Лошкарёв И.Д. «ТРЕТЬИ СИЛЫ» ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В РОССИИ: НЕКОТОРЫЕ КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ

Лошкарёв И.Д.
МГИМО (У) МИД России
«ТРЕТЬИ СИЛЫ» ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В РОССИИ: НЕКОТОРЫЕ
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ
Аннотация
Исследование посвящено «третьим силам» Гражданской войны в России.
Перечислены основные проблемы при изучении вопроса, дана классификация сторон с
учетом наработок конфликтологии.
Ключевые слова: Гражданская война в России, конфликт, «третья сила», зеленые,
классификация
Keywords: The Russian Civil War, conflict, the third opponent, Green armies, ranking
С точки зрения современной конфликтологии, Гражданская война в России –
длительный региональный военный конфликт, сочетавший противостояние на
межличностном и межгрупповом уровне, противоборство в обществе по вертикали и по
горизонтали противоборство, возникший из-за нестыковки ресурсных и статусно-ролевых
интересов, обострения конкуренции социокультурных и идеологических комплексов.
Вдобавок, Гражданская война была отчасти вызвана участием в конфликте
международных сил. Кроме того, революционная эпоха стимулировала усиление
противостояния на внутриличностном уровне – в это время активно ломались социальные
нормы, изменялись социальные роли и потребности индивидов.
Некоторые
исследователи оценивают этот период как трагический как для страны, так и для
отдельной личности [5, 77-81].
Основой социальной конфликтологии является утверждение, что борьба вызвана
противоречиями между интересами социальных групп. Указанные противоречия
становятся базисом формирования сторон конфликта. Проще говоря, противники
«группируются по интересам». Соответственно, каждая из сторон конфликта является
выразителем мнения социальной группы. В зависимости от потенциала и возможности
влиять на исход борьбы стороны конфликта могут быть условно разделены на
«существенные» и «менее существенные» - в рамках понятия «ранг противника».
При современном изучении Гражданской войны исследователи сталкиваются с
тремя основными препятствиями. Первое – неполнота терминологической базы (даже при
наличии серьезного массива научной и научно-популярной литературы, даже в условиях
повышенного внимания к теме в обществе) [4, 26-28]. Другая серьезная проблема при
изучении Гражданской войны – схематичность описания событий тех лет. В частности,
противостоящие стороны войны сводятся к двум основным (белым и красным). Подобное
обобщение приводит к серьезному искажению представлений не только простых людей,
но и исследователей, а так же снижает уровень комплексности изучения, поскольку азы
конфликтологии не учитываются. Например, существует тенденция к включению
крестьянского повстанчества в качестве составной части в Белое дело. Причем, по этому
вопросу как ни странно намечается солидарность как советских историков (Д.В.
Голинков, И.Я. Трифонов), так и эмигрантско-диссидентских (М.С. Бернштам, М.С.
Френкин), и вдобавок еще и иностранных (Р. Пайпс), хотя по вполне понятным причинам
основания для такого вывода разные[7, 8-16].
И, наконец, третья проблема – историографическая. За последнее время выпущено
столько статей, книг и диссертаций по данному периоду отечественной истории, что
объем накопленных научным сообществом оценок, открытий и представляющих пользу
суждений не может быть обработан любым человеческим коллективом в ближайшее
время. Только на тему существования и эволюции общественно-политического движения
«Алаш» и его порождения Алаш-Орды, в историографическом обзоре Д.А. Аманжоловой
содержится более 250 публикаций и монографий[9, 5-36].
В силу указанных причин, тема «менее существенных» сторон Гражданской войны
всего сводится к признанию наличия «зеленых», хотя осмысление этого феномена
началось давно. Проблема альтернативных сторон Гражданской войны впервые была
поднята лидером эсеров В.М. Черновым, выдвинувшим доктрину ″третьей силы″. В
обращении ЦК ПСР «Всем организациям юга России» подчеркивалось, что
белогвардейский и большевистский режимы – это узкопартийные тирании меньшинства
над насилуемыми народами [6, 134-135]. Подобная трактовка вопроса, как и
последовавшие затем в советское время, отличались сильной идеологизированностью.
Попытку выйти из тупика в рамках сложившейся терминологии предпринял П.В.
Волобуев: было несколько альтернатив большевикам – буржуазно-реформистская (шансы
оценены как небольшие), меньшевистско-эсеровская и анархическая (подразумевается не
бунт идейных анархистов, а всеобщее крестьянское восстание – бессмысленное и
беспощадное), причем первым двум приписывалась предрасположенность к
либеральному реформизму, а последней альтернативе приписывалась заведомая
склонность к контрреволюции [2, 65-86].
Между тем, конфликтология дает четкий метод определения «третьих сил». В
результате «догоняющей модернизации» и боевых действий с 1914 года, в России
сложилось несколько основных социальных групп (крестьянство, рабочие, армейские
служащие, государственное чиновничество, казачество), транслировавших в
«политический эфир» определенные идеологические сигналы в виде идей, лозунгов,
подпольной и легальной деятельности. В ходе Гражданской войны оружие так и не стало
основным способом решения проблем: в значительной мере пренебрегая борьбой на
идейном фронте, белые проиграли. В итоге, каждая группа выставила в ходе войны свою
военно-политическую силу. Более того, из-за особенностей развития страны социальные
структуры оказались расколоты по территориальному признаку (по условной
общественной горизонтали), а также были вынуждены действовать нетрадиционными
методами и взаимодействовать с другими прослойками – в силу чего количество
противоборствующих сторон изменилось.
С учетом вышеперечисленного, классификация сил Гражданской войны в России с
увязкой с предыдущими событиями (в частности с революцией) выглядит следующим
образом (см. также рисунок 1):
а) крестьянский уровень – зеленые с различными политическими оттенками (армия
Н.И. Махно, Холодноярская республика В.С. Чучупака);
б) армейский (и флотский) уровень – белые, красные, зеленые.
в) уровень пролетариата – красные, движение «фабричных уполномоченных»,
анархистские дружины, частично социалисты-небольшевики (М.И. Веллер выдвинул
термин «розовые»[1, 111-123]);
г) национально-территориальный уровень – националисты (С. Петлюра,
правительства государств-лимитрофов) и областники (Временное Сибирское
правительство, Алаш-Орда, большинство казачьих войск).
Некоторые из сторон
находились
в
нескольких
общественных
нишах,
что
объясняется популярностью и
длительным пребыванием в
составе одного общественного
организма.
Возможны
комбинации сил – например,
встречались
зеленые
националистического
(Крестьянская
армия
К.И.
Монстрова)
и
конфессионального
(Северокавказский
эмират)
толка.
Хотя существует ряд
сложностей – классификация
конкретных случаев анархистов
в городе и в деревне, различение
зеленых
и
уголовного
элемента[8, 85-91].
Вместе с тем, с введением
подобной системы координат терминологическая проблема частично устраняется.
Наличие столь многого количества «третьих сил» может смутить, хотя свидетельствует о
глубоком кризисе тогдашнего российского общества. Возможно так же уточнение
некоторых понятий и формулировок, хотя с предлагаемым термином «повстанчество» [7,
20] в отношении крестьянских движений следует отказаться – во избежание
примитивизации крестьянства, которое продемонстрировало разный уровень
сознательности [12, 300-301]. В то же время, еще предстоит обобщить сведения о
взаимоотношениях красных и крестьянства, «розовых» и крестьянства[3, 84-85].
Функции альтернативных сторон при всей их недолговечности лежали в области
защиты интересов представляемой социальной группы и, вероятно, в ускорении
разрешения конфликта [11, 543]. Например, А. Грациози отмечал, что в начале 1919 года
зеленые открыли дорогу Колчаку в районы Поволжья и Урала, а осенью 1919 –
расчистили путь красным в Западную Сибирь[10, 24-25].
Литература
1. Веллер М.И., Буровский А.М. Гражданская история безумной войны. – М., 2007.
2. Волобуев П.В. 1917 год: была ли альтернатива?// Октябрь 1917: Величайшее событие
века или социальная катастрофа?/ Под ред. П.В. Волобуева - М., 1991. – С. 65-85
3. Голдин В.И. Россия в Гражданской войне. Очерки новейшей историографии (вторая
половина 1980-х – 1990 е годы). – Архангельск, 2000.
4. Зимина В.Д. Белое дело взбунтовавшейся России. Политические режимы Гражданской
войны. 1917-1920 гг. – М., 2006.
5. Кен О.Н. Трагедия соперничающих невозможностей// Неприкосновенный запас. Дебаты
о политике и культуре. № 2 (2002). – М., 2002. – С. 77-85
6. Коновалова О.В. В.М. Чернов о путях развития России. – М., 2009.
7. Куренышев А.А. Крестьянские военно-политические организации России.
Повстанчество. 1918-1922 гг. – М., 2010.
8. Ященко В.Г. Антибольшевистское повстанчество в Нижнем Поволжье и на Среднем
Дону: 1918-1923. – М., 2008.
9. Аманжолова Д.А. На изломе. Алаш в этнополитической истории Казахстана. – Алматы,
2009.
10. Грациози А. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 19171933./ Пер. с англ. – М., 2001.
11. Козер Л.А. Функции социального конфликта. – М., 1996.
12. Шанин Т. Революция как момент истины. Россия 1905—1907 гг. — 1917— 1922 гг.:
Пер. с англ.— М., 1997