СЮЖЕТ ОБ АЛИСЕ ЛЬЮИСА КЭРРОЛЛА КАК ОСНОВА ДЛЯ

Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 10 (301).
Филология. Искусствоведение. Вып. 76. С. 46–50.
В. В. Кравчук
СЮЖЕТ ОБ АЛИСЕ ЛЬЮИСА КЭРРОЛЛА КАК ОСНОВА
ДЛЯ ПОСТМОДЕРНИСТСКОГО РОМАНА ЭНТОНИ БЕРДЖЕССА
«ДОЛГИЙ ПУТЬ К ЧАЕПИТИЮ»
Рассматривается постмодернистский роман Энтони Берджесса «Долгий путь к чаепитию»,
являющийся современной версией «алисиного сюжета». Берджесс сохраняет узнаваемость сюжета об Алисе, наполняя его новыми аллюзиями, каламбурами, логическими загадками.
Ключевые слова: Льюис Кэрролл, Алиса, Страна Чудес, постмодернизм, Энтони Берджесс.
Литературу постмодернизма часто называют «цитатной литературой». Действительно,
такое количество заимствований, цитат и реминисценций не знало ни одно литературное
течение.
После того, как Р. Барт объявил о смерти
автора, интертекстуальность стала одной из
определяющих черт современной литературы,
а Л. Перрон-Муазес отметила, что в процессе
чтения трое – автор, текст и читатель – превращаются в единое «бесконечное поле для игры
письма»1.
Одной из основных особенностей английской постмодернистской литературы ХХ в.
является диалог с викторианской культурой
и литературой. Для современного английского романа викторианская литература стала
огромным прецедентным текстом, предметом
реконструкции и деконструкции: с ней ведут
интертекстуальный диалог А. Байет, Д. Фаулз,
Д. Лодж, П. Акройд, Дж. Барнс, Э. Берджесс.
Так, Энтони Берджесс (1917–1993) в литературоведческой книге «Роман сегодня»
(Novel Today, 1963) размышляет о личности
писателя. Он отдает предпочтение типу писателя-профессионала, хорошо знающего свое
дело, интеллектуального, но не идеализирующего то, чем он занимается, противопоставляя
его «любителям-недоучкам». Эти мысли характеризуют и подход автора к литературному творчеству, превыше всего он ставит профессионализм как умение писать на высоком
уровне на любую тему2. Эту концепцию он
отчасти реализовал в «Долгом пути к чаепитию» (1976), решив создать произведение «по
правилам» Льюиса Кэрролла, знакового автора
викторианской эпохи.
Творчество и личность Кэрролла к концу ХХ в. породили множество исследовательских концепций, им были посвящены
тома научной литературы («Annotated Alice»
М. Гарднера, «Language and Lewis Carroll»
Р. Созерленда, «Semiotics and Linguistics in
Alice’s World» Р. Фордис, «Alice in Wonderland
Psychoanalyzed» Т. Голдсмита, «Contextualising
Carroll» Д. Грахам-Смита, «The Raven and the
Writing Desk» Ф. Хаксли).
Тем удивительнее тот факт, что ни на родине Кэрролла и Берджесса, ни вообще в зарубежном литературоведении не существует
работ, посвященных сравнительно-сопоставительному исследованию сказок Кэрролла и
романа Берджесса. Очевидно, что при внешнем структурно-формальном сходстве роман
«Долгий путь к Чаепитию» отличается оригинальной трактовкой сюжета об Алисе в Стране
Чудес. Новизна данной статьи определяется
тем, что это первый опыт сопоставления произведений Берджесса и Кэрролла, а его результатом является определение специфики существования одного из «вечных сюжетов» мировой литературы.
Со времени появления сказок Кэрролла прошло 150 лет, с тех пор история об Алисе в Стране
Чудес облекалась во множество форм, оставаясь
преимущественно в рамках юношеской и детской литературы. Потому особенно актуальным
нам видится анализ романа Берджесса в аспекте отношения с текстами Кэрролла, поскольку
читательской аудиторией романа является эрудированный читатель, интеллектуальная элита,
на что указывает количество и уровень аллюзий
и реминисценций в тексте. И сюжет об Алисе
здесь облекается в форму современного постмодернистского романа.
Льюису Кэрроллу принадлежат сказки нонсенса «Алиса в Стране Чудес» (1864) и «Алиса
в Зазеркалье» (1871), ставшие литературным
событием сначала для викторианской Англии, а
потом и для мирового литературного процесса.
Главенствующий в то время в английской
литературе моральный дидактизм, гранича-
Сюжет об Алисе Льюиса Кэролла...
щий в детской художественной литературе с
христианско-этическим снобизмом, послужил
ярким контрастным фоном для двух сказок, из
которых нельзя было извлечь «ни морали, ни
смысла»3.
Не поучающая детей, интригующая ум и воображение сказка нонсенса настолько отличалась от общей литературной обстановки викторианской Англии, что Виржиния Вульф имела
полное основание называть Льюиса Кэрролла
«постмодернистом викторианской эпохи»4.
Сказки об Алисе полны аллюзий на нравоучительные произведения писателей-современников Кэрролла (Вордсворта, Суати, Тэйлора,
Уоттса), логических шуток и загадок с философскими идеями ученых (Бэкона, Декарта).
У. Эко отмечал, что у каждой эпохи свой постмодернизм, и множество пародий и логических
головоломок в сказках, основанных на произведениях других писателей, по концепции
роднит сказки об Алисе с постмодернистскими
произведениями современности.
Сам сюжет об Алисе нашел свое воплощение во многих литературных произведениях после Льюиса Кэрролла – «Стране
Оз» Ф. Баума (1908), «Лабиринте» Кинли
(1986), «Ночи Бармаглота» Ф. Брауна (1951),
«Автоматической Алисе» Дж. Нуна (1996).
Сказки об Алисе мотивируют участников
литературного процесса на игру с собой и
пародирование современных произведений,
могут служить примером и образцом переосмысления писателями-постмодернистами современности.
Роман Берджесса «Долгий путь к чаепитию» и представляет собой нескончаемую
постмодернистскую игру в цитации, аллюзии
и прямые отсылки, основанную на сказках
Кэрролла. Роман является постмодернистской
интерпретацией сюжета об Алисе, в котором
сюжет принимает форму не романтической, а
постмодернистской иронии. «Долгий путь к чаепитию» демонстрирует открытость «Алисы»
для переосмысления в русле современных литературных течений.
В 1986 г. Э. Берджесс опубликовал статью
о нонсенсе в сборнике, посвященном Льюису
Кэрроллу «Explorations in the field of nonsense»,
где показал глубокое и своеобразное понимание языка автора сказок об Алисе, а также места нонсенса в литературном процессе: «Как
ни странно, алогичность – это часть прагматизма. Прагматичные люди принимают нонсенс, решив, что рано или поздно даже эта
47
бессмыслица будет подтверждена. Логичные
люди отрекаются от нонсенса навсегда, так как
картезианская логика не требует испытывать
нонсенс логикой.
“Мужчина – это женщина,” – французы моментально отринут такое положение. Вот английский прагматик Честертон не поторопится, он напишет: “Мужчина капризен и тщеславен. Короче говоря, мужчина – это женщина”.
В этом есть свой смысл.
В действительности английская традиция нонсенса, как и сюрреализм, вышедший
из нее, – это своеобразный способ находить
смысл. Не тот смысл, как его понимают французы, или который определяет картезианская
логика, но способ прагматичной игры для восприятия вселенной»5.
Давая свое понимание нонсенса как жанра, Энтони Берджесс определяет его как «повествовательный род литературы, где многозначность балансирует на грани полного отсутствия значения»6.
Оценивая по достоинству художественную
силу нонсенса, Берджесс создает роман, отталкивающийся от сказок Кэрролла во всех
ключевых моментах, но наполняет его новым
нонсенсом-содержанием.
Структурно роман Берджесса заимствует у
«Алисы» организацию повествования при помощи мотива сна. Сон является тем рычагом,
который «включает» и «выключает» сказочную действительность.
Первая глава «Алисы в Стране Чудес» начинается с намека, что все далее происходящее
может быть сном: «Алисе наскучило сидеть
с сестрой без дела на берегу реки; разок-другой она заглянула в книжку, которую читала
сестра, но там не было ни картинок, ни разговоров…она сидела и размышляла, не встать ли
ей и не нарвать ли цветов для венка; мысли ее
текли медленно и несвязно – от жары ее клонило в сон»7.
В «Долгом пути к чаепитию» Эдгар тоже
медленно убаюкивается окружающей обстановкой: «Эдгару до смерти надоело слушать
бормотание мистера Ансельма Эадмера, который в прекрасный весенний день все рассказывал своим нудным голосом что-то про Эдмунда
Железнобокого,
Эдуарда
Исповедника,
Эдуарда Старшего, Эдуарда Мученика и
остальных тоску наводящих англосаксонских
королей. Вообразите же его удивление, когда
он вдруг оказался на корабле, медленно вплывавшем в дырочку рядом с буквой “Д” в его
48
собственном имени, нацарапанном на парте и
закрашенном чернилами»8.
Финал «Долгого пути к чаепитию» напоминает финал «Алисы», так как все произошедшее может быть объяснено сном, все, как и в
сказках об Алисе, заканчивающихся пробуждением.
«– Алиса, милая, проснись! – сказала сестра. – Как долго ты спала!
– Какой мне странный сон приснился! –
сказала Алиса и рассказала сестре все, что запомнила о своих удивительных приключениях,
про которые ты только читал»9.
Сравним с пробуждением Эдгара.
«Эй, Эдгар, ты слушаешь или смотришь сны
о пасхальных яйцах? Пасха еще не началась»8.
В «Алисе в Зазеркалье» однострочная глава
двенадцатая так и называется – «Пробуждение».
Похожи и главные герои повествований
Кэрролла и Берджесса. Общеизвестно, что
прототипом сказочной Алисы послужила маленькая подружка Кэрролла – Алиса Лиделл.
У берджессовского Эдгара не было реального
прототипа, писатель скорее отталкивался от
уже существующего литературного героя, чтобы создать второго, похожего на него. Заменив
девочку Алису на мальчика Эдгара, Берджесс
может заменить некоторые черты ее характера
на условные черты «мальчика». Однако основное отличие Эдгара и Алисы в новом ироническом наполнении: с удивлением продвигающейся по волшебной стране Алисе приходит
на смену герой иронический, с самого начала
удивительного пути уставший от всех этих чудес и мечтающий только об одном «Я хочу к
концу урока быть в школе, а оттуда – домой,
пить чай».
Как постмодернист, Берджесс не мог ограничиться одним произведением Кэрролла. По
своей эпизодической структуре роман «Долгий
путь к чаепитию» напоминает не только книги
об Алисе, но и другой шедевр нонсенса, вышедший из-под пера Кэрролла, – поэму-нонсенс «Охота на Снарка» (1876).
«Охота на Снарка» состоит из восьми «воплей». В «Долгом пути к чаепитию» восемь
глав, а герои носят имена, начинающиеся с одной буквы алфавита.
Если в «Снарке» имена всех персонажей начинаются на «Б» (Бобер, Бильярдный маэстро,
Банкир, Браконьер, Балабон, и даже «Снарк
был Буджумом,/ увы»10, то в «Долгом пути к
чаепитию» большинство имен и названий начинаются с «Э» (Эдгар, Эк-харт, Эк-керман,
В. В. Кравчук
Эхидна, а также Эдем, Эдембург, Эгипт). Даже
читающая моральную повесть Мышь Мария
с ее ирландским акцентом – явная отсылка к
Марии Эджеворт с ее ирландскими романами
(«Замок Рэкрент»), а белый мышонок Альберт,
объясняющий теорию относительности, явно
напоминает нам о ее изобретателе Альберте
Эйнштейне.
Мистер Эк-керман и мистер Эк-харт – первые жители сказочной страны на пути Эдгара,
своим видом напоминающие Труляля и
Траляля: «Их тонкие волосы трепетали на ветру, носы горели. Оба были не выше трех футов, но такие пузатые, что куртки им приходилось завязывать на веревочку, иначе не сходилось»11. Это практически описание знаменитой
тениеловской иллюстрации.
В излюбленную Кэрроллом игру словесных
каламбуров и реализованных метафор (например, cross-examine – «перекрестный допрос»,
surprass – «подавить») играет и Берджесс («Ты
часом не пионер? На пион ты совершенно не
похож», «Ты выпустил эхо!»8).
В манере Кэрролла Эдгару объясняют, что
«угощайся» и «пей» – это разные вещи. «Я сказал угощайся, я не сказал пей!»8 – заявляет
Эдгару говорящий пес, по совместительству
один из королей Англии, что не может не напомнить читателю эпизод с вареньем на завтра
из «Алисы»:
«Сегодня ты бы его все равно не получила, даже если б очень захотела, – ответила
Королева. – Правило у меня твердое: варенье
на завтра!»12.
Являясь автором романа о Шекспире, а также автором критических статей о его творчестве, Берджесс не мог в своих пародиях не использовать шекспировскую тему.
«Венецианский песец» и «Столетняя дочь»,
«О, тело» – «Чудесная вещь. Жена вождя одного африканского племени то и дело теряет
носовые платки. Разгневанный такой расточительностью, вождь душит супругу, но затем
раскаивается и рыдает над телом»8.
В «Алисе» мы имеем дело с чрезвычайно
сложным и своеобразным нонсенсом, адресованным английским читателям иного века;
чтобы по достоинству оценить своеобразие и
блеск сказок, нужно знать многое из того, что
находится за пределами текста. Более того,
некоторые из шуток Кэрролла были понятны
лишь тем, кто жил в Оксфорде; другие предназначались еще более узкому кругу – одним
лишь дочерям ректора Лидделла. Берджесс
Сюжет об Алисе Льюиса Кэролла...
вносит свой пласт историко-литературных аллюзий в книгу, наполняя новым культурным
содержанием персонажей сказки. Берджесс
намеренно пишет роман, понять который без
примечаний не историку английской литературы невозможно, и сам сопровождает текст
списком пояснительных сносок, полным ссылок на второстепенные произведения и персонажей английской литературы.
Исследованию стихотворных пародий у
Кэрролла посвящено множество научных работ, среди стихотворений в сказках об Алисе
присутствуют пародии на Саути и Водстворта,
Тэйлор, Уоттса.
Энтони Берджесс также вкладывает в уста
персонажей разнообразные песенки, которые они поют Эдгару без всякого желания.
К примеру, мистер Эк-харт и Эк-керман поют
Эдгару «попутную песню», которая с орфографической точностью копирует статью из
Британской Энциклопедии:
«Сэр Артур Стэнли Эддингтон
(1882-1944), получил образование в Оуэне
Колледж, Манчестер,
И в Тринити Колледж, Кембридж,
И был профессором астрономии в
Кембридже,
И был выдающимся астрономом,
Известным своими исследованиями
Галактики и внутреннего
Строения звезд,
А также своим вкладом
В теорию относительности
И популяризацию Современной физической теории»8.
Как писатель-профессионал, Берджесс показывает виртуозное умение работать с любой
формой и концепцией.
Опираясь практически по всем на Кэрролла,
Берджесс создает свое оригинальное произведение, при этом признает, что его роман полностью следует за оригиналом. В своем романе
он затевает с читателем своеобразную игру на
глубину распознавания элементов из сказок об
Алисе и перекличек с ними.
Книга Берджесса насыщена цитациями и
аллюзиями, опознать которые способен только эрудированный читатель. Очевидно, что
«Долгий путь к чаепитию» не предназначен
для той же целевой аудитории, для которой создавал свои произведения Кэрролл – детей, – а
изначально предполагает высокий уровень читательской подготовленности. В то время как
сказки Кэрролла развлекают и не теряют своей
49
привлекательности без овладения читателем
аллюзивным пластом текста, цель Берджесса –
заставить нас «пробираться» через текст, перенасыщенный аллюзиями и реминисценциями.
Находит свое отражение у Берджесса и викторианская Англия времен Льюиса Кэрролла,
которую в сказках об Алисе воплощали лакей
– пучеглазая рыба, нелепый карточный суд и,
конечно, безупречное поведение и воспитание маленькой Алисы. Со времен Кэрролла
взгляды на исторический процесс и внешнюю
политику туманного Альбиона существенно
изменились, изменился и характер сатиры на
Англию.
Англия времен Кэрролла представляется Берджессу викторианской колониальной
Великобритании, и он создает очередную едкую пародию на английское, а конкретно – на
все Викторианское, – мисс Сагиб.
«Тут появилась очень странного вида дама
на белой лошади, старомодно одетая, в огромной шляпе с муслиновой вуалью (от мух, подумал Эдгар), с хлыстом в руке. Она щелкала
им над маленьким индусом, на котором почти
ничего не было, кроме тюрбана»8.
Как известно, сагиб, от арабского sahib
«друг», – внутреннее название в Индии европейского хозяина-господина, за которым в
стране генетически закреплена репутация колонизатора и разграбителя. Берджесс бывал в
Индии и знал, что там это слово в ходу до сегодняшнего дня. Мисс Сагиб, бьющая индуса
хлыстом, – сатира на Англию времен колонизации и одна из пародий Берджесса на викторианство.
Подведем итоги.
Стилистику постмодернизма во многом
определяет намеренный уход от серьезности,
превалирование иронии и неопределенности,
а отсутствие четкого сюжета компенсируется
интертекстуальной насыщенностью, что как
нельзя более полно воплотил Берджесс в своем
романе «Долгий путь к чаепитию». Берджесс,
как настоящий писатель-профессионал, оценил созданный Кэрроллом мир безумных, постоянно меняющихся правил. Постмодернизм
изображает мир, о котором нет знания, и Эдгар
оказывается в прямом смысле в постмодернистском мире Эдема.
Берджесс по-своему продолжил кэрролловскую традицию в духе постмодернизма, полностью осознавая и обыгрывая вторичность своего романа. Если кэрролловская «Алиса», как
повествование о девочке, попадающей в уди-
В. В. Кравчук
50
вительный мир, где все современные реалии
перепутаны и поставлены с ног на голову, преследовала развлекательные цели, то роман о
мальчике Эдгаре лишь отчасти несет развлекательную функцию, «Долгий путь к чаепитию»
раскрывает концепцию восприятия современного мира как хаоса, слишком нелогичного
для его адекватного восприятия современным
ребенком, который тянется к любой стабильности, пусть даже это выражается в ритуале
пятичасового чая.
Интерпретация произведения «постмодерниста своей эпохи» современным писателемпостмодернистом стала ярким примером переосмысления кэрролловской Алисы в литературе последней трети ХХ в. Всякий бродячий
сюжет получает актуальное, созвучное новой
эпохе прочтение, способность вмещать в себя
новые смыслы и концепции и доказывает универсальность переработанного Берджессом
сюжет об Алисе.
Примечания
Ильин, И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М., 1996. 225 с.
2
Burgess, A. The Novel Today. Lnd., 1963. 56 p.
3
Демурова, Н. М. Сибирский подвижник //
Иностр. лит. 2002. № 1. 220 с.
4
Вульф, В. Льюис Кэрролл // Кэрролл, Л.
Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или
Алиса в Зазеркалье. М., 1986. 320 с.
5
Burgess, A. Nonsense // Explorations in the field
of nonsense. Lnd., 1987. P. 23.
6
Там же. Р. 25.
7
Там же. Р. 13.
8
Берджесс, Э. Долгий путь к чаепитию
[Электронный ресурс]. 2009. ����������������
URL�������������
: �����������
http�������
://����
liblive.ru/?id=547223355.
9
Кэрролл, Л. Алиса в Стране Чудес. Алиса в
Зазеркалье. М., 1985. C. 133.
10
Кэрролл, Л. Охота на Снарка. М., 2007. С. 80.
11
Кэрролл, Л. Алиса в Стране… С. 34.
12
Там же. С. 214.
1