Т. Ю. Сем

ОБЩЕСТВЕННЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
Т. Ю. Сем
СЕМАНТИКА ОБРАЗОВ БОГИНИ-ПРАРОДИТЕЛЬНИЦЫ
У ТУНГУСО-МАНЬЧЖУРСКИХ НАРОДОВ
Работа представлена сектором Дапьнего Востока
Санкт-Петербургского филиача Института востоковедения РАН.
Научный руководитель - кандидат исторических наук, доцент А. М. Решетов
Статья посвящена типологии и функционально-семантическому анализу женских персона­
жей тунгусо-маньчжурского пантеона. Иконография и семантика образов богинь-прародитель­
ниц (хозяйка горы, дерева жизни, воды) формировались исторически на базе неолитических куль­
турных традиций Центральной, Восточной и Северной Азии и восходят к образу хозяйки Все­
ленной и ее хтоннческому прототипу.
The article is devoted to the typology and functional-semantic analysis of female personages of the
Tungus-Manchurian pantheon. The iconography and meaning of the images of foremothers-goddesses
(mountain, life tree and water mistresses) has been formed on the basis of the Neolithic cultural traditions
of Central, Eastern and Northern Asia and dates back to the image of the mistress of the Universe and
its chthonian prototype.
Богиня г о р ы восходит к хтоническим
персонажам культа плодородия, известным
народам Восточной Азии с эпохи неолита
в образе черепахи (лягушки) и ее супруга
3
змея . А н а л о г и ч н ы е о б р а з ы сохранились в
орнаментах на о б р я д о в о й одежде и берес­
тяных сосудах тунгусо-маньчжурских наро­
дов. В мифологии амурских н а р о д о в име­
ется сюжет о прохождении первопредков
сквозь камень (гору) в образе ж и в о т н о г о
(тигра, черепахи, рыбы-зверя, змеи, выдры)
4
и их новом рождении в ином мире .
В мифологии и ритуальных комплексах
тунгусо-маньчжурских народов представ­
лены р а з н ы е т и п ы женских персонажей хозяйка г о р ы , дерева жизни, воды, относя­
щиеся к категории богини-прародительни­
цы. Все о б р а з ы богинь полисемантичны и
отличаются в а р и а т и в н о с т ь ю .
Богиня - хозяйка горы. Главная богиня
в пантеонах алтайских народов воплоща­
ла пещеру мировой горы, утробу материземли'. Гора воспринималась как место вы­
н а ш и в а н и я душ людей до рождения и их
хранения после рождения и смерти. В ми­
фологии маньчжуров сохранился архаич­
ный миф о рождении богини земли М а н н и
из тела женщины вселенной Абуга хэхэ. В
их эпосе о б р а з богини горы мультиплици­
р о в а н ( х о з я й к а света Улден хэхэ, земли
2
М а н н и хэхэ, Банаму, горы Оду мама) . Оп­
ределенное сходство с этими богинями име­
ют женские персонажи тунгусских верова­
ний: х о з я й к а р о д о в ы х скал Б у г а д ы энин
эвенков, хранительница душ М а й д я мама
у нанайцев и богиня плодородия Тагу мама
удэгейцев, но отличаются полисемией (свя­
заны с в о д о й , г о р о й , деревом).
Богиня творения, хозяйка дерева жизни.
Наиболее распространенным женским пер­
сонажем тунгусо-маньчжурской мифоло­
гии является хозяйка дерева жизни. В от­
личие от б о г и н и г о р ы э т о т образ имеет ас­
тральную природу и характеризуется
б о л ь ш о й в а р и а т и в н о с т ь ю . Н а и б о л е е раз­
ветвленная группа п р а р о д и т е л ь н и ц ( М а м )
имелась в п а н т е о н е м а н ь ч ж у р о в : О м о с и
мама, Убусибэнь мама, Ф о д о мама, Онго5
си мама и другие . В ш а м а н с т в е эвенков и
культе предков (комплексы мяо) нанайцев,
ульчей, удэгейцев б ы л и з а и м с т в о в а н ы ки­
тайские о б р а з ы женских предков (группа
244
Семантика образов богинн-прародительницы у тунгусо-маньчжурских народов
Н я н г н я ) . Они сосуществовали с богиней
плодородия и творения Майдя мама, Майин-Айин, Д з а о л а н д и - владычицей дерева
жизни и хранительницей душ под священ­
6
ными скалами . Эта богиня сопоставляет­
ся с образами тюрко-монгольской мифоло­
гии и возводится к индоевропейской боги­
не матери, т в о р е н и я Айи. Богиня М а й д я
мама представлялась женщиной и лосихой,
владычицей дерева, змей и огня. Маньч­
журская богиня, хозяйка ивы, дерева жиз­
ни Омоси мама или Ф о д о мама творит ра­
стения, животных, скот, людей, имеет де­
сятки п о м о щ н и ц , д е л а ю щ и х детей. Симво­
лом Ф о д о мама б ы л а веревка, изображаю­
щая дерево жизни, с подвесками - пучками
волос, моделями л у к о в , к о с т я м и плюсны
свиньи и близким с символом богини Умай
7
тюркских народов .
Образ удэгейской богини жизни Тагу
мама сопоставим с персонажем пантеона
эвенков и негидальцев - божеством сред­
него мира и растительности Т э г о м а р (даю­
щим шаманов) и Тувэйэн. Полагаем, что он
сформировался в результате контамина­
ции древних в е р о в а н и й о хозяйке зверей и
лесных людях - предках Т о р г а н э й . принес­
8
ших белое шаманство .
В шаманском эпосе тунгусо-маньчжур­
ских н а р о д о в три богини-прародительни­
цы (дочери солнца), имеющие образ небес­
ных дев и лебедей, становятся хозяйками
9
трех миров вселенной .
В тунгусской традиции б ы л о принято
и з о б р а ж а т ь п е р с о н а ж и б о г и н и и первопредка в к о м п о з и ц и и р о д о в ы х деревьев,
причем и к о н о г р а ф и я богини-матери раз­
лична. Ее и з о б р а ж а л и в виде женщины из
двух спиралей-змей - с и м в о л о в жизни и
смерти, имеющих широкие евразийско-американские а н а л о г и и . О б р а з богини в виде
многорядного дерева р о ж е н и ц восходит к
центрально-азиатским неолитическим тра­
дициям. Изображение богини-матери в
форме бронзовых лапчатых подвесок отно­
сится к алтайскому культурному миру.
Богиня воды. В мифах н а р о д о в Амура нанайцев, ульчей и орочей - богиня-мать
занимается устройством водной стихии, ме­
няет течение рек и становится хозяйкой
воды и рыб. Согласно ульчекой мифологии
первоиредок Кондолику и женщина Аджуа
превратились в хозяев земли и воды, а их
10
дети стали хозяевами неба, солнца, тайги .
Богиня света орочекой мифологии, владе­
ющая солнечной и ночной сторонами мира,
по велению верховного бога неба, стано­
вится супругой бога грома и хозяйкой воды
1
и рыб' . Этот сюжет указывает на связь бо­
гини света (луны) и в о д ы . В ш а м а н с т в е
маньчжуров и манегров богиня-прароди­
тельница, хозяйка лунного дерева и воды,
представлялась в виде богини и моралухи
12
Бям Буке .
Богиня воды в орнаментах на одежде и
р и т у а л ь н о й утвари и з о б р а ж а л а с ь в виде
женщины с рыбами в руках, образ которой
имел п р о т о т и п о м глиняные фигурки догу
древней японской культуры дземон эпохи
неолита. Второй тип изображения богини
воды в виде калуги или н е р п ы , т ю л е н я ,
выполнялся в древнеберингоморском ху­
дожественном стиле.
Богиня Вселенной. В мифологии маньч­
журов, эвенков и нанайцев сохранился ар­
хаичный образ хозяйки Вселенной, связан­
ной со стихиями горы, воды, дерева, света,
в о п л о щ а ю щ е й созидательные и разруши­
тельные силы мира. Н а н а й с к а я б о г и н я
Мямельди в паре с верховным божеством
и первопредком Гуранта или Хадау творит
землю из змей-ручьев, скручивая первич­
ные воды. Части ее тела п о д о б н ы Вселен­
ной. Она следит за ходом времени, выпус­
кая свет, ворона-солнца и накрывая землю
звездным покрывалом. Мямельди выходит
из ствола дерева жизни, из капли крови со­
здает первых людей. Богиня Мямельди первая ш а м а н к а , дает людям священный
огонь, делает рисунки на священных кам­
нях. К а к владычица вод, она меняет на­
правление рек, открывает путь в мир мер­
13
твых и становится хозяйкой судеб . Эти­
мология имени богини Мямельди восходит
к тунгусскому слову М о м е , в значении ба­
бушка-прародительница, утка,лосиха, мед­
14
ведица . В маньчжурской ш а м а н с к о й ми­
фологии сохранился близкий персонаж
ОБЩЕСТВЕННЫЕ И
ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
черной ш а м а н к о й , х о з я й к о й низа земли,
воды, лесной старухой и уткой и хозяйкой
света. В волшебных сказках страшная ста­
руха-утка с белыми волосами и выпученны­
ми глазами живет на границе мира в земле
утеса, в пещере на болоте, на горе внутри
18
огненного озера, в лесу на кривом дереве .
С этим описанием внешности хозяйки судь­
бы совпадает облик маньчжурской богини
Омсон мама и нанайской богини Мамельди, что свидетельствует об их хтонизме и
принадлежности к нижнему миру.
Убусибэнь мама, первой ш а м а н к и , хозяй­
15
ки местности , являющейся хозяйкой неба
и госпожой солнца, хозяйкой воды и р ы б ,
зверей, хозяйкой жизни и смерти. Характе­
ристики этой богини сближают ее с обра­
зом хозяйки Вселенной А б к а хэхэ.
Н а и б о л е е р а н н и е изображения богини
связываются исследователями с о б р а з а м и
Приамурья эпохи неолита. Одни ученые
видят в них и л л ю с т р а ц и ю мифа о трех сол­
нцах, другие - мифа о женщине и медведе
либо тюленей"'. По нашему мнению, ико­
нография о б р а з о в на ритуальных сосудах
соответствует и з о б р а ж е н и ю мифологичес­
кой пары ягуара и лягушки - аналога
17
южно-американской мифологии .
Заключение. Т и п о л о г и ч е с к о е разнооб­
разие образов богини-прародительницы,
представленное в т у н г у с о - м а н ь ч ж у р с к о м
ш а м а н с т в е (хозяек г о р ы , д е р е в а ж и з н и ,
воды), восходит к единому образу хозяйки
Вселенной и ее хтоническому п р о т о т и п у , и
ф о р м и р о в а л о с ь исторически на базе куль­
турных традиций Ц е н т р а л ь н о й , Восточной
и Северной Азии.
Хозяйка судьбы. В тунгусском фолькло­
ре известен хтонический персонаж хозяйки
судьбы, жизни и смерти, представляющий
ипостась богини-прародительницы. Храни­
тельница мира Кэнгэ-Сэнгэ. Коя является
ПРИМЕЧАНИЯ
1
Кызласов И. Л. Гора-прародительница в фольклоре хакасов // СО. 1982. № 2. С. 83-92.
Wang Hong gang Contemporary manchu shamanism in China // Shamanism and performing arts,
Budapest. 1993. P. 48-50; Втер И. Шаманские небеса (Маньчжурская мифология и изучение звезд
Амурского бассейна) // Записки Гродековского музея. Вып. 8. Хабаровск. 2004. С. 37-55.
3
Алкин С. В. Палеометалл Дальнего Востока // Известия сибирского отделения Академии наук
СССР. Сер. История, филология и философия. Новосибирск, 1987. № 10. С. 2 8 - 3 3 .
4
Фольклор удэгейцев. Новосибирск, 1998. С. 4 6 8 - 4 7 1 .
5
Pan Т. The worship of Fodo-mama - progenitor of the Manchus // Permanent International Altaistic
Conference. 48 Meeting. Abstracts. M., 2005. P. 65: Stary G., Pan T. On the Discovery of the Manchu
Epic//CAJ. Vol. 38. N 1-2, Wiesbaden. Harrassowitz, 1994. P. 58-70.
6
Смоляк А. В.Шаман личность, функции, мировоззрение (Народы Нижнего Амура). М., 1991.
С. 114-119,127.
7
ShirokogoroffS. М. Psychomental complex ofthe tungus. Peking, 1935. P. 128; Иванов С. В. Скуль­
птура алтайцев, хакасов и сибирских татар. Л . . 1979. С. 66.
8
Сем Т. Ю. Первые шаманские предки туш усов в фольклоре и верованиях (к проблеме генези­
са белого шаманства) // Проблемы сибирской ментальности. СПб., 2004. С. 210.
9
Бэкер И. Указ. соч.: Нишань Самани битхэ (предание о Нишанской шаманке) / Пер. М. П.
Волкова. М., 1961. С. 168-170; Лебедев В. Эвены Момского района Якутской АССР//Северник Л . ,
1957. С. 125-133.
10
Золотарев А. М. Родовой строй и религия ульчей. Хабаровск, 1939. С. 167-170.
" Аврорин В. А., Лебедева Е. П. Орочские сказки и мифы. Л . , 1966. С. 199-200.
п
Яхонтов К. С. Книга о шаманке Нисань. СПб., 1992. С. 129.
13
Сем Т. Ю. Пантеон божеств и предков// История и культура нанайцев. СПб., 2003. С. 167-171.
14
Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков. Л., 1975. Т. 1. С. 544, 542, 540, 5 5 2 555, 567, 569-570.
2
15
Fu Yuguang. The transmission and value of the manchu shamanic epic Wubuxiben mama //
Shamanism and performing arts, Budapest, 1993. P. 182-185; Pan T. Op cit.
246
Городские пейзажи Николая Ионина в контексте развития ленинградской живописной школы...
" Бродянский Д. Л Антропоморфные мифологические образы в системе артефактов неолита и
палеометалла Дальнего Востока // Антропоморфные изображения. Новосибирск, 1987. С. 58-72;
Медведев В. Е. Неолитические культовые центры в долине Амура // Археология, этнография и
антропология Евразии.2005. № 4. С. 47, 53, 63.
17
По мифологии Южной Америки см. работу: БерезкинЮ. Е. Мочика. Цивилизация индейцев
Северного побережья Перу в I -VII вв. Л., 1983. С. 76-77.
Шимкевич П. П. Материалы для изучения шаманства у гольдов. 1896. С. 65.
А.
О.
Слудняков
ГОРОДСКИЕ ПЕЙЗАЖИ НИКОЛАЯ ИОНИНА В КОНТЕКСТЕ РАЗВИТИЯ
ЛЕНИНГРАДСКОЙ
ЖИВОПИСНОЙ
ШКОЛЫ
1930-1940-х
гг.
Работа представлена кафедрой русского искусства
Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина.
Научный руководитель — кандидат искусствоведения, доцент К. К. Сазонова
В статье автор рассматривает городские пейзажи ленинградского художника Николая Иони­
на, относящиеся к разным периодам его творчества. Параллельно рассматриваются сходные по
жанру и стилистике произведения других ленинградских живописцев. Делаются выводы о при­
надлежности Ионина к «ленинградской художественной школе» 1930-1940-х гг., а также о вза­
имовлияниях в среде ленинградских художников.
The author of the article considers paintings with city landscapes of different creativity periods of
the Leningrad artist Nikolay Ionin. Works of other Leningrad painters similar in their genre and stylistics
are also examined. Conclusions on N. Ionin's belonging to the «Leningrad art school» of the 1 9 3 0 s 1940s and also mutual influence of the Leningrad artists are worked out.
О д н и м из я р к и х и с а м о б ы т н ы х , но до
недавних п о р п р а к т и ч е с к и н е и з в е с т н ы х
ленинградских х у д о ж н и к о в б ы л Н и к о л а й
А л е к с а н д р о в и ч И о н и н (1890-1948), уче­
ник К. С. П е т р о в а - В о д к и н а и Д. С. Кар­
1
довского .
на протяжении д л и т е л ь н о г о времени со­
2
хранявшего традиции искусства 1920-х гг.
В результате остался неизученным в о п р о с
об о т н о ш е н и и творчества Н и к о л а я Иони­
на к « л е н и н г р а д с к о й ш к о л е » ж и в о п и с и
1920-1940-х гг.
Здесь необходимо немного сказать об
истории вопроса. Первой р а б о т о й , в кото­
рой можно буквально «между строк» про­
читать о существовании некой общей ли­
нии развития ленинградской художествен­
ной ш к о л ы , является о п у б л и к о в а н н а я в
альманахе «Изобразительное искусство Ле­
нинграда» критическая статья П. Иванов­
ского, специально посвященная изобрази­
т е л ь н о м у искусству Л е н и н г р а д а к о н ц а
3
1 9 3 0 - х - к о н ц а 1940-х гг.
На п р о т я ж е н и и всей своей т в о р ч е с к о й
жизни Н и к о л а й И о н и н выступал как ори­
г и н а л ь н ы й х у д о ж н и к , а н е к о т о р ы е его
п р о и з в е д е н и я ( в п е р в у ю о ч е р е д ь серия
женских п о р т р е т о в середины 1920-х гг.),
вероятно, оказали значительное влияние
на современных ему л е н и н г р а д с к и х живо­
писцев. И с с л е д о в а т е л и , касавшиеся изуче­
ния т в о р ч е с т в а э т о г о мастера, в к л ю ч а я и
а в т о р а этих с т р о к , всегда п о д ч е р к и в а л и
яркую и н д и в и д у а л ь н о с т ь его т в о р ч е с т в а .
247