Когда отец – одиночка


Когда отец – одиночка
Екатерина Дуплякова
Фото: Екатерина Дуплякова / "Газета Кемерова"
"Папа может, папа может все, что угодно" – твердят слова всем известной детской песни.
Одного только, по мнению автора, не может папа – быть мамой. Справедливо, но не всегда
жизненно. Отец-одиночка из Ижморского района Дмитрий Усольцев рассказал "Газете
Кемерова", как стряпает для дочки песочное печенье и блинчики, покупает ей платья и
почему до сих пор не смог научиться заплетать косички.
Встречая меня, Дмитрий одет по-рабочему: дел много. Буквально на днях ему с дочкой
Алиной предстоит переехать в новый дом. Перевезти надо не только все вещи, но и рабочее
место. Вот уже четыре года Дмитрий занимается резьбой по дереву, и "кабинетом" ему
служит пристройка к дому, которую он также сделал своими руками.
Переезду голубоглазая девочка Алина, похожая на отца, рада, ведь в новом доме у нее будет
своя комната. В апреле ей исполнится девять лет. Восемь из них ребенок живет без мамы:
Юлию Усольцеву лишили родительских прав.
Со своей будущей женой Дмитрий познакомился в 2004 году. Девушка приехала в село
Березовку Ижморского района из другого села – Берикуль. Устроилась на местную
свиноферму, где тогда работал и Дмитрий. Молодые люди решили жить вместе, и вскоре
Юлия забеременела. После чего ее планы резко изменились. "Ей нужна была свобода, –
рассказывает Дмитрий Усольцев. – И она уехала к сестре в село Дзержинск Красноярского
края".
Поняв, что сестре она не нужна, 19-летняя Юлия вернулась к Дмитрию. Родила. Они
расписались. Однако с мужем девушка жила недолго: когда дочке исполнилось два месяца,
снова уехала в Дзержинск. Восемь месяцев вместе с ребенком скиталась по дворам,
оставляла его практически у чужих людей. Закончилось все тем, что мать избила
десятимесячного ребенка. С побоями девочка провела в больнице почти полгода. "У нее даже
шрам на лице остался: чем взрослее становится, тем больше заметно это пятно", –
говорит Дмитрий.
Из больницы отец привез ребенка к себе. Тогда в органах опеки ему сказали: "Откажись.
Зачем тебе, молодому, эта обуза? Ведь с ней никто за тебя замуж не пойдет!" Не пойдет,
так не пойдет, буду жить ради ребенка, решил Дмитрий и никого не стал слушать. "Работники
органов опеки Дзержинска даже звонили ижморским коллегам, чтоб те лишили меня
родительских прав. А за что? Или с родителем ребенок воспитывается, или в детском
доме…" – досадует отец. Свое право воспитывать дочь Дмитрий отстоял.
Когда Алину выписали из больницы, ей был уже год и три месяца, она начинала ходить и
разговаривать. Конечно, один с воспитанием маленького ребенка Дмитрий бы не справился:
помогали бабушка и тетя Алины.
С родной матерью девочка не общается. Почему мама живет отдельно, отец рассказал дочке,
когда та немного подросла. "Сказал, как есть. И что избила, и что бросила", – говорит
мужчина. Прошлой весной Юлия случайно встретилась с дочкой. Но Алина не узнала мать и
спряталась за папой, когда та попыталась ее обнять. Впрочем, в свое время (в 2010 году)
Дмитрий даже пытался наладить отношения с бывшей женой: думал, что исправилась, и
принял назад. Вторая попытка счастливой семейной жизни длилась не дольше первой: один
месяц. Мужчина узнал, что Юлия использует его, чтобы восстановить родительские права на
Алину (вместе им нужно было прожить год) и забрать дочку. Терпеть это Дмитрий не стал:
нанял машину и бывшую жену вместе со вторым ребенком, которого она родила вне брака от
другого, отправил в родное село.
Про первую дочку Юлия не вспоминает даже в дни рождения. Иногда только звонит Дмитрию
и требует, чтобы он отказался от алиментов: мать должна Алине уже больше 300 тысяч. Она
не работает и, как только одному ребенку исполняется 1,5 года, снова уходит в декрет.
Сейчас, помимо Алины, у Юлии Усольцевой двое детей. "Плодит, а сама не думает, как их
растить. Говорят, она по дворам ходит, побирается, просит на хлеб для ребятишек. При
этом мне она угрожает, что заберет дочку, если не откажусь от алиментов. Я даже
учителей предупредил, чтобы ни с кем не отпускали ребенка из школы. А то у нее
намерения могут быть всякие", – говорит Дмитрий Усольцев о бывшей жене.
Понимая, что подрастающему ребенку, тем более девочке, нужна женщина, которая бы
смогла заменить мать, мужчина пробовал завести новые отношения. Две попытки
закончились неудачей. Первая женщина, с которой Дмитрий сошелся, как выяснилось,
любила выпить. Сам отец-одиночка с тех пор, как в его доме появилась Алина, не пьет даже
пиво. Вторая сожительница Дмитрия оказалась для его ребенка плохой матерью. "Не
взлюбила она Алинку, а когда я был на работе, даже издевалась над ней, не кормила. Свою
дочку накормит, а моя голодная сидит, пока не приду. Я об этом, конечно, не сразу
узнал…", – вздыхает мужчина. Вот уже три года Дмитрий живет один, найти новую спутницу
ему пока не удалось. Алина же не против, если папа женится еще раз. Главное, чтобы мачеха
ее не обижала.
Алина растет общительным и доброжелательным ребенком. Но из класса, по признанию
девочки, практически никто с ней не играет. "Все потому, что одна девочка, ее тоже зовут
Алина, подговаривает остальных, чтобы они со мной не играли, – делится Алина
Усольцева своими детскими переживаниями. – Сама же дружит со мной только тогда,
когда у меня есть новые игрушки". Поэтому дружить Алина предпочитает в основном с
деревенскими девчонками и мальчишками. Любит рисовать. ИЗО, труд и физкультура –
любимые школьные предметы. Еще интересуется русским языком и не особо любит и с
трудом понимает английский. Информатика пока тоже хромает, но Дмитрий верит: научится.
Год назад он купил дочке компьютер, а недавно – цифровой фотоаппарат. Мечта Дмитрия,
чтобы дочь после окончания школы поступила в институт. Но пока трудно сказать, кем
вырастет девочка. Ее интересы переменчивы. Сейчас она мечтает стать продавцом
косметики, а до этого думала пойти по стопам отца – вырезать из дерева.
Этому хобби Дмитрия четыре года. Началось все с обыкновенной скалки. Нужный в быту
предмет мужчина выстрогал ножом. Потом попробовал сделать табуретку – получилось. На
это ушло четыре дня. Понял, что может "лепить" из дерева, купил подержанный станок. Потом
зарегистрировался как индивидуальный предприниматель: хобби стало источником дохода.
Правда, не все заказчики оказывались добросовестными. "Как-то был у меня заказ тысяч на
восемь, – рассказывает Дмитрий. – Сделал. Стал звонить, а телефоны отключены.
Пришлось все себе оставить". В прошлом году налог для ИП повысился, и держать свое
дело Дмитрию стало невыгодно. Сейчас вырезает только для знакомых – табуретки, столики,
этажерки, подставки под цветы и многое другое. При этом деревянными поделками Дмитрий
не ограничивается: недавно для сестры заново обшил мягкую мебель.
Своим папой Алина гордится, ведь он умеет практически все. "Я люблю блинчики, которые
папа печет, а еще у него печенье вкусное получается. И оладьи", – рассказывает девочка.
Только вот косички Алине до сих пор заплетает либо тетя, либо двоюродная сестра:
справляться с девчачьими волосами Дмитрий так и не научился. А вот платья для дочки
зачастую приходилось выбирать самому. "С мальчишкой, наверное, было бы проще, –
рассуждает мужчина. – Купил рубашку да брюки или джинсы, и делов". Сейчас своим
гардеробом Алина в основном занимается сама – отец покупает все, что нравится дочке.
Многие предупреждают: разбалуешь. На это Дмитрий отвечает: "Ну, разбалую и разбалую,
мой же ребенок".
Ссылка на опубликованный материал: http://gazeta.a42.ru/lenta/show/kogda-otets-odinochka.html

Шоколад или жизнь
Екатерина Дуплякова
Фото: Кирилл Кухмарь / "Газета Кемерова"
Коллекция шоколадных оберток досталась кемеровчанке Елене Логачевой в 1980 году, а
первый фантик в нее вложила ее мама Эмма Яковлевна еще в 1946-ом. Семилетней
девочкой Эмма попала в больницу, куда мама принесла девочке шоколад. Фантик от
дефицитного лакомства стал первым в семейной коллекции, которая сейчас насчитывает
свыше 10 тысяч экземпляров.
Тридцать лет и три года
В советское время коллекционирование считалось одним из самых модных увлечений.
Вечерами люди встречались, обменивались марками, чтобы потом бережно наклеить новые
экземпляры в свои альбомы. В 40-е годы, когда мама Елены начала собирать фантики,
конфеты были дефицитным товаром. Обертки от шоколадок старались не выбрасывать, а
складывали в коробки или тетради. То же самое было с монетами, конвертами, открытками.
Сейчас мода на коллекционирование прошла, но увлеченные люди остались.
"Рассказывать, как люди становятся коллекционерами – неинтересно, – говорит Елена
Логачева. – В детстве многие собирают фантики, марки, монетки. Но со временем их
увлечение проходит или меняется, мое осталось со мной и превратилось в дело всей
жизни. Коллекцию фантиков я собираю тридцать лет и три года".
Так сложилось, что супруг Елены – Петр Мальгота – тоже коллекционер. Причем настоящий:
все его коллекции конвертов, китайских монет, карманных календарей, фотоаппаратов
расписаны и каталогизированы. Сейчас такое встретишь нечасто. Большинство людей
поступает со своими коллекциями просто: собирает и разделяет их по какому-либо признаку –
формату или темам. Ведь учет собранных предметов отнимает много времени, и тут уже
приходится выбирать: либо считать, либо жить.
Свои "богачества" (выражение Елены Логачевой – прим. "Газеты Кемерова") Елена и Петр
прятать не привыкли. Наоборот, они всячески стараются привлечь к делу
коллекционирования как можно больше людей. По мнению Елены, это лучший способ
познания мира и изучения истории. При этом судить об ушедших эпохах приходится не по
словам из книг, которые легко переврать, а по подлинным предметам.
Привезенная в Кемеровский музей изобразительных искусств выставка московского "Музея
Шоколада и Какао" стала хорошим поводом для Елены показать землякам собственную
коллекцию фантиков. Раньше эту идею осуществить не удавалось, зато другие коллекции
Елены Логачевой и Петра Мальготы неоднократно презентовались в Кемерове, Белове и
Тайге.
Пробки и открытки – лучший подарок
Шоколад для Елены Логачевой – один из любимейших продуктов наряду с черным хлебом,
кофе и сыром. Приезжая в другой город, она первым делом заходит в магазин узнать
ассортимент любимого лакомства. И иногда с ней здесь случаются целые истории.
Так, в начале 2000-х Елена Логачева оказалась в городе Выборг Ленинградской области, где,
конечно, заглянула в местные кондитерские. По словам собеседницы, тогда у нее просто
голова закружилась от разнообразия шоколада на полках городских магазинов. Поскольку в
Кузбассе продукция ленинградской кондитерской фабрики имени Крупской представлена не
была, Елена значительно пополнила свою коллекцию фантиков, съев не менее двух
килограммов шоколада.
За годы собирательства Елена попробовала громадное количество кондитерских изделий, и
шоколад ей при этом совершенно не надоел. Среди любимых вкусов Елена называет
московскую "Экспедицию" – "Шоколад для настоящих мужчин" с кедровыми орехами. Но
сейчас этот шоколад исчез с магазинных полок. Нравится Елене продукция швейцарских и
белорусских фабрик, прекрасным считает шоколад украинской кондитерской корпорации
Roshen. Последнему, к слову, в 2013 году Россия объявила "войну", запретив его ввоз на
свою территорию. "Когда появляется запрет на ввоз какой-либо продукции,
нам (коллекционерам – прим. "Газеты Кемерова") это крайне не нравится, так как
затрудняет пополнение коллекций", – поясняет Елена Логачева.
Друзья и знакомые увлечению Елены рады: они всегда знают, какой подарок ей преподнести.
"Коллекционеры – приятные люди в том смысле, что им очень легко выбирать подарки, –
улыбается собеседница. – Принес им кучу фантиков, открыток, монеток, пробок, они рады
и благодарны тебе".
Кроме подаренных, купленных и съеденных семьей коллекционера шоколадок, есть третий
способ пополнения коллекции – приобретение оберток на интернет-аукционах. По признанию
Елены, среди фантиков нет таких, за которые она могла бы отдать большую сумму денег.
Предложения поступают, но цены кусаются. Зато за редкую открытку, к примеру, 20-30-х
годов прошлого века коллекционер может заплатить до тысячи рублей. При этом Елена
никогда не преследовала цели собрать фантики всех шоколадок мира. И сейчас ее внимание
сосредоточено на продукции только отечественного производства.
Как у любого коллекционера, у Логачевой накопился огромный обменный фонд. Однако в
Кузбассе им поделиться не с кем. Елена говорит, что в Березовском и Тайге живут коллеги по
такому виду собирательства, но судьба их коллекций неизвестна.
Вне общества потребления
Жизнь коллекционера осложнена тем, что в его доме практически нет свободного места:
везде стоят коробки, ящички. Но этот образ жизни – собственный выбор или даже внутренняя
потребность.
"Мы, конечно, имеем высшее образование, – говорит Елена Логачева. – У меня медицинское,
у Петра Андреевича – историческое. Но сейчас мы только тем и занимаемся, что
коллекционируем".
Постепенно увлечение стало для семьи Логачевых-Мальгота основным источником дохода.
Елена и Петр живут продажами книг и вещей из обменных фондов. Их семейный бюджет не
похож на бюджет других людей. На деньги от продаж они пополняют свои коллекции. "Мы
потеряны для общества потребления, – замечает Елена, – в нашем доме нет телевизора,
нет супермодных пароварок и кулеров. При этом у нас нормальные телефоны, компьютер,
интернет, но ничего лишнего. А вот для продавцов предметов коллекционирования мы –
заманчивые потребители".
Ссылка на опубликованный материал: http://gazeta.a42.ru/lenta/show/shokolad-ili-zhizn.html