ɂȼɅɭɰɚɧ НЕКОТОРЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ О ХРИСТИАНИЗАЦИИ БУКОВИНЫ

ɍȾɄ±
ɂȼɅɭɰɚɧ*
НЕКОТОРЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ
О ХРИСТИАНИЗАЦИИ БУКОВИНЫ
На основе конкретных исторических свидетельств и археологических материалов
выполнен тщательный анализ процесса проникновения христианства на территорию
Буковины. Освещены факты, которые позволяют делать выводы касательно времени
и места распространения новой религии, а также особенностей совершения богослужений в христианских общинах края.
Ключевые слова: христианство, община, богослужение, духовная культура,
племена, проповедь, народности.
I. V. Lutsan
Propagation of christianity in Bukovina
Based on specific historical evidences and archaeological materials, a thorough analysis
of the propagation of Christianity in the region is performed. The light is shed on the facts
that can ascertain the time and place of the spread of the new religion, and the peculiarities
of worship in the Christian communities within the study area.
Keywords: Christianity, community, worship, spiritual culture, tribes, preaching,
nationalities.
Предпринять экскурс в первую половину I тыс. н. э., обратившись не только
к письменным источникам, но и к археологическим материалам, нас заставил
интерес к вопросу проникновения христианских мировоззренческих представлений на территорию изучаемого региона. Исторические свидетельства проникновения христианства в Буковину все еще принадлежат к числу недостаточно
разработанных, аргументированных и подтвержденных фактов. С самого начала
христианство обладало своеобразными атрибутикой, обрядово-культовой практикой, вероучительными и догматическими идейно-смысловыми доктринами,
поэтому его распространение воспринималось многими народами и племенами
* Луцан Игорь Васильевич — аспирант кафедры религиоведения и теологии философско-теологического факультета Черновицкого национального университета имени
Юрия Федьковича, [email protected]
284
Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2015. Том 16. Выпуск 1
как некий вызов, но вместе с тем оно наиболее полно отвечало духовно-нравственным потребностям верующего человека. Исследуемая тема представляется
актуальной не только с исторической точки зрения: история проникновения
раннехристианских общин на территорию Буковины и поныне вызывает интерес
не только в научных кругах, но и у широкой общественности, она востребована,
и нуждается в более глубоком изучении.
Распространение новой религии в І в. было вызвано целым рядом конструктивных факторов. Во-первых, несмотря на массовые гонения, христианство постепенно становилось все более популярным среди населения Римской империи;
во-вторых, вобрав прогрессивные для своего времени гуманистические взгляды,
новая религия приобрела способность удовлетворять потребности разных слоев
населения империи и утвердилась не только в больших городах и провинциях,
но распространилась среди племен первичной периферии позднеантичного мира
[21, с. 158–175]; в-третьих, важным фактором, повлиявшим на распространение
новой религии, стала миссионерская деятельность ее подвижников: апостолов
и их ревностных последователей, которые торговыми путями проникали в самые
отдаленные уголки тогдашнего мира [22, с. 161–175].
Вопросу о времени появления христианства в придунайских областях,
на территории Буковины, скрупулезно рассмотрен Арсением, еп. Псковским. Он
указывает, что вопрос этот окончательно не выяснен и не имеет однозначного
ответа. Впрочем, отмечает исследователь, мнения, высказанные по этому поводу
румынскими и украинскими историками, может быть сведено к трем основным
гипотезам. Согласно первой, проникновение христианства на территорию Буковины началось еще в I в., когда новая вера, распространявшаяся посредством проповеднической деятельности св. апостолов Андрея Первозванного и Андроника,
распространилась по всей Скифии, в состав которой входили и земли нынешней
Буковины. Современные исследователи, такие как В. А. Балух, Б. М. Боднарюк,
И. М. Грушковский, изучая отдельные аспекты этой темы, в своих работах обращают внимание на то, что летописные предания о миссионерском путешествии
на территорию будущей Киевской Руси апостола Андрея Первозванного рассказывают о создании им нескольких христианских общин [3, с. 100–120; 8, с. 16–17].
О миссионерском путешествии св. Андрея свидетельствуют св. Ипполит, епископ
Портуенский, Ориген, Евсевий Кесарийский, св. Дорофей, епископ Тирский,
Афанасий Великий, Иоанн Златоуст и многие другие Отцы и учителя Церкви.
Сошласно второй гипотезе эти ж события воспринимаются как достоверный
исторический факт, с той, однако, разницей, что прониновение новой веры
на территорию края датируется II в. [2, с. 1]. Согласно третьей (которой придерживаются профессор Е. Голубинский, а вместе с ним и другие ученые), крещение
буковинцев состоялось в IX в., при посредстве и под влиянием болгар. Нельзя
оставить без внимания и то, что Голубинский в своем исследовании «История
Русской Церкви» критически оценивает и отвергает предание о миссионерстве
ап. Андрея в европейской Скифии, называя азиатскую более вероятным местом
его проповеднической деятельности [7, с. 33–35]. Арсений, еп. Псковский, анализируя некоторые гипотезы о проникновении христианства на территорию края,
придерживается мнения о том, что христианство в Дакии распространилось
благодаря римским колонистам во ІІ в., а значит, тогда было положено и начало
285
христианской эпохи на буковинских землях [2, с. 2]. Заметим также, что Григорий
Купчанко указывает, что «Дакия» — это прежнее название Буковины, а также
оно применялось и к другим граничащим с Буковиной территориям: Молдавии,
Семиградью, Угрии и т. д. в период Римской империи [14, с. 4].
О распространении христианства среди восточно-европейского населения
сообщают и некоторые археологические материалы. В первые века н. э. на севере
и востоке от римской Дакии обитали племена кельтского происхождения — бастарны, которые были вытеснены многочисленными войнами и нападениями
даков. К югу от бастарнов обитали тагры (тарги), которые, по представлениям
А. Жуковского, населяли южную Буковину и северную Молдавию, занимались
торговлей и были посредниками между даками и сарматами [10, с. 15]. Как следует
из дальнейших исследований историка, в тот период на территории края обитали
и другие племена (тирангеты, берлады, арапы, певкины, карпы), которые были
не кочевниками, а скорее, переселенцами.
По мнению епископа Арсения, большую часть народов, населявших территорию Буковины в I в. н. э., составляли исключительно христиане: поскольку
массовые римские гонения не позволяли христианам признавать свою веру, они
эмигрировали в качестве колонистов в Дакию, так как последняя была свободной
от жестоких гонений и прелсдеований со стороны римских правителей. Кроме
того, легионы воинов, которых римские правители отсылали в разведку, большей частью состояли из христиан. Разведка такого рода имела двойной смысл:
во-первых, воины-христиане были мужественными и храбрыми, что и требовалось императорам для защиты новых завоеванных территорий, в во-вторых,
империю необходимо было очистить от нового массово распространяющегося
религиозного течения, которое, по мысли правителей, угрожало благополучию
Римской империи [2, с. 3].
Уже в начале ІІ столетия (ок. 102–107 гг.) после завоевания римлянами даков,
которые расселились в востоку от Карпат, при императоре Траяне [11, с. 53–54;
13, с. 14–15; 14, с. 4] их страна Семиградье с прилежащими областыми была преобразована в римскую провинцию. Однако римское влияние мало ощущалось
на территории Буковины, а о римском правлении в крае напоминают только находки римских монет [12, с. 19–20]. Иное мнение касательно завоевания Траяном
земель Дакии в своей работе «История о происхождении румын» высказывает
Петр Маиор: «После поражения даков Траяном, оставшиеся опустошеннями
села и горда дакийцев были заселены большим количествомъ колоничтов
из романского мира, т. е. находившегося под римским владычеством» [2, с. 3; 19,
с. 11]. Аналогичное мнение высказывает Димитрий Филиппид, который в своем
фундаментальном труде «История древней Румынии», основанном на изучении
византийских источников, так говорит о переселенных Траяном колонистах Дакии:
Многих он переселил сюда и с другой (правой) стороны Дуная, и расположил
римские легионы в городах для защиты страны; многие коммерсанты (ἔμποροι),
ремесленники и другие жители добровольно переселились с правой стороны
Дуная, в надежде на большие заработки и привольную жизнь [24, с. 142].
В начале ІІ в. последователи христианства заметно умножились; как подчеркивает еп. Арсений, христиане были даже среди царедворцев, намекая этим
286
на дочь правителя Траяна, которая, согласно историческим источникам, тайно
исповедовала христианство [2, с. 4]. Важное свидетельство, подтверждающее
проникновение новой религи в племена, населявшие территорию края, находим
и в богословском трактате «Adversus Judaeos» раннехристианского мыслителя
Тертуллиана, где сказано:
В кого другого уверовали народы, если не во Христа, Который пришле?
В кого уверовали, как не во Христа, — парфяне, мидяне, еламиты, населяющие
Месопотамию, Армению, Фригию, Каппадокию, Понт, Асию, Памфилию… различныя племена гетулов, мавров… галлов и британцев, неподчиненных римлянам,
но подчиненных Христу, так — сарматов, даков, германцев и скифов?… Во всехъ
этих местах царствует имя Христа, Который уже пришел [26, с. 46].
Все эти свидетельства указывают на то, что христианство проникло на территорию края благодаря римским колонистам вследствие территориально-административных устремлений и политических интересов Траяна. Принимая
во внимание исторические факты, подтверждающие проникновение христианства на территорию края, известный историк ХХ в. Н. В. Лашков, обращаясь
к историческим источникам, пытается показать другую сторону этих событий.
Исследователь не ставит под сомнение исторические свидетельства о том, что
римские народы, культура и традиции оставили глубокий след в поселениях
Дакии во времена Траяна, однако справедливо и уверенно высказывает мысль
о том, что основные черты и новую историческую цивилизацию христианство
принесло на территорию края еще во ІІ в., принимая во внимание также гипотезу о том, что привнесенное в Дакию римскими колонистами, среди которых
на первых порах было достаточно много христиан, христианство пришло сюда
не с Востока, как ошибочно доказывают некоторые историки во главе с Голубинским [7, с. 34–35], а скорее, с Запада, «так как во ІІ и даже ІІІ веках Византийской,
т. е. восточной церкви, в сторогом смысле этого слова, еще не существовало,
и пропагандою христианства она не могла заниматься» [16, с. 23–25].
В ІІІ в. господство Рима в капратских краях закончилось, так как с севера
вторглись германские народы. «Після переправи через Дніпро, — подчеркивает
О. Манастирский, — відбулася битва з народом спалі; це була, мабуть, перша
битва германців зі слов’янами, що історично засвідчена» [13, с. 16]. Победа
позволила германцам овладеть обширными территориями между Днепром,
Доном и Азовским морем, от Дона до Тисы, а также покорить сарматские и дакские племена. Все силы германцы направили на римскую провинцию Дакия,
ассимилируя сарматов, даков и романцев (римлян) [13, с. 16–17].
Нельзя оставить без внимания и тот факт, что со второй половины ІІІ в.,
согласно историческим свидетельствам, Дакия была разделена на две части —
«Дакию Траяна» и «Дакию Аврелиана» (территория современной Румынии). Это
содействовало существенным трансформационным изменениям в обществе того
времени. Во-первых, уже тогда на территории края существующие церковные
общины создали епископию в Сисанах (ок. 296 г.) под патронатом св. Квирина;
во-вторых, позже была создана епископия в Ремезиане, а первым ее епископом
стал св. Никита (IV ст.), который, согласно исследованиям еп. Арсения, основал
дако-румынскую епископию с четырьмя монастырями [2, с. 5–6]. Как видим,
287
постепенно в этом краю развивалась своя церковно-религиозная жизнь. Епископ как руководитель Церкви заботился о состоянии христианских общин,
а последние, в свою очередь, верно служили иерарху и Христовой Церкви.
Следует сказать, что в продолжение следующих веков по территории края
прошла еще большая когорта народностей, таких как готы, гепиды, гунны,
авары, угры, печенеги и куманы, однако только славяне с IV в. окончательно
осели в Восточном Прикарпатье [10, с. 15–16; 12, с. 20; 14, с. 4–5]. Заселение
территории края славянами в ІІІ — IV вв. подтверждает в своих исследованиях
и целая плеяда буковинских историков, указывая, что именно в этот период
рабовладельческий Рим пытался расширить свои владения за счет соседних
племен и народов [17, с. 21–22].
О неоспоримом факте существования славянских племен на территории
между Днестром и Дунаем в ІІІ — IV вв. указывает в своей работе «Славянские древности» Л. Нидерле, который упоминает о каких-то Певтингеровых
таблицах, а точнее — картах путей Римской империи, которые, вероятно, были
составлены в то время. Впрочем, в этих таблицах наряду с даками и гетами
показаны и венеды. К тому же исследователь склонен считать, что название
«венеды» обозначено в таблице дважды. Такое свидетельство дает возможность
с уверенностью сказать, что венеды-славяне занимали довольно обширную
территорию Центральной и Юго-Восточно Европы, а значит. не исключено,
что они могли расселиться на территории Южной и Северной Буковины [18,
с. 38–40]. Е. Голубинский придерживается иной позиции. Исследователь убедительно указывает на то, что славянские племена переселились на територию
края «с конца четвертаго или с начала пятаго века» [6, с. 17].
Распространению нового вероучения, как указывает украинский историк
С. Пивоваров, содействовал тесный контакт позднеантичного мира с восточноевропейским населением как раз тогда, когда император Константин Великий
провозгласил христианство официальной государственной религией [20, с. 10].
В сочинениях мыслителей и Отцов Церкви (Квинта Септимия Тертуллиана,
Афанасия Александрийского, Иоанна Златоуста, Евсевия Иеронима, Феодорита
Кирского и др.) находим мысль о том, что христианская вера была уже хорошо
известна многим народам, которые обитали за северо-восточными границами
Римской империи, а также встречаем сообщение о проникновении новой веры
к скифам, готам и сарматам [4, с. 13–15; 15, с. 711–712, 724–757].
Однако известный австрийский историк Р. Ф. Кайндль, исследуя историю
края и углубившись в подробности расселения племен и народностей, размышляет
так: те несколько находок дохристианских времен и первых столетqи нашей эры,
которые обнаружены в земле нынешних Черновцов, вовсе не доказывают, что
здесь уже в те времена было человеческое поселение, поскольку найденные орудия
и монеты могли попасть сюда с народом, который кочевал или спасался бегством,
с воинами, охотниками и торговцами. Да и близ самих Черновцов не обнаружено
никаких доисторических или раннеисторических поселений [13, с. 20]. Такие
высказывания известного историка дают основания утверждать, что до начала
ХХ в. история Буковины изучалась исключительно на основании письменных
источников, а потому дальнейшие археологические исследования смогли пролить
свет на историю края и содействовали решению спорных вопросов.
288
Исследуя ранний период истории Буковины, важно отметить, что некоторые
современные ученые приходят к общему мнению о том, что в ІІІ — IV вв. население этих земель входило одновременно в состав двух разных, разделенных рекой
Прут, политических объединений. В частности, В. М. Ботушанский подробно
объясняет это явление. Ученый утверждает, что именно на этой территории
в указанный период обнаруживаются две археологические культуры: черняховская, которая распространила свои пределы на восток от Прута, и культура карпатских курганов, распространенная к западу от Прута [9, с. 38–41; 17, с. 21–22].
Другой исследователь истории Буковины, А. В. Добржанский, в коллективном
труде «Буковина: історичний нарис», опираясь на материалы археологических
раскопок, которые дали возможность изучить распространение христианства
среди первичного восточноевропейского населения, называет даже количество
обнаруженных поселений: почти 250 поселений и могильников черняховской
культуры и 30 карпатских курганов [5, с. 20]. В своем исследовании С. Пивоваров также придерживается той мысли, что в этот период на территории края
проживали племена упомянутых культур, и указывает на целый ряд целый ряд
памятников тех племен, которые размещались в непосредственной близости
к границам Римской импери [20, с. 11]. О распространении новой веры на территории Северной Буковины в ІІІ — IV вв. говорит М. Ю. Брайчевский, который,
исходя из свидетельств письменных источников, указывает на то, что в конце
IV в. готы официально приняли христианство, однако в арианском варианте,
даже упоминая первого епископа — Ульфилу, который перевел Святое Писание
на готский язык. [4, с. 15].
В заключительный период черняховской культуры (IV–V вв.) особым
свидетельством проникновения христианства на территорию края становятся
материалы погребального обряда, отличавшегося от прежних видов погребения
(телосожжения, телоположения в глубоких ямах, ориентированных по линии
север — юг [5, с. 20–21]). Это преимущественно безинвентарные ингумационные захоронения, ориентированные по линии запад — восток. Такие захоронения часто располагаются отдельными компактными группами и соседствуют
с захоронениями северной ориентации и захоронениями с кремацией. Следует
сказать, что такие захоронения в полной мере отвечают христианскому духу
ритуала, который, в свою очередь, тесно связан с вероучением о страшном
суде (Мф 25: 31–46), согласно которому умершего необходимо хоронить
лицом к восходу солнца. Такого рода захоронения в черняховской культуре
дают основания говорить о массовом распространении новой религии на этой
территории и существовании христианских общин [18, с. 186].
Дополнительным свидетельством проявлений христианской религии
на территории региона являются археологические находки из черняховского поселения в Комарове. В этой местности за пределами римского лимеса
обнаружена мастерская по изготовлению изделий из стекла. По мнению
Ю. Л. Щаповой, это свидетельствует о последовательном и активном процессе
христианизации края, ведь наличие в поселении производства такого рода
не было характерным для первичной периферии [25, с. 141–142]. Такая посуда могла применяться при совершении различных богослужений в ранней
Церкви, особенно для проведения таинства Евхаристии. На этой территории
289
были также обнаружены остатки каменного дома. Пол выложен каменными
плитами разной формы. Как выяснилось, сооружение было покрыто черепицей,
а окна, возможно, застеклены. Кроме этого, обнаружены черепки глиняных
посудин [23, с. 67–79]. Вместе с тем этот факт представляет загадку: дома такого
типа не характерны для носителей черняховской культуры. Поэтому можно
предположить, что каменные дома имели особое назначение и могли служить
первыми христианскими храмами.
Итак, доказательством проникновения христианской веры на территорию
края служит ряд археологических находок, с помощью которых можно проследить эволюцию христианских общин, их обрядово-культовую практику
и принципиальные особенности проведения богослужений.
Анализируя процесс проникновения христианства на территорию края,
а также наблюдая за эволюцией событий того времени, которые предоставили нам ряд исторических источников и археологических материалов, можно
подвести некоторые итоги:
— во-первых, несмотря на массовые гонения, новая религия в І в. начала
широко распостраняться среди населения Римской империи, поскольку, вобрав
в себя прогрессивные для того времени гуманистические взгляды, приобрела
способность удовлетворять потребности различных социальных слоев и утвердилась не только в крупных городах и провинциях, но распространилась
среди племен первичной периферии позднеантичного мира;
— во-вторых, распространению христианства содействовала миссионерская
деятельность ее подвижников: апостолов и их ревностных последователей, которые торговыми путями проникали в самые отдаленные уголки тогдашнего мира;
— в-третьих, во ІІ в. Дакия (часть земель современной Буковины) была
завоевана римским правителем Траяном, после чего ее территория стала провинцией империи, а значит, и территорией для раннехристианских общин;
— в-четвертых, все гипотезы о проникновении христианства на территорию региона, носят проблемный характер, поскольку анализируются
исследователями по-разному;
— в-пятых, при исследовании такого рода вопросов более основательный ответ
предоставили археологические материалы, относящиеся к черняховской культуре.
Итак, вопрос о проникновении христианских общин на территорию края носит спорный характер — ведь мысли историков, этнографов, археологов довольно
часто разнятся. Несмотря на целый ряд исследовательских работ по указанной
проблематике как австрийских, так и современных историков, мы можем лишь
сделать некоторые предположения. Поэтому точное место оседлости общин и время проникновения новой религии на территорию края все же остаются загадкой.
Л И Т Е РАТ У РА
1. Біблія. Книги Святого Письма Старого й Нового Завіту; [Четвертий повний переклад з давньогрецької мови ієромонаха о. Рафаїла (Романа Турконяка)]. — К.: Українське
біблійне товариство, 2011. — 1216 с.
290
2. Арсеній, еп. Псковській. Изследования и монографии по истории молдавской
церкви. — СПб.: Типографія Ф. Вайсберга и П. Гершунина, 1904. — 584 с.
3. Балух В. О. Святий Андрій Первозванний і проблема християнізації
східноєвропейських земель / В. О. Балух, Б. М. Боднарюк // Питання стародавньої та
середньовічної історії, археології й етнології. — Чернівці, 2000. — Т. 3. — С. 100–120.
4. Брайчевский М. Ю. Утверждение христианства на Руси. — К.: Наукова думка,
1989. — С. 13–15.
5. Буковина. Історичний нарис / С. Костишин, В. Ботушанський, О. Добржанський,
Ю. Макар, О. Масан, Л. Михайлина. — Чернівці: Зелена Буковина, 1998. — 418 с.
6. Голубинский Е. Краткий очерки истории православных церквей: Болгарской, Сербской и Румынской, или Молдо-валашской. — М.: Университетская типография, 1871. — 728 с.
7. Голубинский Е. Е. История Русской Церкви: В 4 т. — Т. 1. — М., 1998.
8. Грушковський І. М. Віхи історії рідної землі. Публіцистичні статті. — Вижниця:
Черемош, 2006. — 100 с.
9. Добржанський О. Хотинщина: історичний нарис. — Чернівці: Молодий буковинець,
2002. — 464 с.
10. Жуковський А. Історія Буковини. — Чернівці: Редакційно-видавничий відділ
облполіграфвидаву, — 1991. — Ч. 1. — 106 с.
11. Иоан-Аурел Поп. История Румынии. — М.: Весь мир, 2005.
12. Кайндль Р. Ф. Історія Чернівців від найдавніших часів до сьогодення / Переклад з
нім. В. Ю. Іванюка. — Чернівці: Зелена Буковина, 2005. — 300 с.
13. Кайндль Р. Ф. Русини на Буковині / Переклад з нім. В. Ю. Іванюка. — Чернівці: Зелена
Буковина, 2007. — 192 с.
14. Купчанко Г. Буковина и еи русски жители. — Вѣдень, 1895. — 52 с.
15. Латышев В. В. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе // Греческие писатели. — Т. 1. — СПб., 1890. — 682 с.
16. Лашков Н. В. Бессарабия. К столетию присоединения к России. 1812–1912 гг. // Географический и историко-статистический обзор состояния края. — Кишенев, 1886. — С. 23–25.
17. Нариси з історії Північної Буковини / Редкол.: Ф. П. Шевченко (відп. ред.) та ін.
АН УРСР. Ін-т соціальних і економічних проблем зарубіжних країн; Ін-т історії. — К.:
Наукова думка, 1980. — 340 с.
18. Нидерле Л. Славянские древности. — М., 1956.
19. Петру Маіор. Історія про походження румун. — К., 1996.
20. Пивоваров С. Християнські старожитності в межиріччі Верхнього Пруту та
Середнього Дністра. — Чернівці: Зелена Буковина, 2001. — 152 с.
21. Свинциска И. С. От общины к церкви (о формировании христианской церкви). — М.: Политиздат, 1985.
22. Свинциска И. С. Раннее христианство: страницы истории. — М.: Политическая
литература, 1985.
23. Смішко М. Ю. Поселення ІІІ — IV ст. н. е. із слідами скляного виробництва
біля с. Комарів Чернівецької області // МДАПВ. — 1964. — Вип. 5. — С. 67–79.
24. Филіппід Д. Історія древньої Румунії. — СПб., 1816. — 142 с.
25. Щапова Ю. Л. Европейские сосуди Византии IV–XII вв. (характеристика отношений по находкам стекла) // VI Международный конгрес славянской археологии.
Тезисы советской делегации. — М., 1990. — С. 141–142.
26. Tertullian. Adversus Judaeos // Tertullian: Cap. VII Cursus Complet. — T. II, p. 6111. —
S. 46.