А. Таннберг (Тарту). Офицеры
advertisement
ОФИЦЕРЫ-ЭСТОНЦЫ В РОССИЙСКОЙ АРМИИ: ПОЛКОВНИК ЯАК РОЗЕНБАУМ (1871-1925) Тыну Таннберг (Тарту) Введение Отдельные офицеры-эстонцы служили в Российской армии уже в XVIII-начале XIX вв., однако, мощный толчок для формирования эстонского офицерства в составе Российской армии дало создание в 60-70-е гг. XIX в. юнкерских (позднее военных) училищ. Многие эстонцы использовали расширившиеся в связи с этим возможности получения военного образования за счет государства, что позволяло, несмотря на социальные ограничения, найти более перспективные возможности самореализации в качестве профессионального военного. Важную роль сыграло также то обстоятельство, что этот процесс происходил на фоне подъема общеобразовательного уровня эстонцев во второй половине XIX в., а также на фоне повышения уровня владения русским языком, как следствия кампании по русификации. Особенно сильно возросло число эстонцев, стремящихся стать офицерами, в начале XX в. Таким образом, в этот период – во второй половине XIX – начале XX веков – в составе Российской армии начинает формироваться эстонское офицерство. За период с 1870 по 1914 гг. военные училища окончили и получили первый офицерский чин около 260 эстонцев. Самым популярным среди эстонцев военным учебным заведением было Виленское юнкерское училище (его окончило не менее 76 эстонцев). Сравнительно много эстонцев (52 человека) училось и в Петербургском юнкерском училище. Кроме кадровых, в Российской армии накануне Первой мировой войны числилось еще около 200 эстонцев-офицеров запаса. Таким образом, накануне Первой мировой войны было более 460 офицеров-эстонцев, которые в начале 1914 г. составляли около 0,4 % всей численности офицеров Российской армии1. Карьеру военного избрал тогда и Яак (Яков Михайлович) Розенбаум, который может считаться одним из самых выдающихся кадровых офицеров-эстонцев, сделавших успешную карьеру в Российской армии. Он был также тем, кто в 1917 г. не колеблясь перешел на службу в эстонские национальные военные части, внеся, Подробнее о формировании эстонского офицерства см.: Kröönström M. Eesti rahvusest ohvitserid Vene armees 1870-1917. Magistritöö. Tartu, 1999. 1 таким образом, вклад как в подготовку достижения национальной независимости, так и в подготовку создания будущей эстонской армии. Цель настоящей статьи – возможно подробнее проследить военную карьеру Яака Розенбаума в Российской армии, в эстонских национальных военных частях, а также его дальнейшую трагическую судьбу в России в 1918-1925 гг. Его биография рассматривается на фоне развития эстонского офицерства в Российской армии в целом, и в ней отмечаются характерные для развития эстонского офицерства переломные моменты. Статья опирается, в основном, на личные документы Розенбаума, хранящиеся в Государственном архиве Эстонии (ГАЭ). Особенную ценность, однако, представляют его письма к брату, которые автором настоящей статьи в значительной части были ранее опубликованы2. Кроме этого, используются также материалы Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА) и Российского государственного архива военно-морского флота (РГАВМФ). Учеба в Рижском учебном батальоне и Виленском юнкерском училище Яак Розенбаум родился 20 октября 1871 г. в Феллинском (Феллин – совр. Вильянди) уезде Лифляндской губернии в волости Кыо, где он и рос, и учился. При выборе дальнейших путей получения образования решающим фактором стала возможность бесплатного обучения, и в 1891 г. Розенбаум приступил к обучению в Рижском учебном батальоне. Это учебное заведение было основано в 1893 г. для подготовки унтер-офицеров3. Через два года он закончил учебу в учебном батальоне, и его направили на службу в Могилев4. Старательный молодой человек не собирался оставаться унтер-офицером. В августе 1897 г. он успешно сдал вступительные 2 Pajur A., Tannberg T. (koost.). Rahvusväeosade loomisest Eestis. Mälestusi ja kirju aastatest 1917-1918. (Uurimusi ja allikmaterjale Eesti sõjaajaloost I). Tartu, 1998, Lk. 223-244; Tannberg T. (koost.). Ohvitserina Vene armees. Polkovnik J. Rosenbaumi kirjad vennale (1892-1904, 1906, 1909). (Uurimusi ja allikmaterjale Eesti sõjaajaloost IV). Tartu, 2002. 3 Быт русской армии в XVIII – начале XX века. М., 1999. С. 290. Рижский учебный батальон был ликвидирован в 1910 г. 4 Здесь и далее большинство биографических данных о Я. Розенбауме, а также данных о прохождении им службы взяты из его писем – см. вышеуказанную публикацию его писем. В дальнейшем ссылки на эту публикацию более не приводятся. экзамены в Виленское юнкерское училище, где уже учились и другие эстонцы. Первый год в военном училище был для него довольно успешным, но весной его постигла неудача на экзамене по алгебре, и он должен был оставить училище по причине неуспеваемости. Розенбаум был уже готов покинуть училище, написал об этом своим родным, но на самом деле он был уверен, что на будущий год будет снова сдавать вступительные экзамены, и начнет все сначала. Он твердо хотел стать кадровым офицером. Однако все разрешилось для него гораздо благополучнее. В качестве исключения он не был отчислен из юнкерского училища (в истории училища такого раньше не бывало), но осенью он был должен начать все сначала. Розенбаум был искренне рад такому решению вопроса: служба унтер-офицером в полку ему была не по душе, а повторение курса без сомнения пошло бы на пользу знаниям. Разумеется, он был не единственным, у кого в училище возникли проблемы с успеваемостью. В 1897-1898 гг. за неуспеваемость из училища было отчислено более 50 юнкеров, у многих из которых за спиной был курс гимназии. Образовательный багаж Розенбаума был гораздо скромнее: ведь он окончил всего лишь приходское училище и учебный батальон. В дальнейшем у Розенбаума проблем с успеваемостью не возникало, и летом 1900 г. он успешно окончил училище. 6 августа 1900 г. Я. Розенбаум был произведен в подпрапорщики. Это был принципиальный переломный момент в его жизни, он стал профессиональным военным – кадровым офицером российской армии. Домой он написал: «Знайте, что значение офицера все же велико, хотя и жалованье у него невелико». Начало армейской службы в офицерских чинах По окончании училища Я. Розенбаум, согласно его желанию, был направлен в 178-й Венденский пехотный полк. Но уже после нескольких месяцев службы он был переведен дальше, в 179-й Усть-Двинский пехотный полк. Именно этот полк и стал его «домом», где он служил и ротным, и батальонным командиром, и помощником командира полка5. До 1910 г. полк стоял в Литве, потом он был расквартирован в Поволжье – в Сызрани. См. также: Kröönström M. Eesti rahvusest ohvitserid Vene armees 1870-1917, Lk. 194. 5 О периоде службы в Литве сохранились воспоминания служившего вместе с Розенбаумом военного врача П. Таниласа, в которых последний добрым словом отзывался о Розенбауме. Розенбаум нередко бывал в гостях в семье П. Таниласа, и эти встречи позволили тому понять, насколько рассудительным был он в своих взглядах и насколько добросовестным по службе. По словам П. Таниласа, Розенбаум был настроен как эстонский патриот, был образованным офицером, который всем интересовался и обладал широкими познаниями6. Начавшаяся в 1904 г. русско-японская война поначалу не затронула Розенбаума, хотя многие из его сослуживцев отправились на театр военных действий. В то же самое время для Розенбаума это означало увеличение количества обязанностей в полку: по его собственным словам, одновременно он должен был замещать девять должностей. Но основной его обязанностью в полку была все-таки хозяйственная часть. Неудачи на Дальнем Востоке требовали постоянного пополнения находившихся там частей, поэтому и Розенбауму пришлось в 1905 г. отправиться на поле брани. Участие в русско-японской войне Розенбаум принимал в составе 27-го Сибирского стрелкового полка. С Дальнего Востока он вернулся только в 1907 г. Участие в Первой мировой войне Первая мировая война стала важным этапом формирования эстонского офицерства. С началом войны в 1914 г. в дополнение к находившимся на действительной службе кадровым офицерам было мобилизовано более 180 эстонцев-офицеров запаса (в основном прапорщики запаса). В ходе войны школы прапорщиков окончили или прошли ускоренный курс военных училищ около 2200 эстонцев. Большая часть их окончила школы прапорщиков в 1917 г. Осенью того же года в Российской армии служило около 3000 офицеровэстонцев (более 90 % их служило в пехоте), среди них несколько десятков штабных офицеров и офицеров Генерального штаба и как минимум три генерала. Наряду с тремя командующими дивизиями и бригадой, а также с десятком командиров полков, на фронте сражалось около 600 эстонцев в чине ротного или батальонного командира. Около 30 эстонцев получили высшее военное образование, то есть окончили Академию Генерального штаба или какое-либо другое высшее военное учебное заведение. Осенью 1917 6 Tanilas P. Kaasaegse mälestusi polkovnik Jaak Rosenbaumist // Päevaleht. 18.11.1938. Nr. 313, Lk. 6. г. офицеры-эстонцы составляли уже около 1,2 % всей численности офицеров Российской армии. В боях Первой мировой войны погибло или пропало без вести не менее 120 офицеров-эстонцев, большинство из которых были офицерами военного времени (по имеющимся данным погибло 33 кадровых офицера)7. В стороне от военных действий не остался, разумеется, и Я. Розенбаум, который ушел на войну, будучи командиром батальона Усть-Двинского пехотного полка в чине штабс-капитана8. Он участвовал в августовских боях 1914 г., отличился, был награжден Георгиевским оружием и орденом Св. Владимира 4-ой степени9. В описании его подвига говорится, что в бою 25 августа 1914 г., когда командир штурмового отряда был убит, капитан Розенбаум взял командование на себя. На расстоянии 150-200 метров от передовой противника Розенбаум первым поднялся в атаку и поднял в атаку весь батальон. Передовая линия окопов противника в ходе атаки была занята. После этого Розенбаум собрал своих бойцов и повел их на новый приступ, в результате которого было занято еще несколько окопов. Во время последней атаки находившийся во главе 5 роты капитан Розенбаум был тяжело ранен в ногу (пуля раздробила кость). Несмотря на это он не разрешил вынести себя с поля боя, но продолжал руководить боем до тех пор, пока не потерял сознания10. После этого боя последовало длительное лечение в госпитале, и в строй Розенбаум вернулся только в октябре 1915 г. Во время войны он получил и другие награды, которые давались боевым офицерам. В ходе Первой мировой войны многие другие эстонцы также проявили личное мужество и не менее 71 из них были награждены самой престижной военной наградой Российской армии – различными степенями ордена Св. Георгия или Георгиевским золотым оружием11. Хотя Я. М. Розенбаум и служил в армии достаточно долгое время, для него всегда сохраняли важность связи с домом. Тоска по дому сквозит во многих его письмах военных лет. Видимо, устав от продолжительной военной службы, которая подорвала его здоровье, в предпоследний год войны он часто думал об отставке и возвращении домой, мечтая о том, что на старости будет хозяйничать на своем хуторе. О настроениях, которые в этот 7 Kröönström M. Eesti rahvusest ohvitserid Vene armees 1870-1917, Lk. 45-55, 85. Kröönström M. Eesti rahvusest ohvitserid Vene armees 1870-1917, Lk. 194. Звание штабс-капитана Я. М. Розенбаум получил в 1909 г. 9 РГВИА. Ф. 2152. Оп. 2. Д. 257. Л. 82-83. 10 Kröönström M. Eesti rahvusest ohvitserid Vene armees 1870-1917, Lk. 194. 11 Kröönström M. Eesti rahvusest ohvitserid Vene armees 1870-1917, Lk. 66-82. 8 переломный период – в 1917 г., когда он со своим полком оборонял Ригу – господствовали в душе профессионального воина, можно получить яркую картину по его письмам к брату и матери12. Но о мирном возвращении к гражданской жизни не могло быть и речи, так как 1917 г. и последовавшие за ним политические смерчи повлекли жизненный путь Я. М. Розенбаума совсем в другую сторону. Создание эстонских национальных частей в составе Российской армии Уже с начала мировой войны в среде эстонских военных и общественных деятелей был поднят вопрос о создании национальных воинских частей13, особенно же актуальным он стал после того, как латышам в 1915 г. удалось получить разрешение правительства на создание стрелковых полков14. Общественные деятели в Юрьеве (совр. Тарту) во главе в Я. Тыниссоном считали, что эстонцы должны, по примеру латышей, добиваться создания национальных полков, чтобы использовать их для обороны эстонской территории. Политические круги в Ревеле (совр. Таллинн), напротив, считали создание таких частей преждевременным (Ю. Вильмс и др.), опасаясь, что командование Российской армии укомплектованные эстонцами части в ускоренном порядке пошлет, как это было сделано с латышскими частями, на фронт, где многие бессмысленно погибли. Преобладающей поначалу осталась позиция политических кругов Ревеля. Положение изменилось после свержения самодержавия. После февральских событий 1917 г. во всей империи как сквозь плотину прорвалось национальное самосознание, стремление малых народов к автономии и независимости. Армия – до тех пор одна из основных опор монархии – начала разлагаться. Стремление малых народов империи к самоопределению в гораздо большей степени, чем прежде, поставило на повестку дня вопрос об отправке военнослужащих домой и о создании национальных воинских Письма опубликованы, см.: Pajur A., Tannberg T. (koost.). Rahvusväeosade loomisest Eestis, Lk. 223-244. 13 См. основные исследования по истории формирования эстонских национальных воинских частей: Kurvits O. Eesti rahvusväeosade loomine 19171918. 1. Eesti polk I. Tallinn 1930; Kurvits O. Eesti rahvusväeosad 1917.-1918.a. // Eesti rahvusväeosade album II. Tallinn, 1937. Lk. 11-33. 14 Подробнее о создании латышских национальных воинских частей см.: РГВИА. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 323, 324, 327. 12 частей. Эти процессы порождали, конечно же, и усталость от войны, и тоска по дому. Следствием этого стало то, что инициатива сосредоточить национальные воинские контингенты на их родине исходила из среды самих военных. Так было и со служившими в Российской армии эстонцами. Инициативу военных поддержали и общественные деятели. В Петербурге и Ревеле, а также во многих воинских частях стали создаваться специальные военные организации и комитеты, которые начали заниматься отправкой эстонцев на родину. С углублением дезорганизации армии Временное правительство во имя укрепления дисциплины было готово поддержать создание национальных воинских частей. Комендант Крепости Императора Петра Великого в Ревеле также счёл, что эстонизация одной из воинских частей способствовала бы обеспечению порядка. В апреле 1917 г. было получено разрешение Генерального штаба на укомплектование эстонцами двух крепостных полков в Ревеле15. На самом же деле, вместо укомплектования эстонцами крепостных полков в действительности была создана база для создания национального полка16. За короткий срок в Ревеле были сосредоточены 4 тысячи военнослужащих-эстонцев. Однако это раздражало большевиков, которые вели активную пропаганду против создаваемого национального полка, требуя его немедленно распустить17. Полк распущен не был, однако эта контрпропаганда оказала свое влияние. Тогдашний военный министр А. Керенский дал, наконец, 7 мая официальное разрешение на формирование 1-го Эстонского полка при условии, что это будет делаться за пределами Ревеля – в Везенберге (совр. Раквере). Так и поступили18. РГАВМФ. Ф. 949. Оп. 1. Д. 680. Л. 1-3. Комендант крепости отмечает в своем обращении, что местные общественные деятели обещали всячески поддержать это мероприятие. 16 РГВИА. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 355. Л. 18-19об. 17 РГАВМФ. Ф. 949. Оп. 1. Д. 680. Л. 82-90. 18 При комплектовании воинских частей возник целый ряд препятствий. В общей неразберихе, господствовавшей тогда в Российской армии, обеспечение вновь создаваемого полка снаряжением было крайне сложным. Проблемой стало и обеспечение порядка. Находившиеся под влиянием революционной эйфории военнослужащие не желали подчиняться воинской дисциплине, рассматривая её как фактор, ущемляющий свободу. Несмотря на это в 1-ом Эстонском полку все же смогли установить удовлетворительные порядок и дисциплину, особенно если сравнить внутренний распорядок с другими стоявшими тогда в Эстонии частями Российской армии. Командование Российской армии на протяжении лета 1917 г. произвело два смотра полка и осталось вполне удовлетворено его комплектованием. 15 В середине июня 1917 г. в Таллинне состоялся 1-ый съезд воинов-эстонцев, который счел необходимым продолжить создание национальных воинских частей и продолжить сосредоточение военнослужащих-эстонцев на родине. Центральным политическим институтом, который должен был координировать формирование национальных воинских частей стал избранный на съезде Верховный комитет воинов-эстонцев. Неизбежным стало создание новых воинских частей и формирование объединяющего их более крупного воинского соединения. Но в своих обращениях к военным властям Верховный комитет воинов-эстонцев и различные организации действовали без должной координации своих действий, добиваясь создания и корпуса, и дивизии и бригады19. Военные власти не дали поначалу разрешения на создание более крупного воинского соединения, но комплектование новых национальных воинских частей, тем не менее, продолжалось. Германское наступление в Прибалтике существенно ускорило этот процесс20. Осенью 1917 г. было начато формирование запасного батальона в Юрьеве. В Ревеле началось формирование 3-го Эстонского полка, который должен был обеспечить порядок и безопасность в городе. Постепенно менялось и отношение военных властей к созданию дополнительных национальных воинских частей21. В декабре 1917 г. наконец было получено разрешение на создание Эстонской дивизии, в состав которой должны были входить четыре пехотных полка, кавалерийский полк, артиллерийская бригада. 2-ой Эстонский полк комплектовался побатальонно в Пернове (Пярну), Феллине (Вильянди) и Вейсенштейне (Пайде), 4-ый – в Везенберге (Раквере). Формирование кавалерийского полка шло в Феллине (Вильянди), а артиллерийской бригады в Гапсале (Хаапсалу). Был создан штаб Эстонской дивизии, временно исполняющим обязанности начальника которого был назначен подполковник Я. Соотс. На должность командира дивизии был приглашен полковник Й. Лайдонер, который вступил в должность 23 декабря 1917 г. Й. Лайдонер возглавил Эстонскую дивизию в довольно-таки сложное время. В России произошел большевистский переворот, и в Подробнее см.: РГВИА. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 355. Л. 34-83. В ходе августовского наступления 1917 г. 22 августа немцами была занята Рига. В Ходе нового наступления в сентябре (операция «Альбион») был быстро захвачен Моонзундский архипелаг и был создан удобный плацдарм для вторжения на территорию Эстонии, что и было осуществлено в феврале 1918 г. 21 РГВИА. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 355. Л. 84-87. 19 20 национальных воинских частях также усиливались коммунистические настроения, особенно в Таллинне и Тарту. Влияние большевиков в национальных воинских частях все же не оказалось преобладающим, и, в конечном счете, национальные воинские части стали существенным фактором реализации идеи создания независимого национального государства. Переход на службу в национальные воинские части Я. Розенбаум также не остался в стороне от формирования национальных воинских частей. Более того, он был одним из первых, кто дал свое согласие перейти на службу в национальные воинские части, и он стал одним из кандидатов на место командира формируемого 1-го Эстонского полка22. Найти командира полка в действительности было нелегкой задачей, так как было непросто найти старших офицеров-эстонцев, которые были бы готовы занять это место23. Инициаторы создания национальных воинских частей и общественные деятели без согласования разослали ряду офицеров, служивших в Российской армии, в том числе и Я. Розенбауму, соответствующие приглашения – принять должность командира 1-го Эстонского полка. Сам Я. Розенбаум в связи с созданием национальных воинских частей писал, что его тоже пригласили в Эстонский полк, но таллиннские большевики не пускают, так как они понимают, что если такие полки будут созданы, то они смогут поддерживать мир и спокойствие, что совсем не по душе таким людям24. Тем не менее, он возлагал большие надежды на 1-й Эстонский полк, и был готов принять место командира этого полка. Но неожиданно для Розенбаума это место, в конце концов, получил полковник А. Тыниссон. Ему также предложили занять должность полицеймейстера Риги. Сам Розенбаум комментировал это предложение в своем письме брату (от 29 марта 1917 г.) следующим образом: «Если бы у меня было бы желание, я мог бы стать полицеймейстером Риги. Делегация Риги приглашала меня на эту должность, но я её не принял, так как ясно, что в теперешнее тяжелое время, когда различные партии борются друг с другом, долго на таком месте не удержишься.» (Pajur A., Tannberg T. (koost.). Rahvusväeosade loomisest Eestis, Lk. 236). 23 Kurvits O. Eesti rahvusväeosade loomine 1917-1918. Lk. 74-76. К сожалению О. Курвитс не упоминает, что место командира полка предлагалось и Я. М. Розенбауму. См. подробнее: Kröönström M. Eesti rahvusväeosade ohvitserkonnast // Verbum Habet Sakala 1999. Tartu: Korp ! Sakala, 2001. Lk. 249-254. 24 Pajur A., Tannberg T. (koost.). Rahvusväeosade loomisest Eestis, Lk. 240. 22 Разочарование Розенбаума было тем больше, что он во имя этого отказался от должности командира 179 Усть-Двинского полка. В начале июня 1917 г. он, ожесточившийся, писал своему брату: «Рассчитывая на Эстонский полк, я нанес себе большой ущерб. Я не принял Усть-Двинский полк из-за Эстонского полка, а теперь я не получил ни того, ни другого, так как последний получен моим товарищем полковником Тыниссоном. Получается, что я сделал совсем не то, что надо было сделать. Но, хотя это и смехотворно, все-таки хочу ехать в Эстонский полк, готов пойти даже на батальон и дал на это свое согласие»25. Таким образом, несмотря на глубокое разочарование, Я. М. Розенбаум решил все-таки связать свою судьбу с эстонскими национальными воинскими частями. Розенбаум сделал свой выбор в то время, когда было неясно, в каком направлении будут развиваться дальнейшие политические события в России – что выйдет из этого беспорядка. В то время он был офицером, заслужившим признание в армии. В аттестации 1917 г. Я. Розенбаум получил, как офицер, очень высокую оценку. Он охарактеризован как чрезвычайно дисциплинированный, мужественный и высоконравственный офицер26. В Российской армии его могла ожидать успешная карьера, однако он отказывается от неё. Он отказывается возглавить один другой полк и соглашается идти в 1-й Эстонский полк даже на батальон. Большинству старших офицеров-эстонцев, служивших в то время в Российской армии, и в голову не могло прийти вести себя таким образом. Многие дожидались того времени, когда стало окончательно ясно, что дальнейшее развитие империи действительно зашло в тупик. Весной 1917 г. они еще не были готовы рисковать своей карьерой и делать ставку на «сомнительные» национальные полки. С другой стороны, следует учитывать и то, что переход на службу в национальные воинские части был совсем не простой процедурой, и это занимало значительное время. Ярким примером этого является и Я. Розенбаум. 25 26 Pajur A., Tannberg T. (koost.). Rahvusväeosade loomisest Eestis, Lk. 242. РГВИА. Ф. 2152. Оп. 2. Д. 257. Л. 82об. Командир запасного батальона в Юрьеве В ходе формирования 1-го Эстонского полка вскоре выяснилось, что всех желающих туда невозможно принять. Поэтому сразу же на повестку дня встал вопрос о формировании запасного батальона, который был создан в сентябре 1917 г.27 И 15 октября командиром батальона был утвержден Я. Розенбаум, который приказом командующего Северным фронтом еще 12 сентября28 был произведен в полковники и который на самом деле занимался комплектованием запасного батальона уже начиная с сентября, но оформление перевода которого задерживалось29. В подчиненном Розенбауму запасном батальоне уже тогда было 4 тысячи человек, а к концу года уже 200 офицеров и 8 тысяч солдат30. Розенбаум возглавил батальон в довольно сложной ситуации, ему приходилось считаться со многими «революционными» преобразованиями и с все возраставшим влиянием большевиков среди солдат. Командир батальона (и его штаб) должны были считаться с батальонным комитетом и советом ротных комиссаров. Комиссарами и их помощниками были большевики. Начиная с 27 октября все приказы по батальону, наряду с командиром батальона, подписывал также и батальонный комиссар. Большевистский настрой запасного батальона проявлялся очень явственно, положение усложнялось усиливающимся хаосом в армии и обществе в целом, а также обострением политической борьбы в Юрьеве. В тот самый день, когда Я. Розенбаум официально приступил к выполнению обязанностей командира батальона, 15 октября, большевики устроили в Юрьеве большую демонстрацию, в которой наряду с другими находившимися в городе военнослужащими участие приняли также солдаты запасного батальона, хотя офицеры запасного батальона все же участия в ней не принимали. В находившихся в Юрьеве частях Российской армии, в том числе и в запасном батальоне Латышских стрелков, постоянно проходили митинги и собрания. Я. Розенбаум старался устраниться от Официальное разрешение на создание Эстонского запасного батальона было дано штабом Верховного Главнокомандующего 11 сентября 1917 г. 28 РГВИА. Ф. 2152. Оп. 2. Д. 257. Л. 82. Причем он был произведен в полковники со старшинством в чине с 27 марта 1917 г. 29 Из 179 Усть-Двинского пехотного полка он был откомандирован в запасной батальон 10 октября (ГАЭ. Ф. 3588. Оп. 1. Д. 3. Л. 2). 30 Подробнее о создании Эстонского запасного батальона см.: Meos E. Eesti Tagavarapataljon ja temaga ühenduses olevad sündmused 1917-1918. Tartu 1928. Lk. 7-12. 27 политической борьбы и сосредоточиться на том, что было для него основным – на обеспечении порядка и дисциплины в запасном батальоне. Командир батальона издал 20 октября пространный приказ, в котором разъяснял смысл создания национальных воинских частей и призывал всех трудиться на благо национального войска31. Ему удалось, несмотря на усиливающееся влияние большевиков, сохранить и после Октябрьского переворота 1917 г. в большинстве подразделений батальона дисциплину и порядок, по возможности поддерживая стремления Эстонии к независимости и противостоя нарастающему насилию в обществе. По инициативе Розенбаума, 21 ноября 1917 г. в Юрьеве при участии Эстонского запасного батальона была проведена мощная демонстрация в поддержку решения, принятого Временным Земским Советом в Ревеле, которое предусматривало возможность провозглашения независимости. Командир батальона произнес в городской ратуше речь, пронизанную эстонским патриотизмом, после которой с воодушевлением был пропет эстонский гимн, причем воины запасного батальона отдавали воинские почести сине-черно-белому флагу. Подобные выступления были не по душе большевикам, влияние которых в Юрьеве и в запасном батальоне все время усиливалось. Большевики признали демонстрацию противозаконной, и в тот же вечер Розенбаум был арестован и отдан под суд. Публичное заседание «суда» над ним состоялось 24 ноября 1917 г. в театре «Ванемуйне». Розенбаум с достоинством держался перед «трибуналом» и заявил, что это было никакое не противозаконное мероприятие, а военный парад, на котором отдавались воинские почести эстонскому сине-черно-белому флагу32. Судебный фарс завершился освобождением полковника Я. Розенбаума 25 ноября, после того, как он, как командир батальона, согласился работать под контролем совета комиссаров батальона33. В целом, солдаты Эстонского запасного батальона были своим командиром довольны. Его сослуживцы отмечали, что он был снисходительный и доброжелательный начальник, старый, болезненный и усталый воин, прошедший две войны и семь раз 31 Kolm dokumenti Tartu Eesti Tagavarapataljoni päevilt // Eesti Rahvusväeosade Album III. Tartu 1938. Lk. 68-70. 32 См. также: Päss, M. Polkovnik J. Rosenbaum enamlaste tribunaali ees // Eesti Rahvusväeosade Album III. Tartu 1938. Lk. 65-67. 33 Meos E. Eesti Tagavarapataljon, Lk. 65. раненый, из-за чего ходил, опираясь на палку34. Наличие относительно добрых отношений в батальоне подтверждается и тем обстоятельством, что в январе 1918 г. Я. Розенбаума, из 4 кандидатов, переизбрали на должность командира батальона со значительным перевесом голосов в его пользу. Своему брату он писал об этом следующее: «Выборы прошли, и меня переизбрали. Но эти перевыборы мне вовсе не нравятся, так как люди никуда не годятся». В том же письме он жалуется, что «никак не может избавиться от власти большевиков»35. Господство большевиков осложнилось и опасностью вторжения войск Германии, которая стала особенно реальной в первой половине февраля 1918 г. Неспокойно было и в Юрьеве, где на повестку дня встал вопрос об обороне города. В среде военнослужащих-эстонцев росло убеждение, что город надо взять под свой контроль до прихода немцев. Это и было сделано 20 февраля 1918 г.36 На Волге – в составе Народной армии Полковник Я. Розенбаум выражал сомнение в необходимости эстонским военнослужащим брать город под свой контроль. Он не пожелал вступать в борьбу с большевиками и решил, после того, как немцы фактически разоружили батальон, вовсе уехать в Россию37. Розенбаум купил у одного хуторянина вблизи Юрьева сани с лошадью и переехал через Чудское озеро по льду38. Целью его путешествия был город Сызрань, где оставались его личные вещи.39 Отправиться в Россию – в той политической обстановке – это был смелый поступок, но вряд ли Розенбаум мог себе представить, в каком круговороте событий он окажется. О поездке в Сызрань он думал уже в конце января, когда писал брату, что собирается оправиться туда со своим денщиком - за своей одеждой40. 26 февраля он и отправился из Юрьева через Москву на Волгу41. 34 Meos E. Eesti tagavara pataljoni elust 1917. a. detsembris. Mälestusi ja dokumente // Sõdur. 1927. Nr. 49/50. Lk. 1269. 35 ГАЭ. Ф. 3588. Оп. 1. Д. 6. Л. 1. 36 Meos E. Eesti Tagavarapataljon, Lk. 89. 37 Meos E. Eesti Tagavarapataljon, Lk. 90. 38 Päss M. Polkovnik J. Rosenbaum enamlaste tribunaali ees, Lk. 67. 39 P.L. Pudemeid ühe innuka isamaalase elust ja tegevusest // Sõdur. 1939. Nr. 7/8. Lk. 168 40 ГАЭ. Ф. 3588. Оп. 1. Д. 6. Л. 1об. 41 ГАЭ. Ф. 3588. Оп. 1. Д. 6. Л. 3. После Октябрьского переворота власть большевиков постепенно устанавливалась в различных регионах России. И на Волге, куда Я. Розенбаум направился из Юрьева, советская власть поначалу не встретила никакого серьезного сопротивления. Однако вскоре на пути триумфального шествия новой власти встретились первые серьезные препятствия. В начале июня 1918 г. в Самаре была свергнута советская власть, власть перешла в руки состоявшего из эсеров Комитета членов Учредительного собрания (Комуч)42. В Самаре, куда к тому времени добрался и Розенбаум, было довольно много эстонцев, в городе действовало несколько национальных организаций. Я. Розенбаум не остался в стороне от деятельности эстонских национальных организаций. Летом 1918 г. он был кооптирован в состав Эстонского национального комитета, который действовал в Самаре. В его обязанности как военного советника входила организация эстонских национальных воинских частей. Я. Розенбаум составил несколько планов формирования эстонских национальных воинских частей43, но из-за противостояния властей (Комуч) из этого ничего не вышло, так как правительство эсеров желало, чтобы представители национальных меньшинств служили в их частях44. Б. Линде, председатель Эстонского национального комитета, который действовал тогда в Самаре, характеризовал Розенбаума в этот период как «замкнутого, с замедленным ходом мыслей, но тем тверже стоящего на один раз достигнутой точке зрения эстонского патриота и военного, для которого еще были характерны известная простота и лапидарность при и без того свойственной ему молчаливости»45. Так как из создания эстонских национальных воинских частей ничего не получилось, то Я. Розенбаум нашел себе применение в войсках захвативших власть в Самаре эсеров. Для укрепления и распространения своей власти Комуч нуждался в войске. Для этого летом 1918 г. была создана, поначалу добровольческая, Народная армия46, одним из выдающихся военачальников которой стал В. Подробнее см.: Трукан Г. Антибольшевистские правительства России. М., 2000. С. 11-67. 43 Linde B. Sissejuhatus // Polkovnik Rosenbaum. Näljas, alasti ja rahata. Kirjad Vene kodusõjast. Tallinn 1938. Lk. 5. 44 Polkovnik Rosenbaum. Näljas, alasti ja rahata. Kirjad Vene kodusõjast. Tallinn 1938. Lk. 34. 45 Linde B. Sissejuhatus, Lk. 5. 46 Подробнее о Народной армии см.: Волков С. В. Белое движение в России: организационная структура. М., 2000. С. 242-244. Каппель и каппелевцы. М., 2003. 42 Каппель, тогда еще подполковник Генерального штаба, позднее легендарный генерал47. В результате стечения обстоятельств в Народную армию вступил и Я. Розенбаум. По его собственным словам, он сформировал из добровольцев несколько полков48. Летом 1918 г. он был командиром 7-го Хвалынского полка 2-ой стрелковой дивизии Народной армии49. Народная армия поначалу добилась довольно больших военных успехов, которые все же к началу октября 1918 г. растаяли, и в руки красных перешли Сызрань, Ставрополь, затем и Самара. Народная армия утратила свою автономию и была подчинена новому органу власти белых – Уфимской директории (Временному всероссийскому правительству). Но и этот орган власти долго не продержался, так как в ноябре 1918 г. адмирал А. Колчак произвел переворот, сверг Директорию, и власть перешла к т. н. Омскому правительству (Комитету министров)50. Розенбаум продолжал борьбу с красными в войсках Колчака до разгрома белых. После этого вместе с другими соратниками, отступившими в Китай, он пытался спастись, но это не удалось51. На службе у барона Унгерна В октябре 1920 г. китайцы взяли Я. Розенбаума вместе с другими русскими офицерами (30-40 человек) в плен и поместили в тюрьму в Урге. В плен он попал в составе отряда военных, которые в июле того же года начали переход из военного лагеря в Китайском Туркестане через высокий горный хребет с целью попасть в . Tannberg T. “Ma olen veendumuselt monarhist, kuid astun ükskõik millise lipu alla, et bolševikega sõdida”. Lisandusi kindral V. Kappeli väejuhitee tundmiseks // Ajalooline Ajakiri. 1998. Nr. 2 (101). Lk. 65-72. 47 См. также его воспоминания: “Minu mälestused Sõsrani diviisist” (ГАЭ. Ф. 3588. Оп. 1. Д. 13). 49 Белая гвардия. № 3. М., 1999/2000. С. 98.; Каппель и каппелевцы. М., 2003. С. 415. 50 Tannberg T. “Ma olen veendumuselt monarhist”, Lk. 68-69. 51 Подробнее см.: Polkovnik Rosenbaum. Näljas, alasti ja rahata. Kirjad Vene kodusõjast. Tallinn, 1938. 48 Монголию и оттуда дальше продвигаться в Читу или во Владивосток52. Из тюремной камеры на волю Розенбауму удалось передать письмо, в котором он писал, что он эстонец и просит передать это письмо какому-нибудь эстонцу, если такой найдется в Урге, чтобы тот передал ему, сидящему в китайской тюрьме, немного хлеба. Тюремный сторож передал это письмо какому-то русскому, который в свою очередь, благодаря счастливому случаю, передал его одному тамошнему эстонцу – Х. Лесдорфу53. Этот счастливый случай спас, по-видимому, Розенбауму жизнь. Х. Лесдорф, у которого было свое дело, использовал свои знакомства и стал регулярно передавать ему в тюрьму продукты, смог поговорить с заключенным через глазок. Выкупить Розенбаума все же не удалось, так как за него требовали сумму, которой Х. Лесдорф не располагал. Все это происходило в то время, когда вблизи Урги шли ожесточенные бои, и город осаждали войска барона Унгерна54. В начале февраля 1921 г. Урга пала, и власть перешла в руки барона Унгерна. С освобождением города пленники также получили свободу, в их числе и Я. Розенбаум, который стал интендантом армии барона и в этой должности начал заниматься весенним севом пшеницы на полях в 90 километрах от Урги. Он поселился на золотых приисках вблизи от этих полей у русской акушерки-фельдшерицы. В распоряжении его находилось несколько десятков всадников, которые должны были выполнять необходимые работы и осуществлять охрану. Дважды в неделю он должен был наезжать в Ургу, чтобы организовать снабжение армии барона. В Урге он всегда ночевал у Х. Лесдорфа, и они обсуждали планы совместного побега на родину, так как Розенбаум вскоре понял, что он попал в «бандитскую шайку»55. 52 Linde B. Sissejuhatus, Lk. 7-8. Позднее Х. Лесдорф вернулся в Эстонию и работал землемером в Вильяндиском уезде. Именно он доставил в Эстонию личные бумаги Я. М. Розенбаума. 54 Linde B. Sissejuhatus, Lk. 7-11. О бароне Унгерне подробнее см.: Юзефович Л. Самодержец пустыни. Феномен судьбы барона Р. Ф. Унгерн-Штернберга. М., 1993. 55 Linde B. Sissejuhatus, Lk. 12. 53 Трагический конец После того, как барон Унгерн был взят в плен, войско его распалось. Новые власти начали преследование и уничтожение остатков войск белых. В таком положении Яак Розенбаум приступил к осуществлению своего плана побега. В конце концов, ему все же удалось скрыться от красных монголов, но с осени 1921 г. до весны 1922 г. он вынужден был скрываться в пещере, устроенной на берегу притока реки Селенги. Продукты и одежду он получал от оставшегося в Урге Х. Лесдорфа, причем их связной была акушерка-фельдшерица с золотых приисков. Розенбаум иногда тайком навещал её на золотых приисках, но потом перестал, так как опасался оказаться в руках властей и навлечь на хозяйку неприятности. Однако весной 1922 г. его пещера была обнаружена одним местным монголом, который сообщил о ней красным. У пещеры устроили засаду, но Розенбауму поначалу удалось скрыться. Изгнанный из своего «дома» он скитался несколько дней, случайно перешел границу России и, поняв это, сам, в конце концов, сдался красным в плен56. Над ним состоялся суд, он был осужден и сослан на Соловецкие острова57. Находясь в лагере, он связался с родными. Розенбаум надеялся, что Эстонская Республика поможет ему освободиться из лагеря и попасть домой. В надежде на это он отправил на родину несколько соответствующих прошений. М. Розенбаум – брат Яака – 15 мая 1924 г. обратился к правительству Эстонской Республики с просьбой помочь его освобождению58. Брат надеялся, что правительство сможет предпринять срочные меры для освобождения Розенбаума и возвращения его домой59. 20 августа 1924 г. правительство Эстонии обратилось в Наркоминдел с нотой, в которой ходатайствовало об освобождении Розенбаума. Однако советская сторона отказалась его освободить. 30 сентября 1924 г. посольству Эстонии сообщили, что Яак Розенбаум не является гражданином Эстонии, так как он не находился в Эстонии в момент заключения Тартуского мирного договора и не оптировался. Он совершил свои преступления (служба у белых, тайный переход монгольско-русской границы) также уже после заключения мирного договора, что не позволяет советской стороне что-либо предпринять в этом вопросе60. 56 Linde B. Sissejuhatus, Lk. 12-13. ГАЭ. Ф. 3588. Оп. 1. Д. 6. 58 ГАЭ. Ф. 3588. Оп. 1. Д. 2. Л. 10-10оп. 59 ГАЭ. Ф. 3588. Оп. 1. Д. 2. Л. 10оп. 60 ГАЭ. Ф. 3588. Оп. 1. Д. 2. Л. 12. 57 Заключение окончательно подорвало здоровье Розенбаума. В середине марта 1925 г. он тяжело заболел. В больнице он попал в руки незадачливого «лекаря», который положил его у раскрытого окна, в результате чего ко всем остальным болезням добавилась еще одна – воспаление легких. Оно и оказалось для него роковым. Яак Розенбаум умер 2 апреля 1925 г. и был похоронен другими узниками на местном кладбище. О последних днях Розенбаума его брату написали два его друга-узника Соловецкого лагеря: «Мы похоронили его 4 апреля в 5 часов дня, на здешнем кладбище. Так как лютеранского пастора не было, пригласили православного священника. Провожать его пришло много людей, пришли не только его старые друзья, но и все знакомые. Все скорбят о его смерти – и начальник, и даже самое высокое начальство, и сослуживцы. Все знали его как добросердечного, честного и прямого человека – твердого во всех своих убеждениях»61. Заключение На протяжении второй половины XIX – начала XX веков в составе Российской армии сформировалось многочисленное эстонское офицерство, численность которого особенно возросла в ходе Первой мировой войны. Около 100 тысяч эстонцев в ходе Первой мировой войны были мобилизованы как рядовые, более 10 тысяч из них погибло на фронте. Формирование национальных воинских частей позволило сосредоточить на территории Эстонии большинство эстонцев солдат и офицеров, служивших в Российской армии, без которых была бы немыслимой победа в Освободительной войне и дальнейшее создание и развитие армии Эстонии. В сложной внутриполитической и военной обстановке 1917 г. эстонские национальные воинские части были силой, стабилизирующей общество и пролагающей дорогу национальной независимости Эстонии, которая была провозглашена 24 февраля 1918 г. Свой существенный вклад в создание национальных воинских частей и подготовку провозглашения независимости Эстонии внес и Я. М. Розенбаум, который проделал успешную карьеру в Российской армии, оставаясь при этом эстонским 61 ГАЭ. Ф. 3588. Оп. 1. Д. 2. Л. 18. патриотом. Но, к сожалению, его давняя мечта – окончательно остаться в Эстонии – не осуществилась, и ему пришлось провести последние годы своей жизни в очень сложных условиях за её пределами, на чужбине. И что еще трагичнее – умереть в заключении, вдали от своих близких и родных.