УЖЕЛИ ОСЕНИ НАЧАЛО?.. Лариса ЯШИНА

Лариса ЯШИНА
УЖЕЛИ
ОСЕНИ
НАЧАЛО?..
КРИТИКА. РЕЦЕНЗИИ. ОБЗОРЫ
О новой книге стихов художника
Анатолия Афанасьева
180
Еще раз убедилась в том, что стрессы открывают дополнительные «дремлющие» силы нашего сознания. Наверняка восприимчивый к окружающей красоте художник уже давно носил в душе
восторженные эпитеты к тому благолепию, которое не могло не заставить его браться за кисть или карандаш. Зрели где-то внутри и
слова, так запечатлевающие в памяти пейзажи, звуки, оттенки света, капризно меняющиеся от любого облачка, времени суток, года…
Но художник занимался главным делом своей жизни — рисовал.
Рисовал пейзажи, натюрморты, портреты, и вдруг жизнь повернулась темной стороной так, что он не смог какое-то время полностью
отдаваться творчеству — был привязан к дому, к тяжело больной любимой жене.
Порой тяжёл и карандаш,
И кисть бывает неподъёмной.
Вот тогда-то и всплыли в памяти картины детства, прекрасных степных просторов, лугов и лесов, те места, где осталась
частичка души русского художника Анатолия Петровича Афанасьева.
Я часто детство вспоминаю,
Простор лугов, степных полей,
И неба глубину без края,
И тишину осенних дней…
Когда человеку плохо, его спасение — в работе. А еще можно тяжесть души излить бумаге, отдать ей ту информацию, которая давит,
душит, способна разорвать сердце.
И он стал рисовать… словом.
Признаюсь всем, не утаю:
Нелёгок труд стихов творенья.
Острый глаз художника всегда подмечал неброские и неприметные другим детали, чувство цвета и оттенков также дает ему
преимущество перед обычными людьми,
пишущими стихи: «Встал месяц пламенным
серпом…», «Наряд оранжевый приняв», «Когда закатный луч светила сосновый лес позолотит» и др.
А с неба ветром синим
Спустился полог вниз,
Паук на паутине
Вниз головой повис.
А. П. Афанасьев.
Автопортрет. 2010 г.
Если в первой книжке стихов, которая очень точно называется «Преодоление», он преодолел себя, свои трудности, свое отчаяние и начал в канун своего
восьмидесятилетия писать стихи,
Порыв сменяется сомненьем,
не всегда умелые, но откровенные, полные раздумий, то ко второй он пришел уже с уверенным слогом, довольно легко освоив технику стихосложения.
Ветер шумит на окраинах,
Шёлком ласкает ковыль,
Степь расстелилась бескрайняя,
Шепчет старинную быль.
……………………………………….
Люблю приход коров из стада,
Мычанье.
Пыль стоит столбом,
А по земле идёт прохлада,
И месяц выгнулся серпом.
У книги удивительное название «Ужели осени начало…». Вот что значит
молодость души! Человек весьма серьезного возраста не ощущает его, хотя
и пишет:
181
Улетели листья с тополей.
С ними мои годы улетели.
Он ощущает себя еще сильным, способным на многое:
Свободной вольной птицею
Я выпорхнул из гнёздышка
И до сих пор лечу.
Легла дорога длинная,
Как от луны до солнышка,
Ослабли крылья резвые,
Но падать не хочу.
Несмотря на то, что эти годы, 2009-й и 2010-й, были для Анатолия Петровича и морально, и физически нечеловечески трудными, стихи, воспоминания
придавали ему силы, и он писал их почти каждый день.
А как хотелось бы порой
Увидеть ветхую землянку,
Плетень, в углу двора рыдванку,
Кизяк, уложенный горой.
Знаю по себе, стихи и меня спасали в самые трагические периоды моей
жизни, и появлялись не какие-то жалостные, а, напротив, самые сильные по
духу, ценные по содержанию.
Моя дорога неизменно
Покрыта снегом или льдом, —
Иду и груз несу свой бренный,
Добытый праведным трудом.
Или:
Из глубины веков
Идёт моя деревня,
И в памяти моей
Останется всегда.
Стихи Анатолия Афанасьева окрепли, приобрели свой голос, обогатились
образами, яркостью красок, мудростью. Уже многие стихи можно «разобрать»
на цитаты:
182
Вдруг возникает перекрёсток,
За ним — последняя верста…
Анатолий Петрович любит природу, рисует ее сочными мазками; чувствуешь характер речки, которая в августе «и ластится, и холодит», и лес, которому
он готов поклониться за его «хмельную буйность».
Умиляет ольха, которая «трясет сережкой», а каков мосток над Ольховаткой, что «течет в Золотарёвке»!
Над нашей речкой Ольховаткой,
Что в Боголюбовке течёт,
Мосток есть неказистый, шаткий, —
Шагам качающий отсчёт.
Его даже в трудном положении не оставляет юмор, умение подшутить над
собой:
Иной эскиз гораздо лучше,
чем переделанный портрет.
………………………………….
Вот эпитафию свою
Я сочинил прижизненно.
Он задумывается над тем, «Зачем пишу?..», «Других поэтов не читают, Теперь совсем иные времена», но ведь —
Не ведаешь покоя,
Пока не завершишь
И не поставишь точку:
Углы не закруглишь
Иль не закончишь строчку.
И в то же время его терзает боль приближающейся неизбежной потери:
Закатилось солнышко,
Темень наступила.
Не глядит в оконышко —
Нету моей милой.
В стихотворениях, завершающих сборник, автор как бы оценивает свой
большой пройденный путь, в котором «Жизнь то ласкала, то трепала…», «Платил за нищенское детство, не знал цены я этим дням».
183
О чём тревожиться — не знаю,
Как будто честно жизнь прожил,
Все прегрешения земные
Своим страданьем искупил,
За удовольствия былые
Я полной мерой заплатил.
Но все-таки:
Встречая Вечность у порога,
Душа всё так же бьёт тревогу…
И пусть
Тлеет пыл осеннего костра,
Дымом застилая всё былое.
Автору хорошего сборника, к сожалению, поздних стихов, Анатолию Петровичу очень хочется:
Но мне б хотелось только песню,
Одну, но лучшую сложить!
184