становление уголовно-правовых запретов советского типа в

ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
№ 1 (33) 2016
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Д.В.ИВАНОВ
СТАНОВЛЕНИЕ УГОЛОВНО-ПРАВОВЫХ ЗАПРЕТОВ
СОВЕТСКОГО ТИПА В СФЕРЕ БОРЬБЫ С ПЬЯНСТВОМ
И АЛКОГОЛИЗМОМ В РСФСР (1917–1929 гг.)
(НА МАТЕРИАЛАХ ПЕТРОГРАДА-ЛЕНИНГРАДА)
В статье затрагивается один из ключевых периодов деятельности советского государства
по выработке и становлению антиалкогольного законодательства (1917-1929 гг.), отличающегося
по мнению автора от двух других периодов (1958-1972 гг.; 1985-1987 гг.) как по объёму
нормотворческой работы, так и по уголовно-правовым последствиям этой деятельности.
Системный историко-правовой анализ законодательного, нормативно-правового регулирования
оборота алкоголя в стране и регионе, изучение организационно-правовых мер по преодолению
пьянства и алкоголизма среди населения осуществляется в контексте общего процесса борьбы
с преступностью в этот отрезок времени. Важным итогом данного исследования выступает
как обобщенный позитивный опыт, так и фиксация некоторых противоречий в этой работе.
The article is concern with one of the crucial period when the Soviet State was working on the formation
of anti-alcoholic legislation (1917-1929). By the opinion of the author, this period (1917-1929) is differ
from another two periods (1958-1972; 1985-1987) in terms of scope of proceed law and it’s effective
consequences. Systemic historical and legal analysis of legislative, normative-legal regulation of the alcohol
distribution in the country and in the region, the study of organizational and legal measures to overcome
drunkenness and alcoholism among the population is carried out in the context of the overall process of fighting
crime in this period of time. An important outcome of this study serves as a generalized positive experience
and fixing some of the contradictions in this work.
Ключевые слова: пьянство, советское антиалкогольное законодательство, «пьяная» преступность,
уголовно-правовые запреты, Петроград-Ленинград в 1917-1929 гг.
Key words: drunkenness, Soviet anti-alcoholic legislation, “drunk” crime, criminal prohibitions,
Petrograd-Leningrad in 1917-1929.
Отечественной и зарубежной историкоправовой науке пока ещё неизвестны факты,
когда государство могло бы одновременно заметно пополнять свой бюджет за счёт масштабных продаж спиртного и, в то же время, результативно снижать опасный уровень алкоголизации населения, а также успешно бороться с
«пьяной» преступностью, дерзким хулиганством, пьяными выходками маргинальных типов
и т.п.
Это прекрасно понимали руководители первого в мире советского государства, которые
рассматривали борьбу с пьянством как элемент
классового противоборства, а само явление –
как орудие врагов пролетариата, нацеленное на
отрыв рабочих масс и крестьянства от поддержки революционной партии в деле строительства
социализма в России.
Однако были и те, кто полагал, что самые
жесткие меры борьбы с пьянством, введение и
поддержание государством «сухого закона» не
станут помехой «вечно пьющему русскому мужику», и, что главные усилия следует перенести
в область «культурного строительства» и «культурного пития», а не в организацию репрессий и
тотальных уголовно-правовых запретов.
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
Стр. 109
№ 1 (33) 2016
ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
Как справедливо замечал американский историк А.Рабинович, «борьба большевиков за
выживание в первый год советской власти в
Петрограде позволяет глубже взглянуть на динамику самой ранней стадии процесса становления предельно централизованной, ультраавторитарной большевистской политической
системы в советской России» *12, с. 567+.
Правда заключалась в том, как замечает автор монографии «Большевики у власти», что
переквалифицировавшись из революционеров
в правители, они не имели не только предварительно плана (государственного строительства и
управления – авт.), но даже и общей идеи.
По мысли историка В.И.Мусаева, «новая
власть» почти интуитивно оценивая пьянство,
наркоманию, проституцию и азартные игры как
«опасные» явления, пыталась всячески этому
препятствовать *8, с. 169].
Уже 5 ноября 1917г. Председатель СНК
РСФСР В.И.Ленин в обращении «К населению»
призвал его беспощадно подавлять всякие попытки анархии со стороны пьяниц, хулиганов и
т.п. *14, с. 11+.
Именно они вскоре развернули во многих
городах России так называемые «пьяные погромы».
2 декабря 1917 г. при Петроградском Совете
был даже создан Комитет по борьбе с погромами во главе с В.Д.Бонч-Бруевичем *6, с. 6+.
Еще раньше, в конце ноября, СНК РСФСР назначил члена ВРК И.Ф.Быдзана комиссаром по
борьбе с пьянством в Петрограде *10, с. 376+.
Чрезвычайным военным комиссаром по
борьбе с пьянством и погромами в этот период
назначался Г.И.Благонравов *1, с. 65].
Другими словами, к поддержанию порядка и
борьбе с повальным пьянством, в частности, в
Петрограде, помимо полувоенных формирований типа «Красной гвардии», СНК РСФСР разрешил привлекать воинские части и применять по
погромщикам боевое оружие, как это произошло в середине марта 1918 г. на заводе Дурдина
*9, с. 119+.
Первый нормативный акт большевистской
власти, направленный на борьбу с подпольным
производством и продажей спиртного, а также с
виновными в хищении алкоголя с целью его
продажи, и просто задержанными в нетрезвом
состоянии был оформлен 28 ноября 1917 г. в
Стр. 110
виде приказа ВРК, по которому они «передавались военно-революционному суду и подвергались штрафу, вплоть до конфискации всего
имущества» *5, с. 313-314].
Еще раньше, 17 ноября 1917 г. ВРК предоставил профессиональному союзу служащих
трактирного промысла право закрывать трактиры и чайные в случае обнаружения в них торговли спиртными напитками *8, с. 172].
9 мая 1918 г. ВЦИК принял декрет «О предоставлении Народному Комиссару Продовольствия чрезвычайных полномочий по борьбе с
деревенской буржуазией, укрывающей хлебные
запасы и спекулирующей ими» п. 3 которого
объявлял всех расточающих хлебные запасы на
самогонку врагами народа и требовал предавать их революционному суду с тем, чтобы «виновные приговаривались к тюремному заключению на срок не менее 10 лет, изгонялись навсегда из общины, все их имущество подвергалось конфискации, а самогонщики, сверх того,
присуждались к принудительным общественным работам» *14, с. 26+.
Постановление СНК РСФСР от 19 декабря
1919 г. «О воспрещении на территории РСФСР
изготовления и продажи спирта, крепких напитков и не относящихся к напиткам спиртосодержащих веществ» современники окрестили
большевистским «сухим законом».
В некотором смысле так оно и было, но с
включением определенных организационноправовых новелл.
Во-первых, советское правительство формально продлило царский запрет на торговлю
спиртным на время войны, а теперь и на период
революции и гражданского военного конфликта.
Во-вторых, постановлением СНК повсеместно в РСФСР воспрещалась не только торговля
спиртным, но и изготовление без разрешения
спирта, крепких напитков и не относящихся к
напиткам спиртосодержащих веществ, из каких
бы припасов или материалов, какими бы способами, какой бы крепости, и в каком бы количестве спиртовые напитки и вещества ни были
приготовлены.
В-третьих, устанавливались конкретные
виды ответственности, включающие не только
конфискацию сырья и готовой продукции, но и
всего имущества, а также лишение свободы на
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
срок не ниже 5лет; определялся также и круг
виновных лиц, подвергающихся этим наказаниям, состав их противоправных деяний.
В-четвертых, в п. 11 устанавливалась новая,
ранее не вводимая норма, согласно которой за
распитие незаконно приготовленных и незаконно полученных крепких напитков в публичных местах, а также за допущение такого распития и за появление в публичном месте в состоянии опьянения виновные подвергались лишению свободы с принудительными работами на
срок не менее одного года *14, с. 61-63].
7 октября 1921 г. СНК РСФСР принял постановление «Об ответственности за нарушение
декрета о продаже виноградных, плодовоягодных и изюмных вин» [17+, согласно которому каралась лишением свободы несдача государству вин крепостью свыше 14 градусов виноградарями или иными производителями этих
вин, незаконная торговля вином, и т.п. действия. Государство брало под особый контроль
соблюдение винными производителями декретов о натуральных налогах и об обмене (СУ
РСФСР 1918. № 54, ст. 54, ст. 605; СУ РСФСР
1921. № 40, ст. 212 и др. – Авт.), а также правил
оптовой и розничной торговли вином, и др.
Таким образом, мы наблюдаем, что с переходом к новой экономической политике (с
1921 г. – авт.) в РСФСР происходит переход от
полного запрета производства и продажи
спиртных напитков к частичной отмене некоторых запретов.
Соответствующий декрет СНК РСФСР был издан 9 августа 1921 года. В развитие этого декрета исполком Петросовета, например, постановил «разрешить кооперативам и частным лицам
производить продажу населению виноградных,
плодово-ягодных и изюмных вин с содержанием алкоголя не выше 14 градусов и удовлетворяющих всем требованиям доброкачественности». При этом оговаривались условия и порядок такой торговли в городе.
Введенный в действие с 1 июня 1922 г. постановлением ВЦИК. Уголовный кодекс РСФСР
*18+ предусматривал в ст. 140 ответственность
за «приготовление вин, водок и вообще спиртных напитков и спиртосодержащих веществ без
надлежащего разрешения или свыше установленной законом крепости, а равно незаконное
хранение с целью сбыта таких напитков и ве-
№ 1 (33) 2016
ществ». В качестве наказания кодекс устанавливал принудительные работы на срок до одного
года с конфискацией части имущества.
Волна насилия, вседозволенности, пьяного
куража охватившая крупные города России и, в
первую очередь, его бывшую столицу заметно
увеличили число преступных проявлений на
почве пьянства, особенно в 1918-1921 гг.
В.И.Мусаев отмечал, например, такую опасную тенденцию этих лет, как массовое пьянство
военнослужащих Петроградского гарнизона и
чинимые ими преступные деяния, нередко с
использованием оружия *8, с. 170-171].
М.Ю.Гутман подмечал другую проблему –
недостаточно эффективную борьбу новых властей со всякими правонарушениями, в том числе, – с пьянством и хулиганскими выходками
населения, солдат и даже сотрудников милиции
[1, с. 131].
Действительно, только в июле 1918г. в Петрограде по его подсчетам было совершено 16
убийств, 965 краж, 48 человек пропали без вести, число задержанных достигло 2267 человек.
В августе ежедневно совершалось свыше 100
различных правонарушений.
Еще весной 1917 г. в Петрограде по разным
оценкам находилось до 40 тыс. воров, грабителей и бандитов, которые чувствовали себя в
этой «революционной стихии» весьма комфортно.
Смуты и потрясения всегда являются питательной средой для экзальтированных и маргинальных типов. Тогда только с апреля по декабрь 1917 г. в городе было совершено 10 230
преступлений, а за этот же период 1918 г. –
12 841 преступление, и это при том, что численность Петрограда уже в июле 1918 г. сократилась по сравнению с 1917 г. в полтора раза, и к
концу 1918 г. составила 1 млн. 469 тыс. чел. [13,
с. 418].
Численность жителей продолжала сокращаться и в последующие годы, а преступность –
расти.
В 1919 г. в Петрограде насчитывалось около
900 тыс. жителей, а в 1920 г. – только 740
тыс. чел. В перерасчете на 100 тыс. жителей
уровень преступности выглядел следующим
образом: в 1917 г. на 100 тыс. жителей приходилось 53 преступления, в 1918 г. – 87 преступлений, в 1919 г. – уже 272 преступления, а в
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
Стр. 111
№ 1 (33) 2016
ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
1920 г. – 362 преступления *1, с. 134].
И если за вторую половину 1918 г. в городе
за пьянство было задержано 849 чел., а за 1919
г. – 1932 чел., то только за первую половину
1920 г. – 579 чел. За первую половину 1921 г. к
ответственности за пьянство было привлечено
816 чел., 51 чел. – за продажу спиртного *8, с.
173].
Крестьяне окрестных деревень давно знали
о том, что самогоноварение является мало рискованным, но очень выгодным делом. Нередко,
чтобы провести самогон в город и обойти милицейские кордоны, они запекали фляжки со
спиртным в хлебные буханки, и т.п. *2, с. 127].
Как уже подчеркивалось выше, с переходом
к НЭП происходит некоторая трансформация
государственной политики в сфере антиалкогольной борьбы, переход от полного запрета
производства и продажи спиртных напитков
сначала к частичной (1921, 1922 и 1924 гг. –
Авт.), а затем и к полной отмене всех запретов.
К, примеру, 29 декабря 1922 г. постановлением НКВД и НКЗ РСФСР была объявлена «Инструкция о продаже виноградных, плодовоягодных и изюмных вин распивочно в ресторанах и столовых», развивающая требования ст.4
п. «в» декрета СНК РСФСР от 9 августа 1921 г. (СУ
РСФСР 1921 г., ст. 413 – авт.) по снятию некоторых ограничений по продаже спиртного и упорядочивающая процедуру торговли спиртным в
республике. Пункт 6 упомянутого Постановления определял перечень документов, необходимых для открытия «своего винного дела», а в
п.7 оговаривались уголовно-правовые последствия в случае фальсификации и подделки вин.
Новеллой звучали и вводимые им требования
общего санитарного надзора в питейных заведениях РСФСР [19].
26 августа 1923 г. ЦИК СССР и СНК Союза ССР
издали совместное постановление о возобновлении производства и торговли спиртными напитками в стране. С января 1924 г. это постановление фактически вступило в силу.
28 августа 1925 г. увидело свет правительственное Положение о производстве спирта и
спиртовых напитков и торговле ими [15].
Этим актом СНК СССР была официально провозглашена новая алкогольная политика, характеризующаяся введением с 1 октября 1925 г. на
территории страны государственной монополии
Стр. 112
на производство и продажу спиртного, возвращением к массовому производству 40градусной водки, прозванной в народе «рыковкой».
Н.Б.Лебина, изучавшая эту проблему, приходит к выводу о том, что сосредоточение контроля над производством и продажей спиртных
напитков после августа 1925 г. «преследовало
только экономические цели»*7, с. 33+. Исследуя
материалы и документы тех лет, она показывает
утопичность идеи полной трезвости российского
общества, довольно быстро понятной «наверху»
и переориентированной в эти годы на вполне
конкретные цели форсированного построения
социализма.
По её подсчетам, доход от реализации
спиртных напитков в структуре госбюджета вырос с 2 до 12% с 1923 по 1927 гг., достигнув 728
млн. руб. По данным ЦСУ СССР с 1925 г. фиксировался резкий, постоянно прогрессирующий
рост потребления спиртного в стране.
Так, если принять расход рабочей семьи на
спиртные напитки в 1922 г. за 100%, то в 1923 г.
он составил 166,7%, в 1924 г. – 466,7%, в 1925 г.
– 1222,3%, в 1926 г. – 1344,5%, в 1927 г. –
1760,0% *11, с.31+.
Таким образом, советская абсолютная государственная фискальная монополия спиртных
напитков была представлена как исключительное право государства, осуществляя полный
контроль, изготавливать и реализовывать
спиртные напитки с целью получения акцизов.
Государственная политика в сфере торговли
в этот период, вытесняя частника, не сокращала
числа торговых заведений. В РСФСР функционировала разветвленная сеть торговых предприятий различных видов.
Поэтому можно вполне согласиться с мнением юриста Е.Д.Твердюковой о том, что политика государства в отношении частника в эти
годы не была лишена явных противоречий [23,
с. 54].
К примеру, государство одновременно санкционировало увеличение ассортимента спиртных напитков, а также их крепости, что приводило к повсеместному и масштабному их распространению и, как следствие, увеличению
«пьяной» преступности в стране.
По подсчетам Н.Б.Лебиной только в Ленинграде в 1924-1925 гг. было выпито 67 тыс. ведер
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
водки, а в 1927-1928 гг. уже 2063 тыс. ведер. В
итоге в городе увеличилась смертность в результате отравления спиртным: с 2,6 случаев на
100 тыс. чел. в 1922 г. и до 44-х в 1928 г. [7,
с. 34].
За период с 1924 по 1926 гг. заметно увеличивается общий уровень преступности, растет
число преступлений, совершенных в состоянии
опьянения: на 27% в городах и на 38% в селах [4,
с. 16].
Новый Уголовный кодекс РСФСР был принят
в 1926 г. и вступил в действие с 1 января 1927 г.
Он, по сравнению с УК РСФСР 1922 г., где содержалось пять статей, посвященных незаконному производству и обороту алкогольной продукции, сформулировал только три статьи, в
которых нашли отражения эти виды преступлений (ст. ст. 101-103).
Все это свидетельствовало о том, что в УК
РСФСР 1926 г.:
– вопрос об уголовной ответственности за
совершение этих преступлений не получил детального развития, как в УК РСФСР 1922 г.;
– ст. 101-103 УК новых для уголовного права
составов не содержали, а в их частях были полностью воспроизведены диспозиции статей УК
РСФСР 1922 г.;
– изменения коснулись лишь санкций, установленных за незаконное производство и сбыт
алкогольных напитков, главным образом – в
сторону смягчения наказаний.
Но поскольку новый Кодекс не содержал
санкции за винокурение для собственного употребления и хранение изготовленной продукции
без цели сбыта, это привело к росту самогоноварения.
В интересах более эффективной борьбы с
этим явлением, а также установления единства
в законодательстве союзных республик о противодействии данным преступлениям, ЦИК и
СНК СССР 27 декабря 1927 г. приняли постановление «О мерах к усилению борьбы с самогоноварением» [16].
Во исполнение данного постановления 2 января 1928 г. ВЦИК и СНК РСФСР также приняли
постановление «О мерах усиления борьбы с
самогоноварением», в котором указали деяния,
не закрепленные ранее уголовными кодексами,
а также определили административный порядок наложения взысканий за эти деяния.
№ 1 (33) 2016
Пункт 1 данного Постановления воспрещал:
– изготавливать и хранить самогон, хотя бы и
без цели сбыта;
– сбывать самогон, хотя бы и не в виде промысла;
– изготавливать, хранить, ремонтировать и
сбывать, хотя бы и не в виде промысла, аппараты, специально служащие для изготовления
самогона [20].
21 января 1928 г. ВЦИК и СНК РСФСР внесли
некоторые дополнения и изменения в постановление от 2 января «О мерах усиления борьбы с самогоноварением», касающиеся в основном процедуры административного порядка
*14, с. 301].
За совершение вышеперечисленных действий устанавливалась ответственность в виде
принудительных работ на срок до одного месяца или штрафа до 100 руб.
Возрастающее число больных алкоголизмом
во многих регионах РСФСР вынудило правительство Республики подготовить и опубликовать еще в сентябре 1926 г. постановление «О
ближайших мерах в области лечебно-принудительной и культурно-просветительной работы с
алкоголизмом» [21].
14 апреля 1927 г. приказом ЦАУ НКВД РСФСР
№ 53 объявлялась совместная Инструкция НКЗ,
НКЮ и НКВД РСФСР от 7 апреля 1927 г. «По
применению принудительного лечения алкоголиков, представляющих социальную опасность»
*3, с. 122-123].
Подчиненные структуры НКЗ, НКЮ и НКВД
РСФСР на местах получили вполне определенные предписания по организации и осуществлению лечебно-принудительных мер по отношению к алкоголикам и правовому контролю за
их исполнением.
Особое внимание в этот период было уделено разработке правил торговли спиртными
напитками и мерам по пресечению нарушений
этих правил в том числе и другими способами.
Например, 6 июня 1928 г. было принято постановление СНК РСФСР «О воспрещении розыгрыша в лотереях спиртных напитков», в перечень которых входило и пиво. Согласно постановления лица, допустившие розыгрыш в лотерею спиртных напитков, подлежали ответственности как за торговлю спиртными напитками
без надлежащего разрешения *14, с. 309].
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
Стр. 113
№ 1 (33) 2016
ВЕСТНИК ЕКАТЕРИНИНСКОГО ИНСТИТУТА
29 января 1929 г. СНК РСФСР принял постановление «О мерах ограничения торговли
спиртными напитками», воспрещающее, в частности, открытие новых мест продажи водки и
водочных изделий в промышленных городах и
рабочих поселках. В постановлении подробно
перечислялись и другие ограничительные меры, а также права и обязанности местных органов власти по их осуществлению [22].
Таким образом, акты конца 1920-х годов как
бы завершают первый период. Выработанные и
объявленные в последующем нормативные
правовые акты, число которых было крайне ограничено и до конца 1950-х гг. едва доходило
до десятка, лишь вносили частичные дополнения и изменения в уже ранее принятые решения.
Литература:
1. Гутман М.Ю. Милиция Петрограда и Петроградской губернии в годы революций и гражданской войны в России (1917-1920 гг.): Монография. СПб., Санкт-Петербургский университет
МВД России, 2001. 358с.
2. Давыдов А.Ю. Мешочники и диктатура в
России. 1917-1921 гг. СПб., Алетейя, 2007. 396 с.
3. Померанцев В.А. Действующие распоряжения по милиции. Постановления, циркуляры,
приказы и инструкции Систематический сборник с пояснениями. / Составили В.А.Померанцев, И.Л.Любимов; Под ред. нач. отд. милиции
НКВД – нач. милиции Республики И.Ф.Киселева.
2-е изд., значит. перераб. М., Нар. ком. внутр.
дел РСФСР, 1928. 775 с.
4. Дейчман Э.И. Алкоголизм и борьба с ним.
М.-Л., Общество борьбы с алкоголизмом; «Московский рабочий», 1929. 224 с.
5. Донесение Комиссаров Петроградского
ВРК. Под ред. Г.А.Белова, А.А.Стручкова,
С.И.Шульги, М., Политиздат, 1957. 352 с.
6. Из истории борьбы с пьянством, алкоголизмом, самогоноварением в советском государстве (1917-1985 гг.). Учебно-методические
материалы. М., Академия МВД СССР, 1988.
111 с.
7. Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: Нормы и аномалии. 1920-1930
Стр. 114
годы. СПб., Журнал «Нева». Издательство – торговый дом «Летний Сад», 1999. 320 с.
8. Мусаев В.И. Преступность в Петрограде в
1917-1921 гг. и борьба с ней. СПб., Дмитрий Булавин, 2001. 207 с.
9. Петроград на переломе эпох. Город и его
жители в годы революции и Гражданской войны. М., ЗАО Издательство Центрполиграф, 2013.
543 с.
10. Петроградский Военно-революционный
комитет. Документы и материалы в 3-х т. / Редколлегия: Д.А.Чугаев (отв. ред.) *и др.+; АН СССР.
Ин-т истории. Ин-т марксизма-ленинизма при
ЦК КПСС. Гл. архивное упр. при Совете Министров СССР. Центр.гос. архив Октябрьской революции. М., Наука, 1966-1967. Т.3. 744 с.
11. Полляк Г.С. Бюджеты рабочих и служащих к началу 1923 года. М., Б-ка «Экон. жизни»,
1924. 46 с.
12. Рабинович А. Большевики у власти. Первый год советской эпохи в Петрограде. / Пер. с
англ. И.С.Давидян. М., АИРО-XXI; М., Новый
хронограф, 2007. 624 с.
13. Санкт-Петербург. Петроград. Ленинград:
Энциклопедический справочник. / Ред. коллегия: Белова Л.Н., Булдаков Г.Н., А.Я. Дегтярев и
др. М., Научное издательство «Большая Российская Энциклопедия», 1992. 687 с.
14. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР (1917-1952
гг). / Под. ред. И.Т.Голякова. М., Государственное издательство юридической литературы,
1953. 464 с.
15. СЗ СССР. 1925. № 57. Ст.Ст. 425,426.
16. СЗ СССР. 1928. № 2. Ст. 14.
17. СЗ СССР. 1921. № 68. Ст. 543.
18. СЗ СССР. 1922. № 15.
19. СЗ СССР. 1922. № 1. Ст. 114.
20. СЗ СССР. 1928. № 7. Ст. 60.
21. СЗ СССР. 1926. № 57. Ст. 447.
22. СЗ СССР. 1929. № 20. Ст. 224.
23. Твердюкова Е.Д. Государственное регулирование внутренней торговли в СССР (конец
1920-х-середина 1950-х гг.): историко-правовой
анализ. СПб., Филологический факультет СПбГУ,
2011. 328 с.
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ