Политическая Психология - Информационно

Российская Федерация Министерство образования и науки ГОУ ВПО ТЮМЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ Институт дистанционного образования Институт психологии, педагогики, социального управления З. З. Вахитова Политическая психология Учебное пособие Тюмень Издательство Тюменского государственного университета 2011 УДК 159.9:32(075.8) ББК Ю95я73 В221 З. З. Вахитова. Политическая психология: учебное пособие. Тюмень: Издательство Тюменского государственного уни верситета, 2011. 220 с. Содержатся основные сведения политической психологии как науки, представления о понятиях и категориях политической психологии, а также об особенностях основных субъектов политической деятельности — граж дан, политических лидеров, малых групп в политике, больших социальных групп, национально-этнических групп, масс. Подготовлено в соответствии с требованиями государственного образовательного стандарта высшего про фессионального образования. Включает теоретические положения, рабочую программу дисциплины, методические указания по изучению курса, практи кум, задания для контроля, список литературы. Предназначено для студентов специальности «Психология» всех форм обучения, в том числе заочной с применением дистанционных технологий. Рекомендовано к печати Учебно-методической комиссией Института психологии, педагогики, социального управления ТюмГУ, кафедрой общей и социальной психологии. Рецензенты: Л. В. Лебедева, кандидат философских наук, доцент кафе дры общей и социальной психологии Института психологии, педагогики, социального управления ТюмГУ Ф. Г. Сайфитдинов, кандидат социологических наук, депу тат областной Думы Тюменской области Ответственный за выпуск: А. В. Трофимова, зав. отделом учебно-методического обе спечения Института дистанционного образования ТюмГУ ISBN 978-5-400-00425-4 © ГОУ ВПО Тюменский государственный университет, 2011 © З. З. Вахитова, 2011 оглавление Предисловие.................................................................................................................. 5 Методические материалы Рабочая программа дисциплины............................................................ 6 Рекомендации по самостоятельной работе студента.......11 Теоретические материалы Раздел 1. Введение в политическую психологию Глава 1. Политическая психология как наука. Основные понятия и категории ........................................... 14 § 1. Развитие политической психологии в историческом контексте...... 14 § 2. Место политической психологии среди других наук.........................22 § 3. Объект, предмет, задачи политической психологии ..........................26 Глава 2. Основные понятия и категории политической психологии........................................................32 § 1. Политическое сознание.................................................................................32 § 2. Политическое самосознание........................................................................39 § 3. Коллективное бессознательное..................................................................45 § 4. Политическая культура................................................................................48 § 5. Политическое мышление..............................................................................56 § 6. Политические стереотипы............................................................................57 § 7. Политический менталитет............................................................................63 Резюме..............................................................................................................................66 Вопросы для самопроверки.........................................................................67 Раздел 2. Политическая психология индивидуальных субъектов политической деятельности Глава 3. Политическая психология личности...............................68 Глава 4. Политическая психология лидерства..............................76 § 1. Теоретические подходы к проблеме лидерства.....................................76 § 2. Психология восприятия политического лидера....................................87 § 3. Прикладные аспекты исследования политической психологии личности................................................................................... 104 Резюме............................................................................................................................ 106 Вопросы для самопроверки....................................................................... 107 Раздел 3. Политическая психология групповых субъектов политической деятельности Глава 5. Политическая психология малых групп.................... 108 § 1. Типы малых групп в политике................................................................. 109 3 § § § § 2. 3. 4. 5. Этапы формирования малых групп в политике..................................114 Группы — «команды лидера»....................................................................116 Организационная культура политической команды......................... 120 Прикладные аспекты исследования психологии малых групп в политике....................................................................................................... 130 Глава 6. Политическая психология больших социальных групп....................................................131 § 1. Социально-групповая психология............................................................ 134 § 2. Социально-групповое сознание................................................................ 137 § 3. Социально-групповая идеология.............................................................. 139 § 4. Уровни развития группового сознания.................................................. 140 § 5. Проблемы типологии больших социальных групп............................ 144 § 6. Прикладные аспекты исследования психологии больших групп в политике........................................................................ 152 Глава 7. Политическая психология национальноэтнических групп.............................................................................. 155 § 1. Политическая психология национально-этнических групп........... 155 § 2. Национальный характер............................................................................. 160 § 3. Национальное сознание.............................................................................. 165 § 4. Национальное самосознание..................................................................... 170 § 5. Национально-этнические стереотипы.................................................... 175 § 6. Особенности российской национальной ментальности................... 179 Глава 8. Политическая психология масс........................................ 184 § 1. Массовое сознание........................................................................................ 185 § 2. Массовое политическое сознание........................................................... 187 § 3. Психология толпы......................................................................................... 190 § 4. Психология слухов.......................................................................................200 § 5. Прикладные аспекты исследования психологии масс в политике.......................................................................................................202 Резюме............................................................................................................................204 Вопросы для самопроверки.......................................................................205 Заключение................................................................................................................206 Практикум...................................................................................................................208 Задания для контроля..................................................................................... 210 Тесты для самоконтроля...................................................................................... 210 Ключи к тестам для самоконтроля.................................................................. 215 Вопросы для подготовки к зачету.................................................................... 215 Список литературы............................................................................................ 217 4 Предисловие Современные задачи, решаемые российским обществом, обу словливают актуальность овладения его членами знаниями о приро де, механизмах и функциях политики, условиях и возможностях ак тивно влиять на ее характер. Формированию такой компетентности в области политики на этапе обучения в вузе призвана способствовать политическая психология. Политическая психология — это междисциплинарная наука, в основную задачу которой входит рассмотрение психологических аспектов политической деятельности, понимание психологического фактора в политике и поиск методов влияния на него. В учебном пособии рассматриваются теоретико-методологические и прикладные основы современной политической психологии. Их изучение позволяет вооружить студентов знаниями закономерностей и принципов продуктивного формирования и развития политической культуры с использованием возможностей психологии; раскрыть основные психологические стороны политических феноменов; озна комиться и в основном овладеть продуктивными моделями, алгорит мами и технологиями достижения практических целей и задач. В данном пособии последовательно излагаются основные вопро сы тех разделов политической психологии, знание которых позво лит понять закономерности политического поведения и деятельности разных субъектов политики. Представленное пособие подготовлено в соответствии с требова ниями государственного образовательного стандарта по дисциплине «Политическая психология» для специальности «Психология». Со стоит из трех разделов, содержит таблицы, облегчающие восприятие учебного материала, методические рекомендации по изучению кур са, тесты для контроля знаний и может использоваться в самостоя тельной работе студентов. 5 Методические материалы Рабочая программа дисциплины Пояснительная записка Курс «Политическая психология» разработан по специальности «020400 — Психология», специализация «Организационная психо логия». Цель — сформировать у студентов представление о психоло гических аспектах политической деятельности и политического по ведения. Задачи курса: 1. Показать основные психологические аспекты политической деятельности и политических отношений. 2. Сформировать представление о проявлении основных политикопсихологических феноменов: политического сознания и самосозна ния, политической культуры, действия политических представлений и стереотипов. 3. Дать представление о психологических аспектах поведения и деятельности различных политических субъектов: личности, малых групп, больших социальных групп. 4. Сформировать представление о возможностях деятельности психолога в организации и проведении политико-психологических исследований. Объем часов: курс рассчитан на 62 аудиторных часа (6 лекци онных) и 56 часов самостоятельной работы. Формы контроля: выполнение практических работ в рамках семинарских занятий и самостоятельной работы студентов (планиро вание и проведение исследований), сдача зачета по вопросам. 6 Тематический план Кол-во часов № п/п Название темы лекции самостоя тельная работа всего 4 5 Раздел 1. Введение в политическую психологию 1 Политическая психология как наука 1 2 Основные понятия и категории полити 1 8 9 ческой психологии Раздел 2. Политическая психология индивидуальных субъектов политиче ской деятельности 3 Политическая психология личности. 1 12 13 Политическая психология лидерства Раздел 3. Политическая психология групповых субъектов политической деятельности 4 Психология малых групп в политике 1 12 13 5 6 Психология больших групп в политике. Большие социальные группы Психология больших национальноэтнических групп. Психология масс. Итого 1 10 11 1 10 11 6 56 62 Содержание лекционного курса Тема 1. Политическая психология как наука Политическая психология как междисциплинарная наука на стыке политологии и социальной психологии. Психологические и по литологические корни политической психологии. История развития западной политической психологии. Современное состояние полити ческой психологии. Отечественная политическая психология. Место политической психологии среди других наук. Объект, предмет и за дачи политической психологии. Основные объекты изучения полити ческой психологии. Политическая психология внутренней политики. Политическая психология внешней политики и международных от ношений. Военно-политическая психология. Основные принципы политической психологии. Основные пробле мы и методы политической психологии: 1) психология отдельной по 7 литической личности; 2) психология малых групп в политике; 3) пси хология больших групп в политике; 4) психология масс в политике. Тема 2. Основные понятия и категории политической психологии Политическое сознание: определение, содержание. Массовое, групповое и индивидуальное политическое сознание. Обыденное по литическое сознание. Особенности функционирования обыденного сознания. Мифологический и иррациональный характер обыденного политического сознания. Образ мира. Теоретико-идеологизированное политическое сознание. Политическое самосознание, его субъекты. Когнитивный, эмо циональный и оценочно-волевой компоненты политического само сознания как целостного образа самого себя. Политическое само сознание и политическое самоопределение. Проблема адекватности политического самосознания. Политическая идентичность. Коллективное бессознательное в политике. История понятия: трактовки К. Юнга, Э. Дюркгейма, В. Бехтерева. Структура коллек тивного бессознательного и массовое поведение. Влияние коллек тивного бессознательного на индивидуальное сознание. Его роль на разных этапах истории политики. Политическая культура. Содержание и история понятия. Основ ные определения политической культуры. Субъекты и основные ха рактеристики политической культуры. Функции политической куль туры. Основные типы политической культуры. Политическое мышление. Политические стереотипы: структура стереотипа, механизмы действия стереотипов. Политический мента литет. Тема 3. Политическая психология личности. Политическая психология лидерства Политическая социализация: становление личности. Индивид, индивидуальность, личность. Механизмы политической социали зации. Стадии политической социализации. Факторы политической социализации. Основные системы политической социализации: си стема целенаправленной социализации; стихийной социализации; самовоспитание и самообразование. Политическая активность. По литическая пассивность. Политическое отчуждение. 8 Феномен лидерства как особая проблема политической психоло гии. Лидерство и руководство. Теории лидерства: теории черт, ситуа тивные теории, личностно-ситуативные теории, теории взаимодействияожидания, мотивационные теории, теории обмена, атрибутивные теории. Представления политического лидера о самом себе. Я-концепция ли дера. Психология восприятия политического лидера. Конкретные методики и приемы исследования политической психологии личности. Тема 4. Психология малых групп в политике Группа как субъект политики. Группы номинальные и реальные. Группы большие и малые. Особенности малых групп в политике. Типы и типологии малых групп в зависимости от 1) направ ленности основных действий группы, 2) степени групповой спло ченности (гомогенности) группы, 3) степени проницаемости группы, 4) своих собственных целей, 5) особенностей группового сознания, 6) структуры, 7) формы связи членов группы, 8) значимости член ства в группе для ее участников, 9) продолжительности существова ния группы, 10) устоявшегося в группе способа принятия решений, 11) общей эффективности групповой деятельности. Этапы формирования малых групп в политике, их основные ха рактеристики на разных уровнях и стадиях развития: 1) «номиналь ная группа», 2) «ассоциативная группа», 3) «кооперативная группа», 4) «корпоративная группа», 5) «коллектив». Группы — «команды лидера». Основные варианты команд в истории. Конкретные методики и приемы исследования политической психологии малых групп. Тема 5. Психология больших групп в политике. Большие социальные группы Роль и место больших групп в политике. Социально-про фессиональные группы, страты, классы и слои населения как разно видности больших групп в политике. Марксистский и веберианский подходы: их антагонизм и способ его преодоления. Социально-групповая психология. Социально-групповое созна ние. Социально-групповая идеология. Уровни развития группового сознания: «группа в себе», «группа для себя», «группа для других». Политико-психологические уровни общности больших социаль ных групп и их характерные признаки: 1) наличие внешнего сходства 9 («внешне-типологический» уровень), 2) развитие группового само сознания («внутренне-идентификационный» уровень), 3) появление общих интересов и ценностей, осознание их единства и появление единства действий («солидарно-действенный» уровень). Условия и факторы, влияющие на динамику политико-психологического раз вития больших социальных групп. Некоторые черты политической психологии основных больших социальных групп. Психологические особенности маргинальных групп и слоев населения. Типология больших социальных групп по стилю жизни. Конкретные методики и приемы исследования политической психологии больших групп. Тема 6. Психология больших национально-этнических групп. Психология масс Роль и место национально-этнических групп в политике. Основ ные виды национально-этнических групп: род, племя, народ, нации, национальности, расы и этносы. Национальный характер. Национальное сознание. Обыденное наци ональное сознание, его структура и основные элементы. Национальноэтнические стереотипы и установки. Национальное самосознание. Генезис национального само сознания, психологическая антитеза «мы» — «они». Проблема национально-этнической идентификации. Особенности стереотипов национального самосознания. Особенности российской национальной ментальности. Ведущая роль психологии масс в динамичных политических процессах. История изучения массового сознания. Массы и массовое сознание. Понятие «массы» как субъекта массового сознания. Мас совое политическое сознание. Психология толпы. Толпа, собранная публика и несобранная пу блика как конкретные разновидности массы. Виды толпы. Структур ные характеристики толпы. Механизмы стихийного поведения в толпе. Психологические особенности поведения людей в условиях паники. Психологическое особенности поведения человека в толпе. Психология слухов. Функции слухов. Методы предотвращения слухов и борьбы с ними. Конкретные методики и приемы исследова ния политической психологии масс. 10 Рекомендации по самостоятельной работе студента Календарно-тематический план работы студента № раз дела 1 2 3 Время, от Виды учебной работы, водимое на рекомендуемое время изучение на выполнение, ч темы, ч Введение в 12 Изучение теорети 5 политическую ческих материалов психологию Ответы на вопро 2 сы для самопро верки Выполнение прак 4 тических заданий Промежуточное 1 тестирование 12 Изучение теорети 5 Политическая ческих материалов психология индивидуаль Ответы на вопро 2 ных субъектов сы для самопро политической верки деятельности Выполнение прак 4 тических заданий Промежуточное 1 тестирование 32 Изучение теорети 14 Политическая ческих материалов психология груп повых субъектов 4 Ответы на вопро политической сы для самопро деятельности верки Выполнение прак 11 тических заданий Промежуточное 3 тестирование Всего часов 56 56 на самостоятель ную работу Название раздела 11 Сроки пред ставления заданий на проверку В соот ветствии с учебным планом В соот ветствии с учебным планом В соот ветствии с учебным планом Методические рекомендации по отдельным видам самостоятельной работы Самостоятельное изучение дисциплины предлагается осущест влять по следующей схеме: ознакомьтесь с содержанием учебного пособия, обратите внимание на структурные элементы «Методиче ские материалы», «Теоретические материалы», «Практикум», «За дания для контроля». Изучите раздел «Методические материалы», где сформулированы цель и задачи дисциплины, ее содержание и требования к уровню освоения курса. Ознакомьтесь с тематическим планом, рекомендованным временем на изучение разделов. Более детально распределение времени по видам самостоятельной рабо ты отражено в представленном здесь же календарно-тематическом плане работы. Внимательно изучите в предложенной последователь ности разделы в курсе лекций. Изучите доступные, рекомендованные в учебном пособии источ ники информации: основную и дополнительную литературу, перио дические издания, веб-ресурсы. Ответьте на сформулированные в конце каждого раздела вопро сы для самопроверки. Ответ найдите в учебном материале раздела. Проведите самотестирование, сверьте результаты тестирования с приведенными в учебном пособии ответами. Указания по самостоятельному изучению теоретической части дисциплины Лекционный материал содержит восемь тем. Для лучшего вос приятия теоретического материала в тексте курсивом выделены по нятия, на которых делается логическое ударение (основные мысли, определения и пр.). Краткие выводы по каждой теме представлены в виде резюме. В конце темы приводятся вопросы для самопроверки. Первый раздел посвящен общим вопросам — рассмотрению по литический психологии как науки и основных понятий и категорий политической психологии. Во втором разделе изучаются особенности индивидуальных субъектов политической деятельности — граждан и политических лидеров. Третий раздел раскрывает особенности групповых субъектов политической деятельности — малых групп, больших социальных групп, национально-этнических групп, масс. Учебное пособие содержит список рекомендованной к изучению литературы. 12 Указания по подготовке к участию в работе семинаров, выполнению практических работ, контролю знаний Цель семинарских и практических занятий — углубить и за крепить полученные в процессе изучения теоретического материала знания, приобрести практические навыки. Для успешной работы на практических занятиях необходимо изучить лекционный материал, рекомендованную литературу, отве тить на вопросы для самопроверки. Глубокие теоретические знания являются залогом эффективной работы на практических занятиях. Этой цели способствует внимательное изучение приведенных по тек сту лекций таблиц, а также выполнение заданий, приведенных в разделе «Практикум». С целью контроля самостоятельной работы студентов пособие включает перечень вопросов для самопроверки знаний, а также те сты с ключами ответов. Кроме того, в разделе «Задания для контро ля» сформулированы вопросы к зачету. Указания к промежуточной аттестации с применением балльно-рейтинговой системы оценки знаний Критерии аттестации с применением балльно-рейтинговой системы оценки знаний Оценка выполненных заданий и активности студента в баллах название работы Итоговая аттестация (те стирование) Соответствие оценок максимальный балл возможный итоговый балл 100 баллов (по 10 баллов за 1 тестовое задание) 90-100 баллов 70-80 баллов 50-60 баллов 40 и менее баллов итоговая оценка «отлично» «хорошо» «удовлетвори тельно» «неудовлетвори тельно» В билете приводятся пять тестовых заданий из разных разделов. 13 Теоретические материалы Раздел 1. Введение в политическую психологию Цели и задачи Дать общее представление о политической психологии как на уке, истории ее развития, методологической базе, а также основных понятиях и категориях, используемых в политической психологии. Рекомендации по самостоятельному изучению Изучить лекционные материалы, обращая особое внимание на шрифтовые выделения. По возможности — обратиться к первоис точникам, если авторы ссылаются на дополнительные материалы. Обратить особое внимание на то, что рассматриваемые категории политической психологии представляют собой также феномены, на блюдаемые в политической реальности. Глава 1. Политическая психология как наука. Основные понятия и категории § 1. Развитие политической психологии в историческом контексте Политическая психология признана как перспективная область исследования в мировой политической науке достаточно давно. Да и в отечественной литературе, несмотря на идеологические табу, пер вые разработки появились еще в середине XX столетия, но только спустя десятки лет пришло к ней официальное признание. Становление зарубежной политической психологии Историческое развитие политико-психологических идей можно найти еще в работах Платона. На протяжении развития западной цивилизации ряд мыслителей — Аристотель, Сенека, Макиавелли, 14 Руссо, Гоббс, Смит, Гегель и другие — высказывали свои идеи о соотношении личности и власти, о природе человека в политике, о воспитании хорошего гражданина, о том, каким надлежит быть пра вителю. И эти идеи легли в основание новой научной дисциплины. Однако все эти мыслители работали в иных теоретических рам ках, которые не нуждались в специальном психологическом подходе к политике. Впрочем, психологии как науки в современном смысле слова тоже не было во времена Руссо или Гоббса. Только во второй половине XIX в. стали появляться концепции, которые можно было бы назвать непосредственными психологическими предшественни ками современной политической психологии. Историки и философы, социологи и политологи обратили внима ние на то, что в самой политике появилось совершенно новое явле ние. Помимо вождей, королей, президентов и прочих представителей политической элиты в политике заметное место стали играть народ ные массы. Одним из первых уделил внимание этой теме француз Г. Лебон, написавший «Психологию народов и масс», «Психологию толпы» и «Психологию социализма». В этот же период появились «Преступная толпа» итальянца С. Сигеле, «Социальная логика» француза Г. Тарда и ряд других работ. Появление на политической авансцене массы как нового субъ екта политики было связано с развитием промышленности, ростом городов и сопровождалось серьезными социальными и политически ми потрясениями, революциями, забастовками. По резко негативной оценке первых проявлений массовой политической активности мож но представить себе, как напуганы были современники этих событий. Г. Лебон увидел в массе угрозу индивидуальности, силу, нивелирую щую личность. Среди различных видов массы он в первую очередь исследовал толпу — как наиболее спонтанное проявление неорга низованной активности. Вполне справедливы и в настоящее время те психологические характеристики, которые он обнаружил у толпы: агрессивность, истеричность, безответственность, анархичность. Однако если в работах конца XIX — начала XX в. была отме чена лишь негативная сторона массового поведения, те опасности, которые оно несет с собой, то современные исследователи, напротив, уделяли внимание позитивным аспектам массовых форм политиче ского участия в развитии демократии. Так, политические психологи второй половины XX столетия много внимания уделяют массовым 15 движениям (от движения за права женщин до экологических дви жений). Еще одним источником формирования современной западной политической психологии стали идеи психоанализа. Знаменитая книга Г. Лассуэлла «Психопатология и политика» открывается спра ведливым утверждением автора: «Политология без биографии подоб на таксидермии — науке о набивании чучел». Жанр политического портрета использовали авторы самых разных ориентаций. Например, в России начала века большой популярностью пользовалась книга психиатра П. И. Ковалевского «Психиатрические этюды из истории», где представлена целая галерея портретов политических деятелей — от царя Давида до Петра I, от Суворова до пророка Мохаммеда, от Жанны д'Арк до Наполеона. А. А. Бодалев в книге «Как становятся великими или выдающимися» раскрывает закономерности восхожде ния политиков и других выдающихся личностей современности к собственным вершинам в жизнедеятельности. Также внес свой вклад в развитие современной политической психологии и основатель психоанализа З. Фрейд. Одно из первых исследований, принадлежащее перу З. Фрейда и У. Буллита о Ву дро Вильсоне. Большой вклад в создание таких портретов внес по следователь Фрейда, чикагский политический психолог Г. Лассуэлл. В качестве материала для анализа личностей американских полити ков он использовал их медицинские карты. При этом он исходил не из того, что политики, как и другие люди, могут иметь те или иные отклонения, которые и представляют интерес для биографа. Г. Лас суэлл искал прежде всего скрытые бессознательные мотивы поступ ков политических деятелей и находил их в особенностях детского развития, в тех конфликтах, которые оставили в душе будущего по литика психологические травмы. Власть же является тем средством, которое компенсирует указанные травмы, что и объясняет ее при тягательность. Современное состояние политической психологии Фундаментальные и систематические теоретические разработки по психологии политики начались в 60-е гг. XX в. в США под влия нием «поведенческого движения». Тогда при Американской психиа трической ассоциации была создана группа для изучения проблем международной политики, которая в 1970 г. переросла в Институт психиатрии и внешней политики. В 1968 г. в Американской ассо 16 циации политических наук возник исследовательский комитет по политической психологии, а в 1979 г. на его основе было органи зовано Общество политических психологов, уже получившее статус международного (ISPP). Это общество сразу начало издание своего журнала «Political Psychology». В настоящее время публикации по политико-психологической проблематике появляются во всех пре стижных изданиях по политологии и психологии. В ISPP сейчас бо лее одной тысячи членов практически со всех континентов. Ежегод но оно проводит свои собрания, посвященные наиболее актуальным теоретическим проблемам. Так, годичное собрание 1994 г. прово дилось в Испании и рассматривало тему «Психологические аспекты политики изменения», а собрание 1995 г. в Вашингтоне обсуждало тему «Национальное строительство и демократия в мультикультур ных обществах». Хотя политическая психология получила действительно между народное признание, тем не менее, большая часть исследователей живет и работает в США и Канаде. Среди них такие крупные и при знанные ученые, как Б. Глэд, Ф. Гринстайн, А. Джордж, Р. Кристи, Дж. Пост, С. Реншон, Р. Сигел, Д. Сире, Р. Такер, М. Херманн и десятки их коллег, активно работающих практически во всех северо американских университетах. В Европе существуют свои давние традиции анализа политикопсихологических явлений. Успешно работают в области политикопсихологических исследований в Германии — А. Ашкенази, Д. Клингеманн, Г. Ледерер, Х.-Г. Мозер, П. Шмидт и др., во Фран ции — А. Дорна, С. Московичи, А. Першерон, в Великобритании — М. Биллиг, А. Сэмюэль, X. Хает, а также в Финляндии, Голландии, Чехии, Испании, Польше и других странах. Хотя следует отметить, что традиционные политологи испытывают в Европе определенные опасения перед иррационалистическими концепциями психологов, прежде всего перед психоанализом, с которыми у них по преимуще ству и ассоциируется политическая психология. Следует отметить, что интерес к политической психологии на блюдается и в таких регионах, где раньше и политическая наука, и психология не имели развитых традиций, либо традиционные школы находились в отрыве от современной методологии. Так, в последние десятилетия исследования в этой области проводятся в Латинской Америке, в Африке, в Азиатско-Тихоокеанском регионе, в частности 17 в таких странах, как Китай, Индия, Пакистан, не говоря уже об Ав стралии и Новой Зеландии, где ведется огромная исследовательская работа, издаются десятки монографий. Хотя единичные книги и статьи появлялись и ранее, отсчет со временного этапа развития политической психологии, очевидно, следует вести с издания в 1973 г. коллективной монографии под редакцией Джин Клутсон, в которой подведены итоги развития этой науки и выделены важнейшие направления для дальнейшего ис следования. Другой крупной вехой было появление монографии под редакцией М. Херманн в 1986 г. Эта книга дает представление о тех изменениях, которые произошли в политической психологии. М. Херманн выделила следующие позиции. Во-первых, большинство исследователей пришло к убеждению, что фокус изучения должен быть сосредоточен на взаимодействии политических и психологиче ских феноменов. Во-вторых, объектом исследования должны стать наиболее значимые политические проблемы, к которым привлечено внимание общественности. В-третьих, следует уделять значительно большее внимание политическому и социальному контексту анали зируемых психологических явлений. В-четвертых, необходимо изу чать не только результат тех или иных психологических воздействий на политику, но и пытаться понять процесс формирования тех или иных политических убеждений. И наконец, в-пятых, современные политические психологи стали гораздо более терпимыми в отноше нии методов сбора данных и исследовательских процедур, полагая, что методологический плюрализм — неизбежное явление на нынеш нем этапе развития теории. О состоянии науки во многом можно судить по тому, как и кому она преподается. В качестве примера можно взять практику универ ситетов США и Канады. Так, в 90-е гг. XX в. в 78 университетах читалось более 100 курсов политической психологии. Лекции и се минары по политической психологии слушали более 2300 студентов только на младших курсах. Преподавание велось как для студентовполитологов, так и для психологов. Другим параметром развития науки является ее прикладное ис пользование. Так, политические психологи активно привлекаются для поиска решений в конфликтных ситуациях. Известна эффек тивная роль политических психологов во время Карибского кризиса, при заключении Кэмп-Дэвидской сделки между Израилем и Егип 18 том, в войнах США против Ирака и пр. Специалисты по политиче ской коммуникации в разных странах Европы и Америки внесли свой вклад в подготовку политических лидеров к парламентским и президентским выборам. Ряд политических деятелей сами владеют психологическими ме тодами, используют их для выработки стратегии на будущее и для анализа прошлого. Так, один из соперников Дж. Буша по президент ским выборам 2000 г. А. Гор активно работает в области политикопсихологической теории. Такие известные политические деятели, как В. Путин, Б. Клинтон, Р. Никсон и Д. Локард, постоянно обращаются к психологическому анализу своего прежнего политического опыта и реальных проблем. Интерес к работам по политической психологии проявляют политики всех ориентаций. Они используют данные этой науки для налаживания отношений с общественностью, для мобили зации населения на выполнение реформ, для принятия решений по важнейшим стратегическим направлениям политики. Отечественная политическая психология Современная российская политическая психология также имеет замечательных предшественников. Особенно богато наследие конца XIX — начала XX в., когда интерес к личности, к психологическому компоненту социальных процессов был широко представлен и в поли тической мысли, и в философии, и в нарождавшейся социологии. До сих пор представляют не только историческую ценность кон цепции целого ряда русских мыслителей того периода. Так, в «Очер ках по истории русской культуры» П. Милюков прослеживает раз витие российской политической культуры, в частности особенности русского политического сознания в его «идеологической» форме на протяжении всей русской истории. В свой русский период П. Соро кин размышлял над проблемой социального равенства, свободы и прав человека. Познав трагедию Гражданской войны, он попытался ее осмыслить не только как социолог, но и как тонкий психолог. В начале века выходят пять маленьких томиков «Психиатрических эскизов из истории» П. И. Ковалевского, представляющие собой вполне реальную альтернативу психоаналитическим подходам к биографии политиков. Позже, уже в 20-е гг. XX в., вышла книга Г. Чулкова о русских императорах, где даны блестящие психологи ческие портреты русских правителей. 19 Отдельная страница истории политической психологии связана с психоанализом. Это направление стало необычайно быстро рас пространяться в России особенно после революции 1917 г. О необы чайной судьбе тех, кто увлекся ставшей модной теорией З. Фрейда, можно прочесть в книге А. Эткинда «Эрос невозможного». Пожалуй, самое поразительное в истории расцвета, запрета и вновь проявив шегося интереса к психоанализу уже в наши дни — это именно его связь с реальной политикой. Можно без всякого преувеличения сказать, что не будь среди увлеченных идеями психоанализа таких политиков, как Л. Троцкий, С. Каменев, В. Радек, судьба этой психо логической школы в России была бы иной. Еще предстоит осмыслить влияние марксизма на политическую психологию. Но, очевидно, это можно будет сделать не раньше, чем осядет пыль после политических и идеологических баталий новей шего времени. Сейчас ясно лишь, что тот вариант марксизма, кото рый развивался в Советском Союзе, не слишком способствовал про явлению интереса к этой проблематике. В нашем обществоведении преобладали тенденции, которые подчеркивали определяющую роль масс в политическом процессе и, одновременно, недооценивали зна чение личностного фактора, деятельность отдельных политических групп. При этом трактовка масс была весьма упрощенной. Они по нимались как некая безликая сумма индивидов, приводимая в дви жение волей политического авангарда. Такие методологические по сылки делали ненужным учет психологического фактора. Добавим к этому, что реального знания о политическом сознании и поведении отдельных представителей этой массы не было в силу отсутствия обратной связи между правящей элитой и населением. В этом отношении политическая психология находилась еще в худшем положении, чем социальная психология и социология. Последние дисциплины дважды за послевоенный период присту пали к изучению человеческих компонентов общества в целом и политики в частности. Оба раза эти попытки были связаны с реформой системы: в годы хрущевской оттепели и в годы пере стройки. Первый этап возникновения серии работ, касающихся политико-психологической проблематики, относится к началу — середине 60-х гг. XX в. Работы Б. Ф. Поршнева, Ю. Н. Давыдова, В. Д. Парыгина, Ю. Ф. Замошкина и других социологов, историков и психологов ввели в научный оборот проблематику политической 20 деятельности в ее человеческом измерении. В эти годы происходит первое знакомство с трудами западных ученых и их критическое переосмысление в советском контексте. В 70-80-е гг. XX в. эта проблематика перемещается на перифе рию научных дискуссий и общественного интереса. В то же время, оставаясь невостребованной, она не перестает развиваться в рамках отдельных отраслей знания. Так, в рамках страноведения, под защи той рубрики «критика буржуазной» социологии, политологии и иных теорий, были опубликованы результаты отечественных исследований специалистов по развивающимся странам (Б. Ерасова, Б. Старости на, М. Чешкова, Г. Мирского и др.), американистов (Ю. Замошкина, В. Гантмана, Э. Баталова), европеистов (А. Галкина, Г. Дилигенско го, И. Бунина, В. Иерусалимского). Политологи-страноведы обсуждали такие проблемы, как полити ческое сознание и поведение, политическая культура, политическое участие и другие политико-психологические сюжеты, оставаясь в рамках зарубежного материла, так как проводить непосредственное исследование своей собственной политической жизни не рекомендо валось. Книги А. Галкина, Ф. Бурлацкого, А. Федосеева, А. Дмитри ева, Э. Кузьмина, Г. Шахназарова и других советских политологов заложили основу современной политологии в целом и политической психологии в частности. Создание Советской ассоциации полити ческих наук способствовало поискам отечественных политологов в указанном направлении, помогало их приобщению к зарубежному опыту исследований. Второй период обостренного общественного интереса к психо логическим аспектам политики начался в середине 1980-х гг. с на чалом процесса демократизации и гласности, получившего название перестройки. Первыми на запрос реальной политической практики откликнулись те ученые, которые уже имели определенный иссле довательский опыт и интерес к политико-психологической проблема тике: А. Асмолов, Э. Баталов, Л. Гозман, Г. Дилигенский, А. Донцов, Е. Егорова-Гантман. В 1990-е гг. сама политика дала новый мощный толчок к развитию политической психологии. Начал формироваться социальный заказ на исследования по электоральному поведению, восприятию образов власти и политиков, лидерству, психологиче ским факторам становления многопартийности, политической социа лизации и многим другим. 21 Сейчас в стране работают десятки исследователей, ведущих как фундаментальные, так и прикладные исследования, занимающихся одновременно аналитической и консультативной работой. Особенно востребованы немногочисленные специалисты в этой области в пе риод выборов, где они способны просчитать ситуацию не на глазок, а с использованием специального научного инструментария. Созданы специальные научные подразделения в области поли тической психологии в Москве и Санкт-Петербурге. Курсы лекций читаются во многих отечественных университетах. Вышли первые учебные пособия по политической психологии. В 1993 г. образовалась Российская ассоциация политических психологов, которая является коллективным членом ISPP. На современном этапе политическая психология может быть представлена как самостоятельная наука. § 2. Место политической психологии среди других наук Как и любая наука, политическая психология использует свой научный язык, свой категориальный аппарат. В силу междисципли нарного характера исследований в них соседствуют категории, ис пользуемые философами, антропологами, социологами, психологами и политологами. Так, политическая философия внесла свой вклад в становление политической психологии, снабдив ее наиболее общими теоретиче скими понятиями о соотношении личности и государства, о под чинении гражданина политике (Т. Гоббс) и об интересе, который лучше любого насилия управляет политическим поведением лич ности (А. Смит). Такие философы и социологи, как А. Тойнби и П. Сорокин, Дж. Оруэлл обогатили психоисторию как раздел поли тической психологии представлениями о психологических компонен тах масштабных политических процессов. Общетеоретические идеи Т. Парсонса и Р. Мертона принесли новое понимание политики как системы, в которой ее субъект является одним из ключевых элемен тов. Нередко эти метатеоретические представления специально не обсуждаются. Но именно эти концепции подчиняют себе исследова тельские процедуры. Политология снабдила политическую психологию категориями политической системы, политического участия, конфликта и консен суса, плюрализма, гегемонии, демократии и иными понятиями, опи 22 сывающими политические феномены. В политической психологии они работают в том же значении, что и в политологии, наполняясь при этом собственно психологическим содержанием. Социология и социальная психология дали политической психо логии основные методические приемы, методологию исследования. Эти дисциплины, как и политическая психология, не претендуют на широкомасштабные обобщения, оставаясь в рамках теорий среднего уровня. Такие категории, как роли, нормы, ценности, интересы, ли дерство, конформизм, социализация, ресоциализация, политическая социализация, политические факторы социализации и многие другие, описывающие внутригрупповое и межгрупповое поведение человека, имеют важное значение для политической психологии. Становление собственно политической психологии и ее категориального аппарата непосредственно связано с социальной средой, которая описывается этими и другими понятиями, во многом заимствованными из назван ных дисциплин. Например, политическая психология оперирует та кими категориями, как социализация, ресоциализация, политическая социализация, политические факторы социализации и др. Рассмо трим основные понятия, характеризующие, например, политическую социализацию. Для политической психологии полезны и другие научные данные, которыми располагает современное наукознание. В их числе чрезвы чайно важны результаты исследований, полученные непосредственно психологической наукой. В частности, психология личности, представ ленная самыми разными ориентациями, обогатила политическую пси хологию такими категориями, как поведение, мотивация, когнитивные структуры, стиль мышления, стиль принятия решений, стиль меж личностных отношений и др. Те направления, которые базируются на психоаналитических подходах (например, психобиографическое), используют такие категории, как защитные механизмы, авторитарное подчинение, операциональный код. Исследователи, стоящие на пози циях когнитивной парадигмы, предпочитают говорить о менталитете, о когнитивных картах личности политиков и их стиле политического мышления, о семантическом пространстве. Последователи А. Маслоу и К. Роджерса в политической психологии оперируют понятиями мо тивов, потребностей, ценностей. Приверженцы бихевиоризма рассма тривают поведение человека в политике сквозь призму наказания, поощрения, цены, обмена, стимула и пр. 23 Все отмеченные положения позволяют не только синтезировать достижения современного наукознания, но и достаточно определен но и обоснованно уточнить место и роль политической психологии. Выделение ее объекта и предмета дает возможность более четко выделить особенности положения этой дисциплины среди наук, ис следующих субъективное измерение политических отношений. Не обходимость этого обусловлена как генезисом психологии политики, так и спецификой рассматриваемых ею феноменов. Поскольку объект политической психологии — взаимоотноше ния субъектов политики, природа власти, механизмы и условия до стижения политических целей — является общим для ряда научных направлений, то неудивительно, что психологические аспекты по литических процессов в той или иной мере затрагиваются в них. Прежде всего, это философия, в рамках которой в течение многих веков и формировалось политико-психологическое знание. Филосо фия играет для политической психологии важную методологическую роль. В ее рамках раскрываются структура политического сознания, его взаимоотношение с другими формами общественного сознания (религиозным, научным и т. д.) и реальными политическими фено менами. Весьма важными для анализа политико-психологической проблематики является выявление связи и взаимовлияния полити ческой идеологии и собственно политической психологии, гносеоло гический анализ особенностей отражения человеком политического бытия (политических процессов и явлений, мифы, утопии и т. п.). Проблемы, смежные с политико-психологическими (типология личности, политика, лидерство и т. п.), рассматриваются в такой, от носительно новой для России, дисциплине, как политическая антро пология. В центре ее внимания находится, как следует из названия, природа «человека политического», анализ политических отношений с точки зрения человеческого бытия. При этом преимущественным аспектом рассмотрения проблемы остается философский, а психоло гический, несмотря на достаточно большое число соответствующих сюжетов, не носит самостоятельного характера. Политическая психология активно взаимодействует с политиче ской социологией. Последняя исследует социальные основы полити ки, особенности массового сознания, ценностной системы общества, влияние социально-экономических, демографических, социальнопрофессиональных факторов на динамику установок (данная катего 24 рия является одной из центральных и для политической психологии) населения по отношению к политически значимым объектам. В современных условиях стало общеупотребительным положе ние о том, что политическая психология возникла «на пересечении» психологии и политической науки или, если воспользоваться фор мулировкой Б. Ф. Ломова, на стыке социальных и психологических наук. Характеризуя взаимоотношение политической психологии и базовых дисциплин, можно провести аналогию с историей форми рования других пограничных научных направлений, прежде всего социальной психологии. Подобно ситуации в последней, можно го ворить о интердисциплинарном и интрадисциплинарном подходах к политической психологии. Соответственно, возможно ее отнесе ние к психологическим (А. И. Юрьев) или политическим (Д. В. Оль шанский) наукам. С другой стороны, ряд ученых (Г. Г. Дилигенский, Ю. В. Ирхин) придерживаются мнения о промежуточном положе нии психологии политики, при котором вопрос о ее принадлежности к некоторому базовому направлению снимается. Так, по мнению Г. Г. Дилигенского, социально-политическая психология «представ ляет собой столь же психологическую, сколь социологическую и по литологическую дисциплину». Данная проблема носит не только теоретико-методологический, но и, в большой степени, практически важный характер. В зависи мости от того, к какому «берегу» будет отнесена рассматриваемая наука, меняется ее концептуальный аппарат, проблемы, исследо вательские программы (что можно заметить в работах упомянутых выше ученых). Рассматривая соотношение политической психологии и полито логии, отметим, что под политологией в широком смысле (или по литической наукой) понимают совокупность всех дисциплин, в той или иной мере исследующих политическую сферу общества. При этом политическая психология рассматривается некоторыми авто рами наряду с политической географией, политической этнологией, политической этикой в качестве составной части политологии. Вме сте с тем в соответствии с Постановлением ВАК Минобразования России 2000 г. политическая психология как научная дисциплина представлена в рамках социальной психологии. Следовательно, от несение политической психологии к политическим или психологиче ским наукам может быть признано достаточно условным. 25 § 3. Объект, предмет, задачи политической психологии Предметом политической психологии выступает политика как особая человеческая деятельность, обладающая собственной структурой, субъектом и побудительными силами. Как особая человеческая деятельность, с психологической точки зрения, поли тика поддается специальному анализу в рамках общей концепции социальной предметной деятельности, разработанной академиком А. Н. Леонтьевым. С точки зрения внутренней структуры полити ка как деятельность разлагается на конкретные действия, а послед ние — на отдельные операции. Деятельности в целом соответствует мотив, действиям — отдельные конкретные цели, операциям — за дачи, данные в определенных условиях. Соответственно, всей поли тике как деятельности соответствует обобщенный мотив управления человеческим поведением (его «оптимизации»). Конкретным полити ческим действиям соответствуют определенные цели согласования (или отстаивания) интересов групп или отдельных индивидов. На конец, частным политическим операциям соответствуют отдельные акции разного типа, от переговоров до войн или восстаний. Субъектом политики как деятельности могут выступать отдель ные индивиды (отдельные политики), малые и большие социальные группы, а также стихийные массы. Политика как деятельность в целом, как и ее отдельные составляющие, может носить организо ванный или неорганизованный, структурированный или неструкту рированный характер. История, теория и практика применения политико-психологи ческих знаний позволяет вычленить три основные задачи, решаемые политической психологией как наукой. В определенной степени эти задачи развивались исторически и соответствуют трем этапам раз вития политической психологии. Первой задачей был и до сих пор остается анализ психологических компонентов в политике, понима ние роли «человеческого фактора» в политических процессах. Второй основной задачей, как бы надстроившейся над первой, стало и остается прогнозирование роли этого фактора и, в целом, психоло гических аспектов в политике. Наконец, третьей главной задачей, которая вытекала из первых двух, стало и остается управленческое влияние на политическую деятельность со стороны ее психологиче ского обеспечения, т. е. со стороны субъективного фактора. 26 Как уже говорилось выше, политическая психология — доста точно молодая наука. Формально время ее конституирования дати руется 1968 г. — только тогда в рамках Американской ассоциации политической науки было создано отделение политической психо логии и, одновременно, в ряде университетов ввели специальную программу углубленной подготовки политологов в области психоло гических знаний. До этого политическая психология в значительной мере представляла собой набор отдельных, подчас случайных, неси стематизированных фактов, наблюдений, догадок, часто не имевших под собой общей основы. Соответственно, во многом случайными, часто несопоставимыми были ее конкретные задачи. Мешала нере шенность методологических проблем. Хотя деятельностный подход сейчас уже предоставляет достаточ но удобные и широкие рамки для этого, его все-таки трудно считать адекватной методологической основой конкретной науки. Это слиш ком общая, слишком широкая основа. С конкретной методологиче ской точки зрения политическая психология до сих пор отличается выраженным эклектизмом прагматической направленности: особен ности того или иного изучаемого политическим психологом объекта и соображения практического удобства исследователя (включая его субъективные предпочтения) диктуют выбор способа теоретической интерпретации получаемых результатов. Будучи с самого начала своего развития лишена собственной адекватной концептуально-методологической базы, политическая психология, особенно в западном варианте, долгие годы шла по пути непрерывного самоформирования основ такого рода за счет синтети ческого соединения, а подчас и просто эклектического заимствования самых разных концепций и методов из разных школ и направлений западной психологии. Начиная от ортодоксального психоанализа и кончая самыми современными вариантами бихевиоризма и когни тивных теорий, все они на разных этапах легко обнаруживаются в западной политической психологии. С точки же зрения непосред ственной конкретно-научной методологии в современной западной политической психологии можно выделить две основные тенденции. Первая тенденция представлена в исследованиях, исходящих из идей структурного функционализма и системной теории политики как одной из его разновидностей. Наиболее активно данная тенден ция развертывалась в теориях «политической поддержки», с одной 27 стороны, и в ролевых теориях — с другой. Сюда же следует отнести также идеи критического рационализма и бихевиоризма (включая такие направления, которые исследовали политику с позиций «кон венционального», радикального и социального бихевиоризма), отра жая запросы той части практической политики, которая стремится «отладить» современный западный политический механизм в целом, считая его достаточно гомогенным и вполне устойчивым. Психоло гия участников политического процесса интересует их в связи с тем, что они стремятся оптимизировать адаптацию человека к наличному, существующему социально-политическому порядку. Для этого на правления характерна определенная заданность исследовательских подходов и, соответственно, получаемых результатов — в частности, прежде всего в силу явной акцентировки социально-охранительной функции политической психологии. Политико-психологическое зна ние используется данным направлением исключительно для оправ дания существующего политического устройства, подчас даже без учета перспектив его развития. Философские основания большин ства частно-научных концепций этого рода относятся к сциентизму и технократизму, опираясь на веру в возможность чисто инженерно го подхода к человеку в политике на основе применения новейших научных достижений («новых технологий») в плане управления им. Эти внешне новейшие, а на деле давно используемые модификации позитивистско-утилитаристской политической теории являются про должением той классической традиции, у истоков которой стоял еще Т. Гоббс. Вторая тенденция представлена антипозитивистским направ лением, в русле которого активно разрабатываются теоретические конструкции когнитивизма, «гуманистической психологии», нео фрейдизма и символического интеракционизма. Основой данных течений является антисциентистская, часто иррационалистическая философия антропологического толка. В эмпирические политикопсихологические исследования эти идеи проникли из культурной антропологии, психоанализа и социального бихевиоризма Дж. Мида и Ч. Кули. В настоящее время в этой части политической психологии в качестве методологической основы достаточно серьезно укоренился инстинктивизм фрейдистского понимания человека, идеи подсозна тельной идентификации личности со «своей» политической партией, а также общее иррационалистическое видение природы человека. 28 Данные методологические постулаты дают неоднозначные резуль таты в зависимости от политических установок исследователей. Так, например, психоанализ в истории политической психологии пред ставлен как в откровенно правых идеях Г. Лассуэлла, так и в ра дикальных построениях «новых левых». В конечном счете, и здесь политические психологи часто поступают по принципу «что нашли, то и сгодилось». Увлеченность конкретными исследованиями и при кладными заказами часто как бы избавляет их от необходимости специальной проработки методологических задач. В соответствии с личными пристрастиями и симпатиями исследователя выбирается та или иная удобная лично ему теоретическая схема. Причина такой методологической «всеядности» все та же — это отсутствие соб ственной методологической базы, отсутствие собственного понима ния политики и ее психологических механизмов. Именно поэтому методологические вопросы были и продолжают оставаться в центре внимания наиболее серьезных политических психологов. Хотя, без условно, они никак не могут закрыть собой яркость и многообразие изучения конкретных объектов политической психологии. Основные объекты политической психологии Сфера конкретных объектов, изучением которых занимается по литическая психология, крайне широка, если не сказать, безгранич на. Практически, к ней относится все в политике, что так или иначе содержит хоть какие-то «психологические аспекты» и к чему прича стен столь модный в последние десятилетия «человеческий фактор». От психологии лидерства до поведения толпы; от интриг в малой группе руководящего органа страны до стихийного панического по ведения; от партийной принадлежности до полной аполитичности и т. д. Таков далеко не полный перечень только основных, наиболее ярких и известных объектов внимания политической психологии. Схематически, объекты политической психологии можно изо бразить в виде своеобразной «мишени», образованной нескольки ми концентрическими окружностями, в которую как бы «стреляет» политический психолог. Центр «мишени», своеобразное «яблоч ко» — проблема личности в политической психологии. Следующий круг — проблемы малых групп. Далее — проблемы больших групп. Наконец, завершающий, самый широкий круг — проблемы психоло гии масс в политике. 29 Таким образом выглядят основные проблемы и основные объ екты изучения политической психологии, расшифровывающие общее понимание ее предмета и основных методологических принципов. Объекты политической психологии могут быть рассмотрены по основным сферам проблем политической психологии. Таких сфер три — внутренняя политика государства, внешняя политика госу дарства и военно-политическое использование политической пси хологии. В рамках политической психологии во внутренней политике стержнем исследований является психология личности «политиче ского человека», а также проблемы политической социализации и социальных установок как психологических характеристик, через которые раскрывается личность в политике. Формы связи «интра психических детерминант с политическими процессами» прослежи ваются путем анализа проблем лидерства, проявлений политическо го недовольства, антиправительственных выступлений, поведения на выборах, расовых волнений и т. д. Психология личности «политиче ского человека» рассматривается в двух аспектах. В одном из них эпицентром выступает личность лидера — исследуются психологи ческие особенности конкретных государственных, политических и общественных деятелей. Основоположником данной линии был, как известно, еще З. Фрейд, создавший первый в науке психобиографи ческий портрет 28-го президента США В. Вильсона. Трансформиро вавшись в психоисторию, эта линия обогатилась и иными, не только психоаналитическими подходами. В ее рамках активно исследуются механизмы мотивации политического поведения в широком плане; способы принятия политических решений; особенности политиче ского мышления; политико-психологические механизмы влияния на различные социальные группы и слои населения; особенности «обая ния» лидеров и т. д. В другом аспекте личность рассматривается в качестве рядового участника политических процессов или члена определенных соци альных групп. Таким образом исследуется целый ряд проблем. Сюда относится в первую очередь степень вовлеченности «среднего чело века» в политику — например, «апатичность», «конформность» или, напротив, «политическая активность». Здесь же исследуются кон кретные типы такой политической вовлеченности (например, «ли дер», «присоединившийся», «принимающий решения» или простой 30 «исполнитель»). Отдельные разделы — «качество» участия в поли тической деятельности (гибкость, ригидность позиций, творческий подход), ролевые ориентации личности, механизмы «привязанности» к политической системе (так, например, западными политическими психологами выделяются «сентиментальный» и «инструментальный» виды лояльности) и т. д. Социальные установки и стереотипы изучаются политической психологией в качестве ведущих механизмов политического пове дения и рассматриваются как организованная предрасположенность личности к определенному восприятию ситуации, ее оценке и после дующим действиям. Установка включает в себя когнитивную ориен тацию, эмоциональное отношение и готовность к некоему действию, т. е. активно-действенное отношение субъекта к политическим объ ектам — к партиям, движениям, деятелям, проблемам и т. д. Отли чительной особенностью изучения установок в рамках политической психологии в последние годы стало стремление не просто описать их, но раскрыть механизмы их формирования, предсказать направ ленность их изменений и выработать методы целенаправленного воздействия на эти изменения. Политическая психология во внешней политике и международ ных отношениях исходит из того, что психологическая наука имеет хотя и ограниченное, но достаточно важное значение в теории и практике международных отношений. Поскольку в наше время не возможно игнорировать или принижать роль в политике лидеров государств, общественного мнения разных стран, пропаганды, си туативных факторов и вызываемых ими психологических послед ствий, все они в большей или меньшей степени стали объектами политико-психологического анализа. В центре данной проблематики находится изучение политической элиты разных стран (личностей и групп, принимающих решения, имеющих международное значение), а также «общественность», большие социальные и национальноэтнические группы, массы в целом как силы, способные оказать влияние на элиту. Детально исследуются проблемы конфликтов как в теоретическом, так и в прикладном планах, механизмы принятия внешнеполитических решений, процессы влияния тех или иных ак ций элиты на общественное мнение и, наоборот, воздействия обще ственного мнения на позиции элиты, психологические механизмы ведения переговоров и урегулирования противоречий и т. д. В общем 31 виде, предметом этого направления является «человеческий фактор международных отношений». Исследования данного рода носят, как правило, прикладной характер. Предполагается, что знание «психополитических дисци плин» позволяет прогнозировать проявления человеческого фактора во внешней политике. Наиболее известным примером такого рода является работа группы американских психологов, удачно прогно зировавших в свое время поведение Дж. Кеннеди и Н. С. Хрущева в период урегулирования «карибского кризиса» (в частности, ход прямых переговоров лидеров двух стран по так называемой «горя чей линии» между московским Кремлем и вашингтонским Белым домом) и давших ценные рекомендации, способствовавшие урегу лированию ядерного противостояния между двумя сверхдержавами прежде всего на политико-психологическом уровне. В рамках военно-политического использования политической психологии акценты обычно делаются на вопросы борьбы с армия ми реальных и потенциальных противников, с партизанами и «мя тежниками». Это включает в себя изучение целого ряда моментов: например, особенностей личности их лидеров. Сюда же относится практическая разработка психологических механизмов предатель ства, отработка подрывных психологических мероприятий, разра ботка специальных операций, совершенствование тактики допросов, механизмов ведения психологической войны в разных форматах. Глава 2. Основные понятия и категории политической психологии § 1. Политическое сознание Политическое сознание — это одна из основных категорий со временной политической психологии, входящая в систему ее поня тийных координат и обозначающая результаты восприятия субъек том той части окружающей его действительности, которая связана с политикой и в которую включен он сам, а также его действия и состояния, связанные с политикой. Политическое сознание непосредственно связано с другими основополагающими политико-психологическими понятиями и ка тегориями. С политической культурой сознание связано генетиче 32 ски — политическое сознание является производной политической культуры, ее высшим уровнем развития и стрежневым компонентом. Политическое сознание связано с политическим поведением, вы ступая в качестве рациональной основы субъективных механизмов такого поведения. По отношению к политической системе политиче ское сознание выступает ее субъективным фундаментом, ее «чело веческой» основой. Следует отметить, что политическое сознание не является от дельно существующим «сознанием» человека. Под политическим сознанием понимается в первую очередь подструктура общественного сознания в целом — отдельный уровень сознания, формирование которого определяется политической системой, политической культурой и общественными отношениями, характерными для людей, проживающих на территории данного государства. Политическое сознание представляет собой в первую очередь то специфическое содержание, которое выступает в виде знаний, идей, взглядов, теорий, концепций, социальных представлений, установок и т. д., характерных для носителей данной политической культуры. В традиционном отечественном понимании политическое созна ние трактовалось как вариант общественного сознания, возникающий как отражение прежде всего социально-экономических условий бы тия людей. В общепринятой мировой традиции политическое сознание рассматривается в более широком контексте, как вся совокупность психического отражения политики, как ее субъективный компонент, проявляющий себя на разных уровнях, в различных ситуациях. Понятие политического сознания имеет достаточно длительную историю употребления в различных областях обществознания. Оно приобрело особую популярность к середине XX в., после того, как стала явной ограниченность бихевиористского подхода и обнаружи лось, что понимание политического поведения и динамики полити ческих процессов требует внимания к таким «независимым перемен ным», как политическое сознание и вся психическая сфера субъекта этого поведения. Категория политического сознания оказалась удоб ной за счет широты вкладываемого в нее содержания, значительной объяснительной силы, а также благодаря тому, что стала своеобраз ным узловым понятием, аккумулировавшим разрозненные до того взгляды и данные разных научных дисциплин. Такое синтетическое 33 свойство и позволило понятию политического сознания стать одним из основополагающих в новой, во многом синтетической по своему происхождению политико-психологической науке1. Политическое сознание относится к числу междисциплинарных, комплексных категорий, с различных точек зрения исследуемых раз ными направлениями внутри различных направлений политической науки в целом. Политическая философия рассматривает политиче ское сознание как один из важнейших компонентов общественного сознания, используя для этого марксистский подход. В этом подходе политическое сознание напрямую детерминируется материальными процессами жизни людей и понимается как теоретическое отраже ние политических отношений и политических реальностей, опреде ляемое конкретно-исторической, «классовой» системой оценок, кото рая, в свою очередь, зависит от экономического положения того или иного класса в классовом обществе. При такой трактовке внутри по литического сознания выделяются два основных уровня: собственно «теоретический» и «государственно-бюрократический», т. е. уровень принятия политических решений. Политическая социология выделяет в политическом сознании идеологический и массовый уровень и сосредотачивает внимание на раскрытии содержательных характеристик различных типов поли тического сознания (консервативного, либерального, реформистско го, революционного, тоталитарного, авторитарного, демократическо го и т. д.). Здесь политическое сознание понимается прежде всего как совокупность установок и стереотипов, усвоенных индивидом от своего социального окружения, а также выводов, полученных в результате самостоятельного анализа индивидом или группой социально-политической действительности. В качестве особого фак тора выделяются идеологические компоненты политического созна ния, оказывающие на него значительное искажающее влияние. Политическая психология стремится к выделению и описанию индивидуальных механизмов функционирования политического со знания, используя психологические понятия (потребности, интересы, ориентации, установки и т. п.), оценивая политическое сознание на основе данных, касающихся информированности людей в отношении политики, характера их мировоззрения, системы ценностей и т. п. 1 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 56. 34 Собственно политико-психологическое изучение политического сознания в первую очередь включает исследование его субъектов«носителей», динамики развития политического сознания и основных его форм его функционирования. С точки зрения субъекта полити ческого сознания, в политической психологии выделяется массовое, групповое и индивидуальное политическое сознание. Массовое политическое сознание определяется как массовое сознание общества по отношению к вопросам, имеющим актуальное политическое содержание и несущим определенные политические последствия. В этом смысле политическое сознание — особый, по литизированный сегмент массового сознания. Структурно такое по литическое сознание включает статичные компоненты (например, ценности и «общие ориентации») и динамичные компоненты (напри мер, массовые настроения). Политическое сознание определяет тип и уровень развития политической культуры общества и обуславливает наиболее типичные, массовые варианты политического поведения. Наиболее распространенный способ выявления содержания такого политического сознания — опросы общественного мнения по поли тическим вопросам. Групповое политическое сознание рассматривается как обоб щенное сознание тех или иных более определенных и организо ванных, конкретных больших (социальные классы, национальноэтнические образования, группы и слои населения) и малых (например, политическая элита, «правительственная военная хунта», политбюро правящей партии, разнообразные лобби-группы и т. п.) групп, связанное с политикой. Исходя из объективного места груп пы в социально-политической системе и особенностей группового самосознания, такое политическое сознание трактуется как совокуп ность представлений, определяющих содержание, направленность и интенсивность политической активности группы. В структурном отношении особое внимание уделяется политическим позициям и идеологическим предпочтениям, доминирующим в групповом поли тическом сознании. Наиболее распространенный способ выявления такого политического сознания — анализ документов политического характера, исходящих от интересующих групп. Индивидуальное политическое сознание трактуется как свой ство и качество личности, «политического человека», способного так или иначе воспринимать политику, более или менее точно ее 35 оценивать и относительно целеустремленно действовать в политиче ском плане. Здесь наибольший интерес представляют субъективнопсихологические особенности сознания и поведения человека в по литике как особой сфере человеческой деятельности. Важно также изучение процессов политической социализации личности, способов, используемых индивидом для овладения массовым и разными груп повыми вариантами политического сознания, а также для выработки собственного политического сознания на индивидуальном уровне. Динамика и характеристики разных этапов развития политиче ского сознания обычно исследуются на всех доступных уровнях — массовом, групповом и индивидуальном, — что позволяет строить достаточно надежные прогнозы и оценивать вероятность конкретных вариантов модификации политических систем в исследуемых обще ствах. В целом, одним из ключевых в данном контексте является вопрос о связи политического сознания с функционированием по литической системы. Важным функциональным направлением изучения политиче ского сознания является исследование его обыденных и теоретикоидеологизированных форм. Для понимания особенностей форми рования и функционирования обыденного политического сознания следует обратиться к пониманию феномена обыденного сознания как такового. Обыденное сознание в психологии понимается как совокуп ность представлений, установок и стереотипов, основывающихся на непосредственном повседневном опыте людей и доминирующих в социальной общности, которой они принадлежат. Говоря о месте обыденного сознания, его можно определить как один из уровней индивидуального сознания, обладающий своей спецификой. Обыденное сознание расположено на стыке различных психологических образований индивидуальной и общественной при роды и, в силу этого, занимает положение медиатора 1) по отношению к общественному и индивидуальному сознанию, 2) по отношению к мифологическому и научному отражению мира, 3) по отношению к бессознательному и рефлексивному сознанию2. Обыденное сознание отличается следующими особенностями: Во-первых, нерациональный, противоречивый характер обы денного сознания, игнорирование законов логики, отказ от научной 2 Улыбина Е. В. Психология обыденного сознания. М.: Смысл, 2001. С. 91. 36 информации. Обыденное сознание близко в этой особенности к ми фологическому сознанию, которое характеризуется прежде всего не чувствительностью к противоречиям: «Противоречивость обыденного сознания определяется его глубинной связью с ранними, детскими способами мировосприятия»3. Во-вторых, особенностью обыденного сознания является его со циальный характер. Содержание обыденного сознания для людей одной социальной группы, одной культуры носит схожий характер в форме убеждений, взглядов, знаний, которые можно обозначить термином «социальные представления». Цель формирования соци альных представлений, с точки зрения С. Московичи, — преодо ление неопределенности через создание «групповой субъективной реальности», уменьшение неопределенности, достижение консенсуса между членами группы4. В-третьих, на обыденное восприятие действительности большое влияние оказывает язык, используемый воспринимающим. Использо вание определенного языка вносит свои коррективы в картину мира носителя языка, для которого реальность «воспринимается именно так, как она поименована, категоризирована в языке». В-четвертых, обыденное сознание современного человека в доста точной степени близко к мифологическому. Как отмечает Е. В. Улы бина, «рациональные знания, научные сведения (…) в обыденной жизни людей организованы во многом подобно мифам, существуя скорее как убеждения, а значит для них характерны особенности «примитивной», а не «цивилизованной» ментальности»5. При этом специфической чертой мифообразования является использование уже ассимилированных научно-технических моделей. К основным функциям обыденного политического сознания от носятся, во-первых, возможность ориентироваться в мире. Для этого мир в восприятии человека должен быть лишен своей гомогенности, однородности, обладать внутренней структурой, некими значимы ми метками, опорами. Роль такого структурообразующего, опорного фактора выполняет механизм, обозначенный А. Н. Леонтьевым через понятие «образ мира», Дж. Келли использует термин «система кон 3 Улыбина Е. В. Психология обыденного сознания. М.: Смысл, 2001. С. 96. Московичи С. Машина, творящая богов. М.: Центр психологии и психоте рапии, 1998. 5 Улыбина Е. В. Психология обыденного сознания. М.: Смысл, 2001. С. 101. 4 37 структов». Дж. Келли отметил, что «человек смотрит на мир сквозь прозрачные трафареты или шаблоны, которые он сам создает», и назвал эти шаблоны конструктами, считая, что «конструкты суть способы толкования мира»6. Во-вторых, это возможность человека строить предположения о развитии событий. С. Д. Смирнов отмечает, что «образ мира и есть система экспектаций (ожиданий), порождающая объект-гипотезы, на основе которых идут структурирование и предметная идентификация отдельных чувственных впечатлений. Для того чтобы этот процесс начался, не имеет принципиального значения точность гипотезы»7. В-третьих, возможность относительно непротиворечивого опи сания мира. Как отмечает Е. В. Улыбина, «функции обыденного сознания в формировании картины мира (в семиотическом плане) заключаются в расщеплении амбивалентности, присущей мифу и бессознательному, и преодолении завершенности научного знания»8. Е. В. Улыбина разделяет отражение мира на уровни: мифологиче ский и рациональный, отмечая при этом, что «и миф, и научное зна ние выполняют общую функцию, заключающуюся в снятии противо речия». Миф выполняет эту функцию путем движения от фиксации противоположностей путем выстраивания ряда медиаторов, объеди ненных с крайними членами оппозиции по аналогии, по сходству. Но на уровне сознания противоречивость не осознается. Рациональный уровень отражения создает непротиворечивую картину мира за счет накопления максимально объективных сведений. При этом наблю дается движение от научных объяснений к обыденному сознанию. «Факты, для понимания которых требуется специальная подготовка, преобразуются и объясняются «по-простому», что неизбежно иска жает их»9. Объяснение непонятного происходит за счет использова ния уже известных аналогий. Следует отметить, что политическое сознание в обществе в большинстве случаев развивается и функционирует по законам обыденного сознания. И понимание закономерностей обыденного сознания в целом позволяет понимать, как именно проявляется по 6 Келли А. Дж. Теория личности. СПб.: Речь, 2000. С. 18. Смирнов С. Д. Мир образов и образ мира // Вестник Московского уни верситета. Сер. 14, Психология. 1981. № 2. 8 Улыбина Е. В. Психология обыденного сознания. М.: Смысл, 2001. С. 111. 9 Там же. С. 116. 7 38 литическое сознание у людей, не занимающихся непосредствен ным профессиональным участием в политике, т. е. у большей части электоральных масс. В отличие от обыденного сознания, теоретико-идеологизи рованное политическое сознание исходит из строгих и стройных представлений, представляющих собой целостную рациональную систему взглядов и суждений, определенное мировоззрение, объяс няющее окружающую человека политическую действительность на основе той или иной идеологической концепции и сводящееся к рас ширенной экспликации идеологии на подлежащие осознанию сферы жизни. Большинство исследований политического сознания носит при кладной, практически ориентированный характер и в основном на правлено на обслуживание целей и интересов каких-то политических групп и сил. В первую очередь они нацелены на изучение внутрен них, психологических причин и механизмов поведения электората. С другой стороны, они направлены на изучение и политического отчуждения, на возможности увеличения политической поддержки и повышения уровня политического участия граждан. Ориентированы они и на анализ различных аспектов общественного мнения (важ ный эмпирический показатель политического сознания) по тем или иным актуальным вопросам в контексте взаимоотношений правящих сил и оппозиции, массового, а также групповых вариантов полити ческого сознания — и организацией власти и управления в поли тической системе. Не менее важными являются исследования по литического сознания в контексте его идеологических особенностей, с определением возможностей управления процессом идеологизации политического сознания. § 2. Политическое самосознание Еще одной важной категорией политической психологии являет ся политическое самосознание. Под политическим самосознанием понимается процесс и результат выработки относительно устойчивой осознанной системы представлений субъекта политических отношений о самом себе в социально-политическом плане, на основе которой субъект целенаправленно строит свои взаимоотношения с другими субъектами и объектами по39 литики как внутри социально-политической системы, так и за ее пределами, и относится к самому себе10. Политическое самосо знание предполагает осознание себя в политике как самостоятельно го деятеля, целостную оценку своей роли, целей, интересов, идеалов и мотивов поведения. Субъектами политического самосознания могут выступать как отдельные личности, так и социальные группы. В первом случае говорят об индивидуальном политическом самосознании как об осо знании субъектом себя в качестве чувствующей, воспринимающей, мыслящей и сознательно действующей личности в политике. Во вто ром случае речь идет о групповом политическом самосознании, в котором отражается наличие в большей или меньшей степени идео логизированных концепций, касающихся коллективного осознания группой особенностей свойственного ей политического восприятия, мышления, характера и направленности действий в соответствии с интересами и потребностями. Причем размер группы не имеет прак тического значения. Политическое самосознание свойственно как малым группам (например, парламентской фракции, политической клики, претендующей на власть, и т. д.), так и большим социаль ным группам (социальным слоям, классам, национально-этническим группам). Для всех субъектов, в политическом самосознании можно вы делить три основных аспекта: когнитивный, эмоциональный и по веденческий. Когнитивный аспект подразумевает наличие опреде ленного уровня знаний о своем месте в политике, позволяющего сопоставить представления об устройстве окружающей социальнополитической среды с представлениями о собственной роли, воз можностях и способностях субъекта в этой среде. Так, в процесс политической социализации у отдельного индивида формируется политическое самосознание как представление о том, какими воз можностями обладает данный конкретный индивид для влияния на политическую жизнь. Эмоциональный аспект политического самосознания выражает ся в эмоционально окрашенном субъективном отношении к представ лениям о своем объективном политическом статусе. Этот статус может устраивать или не устраивать индивида или группу, восприниматься 10 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 61. 40 как благоприятный или не благоприятный, соответствующий ожидани ям субъекта политического сознания или не соответствующий. С эмо циональным аспектом политического самосознания связаны такие явления, как политическое самоуважение (свойственное, например, представителям сил, господствующих в политической системе) или, напротив, политическое самоуничижение (отличающее обычно пред ставителей смирившихся со своим угнетением групп и слоев) и т. п. Поведенческий аспект политического самосознания тесно свя зан с эмоциональным и проявляется прежде всего в конкретных действиях (или, напротив, бездействии) индивида, связанных с же ланием субъекта повысить политическую самооценку, завоевать по литическое уважение, обрести или укрепить политическое влияние, авторитет или политическую власть. Это может проявляться в раз ных формах. На уровне индивидуального субъекта политического самосознания — как борьба, например, за массовую поддержку того или иного кандидата на выборный пост. На групповом уровне — как те или иные лоббистские тенденции, связанные с продвижением к власти своих представителей. На уровне больших социальных групп это может выражаться в массовом стремлении, например, какого-то социального слоя к социальной революции, которая полностью из менит его положение в социально-политической системе. В своей совокупности эти три аспекта политического самосо знания образуют целостный политический образ самого себя, су ществующий, хотя и на разных уровнях развития, практически у всех субъектов социально-политической жизни. Такой образ пред ставляет собой интегрированное сочетание нескольких компонентов, включая реальное политическое представление о себе в настоящее время; идеальное представление о том, каким субъект, по его мне нию, должен был бы стать, и о том, какую роль он должен был бы играть в обществе в соответствии со своими способностями и воз можностями. Генезис политического самосознания связан с активной социаль но-политической деятельностью и социально-политическим обще нием субъекта политического самосознания с другими субъектами. В этих процессах на основе приобретенного опыта начинает действо вать закон социально-политического сравнения, постепенно ведущий к формированию тех или иных компонентов политического самосо знания. 41 Процесс социального сравнения связан с действием механиз мов социально-политического противопоставления или, напротив, социально-политической идентификации. В первом случае полити ческое самосознание развивается по принципу «от противного», на основе противопоставления «Я» — «они» (в случае индивидуального субъекта) или «мы» — «они» (в случае субъекта группового). Во вто ром случае развитие идет по противоположной схеме: «Я» — «мы». И обособление, и отождествление являются необходимыми, хотя и противоположно направленными сторонами процесса формирования политического самосознания. За счет выделения и обособления себя от окружающей соци ально-политической среды в ходе развития политического самосо знания субъект формирует самостоятельное политическое мыш ление, обогащает политическое сознание в целом и вырабатывает собственное политическое мировоззрение в частности. Благодаря развитию политического самосознания он отделяет себя как субъек та социально-политической деятельности от самой этой деятельности и ее продуктов, сознательно направляет ее на достижение тех или иных целей, делает ее предметом воли и сознания. При наличии развитого политического самосознания политика становится концен трированным осуществлением воли того или иного субъекта полити ческого самосознания, а при наличии нескольких субъектов превра щается в арену столкновений и борьбы волевых устремлений. Политическое самосознание проявляется в политической практи ке как осознанное и выраженное в явной легитимизированной фор ме политическое самоопределение или как выраженное стремление к нему, а также как стремление к реальной социально-политической независимости и автономности для реализации определившего себя политического самосознания — в виде стремления к политической суверенности субъекта политического самосознания. Примером та кого рода стал известный «парад суверенитетов», деклараций о по литической и другой независимости ряда субъектов государственнополитического устройства СССР, а затем и России на рубеже 80-90-х гг. XX в. Политико-психологической основой данного фено мена было бурное развитие политического самосознания и преодо ление доминировавшего прежде политического отчуждения. Именно политическое отчуждение является наиболее сильным препятствием на пути развития политического самосознания, что обычно исполь 42 зуется в практике тоталитарных политических систем, когда моно польные права на занятия ею придаются лишь высшим эшелонам власти, а в предельном выражении — одному лидеру (монарху, дик татору и т. п.). Как указывает Д. В. Ольшанский, одна из проблем, значимых для демократических сообществ, это проблема развития адекват ного политического самосознания. В условиях тоталитарной по литической системы саморазвитие адекватного политического самосознания почти для всех субъектов политики подменяется принудительным формированием необходимых лишь для данной социально-политической системы идеологизированных представле ний о правах, обязанностях и политической идентичности данных субъектов. Демократическое общество нуждается в ином типе по литического самосознания и неизбежно создает условия для его развития. Получая возможности активного самостоятельного уча стия в политике, ее субъекты на всех уровнях попадают в ситуа цию ускоренного становления своего политического самосознания в соответствии со своими собственными подлинными интересами и потребностями, различающимися в силу наличия различных форм собственности в обществе такого типа. После этого политические отношения превращаются в борьбу более и менее развитых полити ческих самосознаний, в которой побеждают те, кто быстрее и точнее осознает свои цели и овладевает политическими навыками их до стижения. Именно эти процессы лежат в основе бурной политиза ции общества, обычно сопровождающей переход к демократии, — они отражают обостренную реакцию людей (отдельных индивидов и целых групп), ранее лишенных собственного политического само сознания, на реальное или предвосхищаемое обретение, во-первых, собственности, во-вторых, в соответствии с ней, своих отдельных интересов и, в-третьих, на этой основе, независимого политического самосознания. Резкая политизация неизбежно связана с конфлик тами, условием минимизации которых является такой уровень раз вития политического самосознания, который позволяет большинству субъектов осознать взаимозависимость реализации интересов каж дого и, одновременно, общую зависимость в достижении этого от некоторого базисного состояния стабильности общества. Как пра вило, со временем это становится распространенным, и эйфория от обретения собственного политического самосознания сменяется 43 привычной реализацией интересов на основе вырабатывающихся демократических механизмов11. Близкой к категории политического самосознания является ка тегория политическая идентичность. Под политической идентичностью следует понимать отождествление субъектом политического процесса себя с определенной политической позицией, признаваемое другими субъектами политических отношений12. Политическая идентичность играет значимую роль в процессе формирования «внешнего поведения» индивида: с помощью поли тической идентичности индивид или группа становится субъектом политических отношений и политического процесса. Идентичность формируется под влиянием явлений трех типов: психологической деятельности субъектов, системы ценностей и сте реотипов, которые интериоризируются субъектами, и спецификой по литической позиции (ее функциональными особенностями, а также «смыслом», придаваемым ею со стороны участников политического процесса). Политическая идентичность, так же как и социальная, имеет групповую природу. Она проявляется в ощущении принадлежности к какой-либо группе (например, партии, идеологическому течению и т. д.) или как отождествление группой себя с какой-либо полити ческой позицией и признание этого со стороны других субъектов политического процесса (например, борьба партий за возможность сформировать правительство и проводить определенный политиче ский курс, а также последующее поведение ее как правящей пар тии с целью доказательства своего соответствия этой позиции). По литическая идентичность и идентификация также тесно связаны с легитимностью и легитимацией, ибо идентичность и идентификация предполагает признание правомерности занятия той или иной пози ции со стороны других субъектов политических отношений. По объекту идентификации с определенной группой можно выде лить идентичность члена группы интересов, партии, идеологического течения, жителя города или региона, гражданина государства и т. п. При этом следует отметить, что, как правило, у людей преобладает 11 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. 12 Теория политики: учебное пособие / под ред. Б. А. Исаева. СПб.: Питер, 2008. 44 смешанная идентификация. Так, человек может ощущать себя одно временно коммунистом и жителем города. Он может чувствовать свою принадлежность к той области или краю, в которых он живет, и к России в целом. В странах, где государство не обладает все ми чертами современного, где процесс формирования национальногосударственной идентичности еще не закончился, где существуют сильные региональные, социальные, культурные противоречия и особые традиции, может преобладать политическая идентичность, связанная с ощущением принадлежности к какой-либо социальной группе, региону, местному поселению и т. д. Достаточно важным вопросом является проблема идентифика ции граждан с определенными идейно-политическими направления ми, представителями определенных идеологических течений. Наи более часто для характеристики такой идентификации используется шкала «левый — правый». Данная ось традиционно применяется для описания структуры политического пространства: позиций различных политических сил, политических предпочтений избирателей и т. д. Деление на левых и правых имеет достаточно длительную исто рию — со времен Великой французской буржуазной революции данные слова применялись для характеристики идеологической по зиции политических сил. Левыми обычно называли тех, кто выступал за социальные перемены, равенство и социальную справедливость, правыми — тех, кто был сторонником status quo, выступал с под держкой ценностей индивидуализма, частной собственности, против социального равенства. Вместе с тем в каждой отдельно взятой стране смысл, вклады ваемый в данные понятия, несколько отличается. Эти отличия обу словлены историческими традициями, например формой и содержа нием основного политического раскола. Кроме того, на смысловое содержание данных понятий наложили отпечаток особенности соци альных конфликтов и социально-политических проблем на опреде ленных этапах развития. § 3. Коллективное бессознательное Помимо политического сознания и самосознания, в политике играет большую роль то, что обычно называют иррациональным или бессознательным. Коллективное бессознательное — это одна 45 из форм бессознательного, общая для общества в целом и являющаяся продуктом наследуемых структур мозга, которая, в отличие от индивидуальной (личной) формы бессознательного, основывается на опыте не конкретного человека, а общества в целом. Содержание коллективного бессознательного не представле но непосредственно в сознании человека, но при этом оказывает ак тивное, а в некоторых случаях определяющее влияние на поведение больших масс людей (например, толпы). Термин «коллективное бессознательное» был введен в начале века К. Г. Юнгом для обозначения особого класса психических яв лений, которые, в отличие от индивидуального (личного) бессозна тельного, являются носителями опыта филогенетического развития человечества. Коллективное бессознательное представляет собой часть психики, которую в терминах отрицания можно отличить от личностного бессознательного по тому факту, что первое не обяза но своим существованием, в отличие от последнего, личному опыту и поэтому не является индивидуальным приобретением. Если лич ностное бессознательное состоит в основном из элементов, которые одно время осознавались, но впоследствии исчезли из сознания в результате работы психических защит или забывания, то элементы коллективного бессознательного никогда не были в сознании и, сле довательно, никогда не обретались индивидуально, а своим суще ствованием обязаны исключительно наследственности. Личностное бессознательное состоит главным образом из комплексов, тогда как содержание коллективного бессознательного составляют в основном архетипы. Под архетипами понимают всеобщие априорные схемы поведения, наполняющиеся конкретным содержанием в реальной жизни человека; особого рода надличностные (видовые, групповые) способы восприятия и реагирования на происходящее вокруг челове ка, определяющие схожесть поведения людей, относящихся к неко торому «коллективу» филогенетического толка (например, к одному этносу). В политической психологии трактовка коллективного бессозна тельного дополняется введенным Э. Дюркгеймом в конце XIX в. понятием «коллективные представления», обозначающим неосозна ваемую в силу привычности, автоматизированности совокупность знаний, мнений, норм поведения, сложившихся в социальном опыте у членов социальных групп и общностей. Подобные представления, 46 подавляя индивидуальное сознание людей, могут вызывать стерео типные реакции, которые В. М. Бехтерев считал предметом «коллек тивной рефлексологии», специальной отрасли социальной и полити ческой психологии, связанной с феноменами типа поведения толпы на митинге, массовыми истериями, паникой и т. п. Коллективное бессознательное проявляется в массовом пове дении в двух видах. Первый вид массового поведения сводится к некоторым единообразным оценкам и действиям, соединяющим ин дивидов в достаточно целостную монолитную массу на основе обще го для всех ее членов коллективного бессознательного. Обычно это происходит в результате психологического заражения значительного числа людей сходными эмоциональными состояниями и массовыми настроениями — например, толпа фанатиков, охваченная единым порывом экстаза при виде своего лидера, скандирующая приветствия в его адрес, лозунги и т. п.13 Второй вид массового поведения, в котором важную роль играет коллективное бессознательное, напротив, связан с такими обстоя тельствами, при которых эмоциональные потрясения не соединяют, а разобщают людей. Тогда в действие вступают не общие, а различ ные, но одинаковые для значительного числа людей поведенческие механизмы, и возникает поведение, главным содержанием которого являются спонтанные однородные реакции больших множеств людей на критические («пограничные») ситуации, возникающие объективно и внезапно. К таким ситуациям наравне со стихийными бедствиями относятся войны, революции и т. п. Основными характеристиками подобных обстоятельств являются их непредсказуемость и отсут ствие в повседневном опыте людей. В этих ситуациях индивидуаль ный опыт человека не позволяет адекватно оценить и отреагировать на ситуации такого типа, и тогда индивидам приходится опираться только на подсказываемые коллективным бессознательным, апроби рованные массовым биологическим или социальным опытом спо собы индивидуального поведения. Примером такого рода реакций является паника14. Поступки людей, вовлеченных во власть коллективного бессо знательного, неизбежно становятся иррациональными. Рациональное 13 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 68. 14 Там же. С. 68-69. 47 сознание под влиянием коллективного бессознательного отключает ся, падает интеллект, снижается критичность по отношению к своим действиям. Стремительно исчезает практически всякая индивидуаль ная ответственность за свои поступки. Парализуется механизм при нятия личных решений. Коллективное бессознательное усредняет, нивелирует личность и одновременно с этим пробуждает самые при митивные и неуправляемые самим человеком, однако поддающиеся манипуляции извне инстинкты людей. Коллективное бессознательное может быть опорой в том случае, когда оно стимулирует политическое единство больших масс людей, воодушевленных, например, истерической верой в харизматического лидера или, скажем, сплоченных необъяснимой враждебностью в отношении предполагаемых виновников тех или иных отрицатель ных событий. В этих случаях коллективное бессознательное может выступать в качестве основы организованного политического пове дения. В целом же коллективное бессознательное играло значительную роль на прежних этапах развития человечества. В современном ци вилизованном обществе его значение снижается, проявляясь лишь в кризисных, экстремальных ситуациях, когда резко падает роль эле ментов сознательной регуляции политического поведения. В обычной жизни стабильной социально-политической системы коллективное бессознательное проявляется лишь в весьма стертых формах обы денного сознания. В отличие от развитых стран, роль коллективного бессознательного до сих пор достаточно высока в «третьем мире». § 4. Политическая культура Термин политическая культура впервые появился в XVIII в. в трудах немецкого философа-просветителя И. Гердера. Теория же, описывающая эту группу политических явлений, сформировалась только в конце 50-х — начале 60-х гг. XX столетия в русле запад ной политологической традиции. Американский теоретик Г. Алмонд, исследуя политическую си стему, выделил два уровня ее анализа: институциональный, характе ризовавший институты и их функции, нормы и механизмы формиро вания государственной политики, и ориентационный, выражающий особые формы ориентации населения на политические объекты. Эти 48 ориентации содержали в себе «познавательные» (представая как знания о строении политической системы, ее основных институтах, механизмах организации власти), «эмоциональные» (выражающие чувства людей к тем, кто обеспечивал функционирование властных институтов и олицетворял власть в глазах населения), а также «оце ночные» (выступающие как суждения, опирающиеся на ценностные критерии и стандарты оценки политических явлений) аспекты. В со вокупности эти ориентации и характеризуют, по мнению Алмонда, такое специфическое явление, как политическая культура. Анализ этих сторон отношения человека к политической систе ме, сосредоточивая внимание на разделяемых людьми ценностях, мифологиях, символах, политических стереотипах и прочих ана логичных явлениях, давал возможность понять, почему, например, одинаковые по форме институты государственной власти в разных странах действуют порой совершенно по-разному. Таким образом, идея политической культуры позволяла глубже исследовать мотива цию политического поведения граждан и институтов, выявить при чины множества конфликтов, которые невозможно было объяснить, опираясь на традиционные для политики причины: борьбу за власть, перераспределение ресурсов и т. д. Впоследствии американцы С. Верба, Л. Пай, В. Розенбаум, ан гличане Р. Роуз и Д. Каванах, немецкий теоретик К. фон Бойме, французы М. Дюверже и Р. Ж. Шварценберг, голландец И. Ингл харт и другие ученые существенно дополнили и развили учение о политической культуре. Причем, несмотря на то, что практически всеми учеными политическая культура связывалась с наличием цен ностной мотивации, верований, присущих национальному характе ру идеалов и убеждений, вовлекающих человека в политическую жизнь, тем не менее, для многих из них данное понятие стало сим волом обобщенной характеристики всего субъективного контекста политики. В настоящее время в политологии сложилось три основных под хода в трактовке политической культуры. Одна группа ученых ото ждествляет ее со всем субъективным содержанием политики, под разумевая под ней всю совокупность духовных явлений (Г. Алмонд, С. Верба, Д. Дивайн, Ю. Краснов и др.). Другая группа ученых видит в политической культуре проявле ние нормативных требований (С. Байт) или совокупность типичных 49 образцов поведения человека в политике (Дж. Плейно). В данном случае она предстает как некая матрица поведения человека (М. Да глас), ориентирующая его на наиболее распространенные в обществе нормы и правила игры и, таким образом, как бы подтягивающая его действия к сложившимся стандартам и формам взаимодействия с властью. Третья группа ученых понимает политическую культуру как способ, стиль политической деятельности человека, предполагающий воплощение его ценностных ориентаций в практическом поведении (И. Шапиро, П. Шаран, В. Розенбаум). Такое понимание раскрывает практические формы взаимодействия человека с государством как выражение им своих наиболее глубинных представлений о власти, политических целей и приоритетов, предпочтительных и индивиду ально освоенных норм и правил практической деятельности. Поли тическая культура интерпретируется как некая постоянно воспроиз водимая на практике духовная программа, модель поведения людей, отражающая самые устойчивые индивидуальные черты поведения и мышления, не подверженные мгновенным изменениям под влияни ем конъюнктуры или эмоциональных переживаний. В этом смысле стиль политической деятельности человека рас крывает политическую культуру как совокупность наиболее устой чивых форм его политического поведения, свидетельствующих о степени свободного усвоения им общепризнанных норм и традиций государственной жизни, сочетании в его повседневной активности творческих и стандартных для конкретного общества приемов реа лизации прав и свобод и т. д. В настоящее время понятие политической культуры все больше обогащается смыслами, производными от «культуры» как особого явления, противопоставляемого природе и выражающего целостность жизненных проявлений общества. В силу этого и политическая куль тура все больше рассматривается как политическое измерение куль турной среды в конкретном обществе, как характеристика поведения конкретного народа, особенностей его социально-культурного разви тия. Политическая культура выражает движение присущих народу традиций в сфере государственной власти, их воплощение и раз витие в современном контексте, влияние на условия формирования политики будущего. 50 Рационально обобщая описанные подходы, политическую культуру можно определить как совокупность типичных для конкретной страны (группы стран) форм и образцов поведения людей в публичной сфере, воплощающих их ценностные представления о смысле и целях развития мира политики и закрепляющих устоявшиеся в социуме нормы и традиции взаимоотношения государства и общества. Субъектом политической культуры может быть индивид, груп па, партия, регион, население страны в целом и т. д. Среди объектов, на которые направлены установки, существующие в политической культуре, принято выделять политическую систему в целом, теку щий политический процесс, политический режим, отдельные пар тии, политических лидеров, политические ценности, наконец, самого субъекта. Важнейшей характеристикой политической культуры конкрет ного общества является степень ее гомогенности. Неоднородность допускает существование ряда субкультур и даже контркультур в рамках (или наряду) с господствующей политической культурой. Однородность категорически препятствует этому, служа основой для тоталитаризма. Функции политической культуры. Политической культуре свойственны определенные функции в политической жизни, к важ нейшим из которых можно отнести следующие функции: идентификации, раскрывающей постоянную потребность че ловека в понимании своей групповой принадлежности и определе нии приемлемых для себя способов участия в выражении и отстаи вании интересов данной общности; ориентации, характеризующей стремление человека к смыс ловому отображению политических явлений, пониманию собствен ных возможностей при реализации прав и свобод в конкретной по литической системе; предписания (программирования), выражающего приоритет ность определенных ориентаций, норм и представлений, задающих и обусловливающих определенную направленность и границы кон струирования поведения человека; адаптации, выражающей потребность человека в приспосо блении к изменяющейся политической среде, условиям осуществле ния его прав и властных полномочий; 51 социализации, характеризующей приобретение человеком определенных навыков и свойств, позволяющих ему реализовывать в той или иной системе власти свои гражданские права, политические функции и интересы; интеграции (дезинтеграции), обеспечивающей различным группам возможность сосуществования в рамках определенной по литической системы, сохранения целостности государства и его вза имоотношений с обществом в целом; коммуникации, обеспечивающей взаимодействие всех субъ ектов и институтов власти на базе использования общепринятых тер минов, символов, стереотипов и других средств информации и языка общения. В процессе реализации своих функций политическая культура способна оказывать тройственное влияние на политические процес сы и институты. Во-первых, под ее воздействием могут воспроиз водиться традиционные для общества формы политической жизни. Причем в силу устойчивости ценностных ориентаций в сознании человека такая возможность сохраняется даже в случае изменения внешних обстоятельств и характера правящего режима. Поэтому и в периоды проводимых государством реформ целые слои населения могут поддерживать прежние политические порядки, противодей ствуя новым целям и ценностям. Такая способность политической культуры хорошо объясняет то, что большинство революций не редко заканчивается либо определенным возвратом к прежним по рядкам (означающим невозможность населения внутренне освоить новые для себя цели и ценности), либо террором (только и спо собным принудить людей к реализации новых для них принципов политического развития). Во-вторых, политическая культура способна порождать новые, нетрадиционные для общества формы социальной и политической жизни, а в-третьих, комбинировать элементы прежнего и перспек тивного политического устройства. Структура политической культуры. Политическая культу ра — явление полиструктурное, многоуровневое. Многообразные связи политической культуры с различными социальными и поли тическими процессами предопределяют ее сложное строение и орга низацию. Разнообразные внутренние структуры политической куль туры отражают технологию формирования политического поведения 52 субъектов, этапы становления политической культуры конкретной страны, наличие разнообразных субъектов (элит, электората, жите лей отдельных стран и регионов), но главное — различный характер и удельный вес различных ценностей. Так, В. Розенбаум считает, что ориентации людей относительно политической системы есть «базовые компоненты политической куль туры». В частности, можно выделить следующие типы ориентаций: ориентации относительно институтов государственного управления; в этот блок входят ориентации относительно режима (государственных институтов, норм, символов, официальных лиц) и относительно «входов» и «выходов» политической системы, выра жающих оценку различных требований к государственной власти, ее решений, эффективности их реализации; ориентации относительно «других» в политической системе, включающие политическую идентификацию (осознание принадлеж ности к нациям, государствам, жителям определенных районов и др.), политическую веру (означающую убежденность человека в по зитивных или негативных последствиях действий взаимодействую щих с ним людей) и выработку субъективных предпочтений относи тельно «правил игры» и господствующего правопорядка; ориентации относительно собственной политической деятель ности, включающие оценку своей политической компетентности (при участии в политической жизни, использовании при этом определен ных ресурсов), веру в свою способность оказывать реальное воздей ствие на институты власти. Политические ориентиры и ценности могут структурировать по литическую культуру и с учетом их различного значения и роли для формирования политической деятельности человека. В этом смысле могут выделяться мировоззренческие, гражданские и собственно по литические ценности. Также типичным способом структуризации политической куль туры является различение ценностных ориентиров и способов по литического поведения в зависимости от принадлежности людей к социальным, национальным, демографическим, территориальным, конфессиональным, ролевым (элита и электорат) и другим обще ственным группам. Тем самым политическая культура предстает как совокупность субкультурных образований, характеризующих нали чие у их носителей существенных (и несущественных) различий 53 в отношении к власти и государству, правящим партиям, в способах политического участия и т. д. Такой подход позволяет увидеть, что в конкретных странах и государствах наибольшим политическим влиянием могут обладать, например, религиозные (в Северной Ирландии и Ливане), этниче ские (в Азербайджане) или элитарные (в переходных обществах) субкультуры. В этом смысле наиболее важными элементами суб культурной дифференциации политической культуры являются лич ностные особенности лидеров и элиты, характеризующие их способ ности к выражению интересов рядовых граждан и эффективному управлению и росту легитимации власти. Типы политической культуры. В 1958-1962 гг. Г. Алмонд и С. Верба предприняли сравнительное эмпирическое исследование по литических культур Великобритании, США, Западной Германии, Ита лии и Мексики. В каждой стране было опрошено в среднем около тысячи человек, принадлежащих к разным социальным слоям обще ства. Предметом исследования стали политические ориентации (ког нитивные, аффективные, оценочные) индивидов на четыре основных объекта — политическую систему в целом, правительство, общенацио нальные выборы, саму личность. Направление анализа соответство вало гипотезе авторов, согласно которой под политической культурой понимались «специфические политические ориентации — установки относительно политической системы и ее различных частей, а также относительно собственно роли политической культуры в этой систе ме». По версии Г. Алмонда и С. Вербы, политическая культура состоит из трех видов политической ориентации, которые могут доминировать в конкретном обществе, — патриархальной, подданнической и ориен тации на активное участие. Эти три «чистых» (идеальных) типа ори ентации, в свою очередь, выступают основой трех типов политической культуры — патриархальной, подданнической и культуры участия. Патриархальная политическая культура характеризуется ориентацией на местные ценности (ценности клана, племени, рода) и может проявляться в форме местного патриотизма, семейственности, коррупции. Индивид маловосприимчив к глобальной политической культуре, не выполняет конкретных политических ролей. Данный тип культуры характерен для молодых независимых государств, в которых политическая культура оказывается наслоением местных субкультур. 54 Подданническая политическая культура предполагает пас сивное и отстраненное отношение индивида к политической системе. Он ориентируется на традиции, хотя политически сознателен. Под чиняясь власти, индивид ожидает от нее различных благ (социаль ных пособий, гарантий и т. д.) и опасается ее диктата. Культура участия отличается политической активностью, во влеченностью и рациональностью. Граждане стремятся активно воз действовать на политическую власть, направлять ее деятельность с помощью законных средств влияния — выборов, демонстраций и т. д. Однако идеальные типы политической ориентации в чистом виде на практике не встречаются, они сосуществуют и не вытесняют друг друга. Например, для политической культуры Великобритании XX в. характерно сочетание подданничества (олицетворяющегося институ том монархии) и участия. Согласно концепции Г. Алмонда и С. Вербы, политическая куль тура исследуемых стран представляет особый вид смешанной культу ры, которую они назвали «культурой гражданственности». Наиболее характерная черта культуры гражданственности — рациональноактивное поведение граждан, которое соответствует демократиче ской политической системе. Результаты эмпирического исследования внесли значительные коррективы в теоретические предположения Г. Алмонда и С. Вербы. Утопией оказалось предположение о всеобщем участии граждан в политике. Как они заметили, «в идеальной культуре гражданствен ности активность и вовлеченность граждан должны уравновеши ваться некоторой дозой пассивности и неучастия». Итоги обследо вания выявили «несовершенство» и «неидеальность» американской и английской моделей политической культуры, которые наделялись статусом самых развитых культур. Так, носитель культуры гражданственности характеризовался це лым рядом достоинств: 1) общей положительной оценкой значения де ятельности национального правительства для него лично и глубоким осознанием этого факта; 2) высоким уровнем интереса к деятельности правительства и хорошей осведомленности в этой области; 3) чувством гордости за политические институты своей нации; 4) ожиданием того, что ему будет оказано равное и внимательное отношение со стороны официальных лиц; 5) желанием обсуждать вопросы политики публич но или в кругу друзей и знакомых; 6) открытым и лояльным прояв 55 лением оппозиционных настроений; 7) чувством удовлетворенности в связи с проведением общенациональных политических мероприятий, например избирательных кампаний; 8) компетентностью суждений по поводу правительственной политики и четким пониманием обязан ности оказывать воздействие на эту политику лично или совместно с кем-нибудь из сограждан; 9) компетентностью в использовании за конов для успешного противодействия актам произвола; 10) верой в то, что демократия участия является необходимой и желательной си стемой государственного управления. Критика концепции политической культуры Г. Алмонда, которая сводилась прежде всего к неудовлетворенности преимущественно психологической трактовкой феномена, не умаляет ее революцион ного влияния на политическую науку. Введение идеи политической культуры в политологический и политико-психологический анализ позволило сформулировать универсальный объяснительный прин цип: «конечной причиной политики является система культуры кон кретного общества». В контексте концепции политической культуры оказалось возможным объяснить различную эффективность схожих политических институтов, действующих в разных странах. Она объ ясняется доминирующей в обществе политической культурой, уров нем ее однородности. Это позволило Г. Алмонду выделить, в зависи мости от характера культуры, четыре типа политических систем: 1) англо-американские политические системы, характеризуемые гомогенной и секуляризованной политической культурой; 2) континентальные западноевропейские системы с фрагмен тарной политической культурой, состоящей из смешанных полити ческих субкультур; 3) доиндустриальные и частично индустриальные политические системы с дифференцированными политическими культурами; 4) тоталитарные политические системы с гомогенной политиче ской культурой, «гомогенность в которых искусственна». § 5. Политическое мышление Политическое мышление — это форма сознательного продуктивного отражения человеком процессов и явлений окружающей политической реальности в виде суждений, выводов, решений и умозаключений. Политическое мышление включает в себя не только когнитивные, но и эмоционально-оценочные меха 56 низмы, имеющие собственный онтологический статус. Принципиаль но важной особенностью именно политического мышления является его крайняя нелогичность, а часто просто откровенная алогичность. Еще в XIX в. Л. Кэррол блестяще подметил: «Общество было бы в гораздо меньшей степени подвержено панике и другим пагуб ным заблуждениям, а политическая жизнь выглядела совсем иначе, если бы аргументы (пусть даже не все, а хотя бы большинство), широко распространенные во всем мире, были правильными... На одну здравую пару посылок (под здравой я понимаю пару посы лок, из которых, рассуждая логически, можно вывести заключение), встретившуюся вам при чтении газеты или журнала, приходится по крайней мере пять пар, из которых вообще нельзя вывести никаких заключений. Кроме того, даже исходя из здравых посылок, автор приходит к правильному заключению лишь в одном случае, в десяти же он выводит из правильных посылок неверное заключение»15. Рассматривая политическое мышление, М. Вебер отмечал «по всеместное использование терминов, которым крайне трудно придать определенный смысл», и даже таких, «которые вообще не допускают анализа». Анализируя общественно-политические дискуссии в по слереволюционной России, логик С. И. Поварнин делал однозначный вывод о слабой логике политического мышления на всех стадиях — начиная от операций с понятиями, кончая связями суждений с умо заключениями. Содержание политического мышления определяется не столь ко логическими механизмами, сколько установками, целями и цен ностями, определяемыми политическим сознанием и политической культурой. С другой стороны, политическое мышление оперирует не только знаковыми моделями, сколько перцептивными категориями (образами, мифами, верованиями и т. п.), что, в свою очередь, влияет на политическую культуру и политическое сознание в целом. § 6. Политические стереотипы Огромную роль в формировании политического мышления игра ют политические стереотипы. Понятие «стереотип» происходит от двух греческих слов: stereos (твердый) + typos (отпечаток). Полито логическая трактовка стереотипа исходит из синтеза двух его обще 15 Кэрролл Л. Логическая игра. М., 1991. С. 35. 57 принятых значений. Во-первых, в полиграфии стереотип — монолит ная печатная форма-копия с набора или клише, используемая при печатании многотиражных и повторных изданий. Во-вторых, в физи ологии и психологии динамический стереотип — форма целостной деятельности мозга, отражающаяся в сознании и поведении в виде фиксированного (стереотипного) порядка условно-рефлекторных действий. На стыке этих значений появилось понятие стереотипа со циального, определяющего понимание стереотипа в политике16. С политико-психологической точки зрения стереотип — упро щенный, стандартизированный, обычно эмоционально окрашенный образ какого-либо социально-политического объекта (явления, про цесса), обладающий значительной устойчивостью, но фиксирующий в себе лишь некоторые, иногда несущественные его черты. Иногда определяется как неточное, иррациональное, чрезмерно общее пред ставление. В широком смысле, это традиционный, привычный канон мысли, восприятия и поведения, шаблонная манера поведения, способ осуществления действий в определенной последовательности, едино образие, тождество, инерция мышления, косность, ригидность и т. п. Исторически, базовое понимание стереотипа для политической психологии впервые было введено американским исследователем средств массовой информации У. Липпманом в 1922 г. для обо значения распространенных в общественном мнении предвзятых представлений о членах разнообразных национально-этнических, социально-политических и профессиональных групп. Стереотипизи рованные формы мнений и суждений по социально-политическим вопросам трактовались им как своего рода «выжимки» из господ ствующего свода общепринятых морально-нравственных правил до минирующей социальной философии и потока достаточно тенденци озной политической пропаганды и агитации. Стереотипы имеют важное значение в процессе оценки челове ком социально-политических явлений и процессов, но играют двой ственную, как позитивную, так и негативную роль. С одной стороны, стереотипы «экономичны» для сознания и поведения, они содейству ют известному «сокращению» процесса познания и понимания про исходящего в мире и вокруг человека, а также принятию необходи мых решений. Не способствуя точности и аналитичности познания, 16 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 80-81. 58 они ускоряют возможности поведенческой реакции на основе прежде всего эмоционального принятия или непринятия информации, ее «по падания» или «непопадания» в жестко определенные рамки стерео типа. В повседневной жизни человек, как правило, лишен возможно сти подвергать критическому сомнению «устои жизни» — традиции, нормы, ценности, правила социально-политического поведения и т. п. Он не располагает также полной информацией о событиях, по ко торым ему приходится высказывать собственное мнение и оценку. Поэтому в обыденной действительности люди часто и поступают ша блонно, в соответствии со сложившимися стереотипами — послед ние помогают ориентироваться в тех обстоятельствах, которые могут обойтись без специальной аналитической, мыслительной работы и не требуют особо ответственного индивидуального решения. Психика человека экономична — в этом отношении стереотип представляет собой своего рода «фиксированный момент», стабилизатор не могу щей продолжаться непрерывно в шаблонных условиях мыслительноаналитической деятельности. С другой стороны, упрощая процесс социально-политического познания, стереотипы ведут к построению достаточно примитивного и плоскостного политического сознания — как правило, на основе многочисленных предубеждений, что подчас редуцирует социальнополитическое поведение до набора простейших, часто неадекватных эмоциональных реакций. Безотчетные стандарты поведения играют негативную роль в ситуациях, где нужны полная и объективная ин формация, ее аналитическая оценка, принятие самостоятельного ре шения, осуществление сложного социально-политического выбора. За счет этого в массовом сознании обычно и складываются стереоти пы, способствующие возникновению и закреплению предубеждений, неприязни к нововведениям, к самостоятельному мышлению и т. п. В частности, это является трудностью для межнациональных отношений, в сфере которых широко распространены этнические стереотипы, строящиеся на основе ограниченной информации об от дельных представителях той или иной этнической группы и ведущие к предвзятым выводам и заключениям относительно всей группы, к неадекватному поведению в отношении нее. Известны два основных истока формирования стереотипов. С одной стороны, стереотипы формируются на основе индивидуаль ного или группового прошлого опыта, под влиянием той ограничен 59 ной информации, которой располагают люди в повседневной обыден ной жизни, а также некоторых феноменов, проявляющихся в сфере межличностного общения и взаимодействия (например, установки, слухи, эффекты «ореола», первичности, новизны и т. п.). В этом отно шении стереотипы представляют собой аккумулированные сгустки разрозненного индивидуального и группового опыта, отражающие относительно общие, повторяющиеся в нем свойства и особенно сти социально-политических явлений. Очевидная информационноаналитическая недостаточность данного опыта является как бы вы нужденной, необходимой основой для формирования и использования стереотипа, а также служит истоком их эмоционально-чувственного, «жизненного» насыщения. С другой стороны, важным источником формирования стерео типа является целенаправленная деятельность средств массовой ин формации и политической пропаганды. Законы функционирования обыденного сознания, проявляющиеся в массовой коммуникации, требуют усредненно-обобщенного, стереотипизированного обще ния — акт трансляции, например, некой политической идеи на мас совое сознание возможен только в форме определенных стереоти пов. Процесс тиражирования социально-политической информации, имеющий целью вызвать в сознании и политическом поведении лю дей сколько-нибудь однородную, стереотипную реакцию, возможен только посредством использования информационных стереотипов, вызывающих, в свою очередь, соответствующие психологические и поведенческие стереотипы у реципиентов. С точки зрения внутреннего строения стереотип представляет собой сложное, интегрированное образование, включающее единство двух основных элементов: знаний (когнитивно-информационный компонент) и отношений (эмоционально-чувственный и оценоч ный компоненты). Ряд стереотипов, кроме того, несут в себе не посредственно действенный компонент в виде мотивационного по буждения к немедленной, непосредственной поведенческой реакции. Как правило, в структуре стереотипа доминируют эмоциональночувственные и оценочные составляющие, диктующие определенное отношение к социально-политическим явлениям. Когнитивные со ставляющие стереотипа обычно отличаются тем, что информация, на которой основан стереотип, соотносится не с реальным объектом, а с теми представлениями, которые уже есть у человека. Например, ин 60 формационные составляющие стереотипа «типичного представителя» той или иной национально-этнической группы требуют соотнесения не с тем знанием, которое получает человек, знакомясь с реальным представителем этой группы, а с тем абстрактным знанием «о них вообще», которое заложено многими предыдущими стереотипами. Таким образом, степень истинности информации, которую выносит человек из стереотипа, прямо пропорциональна глубине и точности его личных познаний в данной сфере. Основу существования и рас пространения стереотипов в принципе составляет дефицит надеж ных, проверенных знаний из соответствующих областей социальнополитической жизни. Обычно структура стереотипа включает центр, «стержень» и «периферию». Как правило, в центре такого образа располагаются один-два наиболее заметных, ярких, эмоционально воспринимаемых признака. Например, для этнополитических стереотипов это черты внешности — цвет кожи, разрез глаз, размер носа, цвет волос, одеж да; для социально-политических это символы — флаг, герб, значок, лозунг и т. д. С этими признаками напрямую связывается «перифе рия» — те или иные черты характера и поведения (стереотип челове ка), свойства явления, истоки и последствия события или процесса. Механизм действия стереотипа заключается в том, что «узна вая» по внешним приметам в реальной жизни объект или явление, люди автоматически домысливают, добавляя в своем восприятии в отношении них те характеристики «периферии», которые им «под сказываются» устоявшимся стереотипом. После этого следует вывод, определяющий социально-политическое поведение человека. Стереотипы представляют собой мощнейшее средство мани пулирования сознанием отдельных индивидов, групп и масс в по литике. С этой точки зрения, содержательно стереотип можно определить как постоянно декларирующиеся и навязывающиеся людям стандартные единообразные способы осмысления и подходы к социально-политическим явлениям, объектам и проблемам, как общественно-политические каноны и «истины» — нормы, ценности и эталонные образцы политического поведения, постоянно повторяе мые и используемые политической элитой, поддерживаемые и рас пространяемые средствами массовой информации, подкрепляемые карательными органами в целях удержания основной массы членов общества в единообразном нормативно-послушном состоянии. В со 61 держательном отношении, совокупность подобных стереотипов со ставляет идеологию или идейно-политическую основу данного обще ства. И для идеологии общества стереотипы делятся на «истинные» (обычно, «наши») и «ложные» (как правило, «не наши», поддержи вающие противоположно ориентированную в идеологическом отно шении социально-политическую систему). Всякая социально-политическая система создает набор опреде ленных стереотипов, следование которым необходимо для успеш ного функционирования данной системы. Обычно они существуют и поддерживаются на трех основных уровнях. Во-первых, стереоти пы индивидуального политического сознания и поведения, подкре пляемые стереотипами соответствующих позитивных и негативных санкций — например, вкладываемые в содержание понятия «за конопослушный» (добропорядочный, лояльный и т. п.) гражданин. Во-вторых, стереотипы группового политического сознания и по ведения — например, традиции того или иного этноса, слагаемые «профессиональной чести», уставы политических партий и движений и т. п. В-третьих, стереотипы политического сознания и поведения члена общества (социально-политической системы) в целом. Социально-политические системы различаются по степени сте реотипизации сознания и поведения людей. Если в условиях тотали тарного общества набор стереотипов предельно узок, следование ему строго обязательно, а отклонения жестко и неотвратимо наказуемы, то в демократическом обществе допускается значительно большая степень свободы. В условиях последнего происходит своеобразная плюрализация стереотипов, за счет чего достигается значительное освобождение человека от необходимости и обязательности едино образного послушания. Тем самым, не избавляясь от стереотипов полностью (это практически невозможно, ибо противоречит чело веческой природе и закономерностям функционирования психики), достигается высвобождение творческих возможностей человеческого восприятия, мышления и, в конечном счете, всей деятельности. С политико-психологической точки зрения процесс демократи зации и перехода от тоталитарного общества к иным, более сво бодным формам социально-политической организации достигается двумя путями. Во-первых, это достигается посредством целенаправ ленного разрушения или самораспада единого стереотипа (например, «общенародного» или даже общегруппового — типа национально62 этнического, классового, партийного и т. п.). Во-вторых, это достига ется разрушением «общего» интереса, подчиняющего себе каждого отдельного человека, и укоренением ценности индивидуальных инте ресов и, соответственно, индивидуально-личных взглядов в полити ке. В результате этого распада, в идеале, возникает модель общества как действительно самоорганизующегося сообщества индивидов, со стоящего из людей с максимально высоким уровнем развития по литического сознания и поведения, способных на самостоятельный осознанный социально-политический выбор. § 7. Политический менталитет Менталитет — это совокупность образов и представлений, которыми руководствуется человек или группа людей. Мента литет лежит между двумя формами познания: рациональным и ре лигиозным, взаимодействуя как с первым, так и со вторым. В свое время в обществознание понятие «менталитет» было введено представителями историко-психологического и культурноантропологического направлений Л. Леви-Брюлем, Л. Февром, М. Бло ком и некоторыми другими. В первоначальном контексте менталитет означал наличие у представителей того или иного общества, трак туемого прежде всего как национально-этническая и социокультур ная общностъ людей, некоего определенного общего «умственного инструментария», своего рода «психологической оснастки», которая дает им возможность по-своему воспринимать и осознавать свое природное и социальное окружение, а также самих себя. Со време нем понятие «менталитет» стало использоваться и для описания в обобщенном виде свойств и особенностей организации социальной и политической психологии людей, в частности политического со знания и самосознания. Исследователи акцентируют внимание на вопросе о соотноше нии менталитета и ментальности. Суть этого соотношения состоит в следующем: в отличие от менталитета, под ментальностью пони мается частичное, аспектное проявление менталитета не столько в умонастроении субъекта, сколько в его деятельности, связанной или вытекающей из менталитета. Поэтому в обычной жизни чаще всего приходится иметь дело с ментальностью, чем с менталитетом, хотя для теоретического анализа важнее последний. 63 Существуют различные трактовки политического менталитета: это и представления и убеждения, присущие определенной социаль ной общности; это и совокупность установок, которые предполагают активное восприятие окружающей действительности как на уровне отдельной социальной общности, так и ее субъектов; это и особого рода конструкт «коллективного бессознательного». Понятию «поли тический менталитет» близки такие понятия, как «картина полити ческого мира» и «политическое сознание». «Картина политического мира» включает как знания теоретического характера, так и знания, вытекающие из повседневного опыта, а также ценностные ориента ции политических субъектов. Политический менталитет связан с опытом, повседневной жиз нью и включает в себя: 1) представления о политической реальности; 2) ценностные политические ориентации, носящие как осознанный, так и неосознанный характер; 3) политические установки, стихийные предрасположенности особым образом реагировать на политическую ситуацию. В обобщенном виде менталитет можно рассматривать как соци ально-политическую категорию, представляющую собой отражение социально-психологического состояния субъекта (этноса, социаль ной группы, человека), которое складывается в результате историче ски длительного и достаточно устойчивого воздействия естественногеографических, этнических, социально-экономических и культурных условий проживания указанного субъекта и проявляется в различ ных сферах деятельности. Складываясь, формируясь, вырабатываясь исторически и генетически, менталитет представляет собой трудно поддающуюся изменениям, устойчивую совокупность социальнопсихологических и духовно-нравственных качеств и черт, взятых в их органической целостности, определяющих все стороны жизнедея тельности данной общности и составляющих ее индивидов. Особенности формирования менталитета. Хотя менталитет и является наиболее устойчивой и стабильной частью духовной куль туры человека (слоя, класса, общества, народа), он, сохраняя в себе в традиционном виде общечеловеческие этические и нравственные нормы и требования, тем не менее, постоянно меняется под влияни ем изменений в общественной жизни. И эти изменения тем замет нее, чем решительнее и кардинальнее изменяется жизнь человека. Поэтому отчетливее всего изменения в менталитете наблюдаются на 64 переломных этапах в жизни общества, когда переделывается веками складывающийся уклад. Имея обыкновение запаздывать в своем по явлении, они продолжают действовать и тогда, когда общественная мысль уже претерпела радикальные перемены. С функциональной социально-политической точки зрения общий для той или иной группы менталитет способствует поддержанию преемственности ее существования и устойчивости поведения входя щих в нее членов как в относительно стабильных, так и в кризисных ситуациях. Главной особенностью последних является такое разру шающее воздействие на менталитет, которое подвергает опасности его целостность и способность сплачивать людей, а в случае экстре мального, критического воздействия может привести к дестабилиза ции, расслоению и нарушению общности для членов группы, вплоть до полного разрушения такой политико-психологической общности. Возникающая в результате подобных ситуаций аномия ведет к по явлению многочисленных форм отклоняющегося (девиантного) пове дения и острым психологическим кризисам у представителей данной общности, что влечет за собой и социально-политические послед ствия: общность становится способной прежде всего к деструктивно му в социально-политическом плане поведению, подчас чреватому не только разрушением социального сооружения, но и саморазруше нием такой общности. В подобных случаях возникает особый, «кризисный ментали тет» как выражение определенного этапа распада устойчивых пре жде социально-политических образований, определяющих поведение людей, в структуре сознания и в психике в целом. Главными его особенностями являются своеобразная мозаичность, несистематизи рованность, отсутствие целостности и устойчивости, ситуативность и непрерывная изменчивость. В отличие от докризисного, достаточ но устойчивого и структурированного, менталитет кризисный носит потокообразный, неустойчивый характер. Менталитет такого типа, например, появляется в ситуациях резкого перехода от тоталитариз ма к демократии, характеризующихся появлением целого ряда форм общественной жизни — в частности, социально-политического плю рализма, многоукладной экономики, многопартийности и т. п. Примером такого рода, в частности, служат попытки разнообраз ных реформ в советском обществе, связанных с периодом перестрой ки: главным фактором этих реформ должен был стать «человеческий 65 фактор», т. е. предполагался новый, изменившийся менталитет всего общества. Развитие событий показало однако, что трансформация менталитета является достаточно длительным и болезненным про цессом, что связано, во-первых, со значительной инерционностью и особого рода «сопротивляемостью» прежнего менталитета, во-вторых, с опасностью деструктивных последствий в результате его слишком быстрого разрушения и, в-третьих, со сложностью формирования но вого менталитета в процессе, по сути дела, принудительной адапта ции людей не столько к новым условиям, сколько к предстоящему длительному периоду реформирования. Трудности данного рода ве дут к тому, что общественные преобразования оказываются лишен ными поддержки со стороны массового менталитета общества и вы нуждены преодолевать дополнительное сопротивление со стороны психологии членов общества. Резюме Политическая психология — междисциплинарная наука, родив шаяся на стыке политологии и социальной психологии. Ее главная задача состоит в анализе психологических механизмов политики и выработке практических рекомендаций по оптимальному осущест влению политической деятельности на всех уровнях. Политическая психология призвана объяснить психологический компонент политической деятельности на разных уровнях проявле ния политики — как во внутренней политике, так и во внешней по литике, а также в военно-политической деятельности. Объекты политической психологии различаются по своему мас штабу. Так, в качестве объектов выступают как отдельные личности (гражданина, политического лидера), так и малые группы (коман ды лидеров, партийные ячейки и т. д.), большие социальные группы (классы и страты), национально-этнические группы, массы. Политическая психология опирается на ряд основных понятий и категорий. К их числу относятся: политическое сознание, полити ческое самосознание, коллективное бессознательное, политическая культура, политическое мышление, политические стереотипы, поли тический менталитет. 66 Вопросы для самопроверки 1. С какими науками взаимосвязана политическая психология? 2. Чем отличаются друг от друга обыденное и теоретическое по литическое сознание? 3. Определите взаимосвязи между понятиями политическое созна ние и политическое самосознание. 4. Какие объекты политической психологии можно выделить? 5. Каков механизм действия политических стереотипов? 6. Выделите и раскройте основные тенденции и изменения полити ческого сознания, настроения и поведения субъектов политики в современных условиях. 67 Раздел 2. Политическая психология индивидуальных субъектов политической деятельности Цели и задачи Дать общее представление о политической психологии индиви дуальных субъектов политики — гражданина, политические аспекты личности которого формируются в процессе политической социали зации, и политического лидера — как наиболее активного субъекта политической деятельности. Рекомендации по самостоятельному изучению Изучить лекционные материалы, обращая особое внимание на шрифтовые выделения. По возможности — обратиться к первоисточ никам, если авторы ссылаются на дополнительные материалы. Глава 3. Политическая психология личности В отличие от животных, человек приходит в этот мир, не имея специфического набора инстинктов, позволяющего ему выжить в об ществе. Навыками социального поведения он обзаводится в процессе вхождения в общество. Это в полной мере относится и к политиче скому поведению и сознанию, которое мы усваиваем в ходе станов ления личности. Человек не рождается политиком, как не рождается он ни личностью, ни, тем более, гражданином. И гражданином, и личностью его признают государство или общество, воспитав у него соответствующие качества. Процесс, в котором человек овладевает необходимыми навы ками жизни в обществе, в котором он развивает соответствующие качества в психологии и социологии принято называть процессом социализации. В случае, когда в течение жизни личности приходит ся переучиваться, обзаводиться новыми ценностями и установками, принято говорить о ресоциализации. В понимании политической социализации принято отталкивать ся от общего понятия «социализация» личности, используемого в социологии и социальной психологии. В психологии и социологии процесс социализации (от латинского socialis — общественный) 68 описывается как включение индивида в общество через оснащение его опытом предыдущих поколений, закрепленным в культуре. Этот процесс с одной стороны решает проблемы индивида, помогая ему стать полноправным членом своей группы, с другой стороны обеспе чивает жизнедеятельность общества и преемственность самой куль турной традиции. Что происходит с личностью в ходе социализации? Прежде все го социализация может пониматься как социальное созревание лич ности. Это предполагает перевод требований общества внутрь самой личности, или интериоризацию. По мере того как человек научается действовать в соответствии с социальными нормами, влияние внеш них побудительных причин уменьшается, в то время как возраста ет значение его внутренних убеждений, потребностей и интересов. Адаптацию и развитие личности обеспечивают такие психологиче ские механизмы, как интериоризация опыта общества и экстериори зация опыта индивида. А. Н. Леонтьев17 разделял три понятия: индивид, индивидуаль ность, личность. Индивид — любой человек по праву рождения, как представитель биологического вида Homo sapiens. Индивидуаль ность — это индивид, показавший свою особенность, чем-то (не важ но, чем) выделившийся из строя биологически равных индивидов. Наконец, личность — это индивидуальность, поставившая себя на службу определенной социальной среде, включая ее политическую культуру, и как бы награжденная этим званием. Чем больше соци ального (все тех же ценностей, норм, образцов поведения) «впитает» в себя человек, тем для большего числа людей станет личностью. Чем более политизированной будет эта его социальная составляю щая, тем больше он станет политической личностью. Соответственно, политическая социализация — это процесс включения индивида в политическую систему посредством оснащения его опытом данной системы и возникшего на ее основе государства, закрепленным в политической культуре. То есть это такой процесс взаимодействия индивида и политической системы, целью которого является адаптация индивида к данной си стеме, превращение его в личность гражданина. В процессе взаимодействия индивида с политической системой происходят два ряда процессов. С одной стороны, система воспроиз 17 См.: Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975. 69 водит себя, постоянно набирая, обучая и приспосабливая к себе все новых членов. Политическая культура в этом процессе играет роль механизма сохранения политических ценностей и целей системы, дает возможность сохранить преемственность поколений в политике. С другой стороны, требования политической системы переводятся в структуры индивидуальной психики, интериоризируются, становятся политическими свойствами личности. В результате, политическая со циализация формирует политическое сознание личности и ее поли тическое поведение, а в целом, в процессе политической социализа ции происходит становление личности гражданина — члена данной политической системы18. Понятие «политическая социализация» шире понятия полити ческого воспитания, образования или просвещения. Оно включает в себя не только целенаправленное воздействие форм (политических институтов) и содержания (политических процессов) господствую щей политико-идеологической системы на человека, но и стихийные («внесистемные») влияния, а также собственную активность чело века, направленную на освоение окружающего его политического мира. Человек обладает способностью выбирать из предлагаемого ему набора политических позиций те, которые отвечают его внутрен ним предпочтениям и убеждениям, причем не только осознанным, но и неосознанным. Более того, человек обладает возможностью встречного воздействия на социализирующую его систему и ее аген тов, что превращает этот процесс во взаимную адаптацию индивида и системы друг к другу. В любом человеческом сообществе есть специальные институты, отвечающие за вовлечение в ту или иную группу новых членов и адаптацию к существующим требованиям. Под институтами социализации принято понимать те элементы социальной структуры, которые призваны передавать индивиду образцы поведения, нормы, ценности культуры. Эти институты включают как специально орга низованные механизмы целенаправленного воздействия на личность (школа, пропаганда и пр.), так и стихийные, не поддающиеся обще ственному контролю (неформальные группы сверстников). Кроме институтов, можно говорить о более широком понятии — факторах социализации, под которыми понимаются условия, определяющие 18 Гозман Л. Я., Шестопал Е. Б. Политическая психология. Ростов н/Д, 1986. 70 этот процесс: микро- и макросреда, образ жизни, уровень развития общественного сознания и т. п. Эти обобщенные социальные факторы действуют на нас и непосредственно. Так, скажем, коснувшаяся че ловека безработица или война быстро меняют многие его представ ления о жизни, иногда весьма глубинные. Но чаще всего факторы выступают в виде персонифицированных носителей общественного влияния, которые получили название агентов социализации. К их числу относятся родители и члены семьи, сверстники и учителя, священник и начальник на работе, молодежный кумир и другие, значение которых не равнозначно для личности, но каждый из кото рых по-своему вводит ее в социум. В целом, принято разделять три основные системы политиче ской социализации. Во-первых, это система прямой, целенаправлен ной социализации. К ней относятся непосредственно связанные с человеком элементы государственного устройства, политические ин ституты, партии, организации и движения. В наиболее важном для политической социализации, молодом возрасте, это детские, подрост ковые и молодежные политические организации. Во-вторых, система стихийной социализации. Это неформальные объединения, несущие элементы контркультуры по отношению к господствующей полити ческой культуре. Как правило, сюда входят специфические груп пировки в рамках молодежной субкультуры, самодеятельные моло дежные объединения, кружки, клубы и т. д. Часто это представители иных, не просто субдоминантных, а даже оппозиционных политиче ских культур. В-третьих, это самовоспитание и самообразование, вы полняющие функции системы политической аутосоциализации. Она отражает самостоятельный, активный, творческий выбор самосоциа лизирующегося субъекта и может включать различные источники политической информации (книги, средства массовой информации, Интернет и т. д.). Элементы названных выше основных систем по литической социализации и включенные в них люди выступают в качестве специфических агентов социализации. Так же как и общий процесс социализации, политическая со циализация проходит поэтапно, по стадиям, что обусловлено возраст ными изменениями личности. В современном обществе этот процесс начинается буквально с рождения. Речь, конечно, не идет об освое нии политических понятий или ролей. Но уже в первые годы жизни ребенок знакомится с конфигурацией властных отношений в семье, 71 что впоследствии скажется на восприятии этим человеком власти в государстве. К 3-4 годам ребенок приобретает и первые сведения соб ственно о политике через семью, ближайших родственников и сред ства массовой информации. Позже, если он идет в детский сад, про исходит его знакомство с официальными политическими ценностями, транслируемыми через детскую литературу, песни, праздники и т. д. С началом школьного обучения начинается новая стадия по литической социализации. В любой политической системе (автори тарной или демократической) школа является одним из важнейших институтов политического воздействия на будущих граждан. Через учителей и учебники, детские и юношеские политические организа ции, через неформальные объединения и другие факторы ребенок приобщается как к официальным, так и к оппозиционным политиче ским идеям. Юношеский этап политической социализации характеризуется включением новых агентов. На этой стадии усиливается влияние не формальных групп, молодежной субкультуры в целом с ее особым языком, символами, ценностями, которые нередко противоречат цен ностям «взрослой» политики. Молодежный культурный андеграунд в нашей стране в 60-90-е гг. XX в., как до этого в Европе и Америке, дал не только новое движение в музыке и живописи, театре и лите ратуре, но и послужил каналом проникновения новых политических ценностей, оппозиционных официальным. Университеты всегда слу жили не только образовательным целям, но и были территорией, на которой существует неформальная молодежная культура. Политические психологи традиционно подчеркивают важность раннего семейного этапа для становления политического профиля личности. Ряд исследователей вслед за Э. Эриксоном дополняют эту концепцию, указывая на значение юношеского этапа как вре мени политического самоопределения, которое происходит уже не как пассивное впитывание семейных ценностей, а как самостоятель ный выбор позиции, своего рода второе рождение. Многие политики обрели свою судьбу не под влиянием первичной политической со циализации, а именно в юности (Э. Рузвельт, Б. Шоу, М. Лютер и А. Гитлер). Политическая социализация не завершается с получением па спорта, она продолжается всю жизнь. Этапы и стадии дальнейшего политического развития определяются не только собственно возраст 72 ными изменениями, но освоением новых политических ролей, опы том личного участия. Базовые представления человека о политике, его политическая картина мира может меняться, корректировать ся, но ее основные параметры фиксируются в структуре личности. В случаях дисфункций системы, затрудняющих передачу политиче ских ценностей (прежде всего официальных) новым поколениям и дезориентирующих уже сложившихся граждан, у последних проис ходит возврат к ранним, базовым представлениям, полученным на этапе первичной социализации. В России наблюдается в некотором смысле кризис политической социализации. Это связано прежде всего с тем, что произошла сме на главенствующих политических ориентиров, стереотипов и ценно стей, которые при этом не получили адекватной систематизации, что препятствует их трансляции от политической системы к личности. Фактически в России произошла ресоциализация, которая в силу специфики поколенческого опыта у каждой возрастной группы про исходит как многослойный процесс, в котором детский опыт нередко преломляется и даже не по одному разу. В Советском Союзе процесс социализации находился под непо средственным контролем правящих политических сил и был доста точно жестко определен и структурирован рамками господствующей идеологии, а также развитыми институтами прямой социализации (октябрята, пионерская организация, комсомол, партия). Например, содержание даже игровых занятий с детьми в детских садах опре делялось под тщательным идеологическим контролем официальной идеологии. Дети учили песни и стихи с дозированным политическим наполнением. Результатом такой социализации были более или ме нее однородные политические представления всей массы населения, обеспечивающие политическое единство системы и ее контроль над гражданами. Можно спорить, хорошо или плохо эти социальные ин ституты выполняли возложенные на них функции, но результатом была позитивная и непротиворечивая картина политического мира, усваиваемая ребенком с детства. В современной России, как свидетельствуют психологи, в про цессе социализации через детские учреждения ребенок получает, во-первых, противоречивые, во-вторых, неустойчивые и разнона правленные представления о мире в целом и о политическом мире в частности. И в этом смысле, дети входят в мир, лишенный не только 73 стабильности, которая им необходима для правильного формирова ния личности, но и идеалов, воплощенных в героических образах. Результатом процесса социализации становится, во-первых, бес перебойное функционирование политической системы при смене по колений в политике. При этом взаимодействие политики и челове ка имеет конкретно-исторический характер. Каждая политическая система вырабатывает свои специфические механизмы вовлечения личности в политику. Не только политическая система, но и режим, экономический строй особенности государственно-правового контек ста определяют то, как граждане будут воспринимать власть, каков будет психологический климат в политике. Каждому типу политиче ского устройства соответствует определенный идеал «политического человека», гражданина. То, каково будет политическое сознание и поведение, вовлеченность и уровень активности, идентификация с теми или иными политическими партиями и группами отдельных граждан во многом зависит именно от эталона, транслируемого ин ститутами и агентами политической социализации. Во-вторых, результатом политической социализации становится зрелый гражданин, который не подвержен колебаниям политиче ской конъюнктуры, а способен без посторонней подсказки принять решение по важнейшим вопросам. Стержнем его личности станут выработанные в ходе первичной политической социализации базо вые убеждения и принципы, позволяющие сохранить личностную устойчивость. После определенного возраста личность, ее активность сами становятся важнейшим механизмом отбора, позволяющим про сеивать внешние влияния, делать свой выбор. И если мы признаем себя зрелыми гражданами, то не должны ссылаться на то, что «нас так воспитали», «нам приказали», «мы люди маленькие». В отличие от ребенка, взрослый несет ответственность за свое поведение, в том числе и в сфере политики, руководствуется своими собственными представлениями о том, что входит в его обязанности и права как человека и гражданина. В современном мире активно развиваются две основные тен денции, в борьбе которых происходит процесс политической социа лизации. С одной стороны, во всем мире усиливаются обществен ные потребности в политическом развитии личности, ее активном включении в политическую жизнь, росте ее политического само сознания. Особенно ярко эта тенденция проявляется в процессах 74 демократизации. С другой стороны, существует и противоположная тенденция, проявляющаяся в разных формах отчуждения человека от государства, политических институтов и процессов принятия по литических решений. О первой тенденции говорит рост активности и информированности людей в отношении политики, приход в по литику новых слоев населения, которые ранее были выключены из нее. Вторая, противоположная тенденция отражается в доброволь ном или насильственном политическом отчуждении граждан, апатии и цинизме, недоверии к власти и официальной политике, в падении поддержки политических институтов, партий, государства со сторо ны населения. Рассмотрим три основных, хотя и самых крайних ва рианта, к которым могут приводить изложенные тенденции. Политическая активность — деятельность политических групп или индивидов, связанная со стремлением изменить политиче ский или социально-экономический порядок и соответствующие ин ституты. В наиболее широком смысле проявляется в революционных изменениях общества или его реформировании. На индивидуальном уровне — это совокупность проявлений тех форм жизнедеятельности человека, в которых выражается его стремление активно участвовать в политике, отстаивая свои права и интересы. Этот вариант — цель и идеал так называемой «активистской» политической культуры, рас пространенной в западных демократиях. Политическая пассивность (индифферентность или индиф ферентизм, от латинского понятия indifferens — безразличный) — безразличие к политике и нежелание принимать участие в полити ческой жизни. От индивидуальных позиций может развиваться до масштабов массовых настроений. Помимо внутренних, чисто психо логических проявлений, поведенчески политическая пассивность вы ражается в отказе от выполнения гражданского долга — например, от участия в выборах. Обычно «хроническая» политическая пассив ность служит признаком неразвитой политической культуры тех или иных слоев общества или общества в целом. Развитие политической пассивности в случаях, когда ранее она отсутствовала, говорит о ро сте отрицательного отношения к действиям властей или их предста вителей. Обычно политическая пассивность — это начальная форма протеста против политики властей. Политическое отчуждение возникает в результате чрезмерной бюрократизации политической жизни. Следствием бюрократизации, 75 как показал еще М. Вебер, является обезличивание человека, утрата им индивидуальной инициативы и свободы действий, превращение его в простого исполнителя воли организации или государства. В со временном обществе политическая власть немыслима без капиталь ных организационной и институциональной основ. Эти основы, ма скируясь демократическими процедурами формирования властных структур, выступают на первое место, часто скрывая от объектов власти ее реальный источник (например, обладание собственно стью). В итоге, объекты власти оказываются лишены возможности стать субъектами властных отношений и влиять на характер прини маемых решений, почему и воспринимают власть как отчужденный от себя феномен. Таким образом, человек лишается своих полити ческих характеристик, утрачивает всякое критическое отношение к политическому строю, превращается в «одномерного человека» (вы ражение Г. Маркузе). В диалектической борьбе политической активности и пассив ности происходит развитие новых механизмов регуляции политиче ского поведения и нового субъекта политики — личности активного, информированного, принимающего самостоятельные решения и не сущего за них ответственность гражданина. Общий вектор развития процессов политической социализации ведет к постепенной замене традиционных механизмов жесткого внешнего контроля за челове ком на его собственные, внутриличностные саморегуляторы полити ческого поведения. В конечном счете, именно они являются главным результатом политической социализации как таковой. Глава 4. Политическая психология лидерства § 1. Теоретические подходы к проблеме лидерства Проблема политического лидерства — одна из центральных про блем современной политической психологии. Ключевой вопрос здесь — понимание сущности, механизмов, условий и факторов того, что по буждает или заставляет людей признавать в одном человеке лидера, а другому — отказывать в праве, привилегии и ответственности на та кое признание. Этот вопрос может быть в достаточной степени изучен и учтен в политической деятельности и отношениях, если обратиться к научным данным в его познании и практическом решении. 76 Существует три способа выдвижения лидеров, вождей, руково дителей: 1) борьба за лидерские позиции в иерархии, которая предполага ет фактически насильственные способы их достижения; 2) упорядоченное наследование по признакам родства, старшин ства, святости, преемственности; 3) выборы по законам демократии, древней и примитивной или же современной, сложной и изощренной. В качестве основы изучения проблемы лидерства в отечествен ной политической психологии был взят деятельностный подход, предложенный А. Н. Леонтьевым. Главной детерминантой процесса лидерства, согласно этому подходу, являются цели и задачи, стоя щие перед группой, от которой зависит, кто станет лидером и какой стиль лидерства окажется наиболее эффективным. Лидерство — это феномен воздействия или влияния индивида на мнения, оценки, отношения и поведение группы в целом или отдельных ее членов. Лидерство основано на личных качествах ли дера и социально-психологических отношениях, складывающихся в группе. Поэтому лидерство как явление, основанное на социальнопсихологических механизмах, следует отличать от руководства, в основе которого лежит использование экономических, организаци онных и командно-административных методов воздействия. Основ ными референтами (признаками) лидерства являются: более высо кая активность и инициативность индивида при решении группой совместных задач, большая информированность о решаемой задаче, членах группы и ситуации в целом, более выраженная способность оказывать влияние на других членов группы, большее соответствие поведения социальным установкам, ценностям и нормам, принятым в данной группе, большая выраженность личных качеств, эталонных для данной группы. Выделяемые различия между понятиями лидер ства и руководства наиболее полно отражены в работе Б. Д. Парыги на «Основы социально-психологической теории»19: 1. Лидер в основном призван осуществлять регуляцию межлич ностных отношений в группе, в то время как руководитель осущест вляет организацию официальных отношений группы как некоторой социальной организации. 19 Парыгин Б. Д. Основы социально-психологической теории. М., 1971. 77 2. Лидерство можно констатировать в условиях микросреды (ка ковой и является малая группа), а руководство — элемент макросре ды, т. е. оно связано со всей системой общественных отношений. 3. Лидерство возникает стихийно, а руководитель всякой реаль ной социальной группы либо назначается, либо избирается. Этот процесс является не стихийным, а, напротив, целенаправленным, осуществляемым под контролем различных элементов социальной структуры. 4. Сфера контроля — широта области жизненного пространства и деятельности, которую политический лидер ищет для своего влияния. 5. Явление лидерства менее стабильно, выдвижение лидера в большой степени зависит от настроения в группе, в то время как руководитель — явление более стабильное. 6. Руководство подчиненными, в отличие от лидерства, обладает гораздо более определенной системой различных санкций, которых в руках лидера нет. 7. Процесс принятия решения руководителем значительно более сложен и опосредован множеством различных обстоятельств и сооб ражений, не обязательно коренящихся в данной группе, в то время как лидер принимает более непосредственные решения, касающиеся групповой деятельности. 8. Сфера деятельности лидера — в основном малая группа, к которой он принадлежит, где он и является лидером, сфера действия руководителя шире, поскольку он «представляет» малую группу в более широкой социальной системе. Основные функции лидера: организация совместной жизнедея тельности в различных ее сферах, выработка и поддержание группо вых норм, внешнее представительство группы во взаимоотношениях с другими группами, принятие ответственности за результаты груп повой деятельности, установление и поддержание благоприятных социально-психологических отношений в группе. Это направление в понимании лидерства и руководства в дальней шем углубляется и к рубежу 90-х гг. XX в. может считаться утвердив шимся. Определения, даваемые в энциклопедических изданиях этих годов, почти совпадают друг с другом и выглядят следующим образом: лидер — это наиболее авторитетный член группы, за которым она признает право принимать решения в значимых для нее ситуациях, реально играющий центральную роль в их выполнении, организации 78 совместной деятельности и взаимоотношений. Руководитель же рас сматривается как официальное лицо, на которого возложены функции управления коллективом и организации деятельности. Принимая это во внимание, позиция Б. Д. Парыгина вполне объ яснима: главой государства действительно являлся руководитель, назначаемый на этот пост. И лишь демократические преобразова ния позволили нам частично выйти на уровень демократических государств, проведя выборы президентов республик, а теперь уже суверенных государств, тем самым признавая существование фено мена политического лидерства на государственном уровне. Поэтому сейчас наиболее актуально встает проблема именно политического лидерства. В западной политико-психологической и социально-психологи ческой литературе понятие лидерства и различные его концепции возникли изначально на базе эмпирических исследований малых групп. Несмотря на то что в понимании явления лидерства и его сущности, механизмов и детерминант произошли значительные под вижки, до сих пор ни в социальной психологии, где лидерство рас сматривается преимущественно в контексте малых групп, ни в по литической психологии, где под лидером понимается политический деятель и где анализ ведется на уровне больших социальных групп, однозначного понимания феномен лидерства не получил. Каждый исследователь, определяя лидерство, делает акцент на какой-либо аспект этой проблемы. Существуют несколько основных групп теорий политического лидерства. Выделим наиболее конструктивные из них. Теории черт, или теории «великого человека», или харизма тические теории лидерства, представляют собой несколько ранних учений, возникших под влиянием исследования Ф. Гальтона, пытав шегося объяснить лидерство на основе наследственности. В рамках этого направления были предприняты исследования царских дина стий различных наций, анализ браков между правителями и т. д. Основной идеей данного подхода было убеждение в том, что если лидер обладает качествами (передающимися по наследству), отлич ными от его последователей, то эти качества можно выделить. Од нако быстро выяснилось, что задача составления перечня таких черт невыполнима. Вполне очевидные недостатки этой теории определили актуальность выдвижения новых идей, что определило разработку 79 ситуативной теории лидерства, считающей, что появление лидера есть результат места, времени и обстоятельств. То есть в различных конкретных ситуациях групповой жизни выделяются отдельные чле ны группы, которые превосходят других по крайней мере в каком-то одном качестве, и, поскольку именно это качество и оказывается не обходимым в данной ситуации, человек, им обладающий, становится лидером. Для снятия возможных возражений в том, что теория рассма тривает личность лидера как марионетку, Э. Хартли обосновал мо дификацию теории. Он предположил, что, во-первых, если человек становится лидером в одной ситуации, не исключено, что он им станет и в другой ситуации; во-вторых, в результате стереотипного восприятия лидеры в одной ситуации рассматриваются группой как лидеры вообще; в-третьих, став лидером в определенной ситуации, человек приобретает авторитет, который способствует его избранию и в следующий раз; в-четвертых, лидером чаще выбирают человека, имеющего мотивацию к достижению этой позиции. Однако такая размытая формулировка не сняла проблемы одно сторонности теории. Два крайних варианта породили третий, более или менее компромиссный вариант — личностно-ситуативные теории. В частности, в 1952 г. Г. Герт и С. Милз выделили четыре фактора, которые необходимо учитывать при рассмотрении феноме на лидерства: 1) черты и мотивы лидера как человека; 2) образы лидера и мотивы следовать за ним, которые существу ют у последователей; 3) характеристики роли лидера; 4) институциональный контекст, т. е. те официальные и правовые параметры, в которых работает лидер и в которые он и его последо ватели вовлечены20. Р. Стогдилл и К. Шатл предложили изучать лидерство с точки зрения статуса, взаимодействия, восприятия и поведения индивидов по отношению к другим членам группы. Таким образом, лидерство стало рассматриваться как отношения между людьми, а не как ха рактеристика отдельного индивида21. 20 Encyclopedia of Psychology / Ed. H. J. Eysenk, W. Arnold and R. Meili. N. Y.: Herder&Herder, 1972. 21 Stogdill R. M. Handbook of leadership. N. Y.: The Free Press, 1974. 80 Следуя этой традиции, Р. Кеттел предложил рассматривать ли дерство как динамическое взаимодействие между целями лидера и целями и потребностями последователей, где функцией лидера явля ется способствование выбору и достижению групповых целей. В этой традиции работали также американские психологи Э. Холландер, Дж. Джулиан и др. На современном этапе развития политико-психологической нау ки практически все исследования в области проблематики политиче ского лидерства можно отнести к ситуативно-личностным теориям, поскольку уже ни у кого не вызывает сомнения необходимость учета обоих факторов. Кроме перечисленных традиций изучения лидерства, следует упомянуть и о некоторых школах, которые внесли весомый вклад в изучение этой проблемы. Это теории ожидания — взаимодействия, наиболее яркими представителями которых являются Дж. Хо манс, Дж. Хемфилл, Р. Стогдилл, С. Эванс, Ф. Фидлер и др. Этой школе принадлежит попытка создания операциональной модели ли дерства. В частности, Ф. Фидлер предлагает «вероятностную модель эффективности лидерства», которая ставит акцент на интеграции влияния стилей лидерства (характеризующих личностные свойства лидера) и ситуативных переменных (включающих отношения между лидером и последователями, структуру, задачи, позицию власти ли дера). Суть теории заключается в утверждении, что эффективность группы носит вероятностный характер в зависимости от соответствия стиля лидерства конкретной ситуации. Ф. Фидлер выделяет два воз можных стиля лидерства: «ориентация на задачу» и «ориентация на межличностные отношения», иначе говоря, инструментальное и эмо циональное лидерство22. По мнению автора, стиль лидерства соот носится с ситуативными переменными (причем каждая переменная получает строгое количественное выражение) следующим образом: 1. Для лидера более благоприятна ситуация, в которой он имеет сильную власть. 2. Существование только одного способа достижения цели бла гоприятствует лидеру. 3. Личные хорошие отношения с последователями благоприятны для лидера. 22 �� Fiedler F. E. The contingency model �� and the dynamics of leadership pro cess // Advances in experimental social psychology. Vol. 11. N. Y., 1978. 81 Наиболее благоприятная ситуация для лидера включает хорошие отношения с последователями, хорошо структурированную задачу, сильную позицию лидера. Из этой предпосылки Ф. Фидлер дела ет вывод, что ориентированный на задачу лидер более эффективен, когда ситуация либо очень благоприятна, либо очень неблагоприятна для него. А ориентированный на межличностные отношения лидер более эффективен в ситуациях только умеренно благоприятных или умеренно неблагоприятных. При этом вряд ли инструментальное мастерство в чистом виде можно считать единственным основанием успешного политического лидерства. Кроме указанных направлений исследования лидерства, ши рокое распространение получила мотивационная теория лидерства, представителями которой являются С. Митчел, С. Эванс и др. В данной концепции эффективность лидера рассматривается в за висимости от его воздействия на мотивацию последователей, их спо собность к продуктивному выполнению задания и удовлетворение, испытываемое ими в процессе работы. Поведение лидера является мотивирующим в той степени, в которой оно увеличивает вероят ность достижения последователями целей и разъясняет способы это го достижения. Теория предполагает определенную структуру, лидерского про цесса, включающую: 1) типы лидерского поведения: поддерживающее лидерство (дружеские отношения с после дователями, интерес к их потребностям и статус); директивное лидерство (регламентирующее и контролирую щее действия последователей); разделенное лидерство (консультирование с последователями); лидерство, ориентированное на достижение (акцент на каче ственный результат). Различные типы поведения могут быть исполь зованы одним и тем же лидером в различных ситуациях; 2) установки и поведение последователей, включающие удовлет ворение или неудовлетворение работой, одобрение или неодобрение лидера, мотивацию поведения; 3) ситуативные факторы: индивидуальные черты последовате лей; фактор окружающей среды (поставленная задача, система вла сти в группе и т. д.). 82 Фактор окружающей среды выполняет три функции, от которых зависит влияние лидера на мотивацию последователей: 1) функция мотивации последователей на выполнение операций по решению поставленной задачи; 2) функция стабилизации поведения ведомых; 3) функция вознаграждения за решение задачи. Теория позволяет не только предполагать, какой стиль наиболее эффективен в данной ситуации, но и объяснять почему. Заметное место среди исследований проблемы лидерства за нимают теории обмена и транзактного анализа, представителя ми которых являются Э. Берн, К. Джорджей, Г. Келли, Дж. Марч, Г. Саймон, Дж. Тибо, Дж. Хоманс23. Этот подход рассматривает ли дера как чувствующего потребности и желания своих последовате лей и предлагающего им способы их осуществления. Согласно этой точке зрения, акцент делается на процессе взаимодействия лидера и последователей. Например, по мнению многих исследователей и политических деятелей, Ф. Рузвельт был тем лидером, которому можно доверить решение проблем, волнующих людей. Он пользовался доверием у американцев, и это был тот фактор, который объяснял сохраняю щуюся поддержку населения при изменении администрацией своих программ и политики. После смерти Ф. Рузвельта многие люди гово рили, что они никогда его не встречали, но чувствуют, что потеряли самого близкого друга. И наконец, атрибутивные теории рассматривают лидера как своего рода марионетку, получающую прямые указания и власть от своих последователей, которые приводят его в движение, как куколь ник свою куклу. Личность политического лидера является сложнейшим много мерным образованием и состоит из множества различных взаимо связанных структурных элементов, основными из которых являются: 1) представления политического лидера о себе самом; 2) потреб ности и мотивы, влияющие на политическое поведение; 3) система важнейших политических убеждений; 4) стиль принятия политиче ских решений; 5) стиль межличностных отношений; 6) психогенная устойчивость. 23 Encyclopedia of Psychology / Ed. H. J. Eysenk, W. Arnold and R. Meili. N. Y.: Herder&Herder, 1972. 83 Представления политического лидера о самом себе Представления политического лидера о самом себе воплощают ся в Я-концепцию. Эта идея получила свое выдвижение и развитие у З. Фрейда, А. Адлера, Г. Лассуэлла, С. Л. Рубинштейна и других психологов. Применительно к политической деятельности человек рассматривается ее субъектом, в которой он творчески самореали зуется. Если З. Фрейд, а затем А. Адлер ориентировались на идею компенсации реальных или воображаемых дефектов личности, то внимание Г. Лассуэлла было приковано к развитию представлений человека о самом себе, степени развития, качеству самооценки и их воплощению в политическом поведении. Его гипотеза состояла в том, что некоторые люди обладают необычайно сильной потребностью во власти или других личностных ценностях, таких как привязанность, уважение, выступающих в качестве средств компенсации травмиро ванной или неадекватной самооценки. Личные ценности или потреб ности такого рода могут быть рассмотрены как эго-мотивы, посколь ку они являются частью эго-системы личности. А. Джордж в одной из своих работ продолжил линию Т. Лас суэлла о стремлении к власти как компенсации низкой самооценки. Он детально рассмотрел возможную структуру низкой самооценки и считает, что низкую самооценку могут составлять пять субъективных негативных чувств в отношении себя в различных их комбинациях: 1) чувство собственной неважности, незначительности; 2) чувство моральной неполноценности; 3) чувство слабости; 4) чувство посред ственности; 5) чувство интеллектуальной неадекватности. Уже после того, как Г. Лассуэлл привлек внимание политологов и политических психологов к роли самооценки в политическом по ведении лидера, появился целый ряд исследований, посвященных представлению политика о себе. Политический лидер в любой ситуации, за редким исключением, ведет себя в соответствии с собственной Я-концепцией. Поведение его зависит от того, кем и как он себя осознает, как он сравнивает себя с теми, с кем он взаимодействует. Я-концепция, как осозна ние человека кем он является, имеет несколько аспектов. Наиболее существенные из них — это образ «Я», самооценка и социальная ориентация политического лидера. 84 Отечественные и зарубежные исследователи рассматривают об раз «Я» политика, который соответствует общей сумме восприятий, представлений, чувств и осознания человека по отношению к себе. Они могут быть более или менее ясно представлены в образе «Я», в котором отдельные авторы выделяют такие части, как сексуальное «Я», семейное «Я», социальное «Я», духовное «Я», креативное «Я» и конфликтное «Я». Следует подчеркнуть, что «Я» политика характе ризует его интегральную субъективность в политической самореали зации. Отечественные психологи характеризуют Я-концепцию более сложно и многовариантно. Сложность Я-концепции понимается как число аспектов «Я», воспринимаемых политическим лидером, или как степень дифференциации Я-концепции. На ранних стадиях са мосознания происходит отделение человеком себя от других. Далее, «Я» в его сознании разделяется на неограниченное число частей. Впоследствии у человека проявляется тенденция оценивать себя в сравнении с другими людьми. Этот процесс получил подробный анализ в теории социального сравнения Л. Фестингера. Главным положением этой теории являет ся утверждение, что в основе стремления человека правильно оце нить свое мнение и способности в сравнении с другими людьми ле жит потребность иметь ясную и определенную Я-концепцию. Через процесс социального сравнения у человека устанавливаются рамки социального рассмотрения «Я» как точки отсчета. Установлено, что люди с высокой сложностью Я-концепции имеют тенденцию стре миться к получению большей информации перед принятием реше ния, чем обладающие низкой сложностью Я-концепции. Поскольку сложность Я-концепции связана с восприятием сходства с другими людьми, то политики с высокой сложностью Я-концепции более ве роятно воспримут информацию от других. Политические лидеры с высокой сложностью Я-концепции имеют тенденцию легче ассими лировать как позитивную, так и негативную информацию и, таким образом, реагировать на ситуацию на основе обратной связи, чем лидеры с низкой сложностью Я-концепции. В то же время чем выше самооценка у политика, тем хуже они реагируют на ситуацию, тем ниже их реактивность. Лидеры с высокой самооценкой менее зависимы от внешних обстоятельств, они имеют более стабильные внутренние стандарты, на которых они основывают свою самооценку. Политические деятели с низкой са 85 мооценкой оказываются более зависимыми от других людей и, таким образом, более реактивны. Они являются более чувствительными к обратной связи и изменяют свою самооценку в зависимости от одо брения или неодобрения других. Р. Зиллер и его коллеги разработали типологию личности поли тических лидеров на основе исследования самооценки и сложности Я-концепции24. Первый тип составляют лидеры с противоречивым на первый лишь взгляд названием — аполитичные политики. Это деятели с высокой самооценкой и высокой сложностью Я-концепции, которые ассимилируют новую информацию, касающуюся их, без угрозы для их Я-концепции, но при этом для их реактивности суще ствуют серьезные ограничения. Они чувствуют себя оторванными от других и поэтому с трудом реагируют на поведение своих последо вателей или населения государства в целом. Другой тип, наиболее удачливый в политике, — прагматики. Это политические лидеры с низкой самооценкой и высокой сложностью Я-концепции, отвечаю щие на широкий круг социальных стимулов. Они прислушиваются к мнениям других людей и модифицируют свое политическое поведе ние на основе обратной связи. Третий тип составляют политические лидеры с высокой само оценкой и низкой сложностью Я-концепции, не реагирующие на мнения других. Их познавательные процессы и поведение очень жесткие, а самооценка чрезвычайно стабильна. Это «идеологи», столь знакомые нам по Политбюро КПСС. Четвертый тип — это деятели с низкой самооценкой и низкой сложностью Я-концепции, которые сильно реагируют на узкий круг социальных стимулов. Их назвали недетерминированными. В американской истории ни президенты та кого типа, ни крупные лидеры в партиях неизвестны. Самооценка политического лидера накладывает очень важный отпечаток на его деятельность. Лидеры с адекватной самооценкой представляют лучший образец партнеров на политической арене. Их внешняя и внутренняя политика не мотивирована стремлением к самоутверждению, обратная связь между последствиями акций и ними самими работает неукоснительно. Адекватно оценивающий свои политические способности лидер, как правило, уважительно и высоко оценивает других лидеров. Не боясь, что его унизят, обидят, 24 Encyclopedia of Psychology / Ed. H. J. Eysenk, W. Arnold and R. Meili. N. Y.: Herder&Herder, 1972. 86 обойдут, твердо зная собственную высокую цену, считая себя не хуже тех, с кем ему приходится взаимодействовать, такой лидер будет вести политику, которая позволила бы добиться поставлен ных целей и дала бы обоюдную выгоду. Отсутствие невротического компонента в самооценке приводит к его отсутствию и в политиче ском поведении. § 2. Психология восприятия политического лидера25 Население каждой страны имеет определенные прототипы по литического лидера, формирующиеся в процессе развития политиче ской культуры общества. С одной стороны, это стихийный процесс, являющийся творчеством масс. С другой — это процесс целенаправ ленного воздействия на массовое сознание со стороны различных политических сил через средства массовой информации. И очень часто характеристики телевизионных героев проецируются на по литических героев. Данная точка зрения предполагает, что лидер отражает цели группы и действует от ее имени. Таким образом, для понимания лидерства необходимо иметь представление об ожидани ях и целях последователей. Основные подходы к изучению восприятия и оценки избирателями политических лидеров. В конце 60-х — начале 70-х гг. XX в. происходит выделение категории образа политиче ского лидера в качестве самостоятельного предмета исследования и продолжает развиваться в русле западных концепций полити ческого имиджа, предполагающих ведущую роль средств массо вой коммуникации в формировании образа политического лидера в массовом сознании. Со времен избирательной компании прези дента США Р. Никсона было установлено, что избиратель не имеет возможности для личного знакомства с кандидатом, поэтому он реагирует на его телевизионный имидж, т. е. на коммуникативную реальность. С этого момента политическому лидеру было отказано в праве личного (произвольного) представления своей персоны на суд граждан, что привело к развитию в США мощной индустрии 25 Параграф подготовлен на основе кандидатской диссертации В. В. Гриши на. См.: Гришин В. В. Социально-психологические аспекты иррациональных представлений российских избирателей: дис. ¾ канд. психол. наук. Ярос лавль, 2005. 87 политического маркетинга, и породило в американском обществе комплекс морально-этических проблем, связанных с тенденцией политических элит к откровенной манипуляции общественным со знанием. На некоторое время проблема исследования социальнопсихологических механизмов восприятия (познания) избирателями реальных политических лидеров как бы утрачивает свой смысл, по скольку признается, что специально сконструированный професси оналами имидж политика есть то единственное, с чем имеют дело избиратели. На первый план выходят прикладные политические исследования, цель которых — изучить актуальные потребности избирателей, их представления об идеальном прототипе политиче ского лидера, отвечающего «велению времени». Главные вопросы таких исследований: «Кто нужен сегодня? Какие характеристики политического лидера будут востребованы избирателями в настоя щий момент? Какие информационные ресурсы и формы полити ческой коммуникации должны быть использованы для завоевания наибольшего доверия избирателей?». Однако, по мере накопления эмпирических данных, рефлексивные вопросы о механизмах и де терминантах, определяющих специфику выбора избирателями тех или иных характеристик политического лидера, становятся пред метом научных дискуссий. Российская политическая психология в общих чертах повторила этот путь: с начала 1990-х гг. был накоплен огромный эмпирический материал, который сегодня нуждается в научном обобщении. В качестве главных объяснительных подходов привлекаются культурно-исторический подход, разрабатываемый историками, культурологами и этнопсихологами (главные концепты: традиции и политическая культура, менталитет, социальный характер на рода), социально-психологический (главные концепты: ценности, социальные стереотипы и установки, социальные представления, демографические и биосоциальные характеристики, личные ка чества и Я-концепция избирателя), ситуационный (главная идея: объективная ситуация фрустрирует удовлетворение потребностей избирателей, вследствие чего актуализируется прототип политиче ского лидера с чертами, необходимыми для преодоления данной конкретной ситуации). 88 Культурно-исторический подход Культурно-исторический подход к объяснению особенностей восприятия и оценки людьми реальности, в том числе и политиче ской, состоит в принятии гипотезы социокультурного детерминиз ма — такого взгляда на человеческое общество, когда и поведение, и образ мыслей индивида объясняются социальными или культур ными причинами, а личностные особенности человека и его свобод ный выбор игнорируются или оцениваются как несущественные. Так, один из основоположников психологической антропологии Ф. Боас утверждал, что не только наш язык, знания и верования, но даже и наши эмоции являются результатом нашей обществен ной жизни и истории народа, к которому мы принадлежим. Не смотря на то что крайние формы социокультурного детерминиз ма и подвергались критике, концепция, согласно которой единство природно-климатических и культурно-исторических условий фор мирует нацию с уникальным сочетанием психических установок и черт, с уникальным мироощущением, мировидением и полити ческой культурой, стала базовой для многочисленных этнографи ческих, кросскультурных, в том числе и социально-политических исследований. В поисках ответа на вопрос о сущности «националь ного характера» в научный оборот были введены понятия «соци альный стереотип», «архетипы коллективного бессознательного», «менталитет народа». С 1950-х гг. в зарубежной науке началось систематическое употребление термина «политическая культура», концептуально ассимилировавшего ранее введенные понятия в их применении к политической сфере жизни общества. Исследуя особенности традиционной российской ментально сти, западные культурологи и российские историки и культурологи XIX-XX вв. рассматривают ее сквозь призму взаимоотношений по литического лидера (князь, царь, император, революционный вождь, генеральный секретарь, президент) и народа (дружина, подданные, последователи, советский народ, россияне), уделяя внимание изуче нию того, как представлен образ верховного политического лидера в сознании масс. Основные результаты, полученные авторами на основе анализа содержания исторических и фольклорных документов, представлены в табл. 1. 89 Таблица 1 Особенности традиционной российской ментальности (по материалам исторических и культурологических исследований) № Категории анализа Результаты анализа 1 Образ лидера в сознании российского народа Помазанник Божий — Царь-Отец-Благодетель: до брый, гуманный, справедливый, благотворный, му дрый, простой, понятный и близкий народу. И в то же время — грозный, властный, суровый и непре клонный по отношению к угнетателям, обидчикам и врагам народа. 2 Функции лидера Нравственный, духовный идеал народа, выразитель жизни народной, ее сути, неограниченный власти тель, главный и единственный источник правды и высшей справедливости, закона и порядка, един ственный народный заступник, избавитель, спра ведливый судья, исполнитель народных чаяний, обладатель сверхъестественных возможностей и могущества. 3 Отношение к лидеру Доверие и вера, теплота, любовь и преданность, ду ховный трепет. 4 Характери стики народ ной менталь ности «Державный инстинкт», «глубокий монархизм», «царистские иллюзии», «наивный монархизм», культ лидера, вера в доброго царя. Некритичное восприя тие деятельности политического лидера. Пассив ность (главные ценности: мир, покой, довольствие), нужда во внешнем организующем начале. 5 Детерминан ты Исторические условия, общинность, традиционная многовековая патриархальность отношений, рели гиозность народа (власть от бога), серьезное отно шение к таинству власти, духовная, нравственная устремленность — мечтательность народа. 6 Механизмы Автостереотипы, бессознательные архетипы Изучая особенности русской национальной культуры, западные и отечественные историки и культурологи сходятся в том, что тя желые исторические условия, религиозность и патриархальный быт русского народа сформировали в сознании россиян устойчивые пат терны ожиданий, связанные с образом верховного политического 90 лидера, который воспринимался народом как приближенный к Богу (помазанный на царствие), народный Заступник, Избавитель, Отец родной, Проводник на Земле воли Божьей, в обмен на служение (верой и правдой) и послушание призванный нести в мир покой и порядок. Исходя из гипотезы социокультурного детерминизма, историки и культурологи полагают, что характер восприятия и оценки гражда нами России современных политических лидеров во многом детерми нирован особенностями традиционной российской ментальности, что с необходимостью приводит к непроизвольному «соскальзыванию» сознания российских избирателей к знакомому и понятному прото типу политического лидера, представленному в образе заботливого отца, защитника и спасителя народа и государства российского. Социально-психологический подход Социально-психологический подход к изучению особенностей восприятия и оценки гражданами политических лидеров состоит в стремлении исследователей понять механизмы и характер связи социально-психологических характеристик избирателей с тем, каки ми характеристиками (и почему именно этими, а не другими) на деляют граждане предпочитаемых ими реальных политических ли деров. Интересно то, что социологи, политические и социальные психо логи, когда в процессе изучения российских избирателей реализуют социально-психологический подход и методы исследования, прихо дят к заключениям, совпадающим с выводами культурологов и исто риков. Основные выводы, сформулированные авторами на основе ана лиза результатов полевых исследований, представлены в табл. 2. Результаты анализа многочисленных отражений в обществен ном сознании политических реалий последних лет приводят некото рых отечественных исследователей к мысли о том, что в последние годы (начиная с 2001 г.) в обществе «усилилась тяга к авторитарным моделям построения политической системы», и переход к либераль ной модели демократии терпит в России неудачу потому, что «либе ральный транзит… совершенно не отвечает российским традициям и политической культуре», которой свойственно «стремление к центра лизации, к тому, чтобы все разнообразие взглядов было аккумулиро вано какой-то одной политической силой». 91 Таблица 2 Особенности российской ментальности (по материалам современных социально-психологических исследований) № Категории анализа Результаты анализа 1 Образ иде ального лиде ра в сознании российского народа Авторитарный, но духовно богатый («служение выс шей идее и общественному благу», а не личной вы годе, личная скромность), гуманный, нравственный, заботливый, честный, понятный простым людям, близкий им. Строгий, решительный, справедливый. Умный, компетентный, профессиональный, способ ный четко формулировать цели развития страны, обладающий стратегическим мышлением (мудрый). 2 Функции лидера Обеспечение благополучия государства и народа, обеспечение экономической стабильности государ ства, а также личной безопасности (закон и поря док) и социальной защиты граждан. Укрепление по зиций России на международной арене. 3 Отношение к лидеру Надежда. 4 Характери стика народ ной менталь ности Востребованность в социуме высокого морального облика политика. Государствоцентризм, персона лизм, вождизм, стихийный монархизм, тяга к ав торитарной власти, персонифицированной в образе идеального лидера. 5 Детерминан ты Авторитарный тип личности; традиционные патер налистские ценности и установки; избирательная ассимиляция демократических ценностей; ситуация общественной трансформации — глубокий эконо мический и социально-политический кризис; сла бость новейших демократических институтов. 6 Механизмы Проекция, идентификация, культурная стереоти пизация. Образ сильной верховной власти — на циональный русский политический архетип. Дина мические механизмы взаимодействия личности и ситуации. 92 Ситуационный подход Ситуационный подход к изучению особенностей восприятия и оценки гражданами политических лидеров основан на предположе нии, что актуализация в сознании граждан прототипа политического лидера с заданными характеристиками обусловлена их реакцией на актуальную объективно существующую социально-экономическую си туацию в стране и политическую ситуацию на международной арене. Сторонники ситуационного подхода рассматривают востребованность тех или иных качеств политического лидера как функцию определен ной ситуации. Эта конкретная ситуация задает набор и иерархию про блем, которые, по мнению населения, должны и могут быть решены политическим лидером, обладающим соответствующими качествами. Так, в ситуации, воспринимаемой как угрожающая, когда страна на ходится в тяжелом экономическом кризисе или ей грозит нападение внешнего врага, возрастает сила жестко авторитарных политических ориентаций. Потребность в общественном порядке, дисциплине, неу коснительном соблюдении норм, ограничивающих индивидуальную свободу, потребность в твердой власти, способной контролировать по ведение людей, готовность подчиняться этому контролю — все эти тенденции выступают как механизмы психологической защиты: люди пытаются преодолеть страх и неуверенность путем сплочения в жест ко организованную и жестко управляемую общность. Сторонники ситуационного подхода полагают, что изменение объективных условий на более благоприятные актуализирует в об ществе новый класс задач и переориентирует восприятие граждан на поиск и выдвижение в лидеры политической персоны с другими личностными и поведенческими характеристиками. Несмотря на то что подобный подход производит впечатле ние несколько упрощенного толкования связи между параметрами внешней ситуации и перцептивным выбором граждан, в этой си туации осуществляемым, его заслуга состоит в указании на то, что ситуативные факторы также должны быть учтены и рассмотрены в качестве значимых переменных исследования социальной перцеп ции и социального поведения. Таким образом, можно констатировать, что описанные подходы яв ляются скорее взаимодополняющими, чем исключающими друг друга. Когнитивные и аффективные механизмы построения образа политического лидера. Пристальное внимание исследовате 93 лей к изучению прототипа идеального политического лидера и ме ханизмов его построения объясняется тем, что, по мысли авторов, прототип, его ключевые характеристики, задают специфику когни тивных и аффективные матриц (схем), организующих и направляю щих поиск и обработку релевантной информации при восприятии и оценке избирателями реальных политических лидеров. При этом часто отмечается, что восприятие и оценка избирателями реальных политических лидеров осуществляется на двух уровнях: рациональ ном (когнитивном, понятийном) и иррациональном (аффективном, эмоциональном, чувственном), причем в большинстве случаев в ка честве ведущего, определяющего поведение избирателя, мыслится именно эмоциональный уровень. Наиболее разработанными подходами, раскрывающими ког нитивные механизмы восприятия, которые с успехом могут быть применены в исследовании восприятия и оценки гражданами по литических лидеров, можно считать теорию перцептивных гипотез Дж. Брунера и Л. Постмена и теорию личных конструктов Дж. Кел ли. В отечественной психологии данная проблема поставлена в ра ботах по социальному познанию, в практическом плане — в иссле дованиях Р. Б. Гительмахера. В качестве интегративного подхода, раскрывающего характер взаимодействия между когнициями и аффектами, следует рассмо треть когнитивную теорию эмоций А. Эллиса. Связь же между ког нитивными процессами человека и социальными макропроцесса ми наиболее полно отражена в теории социальных представлений С. Московичи. Анализ механизмов построения образа политического лидера показывает, что образ политика строится на основе некоторых ка тегорий (перцептивных гипотез, личностных конструктов), исследо вание которых позволяет понимать, с одной стороны, что именно «высматривают» люди в политических лидерах, какие системы пер цептивных установок (идей, гипотез, категорий, схем, конструктов) направляют и организуют этот процесс, как эти схемы или системы категорий вписаны в общий контекст представлений людей о мире и своей жизни в нем. С другой стороны, зная как устроено и на восприятие каких аспектов образа политического лидера настроен когнитивный аппарат испытуемых, можно более успешно предска зывать их поведение в ситуации выбора. 94 Основываясь на теории А. Эллиса об иррациональных идеях, можно предположить, что процесс восприятия и оценки россияна ми политических лидеров также может быть детерминирован неким комплексом рациональных и иррациональных идей. А акцентирова ние тех или иных характеристик образа политического лидера мо жет быть логическим продолжением идей российских граждан об устройстве и целеустремленности российского государства. Проведенное эмпирическое исследование позволило выявить, на каких ключевых категориях основано восприятие и оценка поли тических лидеров. Эмпирический этап исследования проводился в г. Тюмени в октябре-ноябре 1998 г. и включал следующие методы: социологический опрос, техника репертуарных решеток Дж. Келли. В исследовании приняло участие 567 человек, представлявших следующие группы населения: рабочие промышленных предприятий, студенческая молодежь, пенсионеры, работники образования и здра воохранения, военнослужащие и работники правоохранительных ор ганов, предприниматели (средний и малый бизнес), безработные. Наибольший интерес данное исследование вызывает тем, что его проведение пришлось на последний год правления Б. Н. Ельцина в качестве президента, когда ситуация с тем, кто будет следующим президентом оставалась неясной. Можно сделать выводы о том, что такого рода исследования обладают высокой прогностической ценно стью, так как позволяют сделать выводы о том, как именно воспри нимает население политических лидеров и кого из них предпочитает видеть у власти при прочих равных условиях. В данном случае ре зультаты исследования не реализовались, так как в момент прове дения исследования на политической арене в качестве публичного политического деятеля еще не было В. В. Путина и представления о нем отсутствовали в общественном сознании. Анализ полученных данных позволил выявить несколько основ ных категорий, с помощью которых испытуемые оценивали полити ческих лидеров России. Категория «Гражданская и нравственная позиция». Данная категория, объясняющая 38% дисперсии результата, была интерпре тирована как конструкт, оценивающий гражданскую и нравственную позицию политического лидера. Вероятно, когнитивная система ис пытуемых настроена таким образом, что в первую очередь они стре мятся проверить гипотезы относительно гражданских и нравственных 95 качеств политического лидера. В силу каких-то обстоятельств именно этим характеристикам политического лидера придается наибольшее значение. По шкале данного конструкта оценка политического лидера мо жет перемещаться от идеализируемого образа политика26 как человека: ÜÜ исключительной гражданской честности (законопослушного); ÜÜ проникнутого чувством любви и преданности своему народу, своей стране, своему городу (истинного патриота); ÜÜ открытого, доступного, понятного; ÜÜ исключительно порядочного, прямодушного, честного; ÜÜ обязательного (человека слова); ÜÜ того, кто многое делает для людей, работает для общего блага; ÜÜ обаятельного, производящего приятное впечатление, до демонизируемого образа политика: ÞÞ коррумпированного, криминального, не чистого на руку; ÞÞ того, кто не любит свой народ, свою страну, свой город и го тов променять что угодно, на что угодно (не патриот); ÞÞ скрытного, замкнутого, «темной лошадки»; ÞÞ лживого, изворотливого, скользкого, который пытается очер нить других; ÞÞ необязательного и безответственного; ÞÞ являющегося ставленником узкого круга лиц и интересов, того, кто работает только для «избранных»; ÞÞ и в целом человека неприятного, отталкивающего, оставляю щего неприятный осадок. Интересно то, что в конструктивной системе наших испытуе мых категория «гражданственность», отражающая взаимоотношения «личность — государство», и категория «нравственность», отражаю щая взаимоотношения «личность — личность», оказались семанти чески «склеенными». Можно предположить, что семантическая «склейка» «граждан ственность — нравственность» указывает на имплицитное представ ление испытуемых об идеальном общественном устройстве, в кото ром взаимоотношения личности, общества и государства строятся на нравственных принципах (человечность и доброта, честность и спра ведливость). При этом противостояние «своих» и «чужих» политиков 26 Данные приведены в порядке убывания факторного веса конструкта. 96 семантически выстраивается вдоль оси: «бескорыстное служение, за щита общих интересов народа/государства» — «алчность, корысть, работа на личный, частный, корпоративный интерес».27 В пространстве этого фактора рейтинг политических деятелей выглядит так, как представлено в табл. 3.28 Таблица 3 Проекция объектов в поле конструкта «Гражданская и нравственная позиция политического лидера» (factor scores) Полюс «За общее благо!» 1. Лужков27 1,475515 19. Сметанюк* 0,195757 2. 3. Григорьев*28 Лебедь 1,405915 1,380378 20. Бондарь* 0,155146 21. Кореляков* 0,138104 4. Примаков 1,128145 5. Борисов* 0,827168 22. 23. Терентьев* Зюганов 0,053338 0,006405 6. Кивацкий* 0,747755 24. Селезнев -0,00564 7. Неелов* 0,703269 25. Райков -0,00567 Немцов -0,32231 8. Загорчик* 0,581862 26. 9. Филипенко* 0,482581 10. Чеботарев* 0,340758 27. 28. Шерегов* Ельцин -0,32782 -0,32839 11. Киричук 0,320147 29. Рокецкий -0,35303 12. Барышников* 0,293201 13. 14. Черепанов Кириенко 0,27628 0,258757 30. 31. Плавник* Жириновский -0,48963 -0,50831 32. Гайдар -0,73188 15. 16. Ульянов* Явлинский 0,251061 0,244246 33. Черномырдин -0,7915 17. 18. Корепанов* Строев 0,220115 0,203752 34. 35. Атрошенко* Березовский* -1,54368 -2,6958 36. Чубайс -3,58601 Полюс «За свой интерес!» 27 Жирным шрифтом выделены политики федерального уровня (1998 г.) Звездочкой обозначены фигуры малознакомые. Суждение о них выно силось интуитивно, на основе угадывания по звучанию фамилии, по роду деятельности или должности и т. п. 28 97 Таким образом, в 1998 г. из федеральных политиков положи тельный полюс конструкта «Гражданская и нравственная позиция политического лидера» символизировали фигуры Ю. Лужкова, А. Лебедя и Е. Примакова, отрицательный — фигуры Б. Березовско го и А. Чубайса. Категория «Деловой и политический вес». Вторая катего рия, на долю которой приходится почти 20% дисперсии результата, интерпретирована как конструкт оценки делового и политического веса политического лидера (табл. 4). Если первый конструкт служит для категоризации политика с точки зрения ответа на вопрос: «Что он действительно хочет и к чему стремится, когда идет в политику?», то второй конструкт описывает политика с точки зрения представлений испытуемых о его реальных возможностях: «Что он реально может?». С этой точки зрения политический лидер может быть оценен либо как человек: ÜÜ обладающий большим жизненным и профессиональным опытом, который является исключительным знатоком своего дела (опытный); ÜÜ оказывающий реальное влияние на события в стране, городе и области (влиятельный); ÜÜ целеустремленный, волевой, решительный, твердый (силь ный); ÜÜ дальновидный, думающий о завтрашнем дне (проницатель ный); ÜÜ крепкий хозяйственник, практик, т. е. человек, который знает реальную жизнь и умеет достигать конкретного реально ощутимого результата, и, напротив, политический деятель может быть оценен как человек: ÞÞ обладающий небольшим жизненным и профессиональным опытом (наивный); ÞÞ вообще не оказывающий реального влияния на события в стране, городе и области (невлиятельный); ÞÞ безвольный, нерешительный, мягкотелый (слабый); ÞÞ недальновидный, живущий одним днем (близорукий); ÞÞ идеалист, оторванный от реальной жизни теоретик, за кото рым нет ни одного реального дела, реально ощутимого результата (теоретик). 98 Таблица 4 Проекция объектов в поле конструкта «Деловой и политический вес политического лидера» (factor scores) Полюс «Возможности — max!» 1. Лужков 2,250481 19. Загорчик -0,07205 2. 3. Рокецкий Примаков 2,215526 1,608878 20. Плавник -0,12965 21. Корепанов -0,16732 4. Лебедь 1,269696 22. Григорьев -0,26251 5. Чубайс 1,032744 23. Шерегов -0,27171 6. Черномырдин 0,976165 24. Черепанов -0,47604 7. Березовский 0,844793 8. Зюганов 0,757085 25. 26. Чеботарев Ельцин -0,51503 -0,61295 9. 10. Киричук Строев 0,626372 0,464579 27. Сметанюк -0,61765 28. Барышников -0,75807 11. Филипенко 0,379407 29. Явлинский -0,79248 12. 13. Неелов Селезнев 0,358936 0,313884 30. Ульянов -0,87316 31. Бондарь -0,94983 32. 33. Атрошенко Гайдар -1,04887 -1,05257 34. Немцов -1,41025 35. 36. Кивацкий Кириенко -1,50577 -2,37128 14. Терентьев 0,21927 15. 16. Кореляков Райков 0,212178 0,183222 17. 18. Борисов 0,121162 Жириновский 0,052811 Полюс «Возможности — min!» Таким образом, в конце 1998 г. из федеральных политиков по ложительный полюс конструкта «Деловой и политический вес» сим волизировали фигуры Ю. Лужкова, А. Лебедя и Е. Примакова, от рицательный — фигуры С. Кириенко, Б. Немцова и Е. Гайдара. Категория «Образованность и культура поведения». Тре тья категория объясняет 16% дисперсии результата и интерпрети руется как конструкт оценки интеллектуальной и культурной со ставляющей поведения политического лидера. Этот конструкт, кроме оценочной компоненты «культурность, воспитанность, утон ченность» — «вульгарность, невоспитанность, грубость», содержит 99 описательную компоненту, характеризующую стилевые особенно сти социального поведения политика: гибкость-прямолинейность; рефлексивность-импульсивность; люди-ценность-привлечь — людисредство-заставить. Крайние полюса этого конструкта можно обо значить как «образованность, интеллигентность, демократичность» или «грубость, необразованность, властность», проявляемые в пове дении политического лидера (табл. 5). С этой точки зрения политический лидер может быть оценен либо как человек: ÜÜ обладающий гибким, тактичным, обходительным поведением в общении с другими людьми, демонстрирующий искусство утончен ной дипломатии (гибкий); ÜÜ культурный, деликатный (вежливый); ÜÜ взвешенный, спокойный (выдержанный); ÜÜ внимательный, с доверием и пониманием относящийся к мнению и проблемам людей (демократичный); ÜÜ высокообразованный, грамотный, и, напротив, политический деятель может быть оценен как человек: ÞÞ упрямый, прямолинейный до бестактности (упрямый); ÞÞ наглый, невоспитанный, хамский (грубый); ÞÞ нервный, эмоционально неуравновешенный (импульсивный); ÞÞ авторитарный, который подавляет мнение и игнорирует про блемы других людей (властный); ÞÞ безграмотный (необразованный). Таким образом, в конце 1998 г. из федеральных политиков по зитивный полюс конструкта «Образованность и культура поведе ния политического лидера» символизировали фигуры Е. Примакова, С. Кириенко, Б. Березовского, негативный — фигуры Б. Ельцина, Г. Зюганова, А. Лебедя, В. Жириновского. Анализ результатов проекции объектов в поле данного кон структа указывает на некоторую двойственность отношения к на блюдаемому поведению политиков: одни ведут себя культурно, «как положено», другие — натурально, «от души». Если со вторыми все понятно — они экспрессивны и легко читаются, то первые, за ма ской вежливости и учтивости могут скрывать непонятные мотивы и устремления, возможно, благородные (Ф1+), и тогда «гибкое, ди пломатичное» поведение Е. Примакова будет понято и оценено как «мудрое», а возможно, низменные (Ф1-), и тогда «гибкое, диплома 100 тичное» поведение Б. Березовского будет понято как «хитрое и ко варное». Таблица 5 Проекция объектов в поле конструкта «Образованность и культура поведения политического лидера» (factor scores) Полюс «Образованность, интеллигентность!» 1. Примаков 1,404657 2. Кириенко 1,07399 19. 20. Шерегов Немцов 0,147046 0,140451 3. Березовский 0,875273 21. Григорьев 0,110145 4. 5. Киричук Селезнев 0,749325 0,703735 22. Сметанюк 0,096671 23. Барышников 0,055164 6. Явлинский 0,622386 24. Борисов 0,038254 7. Чеботарев 0,580737 25. Кореляков 0,012163 8. 9. Рокецкий Чубайс 0,556806 0,542257 26. Кивацкий -0,01877 27. Корепанов -0,02883 10. Строев 0,489693 28. Бондарь -0,05391 11. Гайдар 0,488657 12. Райков 0,364119 29. 30. Загорчик Черномырдин -0,22921 -0,2989 13. 14. Ульянов Лужков 0,32608 0,294901 31. 32. Черепанов Ельцин -0,30915 -0,65373 15. Терентьев 0,287247 33. Зюганов -1,24842 16. Плавник 0,269982 Атрошенко Лебедь -1,32915 -2,13183 Жириновский -4,36576 17. Филипенко 0,224909 34. 35. 18. Неелов 0,213004 36. Полюс «Необразованность, грубость!» Категория «Творческая энергия и активность». Четвер тая категория (15% дисперсии результата) интерпретирована как конструкт оценки творческой энергии и активности политического лидера. По шкале этого конструкта политический лидер может быть оценен в диапазоне, где крайние полюса описываются характери стиками: 101 ÜÜ смелый, способный идти на риск, открытый влиянию нового (новатор); ÜÜ человек энергичный, деловой, инициативный (энергичный), и, напротив, ÞÞ осторожный, придерживается традиционных подходов (кон серватор); ÞÞ человек инертный, пассивный (безынициативный). Прогностическая функция категорий По Келли, конструкт устремлен в будущее — это способ его предвидения, прогноза и предсказания. Таким образом, анализ со держания и иерархической соподчиненности категорий, составляю щих основу конструктивной системы испытуемых, позволяет вос становить содержание и порядок актуализации главных вопросов, адресованных фигуре политического лидера России, — вопросов, на которые люди осознанно или неосознанно стремятся получить ответы, и в зависимости от того, какие ответы будут ими получены, те или иные качества будут приписаны политическому лидеру, соот ветственно будет выстроено к нему отношение (табл. 6). Можно предположить, что настроенная таким образом кон структивная система избирателей, организует восприятие и оценку политических лидеров так, что позволяет получать ответы, не за давая вопросов, не артикулируя их. Механизм восприятия в дан ном случае может быть описан в терминах теории перцептивных гипотез Брунера-Постмена. В результате творческой конструктивной работы избирателей, как правило, с неоднозначной, противоречивой, неполной информацией о деятельности политических лидеров, изби рателями интуитивно проверяются главные перцептивные гипотезы (о позиции, могуществе, культуре и активности этих лидеров), и, таким образом, избиратель получает «свернутые» в виде оценочных «впечатлений» ответы на не заданные им вопросы. По всей видимости, эти впечатления и позволяют избирателю предвосхищать наиболее вероятное развитие событий в политиче ской жизни и жизни страны в целом, позволяют определенным об разом сориентировать свое поведение в актуальном пространстве жизнедеятельности. Интересно, что развернутые ответы на «главные вопросы», пред лагаемые кандидатами в форме печатных текстов (предвыборных программ, воззваний, манифестов), не вызывают у избирателей до 102 верия. Возможно, по причине низкого качества самих текстов, воз можно, по причине общего критичного отношения к политикам. Поведенческие сигналы в виде символических PR�� -действий, харак теризующие установки и подходы лидера — главный инструмент формирования впечатлений избирателей в ситуации, когда ориенти рованные на разум и логику аргументы не работают. Структура перцептивного запроса избирателей в отношении фигуры политического лидера № 1 2 Таблица 6 Вопрос к фигуре политического лидера Категория апперцепции Перцептивные ожидания Что он хочет? Каковы его истинные наме рения в отношении народа и государства? Можно ли ему верить? Что он умеет и может делать? «Гражданская и нравственная позиция» Н0(1): «Не наш человек! Чужой!» Н1(1): «Наш человек! Свой!» 3 Не будет ли он опа сен, отвратителен или смешон? 4 Какие пути достиже ния цели (новые или известные) он изберет? Насколько он будет активен в достижении цели? «Деловой Н0(2): «Сильный! Волевой! и политический Эффективный!» вес» Н1(2): «Слабый! Мягкоте лый! Неэффективный!» «Образован Н0(3): «Культурный! Образо ность и культу ванный! Демократичный!» Н1(3): «Грубый! Необразо ра поведения» ванный! Деспотичный!» «Творческая Н0(4): «Энергичный! Актив энергия и ак ный!» тивность» Н1(4): «Вялый! Пассивный!» Со своей стороны, отметим, что выбор политического лидера, осуществляемый на основе эмоциональных впечатлений и интуи тивных суждений, хотя и не является в полной мере сознательным выбором, вместе с тем, как мы убедились, также не является случай ным или хаотичным. Используемая избирателями система категорий социальной перцепции определенным образом «настроена» («сфоку сирована»), упорядочена и имеет свою внутреннюю логику. Чтобы понять эту логику, необходимо воссоздать систему представлений, а 103 именно политическую сторону онтологической картины мира изби рателей, в рамках которой тот или иной выбор политического лидера приобретает смысл. § 3. Прикладные аспекты исследования политической психологии личности При исследовании политической психологии личности приме няется целый ряд методов, заимствованных прежде всего из арсе нала психологии. Изучая личность обычного человека, применяют анкеты, разного рода опросники, специальные тесты на выявление и определение политических ценностей и предпочтений (типа тестов Рокича, Оллпорта-Вернона и др.). Ряд специальных тестов нацелены на оценку эмоций, возникающих по поводу политических персон и событий (например, модификации теста рисуночной фрустрации Розенцвейга). Специальные, обычно лабораторные процедуры по зволяют изучать особенности политического восприятия — в част ности, на примере зрительного восприятия политической символики. Разработанные А. А. Хвостовым29 задания на логичность мышления политической направленности позволяют оценить степень логично сти такого мышления, количество и качество логических ошибок и в целом уровень адекватности восприятия текстовой политической информации. Существуют и методики, позволяющие оценить поли тическую направленность психики и поведения личности в целом — например, на основе оценки уровня ригидности мышления Ф-шкала Т. Адорно позволяет оценить склонность личности к авторитаризму и, еще более конкретно, к фашизму. Исследуя личность политика, используются проективные мето дики (например, метод незаконченных предложений, тест цветовых предпочтений Люшера, тесты Роршаха, ТАТ и т. д.), а также личност ные тесты-опросники типа MMPI, многофакторного теста Кетелла и др. При изучении профессиональных политиков, а особенно по литических лидеров, многое зависит от терпимости самого политика к исследованию и от его согласия на методические процедуры, тре бующие достаточное количество времени и внимания. При наличии 29 См.: Хвостов А. А. Психологические и логические основы политического мышления: дис. ¾ канд. психол. наук. М., 1996. 104 адекватного отношения политиков к исследованию, важную роль играют интервью и беседы с ними. Беседа как метод отличается от интервью тем, что носит дву сторонний характер. При опросе интервьюер заранее знает, о чем спрашивать респондента, какие ответы можно получить. В беседе участники находятся в сравнительно равном положении. Это позво ляет изучать политика без заранее заданных схем, общаться с ним, сосредоточиться на его личности и личностном восприятии обсуж даемых проблем. Особая разновидность методов изучения политиков — так на зываемые дистантные методы, которые не требуют прямого, «кон тактного» взаимодействия психолога с политиком. Сюда относятся разного рода психобиографические методы, включая интервью с его соратниками, родственниками и т. д. Широко применяется и метод экспертных оценок, позволяющий получить некий «усредненный взгляд со стороны» на того или иного политика, причем глазами высококомпетентных в политике лиц — экспертов. Важную роль играет также анализ «продукции» политического деятеля. К «продукции» политика относятся тексты, жесты, манера выступления и т. д. Вся эта продукция успешно изучается с помощью различных вариантов метода контент-анализа. В качестве материа ла для такого контент-анализа используются тексты, принадлежа щие перу данного политика (статьи и книги), видео- и аудиозапи си его выступлений. В качестве примера можно сослаться на опыт Д. Винтера и М. Херманн с соавторами, анализировавших методом контент-анализа тексты выступлений экс-президентов СССР и США М. Горбачева и Дж. Буша в период установления их взаимоотно шений для выявления ряда когнитивных характеристик и особенно стей этих лидеров30. Исследовались такие компоненты политического мышления, как убеждения, понятийная сложность, представления о методах достижения целей и ряд других особенностей. Подчер кнем, что изучались прежде всего спонтанные, а не написанные заранее спичрайтерами тексты. Результаты сравнивались с данными аналогичных исследований политических лидеров разных стран, что позволило получить достаточно объективированные данные. Близок к этому способу анализа и особенно популярный в последнее время 30 См�� .: Winter D., Hermann �� М�� ., Vainfroub W., Walker S. The Leader as a pro jective scene // Political Psychology. 1991. Vol. 12. № 2. 105 метод составления личностных когнитивных карт политиков. На их основе вырос и развивается более общий метод построения «реперту арных решеток» Келли — от особенностей мышления он идет вглубь структуры личности политика, позволяя достаточно эффективно про гнозировать его поведение. К числу дистантных методов относится и впервые примененное еще Г. Лассуэлом изучение медицинских карт политиков в одном из элитных санаториев, где их лечили от неврозов, алкоголизма и т. п. Наши собственные попытки в годы советской власти попытаться по лучить для исследования медицинские материалы о лидерах даже не первого или второго, а третьего-четвертого эшелонов показали, что в условиях тоталитарного режима это представляет собой одну из важнейших государственно-политических тайн. В последние годы начал развиваться генетический анализ личности политических дея телей. Резюме Политические аспекты личности гражданина формируются в процессе политической социализации. Политическая социализа ция — это процесс включения индивида в политическую систему посредством оснащения его опытом данной системы и возникшего на ее основе государства, закрепленным в политической культуре. Это такой процесс взаимодействия индивида и политической систе мы, целью которого является адаптация индивида к данной системе, превращение его в личность гражданина. В процессе взаимодействия индивида с политической системой происходят два ряда процессов. С одной стороны, система воспроизводит себя, рекрутируя и обучая, приспосабливая к себе новых членов. Политическая система в этом процессе играет роль механизма сохранения политических ценностей и целей системы, сохраняет преемственность поколений в политике. С другой стороны, требования политической системы переводятся в структуры индивидуальной психики, становятся политическими свойствами личности. В результате политическая социализация фор мирует политическое сознание и поведение личности. В процессе политической социализации происходит становление личности граж данина — члена данной политической системы. Принято разделять три основные системы политической социализации: 1) прямая целе 106 направленная социализация, 2) стихийная социализация, 3) само воспитание и самообразование. Особый случай представляет собой ресоциализация при кризисах политической системы. Возможны три основных варианта политической социализации: политическая ак тивность, политическая пассивность и политическое отчуждение. Наиболее активные формы политического участия свойствен ны лидерам. Политический лидер — это глава, формальный или неформальный руководитель («вождь») государства, политической группы (группировок), общественно-политической организации или движения. Как правило, это ведущее лицо политического процесса, осуществляющее объединение и сплочение политических сил, за дающее направление деятельности государственным и общественнополитическим институтам, политическим движениям. Это лицо, во многом определяющее особенности политического курса. Вопросы для самопроверки 1. Каковы особенности политической социализации? Какие основ ные институты политической социализации можно выделить? 2. Опишите основные теории лидерства. Сформулируйте свою по зицию по отношению к ним: какие из теорий вам кажутся более верными и почему? 3. Какие факторы влияют на формирование предпочтений людей по отношению к политическим лидерам? 4. Какими особенностями характеризуется отечественная полити ческая культура? Как эти особенности соотносятся с образом предпочитаемого политического лидера? 5. Сформулируйте основные ожидания к кандидату на выборную должность. 6. В чем основные трудности изучения психологических особенно стей политиков? Как эти трудности возможно преодолеть? 107 Раздел 3. Политическая психология групповых субъектов политической деятельности Цели и задачи Дать общее представление о политической психологии группо вых субъектов политики — малых групп (команд лидера), больших социальных групп (классов и страт, национально-этнических групп) и масс. Рекомендации по самостоятельному изучению Изучить лекционные материалы, обращая особое внимание на шрифтовые выделения. По возможности — обратиться к первоис точникам, если авторы ссылаются на дополнительные материалы. Обратить особое внимание на то, что большие социальные группы и национально-этнические группы представляют собой реальных субъектов политики — электоральные массы. Их политическое по ведение и политический выбор строится в первую очередь на потреб ностях представителей данных больших групп. Глава 5. Политическая психология малых групп При бесспорном значении личности политического лидера и его психологии современная политика, особенно в стабильных обще ствах, осуществляется группами людей. Отдельные исключения в виде харизматических лидеров-одиночек все больше уходят в про шлое. Развитие и стабилизация общества приводит к его бюрокра тизации, и на место харизматических лидеров приходят бюрократы. Можно привести пример из новейшей истории России. Период ее возникновения, связанный с революционными преобразованиями в виде разрушения СССР и становления новой политической системы, неразрывно связан с именем Б. Ельцина как яркого примера лидера харизматического типа. Однако прошло определенное время, изменилась эпоха, и по требовался лидер принципиально иного типа — появился В. Путин. Соответственно, уменьшилась роль отдельно взятого политического 108 лидера и, напротив, возросло влияние различных групп в российской политике. Именно группа как субъект совместной политической деятельности некой совокупности людей способна как эффективно обеспечить функционирование отдельного лидера, так и, в опреде ленных случаях, заменить его. Примеров такого рода в современ ной истории много. Все они демонстрируют роль групп как особых субъектов политики. В общем виде «социальная группа — это относительно устойчи вое число лиц (не меньше трех), связанных системой отношений, ко торые регулируются институтами, обладают определенными общими ценностями и отделены от других общностей определенным прин ципом обособления»31. В рамках политической психологии группу можно определить как общность людей, взаимодействующих ради достижения осознанных целей и интересов. Объективно эта общ ность выступает как субъект политического действия, а субъективно существует как некоторая отдельная от других общностей целост ность. Группы в политике делятся по размеру, на малые и большие. Под малыми обычно подразумеваются группы численностью от 2-3 («диада», «триада») до нескольких десятков, реже — сотен чело век. Основным критерием определения группы как малой являются два качественных признака: контактность — возможность каждого члена группы регулярно общаться друг с другом, воспринимать и оценивать друг друга, обмениваться информацией, взаимными оцен ками и воздействиями; целостность — социальная и психологиче ская общность индивидов, входящих в группу, позволяющая воспри нимать их как единое целое. В отличие от малых, в большие группы входят сотни, тысячи, а иногда и миллионы членов. Это прежде всего большие социальные группы и слои населения, политические партии и движения, меж партийные общественные образования. § 1. Типы малых групп в политике Существует значительное количество разнообразных класси фикаций и типологий политических групп. В рамках политической 31 Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии. М., 1969. С. 118. 109 психологии может быть выделено несколько параметров, по которым различаются и, соответственно, типологизируются эти группы32: 1. По направленности основных действий группы делятся на экстравертированные и интравертированные. Деятельность экстра вертированных групп направлена вовне — на захват власти напри мер. Деятельность интравертированных групп направлена прежде всего вовнутрь группы — например на совершенствование партий ной дисциплины и т. п. 2. По степени групповой сплоченности группы делятся на гомогенные и гетерогенные. Сплоченность группы обычно опреде ляется степенью единства, уровнем общности трех базовых параме тров — общности интересов, общности целей и единства действия. Понятно, что чем выше общность интересов и целей, тем отчетливее единство действий. Как правило, высокие уровни групповой спло ченности в политике чаще распространены в тоталитарных обще ствах, а также характеризуют группы, либо стремящиеся к власти, борющиеся за нее, либо озабоченные проблемой удержания власти. Напротив, развитые электоральные процедуры в развитых демокра тических сообществах обычно препятствуют возникновению слиш ком сплоченных и гомогенных групп. Наиболее буквальное определение сущности гомогенных спло ченных групп в политике пошло из испаноговорящих стран. Термин «хунта» в сочетании с определениями правительственная, военная, правящая и т. п. буквально и означает «объединение», выполняющее функции временного правительства после военных переворотов и включает руководство вооруженных сил. Близким к этому является введенный Г. Диксом термин «клика»: неформальное объединение государственных и/или политических деятелей, ставящих целью за хват власти или установление фактического контроля над ней путем использования нелегальных (тайная власть) и/или криминальных средств. Исторически клики сложились в рамках монархий с не четкими правилами престолонаследия. Претенденты создавали свои клики, борьба между которыми носила ожесточенный характер. Ин триги, сговоры, заговоры, политические убийства были обычными инструментами борьбы за власть. До сих пор клики — атрибут тота литарных и авторитарных режимов. 32 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 213-223. 110 3. По степени проницаемости группы для новых членов группы делятся на проницаемые («открытые»), полупроницаемые и непроницаемые («закрытые»). Критерием проницаемости выступает легкость вступления (приема) в такую группу. Так, например, на со брание того или иного политического кружка в большинстве случаев может прийти любой человек — как и уйти с него. Практически, это полностью проницаемая группа. К группам такого типа относятся главным образом различные общественно-политические движения: сегодня вступил в него, завтра вышел, и никто этого, практически, не заметил. Вступить в ту или иную партию уже сложнее — требуется за явление, рекомендации, кандидатский стаж и т. п. Разумеется, в раз ных партиях и странах все обстоит по-разному. Еще не так давно в Италии, например, в автобусах висели специальные «коммунистиче ские автоматы»: опустил в щелочку деньги, вступительный взнос — из другой щелочки выскочил партбилет. Однако здесь уже нельзя говорить о полной проницаемости, это — полупроницаемая группа, накладывающая минимальные условия по вступлению в нее, и еще меньшие — по выходу. Также существуют группы непроницаемые (хотя, разумеется, абсолютно непроницаемых групп не бывает — все они рано или поздно, быстро или медленно, но обновляются). Примерами непро ницаемых групп в политике являются группы заговорщиков, правя щие династии или правительственные хунты, руководящие органы тоталитарных политических организаций. Попасть в члены полит бюро ЦК КПСС или в члены руководства гитлеровской Германии было практически невозможно. Но, пожалуй, абсолютный рекорд непроницаемости был поставлен кампучийскими коммунистами — первые несколько лет после захвата ими власти страна не знала ни одного имени члена политбюро — все приказы и распоряжения под писывались словом: «Организация». Лишь через четыре года стали известны имена Пол Пота и Йенг Сари. 4. По своим собственным целям группы в политике делятся на инструментальные и экспрессивные, а также на функциональные и дисфункциональные. Инструментальные по целям группы ориен тированы на достижение реальных политических целей — овладе ние властью, реализация определенных программ, осуществление общественных и государственных преобразований. Экспрессивные 111 по целям группы ориентированы на формирование благоприятно го внутреннего психологического климата, на создание комфортной атмосферы для своего существования в политике. Примерами таких групп часто служат небольшие оппозиционные группировки, члены которых не ставят реальных целей овладения властью, однако полу чают удовлетворение от периодического выражения своих политиче ских взглядов в тех или иных формах. Функциональными группами в политике являются такие группы, которые подразумевают осуществление неких целевых социальнополитических функций. Как правило, это группы, ориентированные на внедрение чего-то нового (например, различного рода движения за равные гражданские права — женщин и мужчин, национальных меньшинств и т. п.). Напротив, дисфункциональными считаются груп пы, ориентированные на нарушение каких-то функций, их отмену или редукцию, ориентированные на ликвидацию чего-то устоявше гося в социально-политическом устройстве (группы революционеров или просто оппозиционеров, выступающие за полную или частичную отмену существующих в стабильном обществе порядков). 5. По особенностям группового сознания своих членов, группы делятся на группы-«мы» и группы-«они». Впервые это раз деление было введено Б. Ф. Поршневым, обратившим внимание на специфические групповые искажения, возникающие в сознании групп, действующих в политической сфере. Для начала, исследуя политическую праисторию человечества, Б. Ф. Поршнев пришел к парадоксальному на первый взгляд заключению: в истории челове чества не было людоедства. Разумеется, в психологическом смысле: дело в том, что тех, кого съедали, просто не считали полноценными людьми. Враги, противники всегда считались неполноценными, не настоящими, недостойными — в целом, «нелюдями». Вначале это относилось к физическим противникам, затем перешло и на против ников политических. Основным компонентом существования любой, а особенно по литической группы является ее сознание и самосознание. Нет по литического сознания и, прежде всего, самосознания — нет по литической группы. Групповое самосознание является важнейшим компонентом групповой политической самоидентификации. «Мы», члены нашей группы — это те и именно те, кто разделяет общие с нашими переживания, чувства, эмоции, верования или, тем более, 112 политические программы и концепции. Выделение же, идентифи кация себя и «своих» происходят в противопоставлении с другими группами, с «чужими», с некими «они». «Они» — это те, у кого иные верования, эмоции, программы или лозунги, иные тотемы или знамена. Такое выделение группы-«мы» сопровождается идеализа цией и атрибуцией, наделением своей группы самыми лучшими, социально приемлемыми и желательными чертами и, напротив, от каз в таких чертах группам-оппонентам. Группа-«они», напротив, наделяется самыми отвратительными характеристиками, ей припи сываются самые ужасные качества: это «они», нелюди, людей по жирают — в отличие от «нас», борцов за прогрессивное будущее всего человечества. 6. По групповой структуре группы подразделяются на фор мальные и неформальные. В формальных группах жестко извне за дан статус всех ее членов и, соответственно, статусные различия. Права и обязанности членов такой группы жестко формализованы и выражены в явной (устав, закон) или неявной (традиции, обычаи) форме. Классический пример формальных групп в современной по литике — армия с ее жесткой иерархией отношений между коман дирами и подчиненными. Главное в формальной группе — ее функ циональная, инструментальная, целевая направленность, в которой чисто человеческий фактор отходит на задний план. В неформальных группах статус членов и характер взаимоот ношений между ними заданы чисто личными качествами и досто инствами друг друга. При отсутствии внешней регламентации от ношений основу общности такой группы составляют дружественные отношения, взаимные симпатии, общность мнений, взглядов, оценок, политических предпочтений. Инструментальные, функциональные цели в таких группах обычно отходят на задний план. 7. По форме связи участников группы подразделяются на первичные и опосредованные. Пример такого рода — любая партий ная структура, включающая «первички» (первичные партгруппы) и формирующиеся на основе таких «первичек» сложные общности (ре гиональные, межрегиональные и т. д. партгруппы). Для первичных групп характерна связь «лицом к лицу», что обеспечивает возмож ность постоянных непосредственных личных контактов. Для опосре дованных групп каналами общения являются сложные коммуника ционные связи — в основном средства массовой информации. 113 8. По значимости для участников группы делятся на группы присутствия, а также референтные и негативно референтные группы. Группа присутствия, как следует из самого названия, это та кон кретная группа, в которой состоит человек. Однако, являясь членом какой-либо группы присутствия, человек не всегда этим полностью удовлетворен — в своих мечтах он может видеть себя членом иной группы. Она может существовать в реальности, но быть недоступной для человека — многие, например, мечтают принадлежать к поли тической элите, но не всем это удается. Референтная группа — это группа, по законам которой хочет жить человек, даже не принад лежа к ней. Это психологически привлекательная, желательная для человека группа, нормам и стандартам которой он хочет соответ ствовать. 9. По способу принятия решений различают авторитарные, демократические и охлократические группы. В авторитарной группе (например, единоначалие в армейском подразделении) группа прак тически никак не участвует в принятии решения. Ее задача состоит в том, чтобы исполнять решение лидера. В демократической группе ее члены достаточно активно участвуют в обсуждении вариантов решения, в их выработке. Однако ход обсуждения и, соответственно, направление поиска решения подсказывает лидер, как бы режисси руя ход группового обсуждения. Наконец, в охлократической группе решение принимают все и, одновременно, никто. Каждый свободен в принятии решения, вот почему целостного, группового, скольконибудь единого решения обычно так и не возникает. § 2. Этапы формирования малых групп в политике Понятно, что малые группы в политике различаются уровнем своего развития. Первичная партийная организация и Совет безопас ности России — формально, совершенно несопоставимы. Однако с психологической точки зрения во всех малых группах можно обна ружить сходные закономерности развития группы и поведения ее участников. Как только возникает некая группа как субъект поли тического действия, начинают действовать все те же аналогичные психологические механизмы политического поведения людей. Мно гочисленные исследования процессов формирования политических групп позволяют выделить пять основных этапов: 114 1. Этап «номинальной группы». Как правило, это случайно собравшееся (не имеет значения, добровольно или добровольнопринудительно) некоторое количество людей, желающих (или просто согласных) заниматься политической или околополитической дея тельностью. Пока еще они не представляют собой группу как не кую целостность в силу хотя бы просто недостаточного знания друг друга и отсутствия понимания тех общих признаков, которые могут превратить их в такую группу. Основная функция данного этапа — знакомство, «обнюхивание», выяснение того, «кто есть кто». Часто это сочинение манифестов, дискуссии на общеполитические темы подписание разного рода обращений, меморандумов и т. д. 2. Этап «ассоциативной группы». Это этап, на котором уже возникают некоторые первичные связи, ассоциации между членами группы и той деятельностью, которой они собираются заниматься. Здесь появляются первые признаки организации (как правило, ис ключительно формальные — создавая новую первичную организа цию, представитель организации вышестоящей рекомендует кого-то на роль председателя, секретаря и т. п.). Так возникает формально организованная группа, члены которой имеют вроде бы идентичные цели, хотя обычно плохо представляют их себе в реальности. 3. Этап «кооперативной группы». Этот этап отличается уже большей общностью между ее членами. Он характеризуется появ лением уже определенного единства целей, интересов и действий, а также появлением первичного опыта совместной групповой дея тельности и первичных общих групповых переживаний (связанных, например, с проведением некоторых политических акций, участием в демонстрациях, контактов с другими политическими группами). На данном этапе, в дополнение к формальным связям и распре делению ролей, в процессе совместной политической деятельности уже развиваются неформальные взаимоотношения между членами группы. 4. Этап «корпоративной группы». На этом этапе группа от личается наличием уже достаточно устойчивой общности интересов, целей, действий, групповых переживаний, формальным и нефор мальным, организационным и психологическим (включая интеллек туальное, эмоциональное и волевое) единством группы в целом, од нако часто еще характеризуется проявлениями группового эгоизма и индивидуализма, подчас включая и антисоциальные ориентации. 115 Такие группы могут противопоставлять себя другим группам, даже внутри вроде бы родственной, общей политической структуры. Такие группы носят самодостаточный (по их представлению) ха рактер. Примеров таких групп немало: от легальных оппозиционных партийных или парламентских фракций до групп заговорщиков и политических террористов. 5. Этап «коллектива». В данном случае термин «коллектив» понимается как стадия развития группы, которая характеризуется не просто устойчивой общностью интересов, целей, действий и груп повых переживаний; организационным и психологическим (вклю чая интеллектуальное, эмоциональное и волевое) единством — это свойственно и этапу «корпоративной группы». Этап «коллектива» отличается высшим уровнем осознанности всех этих моментов и максимальной консолидированностью действий членов группы. Кардинальное отличие коллектива в политико-психологическом смысле от корпоративной группы — в доминировании просоци альных целей. Коллектив не бывает самодостаточным, его члены рассматривают себя и свою группу как инструмент общественного развития. Именно это различие направленности — на достижение соб ственных, групповых или общественных целей — и есть единствен ное существенное политико-психологическое различие между двумя последними группами. Все остальное у них — общее: максимальное единство интересов, целей и действий, формальных и неформальных, организационных и психологических связей и отношений. Коллектив и корпоративная группа — одинаково высшие стадии развития груп пы как субъекта политики. Все предшествующие стадии — лишь промежуточные этапы. § 3. Группы — «команды лидера» Феномен «команды» в политике впервые был зафиксирован М. Вебером в рамках западных демократий. В известной работе «По литика как призвание и профессия» он отметил свойственную запад ным демократиям склонность рассматривать государство как своего рода поставщика постов и должностей для соратников победившего президента или функционеров выигравшей выборы партии. Приход к власти одного человека, нового лидера, менял не только одну, 116 непосредственно окружавшую его малую группу, но вел к смене множества малых групп — поскольку каждый из приближенных, в свою очередь, располагал своей малой группой. Так, из совокуп ности малых групп возникала большая группа — в терминологии М. Джиласа, «правящий класс» или, проще, «элита». Там же он от метил, что влиянию команд все больше противостоит нарастающая бюрократизация государства — появление профессионального слоя независимых от исходов выборов, профессиональных чиновников, — без чего возникала роковая опасность чудовищной коррупции, что поставило бы под угрозу чисто техническую эффективность государ ственного аппарата. В истории и современности выделяются несколько типов не посредственных команд лидеров, формировавшихся на различных основаниях. Эти основания представляют собой своеобразные пара метры общности, объединяющие лидера с командой и сплачивающие их в единую группу. Выделение принципов формирования команд в чистом виде достаточно условно, так как команды обычно формиру ются на основе нескольких принципов, хотя ведущим и определяю щим все же является один. Типология команд лидеров на основе принципов их создания33: 1. Команда, строящаяся на основе родоплеменного принципа. В истории примерами команд такого рода в Европе были коро левские династии — например династия Валуа во Франции, Тюдо ры в Англии и т. д. В России — княжеские роды, опиравшиеся на родоплеменные дружины. В странах современного Востока это либо семейные кланы (например, клан С. Хуссейна в Ираке, Х. Ассада в Сирии, Ф. Маркоса на Филиппинах и т. п.), либо непосредственно родоплеменные структуры типа казахских джузов или чеченских тейпов. Главной особенностью команд, основанных на данном прин ципе, является относительное равенство лидера с другими членами команды — он считается лишь первым среди равных. Такие коман ды основаны на гомогенности. 2. Команда, строящаяся на основе опричнины. Классический пример команды такого рода — опричнина Ивана Грозного. Факти чески, это были первые варианты наемных команд, противопостав ляемых лидером официальным исполнительным и совещательным 33 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 236-238. 117 структурам. Это своего рода личный совет лидера, всем обязанный ему и готовый исполнить любую его волю. Как правило, команды такого рода появляются в периоды реформирования государств и обществ, когда «сверху» вводятся новые иерархические принципы. Они основаны на сословном смешении, необходимом для разруше ния прежней гомогенности государства и общества. 3. Команда, строящаяся на основе «компании». Классиче ский пример «компании» — команда Петра I, основывавшаяся на началах смещения сословного и национального, а также (а воз можно, прежде всего) на оценке кадров по результатам их деятель ности. В командах такого рода личные достоинства членов коман ды, эффективность их деятельности как бы стирают все прежние различия. Обычно это группа людей, увлеченных общими идеями и целями деятельности, что создает особую общность, в которой при наличии в принципе непреодолимой дистанции между лиде ром и ведомыми допускаются внешне достаточно фамильярные от ношения и обращения своеобразного товарищества — впрочем, в определенных границах. 4. Команда, строящаяся на основе фаворитизма. Пример ча сто менявшейся по составу команды такого рода — окружение Екатерины II. Согласимся, что подобный принцип не слишком распространен хотя бы потому, что больше свойственен лидерамженщинам, а их все-таки меньшинство. В истории бывали, конеч но, еще большие исключения — например команда фаворитов«миньонов» Карла IX во Франции. Несмотря на не слишком частую встречаемость, отметим, однако (минуя нравственные оценки), что в хорошем исполнении (прежде всего, русских императриц Ели заветы и Екатерины II) данный принцип приносил достаточно эффективные результаты. Подкрепление энергичной сексуальной потенцией и, что еще более важно, сексуально-темпераментной со вместимостью фаворита и лидера, безусловно, является мощным вспомогательным средством для совместной эффективной полити ческой деятельности. 5. Команда, строящаяся на основе принципиально неформализуемых отношений типа «Негласного комитета». Пример был создан Александром I, он так и именовался — «Негласный комитет». По сути, такая команда представляет собой дружеский кружок, выполняющий консультативные функции при лидере. Это 118 даже не «теневое правительство», а партнеры по мозговым штурмам, по проговариванию тех или иных проблем. Команды такого рода не всегда носят функциональный характер — иногда они выполняют лишь психотерапевтическую роль, помогая лидеру «выговориться». 6. Команда, строящаяся как «министерство талантов». Одной из лучших команд такого рода считается команда Наполеона. Сам термин «министерство всех талантов» возник в Англии в IX в. для обозначения ряда команд, составлявших тогдашние кабинеты министров. 7. Команда, строящаяся на основе некоего тайного общества в качестве «кузницы кадров». Командой такого рода счита ли Временное правительство, за которым вроде бы стояли масонские ложи. Еще более явным примером можно считать полпотовскую Кампучию: как уже говорилось выше, после прихода Пол Пота и его соратников к власти долгое время никто не знал даже имен вож дей — все распоряжения выходили за подписью «Организация». 8. Команда как политический и личный мозговой трест. Формирование классических команд такого рода исследователи обычно связывают с именем президента США Дж. Ф. Кеннеди. Ему же принадлежит и первенство в осознанном разделении команд как минимум на три различных типа: 1) команду — кадровый костяк управления государством; 2) команду личной политической и интеллектуальной обслуги; 3) команду друзей. До Кеннеди, как правило, эти три разные функции (собственно управление, личная обслуга и психотерапия вместе с релаксацией) обычно соединялись в рамках единой команды. Так выглядят основные варианты малых политических групп — команд, строящихся на достаточно различающихся (хотя подчас и пересекающихся) принципах формирования. Тем не менее, в основе формирования команд лежат три основных критерия отбора: 1. Надличностная преданность идее любого рода — от домини рования конкретного рода-племени до духовных идеалов и идейнополитических принципов. 2. Профессиональная компетентность или личные достоинства, обеспечивающие эффективность деятельности члена группы. 3. Личная преданность лидеру. 119 § 4. Организационная культура политической команды Организационная культура в качестве предмета теоретических и прикладных исследований в рамках политической психологии про блематизировалась сравнительно недавно. В современном обществе можно выделить несколько причин, по которым интерес к феномену организационной культуры субъектов политики усиливается как со стороны теоретиков, так и со стороны практиков, в том числе по литологов, политических психологов, специалистов по имиджу по литических лидеров и др. Главная причина этого кроется в растущей потребности полити ческой сферы, состоящей в том, чтобы ее субъекты обладали совре менной культурой профессиональной деятельности. Конкурентная борьба в политике, экономике и социальной области заставила по литических лидеров и весь персонал обратиться к культурной спец ифике своих структур в поисках дополнительных конкурентных пре имуществ. В качестве одной из существенных причин активизации интереса к проблеме оргкультуры можно выделить возросший к нача лу XXI в. интерес к гуманистической, гуманитарно-технологической и, следовательно, культурологической проблематике в целом. Понятие организационной культуры политических институ тов включает складывающиеся в них традиции, формализованные и неписаные нормы и правила поведения, ценности организации и деятельность по реализации ее цели, задач и функций. Хотя ор ганизационная культура и неосязаема физически, но вместе с тем общепризнано, что она является важнейшей интегративной характе ристикой политической организации. Сложившаяся в ней культура определяет не только отношения внутри организации, но и ее отно шения с обществом, ее имидж в глазах общественного мнения, ко торые в современных условиях являются непременными факторами успеха. Несмотря на многообразие организаций, они существуют не обо собленно, а в рамках определенной общественной среды — нацио нальной культуры. Как правило, политические организации воспро изводят в своей культуре доминирующие в национальной культуре общественные отношения, особенности экономического уклада и др. Культура политической организации в значительной степени определяется сферой ее деятельности и в целом политикой, связя 120 ми и отношениями в обществе. Организационная культура также зависит от размеров политической организации, так как принципы управления большими и малыми коллективами имеют определенные различия. Важное значение для становления организационной культуры имеет специфика политической организации, а также особенности ли дера и других субъектов политики, взаимоотношения в коллективе. Было бы большим упрощением относить к организационной культуре только позитивные ценности, которые в ней проявляются как традиции. Негативные «ценности», традиции или предпочтения, как, например, расовая, национальная или половая дискриминация, различия в уровне заработной платы и др., также являются частью культурного багажа той или иной политической организации. На пример, до последнего времени женщина в политике была неча стым явлением, сейчас же ситуация меняется (примером тому могут служить Валентина Матвиенко, Элла Панфилова, Мадлен Олбрайт, Маргарет Тэтчер и др.). Но надо также отметить, что области, кото рыми они управляют, — это в основном социальная сфера, образо вание, культура, медицина и т. д., а капиталоемкие сферы остаются все еще закрытыми для представителей слабого пола. В целом анализ различных подходов к характеристике фено мена организационной культуры позволяет выделить ее наиболее общие признаки, которые, с одной стороны, проявляются как спец ифическая, присущая для данной политической организации систе ма целей, ценностей, норм, связей, взаимодействия и отношений, осуществляющихся в рамках политической деятельности, способа ее институализации и ведения политического дела. С другой стороны, организационную культуру можно рассматривать как систему пред ставлений, символов, ценностей и образцов поведения, разделяемых всеми ее членами. Как всякая сложная система, организационная культура может быть представлена в виде определенного состава взаимосвязанных элементов, которые также называют «чертами культуры». Основные элементы организационной культуры следующие34: 1. Философия и политическое кредо организации, определяемые как «идеальная цель» организации, исторически и логически сло 34 Политическая психология / под ред. А. А. Деркача и др. М.: Академиче ский проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. С. 644-647. 121 жившийся и современный подход к политике, политическому по ведению, образу действия, которые проявляются в предпочитаемом стиле функционирования этой организации. При этом философия выступает генеральной детерминантой, мировоззренческой основой для всей архитектоники и функционирования политической орга низации. Политическое кредо определяется как концентрированное выражение философии и политики, провозглашаемых и реализуе мых политическими субъектами. Политическое кредо политической организации включает декларирование той роли, которую она хочет играть в обществе, ее базовые цели и кодекс поведения политиков и персонала. Однако формулирование политического кредо — лишь часть политики организации. Чтобы его можно было довести до осо знания каждым политиком, следует это политическое кредо вклю чить в систему его личной мотивации и принципы политической деятельности. Для того чтобы принципы смогли сыграть свою роль, они должны быть ясно осознаны и лидерами, и всем персоналом политической команды. Лидеры своими собственными делами и по ступками должны демонстрировать на практике провозглашаемые принципы, но главное, чтобы все члены политической команды ре ально видели те результаты работы, которые благодаря этому до стигнуты. Кредо должно работать на конечный результат политиче ской деятельности команды. 2. Принятые в политических организациях конкретные концеп ции менеджмента и ролевые модели, через которые персонифици руется и символизируется действующая система ценностей. Сим волический менеджмент выступает как акция, манера действий, инсценировки, которые без лишних слов становятся понятными окружающим, указывают на происходящие изменения, объясняют суть дела и надлежащим образом расставляют акценты. При этом важную роль могут играть социально-психологические тренинги, организационно-деятельностные, деловые и непосредственно психо логические игры, через которые определяется, какие официальные нормы, какую концепцию самой организации они выражают и одно временно формируют. 3. Коммуникации, которые представляют собой всепроникаю щий и сложный процесс обмена политической информацией, от ношениями и действиями. В этом процессе необходимо выделить важный момент: часто неформальный обмен мнениями оказывается 122 более достоверным, чем формальный. Вполне очевидно, что многие люди, собираясь вместе, охотнее всего говорят о делах. Во время бе сед за письменным столом, контактов на праздничном мероприятии, разговоров в столовой или за кружкой пива непреднамеренно рас пространяется культура. Примером тому может служить кулуарное общение в Государственной Думе РФ (не случайно, в информаци онных выпусках СМИ всегда обращается внимание не только на официально принятые законы или постановления, но и на то, какие мнения высказывают в этом отношении политические лидеры в ку луарах этой же самой Думы). Данная форма получения информации отражает официальное информирование сотрудников. Кроме того, в личной беседе можно сообщить совершенно иные вещи, высказать предположение и т. д., т. е. удовлетворить те потребности, которые не удовлетворяются официальным путем. 4. Привлекаемые в процессе политического общения и деятель ности девизы и лозунги, мифы, легенды, истории и метафоры также отражают существенную сторону организационной культуры поли тической структуры. Они могут значительно различаться в разных субкультурах даже одной политической организации. Например, К. Шольц употребляет понятие «словарь управленцев», отмечая, что тот словарь может быть однообразным и сводиться к таким выра жениям, как «оздоровить руководство», «сбросить жирок», «скинуть балласт» и т. п. В данном контексте нередко прибегают к языку мифов, легенд, истории. Это могут быть всевозможные истории, связанные с дея тельностью «отцов-основателей», передаваемые от одного поколения политиков к другому. И хотя достоверность услышанного порой мо жет вызывать сомнения, истории эти, приобретшие характер легенд, стали примером для остальных. Легенды отражают историю. Они имеют в своей основе изменения, происходящие в организации, в закодированной форме передают унаследованные ценности органи зации, а также способствуют развитию новых культур. 5. Особое место в организационной культуре политической ко манды занимают символы, которые используются для выражения определенных идей и имеют как вербальный (девиз, история, фраза), так и невербальный (одежда, поступок, предмет) характер. При этом ритуалы, церемонии выступают как символические мероприятия, призванные напоминать политическим организациям и членам их 123 команд о поведении, которое требуется показывать их персоналу. Сюда можно отнести ритуалы политического поведения, служебно го (нормативные мероприятия, встречи с коллективами, управление методом личного контакта и др.) и внеслужебного общения (юбилеи, традиционные встречи и др.), поддерживающие и укрепляющие тра диции организационной жизни коллектива. Ритуалы служат сред ством для наглядной демонстрации ценностных ориентаций орга низации. Ритуалы (обряды) и церемонии в организационной среде являются мобилизующим фактором, символом единства помыслов и действий всего персонала политической организации, сближения всех членов политической общности, демонстрируя им новые и еще неизвестные страницы прошлой истории и настоящего их организа ции, приобщая всех участников ритуала к основным ценностям и традициям. Ценности, ритуалы и церемонии в жизни политической организации являются самыми представительными компонентами, формирующими ее культуру и стратегию (пример — проводимые у КПРФ ежегодные съезды партии). 6. Политическая этика в организационной культуре рассматри вается как совокупность принципов, норм и правил, определяющих целесообразное, социально ценностное политическое поведение, от деляя его от неприемлемых в обществе действий субъектов полити ческой деятельности и отношений. Политическая этика сочетает в себе такие требования к политику, как нравственность, честность, порядочность, терпимость, справедливость, а также его социально значимые качества: профессионализм, честность и требовательность, самоотдача в работе, принципиальность и уважение мнения других. Наиболее существенное влияние на политическую культуру ор ганизации оказывает система распределения власти, полномочий и ответственности, которой, как правило, соответствует ее организаци онная структура. Власть основывается на обладании ее носителем определенной силы, позволяющей ему влиять или прямо воздействовать на дру гих людей. Существуют несколько видов сил, действующих в по литических организациях, — это сила положения, сила лидерского влияния, сила профессионализма и сила личности политика, сила традиции и др. Все силы, интегрируясь образуют единый вектор, на правленность проявления организационной культуры. Вместе с тем каждая из отмеченных сил проявляет себя как самостоятельная де 124 терминанта. Так, сила положения является результатом обладания правами (полномочиями) принимать те или иные решения. Эти пра ва делегируются с верхнего уровня иерархии. Сила положения объ ективно предопределяет преимущества позиции должностного лица. По существу, это сила начальственного кресла, а кто конкретно на нем сидит — играет второстепенную роль. Сила лидерского влияния возникает в результате признания в команде права играть в ней ключевую роль. От силы положения она отличается тем, что влияние этой силы распространяется не только вниз по иерархии, но и в значительной степени по горизонтали и даже вверх. Например, в современной политической элите любых иерархических учреждений администрация, секретарь или помощ ник первого лица часто обладает непомерным по отношению к своей должности влиянием. Они приобрели не свойственные им управлен ческие функции по отношению к внешним структурам, в то время как им предписано решать внутриорганизационные вопросы поли тической структуры. Эти две силы являются легальными, поскольку поддерживаются узаконенными решениями. Сила профессионала связана с тем, что политик наделен не только компетенцией, но и компетентностью. Он в таком случае на чинает обладать естественной монополией на порученном участке политической деятельности. Никто более (по крайней мере, в данной организации) не может сделать то, что может профессионал. Сила личности политика связана с индивидуальными характе ристиками, такими, как сила воли, коммуникабельность, творческая активность и др., талант и способности, т. е. политик обладает тем, что делает его социабельным. Высшим выражением силы личности политика является так называемая харизма. Сила профессионализма и сила личности политика являются ле гитимными силами, поскольку возникают в результате их реального признания в организации. Сила профессионала определяет успех на всех направлениях политической деятельности. Сила личности поли тика, как зонтик, накрывает все, что находится под ним, а над собой она признает только приемлемое. Харизматические лидеры не при знают харизмы друг друга, руководствуясь принципом: «Бог един, и у него может быть только один наместник на земле». В зависимости от того, какие силы оказывают преобладающее влияние в организации, формируется и развивается определенная 125 идеология отношений между составными частями и членами ор ганизации и соответствующая этим отношениям организационная культура. В связи с этим политику важно иметь представление об основных типичных организационных культурах и соответ ствующих им структурах. В качестве первой такой культуры можно выделить культуру власти. Это организационная культура, в которой имеется един ственный четко выделенный центр принятия политических решений. Она характерна для организаций, руководимых харизматическими лидерами (вертикальная федеральная и местная власть, некоторые политические партии, общественные объединения и др.), в которых они одновременно являются и главными руководителями и орга низаторами отдельных узкоспециализированных организаций, на правлений. Их организационная структура похожа на пирамиду или паутину. На вершине пирамиды или в центре паутины находится центр — ведущий политик, его администрация и источник власти. Как правило, это одно лицо, хотя могут быть особо доверенные при ближенные. Такими доверенными лицами выступают главы адми нистраций, а также, например, семь назначенных Президентом РФ его уполномоченных представителей в региональные объединения субъектов России. Культура власти опирается в основном на силу личности или на силу положения формального лидера. Эта культура становится крайне неустойчивой, когда у лидера возникают проблемы. Ор ганизацию, в которой преобладает культура власти, начинает ли хорадить, если политический лидер оказывается не в состоянии справиться с проблемами, возникшими перед ним, или лидер госу дарственной организации (подразделения) попадает в немилость у вышестоящих лиц. Вторую разновидность организационной культуры можно на звать функционально-ролевой. Схематично соответствующая ей структура напоминает очертания храма. Она основывается на доминировании силы положения и силы распоряжения политика. По этажам «храма» в строгом соответствии с уровнем и пропор ционально его высоте делегируются полномочия принимать реше ния и право распоряжаться предписанными функциями в строго определенном объеме. Функциям и полномочиям соответствуют определенные роли их носителей и исполнителей. На самом верх 126 нем этаже осуществляется координация деятельности функцио нальных линий (колонн). Это наиболее широко распространенные и достаточно типичные структура и организационная культура. У них много разновидностей. Таковы организационные структу ры государственно-политических, партократических, некоторых профессиональных бюрократий и т. п. Поскольку право принимать политические решения достаточно широко распределено по орга низации, эта культура достаточна устойчива, консервативна; в ней сложно проводить нововведения. Следующая, третья типичная организационная культура осно вана на обладании политическим профессионализмом и пред назначением организации в решении специфических задач. В тех случаях, когда преобладающая деятельность политической орга низации или подразделения связана с необходимостью решения задач, которые способны выполнить только квалифицированные профессионалы, обладающие соответствующими знаниями, склады вается так называемая культура задачи. Эта культура характерна для аналитико-координационных политических структур, органи заций, фирм, ориентированных на проектирование и реализацию новаторских политических решений. Принципиальный поход к раскрытию структуры соответствующей организационной культу ры можно изобразить в виде матрицы, в узлах которой находятся задачи и группы, решающие их, а линии обозначают информацион ные, координационные и управленческие связи. В культуре задачи применяются матричные управленческие структуры, используются рабочие группы, управление по проектам, широко используются горизонтальные связи. Эта культура начала формироваться в проектных и исследова тельских организациях западных стран лишь после Второй мировой войны, в связи с выполнением крупных военных и аэрокосмических проектов и развитием системно-кибернетической школы в теории менеджмента. С 1960-х гг. достаточно широко используется в раз личных политических структурах, особенно при разработке для них новых политических решений. Четвертый тип организационной культуры, выделяемый по ха рактеру распределения власти и полномочий, называется культурой политиков. Эта организационная культура присуща организациям, состоящим из объединений индивидуальностей, каждая из которых 127 является независимой, обладает своей собственной силой личности и влиянием. В культуре политиков отдельные персоналии преследуют собственные цели, собственные интересы и ценности ставят выше общих. Схематично культуру политиков можно представить в виде пче линого роя или звездного скопления. Власть и влияние, как правило, основываются на силе личных качеств, способностей и дарований. Если роль одной из личностей начинает сильно превосходить роль других, то в глазах близкого окружения может начать формиро ваться определенная харизма. Тогда эта личность постепенно вы давливает конкурентов из организации и происходит вырождение организационной культуры в культуру власти. Организационная культура политиков характерна для аппарата и администраций. Она многомерна и противоречива, а следователь но, конфликтна, неустойчива и всегда зависит от позиции, стиля дея тельности первого лица политической структуры. Если в результате конфликтов и противоречий организация не распадается, то обычно в небольших организациях она трансформируется в культуру вла сти, в средних и больших — в функционально-ролевую культуру. В каждой организации присутствует неявная политическая дея тельность, заключающаяся в том, что в организациях постоянно про исходит скрытая борьба за влияние на лиц, принимающих решения. В результате такой борьбы образуется неявная политическая струк тура (команда сторонников какого-либо варианта решения, идеи или определенных лиц; взаимоотношения между ними, коалиции, согла шения и т. п.). Традиции, нормы и правила принятия решений зависят от доми нирующей культуры. В культурах власти для политической структу ры характерны фаворитизм, волюнтаризм, частая смена схем приня тия решений. Обычно это выражается в появлении особо влиятельных лиц, которым более доступны различные этажи власти и политиче ские объединения. В бюрократических организациях отдается предпо чтение зафиксированным правилам, которые очень трудно изменить. Как правило, тот или иной вид культуры редко встречается в чистом виде, кроме того, в разных подразделениях политической ор ганизации могут существовать свои субкультуры. Тем не менее, в большинстве организаций одна из типичных культур всегда домини рует. Очень сложно проводить изменения в организации, если они 128 противоречат сложившейся в ней культуре. Еще труднее осущест влять изменения самой культуры. Это связано с тем, что любая орга низация представляет собой в определенном смысле организм, одной из имманентных целей которого является выживание. Поэтому из менения воспринимаются организацией как угроза ее стабильному существованию, и организация старается их отторгнуть. Организационная культура проявляется в любой политической структуре. Она обусловливает адаптацию новичков и поведение ветеранов, находит отражение в определенной философии полити ческого звена, прежде всего высших руководителей, реализуется в конкретной стратегии организации. Принято выделять три периода, когда организационная культура становится более очевидной: а) когда в политическую организацию приходят новые силы, они очень восприимчивы к изучению «связей» в ней. В дополнение к тому, что они стараются понять, чего от них ждут, хотят знать такие факторы, как потенциальные награды за политическую ак тивность, потенциальное продвижение по иерархической лестнице, дисциплинарные процедуры. Новые сотрудники узнают больше из историй, которые они слышат, и ситуаций, с которыми они сталки ваются; б) когда субкультуры конфликтуют и приписывают стереотипи ческие характеристики друг другу, например столкновение взглядов двух политических лидеров в одной партии; в) поведение политических лидеров является третьим индикато ром культуры — через свое персональное поведение, выражаемое в том, что они говорят, кого награждают, какие действия они одо бряют; через какие формальные системы они создают побудительные механизмы, отчетные механизмы, программы оценки. Таким образом, организационная культура политической струк туры как один из объектов познания и развития политической пси хологии рассматривается как целостный феномен. Он имеет свою структуру, функции и механизмы проявления. Их учет обеспечит достижение ее соответствия требованиям современной политической деятельности. 129 § 5. Прикладные аспекты исследования психологии малых групп в политике При исследовании политической психологии малых групп боль шую роль до сих пор играют разнообразные варианты социометри ческого метода, разработанного еще Дж. Морено при исследовании политико-психологических последствий Первой мировой войны. Основанный на косвенном опросе предпочтений членов группы по отношению друг к другу, этот метод позволяет выявить неформаль ную структуру группы, определить ее лидеров, ведомых и «отвер женных». Особенно эффективны социометрические опросы для выявления структуры партийных политических групп. Процедуры социометри ческого опроса давно и подробно описаны в соответствующей лите ратуре35. Получаемые в результате этих опросов данные позволяют построить социометрическую матрицу и социограмму групп, а также рассчитать ряд существенных показателей — индексов групповой сплоченности, групповой экспансивности, а также групповой инте грации. Многолетние социометрические исследования позволили выя вить несколько базовых законов, особенно отличающих функциони рование политических групп. Во-первых, это так называемый социогенетический закон: высшие формы организации групп вытекают из простейших. Хотите понять политическую психологию всей партии — изучайте ее первичную организацию. Хотите понять политическую психологию общества — исследуйте особенности образующих его малых групп. Во-вторых, социодинамический закон: в любой группе привя занности распределены неравномерно. То есть всегда есть лидеры и ведомые, а также, по выражению самого Дж. Морено, «социометри ческий пролетариат» — «отверженные» или «парии». В-третьих, закон социальной гравитации: сплоченность индиви дов в группе прямо пропорциональна их влечению, притяжению или отталкиванию по отношению друг к другу и обратно пропорцио нальна пространственной дистанции между ними (при условии, что возможности для общения константны). 35 Например, см.: Коломинский Я. Л. Психология взаимоотношений в малых группах. Минск, 1976. 130 Социометрические методы в свое время были настолько попу лярны в социально-политической науке и практике, что их создатель Дж. Морено предложил «простой способ» решения всех социальнополитических проблем. Для этого, как утверждал он, надо всего лишь переформировать малые группы в пределах страны или даже всего человечества так, чтобы во вновь сформированные группы входили только те люди, которых тянет друг к другу. «Социометрическая революция Морено придет на смену пролетарской революции Марк са!», — резюмировал автор этой, прямо скажем, утопической идеи. Однако, при всем утопизме таких глобальных проектов, социометрия продолжает играть полезную роль в конкретных исследованиях. Другим методом, позволяющим исследовать политическую пси хологию групп, обладающих выраженными политическими ценно стями, является метод построения их психосемантического простран ства36. Используя варианты метода семантического дифференциала Ч. Осгуда, отечественные исследователи научились определять по литические штампы и клише в лексике новых российских партий. Изучая партийные документы публичного характера, они сумели построить многомерную типологию сознания политических активи стов. Глава 6. Политическая психология больших социальных групп Основную роль в политике играют большие социальные группы людей — настоящая политика начинается там, где тысячи и мил лионы людей. Эти тысячи и миллионы людей голосуют на выборах и составляют побеждающее на них большинство. Они определяют рейтинг доверия или недоверия тому или иному лидеру, ограничи вая тем самым его политические действия. Наконец, эти тысячи и миллионы в критических ситуациях выигрывают или проигрывают войны, совершают революции, обеспечивают или не обеспечивают своим трудом экономическое развитие своих стран и человечества в целом. 36 См.: Петренко В. Ф., Митина О. В. Семантическое пространство политиче ских партий // Психологический журнал. 1991. № 6. 131 В социальной психологии существуют определенные методоло гические трудности, связанные с исследованием больших социаль ных групп. Прежде всего, это решение вопроса, какие же группы следует рассматривать в качестве «больших». Образования людей разделяются на два вида: во-первых, случайно, стихийно возникшие, достаточно кратковременно существующие общности, куда относят ся толпа, публика, аудитория. Во-вторых, это социальные группы как таковые, т. е. группы, сложившиеся в ходе исторического развития общества, занимающие определенное место в системе общественных отношений каждого конкретного типа общества и потому долговре менные, устойчивые в своем существовании. К этому второму виду следует отнести в первую очередь социальные классы, различные этнические группы (как их главную разновидность — нации), про фессиональные группы, половозрастные группы (с этой точки зрения в качестве группы могут быть рассмотрены, например, молодежь, женщины, пожилые люди и т. д.). В социологии и социальной психологии существует несколь ко традиций выделения и понимания больших социальных групп. К. Маркс предложил разделять общество на классы. Под классами понимались «большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной орга низации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают»37. Исходя из того, что социальное бытие определяет социальное со знание, был сделан однозначный вывод о том, что собственность на средства производства определяет социальную структуру, человече скую психологию и все взаимоотношения людей в обществе. В рам ках данного подхода именно собственность стала определять прак тически все. В одиночку же изменить отношения собственности на практике было почти невозможно, и человек стал как бы рабом свое го класса. Так возник культ классового подхода — классовая при надлежность человека стала определять все для сторонников данно го направления. Это задавало конфликт между тем, что в марксизме культивировалось как «классовое сознание» (подчинявшее себе со 37 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 39. С. 15. 132 знание индивидуальное), а в антимарксизме — как «гражданское (индивидуальное) сознание», отрицавшее сознание классовое. М. Вебер предложил разделение на страты — как динамичные и быстро развивающиеся группы людей, объединенных различны ми социальными, демографическими, религиозными и прочими при знаками. В этой традиции отсутствовала жесткая детерминирован ность материальным положением человека и был сделан вывод о значительной роли индивидуального сознания. Это не отрицало роль собственности, но снимало с человека ярмо раба своего классового происхождения. Не сводя все только к собственности, деление на страты учитывало и занятость, и доходы, и бытовые условия, и об разование, и психологические черты, и религиозные убеждения, и стиль поведения и многое другое. Помимо этого термин «класс» использовался также американ скими и европейскими исследователями. Для европейцев понятие это более «реально», так как идентификация с классом более оче видна, достаточно часто сопряжена с определением политической принадлежности. Для американской культуры вообще нехарактер но оперирование понятиями «рабочий класс», «буржуазия» и т. п., но гораздо привычнее термины «средний класс», «низший класс» и т. п. Это связано с тем, что в социологических теориях социальная структура описывается при помощи такого понятия, как «социоэко номический статус», а не «социальный класс». Естественно, что это не может не сказаться на различиях в трактовке структуры психо логии класса. При всех обстоятельствах, однако, важно учесть, что сущность социально-психологического анализа состоит в том, чтобы выявить связь между психологическими характеристиками группы и образцами поведения ее членов. Следует отметить, что данные подходы являются взаимодопол няющими друг друга. Объективным фактом является то, что социаль ное положение человека влияет на его психику. Принадлежность к той или иной большой социальной группе формирует определенные психологические типы. Большие социальные группы выделяются с психологической точки зрения в первую очередь на основе ведущей деятельности, которой заняты входящие в них люди, — по ее харак теру, особенностям, разновидностям и т. д. А поскольку именно та кие группы «делают» серьезную большую политику, то они являются предметом политико-психологического рассмотрения. 133 Для всех выделенных таким образом больших социальных групп характерны некоторые общие признаки, отличающие эти группы от малых групп. В больших группах существуют специфические ре гуляторы социального поведения, которых нет в малых группах. Это — нравы, обычаи и традиции. Их существование обусловлено наличием специфической общественной практики, с которой связана данная группа, относительной устойчивостью, с которой воспроизво дятся исторические формы этой практики. Рассмотренные в единстве особенности жизненной позиции таких групп вместе со специфиче скими регуляторами поведения дают такую важную характеристику, как образ жизни группы. Его исследование предполагает изучение особых форм общения, особого типа контактов, складывающихся между людьми. В рамках определенного образа жизни приобретают особое значение интересы, ценности, потребности. Не последнюю роль в психологической характеристике названных больших групп играет зачастую наличие специфического языка. Для этнических групп — это само собой разумеющаяся характеристика, для других групп язык может выступать как определенный жаргон, например, свойственный профессиональным группам, такой возрастной группе, как молодежь. Однако общие черты, свойственные большим группам, нельзя абсолютизировать. Каждая разновидность этих групп обладает свое образием: нельзя выстраивать в один ряд класс, нацию, какую-либо профессию и молодежь. Значимость каждого вида больших групп в историческом процессе различна, как различны и многие их осо бенности. Поэтому все «сквозные» характеристики больших групп должны быть наполнены специфическим содержанием. § 1. Социально-групповая психология Приведем только один пример того, как социально-экономическое положение человека, его принадлежность к двум самым общим группам, богатых и бедных, определяет особенности его психики — причем не сознания вообще, а совершенно конкретных психических функций. В известном американском эксперименте ста подросткам предлагалось нарисовать однодолларовую монету, постаравшись, чтобы ее размеры максимально совпадали с реальными. Потом ри сунки соизмеряли с реальной монетой. Оказалось, что точно задание 134 не выполнил никто. Однако ошибки были показательны. У одной группы подростков (и это были выходцы из бедных семей) монета на рисунке намного превышала настоящую. У другой группы (выход цы из богатых семей), наоборот, нарисованный доллар был меньше настоящего. Так все стало очевидным. Что такое один доллар для подростка из богатой семьи? Мелочь, разменная монета. И подсо знательно он преуменьшает ее размеры. Напротив, для ребенка из богатой семьи доллар — это деньги, которые еще заработать надо. Соответственно, так же подсознательно он видит его преувеличен ным и преувеличивает его размеры38. Этот эксперимент показывает различие в мировоззрении и ми ровосприятии представителями разных социальных групп и слоев — разное восприятие и отражение одного и того же мира, одних и тех же вещей. Данные эксперименты показали и истоки таких различий в мировоззрении и мировосприятии. Во-первых, это личный жиз ненный опыт человека, непосредственно зависящий от социальноэкономических условий жизни той большой социальной группы, к которой принадлежит он и, в данном случае, его семья. Во-вторых, это его личное общение, обсуждение текущих жизненных проблем, большая часть которого как раз и происходит в рамках того же социально-группового окружения. Структура психологии большой социальной группы включает в себя целый ряд элементов. В широком смысле это — различные психические свойства, психические процессы и психические состо яния, подобно тому, как этими же элементами обладает психика отдельного человека. Почти все исследователи (Г. Г. Дилигенский, А. И. Горячева, Ю. В. Бромлей и др.) выделяют две составные части в ее содержании: 1) психический склад как более устойчивое образование (к кото рому могут быть отнесены социальный или национальный характер, нравы, обычаи, традиции, вкусы и т. п.); 2) эмоциональная сфера как более подвижное динамическое об разование (в которую входят потребности, интересы, настроения). Каждый из этих элементов должен стать предметом специального социально-психологического анализа. 38 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 257. 135 При этом существует проблема соотношения психологических характеристик большой группы и сознания каждой отдельной лич ности, в нее входящей. В самом общем виде эта проблема решается так: психологические характеристики группы представляют собой то типичное, что характерно всем индивидам, и, следовательно, отнюдь не сумму черт, свойственных каждой личности. По-видимому, та «часть» личной психологии индивидов, составляющих группу, кото рая «принадлежит» группе, и есть то, что можно назвать «психоло гией группы». Иными словами: психология группы есть то общее, что присуще в той или иной мере всем представителям данной группы, т. е. типичное для них, порожденное общими условиями существова ния. Это типичное не есть одинаковое для всех, но именно общее. Фиксация этого типичного — весьма сложная задача. Общие черты в психологии представителей определенной социальной груп пы существуют объективно, поскольку они проявляются в реальной деятельности группы. По отношению к каждому отдельному «со знанию» групповая психология выступает как некая социальная ре альность, выходящая за пределы сознания отдельного индивида и воздействующая на него вместе с другими объективными условиями жизни, что, по выражению А. Валлона, приводит к «удвоению сре ды», в которой действует человек. Вместе с тем групповая психология развивается на основе об раза и условий жизни, сходных для представителей данной соци альной группы. И в этом смысле социально-групповая психология — это те особенности сознания и поведения, которые представляют собой отражение условий жизни, ведущей деятельности и особенностей общения большой группы людей. Основу социально-групповой психологии, так или иначе влияющую на все другие ее стороны и проявления, составляют основные общие потребности людей, составляющих данную большую социальную группу. Сами потребности редко носят выраженный политический ха рактер. Однако над потребностями надстраиваются уже политиче ские интересы и ценности группы, выступающие в качестве средств реализации базовых потребностей. Условно говоря, увеличение до статка и повышение качества жизни можно считать потребностями, общими для всех социальных групп. Однако овладение политической властью или достижение влияния на нее — уже совершенно не обя 136 зательный интерес для тех, кто заинтересован не просто в достатке, а в сверхприбыли. Скорее, он заинтересован в консервации той по литической ситуации, которая позволяет ему спокойно ожидать эту сверхприбыль. Другой пример — политическая ценность свободы слова не есть абстракция, а конкретное условие получения средств к существованию для такого социального слоя, как интеллигенция, т. е. прямое следствие одной из базовых потребностей этой группы. Социально-групповая психология, отражая реальную жизнь, первоначально складывается как бы в элементарно инстинктивную политическую психологию больших социальных групп. Однако, осо знаваясь, кристаллизуясь и оформляясь в слова, она развивается в социально-групповое сознание. § 2. Социально-групповое сознание Социально-групповое сознание — это исторически обусловленный уровень осознания членами большой социальной группы (класса, страты, социального слоя) своего положения в системе существующих социально-политических отношений, а также своих специфических социально-групповых потребностей и интересов39. Феномен социально-группового сознания ха рактеризуется тесным переплетением политико-психологических и идеологических элементов. Социально-групповое сознание — продукт длительного социальноисторического развития, в основе которого лежит все та же динамика потребностей людей, принадлежащих к данной большой социальной группе, и возможностей их осуществления, а также связанных с этим представлений и практических социальных действий людей. Генетически социально-групповое сознание представляет со бой особый феномен, производный от обыденной, повседневной социально-групповой психологии — от того непосредственного, сти хийного, эмоционально окрашенного и во многом случайного психи ческого отражения социально-экономических, политических и всех прочих условий жизни и общественного бытия большой группы, ко торое формируется как результат освоения индивидом совокупного 39 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 258. 137 опыта своей большой социальной группы, личного жизненного опы та ее представителей и результатов их общения между собой. Различающиеся условия бытия разных больших социальных групп порождают в первую очередь различные потребности, ин тересы и мотивы деятельности людей. В своей совокупности они складываются в специфические, частично осознаваемые, частично неосознанные психологические особенности, общие для большин ства представителей больших групп. Именно в общности психиче ских черт, типичных для членов класса, и выражается реальность социально-групповой психологии. Осознаваемые элементы этой пси хологии, трансформируясь определенным образом (в частности, при обретая более строгие и рационализированные формы — например в виде ценностных ориентаций, вырастающих на основе потребностей и мотивов действия), составляют основное содержание социальногруппового сознания. Основными отличительными особенностями социально-группо вого сознания, отличающими его от массового сознания и от иных видов политического сознания, являются цельность, четкость, определенность ценностных ориентаций и представлений о целях общественно-политического действия. Это определяет подчеркну то идеологизированный характер социально-группового сознания, сближает его по содержанию с групповой идеологией (генетически социально-групповое сознание и является основой идеологии боль шой социальной группы — кристаллизованного, обобщенного и научно-оформленного выражения социально-группового сознания), и отличает от значительно более диффузной в содержательном отно шении социально-групповой психологии. Принято считать, что пси хология большой социальной группы порождается бытием всей (или большинства) такой группы, тогда как идеология выкристаллизовы вается прежде всего в сознании его элиты, «авангарда» в качестве высшей стадии развития такой психологии. Развитие идет как бы по цепочке: от психологии большой со циальной группы — через социально-групповое сознание — к идео логии данной большой социальной группы. Групповая психология, на том или ином уровне зрелости, свойственна всем представителям группы. Групповое сознание — уже только наиболее продвинутой ее части. Групповая идеология доступна еще меньшему числу людей, это удел исключительно политической элиты данной большой со циальной группы. 138 § 3. Социально-групповая идеология Обычная логика проста и понятна: в результате постепенных процессов, путем своеобразной «отжимки» из групповой психоло гии самое существенное и принципиальное переходит в группо вое сознание, из которого, в рафинированной, научной или пу блицистической форме, в идеологию. Однако исторический опыт показывает, что подчас формирование идеологии может происхо дить и вне рамок самой большой социальной группы — например марксизм-ленинизм как идеология рабочего класса и учение о це лях и перспективах его развития был создан выходцами из другого класса, антагонистического рабочему. В ситуациях, когда уровень образования и дефицит свободного времени не дают возможности представителям класса (например, наемным рабочим) выработать собственную идеологию, последняя может привноситься в груп повое сознание извне. В этом случае она обладает двойственной, диалектической природой: с одной стороны, чтобы укорениться в сознании данной группы, она должна вытекать из самой ее по вседневной психологии и быть близкой, доступной и понятной для представителей группы. С другой стороны, приходя извне, она сама формирует групповое сознание и влияет на групповую психологию, во многом направляя ее развитие. Становление социально-групповой идеологии представляет со бой процесс отбора наиболее характерных для бытия данной груп пы психологических элементов и тенденций из всей совокупности случайных и противоречивых, носящих индивидуальный характер компонентов психики. Он также включает их переработку и самоор ганизацию в стройную систему социально-типичных представлений и ценностей, управляющих сознательным, целеустремленным поли тическим поведением наиболее продвинутых (т. е. уже обладающих групповым сознанием, на базе которого и усваивается групповая идеология) представителей данной большой социальной группы. Это и есть основные параметры содержания групповой идеологии. В ходе данного процесса групповая идеология получает свой надындиви дуальный статус и обретает особую форму существования — обла дающие ей в большей или меньшей степени члены группы являются всего лишь носителями и выразителями свойственного только группе в целом универсума групповой идеологии. 139 В групповой идеологии выделяются три основных компонента. Во-первых, это ценности данной большой группы. Во-вторых, это основные нормы сознания, жизни и поведения группы. Наконец, в-третьих, это конкретные образцы поведения для представителей данной группы. Помимо этого, в качестве дополнительных некото рыми авторами сюда включаются также и социальные ориентации, и даже ролевые представления. Социально-групповая идеология существует в форме политиче ских программ, манифестов, наборов лозунгов. Носители и выра зители (пропагандисты) групповой идеологии превращаются в про фессиональных политических работников, занимающихся политикой от имени и в интересах данной большой социальной группы. Как правило, для распространения групповой идеологии создаются со ответствующие политические инструменты: партии, движения, де путатские группы и т. д. Особую роль в распространении групповой идеологии играют средства массовой информации — прежде всего специально создаваемые данной группой и ее элитой. § 4. Уровни развития группового сознания Развитие группового сознания в большой социальной группе свя зано прежде всего с процессом осознавания самой группы как целост ности, и ее собственного места в системе общественных отношений. В развитии группового сознания можно выделить следующие этапы40: «Группа в себе» — это такой уровень развития, когда группа в целом и ее представители, уже выполняя в обществе определен ные функции и объективно существуя как влиятельный класс или определяющая страта в системе социально-экономических отноше ний, еще не могут политически осознать этой роли и своего особо го политического положения и действовать в соответствии с этим. Классический пример «группы в себе» — это буржуазия на закате феодального строя, когда реальные деньги уже принадлежали, ска жем, ростовщикам, а номинальная власть все еще была у обнищав ших аристократов, по ночам ходивших к этим самым ростовщикам закладывать фамильные реликвии. Естественно, что рано или позд 40 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 262-263. 140 но у «группы в себе» начинает появляться желание стать «группой для себя» — т. е. так изменить социальный и политический порядок, чтобы и номинальная политическая власть стала принадлежать тем, кому уже принадлежит реально власть экономическая — в данном случае новому буржуазному сословию. Тогда и начинается процесс превращения «группы в себе» в «группу для себя». «Группа для себя» — это такой уровень развития, при кото ром группа или, по крайней мере, значительная часть ее предста вителей уже осознают особенности положения и роль своей группы в обществе и начинают активно участвовать в социальных, прежде всего политических процессах, направленных на изменение обще ственного устройства в соответствии с потребностями, интересами, ценностями данной группы. Например, постепенно готовят и, рано или поздно, осуществляют политический переворот — в рамках уже избранного примера, буржуазную революцию. Тогда взявшие власть представители новой большой социальной группы меняют весь социально-политический порядок, создавая для своей группы наиболее удобные условия политического господства. «Группа для себя» создает и общественное устройство для себя, и политические структуры, институты — в целом, государство для себя. Соответ ственно, все это закрепляется в соответствующей правовой системе. Таким образом, вся динамика смены государственно-политических и правовых устройств в истории человечества была и остается сменой форм господства тех или иных больших социальных групп. Теоретически возможен и третий этап — «группа для других». Согласно еще старой логике социалистов-утопистов, это могло бы вести к появлению государства «всеобщего благоденствия», когда некая большая социальная группа, осознав свою взаимозависимость с другими социальными группами, отказалась бы от установления своего монопольного политического господства и перешла к принци пиально новому этапу построения «общенародного государства». Та кая цель декларировалась марксистами в виде создания социального устройства для всех трудящихся классов с постепенным стиранием граней и различий между ними, сменяющего «диктатуру пролета риата» (предельная форма господства «группы для себя») и веду щего, в перспективе, к полному отмиранию классов и государства как формы классового устройства общества. Однако эта схема так и осталась на уровне идеологических деклараций. 141 Практический переход к ней означал бы реальную многоуклад ность экономики, социальный плюрализм и подчинение политического государства гражданскому обществу — т. е. ликвидацию монополии власти партийной элиты одной из больших социальных групп. Уровни развития общности больших социальных групп Развитие социально-группового сознания в наблюдаемом кон кретном выражении через поведение и внешний вид представителей данной группы проходит через три уровня: Первый уровень — «внешне-типологический». На том уровне существует возможность чисто внешней фиксации того или иного типа признаков, общих для представителей данной большой социальной группы. На основании повседневных непосредственных жизненных наблюдений представители одних и тех же больших социальных групп постепенно замечают чисто внешние черты своего сходства. Рабочие всего мира, приходя на работу, переодеваются практически в одина ковые спецовки. Банкиры всего мира носят практически одинаковые часы трех-пяти наиболее известных и дорогих фирм-изготовителей. Конторские (офисные) служащие выделяются пресловутыми «белыми воротничками». И так далее. Существует огромное количество обыч ных, бытовых, внешне редко фиксируемых типологических призна ков принадлежности к большим социальным группам. Это и средства передвижения, и район проживания и многое другое. Многочисленными исследованиями установлено, что данный уровень имеет свои устойчивые проявления и в политических пред почтениях представителей тех или иных больших социальных групп. Известно: чем ниже уровень доходов людей, тем выше процент голо сующих за левые силы. По данным европейских исследований, люди в рабочих спецовках преимущественно голосуют за социалистов. Постепенно наличие внешне схожих черт становится заметным людям. Тогда они фиксируют их и делают соответствующие выводы по принципу «свой» — «чужой», «мы» — «они». Так психология чле нов больших социальных групп переходит на следующий уровень. Второй уровень — «внутренне-идентификационный». На этом уровне возникает первичная психологическая связь человека со своей большой социальной группой через отнесение себя к ней. Наблюдая внешние типологические признаки, накапливая эти на блюдения, рано или поздно он приходит к выводу: «мы — рабочие», или «мы — банкиры», «мы — крестьяне» и т. п. Так формируется 142 социально-групповое самосознание и возникает внутренняя иденти фикация, отождествление себя со своей группой и другими ее пред ставителями. На этом уровне уже появляется определенная общность поведения, осознается некоторое единство интересов, появляются об щие представления, взгляды и оценки. На этой почве усиливаются личные контакты, интенсифицируется непосредственное общение, которое постепенно начинает выходить за пределы элементарных бытовых тем. Однако пока все происходит на локальном уровне, в пределах непосредственного «поля зрения». Идентификация себя, например, как «рабочего» ограничивается конкретным заводом или фабрикой, максимум — корпорацией, в которую входит завод. Соответственно, это отражается и в политическом поведении. Многочисленными исследованиями установлено, что уровень вну тренней идентификации оказывается одним из действенных факторов, определяющим, например, характер голосования населения на мест ных выборах. Выбор «своего» как раз и основывается на социальнопрофессиональной идентификации определенного кандидата. Однако этот же фактор почти не работает на выборах более высокого уров ня — скажем, в масштабах страны. В реальной жизни большая соци альная группа представлена для входящих в нее людей прежде всего локальными общностями — она существует в виде ряда сравнительно малых групп. В них в первую очередь и происходит непосредственное социально-политическое развитие — оно и проявляется на локальном уровне. Своя собственная деятельность еще не воспринимается как эле мент более общей структуры. Для этого требуется очевидность общих интересов со значительно большим числом людей, возникновение та ких ситуаций, в которых появляется социально-групповая идентифи кация в значительно большем формате. Тогда в развитии психологии членов больших социальных групп возникает следующий уровень. Третий уровень — «солидарно-действенный». Он уже пред полагает политико-психологическую готовность членов группы к со вместным действиям в больших форматах ради достижения или со хранения целей и интересов своих больших социальных групп. Для развития данного уровня обычно необходим внешний толчок. Как правило, в качестве толчка выступает некоторая угроза интересам своей группы, воспринимаемая как угроза и собственным интересам. Вспомним, например, известное открытое письмо ведущих банкиров 143 и предпринимателей России к ведущим политическим деятелям на кануне президентских выборов 1996 г. Тогда, перед угрозой победы Г. Зюганова и «коммунистического реванша», оно объединило мно гих даже непримиримых друг к другу «олигархов», срочно спло тившихся вокруг Б. Ельцина и обеспечивших его переизбрание на второй срок. Такого рода событие может быть и специально подготовленным — на это всегда работают профсоюзные и партийно-политические силы, заранее готовящие «цепочку солидарности» в серии тех же, напри мер, забастовок. Независимый профсоюз угольщиков России, в част ности, демонстрировал особое мастерство в такого рода действиях в 1990-е гг. Наконец, роль толчка могут сыграть и часто играют средства массовой информации. Рассказывая о происходящих событиях, ком ментируя их, они почти неизбежно способствуют расширению кру гозора членов больших социальных групп, его переходу с локально го на более высокий уровень. Понятно, что выделение трех описанных уровней развития со знания и реальной общности членов больших социальных групп но сит достаточно условный характер. В разных странах и в разных группах они выглядят по-разному. В современном мире все опреде ляется общим образовательным и культурным уровнем общества в целом. Однако этот уровень различается не только в разных странах, но, подчас, и в разных регионах одной страны — например России. Причем можно прогнозировать, что дальше он будет дифференци роваться еще больше. Соответственно, рассматривая представителей той или иной большой социальной группы как субъекта политики, нельзя не учитывать, на каком уровне развития находится психоло гия их групповой общности. § 5. Проблемы типологии больших социальных групп Одна из основных исследовательских трудностей при изучении больших социальных групп — это определение тех критериев, по ко торым могут быть типологизированы большие социальные группы. Под типологией понимается разделение общества на те или иные социальные группы, которые отличаются между собой какими-то определенными социально значимыми признаками, позволяющими 144 характеризовать их статус в обществе, их социальные ориентации, а возможно, даже присущие им психологические особенности41. Одна из типологий социальных групп принята в марксистском подходе — это выделение классов в соответствии с их отношением к средствам производства. В данном случае принято выделять следую щие группы: буржуазия, рабочий класс, крестьянство, интеллиген ция, а также маргинальные и люмпенизированные слои. Рассмотрим коротко основные черты политического поведения данных групп. Буржуазия. Представляет собой весьма разнородную большую социальную группу. Однако для буржуа, к какому бы слою или страте внутри данной группы он не принадлежал (к крупной, сред ней или мелкой буржуазии), главной потребностью и целью являет ся стремление к прибыли, укрепление и расширение своего бизнеса. Этим объясняется рациональный образ мысли любого буржуа, раци онализирование его образа жизни, его рациональная хозяйственная этика. Как отмечал еще М. Вебер, капиталистическому духу свой ственны как умение рисковать в повседневных деловых операциях, так и желание получать прибыль в рамках непрерывно действую щего рационального хозяйства42. Соответственно, этому и подчинено его возможное участие в политике — он постоянно реформирует и рационализирует ее в своих интересах. При этом в индустриально развитых западных странах прямое участие буржуазии в политике уже практически не встречается. Само развитие буржуазного государства способствовало формиро ванию профессиональных политиков как особой социальной группы. Эта группа финансируется буржуазией и обслуживает ее политиче ские интересы, хотя внешне старается держаться в стороне от бур жуазии, особенно крупной. Соответственно, часть буржуазии посте пенно оттесняется от реальной политики, и это выступает в качестве естественного «разделения труда». В менее развитых странах встречаются и другие ситуации, в которых представители буржуазии непосредственно участвуют в по литической деятельности. Анализ форм их политического участия 41 Социальная психология / под ред. А. Л. Журавлева. М.: ПЕР СЭ, 2002. См.: Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Избранные произведения / пер. с нем.; сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; пре дисл. П. П. Гайденко. М.: Прогресс, 1990. 42 145 как раз и позволяет дифференцировать слои и страты внутри этой большой группы. В то же время политическая активность представителей бур жуазии во многом определяется масштабами бизнеса. Чем крупнее бизнес, тем в большей степени ориентированы предприниматели на активное участие в политике для сохранения и развития подходяще го его деловой активности общественного устройства. Чем меньше масштаб бизнеса, тем менее активны в политике предприниматели, склоняясь скорее к коррупционным отношениям с властью или про сто неучастию в политике. Рабочий класс. В современном мире рабочий класс давно утратил черты того «пролетариата» времен промышленной рево люции, о котором писал основоположник марксизма. В развитых промышленных странах, безусловно, значительной части трудящих ся присуще критически-оппозиционное отношение к буржуазной и социал-реформистской политике. Однако это отношение не ведет у большинства трудящихся к формированию или принятию активных политических позиций, соответствующих их оппозиционным настро ениям. Наиболее явное и массовое выражение этих настроений — рост отчуждения от политики, недоверие к политическим партиям и государству, уклонение от участия в выборах и тому подобные явления. Часто возникает впечатление, что, ощущая потребность в существенных политических переменах, многие трудящиеся просто не в состоянии найти удовлетворяющую их альтернативу курсу пра вящих в обществе сил. По этой причине их политические ориентации и поведение принимают в значительной мере инерционный харак тер, как бы подчиняясь привычным, унаследованным от прошлого стереотипам. В целом, можно сделать вывод: общий рост социальных потреб ностей рабочих слоев еще далеко не всегда находит свое конкретное выражение в осознании интересов и целей своей группы в полити ческой сфере, соответствующих новому содержанию и уровню этих потребностей. Данное обстоятельство активно используется буржу азными идеологами для канализации роста потребностей в русло индивидуалистических представлений и ценностей, для разложения собственно рабочего социально-группового сознания43. 43 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 274. 146 Главный же парадокс ситуации заключается в том, что собствен но буржуазия в большинстве развитых стран не превышает во второй половине XX в. 2-4% населения этих стран. Тем не менее, эти стра ны являются откровенно буржуазными по доминирующей среди их населения психологии. Представляя собой абсолютное меньшинство, буржуазия сумела заразить своей психологией, своим сознанием и, главное, своими ценностями, нормами и образцами поведения пода вляющую часть всех других социальных групп и слоев населения. Крестьянство. Всегда считалось наиболее инертной массой в политике. До сих пор считается, что именно крестьяне испытывают наибольшие сложности с выработкой социально-группового сознания и, тем более, групповой идеологии. Сами условия их образа жизни, постоянная трудовая загруженность укрепляют крестьянскую инди видуалистическую психологию, не давая ей выйти на более высокий уровень развития, препятствуя формированию осознания себя как большой социальной группы. Еще К. Маркс писал о французских парцельных крестьянах середины XIX в., что «...тождество их ин тересов не создает между ними никакой общности...», что поэтому они «не способны защищать свои классовые интересы от своего соб ственного имени...»44. В западной этнопсихологической и политико-психологической литературе массы крестьянского населения роднят четыре основные качества: «фатализм» — отсутствие достаточной социальной активно сти, вера в предрешенность социальных перемен в соответствии с канонами религии; «апатия» — безразличие к участию в активных социальных, политических действиях, пассивный способ существования; «индивидуализм» — избегание, по возможности, включен ности в социальные общности, уход от социальных проблем в инди видуальные; «атомизм» — приверженность к жизни в своего рода «ато марных» структурах типа семьи, рода, клана или племени с одним лидером и безответными последователями. В XX в. многочисленные попытки создания «крестьянских» по литических партий в разных странах мира не дали практически ни одного эффективного результата. В сегодняшней России мы видим то 44 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 8. С. 208. 147 же самое: от имени «крестьянства» выступает исключительно аграрнобюрократическая элита, не имеющая собственной серьезной поддерж ки среди электората и постоянно вынужденная блокироваться с ины ми политическими силами — прежде всего с левой оппозицией. Интеллигенция. Отличается особой психологической разно родностью. Высокий уровень индивидуального сознания высоко образованных людей — объективный тормоз для развития созна ния группового. Соответственно, содержание и уровень развития социально-группового сознания интеллигенции как раз и отражают ее социальную, психологическую и политическую разнородность. В результате, ее разобщенность на профессиональные подгруппы, слои и отряды приводит к тому, что именно в их рамках в основном и формируется социально-психологическая, а затем и политикопсихологическая общность работников квалифицированного ум ственного труда. Их групповое сознание обретает форму свое образного корпоративного или «цехового» сознания, что проявляется в своеобразном «корпоративном коллективизме» (или просто кор поративизме) — т. е. в коллективизме, ограниченном сравнительно узкими рамками интересов данной социально-профессиональной группы. В последние десятилетия в среде интеллигенции принято иден тифицировать себя в качестве «среднего класса» или «средних слоев» (иногда с подразделением на «высший» и «низший» слои «среднего класса»). Объективно, такое положение носит неопределенный ха рактер, поэтому для интеллигенции в политическом плане достаточ но типично расслоение на два основных отряда. С одной стороны, современная интеллигенция выступает в качестве политического и идеологического аппарата крупной буржуазии. С другой стороны, беднейшие слои интеллигенции, близкие по своему положению к наемным рабочим, часто выступают в роли идеологов основных тру дящихся страт и слоев населения. В современном мире «интеллигенция» постепенно превращается во все более растущий слой «интеллектуалов» — просто высоко образованных наемных работников. Интенсивно развивающаяся в последние годы информационная революция уже привела к тому, что интеллектуалы становятся ведущей группой общественнотехнологического развития. Теоретически, это должно вести к возвы шению их политической роли. 148 Однако пока «интеллектуалы» находятся в положении «группы в себе». Развитию группового сознания мешает индивидуальный ха рактер их ведущей деятельности. Сегодняшний интеллектуал может работать с персональным компьютером, практически не выходя из дома — возможности Интернета позволяют ему иметь информа ционную связь почти со всем миром. Однако пока это явно меша ет внешней консолидации интеллектуалов в отдельную социальнополитическую группу. Маргинальные и люмпенизированные слои. О маргиналь ности (от латинского margo — край) как обобщенной характеристи ке промежуточных, «гибридных» социальных групп и их представи телей впервые написал американский социолог Р. Парк во второй половине 20-х гг. XX в. Содержательно он включал в это понятие социально-психологические последствия неадаптации (дезадаптации) мигрантов (иммигрантов) к требованиям новых социальных групп (в частности, урбанистических), в которые включаются новые слои. Иногда маргинальность обозначает особый комплекс черт сознания и поведения представителей социальных субгрупп, которые в силу тех или иных обстоятельств не способны интегрироваться в большое референтное сообщество, по отношению к которому и выступают как маргиналы. Маргинальные слои тяготеют к созданию антиобщественных объединений, часто с инвертированной (вывернутой) системой цен ностей. В последние десятилетия особое внимание привлекают по пытки некоторых маргинальных слоев навязать свою волю большим референтным группам, подчинить их и превратить свою антиобще ственную организацию в доминирующую (например, захват власти военными хунтами или небольшими сектантскими политическими группировками). Однако маргинальность далеко не всегда проявляется столь драматично. Есть и гораздо более мирные случаи ее проявления. Так, одним из классических примеров в исследовании маргинальных групп может считаться группа служащих. Не случайно именно у служащих в специальных исследованиях фиксируется особенно низ кий уровень групповой идентификации. С одной стороны, это объяс няется большой неоднородностью данной группы. Основную массу служащих, например, в развивающихся странах составляют мелкие государственные чиновники, мелкие служащие государственных и 149 частных предприятий и учреждений и т. п. В целом, они относят ся к мелкобуржуазным и полупролетарским слоям и представляют собой «трудящихся». С другой же стороны, однако, для служащих существуют значительно большие возможности карьеры, продвиже ния вверх по социальной лестнице, чем, скажем, для рабочих. Есте ственно, служащий верит в возможности развития своей карьеры, что и определяет характер его социально-политического поведения. Он стремится отнести себя к так называемой бюрократической бур жуазии и, естественно, будет поддерживать интересы буржуазии в целом. Своеобразной разновидностью современных маргинальных групп можно считать люмпенизированные (от немецкого lumpen — лохмотья) слои населения. Как известно, впервые понятие люмпенпролетариат было введено для обозначения низших слоев общества, обычно деклассированных и деморализованных слоев пролетариата, не способных к самостоятельному, организованному социальному самовыражению в рамках принятых социальных норм. Современные люмпенизированные слои отличаются завышен ными социальными притязаниями при одновременном нежелании приложить силы для их осуществления. Некоторые формы люмпени зации носят возрастной и потому преходящий характер (к примеру, практически сошли на нет хиппи и подобные им движения). Другие более стабильны — безработные, включая «скрытых» безработных, нищие и т. п. В определенные периоды эти страты могут представ лять собой резерв или даже базу для реакционных сил, рвущихся к власти. Люмпенизация усиливается с ростом безработицы, правового нигилизма, социальной незащищенности, политической аномии. Как правило, люмпенизация является непременным спутником слишком быстрых реформ общества, сопровождающихся ломкой прежней социальной структуры. Так, например, резкое деклассиро ванние большинства населения и дестратификация общества в ходе вначале политических, а затем социально-экономических реформ 1990-х гг. в России привели к появлению совершенно специфиче ских люмпенизированных феноменов типа, например, целого соци ального слоя так называемых бомжей (лиц без определенного места жительства). Помимо типологии, построенной на классовом делении общества, существуют также другие варианты типологии. Наряду с социально150 экономическими критериями стали использовать для дифференциа ции больших социальных групп социально-демографические призна ки, такие как пол, возраст, образование, профессия, род занятий и т. д. В то же время практика социологических исследований и их резуль таты показали, что названные признаки не помогают найти основы идеологических и политических ориентаций граждан и тем более как-то связать эти ориентации с их социально-демографическим ста тусом. Новейшим направлением в решении проблемы типологии стал поиск социально-психологических критериев, которые позволили бы выявить различия в жизненных, нравственных и политических ори ентациях групп, выделенных по названным критериям, и вскрыть психологические основания этих различий Наиболее ярким примером нового подхода стала «Програм ма ВЭЛС» (англ. VALS — values and life styles), осуществленная группой психологов Стэнфордского исследовательского института. В процессе работы, проводившейся в течение 20 лет (1960-1980 гг.), объектами комплексного психологическою обследования стали 200 тысяч американцев. Подобные же исследования проводились в Ев ропе (в 1980-е гг.) и России (1990-е гг.). На основе полученных материалов была разработана принципиально новая типология всего населения этих стран. В качестве основных критериев для выделе ния различных групп были избраны ведущие личностные ценности граждан и основанные на этих ценностях мотивы и «стили жизни». Ниже приведены результаты американского исследования. Следует отметить, что по результатам европейского и российского исследова ний были получены сходные по своим особенностям группы. Первая группа — «гонимые нуждой» (11% населения США на 1983 г.) состоит из подгрупп «выживающих» и «существующих». Центральная ценность для представителей этой группы заключается в выживании и обеспечении своей материальной и физической безо пасности. Вторая подгруппа отличается от первой лишь временными улучшениями своего положения. Вторая группа — «внешне направленные» (68%), главный ориентир ее представителей в жизни — «что подумают о нас дру гие». Здесь выделены три подгруппы: «принадлежащие», для кото рых важнее всего быть принятыми, признанными, «принадлежать», например, к среднему классу; «подражатели» — люди, строящие 151 свою жизнь по каким-то избранным ими моделям; «стремящиеся к достижениям», ведущая ценность которых — добиться успеха в той или иной сфере деятельности. Третья группа — «внутренне направленные» (19%) отли чается ориентацией на внутренние потребности и включает в себя три подгруппы: «Я есть Я», для представителей которой важно отличаться чем-то от других (например, молодежные течения типа хиппи, панков и т. п.); «экспериментирующие», т. е. стремящиеся к насыщенной внутренней жизни в форме увлечений (например, экзотических течений в философии, религии, искусстве); «социально озабоченные» — заинтересованные в проблемах общества, руководствующиеся чувством долга и социальной ответственности. Представители отдельной небольшой группы (всего 2% населе ния) получили название «интегрированные». Это люди, которые су мели гармонично интегрировать наиболее значимые элементы «внеш не направленного» и «внутренне направленного» стилей жизни. Между второй и третьей группой, а также внутри них проис ходит постоянное движение, отражающее стремление людей к пси хологической зрелости и изменения в их ценностных ориентациях. По каждой из подгрупп авторы исследования подробно анализи руют личностные характеристики их представителей, образ их жизни, потребности и особенности поведения, а также их политические взгля ды. При этом для некоторых из групп удается выделить достаточно четкие политические позиции (в частности, в первой группе), часть групп отличается размытостью их политических предпочтений. § 6. Прикладные аспекты исследования психологии больших групп в политике При исследовании политической психологии больших групп широко используются прежде всего наблюдение и социологиче ские опросные методы. Наблюдение может быть кратко-, средне- и долговременным. Последнее, как правило, ведется большими иссле довательскими группами и требует значительных усилий по сбору материалов и созданию единой системы индикаторов, подлежащих фиксации в ходе наблюдения. В США, например, таким образом было изучено целое поколение людей на всех фазах его существова ния, от рождения и социализации до пенсионного возраста. Исследо 152 ватель, ведущий наблюдение, изучает интересующую его ситуацию. Он может непосредственно участвовать в ней. Метод включенного наблюдения позволяет изнутри исследовать процесс зарождения и развития политического конфликта, эволюцию массового движения, деятельность политической партии и т. д. Для исследования ценност ных ориентаций советских рабочих 60-х гг. XX в., например, отече ственный социолог В. Б. Ольшанский определенное время работал слесарем на московском заводе Ильича. Его коллега И. Т. Левыкин, проживая в деревне, методом включенного наблюдения изучал пси хологию советского крестьянства того же периода. Американский психолог Т. Лири, войдя в доверие к членам банды уличных хули ганов — тинейджеров, чуть позже, уже в 1970-е гг., изучал психо логические ориентации популярного тогда молодежного движения хиппи. Разного рода социологические опросы и анкетирование, проводи мые по репрезентативной выборке, в самых разных масштабах, дают полезную информацию, которая поддается политико-психологической интерпретации при условии правильного составления анкет. Такого рода исследования незаменимы в ходе избирательных кампаний раз ных уровней — они дают возможность оценивать ход кампании и эффективность усилий кандидатов, а также прогнозировать возмож ные результаты. Анкетные исследования и опросы населения получили широ кое распространение в 30-е гг. XX в., когда Дж. Гэллап провел пер вый предвыборный зондаж политической ситуации. Сегодня широ ко используются обе главные группы опросных методов: интервью (предполагающее прямой контакт интервьюера с респондентом) и массовые анкетные опросы (не обязательно предполагающих такой контакт — типа почтовых опросов, публикаций анкет в средствах массовой информации и т. п.). Как уже говорилось, это имеет зна чение для практики, а также для теории. Анализ факторов, влияю щих на решение избирателя, изучение зависимости между социо логическими характеристиками избирателя (возраст, образование, пол, профессия, уровень дохода и т. п.) и его декларируемым пове дением на выборах дает очень важную политико-психологическую информацию. Особую популярность в последние годы получили так назы ваемые фокусированные интервью, образующие метод фокус-групп. 153 Вместо того чтобы проводить многотысячные опросы, собирается не сколько небольших (7–10 человек) групп «типичных представите лей» разных слоев общества, с которыми в течение нескольких часов фокусированно обсуждаются интересующие исследователей темы. В дополнение к количественным социологическим данным, это дает необходимый качественный материал. Активно также используются методы психосемантики при анали зе психологии больших социальных групп. Психосемантика дает воз можность сочетания качественных методов исследования с возмож ностью дальнейшей статистической обработки данных, собранных на больших группах респондентов. Так, методами психосемантики (в первую очередь это семантический дифференциал и репертуар ные решетки Келли) реконструируются представления изучаемых групп людей о политических лидерах45, политико-психологические стереотипы о разных национально-этнических группах46, политиче ских партиях и т. д. Анализ всей возможной статистической информации открыл пе ред политической психологией новые возможности. Располагая соот ветствующей техникой анализа, из статистики можно извлечь массу полезных данных, проследить закономерности, выявить тенденции, подтвердить те или иные политико-психологические гипотезы. До стоинство данного метода в том, что он позволяет абстрагироваться от ограничений пространства и времени. Еще один метод политической психологии — изучение доку ментов. Он включает анализ официальных материалов, стенограмм заседаний парламента, программ партий, отчетов об официальных переговорах и т. д., а также личных документов, дневников, писем, мемуаров. Значительный интерес представляют кино-, фото-, фоно документы, плакаты, картины и т. п. 45 См.: Гришин В. В. Социально-психологические аспекты иррациональных представлений российских избирателей: дис. ¾ канд. психол. наук. Ярос лавль, 2005. 46 См., например: Петренко В. Ф., Митина О. В., Бердников К. В., Кравцо ва А. Р., Осипова В. С. Психосемантический анализ этнических стереотипов: лики толерантности и нетерпимости. М.: Смысл, 2000. 154 Глава 7. Политическая психология национально-этнических групп § 1. Политическая психология национально-этнических групп Помимо больших социальных групп в их классическом виде (классы, страты и т. д.), значимым субъектом в политике выступают национально-этнические группы. В силу того, что национальные и этнические группы в истории человечества возникли раньше соци альных, национально-этническая общность, за исключением лишь некоторых отдельных примеров, психологически продолжает оста ваться более глубинной, чем общность социальная. На национально-этнической основе развивается и возникает масса политических явлений. Сюда можно отнести не только меж национальные конфликты и войны, расовые столкновения и родо племенные проблемы в отдельных странах, а также само по себе этническое разделение, на котором продолжает базироваться не только большинство личностей или групп, но и стран, и государств в политике. Несмотря на растущую тенденцию к глобализации жиз ни человечества, национально-этнические общности всегда имели и продолжают иметь огромное значение в политической жизни. Со ответственно, понимание национальной психологии имеет большое значение в политической психологии в целом. Национально-этнические группы — это большие группы, вклю чающие тысячи и миллионы людей, связанных общими внешними и внутренними, психологическими чертами. Если идти от простого к сложному, это род и племя, народ и нация, раса и этнос. Основные виды национально-этнических групп. Среди национально-этнических групп исторически первичным является род — в традиционных и некоторых современных обществах группа людей, возводящих свое происхождение к общему предку по одной линии. До сих пор в ряде стран Азии и Африки роды или родо вые объединения играют огромную роль в организации власти и государств. К понятию «род» примыкает понятие «клан», несущее в современной политической психологии более символическое и обоб щающее значение. Объединение двух или более родов образуют племя. Это бо лее высокая форма уже непосредственно политической организации, 155 объединяющая некоторое число родов и семейно-родовых кланов на общей этнической основе. Если род, как правило, не может су ществовать отдельно (хотя бы в силу закона экзогамии), то племя обладает определенной степенью автономности, обосабливаясь пре жде всего на основе обладания собственным языком или диалек том, собственными обычаями, характерными именами, традициями и верованиями, собственными тотемами, выражающими их чувство обособленности. Существуют два основных определения, что такое племя. По одному из них племя определяется общими чертами, свойственными всем членам племени и объективно отличаемыми: язык, религия, происхождение, обычаи и традиции. По другому определению счи тается, что сама по себе «вера» в общую связь уже является доста точным критерием. Как показывают этнографические исследования, генеалогия у племен, не знающих письменности, весьма гибка и до вольно быстро приспосабливается к политическим обстоятельствам. По этому определению племена являются в первую очередь полити ческими союзами. Как пример приводятся объединения во время Ве ликого переселения народов групп различного происхождения в пле мена. Центром кристаллизации нередко являлся один-единственный предводитель, считавшийся позже родоначальником всего племени. Охотно использовалась и вера в происхождение от какого-либо бо жества, так, например, считали германские племена алеманнов и лангобардов. Зачастую племена располагали легендой собственного этногенеза, повествующей, как и почему возник их племенной союз и как сложились признаки, отличающие их от иных племен. Нередко существовали и легенды, как собственное племя, ведомое божеством, попало на свою землю47. Племя является частью сложнейшего для целого ряда стран национального вопроса. Особенно важен он для тех стран Азии и Африки, в которых родоплеменной строй сохранился как заметный компонент общей социальной организации жизни. Например, он имеет принципиальное значение для многочисленных племен Афга нистана, составляющих большую и наиболее активную долю населе ния страны, территориально образующих целую «зону племен». Как указывает Д. В. Ольшанский, опираясь на свои собствен ные исследования, население «зоны племен» — это особые люди 47 Википедия: http://ru.wikipedia.org/wiki/. 156 со специфической психикой, до сих пор живущие по собственным традиционным меркам и понятиям. Создав много веков назад свой специфический способ производства, выработав определенный спо соб и образ жизни, кочевые пуштунские племена как бы законсер вировали его. По сути, уже как минимум две с половиной тысячи лет они достаточно успешно отбивают все попытки приобщить их к чему-то иному48. С точки зрения политической психологии население племен от личается непоследовательностью и противоречивостью поведения в обычной, повседневно-бытовой жизни, но одновременно с этим присутствует незыблемость традиций и настоящий культ предков в жизни духовно-культурной. Противоречивы и отдельные психологи ческие черты: так, гордость и великодушие сочетаются с вспыльчиво стью, обидчивостью, неуравновешенностью, подчас подозрительно стью и мстительностью (у некоторых племен до сих пор сохранился обычай кровной мести). Готовность прийти на помощь, уверенность в своих силах сочетается с негативным отношением к тем, кто жи вет по другому (к оседлому образу жизни, например), с опасением новых чужеродных контактов, грозящих поставить на карту неза висимость племени. Для этих людей психологически нет никаких государственных, административных, политических и прочих границ. Вопрос о госу дарстве, как и о принадлежности земли кому-то, так же для них не леп, как и вопрос, например, о том, кому принадлежат небо, солнце и луна. В истории человечества кочевники, как известно, так и не создали сколько-нибудь прочных государств — отдельные исключе ния, типа суперимперии Чингисхана, носили всего лишь эпизодиче ский характер. Религиозная вера в общепринятом смысле не стоит на первом месте — законы рода и племени могут быть важнее религии. Сама же религия носит во многом привнесенный характер. Слово вождя в пуштунских афганских племенах до сих пор важнее слова муллы, как и решение джирги (совета) племени. Зная это, мулла никогда не пойдет наперекор вождю или жирге — скорее, он найдет для племе ни и для себя особый компромисс с Аллахом. 48 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 289-290. 157 Внутри племени или рода никакой политики внешне нет во обще — существует иллюзия однородности, единства, братства. Хотя реально племена расслоились, но это расслоение носит не противоречиво-классовый, а сословный, нехозяйственный характер. Единство в отношениях внутри своего рода и племени противо стоит хитрости в отношениях с «чужими». Политика для представи телей племен — что-то сродни торговле (это даже закреплено эти мологически в ряде языков). Там все можно ради достижения своей выгоды. И только если племена признают «своими» тех или иных людей, ту или иную партию или правительство, они могут изменить отношение к ним с «политического» на прямое, честное и откры тое — в духе высоко чтимых и декларируемых «традиций предков» и традиционного для большинства племен «кодекса чести»49. На основе рода и племен, включающих несколько родов, исто рически надстраивалось особое образование, получившее название народ. Точное разграничение между понятиями «племя» и «народ» проблематично, так как границы часто размыты. Племя может быть составной частью народа, а может быть и его предварительной ста дией. Потомки племени американских ирокезов рассматривают себя сегодня как народ и как нация. Народ — многозначный термин. Под народом понимают, в част ности, этнос, т. е. определенную группу людей, отличающуюся об щностью ряда признаков — языка, культуры, территории, религии, исторического прошлого и т. д. И хотя одним из важнейших признаков этноса является общий язык, это отнюдь не единственное условие — существуют разные этносы, говорящие на одном и том же языке. На пример, шотландцы, ирландцы и валлийцы практически полностью переняли английский язык, но англичанами себя не считают. Этимологически, «народ» — это нечто, стоящее «над родом». От дельные этнопсихологи до сих пор считают, что «род» в своем симво лическом выражении представлял для своих членов некое божество, которое следовало культивировать ради собственного выживания. Со ответственно, «народ» стал супербожеством. Вот почему, не имея ни одного сколько-нибудь серьезного верифицируемого операционально го определения, понятие «народ» всегда играло и до сих пор играет огромную эмоционально-публицистическую роль в политике. «Име 49 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 291. 158 нем народа», «во имя народа», «ради блага и интересов народа» всегда совершались и продолжают совершаться все политические действия. Слово «народ» также используется в значении нация — еще одного понятия, характеризующего национально-этническую принад лежность. В ходе исторического развития роды и племена объедини лись в нации (от латинского natio, означающего все то же — племя, народ) — большие исторические общности людей, складывающиеся в ходе формирования общности их территории, экономических свя зей, литературного языка ряда особенностей культуры, характера и психики в целом. Иногда возникновение нации рассматривается как простое продолжение и усложнение родоплеменных связей. В целом ряде западных этнопсихологических и политико-психологических концепций в качестве ведущего, а иногда просто единственного при знака нации до сих пор фигурирует национальный дух (националь ное сознание, национальный характер). В других вариантах нация рассматривается как психологическое понятие, «бессознательная психологическая общность» или же сводится к общности националь ного характера, сформировавшегося на основе общности судьбы, к союзу одинаково мыслящих людей. В современном мире под нацией чаще понимают все население какой-нибудь страны, вне зависимости от его этнической принад лежности. В данном случае может не быть общности этнически род ственных племен, но при этом присутствует общая территория, язык, общая культура и другие признаки. В этом смысле нация есть более социальное образование (хотя ни в коем случае не исключительно социальное), включающее в себя разные национальности — напри мер, на основе общности социально-политического устройства. Еще одной общностью, которую необходимо рассмотреть, яв ляется раса. Раса — это исторически сложившиеся супербольшие ареальные группы людей, связанные единством происхождения, которое выражается в общих наследственных морфологических и физиологических признаках, варьирующих лишь в очень определен ных пределах. Расы являются не столько совокупностями людей, сколько совокупностями популяций. Это означает отсутствие осо бых психологических различий, принципиально разделяющих расы, на чем иногда настаивают некоторые откровенно расистские кон цепции. Практически внутри всех рас прослеживаются межнацио нальные или, иначе говоря, более общие, межэтнические психоло 159 гические различия, однако реально и объективно зафиксированные межрасовые психологические различия пока в серьезной науке не описаны. Хотя в отдельных случаях в истории расовые объедине ния и выступали в качестве особых субъектов политического дей ствия (например, период колонизации Азии, Африки) и продолжают иногда выступать до сих пор (периодически возникающие расовые волнения в США, например), еще не было случаев масштабных по литических действий, когда расы фигурировали как единое целое. Даже названные выше примеры часто можно рассматривать лишь как временные совместные действия разных наций и народностей в рамках той или иной расы. Проведенный анализ понятий показывает, что при всем разли чии используемых понятий, все они обозначают разного масштаба большие национально-этнические группы, выступающие в качестве субъектов политики, и включают в себя психологические компонен ты, проявляющиеся в политических действиях. Таким образом, боль шие нациоально-этнические группы являются особым предметом политико-психологического рассмотрения в рамках такого раздела, как национально-этническая психология. Национально-этническая психология по своей структуре пред ставляет собой единство двух основных факторов — национального характера и национального сознания. И эти два фактора формируют психический склад нации в целом. § 2. Национальный характер Предположение о существовании национального характера всег да было более или менее скрытой посылкой как обыденного созна ния, так и социальных наук. Как отмечает Г. Д. Гачев: «Националь ный характер народа, мысли, литературы — очень «хитрая» и трудно уловимая «материя». Ощущаешь, что он есть, но как только пыта ешься его определить в слова, — он часто улетучивается, и ловишь себя на том, что говоришь банальности, вещи необязательные, или усматриваешь в нем то, что присуще не только ему, а любому, всем народам. Избежать этой опасности нельзя, можно лишь постоянно помнить о ней и пытаться с ней бороться — но не победить»50. 50 Гачев Г. Д. Национальные образы мира: Общие вопросы. Русский. Болгар ский. Киргизский. Грузинский. Армянский. М.: Советский писатель, 1988. 160 Первоначально описательное понятие «национальный характер» использовалось в литературе о путешествиях с целью выразить образ жизни народов. В дальнейшем, говоря о национальном характере, одни авторы подразумевали прежде всего темперамент, другие об ращали внимание на личностные черты, третьи на ценностные ори ентации, отношение к власти, труду и т. д. В антропологии для опре деления «целостного паттерна» особенностей индивида в культуре появлялись все новые термины (конфигурации культур, базовая лич ность, модальная личность), затем исследователи вновь вернулись к понятию «национальный характер». И сейчас имеются самые разные точки зрения не только на то, что такое национальный характер, но и существует ли он вообще, является ли он «более важным» при знаком, чем те элементы личности, которые объединяют всех людей в мире, или те, которые дифференцируют даже наиболее похожих друг на друга индивидов51. Можно выделить общие принципы понимания национального характера. Во-первых, представляется совершенно очевидным, что характер этноса — не сумма характеров отдельных его представи телей, а фиксация типических черт, которые присутствуют в разной степени и в разных сочетаниях у значительного числа индивидов. Другими словами, для понимания характера народа нужно изучать его историю, общественный строй и культуру; индивидуальнопсихологические методы здесь недостаточны. Во-вторых, недопустимо считать какие-либо черты достоянием отдельных этнических общностей. Уникальны не черты и не их сум ма, а структура черт, степень выраженности той или другой черты в этом наборе, специфика ее проявления. Например, трудолюбие рас сматривается одной из важнейших черт как японского, так и немец кого национального характера. Однако немцы трудятся размеренно, экономно, у них все рассчитано и предусмотрено. Японцы же от даются труду самозабвенно, с наслаждением, присущее им чувство прекрасного они выражают и в процессе труда52. Кроме того, черты характера можно понять лишь в соотнесении с общей системой ценностей, зависящей от социально-экономических и географических условий, от образа жизни народа. То же трудолю 51 Стефаненко Т. Г. Этнопсихология. М.: Институт психологии РАН: Акаде мический проект, 1999. 52 Там же. 161 бие является общечеловеческим качеством, однако комплекс истори ческих условий влияет на ценностный смысл труда в той или иной культуре. В частности, с проблемой выработки трудовой морали в свое время столкнулись освободившиеся от колониального гнета аф риканские государства, труд населения которых на протяжении ве ков был подневольным, рабским, отнюдь не способствовавшим раз витию трудолюбия53. В целом, национальный характер можно определить как совокупность наиболее устойчивых, характерных для данной национальной общности особенностей восприятия окружающего мира и форм реакций на него. Национальный характер представ ляет собой прежде всего определенную совокупность эмоциональночувственных проявлений, выражаясь в первую очередь в эмоциях, чувствах и настроениях — в предсознательных, во многом иррацио нальных способах эмоционально-чувственного освоения мира, а так же в скорости и интенсивности реакций на происходящие события54. Наиболее отчетливо национальный характер проявляется в на циональном темпераменте — например, отличающем скандинавские народы от латиноамериканских. Зажигательность бразильских кар навалов никогда не спутаешь с неторопливостью северной жизни: различия очевидны в темпе речи, динамике движений и жестов, всех психических проявлений. Здесь в основе национального характера лежат сходные для представителей одной национально-этнической группы устойчивые психофизиологические и биологические осо бенности функционирования человеческих организмов, включая в качестве основных такие факторы, как реактивность центральной нервной системы и скорость протекания нервных процессов. В свою очередь, эти факторы связаны по своему происхождению с физиче скими (прежде всего климатическими) условиями среды обитания той или иной национально-этнической группы. Общий, единый на циональный характер является следствием, психическим отражени ем той общности физической территории, со всеми ее особенностями, на которой проживает данная группа. Соответственно, жаркий эк ваториальный климат, к примеру, порождает совершенно иные пси 53 Стефаненко Т. Г. Этнопсихология. М.: Институт психологии РАН: Акаде мический проект, 1999. 54 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 309. 162 хофизиологические и биологические особенности, а вслед за ними и национальные характеры, чем холодный северный климат. Принято считать, что национальный характер — составной эле мент и, одновременно, основа психического склада нации в целом и национальной психологии в частности. Сложная, взаимосвязанная и взаимообусловленная совокупность в основном эмоциональных (национальный характер) и более рациональных (национальное со знание) элементов как раз и представляет собой «психический склад нации», ту самую специфичность, которая делает представителей одной национально-этнической группы непохожими на представи телей других таких групп. Формирование современных национальных характеров пред ставляет собой результат сложного историко-психологического про цесса, продолжающегося уже в течение многих веков. Проживая в неодинаковых природных условиях, люди с течением времени постепенно приспосабливались к ним, вырабатывая определенные общепринятые формы восприятия и реагирования на эти условия. Эти формы реагирования и восприятия, как наиболее подходящие для данных условий жизни, закреплялись в качестве нормативных и социально одобряемых форм индивидуального и коллективного поведения. Таким образом, происходило закрепление основных черт национального характера. В более «цивилизованных» культурах национальный харак тер несет уже более скромную функцию — придания своеобраз ного колорита, эмоциональной окраски поведения представителей национально-этнических групп, задавая специфические особенности выполнения одних и тех же социальных ролей. Другими словами, политик-русский или политик-азербайджанец по-разному исполня ют свои, в общем-то, одинаковые социальные роли. Элементы национального характера, закладываясь на самых ран них этапах развития общества, служили важнейшим способом сти хийного, эмпирического, непосредственного отражения окружающей действительности в психике членов национально-этнической общно сти, формируя тем самым ее первичное, природно-психологическое единство. Сохраняясь, в последующем они подчиняются влиянию социально-политической жизни, однако проявляются в повседневной жизни в основном на обыденном уровне, в тесной связи с формами обыденного национального сознания. Однако в определенных ситуа 163 циях, связанных с кризисами привычных форм социальной жизни общества, с обострением национальных проблем и противоречий, с появлением ощущения утраты привычного порядка, непосредствен ные проявления национального характера могут выходить на перед ний план. В этих случаях, как бы вырываясь на свободу из-под гнета со циальности, они непосредственно детерминируют кризисное пове дение людей. Многочисленные примеры такого рода дают процессы модификации политических систем, в частности распада тоталитар ных унитарных государств имперского типа — например СССР. Именно с взрывными проявлениями национального характера связа но большинство случаев быстрого подъема массовых национальноосвободительных движений. В настоящее время невозможно выделить какое-либо целостное направление изучения национального характера. Его исследование осуществляется в разных контекстах и с разных концептуальнотеоретических позиций. Достаточно полную классификацию точек зрения на национальный характер дают нидерландские ученые X. Дуийкер и Н. Фрийд: 1. Национальный характер понимается как проявление опреде ленных психологических черт, характерных для всех членов данной нации и только для них. Это распространенная, но уже редко встре чающаяся в науке концепция национального характера. 2. Национальный характер определяется как модальная лич ность, т. е. как относительная частота проявления среди взрослых членов какой-либо нации личностей определенного типа. 3. Национальный характер может пониматься как основная структура личности, т. е. как определенный образец личности, до минирующий в культуре данной нации. 4. Национальный характер может пониматься как система по зиций, ценностей и убеждений, разделяемых значительной частью данной нации. 5. Национальный характер может определяться как результат анализа психологических аспектов культуры, рассматриваемых в определенном, особом смысле. 6. Национальный характер рассматривается как интеллект, вы раженный в продуктах культуры, т. е. в литературе, философии, ис кусстве и т. п. 164 § 3. Национальное сознание Национальное сознание — это совокупность социальных, политических, экономических, нравственных, эстетических, философских, религиозных и других взглядов, характеризующих содержание, уровень и особенности духовного развития национально-этнической группы55. Национальное сознание значительно более рационально по сравнению с национальным характером, хотя до конца рационализи руется только в своих теоретических формах. Национальное созна ние можно рассматривать как «верхний этаж» психического склада нации. Включает в себя отношение группы к различным ценностям общества, отражает процесс ее исторического развития, былые до стижения и ставящиеся перед будущим задачи. Ядром национально го сознания является национальное самосознание. В число основных элементов национального сознания обычно включаются осознанное отношение нации к ее материальным и духовным ценностям; спо собности к творчеству ради их умножения; осознание необходимо сти своего сплочения ради осуществления национальных интересов и успешных взаимоотношений с другими национально-этническими группами. Как и любая форма общественно-политического сознания, на циональное сознание представляет собой сложное, диалектически взаимосвязанное единство двух главных составляющих: обыденно го и теоретического сознания. Обыденное национальное сознание, тесно связанное с национальным характером, и представляет со бой в привычном понимании бытовую, повседневную национальноэтническую психологию. Другими словами, это — эмпирический уровень национального сознания как результат стихийного, эмпи рического отражения действительности в повседневном сознании широких национальных масс. Теоретическое сознание — это об разование более высокого уровня. Это идеология нации, представ ляющая собой рационально-идеологический уровень национального сознания, являющаяся результатом отбора, систематизации и обоб щения обыденных представлений, настроений, потребностей и во левых устремлений группы. 55 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 302. 165 Обыденное национальное сознание также является достаточно сложным по своей структуре и механизмам образованием, но, в от личие от теоретического сознания, ему свойственны противоречи вость, консервативность и в то же время постоянное видоизменение. Это особого рода исторический синтез природно-биологического и социального опыта многих поколений хотя бы в силу своей тес ной связи и производности от национального характера. Оно одно временно отражает насущное, актуальное конкретное социальнополитическое бытие большинства представителей нации и является продуктом длительного исторического развития. В качестве структурных компонентов в обыденном нацио нальном сознании можно выделить следующие составляющие. Вопервых, повседневные потребности, интересы, система ценностей и установок, которые отражают определенный этап развития данной общности и имеют не столько исторические, сколько конкретные, сегодняшние истоки своего происхождения. Во-вторых, постро енные на основе определенной системы ценностей стереотипные представления, простейшие нормы и элементарные образцы пове дения, а также обычаи и традиции, имеющие как исторические, так и социальные корни. В-третьих, эмоциональные элементы и детерминированные ими формы выражения в образах, звуках, кра сках, совокупность которых составляет то национально-особенное в повседневной жизни, что обычно связывается с национальным характером и исходит из него, хотя проявляется уже в националь ном сознании. Динамичность обыденного национального сознания представля ет собой серьезную проблему — ведь именно она определяет его потенциальную «взрывчатость». Наиболее подвижными, динамичны ми элементами обыденного национального сознания являются по требности. Практически любые изменения в системе социальных и политических отношений ведут к изменениям в системе потребно стей, порождают новые потребности, соответствующие изменившим ся условиям, модифицируют старые, а также видоизменяют способы реализации старых потребностей, в силу этого меняя их характер. Новые или изменившиеся потребности могут вступать в противо речия с иными, менее подвижными элементами обыденного нацио нального сознания, например со старыми стереотипными представ лениями, обычаями и традициями. 166 В результате могут возникать внутренние противоречия и пси хические конфликты, проявляющиеся в изменениях эмоциональночувственной сферы. Наиболее заметно эти изменения выражаются в динамике массовых настроений. Настроения как демонстрация степени удовлетворенности потребностей являются самым под вижным компонентом обыденного национального сознания. Этот динамизм усиливается недостаточной осознанностью настроений, что ослабляет сознательный контроль над ними, хотя содержание и формы политического выражения настроений могут поддаваться в отдельных ситуациях такому контролю. В целом, эмоциональнонастроенческая сфера обладает значительным удельным весом в ситуационно-динамических проявлениях обыденного национально го сознания, оказывая сильное влияние на весь комплекс нацио нального сознания. Менее подвижными компонентами, обеспечивающими стабиль ность и инерционность обыденного национального сознания, явля ются первичные, наиболее глубинные эмоционально окрашенные установки и национально-этнические стереотипы. Например, закре пившееся в поколениях и воспринятое человеком с детства враждеб ное отношение к той или иной «чужой» группе и соответствующее представление о представителях этой группы могут сохраняться, подчас в скрытой, латентной форме, чрезвычайно долго. Причем ча сто это происходит даже вопреки очевидным фактам жизни и созна тельно принятой человеком идеологической конструкции (скажем, интернационализма). И тогда возникает известный в психологии па радокс: установки и стереотипы национально-этнической враждеб ности не всегда проявляются в реальном поведении. Тогда возможны ситуации, когда человек декларируя собствен ный интернационализм и терпимость к представителям других национально-этнических групп, в реальности, при принятии реше ний или в своем поведении, опирается на глубинные национальные установки. Либо напротив, декларируя национальную нетерпимость, непринятие каких-то национальных групп, в поведении с реальным живым человеком проявляет вполне терпимые и «принимающие» формы поведения. Наиболее стабильными и консервативными компонентами обы денного национального сознания, гарантирующими его устойчи вость, считаются обычаи и традиции — нормативные требования 167 к поведению, передающиеся из поколения в поколение и базирую щиеся на наиболее глубинных установках и системе ценностей про шлых поколений, на социально-политической памяти национальноэтнической группы. Отличаясь особой устойчивостью и живучестью, национальные обычаи и традиции выполняют функцию регулято ров и стабилизаторов поведения новых поколений. Именно в этом смысле надо понимать известную фразу о том, что традиции всех мертвых поколений тяготеют как кошмар над умами живых, служа сильнейшим, часто непреодолимым барьером перед необходимыми социально-политическими инновациями. Однако все непросто. С одной стороны, влияние обычаев и традиций связано с тем, что именно они являются, в глазах боль шинства людей, порождением и отражением неких «естественноисторических» условий жизни данной общности — апробированных веками и потому незыблемых. С другой стороны, под «вековой» и «общенациональной» окраской они выражают системы ценностей, связанные обычно с достаточно определенными историческими пе риодами и господствовавшими в них социально-политическими си лами, что делает их как бы «священными» в глазах людей, тяготею щих именно к данной системе ценностей. Наиболее весомую роль обычаи и традиции, как и предрас судки, о которых говорилось выше, играют в жизни национальных меньшинств и сравнительно небольших национально-этнических об разований. Сохранение и культивирование собственных обычаев и традиций является для них необходимой защитной реакцией само сохранения, залогом национально-культурной идентичности и вы живания в качестве национальной общности за счет дополнительной мобилизации внутренних, прежде всего психологических, ресурсов, при недостаточности ресурсов внешних. Пристальное внимание к национальным обычаям и традициям, к их соблюдению часто ока зывается естественной реакцией протеста против политики ассими ляции, обычно реально угрожающей малой нации со стороны более крупных наций-соседей, и, одновременно, формой национального самоутверждения. В этом случае обычаи и традиции, как компо ненты обыденного национального сознания, выступают в качестве средств передачи социально-политического опыта нации и являют ся инструментом объединения, интеграции национальной общности, пробуждения национального самосознания. 168 Распространение и влияние обыденного национального созна ния связано с его большой заразительностью и «бытовой убедитель ностью» его аргументов. Их распространение основано на действии ряда психологических механизмов. К ним относятся массовое вну шение, феномены группового давления и конформизма (склонности отдельного индивида подчиняться влиянию группы), психологиче ского переноса собственных индивидуальных проблем на проблемы общности, а также свойственной человеку потребности в идентифи кации себя с большой группой. В условиях компактной, достаточно гомогенной в этническом отношении среды, особенно среди инородного окружения, обыден ное национальное сознание может гипертрофироваться, развиваясь по законам взаимной психологической стимуляции лиц, обладаю щих этим сознанием, и приводить к развитию бытового национа лизма, проявляющегося, например, в типичных националистических шутках и анекдотах. Механизмы распространения обыденного на ционального сознания выполняют две связанные между собой и, одновременно, противоположные задачи. С одной стороны, они вы полняют задачу объединения, консолидации представителей одной национально-этнической группы. С другой же стороны, они выпол няют задачу разъединения и противопоставления друг другу членов разных общностей. С этой точки зрения, обыденное национальное сознание явля ется главной психологической основой национальных и этнических конфликтов на повседневном уровне. В нем культивируются нацио нальная вражда и ненависть, национально-этнические предрассудки и негативно окрашенные стереотипы, национальная и расовая не терпимость и т. п. Начинаясь на бытовом, обыденном уровне, эти явления могут не только порождать локальные, прежде всего пси хологические, проблемы, но и переходить на более серьезный, по литический уровень, особенно становясь достоянием теоретического национального сознания. Теоретическое национальное сознание представляет собой кри сталлизованное, научно оформленное и четко социально и полити чески ориентированное обобщение избранных элементов массового обыденного национального сознания, осуществляемое с определен ных социально-политических позиций. Это идеология национальноэтнической группы, обычно включающая в себя обобщенно положи 169 тельную самооценку прошедшей истории, сегодняшнего положения и совокупности целей развития нации, программы их достижения на уровне всей общности и основных составляющих ее отрядов, а также уже кристаллизованные нормы, ценности и образцы поведения, обя зательные для каждого индивида — лояльного представителя дан ной национально-этнической общности. В центре такой идеологической конструкции может находиться идея исключительности собственной национально-этнической груп пы, и тогда вся конструкция неизбежно будет приобретать национа листический и этноцентрический характер, вплоть до самых аполо гетических версий национализма и расизма. Теоретическое национальное сознание, основанное на макси мальном внимании к идее собственной нации, может исходить и из реалистического понимания взаимозависимости наций и народов в сегодняшнем едином, противоречивом, но взаимосвязанном мире. Подобная идеологическая конструкция приобретает уже принципи ально иное, интернациональное звучание. § 4. Национальное самосознание Национальное самосознание — это совокупность взглядов и оценок, мнений и отношений, выражающих содержание, уровень и особенности представлений членов национально-этнической общности о своей истории, современном состоянии и будущих перспективах своего развития, а также о своем месте среди других аналогичных общностей и характере взаимоотношений с ними. Включает рациональные (собственно осознание своей при надлежности к нации) и в меньшей степени эмоциональные (подчас неосознаваемое сопереживание своего единства с другими представи телями национально-этнической группы) компоненты56. Национальное самосознание является ядром национального со знания. Оно выступает в качестве стержневой системы оценочных отношений и рационально-ценностных представлений, необходи мых для соответствующего самоопределения человека в духовной и социально-политической жизни. В отличие от национального со знания, отражающего обобщенные представления национально56 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 309. 170 этнической группы, национальное самосознание является более ин дивидуализированным понятием, выражающим прежде всего степень усвоения тех или иных компонентов общенационального сознания членами национальной общности. Формирование национального самосознания, присущего нацио нально-этнической группе, представляет собой длительный истори ческий процесс, многоуровневый и весьма неравномерный по ходу своего развития. Первоначально, в историческом плане, появление зачатков национального самосознания происходило на обыденном уровне. Оно было связано с действием одного из базовых социальнопсихологических механизмов развития человеческого сознания в це лом, с формированием и укоренением в психике представителей той или иной общности антитезы «мы» и «они». Осознание себя как члена некой группы, целостности («мы») как раз и строится через противо поставление представителям иной группы — неким «они». Основу антитезы «мы» — «они» обычно составляют один или несколько наиболее ярко выраженных внешних признака, харак терных для «них» в отличие от «нас». Это может быть физический облик (иная внешность, черты лица и т. п.) или социокультурные признаки (иной язык, обычаи, традиции и т. п.). Могут быть религи озные верования (иные идолы, тотемы боги, религия) или социальноэкономический уклад (иной способ общественного производства и способ жизни, кочевой или оседлый, земледельческий или скотовод ческий и т. п.). Фиксация одного или нескольких таких непривычных и потому удивляющих, бросающихся в глаза признаков сопровожда ется их наделением негативной оценкой («они» всегда «плохие» по определению, поскольку отличаются от «нас», по тому же опреде лению безусловно «хороших»). Свойственные «им» качества обычно оцениваются аналогично. Их внешность, обычаи, традиции, способ жизни и т. д., как правило, «неправильные». В отношении языка они «немые», т. е. «не мы», «немцы» — поскольку не говорят по-нашему. В отношении богов и религии они — «неверные», в отличие от «нас», всегда либо «правоверных», либо «православных» и т. д. «Им» при писываются все возможные негативные, «нам» же — все возможные позитивные качества. На этом всегда базировалось и до сих пор держится национальное самосознание. Эти механизмы функциони руют практически во всех националистических и расистских идейнополитических концепциях. 171 Это противопоставление определяется также таким механизмом поддержания позитивной групповой идентичности, как внутригрупповой фаворитизм, заключающимся в тенденции благоприятство вать собственной группе и ее членам при сравнении с другими со поставимыми с ней группами. Этот термин — калька с английского языка — уже достаточно прочно вошел в научный оборот, хотя бо лее подходящим, видимо, было бы русское словосочетание «предпо чтение своей группы». Наиболее ярко внутригрупповой фаворитизм проявляется в этноцентризме — предпочтение своей этнической группы, при котором группа оказывается в центре всего, а все другие соизмеряются с ней или оцениваются со ссылкой на нее. Современные исследователи рассматривают этноцентризм как присущее людям свойство воспринимать и оценивать жизненные яв ления сквозь призму традиций и ценностей собственной этнической группы, выступающей в качестве некоего эталона или оптимума. Эталонным может рассматриваться все, что угодно: религия, язык, литература, пища, одежда или, например, способ запахивания хала та у древних китайцев и т. д. М. Бруэр и Д. Кэмпбелл выделили основные показатели этно центризма: восприятие элементов своей культуры как «естественных» и «правильных», а элементов других культур как «неестественных» и «неправильных»; рассмотрение обычаев своей группы в качестве универсальных; оценка норм, ролей и ценностей своей группы как неоспори мо правильных; представление о том, что для человека естественно сотрудни чать с членами своей группы, оказывать им помощь, предпочитать свою группу, гордиться ею и не доверять и даже враждовать с чле нами других групп57. Однако, как и любое другое социально-психологическое явле ние, этноцентризм не может рассматриваться как нечто только по ложительное или только отрицательное, а ценностное суждение о нем абсолютно неприемлемо. Хотя этноцентризм часто оказывается препятствием для межгруппового взаимодействия, одновременно он выполняет полезную для группы функцию поддержания позитив 57 Цит. по: Стефаненко Т. Г. Этнопсихология. М.: Институт психологии РАН: Академический проект, 1999. 172 ной идентичности и даже сохранения целостности и специфичности группы. При формировании национального сознания естественным пси хологическим механизмом выступает действие антитезы «мы» и «они», посредством которого человек осознает свою национальноэтническую (а первоначально родовую, клановую и племенную), а затем и иные, уже сугубо социальные принадлежности. С ее помо щью он идентифицирует себя со своей группой, разделяя ее ценности и отождествляя себя со всем положительным, «эталонным», свой ственным именно своей группе. Противопоставление собственной общности иным группам всегда способствовало фиксации и актив ному закреплению своих этнических отличий, их осмыслению и соз данию на этой основе разных способов укрепления своей общности. Причем противостоять можно не только аналогичным, национальноэтническим, но и иным социальным группам. Разумеется, основополагающей стратегической детерминантой развития национального самосознания в историческом плане были, помимо этнопсихологических факторов, еще и реальные материаль ные, исторически обусловленные потребности развития общностей. Это было связано с формированием экономических общностей лю дей, относящихся к одним национальным группам, и определялось прежде всего общностью территории их проживания, на которой с течением времени формировалось единое общее рыночное экономи ческое пространство. Именно экономическая общность, усиливавшая психологиче скую общность «мы», еще больше консолидировала разделенные феодальными и племенными границами национально-этнические общности в единые нации и вела их уже к более рациональному осознанию себя как единого целого. Катализаторами, стимулирую щими и ускоряющими развитие национального самосознания, обыч но служили такие факторы, как внешняя агрессия, порабощение, колонизация, несущие в себе угрозу ассимиляции, культурного или полного физического уничтожения национальных общностей. В подобных условиях формирование национального самосознания резко ускорялось и вполне могло временно опережать становление экономических общностей и наций как таковых. Так, например, национально-освободительная борьба против колониализма привела к становлению развитых форм национального самосознания значи 173 тельно раньше ликвидации феодально-племенного образа жизни и соответствующей ему патриархально-племенной психологии в целом ряде стран Азии и Африки в XX в. Очевидное противостояние своей национально-этнической груп пы иным общностям способствует ускорению осознания и перево да в рациональный план, в разряд узко трактуемого национального самосознания, всех эмоционально-чувственных основ националь ной психологии, психического склада нации. Это включает в себя не только осознанное национальное самоопределение, осознание своей принадлежности к общности, единства интересов и целей и необходимости совместной борьбы за их осуществление. Сюда же включается и пробуждение целой гаммы осознанных национальных чувств, появление особого рода «национального самочувствия». Оно включает чувство сопричастности к судьбе своей общности, любовь к исторической национальной родине (подчас независимо от места реального рождения и проживания человека), преданность своему народу, уважение его национальных особенностей и национальной культуры. Сюда же относятся такие чувства, как желание «припасть к могилам предков», своеобразная ностальгия, сочетающаяся с на циональной гордостью или чувством тревоги за судьбу своего наро да, готовность к жертвам во имя нации и т. п. На основе подобного комплекса возникает эмоционально окра шенное, но уже вполне осознанное и целеустремленное в поведен ческом плане состояние психики в целом, соответствующее опреде ленному настрою человека и выражающееся, например, в волевом устремлении к борьбе за независимость своего народа, его свободу и суверенитет. Многочисленные примеры политического поведения такого типа, обусловленные данным настроем, известны в истории национально-освободительных движений и осуществлявшихся ими антиколониальных революций. Импульсивность, динамичность и за разительность данных компонентов национального самосознания мо гут делать такие явления массовыми в определенные периоды исто рического развития. Достаточно вспомнить 60-е гг. XX в., когда за короткий срок прошла целая полоса национально-освободительных революций в бывших европейских колониях в Африке и Азии. Тако го же рода картина наблюдалась и в СССР в конце 1980-х — начале 1990-х гг., когда большинство союзных республик стремились к об ретению реального политического суверенитета. 174 Развитие национального самосознания отличается не прямоли нейным, а, скорее, волнообразным, синусоидальным характером. Его подъемы и спады определяются как уже названными факторами, так и форматом национально-этнической группы. Известно: чем меньше общность, тем более обостренно переживаются в ней проблемы на ционального самосознания и тем более вероятны его резкие вспле ски. Наоборот, чем больше такая общность, тем увереннее чувствуют себя ее представители, тем меньше озабоченности данными пробле мами и тем менее вероятно их внезапное обострение. Представи тели большой нации, как правило, не нуждаются в необходимости постоянного подтверждения и самоутверждения их национального самосознания. Связанные с ним вопросы давно решены на соответ ствующей государственно-политической основе. Поэтому для их со знания естественной является озабоченность более широким кругом наднациональных или интернациональных проблем. Развитие национального самосознания в политическом пла не может играть двоякую роль. С одной стороны, это может быть безусловно прогрессивный процесс, ведущий к качественно новому уровню развития национально-этнической общности. Однако такое позитивное развитие возможно лишь при условии того, что нацио нальное самосознание не станет своего рода сверхценностью, не за кроет для представителей общности иных возможностей развития сознания, не ограничит его осознанием национально-этнической идентичности. В противном случае, с другой стороны, развитие на ционального самосознания может обернуться своей противополож ностью — редукцией ценностно-смысловых структур сознания к низшим уровням, отрицанием ценностей, принадлежащих общно стям более высокого порядка, сведением сознания до узких рамок клановых, феодально-племенных, националистических или расист ских идейно-политических взглядов. § 5. Национально-этнические стереотипы На бытовом психологическом уровне решению задач консоли дации способствует еще один выработанный исторически, но сохра нивший свое действие до сих пор механизм национально-этнических стереотипов, выступающих как упрощенные, схематизированные об разы социальных объектов, характеризующихся высокой степенью 175 согласованности индивидуальных представлений. Стереотипы усва иваются в раннем детстве — обычно из вторичных источников, а не из непосредственного опыта, и используются детьми задолго до возникновения ясных представлений о тех группах, к которым они принадлежат. Среди наиболее существенных свойств этнических стереоти пов выделяют их эмоционально-оценочный характер. Начиная с У. Липпмана, в социальной психологии долгое время акцент делался именно на эмоциональных аспектах стереотипов. Однако с середины 1950-х гг. под прямым влиянием идей когнитивизма исследователи обращают все более пристальное внимание на их когнитивный ком понент, а негативные стереотипы рассматривают как когнитивный компонент предубеждения (негативной социальной установки). В то же время стереотип обладает достаточно сильной эмоциональнооценочной окраской. Даже описание черт «заряжено» оценкой: явно или скрыто она присутствует в стереотипах, необходимо только учи тывать систему ценностей группы, среди членов которой они распро странены. Например, в книге Н. А. Ерофеева «Туманный Альбион» приведены многочисленные примеры высказываний русской прессы XIX в. о присущих англичанам практицизме, деловой энергии, рас четливости, стремлении к прибыли. Высказывания эти не только не содержат в себе одобрительной оценки, но даже не нейтральны. Для русского дворянского общества того времени «практицизм» означал поглощенность низменными заботами в ущерб более высоким иде альным ценностям. Другим важным свойством этнических стереотипов считается устойчивость и даже ригидность к новой информации. Действитель но, стереотипы достаточно стабильны, что не раз подтверждалось в эмпирических исследованиях. Яркий пример — содержание этниче ских стереотипов у трех поколений студентов Принстонского уни верситета США (1933, 1950 и 1969 гг.), которое в целом не слишком изменилось. Еще одно свойство национально-этнических стереотипов, кото рое входит почти во все определения — согласованность, т. е. высокая степень единства представлений среди членов стереотипизирующей группы. Социальными, в том числе и этническими, стереотипами, можно считать лишь представления, разделяемые достаточно боль шим числом индивидов в пределах социальных общностей. 176 Стереотипы при всей своей эмоциональности часто несут упро щенный и плоскостный образ типичных представителей тех или иных национально-этнических групп. Они складываются на основе одно стороннего, субъективного, подчас разового впечатления и излиш не эмоционального восприятия членов иной этнической группы за счет абсолютизации одного или нескольких поведенческих качеств (например, черт характера или психологических качеств), напрямую механически связываемых с какими-то внешними признаками, кон трастными по сравнению с чертами собственной нации. Классический пример такого рода — до сих пор господству ющий в сознании китайского населения стереотип европейца«долгоносика». С точки зрения восточной физиогномики: «Тонкий нос означает, что обладатель оного склонен к пустой драчливости и злости, так как у собак нос такой же в точности». И наоборот: «При наличии носа широкого и мясистого в человеке искать должно наи вность и ласковость, ибо такой же нрав у теленка, а как известно, телята широконосы»58. Выпячивание отдельных и игнорирование всех прочих качеств и признаков иной национально-этнической группы ведет к искажению реальности и препятствует процессам объективного познания, одна ко для национального самосознания это и не обязательно. Стереоти пы выполняют иные функции, прежде всего решая задачи сплочения общности против негативно представляемых (стереотипные пред ставления о своей нации всегда позитивны) стереотипизированных других наций. К аналогичным по действию механизмам относится уже упоминавшийся этноцентризм. Не случайно, например, в древ ности были распространены представления о своих национальноэтнических общностях как о «центрах вселенной», окруженных многочисленными и неприятными во всех отношениях «варварами». В таких представлениях и виден синтез феноменов этноцентриз ма и стереотипизации, обычно частый для массовой национальноэтнической психологии. Также в науке ставится проблема истинности национальноэтнических стереотипов. Так, У. Липпман считал, что одной из важнейших характеристик стереотипов является неточность и даже ложность. В дальнейшем ложность настолько прочно стала ассоции роваться с понятием «стереотип», что был даже предложен новый 58 См.: Семенов Ю. С. Дипломатический агент. М., 1959. С. 167. 177 термин «социотип» для обозначения стандартного, но истинного зна ния о социальной группе. Лишь начиная с 1950-х гг. получила распространение гипоте за американского психолога О. Клайнберга о наличии в стереотипе некоего «зерна истины». Теперь уже не вызывает сомнений, что со циальные стереотипы вовсе не сводятся к совокупности мифических представлений. Большинство современных исследователей опреде ляют социальный стереотип как образ социального объекта, а не просто как мнение об этом объекте, никак не обусловленное объ ективными характеристиками последнего и всецело зависящее от воспринимающего (стереотипизирующего) субъекта. А как отмечал А. Н. Леонтьев, образ может быть более адекватным или менее адек ватным, более или менее полным, иногда даже ложным, но мы всег да его «вычерпываем» из реальности59. Так и этнические стереотипы как образы этнических общностей отражают, пусть и в искаженном или трансформированном виде, объективную реальность: свойства двух взаимодействующих групп и отношения между ними. Итак, этнические стереотипы отражают реальные особенности стереотипизируемой группы. Считается, что стереотипы более истин ны, если существует единодушное мнение между двумя группами относительно черт третьей. В соответствии с так называемой гипоте зой контакта, более глубокие и длительные контакты между группа ми приводят к более высокому удельному весу реальных черт в их взаимных стереотипах. Признаком истинности предлагается считать и согласованность между восприятием группы самой себя и ее вос приятием другой группой. Кроме того, свойства, приписываемые другим, косвенным образом отражают особенности группы, в которой распространены стереотипы. Так как другие народы воспринимаются через сравнение с собствен ным, мексиканцы могут оценивать русских как сдержанных и зам кнутых, а шведы как эмоциональных и оживленных. Сами русские в нескольких наших исследованиях приписывали общительность и рас кованность разным народам: американцам, которые далеко не всегда включают эти черты в автостереотип, и финнам, в автостереотип ко торых входят противоположные черты. Вполне вероятно, что русские 59 Леонтьев А. Н. Образ мира // Избранные психологические произведения: в 2 т. М.: Педагогика, 1983. Т. 2. С. 255. 178 особо выделяют эти качества у других народов из-за восприятия своих соотечественников как зажатых и недостаточно общительных. То, что реальные межэтнические отношения оказывают влия ние на стереотипы, не требует особых доказательств. Именно от характера отношений — сотрудничества или соперничества, доми нирования или подчинения — зависят основные «измерения» сте реотипов — содержание, направленность (общее измерение благо приятности), степень благоприятности и, в конечном счете, степень их истинности. В случае конфликта между группами строятся их полярные об разы, когда себе приписываются только позитивные качества, а «вра гам» — противоположные, негативные. Такие стереотипы являются эмпирическим индикатором межгрупповой дифференциации в фор ме противопоставления. Наиболее ярко противопоставление прояв ляется в феномене неоднократно описанного «зеркального образа», когда члены двух конфликтующих групп приписывают идентичные положительные черты себе, а идентичные пороки — соперникам. Своя группа воспринимается как высоко моральная, и ее действия объясняются альтруистическими мотивами, а чужая группа — как «империя зла», преследующая свои эгоистические интересы. Именно этот феномен был обнаружен в период холодной войны во взаимных стереотипах американцев и русских. § 6. Особенности российской национальной ментальности Специфическое географическое положение России, климатиче ские условия, история формирования и развития российской нации сформировали свои особенности российской национальной мен тальности. С точки зрения многих исследователей, русский национальный характер не просто противоречив, как и любой другой, а поляризован, расколот. Противоположности в нем обострены до крайности, ничем третьим не опосредованы. Н. А. Бердяев подмечал, что русский на род — «самый аполитический, никогда не умевший устраивать свою землю», одновременно Россия — «самая государственная и самая бюрократическая страна в мире», все в ней «превращается в орудие политики». В русской стихии «поистине есть какое-то национальное бескорыстие, жертвенность» и в то же время это страна «невиданных 179 эксцессов, национализма, угнетения подвластных национальностей, русификации». Русские покорны, смиренны, в то же время — «апо калиптики», «нигилисты», бунтари, у них много «хаотического, дико го», обратной стороной их смирения является «необычайное русское самомнение». Русская душа «вечно печалует о горе и страдании народа и всего мира», но ее «почти невозможно сдвинуть с места, так она отяжелела, так инертна.., ленива.., так покорно мирится со своей жизнью». Стремление к «ангельской Святости» парадоксаль ным образом сочетается со «звериной низостью» и мошенничеством. Искренняя жажда божественной правды у русских сосуществует с «бытовым и внешнеобрядовым пониманием христианства», далеким от подлинной религиозной веры60. Причину поляризованности, расколотости русского националь ного типа Н. А. Бердяев объяснил дисгармонией «мужественного» и «женственного» начал в нем. Об этом же писали В. В. Розанов, Вл. Соловьев. Неуравновешенность этих начал присуща незрелому национальному характеру. Недостатком мужественности, твердо сти духа, воли, самостоятельности в русском народе Н. А. Бердяев объясняет неразвитость в России общественных классов, гипертро фию бюрократизма, специфику русского самодержавия. Благодаря женственному компоненту русская «национальная плоть» имеет такие качества, как милосердие, душевность, мягкость, бескоры стие, терпеливость, отзывчивость, способность отречься от благ во имя светлой веры, идеала. Жесткое начало обусловило и «пассив ную восприимчивость» к добру и злу, излишнюю зависимость от «природной и коллективной стихии», покорность насилию, «рабье му» положению, которое, накапливаясь, вызывает глухое недоволь ство, переходящее в озлобление, выливающееся в бунтах, желаниях расправляться с теми, кому и чему поклонялись. С недостатком «мужественного» начала в русском национальном характере со глашались не все его аналитики. Например, Н. О. Лосский, напро тив, считал, что русский народ, особенно его великорусская ветвь, «в высшей степени мужествен», в нем «особенно примечательно сочетание мужественной природы с женственной мягкостью». Да и 60 Бердяев Н. А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала ХХ века // Мыслители русского зарубежья. СПб., 1992. С. 5, 8-10 и др. 180 сам Н. А. Бердяев констатировал, что «мужественный дух потенци ально заключен в России»61. В основе феномена поляризованности, расколотости лежат многие факторы. Существенное значение имеет расположение стра ны, где проходил стык двух типов цивилизации, культур. Русский историк В. О. Ключевский писал: «Исторически Россия, конечно, не Азия, но географически она не совсем Европа. Это переходная страна, посредница между двумя мирами. Культура неразрывно связала ее с Европой, но природа положила на нее особенности и влияния, которые всегда привлекали ее к Азии или в нее влекли Азию»62. В России встречались, перекрещивались две цивилизации. Дуа лизм двух миров, культур обусловил «конфликтный» тип российской цивилизации. В русской душе столкнулись и смешались два потока мировой истории — восточный и западный, представляющие собой относительно самостоятельные нормативные системы, не способ ные к сращиванию. Они, по мнению Н. А. Бердяева, не составляли органически цельный характер, не превратились «в единую волю и единый разум», «запутавшись» в душе. Перепутье между Вос током и Западом, пересечение двух полярных потоков, взаимооттал кивающихся, несостыковываемых, но сосуществующих культурных традиций, начал и обусловили поляризованность русской души, ее апокалиптичность и нигилизм, которые «не признают серединного царства культуры». Отсюда та торопливость, суетливость, скоропали тельность, с которой русский человек всякий раз спешит «заявить о себе» в хорошем или плохом деле. Как образно выразился Н. А. Бер дяев, он «хочет, чтобы поскорее все кончилось или всем, или ничем». Русская поляризованность «одинаково находит себе выражение и в черносотенстве, и в большевизме. Крайне правые и крайне левые у нас сходятся, как одна и та же темная стихия, та же смесь неосо знанного и извращенного апокалипсиса с нигилизмом»63. 61 Бердяев Н. А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала ХХ века // Мыслители русского зарубежья. СПб., 1992. С. 8-10, 13, 14 и др. 62 Ключевский В. О. Собрание сочинений: в 9 т. М., 1987. С. 59. 63 Бердяев Н. А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала ХХ века // Мыслители русского зарубежья. СПб., 1992. С. 8-10, 13, 14 и др. 181 Поляризованность русского национального типа проявляется в «забвении всякой мерки во всем», развитой потребности «хватать через край», дойти «до последней черты», «в замирающем ощущении, дойдя до пропасти, свеситься в нее наполовину, заглянуть в самую бездну и — в частных случаях, но весьма нередких — броситься в нее как ошалелому вниз головой». В такие роковые периоды, по оценке Ф. Достоевского, русский человек доходит до «судорожного и моментального» самоотрицания и саморазрушения, способен на самые крайние действия, готов по рвать все связи, отношения, отречься от всего (семьи, обычаев, бога), «сжечь все мосты»64. В апокалиптической настроенности, устремлен ности к концу, неприятии серединной культуры следует искать ис точник как наших исторических свершений, взлетов, силы духа, так и падений, провалов, духовных болезней. Ситуация «висения над пропастью», «хождения по краю пропа сти» порождает в обществе особую атмосферу напряженности, тре вожности, страха, дискомфорта, обостряет социально-экономические и политические проблемы, придавая им особую остроту и трагич ность, чувство «близкого конца», катастрофы. Но она же создает и условия, стимулирующие духовное творчество. В русских, наряду с тенденцией саморазрушения, самоотрицания, сильны, может быть, даже в большей степени, импульсы самосохранения, самоспасения, самовосстановления, в котором они проявляют ту же силу, напори стость, стремительность. Русский человек, впадая в абсолютизацию одной из противоположностей и желая изжить, преодолеть ее до конца, испытывает столь же искреннюю потребность в другой, ей противостоящей части единого целого. Потребность отрицания, разрушения подчас всего самого глав ного, святого, и самовосстановления, возрождения питается «геро ической» сущностью россиян. Русскому человеку необходимы ве ликие дела и свершения, такие как разрушение и созидание. Ему претит серая, будничная, рутинная жизнь. Созидание у русских идет не иначе как через разрушение всего и вся, через общественные по трясения, кризисы и катаклизмы, когда общественный организм бли зок к смерти. Смысл разрушения в том, чтобы смести все мерзкое, уродливое, неприглядное. Только пройдя через великие потрясения, 64 Достоевский Ф. М. Дневник писателя: избранные страницы. М., 1989. С. 60. 182 жертвы, покаяние люди становятся способны к духовному преоб ражению, возрождению всего прекрасного, к нравственному про светлению. В этом смысле русская душа, по оценке Н. А. Бердяева, «способна дойти до упоения гибелью»65. Характерной чертой западной ментальности является рациона лизм, упорядоченность, склонность к формальным, четко очерчен ным, внешне организованным структурам. Человек западной культу ры стремится и всегда готов организовать, кристаллизовать в твердых, точно определенных формах и экономических различиях и человече ское братство, и любовь, и уважение. Для него понятен и почти при влекателен даже вопрос о регламентации, кодификации нравствен ности в тесном смысле, так чтобы нравственные мотивы действовали в душе по общим правилам, в точно определенных формах и т. д. Русское мышление «абсолютно антирационалистично», как от мечал С. Л. Франк66. Антирационализм не идентичен размытости, неясности, логической недифференцированности духовной жизни, не означает неприятия русскими точных наук или неспособности к ним. Он выражается в неподчиненности пределу, норме, в не приятии внешних форм, «органической нелюбви ко всякой закон ности», равнодушии к благам, результатам своей жизни и деятель ности. Антирационализм русских нашел яркое выражение в устном народном творчестве. Образ дурака, столь типичный в народных сказках, олицетворяет вызов трезвому расчету, здравому смыслу. Его поступки противоречат житейским расчетам, на первый взгляд кажутся глупыми, но в конечном итоге он оказывается счастливее своих братьев, действовавших расчетливо, хладнокровно, продуман но, спланировано. Сопоставительный анализ показал, что этнонациональный фак тор играет важную роль в политическом процессе. Однако, при всех концептуальных модификациях, считается общепризнанным, что по литический процесс отображает ранее не выделяемые особенности реального взаимодействия субъектов политической жизни, сложив шегося не только в соответствии с намерениями лидеров или про граммами партий, но и в результате воздействия разнообразных вну тренних и внешних факторов. 65 Бердяев Н. А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала ХХ века // Мыслители русского зарубежья. СПб., 1992. С. 107. 66 Франк С. Л. Духовные основы общества. М., 1992. 183 Выявленные в рамках политической психологии этнонацио нальные особенности, закономерные признаки, механизмы и факто ры включения личности и группы в политический процесс в россий ской социокультурной среде имеют свои особенности в сравнении, например, с западноевропейскими. Здесь в центре внимания ока зываются политические установки, политическая активность, поли тические ориентация и позиции, которые во многом вобрали в себя богатое историческое достояние. Глава 8. Политическая психология масс В отличие от групп, больших и малых, всегда так или иначе организованных и структурированных (в том числе политически), массы — это принципиально неорганизованные и неструктуриро ванные субъекты политики. Действительно, в любой малой группе есть лидер и ведомые. В большой социальной группе есть партия, политическое движение или, по крайней мере, профессиональный или корпоративный союз. В большой национально-этнической груп пе также есть организующие ее, лидирующие компоненты, ведущие за собой остальных членов группы. Масса же представляет собой нечто принципиально иное. Роль масс в политике становится заметной тогда, когда она ста новится страшной — когда рушатся групповые связи и межгруппо вые границы, когда общество деструктурируется. Такое происходит в периоды мировых войн, социальных революций, политических пере воротов, поспешных крупномасштабных социальных реформ. В периоды стабильности общество организованно и структури ровано по разным социальным признакам, образу и стилю жизни. Однако в периоды крупных социально-политических потрясений, как все, эта структура рушится. Тогда люди образуют сплошную не структурированную массу, а их психика и социально-политическое поведение приобретают дезорганизованный, массовый характер. Рассматривая примеры такого рода, классик массовой психоло гии Г. Лебон писал: «В морали, в религии, в политике нет уже при знанных авторитетов... Отсюда происходит, что правительства вместо того, чтобы руководить общественным мнением, вынуждены счи таться с ним и подчиняться непрестанным его колебаниям». В свою очередь, в подобных ситуациях массовое сознание, которое Г. Ле 184 бон и именовал «общественным мнением», «знает крайние чувства или глубокое равнодушие. Оно страшно женственно и, как всякая женщина, отличается полной неспособностью владеть своими реф лекторными движениями. Оно беспрерывно колеблется по воле всех веяний внешних обстоятельств»67. В периоды всплесков массовой психологии политические институты становятся напрямую зависи мыми от определяемых этой психологией политических процессов. Стержневым элементом массовой психологии является массовое сознание. § 1. Массовое сознание Массовое сознание — один из видов общественного сознания, наиболее реальная форма его практического существования и во площения. Это особый, специфический вид общественного созна ния, свойственный значительным неструктурированным множествам людей (массам). Массовое сознание определяется как совпадение в какой-то момент (совмещение или пересечение) основных и наибо лее значимых компонентов сознания большого числа весьма разноо бразных классических групп общества (больших и малых), однако несводимый к ним. Это новое качество, возникающее из совпадения отдельных фрагментов психологии деструктурированных по каким-то причинам классических групп. В силу недостаточной специфичности источников своего появления и неопределенности самого своего носи теля, массовое сознание в основном носит обыденный характер. История изучения массового сознания достаточно сложна и противоречива. Проблема реального «массового сознания» и его осо бого носителя, «массового человека», возникает в жизни, а затем и в науке на рубеже XVIII–XIX вв. До XVIII в. включительно го сподствовали концепции, утверждавшие, что общество представляет из себя скопление автономных индивидов, каждый из которых дей ствует самостоятельно, руководствуясь лишь собственным разумом и чувствами. Хотя подспудно массовизация общественного сознания начина лась и раньше, до определенного времени она носила достаточно локальный характер. Реально, это было связано просто с недоста точной плотностью расселения людей — невозможно наблюдать 67 Лебон Г. Психология социализма. СПб., 1908. С. 81, 92. 185 действительное «массовое» сознание в обществе, население которого расселено исключительно по небольшим деревенькам и феодам. От дельные вспышки хотя бы относительно массовой психологии стали наблюдаться по мере разрастания средневековых городов. На рубеже XVIII–XIX вв. ситуация изменилась кардинально. Промышленная революция и начавшаяся урбанизация привели к появлению массовых профессий и, следовательно, к массовому распространению ограниченного числа образов жизни. Снижение доли ремесленничества и нарастающее укрупнение производства неизбежно вели к деиндивидуализации человека, к типизации его психики, сознания и поведения. Разрастание крупных городов и усиление миграции в них людей из аграрных провинций с разных концов той или иной страны, а подчас и сопредельных стран, вели к смешению национально-этнических групп, постепенно размывая психологические границы между ними. В то же время большие социально-профессиональные группы еще только формировались. Соответственно, шла стихийная крупномасштабная социальная ре форма, первоначальный этап которой как раз и характеризовался деструктуризацией привычных психологических типов и появлением новых, еще неструктурированных и потому размытых неклассиче ских форм общественного сознания. Так стало очевидным появление принципиально нового явления, которым и занялась наука. На данный момент как в зарубежной, так и отечественной на учной литературе, посвященной различным сторонам явления мас совизации психики и массовой психологии в целом, до сих пор нет крупных работ, в которых специально рассматривалась бы психо логия массового сознания. Бытующие ныне в науке взгляды можно объединить в два основных варианта. С одной стороны, массовое сознание — конкретный вариант, ипостась общественного сознания, заметно проявляющаяся лишь в бурные, динамичные периоды развития общества. В такие периоды у общества обычно нет интереса к научным исследованиям. В обыч ные же, стабильные периоды развития массовое сознание функцио нирует на малозаметном, обыденном уровне. При этом существенно, что оно может одновременно включать в себя отдельные компонен ты разных типов сознания. Например, сознание классических групп социально-профессионального характера, составляющих собой соци альную структуру общества (что обычно имеет приоритетный харак 186 тер и в первую очередь фиксируется теоретиками). Может оно вклю чать и некоторые иные типы сознания, присущие специфическим множествам индивидов, объединяющим представителей различных групп, но в то же время не имеющим отчетливо группового харак тера. Обычно это фигурирует как обыденное сознание, не имеющее четкой социальной отнесенности — например, «сознание» очереди за дефицитным товаром в условиях «развитого социалистического общества». С этой точки зрения проявления массового сознания но сят в значительной мере случайный, побочный характер и выступа ют в качестве признаков временного, несущественного стихийного варианта развития. С другой стороны, массовое сознание рассматривается как до статочно самостоятельный феномен. Тогда это сознание вполне определенного социального носителя (массы), которое сосуществует в обществе наряду с сознанием классических групп. Возникает оно как отражение, переживание и осознание действующих в значитель ных социальных масштабах обстоятельств, в том или ином отноше нии общих для членов разных социальных групп, оказывающихся тем самым в сходных жизненных условиях и уравнивающих их в том или ином плане. § 2. Массовое политическое сознание В массовом сознании можно выделить отдельный слой — массо вое политическое сознание. Массовое политическое сознание — особая разновидность массового сознания, которая имеет в качестве своего основного содержания политические проблемы, на решение которых тем самым направляется политическое поведение данной массы. Массовое политическое сознание можно рассматривать как массовое сознание общества по отношению к вопросам, имеющим актуальное политическое содержание и чреватым определенными политическими последствиями. Это своего рода особое, обладающее специфическими (политическими) механизмами детерминации и, следовательно, определенной относительной автономностью слагае мое массового сознания. В этом смысле массовое политическое со знание представляет собой особый, политизированный сегмент мас сового сознания. 187 По происхождению массовое политическое сознание в общем повторяет путь массового сознания. Однако оно возникает и рас пространяется, лишь когда совершаются крупные, причем именно социально-политические по содержанию события, разрушающие привычную структуру общества и его групповую стратификацию. По структуре массовое политическое сознание включает эмоцио нально-действенный и рациональный уровни. В основе массового политического сознания лежит яркое эмоциональное переживание какой-то социально-политической проблемы, вызывающей всеобщую озабоченность. Это может быть война с другим государством, граж данская война, масштабный экономический кризис и т. д. Крайняя степень переживания данной политической проблемы выступает как системообразующий фактор массового политического сознания. Такое переживание, проявляясь в сильных эмоциях или чувствах, заслоняет собой все другие, привычные правила жизни — груп повые нормы, ценности и образцы поведения. Оно порождает по требность в немедленных действиях — потому и определяется как эмоционально-чувственная основа (иногда — как «ядро») массового политического сознания. Когда объявляется война, например, у ча сти людей (как раз и формирующей данную массу) возникает со стояние своеобразной аномии, разрушения в сознании привычных норм поведения. На основе «ядерного», базисного эмоционально-действенного уровня постепенно образуется более рациональный уровень. Он включает различные когнитивные компоненты — прежде всего общедоступные знания, массово обсуждаемую и разделяемую ин формацию, касающуюся основной проблемы. Внутри рациональ ного уровня массового политического сознания можно выделить три составляющих. Во-первых, это политические ожидания людей и оценки ими своих возможностей влиять на политическую систему в целях реализации имеющихся ожиданий. Во-вторых, это мнения и настроения людей, связанные с оценками ими текущего поло жения, правительства, лидеров, конкретных политических акций и т. д. В-третьих, это социально-политические ценности, лежащие в основе достаточно осознанного политико-идеологического выбора (например, такие ценности, как справедливость, демократия, равен ство, стабильность, порядок и т. д., или противоположные им). Эти 188 ценности определяют итоговое отношение массового политического сознания к происходящему. Рациональный уровень массового политического сознания, как правило, представляет собой отражение распространяемых через слухи или официальные средства массовой информации «массово необходимые» сведения. Это, например, информация о том, како вы маршруты эвакуации, места расположения призывных пунктов, наконец, просто сведения о возможных бомбежках, обстрелах и средствах защиты. На высшем, рациональном уровне группируется собственно политическая общедоступная информация о причинах и последствиях того, что произошло. Действенным проявлением массового политического сознания является массовое политическое поведение, которое подразделяется на стабильное и стихийное. Стабильное массовое политическое по ведение определяется различными формами групповой психологии и, в большей или меньшей степени, групповым сознанием. Его ино гда тоже называют «массовым», однако, оценивая тем самым ис ключительно количественную сторону, масштабы определяющих его групп. В содержательном же, качественном смысле действительно мас совым является именно стихийное массовое политическое поведе ние, связанное с вовлечением человека в ту или иную массу. Как уже подчеркивалось выше, это неорганизованное, но одинаковое и относительно необычное внегрупповое поведение больших масс лю дей, ситуативное и временное, связанное с особыми политическими обстоятельствами. Примерами стихийного массового поведения яв ляются, например, стихийная массовая агрессия в периоды войн и политических потрясений или, напротив, стихийная массовая пани ка, связанная с поражениями в войнах и восстаниях. В первую очередь, массовое политическое поведение зависит от того, какой из двух основных уровней (эмоционально-действенный или рациональный) возобладает в массовом политическом созна нии; во вторую очередь — от эффективности (объема и качества) внешнего политико-идеологического воздействия, оказываемого на массовое политическое сознание. В принципе, до определенных мо ментов массовое политическое сознание (и, соответственно, поведе ние массы) обычно податливо внешнему политико-идеологическому воздействию. 189 § 3. Психология толпы Анализ массового стихийного поведения подразумевает деталь ное рассмотрение конкретных практических субъектов такого сти хийного поведения. К конкретным субъектам такого рода обычно относятся три вида массовых общностей: 1) собранная публика; 2) несобранная публика; 3) толпа. Собранная публика может выступать в разных видах. Один вид — публика, собравшаяся случайно, или «сборище». Другой вид — публика, собравшаяся преднамеренно, которая тоже может выступать в двух различных формах: 1) публика отдыхающая, ищу щая развлечений, и 2) публика, ищущая информации (в том числе на митингах и политических собраниях). В целом же, «собранная публика — это скопление некоторого количества людей, испытывающих сходное ожидание определенных переживаний или интересующихся одним и тем же предметом. Эта общая заинтересованность и поляризация установок вокруг одного и того же предмета или события — основа ее обособления. Следую щей чертой является готовность к реагированию некоторым сходным образом. Это сходство установок, ориентации и готовности к дей ствию — основа объединения публики»68. Механизм психологического объединения выглядит следующим образом — после внешнего, физического соединения в одном по мещении (публика редко действует на улице), под влиянием воздей ствия на всех одних и тех же стимулов, среди публики образуются определенные сходные или общие реакции, переживания или устой чивые ориентации. Такая публика обычно быстро осознает рожда ющиеся у нее настроения, что усиливает впечатления, вызванные действием общего стимула. Вместе с тем в публике могут возник нуть такие же явления, как и в толпе, а именно общее эмоциональ ное напряжение, утрачивание рефлексивности, ощущение единства и солидарности. Поэтому некоторые виды публики, как, например, сборища, собрания или митинги, могут легко превратиться в экс прессивную или агрессивную толпу. 68 Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии. М., 1969. С. 185. 190 Под несобранной публикой понимают, например, читателей одних и тех же газет, слушателей одних и тех же радиопередач, зри телей одних и тех же телевизионных программ, читателей одних и тех же журналов. С внешней точки зрения несобранная публика — это всего лишь «поляризованная масса», т. е. большое число людей, мышление и интересы которых ориентированы идентичными стиму лами в одном направлении и которые ведут себя сходным образом. Это сходство может проявляться не только в бытовых, но и в более социально важных вопросах — в идеологии и политике. В несобран ной публике внешне вообще не заметны явления, характерные для толпы или собранной публики. Всякие виды «поляризованных масс», несобранной публики пред ставляют собой базу для выработки сходных взглядов, готовности к некритичному восприятию определенной информации. Это основа для создания мнения по некоторым вопросам, основанная на готовности к реагированию сходным образом на идентичные стимулы. Следо вательно, все виды несобранной публики представляют собой гото вую базу для возникновения мнений и настроений — макроформ массового политического сознания и соответствующего политического поведения. Особым примером такой эволюции несобранной публики является действие избирательных кампаний и возникающее в резуль тате электоральное поведение несобранной публики. Есть типичные жизненные ситуации, в которых легко образу ются многочисленные скопления людей — толпа. К ним относятся следующие: стихийные бедствия (землетрясения, крупные наводнения, пожары); общественный транспорт и транспортные узлы (вокзалы, метро и т. д.); массовые зрелища (спортивные матчи, эстрадные концер ты и т. п.); политические акции (митинги, демонстрации, политические выборы, забастовки и другие акции протеста); места массовых празднований и отдыха (стадионы, площа ди и улицы городов, помещения и площадки для крупных дискотек и т. д.) и др. Несмотря на то что эти скопления людей образуются в самых раз ных социальных ситуациях, тем не менее, они имеют много сходных 191 признаков. Толпой обычно называют такое скопление людей, которое в той или иной степени соответствует следующим признакам: многочисленность — как правило, это большая группа лю дей, так как в малочисленных группах с трудом возникают или со всем не возникают типичные психологические феномены толпы; высокая контактность, т. е. каждый человек находится на близком расстоянии с другими, фактически входя в их персональ ные пространства; эмоциональная возбужденность — типичными психологиче скими состояниями данной группы являются динамические, неурав новешенные состояния, повышенное эмоциональное возбуждение, волнение людей и т. п.; неорганизованность (стихийность) — эти группы чаще всего образуются стихийно, изначально имеют слабую организованность, а при наличии организации могут легко терять ее; неустойчивость цели — наибольшие споры возникают вокруг такого признака толпы, как ее цельность-бесцельность. Общая для всех цель в этих группах, как правило, отсутствует или, при ее на личии, слабо осознается большинством людей и легко утрачивается или заменяется другими целями. Следовательно, под толпой необходимо понимать многочисленное скопление людей, находящихся в непосредственных контактах друг с другом и в состоянии повышенного эмоционального возбуждения, характеризующееся изначальным стихийным своим образованием (или потерей организации) и отсутствием общей для всех осознанной цели (или ее утратой)69. Виды толпы. Различные виды толп выделяются на основании того, каким вышеперечисленным признакам они соответствуют, а каким нет, или какие новые специфические признаки у них появ ляются. По уровню (или степени) своей активности толпы делятся на пассивные, активные и агрессивные. Пассивные (спокойные) толпы отличаются прежде всего отсутствием эмоционального возбуждения. В такой толпе люди слабо связаны друг с другом, они не обме ниваются информацией и не могут совершать какие-то совместные действия. Они либо спокойно стоят в ожидании чего-то (например, встречающие на вокзале заранее ожидают приходящий поезд или 69 Социальная психология / под ред. А. Л. Журавлева. М.: ПЕР СЭ, 2002. 192 собравшиеся на митинг ожидают его начала и т. п.), либо хаотично и относительно независимо друг от друга спокойно передвигаются (например, так называемые транспортные толпы в метро или рядом с вокзалами). Активной толпой является всякая толпа, находящаяся в состоя нии разной степени эмоционального возбуждения. Это способствует появлению психологической готовности людей совместно действо вать, у них формируются сходные социальные установки на опреде ленные формы поведения, возрастает теснота связей между людьми, интенсивность обмена информацией и т. д. При этом необходимо различать толпы в состоянии установочной (внутренней) активности, которые психологически готовы совместно действовать, но еще не действуют, и реально действующие толпы, т. е. активные и внутрен не, и внешне. В агрессивной толпе уровень эмоционального возбуждения и, соответственно, внутренней и внешней активности существенно воз растает. Накапливается психическое напряжение людей, основанное на возможных чувствах фрустрации, отчаяния, гнева и др. Чтобы толпа перешла из состояния просто активного в агрессивное, не обходим всем понятный возбуждающий стимул (например, слух), вызывающий общее возмущение, негодование. Главная особенность агрессивной толпы — это деструктивное (разрушительное) поведе ние по отношению к окружающим предметам и людям. Например, типичными агрессивными толпами нередко становятся группы спор тивных болельщиков-фанатов, поведение которых приводит к боль шим разрушениям во дворцах спорта, на стадионах, улицах. Толпы, объединенные чувством страха, вызванного опасностью для жизни или нормального функционирования людей, делятся на спасающиеся и панические. Их характеризует: 1) сильное эмоцио нальное возбуждение, основанное на остром переживании страха; 2) низкий уровень осознания своих действий; 3) некритичное отно шение к обстановке и т. д. Такие толпы могут возникать в различных общественных местах (театрах, гостиницах и т. п.) в случаях пожаров или другой опасности, на улицах и площадях крупных городов в условиях неожиданно приближающейся природной угрозы (урагана, грозы и т. п.). Панические толпы отличаются от спасающихся прежде всего более высокой степенью угрозы для людей, полной утратой всякой 193 организации; поведение людей походит на механические, автомати чески совершаемые действия, они характеризуются так называемым суженным сознанием, когда люди многое из окружающего не вос принимают и могут неадекватно себя вести. Спасающиеся толпы поддаются некоторой организации. Люди сохраняют остаточную способность к произвольной регуляции своего поведения, что позволяет им быть более адекватными окружающей обстановке, а их поведение сохраняет элементы предсказуемости. Еще одним видом толпы является стяжательская (иногда ее на зывают мародерская) — это скопление чрезвычайно активно дей ствующих и нацеленных на грабеж людей, захват различных матери альных ценностей, ставших легкодоступными в результате каких-то стихийных бедствий, например: брошенные дома, полуразрушенные магазины и склады при землетрясениях, наводнениях, крупных по жарах, катастрофах и т. п. Практика показывает, что даже тщательно организованные ак ции, с одной стороны, под влиянием различных факторов или просто со временем, легко могут терять организованность и целенаправлен ность, а с другой — могут вызвать, не желая этого, образование новых толп, затрудняющих организованное проведение этих акций. Поэтому для управления демонстрирующими группами людей целе сообразно знать и учитывать психологию толпы. Структурные характеристики толпы70 В открытых пространствах толпа формируется кольцеобразно, имея центр (или ядро) и периферийные слои, поэтому в результате нарастания она приобретает форму неправильного круга. В огра ниченных пространствах толпа приобретает признаки этих ограни чений, поэтому большие скопления людей, например, на улице по форме похожи на вытянутый эллипс, а движущаяся по улице толпа походит на усеченную пирамиду и т. д. Величина толпы определяется количеством собравшихся людей. Оценка ее величины есть специальная и практически важная за дача, которая решается подготовленными специалистами. (Оценка величины толпы зависит от отношения к ней оценивающего, поэтому точнее всего величину оценивают те, кто нейтрально относится к оцениваемой толпе.) 70 Социальная психология / под ред. А. Л. Журавлева. М.: ПЕР СЭ, 2002. 194 Плотность толпы определяется числом людей, приходящихся на 1 кв. м, поэтому плотность чаще оценивают сверху прямым взором, с помощью фотоаппаратуры или специальных приборов. Всякая толпа, как уже говорилось, имеет определенный уровень активности, который оценивается по моторным показателям (нали чие и скорость передвижения людей от центра толпы к периферии и наоборот) и информационным показателям (наличие и скорость пе редачи информации, идущей от центра толпы к периферии и наобо рот). Всякая динамика толпы в центробежно-центростремительном направлении свидетельствует о ее активности. Каждая толпа имеет внутреннюю структуру (состав) по самым разным характеристикам. Несколько проще выявляется структура толпы по половозрастным признакам, сложнее — по образователь ному уровню, имущественному статусу людей или роду их занятий, если нет непосредственно указывающих на это признаков. Наиболее сложно выявлять структуру толпы по интересам, цен ностным ориентациям людей, по их отношению к тем или иным социальным нормам и т. д. Однако именно последнее практически наиболее необходимо, так как позволяет заранее выявлять толпы с неоднозначными ценностями. Это является предпосылкой к агрессив ному поведению внутри толпы и требует соответствующей профилак тики — разведения антагонистически настроенных частей толпы. Механизмы стихийного поведения в толпе Среди таких механизмов, способствующих возникновению и развитию стихийных форм массового поведения, одним из важней ших является так называемая «циркулярная реакция»71. Та или иная эмоция, подхватываясь другими людьми, обычно возвращается к вам как бы по кругу. Так она может циркулировать определенное вре мя, и это — первый этап формирования эмоциональной общности. Процесс циркуляции может прерываться, и тогда эмоция постепенно сойдет на нет. Однако при включении в общность новых людей она будет каждый раз как бы воспроизводиться заново. Это происходит в тех случаях, когда эмоция и ее повод достаточно актуальны и значимы для людей. Тем самым обеспечивается второй этап — свое образное «эмоциональное кружение» данного психофизического со 71 Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатеринбург: Дело вая книга, 2001. С. 396. 195 стояния. Его суть проста: в стихийно складывающейся общности та или иная эмоция как бы ходит по кругу, непрерывно поддерживая и усиливая сама себя. «Циркулярная реакция» ведет к ситуационному стиранию инди видуальных различий. Поведение и эмоциональное состояние каж дого из индивидов определяются уже не столько их рациональной интерпретацией обстановки, сколько поведением и эмоциями окру жающих. Поддержание и развитие эмоций зависит от появления но вых индивидов, которые поневоле заражаются данным состоянием. Третий этап действия механизмов стихийного проведения — по явление нового общего объекта внимания, на котором фокусируют ся эмоциональные импульсы, чувства и воображение людей. Если первоначально общий объект интереса составляло возбуждающее событие, вызвавшее эмоциональную реакцию и удерживавшее около себя людей, то на данном этапе новым объектом становится об раз, создаваемый в процессе «эмоционального кружения» и общения членов общности. Этот образ — продукт совместного творчества, он всеми разделяется и дает общую ориентацию, выступая в качестве объекта-побудителя совместного поведения. Возникновение такого, как правило, воображаемого, виртуального объекта становится фак тором сплачивающим общность уже в единое целое. Завершающий этап в формировании субъекта стихийного пове дения — активизация членов общности через дополнительное стиму лирование, путем возбуждения импульсов, соответствующих общему воображаемому объекту. Такое стимулирование обычно проводится на основе прямого внушения. Осуществляет его лидер общности. Тем самым он непосредственно побуждает членов общности к кон кретным, нужным ему действиям. Или, при отсутствии такого лиде ра, целенаправленного побуждения не происходит, и общность сама, стихийно находит для себя объект собственных непосредственных действий. Психологические особенности поведения людей в условиях паники. Наиболее важными характеристиками паники являются следующие: паника возникает, как и всякое массовое явление, в группах большой численности (толпе, массовом скоплении людей); паника вызывается чувством бесконтрольного (неуправляе мого) страха, основанного на реальной или мнимой угрозе; 196 паника — это чаще всего стихийно возникающее, неоргани зованное состояние и поведение людей; для людей в паническом состоянии характерна так называе мая поведенческая неопределенность (состояние растерянности, не ясности как себя вести, поэтому возникает хаотичность в действиях и неадекватность поведения в целом). Паника есть стихийно возникающее состояние и поведение большой совокупности людей, находящихся в условиях поведенче ской неопределенности в повышенном эмоциональном возбуждении от бесконтрольного чувства страха. Основными условиями возникновения паники являются сле дующие: 1. Общая психологическая атмосфера тревоги и неуверенности большой группы людей в случаях опасности или в результате про должительного периода переживания негативных эмоций и чувств (например, жизнь под регулярными бомбежками и т. п. 2. Наличие слухов, возбуждающих и стимулирующих панику, например, «подогревающих» предстоящую опасность или степень ее негативных последствий. 3. Личностные качества людей, например, предрасположенность к панике у так называемых паникеров. Здесь важна доля таких людей в большой группе. Известно, что иногда достаточно и 1% паникующих, чтобы паникой была охвачена вся многочисленная группа людей. 4. Паника возникает при стечении не только общих, но и раз нообразных частных и конкретных условий жизни большой группы в каждый конкретный период времени. Это самый трудный для уче та фактор. По исследованию поведения людей в панике было проведено ис следование X. Кэнтрилом, посвященное изучению массовой паники в США в 1938 г., вызнанной радиоспектаклем «Вторжение с Марса» (по Г. Уэллсу). Около 1 млн американцев восприняли эту радио передачу как репортаж с места событий. В результате исследования были выделены четыре группы людей, в разной степени поддавших ся панике. Первую группу составили те, которые испытали легкое чувство страха, но засомневались в реальности таких событии и, подумав, самостоятельно пришли к выводу о невозможности вторжения мар сиан. 197 Вторая группа включала тех, кто в состоянии переживаемого страха не смог самостоятельно сделать выводы из ситуации, поэтому попытался проверить реальность этих событий с помощью других (обращались к соседям, знакомым, на радио и т. п., и только после этого приходили к отрицательному заключению). В третью группу вошли те, кто, испытав сильное чувство страха, не смог убедиться в нереальности происходившего с помощью дру гих, поэтому оставался при своем первом впечатлении о полной ре альности вторжения марсиан. И четвертую группу составили те, кто сразу паниковал, даже не пытаясь что-то узнать, уточнить или проверить. Возникновение панических состояний оказалось связанным с це лым рядом характеристик людей, причем наиболее важными из них оказались социально-демографические признаки. Так, к признакам, провоцирующим возникновение панических состояний, были отне сены, во-первых, низкий уровень образованности и, как следствие, слабая информированность о наступлении тех или иных событий. Во-вторых, низкий имущественный статус. При этом влияние ока зывал не столько сам статус, сколько общие чувства тревожности, неуверенности, составляющие психологическую готовность такого класса людей к паническому восприятию событий. В-третьих, поло возрастной признак — женщины и дети испытывали более сильный страх и намного легче поддались панике. Наряду с социально-демографическими характеристиками су щественную роль играют психологические свойства личности, осо бенно такие как, некритичность мышления, выраженная личностная тревожность и повышенная внушаемость — качества, предраспола гающие к возникновению панических состояний. Психологические особенности поведения человека в толпе Поведение одного и того же человека в толпе и вне толпы мо жет очень сильно различаться в силу психологических особенностей влияния толпы на поведение человека. К признакам поведения в толпе относятся72: 1. Снижение самоконтроля (интернальности). У человека усили вается зависимость от толпы, он неосознанно подчиняется внешнему влиянию большой группы людей, т. е. возрастает экстернальность его 72 Социальная психология / под ред. А. Л. Журавлева. М.: ПЕР СЭ, 2002. 198 поведения и снижается способность к произвольной регуляции соб ственного поведения. 2. Деиндивидуализация поведения людей в толпе: они по степенно утрачивают индивидуальность своего поведения, как бы уравниваясь, приходя к одному и тому же уровню психологических проявлений в поведении. Разные люди через поведение становятся похожими друг на друга. 3. Неспособность удерживать внимание на одном и том же объ екте. Толпа в целом проявляет сниженные интеллектуальные каче ства по сравнению с составляющими ее индивидами, взятыми вне толпы. Среди особенностей интеллекта наиболее ярко проявляются возросшая некритичность мышления и легкая переключаемость вни мания, которая определяется внешними условиями. 4. Характерные особенности переработки информации. Человек в толпе легко воспринимает разнообразную информацию, быстро перерабатывает ее и распространяет, при этом совершенно непро извольно искажая, трансформируя воспринятую информацию, т. е. порождая слухи. 5. Повышенная внушаемость. Человек в толпе легко может по верить в необычную информацию, заведомо невыполнимые обеща ния (например, политиков на выборах), следовать невероятным и не редко даже абсурдным призывам, лозунгам и т. п. 6. Повышенная физическая, психофизиологическая и психиче ская активация. В толпе, особенно активной, происходит мобилизация всех ресурсов индивида, поэтому в толпе человек может проявить такие физические и психологические качества, которые становятся ему недоступными вне толпы, например: поднять что-то тяжелое, сломать прочное, быстро бежать, высоко прыгнуть и т. п. 7. Нетипичностъ, необычность поведения. По сравнению с при вычными, каждодневными условиями человек часто проявляет нео жиданные даже для него самого формы поведения (часто он потом не может поверить, что то-то и то-то было совершено им). Поэтому поведение человека характеризуется непредсказуемостью, что ха рактерно и для толпы в целом. Феномен толпы вызывает большой интерес исследователей и практических работников потому, что толпа бывает чрезвычайно опасной, причем как для самих участников толп, так и для окру жающих. 199 § 4. Психология слухов Слухи относятся к числу наиболее распространенных массовых явлений, в толпах и других больших социальных группах, включая общество в целом. При этом социально-психологические закономер ности их возникновения и распространения являются общими. Во-первых, слухи возникают в связи с важными для людей социально-политическими событиями или значимыми для них соци альными объектами (например, о предстоящей денежной реформе в России и т. п.). Информация о незначимом или значимом только для узкого круга людей обычно широко не распространяется. Во-вторых, они возникают в условиях неопределенности, когда информация либо совсем отсутствует, либо явно недостаточна, либо является противоречивой и тем самым порождает неопределенность. В-третьих, важным условием, способствующим зарождению и распространению слухов, является политическая и экономическая нестабильность в той общности, где распространяются слухи. Это может быть город, регион или общество в целом. Нестабильность, особенно резко меняющиеся условия, порождает массовую тревогу, состояние общего дискомфорта, неуверенности в своем будущем или будущем своих детей и т. п. В-четвертых, благоприятным фактором порождения слухов ста новится желание людей стать свидетелями чего-то необычного в жизни, какой-то сенсации или чуда и т. п. Так слухи возникают за счет стремления человека передать информацию о каком-то необыч ном явлении или событии. Слухи — это форма искаженной (трансформированной) инфор мации о значимом объекте, циркулирующей в больших социальных группах или обществе в условиях неопределенности и социальнопсихологической нестабильности. Слухи выполняют ряд функций: удовлетворяют естественную социальную потребность чело века в познании окружающего мира и одновременно стимулируют эту потребность; в большой степени снижают или даже снимают неопределен ность относительно важных событий, в которой человек не может пребывать длительное время, т. е. слухи делают социальную среду для человека более понятной; 200 слухи не только помогают человеку сориентироваться в си туации и регулируют его поведение, которое в соответствии с ними может изменяться; социальный опыт человека показывает, что нередко слухи возникают вокруг событий, которые могли бы состояться в будущем, и в этом случае реализуется функция предвосхищения социальных событий, что помогает человеку что-то предусмотреть, внести кор рективы либо в свои представления, отношение к социальным явле ниям, либо в реальное поведение. Общая стратегия профилактики слухов состоит в том, чтобы противодействовать условиям, способствующим их возникновению и распространению. Поэтому, с учетом описанных выше условий провоцирования слухов, мероприятия по снижению слухов должны включать: добиваться высокой степени информированности в больших группах и в обществе в целом о наиболее важных для них событиях, социальных условиях жизни и т. п. в доступной для понимания и непротиворечивой форме; целенаправленно снижать значимость тех социальных объ ектов, событий или явлений, вокруг которых прогнозируется воз никновение слухов; стабилизация условий политической и экономической жизни общества сама по себе снижает состояние тревоги, напряженности людей, их опасения за будущее и предотвращает слухи; в ситуациях, когда слухи уже возникли, важно выяснить их действительные причины и только после этого проводить разъясни тельную работу, сделать эти причины достоянием людей, которые легче поймут и объяснят для себя складывающуюся социальную си туацию и менее эмоционально будут к ней относиться; в экстремальных условиях, когда слухи могут представлять серьезную угрозу, необходимо выявить распространителей слухов и нейтрализовать их влияние на группу и др. Таким образом, практическая задача управления слухами стано вится наиболее важной в любых условиях, опасных для нормального проживания людей, а именно предвоенная и военная обстановка, различные стихийные бедствия, техногенные катастрофы, крупные аварии, места большого скопления людей и т. п. В таких условиях важны определенность воспринимаемой обстановки и конкретность действий людей. 201 § 5. Прикладные аспекты исследования психологии масс в политике При исследовании политической психологии масс значительную роль играет метод наблюдения. Когда речь идет о поведении толпы, иных методов исследования в режиме реального времени практи чески не существует. Для ретроспективного анализа используются описания современников, мемуары, а также документы. Если же дело касается собранной или несобранной публики, то их изучение включает экспертные опросы и анкетирование (для собранной) и массовые социологические опросы (для несобранной публики). При исследовании политической психологии практически всех объектов, помимо перечисленных конкретных эмпирических мето дов политико-психологического исследования перечисленных четы рех групп объектов, также применяется ряд общих методов полити ческой психологии. Они используются в отношении подавляющего большинства конкретных объектов, Так, в частности, особую роль в политической психологии играет эксперимент, имеющий специфическую форму игрового моделирова ния. При таком моделировании исследуемый процесс или явление воспроизводятся в интересующих исследователя параметрах, через создание ситуации своеобразной игры. Поэтому другое название ме тода — метод имитационных игр. Имитируя в игровой форме разви тие того или иного политического явления (конфликта, переговоров, заседания парламента), исследователь получает возможность пред видеть варианты развития реального процесса, а также вскрывать его внутренние, психологические механизмы. Подобные игры применяются для разрешения спорных, кон фликтных проблем отдельных стран и целых регионов. Их основная задача — предвидеть и устранить возможные или уже существующие конфликты. Выгоды такого моделирования понятны: нейтральные эксперты, имитируя поведение участников конфликта, дают возмож ность прогнозировать их поведение и предлагать им конкретные ре комендации. Если в игре участвуют представители сторон-участниц конфликта, то это позволяет уточнить особенности восприятия и по нимания ими спорного вопроса. В свое время была очень успешной дискуссия такого рода между журналистами Сомали, Эфиопии и Замбии по поводу территориальных претензий этих стран друг к 202 другу (1969 г.). В результате возникшего взаимопонимания норма лизовался тон прессы внутри этих стран, успокоилось общественное мнение, что и способствовало урегулированию ситуации. Если же в игре участвуют лица, могущие непосредственно влиять на ситуацию, то это ставит исследование на грань прямого влияния психологов на политику. Так, в начале 1970-х гг. в Лондо не (организацией занимался известный в данной сфере немалыми достижениями Лондонский центр исследования конфликтов) была проведена серия встреч представителей руководства греческой и ту рецкой общин на Кипре в связи с обострением положения на остро ве. Группа психологов разработала «правила игры» и условия встреч, а также удерживала участников от взаимных оскорблений и кон кретизировала дискуссию, уточняла позиции, не давала обсуждению уйти в общие рассуждения, помогала полнее и точнее воспринимать ситуацию и позиции друг друга. Тем самым реально была подго товлена платформа для заключения соглашения об урегулировании положения дел на острове. Позднее психологи активно участвовали в подготовке и про ведении знаменитой встречи в Кэмп-Дэвиде, где радушный хозяинпосредник, президент США Дж. Картер, принимал лидеров кон фликтовавших тогда стран, Израиля и Египта. В результате была прекращена война и достигнуты мирные договоренности. Помимо уже перечисленных, в отношении всех объектов своего исследования политическая психология активно исполь зует сравнительно-исторические методы. К ним относятся мето ды исторического описания, конкретного анализа, сравнительный, периодизации, хронологический, проблемно-хронологический, ре троспективный, прогностический, исторических аналогий и др. Сравнительно-исторические методы дают возможность изучать политико-психологические явления и факты в тесной связи с той исторической обстановкой, в которой они возникли и действовали, а также в их качественном изменении на различных этапах раз вития. Понятно, например, что механизмы лидерства менялись на протяжении истории — от пещерного вождизма до президентства. Однако уловить и зафиксировать эти изменения можно только при сравнительном политико-психологическом анализе. Он особенно не обходим для анализа неоднократно повторяющихся в истории явле ний, применим для сравнения политических процессов, имеющих ге 203 нетическое родство, действующих в единой исторической ситуации, но не связанных прямо по происхождению. К такого рода примерам можно отнести, скажем, политическую психологию февральской и октябрьской (1917 г.) революций в России. Сравнительно-исторические методы предостерегают исследова теля от вульгаризации и других искажений политической психоло гии, позволяют обобщать современный и исторический опыт полити ки. Сравнение отдельных этапов и периодов политического процесса дает возможность выявить психологические закономерности его раз вития. Проблемно-хронологический метод предполагает расчленение более или менее широкой проблемы на ряд узких проблем, каждая из которых рассматривается в хронологической последовательности. Метод ретроспективного психологического анализа политических явлений способствует развитию прогностической функции политиче ской психологии, поскольку возможность заглянуть в будущее тесно связана с умением делать адекватные выводы из предшествующего и современного развития, распознавать его законы. В целом же, особое значение для политической психологии имеет наиболее общий, системный метод. Именно он позволяет изучать политику как комплексный процесс, выявлять на общем фоне развития того или иного политического явления наиболее су щественные психологические компоненты, прослеживать их взаи мозависимость между собой, а также их влияние на политические явления и процессы. Резюме Роль групп в политике возрастает и приходит на смену веду щей роли отдельных лидеров. В рамках политической психологии группу можно определить как общность людей, взаимодействующих ради достижения осознанных целей и интересов. Объективно эта общность выступает как субъект политического действия, а субъек тивно — существует как некоторая отдельная от других общностей целостность. В самом общем виде группы подразделяются на номи нальные и реальные, большие и малые. Анализ психологии малых групп значим там, где происходит взаимодействие политических лидеров и тех групп, которые под держивают их. Анализ психологии больших социальных групп наи 204 более актуален при анализе электорального поведения — имен но активность больших социальных групп и определяет политику внутри страны, степень поддержки со стороны народа правящей политической силы. Анализ массового поведения позволяет понять, что следует ожидать в ситуациях, когда нарушаются привычные границы между большими социальными группами, люди собирают ся в массы (в толпу) и как можно контролировать эти процессы и управлять ими. Вопросы для самопроверки 1. Какие этапы развития проходят малые группы в политике? 2. Какие существуют условия формирования и сплочения полити ческой команды как коллектива? 3. Что важнее для политической идентичности — принадлежность к социальной группе или национально-этническая принадлеж ность? 4. Каковы особенности политической активности представителей разных классов? 5. Как проявляется действие национально-этнических стереотипов? 6. Каковы особенности массового политического сознания? 7. Охарактеризуйте изменения в состоянии человека, которые про исходят при попадании его в толпу. 8. Какие существуют приемы для предотвращения нежелательных слухов? 9. Какие основные методологические трудности существуют при исследовании психологии больших социальных групп? 10. Какие основные методы используются при исследовании психо логии масс и массового поведения? 205 Заключение Сегодняшняя политическая психология пока еще выглядит мо лодой и подчас слишком многообещающей, в буквальном смысле, наукой. Однако даже невооруженным глазом заметно, что она на ходится в процессе достаточно интенсивного развития. Это особенно отчетливо видно на примере нашей страны — политическая пси хология стала непременным атрибутом всех политических, прежде всего избирательных, кампаний. Без специалиста-психолога в на стоящее время не мыслим штаб ни одного сколько-нибудь заметного российского политика, ни одной серьезной политической структуры или организации. Российская политическая психология крайне необходима и са мой российской политике, и мировой политической психологии. За падный мир слишком привык жить стабильно. Соответственно, и западная политическая психология забыла, к примеру, о том, что такое психология политических забастовок или, скажем, просто пси хология политического кризиса. Из нее практически исчезли целые разделы, связанные с психологией поведения людей в критических ситуациях, — например политическая психология масс. И здесь рос сийские уроки могут быть полезными всему миру. Современная политическая психология призвана решать три главные задачи. Первая состоит в том, чтобы увидеть политикопсихологический феномен, описать и объяснить его, раскрыв вну тренние механизмы. Вторая заключается в точном прогнозировании развития политико-психологических явлений и процессов. Это не дело, когда лишь один-два научных центра в стране могут достаточ но точно прогнозировать результаты президентских выборов с точно стью до 1%, а другие выдают странные ошибки в 5% и более. Политика должна быть прогнозируемой — только тогда она ста нет управляемой. А это и есть третья, причем самая главная задача политической психологии — управление политико-психологическими процессами. Исходя из понимания и прогнозирования развития про цессов и явлений, надо уметь их направлять. Политическая пси хология — одно из средств особого, психологического управления поведением людей. Это должны осознавать и ученые, развивающие ее, и политики, ею пользующиеся. 206 Всем, кто хочет серьезно заниматься политической психологией, можно дать несколько важных советов. Во-первых, надо изначаль но понимать, насколько сложное это дело. Воспитать «идеального политика» еще никому не удалось. Однако стремиться к тому, что бы политики понимали хотя бы психологические последствия своих действий и решений, необходимо. Во-вторых, надо быть реально готовым к тому, что далеко не все политико-психологические рекомендации принимаются «на ура». Более того, далеко не все вообще принимаются. Политики — слож ная публика. Они тоже всего лишь люди. Это значит, что их личные интересы не всегда носят научно обоснованный характер и, тем бо лее, часто не совпадают с тем, как должна строиться политика «на научной основе». В-третьих, надо обязательно уметь сочетать науку с практикой, проверять научное знание на адекватность быстро меняющимся по литическим ситуациям. Любая наука о людях является непрерывно развивающейся наукой. И наконец, последнее. Политический психолог должен быть по возможности честным. Хотя бы перед самим собой. Занятия полити ческой психологией — достаточно ответственная вещь. Очень часто политико-психологическое знание может стать непосредственно дей ствующим политическим инструментом. 207 Практикум Практическое занятие № 1. Анализ обыденного политического сознания и политических стереотипов. Практическое задание. Внимательно прочитайте параграфы пособия, посвященные рассмотрению обыденного политического со знания (§ 1 гл. 2) и политических стереотипов (§ 6 гл. 2). Приведите примеры формулировок двух-трех политических новостей из разных источников и проанализируйте их с точки зрения их соответствия обыденному политическому сознанию или теоретическому сознанию. Приведите примеры двух-трех политических стереотипов. Про анализируйте механизм действия политических стереотипов. Выполненное задание оформите в виде отчета. Практическое занятие № 2. Политическая социализация. Практическое задание. Приведите примеры агентов политиче ской социализации, соответствующие трем основным системам поли тической социализации: 1) прямой целенаправленной социализации, 2) стихийной социализации, 3) самовоспитания и самообразования. Проанализируйте систему целенаправленной социализации в Советском Союзе. Какие сильные и слабые стороны присутствовали в ней? Проанализируйте ситуацию с системами политической социали зации в современной России. Какие сильные и слабые стороны есть в нынешней системе. Напишите свои рекомендации по мерам, позволяющим повысить уровень политической активности граждан в современной России. Проведенный анализ и сделанные рекомендации оформите в виде отчета. Практическое занятие № 3. Анализ отношений лидера и группы. Практическое задание. Посмотрите фильм «Бункер» («Der Un tergang»�� , 2004 г., реж. Оливер Хиршбигель). Проведите анализ отноше ний Гитлера со своими соратниками, ответив на следующие вопросы: 1. Каково отношение к Гитлеру у его соратников? 2. Как реагируют разные люди на приближающийся конец вой ны и капитуляцию? 3. Оцените действия Гитлера в фильме. Насколько они эффек тивны, чем мотивируются? 208 4. Как Гитлер оценивает своих соратников? Каковы его ожида ния относительно дальнейших действий соратников? При просмотре фильма обратите внимание на следующее: Наличие определенной политической картины мира у лидеров и их последователей диктует определенные действия, даже если эти действия противоречат общечеловеческой этике (ситуация, когда фрау Геббельс принимает решение отравить своих детей). Проведенный анализ фильма оформите в виде отчета. Практическое занятие № 4. Анализ динамики малой группы. Практическое задание. Посмотрите фильм «Эксперимент» (2001 г., реж. Оливер Хиршбигель). Проведите анализ групповой динамики в группах «охранников» и «заключенных», ответив на сле дующие вопросы: 1. Что послужило спусковым механизмом для внутреннего объ единения групп «охранников» и «заключенных»? 2. Как выявился лидер в каждой из групп? Какие ситуации по способствовали появлению лидера в группах? 3. Как складывалось противостояние между группами «охран ников» и «заключенных»? Какие факторы способствовали усилению этого противостояния? 4. Как происходило распределение властных полномочий среди участников каждой из групп? 5. Какие факторы повлияли на формирование авторитета лиде ров в каждой из групп? Проведенный анализ фильма оформите в виде отчета. Практическое занятие № 5. Большие социальные группы. Практическое задание. Прочитайте параграф (§ 5 гл. 6), посвященный особенностям психологии различных больших соци альных групп. Сформулируйте основные потребности представите лей разных классов, а также групп, выделенных по стилю жизни. Опишите, каким образом эти потребности будут реализовываться в политическом интересе, в политической деятельности представите лей данных групп. Сформулируйте на основе потребностей данных групп основные пункты и позиции, которые должны будут включать программы политических партий, ориентированных на представле ние интересов данных классов и групп. Выполните письменный отчет по заданию. 209 Задания для контроля Тесты для самоконтроля 1. Предметом политической психологии с точки зрения отечественных методологических традиций является: 1) политическое поведение; 2) политическое сознание; 3) политическая деятельность; 4) политическая культура. 2. Процесс и результат выработки относительно устойчивой осознанной системы представлений субъекта политических отношений о самом себе в социально-политическом плане, на основе которой субъект целенаправленно строит свои взаимоотношения с другими субъектами и объектами политики и относится к самому себе: 1) политическое сознание; 2) политическое самосознание; 3) политическая культура; 4) политический стереотип. 3. Предготовность субъекта реагировать тем или иным конкретным образом на то или иное политическое событие или явление — это: 1) политический стереотип; 2) политическая установка; 3) политическое убеждение; 4) политический мотив. 4. Субъектами политического самосознания выступают: 1) большие социальные группы, малые группы, индивиды; 2) только большие социальные группы; 3) только индивиды; 4) малые социальные группы и индивиды. 5. Тип политического сознания, характеризующийся такими свойствами, как содержательная диффузность, размытость, «противоречивость», «смутность», спутанность, противоречивость, отрывочность, несистематизированность, повышенная эмоциональность: 210 1) массовое политическое сознание; 2) теоретико-идеологизированное политическое сознание; 3) обыденное политическое сознание; 4) индивидуальное политическое сознание. 6. Основной психологической функцией политического стереотипа выступает: 1) экономия мышления; 2) манипулирование общественным сознанием; 3) стандартизация политического мышления; 4) формирование идеологии. 7. Молодежные субкультуры (скинхеды, панки, хиппи и прочие) относятся к следующей системе политической социализации: 1) целенаправленной социализации; 2) стихийной социализации; 3) самообразования; 4) самовоспитания. 8. Процесс включения индивида в политическую систему посредством оснащения его опытом данной системы и возникшего на ее основе государства называется: 1) политическая культура; 2) политическое самосознание; 3) политическая социализация; 4) политическое воспитание. 9. Теории лидерства, авторы которых считают, что теория лидерства должна рассматривать в объяснении феномена лидерства три основные переменные: действия, взаимодействия и настроения, а лидер по этим теориям определяется как инициатор взаимодействия: 1) личностно-ситуационные теории; 2) теории взаимодействия-ожидания; 3) мотивационные теории; 4) теории обмена. 10. Теории лидерства, которые исходят из того, что общественные отношения представляют собой форму особого обмена, в ходе которого члены группы вносят определен211 ный вклад и получают некий «доход», а группа предоставляет лидеру статус и уважение в обмен на его необычные способности достижения цели: 1) теории среды; 2) гуманистические теории; 3) теории взаимодействия-ожидания; 4) теории обмена. 11. Деятельность политических групп или индивидов, связанная со стремлением изменить политический или социально экономический порядок и соответствующие институты, — это: 1) политическое участие; 2) политическая активность; 3) политическая пассивность; 4) политическое безразличие. 12. Высказывание М. Вебера о том, что «три качества являются для политика решающими: страсть, чувство ответственности и глазомер», наиболее соответствует такой теории лидерства, как: 1) теория черт; 2) личностно-ситуационная теория; 3) теория среды; 4) теория обмена. 13. Командой лидера, основным принципом построения которой выступает смешение сословного и национального, а также оценка кадров по результатам их деятельности, является команда, строящаяся: 1) на основе «компании»; 2) на основе фаворитизма; 3) по типу «Негласного комитета»; 4) как «министерство талантов». 14. Политическая группа характеризуется наличием некоторых первичных связей между членами группы и той деятельностью, которой они собираются заниматься на этапе: 1) номинальной группы; 2) корпоративной группы; 212 3) ассоциативной группы; 4) коллектива. 15. Команда, строящаяся на основе принципиально неформализуемых отношений типа «Негласный комитет», была создана: 1) Дж. Ф. Кеннеди; 2) Петром I; 3)Александром I; 4)Наполеоном. 16. В марксистском социологическом подходе основным признаком разделения на классы выступали: 1) социоэкономический статус; 2) отношение к средствам производства; 3) уровень дохода, образование, профессия; 4) демографические критерии. 17. Большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношениям к средству производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают, — это: 1) социальные общности; 2) страты; 3) социальные группы; 4) классы. 18. Первичные психологические связи человека со своей большой социальной группой через отнесение себя к ней возникают на _____________ уровне развития общности больших групп: 1) внешне-типологическом; 2) внутренне-идентификационном; 3) солидарно-действенном; 4) теоретико-идеологическом. 19. Социально-групповая идеология может быть сформирована: 1) только внутри большой социальной группы; 2) только профессиональными политиками; 213 3) только членами другой социальной группы; 4) как внутри, так и вне большой социальной группы. 20. Совокупность наиболее устойчивых, характерных для данной социальной общности особенностей восприятия окружающего мира и форм реакций на него — это: 1) национальный темперамент; 2) национальный характер; 3) национальное самосознание; 4) национальное сознание. 21. Совокупность взглядов и оценок, мнений и отношений, выражающих содержание, уровень и особенности представлений индивидов — членов общности о своей истории, современном состоянии, а также месте среди других общностей — это: 1) национальное самосознание; 2) национальное сознание; 3) обыденное национальное сознание; 4) национальный темперамент. 22. Скопление некоторого количества людей, испытывающих сходные ожидания определенных переживаний или интересующихся одним и тем же предметом, определяется как: 1) несобранная публика; 2) толпа; 3) собранная публика; 4) масса. 23. Анализ «продукции» политического деятеля в виде текстов, жестов, манеры выступления и т. д. проводится с помощью: 1) контент-анализа; 2) метода экспертных оценок; 3) прожективных методик; 4) психобиографического метода. 24. Склонность личности к авторитаризму замеряется с помощью: 1) теста цветовых предпочтений Люшера; 2) Ф-шкалы Адорно; 214 3) тестов Роршаха; 4) многофакторного теста Кетелла. 25. Метод, основанный на выявлении косвенных предпочтений членов группы по отношению друг к другу: 1) метод составления личных когнитивных карт; 2) метод включенного наблюдения; 3) метод фокус-групп; 4) социометрический метод. Ключи к тестам для самоконтроля 1—3 2—2 3—1 4—1 5—3 6—1 7—2 8—1 9—2 10 — 4 11 — 2 12 — 1 13 — 1 14 — 3 15 — 3 16 — 2 17 — 4 18 — 2 19 — 4 20 — 2 21 — 1 22 — 3 23 — 1 24 — 2 25 — 1 Вопросы для подготовки к зачету 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. Политическая психология как наука: цель, задачи, функции. Объект, предмет и методы политической психологии. Основные вехи истории политической психологии. Место политической психологии среди других смежных дисци плин. Основные понятия и категории политической психологии: по литическое сознание. Основные понятия и категории политической психологии: по литическое самосознание. Основные понятия и категории политической психологии: кол лективное бессознательное. Основные понятия и категории политической психологии: по литическая культура. Основные понятия и категории политической психологии: по литическая психика. 215 10. Основные понятия и категории политической психологии: по литические установки и стереотипы. 11. Политическая психология личности: политическая социализация. 12. Политическое участие гражданина. Мотивы политического уча стия. 13. Психология политического лидерства. Функции лидера. 14. Основные теории возникновения лидерства. 15. Типологии лидерства. 16. Политическая психология малых групп. 17. Команды лидера: виды и особенности. 18. Организационная культура политических команд. Типы органи зационных культур. 19. Политическая психология больших социальных групп. 20. Политико-психологические особенности отдельных больших со циальных групп (крестьянство, интеллигенция, маргинальные и люмпенизированные слои). 21. Политико-психологические особенности отдельных больших со циальных групп (буржуазия, рабочий класс). 22. Политическая психология национально-этнических групп. На циональный характер. 23. Политическая психология национально-этнических групп. На циональное самосознание. 24. Психология масс. 25. Психологические аспекты распространения слухов и борьбы с ними. 26. Индивид и масса: психологические особенности поведения в толпе. 27. Методы политико-психологических исследований: политическая психология личности. 28. Методы политико-психологических исследований: политическая психология малых групп. 29. Методы политико-психологических исследований: политическая психология больших групп. 30. Методы политико-психологических исследований: политическая психология масс. 216 Список литературы Основная литература 1. 2. 3. 4. Дилигенский Г. Г. Социально-политическая психология. М.: На ука, 1994. Ольшанский Д. В. Основы политической психологии. Екатерин бург: Деловая книга, 2001. Политическая психология: учебное пособие для вузов / под ред. А. А. Деркача, В. И. Жукова, Л. Г. Лаптева. М.: Академиче ский проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. Шестопал Е. Б. Политическая психология. М.: Инфра-М, 2002. Дополнительная литература 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. Андреев А. Политическая психология. М.: Весь мир, 2002. Андреева Г. М. Социальная психология. М.: Наука, 1994. Белкин А. И. Вожди или призраки. М.: Олимп, 2000. Берн Э. Лидер и группа. О структуре и динамике организаций и групп. Екатеринбург: Литур, 2001. Бехтерев В. М. Коллективная рефлексология // Избранные ра боты по социальной психологии. М.: Наука, 1994. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Избран ные произведения / пер. с нем.; сост., общ. ред. и послесл. Ю. Н. Давыдова; предисл. П. П. Гайденко. М.: Прогресс, 1990. Вундт В. Проблемы психологии народов. М.: Космос, 1912. Гозман Л. П., Шестопал Е. Б. Политическая психология. Ростов н/Д: Феникс, 1996. Гришин В. В. Социально-психологические аспекты иррацио нальных представлений российских избирателей: дис. ¾ канд. психол. наук. Ярославль, 2005. Лири Т., Стюарт М. и др. Технологии изменения сознания в деструктивных культах. СПб.: Экслибрис, 2002. Макиавелли Н. Государь. М.: Планета, 1990. Милованов Ю. Е. Лидер и вождь: опыт типологии. Ростов н/Д: Феникс, 1992. Ольшанский Д. В. Политический PR. СПб.: Питер, 2003. Ольшанский Д. В. Психология терроризма. СПб.: Питер, 2002. 217 15. Политическая психология / под ред. А. Д. Юрьева. Л.: Изд-во ЛГУ, 1992. 16. Политическая реклама. М.: Центр политического консультиро вания «Никколо М», 1999. 17. Политология: энциклопедический словарь / общ. ред. и сост. Ю. И. Аверьянов. М.: Изд-во Коммерческого ун-та: Информ.аналит. и деловой центр «БиГ-Н», 1993. 18. Рощин С. С. Политическая психология // Психологический журнал. 1981. № 1. С. 113-121. 19. Социальная психология / под ред. А. Л. Журавлева. М.: ПЕР СЭ, 2002. 20. Стефаненко Т. Г. Этнопсихология. М.: Институт психологии РАН: Академический проект, 1999. 21. Шестопал Е. Б. Личность и политика. М.: Мысль, 1988. 22. Шибутани Т. Социальная психология. Ростов н/Д: Феникс, 2002. 23. Фрейд З., Буллит У. Т. В. Вильсон: 28-й президент США: пси хологическое исследование. М.: Прогресс, 1992. 24. Юрьев А. И. Введение в политическую психологию. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1992. 218 Зухра Зуфаровна ВАХИТОВА Политическая психология Учебное пособие Редактор Л. А. Шмакова Технический редактор Н. Г. Яковенко Компьютерная верстка С. В. Кожурова Трафаретная печать А. В. Ольшанский Офсетная печать В. В. Торопов, С. Г. Наумов Подписано в печать 13.01.2010. Тираж 250 экз. Объем 13,75 усл. печ. л. Формат 6084/16. Заказ 27. Издательство Тюменского государственного университета 625003, г. Тюмень, ул. Семакова, 10 Тел./факс: (3452) 45-56-60, 46-27-32 E-mail: izdatelstvo@utmn.ru

Политическая Психология - Информационно

Products

Support

Политическая Психология - Информационно

Add this document to collection(s)

Add this document to saved

Suggest us how to improve StudyLib