Япония: политическая модернизация эпохи Хэйсэй

26.09.13
Эксперт МГИМО: Дмитрий Стрельцов, д.ист.н., профессор
Япония: политическая модернизация эпохи Хэйсэй
В издательстве «АИРО-XXI» вышла книга заведующего кафедрой востоковедения
Дмитрия Стрельцова «Япония: политическая модернизация эпохи Хэйсэй». Автор
рассказал «Экспертам МГИМО» об особенностях нынешнего модернизационного этапа
в истории страны.
— Вы пишете, что в отличие от политических модернизаций, проведенных Японией
в эпоху Мэйдзи и в послевоенный период, современная модернизация страны (эпоха
Хэйсэй) не является радикальной, революционной. Другими словами, она
не сопровождается ломкой традиционных политических институтов. Объясните,
пожалуйста, в чем специфика нынешнего модернизационного процесса? Каковы его
основные задачи?
— Политическая модернизация Японии на нынешнем этапе исторического развития,
в отличие от предыдущих модернизаций, не носит лавинообразного характера. Это
длительный, постепенный и достаточно противоречивый процесс, протекающий
не в линейной форме, а в виде сложной траектории, с множеством откатов назад и даже
возвращений на исходные позиции. Во многом это связано с тем обстоятельством, что Япония
уже достаточно давно — с 1970-80-х годов — перестала развиваться по модели догоняющего
развития, объективно перейдя к решению задачи удержания лидерства в экономике. Такую
цель достигнуть гораздо труднее, поскольку не вполне ясно, как это можно сделать,
а исторический опыт здесь не может быть справочным материалом.
Проблема еще и в том, что сложившаяся в Японии в послевоенный период политическая
система, в рамках которой главную роль при принятии решений играет бюрократия
центрального правительства, была «заточена» на решение задач именно догоняющего
развития. По сути, в ее основе лежит идея о национальной мобилизации, необходимой для
выживания в условиях жесткой внешней конкуренции. Институционально государственное
управление страны осталось в эпохе предвоенной и военной мобилизации, что дало повод
назвать его «системой 1940 года». Политическая власть в рамках этой системы играла
вторичную, вспомогательную роль.
Особенность политической модернизации на современном этапе заключается и в том, что она
в меньшей степени обусловлена внешним давлением, а в большей — внутренними
потребностями, в первую очередь экономическими (исчерпанием потенциала догоняющего
развития, переходом экономики и общества в постиндустриальную стадию и т. д.).
Институциональные изменения не требуют такого же радикализма, как это было бы в случае
прямой угрозы иностранного порабощения или в условиях иностранной военной оккупации.
С этой точки зрения современный этап политической модернизации не сопровождается
коренной ломкой традиционных политических институтов. Кроме того, особенность
современного этапа модернизации составляет и его незавершенность и противоречивость,
что не позволяет давать его результатам однозначные оценки.
— Японский публицист Таити Сакайя, которого Вы цитируете, выдвинул тезис
1/5
о «третьем поражении» Японии (первое — кризис позднетокугавского периода,
второе — поражение Японии во Второй мировой). Что именно послужило поводом для
такого мнения? Вы его разделяете?
— Действительно, господин Сакайя приводит целый ряд убедительных аргументов в пользу
данного тезиса. Например, то, что доля страны в мировом ВВП в номинальном исчислении
упала за 20 лет почти вдвое — среди западных стран это своего рода рекорд. Или что объем
ВВП страны за 20 лет не только не вырос, но в абсолютных цифрах и вовсе сократился (с 490
трлн иен в 1992 году до 470 трлн иен в 2011 году). Японский эксперт приводит убийственные
цифры, демонстрирующие хроническую депрессию, несбалансированность государственных
финансов (по уровню совокупного государственного долга, составляющего двукратный объем
ВВП страны, Японию можно сравнить, скорее, с некоторыми африканскими странами),
падение международной конкурентоспособности страны.
К тому же Япония — рекордсмен и по остроте социальных проблем, связанных с резким
постарением населения, снижением рождаемости, нехваткой рабочей силы, а также
увеличением доли непостоянных работников в общей структуре найма. Добавлю от себя, что
общая безрадостная ситуация усугубляется последствиями Фукусимы, а также отсутствием
у Японии внятной дипломатической стратегии — страна по сути оказалась
в дипломатическом тупике.
В принципе, господин Сакайя во многих своих оценках прав. Но я не стал бы воспринимать
будущее Японии исключительно в черных красках. В стране есть большой потенциал для
новой мобилизации и решения стоящих перед ней грандиозных задач. И многое, безусловно,
будет зависеть от политической сферы, которой, по сути, предначертано взять на себя
функции кризисного управляющего.
— На какой стадии находится процесс японской политической модернизации
сегодня? О каких успехах и неудачах уже можно говорить, какие еще задачи можно
назвать первоочередными?
— Модернизация осуществляется одновременно по нескольким направлениям. Прежде всего,
это создание более эффективной системы государственного управления, лучше отвечающей
потребностям общества. Это укрепление политических институтов и создание действенной
системы политического представительства, позволяющей в полной мере использовать
потенциал демократии. Здесь ключевую роль играет, помимо всего прочего, модернизация
нормативно-правовой базы политической системы — принципов избирательной системы,
законодательства, регулирующего работу парламента и иных институтов представительной
демократии, политических партий, общественных организаций и т. д. Это формирование
жизнеспособной системы политических партий как ключевых акторов политического
процесса, способных обеспечивать на политическом уровне интересы разных слоев японского
общества.
Это, наконец, и реформа системы принятия политических решений, которая должна
обеспечить право голоса не только крупных корпоративных структур и хорошо
структурированных политических объединений, но и социальных меньшинств. С этим
у Японии всегда были проблемы.
Нынешний этап политической модернизации пока еще не завершен, а Япония находится
в поиске оптимальной модели политической власти. Очевидно, что послевоенная
политическая модель развития, основанная на жестком государственном контроле
и регулировании, на доминировании на политическом поле одной партии, уже изжила себя
и объективно стала тормозом экономического и социального развития. В практическом плане
модернизация ставит своей целью формирование в стране новой модели власти, основанной
на принципах, противоположных традиционным установкам «консенсуальной демократии».
2/5
— Хотелось бы подробнее остановиться на партийном переформатировании Японии.
Почему оно так необходимо? Вы пишете, что Япония все еще не решила, пойдет она
по пути двухпартийности или, по Вашему выражению, пути «лоскутных коалиций».
В чем суть последнего?
— Вопрос о том, пойдет ли Япония по пути двухпартийности или по пути формирования
власти на базе коалиций с пестрым составом и отсутствием ясной идеологической
сердцевины, приобретает сегодня принципиальное значение. В книге было показано, что
именно в эпоху Хэйсэй политические партии, за исключением только коммунистов,
практически полностью утратили свою приверженность идеологическим принципам и стали
вступать в коалиции, руководствуясь исключительно принципом политической
целесообразности. Социал-демократы стали блокироваться с консерваторами, левые
с правыми, националисты с пацифистами. Критерий для оправдания любых действий
на политической арене только один: приближение шансов на вхождение во власть.
Вместе с тем, природа партий осталась прежней — они остаются парламентскими,
а не массовыми, а депутатский корпус составляет в них политическую верхушку и принимает
важнейшие решения, включая выборы высшего партийного руководства.
Высокий уровень волатильности партийно-политического пространства сейчас сохраняется,
а решение, по какому пути пойдет партийная система страны — двухпартийности или
«лоскутных коалиций» — не принято. Однако последние общенациональные выборы наглядно
продемонстрировали, что выжить по действующим правилам реальную возможность имеют
лишь достаточно крупные политические партии. Фактически речь идет о двух или трех
«системных» партиях, которые способны составить друг другу политическую альтернативу
на всех избирательных округах страны.
Остается пока нерешенным и вопрос о том, кто останется «второй» или «третьей» партией,
способной составить действенную альтернативу Либерально-демократической партии.
Большие сомнения вызывает перспектива возрождения в качестве таковой Демократической
партии — невыразительные итоги ее правления оттолкнули от демократов даже тех
избирателей, которые мало интересуются политикой. Поэтому на повестку дня, по мнению
некоторых экспертов, выходит вопрос о роспуске ДПЯ и формировании новой партии, которая
смогла бы составить костяк нового «второго полюса».
Так что дальнейшее развитие может пойти по пути раскола ДПЯ и формирования на основе
ее осколков и осколков прочих малых и средних партий двух новых партий, лучше
консолидированных по идеологическому принципу: неоконсервативной и социалдемократической. Этому способствуют и качественные изменения в электоральном
поведении японцев: если раньше избиратель был персонально ориентированным, так что
провалы и неудачи ассоциировались с отдельными политиками и не «приставали» к партии
в целом, то в нынешней ситуации избиратель голосует именно за партию, что создает
мощный спрос на политическую альтернативу действующей власти. В этой связи с большой
степенью вероятности можно утверждать, что в прежнем виде феномен доминантной партии
не возродится, хотя какие-то элементы старой политической модели, бесспорно, имеют шанс
быть реанимированными.
— С 2012 года, когда к власти в Японии пришел кабинет С. Абэ, в стране проводится
так называемая «абэномика». Какие основные меры предполагает этот курс?
С какими рисками он связан?
— В интерпретации правительства «абэномика» имеет три составляющих, или «три стрелы».
Во-первых, это монетарная политика, под которой подразумевается продолжение политики
«количественного ослабления» (политики «дешевых денег»), в рамках которой
3/5
обеспечивается дополнительный приток денежной массы в экономику. Предполагается, что
Япония сможет покончить с дефляцией, девальвировать иену и придать импульс развитию
экспортных отраслей промышленности. Провозглашена цель перейти к контролируемой
инфляции — не более 2% в год.
Во-вторых, это пакет мер налогово-финансового стимулирования японской экономики,
включая сокращение корпоративных налогов, расширение прямых государственных
инвестиций. С. Абэ предложил инвестировать в течение десяти лет около 200 трлн иен в виде
государственных заказов на различные проекты инфраструктурного развития, рассчитывая,
что эти деньги вытянут всю экономику. Речь идет не только о строительстве новых объектов
инфраструктуры, но и о ремонте и восстановлении старых, изношенных объектов, включая
мосты, тоннели, дороги, электростанции и т. д.
В-третьих, это политика «экономического роста», которая заключается в точечном
стимулировании перспективных отраслей экономики. Она включает в себя целый набор
«хирургических» инструментов целевого стимулирования деловой активности в стране,
включая, например, активное проведение политики дерегулирования.
Совсем недавно появилась четвертая «стрела» — «стрела ожидания», в связи с тем, что
в Японии в 2020 году будут Олимпийские игры. Подготовка к играм будет, как и полвека
назад во время Олимпийских игр 1964 года, сопровождаться мощным строительным бумом,
который, как ожидается, окажет стимулирующее воздействие на японскую экономику.
— Кроме политических и экономических, перед Японией стоит ряд социальных
вызовов. Каких именно? Как Вы считаете, сможет ли кабинет Абэ заложить основы
решения этих проблем?
— Безусловно, проблемы, стоящие перед властью в области социальной политики, пожалуй,
не имеют аналогов в мире по своим масштабам, остроте и актуальности. Правительство ЛДП,
судя по всему, намеревается решать их при опоре на ценности рыночного фундаментализма.
Тезис о необходимости взаимопомощи и о государственной защите социально уязвимых слоев
общества увязывается новым руководством с традиционным подходом, основанным
на «самопомощи» и «опоре на собственные силы». Глава правительства обозначил
«самопомощь» в качестве важного приоритета социальной политики и лишь после этого
заявил о необходимости государственной помощи слабым.
Постепенный отход от протекционизма и от «политики конвоирования» создают ситуацию,
когда корпоративные социальные гарантии становятся все менее дееспособными. В этих
условиях процесс углубления социальных контрастов и дальнейшего размывания «среднего
класса», похоже, будет продолжаться и в будущем.
Опасения вызывает и увеличивающийся разрыв в положении постоянных и непостоянных
работников. При этом от мер борьбы с дефляцией страдают не только временные работники,
но и постоянные, поскольку, как показывает практика, корпорации склонны решать проблемы
финансового менеджмента за счет наемных работников, например, путем замораживания
заработной платы. На фоне инфляции это неизбежно приведет к ухудшению
их материального положения.
Беседовал Андрей ЗАВАДСКИЙ, Управление интернет-политики
Точка зрения авторов, комментарии которых публикуются в рубрике
«Говорят эксперты МГИМО», может не совпадать с мнением редакции портала.
Источник: Портал МГИМО
4/5
Коммерческое использование данной информации запрещено.
При перепечатке ссылка на Портал МГИМО обязательна.
Постоянный адрес материала: http://www.mgimo.ru/news/experts/document241757.phtml
5/5
Powered by TCPDF (www.tcpdf.org)