Современная Турция: шанс для Европы?

ТОЧКА ЗРЕНИЯ
179
УДК 327(560)
ББК 66.4(5Туц)
Арриньон Жан-Пьер*, почётный профессор исторических наук, вицепрезидент Французского института высших исследований по национальной обороне от региона Нор/Па-де-Кале.
Современная Турция: шанс для Европы?
Уже более 10 лет "турецкий вопрос" мобилизует западные дипломатии. Желание Турции войти в ЕС в качестве полноправного члена вызвало бурную реакцию в странах Евросоюза, которая стала своего рода
миной замедленного действия для европейского строительства: французы выступили решительно против, в то время как англичане решительно
"за", а Германия заняла промежуточную позицию.
Совершенно очевидно, что вопрос этот весьма сложный, так как,
с одной стороны, Турция – это одна из главных опор европейской обороны в рамках НАТО на юго-восточном направлении. Но, с другой стороны, – это и 80-миллионная страна с высокой долей молодёжи в составе
населения, а значит, её включение в Европейский союз потребует перераспределения мест внутри политических институтов ЕС, которые выделяются в соответствии с численностью населения каждого его члена!
Наконец, если Турция "войдёт в Европу" – это приблизит границы последней к странам Кавказа – Грузии, Армении, Азербайджану1, и далее
к Ирану, Ираку и Сирии, т.е. к тем политическим пространствам, где
активно действует радикальный исламизм. Наконец, не надо забывать
о значительной турецкой диаспоре в Европе, особенно в Германии2. Все
эти размышления заставляют европейцев откладывать на неопределённый срок вопрос о принятии Турции в Евросоюз, ссылаясь на то, что
она не "соответствует европейским стандартам", которые требуют глубокого преобразования турецких политических институтов по образцу западной демократии. Собственно, учитывая всё это, вступление Турции
в Европейский союз и отложили до "после дождичка в четверг", если
можно так выразиться.
Внешнеполитические приоритеты Турции (в том числе и стремление вступить в ЕС) претерпели значительную эволюцию после того, как
в 2009 г. место министра иностранных дел Турецкой Республики занял
Ахмед Давутоглу. Совершенно очевидно, что этот бывший преподаватель истории, специалист по Османской империи (конец XIII – начало
XX в.), хотя и не поддерживает открыто идею её восстановления, но,
* [email protected].
1
 Автор придерживается традиционного для Западной Европы взгляда на Турцию,
не считая её европейской страной. Между тем сами турецкие политики и эксперты любят
подчёркивать, что часть территории их государства (пусть и малая) географически принадлежит Европе. – Прим. ред.
2
 Это высказывание автора ещё раз подтверждает, что политика мультикультурализма сталкивается в ЕС с серьёзными проблемами. – Прим. ред.
ПРОБЛЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ СТРАТЕГИИ № 3 (8) 2011
180
пытаясь реализовать на практике американскую доктрину "мягкой силы",
предпочитает пользоваться опытом, приобретённым в процессе изучения
этого периода (особенно того, что касается отношений турок с арабами,
балканскими народами и персами). Эта доктрина, которую мы квалифицируем как разумный консенсус, в действительности основывается на
двух опорах: с одной стороны, – абсолютное понимание партнёра именно
в его исторических, культурных и политических традициях; с другой –
желание прийти к соглашению, которое является результатом общих усилий и партнёрства. В данном случае речь идёт о подходе, отличном от
того, который до недавнего времени действовал в международных отношениях и который можно охарактеризовать как "сильный – на слабого".
Новую концепцию реализации доктрины "мягкой силы" Турция вначале применила в отношениях с соседними странами. При поддержке
России и несмотря на противодействие Азербайджана она начала переговорный процесс по нормализации отношений с Арменией. Выбор именно этого направления был не случаен. Отношения между Турцией и
Арменией, с одной стороны, и Арменией и Азербайджаном – с другой,
всегда были особенно сложными по самым разным причинам: и из-за
войны между Арменией и Азербайджаном за контроль над Нагорным
Карабахом, и из-за поддержки в развитии азербайджанского языка, которую оказала Азербайджану Турция, и главным образом из-за отказа
турецкого правительства признать факт геноцида армян 1915–1916 гг.3
Что касается отношений Армении и Азербайджана, то они находились
в "мёртвой" точке с того момента, как обе эти постсоветские республики
получили независимость и после этого вступили в конфликт в Нагорном
Карабахе (февраль 1988 – май 1994 гг.).
Процесс нормализации отношений с Арменией был для турецкого
правительства трудной задачей. Не будем описывать детали переговоров, которые, впрочем, проводились в обстановке большой секретности,
а проанализируем их результаты. Конечно, Турция не признала геноцида армян, но заявила об ответственности лиц, находившихся у власти
в 1915–1916 гг., за факты "массового убийства" армян4. Данный шаг можно рассматривать как весьма значительный, хотя армяне считают его
недостаточным.
Таким образом, каждая сторона пошла на некоторые компромиссы
в этом вопросе и согласилась не превращать историческое прошлое в инструмент политической борьбы. Это дало возможность 22 апреля 2009 г.
подписать первую "дорожную карту" урегулирования армяно-турецких отношений. Одним из главных результатов этого шага стали выход
3
 Автор несколько упрощённо излагает суть разногласий между Турцией, с одной
стороны, и Арменией и Азербайджаном – с другой. Во-первых, война за Нагорный
Карабах велась преимущественно формированиями армян самого Нагорного Карабаха.
Во-вторых, сотрудничество Анкары и Баку было и остаётся весьма разнообразным,
в том числе и в военной сфере, о чём автор по каким-то причинам предпочитает не упоминать. – Прим. ред.
4
 Утверждение автора о признании Анкарой ответственности турецких властей
за массовые убийства армян в период Первой мировой войны не вполне понятно.
Соответственно, о компромиссах (о них автор упоминает ниже), говорить преждевременно. – Прим. ред.
ТОЧКА ЗРЕНИЯ
181
Армении из региональной изоляции и открытие границы в направлении
"турецкой Армении" со столицей Ани и озером Ван, с перспективой налаживания армянского туризма5. Это стремление к сближению ознаменовалось в 2010 г. водружением креста на одной из церквей города Ани,
в память о важном значении Армении в распространении христианства
в этом регионе. Хотя подписанный Турцией и Арменией протокол о нормализации отношений не был ратифицирован парламентами обеих стран
по внутриполитическим причинам, он, тем не менее, "тихо" вступил в силу, и уже сегодня можно объехать "Великую Армению" от Еревана до
Ани6, а проекты железнодорожного сообщения и экономического развития обсуждаются в реальном времени.
Таким образом, Армения и Турция вошли в новую фазу двусторонних отношений на базе взаимоуважения и построения мира.
После встречи представителей Армении и Азербайджана при посредничестве России Ереван и Баку пытаются идти путём переговоров в ситуации с Нагорным Карабахом и достичь равновесия на Южном Кавказе,
сильно подорванного российско-грузинским конфликтом 2008 г.7
Есть ещё одно геополитическое пространство, положение в котором
требует нормализации – сирийско-палестино-израильское. С одной стороны, Сирия постоянно выступает с требованиями вернуть ей Антакию,
регион, переданный французами туркам в 1938 г.8 С другой стороны, тяжёлое конфликтное историческое прошлое разделило турок и арабов. Действительно, деятельность Лоуренса Аравийского (1888–1935), которая
объединила арабов в борьбе с Османской империей, турки в то время восприняли как "удар кинжалом в спину". Она надолго стала для турецкого
5
 Автор, на наш взгляд, не совсем точен. Ани являлась древней столицей Армении,
а не "турецкой Армении". Последний термин вообще редко употребляется самими армянами, которые предпочитают говорить и писать о Западной Армении. К тому же армянские
туристы сегодня без особых проблем посещают Турцию, и отсутствие дипломатических
отношений между этими странами не является для этого непреодолимой преградой. –
Прим. ред.
6
 Вряд ли можно сегодня согласиться с автором, что протоколы "тихо" вступили
в силу. Оснований для такого вывода пока недостаточно. – Прим. ред.
7
 Автор вслед за своими коллегами из Западной Европы не вполне корректно называет события в Грузии августа 2008 г. российско-грузинским конфликтом, ведь тогда
грузинские войска начали военную операцию в Южной Осетии нападением на российских
миротворцев, и только после этого Россия была вынуждена вмешаться. – Прим. ред.
8
 Автор несколько тенденциозно освещает проблему. Во-первых, на официальном
уровне современная Сирия не требует у Турции возвращения данного региона. Вовторых, в высказываниях автора просматриваются остатки колониальных взглядов: упоминая о передаче французами в 1938 г. этой территории туркам, нельзя не вспомнить,
каким путём сама Франция когда-то их получила. 16 мая 1916 г. было подписано соглашение, разработанное в ноябре 1915 г. французским дипломатом Франсуа Жорж-Пико и
англичанином Марком Сайксом (соглашение Сайкса – Пико), – секретный договор между правительствами Великобритании и Франции, который разграничивал сферы их интересов на Ближнем Востоке после Первой мировой войны. По этому соглашению сфера
влияния Великобритании распространялась на земли современных Иордании и Ирака,
а также район вокруг Хайфы (нынешний Израиль). В сфере влияния Франции оказались юго-восточная часть Турции, Северный Ирак, Сирия и Ливан. При этом каждая
держава имела право самостоятельно устанавливать государственные границы в своей
зоне влияния. Таким образом, территории, о которых говорит автор, принадлежали
Франции, мягко говоря, не вполне законно. – Прим. ред.
ПРОБЛЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ СТРАТЕГИИ № 3 (8) 2011
182
правительства оправданием той помощи и поддержки, которую они в ходе
всех войн получали от Израиля, тем самым противопоставляя собственные интересы интересам арабских государств и палестинцев.
Однако в этом очень напряжённом геополитическом контексте Турция
проявила значительную активность. Прежде всего по отношению к Сирии,
куда турецкий президент отправился с официальным визитом в 2009 г.
Тогда стороны заключили важные экономические соглашения и выразили реальное желание стабилизировать ситуацию в регионе, страдающем
от незатухающего палестино-израильского конфликта.
Улучшение отношений с Сирией привело турецкое правительство
к мысли собрать за круглым столом все палестинские группировки,
в том числе ХАМАС, и заинтересованные государства – Сирию, Египет,
Иорданию и Израиль, чтобы попытаться найти общие подходы к решению палестинского вопроса. Предложение это было поддержано, в том
числе ХАМАС. Чтобы сорвать эту встречу, израильское правительство начало наступление в секторе Газа за несколько дней до начала переговоров
(27 декабря 2008 – 18 января 2009 г.). Действия Израиля спровоцировали
серию ответных жёстких мер со стороны турецкого правительства, которое
почувствовало себя униженным. Прежде всего турки закрыли своё воздушное пространство для тренировочных полётов израильских истребителей. Они поставили под сомнение соглашение о поставках воды Израилю.
Корабль "Mavi Marmara", зафрахтованный турецкой неправительственной
организацией IHH, отплыл из Стамбула как флагман "Флотилии свободы", чтобы пытаться прорвать израильскую блокаду сектора Газа. Как
известно, корабли были атакованы 31 мая 2010 г. израильским спецназом,
в результате чего 9 человек погибли и десятки были ранены.
Эти события вызвали огромный резонанс в арабском мире, который
очень высоко оценил солидарность турецкого правительства при проведении этой акции. Волна демонстраций в его поддержку прокатилась по
всем странам Магриба и Машрика. Однако турецкая суфийская организация Фетуллаха Гюлена9, близкая к правительству, осудила инициативу IHH.
В то же время именно Турция первой предложила помощь Израилю
в тушении крупного лесного пожара в горах Кармель, и эта помощь была
принята (!).
Все эти действия Турции вполне подтверждают ту новую роль, которую она как наиболее сильное государство региона играет в стабилизации
ситуации на Ближнем Востоке.
Пользуясь ослаблением американского влияния в регионе, Анкара
стремится взять на себя региональное лидерство в деле поддержания
мира. Это лидерство больше не принадлежит США и Евросоюзу, который
воспринимают в арабском мире лишь как кнут Вашингтона. Появилась
надежда, что вчерашние противники, возможно, примут, наконец, стратегию "мягкой силы", что Анкара способна заставить согласиться на её
условия. Такую надежду даёт долгая традиция сотрудничества Турции
с арабским миром. Именно оттоманское наследство, взятое за основу
9
 По нашему мнению, автор ошибочно причисляет движение Фетуллаха Гюлена
к суфийским организациям (суфизм – течение в исламе, путь духовного очищения и воспитания). – Прим. ред.
ТОЧКА ЗРЕНИЯ
183
А. Давутоглу, сыграет в этом свою роль. Европейцев должен вдохновлять
этот новый геополитический расклад в Средиземноморском регионе. Они
могут поддержать усилия турецкого правительства, которое в настоящее
время больше других способно изменить положение.
Заслуживает внимания ещё одна инициатива турецкого правительства. Она касается отношений этой страны с Ираном и Ираком. Совет
Безопасности ООН в 2006 г. подверг Иран, возглавляемый президентом
Ахмадинежадом, санкциям в связи с подозрениями, что в стране ведутся
работы по военной ядерной программе. 11 июня 2010 г. СБ ООН в четвёртый раз продлил режим этих санкций. Надо сказать, что Тегеран всегда
опровергал обвинения в попытке получить в свои руки ядерное оружие,
но при этом не сотрудничал с экспертами МАГАТЭ открыто и последовательно ни на своей территории, ни в ходе встреч экспертов в Женеве или
других странах. Именно в этом трудном контексте Турция вместе с другой развивающейся страной, Бразилией, выступила в мае 2010 г. с предложением обогащать уран для иранских атомных станций на турецкой
территории. Эта инициатива основывалась, естественно, на долгой практике дипломатических и политических отношений между обеими странами. Однако этот шаг незамедлительно осудили США и Европейский
союз, которые сочли позицию Турции неприемлемой. Они напомнили
Анкаре и Бразилии, что международная политика является прерогативой
"великих" держав и вмешиваться в неё им не стоит. Турецкое правительство это недовольство приняло к сведению, но, тем не менее, политику
в отношении Ирана не изменило.
Что касается Ирака, то ещё во время проведения военной фазы операции в этой стране турецкое правительство закрыло своё воздушное пространство для американских самолётов, провоцируя мини-кризис внутри
НАТО. Иран и Турция вместе поддержали новое иракское правительство, избранное в октябре 2010 г., чтобы помочь ему укрепиться и восстановить внутреннюю безопасность, которой постоянно угрожают камикадзе со стороны и суннитов, и шиитов. Поддержка суннитской Турцией
шиитского Ирана – это действительно один из ключей к миру в этом
регионе, абсолютно дестабилизированном в результате войны, начатой
американцами в Ираке.
Таким образом, турецкое правительство представляется сегодня мирной силой нового Ближнего и Среднего Востока, поскольку развивает
стратегию "мягкой силы", основанную на взаимном уважении и стремлении заключать мирные соглашения, побуждающие каждого их участника
брать на себя новые ответственные обязательства.
Впервые эту новую геополитическую реальность поддержала верховный комиссар по внешней политике Европейского союза Кэтрин Эштон,
которая согласилась на проведение встречи экспертов по наблюдению
за иранской ядерной энергетикой. Эта встреча состоялась в Стамбуле
21 и 22 января 2011 г., однако была, по сути, провалена в основном потому, что эксперты стремились навязать иранцам и американцам прямой
диалог, а это, разумеется, был не лучший путь к соглашению. Тем более
что проблема ядерного нераспространения не ограничивается только
иранской ядерной программой: нельзя забывать сегодня и об израильской
ядерной энергетике.
184
ПРОБЛЕМЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ СТРАТЕГИИ № 3 (8) 2011
Последний вопрос, которого нельзя избежать, – это внутренняя политика Турции, и в частности курдская проблема. Проводя в течение
десятилетий политику "туркизации" в системе образования, в армии,
в средствах массовой информации, турецкое правительство осознало,
что внутренний мир невозможен без уступок курдам. В результате было
разрешено использовать курдский язык в учебных заведениях, СМИ
и судах. Правительство также пытается наладить контакт с курдской
Партией мира и демократии (ПМД), некоторые представители которой
входят в парламент Турции. 5 декабря 2009 г. Р. Эрдоган встретился
с А. Тюрком, в то время занимавшим пост председателя Партии демократического общества (позднее она была запрещена Конституционным
судом Турции). Они обсуждали начало переговоров по курдскому вопросу между правительством Турции и лидером Рабочей партии Курдистана
Абдаллой Оджаланом10. Кстати, интересно отметить, что теракты в турецком Курдистане возобновились на следующий день после разрыва Турции
с Израилем (!). Это не безобидно. Курдский вопрос в нынешней Турции
не только не является больше запретной темой, он уже не является для
неё и исключительно внутриполитическим вопросом, поскольку от его
решения зависит ситуация в соседних государствах – Сирии и Ираке, где
проживает многочисленная курдская диаспора.
Основа новой внешнеполитической концепции Турции, которой руководствуются президент Турции А. Гюль, избранный на этот пост 28 августа 2007 г., и премьер-министр Р. Эрдоган (с 2003 г.), была предложена министром иностранных дел А. Давутоглу. Именно его мы имеем
в виду, когда говорим, что исторический опыт Турции может быть полезен. Стоит воспользоваться навыками и опытом многовековой политической практики регионов, которые ранее составляли империю, но не стоит
превращать политику в инструмент для восстановления давно распавшейся империи. Большая заслуга А. Давутоглу состоит в том, что он смог
извлечь пользу из этого опыта, чтобы сделать свою страну естественным
и важным партнёром в возрождении этих регионов, сильно пострадавших
за последние десятилетия.
Современная Турция – это тот шанс, который мы не можем упускать,
понимая при этом, куда она смотрит сегодня. В условиях дестабилизации арабского мира после "жасминовой революции" в Тунисе и событий
в Египте Турция может сыграть ещё более важную роль, предложив свою
помощь и поддержку новым властям этих стран в качестве мусульманского государства, заявившего о себе как о великой державе. Придёт время,
когда Европейский союз и США это поймут.
Перевод с французского А. Ю. Дударь
Ключевые слова: Турция – Европейский союз – Сирия – Иран – Израиль –
Армения – Азербайджан – Османская империя – курдский вопрос.
Keywords: Turkey – European Union – Syria – Iran – Israel – Armenia –
Azerbaijan – Ottoman Empire – Kurd question.
10
 А. Оджалан, арестованный в Кении в 1999 г., находится в тюрьме уже более
10 лет.