Бедные и бедный образ жизни в европейских странах
реклама
International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell МЕЖДУНАРОДНЫЕ СРАВНЕНИЯ Бедные и бедный образ жизни в европейских странах Николя Эрпен и Фабьен Дел* Великобритания и Франция, Испания и Португалия, Польша, Россия и Румыния: семь стран для самой широкой иллюстрации уровней жизни, продолжающих существовать в «объединенной» Европе рождающегося XXI века. Вместе с тем, если рассмотреть самые бедные популяции этих семи стран, различия будут менее яркими, чем совпадения. Повсюду, нижний социально-экономический слой состоит из многодетных или неполноценных семей, домохозяйств, имеющих на своем попечении инвалидов или безработных, семей, глава которой имеет низко квалифицированную работу. Наблюдается некое географическое постоянство социально-демографического профиля бедных. Так же обстоит дело с их образом жизни, который рассматривается в качестве продуктивной деятельности, бюджетного поведения и взаимопомощи. Риски, связанные со здоровьем, переселением из сельской местности или иммиграцией, рынком труда или распадом семьи, регулируются институциональными положениями и семейными традициями, которые отличаются от одной страны к другой, включая и «богатые» страны Западной Европы. Повышение уровня жизни в странах Центральной и Восточной Европы (ПЕКО) уменьшит крайние формы нужды, которая, очевидно, расчистит место для бедности, которая, в свою очередь, будучи мало похожа на современную бедность стран Западной Европы, сохранит неотъемлемую национальную специфику, что является характерным признаком резкого перехода к рыночной экономике. * Фабьен Дел работал в отделе Доходов и Имущества во время написания данной работы. Николя Эрпен, референт в Национальном институте статистических и экономических исследований, является и директором по научноисследовательской работе в Национальном научно-исследовательском центре. Имена и даты в скобках отсылают к библиографии в конце статьи. 1 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell В Европе бедные имеют свою национальность. Результаты исследований, представленных в данной работе, касаются семи европейских стран, к которым добавляется работа, проделанная в одной из африканских столиц – Антананариву - а также сравнение с Сан-Паулу (см. вставку 1) . Семь лет назад, специальный номер издания Économie et Statistique (Экономика и статистика), описывавший многогранность бедности во Франции, проводил сравнение со Словакией (Fall, Horecký et Rohácová, 1997). Здесь используется такой же подход для Польши, России, Румынии, Испании и Португалии. Исследование по Франции (Lollivier et Verger, 1997) было обновлено данными последнего опроса Бюджет и семья, проведенного в 2000 году. На первый взгляд основное различие между бедняками Европы лежит в уровне развития стран, где они проживают. Имеются, таким образом, «бедные бедных стран» и «бедные богатых стран», формы бедности которых имеют много схожих черт, и часто совпадают в том, что называется «бедным» образом жизни. Франция и Великобритания – самые богатые из семи исследуемых стран. С другой стороны, Россия и Румыния – самые бедные. Польша и Словакия, только что вошедшие в европейский союз, сохраняют еще черты трудного переходного периода. Наконец Испания, и в меньшей мере Португалия, находятся в промежуточном положении, в стадии выхода на общий уровень с богатыми странами Союза. Отметим, наконец, что в отношении России необходимо иметь в ввиду большую разнородность регионов, что характеризует страну (1). Представленное исследование относится к городской бедности европейской части России (2), и эти результаты было бы несправедливо распространять на сельскую местность, или на северные, восточные или южные регионы Федерации. Таким образом, однородное исследование бедности, в данном случае относительной бедности, может касаться значительно отличающихся реалий разных стран. Относительная бедность в очень бедных странах часто близка к нужде, характеризующейся хроническим недостатком питания и низкой средней продолжительностью жизни при рождении, аналог того, что историки Европы XIX века обозначали термином нищета. В более богатых странах, относительная бедность представляется в значительном количестве вариантов, которые близки к порогу бедности, около которого сосредоточена значительная часть населения. Здесь, быть бедным может означать, например, иметь проблемы доступа на рынок труда, пользоваться медицинскими или образовательными услугами худшего качества, располагать низким уровнем материального комфорта, в частности, в вопросе жилья. Бедные страны в Европе Не везде бедные испытывают одинаковые лишения: они принадлежат национальному сообществу и их экономическое положение, а так же социальные права тесно с этим связаны. Прежде чем провести социографию бедных по странам, необходимо уточнить национальные особенности стран, и помнить, что бедные страны Европы не настолько бедны, насколько бедными являются страны Африки или Азии. Классификация стран по среднему доходу Крайняя нужда в Европе 21 века, возможно, феномен маргинальный. Средний уровень жизни, не одинаковый в семи рассматриваемых странах, приводит и к различиям форм бедности. Различные уровни жизни можно классифицировать по отношению к бедности азиатских или африканских стран. Так, среди 158 стран мира (Pison, 2001), Франция и Великобритания входят в двадцатку самых богатых, Испания и Португалия находятся между 25 и 30 местами, Словакия, Польша, Россия и Румыния, в районе 50-го. Бразилия занимает 55. Мадагаскар 1. Калугина и Найман (2003) использовали опрос RLMS (Russia Longitudinal Моnitoring Survey между 1994 и 2000), с включением сельских жителей в выборку. Жить в сельской местности (по сравнению с городом) увеличивает вероятность быть бедным. С другой стороны, проживать в Москве или в Санкт-Петербурге, снижает такую вероятность. Зарплаты и возможность находить работу там намного лучшие, чем в других местах - в России лучше избегает бедности тот, кто работает на нескольких работах. 2. За исключением, когда данные берутся не из опроса Бюджет и семья. В таблицах этой статьи заголовки означают «Россия», а не «городская Россия». 2 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell входит в десятку самых бедных стран. Речь идет о классификации в расчете ВВП на душу населения, с корректировкой на изменения покупательной способности (паритет покупательной способности). Действительно, в наиболее бедных странах, где ВВП по определению низок, а цены на местную продукцию и услуги относительно низки, средний уровень жизни оказывается не таким низким, как могло бы показаться, когда сравнивают только величину ВВП на душу населения. ВВП в плане паритета покупательной способности (ППС) уменьшает, таким образом дистанцию между самыми бедными и самыми богатыми (см. табл. 1). Уже только европейские страны представляют большую разницу по уровням жизни. Средняя величина дохода во Франции в два раза выше, чем в Португалии (см. табл. 2). А в Португалии в два раза выше, чем в Словакии и Польше, и более чем в два раза выше, чем в России. Наконец, средняя величина дохода в Румынии наполовину меньше, чем в Словакии или Польше. Для шести из семи стран, национальные опросы позволяют рассчитывать доход по паритету покупательной способности домохозяйств, к которому, кроме того, применен дефлятор по потребительской единице, учитывающий таким образом факт, что уровень жизни зависит как от дохода, так и от состава домохозяйства. Не только сельское население прибегает к самообеспечению Классификация европейских стран по среднему доходу подтверждается другими расхождениями, например, социально-профессиональной структурой. Самые бедные страны планеты имеют слабую промышленность, и активное население практически полностью занято в сельском хозяйстве, скотоводстве, рыбной ловле, местном кустарном производстве. В Европе, где речь идет о промышленно развитых странах, рабочие места в первичном секторе распределяются не одинаково по социально-профессиональной структуре. Во Франции, и особенно в Великобритании в сельском хозяйстве занята наименьшая часть активного населения (см. табл. 3). Затем идут Испания и Португалия (здесь рыбная ловля включена в сельское хозяйство, как в классификации Евростата). Наконец, в Польше, примерно пятая часть активного населения живет за счет деятельности первичного сектора, а в Румынии, почти треть. Учет частных лиц, занимающихся выращиванием фруктов и овощей в своих садах и огородах, увеличивает число земледельцев, но не меняет расстановки стран. Самообеспечение сельхозпродуктами не является маргинальным занятием в странах ПЕКО, а является привычкой, унаследованной от периода дефицита коммунистической эпохи, когда даже городские жители сохраняли свои крестьянские корни. В Румынии 42 % потребляемых продуктов питания получаются за счет самообеспечения домохозяйств (61 % в сельской местности и 27 % в городах). В России многие жители городов имеют земельные участки на достаточном удалении от постоянного места жительства, которые они обрабатывают, а потом доставляют продукцию в город на электричках или на автобусах. Более двух миллионов активного сельского населения, потерявших работу между 1990 и 2001, числятся в категории «официальных безработных» (см. Kortchaguina, Ovtcharova, Prokofieva et Festy, 2005, данный номер). Большинство из них выживают за счет самообеспечения, обрабатывая «личные наделы» (площадь варьирует в зависимости от региона, однако достаточно большие : от 0,5 до 1 гектара на домохозяйство). В Польше в 1997, 37 % домохозяйств потребляли продукцию своих собственных огородов. Опрос показывает, что здесь идет речь о деятельности, соответствующей уровню дохода: эта величина достигает 22 % в последнем дециле против 51 % в первом. Во Франции же, где переселение из сельской местности в города произошло достаточно давно, и связи города с деревней сегодня слабые, где развито сельское хозяйство, самообеспечение продуктами питания значительно снизилось, и становится скорее характеристикой пенсионеров, чем бедных (3) : самые молодые из тех. Кто проживает в 3. Отметим (см. Verger, 2005, данный номер), что самообеспечение не исчезло совсем в таких «богатых» странах, как Франция, оно стало характерным для других областей (работа по дому и т.д.). Не учет его финансового 3 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell сельской местности, потребляют в сезон свежие фрукты из своего сада и овощи из своего огорода, но также и предлагают их окружающим (Dubeaux, 1994). Значительная часть расходов идет на питание Распределение расходов в среднем бюджете домохозяйств также является показателем уровня развития страны. В наименее богатых странах на питание (включая напитки и табак) идет около половины расходов домохозяйств (cм. табл. 4) : 40 % в Польше, 53 % в России и 59 % в Румынии. В странах со средним уровнем жизни, на питание тратится около четверти бюджета: 25 % в Испании, 24 % в Португалии. Для богатых стран доля питания не превышает пятой части расходов, если расходы на посещение столовой или ресторана классифицировать в составе расходов на досуг (4). Относительно низкий коэффициент питания дома не означает, между тем, питания худшего качества. Пищевое потребление во Франции в 1997 составляло 3 518 калорий в среднем в день на человека, с потреблением животных протеинов и жиров (France/Pologne, 2000). В том же году поляки потребляли несколько меньше калорий, чем французы (3 366). В их рационе было меньше мяса, в частности говядины (10 кг против 27 кг), и птицы (12 кг против 24 кг) ; с другой стороны, поляки потребляли больше свинины (43 кг против 36 кг). Поляки потребляли меньше алкогольных напитков (66 литров против 105 литров) и меньше молока, но больше зерновых (157 кг против 113 кг) и значительно больше картофеля (136 кг против 67 кг). Разнообразие режима питания является другой характеристикой, отличающей богатые страны от более бедных. Больше домашней работы, худшее оборудование жилья Бедные и богатые страны различаются также по времени, которое их жители тратят на работу и отдых. Здесь надо учитывать две составляющие работы. Поляки посвящают больше времени профессиональной работе, чем французы, а также больше времени на выполнение домашней работы (France/Pologne, 2000, p.180). Опросы о распределении времени (Emploi du temps) проводились в Польше в 1996 и во Франции 1999. Поляки старше 18 лет посвящают ежедневно уборке, кухне, стирке, покупкам на пол часа больше, чем французы. С другой стороны, французы больше чем поляки занимаются поделками. Самообеспечение питанием не является, таким образом, единственной составляющей не оплачиваемого труда, благодаря которому домохозяйства улучшают уровень жизни, обеспечиваемый за счет оплачиваемого труда. С начала 70-х годов, когда в рамках опроса о распределении времени, стали измерять время, затрачиваемое на исполнение домашней работы и хобби, время это в Европе постоянно сокращается. Повторные опросы проведенные в Венгрии показывают такую же тенденцию; вместе с тем, венгры тратят на это больше времени, чем англичане и датчане (Gershuny, 2000). Бытовое оборудование облегчает исполнение этих непростых задач. Кроме того, позволяет экономить время, что объясняет происходящие изменения, а также сохранение различий между странами (Gershuny, 2000 ; Chenu et Herpin, 2002). Во Франции одно домохозяйство из десяти не имеет стиральной машины. Таких домохозяйств в четыре раза больше в Польше и почти в пять раз больше в Румынии (cf. tableau 5). Румыния особенно отстает в вопросе бытового оборудования: каждое пятое домохозяйство не имеет холодильника. Базовая комфортность жилья является другим показателем, ранжирующим семь стран по среднему доходу. В Румынии треть домохозяйств не имеет WC в жилище, и почти половина канализации. Испания ближе к Франции, чем к Португалии по санитарно-техническому оборудованию и наличию горячей воды в квартирах. Польша ближе к Португалии, чем к Румынии по санитарно-техническому оборудованию. Центральной отопление мало распространено в таких странах, как Испания и Португалия, где зимы не бывают такими эквивалента («барыш») остается проблемой денежного измерения бедности, особенно выпуклой проблемой при проведении временных сравнений по длительному периоду или между странами. 4. Такой не однозначный подход (по крайней мере в отношении столовых) может еще больше увеличить различие, так как богатые страны являются странами, где посещение «не домашних» ресторанов является систематическим. С другой стороны, поляки, занятые наемным трудом, имеют доступ к почти полностью дотируемым столовым. 4 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell холодными, как в Центральной Европе или в России. Наличие автомобиля еще более показательно, чем питание или базовый комфорт жилья, при сравнении богатых и бедных стран Европы (cм. Табл. 5). Франция достигла такого уровня автомобилизации, что домохозяйствами, не имеющими автомобиля являются либо домохозяйства, состоящие из пожилых людей, которые не могут водить по возрасту, либо из лиц, проживающих в центре большого города, и которые могут пользоваться общественным транспортом для поездок на длинные дистанции – хотя общественный транспорт (поезд или самолет) оказываются не дешевле автомобиля, если речь идет о домохозяйстве, состоящим из нескольких человек – а автомобиль берут на прокат, в случае необходимости. Испания и Португалия приближаются к этому порогу. Наличие лиц, не имеющих водительского удостоверения, которых много среди старших поколений, особенно, среди женщин, объясняет это отставание, а также, частично, зон бедности. Страны ПЕКО находятся еще достаточно далеко от такого уровня автомобилизации. Относительно ранняя смертность Настоящий документ не предоставляет информации, необходимой для систематического сравнения по всем параметрам, между тем, некоторые из изученных социально-экономических данных идентично расставляют рассматриваемые страны. Так же обстоят дела в вопросе демографических данных. В отличие от Мадагаскара, население которого не сделало еще демографического перехода, у всех стран ПЕКО низкий уровень рождаемости, более низкий чем во Франции, Великобритании и Португалии, наиболее отстающей страны в вопросе медицинского оборудования. Вместе с тем, уровень детской смертности стран ПЕКО выше, чем в других четырех европейских странах (cм. Табл. 6). В период перехода к рыночной экономике, медицинское обслуживание, в значительной мере остающееся общественным, не рассматривалось в составе первоочередных задач модернизации. Средняя продолжительность жизни новорожденных в странах ПЕКО так же низкая. К низкому уровню общественного медицинского обслуживания добавляются другие факторы, которые необходимо учитывать. Часто упоминаются тяжелые условия труда, низкий комфорт жилья и питания, употребление алкоголя. Российские мужчины (и не только городские жители, как в исследовании потребления) являют нетипичную ситуацию. Их средняя продолжительность жизни при рождении, по сравнению с Францией или Великобританией, меньше на 16 лет (на 11 для женщин) (см. табл. 6). Наконец, старение населения, является неблагоприятным фактором богатых стран. Не будучи таким же молодым, как население Мадагаскара или Бразилии, население России, Румынии, Польши и Словакии насчитывает относительно меньше пожилых людей (64 года и более), чем во Франции, Великобритании, Испании или Португалии. Уровень образования и способность стран ПЕКО восполнить отставание Бедные страны имеют меньше возможностей, чем богатые, устранять последствия природных катастроф (циклоны, землетрясения, и т.д.) или войн. Они испытывают нехватку в запасах продуктов, в денежных ресурсах а также, и главным образом, в человеческом капитале. Значительный процент неграмотных среди взрослых является одним из Показателей бедности человека, позволяющим классифицировать страны (5). Таким образом, страны ПЕКО в этом реестре занимают не худшее положение по сравнению с четырьмя другими европейскими странами. В отличие от упомянутых выше параметров, уровень образования расставляет европейские страны в ином порядке. Страны ПЕКО являются странами, где население активного возраста не является наименее дипломированным (см. табл. 7). В Испании и Португалии в два – три раза выше количество свидетельств о среднем образовании. Среди семи стран, страны ПЕКО 5. В отношении самых бедных стран, показатель бедности человека (IPH) учитывает иные характеристики бедности, чем для дохода (Pnud, 1997) : меньшая продолжительность жизни в этих странах, и высокая смертность в возрасте до 40 лет, отсутствие образования и высокий процент неграмотности среди взрослых, неустроенность жизни, оцениваемая в плане доступа к питьевой воде, к медицинскому обслуживанию (смертность при рождении), недостаточность питания (недостаток веса у детей). 5 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell занимают среднее положение, так как дипломов о высшем образовании у них в два раза меньше, чем во Франции и Испании, и в три раза меньше, чем в Великобритании. Такая относительно высокая квалификация активного населения унаследована от развитой системы образования, существовавшей до коммунистического режима в Румынии, Польше и Словакии, который, приняв эстафету этих стран, восполнил начальное отставание в этом вопросе России. Образовательная политика данных стран объясняет однородный характер школьного образования стран Восточной Европы (в отличие от стран Северной, Западной и Южной Европы). Переход к рыночной экономике не повлиял значительно на систему образования стран ПЕКО. Поколение лиц 25 - 29 лет, сравнительно недавно окончивших школу, дает еще более концентрированное представление по среднему уровню дипломов, чем все остальное активное население. Преждевременный выход из системы образования здесь встречается не так часто. Что объясняет однородность образовательного уровня стран ПЕКО. Это является положительным фактором социального единения каждой из этих стран. Незначительное количество лиц, не получивших образования, а также относительно низкое вознаграждение за работу по сравнению со странами Западной Европы, является элементом привлекательности для иностранных инвесторов. Система образования стран ПЕКО обладает неоспоримым преимуществом перед странами Азии и особенно Африки. Постоянное ядро бедности Бедный образ жизни значительно варьирует в зависимости от богатства семи стран, если в это понятие богатства входит суммарное увеличение уровня доходов, время, посвященное потреблению/досугу, и объем общественных благ (здоровье, образование, а также безопасность лиц и имущества, содержание дорог, культурное и природное достояние). Различают несколько подходов к определению бедности – монетарная бедность, бедность в зависимости от условий жизни, бедность по субъективному восприятию – которые сравниваются в данном анализе. Учитывая национальные особенности, эти три определения позволяют выделить некоторое постоянное ядро бедности, размер которого будет своим в каждой из стран. Между тем, пересечение для семи стран будет относительно слабым. Кроме того, наблюдается некое географическое единообразие социально-демографических характеристик бедных. Различные образы бедной жизни Разнородность среднего или среднестатистического уровня жизни позволяет лишь приблизительно измерить разницу в уровнях жизни между странами, особенно, когда интересно посмотреть на низкие доходы: наблюдение меньшего дециля распределения доходов на потребительскую единицу в паритете покупательной способности является более точным (см. табл. 2). Этот дециль (i.e. верхняя граница 10 % самых бедных домохозяйств) превышает, таким образом, в двадцать раз порог абсолютной глубокой бедности в один доллар в паритете покупательной способности на потребительскую единицу в день для Франции, в шесть раз выше абсолютной бедности для Португалии, Словакии и Польше, в четыре раза для России. Доход бедных домохозяйств Румынии соседствует с данными по Мадагаскару. Самый низкий дециль дохода в этой европейской стране чуть более чем в два раза превышает порог абсолютной бедности (365 долларов в паритете покупательной способности в год (6)), ниже которого живет 22 % населения Антананариву. В странах ПЕКО образ жизни самых бедных можно сравнить, по некоторым параметрам, с бедностью, наблюдаемой в странах Африки, Азии и на севере Бразилии. Но их бедность изолирует их в собственном обществе больше, чем она выделяет в наиболее бедных странах, где средние слои представлены слабо и где почти у всех домохозяйств такие же низкие доходы. Потребление также отдаляет бедных страны ПЕКО от бедных богатых стран. В Румынии, питание - первая статья бюджета наиболее бедных домохозяйств (здесь, 1-й кентиль) и 6. Доходы, выраженные в национальной валюте переводятся в доллар ППС (паритет покупательной способности), с учетом обменного курса и разницы абсолютного уровня цен. Такой перевод позволяет сравнивать уровни жизни разных стран (cf. Verger, 2005, в этом номере). 6 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell обременяет все другие расходы (см. табл. 4). Во Франции же структура бюджета домохозяйств первого дециля доходов не намного отличается от среднестатистической: плюс 4 % на питание ; и минус 2 % на транспорт и 2 % на досуг и культуру. Аналогичным будет распределение для одежды, здоровья/гигиены, жилья. Вместе с тем не исключено, что более тонкое исследование структуры потребления при распределении уровней жизни покажет более значимые различия (7). Не следует из этого заключать, что у бедных во Франции нет "достаточных оснований" чтобы ощущать себя отдельной популяцией. Чувство принадлежности или не принадлежности к неблагоприятной популяции в богатой стране связано с источником доходов, а также с их величиной и структурой бюджета. Во Франции и в Великобритании с крайней нищетой борются и в принципе (8) искореняют арсеналом трансфертов, которые, тем не менее, не выводят их получателя из относительной бедности. Во Франции, например, социальный минимум (прожиточный минимум, пособие родителю - одиночке и пособие на жилье) имеют важное воздействие на остроту относительной монетарной бедности (слабее на уровень относительной монетарной бедности (9)). Совокупность этих мер предназначена для лиц, не имеющих дохода, или чей доход ниже минимального порога ресурсов. В декабре 2002, насчитывалось 3,3 миллиона получающих пособие социального минимума (10). У домохозяйств, пользующихся этой финансовой помощью во Франции или в Великобритании, имеются некоторые денежные средства, которые, тем не менее, не обеспечивают доступа к потребительским стандартам страны. В обществе, где домохозяйства среднего класса имеют определенные блага, более бедные могут не иметь телефона, цветного телевизора, и/или автомобиля. Во время отпускного периода, они никуда не выезжали из-за отсутствия средств. Их бедность стесняет и их социальную жизнь и сокращает контакты с родителями и друзьями. У них нет средств принимать гостей. Во Франции, например, процент расходов на подарки и помощь снижается с увеличением уровня жизни (Herpin et Déchaux, 2004). В Великобритании, 7,5 миллиона человек не могут позволить себе участвовать в обычной социальной деятельности, как посещение друзей или родителей, свадьба или похороны (Fahmy et Gordon, 2005, в этом номере). Кроме того, они изолированы географически. Домохозяйства с низким доходом, когда они имеют субсидируемое жилье (с центральным отоплением, отдельной кухней, санузлом), имеют плохое транспортное обслуживание. Кварталы, где они проживают, подвергаются загрязнению, шуму, в них наличествует преступность (11). Наконец, социальные услуги, к которым у них есть доступ, худшего качества (в частности школы), а работа, на которую они могут претендовать – непостоянная и плохо оплачиваемая. Не будучи исключенными из рынка труда (многие являются наемными работниками, незначительный заработок которых помещает их домохозяйство – неполноценные семьи, например, - ниже порога бедности), они первыми могут потерять работу в периоды экономического спада. Три показателя бедности В каждой стране можно измерять монетарную бедность, бедность по условиям жизни, и по «субъективной оценке». Одновременное рассмотрение всех трех аспектов обеспечивает более надежное наблюдение бедности, которое не зависит от правил подхода, присущих какому-то одному методу. Это тем более важно, когда сравниваются страны с различным уровнем жизни 7. Расхождение между бюджетным коэффициентом бедных и среднестатистических домохозяйств будет небольшим в богатых странах, и большим, в бедных. Такая статистическая закономерность не объясняется указанием на различие предпочтений и вкусов в разных странах, как они моделируются кривыми Энжеля в эконометрическом анализе. Это может быть механическим следствием остроты бедности. 8. Существуют, тем не менее, «бездомные», образ жизни которых близок к крайней нищете. Они не учитываются при опросах относительно бюджета домохозяйств (см. Verger, 2005, этот номер). 9. Острота относительной монетарной бедности может быть определена как среднее процентное расстояние до порога, на которое бедные отстоят от этого порога. 10. Доклад национального наблюдательного комитета о бедности и социальном исключении 2003-2004, 2004 11. Cf. Herpin et Lagrange (2005) sur la France. 7 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell и применение одинаковых подходов к которым может дать не сравниваемые результаты (даже при согласовании подходов, а не правил; cf. infra et Verger, 2005, в этом номере). Относительный уровень монетарной бедности определяется как часть населения (или домохозяйств) доход которых (или уровень жизни) ниже части среднестатистического дохода (или уровня жизни). Уровень жизни зависит от степени развития страны или ее продвижения в плане переходного периода, для стран ПЕКО. Таким образом, среднестатистический доход семи европейских стран не был выбран для определения общего порога бедности. Если бы это было сделано, то во Франции и Великобритании популяция бедных уменьшилась бы на 5 %, а в странах ПЕКО, увеличилась бы на 50 %. Что касается условий жизни, здесь также выбирались разные вопросы для определения рейтинга каждой из стран: стандарты условий жизни не являются одинаковыми и предполагают выбор различных вопросов, на которых основывается результаты опроса по депривациям (см. табл. A, приложение 1). Так происходит как при экспертном отборе, так и при аксиоматическом подходе (соблюдение частотного принципа обязательно приводит к различным подходам, когда речь идет о странах с различным уровнем обеспеченности; см. вступительную статью Д. Вержэ в этом номере). Так, во Франции было бы меньше бедных по условиям жизни, если бы использовались вопросы для Румынии, а в качестве порога, результат опроса 10 % самых бедных этой страны. Загрязненная окружающая среда, шум, вандализм – являются критериями во Франции, Испании и Польше, но не фигурируют в списке, составленном для России (города), Румынии и тем более Антананариву. Отсутствие горячей воды в жилище является критерием для Франции, Испании и Польши; отсутствие водопровода – критерий для Румынии и Антананариву. Отсутствие холодильника фигурирует как депривация только в Польше и Румынии. Отсутствие автомобиля или телефона рассматривается как депривация в богатых странах: Франция, Испания, Польша. Отсутствие этих благ не рассматривается как лишение в России (города), в Румынии, в Сан-Паулу, ни в Антананариву. К вопросу «субъективной» бедности необходимо подходить так же осторожно, как и к сравнению стран (субъективное измерение бедности очень чувствительно к принятой формулировке). Речь не идет о мнении, которое «лежит на поверхности в головах реальных людей» (Max Weber, 1971), когда интервьюер просит их дать описание бедности, и насколько оно чувствительно к конъюнктуре занятости, как показывают это в данном номере Погам (Paugam) и Зельц (Selz). Субъективная бедность, о которой здесь идет речь, зависит от подхода, выраженного терминами стесненного бюджета. Домохозяйство не соблюдает сроки при оплате счетов. Концы с концами не сходятся. Вопросник отсылает к способности домохозяйства предвосхищять потрясения, связанные с доходами, и выходить на рынок заимствований для защиты от временных трудностей, так, чтобы эти временные трудности не отразились на условиях существования и не вовлекли бы затем в бедность. Понятие стесненности бюджета тесно связано с местными социально-экономическими условиями (развитие кредитования), но также и с наличием взаимопомощи между родственниками. В данном смысле это определение бедности отдаляется от чисто субъективной оценки. Как можно систематически наблюдать, три типа бедности лишь частично перекрывают друг друга; в этом и заключается интерес их одновременного рассмотрения, что позволит уяснить с большей надежностью многогранный феномен, одномоментное измерение которого посредством опроса было бы недостаточным. Как заметили изначально Лоливье и Вержэ (1997), популяция, бедная по результатам трех измерений, составляет, вероятно, т.н. «постоянное ядро» бедности (подтверждение такой гипотезы требует вместе с тем данных долевого анализа). Если составляющая этого ядра в совокупной популяции позволяет видеть глубину крайней бедности в стране, то составляющая ядра в популяции бедных показывает значимость многогранного характера наблюдаемой бедности. Среди стран, по которым имеются данные, позволяющие нам оценить это перекрытие, во Франции (1,1 %) и Польше (1,1 %) постоянное ядро глубокой бедности будет наименьшим. Лица бедные по трем измерениям – доход, условия жизни, давление бюджета – образуют популяцию относительно чаще 8 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell встречаемую в России (города) (2,9 %), в Испании (3,1 %) и особенно в Румынии (5,7 %). Выраженная в долях от совокупной популяции бедных, постоянное ядро предоставляет достаточно схожий имидж феномена: во Франции и Польше наблюдается глубокая бедность на уровне 10 % от общей бедности, в Испании и России (города) постоянное ядро составляет порядка 20 %, тогда как в Румынии более 55 %. Так же как и наблюдение глубокой бедности, парное пересечение трех видов бедности является информативным: расхождения между монетарной бедностью и бедностью по условиям жизни дают информацию о различиях в уровне монетизации экономики страны, расхождения между субъективной бедностью и бедностью по условиям жизни показывают различие между странами в плане неуверенности в завтрашнем дне, с которой сталкиваются респонденты, или в плане снижения их ресурсов. Аналогичные социальные и демографические характеристики Не одинаковый уровень развития стран, различия в проявлении бедности, более или менее значимый размер постоянного ядра бедных не ограничивают области международного сравнения. Наблюдается ли такой же контраст между странами, когда рассматриваются демографические и социальные характеристики бедных? Классический ответ на этот вопрос будет отрицательным. Фами (Fahmy) и Гордон (Gordon) напоминают типологию популяций уязвимых для бедности, установленную более века назад Бутом (Booth) (1903): многодетные и неполные семьи, пожилые люди, безработные, больные и инвалиды. В опросе, проведенном этими авторами в 1999 году в Великобритании, все эти группы представлены в непропорционально большом количестве в самом бедном кантиле. Специфическая черта Великобритании может наводить на мысль, что положение в популяции активного населения улучшилось. Да, здесь находим безработных, но это положение по сравнению с другими странами Европейского союза, в частности с Францией, встречается не так часто. Таким образом, согласно авторам, данное улучшение проистекает из обманчивого определения категории безработных. Многие безработные отчаиваются в поисках работы. Прекратившие искать работу больше не учитываются как нуждающиеся в ней. Фами и Гордон замечают, что эти безработные не исчезают из состава популяции работоспособного возраста. Великобритания имеет самый высокий уровень больных в активном возрасте среди пятнадцати стран Евросоюза. Другими словами, сто лет спустя, популяции, подверженные бедности, остаются теми же. Этот аргумент «продольного» сравнения дополняется «поперечным» сравнением других стран. Повсюду многодетные семьи (трое детей и более) и неполноценные семьи подвергаются повышенному риску монетарной бедности (см. табл. B, приложение 1). Вместе с тем, среди семи рассматриваемых европейских стран, появляются различия в бедности по условиям жизни (см. табл. C и D, приложение 1). В частности в Португалии, риск бедности по условиям жизни не увеличивается с количеством детей на иждивении (см. табл. С, приложение 1). Но здесь речь идет об исключении. Инвалидность или хроническое заболевание увеличивают риск монетарной бедности домохозяйства, а также бедности по условиям жизни в каждой из семи стран (за исключением Польши). Семьи, где есть безработные, больше подвержены риску монетарной бедности или бедности по условиям жизни, чем домохозяйства без безработных в каждой из семи европейских стран. Положение пожилых людей выпадает из этой константы профилей бедности разных стран. Они, как правило, не подвергаются особому риску бедности. Конечно, в Португалии и в Испании, больше всего в популяции низких доходов лиц старше 75 лет (см. табл. B, приложение 1). Но во Франции и Великобритании в этой же популяции больше всего лиц 50 – 75 лет, в конце служебной карьеры, перед пенсией, накануне прекращения оплачиваемой деятельности. Противоположный пример являет Польша: риск монетарной бедности равномерно снижается с возрастом. С другой стороны, домохозяйства, в которых опорному лицу менее 30 лет, также часто подвергаются риску бедности, как и пожилые люди, в частности во Франции, в Великобритании, в России (города) и в Польше. 9 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell Хотя он не фигурирует среди факторов, обычно связываемых с бедностью, но низкий образовательный уровень главы семьи играет важную роль. Уменьшение риска попасть в бедность с возрастанием уровня образования наблюдается как для монетарной бедности, так и для бедности по условиям жизни. Даже в Антананариву имеет значение наличие образования: не говорить по-французски в этой бывшей французской колонии – значит подвергаться повышенному риску монетарной бедности (см. табл. B, приложение 1). В странах ПЕКО в течение перехода к рыночной экономике значительно увеличилась монетизация обменов, изменились потребности и стандарты потребления, и зачастую требования к знаниям работающих. Изменилась не только структура занятости, но и поведение людей как в семье, так и в отношениях с соседями. Эти резкие и не везде еще завершившиеся изменения выражаются изменением иерархии как благоприятных, так и не благоприятных факторов. Вместе с тем, социально демографические профили наиболее подверженные бедности сходны с профилями, наблюдавшимися в Западной Европе десятки лет тому назад (см. Booth, 1903). В богатых странах социальная защита развита сильнее, чем в бедных (12), что позволяет смягчить эффект нужды, но не изменить иерархию неравенства. Конец особой формы национальной идентичности? Таким образом, наблюдается определенное географическое постоянство социальнодемографического профиля бедных. Переходные процессы на Востоке, развитие Юга, экономическая конвергенция последних лет, не стирает ли все это национальных особенностей бедности? На первый взгляд, при том, что институциональные и семейные механизмы не потеряли своей эффективности, создается впечатление, что переход к рыночной экономике создает некое единообразие (Kornai, 1998 ) (13). При другом аналитической подходе (DiPrete, 2003), экономическая конвергенция не затрагивает непреодолимости национальных различий. Профессиональная, семейная и географическая мобильность содержит в себе риски, связанные с бедностью, риски, которые учитываются по разному в институциональных структурах и в том, что касается норм семейной солидарности в разных странах. Эволюция бедности в странах ПЕКО рассматривается в плане первого подхода, а национальная специфика бедности более богатых стран в свете второго подхода. Политический и социальный шок перехода к рыночной экономике Как и в других европейских странах, страны ПЕКО имеют парламент и либеральную политическую жизнь. Правила рыночной экономики теперь применяются повсюду, даже если уровень ее не одинаков во всех странах ПЕКО. Некоторые поведенческие модели утратили свою прежнюю специфику. Воспроизводство населения, например, которое было выше в середине 80-х годов в странах бывшего восточного блока, сравнялась с показателями стран Западной Европы (Prioux, 2004). Переходный период стран ПЕКО есть период конвергенции, но не по формам бедности. Так в Румынии, закрытие многих промышленных предприятий после смены политического режима, спровоцировало возврат части городского населения в сельскую местность (эта мысль должна быть уточнена; см. von Hirchhausen, 1997). Не большие семейные сельские хозяйства, без финансовых средств улучшения своих технологий, были не в состоянии извлечь пользу из притока рабочей силы (14). Большее количество едоков при снижающемся производстве приводит к расширению сельской бедности: в течение переходного периода в Румынии постоянное ядро бедности усилилось. Пенсионеры в этой стране находятся в ситуации также тесно связанной с 90-ми годами: общее сложное положение на рынке труда вынудило власти 12. см. Lefèvre (1995) и (1998) по поводу России. 13. Согласно Корнэ (Kornai),бедность связана с хроническим недостатком рыночного товара в социалистической системе. В капиталистической системе бедность зависит от гибкости занятости. Она подвержена главным образом циклическим изменениям уровня безработицы. 14. Некоторые крупные сельскохозяйственные предприятия были приобретены иностранными инвесторами. Однако, проводимая модернизация не создает в большом количестве рабочие места в сельском хозяйстве (Cristi Cretzan, « Romanian farmlands draw crop of foreigners », Wall Street Journal, European edition, 4 avril 2005). 10 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell Румынии прибегнуть к досрочному увольнению на пенсию. Промышленные рабочие, достигшие 50-и лет, вышли на пенсию, и «общее количество пенсионеров превысило количество работающих, основных плательщиков пенсионной системы» (см. Duma, Molnar, Panduru и Verger, 2005, в этом номере). Пенсии были установлены на низком уровне с целью не допустить развала государственной финансовой системы. Для пенсионеров, знаний которых с лихвой хватает для работы в неформальном секторе или в семейном хозяйстве, даже такая невысокая пенсия служит добавкой, которой не имеют лица свободных профессий или безработные, и дает им возможность избежать если не монетарной бедности, то бедности по условиям жизни (см. табл. C, приложение 1). В Польше переходный период также усилил сельскую составляющую относительной бедности (France/Pologne, 2000). Издержки производства сельского хозяйства остались высокими, тогда как спрос на их продукцию снизился. Сельский рынок труда характеризуется значительной безработицей в районах, где государственные сельхозпредприятия приходят в упадок. Практически все сельское население было затронуто скрытой безработицей. Кроме того, как и в Румынии, молодые люди – выходцы из села – не найдя работы в городах, вернулись в свои семьи. Увеличилось число иждивенцев, и еще более отчетливо проявилась тенденция сельского населения к бедности. В России активное население сохранило свою работу, в частности, в промышленности, но реальные заработки значительно упали, и класс «бедных рабочих» (« working poors ») пришел на смену классу относительно благоприятных рабочих прошлого политического режима. В середине 90-х годов заработная плата выплачивалась с несколькими месяцами задержки во всех отраслях экономики (Javeline, 2003). Для значительного количества домохозяйств в России высокая инфляция сделала еще более драматичными эти задержки с выплатой зарплаты (15). Недавние реформы системы социальной защиты (лето 2004), предусматривающие монетизацию предоставлявшихся ранее льгот в натуральном виде, а также их децентрализация, иллюстрирует одновременно неэффективность целевой помощи в России в 90-е годы, а также те потрясения, которым подвергаются средние популяции в переходный период. Реформа, по крайней мере официально, преследует цель исправить положение, когда помощь скорее оказывалась средним классам, а не бедным. Новая система, которая в этой области следует политике предыдущего режима (16), имеет тот недостаток, что не учитывает региональную разнородность. А эта разнородность может быть сравнима с положением в Бразилии (см. врезку 1). В бывших коммунистических режимах пожизненная занятость была частично причиной хронического дефицита (Kornai, 1999). Эти ограничения представлялись как временные, но затрагивали одинаково самые широкие слои как активного населения, так и пенсионеров. Тем не менее, самые постоянные формы крайней нищеты не были полностью устранены. Действительно, редко можно было встретить людей не имевших стабильной оплачиваемой работы; но те, кто находились в таком положении, оказывались в состоянии глубокой бедности (без жилья, а также и без доступа к благам, которые распределялись профсоюзными или профессиональными организациями). Еще до падения этих режимов допускались мелкая частная коммерция и другие платные услуги вне плановой экономики, для того, чтобы можно было бороться с этой бедностью и скрытой безработицей (Szelényi et Kostello, 1996). Введение рыночной экономики в последнее десятилетие коммунистических режимов способствовало, на первом этапе, снижению экономического неравенства, незначительного по отношению к странам Западной Европы, но растущего. С другой стороны, распространение гибкого характера занятости после исчезновения этих режимов, привело к обратному эффекту увеличения неравенства (см. показатели Джини (Gini), рассчитанные в статьях данного досье). При плохо компенсируемой безработице и/или недостаточных пенсиях, механизм социальной защиты в странах ПКЕО не претерпел изменений в сравнении с исчезновением пожизненной 15. Жавлин (Javeline (2003))задается вопросом, почему такая ситуация не спровоцировала массовых протестов. Она поддерживает «когнитивистскую» гипотезу. Наемные работники не протестовали из-за не возможности идентифицировать ответственных за это положение. 11 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell занятости. Другая черта придает еще больше специфики бедности стан ПЕКО: возврат к совместному проживанию в составе расширенной семьи. Переход к рыночной экономике спровоцировал частичное возвращение городских работников наемного труда в сельское хозяйство. Итак, подобная миграция стала возможна в Польше и в Румынии, так как, помимо сохраненных сельских корней у городских жителей, семейные связи не потеряли своей силы. Эволюция бедности за недавний период приближает страны ПЕКО к образам бедной жизни Антананариву или Бразилии. Специфика самых бедных домохозяйств столицы Мадагаскара состоит в том, что количество тех, кто вносит свой вклад в семейные ресурсы, увеличивается с бедностью (см. табл. B, приложение 1). Участвуют и молодые и пожилые. Так как в больших семьях есть деть разных возрастов, можно предположить, что они приучаются с малых лет делать свой вклад, даже если это не очень согласуется с учебой в школе. Самые бедные, с другой стороны, проявляют активность в наименее регламентированной части товарного обмена (см. табл. B, приложение 1). В противоположность тем, кто имеет оплачиваемую работу, или работает на себя, занимая видное положение, бедняки добывают себе ресурсы за счет неформальной деятельности. Туризм находится у истока активного рынка проституции (Cole, 2002). Переход к мало регулируемой или не регулируемой рыночной экономике повлиял больше всего на бедных в странах ПЕКО – они выживают, главным образом, за счет собственного производства сельскохозяйственной продукции, бартера, теневой экономики – в ходе экономических потрясений 90-х годов. Уровень монетаризации нельзя рассматривать как надежный показатель степени развития и стадии продвижения в переходном процессе в случае стран Западной и Восточной Европы. Естественно, монетаризация целых отраслей экономики сопровождает переходный процесс постепенным исчезновением собственного сельскохозяйственного производства в Польше или – в меньшей степени – в Румынии. Вместе с тем, реформы переходного периода и внутренний политический аспект (противопоставление тому, что являла социалистическая экономика), а также международный аспект («Вашингтонский консенсус» девяностых годов), в котором они имели место, привели к монетаризаци отраслей государства-провидения, которые в некоторых западных странах (в принципе, более «продвинутых» в переходном процессе, как «преуспевшие»), остаются еще сегодня, в значительной степени, вне рыночной экономики (образование, здравоохранение, и т.д.). Другими словами, отрасли французской и польской экономики, подвергшиеся монетаризации, не имитируют друг друга. Таким образом нет совпадения образов бедной жизни стран ПЕКО и Западной Европы, по крайне мере, в исследуемый период (16). Тем не менее, такая гипотеза сохраняет интерес в более длительном периоде. Бедность, связанная с безработицей, особенно с длительной, является прогнозируемым выравнивающим следствием таких экономических систем, в которых появляется гибкость занятости. Бедность молодежи в Испании и пенсионеров в Португалии Франция, Великобритания, а также Испания и Португалия более богатые страны. Процессы регулирования и общественная политика сильнее контролируются со стороны общества. Действия государства более компромиссны в плане отношений с социальными партнерами, издавна наделенными легитимностью, и более зависят от исторически сложившихся институциональных механизмов. Тем не менее, жизнь бедных слоев в этих странах не потеряла своей специфики. Таким образом, для анализа надо использовать иные принципы, чем те, что использовались для стран ПЕКО. В Испании и Португалии механизмы социальной защиты и рынок труда по разному подвергают риску бедности молодежь и пожилых людей. Пособия по безработице в два раза выше в Испании, чем в Португалии и предназначены главным образом тем, у кого имеется 16. Появление вида бедности, «нового» для граждан страны (который может быть известен в стране, прошедшей другой путь роста), не везде вызывает быструю политическую реакцию. Быстрота реакции зависит от характера политического режима и легитимности системы передачи информации об этой «новой бедности» (административная статистика, гуманитарные или религиозные объединения, рабочие профсоюзы). 12 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell трудовой стаж. Пенсии также выше в Испании, чем в Португалии. В Португалии, лица старше 65 лет – 22 % населения – составляют 41 % монетарно бедных людей. Активное население вынуждено выходить на пенсию позже. В Португалии в возрасте от 60 до 64 лет работает 44 %, тогда как в Испании только 25 % (Eurostat 2001). Наконец, в пенсионном возрасте эта уязвимость «бедных работников» (working poors) – сельскохозяйственных работников и рыбаков – увеличивается, если их дети, ставшие взрослыми, не оказывают помощи своей семье. В этих двух южных странах, в отличие от более северных стран Европы, молодые люди поздно выходят из семьи. В 1999 только 50 % молодых мужчин в возрасте 27 лет в Протугалии и 29 лет в Испании проживали отдельно от своих родителей, тогда как в Великобритании и Франции такой процент мы имеем уже в возрасте 23 лет. (Eurostat, опрос о рабочей силе, 1999). Положение молодежи на рынке труда, наоборот, отличается в этих южно-европейских странах. В Испании, 23 % мужчин в возрасте от 15 до 24 лет числятся безработными, против 7 % в Португалии (41 % женщин этого возраста в Испании и 11 % в Португалии). Молодые португальцы, которые имеют работу и долгое время остаются в семье, помогают своим родителям избежать бедности. В Испании, наоборот, семья, при условии, что родители могут получать пособие по безработице, зависящее от стажа, и/или относительно высокие пенсии, служит защитой молодых от бедности, уровень безработицы которых достаточно высок. Такая бедность молодежи задерживает начало их самостоятельной жизни и продолжается после того, как они выходят из семьи. Как отмечается в исследовании Канто и Меркадер-Праца (Canto et Mercader-Prats (2001)), молодых домохозяйств, переживающих период бедности, в Испании не мало, тем более, если у них рано появляются дети. Подверженность бедности одиноких родителей не одинакова в богатых странах Западной Европы Для американского социолога ДиПрете (DiPrete (2003)), бедность в развитом обществе есть временный процесс входа/выхода, затрагивающий не только профессиональную карьеру индивидуумов, но и жизнь семейной пары. В его анализе сравниваются Германия и Швеция. Эти страны, помимо одинакового уровня жизни, сходны по религиозной культуре и политическому режиму. И тем не менее расторжение брака (или не заключение брака после рождения ребенка), имеет разные последствия для феномена бедности. В Германии меры социальной защиты, не благоприятные для одиноких родителей, удерживают пары от развода. Кроме того, немецкие матери, имеющие детей сравнительно редко работают, а тем более на полную ставку. Их домохозяйство попадает в невыгодное положение если они являются или становятся единственной опорой (« breadwinners »). Такой юридический и профессиональный контекст снижает количество разводов, но когда они случаются, они имеют серьезные экономические и социальные последствия. В противоположность этому, шведское общество, известной характеристикой которого с XIX века является вседозволенность молодежи (Shorter, 1982), и которое допускает больший уровень разводов по сравнению с Германией, уменьшает вероятность скатывания в бедность при разводе. Шведы, действительно, извлекают выгоду из налогообложения и социального обеспечения, которые благоприятны в этой стране для частичной занятости. Не каждая страна предоставляет своим гражданам такую страховку, понимаемую здесь в самом широком смысле, включая доступ женщин на рынок труда. Следовательно, женщины с детьми в этих странах по-разному смотрят на брак и подвергаются разным рискам в случае его расторжения или не заключения. Во Франции и Великобритании последствия распада семьи так же не одинаковы для мужчин и для женщин. Евростат (2003) рассчитывает индекс риска бедности, где порог установлен в 60 % от среднестатистического дохода 1998 года (сам индекс не учрежден). Риск бедности будет одинаковым для мужчин и для женщин во Франции, и на четверть больше для женщин, чем для мужчин в Великобритании. Для одиноких женщин без детей этот риск в два раза выше в Великобритании, чем во Франции. Для женщин в браке более 65 лет, и не имеющих детей на попечении, этот риск так же вдвое выше в Великобритании, чем во Франции. Для одиноких родителей (чаще для женщины), риск на половину выше в Великобритании, чем во Франции. 13 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell Бедность, таки образом, больше грозит женщинам, чем мужчинам в Великобритании, тем более, что англичанкам труднее устроиться на работу. Уровень работающих женщин активного возраста (от 15 до 64 лет) все же выше в Великобритании, чем во Франции, составляя соответственно 65 % против 53 % в 1999 (Eurostat, 2001). Первое объяснение связано с различием в оплате мужчин и женщин. Это различие выше в Великобритании, чем во Франции (78 против 88, при паритете в 100), в частности из-за распространенности частичной занятости. Частичная занятость является также усугубляющим фактором в случае потери работы в Великобритании. Пособия выплачиваются лишь тем лицам, которые нарабатывают определенное количество часов в неделю, имеют непрерывный стаж не менее двух лет и получают зарплату выше некоторого порога (Maruani, 2002). Под эти условия реже попадают работающие женщины, чем мужчины. Частичная занятость в совокупности с режимом пособий по безработице делают женщин, возглавляющих семьи, более уязвимыми для безработицы. Одинокие мужчины во Франции: бедность в силу сложения трех непостоянств ? Во Франции, ослабленные отношения с семьей являются причиной бедности, которая не фигурирует среди классически определяемых видов бедности, и которая не встречается в странах ПЕКО. Лица, живущие отдельно, также как и неполные семьи, подвергаются риску трех видов бедности, и еще в большей степени, чем пары с детьми или без детей (включая многодетные семьи), бедности по условиям жизни. Речь идет о чистом результате, учитывая другие факторы, связанные с социальной категорией, уровнем образования, возрастом опорного лица, условиями проживания, наличием безработных в семье, или инвалидов. Но регресс материально-технического состояния не учитывает прошлого респондентов. Так, профессиональная и семейная жизнь, а также география переездов могут объяснить, почему во Франции, более, чем странах ПЕКО, где безработица вызывает феномен возвращения в сельскую местность и в семью, одиночество соотносится с бедностью. Вместе с тем, одинокие мужчины подвержены не менее, чем одинокие женщины (17) (cм. табл. C и D, приложение 1). Можно предположить совпадение многих факторов. После неудачи первого семейного опыта гораздо меньше мужчин чем женщин возвращаются к своим родителям «за эмоциональной и материальной поддержкой» (Villeneuve-Gokalp, 1997). И если такое положение возникает по окончании учебы, оно совпадает с прекращением родительской помощи (Paugam et Zoyem, 1997). Позже, когда после развода дети остаются с матерью, мужчины должны выплачивать алименты, что делает непрочным их финансовое положение, и они не получают социальной помощи. А в других странах дело может обстоять по-иному, например, в России, где распространен свободный брак, а юридические положения не предусматривают таких же финансовых последствий со стороны отцов. (см. Kortchaguina, Ovtcharova, Prokofieva et Festy, 2005, в этом номере). Третья категория мужчин, представленная среди тех, кто живет в одиночестве, наблюдается в странах ПЕКО – где коммунистические режимы закрыли границы иностранным рабочим – но гораздо в меньшей степени, чем во Франции: категория иммигрантов, которые находятся в стране не всегда на законных основаниях. Не имея возможности привезти семьи, они вынуждены отсылать им часть своего заработка и вести аскетический образ жизни. Бедность одиноких мужчин в этом последнем случае, если мы хотим квалифицировать ее по причинам, зависит скорее от социальной изоляции, чем от фактора мобильности. Когда какаялибо страна хочет сдержать иностранную иммиграцию, она укрепляет границы, вводит специальные рабочие карточки для законно въезжающих иностранцев, и выдворяет лиц без документов. Оно делает еще более уязвимыми для бедности тех, кому удается избежать таких законодательных препон. Такие лица оказываются совершенно бесправными и могут найти лишь плохо оплачиваемую, не декларируемую работу, без права на пособия в случае безработицы или болезни. Причинно следственный механизм здесь формально совпадает со 17. Наблюдаемые в составе первых четырех серий Европейской выборки (1994 по 1997), мужчины реже чем женщины выбираются из бедности (на пороге в 10 %), при таких контролируемых характеристиках, как возраст, образование, гражданство, состав домохозяйства (Breuil-Genier, Ponthieux et Zoyem, 2001). 14 International comparisons- Nicolas Herpin & Fabien Dell случаем распада семьи с детьми в стране, защищающей семью, оформленную браком, или со случаем скрытой безработицы в стране, устанавливающей пожизненную занятость. Эти три пути, ведущие к бедности, являются характерными для стран Западной Европы. А так как каждая из стран имеет свою концепцию индивидуальных свобод и ограничений, которые общество имеет право им противопоставить, бедность сохраняет национальную специфику. Если следовать мысли ДиПрете (DiPrete (2002)), различия в бедности между Испанией и Португалией, а также между Францией и другими странами, не исчезают. В Евросоюзе, пока система социальной защиты, законы, регулирующие рынок труда (и в частности работа иммигрантов), а так же семейное право определяются в силу суверенитета каждой из стран, различия между составляющими бедности будут сохраняться: доля бедных рабочих (« working poors ») по отношению к домохозяйствам, получающим помощь, доля иммигрантов среди бедных рабочих (« working poors »), но и также доля постоянной бедности по отношению к временной. В свете исследований стран ПЕКО, приведенных в данном номере, можно предположить, что по окончании переходного периода эти страны выйдут на средний уровень жизни других стран Европейского союза и сократят до минимума формы пока еще доминирующей (18) крайней нужды. А эти молодые парламентские демократии разработают более полновесную систему социальной защиты. 18. Региональная распространенность бедности показана в «таблицах 2» для некоторых из стран (Португалия, Румыния). Она практически не учтена в этом досье ни для стран Западной Европы, ни для стран ПЕКО. Другие исследования показывают, что бедный образ жизни в столицах совпадает. С другой стороны, регионы, с незначительным количеством городов сохраняют национальные различия традиционного крестьянства и других типов «бедных работников» (« working poors »). Необходимо упомянуть и ремесленников этнических меньшинств, например цыган (Fonseca, 1995) в восточных странах. 15
