путем торговли. Они и привели к распространению в

путем торговли. Они и привели к распространению в Туве среднеазиатской
религии, манихейства.
Центральноазиатские уйгуры в большинстве своем в середине VIII в. были
буддистами. Но буддизм у них все же не смог вытеснить шаманизм. С 763 г.
государственной религией уйгуров становится манихейство, заимствованное
через посредство согдийцев. Манихейцы изображали свое божество гордо
восседающим на троне, в то время как Будда омывает ему ноги.
Борясь с буддизмом, уйгуры ревностно насаждали манихейство на землях,
подвластных каганату. В этом убеждает надпись уже упоминавшегося
памятника местных племен — Уюк-Аржана. В начале надписи говорится: «Мои
товарищи, наши наставники, шад мой. . . Мой народ, я расстроился и отделился
от всех вас» (т. е. умер).
Здесь «наши наставники» передано через «марымыз» от слова «мар», что посирийски буквально значит «учитель». Так обычно согдийцы манихеи называли
своих вероучителей (миссионеров, наставников в вопросах манихейской
религии).
Может быть, влиянием манихейства объясняется преобладание новой
западной ориентировки, которая появилась в погребениях местного населения
(чиков и др.) в уйгурский период? Например, останки того манихейца Яш Ак
баша, которому посвящена эпитафия Укж-Аржан, покоились в яме вытянуто на
спине, головой на запад.
290
Уйгурский период в истории Тувы оставил свой след и этногенезе тувинского
народа, в состав которого вошли не только чики и тюрки, но и часть оставшихся
здесь уйгуров.
По тувинскому преданию, записанному в 1889 г. известным тюркологом и
этнографом хакасом Н. Ф. Катановым, «уйгурs, жили прежде там же, где
находятся отмеченные выше городища, по р. Бом-Кемчику и Улу-Кему».
Современный тувинский род «ондар-уйгур» продолжает и сейчас жить в долине
Хемчика.56
3. КУРЫКАНЫ
Среди племен Восточной Сибири особое место по уровню развития культуры
и роли в политической жизни народов Восточной Сибири I тыс. н. э. занимали
курыканы (гулигань), люди страны «солнечного восхождения».57 Согласно
сохранившимся письменным источникам, земли курыкан располагались в
районе оз. Байкал. Юаньская летопись уточняет их местонахождение, указывая,
что курыканы жили «в округе Ангкола, носившем имя от одной реки. У
жителей этого района язык существенно отличается от кыргызского. Эти земли
кули...». Название Ангкола — это, конечно, Ангара.
Сравнительно подробные известия о расположении земли фури (курыкан) и ее
особенностях, о дорогах к ним и образе жизни прибайкальских племен имеются
у Гардизи, автора труда «Украшение известий», написанного в царствование
газневидского султана Абд-ар-Рашида (1050— 1052 гг.). Он писал, что из лагеря
кыргызского хакана с Енисея можно попасть в страну фури (кура-курыканов)
двумя дорогами, степью и лесами.
В лесах вдоль этого мрачного и тяжелого пути обитали, по словам Гардизи,
настоящие дикари, обрисованные весьма подробно и обстоятельно. По его
словам, они живут в болотах, ни с кем не имеют сношений, не умеют говорить
на языках соседей, их языка тоже никто не понимает.
Как «самые дикие из людей», обитатели болот не имеют домашних
транспортных животных, чтобы возить имущество. «Все они кладут себе на
спину». Но все имущество их состоит из звериных шкур, которые являются и
материалом для одежды.58 Курыканы составляли союз трех племен. Во главе
каждого племени стоял вождь — сыгин, а во главе всего союза—«главный», или
«великий сыгин».
Из надписей на надгробных памятниках тюркских властителей, правивших в
долине Орхона, известно, что послы курыканов в числе представителей других
народов явились на погребальное торжество в честь родоначальника орхонских
ханов Бумын кагана, чтобы выразить соболезнование своего народа по поводу
его смерти. Это событие относится к 552 или 553 гг. н. э. и является первой
точно засвидетельствованной исторической датой, относящейся к истории
курыкан.
Позднее курыканы принимают активное участие в борьбе уйгурских племен и
огузов с орхонскими тюрками. Как известно из источников, Уйгуры стали
наиболее упорными врагами орхонских тюрок после того, как каган Ильтерес,
или Кутлуг, восстановивший в конце VII в. тюркское государство на Орхоне,
напал на них, «ограбил 9 родов» и, «разбогатев лошадьми, объявил себя
ханом».59 В числе врагов Кутлуга, с которыми он боролся, рядом с кыргызами и
огуз-татарами упоминаются ку56
Н. Ф. Катан о в. Письма из Сибири и Восточного Казахстана. СПб., 1893,. стр.
3.
57
Подробно о курыканах говорится в работе А. П. Окладникова «История
Якутской АССР» (т. I, M.—Л., 1955, стр. 294—325).
58
В. В. Бартольд, Сочинения, т. II, ч. 2, М., 1964, стр. 527—528.
59
Н. Я. Б и ч у р и н. Собрание сведений о народах. . ., стр. 322.
291
рыканы: «На юге китайский народ был ему врагом, на севере - народ тогузогузов Баз-кагана был ему врагом. Кыргызы, курыканы, огуз-татары, кытайи и
татаби — все ему были врагами».
То обстоятельство, что в надписи Бильге кагана при перечислении врагов
Кутлуга относительно немногочисленные курыканы поставлены рядом с таким
значительным в то время народом, как енисейские кыргызы, объясняется, повидимому воинственностью и храбростью курыканской конницы. Именно
такими рисуются они и в писаницах на ленских скалах -на своих боевых
лошадях, со знаменами и оружием.
Сравнивая письменные известия о населении Прибайкалья VI-X вв. н. э. с
археологическими памятниками того же времени, известными в литературе под
названием курумчинских, А. П. Окладников пришел к заключению, что
носителями курумчинской культуры являлись именно
курыканы.
Памятники этой культуры — поселения, городища, могильники, стоянки,
наскальные рисунки (писаницы)—распространены по обоим берегам Байкала в
следующих пределах: низовья Селенги у Кабанска, долина Баргузина,
Тункинский край, долина Ангары до Балаганска и несколько ниже последнего,
верховья Лены до Жигалово. Основной областью курумчинской культуры
являлась южная часть Приангарья и Приленского края с заключенной между
ними частью Байкальского побережья и о. Ольхон.
Важное место в хозяйстве курыкан, судя по культурным остаткам, занимало
скотоводство, которое было основой материального благосостояния населения
и служило предметом их меновой торговли. Особенно славились они
разведением лошадей, что отмечают и летописи; в них говорится, что страна
гулиганей производила «превосходных лошадей, которые с головы похожи на
верблюда, сильны, рослы: в день могут пробегать по нескольку сот ли».61
Кроме лошадей, они разводили крупный рогатый скот, овец, верблюдов, что
подтверждается многочисленными остатками костей этих животных на местах
поселений. Чтобы обеспечить свои стада хорошими летними пастбищами в
засушливых районах и корм скоту на зиму, курыканы применяли искусственное
орошение для полива полей и сенокосных угодий, возможно, оставляя их для
зимних выпасов с нетронутой травой. Остатки таких оросительных систем
сохранились в Кудинской степи, например около бывшего улуса Харазаргай.
Наряду со скотоводством курыканы занимались охотой на диких животных —
лосей, косуль, оленей, кабанов. На писаницах изображены сцены облавных охот
на кабанов, преследуемых конными загонщиками, -сцены охоты конника на
лося с арканом в руке. Из костей домашних и диких животных изготовлялись
костяные накладки на лук, стремена, наконечники стрел, пластинки для
обкладки колчанов с резными изображениями благородного оленя, проколки,
заколки и многочисленные мелкие предметы хозяйственного назначения.
Некоторую роль в экономике курыкан играло собирательство. Для
выкапывания корней различных растений служили небольшие железные
лопаточки с черешком, насаженным на рукоятку. О сборах дикорастущих
растений курыканами имеются прямые указания в письменных источниках: в
стране курыкан много «лилий», которые они едят. Лилия — это сарана, ее
луковицы употреблялись в пищу до недавнего времени лесными саяноалтайскими племенами.
60.
М. Мелиоранский. Памятник в честь Кюль-Тегина. «Записки
Восточного отдела Русского археологического общества», т. XII, вып. II—III,
1890, стр. 67.
61
А. П. О к л а д н и к о в. История Якутской АССР, стр. 311.
292
Курыканы широко занимались земледелием. Около Их городищ и поселений
сохранились остатки древних пашен в виде длинных параллельных грядок.
В
культурном
слое
Унгинского
поселения
обнаружены
земледельческие орудия: чугунный сошник, шесть серпов, жернова из
песчаника кельтовидное тесло. Судя по размеру найденного сошника, можно
предположить, что курыканы пользовались сравнительно небольшим
деревянным плугом. В такой плуг могли запрягать двух—четырех лошадей
(реже мулов или быков). Урожай убирали серпами трех видов. У одних
серпов лезвие имеет полувтулку для насаживания серпа на короткий
черенок. Вторая группа серпов на конце имеет заостренный черенок,
который вставляется в деревянную рукоять, лезвие этих серпов
снабжено зубцами. Третья группа — серпы без черешка.
В глиняной обмазке стен жилища и в слое поселения на Унге найдены зерна
различных злаковых растений — проса обыкновенного, пшеницы
крупнозернистой, ржи, ячменя, конопли.
Наиболее многочисленные находки злаков составляет просо. Его зерна
находились во многих местах поселения в слое, в глиняной обмазке, в
берестяных сосудах, в железном светильнике, в обломках железных сосудов.
Просо было главной пищевой культурой и курыкан. Их земледелие генетически
связано было с земледельческой культурой Средней Азии. Об этом
свидетельствуют находки на Унгинском поселении (неподалеку от Балаганска в
долине Ангары). Здесь обнаружена печать с изображением мифического
животного с бычьим телом и головой человека. Это изображение популярного в
Средней Азии божества — Гопат-шаха, пастуха-царя. Поселение на Унге
принадлежало, как полагает А. П. Окладников, согдийской земледельческой
колонии, занимавшейся здесь земледелием, а также скотоводством. Отзвуки
древних связей населения Прибайкалья с согдийцами, предками таджиков и
узбеков, дошли до нашего времени: в составе бурятского народа были «сартские
роды», сартолы, или сартулы. Сартами назывались земледельцы Средней Азии.
Их роль как основателей земледельческой культуры, пишет А. П. Окладников,
среди кочевых народов Сибири и Центральной Азии нашла эпическое
выражение в образе богатыря Сартактая, который совершает своим кетменем
подвиги космического масштаба: прорубает в скалах гигантские канавы,
ворочает целыми горами.62
Характерная черта курумчинской культуры — обработка железа. Поселения и
стоянки курумчинцев представляют собой картину стойбища плавильщиков и
кузнецов. Плавка железа производилась либо в небольших глинобитных горнах,
либо в плавильных ямах диаметром 0.5—1 м и глубиной до 1 м, в которых из
руды выплавлялось железо. Воздух в горны подавался кожаными мехами через
глиняные трубки-сопла.
В одной из землянок на поселении курыкан в пади Уту-Елга оказались
остатки небольшого горна, вделанного в стену на том месте, где в жилых
землянках помещалась особая приступочка-лежанка. Горн имел вид большого
толстостенного сосуда с округлым дном и двумя отверстиями для сопел. В
горн-сосуд закладывали послойно руду и древесный УГОЛЬ. Вокруг горнов в
большом количестве находят остатки железоплавильного производства: шлаки,
крицы, обломки воздуходувных трубок-сопел, тигли, льячки, каменные молоты.
Сыродутное железо курумчинцев обладало высокими качествами: содержание
чистого металла в нем доходило до 99.43%, потому оно было особенно ковким
и прочным. Из железа
62
А. П. Окладников. Новые данные по истории Прибайкалья в
тюркское время. (Согдийская колония на р. Унге). Сб. «Тюркологические
исследования», М.—Л.,
293
курыканы изготовляли различной формы наконечники стрел, ножи, копья,
огромные остроги со втулкой для древка, топоры-кельты, крючки, кольчуги,
светильники, серпы, сошники, кельтовидные тесла и другие хозяйственные
предметы, за исключением котлов, привозимых с юга.
Об образе жизни курыканских племен, их строительном и фортификационном
искусстве свидетельствуют остатки поселений. Поселения курыкан имели
постоянный или во всяком случае полуоседлый характер. Культурный слой их
бывает относительно мощным и густонасыщенным бытовыми остатками:
черепками глиняной посуды, железными изделиями,
Изображения Гопат-шаха на обломке
печати (внизу, справа).
сосуда (внизу слева — деталь) и на
шлаками, костями домашних и диких животных. Жили курыканы в постройке
типа полуземлянок и землянок. Остатки жилищ типа землянок четырехугольной
формы были раскопаны в местности Уту-Елга у улуса Шохтой по р. Мурину.
Землянки округлой формы, где стена и пол были выложены берестой, а крыши
перекрыты лиственничной корой, раскопаны у дер. Усть-Талькин на р. Ангаре.
Наземные жилища из вертикально поставленных жердей, обмазанных сверху
глиной с примесью соломы проса, пшеницы, ржи, обнаружены на Унгинском
поселении по р. Унге. Как правило, вблизи жилищ располагаются
многочисленные хозяйственные ямы для хранения продуктов различных
размеров и форм: прямые и округлые. На дне жилищ лежат разбитые глиняные
сосуды, костяные проколки, альчики с насечками, обломки жерновов, пряслица
из глины или богхеда, куски криц, шлаки, обломки воздуходувных трубок.
На Ангаре между Иркутском и Балаганском, по рекам Куде, Унге, Осе, Иде,
Илге, известны также остатки укрепленных поселений, убежищ. Такие
городища имеют четырёхугольные или округлые очертания.
294
С трёх сторон они окружены валами и рвами, а с четвертой - ограничены
обрывистыми склонами. Иногда рвы городища бывают дугообразными и
пересекают мысовидные выступы береговых возвышенностей - там где имеется
много камня, стены сложены из него или из плит песчаника Эти городища
служили, вероятно, местом временного укрытия для а также для скота в период
военных столкновений с соседними племенами Таким городищем-убежищем
является городище на горе Манхай.
Гора Манхай, на вершине которой располагалось одно такое городище,
находится на левом берегу р. Куды, против улуса Бозой и «священной»
шаманской горы Укыр. Гора с трех сторон круто падает к реке, поэтому и
городище имеет в плане вид треугольника.
В южной части городища обнаружено восемь больших ям хозяйственного
назначения. В них находились в большом количестве костные остатки лошади,
овцы, быка, козы, сибирской косули и остатки берестяных сосудов, сшитых
конским волосом. На первом месте по количеству найденных здесь костей
находится овца, затем лошадь, корова, коза, верблюд. Эти ямы-кладовые
служили, очевидно, для хранения запасов питания. В восточной части городища
располагались стойла для скота. Здесь, начиная от южного вала вдоль всего
восточного рва, залегает слой золы толщиной 15—20 см. Зола образовалась от
горелого навоза. Тонким слоем золы (4—6 см) покрыта почти вся жилая часть
городища.
Бытовая утварь представлена прежде всего керамикой. Все сосуды
изготовлены из хорошо отмученной глины, без примесей, поверхность их
серого цвета, обжиг хороший. Форма сосудов баночная, есть крупные корчаги,
стенки которых полого суживаются к днищу.
Жители городища Манхай были большие мастера по обработке кости и рога. На
городище найдено много заготовок и обрезков из рога оленя и козули, из костей
животных. Из того же материала изготовлены наконечники стрел ромбической
формы, подвески, проколки, втулки, кочедык.
Судя по керамике и изделиям из кости, поселение следует датировать VI—X
вв. н. э. Обитатели поселения жили, вероятно, так же как когда-то, согласно их
преданиям, жили древние якуты: «В берестяных или дерновых шатрах —
„голомо" и деревянных домах — балаганах или в войлочных юртах».
Обитатели городища оставили также рисунки на отвесных скалах западного
склона городища и на плитах красного песчаника, которые обнаружены на валу
городища и в слое поселения.
Курыканским поселениям с культурными остатками, характеризующими
полуоседлый образ их жизни, соответствуют могильники на о. Ольхон. Могилы
имеют вид конических юрт, сложенных из плит гнейса, высотой до 1 м.
Керамика, найденная в них, по форме и орнаменту сходна с керамикой
курыканских поселений. Такие могилы на о. Ольхон встречаются большими
группами, иногда по 100—150 могил.
Курыканам была известна письменность. Об этом свидетельствуют
Древнетюркские знаки, найденные на скалах у Верхоленска, а также знаки
вырезанные на дне глиняной посуды, надписи на роликах для веретен знаки и
тамги, нацарапанные на бараньих лодыжках из пещер Байкала на бараньих
альчиках унгинского поселения. Они выполнены енисейским руническим
письмом, близким к письму орхонских тюрок. Всего в Запад ном Прибайкалье
найдено восемь древних надписей на древнетюркском языке, выполненных
орхоно-енисейским руническим шрифтом.
Искусство курыкан известно по наскальным изображениям, которые
обнаружены на Верхней Лене у дер. Шишкине, на Унге вблизи улуса
63
А. П. Окладников. Происхождение якутского народа.
Всесоюзного географического общества", т.83, 1951, стр 347.
295
«Известия
Нукут, на горах Хашхай и Манхай в долине р. Куды, в бухте Итырхей на о.
Ольхон, на скалах Орсо, вблизи Байдинских пещер. Многочисленнее всего
рисунки курыкан у дер. Шишкине, на Лене. Писаницы шишкинских скал
отражают основу хозяйства курыкан — скотоводство и главную направленность
его - табунное коневодство. На наскальных изображениях в дер. Шишкине и на
плитах из Манхайского городища всадникам и лошадям принадлежит первое
место. Из 63 плит в Манхае на 44 изображены кони и всадники. Лошади в
основном поджарые, с длинными и сухими ногами, шея длинная и тонкая,
голова легкая, удлиненная. Имеются изображения лошадей и мелкорослой
породы. Лошади на этих рисунках сравнительно коротконогие, голова их
крупная, шея короткая. Вероятно, эта забайкальская порода лошадей,
сохранившаяся до наших дней. Забайкальская лошадь, как известно, хорошо
приспособлена к суровым климатическим условиям, славится своей
выносливостью и способностью совершать дальние переходы. Лошадь
изображается художником в различных положениях: она спокойно пасется,
бежит галопом по степи с всадником на спине. В руках всадников часто видно
древко копья или лассо, иногда — знамя.
Писаницы дают представление об одежде и облике курыкан. В них отражены
общественные отношения, их социальная структура, мифы и верования. По
писаницам можно наглядно проследить классовое расслоение, имевшее место у
курыкан. Рисунки показывают, что у курыкан была своя собственная
патриархально-феодальная знать, угнетавшая и эксплуатировавшая зависимых
от нее сородичей и рабов. Это всадники со знаменами в руках.
Шишкинские писаницы по стилю и содержанию близки прежде всего к
кыргызским писаницам Енисея и к искусству алтайских тюрок VI— XI вв. н. э.
Здесь и там передаются одни и те же образы воинственных всадников со
штандартами и луками, те же охотничьи сцены, эпизоды боевых столкновений и
военных действий, своего рода фрагменты эпоса, созданного воинственными
племенами конников-скотоводов далекого прошлого. Искусство курыкан имеет
сходство и с художественным творчеством Ирана и Средней Азии. Оно было
ветвью искусства тюркских кочевников Евразии VI—X вв. Этим объясняются
совпадения в сюжетах и стиле курыканских писаниц с искусством не только
тюрок Алтая и Енисея, но и древних хазар, печенегов и дунайских болгар.64
4. КЫРГЫЗЫ
Кыргызы — один из древнейших народов Центральной Азии. Ими было
создано первое объединение кочевых племен Сибири — кыргызский каганат.
Впервые название это упоминается в летописях под 201 г. до н. э. в числе
покоренных гуннами племен как царство Гэгунь, или Цзянь-гунь.65 Гяньгунь
обитали тогда, по-видимому, южнее Саянского хребта, на территории
теперешней Северо-Западной Монголии около озера, до сих пор носящего
название Кыргыз-нур.
Когда гунны в начале I в. до н. э. захватили Хакасско-Минусинскую
котловину, там обитало, как полагают, племя динлин, оставившее памятники
тагарской культуры. В период 150-летнего господства гуннов племя
64
А. П. Окладников, В. Д. Запорожская. Ленские писаницы. Наскальные
рисунки у дер. Шишкине. М.—Л., 1959; А. П. Окладников. Очерки по истории