Наш Паустовский

Мозаика
НАШ
ПАУСТОВСНИЙ
Давно это было — еще в тридцатые годы, — когда К. Паустовский написал для
своей поиетине лучезарной книги «Летние дни» маленькое скромное предисловие.
Вот несколько строк из него: «Я н Рувим, описанный в этой книге, мы оба гордимся
тем, что принадлежим к великому и беззаботному племени рыболовов. Кроме рыбной
ловли, мы еще пишем книги, Если кто-нибудь скажет нам, что наши книги ему не
нравятся, мы не обидимся. Одному нравится одно, другому совсем иное — тут ничего
не поделаешь. Но если какой-нибудь задира скажет, что мы не умеем ловить рыбу,
мы долго ему этого не простим».
Милая шутка! Но во всякой шутке таится своя правда. Паустовскому всегда
была присуща невыразимо прелестная скромность, которая при блистательном талан­
те составляет одно из свойств его обаяния.
Он принадлежит к тем счастливым избранникам, которые с глубиной ума соче­
тают необыкновенную тонкость, чуткость, изящество мысли и внутреннюю свободу.
И все это соединяется в нем с сердечностью, душевной щедростью и благожелатель­
ностью к людям. Он очень добрый, хороший человек. Его отличает изысканный вкус,
легкость пера и особая, ему, Паустовскому, присущая, одухотворенность, с какой
он вбирает в себя окружающий мир, трепещущую огнями, красками родную приро­
ду, которую он открывает читателю и учит понимать и любить Родину.
Паустовский любит природу не только солнечной или нарядной, он любит ее,
как истый художник, и в дождь, и в зной, когда полыхают синие зарницы, и хмурой
осенью, и косматой зимой, когда по ночам снег н воздух фосфорически зелен при
луне и на бледно-зеленом кебе чернеют, как горы, застывшие сосны.
Трудно разгадать тайну воздействия таланта, но ясно одно: Паустовский захва­
тывает вас сразу, иеляком, н читатель подчиняется ему добровольно и радостно, вби­
рая в себя поэтический мир художника и ощущая, как трепещет каждая его фраза,
словно ветвь, «полная цветов и листьев».
Стоит только один раз прочесть «Ильинский омут», чтобы уж никогда не забыть
эти синие в дымке леса, уходящие дали, ннвы и луга, и ту скромную былинку, кото­
рая помогает душевной тишине и безмятежности покоя. Как все это гармонично,
проникнуто чувством, свежо, словно омытое благоуханным дождем. И как беспре­
дельно богатство мыслей, музыка и мастерство снизывать слова, как жемчуг.
Однажды (как вспоминает Константин Георгиевич) он прочел Горькому несколь­
ко строк из одного поэта:
Поверивший в слова простые,
В косых ветрах от птичьих крыл
Поводырем по всей России
Ты сказку за руку водил...
Горький спросил: — Да вы кто — прозаик или поэт? Пожалуй, поэт.
Да, Паустовский был и есть поэт, художник, создатель целого мира образов.
Ему исполнилось 75 лет, но перо его сверкает, как н прежде.
Это все тот же, вечно юный Паустовский, несравненный человек, наш любимый
друг, эпический поэт, который всегда несет читателю радость и счастье и зовет его
к подвигу н труду.
Р. ФРАЕРМ АН
(«Известия», 30 мая 1967 г.)
95