щих поведение ее представителей: и, наконец, в

щих поведение ее представителей: и, наконец, в-третьих, находит
свое отражение во внешних атрибуах своего сообщества1.
В основе выделения субкультуры из общей культуры, помимо
субъекта культуры, лежит конфликт ценностей и идеологии. Этот же
конфликт становится «причиной того, что отдельные люди выбирают для себя ту или иную субкультуру. Но, став членом субкультуры,
человек не замыкается в ее пространстве: он должен взаимодействовать с общей культурой»2. Характерной чертой самосознания
представителей субкультуры является принцип непринадлежности к
господствующей, официальной культуре, что ведет, в их понимании,
к независимости от общества. В то же время любая субкультура невозможна без существования официального общества, так как они
взаимосвязаны и взаимодополняют друг друга, и составляют одно
целое – общую культуру.
Анализ указанных определений позволяет сделать вывод о том,
что субкультура представляет собой совокупность норм и правил
поведения, традиций, обычаев и внешней атрибутики, которые существуют внутри определенной социальной микрогруппы лиц, объединенных каким-то общим интересом (профессиональным или
иным), поддерживаются всеми членами этой группы и отличаются
от общепринятых в обществе. Обычно она определяется как система совместных верований, отношений и символов, дифференцирующих определенную микрогруппу в пределах большего
культурного сообщества.
А. В. Петров
П. Рикёр об отношении «мир автора» – «мир читателя»:
роль воображения
Поль Рикёр – один из выдающихся мыслителей ХХ в. Его творчество объединяет множество философско-антропологических дискурсов. В своих работах он пытался решить проблемы способностей
человека, нарративной идентичности личности, роли субъекта в истории, выражении антропологической сущности через символы, а
также возможности человека проникать в другое сознание. Но по
сей день в отечественной философской науке не оценен должным
образом вклад Рикера в исследование данных проблем.
1
Анисимков В.М. Россия в зеркале уголовных традиций тюрьмы. СПб.,
2003. С. 12.
2
Година А.И. Взаимодействие субкультуры и культуры (на примере движения индеанистов) // Молодежные движения и субкультуры Петербурга. СПб.,
1999.
150
Одна из таких проблем – взаимодействие автора текста и его
читателя. Данная коммуникация является, по мнению Рикёра, очень
важным процессом общения между автором, ведущим повествование, с одной стороны, и читателем, воспринимающим текст, с другой. Благодаря этому взаимодействию во многом осуществляется
передача опыта, знаний и сохраняются культурные ценности, что
становится немаловажным фактором, обеспечивающим преемственность между поколениями. Но как же реализуется этот диалог,
посредством которого мы ведём общение с выдающимися мыслителями и авторами, жившими несколько сотен лет назад? С точки зрения французского учёного, ответ кроется в проблеме воображения.
Подчёркивая актуальность философского анализа категории
воображения, необходимо отметить, что Поль Рикёр в одной из своих работ писал: «В настоящий период изучение и развитие теории
воображения находится в начальном состоянии»1.
Задача настоящей статьи состоит в выявлении взглядов Поля
Рикера на роль воображения в коммуникации «мира читателя» и
«мира автора».
Что представляет собой воображение?
Категория «воображение» эксплицируется в различных областях гуманитарного знания. Очевидно, что детально природа воображения разрабатывается в области психологии. Так, например,
современный отечественный исследователь А. Маклаков трактует
воображение как «процесс преобразования представлений, отражающих реальную действительность, и создание на этой основе новых представлений»2.
Подобного взгляда на природу воображения придерживается и
Д.В. Никулин, считающий, что воображение – это «cпoсоб представления oбpaзования, удержания и произвольного воспроизведения
образа предмета в отсутствие самого предмета, существующего
либо реально, либо только в представлении»3.
Таким образом, воображение – это особая форма психики, связанная с человеческой деятельностью, познанием, творчеством.
Проблема воображения разрабатывается и в области философского знания. Приступая к анализу взглядов Поля Рикёра, необходимо отметить важную роль проблемы воображения в его
научных исканиях, соединяющей многие аспекты его философскоантропологических идей. Понятие «воображение» часто фигурирует
во многих работах учёного: Время и рассказ (1983–1985), Память,
1
Рикёр П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение. Живая метафора // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. С. 432.
2
Маклаков А. Г. Общая психология. СПб.: Питер, 2001. С. 284.
3
Никулин Д.В. Воображение // Новая филос. энцикл.: в 4 т. М.: Мысль.
2010. Т. I. С. 437.
151
история, забвение (2000), Я сам как другой (1990), Метафорический
процесс (1975), Справедливое (2001), Путь признания (2004), История и истина (1955). Не менее часто Рикёр, анализируя проблемы
воображения, употребляет такие понятия, как «мир автора» и «мир
читателя». Итак, какую же роль играет воображение в коммуникации
данных миров?
По нашему мнению, воображение выполняет ряд важнейших
функций, с помощью которых осуществляется диалог между автором и читателем. Одной из таких функций является «подталкивание» автора текста навстречу читателю. Перед тем как вступить в
общение, каждый нарратор, создавая своё произведение, наполнен
определёнными ожиданиями, определёнными посылками. Точно так
же и читатель, открывая книгу автора, надеется там, что-то увидеть.
Ожидания и надежды обеих сторон фундируются воображением,
которое стимулирует стремление к коммуникации, как создателя
текста, так и его реципиента, а также подталкивает их к осуществлению данного взаимодействия. Ожидания автора и надежды читателя пересекаются в процессе чтения: осуществляется акт
интерсубъективного общения, где «ни одна из двух субъективностей – ни субъективность автора, ни субъективность читателя – не
может быть, следовательно, признана первичной»1.
Воображение также помогает нам актуализировать будущее
или прошлое, когда мы пытаемся представить себе то, что в данный
момент времени отсутствует или не может быть воспринято. «Воображение в своих живых проявлениях отрывает нас одновременно и
от прошлого, и от реальности. Оно открыто будущему»2. Если автор
обладает способностью повествовать, то читатель имеет возможность определённым образом воспринимать информацию. В процессе чтения текст «загружается» в читателя, сознание которого
осуществляет работу со смыслом и временем. Текст погружается в
память читателя и зовет к продуктивному воображению, которое, по
Г. Башляру, обеспечивает выход за пределы внешнего мира. «В
чтении, – по словам Башляра, – вербальное значение порождает
образы, так сказать, обновляющие следы сенсорного опыта и возвращающие им силу»3. Таким образом, воображение выполняет
«загружающую» функцию.
Безусловно, читатель при «столкновении» с текстом пытается
охватить его, т. е. интерпретировать. Воображение предоставляет
1
Рикёр П. Что меня занимает последние 30 лет // Поль Рикёр в Москве.
М.: Канон, 2013. С. 43.
2
Башляр Г. Поэтика пространства / пер. с франц. М.: Рос. полит. энцикл.,
2004. С. 15.
3
Рикёр П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение. Живая метафора // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. С. 424.
152
возможность «преодолеть временное и культурное расстояние, отделяющее его от текста так, что читатель при этом осваивает значения, которые из-за дистанции, существующей между ним и
текстом, были ему чужды»1. Действительно, для лучшего понимания
смысла авторского текста, необходимо использовать имагинативные возможности читателя. Мысленно проигрывая какие-то ситуации, мы стараемся понять, о чём говорил тот или иной рассказчик. В
связи с этим заслуживает внимания идея философа о независимости любого текста, составление которого является длительной и
сложной работой автора. Неважно, какой временной промежуток
разделяет создателя произведения и его читателя. Любой текст обладает автономией, т. е. независимостью от своего творца. Рикёр
полагал, что в процессе чтения какого-то произведения необходимо
вообразить этот текст как единственное, оставшееся от автора. «В
момент, когда произведение отделяется от своего автора, все его
существо сосредоточивается через смысл, каким его наделяет другой»2. Данная позиция по отношению к нарратору, с точки зрения
Рикёра, помогает ему лучше интерпретировать текст, более объективно и независимо к нему относится. В этом значении воображение
выполняет интерпретаторскую функцию.
Воображение также помогает нам в работе с текстом, насыщенным средствами художественной выразительности. Например, расшифровывая метафору, мы прибегаем к сочетанию семантически
разных значений, с помощью чувственно-творческих возможностей
нашего воображения. Когда мы интерпретируем метафору, мы
словно изображаем вещь как бы находящуюся перед нашими глазами. Эту способность человека Рикёр обозначил определением
«видеть как». «Видеть как» – это сенсорная, чувственно воспринимаемая сторона поэтического языка, полумысль, получувство, «видеть как» – благодаря своей селективной способности –
обеспечивает интуитивную связь между смыслом и образом»3. «Видеть как» позволяет нам в процессе чтения приблизиться к сознанию автора, понять его замыслы, оправдать его устремления и
надежды.
Важно отметить, что чтение поэтического текста предполагает
большую активизацию воображения, чем текста, имеющего сугубо
функциональное значение. Смысл авторского текста, который читатель стремится обрести, фиксируется в целой серии образов, кото1
Рикёр П. Понимание и Объяснение // Новая филос. энцикл.: в 4 т. М.:
Мысль, 2010. Т. 3. С. 283.
2
Рикёр П. Я сам как другой / пер. с франц. М.: Изд-во гуманит. литературы,
2008. С. 190.
3
Рикёр П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение. Живая метафора // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. С. 449–450.
153
рые он открывает с помощью воображения, в процессе чтения. Под
воздействием художественного произведения человек-субъект не
только воображает возможный мир и изменяет самого себя, но и
действует, стремясь реализовать этот воображаемый мир.
Воображение, наполненное ощущениями, также помогает нам в
работе с текстом – делает прочитанную мысль нашей. Более того,
ощущения сопровождают и дополняют воображение как изобразительные отношения. «Поэтический язык создаёт своего рода слияние смысла с чувственным восприятием, что отличает его от языка
непоэтического»1. Именно воображаемое, благодаря своей квазинаблюдаемости, создает квазипереживания, виртуальный опыт,
иначе говоря, иллюзии, пробуждаемые чтением поэтического произведения.
Таким образом, воображение представляет собой особую форму психики, связанную с человеческой деятельностью, познанием,
творчеством. Воображение выполняет ряд важнейших функций,
(подталкивающая, интерпретирующая, загружающая), которые оказывают влияние на коммуникацию автора и читателя. Также воображение помогает нам интерпретировать смысл поэтического
текста, насыщенного средствами художественной выразительности.
С. В. Радаева
Феномен юродства в контексте философской антропологии
Юродство как исключительно отечественный культурный феномен последнее время обращает на себя внимание исследователей
в области философской антропологии. И это неслучайно: разум и
безумие, духовный опыт и самоуничижение, боль и страдание – вот
немногие экзистенциальные мотивы, с помощью которых так часто
описывают состояние современного человека, и их же можно обнаружить в фигуре юродивого. Ответ на извечный вопрос «что есть
человек?» в современной философской антропологии остается открытым, а выделение антропологического типа «человека добровольно страдающего» может быть вписано в общий контекст
«философско-антропологических раскопок», целью своей имеющих
поиски подлинного основания бытия человека.
Юродство как сложный и многоликий феномен русской культуры, выходящий далеко за пределы чисто религиозного опыта, может
1
Рикёр П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение. Живая метафора // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. С. 445.
154