43 Л.А. Вишнякова Барнаульский юридический институт МВД РФ

Примечания
1. ГАОО. Ф. 23. Оп. 1. Д. 5.
2. Там же. Д. 2.
3. Там же. Д. 37.
4. Там же. Д. 76.
5. Там же. Д. 3.
6. Там же. Д. 25. ЛЛ.: 5–5 об., 48; Д. 41. ЛЛ.: 38–38 об.; Д. 96. Л. 83.
Л.А. Вишнякова
Барнаульский юридический институт МВД РФ
Е.П. КЛЕВАКИН ОБ ОРГАНИЗАЦИИ САМОУПРАВЛЕНИЯ
АРЕСТАНТОВ В ТОМСКОМ ТЮРЕМНОМ ЗАМКЕ
ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
Своеобразным историческим источником является мемуарная
литература. Она дает возможность исследователю не только изучить
факты, но и почувствовать дух эпохи. Источником подобного рода
являются записки Е.П. Клевакина, значительную часть своей жизни
прослужившего в различных подразделениях МВД, в том числе
смотрителем Томского тюремного замка. На основании данного документа уже подготовлен ряд публикаций, дающих возможность
ознакомиться со спецификой данного исторического источника [1].
Значительное внимание Клевакин уделил организации самоуправления заключенных в рамках арестантской тюремной общины –
артели. Тема арестантской артели, бесспорно, рассматривалась в литературе, однако взгляд Клевакина помогает увидеть детали, штрихи, неразличимые в источниках более официального характера.
В Сибири тюремную артель называли «кобылкой». Управлялась общинная жизнь общими и камерными старостами, а также
решением общего схода. Все было подчинено особому кодексу поведения, за нарушение которого жестоко карали. Негласную власть
имели и так называемые местные острожные адвокаты, или сочинители прошений. Влияние последних тайное, но, по мнению автора, иногда очень сильное.
Главный представитель арестантов – общий староста – выбирался обыкновенно на один месяц гласным образом на общей
кухне, причем, по впечатлению автора, побеждал тот кандидат, за
которого «голосовали» наиболее шумно. Как правило, в общие старосты избирались лишь те арестанты, которые получали большие
43
сроки каторжных работ. Утверждение символизировал холщовый
фартук, который надевался сразу же после избрания и носился в
течение всего срока исполнения обязанностей. Официальные обязанности общего старосты заключались в получении от эконома
провизии на общий котел, он же принимал и распределял подаяние,
хлопотал об интересах артели перед тюремной администрацией,
выступал зачинщиком тюремных беспорядков – «волынок»
[2, л. 53 об.–54.]. Камерные старосты, по сравнению с общим, не
имели никакой власти, они лишь участвовали в получении продуктов для общего котла, уже приготовленной пищи, а также вели счет
камерного «населения» для проводимых поверок.
Тюремная артель имела свои статьи доходов, одной из основных являлся доход от содержания так называемого майдана –
тюремной торговли продуктами питания, а также предоставлением
услуг на запрещенные в тюрьме азартные развлечения. Доходными
статьями артели являлись также деньги, получаемые с арестантов,
выполняющих хозяйственные по замку работы за жалованье тюремного комитета; выплаты «за парашку», которые взимались с новичков,
поступавших в замок, причем величина суммы зависела от состоятельности арестанта и составляла от 50 коп. до 15 руб. [2, л. 53 об.].
Полученные деньги употреблялись на общие надобности артели: на очистку тюремного двора, коридоров и камер, украшение
камер, обеспечение их иконами, выплату жалованья общему старосте, водоносам, банщикам. Арестантов, приговоренных к наказанию плетьми, ссылке в каторжные работы, артель обеспечивала
деньгами на дорогу и для уплаты палачу для максимального облегчения наказания. Именно артель снаряжала в дорогу пересыльных
арестантов, снабжая их деньгами и одеждой, именно артель смягчала
наказание посаженным на хлеб и воду в карцер, снабжая их продуктами и табаком, по мнению Клевакина, в 3 раза лучше, чем обеспечивался рядовой арестант тюремным комитетом [2, л. 32 об.].
Артель брала на себя функции карательного характера в отношении провинившегося арестанта, причем ее наказание было
гораздо более жестоким. Община наказывала своих членов за воровство, сокрытие чего-либо от сотоварищей, неподчинение их воле, а особо за доносительство по принципу «доносчика найдут везде». Так, за кражу из тюремной церкви заключенный Грязнов был
наказан артелью весьма жестоко: его высекли розгами, положивши
головою к церковным дверям, спустив при этом кожу с головы до
44
пят. Правда, сообщает Клевакин, потом сами и вылечили в камере
своими средствами, не пустив в тюремную больницу [2, л. 38].
Таким образом, в Томском тюремном замке артель играла
значительную роль в жизни заключенных под стражу. Помимо
функций чисто хозяйственного и административного характера,
тюремная артель выполняла также обязанности более негласного
свойства, облегчая участь заключенных под стражей, выступая посредником между тюремной администрацией и арестантами и
смягчая ее произвол.
Примечания
1. См.: Вишнякова Л.А. Клевакин Е.П. Об эффективности пенитенциарной системы управления начала XX века (на материалах Западной Сибири) // История становления органов внутренних дел России: взгляд из XXI века. Барнаул, 2001. С. 162–179; Она же. Записки
Е.П. Клевакина как источник по истории пенитенциарной системы
России начала XX в. (на материалах Западной Сибири) // Актуальные
вопросы истории Сибири: Третьи научные чтения памяти проф.
А.П. Бородавкина. Барнаул, 2002. С. 51–54.
2. ЦХАФ АК. Ф. 77. Оп. 1. Д. 8.
В.Д. Юшковский
Томский государственный университет
НРАВСТВЕННО-РЕЛИГИОЗНАЯ ДОМИНАНТА
В СИСТЕМЕ ВЗГЛЯДОВ Г.С. БАТЕНЬКОВА
Есть эпохи скудные на даровитых, поистине великих людей,
а есть необыкновенно щедрые. Таким, без сомнения, было время
царствования Александра I, когда «жажда выразить себя, проявить
во всей полноте личность создала и героев, и чудаков, характеры
часто дикие, но всегда яркие» [1, с. 254]. В этой череде героев эпохи Пушкина и декабристов трудно сосредоточить взгляд на ком-то
отдельно – именно благодаря их яркости и своеобразию. Тем удивительней фигура Г.С. Батенькова, который смог выделиться даже
на этом блистательном фоне, заставил говорить о себе и спорить
еще при жизни.
Декабрист, которому, по признанию Т.Г. Снытко, посвящено
«больше работ, чем о Пестеле» – при том, что «биография Батенькова еще не написана» [2, с. 289], вызывал интерес «загадочными»
45