Понятие и сущность криминологической экспертизы нормативно

УДК 343.9
Е.С. Осипова
ПОНЯТИЕ И СУЩНОСТЬ КРИМИНОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ
НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫХ АКТОВ
Исследуются понятие и сущность криминологической экспертизы нормативно-правовых актов как вида криминологического
исследования. Автор излагает собственные представления о материальной и процессуальной природе этого явления.
В настоящее время проблемы проведения криминологической экспертизы нормативно-правовых актов (далее – КЭ НПА) нашли своё отражение в ряде научных
публикаций. Но следует отметить, что до сих пор в российской доктрине отсутствуют достаточно обоснованные теоретические положения, касающиеся КЭ НПА.
Например, отсутствует обоснованное понятие КЭ НПА,
не установлены основания и условия проведения такой
экспертизы, недостаточно разработаны методы и методики её проведения и др.
Вопрос о понятии КЭ НПА является одним из основополагающих, поскольку истинное понятие обозначит
верный вектор дальнейшего изучения КЭ НПА.
Определение точного понятия неразрывно связано с
объяснением природы исследуемого явления, т.к. в каждом правильно определённом понятии должна быть зафиксирована сущность этого явления. Следовательно,
необходимо раскрыть и понятие, и сущность КЭ НПА.
Правильно определить понятие криминологической
экспертизы нормативно-правовых актов можно только
с помощью имеющихся законов логики. Известно, что
«определение решает две задачи. Оно отличает и отграничивает определяемый предмет от всех иных».
«Далее, определение раскрывает сущность определяемых предметов…» [1. С. 44]. Следовательно, для определения истинного понятия КЭ НПА нам необходимо
выявить отличительные признаки именно данного вида
экспертизы, а также указать на сущность КЭ НПА.
Решение поставленной задачи логично начать с
изучения имеющегося опыта, т.е. анализа и группировки существующих определений КЭ НПА.
К первой группе следует отнести определения, в которых смысловой акцент сделан на какой-либо один
существенный признак экспертизы. Указанное обусловливает неполноту подобных определений. Например, в определении, предложенном С.В. Бородиным и
В.В. Лунеевым указываются цели КЭ НПА: «Криминологическая экспертиза проектов или действующих законов и иных нормативных актов проводится в целях
определения их соответствия социальным потребностям общества в области борьбы с преступностью, выявления возможных последствий криминогенного или
антикриминогенного характера в результате их принятия или применения» [2. С. 44].
Во вторую группу можно выделить определения,
содержащие несколько признаков. Например, Н.А. Барановский выделяет ряд существенных признаков и
полагает, что «криминологическая экспертиза проектов
нормативных правовых актов – комплексное социально-правовое криминологическое их изучение и оценка
с целью выявления правовых детерминант преступности, то есть правовых норм, социально-практическое
применение или исполнение которых непосредственно
или опосредованно детерминирует совершение преступлений и преступность в целом, а также препятствует
реализации антикриминальной политики в обществе»
[3. С. 68]. Хотя подобные определения содержат ряд
признаков КЭ НПА, но, на наш взгляд, в них выделены
не все признаки и не достаточно отражена сущность
данного явления.
К третьей группе принадлежит большинство высказанных в научной литературе определений, в которых
не только представлены многие существенные признаки КЭ НПА, но также указывается на гносеологическую природу этой экспертизы, которая раскрывается
посредством термина «исследование».
Так, в проекте Федерального закона «О криминологической экспертизе», разработанном А.И Долговой,
под криминологической экспертизой понимается «исследование и оценка специалистами-криминологами
соответствия документов, предусмотренных ст. 5 настоящего Федерального закона, научно-обоснованным
требованиям борьбы с преступностью, определение
допустимости их принятия или изменения, или реализации с позиции возможного воздействия на преступность, определяющие её обстоятельства, а также на
состояние борьбы с преступностью» [4. С. 383–384].
В Постановлении Волгоградской областной думы
«О Положении о порядке представления в Волгоградской областной Думе результатов криминологической
экспертизы проектов законов и иных нормативных правовых актов» от 10.10.2002 г. содержится следующее
определение КЭ НПА: «Это специальное исследование
проектов законов и иных нормативных правовых актов
Волгоградской области, проводимое в предусмотренных законодательством случаях для оценки их возможного влияния на состояние преступности» [5].
Итак, хотя определения третьей группы определяют
данный вид экспертизы как исследование и обладают
значительным числом существенных признаков КЭ
НПА, но они содержат различные признаки и, на наш
взгляд, не раскрывают всю сущность, которая должна
отражаться в понятии. Таким образом, неполнота содержания имеющихся определений КЭ НПА обусловливает необходимость исследования и определения
понятия КЭ НПА.
«Родо-видовое, или классическое, определение –
одно из самых простых и распространенных определений» [1. С. 48]. Следуя данному правилу, криминологическую экспертизу нормативно-правовых актов можно представить как вид криминологической экспертизы, которая, в свою очередь, является одним из видов
экспертизы. Следовательно, КЭ НПА будут присущи
существенные признаки криминологической экспертизы, которая будет обладать всеми родовыми признаками экспертизы.
113
Исследование понятия экспертизы и его соотношение с понятием судебной экспертизы встречается у
Т.В. Сахновой. Фактически она выделяет следующие
существенные признаки экспертизы: а) экспертиза является эмпирическим исследованием, которое с гносеологической точки зрения является практическим
познанием, б) следовательно, и цель экспертизы как
познания – установление истины; в) собственный объект и предмет; г) специальные методы её производства,
которые апробированы на практике и признаны наукой; д) экспертиза проводится специальным субъектом;
е) проводится экспертиза по регламенту и имеет собственную структуру; ж) результаты проведённого специального исследования облекаются в особую форму –
экспертное заключение [6. С. 18–27]. Указанные родовые признаки экспертизы присущи криминологической
экспертизе.
Буквальное толкование термина «криминологическая экспертиза» свидетельствует о том, что данная
экспертиза должна проводиться в отношении какоголибо объекта на предмет его соотношения с предметом
криминологии. Предмет российской криминологии как
науки «…по мнению многих исследователей, включает
в себя четыре составные части (четыре группы изучаемых социальных явлений): а) преступность как социальное и уголовно-правовое явление; б) личность преступника как совокупность социальных, социальнопсихологических свойств лица, совершившего преступление; в) детерминанты (причины, условия, факторы)
преступности; г) предупреждение преступности как
деятельность, включающая в себя систему мер позитивного воздействия на преступность, личность преступника и детерминанты преступности» [7. С. 7]. Если
же говорить о предмете практического воздействия
криминологии, то им являются детерминанты преступности и её предупреждение.
Соотношение признаков экспертизы с предметом
криминологии обнаруживает, что родовые признаки
экспертизы будут конкретизированы в признаках криминологической экспертизы с учётом её видовых особенностей. Представляется, что они конкретизируются
следующим образом:
1) эмпирическое познание осуществляется в пределах области научного знания криминологии и экспертное исследование проводится в рамках криминологического исследования, под которым понимается
«целенаправленная деятельность по установлению
общих закономерностей, связанных с преступностью,
её причинами и условиями, способствующими совершению преступлений, особенностями личности преступника и потерпевших от преступлений для разработки эффективных мер противодействия преступности» [8. С. 164];
2) цель – в результате криминологического исследования предупредить отрицательное криминогенное
влияние объекта экспертизы и тем самым предупредить преступность. Данная цель предопределена целью
криминологии. И несмотря на то, что непосредственной целью криминологии как науки является выявление закономерностей функционирования преступности,
её опосредованной целью является предупреждение
преступности;
114
3) объект и предмет экспертизы исследуются во
взаимосвязи с предметом криминологии;
4) методы производства криминологической экспертизы преимущественно те, которые используются
при проведении криминологических исследований;
5) субъект обладает специальными криминологическими знаниями;
6) регламент предусматривает наличие тех процедурных особенностей, которые обусловлены социальной значимостью исследования и характерны для криминологических исследований;
7) заключение содержит результаты, имеющие отношение к соотношению предмета экспертизы с детерминантами преступности и предупреждением преступности.
Криминологическая экспертиза правовых актов как
вид криминологической экспертизы обладает всеми
признаками последней, но признаки приобретают специфику в силу особенностей объекта и предмета экспертного исследования:
1) исследование проводится в рамках криминологического знания и имеющихся научных знаний о совершенствовании нормативных правовых актов;
2) цель – принятие и наличие правовых актов, способствующих сокращению преступности и препятствующих её самодетерминации;
3) объектом КЭ НПА являются правовые акты и
объективная реальность, позволяющая установить информацию о взаимосвязях правового акта с детерминантами преступности и предупреждением преступности. Предметом КЭ НПА является текст исследуемого
законопроекта (или действующего закона), текст иных
законов, взаимосвязанных с исследуемым, статистические данные, данные опросов и анкетирования и т.п.;
4) методы КЭ НПА – методы, используемые в правотворчестве и криминологии;
5) субъект КЭ НПА – лица и органы, обладающие
специальными знаниями и полномочиями по подготовке назначения экспертизы, её назначению, производству, а также использованию её результатов;
6) регламент проведения КЭ НПА предусматривает
наличие особых процедур производства экспертизы,
которые обусловлены: а) социальной значимостью
проводимого познания правовых актов, б) требованием
эффективности проведения исследования, в) особенностями применения методов исследования;
7) заключение как особая форма результатов исследования содержит конкретные выводы об установленных (или неустановленных) взаимосвязях нормативноправового акта с детерминантами преступности и предупреждением преступности.
Определение должно быть не только содержательным, но и лаконичным, поэтому представляется логичным опустить два последних признака КЭ НПА (регламент и заключение), которые всегда в случае необходимости можно установить путём толкования термина «экспертиза». Таким образом, можно сформулировать следующее определение КЭ НПА: это эмпирическое криминологическое исследование нормативноправовых актов на предмет установления их взаимосвязи с детерминантами преступности и предупреждением преступности, проводимое лицами и органами,
обладающими специальными знаниями и полномочиями по подготовке назначения экспертизы, её назначению, производству, а также использованию её результатов посредством применения специальных методов с
целью принятия и существования правовых актов, способствующих сокращению преступности и препятствующих её самодетерминации.
Н.И. Кондаков утверждает, что понятие «…не сводится, как это обычно принято в учебниках логики и
философии, к дефиниции, т.е. к краткому указанию
одних существенных признаков объекта, отображенного в понятии» [9. С. 456]. А изложенное понятие КЭ
НПА не раскрывает сущность явления.
Указывая основное в предмете, довольно часто используют различные термины, такие как «сущность чего-либо» и «природа чего-либо». Когда «…речь идёт о
сущности того или иного явления или процесса, то имеется в виду установление главного, основного» [10.
С. 8]. «Природа» понимается как «основное свойство,
сущность» [7. С. 485]. Указанное позволяет заключить,
что понятия «сущность явления» и «природа явления»
равны и далее могут употребляться как синонимы.
Представляется, гносеологическая природа КЭ
НПА как одного из подвидов экспертизы (т.е. познавательной эмпирической деятельности) отражена в ранее
предложенном определении, которое, к сожалению, не
раскрывает материальную и процессуальную природу
названного явления.
На наш взгляд, в понятии КЭ НПА в первую очередь должна быть закреплена её материальная, т.е. непосредственно криминологическая сущность, которая
раскрывается в рамках криминологического знания.
Кроме того, процессуальная сущность также непременно должна присутствовать в понятии КЭ НПА, ведь
практическая реализация последней обусловлена местом КЭ НПА в правотворческом процессе, который
изучается общей теорией права и государства.
Решая вопрос о том, к какой группе общественных
явлений, составляющих предмет криминологии, относится КЭ НПА как вид криминологической экспертизы, становится очевидным, что данный институт рассматривается в рамках теоретических положений о
предупреждении преступности.
«На практике предупреждение преступности представляет собой сложный комплекс разнообразных мер
предупредительного воздействия» [11. С. 177]. Н.В. Щедрин предлагает все меры предупредительного воздействия разделять на четыре группы:
1) меры стимулирования, т.е. система стимулов, побуждающих людей подчиняться закону и делающих
выгодным именно законопослушное поведение;
2) меры восстановления (компенсации), к которым
относится не только возмещение материального или
физического вреда, но и установление социального
мира, сглаживание (снятие конфликта между преступником и потерпевшим, достижение компромисса, примирение, виктимологическая реабилитация);
3) меры наказания (ответственности), которые представлены не только уголовным наказанием, но и мерами воздействия, предусмотренными административным, дисциплинарным и гражданским законодательствами, выполняющими карательную функцию и основа-
ными на принципе пропорционального (соразмерного)
деликту воздаяния;
4) меры безопасности, т.е. «меры некарательного
ограничения поведения физических, деятельности юридических лиц, организаций и социальных групп, применяемые специально уполномоченными субъектами
при наличии указанных в законе оснований на определенный законом срок и имеющие целью предотвращение вредоносного воздействия определённого источника повышенной опасности либо ограждение объекта
охраны от вредного влияния любых источников опасности». Автор предлагает меры, направленные на пресечение криминальной опасности или на защиту от неё,
выделить в особую группу – антикриминальные меры
безопасности, которые содержатся во всех отраслях
законодательства [12. С. 44, 209–211, 288].
Представляется, что из выделенных автором групп
мер предупредительного воздействия КЭ НПА следует
отнести к мерам безопасности, т.к. вышеуказанная нами
цель криминологической экспертизы будет частной целью по отношению к цели мер безопасности. Кроме того, по своей материальной природе КЭ НПА может считаться одной из антикриминальных мер безопасности.
«Нормативные правовые акты являются продуктом
особого рода деятельности – нормотворчества (правотворчества)» [13. С. 181]. Поэтому представляется, что
вопрос о процессуальной природе КЭ НПА заключается в определении места данной экспертизы в процессе
правотворчества.
Ю.Г. Арзамасов предлагает изучать нормотворчество в рамках отдельной науки – нормографии, являющейся прикладной наукой для общей теории права и
государства. В рамках нормографии изучаются методики и организация подготовки законопроектов, среди
которых указывается независимая экспертиза как один
из важнейших этапов законотворческого процесса.
Независимая экспертиза законопроектов рассматривается ученым в рамках имеющегося знания о научной
экспертизе. Ученый указывает, что научная экспертиза
«позволяет в значительной степени обеспечить должное качество проектов; способствует созданию научно
обоснованной системы принимаемых законов, их согласованности; наконец, помогает выявить возможные
негативные социальные, экономические, юридические,
экологические и другие последствия, которые может
вызвать реализация этих актов». Далее автор пишет,
что «научная экспертиза законопроектов предполагает
как юридическую их оценку (правовая экспертиза), так
и оценку с точки зрения профильной направленности
(специализированная экспертиза)». «Содержание специализированной экспертизы состоит в анализе конкретной проблемы, составляющей предмет будущего
закона (экономической, финансовой, научно-технической, экологической, социальной и пр.)» [14. С.19, 20,
36, 202, 203]. Экстраполируя суждения автора на КЭ
НПА, полагаем, что такая экспертиза занимает следующее место в правотворчестве: её можно считать
видом специализированной научной экспертизы нормативно-правовых актов, а последняя предполагается
видом независимой научной экспертизы нормативноправовых актов, которая в свою очередь является одним из этапов правотворческого процесса. То есть про115
цессуальная природа КЭ НПА состоит в том, что она
является одной из составляющих этапа независимой
научной экспертизы в правотворческом процессе.
Синтезируя вышеизложенное, можно определить КЭ
НПА как антикриминальную меру безопасности, реализующуюся на этапе независимой научной экспертизы в
правотворческом процессе, являющейся эмпирическим
криминологическим исследованием нормативно-правового акта на предмет установления его взаимосвязи с
детерминантами преступности и предупреждением преступности, проводимое лицами и органами, обладающими специальными знаниями и полномочиями по подготовке назначения экспертизы, её назначению, производству, а также использованию её результатов посредством применения специальных методов с целью принятия правовых актов, способствующих положительным
изменениям детерминант преступности и препятствующих её самодетерминации.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ивин А.А. Логика: Учеб. для гуманитарных факультетов / А.А. Ивин. – М., 1999. – 320 с.
2. Бородин С.В., Лунеев В.В. О криминологической экспертизе законов и иных нормативных актов / С.В. Бородин, В.В. Лунеев // Государство и
право. – 2002. – № 6. – С. 40–45.
3. Барановский Н.А. Методология криминологической экспертизы проектов нормативных правовых актов / Н.А. Барановский // Юстиция Беларуси. – 2006. – № 5. – С. 68–71.
4. Власть: криминологические и правовые проблемы. Российская криминологическая ассоциация. – М., 2000. – 400 с.
5. Постановление Волгоградской областной думы от 10.10.2002 г. №12/449 «О положении о порядке представления в Волгоградскую областную думу результатов криминологической экспертизы проектов законов и иных нормативных актов» // Справочно-правовая система
«Консультант Плюс»: Законодательство / Региональные правовые акты.
6. Сахнова Т.В. Судебная экспертиза / Т.В. Сахнова. – М., 2000. – 365 с.
7. Прозументов Л.М. Криминология. Общая часть: Учеб. / Л.М. Прозументов, А.В. Шеслер. – Томск, 2007. – 230 с.
8. Григорян В.А. Криминологическое исследование: понятие и процедура проведения / В.А. Григорян // Lex Russica: Науч. тр. Московской
государственной юридической академии. – 2007. – № 1. – С. 160–173.
9. Кондаков Н.И. Логический словарь справочник / Н.И. Кондаков. – М., 1975. – 993 с.
10. Кудрявцев В.Н. Генезис преступления. Опыт криминологического моделирования / В.Н. Кудрявцев. – М., 1998. – 216 с.
11. Ожегов С.И. Словарь русского языка / С.И. Ожегов; Под. ред. Н.Ю. Шведовой. – М., 1989. – 750 с.
12. Щедрин Н.В. Меры безопасности как средство предупреждения преступности: Дис. … д-ра юрид. наук / Н.В. Щедрин. – М.: РГБ, 2003. –
348 с.
13. Общая теория права и государства: Учеб. / Под ред. В.В. Лазарева. – М., 2003. – 520 с.
14. Нормография: теория и методология нормотворчества: Учеб.-метод. пособие / Под ред. Ю.Г. Арзамасова. – М., 2007. – 560 с.
Статья представлена научной редакцией «Право» 6 мая 2008 г.
116