Зарубежные литературные успехи венгерских писателей

Зарубежные
литературные
успехи венгерских
писателей
Антал Бабуш
в последние десятилетия
Когда мне предложили читать доклад по выше названной
теме, я сразу решил, что начну с небольшого, но принципиального введения. Заранее хочу заявить: в моих глазах успех не мерка ценности искусства вообще, и конечно не мерка ценности
литературы. Конечно, успех – это важно, но примеры, которые
буду приводить из истории Нобелевской премии блестяще иллюстрируют, что успех часто не отражает реальную систему
ценностей. В 1901-ом первая Нобелевская премия по литературе была присуждена Шведской Королевской Академией французу Сюлли-Прюдом. Конечно, для меня совершенно ясно, что
ценность творчества писателей нельзя так точно измерять
как результаты спортсменов-беглецов, но все-таки осмелюсь
заявить, что Лев Толстой более значительный писатель, чем
французский парнасец. Несмотря на это Толстой ни в 1901-ом
году, ну позже не получил эту престижную премию. При жизни Толстого, между прочим, были награждены историк Теодор
Моммзен, философ Рудольф Эйкен, писатель Пауль Хейзе.
Если сделать статистику по континентам сразу же видно огромный перевес европейских писателей. Низкий процент
азиатских лауреатов каким-то образом еще можно объяснить
языковыми барьерами, но Нобелевскую премию не получил ни
крупнейший норвежский писатель Генрик Ибсен, ни швед Август
Стриндберг. Нет времени для анализа подобных странностей,
просто перечислю несколько писателей, которые не оказались
достойными этой премии: Марсель Пруст, Райнер Мария Рильке, Франц Кафка, Джеймс Джойс, Бо́рхес, Чехов, Горький, Есенин,
Михаил Булгаков.
88
«Инвожо» № 8–9 2015
И́ мре Ке́ ртес
Н
о мои сомнения даже
в литературных кругах
мало кто принимает
во внимание, и вполне понятно, что в 2002-ом году факт, что
первый раз нобелевским лауреатом стал венгерский писатель Имре Кертес, вызвал ликование в Венгрии. Но искренно
надо признать, что награждение Кертеса вызвало не только
ликование, но был и огромным
сюрпризом. До 2002-го года его
еле-еле знали у нас. Академик
Эрно Кулчар-Сабо в 1994-ом
году издал историю венгерской
литературы с 1945-ого года, и
в этой монографии не то, что
Кертесу не посвящена отдельная глава, но даже его фамилия
не упомянута в именном указателе. Всем остальным писателям, о которых пойдет речь
в моем докладе, посвящена отдельная глава.
По определению нобелевской
комиссии, премия была вручена Кертесу «за творчество, в
котором хрупкость личности
противопоставлена варварскому деспотизму истории».
Самое известное и лучшее
произведение Кертеса, роман
с автобиографическими элементами, «Без судьбы». Через
судьбу подростка Кёвеш Дюри
Кертес рассказывает про свой
«долгий путь». В 15-летнем
возрасте он был отправлен в
Аушвиц, а затем переправлен
в Бухенвальд. Из концлагерей
он вернулся домой в 1945-ом
году. Но роман «Без судьбы»
гораздо больше чем простая
автобиография. Кертеса интересует механизм тоталитарных
систем, механизм, разрушающий человеческий характер.
Он, узник нацистских концлагерей, десятилетиями живший при коммунистической
диктатуре, разработал теорию
«функционального человека»,
человека без принципа, приспособляющего к любому политическому строю. Прежде
всего, он гордится этим. Он изо
всех сил пытается понять, откуда черпают силу те, кто отважился бороться с тотальной
диктатурой, те, у кого есть отвага для противостояния, есть
отвага быть свободным. В этом
смысле Кертес писатель-философ свободы. Для него вообще
характерно философское осмысление вещей. Он среди тех
очень немногих беллетристов,
для кого главное произведение Иммануила Канта, Критика способности суждения оказало неизгладимое влияние.
Между прочим, он перевел
на венгерский произведения
Фриидриха Ницше и Людвига
Витгенштейна.
По мнению марксистского
философа, Дьёрдья Лукача, «У
каждого выдающегося человека только единственная мысль.»
Это высказывание уместно и
для Кертеса. Его единственная
тема - холокост и еврейство, и
связи с этим свобода индивидуума в диктатуре. Кроме его
юношеских эстрадных произведений, написанных только ради зарабатывания денег,
все его работы затрагивают
только эту тему. Но это ограниченность тематики не сузила его мышление. Он остался
отважным, самостоятельным,
бесхитростным, радикальным
писателем и мыслителем: свободным человеком. В годы молодости именно поэтому покинул он коммунистическую
партию, а на склоне своих лет
время от времени сеет ветер
возмущения. Он, привилегированный выживший Аушвица,
культуру воспоминаний, сложившуюся в Германии, назвал
холокост-бизнесом.
Именно
тогда, в 2013-ом году заявил он
о своем лауреатстве, что «Дали
мне Нобелевскую премию
только ради награждения этого
типа литературы свидетелей.
Перед этим меня пригласили в
Стокгольм, выступать с речью.
На самом деле хотели быть уверенными, что я подходящая
фигура, и ем свою яичницу не
руками, а с помощью вилки».
У Кертеса есть спорные соображения, но его откровенность,
писательская
суверенность,
суверенность мыслителя несомненно заслуживают уважения.
Он имеет очень тесные контакты с немецкой культурой, с
2003 по 2013 год жил в Берлине.
Его роман, «Без судьбы»
экранизировал режиссер Лайош Колтаи в 2005-м году. В то
время это был фильм самого
большого бюджета в истории
венгерской кинематографии.
Удмурт ПЕН-клублэн альманахез
89
Дьёрдь Конрад
О
н родился в зажиточной провинциальной
еврейской семье. Вся
семья Конрада гонения 1944-го
года успешно пережила. Первый литературный успех принес ему роман «Тяжёлый день»
(A látogató) в 1969-ом году.
Материал для своего романа
он накопил, когда работал в
Будапеште инспектором молодежи в Бюро опеки и попечительства. Сюжет романа прост:
после самоубийства родителей
инспектор должен заботиться о
малолетнем малыше, умственно слаборазвитым. Инспектор
не смог пристроить ребенка ни
в одно детское учреждение. В
нем пробуждается моральное
чувство, и покинув свою семью
и работу, он временно переселяется в квартиру малыша.
С 1965 по 1973 год Конрад
работал городским социологом в столице, и плодом этой
90
«Инвожо» № 8–9 2015
работы стал написанный им
в 1973-ом году роман «Градооснователь», который по
политическому соображению
был издан в сокращённой
форме только в 1977-ом году.
На самом деле это «левая городская утопия» не роман, а
безбрежная лирическая проза. (Есть одно предложение,
которое состоит из 38 строк.)
В 1973-ом году от коммунистических государственных
органов Конрад получил прокурорское предупреждение,
был уволен с работы, и в течение трех лет был лишен права
ездить за границу.
В 1974-м году вместе со
своим другом Иваном Селени
Конрад написал научное эссе
«Путь интеллигенции к классовому господству». Идея не
новая, но последствия были
бурными, поскольку тезис нарушил марксистскую догму
диктатуры пролетариата. Оба
автора были заключены под
стражу на 6 дней. Селени получил возможность эмигрировать, Конрад остался в Венгрии.
В 1976-ом году, когда истек
срок запрещения на выезд за
границу, Конрад поехал в Берлин, потом Нью-Йорк, СанФранциско, Париж, и вернулся
домой только в 1979-ом году. В
1982–84-гг. следовали очередные путешествия в Западный
Берлин, Нью-Йорк, Париж. В
1987–88-гг. Конрад преподавал
в США. Создалась странная ситуация. На Западе Конрад резко критиковал коммунистический режим. Его произведения,
распространяемые в Венгрии
только в самиздате, на Западе и
в США свободно издавались, и
он был окружен ореолом героядиссидента, вследствие всего
этого он был награжден Премией Гердера (1983). Но когда
он вернулся на родину с его головы не упал ни один волос, и
всегда получил загранпаспорт.
В 90-е годы, во время демократического
переворота
Конрад активно участвовал
в политической жизни. Он
был основателем и влиятельнейшей фигурой партии Союза Свободных Демократов
(SZDSZ). Это крайне либеральная партия употребляла самую
резкую
антикоммунистическую риторику, но скоро стала союзником партии бывших
коммунистов, и они вместе
правили страной.
После
демократического
переворота 1989-го года было
опубликовано письмо Конрада
к Ацелу Дьёрдю. Ацел десятилетиями был вторым человеком после Яноша Кадара, он
определял идеологию венгерской коммунистической диктатуры (был венгерским Сусловым). Выяснилось, что Конрад
и Ацел заключили сделку. Это
был шок для многих венгерских литераторов.
Петер Надаш
О
н родился в буржуазной семье. Его родители умерли, когда он
был подростком. Его опекуншей стала его тетя, известная
коммунистка,
журналистка.
Учебу в химической средней
школе Надаш бросил, и стал
фотографом. Фотография и в
наши дни играет важную роль
в жизни Надаша, его фотографии неоднократно демонстрировались на выставках.
После издания романа «Конец семейной истории» (1977)
он сразу же оказался в первом
ряду современных венгерских
прозаиков. Глазами ребенка
он мастерски воссоздал атмосферу 1950-х годов, режима Ракоши. Арест по ложному
обвинению отца мальчика,
офицера внутренней безопасности, напоминает сфабрикованный процесс Ласло Райка.
Повествование ведется в двух
временных плоскостях: параллельно с основным сюжетом
романа развивается историческая фабула: дедушка рассказывает внуку их семейную
хронику. История древней
еврейкой семьи, Симон, начинается с Симона Кириниянина, помогавшего Христу нести
крест, а потом через века и
континенты мы оказываемся в
современном Будапеште.
В 1986-ом году на 1000 страницах вышел в свет двухтомный роман «Книга воспоминаний», над которым Надаш
работал 11 лет. В романе чередуются три воспоминания.
Первое, это воспоминание
венгерского писателя, жившего в Берлине, влюбленного
одновременно в немецкого
поэта и актрису. Второй слой
романа происходит в конце
19-ого столетия. Это роман в
романе, и пишется венгерским
писателем в Берлине. Третий
слой воспоминания о 1950-х
годах, о детстве писателя. Эротика играет чрезвычайно важную роль в романе. Надаш открыто изображает однополую
любовь, но подчеркивает, что
он пишет не автобиографию, а
роман.
Над
своим
последним,
трехтомным,
монументальным романом (1500 страниц)
– «Параллельные истории» –
Надаш работал 18 лет. В этом
незаконченном произведении
так много персонажей, событий, что трудно в них разобраться, но несомненно, что
центральными
составляющими являются сексуальные
приключения и эротизм. Бравада романа - изображение
любовной сцены мужчины и
женщины на 150 страницах. У
Надаша не само собой разумеется, что эта сцена отношений
мужчины и женщины, потому
что он подчеркивает не разницу, а сходство полов. Ссылаясь
на научные исследования, он
утверждает, что человек двуполое существо, у мужчины и
женщины только 2% генома
различается друг от друга. В
соответствии с западным трендом он заявил, что «Любовь не
определяется полом. Любовь
ограничивает общество, и правильно делает, ибо в противном случае был бы хаос, а хаос
нельзя разрешить».
В 1960-е годы он вышел из
ненавидимого им венгерского
общества, живет в глухой деревне. Он сильно разочарован:
«У меня такой радикальный
опыт, что кроме искусства все
остальное собачье дерьмо, собачий орган (у Надаша здесь
другое слово, но я не хочу им
оскорблять слух уважаемой аудитории), ничто, ноль. Ищем
смысл, но его нет, не найдем.
У собственной жизни только сила, но смысла нет. Лишь
чрезвычайные произведения
искусства стоят чего-нибудь».
С 1970-х гг. он часто жил в ГДР
и Германии. Самых шумных
творческих успехов он добился
в Германии. Он несколько раз
был кандидатом на Нобелевскую премию по литературе.
Удмурт ПЕН-клублэн альманахез
91
Петер Эстерхази
О
н родился в старинной
графской семье Эстерхази. Его дед по отцовской линии был премьер-министром Венгрии. В 1950-е годы
семья была сослана в провинцию коммунистическим режимом. После опубликования
в 1979-м году романа «Производственный роман», он сразу
же стал всемирно известным.
В этом сатирическом изображении эпохи уже все искусство
Эстерхази в своем рассвете. Он
пишет не традиционные романы, а постмодернистскую прозу, текст. Он любой ценой хочет
быть оригинальным, и это ему
удается. Он рассказывает не
постепенно
развивающиеся
истории, его романы составляют короткие байки, которые
он время от времени прерывает собственными рефлексиями
на свой текст. Он чрезвычайно остроумный, увлекательный рассказчик, читая романы
Эстерхази мы смеемся, хихикаем не меньше, чем над шутками известного шоумена Фабри.
Его языковая ловкость неисчерпаема, его сопоставления
удивительные: «Современная,
автоматически закрывающаяся – но, рукой открывающаяся
– дверь с огромным громыханием, как гильотина у которой
92
«Инвожо» № 8–9 2015
выходной – захлопнулась.» Он
мастер слова, все время выдумывает новые слова и каламбуры. Довольно развязан, даже
сквернослов. Чтобы избегать
откровенно пошлых выражений, он заявляет, что вместо
простонародной формы глагола «совокупляться» в повелительном наклонение он будет
употреблять слово «ива». В результате этого в его романе такие предложения: «Ива, с ума
сойти». Его достоинства есть и
его недостатки. Он не способен
отождествляться ни с чем, ко
всему относится с насмешкой,
иронией, свысока, перед ним
нет табу, он шутит над любым
делом, и с этим раздражает
своих консервативных читателей. Писатель это давно осознал: «Жалко – вяло пожимал
он своими узкими плечами,
– жалко, но дозреть до судьбоносных вопросов я не могу.
Но это неправильно. Мне уже
хотелось заметить, что у мастера никогда неизвестно, что он
принимает, и что он не принимает всерьез. И это неправильно – не правда ли?»
На самом деле он все время
пишет биографию: биографию
своей семьи и самого себя,
но его романы не исторические хроники. Бессмысленно
привлекать его к ответственности за реальные факты. В руках Эстерхази роман пишется
самим собой, литература развивается по собственно литературным законам.
Он только закончил свой
монументальный роман «Небесная гармония» (Harmonia
caelestis) о своем отце, но произведение еще не вышло в свет,
когда автор почти случайно
узнал, что его отец писал доносы для секретной милиции
коммунистов. Хотя Эстерхази
знал, что его отца избиениями
и шантажом заставили сотрудничать с органами, в своем
следующем романе с заглавием «Исправленное издание»,
он с характерной на него насмешкой и иронией смотрел
на доселе неизвестную сторону
жизни своего отца, и на свою
«Небесную гармонию».
Как писатели постмодернисты, так и Эстерхази тоже часто заимствует тексты других
писателей. После публикации
романа «Небесная гармония»,
многие иностранные писатели обвинили его в плагиате, и
некоторые даже подавали иск
в суд. Эстерхази не отрицал заимствования, он аргументировал так, что в новом контексте
эти тексты получили новые
значения.
Творчество Эстерхази – увлекательное творчество, но от
его произведений у читателя
нет чувства катарсиса, чувства
возвышения, очищения, оздоровления. Это творчество, похоже на нашу эпоху, которое
довольствуется развлечением,
комфортом.
Эстерхази и в идеологическом отношении настоящий
«герой нашего времени», он
идет по тропам либерализма. В
2014-м году, он, отец четверых
детей открыл будапештский
гей-парад. Так что я должен
корректировать самого себя. И
для Эстерхази есть табу. Либеральные ценности наших дней
у него табуированы.
П
Ласло
Краснахоркаи
о стопам своего отца
он учился на юриста,
но потом закончил филологический факультет. Когда
ему было 18 лет, он прочитал
и принял всерьез воззвание
Рильке – «Du must dein Leben
andern» – и пустился на дно общества: работал ночным сторожем на хуторе. Здесь столкнулся он с тем безнадежным,
пустым миром, напоминающим «Ботинки» Ван Гога, который Краснахоркаи изображал в
своем опубликованном в 1986м году романе «Сатанинское
танго» с такой силой, что один
критик называл его «эпическим существом». В этом мире
только один цвет – черный,
и оттенки черного. Не только
атмосферу романа, но и самочувствие Краснахоркаи четко
выражает знаменитая фраза
из первой главы: «будто бы он
почуял как в неподвижном шарике вечности балаганит время
в своей целостности…» «Сатанинское танго» сразу принесло Краснахоркаи признание
на только в Венгрии, но и за
рубежом.
Мир другого известнейшего
его романа, «Меланхолия сопротивления», так же мрачен
и безысходен как в «Сатанинском танго», и критики приняли его с таким же восторгом.
В один маленький провинциальный город приезжает
труппа балаганщиков, и это
пустяковое событие перейдет в
беспорядки. Краснахоркаи мастерски изображает процесс,
как бунтует толпа, манипулированная сплетнями.
Мрачную атмосферу своих
произведений писатель объяснил так: «На меня очень сильно
влияло все, что могло вызвать
сочувствие. Я был чувствителен
в первую очередь к тем произведениям действительности и
искусства, которые говорили о
печали, о невыносимом, о трагичном. И я не очень-то знал,
что делать с позитивными явлениями, которые связаны с
радостью. Мне очень мешало
все веселое».
Со временем его мировоззрение стало более светлым.
В этом сыграло существенную
роль его пребывание в Японии
и знакомство с буддизмом.
Для него отвратительно пошлая политика, потребительское общество, писатели, которые служат золотому тельцу:
«художник нуждается в малом,
кое-что для питания, место
для проживания, и за это он
каждый день должен обходить
свой город, свою страну, как
раньше делали нищенствующие монахи. Для него не может
быть ничего важнее собственного достоинства, и это он
потеряет окончательно сразу
после первого бизнеса «дать
и получить». В другой раз
вспыхнул еще ярче: «Неужели
наша единственная цель в этой
грязной жизни, чтобы владеть
еще большими деньгами?»
Международной репутации
Ласло Краснахоркаи сильно
способствовал его всемирно
известный друг, кинорежиссер
Бела Тарр, который экранизировал романы писателя: «Сатанинское танго» (1994) и роман
«Меланхолия сопротивления»
(второй фильм вышел в 2000-м
году под названием «Гармонии
Веркмайстера».
После крушения коммунизма он все время меняет место
жительства. Жил во Франции,
Испании, США, Англии, Голландии, Италии, Греции, Китае,
Японии. С 2007-го года живет в
Берлине.
Он получил много наград,
из них самая престижная Международная Букеровская
Премия, лауреатом которой он
стал в 2015-м году. Победитель
этой премии получает 60 тысяч
фунтов стерлингов.
*
Несомненно, что все эти венгерские писатели, о которых я
говорил, талантливые люди. Но
кроме них есть еще много не
менее способных венгерских
писателей, которые известны
только в венгерской языковой
среде. Назову единственного Иштвана Силади из Трансильвании. Он писатель такого
масштаба, что достоин любой
международной премии. Его
роман «Камень в сухом колодце» переведен и на русский
язык.
В заключении процитирую
мысли Ласло Краснахоркаи об
успехе: «В этой системе для художника не может быть ничего
опаснее успеха. Я знаю только
таких успешных художников,
которым популярность принесла вред. Или разрушила их
как человека, или разрушила
их как художника».
Пусть будет много пользующихся успехом венгерских
писателей, для которых эти
мысли Краснахоркаи окажутся
ошибочными!
Удмурт ПЕН-клублэн альманахез
93