Выше туч, выше гор, выше неба

ПесахАмнуэль
Вышетуч,вышегор,вышенеба...
ПесахАмнуэль
Герой – Лог. Планета, на которой из почвы постепенно выделяется туман – он поднимается все выше. Часть
жителей уходит в горы, сохранив достижения цивилизации, а те, кто остался в долинах, живут полуслепыми,
обрабатываяпочву(деградация).Длянихшумвертолетов–Голоснеба.Обменорудийтруданапродуктыпитания.
Путешествияизодногоселавдругое–подвиг.Логпокидаетсвоеселонавоздушныхшарахипопадаетвгоры.
Делобылодавно,нопотому-тоистоитрассказатьонем,покаононезабылосьсовсем.
Г.Х.Андерсон
Путешественник пришел в селение вечером в день Урожая. Он ходил от дома к дому,
искалпристанищаинашелегоуплотникаВалента.ЛогузналоПутешественнике,когдауже
стемнелоивыйтинебылоникакойвозможности:матьусадилаегокачатьмалышей,асама
возиласьнакухне.Логнервничал—всвоинедолгиесемнадцатьлетонниразунеговорилс
Путешественником, таким вот, только пришедшим, пахнущим дальними полями и
странствиями. Старый, больной, никому уже не нужный Лепир, от которого Лог услышал
множествоисторий,странных,какосенняясушь,тожебылкогда-тоПутешественником,он
пришел в селение задолго до рождения Лога, и его рассказы, сто раз слышанные, обросли
выдуманнымиподробностями,аЛогунужнабылаправда.
Когда малыши заснули. Лог прилег в своем углу и стал ждать утра. Он знал, что не
сможет заснуть. Возбуждение нарастало, даже после ссоры с Леной он не был так
взволнован.Путешественник.Вотдействительносмелыйчеловек.НапамятиЛоганиктов
селении не решился так вот выйти однажды за дома без страховочной веревки и пойти в
туман, куда понесут ноги, отдавшись на волю случая. Когда-то — Логу было два года —
ушел и не вернулся его отец. Потом мать привела отчима, родились малыши. Отчим был
человеком спокойным, уходить не собирался, жил для матери, для детей, для дома, но
недолго жил, вот в чем беда. Совсем недавно, весной, балка упала с крыши, и не стало
отчима.
Путешественники казались Логу идеалом человека. Из-за этого и поссорился он с
Леной. Обычно они встречались у заброшенного дома, что стоял на окраине селения. Там
никто не жил, слава у дома была дурная, вроде в нем водились привидения. Никто их,
конечно,невидел,аслышалимногие,вночномтуманеслышнохорошо.
—Тыпредставляешь,—сказалвтотвечерЛог,—найтиновоеселение,новыхлюдей,
узнатьновыеполя. Новыеголоса,непонятные,таинственные.Изапахи.Вхорошуюпогоду
можновзобратьсянадеревоиувидетьлистья.Когдаябылмаленьким…
—Тыисейчаслазаешьнадеревья,—чужимголосомсказалаЛена.—Яжезнаю,ивсе
знают,икогда-нибудьтебянакажут.Янехочу,чтобытысломалсебешею,понятно?!
—Нучтоты,милая,—ласковосказалЛог,—янеупадусдеревадажевсамуюгустую
полночь.Потрогай,какиеуменяцепкиепальцы.
Лена оттолкнула его и пошла прочь, мгновенно скрывшись в тумане. Лог услышал, как
онаидетксвоемудому,ибросилсязаней,вытянувпопривычкеруки,чтобыненалететьна
что-нибудь.
— Лена, милая, — говорил он, — я никогда больше не буду лазить на деревья, ты
слышишьменя?
Ленаостановилась,иЛогуслышал:
—Инебудешьзапутыватьверевку,чтобытебяненашли,когдатыуходишьизселения?
Логзамер.«Знает,—подумалон.—Неужелизнает?Искажет?Что,еслискажет?»
Лена ушла, а он стоял, раздумывая, что делать дальше. С того вечера они не виделись.
Ленатолисердилась,толиохладелакЛогу,аоннеискалвстреч,хотяибезумноскучалв
первое время. Боялся проговориться. Никто не должен был знать о том, что Лог, выйдя из
селения в поле, нарочно запутывает свою страховочную веревку. Чтобы его трудно было
найти,чтобыниктонеузнал,кудаонходитичтоделает.Никто.ДажеЛена.
Путешественникносилдлиннуюбороду,одеждаегобыластарой,многораззалатанной,
котомкаимеластолькокармашков,что,казалось,толькоизнихисостояла.
Лог столкнулся с Путешественником, когда, постучав, открыл дверь и вошел в темную
прихожую плотника Валента. Утром туман немного поредел, хотя, конечно, до вчерашней
прозрачности было далеко. Но, подойдя вплотную. Лог все же сумел рассмотреть
Путешественника. Хорошо, что плотник не мог увидеть этого взгляда, иначе наверняка
побежал бы к старосте. А Путешественник увидел и понял, и, отступив с порога,
молчаливым жестом пригласил Лога войти. Плотник последовал было за ними, но его
ждали в мастерской, и он ушел, пробормотав что-то, на что Лог не обратил внимания, а
Путешественникнерасслышал.
Путешественник скинул с плеч котомку и сел рядом с Логом на широкую скамью. От
него действительно пахло чем-то незнакомым, далеким и притягательным. Лог умел
различатьтысячизапахов,ноэтотбылнеобыченинесравнимнисчем.
—МенязовутЛог,—началюношасостеснениемвголосе.
—АменяПетрин,—спокойносказалПутешественник.—Уменямаловремени,яхочу
дотемнотыпройтикакможнобольше.
—Ты…вы…—Логпоразился.То,чтоонуслышал,невмещалосьвсознании.
—Да,—усмехнулсяПутешественник.—Яухожу.Яникогданезадерживаюсьводном
селениибольшечемнадва-тридня.Авашеневелико,иярешилограничитьсяночлегом.
Путешественникоченьправильновыговаривалсловаистроилпредложения,какдомаиз
плотно пригнанных бревен. У Лога мурашки побежали по коже, когда он представил, как
Путешественниккаждоеутровскидываетнаплечикотомкуиидетвтуман,всероеничто,не
знаянетолько,будетлионночеватьподкрышейиливполе,нонезнаядаже,доберетсяли
когда-нибудь до человеческого жилья или этот день станет для него днем неудач, и он,
окончательнозаблудившисьвтумане,такиостанетсянавсегдасредидеревьевилискирд,и
будет бродить и кричать, и клясть судьбу, пока не умрет от голода, а потом, много дней
спустя, кто-нибудь из ближайшего селения при уборке урожая случайно наступит на его
побелевшиекостиимгновенноужаснется,какужаснулсяЛог,однаждынащупавногойчтототвердоеикруглое.Онприселнакорточкииувиделчереп.Логкрепковцепилсятогдав
страховочнуюверевкуипотянул,убеждаясь,чтоонавсетакженадежнопривязанакодному
измножествастолбиковбезопасностинаокраинеселения.
Никто—Логбылуверенвэтом!—нерешалсянаПутешествиедважды.Максимум,на
чтомогнадеятьсячеловек,этопройтиотодногоселениядодругого,случайнооказавшегося
напути.Носамэтотпуть,которыймогпродолжатьсяотодногоднядодолгихнедель,так
выматываллюбого,чтоПутешественникнавсегдаоставалсявтомселении,докоторогоонс
таким трудом добрался. Как же идти, если не знаешь куда, если не видишь пути, если все
времявозвращаешьсяназад,плутаявтумане,еслихолодзабираетсяподсердце,потомучто,
чемдальшетыуходишь,темужаснеестановитсясознание,чтонетникакойнадеждыкуда-то
прийти.Ноуйтиопять,ужедостигнувцели,это…Нужнобытьбезумцем…
— Не смотри так на меня, малыш, — сказал Путешественник, ласково улыбаясь. — Я
вышел из дома два года назад. Я побывал в одиннадцати селениях, ваше двенадцатое (Лог
весь подался к Путешественнику и ловил каждое слово). Несколько раз я думал, что все,
заблудилсяокончательно.Нояшеликаждыйразприходил.Однаждынеелпочтинеделю,
кончилисьприпасы.Нодошел.Втомселениияпровелмесяциедванеосталсянавсегда,но
потом что-то позвало меня, и я ушел опять… Каждый человек для чего-то живет, малыш.
Лог,да?Каждыйчеловек.Лог,живетдлячего-то.Женщины—длятого,чтобынезачахрод,
чтобывдомебылиуютипокой.Амужчины—чтобызавтралюдижилилучше,чемвчера,а
потомещелучше.Чтобывопросынеоставалисьбезответов.Чтобыниктоничегонебоялся.
Путешественник умолк, и Логу неожиданно захотелось признаться ему во всем.
Путешественникуйдетсегодня,онпростонеуспеетдонестинаЛога,даинестанетэтого
делать,ведьонсамтакой,ионодинможетпонять.
— Петрин, — сказал Лог, звуки чужого имени казались необычными, как сам
Путешественник.—Вы…вынебоитесьГолосанеба?
—Ябоюсьвсего,чегонезнаю.АчтотакоеГолос—янезнаю.Какнезнаешьиты.И
никто. Я боюсь Голоса неба только поэтому, хотя и знаю, что еще никто и никогда не
пострадалотнего.
— Почему? — Лог заговорил торопливо, уж это он знал, об этом им всем ежедневно
твердили в молитвенном доме. — Голос может быть добрым, и тогда родится хороший
урожай. Голос может быть злым, и тогда в селении кто-нибудь умирает. Недавно Голос
призвалАнтора,пекаря,аонбылнетакужстар.
Путешественникнеожиданнорассмеялся.
—Скажи,Лог,сколькоразвгодутыслышишьГолоснеба?
—Ну…Двадцать.
— А урожай бывает дважды в год, и умирают люди не так уж часто. Значит, в
большинствеслучаевГолосзвучитвпустую?Иеще:ведьлюдиумираютнесразупослетого,
как раздастся Голос? Или до или после, и бывает, что намного после. И все же виноват
Голос…
Логхотелвозразить,носкрипнулаотворяемаядверь,ионпромолчал.Вернулсяплотник.
—Мнепора,—сказалПутешественник,поднимаясполатяжелуюкотомку.
— Валент проводит меня до последнего дома. Дальше сам. Прощай, малыш. Рад был
поговоритьстобой.
ПутешественникбыстрымдвижениемпривлекЛогаксебеизашепталемувухо,щекоча
жесткимиволосами:
— Ты видел когда-нибудь голубой туман с желтыми прожилками? Он переливается
всемиоттенками,икажется,чтотывогромнойигрушке…Ажелтыйтуман?Оннеприятно
пахнет,иголоваотнегоболит,идрожатноги.Остерегайсяжелтоготумана.Аоранжевый?
Тывиделкогда-нибудьоранжевыйтуман?
Лог потрясенно качал головой. Он не видел, и он не смел признаться сейчас, когда
плотникстоялнеподалекуиловилкаждоеслово,чтовэтомизаключаетсяегомечта,смысл
жизни—увидетьярко-оранжевыйтуман,итуманжелтый,иголубой.Всякий,кромеэтого
обыденного и скучного серого цвета. Лог держал Путешественника за локоть и не хотел
отпускать.Еслибыонмог,онушелбысним.Нооннемог.Путьего,Лога,былиным,ноив
этомоннесмелсейчаспризнаться.
—Азнаешьлиты,—жаркошепталПетрин,—чемтуманотличаетсяотвоздуха?
—Ничем,—удивилсяЛог.
—Почемужедваслова,анеодно?
—Малоли?—Логпожалплечами.—Словачастоповторяютдругдруга.Ложьиобман.
Правдаиистина.
— Подумай, малыш, и ты услышишь в этих словах различия. Ложь может быть
нечаянной,обманвсегдапреднамерен.Акакжетумани,воздух?Еслисловаразные,токтото,придумавшийих,вкладывалвнихразныйсмысл,верно?
— Не знаю, — растерянно сказал Лог, не понимая, в чем хочет убедить его
Путешественник.
— Ну скорее, — заскрипел плотник, который, наверняка, стоя в двух шагах,
прислушивалсякшепоту.—Пойдемте,Петрин.Аты,Лог,ступайвполе.
Путешественник легко оттолкнул Лога и пошел на голос. Шаги протопали по улице, и
все стихло. Лог опустился на угол скамьи. «Как это замечательно, — думал он. — От
селениякселению.Сквозьтуман.Ничегоневидетьвпереди,незнать,чтождеттебячерез
мгновение, и все равно идти. Рискуя, достичь нового селения, но не остановиться, а идти
дальше».Сдетства,когдаЛогусказалиобуходеотца.Логчастодумалотом,гдетотсейчас.
Изарождаласьмечта:увидетьинойтуман.Оранжевый.Почему-тоэтомуцветуЛоготдавал
предпочтение перед остальными, возможно, потому, что Лена любила все оранжевое.
Можетбыть, оранжевыйтуманпрозрачнеесерого,иесли здесь,вселении,дажевлучшие
дни видно не дальше чем на три-четыре локтя, то там… Может быть, там, разговаривая с
человеком, всегда видишь его лицо и не только по интонации голоса догадываешься о
настроении. Но старый Лепир, единственный в селении, пришедший издалека, не видел
никакогооранжевоготумана.Даипришелон,скореевсего,изближайшегоселения,ихотя,
поегословам,проплуталнемалоиедванепогиб,новедьплутатьонмогинаодномместе
—таковоужсвойствотумана,таковЗакон.То,чтосказал,уходя.ПутешественникПетрин,
не укладывалось в сознании. Нет, укладывалось, еще как укладывалось. Первое
подтверждениетого,чтомечтаможетсбыться.Он,Лог,ещемногоеможетузнатьомире,в
которомживет.Онещеувидиттакуюкрасоту,какуюневиделникто…
Лог выбрался на улицу, нащупал веревку, ведущую в поле, она отличалась от других,
натянутыхвдольдороги,своейтолщиной,иЛогбыстропошел,перебираяверевкупальцами.
Он нашел бы дорогу и так, он ходил в поле ежедневно уже два года, с тех пор как
старейшины объявили его совершеннолетним. Но сейчас он не хотел идти наугад. Боялся?
Да,ибоялсятоже,потомучтозабрезжилацель.Нельзярисковатьпопустякам.
ДовечераЛогподсекалупругиестеблиискладывалвдольгрядывровныеполосы,чтобы
шедшие за ним ребята убирали стебли а скирды. Работа была монотонной и не мешала
думать и даже разговаривать с соседями, которых он, конечно, не видел, но прекрасно
слышализнал.
Когдагулкопронессяударгонга—конецработе,ужетемнело.Логустал,проголодалсяи
подумал,чтовтакомсостояниионнесможетсделатьто,чтозадумалнасегодня.Онтолько
сходит и проверит, все ли цело, не нашел ли кто-нибудь случайно его делянки. Дома его
ждал обед, малыши повисли на руках, а мать, невидимая в тумане и вечерней серости,
сказала:
—Лог,старостапросилтебязайти.
Ухнулосердце.Просилзайти.Приказал—этовернее.Последнийразстароставызывал
Лога три года назад, когда он с ребятами ходил избивать камнями дом с привидениями.
Дому-тоничегонесделалось,аребятиЛоганаказали.
Наскоропоев,Логбросилсявониздома,иодномуемуизвестнойдорогой,находяпуть
по едва заметным приметам — зарубкам, которые он нащупывал руками, прежде чем
успевал увидеть, он дошел до окраины селения и, присев, долго искал конец оставленной
вчера веревки. Нашел он ее немного в стороне от того места, где ожидал, и поспешил в
сгустившуюсятемноту,уверенный,чтоничегоненайдетнаделянкеичтовызовкстаросте
связан именно с этим ужасным событием, перечеркнувшим все его надежды и планы. Он
такторопился,чтопоранилобочто-тоногу,нонаделянкевсеоказалосьвпорядке,все,как
оноставилвчера,ничтонесдвинутосместа,ничегонепропало.
Переведя дух. Лог пошел обратно, торопясь застать старосту до сна — тот ложился
рано, — иначе не избежать новых наказаний. О причине вызова он больше не думал.
Главное,чтониктоненашелделянку.Остальное—ерунда.
У двери старосты он прислушался, но все было тихо, где-то в глубине комнаты горели
лампады,рассеиваяжелтоватыйсвет,—трикруглыхпятнанасеромполотне.Старостажил
один,иеслинемолилсявмолитвенномдоме,тообычнолежалнакровати,отдыхаяпосле
трудовогодня.Устаростыникогданебылолегкихдней.Человеконбылнемолодой,азабот
хватало.
—Идисюда,Лог,—сказалстароста,узнавшаги.—Небойся,япозвалненаказывать,
хотятыизаслуживаешьнаказания.
Логнащупалскамьюустола,сел.Соломаподстаростойзашуршала,онневстал,онибез
тогопрекраснознал,какоесейчасуЛогалицо.Боитсянаказания.Всебоятсянаказания.
—Путешественникпоразилтебя,—сказалстароста,—ияхочупредостеречь.Ты,Лог,
падок на все необычное, это у тебя в крови. Тебя тянет то в дом с привидениями, то к
Путешественнику.Итынезамечаешь,чтоонглуп.
Логсделалдвижение,едванесмахнувсостолакружкусводой.
—Да,глуп,—старостаповысилголос.—Умныйчеловекнестанетмотатьсяотселения
кселению,когдавездежизньтяжелаивездеодинакова.РазвенеэтомуучитЗакон?Развене
длятого,чтобыслужитьЗакону,живетчеловек?Тыисам.Лог,хорошоэтознаешь,ведьты
быллучшимученикомустарейшин.Далеколиможетвидетьвзгляд?Недальшепротянутой
руки.Далеколиможетслышатьухо?Недальшесоседнихдомов.Вотивсе.Нужножитьтем,
чторядомстобой.Голубойтуман…Еслидажеестьтакой,искатьего—недостойнаяересь.
Чтобыжить,нужноработатьиработать.Идуматьоближних:оматери,омалышах,отом,
чтонадомепрохудиласькрышаи,значит,нужносделатьремонт.Этожизнь.Тыумен.Лог,а
Петрин глуп и умрет где-нибудь в поле от голода и сырости. Тебя будут помнить, а его
забудут.Тыуспеешьсделатьмногодобрыхдел,аондажезланесовершит.Понимаешь,Лог?..
Старейшины хотят наказать тебя, но я пока не стану. Подумай, Лог, о том, что я сказал. А
теперьиди…
«Значит, староста узнал о последних словах Путешественника? — подумал Лог, выходя
издома.—НеужелиплотникВалентвсеслышал?»То,чтостаростасказалвназидание.Лог
знал,этобылипоученияЗакона,ивсеэтобыловернотольконедлянего.
СтарыйЛепиржил,ксожалению,неодин.Онснималмаленькуюкомнаткувдоме,где
обитали еще три семьи, и когда Лог разговаривал со стариком, ему всегда мешал шум за
стеной, голоса, смех, а то и крики. К тому же и там, за стеной, при желании можно было
услышать, наверное, даже шепот, и Лог не знал, какая часть их разговоров с Лепиром
становилась известна старейшинам. Лепир уже больше года не покидал своей комнатки, к
старостионвовсеослеп,ислепотанетяготилаего,онотличноориентировался,новидеть
егоподернутыебельмамиглазаЛогубылоневыносимо.
—Ядумал,чтотыуженепридешьсегодня,—сказалЛепир,узнавшаги.
—ЗдесьбылПутешественник,—сказалЛог.
— Знаю, — Лепир перешел на шепот. — Я тут за день всего наслышался… Пришел и
ушел…Тыговорилсним?
Логпересказалразговор,стараясьвспомнитьнетолькослова,ноиинтонации.
—Когда-тоиятоже,—вздохнулЛепир.—Ночтобытак,сразу,уйти…Онбезрассудный
человек, этот Петрин. Погибнет. Оранжевый туман, да… Красиво. И подумать только, что
людигубятсебярадикрасоты.Какаяразница,какогоцветатуман?
Лог молчал пораженный. Это был день изумления. Теперь поражал его старый Лепир,
который, сколько помнил Лог, с упоением вспоминал свое единственное Путешествие,
продолжавшеесявосемьдолгихдней.
— Ага, — прошептал Лепир, — ты думаешь, я спятил на старости лет. Нет, просто я
думаю…Радиоднойлишькрасотынестоитуходить.Еслитыищешьневедомуюкрасоту—
оранжевыйтуман,говоришьты,товедьзнаешь,чтохочешьнайти.А?Представляешьсебе.
Нотогдаиискатьнестоит.Вообразисебеоранжевыйтуман,инавернякаввоображениион
окажется красивее, чем на самом деле. Верно? Идти нужно только тогда, когда не знаешь,
что найдешь. Вот почему так мало Путешественников. Все все знают. Знают, что днем
светло,аночьютемно,итаквезде.Знают,чтоГолоснебазабираетчастьурожая,оставляя
нам столько, чтобы мы не умерли от голода. И так везде. Верно? Знают, что новые ножи,
топоры появляются на дороге, когда этого хочет Голос. Почему появляются? Знают и это:
Голосдаетихвнаградузанашурожай.Мывсезнаем.Зачемтогдапутешествовать?А?
—Искатькрасоту,—убежденносказалЛог.—Япредставляюсебеоранжевыйтуман,но
еслито,чтоянайду,окажетсяневообразимопрекраснее?
—Все-такитыищешьнекрасоту,азнание,—едваслышносказалЛепир.
—Новоезнание.Пустьэтобудетзнаниеновойкрасоты.Норазведлятого,чтобыузнать
что-то новое. Лог, нужно обязательно куда-то идти? Скажи, разве здесь, в селении, ты не
можешьнасытитьсвоюжаждунового?
—Язнаюздесьвсе,—усмехнулсяЛог,—имеждупрочим,ствоейпомощью,Лепир.
— Да, я научил тебя, чему мог. А что глубоко под землей, глубже самых глубоких
колодцев?Ачтовпесчинке,такоймаленькой,чтоглазнашневсилахразглядеть?
— Да, — сказал Лог, решившись, наконец, приоткрыть перед Лепиром часть своей
тайны,невсю,ненастолько,чтобыстарикпонял,ночасть,чтобыуслышатьответ.—Яне
знаюэтого.Иещеянезнаю,чтотам,высоконадголовой,вышедеревьев,вышедомов.
—Голос,—сказалстарик.—Голос,небоисвет.НебудьГолоса,мыбынежили,небудь
света,землябылабыбесплодной.
—Аеслитам,откудаприходитсветигдеобитаетГолос,туманнесерый,аоранжевый?
—Опятьтыобэтом,—сдосадойсказалстарик.—Тывырос,Лог.Преждетыслушал
меня,атеперь—себя.
Лог промолчал, ему почудилось какое-то движение за тонкой стенкой. «Мы слишком
громкоразговариваем,—подумалЛог.—Инеотом.Нетакиеразговорыпринятовестив
селении. О пахоте и севе. О ремонте дома. О ремеслах. И конечно, не о красоте
непостижимого».
Логкоснулсярукойтонкогоплечастарика,приниккнемувтемноте,зашептал:
—ПутешественникПетринсмелыйчеловек,нооннетамищеткрасоту.Аты,Лепир,не
тамискалзнание.Нивдвух,нивтрех,нивтысячеднейпереходанетничегонового—ты
ведь сам был Путешественником, и Петрин говорит то же самое. И под землей ничего
новогонет.Иты,иПетрин,имойотец—всевыповторялиДругдруга.Одинискалновую
красоту,другой—новоезнание,третий—лучшуюжизнь.Иниктоненашелинемогнайти,
потому что шли тем же путем, что и многие до них. А нужно иначе. Совсем иначе,
понимаешь?Чтобыувидетькрасоту,какуюниктоневидел,чтобыузнатьто,чегониктоне
знает,нужноведьисделатьто,чегоещениктонеделал.
— Что ты задумал, Лог? — шепот Лепира был тревожен. — Я не понимаю тебя. Ты
говоришьстранныевещи,ихорошо,еслиговоришьтолькомне.НезабывайоЗаконе,Лог…
Занимпришлираноутром.Логуспелпокормитьмалышейиоделся,чтобыидтивполе.
Вэтовремявдомвошлинесколькочеловек,одинизкоторых,судяпоголосу,былстаростой.
Логинеподумалпрятаться.
— Честное слово, Лог, — сказал староста, связывая ему руки, — ты неразумен, как
младенец. Я предупреждал тебя… Ничего, наказание, думаю, не будет суровым. Ты ведь
впервыепередсудомстарейшин.
И в это время раздался Голос. Он возник из утренней тишины, сгустился из тумана, за
какие-то мгновения уплотнился, набрался сил и загремел оглушающе над самой головой,
отражаясьотстен,крыши,отвсего,чтопопадалоемунапути,идажевголовеЛогаГолос
отражалсяиусиливалсямногократно,низкийивластный,зовущийипугающий.Голоснеба.
Все замерли. Староста едва слышно в этом грохоте кричал слова молитвы, а у Лога
пересохлоВгорле,ионмолчал,думаявиспуге,чьяжесейчасочередьумирать.Ведьнеза
урожаемявилсяГолосвэтотнеурочныйутреннийчас!УжнезастарымлиЛепиром?Осебе
Логнеподумал.ТолькопослетогокакГолоссмолк,растаялвтумане,послетогокакруки
старостынеожиданножесткосхватилиегозалоктиипотащиликневидимойвтуманедвери
на улицу, только после того как закричала мать, а малыши, путаясь под ногами, заревели
почти так же громко, как Голос, только после всего этого уже на улице Лог подумал, что
явлениеГолосабыловоспринятостаростойивсеми,ктопришелсним,какуказание:его.
Лога,наказываютсправедливо.
Доземлянки,вкоторуюсажалипровинившихсяикающихся,Логдошелсам.Дорогуон
знал не хуже остальных, туман несколько поредел, и Лог видел даже плечи двух человек,
шагавшихрядомсним.Логпозволилзапихнутьсебявтесноепомещение,гдетолькоибыло
местодлялежанки,авотверстиенадголовойможнобылопросунутьрукуидажеголову,но
небольше.Дверьзахлопнулась,скрипнулзасов,иголосстаростысказал:
—Судитьтебябудемзавтра.Думайикайся.Лог.ВоттвояпровинностьпередЗаконом:
тыхотелзапретногоипосягалнаустои.
Шагистихли.Логопустилсяналежанку,постельбыласырой,нобольшесидетьбылоне
начем.«Конечно,—подумалЛог,—вчерашниеразговорыдошлидоушейстарейшин.Ис
Путешественником, и с Лепиром». Но за крамольные желания наказывают месячным
покаянием. А потом он продолжит свою работу. Если только… Нет, не должно случиться,
чтобыегоделянкунашли.Ноктовыдал?Ктослышалихразговоры?СПутешественником—
плотникВалент.АсЛепиром?
День прошел. Логу не было скучно, он размышлял. Он впервые размышлял так
неторопливо, считая свободное время не пригоршнями, а целыми охапками. Под вечер
явилсястароста,опустилвоконцепохлебкуиподождал,покаЛогнасытится.
—Завтрасоберетсясоветстарейшин,—сказалстароста.—Еслитыодумался,тотебе,
конечно,окажутснисхождение,исамоестрашное,чтотебегрозит,—годзаключения.
Год?!Годвэтомземляноммешке,ивыпускатьбудуттольковполе,потомучтоработать
должнывсе.Акакжемать?КакжестарыйЛепир?Аделянка?Еенайдут,итогда—новое
наказание,ещесуровее.Всебудеткончено.Всеитаккончено.Чтобыжитьслюдьми,нужно
бытьтакими,какони,каквсе,каккаждый.Аеслитыхочешьчего-тоиного,чего-то,очем
нельзя и подумать? Тогда — в мешок тебя. Оранжевого тумана захотелось? Будет и
оранжевый,изеленыйвкрапинку.Восне.
Старостаушел,такинедождавшисьотЛогавразумительногоответа.Голосишагиего
давно стихли, а Лог все сидел неподвижно, будто примерз, хотя летняя ночь была тепла.
«Нужнобылоуйти,—думалЛог.—СПутешественникомПетриномилиодному».Какойон
глупец!Онхотелслишкоммногогосразуипотерялвсе.Черезгодонникуданесможетуйти,
занимбудутприсматривать,любойегошаг—ашагиегонаучатсяузнаватьвсамомгустом
тумане—тутжестанетизвестенстарейшинам.Пропадетмечта.Пропадетжизнь.
—Лог,—услышалонрастерянныйшепот.—Лог…
Это был голос Лены. Лог мгновенно вышел из состояния полусна. Он вскочил на
лежанку и вытянул вверх руки. Ладони уперлись в низкий земляной потолок и нащупали
тонкиегорячиепальчикиЛены,тянувшиесякнемуизоконногоотверстия.
—Лена,—сказалЛог,—Лена…
Ленатоненькозаплакала,каквтуминуту,когдаонпоцеловалеевпервыйраз,противее
воли, притянул к себе, сам не ожидая от себя такого поступка, и почувствовал ее сладкие
упругиегубы.
—Ненадо,Лена,—сказалон,морщасьистараясьпридатьголосууверенность,которой
оннеиспытывал.—Нуподумаешь,год.НаследующемпраздникеУрожаямыбудемвместе
инавсегда.
«Вместеинавсегда,—подумалон.—Навсегда—вотэтоверно».Емутожезахотелось
заплакать, губы задрожали, а пальцы царапнули по земляному потолку, и на голову Лога
посыпалисьмелкиекамешкиипесок.Смутнаямысльпромелькнулавголове,иЛогдажена
мгновениезадержалдыхание,чтобымысльнеускользнула.
—Лена,милая,хорошая,—сказалон.
— Я принесла то, что ты хочешь, — неожиданно ясным и спокойным голосом сказала
Лена.
—Тыпринесла…
—Топорилопатку.
—Тыподумалаобэтомдажераньшеменя,—пробормоталЛог.
Это была единственная возможность, и то, что Лена подумала о ней раньше него,
заставилоЛогапонятьпростуюи,видимо,очевиднуюдлявсех,кроменего,мысль:естьи
кроме оранжевого тумана, кроме мечты об иной красоте, кроме странствий и поиска
неведомой истины, есть, кроме всего этого, вещи, ради которых стоит жить. Любовь,
например.Любовь,котораяпоняласердцем,чтонебудетЛогужизниссознаниемпустотыв
душе,необходимостисуществовать,подчиняясьЗакону.
Логдумалобэтом,ислезытеклипощекамвпервыезапоследниегоды,ондавнозабыл,
чтоспособенплакать,иплакалоннеосебе,аосвоейЛене,котораяостанетсявселениии
будет любить его даже тогда, когда он, может быть, уже умрет где-нибудь в поле или на
чужбине.Логдумалобэтом,арукисамиделаливсе,чтонужно.Подхватилиинструменты,
началиразбиватьтопоромиразрыхлятьлопаткойкаменьипесок,расширяяотверстиеокна,
а песчинки и камешки сыпались на Лога, в глаза, рот, за воротник. В ночь перед судом
старейшин узника нельзя было сторожить — до людского суда Лог оставался пленником
Голосанеба.Иеслионневоспользуетсяслучаемсейчас,убежатьпотомбудетневозможно.
ИЛена,милаяЛена,понялаэтодажераньшесамогоЛога.
Отверстие над головой стало достаточно велико, и Лог с помощью Лены выбрался из
ямы,повалилсяназемлю,тяжелодыша,аЛенастряхиваласеголицаиодеждыпесок,будто
этобылотакужнеобходимосейчас,ицеловалаЛогавгрязныещеки.
—Вот,—сказалаонапотом.—Этомешкиспровиантом.Это—твой,аэтомой.
И только после этих слов Лог понял смысл ее поступка, гораздо более безрассудного,
чемемупоказалосьвначале.ЛенахотелауйтивПутешествиевместесЛогом.Бытьсним
если не здесь, то там, если не там, то нигде. Лог прижал девушку к себе, шептал слова,
которыедавнохотелинерешалсясказать,слова,которыебылиправдойещеминутуназад,а
сейчассталилишьсредствомусыпитьподозренияЛены,потомучтовзятьеессобойЛогне
мог.ОнвовсенехотелстатьПутешественником,повторятьбессмысленныеподвигиЛепира
иПетрина.Путьегобылиным.Сейчасилиникогда.
Он взвалил себе на спину обе котомки и, стараясь вспомнить путь к своему
страховочномуколышку,низкопригнулсякземле,нащупываявполнойтемнотенаправления
тропинок.Ленашласзади,держасьзаконецверевки,свисавшейсоднойизкотомок.
В селении было тихо, люди спали, сквозь туман не проникал ни один лучик. Логу
казалось, что он ужасно долго не может найти своего колышка, вот-вот рассветет, и его
начнутискать.Ленамолчала,иЛогзнал,чтоеемучитодинвопрос:чтоониищут?Уйтив
Путешествие можно ведь в любом направлении и из любого места, хотя бы от той же
землянки.
Вотон,колышек.Вотего.Лога,зарубка,вотего,Лога,страховочнаяверевка,ведущаяк
делянке.ЛогперевелдухиобернулсякЛене.Ондолженбылсейчаспредатьее,иэтобыл
единственныйшансимобоимспастись.
— Лена, милая, — сказал Лог, обняв девушку и чувствуя, как сам слабеет. — Лена,
хорошаямоя,янемогууйтитак,мненужнодомойоченьненадолго.Взятькое-что.Тытоже
иди к себе и возвращайся на рассвете. Все будет в порядке. Время есть. Вот… запомни
колышекидорогу.
ЛенапочувствовалаподвохврешенииЛога,нопромолчала.Еслиужонарешиласьбыть
сЛогом,тодолжнаделатьвсе,чтоонскажет,нерасспрашиваяинерассуждая.Когдашаги
Леныстихливгулкойтемноте.Логпозволилсебенаминутурасслабиться.Онопустилсяна
мокруюземлю,облокотилсянакотомки,закрылглаза,отдыхал.«Сейчас,—подумалон.—
Сейчасслучитсято,длячегояжилпоследниеполгода».
Полгоданазад—стоялазима,всекругомбыломатово-белымотоседавшегоназемлюиз
тумана инея — Лог забрел случайно на заброшенное поле. Земля здесь не родила, чахлые
стебли были неприятны на вкус, и поле забросили, хотя каждый участок был на счету.
Страховочная веревка тянулась вслед за Логом, легко сматываясь с поясной катушки. Был
зимний праздник Благодарения, и все сидели по домам, пекли пироги, собирались на
большуювечернююмолитву.Вполетишинастояланеобъятная,какая-тогулкая,бездонная.
Мороз продирал, но Логу было хорошо. Возвращаться до начала молебна не хотелось, и,
достав из многочисленных карманов запасенные щепки и кремни, он высек огонь, раздул
его и, присев на корточки, вытянул над костерком руки. Огонь был багровым, и туман,
сквозь который он просвечивал, казался оранжевым. Оранжевое облачко, клубящееся и
рвущееся кверху. Рука тоже ощутила это движение тумана, и мысль Лога, ясная и не
стесненнаяничем,впервыеотметилаэтодвижениевверхкакнекуюреальность.«Вверх,—
подумал он. — Вверх. Что-то есть в этом». В кармане завалялся клочок материи. Лог
расправил его на ладони и, подержав над огнем, выпустил из рук. Полотно начало было
падать, но повисло на какое-то мгновение, а потом даже поднялось немного вверх,
медленно-медленно…иупало.Исчезловпламени,истлело.Логсмотрел,какугасаетогонь.
«Вот оно что, — думал он. — Огонь — вот сила, которая тянет вверх полотно. Нет, не
полотно. Огонь почему-то толкает вверх туман, а уж туман увлекает за собой кусок
материи… Неужели никто из Путешественников раньше не додумался до этого? Вверх.
Двигатьсявверх».
Полгоданазадэтобыло,истехпорначаласьуЛогастраннаядвойнаяжизнь.Началась
тайна, в которую он не посвящал никого. Сначала Лог экспериментировал с огнем и
полотном. Он нарезал из материи кусочки разной формы и размера и бросал в туман над
костром.Когдаоднаждыдовольнобольшойкусокполотнанеожиданновыгнулсякуполоми
застыл,трепеща,апотоммедленнодвинулсявверхи,выпущенныйизрук,скрылсявтумане
над головой. Лог в восторге даже загасил пламя неосторожным движением. Он стоял во
мракеивпервыезавсевремяподумалотом,чтоэтореально.Это.Странное,немыслимое,
никем еще не придуманное, только им. Логом, увиденное и теперь реальное, вполне
реальное. Нужно пробовать еще и еще, ведь если вверх мог улететь такой большой кусок
полотна, то улетит и еще больший, нужно только больше пламени, и если полотно может
лететь,тоспособноунестиссобойещечто-нибудь.Да,нужнобольшепламени.Огромный
костериогромныйлоскут.
Почему лоскут? Если именно туман увлекает вверх полотно, то нужно… Да! Нужно
сделать так, чтобы этот особый, создаваемый огнем туман так и остался в материи, не
растексявовсестороны…
На следующий вечер, обманув мать уверениями, что он должен сшить себе новую
рубашку. Лог сел за разваливающийся станочек — любимое мамино утешение, стоявшее
домаснезапамятныхвременидоставшеесяматери,кажется,ещеотеепрабабки,—исшил
неуклюжий, но легкий мешок с горловиной, которую можно было легко затянуть тугой
нитью.Малышимешалиработать,станокраскачивалсяигрозилокончательноразвалиться,
но Лог все же довел работу до конца и заснул удовлетворенный, измученный, и
заинтригованный и на другой день работал в поле из рук вон плохо, считая время от
колоколадоколокола.Втотвечернеуклюжеесооружение(длянегоЛогпридумалзвучное
название «туманный шар»), повисев над костром, начало подниматься, натягивая нить, на
которойвиселдовольнотяжелыйкамешек.
Шли дни, а точнее сказать, дни тянулись, а вечера летели, полные забот и волнений.
Лога почти не беспокоило, что кто-то может выследить его на делянке. Найти в тумане
именно тот страховочный колышек, к которому привязана именно его. Лога, страховочная
нить, можно было лишь чисто случайно, а в этой части селения, где начиналось
заброшенное поле, люди появлялись нечасто. На вопросы матери о его вечерних отлучках
Логпридумывалнечтоневразумительное,иматьверилаилидумала, что,наверное,унего
свиданиясЛеной,инеособеннодопытывалась.
ЧерезмесяцЛогужезнал,чтобольшоймешок,самыйбольшойизсшитыхим«туманных
шаров», способен поднять камень и продержаться на высоте в десять локтей примерно
полвечера.Потомвсекончалось.Туман,созданныйогнем,почему-тотерялсвоинеобычные
свойства,имешокопускался—медленноибезнадежно.Этоещенебылотрагедией—Лог
вовсе не горел желанием немедленно испытать на себе обнаруженное им необычное
свойствотумана.
Однажды, погасив костер, собрав и сложив под камнем мешки — не унес бы ветер, —
Логуслышалвночнойтишинетихоепотрескивание.Инейспочвысошел,открывмокрую,
липкую и холодную землю, то и дело вздувавшуюся маленькими пузырьками. Пузырьки
лопались, исчезали в тумане, оставляя тот неприятный горьковатый запах, который Лог
почувствовал еще в свой первый приход на делянку. Из-за этого запаха и было заброшено
поле много лет назад, но Логу раньше и в голову не приходило как-то связать запах с
пузырьками.
Услышав потрескивание и вспомнив, что оно означает. Лог подумал неожиданно, что
ведь пузырьки — тот же туман, они зарождаются где-то под землей, прорываются вверх и
сливаются с воздухом, ничем от него не отличаясь, и только запах выдает их присутствие.
Лог закрыл место, где пузырьков было больше всего, куском полотна и обнаружил, что
полотно приподнимается, что пузырьки тянут его вверх. Это новое открытие так увлекло
Лога, что он забыл о возвращении. Из состояния оцепенения, с которым он слушал, как
лопались пузырьки, его вывел нарастающий Голос неба. Лог пустился бежать, едва не
заблудился и явился домой, грязный, падая от усталости. Мать бранила его, но он не
слышал, он подумал внезапно, что эти пузырьки — они легкие, иначе не могли бы
приподнять полотно, и что если собрать их много, очень много и наполнить большой
«туманныйшар»…
Все, что было потом, слилось для Лога в одно прекрасное деяние, прерываемое
необходимостьюработатьвполе,сидетьсмалышами,помогатьматери,носитьедустарому
Лепиру,—вещамипривычными,носовершенноему.Логу,ненужными.МысленноЛогбыл
где-то там, наверху, и вокруг него клубился изумительный по красоте оранжевый туман, в
которомлегкодышалось,легкодумалосьилегкожилось.Да,такмоглополучиться,потому
что уже первые опыты с пузырьками показали — они могут поднять значительно больше
полотна,чемтуман,создаваемыйогнем.
Логтакинесумелсшитьмешок,которыйподнялбыегосамого.Непотому,чтоэтобыло
невозможно, просто он не сумел бы избежать вопросов матери, не сумел бы скрыть
необычностьсвоегошитья.Онсделалпятьнеоченьбольших«туманныхшаров»иподвесил
их над местами выделения пузырьков. На счастье Лога — он действительно считал это
огромнойудачей—свойствопузырьковподниматьвверх«туманныешары»неисчезалосо
временем. Более того, к середине лета, с приближением Дня урожая пузырьки стали
выделяться интенсивнее, будто под землей усилилась невидимая и постоянная работа
какого-тотаинственного,доброгокЛогу,существа.
Лог взвалил на спину котомки — Лене они ни к чему, а ему пригодятся обе, если
«туманные шары» смогут их поднять, — и шагнул в поле, перебирая рукой страховочную
веревку.
На делянке ничего не изменилось: низко над землей висело пять мешков, насыщаясь
пузырьками пахучего тумана. Лог распустил веревки на полную длину, и шары рванулись
вверх, повиснув невидимо где-то над головой. Лог притянул назад один из «туманных
шаров»,этоудалосьемуструдом,ноЛогудержалсяотпроявлениявосторга.Онпривязалк
веревке котомку с провиантом, и «туманный шар» легко поднял этот груз. Лог привязал и
вторую котомку — к другому мешку и лишь потом задумался над простым, в сущности,
вопросом.Онведьпонятиянеимеет,чтождетеготам,наверху.ВлюбомПутешествиипо
земле была неопределенность риска, но точное знание того, что Путешественнику
пригодитсяпища,чтобынеумеретьотголода,ипостель,чтобынеспатьнасыройземле.А
там,наверху,гденетничего,крометуманаиГолосанеба?
«Ятолькодолженубедиться,—подумалЛог,—долженсамувидетьоранжевыйтуман,а
потом отрежу один или два мешка и опущусь в поле, и тогда, наконец, узнав истинную
красоту,стануПутешественником».
Так, убедив себя, что котомки с едой и постелями еще пригодятся. Лог начал
привязываться. «Туманные шары» были сцеплены вместе, лямки, которые должны были
обхватить Лога за плечи, под мышками, он приладил несколько дней назад, а сейчас
привязалкрепкимузломсиденьеиселнанегоСидетьбылонеудобно,веревкивпивалисьв
тело. Нужно было сделать более удобное сиденье, там, в котомках, есть постели, можно
использоватьих.
Дернулась страховочная веревка, все еще державшаяся на поясном кольце. Лог замер.
Почудилось?Веревкадернуласьощутимее,едваневырвавЛогаизсиденья.
«Лена вернулась, — подумал он. — Теперь станет пробираться сюда и нужно будет ее
успокаиватьиубеждатьвернуться.Илидажегрозить».
ЭтобыланеЛена.Логуслышалголоса.Втуманевдольверевкидвигалисьлюди.Гулкий
баспринадлежалодномуизстарейшин,мужчинеогромногоростаснеприятнымбородатым
лицом.Второйголос,что-тобормотавшийвответ,былголосомстаросты.
НеужелиЛена,вместотогочтобыидтидомой,всерассказаластаросте?И,предаваяее,
неужелиЛогвстретилсясдругимпредательством,невоспасение,авозло?
Лог отбросил подальше конец страховочной веревки, уселся плотнее, чтобы случайный
рывок не вывалил его из сиденья. Лог едва доставал ногами до земли и не мог нагнуться,
чтобы отцепить пять привязанных к «туманным шарам» веревок от вбитого в землю кола.
Голосаприближались,итогдаЛог,доставудобноположенныйвкарманнож,полоснулпо
веревкам.
Все осталось по-прежнему, только сиденье слегка качнулось, и ноги, сколько ни
вытягивалихЛог,ненаходилиопоры.АпотомЛогуслышалголоса
—откуда-тоснизу,будтоиз-подземли.
Илишьтогдаонпонял,чтолетит.
Былмгновенный,иглойкольнувшийстрахибылобыстроеуспокоение,потомучтосвязка
«туманныхшаров»поднималасвоюношулегкоипочтинеощутимо.Ноглавное,почемуЛог
знал,чтоневиситнаодномместе,былорастущееощущениехолода.Наполестоялалетняя
вяжущая теплынь, а здесь было холодно, как в хорошее зимнее утро. Лог не мог этого
предвидеть,итеперьдрожал,иклялвсемисловамисвоюнепредусмотрительность,хотякак
онмогпредусмотретьто,очемничегонезнал?
Логсогревалсебятем,чтопыталсяотвечатьнаразные,приходившиевголову«почему»;
почему наверху холодно? Почему, несмотря на то что до утра еще далеко, над головой
наметилось нечто расплывчато-зеленоватое, едва видимое, но все же различимое, как
далекие отсветы горящей лампады? И почему, когда Лог поднес к глазам намокшую вдруг
ладонь,онувиделлежащиенанейогромныеснежинки?
Логпротянулвтуманруку,чтобыпойматьпобольшеэтихнеожиданныхвлетнеевремя
снежинок, и ощутил вдруг, как мгновенно вспотела спина и даже волосы, кажется,
зашевелились на макушке: он видел кончики пальцев вытянутой руки. Даже в этом мраке,
едваосвещаемомнеразличимойлампадой,онвиделвтумането,чтострудоммогразличить
в самые прозрачные дни! Он посмотрел вверх и с предельной отчетливостью, будто перед
самыми глазами, увидел все пять «туманных шаров», все связывающие их веревки, и
котомкиспровиантом,ивсеэто,совершенноневозможноедляохватаодним-единственным
взглядом,наслабосветящемсяфонезеленоватогопочему-тотумана.
«Почемутуманивоздух—разныеслова?»—вспомнилЛог.
Онсмотрелвверх,выворачиваяшею,атуманнадголовойвсебольшередел,ивнемвсе
четче возникал огромный светящийся круг, непонятно как держащийся там, а небе. Страх,
который Лог испытал по этому поводу, сменился и вовсе безотчетным ужасом: издалека
приближался, сминал ночную тишину Голос неба. Что-то невидимое надвигалось, рвало в
клочьявоздух,туманивсевокруг,сиденьеподЛогомраскачивалосьвсесильнее,онедване
выпализнего,аГолосревел,иэтобылконец.Этобылгневнебес,ионбылужасен.
Полностьюпарализованный.Логждалсмерти,ноГолоссталзатихать,оннырнулкудато в глубину, и Лог слышал его почему-то под собой, куда не смел взглянуть. Лишь много
времениспустя,когдаГолосистаялокончательно,Логпосмотрелвнизиувиделбелоеполе
снега,бугристое,сброскимичеткимитенями,иполеэтотянулосьтакдалеко,как…Логуне
счембылосравнить,ионпонималтолькоодно:онвидит.Ненапять,ненадвадцать,нена
столоктей.Может,дажененатысячу.
Заболелиглаза,онинепривыкликтакойработе—смотреть,вдаль.Логзажмурилсяна
мгновение,акогдавновьрешилсяоткрытьглаза,взглядегобылнаправленневниз,авверх.
Туманисчез.
Была чернота, абсолютная чернота вымазанного сажей купола. И на куполе блестели,
искрились, светились, переливались яркие и слабые, белые, голубые, желтые точечки,
снежинки. Казалось, что они меняются местами и приплясывают. Сознание Лога уже не
было способно оценивать впечатления, и он не понимал, что точечки на небе совершенно
неподвижны, а связка шаров раскачивается в высотном течении, унося Лога прочь от
родногоселенияиотвсехнавсегдадлянегоумершихземныхпроблем.
В глаза Логу заглянуло огромное зеленоватое лицо с какими-то пятнами, безглазое и
безносое, и почему-то с выщербленной щекой. Это была та лампада, что светила сквозь
туман, она превратилась в лицо, четкое, страшное, окруженное снежинками-точечками.
ЛицотянулоЛогаксебе,ион,широкораскрывглазаиуженесдерживаярвущийсяизгорла
крик,чувствовалприближениенеотвратимогоибезнадежного.
Бездна купола становилась все глубже, все более слабые искорки появлялись из мрака,
вступая в общий пляс, их стало больше, чем снежинок в поле, и бездна уже не казалась
черной—напротив,онасверкала,слепила,акогдаЛогповернулголову,снежинкиринулись
на него, упали на плечи, заколотили жгучим дождем и понеслись вокруг, и противная
тошнотаподняласькгорлу.
Он не чувствовал ни рук своих, ни ног, он умирал среди огней, ловил ртом остатки
воздуха, разреженного на этой высоте, и не понимал, что губит его не гнев Голоса, а
простойнедостатоккислорода.Иэтонеглазанебожителейсмотрятвегоглаза.Ивнизу—
не снег, а все тот же туман, из которого связка воздушных шаров, наполненных легким
газом,вынеслаЛогавпрозрачнуюиоткрытуювышину.
Логуженевиделвсегоэтоговеликолепияобычнойлетнейночи,аувидев,оннесмогбы
нетолькопонять,нодажеосознатьвсего,чтовидятегоглаза.
Туман лежал холмистой равниной, освещаемый ровным и равнодушным светом почти
полнойлуны,амеждутуманоминебом,котороевовсенебылотвердьюкупола,несласьв
воздушном потоке неуправляемая связка шаров, отбрасывая на поверхность тумана
причудливуютень.
Какмладенец,Логничегонепонималвтом,чтоувидел,зановоявившисьвмир.Каку
младенца,втелеегожилитолькоощущения—приятноисветло,теплоихочетсяесть.Он
не думал этими словами, он вообще не думал. Пришло время, и он насытился. Пришло
время,ионвспомнилсвоеимя.Пришловремя,ионначалразбиратьдеталивнешнегомира,
иувиделкое-что,знакомоеизпрежнейжизни.Стол.Онвспомнилназвание.Скамья.Окно.
Свет.Человек.Былоиещечто-тонепонятное,какнепонимаетмалышназначенияникогда
не виденных предметов. Внимание Лога сосредоточилось на человеке, сидевшем у
изголовья постели. Ему удалось сконцентрировать внимание на лице человека, и это
позволило Логу выйти из младенческого возраста. Он стал взрослым почти мгновенно и
вспомнилвсе.Всюсвоюпрежнююжизньиужаспоследнихминут,когдаоткрылсяемумир,
настольконепонятный,чтоЛогневсилахбылпринятьего,анеприняв—невсилахжить.
Голова закружилась, и Лог вцепился пальцами в мягкое одеяло. Воздух! В комнате не
было воздуха! Он видел стол и скамью у противоположной стены, окно, выходящее в
черноту ночи, яркую слепящую лампаду под высоким потолком — видел все сразу! Его
глаза, от рождения привыкшие глядеть на расстояние вытянутой руки, не воспринимали
объемности удаленных предметов, и до потолка в этой комнате без воздуха могло быть
десятьлоктей,амоглобытьивсестотысяч.
Человек,сидевшийупостели,молчалиулыбался.Лицоегобыловыбритодосиневы,как
уюноши,нопокрытоетонкимиморщинамионо,несомненно,принадлежалостарику.Лицо
казалосьзнакомым,ноиэтовпечатлениемоглообмануть.
—Малыш,—сказалчеловек,—малыш,тебязовут…
— Лог, — он почувствовал, как клокочет в горле. Малыш. Человек был похож на
Путешественника,наПетрина.ЭтонемогбытьПетрин,ножелание,чтобыэтобылименно
Петрин, оказалось сильнее разума, и Лог, обретя, наконец, возможность если не мыслить
логически,тохотябысвязноговорить,спросил:
—Почему?
—Почему?—переспросилПетрин.
—Почемуядышу?Здесьнетвоздуха.Почемуявижу?Всекружится,ноявижу.Почему?
— Разве воздух и туман — одно и то же? Это разные слова, и обозначают они разные
вещи.
—Петрин!
—МенязовутЯрин…Ябудутвоимнаставником,Лог,вэтойновойдлятебяжизни.Пока
ты не станешь самостоятельным. И скажу тебе сразу: ты жив. Ты был без памяти всего
сутки, не так уж долго. Ты на Горе. И это теперь твой дом. Остатки твоего воздушного
кораблявсоседнейкомнате,какитвоивещи.Итыдействительновидишьнамноголоктей
вокруг.Глазаданычеловеку,чтобывидетьмир.Весьисразу.Здесьитам,далеко.Запомни
это. Лог. Повторяй, пока не привыкнешь, пока это не войдет в тебя, не станет тобой… Ты
жилвтуманеинезнал,чтотуман—невоздух,апомеха.Нотыбылнедоволен,ведьтак?Ты
искалновое.Тынемогжитькаквсе.Итынашелспособузнать.Тыузнал.Невсе—только
малую толику. Ты дышишь воздухом. Он вокруг тебя, невидим и неощутим. Воздух
открывает тебе мир, а туман закрывал его. Тумана здесь нет. Лог. Он остался внизу. Ты
поднялся выше тумана. Ты поднялся выше себя. Лог. Подумай об этом. Лог, прими это как
закон.Такесть.
Прежде чем Лог успел произнести слово, за окном раздался басовитый, рокочущий,
угрожающийГолоснеба.Вэтомзвукеневозможнобылоошибиться.ГолосгневалсянаЛога,
онедванеубилЛогатам,вночномтумане,оннастигнетЛогаздесь.
ЯринтожеуслышалГолос,ноосталсясовершенноспокоен.Может,он—бог?Яринчтото сказал, и Лог даже услышал, но не воспринял, слова не проходили в сознание, где
властвовалГолос.
—Этовинтолет,—повторилЯрин.
И Лог успокоился. Его успокоило слово, на котором лежала печать неживого,
придуманного.Ипренебрежение,скоторымЯринпроизнесэтостранноеслово«винтолет».
—Винтолет,—повторилЛог.—Это…Голоснеба…
— А… — Ярин покачал головой. — Да, для тех, кто в тумане, это Голос неба. Опять
туман… Нам приходится летать выше тумана, опускаемся мы редко, навигация только по
приборам,этосложноиопасно.Авыневидитемашину,вотилегенда.Увасмноголегенд.
Больше,чемзнаний.Естьиунаслегенды,притчи.Носовсеминые…
—Чтоподнимаетсявышетуч?
—Горы.
—Чтопростираетсявышегор?
—Небо.
—Чтожезанебом,гдесветятпланетыизвезды?
—МысльиЗнание.
Логпочтиничегоизсказанногонепонял,кромеодного:Голосанебанет.Онпривстална
постели.Рукииногивполнеповиновалисьему,онибольшенедрожали,иЛогрешилвстать.
Ноотказалиглаза.Всезакружилось,перевернулось.ЛогвцепилсявплечоЯрина,нонелег.
Сидел, пережидая с закрытыми глазами приступ тошноты. А Голос все звучал, доносился
издалека,икогда,открывглаза.Логувиделвсепредметынапрежнихместах,онспросил:
—Его…можноувидеть?
—Тымолодец,малыш,—сказалЯрин.—Тыпростомолодец,Лог.Конечно,винтолет
можноувидетьидажепотрогать.Апотомиполететьнанем,еслизахочешь.Скоровзойдет
солнце, станет светло, и ты увидишь город, и винтолеты, и заводы, и людей, которые уже
любят тебя… А сейчас, чтобы ты не мучился ожиданием, я расскажу тебе историю нашей
беднойпланеты…
Лог покачал головой. Он не понимал и половины слов. Город. Завод. Солнце. Планета.
Пустыезвуки.
«Одиншаг,—подумалЛог.—Одиншагиодинударножомпонатянутымверевкам.И—
новыймир.Одиншаг—иновыймир».Логповторялэтислова,забывотом,чтодоэтого
шага он сделал множество других. Он шел всю жизнь. Желал необычного, хотел того, что
еще мог понять и представить, потому что человек просто не может хотеть того, чего не
представляет. И получил свое, хотя совсем не то, чего ждал, и теперь должен перешагнуть
через нелепицу, которая является не нелепицей мира, а лишь нелепицей его. Лога,
представлений.
—Винтолет,—ещеразповторилЛог,—город,планета…Всекружитсяпередглазами,
Ярин…
—Этоестественно,—сказалЯрин.—Этопройдет.Закройглаза.Лог.Слушай…
ИЛогузнал.
Несколько тысяч лет назад это была прекрасная зеленая планета, с высоким и
прозрачнымзеленымнебом(«Неоранжевым?»—вставилЛог),покоторомуплылибелые
облака(«Что?»—спросилЛог,нобольшенеперебивал,толькозапоминалнепонятное).
Жили на планете люди — племя землепашцев и умельцев, летали птицы, в лесах
водилисьзвери.
Апотомпришелтуман.
В недрах планеты шли процессы, которые никто из людей в то время не понимал. И
постепенно, очень постепенно воздух, прекрасный, чистый и прозрачный воздух, начал
мутнеть.Почтивсюдуиз-подпочвывыделялисьгазыипары,следыподземныхреакций.Они
былибезвредныдлялюдей,ноптицыпогиблипочтисразу.Туманбылвезде,иуйтиотнего
можно было, только поднявшись повыше. Туман был тяжел, он стлался по земле, и люди
жилибудтовмолочномплену.
Ониушливгоры,невсе,толькочасть.Другаячастьосталасьнаравнинах,впривычной,
хотя и изменившейся, обстановке. Те, что остались, сеяли и убирали, и жили этим, и этот
труд, необходимый, чтобы не умереть от голода, был их жизнью. Они ничего не видели в
тумане, но и не хотели видеть, потому что забыли, что это такое. Они привыкли. Еще
несколькотысячелетийтакойжизни,иуних,вероятно,развилосьбыновоечувство,скажем,
инфракрасное зрение или звуколокация. Но времени прошло немного — чуть меньше
тысячилет.Ивдолинахжилоплемяслепцов,создавшихсебеудобнуюверувто,чтотаки
должнобыть,чтомир—этоселение,чтожизнь
—этоработавполе,дом,семья,дети,ибольшеничегонетибытьнедолжно,потому
чтотаковЗакон.Этотвоеплемя.Лог…
Адругаячастьнародауходилавгоры.Туманнастигалих,иониподнималисьвсевыше.
Имбылохудо,потомучтовгорахмалопищи;они,однако,нехотелисдаваться—недлятого
даже,чтобывыжить,ачтобыответитьнавопрос:«Почему?Почемуслучиласьтакаябеда?»
Туманподнималсямедленно,нонеотвратимо.Толькочетырегорныевершиныоказались
выше тумана, когда движение его, наконец, прекратилось. Только четыре группы людей —
небольшая горстка — остались жить, отделенные друг от друга тысячами километров.
Ничегодругодругенезная.Четыреостровавокеанетумана.Ноониотстоялисебя.Более
того,онисохранилизнания.Онипостроиливгорахпоселки,акогданехваталоместа,они
взрывали скалы.Лучшимилюдьми здесь былиученые, инженеры. Чтобы передвигатьсяпо
горным склонам, люди изобрели вездеходы. Чтобы сообщаться с тремя другими городами,
они придумали радиосвязь и воздухоплавание. И только одного у них всегда недоставало:
пищи.Горныеполяскудны,испустядва-тристолетияуженемоглипрокормитьвозросшее
население.Ипереднами,точнее,переднашимипредками,возниклапроблемапроблем.
Воттогдаипришлосьимспуститьсявпокрытыетуманомдолины.
«…Инеборазгневалосьналюдей,явилсяГолосиначаласьбуря,котораяпродолжалась
многоднейиночей,акогдаГолосумолк,людипокинулисвоидомаивышливполе,чтобы
собратьвамбарыурожай,иоказалось,чтоГолоснаказалих,забравполовинускирднанебо.
Икогдалюдимолились.Голосотвечалим:такбудетвсегда…»
—Забираяунасчастьурожая,выоставляливзаменорудия,—сказалЛог,понявшийв
рассказеЯриналишьсуть,нонедетали.
— Да, — кивнул Ярин. — Орудия, которые вы не могли сделать сами, ведь у вас нет
литейногопроизводства.
—Нетчего?
—Мыдлявасбоги,могучие,бестелесныеигромогласные,—вздохнулЯрин.—Выдля
насбратья,которыммыневсилахпомочьпреждевсегопотому,чтовывнашейпомощине
нуждаетесь, вы отвергли бы ее, не поняв. Вы счастливы, как ни странно. Вы глупо
счастливы,ничегонезнаяниосебе,ниомире.Чтонужночеловекудлясчастья?Скудости
воображенияиуверенностивтом,чтосчастьедостижимо.Туманнезнанияскрываетотвас
мир. Туман просочился и в ваши мысли. Отделил мысли одну от другой, отучил связывать
мысли в цепочки рассуждений. Вам достаточно того, что у вас есть. У вас просто нет
воображения.Туман.Проклятыйтуман…
— Может, это и к лучшему? — пробормотал Лог. Он подумал о матери, о малышах, о
Лене и Лепире, обо всех сразу, как-то одним взглядом охватил всю свою жизнь и жизнь
селенияподэтимновымдлянегоугломзрения.—Вотвы,Ярин,неутратилиспособности
стремиться к тому, чего у вас еще нет. И я хотел… хочу того же. Оранжевого тумана. А
теперь, когда я знаю, что это глупость, я хочу еще большего. Я не могу это описать, мне
кажется, что я сейчас хочу так много, что лопну от нетерпения. И так тоскливо. А они
счастливы.Те,ктоосталсявтумане.Значит,имлучше,чемвам…нам.
Яринпомолчал,глядяЛогувглаза.
—Тыхотелбывернутьсявниз?—спросилон.—Жить,какживутдругие…Вотвидишь.
Это прекрасная болезнь разума — желание знать и уметь. Как и всякая болезнь, она
мучительна.Ноеслитыизлечишься,твойразумугаснет.Ксчастью,этаболезньнеизлечима.
Новытакредкоболеете…
—Путешественники,—сказалЛог.
—Этолишьлегкаяформаболезни,—сказалЯрин.—Несонразума,ноещеинеявь.
Этодрема,пробуждение.Неясноеощущениенеудобства,влекущеечувствотаинственности
мира.
— Откуда вам столько известно о нас? — спросил Лог, уже догадываясь о том, каким
будетответ.—Выведьникогданеприходитекнам?
— А ты. Лог? — улыбнулся Ярин. — Путешественников мало. Они уходят в туман.
Собственно, так в вашем мире происходит обмен информацией между селениями. Как
письмо без ответа… И среди тысяч Путешественников находится один, который смутно
понимает, что поступать нужно совсем иначе. Это люди с воображением. Они приходят к
нам. Нет, прилетают. Они открывают закон теплового расширения или, как ты, Лог,
наполняютшаглегкимигазами.Такихлюдейоченьнемного.Исредиэтихнемногихлишь
считанные единицы за прошедшие столетия сумели сохранить рассудок, когда туман
неожиданно рассеивался и они видели, что мир огромен. Видели далекий горизонт,
вспаханноеветрамиполетумана,анадсобой—то,чтоидлянаспоканедостижимодалеко:
солнце,луну,планеты,звезды…Разум,толькочтопроснувшийся,невсостояниивыдержать
подобное испытание. Но случаются исключения. Последний человек снизу пришел к нам
семьдесятдевятьлетназад.Ондавноумер.Такиелюдибыстросжигаютсебя,ихмозггорит
неистовымжеланиемузнатьипонять…Ивоттеперьпришелты.Лог.
СлушаяЯрина,Логсмотрелвсереющийпроемокна.Тьмыуженебыло,нонебылоеще
исвета.Деньнарождался,иЛогпотянулсякокну.Ногиповиновалисьему,хотякомнатаи
качалась перед глазами. Но шаг был сделан. Второй и третий. Опираясь на плечо Ярина,
вцепившись пальцами в подоконник, чтобы не упасть. Лог смотрел перед собой в мир,
явившийсяемуотгоризонтадогоризонта.
Домстоялнадкрутымобрывом.Ослепительнобелыйковерлежалвнизу.Анебовокруг
полыхало алым, оранжевым, желтым, всеми оттенками, и что-то зарождалось между
туманом иэтой непредставимойкрасотой игрысвета. Что-тоболееяркое ислепящее,чем
пламя.
—Восходитсолнце,—сказалЯрин.—Идетдень.
Лог отшатнулся. Мысль о том, что он сейчас умрет, была мимолетной и сгорела в
пламенивосхода.Логпочувствовалэтопламявсвоейгруди.
—Солнце,—повторилЛог.Пламявгрудинегасло,иЛогподумал,чтооноостанетсяв
нем до самой смерти и будет жечь его и сожжет, наконец, но прежде чем мысль его
превратитсявугли,онузнаетвсе,чтознаютэтилюди.Ибольшетого,чтоонисейчасзнают.
—Туманзасасывает,—сказалЯрин,понявсостояниеЛога.—Онгаситпламявгруди.
Туман… Он поднимается, Лог. Несколько десятилетий назад извержение газов из почвы
вновьусилилось.Туманподнимается,ичерездва-трипоколения…Туманбудетздесь.
— Нет! — сказал Лог, ужаснувшись тому, что мгновенно нарисовало его воображение.
«Никто,—подумалон,—недолженжитьтак,какживутлюдитам,внизу.Никто.Никогда».
— К сожалению, туман сильнее солнца, — грустно сказал Ярин, и Лог подумал, что
Ярин уже наполовину погрузился в туман, в свой туман, если смог сказать эти слова. —
Чтобыпобедитьтуман,малопобедитьсебя.Нужнопобедитьмир.Ктосможетсделатьэто?
—Я,—сказалЛог.
FB2documentinfo
DocumentID:241dd8f5-7ea2-4292-80de-95021f4522e4
Documentversion:1.1
Documentcreationdate:2005-03-02
Createdusing:FBTools,FBEditorv2.0software
Documentauthors:
Roland
About
ThisbookwasgeneratedbyLordKiRon'sFB2EPUBconverterversion1.0.28.0.
Эта книга создана при помощи конвертера FB2EPUB версии 1.0.28.0 написанного Lord
KiRon