Проблема религии и восприятия христианства в философии

ФИЛОСОФИЯ,
РЕЛИГИЯ,
МИФ
Е. А. Жильцова, О. А. Сомсикова
ПРОБЛЕМА РЕЛИГИИ И ВОСПРИЯТИЯ ХРИСТИАНСТВА В
ФИЛОСОФИИ ФРИДРИХА НИЦШЕ
Статья посвящена проблеме религии в философии
Ф. Ницше. Исследуется образ Иисуса, противопоставленный немецким мыслителем христианству как религии. Соединение религиозной и этической проблематики характерно для философии
Ницше. Анализируется проблема человека и возможности существования Сверхчеловека.
Ключевые слова: христианство, Иисус, человек, Бог, грех, Ницше.
В работах Ницше «едва ли <…> есть хоть что-то, о чем бы» он «не выразил
суждения: из его сочинений можно подобрать высказывания почти обо всех великих и малых вещах – о государстве, религии, морали, науке, искусстве, музыке, о
природе, жизни, <…> о последних философских вопросах»1.
«Низвержение всех идолов» морали и религии, главным из которых было
христианство, Ницше считал одной из своих основных заслуг. Существование
христианского Бога он воспринимал как «угрозу» человеку, каким бы он хотел
его видеть. Поэтому провозглашенная в «Веселой науке» «смерть Бога» является
для немецкого философа «освобождением» человека и дает возможность индивиду придти к «неограниченной» свободе. Критиковать христианство Ницше начал
уже в зрелых работах; в «Рождении трагедии» он «умалчивал» об этой религии,
но, начиная с работы «Человеческое, слишком человеческое», начинается своеобразная «война», объявленная Ницше христианству. Основным негативом этой религии он считал «угашение» воли и вкуса к земной жизни, видел в ней наиострейшую форму «вражды к реальности», ибо все хорошее, «гордое» и «прекрасное» вызывает у христианства лишь «боль в ушах и резь в глазах». Он характеризовал христианство (в 51-м афоризме «Антихриста») как «европейское движение», которое является движением «всего негодного и вырождающегося, которое
с христианством хочет приобрести власть»2.
Обращаясь к «Антихристу», отметим рассмотрение Ницше личности основателя «столь ненавистной» ему религии Иисуса Христа (противопоставление исторического христианства и подлинного, первоначального, рассматривалось и в
других работах Ницше, но именно в «Антихристе» его характер становится «предельно обостренным»). Обращение к этому персонажу было необходимо Ницше
для осознания смысла человеческого существования самим немецким мыслите7
лем; Иисус стал для Ницше «средством» для возможной переоценки всех ценностей, для осмысления истории христианства, а следовательно, и всей истории «европейского человечества». Вместо осуждения немецкий мыслитель говорит о нем
как о воплощении «самого высшего типа» человека, о котором ранее писал в работе «Так говорил Заратустра». Отделяя личность Христа от самой религии, он
отмечает, что никто не смог понять «подлинного смысла» его проповедей и жизни. Следует отметить, что «переоценка всех ценностей», базисным моментом которой является критика и «ниспровержение» христианства, не затрагивает самой
личности Иисуса Христа. Немецкого мыслителя интересовал «психологический
тип» Иисуса Христа. Рассматривая образ Христа с психологической (в ницшеанском смысле) точки зрения, он пытался продемонстрировать, что «психология
Спасителя» – нечто большее, «чем “внутренний мир” Иисуса, а именно некое мироистолкование, некая интерпретация “сущего в целом” и человеческого существования»3. В характеристике личности основателя христианства как «идиота», но
не в отрицательном, а в позитивном значении, видна близость взглядов Ницше к
Достоевскому (как ссылка на одноименный роман последнего; К. Свасьян считает, что значение слова «идиот» у Ницше тождественно понятию «святой»). Ницше
уверен, что Евангелия лишь «намекают» на образ Иисуса; он попытался провести
аналогии между миром Христа и миром романа Достоевского.
Понимание образа Христа каноническим христианством (введенное учениками Иисуса) немецкий мыслитель противопоставляет своему, «подлинному» пониманию, которое, с его точки зрения, близко идеям Достоевского. Отвергая значение учения Иисуса, Ницше акцентирует внимание на жизни Христа, считая, что
для последнего выражением «самого внутреннего» стали понятия «жизнь», «истина» или «свет»4. Он не знает ничего, что выходит за пределы его «опыта жизни»; верит лишь «в жизнь», в «становящееся», но не в ставшее. Также отмечается,
что Иисус смог достичь качества, которое будет присуще «посредством науки»
(ибо наука еще воспринимается Ницше как «противовес религии и метафизики»)
лишь «человеку будущего» – это «чувство полной безгрешности, полной безответственности»5.
Такой образ Христа (которого Ницше в работе «Человеческое, слишком
человеческое» называет «самым благородным человеком») противостоит традиционному историческому христианству, которое видело своей целью попытку
«заставить» человека «чувствовать себя греховным»6. Воспринимая Иисуса как
«антиметафизика», Ницше считает разделение миров на истинный и ложный для
Христа несущественным, ибо тот «живет в истине», принимая эту реальность как
единственную. Задачу основателя религии Ницше видел в способности «открыть
в себе» «бесконечную глубину», которая есть в каждом человеке и которая определяет его «потенциальную абсолютность». Заслугой Христа он считает демонстрацию актуальной абсолютности конкретного человека, что приводит к отсутствию различий между понятиями «Бог» и «человек»; к отсутствию понятия «грех»,
которое ранее определяло дистанцию между Богом и человеком. Отметим, что у
Ницше речь идет не о сближении или соединении Бога и человека, а о признании
«Богом» «внутреннего состояния» личности. Но Бог может стать целью, идеалом
совершенства лишь тогда, когда человек уже перейдет на уровень сверхчеловека.
«Царство Божье» он характеризует как «опыт сердца: оно повсюду, оно нигде»7.
Рай Иисуса – это не загробный мир, а, в понимании Ницше, «земная жизнь», проживаемая с «наивысшей интенсивностью», «преображенная» внутренними усилиями самого человека. Такие усилия осуществляются в «каждый момент жизни»,
8
что позволяет говорить о каждом из моментов как о вечности. Позиция Шестова,
искавшего «истинного», ветхозаветного Бога, заключается в том, что он относился к Христу не как к «воплотившемуся Богу», а как к «совершеннейшему из людей».
Смерть Иисуса воспринята Ницше не как символ спасения людей, а как
демонстрация того, «как нужно жить». Для немецкого философа это было не морализаторством, а примером «самого радикального преображения жизни», которое привело Иисуса к состоянию «абсолютного центра жизни». Христианской
Ницше признает лишь «практику», т. е. «жизнь, какою жил» Христос – такую
жизнь он считает даже «необходимой» для некоторых людей; в итоге он приходит
к выводу, что «истинное, первоначальное христианство возможно во все времена»8. Таким образом, Ницше признает «действительным» только одного Иисуса
Христа, объявив войну всему христианскому учению. «В метафизическом мире
Ницше феномен Иисуса – символ присутствия вечности в мгновении, воплощенная возможность порождения смысла в бесцельном потоке становления»9. Но, несмотря на близость идеям Христа, Ницше стремился «переломить волю к Ничто»,
превозмочь себя, создать идеал сверхчеловека, говоря жизни «да!». Своей философией он борется с «исторической болезнью», которая «парализует жизнь, лишает ее спонтанности»; если история «не уравновешена «пластической одаренностью» и творческой непосредственностью», то она «гибельна», она есть
«смерть»10. О Шестове можно сказать, что он не только жизни, но и Вере говорил
«да!», считая «настоящей» лишь религиозную философию, рождающуюся «в безмерных напряжениях, через отврат от знания, через веру»; для немецкого мыслителя борьба с «Ничто», а для отечественного – борьба с «Разумом» – были «борьбой» «за первозданную свободу»11.
Такую интерпретацию христианства Ницше считает единственно верной
(но она «открывается» лишь «свободным умам») в противовес традиционному
пониманию, базирующемся на «неверном» истолковании учениками заветов Христа. Цель критики традиционного христианства немецким философом заключалась в поиске «подлинного образа» Иисуса Христа и попытке найти «абсолютное
начало» в самом человеке не через причастность таким абстрактным понятиям,
как «дух» и «Бог», а через выявление собственного «совершенства». Рассмотрение Ницше образа Иисуса Христа связано не только с исследованием сущности
религии и «истоков нигилизма», но и с попыткой осознания смысла человеческого существования. В отличие от Л. Толстого, который пытался изменить христианство, ставя себя в качестве «заместителя Христа», Ницше принципиально отвергал эту религию, провозгласив «смерть Бога».
Н. Бердяев отмечал, что Ницше стремился «пережить божественное» в ситуации, «когда Бога нет, Бог убит», «пережить экстаз, когда мир так низок, пережить подъем на высоту, когда мир плоский и нет вершин». Н. Бердяев считает,
что отражением ницшеанской «религиозной темы» стала «идея сверхчеловека»,
«в котором человек прекращает свое существование; человек <…> лишь унавоживал почву для явления сверхчеловека»12. Согласимся с Бердяевым, который
считал, что Ницше переживал опыт «богооставленности», он «мучился последними вещами». По мнению Шестова, осознание смерти Бога «возбуждает» в Ницше
«мистический ужас»13. М. Хайдеггер считал, что Ницше сделал «событие» «смерти Бога» центром всей своей жизни, глубоко переживая его14.
Характеризуя в работе «Антихрист» христианство как «единое великое
проклятие», называя его «великой внутренней порчей», Ницше выступает от лица
9
того, кто предсказывает наступление «последнего времени» христианской истории. Он уверен, что христианство – одно из двух «великих средств разложения»
(второе – алкоголь)15. Немецкий философ «торопит» будущее, где наступит конец
христианству и утвердится господство сверхчеловека. Христиан он характеризует
как людей, ненавидящих «ум, гордость, мужество», «радость ощущений».
Т. Кузьмина считает, что для Ницше «не существует христианства хотя бы потому, что был, по его мнению, только один христианин, сам Христос»16. Отделяя
личность Иисуса от христиан, Ницше о последних пишет: «христианин и анархист: оба decadents, оба не способны действовать иначе, как только разлагая, отравляя, угнетая, высасывая кровь, оба – инстинкт смертельной ненависти против
всего, что возвышается, что велико, что имеет прочность, что обещает жизни будущность»17. Появление сильных личностей он считал возможным не благодаря, а
вопреки христианству. Для «богов» же не существует иной альтернативы, кроме
«воли к власти», в противном случае их бессилие приведет к христианству, что
для немецкого философа недопустимо. Естественным состоянием немецкий мыслитель признавал любовь людей в своем Боге «своей собственной силы», считая,
что если Бог «слаб» – народ погибнет и Бог, с необходимостью, «должен измениться».
Среди минусов христианства Ницше выделял зависть всего «слабого»,
«жалкого» и нежизнеспособного к сильному и жизненному, попытку обессилить
«все сильное» с помощью аскетизма, «жизнеотрицающей» морали и страха перед
потусторонней вечной карой. Критикуя христианство, он видел назначение Антихриста в возрождении дохристианских смыслов.
Причиной зарождения и распространения христианства (и буддизма) он
считал «чудовищное заболевание воли». Ницше уверен в том, что ему «удалось»
окончательно «разоблачить» христианство и что уже «неприлично быть верующим»: «Прочь с таким Богом! Лучше совсем без Бога, лучше на собственный
страх устраивать судьбу, лучше быть безумцем, лучше самому быть Богом!»18 Говоря словами Шестова, «Бог ждет, как каждая живая человеческая душа, последнего приговора»; «бытие Бога» «еще не решено»19. Рассматривая христианство «в
перспективе всего человечества», Ницше приходит к выводу: настало время нового «летоисчисления», которое должно начаться с ницшеанской «переоценки всех
ценностей».
Для сверхчеловека он хотел «победы» в этом мире. Современный человек
достиг своего предела и на его место должен встать сверхчеловек. Видя себя своеобразным «провозвестником» новой эпохи, Ницше своим творчеством пытался
«подбодрить» тех немногих, кому удалось «освободиться», подобно самому немецкому мыслителю. Переход на следующий уровень развития человек должен
осуществить самостоятельно (хотя иногда Ницше описывает «трансформацию»
как производимую над человеком, воспринимаемым как объект) и антропологический процесс характеризуется немецким мыслителем как «самопреодоление».
Он признает наличие в человеке того, что «должно быть сформовано», «сломано»,
«очищено», но в человеке есть и «творец», «ваятель». Целью всей трансформации
человека Ницше виделась финальная стадия, которую он назвал «сверхчеловеком». Эта трансформация представлялась ему в виде ступенчатого процесса: жизни «нужны ступени», жизнь должна «сызнова преодолевать самое себя». Другой
важной чертой трансформации человека является значимость тела: культура
должна начинаться с «надлежащего места», коим является «тело, наружность,
диета, физиология». Антропологическому росту способствуют два фактора: нена10
висть (которая «пробуждает» в человеке «надежду») и отчаяние (которое «достойно великого уважения»). В. Подорога считал целью творчества Ницше попытку добиться того, «чтобы передать другому новый телесный опыт (дионисийский), выводящий его из статических состояний сознания». Ницше выводит читателя «в область экстатических переживаний, туда, где он – всегда не сам, а множество других Я». Прочтение работ немецкого мыслителя Подорога сравнивает с
открытием себя «в долгом странствии за пределами обыденного чувства самотождественности», с попыткой «формировать свое “тело” в опыте других телесных
практик»20.
Ницше не отождествлял веру в сверхчеловека с религиозной верой, утверждая, что «создать Бога» невозможно, а «создать сверхчеловека» люди «несомненно, могли бы». Ницшеанскую концепцию можно характеризовать как попытку пророчества «прорыва» в «принципиально иное измерение человеческого существования, не ведающее виновности и страдания человека самим собой».
Некоторые мыслители отмечали следующее противоречие в творчестве
Ницше: он то «низвергает», то «рисует на стене» образы идолов. Разрешение этого противоречия находим у К. Ясперса, который считал данное противоречие
«выражением единственно необходимого процесса после того, как “Бог умер”»21.
«Идеалы» Ницше называет «идолами», когда последние «принадлежат прошлому,
но означают истину, когда они суть будущее: “Кто не находит великого в Боге,
уже не находит его нигде, – он вынужден отрицать его – или созидать”. Ницше
стремится созидать»22. Сами же слова «Бог умер» означают вступление человека
«в пору совершеннолетия, т. е. свободы и предоставленности самому себе»23.
Несмотря на то, что тема данной статьи заявлена достаточно узко, хотелось
бы отметить ее актуальность в наши дни. Связано это с тем, что интерес к творчеству Ф. Ницше со временем не пропал, и многие его сентенции и сегодня остаются темой для дальнейших философских дискуссий. Тем более, что конец XX – начало XXI веков связаны с выработкой плюралистических тенденций восприятия
человеком мира и других людей. Поэтому метафоричность языка Ф. Ницше, глубина и предельная неисчерпаемость его произведений сегодня остаются востребованными. Современный индивид, в силу существования глобальных проблем
человечества, действительно предоставлен самому себе. Существование мобильных средств связи, высокоразвитых компьютерных технологий, массовизация
культуры, глобализация экономической сферы дает современному человеку чувство эйфории. Появляется ощущение невероятной свободы, легкости и комфортности существования. Но, с другой стороны, это чувство эйфории таит в себе
опасность: возможно ли оставаться личностью, преодолевать себя, нести ответственность за свои поступки или жить, как все, плывя по течению? Существует и
другая весьма актуальная ныне проблема – проблема гуманности. Если Ф. Ницше
в XIX в. заявил: «Бог умер», то философы XX века заговорили о смерти человека
в личностном плане. Современность таит в себе много опасностей для комфортного существования человека: это и опасность самоуничтожения человечества, и
существование многих болезней, которые часто имеют летальный исход, что
лишь усугубляется экологической проблематикой. Появляется такая щепетильная
проблема, как эвтаназия. Ф. Ницше, который выступал за преодоление человеком
своих слабостей, наверняка бы высказался за ее принятие. Да, жизнь для него –
эта некая сверхценность, не случайно он критиковал чрезмерное увлечение современников наукой. Да и В. Подорога считал, что жизнь, согласно Ницше – это
поток, становление, инстинкты, веселье, бессознательные импульсы, а не созна11
тельное, намеренное, продуманное проживание жизни. Другими словами, главное
для человека – получать удовольствие от жизни. Но следует помнить и о том, что
Ф. Ницше, выступая против христианства, намекал на свои симпатии по отношению к буддизму. А ведь буддизм связан с самопознанием, поиском индивидуального пути в жизни, с достижением человеком внутренней свободы.
Поэтому здесь возможен и выход на другую проблему: проблему «второй
природы», то есть культуры. Современная культура по большей части – явление
массовое, а ведь Ф. Ницше (наряду с О. Шпенглером) являются, чуть ли не первыми идеологами элитарной культуры. Культура должна создаваться «сверхчеловеком», быть недоступной большинству людей, замкнутой, философичной. Ведь
элита – это «свободные умы», люди, сильные физически и духовно. Нам представляется очевидным, что в условиях современного упрощения культуры, и в каком-то смысле ее духовного обнищания, мысли Ф. Ницше о культуре на удивление оказываются актуальными и верными. Да и проблема религиозности, и ее решение философом сегодня также интересны, ведь существует свобода вероисповедания, и большинство людей верят по «привычке», по «традиции», не всегда
четко представляя себе, что под этим подразумевается. Ведь вера слепа, не признает колебаний и сомнений, основана на авторитете. Недаром слова: «Верую,
ибо абсурдно» очень четко отражали уже в эпоху Средневековья сознание христианина. Возможно, именно это и имел в виду Ф. Ницше, говоря о том, что христианство – религия слабых людей, которые всю ответственность за свои деяния
перекладывают на плечи Христа, не осознавая того, что Бог умер, и пора самим
принимать решения.
Но Ф. Ницше – философ, а философия изначально появляется как дискуссия, рассуждение, сомнение в правильности авторитетного мнения. Философия
возможна как диалог с традицией, ее переосмысление. И Ф. Ницше совершает
этот переворот, показывая всем своим творчеством, что философия развивается,
меняется, может и не радикально (ведь он выступал за идею вечного возвращения), а вместе с ней меняемся и мы, люди. И человек будущего должен стать самостоятельным, свободным от религиозных предрассудков, христианской морали,
сильным. Хотя у «свободных умов» есть и свой минус – они одиноки, ведь толпа
мыслит традиционно.
Примечания
1
Ясперс, К. Ницше. Введение в понимание его философствования / К. Ясперс. –
СПб. : Владимир Даль, 2004. – С. 196.
2
Ницше, Ф. Антихрист / Ф. Ницше // Соч. в 2 т. Т. 2. – М. : Рипол Классик, 1998. –
С. 681.
3
Кузубова, Т. С. Метафизические миры Достоевского и Ницше / Т. С. Кузубова. –
Екатеринбург : Изд-во Урал. гос. проф.-пед. ун-та, 2001. – С. 164.
4
Ницше, Ф. Антихрист… С. 662.
5
Ницше, Ф. Человеческое, слишком человеческое / Ф. Ницше // Соч. в 2 т. – М. :
Мысль, 1997. Т. 1. – С. 323.
6
Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое… С. 321.
7
Ницше Ф. Антихрист… С. 664.
8
Ницше Ф. Антихрист… С. 667.
9
Кузубова, Т. С. Метафизические миры Достоевского и Ницше… С. 186.
12
10
Манн, Т. Философия Ницше в свете нашего опыта / Т. Манн // Собр. соч. : в 10
т. – М. : Гос. изд-во худож. лит., 1961. Т. 10. – С. 362–363.
11
Шестов, Л. Афины и Иерусалим / Л. Шестов // Соч. : в 2 т. – М. : Наука, 1993.
Т. 1. – С. 335.
12
Бердяев, Н. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала ХХ века / Н. Бердяев // О России и русской философской культуре. – М. : Наука, 1990. – С. 121.
13
Шестов, Л. Добро в учении гр. Толстого и Нитше / Л. Шестов // Философия трагедии. – М. : Фолио, 2001. – С. 81.
14
См.: Хайдеггер, М. Слова Ницше «Бог мертв» / М. Хайдеггер // Вопр. филос. –
1990. – № 7. – С. 170–171.
15
См.: Ницше, Ф. Антихрист… С. 694.
16
Кузьмина, Т. «Бог умер» : личные судьбы и соблазны секулярной культуры /
Ф. Ницше и философия в России / Т. Кузьмина. – СПб. : Изд-во Рус. Христ. гуманит. ин-та, 1999. – С. 136.
17
Ницше, Ф. Антихрист… С. 691.
18
Ницше, Ф. Так говорил Заратустра / Ф. Ницше. – М. : Изд-во Моск. ун-та, 1990.
– С. 226.
19
Шестов, Л. На весах Иова / Л. Шестов // Соч. в 2 т. – М. : Наука, 1993. Т. 2. –
С. 153.
20
Подорога, В. А. Мир без сознания : Проблема телесности в философии Ницше /
В. А. Подорога // Проблема сознания в современной западной философии. – М. :
Наука, 1989. – С. 23.
21
Ясперс, К. Ницше… С. 197.
22
Там же.
23
Свасьян, К. Примечания / К. Свасьян // Ницше Ф. Соч. в 2 т. – М. : Мысль, 1990.
Т. 1. – С. 810.
М. П. Шумакова
ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ЖИЗНИ: ПЕРЕЖИВАНИЕ ТЕЛЕСНО-ДУХОВНОГО
ОПЫТА В ПРАВОСЛАВНОЙ ТРАДИЦИИ В КОНТЕКСТЕ
ПОСТМОДЕРНИСТСКОГО ДИСКУРСА
Статья посвящена проблеме переживания телеснодуховного опыта в православной традиции как феномена жизни в контексте постмодернистского дискурса.
Ключевые слова: телесность, дух, разум, переживание.
«Тело» и «душа», «мир феноменальный» и «мир ноуменальный», материальное и духовное, земное и небесное, «чувства» и «разум» – вот далеко не полный перечень вариантов «бинарных оппозиций», характерных для религиозной и
философской мысли от древности до наших дней. Подобная «бинарность», оппозиционность двух начал всегда остро ощущалась внутри европейской культурной
традиции, к которой всегда тяготела российская культура. Более того, «телесность», чувственно-тактильное восприятие как воплощение жизненности «как таковой», противопоставленные «внутренней пустотности» мира «симулякров»
13