Из цикла «С к а з к и» СКАЗКА ПЛАЧУЩЕЙ ЕЖЕВИКИ Снизу та
реклама
Из цикла «С к а з к и» СКАЗКА ПЛАЧУЩЕЙ ЕЖЕВИКИ Снизу та древняя дорога, ведущая с Севера на Юг, упиралась в обрывистые скалы, нависшие над глубоким ущельем, а сверху – в лес, подступающий почти до самых заснеженных гор. Вдоль опушки леса сплошной лентой тянулись заросли ежевики. Высокие и ветвистые деревья того леса – дубы, тополя, кизил, орешник – ещё помнили времена, когда дорога не была заасфальтирована, по ней скакали всадники, ездили фаэтоны, нагруженные телеги, позже по этой дороге носились различные машины с пассажирами, а товары перевозили грузовики. С концом весны и приходом лета, до самой осени, наступала засуха, и всё это время пыль от снующих по этой древней дороге машин ложилась на кусты ежевики, лишая их свежести, покрывая листья и гроздья плодов слоем серой пыли. *** Тот Прутик Ежевики, пробившийся из-под земли весной, зазеленел, а в силу того, что в те дни шли обильные дожди, быстро подрос, увидел высоченные деревья в лесу, увидел небо, увидел дорогу и все это – деревья, ясное, чистое, голубое, а порой закрытое облаками небо, светлеюший на рассвете горизонт, вечерний закат, по ночам лун, звёзды, а днём солнце, и всё виденное им особой радостью и гордостью переполняло его хрупкий ствол. Вот так пришёл конец весны, наступило лето, а с ним сушь и поднимаемая колёсами автомобилей, проносящимися по этой древней дороге, пыль, которая как всегда накрыла зелёные листья и начавшие созревать, чернеть плоды тянувшихся вдоль дороги ежевичных кустов. И небо, и рассветные лучи светлеющего горизонта, и краски заходящего солнца, ночные звёзды и луна, и дневное светило, словно тоже окутались 1 пылью, ибо Прутик Ежевики мог видеть всю эту красоту лишь сквозь серую пелену пыли, эта пыль всё больше сгущалась, и радость и гордость Прутика Ежевики, его нежного ростка начинали сменяться грустью и печалью. *** Нежное существо Прутика Ежевики не могло смириться с горечью той грусти и печали, что переполняли его. Почему? Отчего те высокие деревья зимой и летом – во все времена года – могут ясно видеть на этом свете всё, что можно увидеть, их листья не покрываются пылью, окутавшей весь мир пеленой тумана, во все времена года –летом и зимой они живут в состоянии радости и счастья, а его, Прутика Ежевики судьба замешана на горечи пыльной грусти и печали? Отчего их ветви обособлены друг от друга, они могут дышать свободно, и, когда дует лёгкий ветерок, их листья, слегка покачиваясь, шелестя, беседуют в прекрасной прохладе друг с другом, а ветви ежевики, вырастая, ощетиниваются, переплетаются друг с другом, обреченные стать кустом и завершить свою жизнь в грязных кустарниках, в этой пыльной духоте? Отчего Прутик Ежевики должен лишь слышать трели и чириканье прекрасных птиц, но не видеть сквозь пелену пыли их полёт, отчего, прилетев, они садятся не на кусты ежевики, а на ветки деревьев, почему они свивают гнёзда только на деревьях, отчего? И горечь, боль, печаль внутри него заставили заплакать тот хрупкий Прутик Ежевики. *** Хрупкий Прутик Ежевики плакал, всхлипывая, и не мог остановиться, ежевичные кусты, растущие рядом, слышали сквозь его всхлипы произносимые шёпотом одни и те же слова: – Отчего?.. – Отчего… – Отчего… Как и во всех растениях глазами Прутика Ежевики были его листья, и когда он начал плакать навзрыд, с его листьев стекали слёзы. 2 *** Слёзы Прутика Ежевики стекали вниз по его тонкому ростку, и по мере того, как Прутик Ежевики плакал со всё растущим упрямством, его тонкие корни впитывали эту влагу с тем же упрямством. Прутик Ежевики плакал, и слёзы текли к корню уже не по капле, а почти сплошной струёй, и это происходило в то время, когда другие кусты, накрытые слоем пыли, сгорали от жажды. Корни же этого Прутика Ежевики крепли день ото дня, расходясь словно метастазы, охватывая всё большую площадь, они всасывали в себя влагу, не делясь ни каплей с соседними кустами. *** Прутик Ежевики плакал без устали, слёзы уже лились струёй к его корням, словно вода арыка. От его хрупкости не осталось и следа, его ствол окреп, как у настоящего дерева, он и вытянулся вверх, словно дерево, оставив внизу самые многолетние ежевичные кусты, и пыль, поднимаемая колёсами автомашин, проносящихся по этой древней дороге, не оседала на его листьях. Ясно и чётко он видел днём солнце, а ночью луну и звёзды, и его безостановочный плач абсолютно не препятствовал этим ясным, чистым видениям, вероятно, оттого, что он уже плакал не от грусти и печали, напротив, эти слёзы превратились в слёзы гордости и радости. Безостановочный плач уже стал такой же частью его повседневной жизни как способность дышать и утолять жажду, и он плакал, и плача, вытягивался всё выше и выше. *** Он никогда не видел снегов на вершинах гор, и, вытянувшись, увидев поверх деревьев заснеженные вершины, заплакал, белизна снега на тех далёких вершинах, которые он видел сквозь пелену бесконечных слёз, словно придавали ему ещё большую страсть, энтузиазм, с его листьев лилось столько слёз, что его уже толстые и корявые корни спиралью уходившие в почву, едва успевали впитывать влагу. 3 *** Он уже глядел свысока на самые высокие деревья в лесу, видел целиком, во всю длину, эту древнюю дорогу, и со своей высоты ироническим взглядом провожал проносящиеся по ней машины, поднимаемая колёсами пыль не доставала даже до самых его нижних ветвей. Он плакал и тянулся вверх… Ему уже не были страшны ни засуха, ни осенние дожди, ни зимний снег; слёзы, стекающие по его листьям, вытягивали его всё выше и выше. *** Поначалу деревья в лесу насмешливо наблюдали за тем, как плачет и растёт Прутик Ежевики, но по мере того, как вырастая, отдаляясь от своих корней, он начал догонять их в росте, деревья в лесу изумились, ибо никогда не видели, не слышали о подобном, затем понемногу стали его остерегаться – они не клонили ветви в его сторону, не рассыпали рядом с ним семена. *** Выросли и колючки на стволе Ежевики-Дерева, казалось, его ствол усеян не колючками, а бесчисленными орлиными когтями, а само оно не ведало, что кусты ежевики, оставшиеся внизу вдоль дороги, глядят на него, испытывая чувство стыда… Ни одна птица не свивала гнёзд на колючих ветках Дерева- Ежевики, и это понемногу начинало вносить некоторый диссонанс в чувство радости Дерева-Ежевики, что глядело на мир уже с высоты своего гигантского роста. Отчего по его толстому стволу, сильным веткам должны ползать лишь различные насекомые, устраивать в листве ловушки, пожирать друг друга, отчего прекрасные птицы должны вить гнёзда на ветвях других деревьев, чирикать, пускать ранним утром трели на ветвях других деревьев, отчего их трели под вечер должны доноситься с веток других деревьев? Ни одна птица не клевала его ягоды, свисающие гроздьями с колючих веток, эти ягоды созревали, становились иссиня чёрными и такими же нетронутыми сохли. *** 4 С высоты своего роста Дерево-Ежевика,всё также в слезах, глядело на птичьи гнёзда на ветках деревьев, наблюдало за любовными играми птиц, видело как они откладывают и высиживают яйца, как птенцы пробивают клювами скорлупу, высовывают головки, поражённо глядя на этот мир, как птицы несут в гнёзда птенцам корм, как кормят их. Глядя с высоты на лес, на эту древнюю дорогу, на кусты ежевики, оставшиеся далеко внизу, оно начинало чувствовать, что на всё его существо волнами накатывает лёгкая печаль. В такие минуты Дерево-Ежевика отводило глаза-листья от леса, от древней дороги, от ежевичных кустов, глядело на небо, на заснеженные вершины, но немного погодя, снова непроизвольно, устремляло глаза-листья вниз на этот лес, древнюю дорогу, на покрытые слоем серой пыли тянувшиеся лентой вдоль дороги кусты ежевики. *** Дерево-Ежевика всё также плакало, и, плача, всё также тянулось вверх, достигая облаков. В пасмурные дни, меж тучами, готовыми пролиться дождём, оно уже не видело ни леса, ни древнюю дорогу, ни кусты ежевики внизу, ни даже заснеженные вершины гор. Дерево-Ежевика окутывалось в запеленавшую всё вокруг серую пустоту. Ни деревья в лесу, ни та древняя дорога, ни кусты ежевики не ведали, что Дерево-Ежевика уже какое-то время не хочет плакать, проливать слёзы, но это было невозможно, ибо плач был уже частью его жизни, подобно необходимости жить дыша, впитывая в себя влагу. Дерево ничего не могло поделать со своим плачем, как только оно, собрав всю могучую силу глубоких корней своего толстого ствола, колючек, одним словом, всего своего существа, пыталось остановить плач, казалось, у него прерывалось дыхание, оно начинало задыхаться, а его листья чернели и безжизненно свисали вниз. Дерево-Ежевика не желало больше расти, но это не зависело от его желания: оно плакало и всё продолжало тянуться вверх. *** 5 Его слёзы лились столь обильно, что корявые, заматеревшие и понемногу изнемогающие от влаги корни уже не могли, не были в состоянии впитывать все эти слёзы. Вода уже вытекала за пределы образованной корнями ежевики спирали, но самое поразительное, корни соседних деревьев никогда не впитывали влагу водопада слёз, старались держаться подальше от этого Дерева-Ежевики. *** Однажды произошло удивительное событие: в тот день, когда небо было абсолютно ясным, снег на вершинах далёких гор при солнечном свете отливал серебром, когда воздух был насыщен кислородом – дыши, сколько захочется, когда особенно остро ощущались ароматы, запахи цветов, растений, трав, когда сливался в единый гомон, доносящийся снизу щебет птиц и стрекот кузнечиков, Дерево-Ежевика внезапно увидело себя как бы со стороны, и его потрясло будущее своего существа, своего огромного роста, достигающего небес. Отчего так сложилась его судьба? Разве не воля Создателя пожелала решить его судьбу? Отчего так произошло? Ни в тот миг, ни позже ДеревоЕжевика никак не могло этого осмыслить… *** Дерево-Ежевика плакало и росло… И лес, и та древняя дорога остались далеко внизу, ежевичные кусты тоже стали невидимы, а Дерево-Ежевика всё также рыдало и тянулось вверх, его плач был настоен на печали и горечи, дерево не желало больше расти, но его желание было совершенно неосуществимо. Его заскорузлые, огрубевшие корни продолжали впитывать в себя слёзы, а что не могли впитать, пропадало зря. *** Порой Дереву-Ежевике казалось, что кусты, растущие вдоль древней дороги, если захотят, могут вернуть его назад, к себе, но, во-первых, чем могли помочь ему кусты ежевики, во-вторых, на самом деле, они и не думали 6 помогать ему, так как кусты ежевики давно были на него в обиде, забыли о нём, стали ему чужими. 27 июня 2010 Губа Перевод Азера Мустафа-заде 7
