка точка зрения Н.Д. Примеровой, которая понимает под компрессией «сокращение структуры языковой единицы без изменения заложенной в ней информации, имеющее системный характер и немаркированное стилистически. Это сокращение может происходить как за счёт опущения избыточных элементов, так и за счёт замены их менее протяжёнными элементами» [Примерова 1988: 20]. 47 Несмотря на столь разноплановое видение проблемы языковой компрессии, специалисты единодушны во мнении, что «результаты компрессии откладываются на всех уровнях языка, начиная с фонетики и кончая лексической семантикой, хотя и проявляются на каждом уровне своеобразно» [Мурзин, 1984:3]. Мы склонны полагать, что явления, рассматриваемые в рамках настоящего исследования, есть суть второго подхода к пониманию языковой экономии. Более того, мы полностью разделяем мнение Р. А. Будагова о необходимости разграничения той «экономии», которая является общим понятием, на основе которого стремятся функционирования объяснять языка, и важнейшие «экономии» на процессы уровне развития отдельных и слов, словосочетаний или предложений в отдельных языках. В частности, учёный приходит к выводу, что «понятие «экономии» языка и понятие прогресса языка – это совершенно различные понятия. Прогресс языка, в конечном счёте, определяется непрерывно растущими возможностями человеческого мышления, «экономия» же языка – той или иной коммуникативной ситуацией, удобной в одних случаях и неудобной в других» [Будагов 1972:36]. Схожую мысль высказывает Б.П. Дюндик, подчёркивая, что «эти явления не носят закономерного характера, они обусловлены контекстом или определёнными экстралингвистическими ситуациями» [Дюндик, 2007: 282–288]. 4.2 Сокращение избыточности Особо чётко процесс сокращения языковой избыточности вырисовывается в свете теории уровней. И.А. Бодуэн де Куртенэ высказал мысль о том, что причину изменений в языке следует искать не только на каждом ярусе языковой системы изолированно друг от друга, но и на стыке различных элементов, в пограничных областях, где соприкасаются различные уровни системы языка [Бодуэн де Куртенэ 1963]. Отсутствие границ между уровнями проявляется в переходе единиц на другой уровень [Rankshift по Halliday, 1961:251]. За немногими исключениями изменение уровня обычно сводится к его снижению [downgrading по Hill, 1958:357-375]. 48 Классическими примерами снижения уровня являются сформулированное Г. Шухардтом превращение бывших самостоятельных предложений в словаконституенты матричных предложений [Schuhardt 1928], то есть, переход единиц с уровня предложения на лексемный уровень, и открытое Ф. Боппом образование аффиксальных морфем из слов [Bopp 1842] – переход с лексемного уровня на морфологический уровень. К этому можно добавить переосмысление знаменательных слов в служебные, то есть переход единиц с лексемного уровня на сервологический уровень [Слюсарева 1967:137], образование артиклей из местоимений, а также образование предлогов и союзов из наречий, прилагательных, глаголов и существительных [Вейхман 2005:142-159]. Существует целый ряд средств изменения уровня: орфографические, агглютинативные, словообразовательные, морфологические, синтаксические и смешанные. К орфографическим средствам относится написание слитное или через дефис бывших словосочетаний и предложений, таким образом, превращающее их в новые сложные слова, т.е. снижающее уровень (написание названия фирм, программ, адреса электронной почты и т.д.). Ср.: MailWasher (название программного продукта компании Firetrust) Однако необходимо заметить, что орфографические средства являются наименее надёжным показателем снижения уровня, поскольку при их использовании нередко наблюдаются колебания: написание слитное, через дефис или раздельное могут сосуществовать, как например: user name → user-name → username Под агглютинативными средствами имеется в виду открытое Ф. Боппом превращение слов в аффиксы, т.е. снижение их уровня с лексического до морфемного, и их агглютинация (присоединение) к другим словам. При этом вновь образованные аффиксы могут сосуществовать со своими прототипамисловами. Отличие словообразовательных средств от агглютинативных состоит в том, что у последних процесс агглютинации ещё идёт, а у первых он завершён. 49 Словообразовательными средствами являются уже утвердившиеся в своей функции (1) суффиксы и (2) полусуффиксы. Их добавление снижает до уровня слов (а) словосочетания, (б) актуально неполные фразы, (в) предложения. К морфологическим средствам применимо к английскому языку относятся: окончание притяжательного падежа –’s, окончание множественного числа существительных –s, окончание глагола. Их добавление снижает до уровня слов словосочетания и предложения и повышает до уровня слова морфы. На схеме 1 показана классификация синтаксических средств изменения уровня. Подробное описание, а также примеры, поясняющие принцип действия каждого из перечисленных средств, представлены в [Вейхман 2005:133-138]. Схема 1- Синтаксические средства изменения уровня К смешанным средствам изменения уровня относятся различные сочетания средств – орфографических, словообразовательных, синтаксических, морфологических. В свою очередь, каждый языковой ярус обладает своим собственным «арсеналом» средств сокращения избыточности. Достаточно разнообразно реализуется рационализация языка на морфологическом уровне. Поскольку каждый элемент речевой цепи несёт 50 информационную нагрузку большей или меньшей важности, то суть лингвистической экономии на данном ярусе состоит в том, чтобы устранить излишество, сократив те элементы речевого потока, которые менее важны, или заменив их более компактными грамматическими формами, без ущерба для понимания. Примером действия экономии на морфологическом уровне языковой системы являются морфологические аббревиатуры и морфологическая нейтрализация оппозиции, состоящей из двух членов, когда она преобразуется в один член, в одну граммему, обладающую семами, действующими для обоих членов оппозиции [Ильченко, 1994:29]. На лексическом уровне, в области словообразования тенденция к лингвистической экономии выражается, чаще всего, в процессах компрессии уже имеющихся номинативных единиц, т.е. в процессах вторичной номинации или аббревиации. По способу образования выделяют полные и частичные аббревиатуры, сложносокращённые слова, краткие формы глаголов и отрицания, условные обозначения, упрощённое правописание и сокращения. Для образования аббревиатур используются начальные буквы (UK), усечение (ad, flue, pub, phone), условные обозначения, не произносимые в сокращённой форме (Dr, Mrs, Sgt, St) [Chalker, Weiner, 1994:2]. Примерами новейших сокращений, используемых в Интернет и в кратких сообщениях на мобильный телефон, могут служить: afaik (= as far as I know), imi (= I mean it), FYI (= for your information), tmb (= text me back), lol (= laugh out loud) [Crystal 2001, Ross, 2003:60]. Под частичными аббревиатурами понимаются атрибутивные сочетания, в которых препозитивные определения сокращаются до начальной буквы, типа Vchart (virtual chart). Их иногда обозначают как «сложносокращённые слова» [Арнольд, 1959:178]. По аналогии со сложносокращёнными словами представляется логичным выделить категорию сложносокращённых словосочетаний (используются в Интернет), например: Morf (male or female). 51 Одним из основных способов компрессии текста с сохранением информации для предупреждения громоздкости и устранения избыточной информации, и, как следствие, для сокращения площади текста, по мнению В.П. Кобкова, является стяжение [Кобков, 1967:12]. Примерами стяжений могут служить: bit (binary + digit), brunch (breakfast + lunch), camcorder (camera + recorder), smog (smoke + fog) [Chalker, Weiner, 1994:48], bromance (brother + romance). Относительно кратких форм английских глаголов и отрицания следует отметить, что в настоящее время наблюдается их устойчивое проникновение из устной речи в письменную. Во многом их распространению способствовал рост употребления кратких форм глаголов и отрицания в британских газетных заголовках в конце XX века по сравнению с началом 1960х годов [Вейхман, 2005:74]. Особыми разновидностями аббревиатур являются пиктографические аббревиатуры. Первый тип основан омофонические на и совпадении произнесения, с одной стороны, некоторых букв и цифр, а с другой, – некоторых слов и слогов (B – bee; C – see; T – tea; 1 – one; 2 – too, to; 4 – for, fore), результатом чего стало возможным образование таких сокращений как 4ever forever, B4 - before, ne - any, any1 - anyone, U2 - you too и прочих. Следует заметить, что нередки случаи сочетания омофонических сокращений с инициальными аббревиатурами, например: tuvm = thank you very much; o4u = only for you. Примерами пиктографических сокращений могут служить ♡ = love, U-turn (коренное изменение, поворот на 180°), T-bar (балка, сечение которой напоминает букву «Т»), H-beam (двутавровая балка, соответственно, имеет сечение в форме буквы «Н»), а также использование знаков препинания в качестве условных обозначений для выражения эмоций и мимики в Интернет («эмотиконы»). Тенденция к использованию упрощённого правописания (например: thanx = thanks, sox = socks, nite = night) чаще всего обнаруживает себя в кратких сообщениях на мобильный телефон, в обмене сообщениями на Интернет52 форумах, в чатах, т.е. в электронном коммуникативном пространстве, где экономия времени и места (ограниченное коммуникативное пространство) при общении выступает определённым стилеобразующим фактором. В этой связи нельзя не согласиться с Г. Паулем, который в своей книге «Принципы истории языка» писал: «В целом, для языковой деятельности характерна определённая тенденция к бережливости. В соответствии с этой тенденцией в языке для всех случаев вырабатываются способы выражения, которые содержат ровно столько, сколько необходимо для понимания. Количество используемых средств зависит от ситуации, речевого контекста и от большего или меньшего сходства в духовном складе говорящих» [Пауль 1960: 372]. Достижение краткости на синтаксическом уровне ориентировано на выбор более краткой и более простой конструкции по сравнению с более полной, развёрнутой формой высказывания, содержание [Цикалова, 1985:92]. имеющей Основным одинаковое механизмом понятийное синтаксической компрессии, по мнению Н.С. Валгиной, является сжатие знаковой структуры путём эллиптирования, грамматической неполноты, бессоюзия, синтаксической асимметрии (пропуска логических звеньев высказывания) [Валгина 1998]. Эллипсис видится весьма эффективным средством компрессии в сообщениях об ошибке в силу того, что «избыточность информации в эллиптическом предложении минимальна, поскольку в нём находят словесное выражение лишь наиболее важные элементы высказывания, несущие на себе логическое ударение» [Реунова, 2000:96]. Рассмотрение средств устранения избыточности на синтаксическом уровне сопряжено с постановкой вопроса о формальной неполноте предложения и, в первую очередь, о необходимости разграничения неполных предложений и эллипсиса. Так, П.А. Лекант указывает на невозможность рассматривать эллиптические предложения как неполные. Неполные предложения, по мнению учёного, являются вариантами полного предложения, реализуемые в определённых условиях. П.А. Лекант определяет неполные предложения как те, в 53 которых пропущен какой-либо член (или группа членов). Пропуск такого члена подтверждается наличием в предложении зависимых слов, а также показателями контекста или ситуации речи [Лекант, 2009:685]. Учёный выделяет несколько видов неполных предложений, различие которых обусловлено факторами, создающими возможность пропуска члена (членов), а также условиями употребления. Основными видами неполных предложений являются контекстуальные и ситуативные. Контекстуальные неполные предложения характеризуются пропуском одного или нескольких членов, которые словесно обозначены в контексте. Употребление неполного варианта предложения позволяет избежать повторения одного и того же слова, делает речь лаконичнее, динамичнее. Ситуативные неполные предложения не имеют в своём составе тех членов, словесное оформление которых является излишним, так как их содержание подсказывается ситуацией. Напротив, эллиптические предложения не имеют соотносительных полных вариантов, и говорить о пропуске в них сказуемого, по мнению П.А. Леканта, неправомерно. В эллиптических предложениях глагол сокращён без «возмещения» в контексте. Эллиптическую модель образует непосредственное соединение субстантивного члена, обозначающего деятеля, и зависимой словоформы глагольного сочетания со значением цели движения, объекта речи и т.д. Иной подход к трактовке эллиптических предложений предлагает Л.С. Бархударов, опираясь на понятие «нулевого элемента». Понятие нулевого элемента, используемое в морфологии, вполне применимо и к синтаксическому уровню языковой структуры [Бархударов 1966]. Исходя из этого, под эллиптическими учёный понимает те предложения, в которых, по крайней мере, одно слово представлено нулевым вариантом. Таким образом, любое эллиптическое предложение следует трактовать как трансформ предложения неэллиптического, образованный посредством трансформации эллипса или «стирания» [Bach 1964], сущность которой заключается в замене эксплицитного варианта какого-либо слова или слов 54 нулевым вариантом того же слова. Этой операции эллипсиса может быть подвергнуто любое слово — как знаменательное, так и служебное. Идентификацию эллиптических предложений можно осуществить способом экспликации слова, представленного в данном предложении нулевым вариантом. Под «экспликацией» понимается преобразование, обратное эллипсу («стиранию»), а именно, замена нулевого варианта того или иного слова эксплицитно выраженным вариантом. Л.С. Бархударов выделяет синтагматически восполняемый эллипсис и парадигматически восполняемый эллипсис. Первый из рассматриваемых типов эллиптических предложений образуется, если представленные нулевым вариантом слово или слова эксплицируются, то есть восстанавливаются в своём звучащем варианте из окружающего контекста, из предшествующего или последующего текста. Если же экспликация данного слова или слов возможна только на основе других аналогичных конструкций, встречающихся в языке, но не зарегистрированных непосредственно в контекстуальном окружении данного эллиптического предложения, то такое предложение рассматривается в качестве парадигматически восполняемого эллипсиса. Наряду с перечисленными типами прочное место в классификации эллиптических предложений занимает семантический эллипсис, который трактуется как «смысловое опущение, восполняемое не контекстом, не конкретной ситуацией, а общим для участников ситуации знанием о вещах, связях вещей друг с другом и умением на основе этого делать выводы» [Цикалова, 1985:90]. Таким образом, главным критерием формальной неполноты является признак синтаксической одновариантности подстановки с сохранением структурной и семантической стабильности и без нарушения языковой нормы. Вслед за Г.А. Вейхманом, формально-неполными предложениями мы считаем те, которые обладают эллиптическим признаком формальной неполноты [Вейхман, 2005:121]. 55 ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ 1. Междисциплинарный интерес к проблемам коммуникации в современном информационном обществе вызвал к жизни множество разнообразных подходов к коммуникативному пространству, позволяющих рассматривать данный феномен в многогранных его проявлениях. Несмотря на столь различные интерпретации понятия коммуникативное пространство, их авторы единодушны относительно значительной трансформации современного общества под воздействием новых коммуникативных практик, фундированных развитием информационных технологий и новейших средств связи, которые в последние десятилетия весьма активно внедряются в социальное пространство. Процессы, происходящие в коммуникативном пространстве, управляются правилами и нормами языкового общения, следовательно, процесс коммуникации понимается не как изолированный обмен информацией, а как взаимодействие посредством языковых структур, в рамках которого коммуникация как фундаментальная характеристика языка отражает направленность языковых структур на достижение социального взаимопонимания, согласия. Иными словами, коммуникативное пространство обнаруживает себя лишь во взаимодействии с другими типами пространств, а знаковость есть то, что объединяет все пространственные виды. 2. Являясь одним из «частных» видов пространства, коммуникативное пространство обладает теми же базовыми концептами, что и пространство «общее», а, следовательно, имеет измерения и границы. 3. Внедрение в повсеместную практику информационных технологий, посредством которых формируется коммуникативное пространство «эры информационной», реконструирует наше представление о доминирующем типе текста. Наряду с вербальной формой текста в электронном коммуникативном пространстве используется стандартизированный электронный текстовый формат – гипертекст, в основе которого в качестве символа или знака выступает сигнал, расширяющий семиотический потенциал традиционного алфавита. 4. Традиционно корреляция пространства и текста рассматривается с трёх основных позиций: (1) пространство, 56 возникающее внутри текста; (2) пространство как текст; (3) пространство, порождаемое текстом. Во всех трёх вышеозначенных подходах доминирующим элементом диады «коммуникативное пространство – текст» является последний, т.е. текст, который мы рассматриваем как 1) «вместилище» художественного пространства; 2) само пространство; 3) сущность, порождающая пространство. Вместе с тем, в отношении «пространство-текст» существует ещё один аспект. Речь идёт о такой корреляции, когда из «вторичного» или «пассивного» элемента рассматриваемой диады коммуникативное пространство определённый стилеобразующий употребление и закрепление трансформируется в активную среду, фактор, обусловливает выбор, который соответствующих языковых средств за определёнными сферами общения. Таким стилеобразующим фактором выступает ограниченное коммуникативное пространство. 5. Отличительным свойством ограниченного коммуникативного пространства является наличие ограничивающей структуры, регламентированной жёсткими стандартами (например, ISO 216:2007 / JIS P 0138-61 / ГОСТ 6.30-2003 для бумажных носителей и базовые диалоговые модули (DBU) для организации элементов в диалоговом окне программы/системы). Наличие физических границ, а наряду с этим и дефицита пространства, в котором локализуется текст, позволяет интерпретировать его в терминах «замкнутое», «стеснённое», что, в свою очередь, создаёт основание для определения степени его влияния как на структурную организацию текста, так и на выбор языковых средств выражения. 6. Локализация текста в ограниченном коммуникативном пространстве сопряжена с проблемой преодоления дефицита места. В силу стеснённости «вместилища», контент, или текстовое наполнение ограниченного коммуникативного пространства, подвергается различной степени компрессии – от сокращения объёма текста до деформации формально-синтаксической и информационной структуры. 7. Принято различать два подхода к пониманию принципа языковой экономии. В широком аспекте экономия прослеживается в любом явлении, способствующем исчезновению одних 57 форм и появлению других, и рассматривается как процесс, ведущий к совершенствованию языка. Второй подход основан на вариативности языковых средств и сводится к их сжатию, компрессии. Явления, рассматриваемые в рамках настоящего исследования, есть суть второго подхода к пониманию языковой экономии. Необходимо разграничивать ту «экономию», которая является общим понятием, на основе которого стремятся функционирования объяснять языка, и важнейшие «экономию» на процессы уровне развития отдельных и слов, словосочетаний или предложений в отдельных языках. Эти явления не носят закономерный характер, они обусловлены контекстом или определёнными экстралингвистическими ситуациями. 8. Компрессия текста в ограниченном коммуникативном пространстве обеспечивается языковыми средствами на различных уровнях с использованием как лексических, так и грамматических способов сокращения избыточности. Особо чётко процесс сокращения языковой избыточности вырисовывается в свете теории уровней. Отсутствие границ между уровнями проявляется в переходе единиц на другой уровень. За немногими исключениями изменение уровня обычно сводится к его снижению. К средствам изменения уровня относят орфографические, агглютинативные, словообразовательные, морфологические, синтаксические и смешанные. В свою очередь, каждый языковой ярус обладает собственным «арсеналом» средств сокращения избыточности. 58 ГЛАВА 2. МЕХАНИЗМЫ СОКРАЩЕНИЯ ИЗБЫТОЧНОСТИ В ОГРАНИЧЕННОМ КОММУНИКАТИВНОМ ПРОСТРАНСТВЕ «…duplicating information wastes space» – «…повтор данных приводит к излишнему увеличению их объёма» Windows, Access, XP Наиболее естественным при создании текста оказывается стремление сократить вербальную репрезентацию смысловых компонентов. Поэтому сжатие двух-трёх сообщений в одно предложение с сохранением объёма информации – это закономерное явление. При этом на уровне означаемого мы наблюдаем логически развёрнутую структуру, а на уровне означающего – свёрнутую. Так создаётся почва для имплицитности и эксплицитности в способах передачи информации. Эксплицитные и имплицитные формы выражения мысли (содержания) приводят к появлению таких качеств текста, как напряжённость и ненапряженность [Валгина 1998]. Существует целый ряд способов создания структурно напряжённого текста, т.е. более плотного представления информации в тексте, опираясь на возможности самого языка, используя компактные структуры с нулевым представлением некоторых смысловых звеньев, а также способы иного характера, прямо не относящиеся к языку. Как было сказано выше, необходимость сокращения избыточности в сообщениях об ошибке продиктована действием такого стилеобразующего фактора, как экономия места в ограниченном пространстве локализации текстового сообщения. Анализ всего корпуса отобранных текстов показал, что сокращение избыточности на языковом уровне достигается различными средствами: заменой языковых единиц более краткими, полным или частичным устранением языковых единиц из акта общения и невключением их в акт общения. 59 Замена языковых единиц более краткими происходит путём использования более кратких лексических и грамматических синонимов, а также заместителей. Частичным устранением языковых единиц из акта общения является употребление полных и частичных аббревиатур, кратких форм глаголов и отрицания. Полным устранением языковых единиц из акта общения является эллипсис в словосочетаниях, простых и сложных предложениях, где, как правило, происходит опущение единиц, известных из ситуации общения. Невключение языковых единиц в акт общения – это неповторение единиц, употреблённых в данном контексте, в силу того, что они являются общими для разных частей данной конструкции. Проведённое нами исследование сообщений об ошибке компьютерных программ компаний Cisco Systems, Inc. (США), Microsoft (США), Sun Microsystems, Inc. (США), а также сообщений об ошибке различных программных продуктов показало, что лаконичность текстового сообщения достигается за счёт применения целого комплекса языковых и неязыковых средств компрессии информации. 60 § 1. Неязыковые средства компрессии сообщения об ошибке Неязыковые средства представляют не только важную прагматическую ценность, но и выступают одним из эффективных способов компрессии информации. Так, в научном тексте, особенно в тексте научно-техническом, напряжённость создаётся использованием схем, графиков, формул, цифровых и буквенных символов, иллюстраций. Сообщения об ошибке, будучи близкими в жанровом отношении к техническим текстам, инструкциям и описаниям технологического процесса, демонстрируют сходный набор неязыковых средств достижения лаконичности. Анализ всего корпуса отобранных сообщений об ошибке позволил выделить четыре основные группы неязыковых способов компрессии контента в ограниченном пространстве диалогового окна. 1.1 Графические элементы Первая группа включает в себя графические элементы диалогового окна – пиктограммы (Рис. 10). Рисунок 10 – Сообщение об ошибке программы Google Talk Пиктограммы служат не только для привлечения внимания пользователя, но и определяют принадлежность сообщения к одному из четырёх типов – предупреждению , запросу , информации , ошибке , помогая адресату сообщения подготовиться к восприятию информации, содержащейся в текстовом элементе диалога. В ходе анализа материала (128 сообщений), полученного методом случайного выбора, мы выявили случаи использования в сообщениях об ошибке всех четырёх типов пиктограмм, при этом, была отмечена зависимость выбора графического маркера от степени серьёзности ошибки (Табл. 1). 61 Таблица 1– Зависимость выбора пиктограммы от степени серьёзности ошибки Пиктограмма Нестандартная Отсутствует Тип сообщения Степень ошибка критическая Частота использования 40 ошибка ошибка ошибка серьёзная несерьёзная несерьёзная 42 9 10 ошибка ошибка различная различная Всего Вместе с тем, мы зафиксировали случаи использования 14 13 128 в сообщениях об ошибке нестандартных пиктограмм (Приложение 3). В сообщении об ошибке на Рис. 11 (также Прил. 3, Рис. 7) вместо традиционной пиктограммы, относящей сообщение к типу «ошибка», использован графический элемент, повторяющий дорожный знак «Въезд запрещён». Рисунок 11– Сообщение о возникновении серьёзной ошибки На наш взгляд, выбор вполне определённого запрещающего дорожного знака в качестве графического элемента диалогового окна очевиден. По своей форме и цветовому решению (белые прямоугольники в красном круге) пиктограмма, относящая сообщение к типу «ошибка», имитирует дорожный знак – материальный объект из реального мира, знакомый большинству пользователей. Аналогичный подход использован в сообщении об ошибке Интернетпортала YouTube (Прил. 3, Рис. 5). Фоном для теста сообщения служит «снег» (белый шум) на черном экране – всеми узнаваемое явление, свидетельствующее о глобальных неполадках антенны телеприёмника. 62 Однозначность и правильность восприятия подобных графических элементов обеспечивается общим «коммуникативным фоном», на котором осуществляется декодирование информации, заложенной в пиктограмме. Для адекватного восприятия сообщения об ошибке необходимо наличие определённых фоновых знаний, которые рассматриваются как информационный фонд, единый для порождающего текст (разработчика программы) и интерпретирующего текст (пользователя). Таким информационным фондом, обеспечивающим успешную коммуникацию, являются социальные фоновые знания, то есть те, что известны всем участникам коммуникативного акта (в нашем случае, диалога разработчика программы с пользователем) ещё до начала сообщения. Иное решение «подготовки» пользователя к восприятию «неприятной новости», которую несёт сообщение об ошибке, предлагают разработчики браузера Google Chrome (Рис. 12) и Интернет-портала YouTube (Рис. 13). Рисунок 12 – Сообщение об ошибке браузера Google Chrome Рисунок 13 – Сообщение об ошибке Интернет-портала YouTube Вместо формального, безликого знака, предупреждающего об угрозе или запрете, их графические элементы в буквальном смысле обладают «лицом», передающим эмоциональное состояние, свойственное человеку в определённой ситуации. Грустное выражение «лица» фотокамеры Google Chrome и недовольная гримаса на экране YouTube – первое, на что обращает внимание пользователь. В 63 этот момент происходит безошибочное декодирование информации, заложенной в графическом элементе, которое формирует правильный фон последующего восприятия вербального текста. Другие примеры использования «эмотиконов» в графических элементах сообщений об ошибке представлены в Приложении 3 на рисунках 1, 2, 4, 11, 12 и 13. Самыми оригинальными в графическом отношении, на наш взгляд, представляются сообщения об ошибке браузера Google Chrome (Прил. 3, Рис. 810), в которых вместо иконического знака (пиктограммы) использован «дудл» (англ. doodle – каракули, набросок) (Рис. 14). Рисунок 14 – Сообщение браузера Google Chrome о блокировании доступа к web-странице, содержащей вредоносное ПО В отличие от пиктограмм и «эмотиконов», служащих подготовительным элементом для успешного декодирования информации в сообщении об ошибке, «дудл» являет собой карикатуру на само сообщение – предельно ёмкий и беспроигрышный в плане элиминации коммуникативной неудачи способ транзакции смысла. 1.2 Идентификаторы сообщений Вторая группа неязыковых средств сокращения избыточности объединяет идентификаторы сообщений об ошибке. Анализ исследуемого материала показал, что идентификаторы являются эффективным средством сокращения избыточности. В сообщениях об ошибке Cisco ACNS они представлены в виде последовательности цифр и прописных 64 букв, обозначающих определённые объекты: (1) уровень серьёзности ошибки, (2) мнемонический код, (3) код устройства, (4) код источника (см. пример ниже): CE-ACL-3-533023: Problem to obtain ACL entry. (1) 3 (2) 533023 (3) CE (4) ACL Важная информация о степени серьёзности сообщения (1) и идентификация ошибки (2) доступны пользователю в виде цифрового кода, что позволяет в значительной степени сократить объём, занимаемый сообщением об ошибке в ограниченном выполняют пространстве буквенные коды диалогового (3) и окна. (4), Аналогичную указывающие на функцию устройство, «отправившее» сообщение, и источник возникновения ошибки, соответственно. Несколько иная структура идентификатора сообщения была отмечена нами в сообщениях об ошибке DB2 Universal Database™ компании IBM. Идентификатор исследованной группы сообщений состоит из трёхсимвольного префикса сообщения, за которым следует четырёх- или пятизначный номер сообщения и односимвольный суффикс: SQL1042C. Трёхсимвольный префикс выполняет функцию, аналогичную буквенному коду (3) в сообщении об ошибке Cisco ACNS, приведённом выше. Подобно мнемоническому коду (2) Cisco ACNS четырёх- или пятизначный номер сообщения DB2 однозначно идентифицирует ошибку. Односимвольный суффикс описывает серьёзность сообщений об ошибке, но, в отличие от большинства исследованных нами сообщений, для кодирования уровня серьёзности ошибок DB2 вместо цифрового кода используется буквенный символ. Так, идентификаторы сообщений, оканчивающиеся на C, относятся к серьёзным ошибкам. Сообщения с идентификаторами, оканчивающимися на E – срочные сообщения. Сообщения с идентификаторами, оканчивающимися на N – сообщения об ошибках, на W – предупреждения и на I – информационные сообщения. 65 В ходе дальнейшего исследования идентификаторов сообщений мы отметили одно весьма существенное обстоятельство. Несмотря на высокую эффективность компрессии объёма сообщения об ошибке, данное средство обладает самым низким (из всех четырёх неязыковых средств) коэффициентом успешного декодирования информации, заложенной в идентификаторе сообщения. Так, за счёт использования идентификаторов в ряде сообщений об ошибке (Рис. 15) создаётся высокая напряжённость сообщения, безусловно, обеспечивающая его предельную лаконичность. В тоже время, столь сильная информационная компрессия не способствует однозначной «расшифровке» послания in situ. Рисунок 15 – Высокая напряженность в сообщениях об ошибке создана за счёт использования цифровых и буквенных идентификаторов Очевидно, что декодирование информации, заложенной в цифровых и буквенных кодах идентификаторов, на общем «коммуникативном фоне» невозможно. Элиминация коммуникативной неудачи на данном этапе обеспечивается либо за счёт введения избыточности в сообщение об ошибке, либо за счёт предоставления дополнительной справочной информации в форме таблиц кодов ошибок и руководств пользователя, не входящей в сообщение. Так, анализ сообщений об ошибке Sun Microsystems выявил 23 случая (из 158) введения избыточности, которую, вслед за Г.А. Вейхманом [Вейхман, 2005:98], мы определяем как полезную, поскольку в данном случае она обеспечивает надёжность декодирования информации. Средством обеспечения 66 полезной избыточности здесь выступает дублирование, исключающее многовариантное толкование степени серьёзности сообщения. В исследованных нами сообщениях цифровой код ошибки дублируется на вербальном уровне: fatal (8 случаев), WARNING (4 случая), ERROR (4 случая), fatal error (3 случая), INTERNAL ERROR (3 случая) и Error (1 случай). Таблицы уровней серьёзности ошибок (Приложение 1) и «справочники по сообщениям» обеспечивают пользователя всей необходимой информацией для однозначной и безошибочной интерпретации описываемого в сообщении об ошибке случая. 1.3 Пространственное размещение и шрифт Также как и пиктограммы, данные средства связаны с функцией воздействия на получателя информации. Выделение важных смысловых звеньев осуществляется за счёт (1) варьирования размера букв, (2) использования жирного шрифта, (3) разбивки текста по строкам, (4) каскадной формы презентации информации. (1) (2) (3) 67 (4) 1.4 Гипертекстовые ссылки Четвёртая группа неязыковых средств сокращения избыточности представлена интегрированными в тело сообщения гипертекстовыми ссылками (Рис. 10, 12, 14). Гиперссылка является базовым элементом HTML-документа, иначе, гипертекста, устанавливает связь и позволяет переходить к другим объектам, расположенным на локальном компьютере или в компьютерной сети. Использование гипертекстовых ссылок в исследуемых текстах объясняется необходимостью связать краткое сообщение об ошибке со справочной или дополнительной информацией, объясняющей проблему. В приведённых примерах (Рис. 10, 12, 14) гиперссылка Learn more указывает на отдельный электронный текст (как правило, более объёмный), содержащий описание ошибки и алгоритм дальнейших действий пользователя. Скрываемая за гипертекстовой ссылкой информация заведомо вынесена за «границы» диалогового окна, не «перегружая» вместилище, и может стать доступной пользователю исключительно по его собственному усмотрению (возможность воспользоваться ссылкой, либо проигнорировать её). Наличие гиперссылки в теле текстового сообщения – это, с одной стороны, инструмент, позволяющий немедленно перейти к нужному разделу виртуальной технической поддержки в целях получения более подробной информации для решения возникшей проблемы, с другой стороны – один из наиболее действенных приёмов достижения информационной компрессии электронного текста в ограниченном коммуникативном пространстве. 68 § 2. Объём текстового элемента в сообщении об ошибке При своём сравнительно небольшом объёме текстовый элемент диалогового окна обладает высокой степенью информативности, перформативности с чётко выраженной инструктивной прагматикой, т.е. допускает строго определённую интерпретацию: «этот текст несёт информацию о недвусмысленно интерпретированных данных или является чётко определённой инструкцией» [Мусхелишвили, Шрейдер 1995]. То обстоятельство, что рассматриваемый тип текстов обладает исключительно инструктивным или информирующим характером, приводит нас к мысли, что организация подобных текстов должна сопровождаться оптимальным словоупотреблением. Иными словами, должны подбираться такие средства выражения, которые оптимально эксплицируют содержание сообщения, раскрывают его суть, адекватно передают описываемую ситуацию. При этом лаконичность текста может быть достигнута за счёт употребления наименьшего количества слов, исключая неоправданное внутритекстовое дублирование и сокращая избыточность. Такой текст должен обладать логикой изложения, предельной сжатостью, не допускающей переход за второй коммуникативный предел [Вейхман 2005], номинативностью, связностью, монотематичностью. Неслучайно лучший совет техническому писателю формулируется так: избегайте предложений длиннее шести слов и слов длиннее шести букв. Тенденция к компактной организации текстового сообщения в диалогах была чётко прослежена в ходе анализа всего корпуса отобранных для исследования текстов. Было выявлено, что подавляющее большинство диалогов содержит текстовое сообщение объёмом, не превышающим 1-2 предложения в текстовой строке. Так, сообщения об ошибке, «уместившиеся» в одно предложение, составили 82% от общего количества исследованных текстов, 12% приходятся на долю сообщений объёмом в два предложения и лишь 6% охватывают сообщения, объём которых превышает 2 предложения в текстовой 69 строке. Собранные данные были сопоставлены и представлены в виде таблицы (Табл. 2). Таблица 2 – Соотношение объёмов текстовой строки в сообщении об ошибке Объём текстовой строки (кол-во предложений) 1 2 3 4 5 6 7 Нет данных Всего Количество зафиксированных случаев по продуктам Cisco Sun Windows Windows Различные ACNS Microsystems ActiveSync XP 1630 139 691 2201 39 112 19 314 244 42 2 105 35 15 38 5 4 5 4 1 3 7 115 1859 158 1160 2460 114 Полученные результаты позволяют сделать вывод об общей тенденции (независимо от производителя программного продукта) к размещению в окне диалога лаконичных текстовых сообщений и ещё раз доказывают Первый Закон Нильсена о компьютерной документации: люди её не читают [Nielsen 2001]. Пользователи читают документацию только тогда, когда у них возникает проблема (это Второй закон). Они особенно внимательно её читают, когда хотят исправить ошибочное действие. В этом случае, по мнению Якоба Нильсена, сообщения об ошибках могут использоваться в качестве обучающего материала, где необходимые знания подаются «малыми порциями». Естественно, сообщения об ошибках должны быть краткими и по делу, однако, считает специалист, эти лаконичные тексты всё-таки могут дать людям крупицы информации о том, как функционирует система, и подсказать, как с нею лучше работать. 70 § 3. Языковые средства компрессии сообщения об ошибке Наряду со своим относительно небольшим объёмом текстовое сообщение в ограниченном пространстве диалога может подвергаться дальнейшей компрессии на различных языковых уровнях. Механизмы сокращения избыточности в английском языке сводятся к замене языковых единиц более краткими, полному (эллипсис) или частичному (аббревиатуры, краткие формы глагола, отрицания) устранению языковых единиц из акта общения или невключению языковых единиц в акт общения [Вейхман 2005]. Компрессия текста при этом достигается как грамматическими, так и лексическими средствами на различных языковых уровнях. 3.1 Морфологический уровень На морфологическом уровне нами были зафиксированы следующие средства достижения краткости: употребление (а) нулевого2 артикля, (б) кратких отрицательных форм вспомогательных и модальных глаголов, (в) местоимения same без артикля, (г) get в форме страдательного залога с глаголами, обозначающими действие, (д) префиксов с отрицательным значением, (е) префиксов со значением реверсивного действия, (ж) суффикса –wide со значением пространственной организации: (а) Hide ^ Control if ^ data is ^ same as ^ previous record? (Microsoft) CE-ACL-3-533020: ^Group name shouldn't have ^delimited comma symbol. (Cisco ACNS) 148393 :Unable to create ^thread. Exiting. (Sun Microsystems) ^File does not begin with '%PDF-' (Рис. 16) Рисунок 16 – Сообщение об ошибке Acrobat Reader 2 Здесь и далее нулевой элемент обозначен символом ^ 71 (б) The value you entered isn't appropriate for this field. (Microsoft) CE-PAM-3-345029: tmp directory doesn't exist (Cisco ACNS) 115256 :file specified in USER_ENV %s doesn't exist (Sun Microsystems) Can't update message. (Microsoft ActiveSync 3.71) CE-ACL-3-533019: Groupname string can't be empty. (Cisco ACNS) CE-ACL-3-533020: Group name shouldn't have delimited comma symbol. (Cisco ACNS) CE-CLI-3-170056: Show running couldn't access dataserver rc=<num>. (Cisco ACNS) The operation couldn't locate a DC for the source domain. (Microsoft XP) 102218 :couldn't initialize ORB, possibly because machine is booted innoncluster mode (Sun Microsystems) Краткие отрицательные формы прочих вспомогательных (have) и модальных (must, will, may) глаголов отмечены не были. Вместе с тем, анализ сообщений Cisco, Windows XP и Sun Microsystems выявил факт весьма «осторожного» использования данного средства компрессии: Cisco 62 случая из 1859 сообщений (0,03%), Microsoft XP 3 случая из 2640 сообщений (0,001%), Sun Microsystems 2 случая из 158 сообщений (0,01%), что свидетельствует о незавершённом переходе приёмов достижения краткости из устной речи в письменную (Рис. 17). Тем не менее, такая тенденция уже наметилась (см. примеры выше и Вейхман 2005:74). Рисунок 17 – Использование традиционной для письменной речи формы отрицания с модальным глаголом can в сообщении об ошибке Adobe Photoshop (в) Cannot convert source file to same destination file. MSG, WinNT, ActiveSync 72 CE-NAS-3-205018: Multiple CEs tried to use same NAS at the same time (Cisco ACNS) (г) A part of the code that should get called only when mediafs is configured to use unused cdnfs space, got invoked even though space for mediafs is allocated statically (Cisco ACNS) Nodemgr appears to have got restarted (Cisco ACNS) (д) CE-CLI-3-170022: CDP platform is unknown (Cisco ACNS) An untrusted certificate authority was detected while processing the smartcard certificate used for authentication. (Microsoft XP) The file or directory is corrupted and unreadable. (Microsoft XP) Unable to find standby CDM's address (Cisco ACNS) The specified form size is invalid. (Microsoft XP) Cannot set nonlocal hook without a module handle. (Microsoft XP) LB_SETCOUNT sent to non-lazy list box. (Microsoft XP) (е) There is nothing to unexport. (Microsoft XP) The server is in use and cannot be unloaded. (Microsoft XP) CE-CMS-4-713001: Unable to unlink file (Cisco ACNS) CE-CLI-5-170048: Could not unload kernel module (Cisco ACNS) This machine is a domain controller and cannot be unjoined from a domain. (Microsoft XP) This cannot be undone. (Рис. 17) (ж) Invalid system-wide parameter. (Microsoft XP) В ходе анализа были отмечены случаи использования окончания притяжательного падежа существительного –’s вместо фразы с of. В данном случае компрессия обеспечивается за счёт снижения уровня словосочетания до уровня слова: Ср.: server's status и the default status of the server В Таблице 3 приведены все зафиксированные нами варианты использования окончания притяжательного падежа существительного –’s вместо фразы с of по программным продуктам. 73 Таблица 3 – Снижение уровня словосочетания до уровня слова Продукт Вариант Cisco ACNS server's status; program’s channel Sun Microsystems object's parent Microsoft XP operation's error; system's memory; service's process; process's executable image; server's password; bitmap's color space; server's clock; controller's clock; disk's free space; computer's local database; resource's properties; object's parent; object's epoch number; object's current name; object's SID; operation's error. 3.2 Лексический уровень В исследованных сообщениях об ошибке компрессия на лексическом уровне достигается заменой языковых единиц более краткими (синонимы, заместители), частичным устранением языковых единиц из акта общения (полные и частичные аббревиатуры), образованием сложных слов на базе словосочетаний или предложений в результате снижения уровня компонентов исходного словосочетания или предложения. (1)Употребление (а) кратких синонимов более длинных слов, (б) словосочетаний, (в) грамматических синонимов. (а) Got вместо occur (о возникновении ошибки): Ср.: An error occurred while loading the profile file. (Microsoft XP) и 100088: fatal: Got error <%d> trying to read CCR. (Sun Microsystems) CE-BANDWD-3-115008: Bandwidth module got error [x] from dataserver. (Cisco ACNS) Использование местоимений: Skipping this table because it does not have any valid columns. (Microsoft ActiveSync) This will send the page to your mobile device. (Microsoft ActiveSync) 74 Note that if you do this, you may be asked to enter your Schedule+ password each time ActiveSync is started. (Microsoft ActiveSync) (б) Субституция фразы do not show словом hide. (в) Ср.: The parameter is incorrect. (Microsoft XP) и The system call level is not correct. (Microsoft XP) (2) Замена слов-числительных цифрами: You can’t specify more than 10 group levels (Microsoft XP); CE-HTTP-2-270021: Failed to get list after 3 retries (Cisco ACNS) (3) Широкая практика использования сокращений: (а) Аббревиатуры и акронимы Text files can't be imported over FTP, HTTP (Microsoft XP), где FTP = File Transfer Protocol, HTTP = Hyper Text Transport Protocol. The I/O bus was reset. (Microsoft XP), где I/O = Input / Output A dynamic link library (DLL) initialization routine failed. (Microsoft XP) CE-BMRNG-3-550006: sorry, NTP mode isn't supported in this boom-client port (Cisco ACNS), где NTP = Network Time Protocol. CE-CDNFS-n-480003: hit limit on number of UNS-UFM table entries... (Cisco ACNS) 194512 :Failed to stop HA-NFS system fault monitor. (Sun Microsystems) Аббревиатуры и акронимы, если они не являются общепринятыми, представляют определённую сложность при декодировании информации. Так, сокращения FTP, HTTP, I/O часто используются в самых различных областях программирования и имеют одновариантную трактовку. Иначе обстоит дело с окказионализмами – аббревиатурами и акронимами, используемыми локально, т.е., созданными для определённого программного продукта. Такие сокращения не имеют статуса общепринятых и закреплённых за конкретными понятиями. Дешифровка сокращений вышеозначенной группы может осложняться многовариантным толкованием (одно означающее для нескольких означаемых) и полной неспособностью декодировать компрессированную информацию. 75 Решение проблемы декодирования аббревиатур и акронимов аналогично тому, что было описано нами в Главе 2 § 1 (1.2), а именно, введение полезной избыточности в сообщение об ошибке, либо обеспечение пользователя справочной информацией, не входящей в сообщение (Приложение 2). Пример введения полезной избыточности мы наблюдаем в сообщении об ошибке A dynamic link library (DLL) initialization routine failed (Microsoft XP), где экспликация одной и той же сущности осуществляется сразу на двух уровнях: компрессии (DLL) и развёрнутого словосочетания (dynamic link library). Важным замечанием является то, что слишком большое число необщепринятых сокращений в сообщении об ошибке вынуждает пользователя часто обращаться к списку сокращений или к собственной памяти. Этот побочный процесс может резко замедлить чтение текста и усложнить его восприятие, тем самым обессмыслить употребление сокращений, цель которых – экономить не только место в ограниченном пространстве диалогового окна, но и время пользователя. (б) усечения (ср.: app = application; dir = directory; op code = operation code; ren command = rename command; bad param = bad parameter): CE-NODEMGR-6-330049: Service [service] is dead, do nothing according to the config (Cisco ACNS), где config = configuration. CE-DS-3-230300: Unexpected msg type, ds client and server out of sync. (Cisco ACNS), где sync = synchronization. CE-HTTP-2-270004: System mem low, no buffer for appended req header (Cisco ACNS), где mem = memory. CE-HTTP-3/5-270000: Proxy failover service failed in ds ops (Cisco ACNS), где ops = operations. CE-HTTP-3-270001: Proxy failover service failed in sys calls (Cisco ACNS), где sys = system. CE-LIBCMN-5-520016: Could not read proc interface for smbios. (Cisco ACNS), где proc = process. 76 Анализ материала показал, что усечение, в основном, применяется для компрессии существительных. Однако в ходе исследования сообщений об ошибке Sun Microsystems мы встретили пример усечения герундиальной формы глагола: 197997 :clexecd: dup2 of stdin returned with errno %d while exec’ing (%s) (Sun Microsystems), где exec’ing = execute + ing. Значительную информационную компрессию в сообщениях об ошибке обеспечивают высекаемые слова [Мильчин 2003:108], в которых высечены буквы и (или) слоги, кроме начальных и конечных букв, а оставшиеся стянуты в сокращённое слово: CE-DS-3-231300: Failed to send verification msg. (Cisco ACNS), 153018 :WARNING: missing msg. (Sun Microsystems), где msg = message (в) стяжения (Рис. 18). Рисунок 18 – Пример использования стяжения: sysprep = system preparation 104914 :CCR: Failed to set epoch on node %s errno = %d. (Sun Microsystems), где errno = error number (г) синтаксическое смещение словосочетания, ведущее к компрессии: – подчинительных словосочетаний в функции подлежащего: CE-IPTVPM-3-683007: Keepalive timed out (Cisco ACNS) – подчинительных словосочетаний в функции препозитивного определения: Try down-level version of API instead. (Microsoft XP) Unable to read write-only property. (Microsoft XP) The file may be in read-only memory. (Microsoft XP) Invalid message for single-selection list box. (Microsoft XP) No loader is specified in the boot-block definition file. (Microsoft XP) 77 The service has returned a service-specific error code. (Microsoft XP) – подчинительных словосочетаний в функции подлежащего: CE-BMRNG-3-550014: No origin-server or content-server configured for <domain>, request dropped by DNS Boomerang (Cisco ACNS) – предложений The verify-on-write switch parameter value is not correct. (Microsoft XP) The system is currently running with the last-known-good configuration. (Microsoft XP) CE-NODEMGR-3-330094: killtilldead: iteration count reached 60, bailing out (trying to kill [process]...) (Cisco ACNS) (д) основосложение, ведущее к образованию сложных корневых прилагательных: The media is write-protected. (Microsoft XP) Проведённое исследование показало, что средства компрессии на лексическом уровне действуют весьма эффективно в плане реализации поставленной задачи – сокращения избыточности в сообщении об ошибке и успешной локализации в ограниченном пространстве диалогового окна. Новообразования, полученные вышеозначенными способами, являют собой менее протяжённые лексические форманты по сравнению со словосочетаниями или предложениями. Таким образом, суть использования средств компрессии информации в сообщениях об ошибке на лексическом уровне заключается не только в экономии места, но и времени. 3.3 Синтаксический уровень Анализ исследуемых текстов показал, что на синтаксическом уровне устранение избыточности в текстовом элементе сообщения об ошибке реализуется за счёт употребления (1) односоставных номинативных предложений; (2) формально неполных двусоставных глагольных предложений, (3) парадигматически восполняемого эллипсиса, (4) синтагматически восполняемого эллипсиса, (5) императива (6) сложносочинённых предложений с союзами and, 78 but, or (7) сложноподчинённых предложений с союзом because и предлогами3 while, since, (8) конструкций с инфинитивом, герундием-причастием4. (1) Значительная номинативными экономия предложениями, места обеспечивается которые являются односоставными принципиально безглагольными, т.е. не содержат ни «физических» глагольных форм, ни нулевых форм, но и не предполагают пропуска глагола. Они имеют бытийное значение, которое выражается не лексически, а синтаксически. Как бытийное значение, так и указание на совпадения бытия с моментом речи заключены в главном члене, независимо от отсутствия или наличия в предложении других членов (Рис. 19 и примеры ниже): Рисунок 19 – Пример номинативного предложения с синтаксическим значением: констатация факта, т.е. бытийность. CE-PFS-3-690010: Memory allocation failure (Cisco ACNS) Out of Memory (Microsoft ActiveSync 3.7) В примере на Рис. 20 мы видим выраженную интонацией модальность: Runtime Error! – значение реальности. Второе предложение Abnormal program termination распространено определением abnormal и препозитивным существительным program, образуя словосочетание. Huddleston & Pullum относят after, as, as soon as, before, once, since, while и when к предлогам [CaGEL 2002:612-7], на той же позиции стоит современная английская грамматика. Тем не менее, Swan относит while, when, before, after, и since к союзам [Swan 2009:30.1]. В нашем исследовании мы рассматриваем since и while как предлоги. 4 В современном английском языке больше не принято разграничивать герундий и причастие настоящего времени [CaGEL 2002:82, 1220], поэтому сейчас английские грамматисты используют термин “gerund-participle”. 79 3 Рисунок 20 – Сообщение об ошибке Microsoft Visual C++ Все исследованные номинативные нами предложения с случаи являют собой второстепенными распространённые членами, выраженными препозитивными определениями: Invalid thread identifier. (Microsoft XP) Incorrect function. (Microsoft XP) (2) Формально неполные двусоставные предложения с нулевой формой связки: Disk ^ full--unable to complete save operation (Windows, Access, XP) Ср.5: CE-AUTHCACHE-5-570001: Authcache is 100% full (Cisco ACNS) String ^ too long (Microsoft ActiveSync) Ср.: CE-AUTH-3-110002: Username is too long. (Cisco ACNS) (3) Парадигматически восполняемый эллипсис: CE-CMS-4-706001: Sequence IDSET ^ not found. (Cisco ACNS) File ^ not found in cache (Microsoft ActiveSync) Ср.: The specified file is not encrypted. (Microsoft XP) The entry is not found. (Microsoft XP) ^ Too many fields in ITEMFORMAT (Microsoft ActiveSync) Ср.: There are too many names in the user accounts database. (Microsoft XP) CE-CMS-4-706017: ^ Error while removing table (Cisco ACNS) Ср.: There was an error while deleting the color transform. (Microsoft XP) Реконструкцию нулевых элементов неполных предложений и эллипсисов мы проводили на фоне полных предложений. 80 5 Дальнейшая компрессия обеспечивается за счёт опущения while, причём фоном для сравнения в первом примере послужило предложение, также обладающее эллиптическим признаком: Error ^ opening installation log file. (Microsoft XP) Ср.: CE-RBCP-3-590020: ^ Error while opening socket (Cisco ACNS) Рисунок 22 – Парадигматически восполняемый эллипсис с предлогом while в качестве нулевого элемента Рисунок 23 – Компрессия за счёт опущения while ^ Not Enough Space On Device (Microsoft XP) Ср.: There is not enough space on the disk. (Microsoft XP) ^ Not enough memory to complete this operation. (Microsoft XP) Ср.: There is not enough memory to start the Workstation service. (Microsoft XP) (4) Синтагматически восполняемый эллипсис: Click Next ^ to continue. (Microsoft XP) Нулевым элементом в приведённом примере является слово button/кнопка. ^ Can't find folder. (Microsoft XP) Ср.: The system cannot find the file specified. (Microsoft XP) ^ Can't write extended body. (Microsoft XP) Ср.: The system cannot write to the specified device. (Microsoft XP) CE-REALPXY-3-383002: ^ Failed to get Property (Cisco ACNS) 81 Ср.6: The plugin failed to get the specified property (Cisco ACNS) CE-RBCP-3-590020: <name>: Error ^ while opening socket (Cisco ACNS) Ср.: CE-CMS-4-705073: An error occurred while opening the database update log file. (Cisco ACNS) Table is already synchronized with another database on this computer, so ^ will not be synchronized with this database. (Microsoft ActiveSync) (5) Императив Императив может рассматриваться как одно из средств сокращения избыточности информации в сообщениях об ошибке, поскольку для побудительных предложений типичной является эллиптическая структура, т. е. подлежащее you в них обычно представлено нулевым вариантом. Императивы часто используются в тех сообщениях об ошибке, в которых не только констатируется факт возникновения сбоя, но и содержатся рекомендации, инструкции к дальнейшим действиям пользователя по устранению проблемной ситуации самостоятельно. Так, сообщение об ошибке Microsoft XP содержит подробную информацию о возникшей проблеме и конкретизирует действия пользователя по её устранению: Multiple connections to a server or shared resource by the same user, using more than one user name, are not allowed. Disconnect all previous connections to the server or shared resource and try again. (Microsoft XP) Примером ситуативного эллипсиса служит сообщение об ошибке на Рис. 21: Рисунок 21 – Сообщение об ошибке программы Internet Explorer Фоном для сравнения послужило предложение из раздела «Объяснение», относящегося к данному сообщению об ошибке 82 6 Произошедшая здесь ошибка выражена имплицитно, а система сгенерировала сообщение в ответ на определённые действия пользователя, завершившиеся неудачей. Примеры использования императива в сообщениях об ошибке программы Microsoft ActiveSync представлены ниже: Keep tables synchronized. Overwrite existing tables and/or data. Install program into the default installation folder. (6) Сложносочинённые предложения с союзами and, but, or The remote procedure call failed and did not execute. (Windows XP) Your file system is unmounted, but [str] is not empty. (Cisco ACNS) An attempt was made to logon, but the network logon service was not started. (Windows XP) 174928 :ERROR: process_resource: resource <%s> is offline pending boot, but no BOOT method is registered (Sun Microsystems) The command completed with one or more errors. (Windows XP) CE-LIBCMN-6-520008: Standby interface of group <group no> has either link down or is seeing more than the allowed number of errors (Cisco ACNS) (7) Сложноподчинённые предложения с союзом because и предлогами while, since Unable to eject the medium because it is in a drive. (Windows XP) The attribute cannot be removed because it is not present on the object. (Windows XP) 8345 The object cannot be added because the parent is not on the list of possible superiors. (Sun Microsystems) 158530 :CMM: Halting because this node is severely short of resident physical memory. (Sun Microsystems) CE-NODEMGR-3-330046: Stopping the service [service] because it is restarting too often. (Cisco ACNS) 83 CE-NODEMGR-0-330045: Rebooting the device because service [service] is dead. (Cisco ACNS) Анализ придаточных предложений с вводным предлогом while показал, что в сообщениях об ошибке наиболее часто встречаются случаи употребления герундия-причастия (while loading the profile file) по сравнению с конструкцией S + V (subject + verb) (while this call was still processing). Таким образом, придаточное предложение с герундием-причастием может рассматриваться как является эффективное средство сокращения избыточности в сообщениях об ошибке на синтаксическом уровне. 197997 :clexecd: dup2 of stdin returned with errno %d while exec'ing (%s) (Sun Microsystems) CE-RBCP-3-590020: <name>: Error while opening socket CE-CMS-4-705073: An error occurred while opening the database update log file. (Cisco ACNS) CE-AUTOREG-3-111006: Error while starting up DHCP client (Cisco ACNS) There was an error while deleting the color transform. (Windows XP) CE-DIST-2-211006: metadata receiver failed since number of job in sync queue exceeded maximum limit. (Cisco ACNS) The cluster resource could not be deleted since it is a core resource. (Windows XP) (8) Было выявлено, что одними из наиболее действенных средств формирования компактных структур в сообщениях об ошибке на английском языке являются (а) инфинитивные конструкции и (б) герундий-причастие. (а) Инфинитивные конструкции В ходе анализа всего корпуса сообщений об ошибке нами были зафиксированы следующие устойчивые сочетания: Failed + to-Inf. (40 случаев Windows XP; 214 случаев Cisco; 12 случаев Sun Microsystems): The directory service failed to authorize the request. (Windows XP) 84 The workstation failed to boot. (Windows XP) CE-DS-3-231300: Failed to send verification msg. (Cisco ACNS) CE-HTTP-2-270021: Failed to get list after 3 retries. (Cisco ACNS) 104914 :CCR: Failed to set epoch on node %s errno = %d. (Sun Microsystems) 141236 :Failed to format stringarray for property %s from value %s. (Sun Microsystems) Unable + to-Inf. (44 случая Windows XP; 10 случаев Sun Microsystems): Unable to remove the file to be replaced. (Windows XP) CE-DNS-2-221003: HTTP DNS cache unable to open a UDP socket to send queries. (Cisco ACNS) 148393 :Unable to create thread. Exiting. (Sun Microsystems) 191492 :CCR: CCR unable to read root file system (Sun Microsystems) Problem + to-Inf. CE-ACL-3-533022: Internal error: Problem to allocate memory. (Cisco ACNS) CE-ACL-3-533023: Problem to obtain ACL entry. (Cisco ACNS) (б) Герундий-причастие в функции описания текущего процесса: CE-NODEMGR-5-330059: Switching to run level (Cisco ACNS) Halting to prevent split brain with node %ld. (Microsoft XP) Caching (Microsoft XP) CE-NODEMGR-0-330009: Nodemgr Exiting. (Cisco ACNS) 85 § 4. Стилистические средства сокращения избыточности Устранение избыточности в сообщениях об ошибке реализуется не только методом сокращения длины речевой цепи за счёт использования более «экономичного средства», но и за счёт «рационализации» средств выражения – их упрощения или увеличения информативной насыщенности лексических единиц путём использования ёмких, экспрессивно-эмоциональных средств, несущих наряду с предметно-логической стилистическую информацию. Анализ корпуса отобранных текстов выявил широкую практику применения терминов-метафор и эпитетов для создания экспрессивности высказывания и обеспечения однозначности его понимания, что в определённой степени служит сокращению избыточности в сообщениях об ошибке. 4.1 Термины-метафоры Являясь предельно лаконичными и исключающими многозначность трактовки, в плане номинации термины обладают мощным потенциалом логикосемантической организации высказывания. Отобранный материал мы классифицировали, опираясь на следующие модели образования терминов-метафор, предложенные современными исследователями [Дудецкая 2007, Сытникова 2008]: 1) антропоморфная модель (подразумевающая человека со всеми его биологическими и психоинтеллектуальными характеристиками и различными проявлениями его деятельности в качестве центральной сферы-донора при метафорическом терминообразовании); 2) неантропоморфная модель (подразумевающая явления и предметы окружающей человека действительности в качестве сфер-доноров при метафорическом терминообразовании). Нами были выделены следующие классы антропоморфных терминовметафор, обеспечивающих сокращение избыточности в сообщении об ошибке: (1) Родственные отношения: (а) child, (б) parent, (в) grandparent, (г) sibling 86 (а) child (англ.) – дочерний элемент; дочерняя запись; порождённый элемент; порождённый объект; порождённый процесс. 146961: Signal %d terminated the child process. (Sun Microsystems) CE-NODEMGR-3-330061: no child alive. (Cisco ACNS) A naming context head must be the immediate child of another naming context head, not of an interior node. (Microsoft Windows XP) (б) parent (англ.) – запись-предок; родительская запись; родительский элемент; порождающая запись; порождающий элемент. CE-CMS-4-716062: the group property does not have parent. (Cisco ACNS) The parent directory could not be located. (Microsoft Windows XP) 166362:clexecd: Got back %d from I_RECVFD. Looks like parent is dead. (Sun Microsystems) (в) grandparent (англ.) – предпоследняя версия обновлённого файла; файл в состоянии, предшествующем двум последним обновлениям. This object is not allowed to change its grandparent container. Moves are not forbidden on this object, but are restricted to sibling containers. (Microsoft Windows XP) (г) sibling (англ.) – одноуровневый элемент This object is not allowed to change its grandparent container. Moves are not forbidden on this object, but are restricted to sibling containers. (Microsoft Windows XP) (2) Физиология человека: 146238 :CMM: Halting to prevent split brain with node %ld.(Sun Microsystems) CE-LIBCMN-2-520018: Could not get the memory size (Cisco ACNS) (3) Физические действия, поступки человека: CE-ACQ-2-100007: Request hangs, will restart acquirer to correct the problem. (Cisco ACNS) The system cannot find the file specified. (Microsoft Windows XP) CE-ACQ-2-100011: Failed to write in to NAS. (Cisco ACNS) 87 The device does not recognize the command. (Microsoft Windows XP) CE-ACQ-2-100009: Failed to read Channel=[chars], Channel table may have been dropped accidentally. (Cisco ACNS) CE-AUTH-3-110003: Failed to release pam handler. (Cisco ACNS) CE-AUTHMOD-3-540018: Failed to lock authentication server status. (Cisco ACNS) CE-AUTHMOD-3-540040: Failed to open LDAP config file. (Cisco ACNS) CE-AUTHMOD-5-540012: Thread monitor kills one thread. (Cisco ACNS) CE-CMS-4-716012: Update did not die when told to. (Cisco ACNS) The recipient process has refused the signal. (Microsoft Windows XP) An attempt to modify a resource property failed because it conflicts with another existing property. (Microsoft Windows XP) Service experienced a severe error and can no longer provide remote boot for 3Com 3Start remote boot clients. (Microsoft Windows XP) (4) Человек и его состояние: The network is busy. (Microsoft Windows XP) CE-NODEMGR-6-330049: Service [service] is dead, do nothing according to the config. (Cisco ACNS) A local object with this GUID (dead or alive) already exists. (Microsoft Windows XP) All pipe instances are busy. (Microsoft Windows XP) CE-NODEMGR-3-330061: no child alive. (Cisco ACNS) 166362:clexecd: Got back %d from I_RECVFD. Looks like parent is dead. (Sun Microsystems) Invalid (англ.) – больной; неверный Invalid flags. (Microsoft Windows XP) 88 (5) Предметы, окружающие человека: CE-RTSP-3-403005: [Procedure] Failed to disable Real [service] evaluation on entering valid license key. (Cisco ACNS) CE-NODEMGR-0-330034: fork failed while stopping service (Cisco ACNS) Invalid flags. (Microsoft Windows XP) 149.195867 :clexecd: Unexpected event mask %x in events of the control fd. (Sun Microsystems) CE-LIBCMN-3-520011: Error while trying to reach the gateway (Cisco ACNS) The semaphore cannot be set again. (Microsoft Windows XP) The pipe has been ended. (Microsoft Windows XP) (6) Социальный статус, род деятельности человека: The requested operation could not be performed because the directory service is not the master for that type of operation. (Microsoft XP) The object and parent must be of the same type, either both masters or both replicas. (Microsoft XP) CE-CMS-4-705026: ServantUI::whatPasswordsAreDefault received an unexpected Class type... (Cisco ACNS) The media identifier does not represent a valid cleaner. (Microsoft XP) CE-IPTVPM-5-683000: Question Manager started (Cisco ACNS) CE-ICP-6-296002: Healing Mode: the corner case happens (Cisco ACNS) (7) Мифология, религия: CE-ICAP-3-690100: Error during rpc to ICAP daemon (Cisco ACNS) Анализ всего корпуса текстов показал, что в сообщениях об ошибке преобладающим типом являются антропоморфные термины-метафоры. В результате, мы смогли выделить всего три класса неантропоморфных терминовметафор, а именно: (1) Флора и фауна: The directory service failed to lock a tree in preparation for a tree deletion because the tree was in use. (Microsoft XP) 89 The source object's SID already exists in destination forest. (Microsoft XP) A root or link with the given name already exists. (Microsoft XP) 191492 :CCR: CCR unable to read root file system. (Sun Microsystems) The root object must be the head of a naming context. The root object cannot have an instantiated parent. (Microsoft XP) Having a parent that is an alias is not permitted. Aliases are leaf objects. (Microsoft XP) The object is a leaf object. (Microsoft XP) The point passed to GetMouseMovePoints is not in the buffer. (Microsoft XP) 187307 :invalid debug level: '%s'. (Sun Microsystems) (2) Текстура объекта: CE-NODEMGR-0-330014: Hard reboot the device now due to timeout. (Cisco ACNS) CE-CMS-4-716069: Software Update Error (Cisco ACNS) While accessing the hard disk, a disk operation failed even after retries. (Microsoft XP) (3) Ландшафт: CE-BYPS-4-130002: BYPASS: System going into Bypass mode. (Cisco ACNS) 4.2 Эпитеты Несмотря на максимальную приближённость сообщений об ошибке к жанру технических текстов, инструкций, описаний технологического процесса, отличительными признаками которых являются высокая терминологичность, чёткость формулировок, а также отсутствие образности и эмоциональности выражения, нами стилистического были приёма, отмечены случаи характерного использования преимущественно эпитета для – текстов «усиленных», то есть, художественных. Данное обстоятельство также отмечает в своём исследовании О.Г. Лебедева, указывая на то, что в английских научно-технических текстах встречаются «эмоциональные эпитеты, образные и фигуральные выражения, риторические 90 вопросы и тому подобные стилистические приёмы, оживляющие повествование и более свойственные разговорному стилю или художественной речи» [Лебедева 2011]. Частичный отказ от объективно-описательной манеры изложения, лишенной эмоциональности и стилистических «прикрас», по сути, нарушение стилистического единства текста можно объяснить тем, что образы значительно облегчают понимание и усваивание полученных сведений. В сообщениях об ошибке эпитеты могут рассматриваться как одно из средств сокращения избыточности, поскольку «метко», а порой эмоционально, характеризуют определяемое понятие, подчёркивают тот единственный признак, на который в первую очередь должен обратить внимание адресат сообщения. Анализ отобранных для данного исследования текстов показал, что наивысшей частотностью употребления обладают следующие эпитеты: (1) Unrecognized (англ.) – неопознанный; нераспознанный. Отмечена сочетаемость прилагательного unrecognized со следующими существительными: (а) message (англ.) – сообщение Unrecognized message received in mailslot. (Microsoft Windows XP) (б) token (англ.) – знак; символ; ярлык; маркёр (Рис. 24) Рисунок 24 – Сообщение об обнаружении неопознанного символа (в) code (англ.) – код An unrecognized network control block (NCB) return code was received. (Microsoft Windows XP) (г) reply (англ.) – ответ; отклик CE-PM-3-682621: unrecognized reply for CE IP address in CDM answer (Cisco ACNS) 91 (2) Unexpected (англ.) – неожиданный; непредвиденный; внезапный; нечаянный; нежданный; непредусмотренный. Отмечена сочетаемость прилагательного unexpected со следующими существительными: (а) error (англ.) – ошибка An unexpected network error occurred. (Microsoft Windows XP) Рисунок 25 – Сообщение о непредвиденной ошибке (б) message (англ.) – сообщение CE-HTTP-2-270010: process_ntlm_type3_msg: unexpected type-3 message, ntlm_state=<number> (Cisco ACNS) (в) header (англ.) – заголовок CE-AUTHCACHE-3-570006: Unexpected NTLM proxy request header (Cisco ACNS) (г) mask (англ.) – маска 149.195867 :clexecd: Unexpected event mask %x in events of the control fd. (Sun Microsystems) (д) length (англ.) – длина CE-HTTP-2-270009: Unexpected NTLM username length : <number> (Cisco ACNS) (е) type (англ.) – тип CE-DS-3-230300: Unexpected msg type, ds client and server out of sync. (Cisco ACNS) (ж) format (англ.) – формат CE-SNMP-2-430010: / proc/net/snmp header line has unexpected format. (Cisco ACNS) (з) value (англ.) – значение 92 CE-STREAMCACHE-3-673024: [Procedure] - Unexpected value of item <item name> (Cisco ACNS) (и) block (англ.) – блок An unexpected network control block (NCB) was received. (Microsoft Windows XP) (к) code (англ.) – код The system returned an unexpected error code. (Microsoft Windows XP) (л) end (англ.) – конец **** unexpected end of message **** (Microsoft Windows XP) (м) identifier (англ.) – идентификатор Unexpected on-medium identifier. (Microsoft Windows XP) (н) packet (англ.) – пакет An unexpected protocol packet was received. (Microsoft Windows XP) Нами был зафиксирован один случай выражения эпитета наречием: CE-RPC-2-620003: Child process [pid] was killed unexpectedly with signal [signal number] (Cisco ACNS) (3) Critical (англ.) – критический; решающий; переломный; опасный; угрожающий; осуждающий; критикующий; разборчивый; требовательный; крайне необходимый; нормируемый; рискованный; критичный; острый; дефицитный; первостепенной важности; крайне важный; значительный. Отмечена сочетаемость прилагательного critical со следующими существительными: (а) extension (англ.) – расширение The server does not support the requested critical extension. (Microsoft Windows XP) (б) object (англ.) – объект Critical Directory Service System objects cannot be deleted during tree delete operations. (Microsoft Windows XP) (в) error (англ.) – ошибка 93 Рисунок 26 – Сообщение о возникновении критической ошибки (4) Severe (англ.) – серьёзный; строгий; суровый; тяжёлый; жёсткий. Отмечена сочетаемость прилагательного severe со следующими существительными: (а) error (англ.) – ошибка Service experienced a severe error and can no longer provide remote boot for 3Com 3Start remote boot clients. (Microsoft Windows XP) (б) problem (англ.) – проблема CE-DISK-1-200035: One or more disk partitions have severe file system problem. (Cisco ACNS) Зафиксирован один случай выражения эпитета наречием: 158530 :CMM: Halting because this node is severely short of resident physical memory. (Sun Microsystems) (5) Unrecoverable неизлечимый; (англ.) – неустранимый; невозвратимый; непоправимый; потерянный безвозвратно; невосстанавливающийся; необратимый. Отмечена сочетаемость прилагательного unrecoverable со следующими существительными: (а) error (англ.) – ошибка There was an unrecoverable error in the dynamic- link library of the service. (Microsoft Windows XP) CE-NODEMGR-0-330016: Rebooting the device because of unrecoverable error. (Cisco ACNS) 94 Рисунок 27 – Сообщение о невосстановимой ошибке Также был отмечен один случай выражения эпитета наречием: An I/O operation initiated by the registry failed unrecoverably. (Microsoft Windows XP) (6) Fatal (англ.) – фатальный; роковой; неизбежный; губительный; пагубный; смертельный; гибельный; смертный; неотвратимый; неустранимый. Отмечена сочетаемость прилагательного fatal со следующими существительными: (а) error (англ.) – ошибка 197456 :CCR: Fatal error: Node will be killed. (Sun Microsystems) Fatal error during installation. (Microsoft Windows XP) CE-NODEMGR-0-330011: Rebooting the device because of fatal system error. (Cisco ACNS) (б) exception (англ.) – исключительная ситуация; особая ситуация; исключительный случай; нештатная ситуация. Рисунок 28 – Сообщение о возникновении нештатной ситуации (7) Dangerously (англ.) – опасно; угрожающе; в опасном положении или состоянии. 95 CE-LOGGING-1-580005: Sysfs space dangerously low. (Cisco ACNS) (8) Unholy (англ.) – нечестивый; дьявольский; злобный; ужасный; порочный; богопротивный; страшный; безобразный; жуткий. Рисунок 29 – Сообщение о возникновении «ужасной» ошибки Полученные данные позволяют констатировать зависимость выбора эпитета от конкретной ситуации, описываемой в сообщении об ошибке. Так, эпитет unexpected, отмеченный максимальной сочетаемостью, обладает наименьшей степенью эмоциональной напряжённости, что позволило использовать его для определения широкого спектра проблем без их соотнесения со степенью угрозы. По мере повышения уровня серьёзности ошибки, возрастает и степень эмоциональной напряжённости эпитета: unrecognizable → unexpected → critical → severe → unrecoverable → fatal → unholy. Анализ комбинации A+N (прилагательное + существительное) показал, что наивысшей сочетаемостью обладает существительное error, причём наибольшее количество сочетаний было зафиксировано с эпитетом fatal. На основании полученных данных мы можем констатировать начало процесса превращения словосочетания fatal error в устойчивое выражение или постоянный эпитет «эры информационной» (Рис. 30). Рисунок 30 – «Фатальная ошибка» 96 ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ 1. В условиях ограниченного коммуникативного пространства, которое рассматривается в качестве доминантного экстралингвистического признака, определяющего верхнюю границу текста, сообщение об ошибке подвергается формально-структурной компрессии, которая достигается целым комплексом средств сокращения избыточности, как языковых, так и неязыковых. Степень компрессии электронного текста в ограниченном коммуникативном пространстве, а также средства сокращения избыточности в каждом конкретном случае зависят от коммуникативной цели, а, следовательно, могут варьироваться от сокращения объёма текста и незначительного сжатия на морфологическом уровне до применения целой комбинации средств на всех уровнях. 2. Анализа всего корпуса отобранных сообщений об ошибке позволил выделить четыре основные группы неязыковых средств сокращения избыточности. Первая группа объединяет графические элементы: пиктограммы (графические элементы, относящие сообщение к одному из четырёх типов – предупреждению, запросу, информации, ошибке), «эмотиконы» и «дудлы». Ко второй группе были отнесены: идентификаторы ошибок (коды, представленные в сообщении об ошибке в виде последовательности цифр и прописных букв, в которых заложена информация о степени серьёзности ошибки), мнемонический код, код устройства, код источника. К третьей группе относятся пространственное размещение и шрифт. Четвертая группа объединяет гипертекстовые ссылки, представляющие наиболее эффективный (из четырёх рассмотренных неязыковых средств сокращения избыточности) способ достижения краткости в сообщении об ошибке. 3. При своём сравнительно небольшом объёме (1-2 предложения в текстовой строке) текстовый элемент диалогового окна обладает высокой степенью информативности, перформативности с чётко выраженной инструктивной 97 прагматикой, поэтому организация подобных текстов сопровождается оптимальным словоупотреблением, выбором тех средств выражения, которые оптимально эксплицируют содержание сообщения об ошибке, раскрывают его суть, адекватно передают описываемую ситуацию. Лаконичность текста обеспечивается за счёт употребления наименьшего количества слов, исключая неоправданное внутритекстовое дублирование и сокращая избыточность, при этом, не допуская переход за второй коммуникативный предел. 4. Дальнейшая компрессия в сообщении об ошибке обеспечивается целым комплексом средств на морфологическом, лексическом и синтаксическом уровнях. Сокращение избыточности на морфологическом уровне достигается за счёт употребление нулевого артикля, кратких отрицательных форм вспомогательных и модальных глаголов, аффиксации и использования притяжательного падежа вместо словосочетания с of. В исследованных сообщениях об ошибке компрессия на лексическом уровне обеспечивается заменой языковых единиц более краткими (синонимы, заместители), частичным устранением языковых единиц из акта общения (полные и частичные аббревиатуры, стяжения, усечения), образованием сложных слов на базе словосочетаний или предложений в результате снижения уровня компонентов исходного словосочетания или предложения. На синтаксическом уровне устранение избыточности в текстовом элементе сообщения реализуется за счёт употребления односоставных номинативных предложений, формально предложений, неполных парадигматически синтагматически восполняемого сложносочинённых предложений двусоставных глагольных восполняемого эллипсиса, с союзами эллипсиса, императива, and, but, or, сложноподчинённых предложений с союзом because и предлогами while, since, конструкций с инфинитивом, герундием-причастием. 5. Анализ отобранного корпуса текстов выявил широкую практику применения стилистических средств: терминов-метафор, эпитетов для 98 создания экспрессивности высказывания и обеспечения однозначности его понимания, что в определённой степени служит сокращению избыточности в сообщениях об ошибке. Являясь предельно лаконичными и исключающими многозначность трактовки, в плане номинации термины обладают мощным потенциалом логико-семантической организации высказывания. 6. Адекватное восприятие сообщений об ошибке обеспечивается, прежде всего, наличием определённых фоновых знаний, единых для порождающего текст (разработчика (пользователя). Таким программы) и информационным интерпретирующего фондом, текст обеспечивающим успешную коммуникацию, являются социальные фоновые знания, то есть те, что известны всем участникам коммуникативного акта (в нашем случае, диалога разработчика программы с пользователем) ещё до начала сообщения. Тем не менее, зачастую социальных фоновых знаний пользователя бывает недостаточно для декодирования сообщений с высокой степенью напряжённости, т.е. содержащих информацию в виде цифровых и буквенных кодов идентификаторов, локальных аббревиатур. Элиминация безуспешной коммуникации на данном этапе обеспечивается либо за счёт введения полезной избыточности в сообщение об ошибке, либо за счёт предоставления дополнительной справочной информации в форме таблиц кодов ошибок, списков сокращений пользователя, вынесенной за рамки диалогового окна. 99 и руководств ЗАКЛЮЧЕНИЕ В эпоху становления информационного общества и стремительного развития современных технических средств связи различные аспекты социального рассматриваются сквозь призму коммуникации. При изучении различных форм и видов коммуникации исследователи, в первую очередь, обращаются к понятию «коммуникативное пространство». В исследованиях последнего десятилетия коммуникативное пространство рассматривается не столько как «вспомогательное средство», «фон», «оболочка», призванные выявить существенные отличия того или иного типа дискурса, сколько как предмет пристального структуры, контента изучения и, самое особенностей главное, самого пространства, взаимообусловленного его влияния коммуникативного пространства, культуры и языка. В процессе исследования корреляции элементов диады «пространство – текст» нами было выявлено условие, при котором пространство из пассивного составляющего рассматриваемой диады преобразуется в активный элемент, определённым образом влияющий на структурную организацию текста, локализованного в таком пространстве. Таким условием, на наш взгляд, является наличие ограничивающей структуры коммуникативного пространства, позволяющее рассматривать его как ограниченное коммуникативное пространство. Среди основных признаков, присущих ограниченному коммуникативному пространству, прежде всего, необходимо отметить наличие физических границ, которые обусловливают пространственную ограниченность, замкнутость, стеснённость. Всё вышеперечисленное создаёт определённые трудности, связанные с задачей успешной локализации текста в условиях дефицита места. Полученные наблюдения позволяют констатировать влияние одной из «частных» форм пространства на текст, что в значительной степени может расширить спектр исследований в данном направлении. 100 Рассмотренные нами формы ограниченного коммуникативного пространства можно условно объединить в две основные группы, а именно, бумажные носители и электронные среды. Механизмы преодоления фактора ограниченности «вместилища» во многом зависят от целевого пространства локализации вербального текста, но в большинстве случаев их суть составляет устранение языковой избыточности, позволяющее добиться значительной компрессии текста. В ходе нашего исследования мы проанализировали механизмы сокращения избыточности в особом типе текстов электронной коммуникации – сообщении об ошибке компьютерной программы, локализованном в диалоговом окне – ограниченной прямоугольной области экрана, и являющимся обязательным элементом программы. Полученные данные позволили прийти к выводу, что компрессия в текстах сообщений об ошибке достигается за счёт комплексного использования различных средств сокращения избыточности, как языковых, так и неязыковых, с учётом того технического потенциала, который обеспечивается «электронной» сущностью рассматриваемых текстов. Результаты исследования позволяют в определённой степени говорить о некоторых наметившихся тенденциях, в частности, о переносе ряда средств сокращения избыточности, свойственных устной речи, в письменную. Лаконичная организация текстового элемента в диалоговом окне, а также точность и конструктивность информации, содержащейся в сообщении, являются обязательными условиями создания эффективных сообщений об ошибке. Чтобы создать качественную техническую документацию к программным продуктам требуется компетенция самых разных наук, и лингвистика в этом ряду занимает далеко не последнее место. 101 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ Нормативные документы 1. ГОСТ 6.30-2003 – Государственный стандарт РФ ГОСТ Р 6.30-2003 «Унифицированные системы документации. Унифицированная система организационно-распорядительной документации. Требования к оформлению документов» (принят и введен в действие постановлением Госстандарта РФ от 3 марта 2003 г. N 65-ст). URL: http://base.garant.ru/185891/ (дата обращения: 22.08.2014). 2. sizes ISO 216:2007 – Writing paper and certain classes of printed matter – Trimmed – A and B series, and indication of machine http://www.iso.org/iso/catalogue_detail.htm?csnumber=36631(дата direction. URL: обращения: 22.08.2014). 3. JIS P 0138:1998 – JIS P 0138-61 (JIS P 0138:1998): process finished paper size. Japanese Industrial Standards (JIS) (日本工業規格 Nippon Kōgyō Kikaku). URL: http://kikakurui.com/p/P0138-1998-02.html (дата обращения: 22.08.2014). Литература 1. М.: Алексеев 2004 – Алексеев П.В. Социальная философия: Учебное пособие. ООО "ТК Велби", 2003 – 256 с. URL: http://bookre.org/reader?file=536098&pg=1 (дата обращения: 22.08.2014). 2. Алянская 1982 – Алянская Э.Н. К вопросу о лексико-синтаксической компрессии в языке научно-технической литературы / Э.Н. Алянская // Анализ стилей зарубежной художественной и научной литературы. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1982. – Вып.3. С. 9-13. 3. Апель 2001 – Апель Карл-Отто. Трансформация философии. Пер. с нем. / Перевод В. Куренной, Б. Скуратов. М.: «Логос», 2001. – 344 с. 4. Арестова, Войскунский 2000 – Арестова О.Н. Мотивация пользователей Интернет // Гуманитарные исследования в Интернете / Под ред. А.Е. Войскунского. М.: Можайск-Терра, 2000. С.55–76. 102 5. Арнольд 1959 – Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка. – М., 1959. 6. Арутюнова 1976 – Н.Д. Арутюнова. Предложение и его смысл: Логико- семантические проблемы. / АН СССР. Ин-т языкознания. – М.: Наука, 1976. – 383 с. 7. Бархударов 1966 – Бархударов Л.С. Структура простого предложения современного английского языка. - М.: Высш.шк., 1966. – 200 с. 8. Бахтин 1975 – Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. – М.: Художеств. лит., 1975. – 502 с. 9. Бахтин 1986 – Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках: Опыт философского анализа // Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М., 1986. 10. Белл 1999 – Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М.: Academia, 1999. 11. Бергельсон 2002 – Бергельсон М.Б. Языковые аспекты виртуальной коммуникации // Вестник МГУ. Сер. 19, № 1. Лингвистика и межкультурная коммуникация: Сб. науч. тр. – Москва, 2002. 12. Боброва 1986 – Боброва К.А. Компрессия как средство повторной номинации в немецком диалогическом тексте // Единицы в коммуникативном и номинативном аспектах. Л., 1986. 13. Бодуэн де Куртенэ 1963 – Бодуэн де Куртенэ И.А. Некоторые общие замечания о языковедении и языке» / И.А. Бодуэн де Куртенэ // Избранные труды по общему языкознанию: В 2 т. – М., 1963. – Т. 1. С.55. 14. Бондаренко 2004 – Бондаренко киберпространства. С.В. Социальная общность URL: http://emag.iis.ru/arc/infosoc/emag.nsf/BPA/c5544a701b75c0b7c3256d570040b854 (дата обращения: 22.08.2014). 15. Бондаренко 2005 – Бондаренко С.В. Особенности символико-смысловых взаимодействий в рамках молодёжной субкультуры мобильной коммуникации. // 103 В сб. Молодёжь Юга России: положение, проблемы, перспективы / Под ред. В.В. Черноуса / Южнороссийское обозрение Центра системных региональных исследований ИППК РГУ и ИСПИ РАН. Вып. 31. Ростов-на-Дону, 2005. С.28-51. 16. Борисова 2004 – Борисова С.А. Онтологическая триада «пространство – человек – текст» как специфическая коммуникативная система: психолингвистическое исследование: Дис. … докт. филол. наук. – Ульяновск, 2004. 17. Брудный 1986 – Брудный А.А. Текст как форма существования знания // Знание, понимание, действительность. Фрунзе, 1986. 18. Будагов 1972 – Будагов Р. А. Определяет ли принцип экономии развитие и функционирование языка? // Вопросы языкознания. – М., 1972. – № 1. С.17-36. 19. Бузаров 1997 – Бузаров В.В. Об одном из способов реализации языковой экономии / В.В. Бузаров // ИЯШ. – М., 1997. – №5. С.65-69. 20. Валгина 1998 – Валгина Н.С. Теория текста: Учебное пособие. Москва: Изд-во МГУП «Мир книги», 1998. – 210 с. 21. Вейхман 2005 – Вейхман Г.А. Грамматика текста: Учебное пособие по английскому языку. – М.: Высшая школа, 2005. – 640 с. 22. Ворожбитова 2005 – Ворожбитова А.А. Теория текста: Антропоцентрическое направление. – М.: Высшая школа, 2005. – 368 с. 23. Воронцова 2009 – Воронцова Т. А. Коммуникативное пространство в лингвопрагматической парадигме/Т. А. Воронцова // Вестник Удмуртского университета. Серия История и филология, 2009,N Вып. 1. С.11-17. 24. Гайда, Вершинин, Шульц 1988 – Гайда А.В., Вершинин С.Е., Шульц В.Л. Коммуникация и эмансипация: критика методологических основ социальной концепции Ю. Хабермаса. Свердловск, 1988. 25. Гак 1998 – Гак В.Г. Языковые преобразования. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. – 768 с. 26. Галичкина 2001 – Галичкина Е. Н. Специфика компьютерного дискурса на английском и русском языках. Дис. ... канд. филол. наук. – Астрахань, 2001. 104 27. Галкин 2000 – Галкин Д. Виртуальный дискурс в культуре постмодерна // Критика и семиотика. 2000. № 1-2. 28. Гальперин 2007 – Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. Изд. 5-е, стереотипное. М.: КомКнига, 2007. – 144 с. 29. Гаспаров 1996 – Гаспаров Б.М. Язык, память, образ: Лингвистика языкового существования. - М.: «Новое литературное обозрение», 1996. – 352 с. 30. Горошко 2003 – Горошко Е. И. Особенности создания текста ВЕБ-страницы // Материалы научно-практической конференции “Понимание в коммуникации”. – М.: МГГИИ, 2003. 31. Горошко 2009 – Горошко Е. И. К уточнению понятия «компьютерно- опосредованной коммуникация»: проблемы терминоведения //Образовательные технологии и общество, 12(2), 2009. http://ifets.ieee.org/russian/depository/v12_i2/pdf/11.pdf С.445-454. (дата URL: обращения: 22.08.2014). 32. Дедова 2001 – Дедова О. В. Лингвистическая концепция гипертекста: основные понятия и терминологическая парадигма // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 2001. № 4. С.22-36. 33. Демьянков 1984 – Демьянков В.З. Коммуникативное воздействие на структуру сознания // Роль языка в структурировании сознания. М.: Институт философии АН СССР, 1984. – Ч.1. С.138-161. 34. Дресслер 1978 – Дресслер В. Введение в лингвистику текста // Проблемы теории текста: Реферативный сборник. М., 1978. С.55-73. 35. Дудецкая 2007 – Дудецкая С. Г. Метафоризация как способ терминообразования (на материале английской терминологии черепно-челюстнолицевой хирургии и стоматологии): Автореф. дис. … канд. филол. наук. Самара, 2007. – 24 с. 36. Дюндик 2007 – Дюндик Б.П. Компрессия и некоторые вопросы перевода // Бизнес-образование и эффективное развитие экономики. Иркутск: ИГУ, 2007. С.282–288. 105 37. Жарков 2002 – Жарков С. Shareware: профессиональная разработка и продвижение программ. – БХВ-Петербург, 2002. – 320 с. 38. Жилин 1971 – Жилин И.М. Синтаксическая компрессия в новых германских языках / И.М. Жилин // ИЯШ. – М., 1971. – №5. С.15-22. 39. Золотова 2002 – Золотова Т.А. Категории времени и вида с точки зрения текста // Вопросы языкознания. – М., 2002, № 3. С.8-29 40. Иванов 2000 – Иванов Л. Ю. Язык интернета: заметки лингвиста // Словарь и культура русской речи. – М.: Азбуковник, 2000. 41. Ильченко 1994 – Ильченко Л.М. Синтаксическая компрессия в функциональных стилях языка. Армавир, 1994. Рукопись в ИНИОН РАН № 49166. 42. Карасик 1992 - Карасик В.И. Язык социального статуса. // М.: Ин-т языкознания РАН; Волгогр. гос. пед. ин-т, 1992. – 330 с. 43. Кастельс 2000 – Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: ГУ ВШЭ, 2000. 44. Кобков 1967 – Кобков В.П. О способах сжатия текста при сохранении смысла // Исследования по языку и фольклору. Сб. науч. работ Новосибирского ун-та. Новосибирск, 1967. 45. Кобозева 1997 – Кобозева И.М. Грамматика описания пространства. – Логический анализ языка. Языки пространств, Москва, 1997. С.152 – 163. 46. Кондрашов 2004 – Кондрашов П. Е. Компьютерный дискурс: социолингвистический аспект. Дис. канд. филол. наук, Краснодар, 2004. 47. Костомаров, Бурвикова 1998 – Бурвикова Н. Д. Особенности понимания современного русского текста / Н. Д. Бурвикова, В. Г. Костомаров // Русистика : лингвистическая парадигма конца XX века : сб. статей. — СПб., 1998. 48. Кравченко 2003 - Кравченко А.В. Что такое коммуникация? // Прямая и непрямая коммуникация: Сб. науч. ст. Саратов: Изд-во ГосУНЦ «Колледж», 2003. С.27 – 39. 106 49. Кубрякова 1997 – Кубрякова Е.С. Язык пространства и пространство языка (к постановке проблемы) / Е.С. Кубрякова // Известия РАН. Серия литературы и языка. – 1997. – №3. С.30. 50. Кубрякова 2001 – Кубрякова Е.С. О тексте и критериях его определения. – Текст. Структура и семантика. Т. 1. – М., 2001. С.72-81 51. Лебедева 1997 – Лебедева Л. Б. Семантика «ограничивающих» слов. – Логический анализ языка. Языки пространств, Москва, 1997. С.93-98. 52. Лебедева 2011 – Лебедева О. Г. Стилистико-грамматические особенности английского текста [Текст] / О. Г. Лебедева // Филология и лингвистика: проблемы и перспективы: материалы междунар. науч. конф. (г. Челябинск, июнь 2011 г.). — Челябинск: Два комсомольца, 2011. С.35-37. 53. Левин, Бароди 1996 – Левин Дж., Бароди К. Секреты Интернет. М.: Диалектика, 1996. 54. Лекант 2009 – Современный русский литературный язык: Новое издание: учебник / П.А. Лекант, Л.Л. Касаткин, Е.В. Клобуков, Л.П. Крысин; под ред. П.А. Леканта. М.: Высш. школа, 2009. – 766 с. – Автор раздела «Синтаксис» – П.А. Лекант. 55. Леонтович 2000 – Леонтович О. А. Компьютерный дискурс: языковая личность в виртуальном мире // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс. – Волгоград: Перемена, 2000. 56. Лихачёв 1983 – Лихачёв Д.С. Текстология. (На материале русской литературы X-XVII веков). – М.: Наука, 1983. – 639 с. 57. Лоскутникова 2004 – Современная теория коммуникации: Учебно- методическое пособие. – Томск: Изд-во Том. Ун-та, 2004. – 66 с. 58. Лотман 1970 – Лотман Ю.М. Структура художественного текста. – М.: Искусство, 1970. – 384 с. 59. Лотман 1981 – Лотман Ю.М. Мозг — текст — культура — искусственный интеллект // Семиотика и информатика. М., 1981. Вып. 17. С.3–17. 107 60. Лотман 1986 – Лотман Ю.М. От редакции: к проблеме пространственной семиотики // Труды по знаковым системам. Вып. 720. Семиотика пространства и пространство семиотики. Тарту: Уч. зап. Тартуского гос. ун-та, 1986. С.3-6. 61. Лотман 1988 – Лотман Ю.М. Художественное пространство в прозе Гоголя // Лотман Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин. Лермонтов. Гоголь: Книга для учителя. – М.: Просвещение, 1988. С.251–292. 62. Лотман 1996 – Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек – Текст – Семиосфера – История. М.: Языки русской культуры, 1996. – 464 с. 63. Лотман 2000 – Лотман Ю.М. Семиосфера / Ю.М. Лотман. – СПб.: Искусство-СПб., 2000. – 704 с. 64. Лотман 2004 – Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб.: Искусство-СПБ, 2004. 65. Лукин 2005 – Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории. Аналитический минимум. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Издательство «Ось-89», 2005. – 560 с. 66. Луман 1994 – Луман Н. Понятие общества // Проблемы теоретической социологии / Под. ред. А. О. Бороноева. – СПб.: Петрополис, 1994. С.25-42. 67. Луман 1994 – Луман Н. Почему необходима «системная теория»? // Проблемы теоретической социологии. — СПб.: Петрополис, 1994. С.43-54. 68. Мальчевская 1978 – Мальчевская Т.Н. Синтаксическая компрессия как ведущий признак сокращённо-описательной разновидности письменной научной речи / Т.Н. Мальчевская // Стиль научной речи. – М.: Высшая школа, 1978. – 186 с. 69. Мартине 1960 – Мартине А. Принцип экономии в фонетических изменениях. М., 1960. – 126 с. 70. Мильчин 2003 – Мильчин А. Э., Чельцова Л. К. Справочник издателя и автора. — М.: ОЛМА-Пресс, 2003. — 800 с. 71. Михайлов В.А., Михайлов С.В. 2004 – Михайлов В.А., Михайлов С.В. Особенности развития информационно-коммуникативной среды современного общества: Сборник научных трудов «Актуальные коммуникации». СПб. - Изд-во СПбГПУ, 2004. С.34-52. 108 проблемы теории 72. Москальская 1981 – Москальская О.И. Грамматика текста. – М., 1981. –183 с. 73. Моралес 2010 – Моралес М. Поиск источника сообщения об ошибке // Windows IT Pro, 2010. – №04. URL: http://www.osp.ru/win2000/2010/04/13003104/ (дата обращения: 22.08.2014). 74. Муравьева 2004 – Муравьева Н.В. Язык конфликта. – М., Термика, 2004. 75. Мурзин 1984 – Мурзин Л.Н. Основы дериватологии. – Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1984. – 56 с. 76. Мусхелишвили, Шрейдер 1995 – Мусхелишвили Н.Л., Шрейдер Ю.А. // Метапсихологические проблемы непрямой коммуникации //Когнитивная эволюция и творчество. М., ИФРАН, 1995. С.51-86. 77. Налимов 1989 – Налимов В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. - М.: Прометей, 1989. – 287 с. 78. Нёт 2003 – Нёт В. Текст как пространство // Критика и семиотика. Вып. 6, 2003. С.38-50. 79. Падучева 1985 – Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесённость с действительностью. М., 1985. 80. Папина 2002 – Папина А.Ф. Текст: его единицы и глобальные категории: Учебник для студентов-журналистов и филологов. – М.: Едиториал УРСС, 2002. – 368 с. 81. Патаракин 2002 – Патаракин Е.Д. Коллективное создание гипертекстов сетевым сообществом. Вопросы Интернет-образования, № 6, Август 2002. 82. Патаракин 2002 – Патаракин Е.Д. Сетевые сообщества и их электронные агенты // Материалы международной научно-практической конференции «Коммуникация: теория и практика в различных социальных контекстах» – «Коммуникация-2002» ("Communication Across Differences") Ч.1 – Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2002. С.168-171 83. Патаракин 2004 – Патаракин Е.Д. Устройство сетевых сообществ. – Нижний Новгород, 2004. – 46 c. 109 84. Попова 1953 – Попова И.А. Неполные предложения в современном русском языке / И.А. Попова // Труды Ин-та языкознания АН СССР. 1953. – Т.2. 85. Почепцов 2001 – Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. – Рефл-бук Ваклер, 2001. – 485 с. 86. Почепцов 2002 – Почепцов Г. Коммуникативные технологии двадцатого века. М.: Рефл-бук, 2002. 87. Примерова 1988 – Примерова Н.Д. Речевая компрессия в диалогическом единстве (на материале английского художественного текста): дис. … канд. филол. наук. Одесса, 1988. – 167 с. 88. Прохоров 2004 – Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс. - М.: Наука: Флинта, 2004. – 224 с. 89. Пуанкаре 1990 – Пуанкаре А. О науке: Пер. с фр./Под ред. Л.С. Понтрягина. – 2-е изд., стер. – М.: Наука. Гл. ред, физ.-мат. лит., 1990. – 736 с. 90. Раскладкина 2002 – Раскладкина М.К. Моделирование информационного пространства пользователя Интернета: факторы влияния // Материалы международной научно-практической конференции «Коммуникация: теория и практика в различных социальных контекстах» – «Коммуникация-2002» ("Communication Across Differences") Ч.1 – Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2002. С.171173. 91. Реунова 2000 – Реунова О.И. Эллипсис как лингвистическое явление / О.И. Реунова. – Пятигорск: ПГЛУ, 2000. – 230 с. 92. Розина 2004 – Розина И.Н. Компьютерно-опосредованная коммуникация в практике образования и бизнеса // Сборник научных трудов коммуникации & прикладная коммуникация». Вестник «Теория Российской коммуникативной ассоциации, выпуск 2 / Под общей редакцией И.Н. Розиной. – Ростов н/Д: ИУБиП, 2004. – 244 с. C.217-226. URL: http://www.russcomm.ru/rca_biblio/r/rozina01.shtml (дата обращения: 22.08.2014). 93. Розина 2005 – Розина И.Н. Педагогическая компьютерно-опосредованная коммуникация: теория и практика. – М.: Логос, 2005. – 439 с. 110 94. Розина 2009 – Розина И.Н. Виртуальные исследовательские сообщества: От зарубежных моделей к отечественным примерам // Образовательные технологии и общество, 12(2), 2009. С.389-408. URL: http://ifets.ieee.org/russian/depository/v12_i2/pdf/7.pdf (дата обращения 22.08.2014) 95. Руднев 1996 – Руднев В. П. Морфология реальности : исследования по «философии текста». – М., 1996. 96. Селиверстова 1990 – Селиверстова О.Н. Контрастивная синтаксическая семантика: (Опыт описания) / О.Н. Селиверстова. М., 1990. – 150 с. 97. Серебренников 1983 – Серебренников Б.А. О материалистическом подходе к явлениям языка. – М., 1983. – 319с. 98. Слюсарева 1967 – Слюсарева Н.А. О маргинальности уровней языка / Уровни языка и их взаимодействие: Тезисы научной конференции. – М., 1967. С.137-139. 99. Смирнов 2003 – Смирнов Ф. О. Язык общения компьютерщиков: потребность в аффилиации или нечто большее? Интернет – публикация, 2003. URL: http://flogiston.ru/articles/netpsy/comp_zh (дата обращения: 22.08.2014). 100. Смирнов 2004 – Смирнов Ф. О. Естественный язык и компьютер: деструктивное влияние или очередной этап эволюции? Интернет – публикация, 2004 URL: http://flogiston.ru/articles/netpsy/smirnov_evalution (дата обращения: 22.08.2014). 101. Соколов 2002 – Соколов А. Общая теория социальной коммуникации. СПб.: Из-во Михайлова В.А., 2002. 102. Степанова, Хельбиг 1978 – Степанова М.Д., Хельбиг Г. Части речи и проблема валентности в современном немецком языке: учеб. пособие для ин-тов и фак. иностр. яз. – М.: Высшая школа, 1978. – 259 с. 103. Стернин 2002 – Стернин И.А. Русское коммуникативное поведение. М., 2002. – 276 c. (в соавт. с Ю.Е. Прохоровым) 104. Стернин 2002 – Стернин И.А. Язык и национальное сознание. Вопросы теории и методологии. Воронеж, 2002. – 313 c. (гр. соавторов) 111 105. Сусов 1989 – Сусов И.П. Личность как субъект языкового общения // Личностные особенности языкового общения: Межвуз. сб. науч. тр. – Калинин, 1989. 106. Сытникова 2008 – Сытникова Т. А. Особенности метафорической терминологической номинации англоязычной компьютерной технической терминосистемы // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена / Научный журнал № 38 (82) Аспирантские тетради. Часть I (Общественные и гуманитарные науки). – Санкт-Петербург, 2008. С.336-340. 107. Топоров 1982 – Топоров В. Н. Пространство // Мифы народов мира. Энциклопедия. – В 2 т. – Т. 2. – М.: Советская энциклопедия, 1982. С.340-342. 108. Топоров 1983 – Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. – М.: Наука, 1983. С.227–284. 109. Тураева 1986 – Тураева З.Я. Лингвистика текста: (Текст: структура и семантика). М., 1986. – 127 с. 110. Тухватулина 2006 – Тухватулина Л.Р. Роль коммуникативного пространства в деформациях культуры: Автореферат на соискание учёной степени кандидата философских наук. – Томск, 2006. 111. Успенский 1970 – Успенский Б.А. Поэтика композиции (Структура художественного текста и типология композиционной формы). М.: Искусство, 1970. – 224 с. 112. Успенский 1995 – Успенский Б.А. Семиотика искусства. – М.: Языки русской культуры, 1995. – 360 с. 113. Фивегер 1979 – Фивегер Д. Лингвистика текста в исследованиях учёных ГДР // Синтаксис текста. М., 1979. С.314–324. 114. Фридман 1979 – Фридман Л.Г. Грамматические проблемы лингвистики текста: Автореф. дис. … д-ра филол. наук. Л., 1979. 115. Фриндте, Келер 2000 – Фриндте В., Келер Т. Публичное конструирование “Я” в опосредованном компьютером общении // Гуманитарные исследования в Интернете. / под ред. А. Е. Войскунского. М., 2000. 112 116. Хабермас 1995 – Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность / М.: Academia, 1995. – 245 с. 117. Хабермас 2000 –Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие / СПб: Наука, 2000. – 377 с. 118. Хартунг, Брейдо 1996 – Хартунг Ю., Брейдо Е. Гипертекст как объект лингвистического анализа // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 1996. № 3. С.61-77. 119. Цикалова 1985 – Цикалова Л.Н. Языковая экономия и эллипс / Л.Н. Цикалова // Семантико-фонетические и грамматические явления в иностранном языке. Темат. сб. науч. трудов. – Алма-Ата, 1985. С.89-94. 120. Шалина 1998 – Шалина И.В. Взаимодействие речевых культур в диалогическом общении: аксиологический взгляд. Автореф. дисс. канд. филол. наук. – Екатеринбург, 1998. – 21 с. 121. Шейгал 1996 – Шейгал Е. И. Компьютерный жаргон как лингвокультурный феномен // Языковая личность: культурные концепты. – Волгоград: Перемена, 1996. 122. Шемакин 1992 – Шемакин Ю.И. Начала компьютерной лингвистики: Учеб. пособие. М.: Изд- во МГОУ, А/О "Росвузнаука", 1992. – 112 с. 123. Шрёдингер 1976 – Шрёдингер Э. Избранные труды по квантовой механике. – М.: Наука, 1976. – 425 c. 124. Эйнштейн 1966 – Эйнштейн А. Собрание научных трудов – М.: Наука, 1966. – Т. 2. – 878 с. 125. Эко 2004 – Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию / Пер. с итал. А.Г. Погоняйло и В.Г. Резник. СПб.: Симпозиум, 2004. – 544 с. 126. Эриксен 2003 – Эриксен Томас Хюлланд. Тирания момента: время в эпоху информации /; [Пер. с норв. Е.С. Рачинской и др.]. – М.: Весь Мир, 2003. – 204 с. 127. Яковлева 1994 – Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М., 1994. – 344 с. 128. Bach 1964 – Bach Е. An Introduction to Transformational Grammars, N. Y., 1964, pp. 73-74. 113 129. Bopp 1842 – Bopp F. Vergleichende Grammatik des Sanskrit, Zend, Griechischen, Lateinischen, Litauischen, Altslawischen, Gothischen und Deutschen, Vierte Abtheilung. – Berlin: Druckerei der Königlicher Akademie der Wissenschaften, 1842, S. 773-1511. 130. Chalker, Weiner 1994 – Chalker S., Weiner E. The Oxford dictionary of English grammar. – Oxford: Oxford university press, 1994 (reissued in 1998). 131. Crystal 2001 – Crystal D. Language and the Internet. Cambridge: Cambridge University Press, 2001. 132. Crystal 2004 – Crystal D., The Language Revolution. – Cambridge: Poliy Press, 2004. 133. Dijk 1985 – Dijk T. A. van (ed.). Handbook of Discourse Analysis. –Vol. 1-4. – London, 1985. 134. Habermas 1985 – Habermas J. Der philosophische Diskurs der Moderne: Zwoelf Vorlesungen. Frankfurt am Main, 1985. 135. Halliday 1961 – Halliday, M.A.K. Categories of the theory of grammar // Word, 1961, Vol. XVII, No. 3, P. 241-292. 136. Halliday 1985 – Halliday, M.A.K., & Hasan, R. (1985). Language, context, and text: aspects of language in a social-semiotic perspective. Oxford: Oxford University Press. 137. Heim 1991 – Heim M. The Erotic Ontology of Cyberspace. / In M. Benedikt (ed.), Cyberspace: First Steps. – Cambridge, Mass.: MIT Press, 1991. P. 61. 138. Hill 1958 – Hill A.A. Introduction to linguistic structures. From sound to sentence in English. – New York: Harcourt, Brace and World, 1958. 139. Hodge, Kress 1988 – Hodge R., Kress G. Social Semiotics. – Cambridge, 1988. – 263 p. 140. Leech, Svartvik 1994 – Leech G., Svartvik J. A communicative grammar of English. – London: Longman, 1975; 2nd ed. – London, N.Y., 1994. 141. McCarty 1989 – McCarty T. Kritik der Verstaendigungverhaeltnisse. Frankfurt am Main, 1989. 114 142. McLuhan 1962 – McLuhan, M. The Gutenberg Galaxy. – London: Routledge & Kegan Paul, 1962. 143. McLuhan 1967 – 1967 McLuhan, M. and Q. Fiore: The Medium is the Massage. New York: Bantam, 1967. 144. McLuhan 1968 – McLuhan, M. and Q. Fiore: War and Peace in the Global Village. New York: Bantam,1968. 145. Nielsen 2001 – Nielsen J. Error Message Guidelines // Jakob Nielsen's Alertbox, June 24, 2001. URL: http://www.useit.com/alertbox/20010624.html (дата обращения: 22.08.2014). 146. Passy 1890 – Passу P. Etudes sur les changements phonétiques et leurs caractères généraux. Librairie Firmin – Didot, Paris, 1890. – p. 227 - 228. 147. Rheingold 1992 – Rheingold H. Virtual Reality. – L.: Mandarin, 1992. Р. 46. 148. Rheingold 1996 – Rheingold, H. The virtual Community. Making Connections. Reading in Relational Communication / K.M. Galvin and P. Cooper (ed.), Roxbury Publishing Company, 1996. – p.295-299. 149. Ross 2003 – Ross N.J. The K factor // English today, 2003, Vol. 19, No 1, P. 5960. 150. Schmidtke 1998 – Schmidtke O. Berlin in the Net: Prospects for Cyberdemocracy From Above and From Below / In R. Tsagarousianou (editor) Cyberdemocracy: Technology, Cities and Civic Networks. - L.: Routledge, 1998. Р. 81. 151. Schuhardt 1928 – Schuhardt H. Hugo Schuhardt-Brevier. Ein Vademecum der allgemeinen Sprachwissenschaft. – Halle (Saale): Niemeyer, 1928. 152. Swan 2009 – Swan, Michael. Practical English Usage. 4th ed. Oxford: Oxford University Press, 2009. Print. 153. Torgny Roxå 2002 – Torgny Roxå. Communicative spaces – A perspective on learning // HERDSA 2002 PAGE 575 Lund University, Lund, Sweden Torgny.Roxa@upc.lu.se 154. Whitney 1897 – Whitney W.D. The Life and Growth of Language. An Outline of Linguistic Science [Текст] / Whitney W.D. – N.Y.: Appleton and Company, 1897. – 326 p. 115 Словари и энциклопедии 1. Епишкин 2010 – Епишкин Н. И. Исторический словарь галлицизмов русского языка. Словарное издательство ЭТС, Москва, 2010. URL: http://gallicismes.academic.ru/ (дата обращения: 31.08.2014). 2. Ефремова 2000 – Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково- словообразовательный. – М.: Русский язык, 2000. URL: http://www.efremova.info/ (дата обращения: 22.08.2014). 3. Ожегов – Толковый словарь Ожегова онлайн. URL: http://slovarozhegova.ru/word.php?wordid=5671 (дата обращения: 22.08.2014). 4. СЭС 1980 – Советский энциклопедический словарь. – Москва: Советская энциклопедия, 1980. С. 1375. 5. ФЭС 1983 – Философский энциклопедический словарь/ Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов – М.: Сов. Энциклопедия, 1983. – 840 с. 6. CaGEL 2002 – Huddleston, Rodney and Geoffrey K. Pullum, et al. The Cambridge Grammar of the English Language (CaGEL). Cambridge: Cambridge University Press, 2002. Print. Иллюстративный материал 1. Cisco ACNS Software Alarms and Error Messages Guide, Release 5.5.x. URL: http://www.cisco.com/c/en/us/td/docs/app_ntwk_services/waas/acns/v55/error/message/ 55errmsg/errormsg.html (дата обращения: 22.08.2014). 2. Microsoft Glossaries. URL: http://www.microsoft.com/Language/en- US/Default.aspx (дата обращения: 22.08.2014). 3. Sun Microsystems, Inc. 1994-2005, Error Message List. URL: http://docs.oracle.com/cd/E19787-01/820-2560/820-2560.pdf (дата обращения: 22.08.2014). 116 СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ англ. – английский язык ГОСТ – государственный стандарт др. – другие знач. – значение мм – миллиметры перен. – переносное значение ПО – программное обеспечение пр. – прочие Прил. – приложение Рис. – рисунок род. п. – родительный падеж см. – смотрите Ср. – сравните СЭС – Советский энциклопедический словарь т.д. – так далее т.е. – то есть Табл. – таблица ФЭС – Философский энциклопедический словарь ЭВМ – электронно-вычислительная машина DBU (Dialog Base Unit) – базовый диалоговый модуль (единица измерения) etc. (сокр. от et cetera) – и так далее ib. (сокр. от ibidem) – из того же источника, там же in situ – непосредственно на месте to-Inf. – инфинитив с частицей to ISO – Международная организация по стандартизации JIS – Японские промышленные стандарты 117 ПРИЛОЖЕНИЕ 1 Коды уровней серьёзности ошибок и их толкование Степень Описание серьёзности 0-9 Информационные сообщения, возвращающие сведения о состоянии или оповещающие о несерьёзных ошибках. 10 Информационные сообщения, возвращающие сведения о состоянии или оповещающие о несерьёзных ошибках. 11-16 Ошибки, которые могут исправляться пользователем. 11 Данный объект или сущность не существует. 12 Специальный уровень серьёзности для запросов, не использующих блокировку. 13 Указывает ошибки взаимоблокировки транзакций. 14 Указывает ошибки, связанные с безопасностью. 15 Обозначает синтаксические ошибки в команде Transact-SQL. 16 Обозначает общие ошибки, которые могут исправляться пользователем. 17-19 Обозначаются программные ошибки, которые не могут исправляться пользователем. Сообщите администратору системы о данной проблеме. 20-25 Системные проблемы и критические ошибки. Сообщения об ошибках со степенью серьёзности от 19 до 25 записываются в журнал ошибок. 20 При выполнении инструкции возникла проблема. Так как проблема повлияла только на текущую задачу, маловероятно, что повреждена база данных. 21 Обозначает, что возникла проблема, влияющая на все задачи в текущей базе данных, но маловероятно, что повреждена база данных. 22 Таблица или индекс, указанные в сообщении, повреждены из-за программной проблемы или проблемы оборудования. 23 Обозначает, что из-за проблем в оборудовании или программном обеспечении целостность всей базы данных находится под вопросом. 24 Неисправность носителя. Требуется восстановление базы данных, либо может потребоваться обращение к поставщику оборудования. 118 ПРИЛОЖЕНИЕ 2 Перечень сокращений, использованных в сообщениях об ошибке Cisco Systems Abbreviation or Acronym Expansion A&D Acquisition and distribution AAA Authentication, authorization, and accounting ACL Access control list ACNS Application and Content Networking System Software API Application programming interface CDM Content distribution manager CDNFS Content delivery network file system CE Content engine CIFS Common Internet file system CLI Command line interface CMS Content management service CR Content routing CSE Cisco streaming engine DHCP Dynamic Host Configuration Protocol DNS Domain name server DS Data server EDM Extended data manager FFS Firewall feature set FTP File Transfer Protocol HTTP Hypertext Transfer Protocol ICAP Interactive Communicating Application Protocol 119 ICP Internet Communication Protocol JVM Java virtual machine LSR Label switch routing MEDIAFS Media file server NACK No acknowledgement NAS Network attached storage RBCP Router Blade Configuration Protocol RPC Remote procedure call RSH Remote Shell Protocol RSM Real server manager RTSP Real Time Streaming Protocol SNMP Simple Network Management Protocol STATEFS STATE file server SSHD Secure Shell TAC Technical assistance center TFTP Trivial File Transfer Protocol WCCP Web Cache Communication Protocol WMT Windows media technologies 120 ПРИЛОЖЕНИЕ 3 Примеры использования нестандартных графических элементов в сообщениях об ошибке различных программных продуктов Рисунок 1 – Bluescreen (так называемый «синий экран смерти» – cообщение о критической системной ошибке в операционной системе Microsoft Windows 8) Рисунок 2 – Сообщение об ошибке операционной системы Apple Mac OS Рисунок 3 – Сообщение об ошибке браузера Google Chrome 121 Рисунок 4 – Сообщение об ошибке браузера Google Chrome Рисунок 5 – Сообщение об ошибке интернет-портала YouTube Рисунок 6 – Сообщение об обнаружении вирусов программы Microsoft Security Essentials Рисунок 7 – Сообщение о блокировании web-страницы, содержащей вредоносное ПО 122 Рисунок 8 – Сообщение браузера Google Chrome о блокировании доступа к webстранице, содержащей вредоносное ПО Рисунок 9 – Сообщение браузера Google Chrome о блокировании доступа к webстранице, содержащей вредоносное ПО Рисунок 10 – Сообщение об ошибке 500 («внутренняя ошибка сервера») поисковой системы Google 123 Рисунок 11 – Сообщение об ошибке интернет-сервиса iCloud Apple Рисунок 12 – Сообщение об ошибке интернет-сервиса iCloud Apple Рисунок 13 – Сообщение об ошибке интернет-портала YouTube Рисунок 14 – Сообщение об ошибке интернет-портала YouTube 124
