Влияние религиозного фактора на формирование либеральной
advertisement
Философия, культурология, этнология нят душу образами национальной святости и национальной доблести. По мнению Ильина, преклонение перед святым и героем возвышает душу, дает смирение, чувство собственного достоинства и чувство ранга. И постижение всей русской истории, которая учит духовному преемству и сыновней верности. Но, предостерегает И.А. Ильин, « ... национальное самочувствие ребенка должно быть ограждено от двух опасностей: националистического самомнения и от всеосмеивающего самоунижения» [4: 246]. Русский ребенок должен знать и любить просторы своей страны, почувствовать с раннего детства творческую радость и силу труда как источника здоровья и свободы. Пробудить в нем это – значит заложить в нем основы «духовной почвенности и хозяйственного патриотизма». Эти образы, укорененные в Православии и русской традиции, идеальные в своей основе, выдающийся мыслитель создавал и хранил для будущей России, которая, по его мнению, освободившись от пут большевизма, воспитает новое поколение истинных патриотов, «духовнозрячих», сердечных и цельных людей с «крепким характером». надцатый год жизни) многое определяется в ребенке на всю жизнь. Поэтому надо в первый период, т.е. до самого «вытесняющего» перелома в детской душе, ребенка душевно беречь с тем, чтобы постепенно изменить весь тон воспитания: «... ибо после периода душевной теплицы должен наступить период душевного закала; ребенок должен приучаться внутренне к самообладанию и к высоким требованиям, и этот процесс дается ему тем легче, чем меньше «травм» он вынесет из первого периода. В нежнейшую эпоху своей жизни ребенок должен привыкнуть к семье – к любви, а не к ненависти и зависти; к спокойному мужеству и самодисциплине, а не к страху, унижению, доносам и предательству. Ибо воистину – мир можно пересоздать, перевоспитать из детской, но в детской же можно его и погубить» [3: 9]. Дети должны уже в пять-шесть лет на бессознательном уровне приобщаться к национальному духовному опыту. Для этого следует обогащать их сокровищами русского языка, гениальностью которого радостно дивился Гоголь; русской песни, которая даст детской душе «исход из грозящего озлобления и каменения»; молитвой, которая даст духовную гармонию и источник духовной силы; русской сказки, которая пробудит первое чувство героического. Русские сказки просты и глубоки как сама русская душа. Именно они всегда оказывали исключительное влияние на формирование детской культуры. Они всегда юны и наивны как дитя; и всегда древни и мудры как прабабушка; как спрашивающее дитя и отвечающая старушка; оба созерцающие младенцы. И.А. Ильин писал о сказке, что «...это ответ все испытавшей древности на вопросы вступающей в мир детской души. Здесь русская древность помазует русское младенчество на не испытанную еще трудную жизнь, созерцая из древнего национального лона всегда новые трудности жизненного пути. И благо нам, если мы, сохранив в душе вечного ребенка, умеем спрашивать и выслушивать голос нашей сказки...» [2: 16]. Потом последуют жития святых и героев, которые напол- Библиографический список 1. Даль В. Письмо к издателю А.И.Кошелеву.- Опыты православной педагогики.- М.- 1993. 2. Ильин И.А. Духовный смысл сказки.// «Православная беседа».- 1996.- №2. 3. Ильин И.А. Основные задачи воспитания// «Православная беседа».- 1995.- №1. 4. Ильин И.А. Путь духовного обновления // Путь к очевидности.- М., 1998. 5. История педагогики; под. ред. М.Ф. Шабаевой. – М.,1981. 6. Меньшов В.М. Православная вера в педагогическом учении К.Д. Ушинского // К.Д.Ушинский русская школа.-М.,1994. 7. Победоносцев К. Народное просвещение.- Опыты православной педагогики.- М.-1993. 8. Хомяков А.С. Об общественном воспитании в России.В сб. О старом и новом.- М.- «Современник».- 1988. С.К. Осипов (Пятигорск, Россия) ВЛИЯНИЕ РЕЛИГИОЗНОГО ФАКТОРА НА ФОРМИРОВАНИЕ ЛИБЕРАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ ЦЕННОСТЕЙ НА ПРИМЕРЕ ПРОТЕСТАНТИЗМА Независимо от эпохи, религия всегда была и остается важнейшим фактором, определяющим мировоззрение и менталитет, идентичность и культуру того или иного народа. Она создает национальный характер, помогает формировать представления о внешнем мире и воздействует на восприятие событий, происходящих за пределами собственной страны. Поэтому в условиях духовной экспансии особую актуальность приобретает изучение протестантской культуры, которая в связи с универсальными интеграционными процессами проникает на геополитическое пространство России в виде литературы по широкому спектру специальностей (маркетинг, менеджмент, психология), различных брошюр по демократическому, религиозному и гражданскому «просвещению», а также в формах поп-культуры. Влияние чуждой для России протестантской модели ощущается практически во всех сферах общественной и политической жизни государства. Причиной сложившейся ситуации явился тот факт, что в последние десятилетия всему мирово47 Теодицея №2, 2011 тестантизм». Отколовшись от католической церкви, протестантизм разделяет общехристианские догматические представления о Троическом Единосущии, Богочеловеке Иисусе Христе (Воплощении, Искуплении, Воскресении), о бессмертии души, рае и аде (отвергая при этом католическое учение о чистилище), Страшном Суде и т.д. Вместе с тем, протестантизм пересматривает учение о Церкви, в чем и состоит его основное отличие от православия и католичества. Протестантизм частично или полностью отрицает церковную иерархию (священноначалие), таинства (сакраментологию), авторитет Священного Предания, на котором строится не только толкование Священного Писания, но и богослужебная практика, аскетический опыт христианских подвижников, почитание святых и институт монашества. В то же время важно помнить, что протестантизм – не следует рассматривать как единое явление. Поэтому вышеуказанные отрицания, в различной мере, относятся к различным течениям и деноминациям в протестантизме. Таким образом, основным отличием протестантизма, с одной стороны, а Православия, с другой, является именно учение о Церкви. Теология протестантизма прошла в своем развитии ряд этапов. Это ортодоксальная теология XVI в. (М. Лютер, Ж. Кальвин), непротестантская или либеральная теология XVIII – XIX вв. (Ф. Шлейермахер, Э. Трёльч, А. Гарнак), «теология кризиса» или диалектическая теология, появившаяся после Первой мировой войны (К. Барт, П. Тиллих, Р. Бультман), радикальная или «новая» теология, распространившаяся после Второй мировой войны (Д. Бонхеффер) [2]. Протестанты (в основном кальвинисты и лютеране) заложили основы того, что позже стало называться протестантским мировоззрением. Пуританский духовный тип – стержень, вокруг которого с течением времени нарастал протестантский характер – рациональная основа, давшая мощный толчок развитию капитализма. М. Вебер писал, что мирская аскеза протестантизма отвергала непосредственное наслаждение богатством и стремилась сократить потребление, особенно когда оно превращалось в излишества. Вместе с тем она освобождала приобретательство от психологического гнета традиционалистской этики, разрывала оковы, ограничивавшие стремление к наживе, превращая его не только в законное, но и угодное Богу занятие. Борясь за производительность частно-хозяйственного богатства, аскеза выступала против стремления к богатству как самоцели. В богатстве как результате профессиональной деятельности она видела Божье благословение. Повсюду, где утверждалось пуританское мироощущение, оно способствовало установлению буржуазного, рационального с экономической точки зрения образа жизни. Пуританизм встал у колыбели современного «экономического человека». В обладании милостью Божьей и Божьим благословением буржуазный пред- му сообществу, включая Россию, в качестве универсального образца устройства общества и государства предлагается деидеологизированный либеральный стандарт, сущность которого заключается в приоритете потребительских интересов над нравственными ценностями. Данная модель не только не способствует сглаживанию государственно-конфессиональных и этноконфессиональных проблем разного рода конфликтов на этой почве, но и в значительной мере усугубляет их. Таким образом, актуальность темы исследования феномена протестантизма в XX-XXI вв. обусловлена: необходимостью изучения причинноследственной связи социально-политических и духовно-нравственных проблем западной цивилизации, принявших универсальный характер и требующих анализа протестантской модели и степени ее влияния на социально-политическое положение современного общества. Так, процесс взаимодействия общества и церкви имеет место в каждом государстве, однако различается по степени влияния их друг на друга. Сама религиозность в обществе имеет глубокие корни, так как практически все сферы человеческой деятельности (политика, культура, семья и т.д.) формируются на основе человеческого поведения, которое базируется на трех элементах – умение, навыки и мировоззрение, отражающих, в свою очередь, базовые человеческие потребности – личные, общественные и жажду преобразований. Сочетание этих трех элементов вырабатывает те общественные устои, в рамках которых и существует то или иное общество. Учитывая, что преобразующее начало ярче всего реализуется в религии, становится очевидно, что основа большинства современных сообществ – христианское вероучение, каковым является протестантизм. Прежде чем приступить к анализу его роли в формировании мировоззрения и менталитета современного западного общества, следует определить обстоятельства возникновения и сущности протестантизма как религиозно-этической системы. Основные идеи протестантизма родились в XVI в. в эпоху Реформации. Сегодня он объединяет множество самостоятельных течений, церквей и религиозных объединений (лютеранство, кальвинизм, англиканская церковь, методисты, баптисты, адвентисты и др.). Является одним из трех, наряду с католицизмом и православием, главных направлений христианства, представляющим собой совокупность многочисленных и самостоятельных Церквей и деноминаций [1]. В 1526 г. Шпейерский рейхстаг по требованию немецких князей-лютеран принял постановление о праве каждого немецкого князя выбирать религию для себя и своих подданных. Однако 2-й Шпейерский рейхстаг 1529 г. отменил это постановление, на что пять князей и ряд имперских городов Германии выдвинули протест, положивший начало термину «про48 Философия, культурология, этнология своего становления привела в действие многие индивидуальные и социальные рычаги, расширившие возможности отдельного человека и позволившие ему сделать гигантский шаг в покорении сил природы. Она содействовала утверждению самостоятельности и независимости индивида, изобретательности его ума, изворотливости, упорству в достижении цели и в то же время формированию грубого практицизма и расчетливости, духа авантюризма [4:63]. Примером сильного влияния религии на общественный строй и политическую жизнь общества определенно является США. Так, например, А. Токвиль писал, что во всем мире не найдешь другой страны, где бы христианская религия сохранила большее влияние на души людей, чем Америка, и нет большего доказательства её полезности и соответствия природе человека, чем в том, что её влияние сильнее выражено, чем в других наиболее просвещенных и свободных нациях на земле. В Соединенных Штатах влияние религии на законы и на частности общественного мнения невелико, но она направляет поведение общин и, регулируя внутреннюю жизнь, занимаясь воспитанием нравов, регулирует также и государство [5]. Рассматривая протестантское вероучение, можно выделить три основополагающих принципа данной религии. В отличие от католицизма и православия, протестантизм считает, что каждый христианин способен общаться с Богом, отсюда вытекает первый принцип священства всех верующих, благодаря личной вере в Христа и его искупительную жертву. Отсюда второй принцип – спасение личной верой. Третий принцип состоит в том, что авторитет Библии для протестантов выше всех церковных постановлений, протестанты имели право самостоятельно толковать Библию. Благодаря этому принципу протестантизм представляет собой совокупность самостоятельных и разнообразных церквей и других инославных религиозных объединений, которые связаны между собой основными принципами, но различаются неодинаковой их трактовкой. Появление религиозных объединений протестантского толка, с их строгим отбором, жестокой дисциплиной и стремлением к самоуправлению сделало возможным более методичное внедрение протестантской идеи в умы и психологию людей. Утверждение избранности доказывалось специфическим поведением, как правило, это был импульс к профессиональному успеху. Этические нормы поведения внутри инославных религиозных объединений утвердили в общественной практике такие протестантские ценности, как бережливость, трудолюбие, расчетливость, благоговейное отношение к собственности. Уверенность в своей избранности и правоте помогла переселенцам утвердить в жизнь новые законы, способствовавшие развитию капиталистического общества. Именно поэтому, несмотря на постоянное вмешательство метрополии в дела колоний Новой Англии и попытки сохранить феодальные порядки, победу одержала протестант- приниматель мог и даже обязан был соблюдать свои деловые интересы. Более того, религиозная аскеза предоставляла в его распоряжение трезвых, добросовестных, чрезвычайно трудолюбивых рабочих, рассматривавших свою деятельность как угодную Богу цель жизни. Аскеза создавала и спокойную уверенность в том, что неравное распределение земных благ, так же как и предназначение к спасению лишь немногих – дело божественного провидения [3:617]. Аскетическая литература исходит из представления, что добросовестная работа, даже по низкой её оплате, выполняемая теми, кому жизнь не предоставила иных возможностей, является делом, чрезвычайно угодным Богу. Аскеза также объявила «призванием» стремление приобретателя к наживе. Устремленность к тому, чтобы обрести спасение в загробной жизни посредством выполнения своих профессиональных обязанностей в качестве своего призвания, способствовала увеличению производительности труда [3:618]. Так, идея призвания, составляющая основу пуританской этики, служила в качестве субъективной предпосылки развития индивидуалистического и предпринимательского характера. Идея призвания содействовала формированию таких буржуазных черт, как индивидуализм, бережливость, упорный труд и т.д. Постепенно формировался идеал экономического человека, который открыто провозглашал принцип, согласно которому, «жить в обществе – значит участвовать в рыночных отношениях и добиваться материальной выгоды». Такой подход резко контрастировал с традиционным отношением к экономической жизни, которое предписывало взаимность и перераспределение материальных благ в рамках общины. В отличие от прежнего взгляда, рассматривавшего конкуренцию в смысле приобретения одним человеком за счет другого как нарушение традиционной социальной этики, теперь отдельный индивид признавался в качестве самостоятельной экономической единицы, а его подчинение общественным интересам отодвигалось на второй план. Идея моральной автономии экономической жизни четко проявилась в аргументах в защиту свободной торговли как самого эффективного средства служения общественному благу, отождествляемого с экономическим ростом [4:63]. В глазах жителей колоний собственность стала неотчуждаемым естественным правом человека, которой он обязан своим существованием. Потеряв собственность, человек теряет и свободу, и поэтому справедлива лишь та форма власти, которая в наибольшей степени обеспечивает безопасность собственности отдельного индивида. Центральным институтом экономической системы становится рынок, а её главными принципами – индивидуализм, свободная конкуренция и свободное предпринимательство. В трактовке ценностей трудолюбия, бережливости и трезвости ударение было перенесено с религиозных на мирские, и с социальных – на экономические аспекты деятельности человека. Такая экономическая система в процессе 49 Теодицея №2, 2011 мненного примата разума, в приверженности принципам, а не конкретным личностям, доктрине правительства, которое управляет по договору и с согласия, на принципах духовного и морального демократизма. Всё это наряду с поиском спасения души, правды и справедливости и с его подчинением материального начала духовному надолго влилось в русло светского мировоззрения. Реформация упростила, удешевила и демократизировала церковь, поставила внутреннюю личную веру выше внешних проявлений религиозности, придала нормам буржуазной морали божественную санкцию. Очевидна исключительная роль эпохи Реформации в становлении мировой цивилизации и культуры. Не провозглашая никакого социальнополитического идеала; не требуя передела общества в ту или иную сторону; не совершая никаких научных открытий и достижений в художественном творчестве, Реформация изменила сознание человека, открыла перед ним новые духовные горизонты. Человек получил свободу самостоятельно мыслить, освободился от авторитарной опеки папства и церкви, получил высшую для него санкцию – религиозную – на то, что только собственный разум и совесть могут подсказать ему, как следует жить. Реформация способствовала появлению человека буржуазного общества – независимого индивида со свободой нравственного выбора, граничащей со вседозволенностью, самостоятельного и ответственного в своих суждениях и поступках и в то же время обуреваемого невероятной гордыней. В носителях протестантских идей выразился новый тип личности с новой культурой и отношением к миру. Впервые масштабные исследования в определении сущности протестантизма и степени его влияния на социально-политическую сферу проводил немецкий ученый М. Вебер. В начале своей знаменитой книги «Протестантская этика и дух капитализма» М. Вебер приводит сравнительный анализ статистических данных, отражающих распределение протестантов и католиков в различных социальных слоях. На основании данных, собранных в Германии, Австрии и Голландии, он приходит к выводу, что протестанты преобладают среди владельцев капитала, предпринимателей и высших квалифицированных слоев рабочих. Кроме того, совершенно очевидны различия в предпочтении выбора образования. Так, если среди католиков преобладают люди с гуманитарным образованием, то среди протестантов больше людей с техническим образованием. Он объясняет это своеобразным складом психики, складывающимся в процессе начального воспитания в протестантской семье. М. Вебер задается вопросом, с чем связано столь четкое определение социального статуса во взаимосвязи с религией. И, несмотря на то, что действительно существуют объективно-исторические причины преобладания протестантов среди наиболее обеспеченных слоев населения, он все же склоняется ская идея устройства общества и США можно считать страной, построенной руками протестантов и полностью соответствующей духу протестантской этики. Протестантское вероучение сформировало новые религиозно-этические нормы, которые наиболее подходили новой эре капитализма. Учение о предопределении признавало богатство как своего рода признак успеха человека, удостоенного божественной милости. Это учение отвечало требованиям зарождавшейся буржуазии, поскольку занятие предпринимательской деятельностью как бы получало теперь богоугодный статус. Учитывая все сказанное, можно с уверенностью заключить, что протестантизм сыграл определяющую роль в формировании сознания современного западного человека. Строгая дисциплина и специальный отбор способствовали экономическим и социально-политическим успехам. Протестантское учение выступало против стремления к богатству как самоцели. В богатстве как результате профессиональной деятельности протестантские богословы видели Божье благословение. Повсюду, где утверждалось пуританское мироощущение, оно способствовало установлению буржуазного, рационального с экономической точки зрения образа жизни. Поэтому именно протестантизм в большей степени повлиял на развитие хозяйственной и экономической деятельности западных государств. Бурному развитию экономики протестантских стран способствовала сама протестантская идеология, которая освобождала коммерческую деятельность от психологического гнета традиционалистской этики, разрывала оковы, ограничивавшие стремление к наживе, превращая ее не только в законное, но и угодное Богу занятие. Тем самым протестантизм встал у колыбели современного «экономического человека». В обладании милостью Божьей и Божьим благословением предприниматель обязан был соблюдать свои деловые интересы при выполнении профессиональных обязанностей, что значительно способствовало увеличению производительности труда. Так, идея призвания, составляющая основу протестантской этики, служила в качестве субъективной предпосылки развития индивидуалистического и предпринимательского характера. Впоследствии постепенно формировался идеал экономического человека, который открыто провозглашал принцип, согласно которому, жить в обществе – значит участвовать в рыночных отношениях и добиваться материальной выгоды. Теперь отдельный индивид признавался в качестве самостоятельной экономической единицы, а его подчинение общественным интересам отодвигалось на второй план. Идея моральной автономии экономической жизни четко проявилась в аргументах в защиту свободной торговли как самого эффективного средства служения общественному благу, отождествляемого с экономическим ростом. Наследие протестантизма заключалось в уважении к личности и достоинству человека, в признании несо50 Философия, культурология, этнология жение, которое и послужило дальнейшей эволюции протестантизма фактически в капитализм. М. Вебер пишет, что «взаимоотношения Бога и человека были определены предельно жестко – есть избранные и есть неизбранные, изменить ничего нельзя, но можно почувствовать себя избранным. Для этого необходимо, во-первых, тщательно исполнять свой профессиональный долг, а во-вторых, избегать наслаждений – и в совокупности это должно обеспечить рост богатства» [6]. Так появился «веберовский» предприниматель – трудолюбивый, инициативный, скромный в потребностях, любящий деньги ради самих денег. В ходе проведенного анализа М. Вебер приводит основные значимые догматы протестантизма: • Человек изначально грешен; • До начала жизни все предопределено; • Знак о том, спасен ты или нет, можно получить, лишь совершенствуясь в своей профессии; • Послушание властям; • Отрицание превосходства аскетического долга над мирским; • Примирение со своим местом в мире. Материал исследования М. Вебера «Протестантская этика и дух капитализма» в полной мере подтверждает влияние протестантизма на социальнополитическую культуру. Так, например, идея Церкви как сверхъестественного сообщества, члены которого удостоены особой благодати, играет в протестантизме очень незначительную роль. Поэтому для современных протестантов религия является, прежде всего, этическим учением [3:656]. Строгая дисциплина и специальный отбор ознаменовались для протестантизма политическими и экономическими успехами. Повсюду, где утверждалось протестантское мировоззрение, оно способствовало установлению буржуазного, рационального с экономической точки зрения образа жизни. Вследствие этого именно протестантизм в большей степени повлиял на развитие хозяйственной и экономической деятельности западных государств. Бурному развитию экономики протестантских стран способствовала сама протестантская идеология, которая освобождала коммерческую деятельность от психологического гнета традиционалистской этики, разрывала оковы, ограничивавшие стремление к наживе, превращая ее не только в законное, но и угодное Богу занятие. Для того, чтобы обладать милостью Божьей и Божьим благословением, предприниматель обязан был соблюдать свои деловые интересы при выполнении своих профессиональных обязанностей, что значительно способствовало увеличению производительности труда. Так, идея призвания, составляющая основу протестантской этики, служила в качестве субъективной предпосылки развития индивидуалистического и предпринимательского характера. Идея призвания содействовала формированию таких буржуазных черт, как индивидуализм, бережливость, упорный труд и т.д. Впоследствии постепенно фор- к тому, что причину различного поведения следует искать в «устойчивом внутреннем своеобразии», а не только в историко-политическом положении. То есть этим М. Вебер подчеркивает огромное влияние протестантизма на все стороны жизни людей. В своей работе М. Вебер приводит целый ряд цитат Бенджамина Франклина, как известно, ревностного протестанта. В его понимании идеальный человек – «кредитоспособный, добропорядочный, долг которого – рассматривать приумножение своего капитала как самоцель» [6]. На первый взгляд речь идет о чисто эгоистичной, утилитарной модели мира, когда «честность полезна только потому, что дает кредит». Но высшее благо протестантской этики в наживе, при полном отказе от наслаждения. И, таким образом, нажива мыслится как самоцель. М. Вебер разделяет капитализм на «традиционный» и «современный» по способу организации предприятия. В сравнительном анализе он делает радикальное различие между традиционным и современным капитализмом, утверждая, что оно заключается не в технике, а в отношении человека к труду. Сравнительная таблица Традиционный Современный Работает, чтобы жить Живет, чтобы работать Профессия – бремя Профессия – форма существования Простое производство Расширенное производство Не обманешь – не продашь Честность – лучшая гарантия Основной вид Основной вид деятельности – деятельности – торговля производство Идеальный тип протестанта М. Вебер обозначал так: «ему чужды показная роскошь и расточительство, упоение властью, ему присущ аскетический образ жизни, сдержанность и скромность». Богатство дает ему иррациональное ощущение хорошо исполненного долга. Далее М. Вебер, анализируя современное общество, приходит к выводу о том, что капиталистическое хозяйство, согласно протестантской общественной модели, не нуждается в санкции того или иного религиозного учения и видит в любом влиянии церкви на хозяйственную жизнь такую же помеху, как и регламентация экономики со стороны государства. Мировоззрение теперь определяется интересами торговли и социальной политики. Фактически происходит подмена ценностей. Так, например, М. Вебер утверждает, что программа этической реформы никогда не стояла в центре внимания коголибо из реформаторов и явилась лишь следствием религиозных мотивов. Изначально единственной целью протестантских реформаторов было спасение души. Но в самом вероучении было некое иска51 Теодицея №2, 2011 каждую прожитую минуту в жизни. Занятие бизнесом вызвало новую навязчивую идею протестантов – экономию времени. В поэзии и литературе, живописи и скульптуре, на церковных стенах и протестантских кладбищах мы видим культуру, одержимую экономией времени. Разумная организация времени стала лучшим способом добиться благосклонности Бога. Таким образом, распределение времени, правильная организация распорядка дня, демонстрация того, как ты тратишь свое время – вот что важно было для верующего протестанта, а не молитвы и чтение Библии. Став элитным классом предпринимателей, они сформировали экономическую мощь Западной Европы и США. Низкие налоги, свободный рынок и непреклонная вера стали их святынями, а бережливость, усердие и экономия времени основополагающими ценностями. В итоге протестанты стали отступать от своих моральных принципов в угоду торговле. Это разделило верующих и вскрыло противоречия, которые лежали в основе протестантских идей. Со времен открытия Нового Света труд рабов стал неотъемлемой частью местной экономики. Таким образом, протестантская идеология стала поддерживать рабство. В действительности многие протестантские священники сами могли быть рабовладельцами. Протестантские священники использовали Библию, чтобы оправдать рабство. Они указывали на историю из Ветхого Завета, в которой Хам был проклят своим отцом Ноем и обречен на служение своим братьям. Проклятие Хама и было Библейским оправданием рабства. Стремление протестантов к усердию также было одним из оправданий рабскому труду. Если ты был рабом, то аргумент был следующим, ты раб, потому что недостаточно усердно работаешь. И в этом контексте становится понятным, почему люди, принадлежавшие к протестантской церкви, не видели противоречия, чтобы быть примерным христианином и наживаться на труде других людей. Рабство подняло на поверхность глубинные проблемы идеологической платформы Реформации. Если главным было равенство людей, связанных духовными узами, то какая разница, черный ты или белый. Рабство усугубило конфликты основополагающих ценностей протестантизма. Рабство было самым чудовищным искажением идеи Кальвина о Божьем содружестве. Этика и равенство были раздавлены безбожной жаждой наживы. Рабство внесло раскол в ряды протестантов, что и повлекло за собой появление различных иных протестантских деноминаций, таких, например, как методисты, пятидесятники, баптисты, адвентисты седьмого дня и т.д. [7]. Моральные противоречия стали толчком возникновения нового феномена – глобального протестантского сознания. В начале XVII в. миссионерыквакеры боролись за отмену рабства, в XVIII в. на их место пришли методисты; истинной сущностью Библии была не естественная иерархия, а равенство мировался идеал экономического человека, который открыто провозглашал принцип, согласно которому, жить в обществе – значит участвовать в рыночных отношениях и добиваться материальной выгоды. Теперь отдельный индивид признавался в качестве самостоятельной экономической единицы, а его подчинение общественным интересам отодвигалось на второй план. Идея моральной автономии экономической жизни четко проявилась в аргументах в защиту свободной торговли как самого эффективного средства служения общественному благу, отождествляемого с экономическим ростом. Наследие протестантизма заключалось в уважении к личности и достоинству человека, в признании несомненного примата разума, в приверженности принципам, а не конкретным личностям, доктрине правительства, которое управляет по договору и с согласия, на принципах духовного и морального демократизма. Всё это наряду с поиском спасения души, правды и справедливости и с его подчинением материального начала духовному надолго влилось в русло светского мировоззрения. Реформация упростила, удешевила и демократизировала церковь, поставила внутреннюю личную веру выше внешних проявлений религиозности, придала нормам буржуазной морали божественную санкцию. Протестантское учение изменило отношение к деньгам, богатству и даже к самим себе. Протестантизм, основанный на отрицании, воздержании и бережливости, создал культуру потребления, которая завоевала весь мир. Протестантская доктрина заключала в себе множество противоречий. Преследуя цель получения прибыли, протестанты основывались на твердых моральных принципах. Не менее важным, но не столь очевидным наследием стало развитие этического сознания, которое с самого начала основывалось на идеях Реформации. Отношение к работе и процессу зарабатывания денег в Европе до протестантской Реформации было отличным от современного. Если католик зарабатывал деньги, то его долгом было раздать их. Богатство оправдывалось только в том случае, если оно приносило благо обществу. Другими словами, в католицизме богатство нужно было использовать на духовные нужды. К примеру, заказывать заупокойные службы или поддерживать монастыри. В католицизме говорится, что деньги – это зло и что христианину лучше всего удалиться от этого мира и уйти в монастырь. Религиозная революция, начавшаяся в XVI в., перевернула эти представления. Она поставила личное процветание над общественной благотворительностью, доходы семьи – над щедрыми пожертвованиями. В ее основе лежала новая уравнительная теология. Протестантизм не видел разницы между священником и обычным человеком. Это было то, что протестанты называли духовенством всех верующих. Главным в теории накопления доходов было разумное использование времени. Протестанты верили, что им придется отчитываться перед Богом за 52 Философия, культурология, этнология всех людей перед Богом. Получение прибыли приветствовалось, нажива за счет других людей осуждалась. Но на самом деле, согласно сложившимся принципам протестантизма, получение прибыли возможно только за счет других людей. Погоня за прибылью – одно из наследий протестантской революции – имело очень неожиданное последствие, переосмысление ценностей человеческой жизни. Это выражалось в создании социального законодательства, защите прав рабочих и осуществлении социальных реформ. К концу XIX в. капитализм в Западной Европе перестал быть таким жестоким. Протестанты провели социальные реформы, которые впоследствии предрекли появление сознательного капитализма. Западный протестантский мир начал неуверенное движение в сторону социального государства. Появление трудового законодательства и законодательно закрепленных социальных льгот предрекло зарождение нового современного капитализма массового потребления. Эта модель зародилась в Западной Европе и США в начале XX в. и процветает до сих пор, но уже распространенная практически по всему миру. Таким образом, божественное содружество уступило место алчной погони за богатством и комфортом. Эта модель завоевала даже те страны, в которых протестантизм никогда не проповедовался. Эти страны пали под «экономическим вероисповеданием», выросшим из идей протестантских реформаторов. То, что начиналось как борьба за знаки божественной избранности, превратилось в глобальную погоню за прибылью и наслаждением. Культура бизнеса стала беспорядочной. Она потеряла изначальное свое предназначение – служение Богу через труд. Таким образом, две великие традиции, которые можно проследить со времен протестантской революции, по-прежнему борются друг с другом. С одной стороны, мир труда и денег, прибыли и убытка, который был узаконен Жаном Кальвином и из которого родился современный капитализм, а с другой стороны – голос протеста совести и осуждение капитализма, породивший такие организации, как «Greenpeace», который утверждает, что мораль и деньги должны идти рука об руку. Влияние протестантизма на современный мир – общепризнанный факт. Уважение индивидуальности, вера в дискуссию, подтверждение святости личности стали двигателем экономических и социальных изменений за последние пятьсот лет. Но протестантизм выходит за свои религиозные рамки [7]. Так, например, американский ученый Джеймс Курт выделяет шесть стадий «протестантского отклонения» от православного вероучения, которые, в конце концов, привели к появлению современной «западной» политики [8: 228-229]. 1) спасение через благодать (спасение верой без добрых дел явилось оправданием капиталистического строя); 2) благодать подтверждается трудовыми успехами (обусловило развитие капитализма); 3) спасение через труд (уже не упоминается благодать); 4) переход от почитания Троицы к унитаризму; 5) появление «Американского символа веры» – упоминание о Боге исчезает, остается только либерализм, ценности свободного рынка, демократии и прав человека; 6) появление идеи всемирного распространения либерализма – «Американский символ веры» становится мировой религией. Американский социолог У. Херберт определяет «американскую религию» как «секуляризованное пуританство, пуританство без трансенденции, без ощущения греха или осуждения» [9:221]. Если суммировать все это, можно выделить в протестантском типе верования, а значит и всей протестантской цивилизации, такие основные черты: рационализм, индивидуализм, антиклерикализм. Бог находится не в космосе, а в душе верующего. Этот постулат объясняет индивидуализм и атомизацию западного общества. Утверждение того, что Бог находится в душе каждого верующего, в конечном итоге, приводит к отрицанию церкви и церковных таинств и призыванию лишь к внутренней вере. Таким образом, 1) Бог был отделен от материальной Вселенной, а 2) вера была отделена от дел. Первый тезис породил современную науку, ученые стали изучать материю; их труды в конечном итоге породили конфликт между христианским миропониманием и светской наукой. Второй тезис породил «протестантский» капитализм по Веберу, который утверждал, что дела могут быть не очень хорошими с точки зрения морали, но если ты в душе веришь в Бога, то ты все равно спасешься. Таким образом, западное общество вошло в период апостасии, т.е. отпадения от Бога. Это произошло по нескольким причинам: во-первых, отвлечение на первом этапе от Бога и приобщение к материи; во-вторых, упоение успехами в развитии материальных наук; в-третьих, скептицизм, вера в самодостаточность существования независимо от Бога; в-четвертых, вера в то, что если Бог не присутствует в мире, значит он, сотворив мир, исчез (деизм), либо его вообще никогда не было, а материя существовала вечно, вследствие чего материя не создавалась Богом, так как существует вечно и не управляется Богом, потому что управляется точными законами природы. Такое рассуждение помогло избавиться западному обществу от идеи существования Бога. В итоге началось доказательство того, что религия – это суеверие, обскурантизм и Бога нет. Анализ, проведенный Джеймсом Куртом, наглядно показывает, что «традиционные религии» из-за различных причин имеют свойство трансформироваться до неузнаваемости в «гражданские» секулярные религии. Именно те отклонения в протестантизме, которые были описаны выше, предопределили и обусловили трансформацию протестантизма из христианской религии в гражданскую и антихристианскую религию с превалированием либераль53 Теодицея №2, 2011 Неприятие протестантской модели обуславливается историко-культурным, и, что самое важное, мировоззренческим различием двух цивилизаций – западной (протестантской, либеральной) и российской (православной, традиционной). Поэтому нынешнее время диктует необходимость переоценки современной системы ценностей, сложившейся в ходе цивилизационного развития, формирования новых культурных доминант и, следовательно, новых подходов в формировании гражданской культуры, основанных на исторической преемственности и адекватных современным реалиям. ных ценностей. «Именно поэтому другие религии и стоящие за ними общества справедливо воспринимают «вестернизацию», порожденную протестантской идеологией, как фундаментальную и смертельную угрозу для себя» [9: 232]. Курт указывает, что понятия либерализма «кажутся нормальными и очевидными только… людям, которые выросли в культуре, основанной на протестантизме» [9: 236]. Подводя итог, можно без сомнения заключить, что протестантизм сыграл определяющую роль в формировании сознания современного западного человека, а, следовательно, и появлении капитализма и либеральной политической системы, господствующей на Западе. Не провозглашая никакого социальнополитического идеала, не требуя передела общества в ту или иную сторону, не совершая никаких научных открытий и достижений в художественном творчестве, Реформация изменила сознание человека, открыла перед ним новые духовные горизонты. Человек получил свободу мыслить самостоятельно, освободился от авторитарной опеки «папства» и церкви, получил высшую для него санкцию – религиозную, на то, что только собственный разум и совесть могут подсказать ему, как следует жить. Реформация способствовала появлению человека буржуазного общества – независимого индивида со свободой нравственного выбора, самостоятельного и ответственного в своих суждениях и поступках. В носителях протестантских идей выразился новый тип личности с новой культурой и отношением к миру. Необходимо заметить, что проведенное исследование доказывает несостоятельность и даже опасность использования протестантской модели в условиях российского общества. Библиографический список 1. Протестантизм. Отличие христианских конфессий [Электронный ресурс] / http://azbyka.ru/religii/ konfessii/3g25-all.shtml 2. Протестантизм. Отличие христианских конфессий [Электронный ресурс] / http://azbyka.ru/religii/ konfessii/3g25-all.shtml 3. Вебер, М. Избранное: Протестантская этика и дух капитализма [Текст] / М. Вебер. – М.: Российская политическая энциклопедия, 2006. – С. 617, 618, 656. 4. Гаджиев, К.С. Американская нация: национальное самосознание и культура [Текст] / К.С. Гаджиев. – М.: Лабиринт, 1990. – С. 63. 5. Токвиль, А. Демократия в Америке [Электронный ресурс] / А. Токвиль. – http://www.gumer.info/bibliotek_ Buks/Sociolog/tokv/ 6. Вебер М. Протестантизм и капитализм Текст] // Религия и общество. – М., 1996. 7. [Электронный ресурс] / BBC: Протестантская революция / The Protestant Revolution (2006 / 4 фильма). 8. Kurth J. The Protestant deformation and American foreign policy // Orbis.1998. Spring. Vol. P. 228-229/ 9. Turner B.C. Social Coment. P. 221, 232, 236. В.И. Пржиленский (Ставрополь, Россия) ФИЛОСОФСКИЕ ИСТОКИ ИСКУССТВА ПОДОЗРЕНИЯ Филоипонойя (от греч. – искусство подозрения, любовь к подозрению) была одной из отличительных черт философии античности. Уже первые философы «заподозрили», что и вещи не таковы, какими кажутся, и очевидные истины вовсе не так очевидны, и что нравы и обычаи не имеют божественного происхождения. Умение подозревать превратилось в важнейший инструмент философствования. Но затем, по мере распространения среди презентантов философской традиции теоретического и академического стилей интеллектуального поведения, жанр подозрения стал казаться неуместным. И лишь в конце XIX в., происходит второе рождение этого «важнейшего из искусств», лежащего в основе античной любви к мудрости. О филоипонии следует вспоминать всякий раз, когда провозглашение некой мысли или идеи носит характер разоблачения (или представляется таковым). Филоипонойя, или искусство подозревать, восходит к философии Сократа, заявлявшего о том, что простые и всем известные истины не являются таковыми. Учение Платона о пещере, где живут люди, злою волей мироустройства способные созерцать лишь тени, а не сами вещи, дало мощнейший импульс развития филоипонойи. При этом речь не идет о злой воле некоего субъекта, человека или группы лиц. Скорее имеются в виду персонификация особенностей человеческого мышления, изъяны в способе хранения и трансляции знания, особенно той его части жизненно-важных смыслов, которые открываются философам, но не могут быть сохранены без искажений. Ф. Бэкон именно это имел в виду, когда писал об идолах познания, создавая свой вариант филоипонойи. Главным противником филоипонойи высту54
