П У Т Е Ш Е С Т В Е Н Н И К А МУЗА СТРАНСТВИЙ ОСЕНЬ ‘2006 Д Н Е В Н И К Altin-Kel Алтын-Кёль рассказ Д ождь лил и лил вот уже три дня. Монотонный и тёплый, он стучал о гладь озера, как по опавшей листве, и от этой музыки хорошо спалось. Так они и спали дни напролёт. Просыпались, выглядывали из палатки на белёсое, иногда пепельное или кремовое, проблесками желтоватое небо, на спокойное озеро и курящиеся горы. Залезали обратно, немного ели или пили чай, разогретый прямо здесь на горелке. Ложились и говорили. Не замечали, как засыпали вновь. Иногда дождь прекращался. Это случалось ближе к вечеру. Этого времени ей хватало на то, чтобы развести костёр и сварить кашу, потом бегала по берегу, разминаясь. Уходила далеко, за изгиб берега, и кричала ему оттуда. Знала, что всё равно больше никто не услышит: они были одни на несколько километров вокруг. А он в это время лихорадочно фотографировал. Лазал в лес по откосу, обегал берег, заходил по пояс в холодную воду и сетовал, что нет лодки. Он ловил солнце, закатные сполохи из-за туч, искры на воде, блеск мокрых камней. Её фотографировал тоже. Она одевала сарафан, который только ради этого брала с собой — невесомая, почти прозрачная зелёная тряпочка, в такой щеголять по городу — в лесу она ни к чему. На фотографиях фигура в летящей зелёной дымке получалась беззащитной и щемяще-одинокой. Она садилась на валуны или на белые, гладкие стволы деревьев, давно прибитые к берегу. Он только не мог заставить её войти в воду — боялась горного холода. — Говорят, в августе тут всегда такие погоды, — говорил он, успевая залезть в палатку с началом дождя. По голой спине уже Ирина Богатырёва — закончила Литературный институт им. Горького, член Союза писателей Москвы, дипломант премии «Эврика! — 2006». Публиковалась в журналах «Кольцо А», «Девушка с веслом», интернет-журнале «Пролог». Путешествия, познание мира, людей и себя в дороге — моя любовь и постоянная тяга, а опыт своих странствий отражаю в прозе. Irina Bogatirjova — graduated from Gorky Literary University: a member of Writers Union in Moscow ; a prive winner of “Eurika — 2006”. Her materials were published in magazines “The Ring A”, “A lady holding an oar”, as well as in web-magazine “Prologue”. Travelling, world , people and self perception is my constant love and inclination. The experience, gained from my wanderings, are reflected in all my prose. струилась вода. Было влажно, тепло, совершенно безлюдно, и они жили, не одеваясь. Когда шёл дождь, он фотографировал тоже. Молнии над озером, лучи солнца в потоках дождя, отчего они казались золотыми столбами, спускающимися на воду. Фотографировал и её. Смуглый обнажённый силуэт получался размытым, призрачным, как мираж. Он говорил, что у него будут снимки, будто сделанные акварелью. Вместе мечтали о журналах и выставках. Массивный аппарат поблёскивал линзами в углу палатки. Он берёг его, как заговорённый амулет, и даже ей не позволял к нему прикасаться. Ночью, если вдруг просыпались, зажигали свечу и писали стихи, по очереди придумывая строчки. Вязь их могла быть бесконечной, ограничивал только фитиль. Когда свечка кончалась и палатка вновь погружалась в темноту, они замолкали и становился слышен стук капель о тент. — Озеро держит нас, — произносила она шёпотом. — А разве не ты сама хотела пожить здесь? Тут замечательные виды. — Да, — отвечала она. Оба были счастливы, как нигде раньше. Даже птицы не пели в эти тихие дни. Люди были далеко: они специально долго шли по тайге, чтобы отойти от села и турбаз на истоке реки. Только мысль о том, что где-то здесь заповедник, заставила их спуститься к воде. Нашли неширокий песчаный пляж, большой валун у берега и ощутили место своим. О том, что где-то всё же есть люди, напоминал только одинокий рыбак, каждое утро будивший их протяжным меланхоличным зовом с воды: — Ха - а р и ус , с в е ж и й ха - а р и ус . Они открывали глаза, улыбались, слушали удары вёсел. Рыбак плыл к селу. Как он возвращался, они ни разу не слышали. Большего напоминания о цивилизации они и не желали. Правда, один раз из леса спустилась белая собака, обнюхала лагерь, тыкалась носом в колени. Однако собака бегала одна и никого за собою не привела. Лишь один и тот же сон доставлял им небольшое беспокойство, оставляя ощущение чего-то важного, но непонятого: снился коричневый человек, весь из грубого камня, с чёрными глазами без белков; но друг с другом они об этом молчали. — Озеро, озеро, купаться в тебе — прямое безумие, — говорила она нежно, гладя ладонью лёгкие волны. Вода ледяная и прозрачная, видно дно далеко от берега. — Все горные реки несут к тебе свои воды, но спорим, ты даже холоднее Катуни. Дождя не было, и прохладный ветер рвал тучи. Лучи отвесно падали в озеро, освещали камни на дне, и они, и вода освечивались золотом. — Есть легенда, — сказал он, подходя сзади. — О богаче, у которого был золотой самородок, большой такой, как кирпич. Он считался самым богатым человеком в округе, и кичился, что может всё на свете купить. Но потом начался голод и настал день, когда бий не смог купить корки хлеба. Он предлагал всё, что у него было, и самородок тоже, но никто не давал ему за это хлеб. Обезумев, он стал бегать по тайге с этим золотом, прибежал на озеро и бросил его в воду. С тех пор оно называется Золотым. — А может и вправду здесь есть золото? Он безразлично пожал плечами. О н нашёл её далеко за косой. Здесь пляж обрывался: дальше был такой же лес и валуны, как и на противоположном берегу. Смеркалось. Он подошёл, сел рядом, долго молчал, потом протянул руку и ощупал её одежду. — Обсохла? Она не ответила. Сидели, ссутулившись от прохлады, и смотрели в костёр. — Нашёл? Он кивнул. — В палатке был. За котелком. — Как обычно. — Да. Оттого, что не сводили с огня глаз, обоим казалось, что кругом совсем ночь. Пролетела летучая мышь. — Здесь уже может быть заповедник, — сказал он. — И что? — Костёр нельзя. Волна плеснула звучно. Потом снова пошла мерно. — Это он, — сказала. — Хозяин озера. Он мне снился эти дни. Сначала мы у него брали, теперь вот он с нас спросил. — Мне тоже снился, — зачем-то сказал он. Солнце ещё было где-то за горами, и озеро отражало небо, казалось бирюзовым в центре и совсем чёрным вблизи берегов. Оно тихо, еле слышно катилось. Оно дышало спокойствием и холодною, горною силой. — Пошли, — сказал он, — а то ещё костёр заметят. — Кто заметит? Здесь же нет никого. — Ну как нет. — Забросали огонь песком и пошли обратно. — А этот, как его: ха - а р и ус , с в е ж и й ха - а р и ус . Кто-то же всётаки есть. Негромкие слова далеко шли над водой. Небо темнело, но над горами ещё горела розово-алая полоса, обещая завтра тёплый день. Лес сливался в черноту. Вдали раздался удар и плеск — это сорвался с утёса камень, увлекая за собой малую россыпь. Озеро приняло их — и снова тихо катило. ДНЕВНИК ПУТЕШЕСТВЕННИКА №4, 2006 АЛТЫН-КЁЛЬ / Ирина Богатырёва Художник Ж. Конева (в соавторстве с И.Щек) Он не сразу заметил, что её нет. Позвал. Медленно подошёл к камню и заглянул за него, будто ожидая, что она сейчас вынырнет. Посмотрел вокруг, но песок был взрыт, будто в этом месте играли в футбол. Отошёл от лагеря в одну и в другую сторону, осмотрел все подъёмы в лес, но было видно, что тут никто не ходил с тех пор, как шёл дождь. Он вернулся и сел на камень; опустил в озеро руку. Вода была жгуче холодная. Вздрогнул и прислушался. Озеро было спокойно. МУЗА СТРАНСТВИЙ Он играючи превращает солнце в воду. Тучи совсем разошлись; под солнцем стоять было тепло, хотя ветер гнал холодный воздух с далёких белков. Песок просыхал быстро, но им пришлось одеться. Белые хлопья тумана срывало с гор ветром и уносило из долины. Казалось, что в тайге напротив горит множество костров. Озеро ожило и заиграло светом. Лесистые горы из чёрных стали тёмно-зелёными, и были ясно видны могучие, красно-коричневые валуны, стоявшие в воде на том берегу. Там не было пляжа, и камни не позволили бы подойти близко к воде. — Завтра тут будет тепло, — сказал он. — И дождь прекратился минимум на сутки. Можно просушить тент и пойти. Она кивнула. Они ждали, когда будет возможность собрать вещи и сухую палатку, чтобы уйти. Точнее, говорили, что ждут только этого, и жили в одиночестве под дождём. Сняли с палатки зелёную крышу и разложили её на песке. Осталась белая сердцевина, как яблоко без кожуры. Она хлопала на ветру и выглядела брошенной. — А в легенде ничего нет про то, кому озеро отдаст этот слиток? — спросила она, глядя на оставленную палатку. Он усмехнулся и мотнул головой. — А что, если б мы сейчас его нашли? — Глупый вопрос, — фыркнул он. — Почему? — Потому что этого нет. — Ну, а если помечтать. — Зачем тебе? Озеро уже дало нам сполна — даже если только половина кадров получится так, как я задумал. — Ну так я же о другом. Он склонился над рюкзаком. Она отошла к воде. — Ну а если я его нашла, что мне с ним сделать? — Выкинь обратно, — не оборачиваясь, ответил он. Раздался всплеск, будто в воду бросили булыжник. Он поднялся. Она сидела на валуне над водой и жмурилась от бликов. К берегу бежали, затихая, волны от всплеска. Он посмотрел на них, нахмурился, наклонился к палатке. Из-за прозрачной ткани было видно, как стоит там на четвереньках. Когда поднялся, лицо было тёмным. — Ты что сделала? — Выкинула, как ты просил, — пожала плечами. — Нет, что ты выкинула? Она не ответила. — Зачем? — Он подошёл к ней. — Как ты могла? — О, какое у тебя сейчас лицо, — сказала спокойно. — Тебя надо фотографировать. Он толкнул её в воду. У камня было неглубоко, но она не сразу нашла дно, а он вернулся к рюкзакам и стал вытряхивать на песок вещи. 71