Главное — не провожать детей на фронт

6
летопись земли кузнецкой
48 (225) // 27 ноября 2015
Кузбасс
Главное — не провожать
детей на фронт
29 ноября исполняется 90 лет Григорию
Егоровичу Хомутникову, кавалеру боевых
орденов Славы III степени, Отечественной
войны II степени, медалей «За отвагу», «За
Победу над Германией» и других медалей —
всего у ветерана­фронтовика 15 наград.
Вся жизнь Г.Е. Хомутникова прошла
на глазах односельчан, жителей деревни Воскресенка Кемеровского района.
Детство — как у всех деревенских. В 12
лет Гриша уже ходил за плугом. Кони
привычные, по борозде идут, держись
только, чтобы не отстать от лошадей.
Бороздили и копны возили. Зимой
учился, успевал по всем предметам,
участвовал в районных соревнованиях.
Началась вой на. Один за другим
уходили на фронт мужчины. Ушел и
пропал без вести и отец Григория —
Егор Романович. В 16 лет, осенью 1942
года, приписав себе год, ушел на фронт
добровольцем и комсомолец Григорий
Хомутников с призывным, 1924 годом.
Направили его в Ленинск-Кузнецкое
пулеметное училище. Предстояло за
полгода освоить годовой курс. Окончание учебы совпало с завершением
разгрома немецких войск у стен Сталинграда.
Боевую закалку молодой боец Хомутников получил на Орлово-Курской
дуге, в боях за Белгород и Харьков. До
сих пор помнит Григорий Егорович
свой
первый бой под Курском. Помнит первого убитого им фашиста, когда
столкнулся с ним нос к носу в высокой
кукурузе. Помнит и смерть под Белгородом боевого друга Василия Барычева, с которым ели из одного котелка и
укрывались одной плащ-палаткой.
Тяжелые, кровопролитные бои разгорелись под Белгородом. Противник
держался за Курский «выступ» всеми
силами, упорно сражаясь за каждый
населенный пункт. Умело руководил
боем командир пулеметного отделения,
комсомолец, сержант Григорий Хомутников, назначенный вместо убитого
старшины. Пулеметчики самоотверженно удерживали участок обороны,
через который пытались прорваться
фашисты. Помнит Григорий и слова
ротного, который не раз повторял: «Сидеть на одном месте — погибель. Дал несколько очередей из пулемета, срочно
меняй позицию. Не то засекут — и все.
Пулеметчики погибают первыми».
Скомандовав раненым укрыться за
уцелевшей кирпичной стеной школы,
Григорий лег за пулемет и, подпустив
врага на сто метров, стал разить гитлеровцев. Огонь его пулемета был точен
и беспощаден. Дорого обошелся этот
штурм: из 112 бойцов осталось всего 16.
Ночью пришло пополнение, двинулись
дальше — Белгород, Дергачи, Харьков,
Коротич, Люботин.
Ожесточенные бои шли за Харьков.
У станицы Коротич пехотинцев от немцев отделяла только железнодорожная
насыпь. Отбиваясь, немцы решили
закидать атакующих грантами. Одна
граната подкатилась к Хомутникову.
Какой-то миг, долю секунды он смотрел
на нее, успел только подумать: «Ну, вот
и все». Гранта разорвалась на мелкие
осколки у самых ног. Григорий получил
сразу три ранения: в шею, мякоть ноги и
пах. Молоденькая санитарка быстренько перевязала его и увела в укрытие.
Наутро раненых она доставила в
госпиталь. На операционном столе хирург целый час пинцетом выковыривал
из Гриши кусочки металла. К счастью,
ранения оказались неглубокими, не
был задет ни один жизненно важный
орган. Всего ночь провел Григорий на
чистых простынях госпиталя. Наутро
немецкие самолеты начали его бомбить.
Попросив медсестру подобрать одежду
почище — своя-то в крови вся, он удрал,
решив: «Если уж погибать, так лучше в
бою». Догнал свой полк и продолжил
воевать.
В свои 18 лет Григорий Хомутников
заслуженно считался среди однополчан
обстрелянным и опытным бой цом. В
штабе полка давно уже приметили, что
сержант Хомутников хорошо ориентируется на местности и в боевой обстановке, дисциплинирован и надежен в
бою и, не сомневаясь, определили его в
разведчики. В разведку брали, как правило, сильных и выносливых парней,
которые ничего не боялись.
При освобож дении Украины отделению полковой разведки был дан
приказ: «любой ценой добыть «язы-
ка». Командование готовило прорыв.
Темной ночью скрытно подползли к немецким окопам. Трое бойцов спрыгнули
в траншею. Двое гитлеровцев спокойно
доедали сухой паек. В короткой схватке
разведчики расправились с одним, а
второму с трудом запихали в рот кляп.
Стали его тащить из окопа. Только
тут наши разведчики оценили внушительные размеры плененного фашиста.
Григорий Егорович вспоминал: «Немец
здоровенным детиной оказался». Находившиеся наверху бойцы, связали его,
уложили на плащ-палатку, доставили
в штаб дивизии. Сведения пленного
унтер-офицера оказались довольно
ценными для командования.
О своих боевых наградах Григорий
Егорович рассказывает скупо, говорит
как о будничной ежедневной работе:
«Форсировали Днепр в районе Кременчуга, уничтожили противника, закрепились на позиции. При форсировании —
как кому повезет. Много плотов разбило
уже у берега. Малей шее ранение — и
ты в воде. А это не земля, на которой
можно отлежаться: надо выплывать изо
всех сил. Может, поэтому и медаль «За
отвагу», полученная при форсировании
Днепра, для меня — самая дорогая», —
вспоминает Григорий Егорович.
Под Яссами в Молдавии немцы засели
в монастыре и вели прицельный огонь
по нашей пехоте. Нарушилась связь со
штабом дивизии. В живых не осталось
ни одного радиста. Командир посылает
Хомутникова восстановить связь. Полз
Григорий по пересеченной местности,
ориентируясь по телефонному проводу. Кругом разрывы снарядов, свист
пуль. Нашел несколько повреждений на
проводе, но все-таки связь восстановил,
позвонил генералу в штаб дивизии: Все,
связь работает!».
Тут в небе загудели немецкие самолеты. Григорий спрятался в трубу. И в
это время ухнул взрыв, бомба попала на
край трубы. Осколками не задело, повезло, но взрывной волной шарахнуло
так, что боец вылетел из трубы метров
на десять. Отделался Григорий легкой
контузией. За этот подвиг его наградили
орденом Славы III степени.
Храбрый сержант был участником
освобождения Румынии и Польши. А
вой на закончилась для него в городе
Лигнице, в 70 километрах от Берлина.
Там и Победу встретил с боевыми товарищами.
Но не довелось Хомутникову после Победы сразу вернуться в родную
деревню. Дали только двадцать дней
отпуска, а затем направили Григория
на учебу в Ташкентское пехотное училище. Но не по душе крестьянскому
парню военная служба, тянуло его в
родные края. И Хомутников все-таки
демобилизовался в марте 1947 года.
Куда ехать — вопроса не возникло. Понимал, что вдали от родной земли ему
места нет.
Хомутников после войны трудился
на разных работах. При Елыкаевской
машинно-тракторной станции окончил курсы трактористов — работал на
тракторе, комбай не, был бригадиром
комплексной полеводческой бригады,
учетчиком, фуражиром, мельником,
оператором-машинистом на зерносушилке, пилорамщиком, плотником в
строительной бригаде, строил скотные
дворы и дома для односельчан. И к любому делу подходил ответственно. На
всю жизнь сохранил он в памяти запах
спелых хлебов и скошенных трав.
Как учетчик, полевод до сих пор помнит названия полей, их размеры. Проезжая мимо, с грустью говорит о том,
что поля, такие родные, дающие в свое
время неплохие урожаи зерновых, трав,
теперь зарастают, из года в год пустуют,
на их местах растут уже целые рощи…
Более сорока лет Григорий Егорович
Хомутников отдал мирному крестьянскому труду, отпраздновал золотую
свадьбу, воспитал шестерых детей ,
которые подарили ему 11 внуков и 12
правнуков. «Главное, чтобы никогда
не было войны, и матери не провожали своих детей на фронт…», — говорит
Григорий Егорович.
Александр Круковский
г. Кемерово
По горизонтали:
1. Карлсон. 2. Конвоир. 3. Баста. 5. Турист. 6. Резерв. 7. Пирог. 8. Тарарам. 9. Ссадина. 14. Артур. 15. Князь. 18. Каляканье. 19. Морозилка. 21. Матрица. 22. Полдень. 23. Вторник. 24. Свист. 25. Отгул. 27. Фаянс. 28. Ухарь. 34. Огонь. 35. Каска. 36. Колокол. 37. Всадник. 39. Алфавит. 40. Мамзель. 42. Изжога. 43. Выверт. 45.
Грунт. 46. Орган.
По вертикали:
4. Шторм. 10. Самовар. 11. Финансы. 12. Фраза. 13. Клевета. 15. Кокарда. 16. Армстронг. 17. Нолик. 19. Манна. 20. Разум. 23. Взлом. 26. Радость. 29. Ветряк. 30.
Монарх. 31. Придурь. 32. Стукач. 33. Пионер. 34. Оценщик. 37. Вьюга. 38. Кашка. 41. Шоссе. 44. Алмаз. 45. Гнездышко. 47. Волдырь. 48. Архаизм. 49. Козел. 50.
Новизна. 51. Бацилла. 52. Каста.