КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ
реклама
КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ ВРЕМЕННЫЕ ТРУДНОСТИ ? Sugiyama Hideko Статья посвящена актуальным вопросам современных китайско-японских отношений. Основное внимание уделяется характеру политических противоречий и уровню торгово-экономических связей. В статье приводятся факты, раскрывающие роль США в обострении китайско-японских политических противоречий и возможности изменения американской политики в регионе. Ключевые слова: Китай, Япония, США, экономическое сотрудничество, политическое соперничество. China and Japan: insuperable contradictions or temporal difficulties ? The article is devoted the urgent problems of contemporary China-Japanese relations. The main attention was paid on the issue of non-balanced political relations and on the development of economic cooperation between the two states. There are some facts on the USA policy towards China and Japan and its underlines that much will depend on whether the USA decides to scale back its future military commitments in the region. Key words: China, Japan, the USA, economical cooperation, political competition. Китай и Япония, обладающие мощными экономиками и располагающие значительным политическим весом, превратились в начале ХХI в. во влиятельных игроков мировой политики. Внешнеполитические устремления обеих стран, характер － 611 － Sugiyama Hideko их взаимосвязей оказывают существенное влияние на международную обстановку в Северо-Восточной Азии и формирование общего военно-политического и экономического климата региона. Современные отношения Китая и Японии отмечены многими противоречиями. Ряд исторических, политических, международных и региональных проблем отдаляет две страны. Вместе с тем обе страны довольны мирным сосуществованием, сложившимся после Второй мировой войны, проявляют интерес к развитию экономических связей и совместному участию в работе международных организаций. Главные векторы китайско-японских отношений в период «холодной войны» С началом «холодной войны» ( 1945–1990 гг. ) обе страны строили свои взаимоотношения на основе военно-политического противостояния. Это объяснялось тем, что в 1950-х – 1960-х гг. в правящих кругах Японии преобладали антикитайски настроенные лидеры, ориентировавшие внешнюю политику страны на укрепление связей с США, Республикой Корея и Тайванем, сдерживавшие политические инициативы Китая. В этот период времени правительство Японии руководствовалось доктриной Ёсида, названной по имени послевоенного премьер-министра Сигиру Ёсида. Доктрина носила антикоммунистический характер, запрещала Японии восстанавливать вооруженные силы и была направлена на укрепление японо-американского военнополитического союза, который официально оформили в 1960 г., подписав японоамериканский договор о взаимной безопасности. Следует заметить, что при строгой приверженности прозападной ориентации Ёсида был последовательным прагматиком в отношении Китая. Так, в 1948 г. он заявил, что не имеет значения «красный или зеленый» Китай, но эта страна является естественным рынком, который Япония не может игнорировать, если намерена развивать свою экономику [14, р. 111]. Долгие годы данное положение служило фактором сближения двух стран. В 1950-е гг. у власти в Китае находились военные, сражавшиеся с японскими － 612 － КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ ВРЕМЕННЫЕ ТРУДНОСТИ ? оккупационными войсками в 1930-е – 1940-е гг., что также не способствовало достижению взаимопонимания между двумя соседними государствами. Тем не менее, послевоенные китайско-японские отношения хотя и не были теплыми, но и не превращались во враждебные. Время от времени Мао Цзэдун и Дэн Сяопин высказывались против расширяющегося военного присутствия США на Японских островах, но в то же время они рассматривали этот фактор как лучшую альтернативу японской ремилитаризации. При сохранении недоверия и отчужденности в политических отношениях, торгово-экономические связи успешно развивались и дополнялись ростом японских частных инвестиций в экономику Китая. Подобная модель китайскояпонских отношений, называвшаяся в Японии «сэйкэй бунри» ( «отделение политики от экономики»), а в Китае – «чжэнлэн, цзиньжэ» («холодно в политике, жарко в экономике»), просуществовала до 1972 г., когда произошла нормализация двусторонних отношений [ 1, с. 153 ] . При восстановлении дипломатических отношений с Китаем Японии пришлось пожертвовать своими разносторонними связями с Тайванем, в частности, разорвать с островом официальные контакты и снизить объем товарооборота. Как видно, перспективы расширения разносторонних связей с Китаем оказались более привлекательными для японских деловых кругов. В октябре 1978 г. китайский лидер Дэн Сяопин посетил во главе китайской правительственной делегации Японию. В ходе поездки члены китайской делегации ознакомились с работой японских современных предприятий, где использовались передовые технологии. В дальнейшем Китай перенял у Японии многие современные методы производства и широко использовал их в модернизации собственной экономики. Современные японские авторы подчеркивают, что в 1970-е гг. японское население «очень хорошо относилось к Китаю, поскольку Китай не потребовал компенсацию за японское колониальное господство и быстро вернул на родину захваченных в плен японских солдат и офицеров». В свою очередь «Япония отказалась от Маньчжурии и Тайваня, а других территорий Китай у Японии отбирать не стал», что было, по мнению японского ученого, «высоко оценено японским народом» [4, с. － 613 － Sugiyama Hideko 2]. В 1978 г. оба государства подписали китайско-японский мирный договор. В последующее десятилетие Китай и Япония развивали и углубляли двусторонние контакты в политике, экономике и культуре. Обеим сторонам было выгодно продвижение японских товаров и капиталов на обширный китайский рынок. В 1979 г. в ходе визита в Пекин японского премьер-министра М. Охиры Китаю был предоставлен заем в объеме 350 млрд иен для проведения экономических реформ. С того времени Япония превратилась в долговременного китайского финансового донора. Одним из результатов этого явилось расширение потока японских частных инвестиций и активизация японских корпораций на китайском рынке. Японское экономическое содействие Китаю шло по трем направлениям: – строительство инфраструктуры и других объектов на японские кредиты под очень низкие проценты; – безвозмездное предо ставление средств на строительство больниц, образовательных центров и других социальных учреждений; – техническое содействие, которое заключалось в направлении японских специалистов в Китай и приглашении в Японию китайских стажеров. Японский исследователь Кэйдзи Идэ заключает, что, когда в Китае только начались экономические реформы, «у страны не было валютного резерва и собственной базы для развития экономики. В этой ситуации финансовая помощь Японии сыграла очень большую роль». По его подсчетам, к 2010 г. общая сумма японского финансового содействия Китаю превысила 3,4 триллиона иен ( около 30 млрд долл. ) [ 4, с. 2-3 ] . Как видно, не только денежные средства китайских хуацяо (зарубежные китайцы), но и японские займы способствовали успешному продвижению китайских экономических реформ. Эти данные расширяют наше представление об истинных масштабах зарубежного содействия китайским реформам. Несмотря на благоприятную политико-экономическую ситуацию на состояние китайско-японских отношений оказывали негативное влияние ряд внешних факторов, а также недовольство внутренней политикой друг друга. Это тормозило － 614 － КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ ВРЕМЕННЫЕ ТРУДНОСТИ ? поступательное развитие двусторонних связей. Вопрос о японских военных преступлениях периода Второй мировой войны является постоянным раздражителем в китайско-японских отношениях. Синтоистский храм Ясукуни, основанный в 1869 г., стал главным объектом для китайской критики, когда в 1978 г. на его территорию перенесли прах 14 японских военных преступников, включая премьер-министра Хидэки Тодзио. Визиты японских лидеров в храм Ясукуни для почтения памяти погибших в войнах неизменно приводят к протестам в Китае и Республике Корея, превращая эти события в политически важные, вызывающие волну национализма в соседних странах. Другая проблема касается трактовки истории Второй мировой войны и роли японского милитаризма в агрессивных действиях против Китая. В частности, в Пекине и Сеуле выражают недовольство по поводу содержания японских учебников по истории, где искажаются действия Японии в период Второй мировой войны. В 1982 г., например, Пекин выступил с резкой критикой японских властей за публикацию школьных учебников по истории, в которых приукрашивались действия японской оккупационной армии на китайской территории в период 1930-х – 1940-х гг. и оправдывались жестокости японского милитаризма против китайского населения. В ответ на китайскую критику японское правительство согласилось пересмотреть содержание учебников по истории и одновременно предложило Китаю новые кредиты. В 1984 г. японский премьер-министр Я. Накасонэ предоставил Китаю новый иеновый заем на общую сумму в 470 млрд иен в рамках помощи экономическому развитию. Однако это не смягчило китайскую позицию в отношении визитов японских премьер-министров в храм Ясукуни. Действия японских политиков воспринимались в Китае как нежелание признать вину за прошлые военные преступления и рассматривались как недружественные акции. Отрицательное для Китая сальдо китайско-японских торговых связей также трактовалось как угроза китайской экономической безопасности. Только с конца 1980-х гг. этот показатель изменился в пользу Китая и перестал вызывать опасения у китайского руководства. － 615 － Sugiyama Hideko Особого накала китайское возмущение достигло в 2005 г., когда в Японии был опубликован учебник «Атарасии рэкиси кёкосё» («Учебник по новой истории»), где обелялись действия японских военных на территории Китая. Несмотря на критику этой книги в самой Японии и ее малый тираж, она вызвала огромное антияпонское возмущение в Пекине, Шанхае, Харбине и Гуанчжоу. Протесты в китайской столице были самыми масштабными и хорошо организованными. Народные протесты и демонстрации причинили значительный моральный и материальный ущерб японскому бизнесу из-за того, что не были сразу же остановлены китайскими властями [14, p. 111]. Еще одной причиной, вызывающей негативную реакцию в Китае, является желание Японии стать постоянным членом Совета Безопасности ООН. Пекин выступил категорически против, хотя многие государства, в том числе и Россия, поддерживают это стремление Японии. В Пекине продолжали с подозрением относиться к японо-американскому военнополитическому союзу, в результате которого, по мнению китайского руководства, Япония все более превращалась в «непотопляемый американский авианосец» в Восточной Азии, что рассматривалось как непосредственная военная угроза безопасности Китая. Развитие китайско-японских отношений было нарушено событиями на площади Тяньаньмэнь в июне 1989 г., когда китайские власти силой разогнали выступление китайских студентов. Токио присоединился к осуждению подавления студенческих демонстраций и поддержал введение жестких санкций против Китая. Однако в сравнении с другими инициаторами проведения санкций – странами «семерки», Япония была более сдержанна в критике китайских властей, поскольку, по мнению японских политических кругов, полное присоединение к международной критике Пекина «не отвечало японским национальным интересам». Более того, они также полагали, что сохранение внутренней социально-политической стабильности в Китае, проведение экономических реформ и либерализация китайской экономики способствовали расширению китайско-японского экономического сотрудничества и － 616 － КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ ВРЕМЕННЫЕ ТРУДНОСТИ ? послужили дополнительным стимулом развития собственно японской экономики. Кроме всего прочего Китай продолжало тревожить и то, что после окончания «холодной войны» Япония стала менять свою политику «торгового реализма», фокусировавшуюся на финансовом и технологическом росте, на «силовой реализм», включающий использование сил самообороны за рубежом (Ирак, Афганистан). Это усилило китайские опасения о возможности возрождения японского милитаризма. Эти изменения совпали с приходом к власти нового поколения японских политиков, которые не были заинтересованы в расширении отношений с Китаем. В результате с начала 1990-х гг. японо-американский военно-политический союз значительно укрепился. Пекин начал опасаться, что это отрицательно повлияет на его планы воссоединения с Тайванем. Кроме того, Вашингтон и Токио развернули строительство антиракетной системы, которая способна нанести ущерб китайской безопасности. Для смягчения китайской позиции японское правительство прибегло к новым займам Китаю. В начале 1990-х гг. Япония предоставила заем на общую сумму 700 млрд иен [1, с. 159]. Подобное поведение Токио несколько ослабило китайские требования, хотя нерешенные проблемы оставались и служили постоянным препятствием в эволюционном развитии двусторонних связей. 1990-х гг.: приоритет экономическому сотрудничеству В начале 1990-х гг. Японии удалось обойти многие запреты на экономическое сотрудничество с Китаем, которые США и страны НАТО ввели в связи с подавлением студенческих демонстраций на площади Тяньаньмэнь. Возобновив торговоэкономические связи и предоставив новую экономическую помощь Китаю, Япония быстро восстановила прежний уровень отношений с соседней страной. После окончания «холодной войны» оба государства продолжили активно развивать двусторонние, прежде всего, экономические связи. В целях скорейшего вовлечения китайского рынка в мировой экономический обмен Япония поощряла － 617 － Sugiyama Hideko вступление Китая в различные международные организации, включая АСЕАН, АЗЭС, ВТО, рассчитывая как можно глубже интегрировать китайскую экономику, сделав ее более открытой для внешних связей. Вместе с тем, китайские лидеры во главе с Цзян Цзэминем продолжали недоверчиво относиться к японским широким жестам и предпочитали фокусировать свое внимание на китайско-американском направлении. Однако следующее поколение китайских политиков во главе с Ху Цзиньтао и Вэнь Цзябао пересмотрели прежнюю точку зрения и увидели в Японии страну, способствующую росту китайской экономики. Решающую роль в изменении китайского отношения к Японии сыграл, по всей видимости, личностный фактор. В 1980-е гг. оба нынешних китайских лидера работали в китайском коммунистическом союзе молодежи, члены которого активно участвовали в различных молодежных обменах с Японией, изучали японский язык и культуру [11]. Наряду с расширением связей с Китаем Япония не отказывалась от участия в американской политике по стратегическому сдерживанию Китая и укрепляла собственную оборону на китайском направлении [1, с. 161]. Японию тревожило укрепление китайской военной и экономической мощи и возможность превращения Китая в гегемона Восточной Азии. В то время как в Китае наблюдался беспрецедентный экономический рост Япония должна была перестраиваться после «потерянного десятилетия» (1990-е гг.), когда страна страдала от хронических политических и экономических кризисов. Быстрый экономический рост Китая явился причиной возникновения японских опасений, которые усилились после китайского ядерного испытания 1995 г. и вновь привели к приостановке японской финансовой помощи. Наращивание самой Японией военной мощи и превращение ее в экономическую сверхдержаву, значительно изменило баланс сил в Восточной Азии, что в свою очередь вызывало опасения у Китая. Хотя различные политические проблемы осложняли двусторонние связи, но обе страны стали экономически взаимозависимыми и совместно участвовали в построении азиатского рынка посредством участия в международных организациях как, например, － 618 － КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ ВРЕМЕННЫЕ ТРУДНОСТИ ? АСЕАН+3 и Восточно-Азиатский саммит. В конце 1990-х–начале 2000-х гг. противоречивые тенденции в японской политике в отношении Китая завершились новыми разногласиями и напряженностью в двусторонних связях. К тому же США, являвшиеся военно-политическим союзником Японии, не были заинтересованы в укреплении китайско-японского взаимодействия в различных областях экономики и политики и старались внести диссонанс в и так далеко непростые отношения двух стран. Отношения в треугольнике КНР–США–Япония носили асимметричный характер. Военно-политическая ситуация складывались не в пользу Китая, что усиливало напряжение в трехсторонних отношениях [1, с. 162]. Каждая сторона «треугольника» расценивала других как потенциальную угрозу своим интересам. Это не способствовало укреплению региональной стабильности. Кроме того, у Китая росли опасения о том, что Япония может отменить 9-ю статью своей конституции, запрещающую развивать вооруженные силы, и начать разрабатывать ядерную программу. У Зб. Бжезинского на этот счет свое мнение. Он полагал, что в Китае специально преувеличивали опасность со стороны Японии. Это позволяло мотивировать укрепление «национальной сплоченности Китая» [2, с. 138]. Непрерывный рост экономического и военного потенциала Китая после з а ве р ш е н и я « хол од н о й во й н ы » и ф о рм и р о ва н и е а м е р и ка н о - к и т а й с ко го стратегического партнерства подтолкнули Японию к активизации координации совместных действий с США на китайском направлении, а также осторожному маневрированию между США и Китаем. Японские политики, в частности, Хэйдзо Такенака, занимавший министерские посты в кабинете Дз. Коидзуми, полагал, что между Китаем и США неизбежно острое противостояние. Поэтому чрезвычайно важна позиция третьей стороны, которая способна выполнять сдерживающую роль. По его мнению, «данная роль относительно азиатско-тихоокеанских проблем выпадет Японии, а относительно мировых проблем – Евросоюзу» [ 11 ] . Зб. Бжезинский уточняет мысль японского политика, отмечая, что для сохранения равновесия на Дальнем Востоке «нужна такая Япония, которая, не угрожая Китаю, вместе с тем － 619 － Sugiyama Hideko не чувствовала бы себя ни уязвимой перед китайской мощью, ни униженной своей зависимостью от Америки» [2, с. 147]. В свою очередь Китай заинтересован в создании «мирного окружения», что подразумевает сохранение региональной стабильности и безопасности, и стремится не раздражать соседей ростом своего военного потенциала, но, по всей видимости, он не намерен отказываться от дальнейшей модернизации НОАК (Народно-освободительная армия Китая ) , использования новых электронных и космических технологий в военной области, а также строительства авианосцев. Китайские лидеры предпочитают формировать отношения в треугольнике КНР–США–Япония на равноправной и активно взаимодействующей основе, стремятся к улучшению и разностороннему развитию связей с обеими ведущими державами мира. 2000-е гг.: обострение соперничества в различных сферах Первое десятилетие нового ХХI в. ознаменовалось обострением китайскояпонских отношений. В 2001 г. произошла первая «торговая война». В тот же период времени японское правительство решило сократить экономическую помощь Китаю, а с 2008 г. и вовсе прекратило ее предоставление, посчитав, что 3,4 триллиона иен в качестве экономической помощи и 69,48 млрд долл. японских инвестиций, накопленных Китаем к 2010 г., стали вполне достаточной поддержкой китайской экономики [4, с. 5]. Масштабная помощь Китаю была призвана обеспечить хорошие отношения между двумя странами и экономически привязать Китай к Японии. Отказ от предоставления низкопроцентных займов и помощи может означать автоматическую потерю Японией стратегической инициативы в отношении своего соседа. Последующие события (землетрясение, цунами и авария на АЭС «Фукусима») обнаружили ошибочность столь резкого изменения японской политики в отношении Китая. В результате прекращения японской финансовой помощи пострадали китайские экономические и экологические проекты. В частности, оказались сорванными многие － 620 － КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ ВРЕМЕННЫЕ ТРУДНОСТИ ? экологические проекты в северо-восточных провинциях Китая. Предполагалось, что в ходе их выполнения будет улучшена экологическая обстановка в китайских городах, планировалось строительство очистных сооружений и водохранилищ, переобучение китайского персонала на химических заводах, переоснащение предприятий тяжелой промышленности, в результате чего можно было ожидать снижения вредных выбросов в атмосферу, от которых страдает и экология собственно Японии. Следует полагать, что за прекращением оказания экономической помощи Китаю стояло нежелание финансировать своего соперника, который из года в год показывал стабильный рост своей экономики и наращивал военный потенциал. Наряду с этим сохранялись существенные политические проблемы, касающиеся территориальных споров о принадлежности островов Сенкаку, освоения природных ресурсов ВосточноКитайского моря и др. Нерешенный территориальный вопрос о принадлежности островов Сенкаку (кит. Дяоюйдао) в Восточно-Китайском море и неустановленные границы морского шельфа расшатывают и без того сложные и несбалансированные китайско-японские отношения. Спорные острова являются необитаемыми и малыми по площади (около 7 кв. км), формально входят в преф. Окинава. Японские власти заявляют, что эти острова находятся в частной собственности, но не называют имени владельца. Япония установила свою юрисдикцию над островами Сенкаку в январе 1895 г., поскольку, по мнению японских властей, они ни кем не управлялись. Острова Сенкаку не были названы среди других территорий, которые цинский Китай уступил Японии в результате поражения в японо-китайской войне 1894-1895 гг. Современные японские авторы отмечают, что с конца ХIХ в. Япония начала активно осваивать острова, построив на них маяк, фабрику по переработке морских водорослей и другие хозяйственные постройки. С 1940 г. в связи с расширением военных действий в Восточной Азии жители островов Сенкаку покинули их. Острова оставались необитаемыми до начала 1990-х гг. Согласно Сан-Францискому мирному договору ( сент. 1951 г. ) острова Сенкаку были включены в состав японских островов Нансэй. В то время Китай не － 621 － Sugiyama Hideko возражал против такого решения. До 1970 г. на китайских картах острова Сенкаку изображались как часть японской префектуры Окинава. Только после того, как в 1970-е гг. на шельфе у островов Сенкаку были обнаружены залежи нефти и газа, Китай и Тайвань заявили о своих претензиях на эти острова. В 1992 г. в Китае был принят закон о территориальных водах, согласно которому острова Сенкаку могут попасть под китайскую юрисдикцию [12]. Пекин требует их передачу под китайскую юрисдикцию на том основании, что до 1895 г. они входили в состав Тайваньской провинции Китая. Обнаруженные у островов Сенкаку залежи нефти и газа повышают двусторонний интерес к островам. Каждая из сторон стремится тем или иным образом отметить свое присутствие в этом районе. В 1996 г. группа японской молодежи смонтировала маяк на островах Сенкаку. В том же году Япония объявила о создании своей эксклюзивной экономической зоны, включающей эти острова. В последующие годы стороны обвиняли друг друга в покушении на обширные районы шельфа Южно-Китайского моря. В 2000 г. Китай начал проводить исследования морского дна вблизи спорных островов. Токио расценил эти действия как провокацию. Особо тяжелым для разрешения явился инцидент в ноябре 2004 г. с китайской подлодкой, которая прошла через пролив Исигаки, устроив, таким образом, демонстрацию возможностей китайского ВМФ скрытно передвигаться вдали от китайского побережья. Действия японских властей были быстрыми и жесткими, направленными на предотвращение китайских нарушений японских территориальных вод. Когда в 2004 г. китайское рыболовное судно появилось возле островов, оно было выдворено японским патрульным кораблем. В том же году китайские активисты высадились на спорных островах, но были задержаны японскими властями. 7 сентября 2010 г. китайский рыболовный сейнер нарушил территориальные воды вблизи островов Сенкаку и был арестован японской береговой охраной. Последовали протесты японской стороны. Хотя и в Пекине и в Токио предпринимают попытки дипломатическим путем решить территориальный вопрос, но ни одна из сторон не желает отказываться от своих убеждений. － 622 － КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ ВРЕМЕННЫЕ ТРУДНОСТИ ? Вызывает трения и вопрос, на какие участки Южно-Китайского моря имеет право та и другая сторона. Спорной зоной оказалась впадина Сиху, которая, по оценкам специалистов, располагает залежами природного газа. Оба государства являются крупными импортерами энергоресурсов, и возможность контролировать запасы нефти и газа еще более обостряет территориальный спор. В мае 2004 г. Япония обнаружила, что Китай начал буровые работы на газоносном шельфе в районе Чуньсяо ( яп. Сиракаба), который расположен вблизи спорной зоны. В связи с тем, что китайская сторона начала расширять свои геологические изыскания, Япония выразила опасение, что газ будет взят из ее зоны [14, р. 112]. Поскольку Япония является зависимой от поставок энергоресурсов морским путем, перспективы китайского доминирования в морях Восточной Азии способны отрицательно сказаться на ее экономической безопасности и снизить политическое влияние в регионе. Оценивая международное положение Японии, китайские исследователи отмечают «слабость японского влияния на глобальном уровне», что, по их мнению, является результатом «отсутствия у нее мягкой силы», хотя эта страна и обладает развитой экономикой [6, с. 21]. Под «мягкой силой» китайские политологи понимают притягательность идеологии, политической системы и культуры какой-либо страны, а также степень ее экономического и дипломатического влияния в мире [7, с. 131]. В подобной системе китайских координат Япония выглядит малопривлекательно, что позволяет китайской дипломатии свысока относиться к японским усилиям по укреплению своего международного престижа и пытаться навязывать ей свое представление о путях решения территориального вопроса. Наряду с этим, китайские исследователи, ссылаясь на оценки американских политологов, как, например, на работы Дж. Курланчика [13], подчеркивают, что «китайская модель экономического развития, позволяющая сохранять политическую стабильность, более привлекательна, чем западная модель, находит сторонников в странах Азии и Африки и помогает трансформировать мир, превращая Китай во влиятельную глобальную державу» [8]. Китайские ученые видят в этом еще одно преимущество Китая перед Японией, отмечая, что «Китай стоит во главе новой － 623 － Sugiyama Hideko важной тенденции, которая может иметь исторические последствия» [9, с. 119]. В то же время в Китае понимают, что быстрый экономический рост вызывает стойкие опасения у других стран, прежде всего соседних, за свою экономическую и военную безопасность. Так, по результатам социологического опроса, проведенного китайскими социологами среди 6 тыс. респондентов в различных странах, было обнаружено, что китайский экономический рост вызвал наибольшие опасения в Японии, Республике Корея и США, где более 70 % опрошенных высказали мнение о будущей военной угрозе со стороны Китая. Помимо этого, китайские социологи выяснили, что и во многих европейских странах Китай представлен в непривлекательном виде. Около 50 % европейцев выразили негативное отношение к Китаю и последствиям его быстрого роста. Китайские ученые объясняют эту реакцию иностранцев «агрессивной китайской государственной пропагандой экономических успехов» и настойчивым продвижением китайской «мягкой силы». Кроме того, по их мнению, «Китаю следует реалистично подходить к своей стратегии мягкой силы» и больше обращать внимания на решение внутренних проблем – сокращение социально-экономиче ского неравенства, снижение экологически вредных выбросов в атмосферу, повышение уважения к выполнению международных законов. Во внешней политике предполагается изменить тактику сотрудничества с соседними странами, учитывать их политические приоритеты, экономические интересы, культурные традиции. В свою очередь японские власти предпринимают попытки менять политику в отношении Китая, сделать ее более сбалансированной и отвечающей национальным интересам двух стран. Однако частая смена в начале ХХI в. японских премьерминистров, придерживающихся подчас диаметрально противоположных взглядов, не позволяет Японии выдерживать стабильную политическую линию в отношении своего соседа. Непродолжительное ( 2006-2007 гг. ) пребывание у власти премьера Синдзо Абэ создало хорошие возможности для улучшения китайско-японских отношений. Сразу после занятия поста премьера Абэ нанес официальные визиты в Пекин и Сеул － 624 － КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ ВРЕМЕННЫЕ ТРУДНОСТИ ? в целях улучшения двусторонних отношений со своими соседями. Кроме того он отказался от посещения храма Ясукуни. Однако Таро Асо, являвшийся министром иностранных дел в кабинете Абэ, был раскритикован китайским руководством за высказывание опасений о возможной военной угрозе со стороны Китая. Тем не менее, это не смутило Абэ и он продолжал высказываться в пользу расширения китайскояпонского диалога. В апреле 2007 г. в Токио состоялась встреча между Абэ и китайским премьером Вэнь Цзябао, которая на время растопила лед недоверия. В ходе встреч на высшем уровне были заключены новые соглашения о развитии торгового обмена и научно-технического сотрудничества. Однако стороны не смогли преодолеть разногласия по территориальным вопросам. Следующие японские премьер-министры Юкио Хатояма и Наото Кан также поддерживали процесс по улучшению отношений с Китаем. Более того Наото Кан намеревался сотрудничать с Китаем в преодолении последствий землетрясения и цунами, происшедших в марте 2011 г. Китайская сторона проявила интерес к расширению контактов с Японией и выразила сочувствие населению пострадавших районов. В марте 2011 г. китайский президент Ху Цзиньтао посетил японское посольство в Пекине и выразил соболезнование японскому народу. В мае 2011 г. китайский премьер-министр Вэнь Цзябао посетил префектуру Мияги, наиболее пострадавшую от землетрясения. Китай предоставил Японии гуманитарную помощь продовольствием и медикаментами [12]. Как видно, новый поворот в китайско-японских отношениях наметился после 11 марта 2011 г., когда в Японии произошло катастрофическое землетрясение и ряд аварий на АЭС «Фукусима-1». В данном случае наблюдалась двусторонняя заинтересованность в расширении контактов. Фактор «Фукусимы» в китайско-японских отношениях Учитывая бедственное положение своей страны после событий 11 марта 2011 г., японским политикам пришлось срочно пересмотреть свое отношение к Китаю, － 625 － Sugiyama Hideko посчитав, что сильный сосед может помочь возрождению Японии. Они напомнили Пекину о большом вкладе Японии в проведение китайской модернизации, отметив, что японские компании создали в Китае 9,2 млн рабочих мест, сумма налогов, которые с 1979 г. они заплатили китайскому правительству составила более 5 млрд юаней. Кроме того, свыше 200 тыс. китайских студентов прошло обучение в японских университетах. Иными словами, японские политики с полным основанием смогли заявить, что «Япония сыграла активную роль в модернизации Китая», предоставив ему ряд займов, поддержав строительство инфраструктуры, охрану окружающей среды, предложив ряд энергетических разработок и оказав содействие в научно-техническом развитии Китая. В результате всех этих действий Китай, по мнению японского исследователя Кэйдзи Идэ, «многому научился у Японии и этим значительно облегчил и ускорил свой рост» [4, с. 5]. Многие японские политики, в том числе и премьер Наото Кан, понимали, что в связи с радиационным заражением значительной части японской территории, японские товары и продовольствие уже не найдут широкий спрос за рубежом. Поэтому они полагали, что Японии пора менять направленность своей внешней политики и переходить от «экономической дипломатии» ( продвижение своих товаров) к «научной дипломатии» (распространение своих «ноу-хау») [10, с. 18, 20]. Китай в этом случае мог бы стать важнейшим рынком для продвижения японских инновационных проектов. Это становилось актуальным еще и потому, что в начале ХХI в. Японии утратила ведущие позиции во внешней торговле Китая. В результате после событий весны 2011 г. китайская экономика не пострадала от сокращения импорта товаров из Японии, поскольку удельный вес такового составлял лишь 13 % от всего китайского импорта (177 млрд долл. из 1,3 трлн долл.). Снижение доли китайского экспорта в Японию также не оказало существенного влияния на китайскую экономику, так как в последние годы он составлял всего лишь 8 % от всего объема экспорта Китая (121 млрд долл. из 1,58 трлн долл.) [3, с. 13]. В связи с учетом новых обстоятельств и возникла заинтересованность Японии в качественном преобразовании экономических － 626 － КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ ВРЕМЕННЫЕ ТРУДНОСТИ ? связей с Китаем. Ядерная катастрофа в Японии может послужить толчком для создания помимо шестисторонних переговоров по ликвидации ядерной угрозы на Корейском полуострове другого специфичного регионального института, нацеленного на обеспечение ядерной безопасности. В настоящее время в Китае, Японии и Республике Корея функционируют 88 ядерных реакторов. Некоторые из них, как например, АЭС «Хунъяньхэ» в Вафандяне (пригород г. Далянь, пров. Ляонин), расположены на тектонических разломах и вблизи морского побережья [15]. Велика вероятность повторения трагедии «Фукусимы» в Китае. Для предупреждения и быстрого разрешения последствий возможных аварий необходимо создание регионального механизма по координации действий в экстренных случаях. 21-22 мая 2011 г. в Токио проходило обсуждение этого вопроса на японо-китайско-южнокорейском саммите. Стороны пришли к соглашению о необходимости создания режима более тесного сотрудничества по вопросам ядерной безопасности. Последствием мартовского землетрясения в Японии явилось значительное усиление роли Китая как на международной арене в целом, так и в АзиатскоТихоокеанском регионе ( АТР ) в частности. Уникальность нынешней ситуации в международной жизни АТР состоит в том, что впервые за всю свою историю Япония может оказаться в зоне китайского влияния, что, учитывая многовековое соперничество, территориальные споры, этнокультурный антагонизм, пока выглядит маловероятным [2, с. 154]. Исключать возможность создания китайско-японского альянса, который мог бы стать недосягаемым экономическим лидером в Восточной Азии, будет неверным. Вполне возможна переоценка национальных интересов Японии, которые могут быть направлены не на «соперничество», а «сотрудничество» с Китаем. Российский ученый В.В. Михеев полагает, что концепция национальных интересов и безопасности находится в прямой зависимости от руководства той или иной страны и способна кардинально меняться [5, с. 4, 5, 345]. － 627 － Sugiyama Hideko В случае образования китайско-японского альянса окажется бесперспективным сохранение американских военных баз в Восточной Азии. При подобном варианте развития событий США, совокупный долг которых перед Китаем и Японией составляет более 2 трлн долл., будут вынуждены принимать экстраординарные меры как в финансовой, так и в военно-политической сфере – лавинообразной девальвации своей валюты или масштабном силовом воздействии на тихоокеанском направлении. Иными словами сращивание экономик двух азиатских гигантов – Китая и Японии может привести к кардинальным изменениям в расстановке сил в Восточной Азии и вытеснить США из этого региона. В связи с этим США принимают упреждающие меры и активно влияют на приход к власти в Японии проамерикански настроенных японских политиков. Пока американская стратегия оправдывает себя и приводит к укреплению двусторонних японо-американских военно-политических связей. Так, в августе 2011 г. премьер-министр Наото Кан был вынужден подать в отставку, поскольку подвергся острой критике со стороны своих политических оппонентов за планы по отказу от ядерной энергетики и попытки прибегнуть к помощи Китая при восстановлении экономики страны. Новым японским премьером стал Нода Ёсихико, занимающий стойкую проамериканскую позицию, выступающий за укрепление японо-американского военно-политического союза, рассматривающий таковой как противовес военной мощи Китая и как «краеугольную основу» внешней политики и безопасности Японии. Одним из первых шагов премьера Нода явилось заявление в отношении Китая, в котором отмечалось, что китайское военное строительство вызывает «озабоченность в регионе Азии» и он выбрал твердую линию поведения в отношении Китая. Кроме того он отметил, что японские лидеры периода Второй мировой войны «не были преступниками» и поэтому посещение японскими политиками храма Ясукуни следует рассматривать как дань памяти тем, кто погиб на службе Японии [12]. Не трудно предугадать, что новый японский премьер-министр не станет считаться с чувствами народов соседних стран и продолжит традицию посещения храма Ясукуни, что вызовет волну протестов. Назначение нового японского премьера и его － 628 － КИТАЙ И ЯПОНИЯ: НЕПРЕОДОЛИМЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ ИЛИ ВРЕМЕННЫЕ ТРУДНОСТИ ? внешнеполитические планы способны отдалить Японию от Китая и не допустить усиления экономического взаимовлияния двух стран. Таким образом, традиционные и эмоциональные факторы, разъединяющие две страны, продолжают превалировать в китайско-японских отношениях. Новая смена лидеров двух стран и осознание ими национальных интересов способны повлиять на кардинальное изменение характера двусторонних отношений и превратить их в устойчивые и конструктивные. 1. Арешидзе Л.Г. Международные отношения в Восточной Азии. Угрозы и надежды. – М.: Междунар. отношения, 2007. – 296 с. 2. Бжезинский Зб. Выбор. Глобальное господство или глобальное лидерство ? / Пер. с англ. – М.: Междун. отношения, 2010. – 264 с. 3. Дубровин Д., Макарчев В. Последствия землетрясения в Японии для мировой экономики // Компас (ИТАР/ТАСС). 2011. № 13. С. 11–17. 4. Кэйдзи Идэ. Модернизация Китая и вклад Японии. – М., 2011. – 7 с. (Рукопись доклада) 5. Михеев В.В. Китай – Япония: стратегическое соперничество и партнерство в глобализирующемся мире. – М.: ИМЭМО РАН, 2009. – 360 с. 6. Ли Цзе. Жуань шили цзяньшэ юй Чжунго-ды хэпин фачжань (Создание мягкой силы и мирное развитие Китая) // Гоцзи вэньти яньцзю. 2007. № 1. С. 19-24. 7. Лю Цзянь. Чжунго жуань лилян: яосу, жиюань, нэнли (Китайская мягкая сила: компоненты, ресурсы, возможности) // Гоцзи тиси юй Чжунго-ды жуань шили (Международная система и мягкая сила Китая). – Пекин: Шиши чубаньшэ, 2006. С. 116-133. 8. Пан Чжунъин. Чжун-Жи гуаньси юй Мэйго-ды иньсу таолунь ( Обсуждение американского фактора в китайско-японских отношениях ) // Жэньминьван. Пекин. 23.04.2002. 9. Ши Иньхон. Чжунго жуань шили юй хэпин юэци ( Китайская мягкая сила и мирное возвышение) // Чжунго пинлунь (Обозрение Китая). 2007. № 10. С. 117－ 629 － Sugiyama Hideko 119. 10. Atsushi Sunami. Japan's Innovation System: Evolving from Catch-up to Post Catch-up. MOF Lecture in Russia. March 23, 2011. Moscow, 2011. – 20 p. (Рукопись доклада) 11. Heizo Takenaka. China Mirrow at: http://www.project-sindycate.org (дата посещения: 02.03.2011) 12. “Japan rules the Senkaku” at: http://search.japantimes.co.jp/print/ed20110909a1.html (дата посещения: 09.09.2011) 13. Kurlantzick, Joshua. Charm Offensive: How China’s Soft Power Is Transforming the World. – New Haven: Yale Univ. Press, 2007. 14. Lantegne M. Chinese Foreign Policy. – N.Y. – L.: Routledge, 2009. – 163 p. 15. Wen Bo. “Japan’s Nuclear Crisis Sparks Concerns over Nuclear Power in China” at: http://nautilus.org/publications/essays/napsnet/forum/npower_in_china_WenBo (дата посещения: 24.05.2011) － 630 －