УДК 93/99:281.9:37.01 ОТ РЕЛИГИОЗНОГО ПЛЮРАЛИЗМА К
реклама
УДК 93/99:281.9:37.01 ОТ РЕЛИГИОЗНОГО ПЛЮРАЛИЗМА К ПРАВОСЛАВИЮ В ОБРЕТЕНИИ НРАВСТВЕННЫХ ОРИЕНТИРОВ В ОБРАЗОВАТЕЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ ПРОВИНЦИЙ ЦЕНТРА РСФСР – РОССИИ: КОНЕЦ 1980-Х – 1990-Е ГГ. О.В. Пигорева В статье рассматриваются происходившие в образовательном пространстве провинциальных регионов центра РСФСР – России в конце 1980-х – 1990-е годы изменения от увлечения различными религиозными течениями и учениями деструктивных сект в школьной практике к использованию нравственных ценностей православия в учебно-воспитательном процессе. Автор опирается на ценностный подход к использованию знаний о религии в системе общего образования. Проанализированы и на конкретных фактических примерах обоснованы условия, определившие обращение провинций центра России к аксиологическим категориям православия как традиционной и наиболее массовой религии жителей в формировании образовательного пространства регионов. Показана роль Русской православной церкви в прекращении пагубного влияния религиозного плюрализма на школу. Ключевые слова: религия, православие, школа, новое образовательное пространство. В условиях глобализации современного мира и разрушения традиционных ценностей все острее понимается необходимость сохранения целостности России как единого государства и одновременно развития национальной, культурной, религиозной идентичности российских территорий и проживающих на них народов. Способствовать сохранению традиционных ценностей призвана система образования, посредством которой государство формирует интеллектуальный, культурный и нравственный уровень подрастающего поколения. Для Центральной России изучение истории и культуры православия, которое является традиционной религией большинства жителей, имеет особую значимость. Исторический опыт провинциальных регионов центра России по обращению к ценностям православной культуры в учебно-воспитательной деятельности общеобразовательных учреждений в конце 1980-х – 1990-е годы представляет интерес для ученых и педагогов-практиков и может способствовать совершенствованию преподавания курсов по истории и культуре религий и использованию аксиологических категорий мировых религий в духовно-нравственном воспитании подрастающего поколения. Изучение обозначенной в статье проблемы основывается на выработанной автором методологии, опирающейся на ценностный подход к использованию знаний о религии в системе общего образования как способа трансляции духовно-нравственных категорий мировых религий, традиционных для жителей тех территорий, где ведется преподавание, и понимании значимости христианства как духовной основы русской нации. Опираясь на Федеральный закон «О свободе совести и религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 г., в преамбуле которого признана особая роль православия в истории России, становлении и развитии ее духовности и культуры при уважении ко всем религиям, составляющим неотъемлемую часть исторического наследия народов России [30], автор обращался к современным научным исследованиям о роли православия в формировании российской цивилизации. Так, М.П. Мчедлов оценивает православие как наиболее многочисленную и прочно укоренившуюся в разных слоях общества конфессию, которую он считает одной из «констант, определяющих цивилизационный облик России» [21]. В.Н. Тростников делает вывод о том, что православная цивилизация обрела свое последнее и окончательное местопребывание в России и выработала особый тип человека, обладающего только ему присущим индивидуальным и общественным мировосприятием и миропониманием, к которому принадлежат не только те, кто сознательно исповедует православие как веру, но и те, кто унаследовал характерные черты этого типа от поколений верующих предков, и считает, что это свойственно большинству русских людей независимо от личной религиозности или безрелигиозности [29, с. 105, 177]. Государствообразующую, этнообразующую и культурообразующую роль православия для России подчеркивала С.Ю. Дивногорцева [14, с. 4]. М.Н. Свистунов не только отмечал значимость православия как неотъемлемого элемента становления и прогресса мощной, самобытной, уникальной и неповторимой российской цивилизации, но отдельно указывал на роль Русской Православной Церкви как субъекта исторического процесса, проявившего способность преображать общественное бытие на основах христианства и определять тем самым все сферы культуры и образа жизни людей [27, с. 159]. О.Н. Смолин полагает, что практически все население Российской империи и СССР, включая представителей иных конфессий и атеистов, в той или иной степени испытывало воздействие православной культуры [28, с. 106]. И.В. Понкин считает важным представителям религиозных и национальных меньшинств знать основы культуры большинства, отмечая при этом, что необходимость знания культуры большинства не дискриминирует национальные и религиозные меньшинства в том случае, если государство создает условия для обеспечения возможности изучения меньшинствами своих культур [25, с. 147-148]. Появление знаний о религии в отечественном образовании стало возможным на рубеже 1980–1990-х годов, после масштабного празднования 1000-летия Крещения Руси, изменения государственно-церковных отношений и отмены атеистического воспитания в школах. В начале 1990-х годов система образования погрузилась в состояние кризиса. Масштабное государственное недофинансирование отрасли, упразднение воспитания и неконтролируемая вариативность в организации работы общеобразовательных учреждений негативно сказались на школьном образовании. Удаление из школьных учебных курсов идеологической основы лишили отечественное образование влияния национально-государственной идеологии. Мировоззренческое многообразие, начавшееся на этапе перехода от СССР к России (сменив ситуацию, когда монопольно господствовал официально заданный тезис о достигнутом морально-политическом единстве советского народа на базе общей для всех единственно верной коммунистической идеологии [26, с. 6]), достигло в середине 1990-х годов своего апогея, ярко и зачастую трагично проявляясь в системе общего образования. Так, в первой половине 1990-х годов в образовательном пространстве провинций центра России соседствовали школы, работающие по оккультной методике (например, Вальдорфские школы во Владимирской, Воронежской и других областях) и православные гимназии; воскресные школы, организованные Русской православной церковью (они начали создаваться в провинциальных областях Центральной России с 1989 года), и школы, открытые пятидесятниками (например, две школы, действовавшие с 1993 года в Ивановской области). Получение религиозными организациями значительной свободы привело к тому, что в стране в первой половине 1990-х годов начали активную деятельность зарубежные религиозные секты, которые внедрялись и в российское образование. Закон РСФСР 1990 года «О свободе вероисповеданий», сыгравший положительную роль в период перестройки, не соответствовал более поздним российским законодательным актам и изменившейся общественно-политической ситуации, а развитие в стране мировоззренческого хаоса и необдуманный, протестный поиск частью российских граждан смысла жизни привели к тому, что огромное количество различных зарубежных миссионеров нашли в России благодарных слушателей. Деятельность деструктивных культов и тоталитарных сект, которые, пользуясь несовершенством российского законодательства, в первой половине 1990-х годов начали работу в школах, была нацелена на вербовку молодежи. Яркой иллюстрацией внедрения в школьное образование сектантов стало введение начиная с 1993–1994 учебного года в государственных и муниципальных общеобразовательных учебных заведениях России курса «Мой мир и я. Путь к единению». Позиционирование новой дисциплины как первого в России курса основ нравственного самоусовершенствования школьников, основанного на этических учениях мировых религий, стало той приманкой, когда под лозунгом плюрализма в условиях отсутствия аксиологической идеи образования в российские школы проникали весьма сомнительные программы. Новый курс по сути представлял изложение сектантской доктрины, формировал «мунистское мировоззрение», в нем допускались грубейшие ошибки по отношению к мировым религиям. В середине 1990-х годов нарастали протесты общественности провинциальных регионов Центральной России в отношении деятельности новых религиозных движений. Отмечался антигосударственный и антигуманный характер их деятельности, разлагающее влияние на национальное и моральное сознание молодежи; высказывались опасения, что со временем при существующем неконтролируемом росте иностранные религиозные организации и созданные ими филиалы могут превратиться в «агентов влияния» внутри России; говорилось, что новые движения, пользуясь отсутствием контроля и свободой в пропаганде своих идей, а также неподготовленностью населения, ведут активную вербовку новых сторонников, особенно среди молодежи. Так, в Курской области опасения вызывала деятельность религиозных течений «Общество сознания Кришны», «Свидетели Иеговы», «Церковь полного Евангелия», подпольно существующие организации харизматического (духовно экзальтированного) и сатанинского направлений, которые возникали, как правило, в результате миссионерства со стороны иностранных религиозных организаций и существовали параллельно с традиционно действующими в регионе конфессиями и деноминациями [7, л. 76]. Жители Ярославской области жаловались в региональные органы законодательной власти на деятельность религиозного объединения «Свидетели Иеговы» в связи с его негативным влиянием на поведение людей [12, л. 8-9]. Развитие в первой половине 1990-х годов в российском обществе религиозного плюрализма не остановило процесса «церковного возрождения», начавшего после масштабной подготовки и празднования 1000-летия Крещения Руси. По данным социологических опросов, в 1993 году верующими себя считали уже 39 % опрошенных (по сравнению с опросом конца 1980-х годов, когда число верующих составляло 10 %) [20, с. 117]. Данные социологического опроса середины 1990-х годов свидетельствовали о наличии 52% верующих россиян [22, с. 4]; по сведениям 2000 года, 60% жителей России верили в Бога [19, с. 539]. Однако, несмотря на рост религиозности, изменился ее характер: православная вера перестала быть основой образа жизни большинства людей и скорее была призвана обеспечить передачу от поколения к поколению нравственных норм и культурных традиций. Изменение характера религиозности и развившийся в российском обществе в первой половине 1990-х годов религиозный плюрализм влекли существенную опасность для образовательного пространства – всеверие. В начале 1990-х годов модными стали учения Рерихов и Блаватской; возвращение к язычеству как «вере предков-славян» рассматривалось как постижение своих истоков; многочисленные модные духовные практики сопровождались чтением православных молитв и т.п. Церковь неоднократно высказывала опасения в распространявшейся «моде на оккультизм, на всякого рода псевдорелигиозный мусор» [18, с. 45]. Опасность также заключалась и в отсутствии у большинства жителей знаний о религии, ее роли в истории и культуре. Несмотря на то что в первой половине 1990-х годов существенно возросло издание просветительской религиозной литературы, проблема получения качественных знаний по истории и культуре православия была весьма актуальной. На фоне увеличения по сравнению с советским периодом издания религиозной литературы огромное распространение получила литература «полуправославного, полупротестантского, а иногда, что вообще недопустимо, полуязыческого, полусектантского содержания» [16, с. 7-8]. Крайне негативно изменение характера религиозности, недостаток знаний о религии, мода на всеверие отражались на школе, которая в первой половине 1990-х годов использовала знания о религии в учебновоспитательной работе. Анализ источников и опыт личного преподавания автора позволяют утверждать, что многие учителя не имели достаточных знаний для освещения данного вопроса в светской школе. В условиях либерализации системы образования и проникновения в страну сектантства, вариативности программ обучения на фоне все возраставшего в обществе интереса к религии значительная часть педагогов, обратившихся в процессе преподавания к нравственным религиозным категориям, проявляла вседозволенность в освещении вопросов религиозной тематики. В школах наблюдались факты того, что история Ветхого Завета комментировалась по Талмуду и кабале; Иисус Христос не назывался Богом, а только Мессией, посланником Бога, посредником между Богом и человеком; говорилось, что в библейских текстах практически нет указаний на существование Троицы и др. [24, с. 43]. В стране в середине 1990-х годов усугублялся духовный кризис. Переход к рынку (как он происходил в постсоветской России) и развивавшийся в молодом демократическом государстве мировоззренческий хаос делали вполне логичным появление и культивирование в обществе примитивных ценностей, развитие массовой культуры, что создавало в провинциальных областях Центральной России губительную для подрастающего поколения социокультурную среду. В этих условиях система образования была неспособна в полной мере противостоять разрушительным процессам в духовной сфере, а господствовавший в обществе идеологический микс и стремительно развивавшиеся качественно новые экономические отношения не позволяли ей ни остаться на прежних идеологических подходах, ни сформировать новые идеалы. Постепенно происходило осознание пагубности удаления мировоззренческой основы из образования [23]. С одной стороны, преодоление идеологического догматизма позволило расширить свободу деятельности школы, с другой – система образования утратила аксиологические ориентиры. Новым явлением образовательного пространства отдельных провинциальных регионов Центральной России стало инициирование перед федеральной властью необходимости разработки идеологической основы образования. Из регионов в столицу шли предложения вернуть идеологию в школьное преподавание. Так, в сентябре 1995 года Губернатор Ярославской области А.И. Лисицын направил письмо Президенту России Б.Н. Ельцину с предложением в основу государственной идеологии положить «российский патриотизм без шовинизма и национализма», ввести в школьную методологию понятия патриотизма, идеологии, государственности, начать изучение в школах «уроков России», разработать систему патриотического, государственного воспитания молодежи [11, л. 11]. В середине 1990-х годов в провинциях Центральной России начали звучать высказывания о необходимости воспитания у школьников национального достоинства, национального самосознания. Практическая деятельность велась через вариативную часть базисного учебного плана, внеклассную работу посредством изучения литературы, музыки, художественного творчества, религии, народных традиций, фольклора, быта, местных народных традиций, истории досоветской России. В провинциальных регионах центра России в середине 1990-х годов шло активное обращение к ценностям православной культуры в учебно-воспитательном процессе. Значительная часть педагогической и родительской общественности считала обращение к традиционным религиозным ценностям едва ли не единственным средством, способным повлиять на сознание подрастающего поколения и остановить процесс разрушения нации, стать неким рычагом-ограничителем тогда, когда молодое российское государство оказалось бессильно противостоять бедности, преступности, насилию. Это было действие общественных сил, которые, не надеясь на власть, работали по собственной инициативе в интересах воспитания школьников. Учителя провинциальных регионов центра России в 1990-е годы вынуждены были вести работу по формированию мировоззрения учащихся в условиях отсутствия аксиологических ориентиров в обществе и воздействия на школьников крайне негативных средств социализации. Как социально активные представители интеллигенции, учителя самостоятельно искали пути формирования у подрастающего поколения моральных качеств, своим добросовестным трудом и активной гражданской позицией способствовали сохранению и развитию отечественного образования. Для многих педагогов городских и сельских поселений центра России, воспитывавшихся в семьях религиозных родителей, общавшихся с носителями православных традиций, имевших некоторый опыт участия в православных религиозных обрядах, церковных праздниках, обращение к ценностям православной культуры в учебно-воспитательной работе было естественным, тем самым они стремились заполнить аксиологический вакуум, который существовал в условиях идеологического хаоса первой половины – середины 1990-х годов. Так, с 1993–1994 учебного года школа № 19 г. Костромы начала работу как школа с углубленным изучением христианской культуры, этики и морали [3, л. 38]. В 15 школах четырех городов Ивановской области были организованы факультативы по православной культуре [15, с. 32]. В школе № 7 г. Орла в середине 1990-х годов преподавался факультатив «Детская Библия», проводились рождественские и пасхальные недели, выставки пасхальных и рождественских сувениров [9, л. 8, 122]. Первой в Белгородской области в 1996 году начала преподавание «Основ православной культуры» гимназия № 3 г. Белгорода; кроме того, работа по духовному воспитанию в гимназии велась посредством интеграции знаний о православной культуре в различные учебные дисциплины. Особого внимания заслуживает организованная на уровне региона практика изучения православной культуры в образовательном пространстве Смоленской области. Факультативный курс «Православная этика и культура» был введен в 1991 году в отдельных школах Смоленской области. Постепенно преподавание в регионе расширялось. В 1996 году в 31 из 35 школ областного центра преподавался курс «Православная этика и культура» [15, с. 32]. Главная цель факультатива – «опираясь на богатейший опыт Русского Православия в деле воспитания подрастающего поколения, формировать у учащихся стремление построить свою жизнь на идеалах разумного, доброго, вечного; развивать культуру умственного труда, культуру поведения и устной речи» [17]. В 1997–1998 учебном году курс «Православная этика и культура» преподавался в 30 школах Смоленска из 40; преподавание вели 50 педагогов, их аудитория составляла около четырех тысяч детей. Были разработаны программы преподавания этого предмета в 5–8 классах. Программы были рассчитаны на 36 часов и состояли из трех разделов: история Ветхого и Нового Заветов, русская история и христианская этика [31, с. 21]. В 1997–1998 учебном году началось преподавание курса «Основы православной культур» в 300 школах Курской области. Во второй половине 1990-х годов менялось понимание значимости гуманитарного образования. Обновление содержания гуманитарного образования было детерминировано, с одной стороны, продолжающимся поиском методологических основ преподавания, с другой – необходимостью разработки региональных программ развития образования. В регионах апробировались различные подходы к определению его содержания. На местах высказывались опасения в связи с уменьшением сведений по отечественной истории, культуре в школьном образовании: «Впрыскивая мелкими и обрывочными частицами кусочки нашей родной истории в мировую, мы сформируем поколение Иванов, не помнящих родства. Это ли не будет моральным уродством, куда мы толкаем целое поколение… Мы теряем культурные ценности, а вместе с этим слабеют наши корни» [8, л. 52, 58]. Так, во Владимирской области при разработке региональной программы развития системы образования на 1996–1998 годы отмечалось, что воспитание духовности и национальной идентичности невозможно, если содержание образования в регионе не будет отражать российскую культуру и опираться на местные традиции народной жизни [2, л. 58]. Влияние духовной жизни региона на образовательное пространство и необходимость пропаганды национального наследия и духовно-нравственных традиций края отмечали в Орловской области [10, л. 1-2]. В Брянской области в современных семьях возрождались традиции празднования Рождества Христова, Масленицы, Пасхи, обряды крещения и венчания, приобщающие поколение к обычаям предков, что, по мнению педагогов, имело большую воспитательную силу [1, л. 85]. Гуманитарное образование расширялось и за счет вариативной части базисного учебного плана. Во второй половине 1990-х годов региональные курсы, как правило, обеспечивались учебно-методической литературой, местные органы власти поддерживали такую работу, а местные органы управления образованием обобщали инновационный материал и предлагали как пример другим образовательным учреждениям. Так, в образовательном пространстве Костромской области творческими коллективами, состоящими из ученых Костромского государственного педагогического университета, методистов областного института усовершенствования учителей, высококвалифицированных педагогов области, разработаны и внедрены в учебный процесс региональные программы по истории Костромского края, географии Костромской области [4, л. 2]; изучался курс «История и культура Костромского края» [12, л. 11]. В курсовую подготовку учителей истории и географии областной институт повышения квалификации работников образования включил темы по истории края, для классных руководителей были разработаны сценарии краеведческих викторин и фольклорных праздников [5, л. 4]. В помощь учителям, занимающимся со школьниками краеведческой работой, лабораторией по проблемам регионального компонента в образовании Костромского областного института усовершенствования учителей были подготовлены методические рекомендации, которые в числе предлагаемых для изучения вопросов включали и сведения по православной культуре (например, «История Феодоровской иконы Божией Матери: история и легенды» и др.) [6, л. 3-5]. В отдельных регионах Центральной России складывалась практика духовно-нравственного воспитания путем организации совместной деятельности органов управления образованием, образовательных учреждений и Русской православной церкви. Так, в середине 1990-х годов соглашения с областными администрациями заключили Владимирская, Воронежская, Рязанская, Ярославская, Орловская, Курская и другие епархии; соглашения между епархией и комитетом по образованию области – в Смоленской области, между областным управлением образования и отделом образования епархии – в Костромской области. На росте доверия населения к Русской православной церкви положительно сказалось расширение ее общественного служения. Повышение религиозности населения, возрождение в провинциях Центральной России православной культуры, активная социальная деятельность Русской православной церкви и рост к ней доверия населения формировали новую общественную роль Церкви как нравственного гаранта, на ее участие в воспитании подрастающего поколения возлагались большие надежды. В первой половине 1990-х годов Московская Патриархия деятельно расширяла сферы взаимодействия с различными государственными структурами. По оценке Председателя Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве России С. Шахрая, к 1995 году уже было поставлено на регулярную основу взаимодействие между государством и Церковью по возрождению традиционной духовной культуры, патриотическому воспитанию, преодолению нравственного кризиса в обществе [32]. В 1994–1997 годах были подписаны соглашения о сотрудничестве Русской православной церкви с Министерством обороны, Министерством внутренних дел, Федеральной пограничной службой, Федеральным агентством правительственной связи и информации, Министерством по делам чрезвычайных ситуаций и др. Русская православная церковь активно включилась в работу по просвещению общества в вопросах истории и культуры православия. Реализовывалось это посредством издания соответствующей литературы, организации православного образования, встреч священнослужителей с населением, проведения методических семинаров для учителей, подготовки научных конференций и др. Итак, в конце 1980-х – 1990-е годы в образовательном пространстве провинциальных регионов центра России произошли кардинальные изменения в осмыслении роли религии в становлении личности и понимании православия как нравственного императива в воспитании подрастающего поколения. Ставшее возможным (в результате изменения государственно-церковных отношений, масштабного празднования 1000-летия Крещения Руси и упразднения атеистического воспитания) на этапе «церковного возрождения» фрагментарное появление знаний о религии в школе в первой половине 1990-х годов сменилось засильем различных религиозных деструктивных и тоталитарных сект, оккультных методик. В провинциальных регионах центра России, осознавая пагубность влияния на подрастающее поколение религиозного плюрализма и отсутствия идеологических основ образования, инициировалось изучение местных историко-культурных традиций, обращение к православию как традиционной и самой массовой религии жителей областей. Процесс понимания аксиологической значимости православия в образовательном пространстве провинций центра РСФСР – России в конце 1980–1990-е годы имел ряд особенностей. Так, государственная политика, допустившая в начале 1990-х годов расцвет в российском обществе религиозного плюрализма и мало контролируемую свободу системы образования, в условиях отсутствия у значительной части населения полноценных знаний о религии способствовала процветанию всеверия, засилью многообразных «духовных практик» и оккультных методик, а мировоззренческий кризис в обществе порождал потребителей новых идей. Кроме того, образовательное пространство провинциальных регионов Центральной России в первой половине 1990х годов испытало негативное влияние зарубежных методик, деятельность различных деструктивных сект («Церковь Объединения» – ее другие названия «Церковь Единства» или последователи Муна; «Общество сознания Кришны»; «Свидетели Иеговы» и др.), которые, пользуясь несовершенством российского законодательства, вели работу по вербовке молодого поколения. Постепенно в областях центра России происходило осознание пагубности увлечения учениями тоталитарных сект. В середине 1990-х годов отмечено нарастание протестов провинциальной общественности в отношении деятельности на территории областей новых религиозных движений. Русская православная церковь активно выступила против деятельности тоталитарных сект в России. Складывающаяся в новой России кризисная ситуация в духовной сфере побудила наиболее активную и неравнодушную часть общественности к поиску «духовно-нравственного иммунитета». В обществе начали звучать высказывания о том, что знание традиционной для регионов Центральной России православной культуры станет средством борьбы с негативным влиянием деструктивных сект на мировоззрение школьников, будет способствовать преодолению духовного кризиса. Во второй половине 1990-х годов в провинциальных регионах центра России (в Смоленской, Курской, Костромской, Орловской, Ивановской и других областях) получало распространение изучение православной культуры, которое не инициировалось на федеральном уровне, а зависело от инициативы учителей, вектора образовательной политики в регионе. Педагоги, понимая невозможность построения обучения без идеологической опоры, обращались к изучению православной культуры в поиске мировоззренческих ориентиров. В середине 1990-х годов расширялось общественное служение Русской православной церкви, заключались соглашения о сотрудничестве с различными министерствами, в числе которых, однако, не было Министерства образования Российской Федерации. На местах (во Владимирской, Воронежской, Курской, Орловской, Рязанской, Ярославской и других областях) развивалась практика подписания совместных соглашений о работе между региональными структурами управления образованием, органами местного самоуправления и Русской православной церковью. Инициатива сотрудничества школ с Русской православной церковью исходила с мест, а не из федерального центра. Сказанное позволяет сделать вывод, что использование исторического опыта православия на русской почве в образовательном пространстве провинций центра России необходимо, а изучение православной культуры может выступать важной составляющей духовно-нравственного воспитания школьников и способствовать изучению отечественной истории и культуры. The article deals took place in the educational space of the provincial center regions of the RSFSR - Russia in the late 1980s – 1990s shift from enthusiasm for the various religious movements and teachings of destructive sects in school practice to use moral values of Orthodoxy in the educational process. The author relies on value-based approach to the use of knowledge about religion in general education. Analyzed and specific examples of actual substantiated conditions underlying the treatment of provinces in central Russia to the axiological categories Orthodoxy as the traditional and the most widespread religion in the formation of the inhabitants of the educational space regions. The role of the Russian Orthodox Church in stopping the harmful effects of religious pluralism in school. Key words: religion, оrthodox, school, new educational space. Список литературы 1. Государственный архив Брянской области. Ф. Р-2832. Оп. 3. Д. 1. 162 л. 2. Государственный архив Владимирской области. Ф. Р-3742. Оп. 2. Д. 3333. 133 л. 3. Государственный архив Костромской области. Ф. Р-2345. Оп. 12. Д. 60. 45 л. 4. Государственный архив Костромской области. Ф. Р-2345. Оп. 12. Д. 248. 10 л. 5. Государственный архив Костромской области. Ф. Р-2398. Оп. 4. Д. 16. 6 л. 6. Государственный архив Костромской области. Ф. Р-2398. Оп. 4. Д. 40. 5 л. 7. Государственный архив Курской области. Ф. Р-3360. Оп. 18. Д. 8. 149 л. 8. Государственный архив Курской области. Ф. Р-4007. Оп. 1. Д. 201. 187 л. 9. Государственный архив Орловской области. Ф. Р-2280. Оп. 4. Д. 59. 126 л. 10. Государственный архив Орловской области. Ф. Р-3686. Оп. 1. Д. 461. 3 л. 11. Государственный архив Российской Федерации. ОАФ 10173. Оп. 2. Д. 1177. 337 л. 12. Государственный архив Российской Федерации. ОАФ 10173. Оп. 2. Д. 1412. 273 л. 13. Государственный архив Ярославской области. Ф. Р-700. Оп. 1. Д. 62б. 162 л. 14. Дивногорцева С.Ю. Духовно-нравственное воспитание в теории и опыте православной педагогической культуры / С.Ю. Дивногорцева. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007. 239 с. 15. Доклад Святейшего Патриарха Алексия II на Архиерейском Соборе // Журнал Московской Патриархии. 1997. № 3. 12-83. 16. Ежегодное епархиальное собрание города Москвы // Журнал Московской Патриархии. 1996. № 2. С. 16-33. 17. Канищева Г.С. Христианская этика в школе: О работе в Смоленской школе № 39 факультатива «Христианская этика» / Г.С. Канищева // Рабочий путь. 1996. 7 июня. 18. Кирилл, митрополит. Через духовное обновление русского народа – к его национальному возрождению / Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл // Журнал Московской Патриархии. 1995. № 1-4. С. 39-48. 19. Миронов В.Б. Народы и личности в истории. Очерки по истории русской и мировой культур: в 3-х т. Т. 3 / М.: Звонница-МГ, 2000. 640 с. 20. Мчедлов М.П.,. Нуруллаев А.А, Филимонов Э.Г. и др. Религия в зеркале общественного мнения / Социс. 1994. № 5. С. 9-13. 21. Мчедлов М.П. Религиозны ли молодые Россияне / Человек. 2005. № 6. С. 111-118. 22. Никандров Н.Д. Рождественским чтениям – 10 лет. Успехи и проблемы / Педагогика. 2002. № 8. С. 3-7. 23. О стратегии развития исторического и мировоззренческого образования в общеобразовательных учреждениях // Вестник образования. 1995. № 3. С. 68-79. 24. Обращение участников V Международных Рождественских образовательных чтений к Верховному Суду, Конституционному Суду и Палатам Федерального Собрания Российской Федерации // Журнал Московской Патриархии. 1997. № 1. С. 43-44. 25. Понкин И.В. Современное светское государство: конституционно-правовое исследование: дис. … д-ра юр. наук / И.В. Понкин. М., 2004. 362 с. 26. Проблемы идентичности в трансформирующемся российском обществе и школа / под ред. М.Н. Кузьмина. М.: ИНПО, 2008. С. 6. 176 с. 27. Свистунов М.Н. Российская цивилизация и Православие: диалектика их взаимоотношений и перспективы развития / Белгород: ИПЦ «Политерра», 2005. 316 с. 28. Смолин О.Н. Социально-философские аспекты государственной образовательной политики в условиях радикальной трансформации российского общества: дис. … д-ра филос. наук в форме науч. докл. М., 2001. 182 с. 29. Тростников В.Н. Православная цивилизация (исторические корни и отличительные черты) М.: Изд. дом Никиты Михалкова «Сибирский цирюльник», 2004. 272 с. 30. Федеральный закон «О свободе совести и религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 года № 125-ФЗ (принят Государственной Думой 19.09.1997, одобрен Советом Федерации 24.09.1997) // Российская газета. 1997. 1 октября. 31. Худовеков С. «Свет Христов просвещает всех». Православная этика и культура в общеобразовательной школе / С. Худовеков // Журнал Московской Патриархии. 1997. № 6. С. 19-23. 32. Шахрай С. Государство и церковь – шаги навстречу / Журнал Московской Патриархии. 1995. № 5. С. 34-35. Об авторе Пигорева О.В – Курская государственная сельскохозяйственная академия имени профессора И.И. Иванова, [email protected]
