1 ВЛИЯНИЕ НА РУССКУЮ ИНТЕЛЛИГЕНЦИЮ ЗАПАДНО
реклама
ВЛИЯНИЕ НА РУССКУЮ ИНТЕЛЛИГЕНЦИЮ ЗАПАДНО-ЕВРОПЕЙСКОЙ МЫСЛИ В РОМАНЕ И.С. ТУРГЕНЕВА «ДЫМ» Фунтусова В.С. Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет им. Н.Г. Чернышевского Чита, Россия Вся долгая жизнь И.С. Тургенева и в плане биографическом, и в плане развития духовной жизни была очень тесно связана с Западной Европой. Эта связь вполне закономерно нашла отражение в творчестве писателя, и в частности в романе «Дым», написанном в 1867г. Все романы Тургенева в чем-то биографичны, «Дым» - не исключение. В нем внимательный читатель просматривает не только этапы биографии автора, его увлеченность западными идеями, но и на личности героя находит оттиск личности Тургенева. Например, автор романа родился в дворянской семье, получил хорошее домашнее образование, ориентированное на западноевропейскую литературу и культуру. продолжил его в пансионе Вейденгаммера, а позднее – в пансионе Крауза. Лучший друг Тургеневапансионера – мальчик, влюбленный в немецкую поэзию. Главный герой романа «Дым» - Григорий Михайлович Литвинов имел мать – дворянку, «из институток», которая «дом свой… также поставила на европейскую ногу…» [1, с. 11] Свой первый студенческий год Тургенев провел в Московском университете, потом отец перевел его в Петербург. И Литвинов поступил в Москву в университет, правда «не кончил курса по обстоятельствам…» [1, с. 12] В 1837г. девятнадцатилетним юношей Тургенев почти на три года покинул Россию, отправившись «доучиваться в Берлин». Поездки молодых людей в немецкие университеты для завершения образования были довольно распространенным явлением в быту богатого дворянского круга. Герой романа «Дым», преисполнившись намерения превратить имение матери в золотое дно, «отправился за границу учиться агрономии и технологии, учиться с азбуки» [1, с. 12]. В своем Отечестве негде было достать «опыта и знания». «Четыре года с лишком провел он в Мекленбурге, в Силезии, в Карлсруэ, ездил в Бельгию, в Англию, трудился добросовестно, приобрел познания: нелегко они ему давались; но он выдержал искус до конца, и вот теперь, уверенный в самом себе, в своей будущности, в пользе, которую он принесет своим землям, пожалуй даже всему краю, он собирается возвратиться на родину…» [1, с. 12] 1 Вернемся к автору. В январе 1847г. Тургенев вновь оставит Россию на три года, в конце пятидесятых будет выезжать в Западную Европу многократно и уже главным образом в ней проведет последние двадцать лет своей жизни [2, с. 65] Тургенев полагал, что Запад укрепил и выстроил его душу. «Европейская жизнь, - как замечал друг и биограф писателя Павел Анненков, - много помогла ему в этом труде над собой. Вообще говоря, Европа была для него землей обновления: корни всех его стремлений, основы для воспитания воли и характера, а также и развития самой мысли заложены были в ее почве…» [3, с. 128]. Обретенное самосознание позволило ему найти и общественно-художественную позицию, с которой он мог понять и оценить явления русской жизни. На Западе он поверил в себя и в Россию. Ибо западничество выражалось не в презрении к России, а в отрицании ее отсталости и патриархальности: оно было во многом утопической и, без всякого сомнения, оптимистической верой в будущее русского народа, которому суждено было, по мнению западников, стать одной из ведущих культурных наций Европы и всего мира. [3, с. 134] Идейной опоры для своего творчества в окружавшей его российской жизни писатель не находил тогда: «… почти все, что я видел вокруг себя, возбуждало во мне чувства смущения, негодования – отвращения, наконец. Долго колебаться я не мог. Надо было либо покориться и смиренно побрести общей колеей, по избитой дороге; либо отвернуться разом, оттолкнуть от себя «всех и вся», даже рискуя потерять многое, что было дорого и близко моему сердцу. Я так и сделал… Я бросился вниз головою в «немецкое море», долженствовавшее очистить и возродить меня, и когда я наконец вынырнул из его волн – я все-таки очутился «западником», и остался им навсегда» [4, с. 125] Свою поездку в Германию, на Запад, Тургенев расценивал как очищение и возрождение себя, имея в виду свое дальнейшее духовное и нравственное развитие. [5, с. 144] Примерно то же чувствовал и Литвинов, когда «… окончив свою темную, приготовительную работу, собирался вступить на новое поприще, начать действительную, не коронную службу…» [1, с. 13] Убежденным западником в романе является еще один герой романа, надворный советник Потугин, самый приятный, если можно так выразиться, для автора и читателя гость в номере Губарева: «Я западник, я предан Европе; то есть, говоря точнее, я предан… цивилизации… и люблю ее всем сердцем, и верю в нее, и другой веры у меня нет и не будет» [1, с. 41] Несомненно, и в этом герое есть частица личности Тургенева. Тем интереснее слушать разглагольствования Потугина о несообразности 2 славянофильских воззрений («… образованный человек стоит перед мужиком и кланяется ему низко: вылечи, мол, меня, батюшка мужичок, я пропадаю от болести; а мужик в свою очередь низко кланяется образованному человеку: научи, мол, меня, батюшка барин, я пропадаю от темноты. Ну, и разумеется, оба ни с места» [1, с. 43]), о сообразности западнических идей на русской почве («Вы только предлагайте пищу добрую, а народный желудок ее переварит по-своему; и со временем, когда организм окрепнет, он даст свой сок» [1, с. 43]), о патриотизме, например: « - Ну, а Россию, Созонт Иваныч, свою родину, вы любите? Потугин провел рукой по лицу. - Я ее страстно люблю и страстно ее ненавижу». Итак, вывод современников писателя после выхода в 1867г. романа «Дым» был обозначен: Тургенев призывает в своих произведениях к использованию в деле гуманизации родины опыта европейцев. Это можно подтвердить отрывком из воспоминаний С.Е.Боборыкина «Тургенев дома и за границей». Боборыкин, подчеркивая его «несомненную своеобразность как русского писателя и человека», фиксирует тургеневскую «платоническую любовь к немецкой умственной культуре… он был необыкновенно хорошо знаком со всем, что составляет духовное достояние Германии, прекрасно говорил понемецки, и из всех мне известных писателей он только овладел всесторонне знакомством с немецкой образованностью… в Тургеневе искреннее признание всех достоинств немецкой нации делало его не только беспристрастным, но и безусловным сторонником немцев во всем, чем они выше нас» [3, с. 146] И после этой суховатой, неэмоциональной цитаты фраза из «Дыма» кажется наполненной горячим чувством: «страстно люблю и страстно ее [родину] ненавижу». Какая она, послереформенная Русь, описанная в романе Тургенева, вызывающая у автора такое двойственное, противоречивое чувство? Писатель показывает читателю новую Россию, в которой сохраняются институты старого феодального общества в виде крестьянских общин (существование их насчитывает не одну сотню лет), возникают артели как признак общества капиталистического. И в то же время в воздухе витают социалистические идеи. Русская интеллигенция не видит ясных путей развития общества и кидается от одних идей к другим. Многие обращают свой взор на Запад, так как там выработана устойчивая система устройства жизни. Можно ли так однозначно утверждать, что Тургенев в числе этих многих? Анализ романа невольно приводит к выводу, что ориентация на Запад в политическом, экономическом, культурном развитии России, по мнению Тургенева, ошибочна. 3 Приведем первый аргумент в пользу данного вывода. В произведении писатель резко сатирически изображает русскую аристократическую публику, собирающуюся на знаменитом курорте в Баден-Бадене возле «русского дерева». Сарказм Тургенева в создании сборного портрета родной аристократии несомненен: чего стоит, например, «граф X., наш несравненный дилетант, глубокая музыкальная натура, который так божественно «сказывает» романсы, а в сущности двух нот разобрать не может». [1,с. 7] Или «наш восхитительный барон Z., этот мастер на все руки: и литератор, и администратор, и оратор, и шулер». [1, с. 7] Или «князь V., друг религии и народа, составивший себе во время оно, в блаженную эпоху откупа, громадное состояние продажей сивухи». [1, с. 8] А вот «Р.Р., забавный толстяк, который считает себя очень больным и очень умным человеком, а здоров как бык и глуп как пень…» [1, с. 8] Но это аристократия, бессмысленность существования которой описана неоднократно и не одним только Тургеневым. Но через две главы буквально автор дает точно такой же по сатирическому накалу портрет «передовой» публики, мыслящей демократическими категориями, рассуждающей о «вопросах», то есть о «свободе и порядке», о «главенстве народа», «праве на работу», об эмансипации и т.д. Отдельные лица, мелькающие в этом общем портрете прозападно настроенных мыслителей, изображены не менее живописно: «некто Пищалкин, …человек из числа тех людей, в которых, может быть, точно нуждается Россия, а именно – ограниченный, мало знающий и бездарный…» [1, с. 24] Или «несколько офицерчиков, обрадовавшихся случаю… побаловаться с умными и немного даже опасными людьми…», «двое жиденьких студентиков из Гейдельберга…», «французик: грязненький, бедненький, глупенький…» [1, с. 25] Какие уничижительные эпитеты, сдобренные уменьшительно-презрительными суффиксами! Или «явился Тит Биндасов… кулак и выжига, по речам террорист, по призванию квартальный…». Два эти описания не случайно композиционно помещены рядом: они зеркально отражаются один в другом в подборе образов, изобразительно-выразительных средств. Так автор подчеркивает пустую суетливость, ничтожность жизни аристократов и такую же тщету и пустоту рассуждений о «вопросах», о «деле» ориентированных на Запад гостей Губарева. Могут ли все эти Биндасовы, Бамбаевы, Суханчиковы «обустроить» Россию, влить в ее дряхлеющие вены свежую кровь? Сменит ли разговоры настоящее дело? Сюжет романа позволяет проследить за каждым героем, упомянутым в первых главах. Потуги к полезной деятельности так и остались потугами. Всегда восторженный и перед всеми лебезящий Бамбаев в конце романа превращается в жалкого лакея братьев Губаревых; 4 эмансипированная дама Матрена Суханчикова, странствуя из края в край, сочиняет и разносит всякие небылицы и, наконец, изгнанная «великим Губаревым», уезжает в Португалию с двумя членами собственной партии - матреновцами. Единственное полезное дело Суханчиковой – поддержка двух сирот – племянниц. Сам Степан Николаевич Губарев в финале романа сбрасывает с себя маску «народника» и становится ярым крепостником. Мелка и ничтожна хозяйственная деятельность главного героя Литвинова, посвятившего годы обучению наукам в Европе: «О преобразованиях и нововведениях, разумеется, не могло быть и речи; применение приобретенных за границею сведений отодвинулось на неопределенное время… Сам Литвинов… кончил тем, что отдал большую часть земли крестьянам исполу, то есть обратился к убогому, первобытному хозяйству, однако кой в чем успел: возобновил фабрику, завел крошечную ферму с пятью вольнонаемными работниками…» [1, с. 178] А ведь намерения его были грандиозные: принести пользу не только своим землям, но и «всему краю» Созонт Иванович Потугин (говорящая фамилия!), взгляды которого так близки западническим воззрениям Тургенева, упомянут автором в самом конце произведения, строкой «Та девочка, которую поручили его попечениям, недавно умерла» [1, с. 187] писатель заканчивает роман. Эта печальная строка кажется нам знаковой: потуги на деятельность так остались потугами, не смогли оформиться в конкретное дело. Даже ребенка не смогли сохранить, воспитать и вывести в люди, что уж тут говорить о целой стране. Само название романа знаковое – «Дым». Подводя итог прошедшему, Литвинов с горечью думает: «… все дым и пар, …все как будто беспрестанно меняется, всюду новые образы, явления бегут за явлениями, а в сущности все то же да то же; все торопится, спешит куда-то – и все исчезает бесследно, ничего не достигая; другой ветер подул – и бросилось все в противоположную сторону, и там опять та же безустанная, тревожная и – ненужная игра» [1, с. 175] Тургенев – человек по своим убеждениям был западником, а Тургенев – писатель, живо откликаясь на веяния современности, объективно и гениально «проверял» их на художественном материале романа и выносил безжалостный вердикт: западные теории для России неприемлемы. Вывод: у России свой, уникальный, ни на один европейский не похожий путь. Какой? На этот вопрос писатель ответить, похоже, не успел, или не смог. Скорее, на этот вечный вопрос до сих пор нет ответа. Путь великой страны не виден, не различим в дымке, в дыму. 5 Литература: 1. И.С. Тургенев. Собрание сочинений в 12-ти томах. Том 4., М., Художественная литература, 1954г. 2. Недзвецкий В.А., статья «Герой И.С. Тургенева и Россия». Журнал «Вестник Московского университета», февраль, 2006г. 24-41стр. 3. Кантор В., статья «Иван Тургенев: Россия сквозь «магический кристалл» Германии». Журнал «Вопросы литературы», январь-февраль 1996г. 45-68стр. 4. Пустовойт П.Г. И.С. Тургенев – художник слова. М.: Московский университет, 1987г. 5. Батюто А. Тургенев – романист. СПб: Наука, 1972г. 6
