Илья ЦАРЁВ. Мысли о... Рассказы

Илья ЦАРЁВ
МЫСЛИ О...
ПРОЗА
Рассказы
144
НЕ ИГРАЛ
Наверное, каждому человеку хочется помнить только хорошие
и радостные моменты своей жизни. Вот и дед Николай прекрасно
помнил много хорошего. Как он, 20-летний парень, радовался победе над фашистской Германией: с каким трепетом он возвращался
домой и как тепло обнимала его мама.
Но вместе с тем память постоянно воспроизводила то, что он
уже пережил, и то, что хотел бы забыть. Как на глазах убили его друга, как люди падали под пулемётной очередью, как взрывом гранаты отрывало конечности, и сколько всего, чего бы он хотел не знать
никогда.
Он каждый день думал о том, чем бы он занимался, если бы не
война…
После войны Коля вернулся в свой город. И всё, чего ему хотелось, так это забыть то, что он видел на фронте. К счастью, он встретил свою любовь, с которой прожил много лет, но ни разу не говорил
с ней о войне. Как не рассказывал и своим детям, сыну и дочке. И уж
тем более не рассказывал об этом внукам и внучкам. Именно семья
и помогала ему забыться. Он не читал книг о войне, не смотрел военные фильмы и не ходил на парады. Он пытался всячески огородить
себя от того, что могло бы ему напомнить о том страшном времени.
И ему это удавалось. Он много работал, всё свободное время уделял семье. После смерти жены стало сложнее. Но дети не позволяли
деду расслабляться. Да и внуки с внучками скучать не давали.
Особую радость ему приносил его самый младший внук, шестилетний Ваня. Видно было, что и тот всегда с большой охотой ходил к
деду. Он постоянно придумывал игры, где они с дедом то бегали, то
прятались, то что-нибудь собирали.
Однажды Ваня пришел к деду с какой-то новой игрушкой.
— Сынок, это что у тебя за доска в руках? — поинтересовался дед.
— Какая доска, дед? Это ж планшет!
— Чего это? А это зачем надо-то?
— В игры играть. Вот, смотри, дед, игра какая. Стрелялка. Играть можно
хоть за снайпера, хоть за сапёра. Главное — убить побольше врагов, тогда и
победишь. Играл, дед, в такую?
— Нет, сынок, не играл.
И слеза медленно покатилась по морщинистой щеке деда…
СЛУХИ (КИСЛОРОД)
В народе слух прошёл, что якобы с Нового года кислород продаваться будет. Откуда такие слухи берутся?
Сидела бабушка да, как всегда, «телевизир» смотрела, а там новости:
«Воздух загрязняется, кислорода всё меньше становится, а леса вырубают,
людей уже семь миллиардов. На всех не хватит!»
Вот бабуля-то и распереживалась: «Да как же это? Так ведь и на мой век не
хватит! Надо набрать себе, пока бесплатно, а то потом не будет».
И пошла к себе в подвал да набрала там аж целых двадцать трехлитровых
банок, да ещё десять пятилитровых бутылок.
На улицу ночью кралась: народу меньше, а, соответственно, кислорода
больше. И давай собирать, да всё повыше прыгала, там кислород чище. Хорошо, на первом этаже живет, а то б намучилась ещё и по этажам бегать. Набрала
за ночь. Решила дома хранить — вдруг сарай обворуют?! Но чтоб под ногами
не мешалось, распихала по квартире, где под стол, где за шкаф. На кухне больше всего получилось. Успокоилась.
С утра соседка заглянула:
— Семённа! Это ты чего ночью творила? Скакала по двору как оглашенная!
Неудобно стало бабуле, вот и рассказала соседке:
— Да вчерась по телевизиру сказали, что кислороду меньше стало, я вот и
набрала, пока никто не видел.
Соседка рассмеялась.
— Ха-ха, вот ты дура! Как же он закончится, а? Ой, насмешила, — упрекнула её соседка и пошла домой.
Но ночью, на всякий случай, тоже бутылки кислородом заполнила. Посидела да подумала: «Что ж я за человек такой? Сына-то предупредить надобно!»
Хорошо время удобное, два часа ночи, — значит, дома.
— Алё, — ответил заспанный голос сына.
— Сынок! Беги скорей на улицу да набери кислорода себе!
— Да ты что, мама? Из ума, что ли, выжила?
— Выжила не выжила, а люди-то говорят, что закончится скоро и потом
только продавать будут.
— Да ну тебя! Дай поспать, — и трубку положил.
145
А сам вертелся, заснуть не получалось. Да и мама воспитала хорошо, маму
ведь слушаться надо. Раз уж не спится, решил тоже набрать. Собрал пустую
тару да пошёл набирать.
А тут сосед на балкон вышел покурить. Стал смотреть, как взрослый мужик
туда-сюда с бутылками бегает. Интересно.
— Ты что делаешь? — спросил его.
— Кто? Я?
— Ну а кто же?!
— А-а-а, это ты, дядь Вась, давай зайду расскажу.
Поднялся к дяде Васе да рассказал, что матушка поведала. Дядя Вася посмеялся и выписал подзатыльник: «Иди спи, выдумщик!»
А сам насторожился. Да тоже набрал. Много набрал. А живет один, одному
много. Вспомнил про одноклассницу.
— Алё! Семённа! Тебе кислорода не надо?
«О, уже продают», — подумала бабушка.
— Нет, спасибо, Вась, у меня есть. А ты почём продаёшь?
«Ух ты! Его уж продают. Тогда надо не продешевить», — решил дядя Вася.
— Сто рублей за пять литров. А ты?
— И я так же. Спасибо, Вася, за предложение, спокойной ночи, — и трубку
бросила.
А сама подумала: «Я дороже продавать буду». И наклеила себе на окно бумажку с надписью: «Кислород, 5 литров — 200 рублей».
И завертелось. Люди как с ума посходили. Кто сам набирать стал, а кому лень,
те покупать стали. Да так бы и продолжалось, если б по «телевизиру» не сказали,
что лесов по сравнению с прошлым годом больше стало, а значит, и кислорода.
МЫСЛИ О…
Хочется с кем-то поделиться, рассказать о себе, поговорить об общих интересах. Только как? Писать я не умею, а большинство тех, кто меня окружает, мало
понимают, что я хочу сказать. Вот и остаюсь я наедине со своими мыслями. Я
встречал, конечно, с кем можно поговорить, но это было крайне редко и мимолетно. Да и успевал я сказать только «привет» или «как дела», и в ответ то же самое.
Часто думаю, если бы меня понимали, как я хочу, что бы я о себе говорил?
Родился я, не помню, конечно, как, и вообще смутно помню свои младшенькие
годы. Да и кто помнит? Стал постарше, помню, как по картошке бегал. Её собирали,
а потом сортировали на мелкую, среднюю, крупную и порезанную. Вот я по ней и
бегал, разрешали, пока маленький был. Но не про картошку же мне рассказывать.
Дома у меня уютно. Я несколько раз переезжал, но мне везде нравилось.
Не думаю, что я как-то отличался от всех. Распорядок дня у меня обычный:
ночью сплю, днём ем. Как и у большинства людей, не правда ли? В жизни мало
чего я повидал, поэтому и сложно что-то особенное о себе рассказать. А так
хочется, чтобы меня запомнили! А кому не хочется?
146
Сейчас я уже старый и вряд ли смогу чем-то отметиться, да и говорить уже
не так сильно хочется. Болею потому что. Я не один раз болел, но сейчас уже
серьезнее. Или это просто старость?
Но вы не подумайте, что я жалуюсь, мне жаловаться не на что, я прожил пусть
и не самую интересную жизнь, но, мне кажется, я был полезен обществу. Меня
ругали и хвалили, но работу свою я старался выполнять добросовестно. А если я
был полезен, значит, я не зря прожил свою жизнь и, может, меня будут помнить?
Хотя я всего лишь собака...
ЧЕГО?!
Коля вбежал в кафе. Он явно был взволнован. Окинув взглядом помещение, нашёл своего друга Витю и подошёл к нему.
— Ты чего опаздываешь? — спросил Виктор.
— Погоди, сейчас расскажу, — быстро ответил ему Коля.
Подошла официантка, улыбаясь, спросила:
— Ну, козлы, чем давиться будете?
— Мне булочку с изюмом и кофе.
Коля удивленно посмотрел на своего друга. Виктор сидел совершенно
спокойно, как будто к нему так каждый день обращались.
— А ты что молчишь? — обратилась официантка к Коле.
— Э-э-э… Мне то же самое.
Официантка ушла.
— Ты слышал, как она к нам обратилась? — спросил Коля.
— Как? Стандартно, улыбаясь: «Добрый день, что будете заказывать?»
— А «козлы» и «давитесь»?
— Какие козлы? Что с тобой?
Коля окинул взглядом кафе и шёпотом начал:
— Об этом я и хотел поговорить. Со мной что-то непонятное происходит,
— Коля выдержал паузу. — Я слышу правду!
— Какую ещё правду? — Виктор не понимал своего друга.
— Ну, может, и не правду, а, наверное, то, что человек хочет сказать, но из
вежливости или воспитанности не говорит. Причём слышу я почему-то исключительно негативное. И вот ещё какая странность, как только я задаю вопрос:
«Чего?!», то слышу именно то, что человек сказал. Сейчас пример приведу,
чтоб понятнее было. Ходил я вчера к одной девушке на день рождения. Прямо
с порога подарил ей книгу, а она мне: «Вот ты олень! Кто сейчас книжки читает?
Мне, что, время своё тратить на это? Да я лучше сериал посмотрю или передачу какую. Ну, удружил, удружил. Вот так подарок!» Я опешил, говорю: «Чего?»,
а она мне: «Ой, спасибо, как неожиданно, книга сейчас такой редкий подарок,
обязательно прочту». Или вот ещё пример. Иду я по улице, в руках у меня папка
с бумагами. Тут вдруг налетает на меня мужик и начинает орать: «Дороги, что
ли, мало? Куда прёшь? Глаза-то разуй!» Я думаю: вот наглый, он в меня врезал-
147
ся, а виноват я. Так я ему: «Чего?!», а он: «Ну что же вы под ноги не смотрите,
осторожнее надо быть, давайте я вам бумаги помогу подобрать». Представляешь, что? И сейчас официантка к нам подошла, нагрубила, а тебе «добрый
вечер» услышалось, она-то за целый день вежливости небось устает говорить,
вот и подумала про нас плохо. Но услышал это почему-то только я.
— Да ты больной! Из ума, что ли, выжил? Ты что тут несешь? Что за бред?
Ты пьяный? Иди проспись!
— Чего?!
— Да, друг... Первый раз с таким сталкиваюсь. Удивительное дело. Чтоб
вот так было. Знаешь, мне на работу уже пора, ты иди, наверное, поспи, а завтра мы с тобой ещё поговорим.
Виктор ушёл, а Коля остался сидеть за столиком. Подошла официантка,
принесла заказ:
— Ваш заказ. А за барана вы заплатите?
— За кого?!
— За своего друга вы платить будете?
— Да-да, я заплачу.
Поев, Коля в задумчивости вышел на улицу. А официантка, убирая со стола, подумала: «Вот осёл, даже чаевые не оставил».
ОБРЫВ
Шаг до обрыва. Ещё шаг, и человек может упасть. Но пока он стоит и смотрит на уходящий закат. Только мысли его не о том.
Каждый когда-нибудь оказывается на краю обрыва. Выбор есть: упасть,
стоять или уйти. Ветер дует сильнее, заставляет быстрее принять решение. А
человек всё стоит, только более напряжён.
«Как я смог сюда дойти? Где же я свернул не там? И почему выбор так категоричен? Неужели падения избежать нельзя? Если прыгну — разобьюсь. Может,
разбежаться, чтобы наверняка? И в свободный полёт. Недолгий, правда...»
Человек стал медленно отступать от обрыва. То ли хотел разбежаться, то
ли уйти. Он и сам, наверно, не знал. Он остановился.
«Ну, хуже уже не будет».
Разбег. Прыжок. И вот оно — просветление. За несколько секунд он сразу
увидел иные решения проблемы. Только вот поздно уже было. Он уже летел…
РАНЬШЕ БЛИЖЕ
Говорят, люди раньше ближе были. И не только потому, что в маленьких
комнатушках жили по 4 — 5 человек, да ещё и на общей кухне. Хотя и поэтому,
конечно, тоже.
В прежние времена с женой ругаешься, а весь дом слушает, а потом все
советы дают, как помириться. Или чихнешь, а с верхнего этажа тебе «будь здоров» кричат. А сейчас не то время, да.
148
Соседи ругаются, жена не может машинку стиральную включить, муж говорит, что обезьяны в цирке не то могут, а она не может. Обидно как-то. За обезьяну. Так ведь ругающимся не скажешь, самого в цирк отправят, а то и куда
дальше.
Раньше появился телевизор у кого-то, так к нему все вечером на сеанс ходят
и смотрят одну передачу аль кино. А щас? Каждый включает, что хочет, на полную
катушку, вот и слушаешь, как какой-нибудь бандит банк грабит, а ему говорят:
мол, удар, гол, и покупайте наш шампунь, а лечиться нужно огурцами.
А если музыку послушать хочешь, включишь негромко, ну чтоб для себя,
так кто-то же включит, чтоб весь дом слушал. А может, я такую не люблю?! И
прибавишь звук, а потом и все прибавят, вот хотел послушать песню, а слушаешь шум, как на стройке.
Или ремонт кто начинает делать: давай сверлить да по батареям бацать,
что аж прям целый оркестр получается. Раньше зайдешь и узнаешь, по какому поводу ремонт, может, и поможешь. А щас придешь сказать, так тебе: мол,
сами виноваты, надо было заранее тазы ставить.
И с готовкой щас по-другому. Идёшь по коридору, чувствуешь: воняет на
весь этаж, а непонятно, у кого, а так бы зашел, спросил бы, что за отраву варят.
А раньше на общей-то кухне подошёл да сам посмотрел, да и попробовал, пока
никто не видит. Так каждый придет, пробу снимет, и нет уже каши. И не ругались
особо. А чего ругаться? За кашей следить надо, вот и последили, потом спасибо скажут. А ежели кто возмущаться станет, что, мол, его кашу съели, так ему
картошку припомнят, которую он у соседа съел.
Вот и не ругались, потому, наверно, и ближе были.
149